— Раз, два!
Три, четыре!
Три, четыре в этом мире,
А миров-то три,
Все здесь!
А четвёртый — в занебесье!
Мир любви и дружбы там!
Где же ты?
Узнаешь сам!
Глава 1
Большой грузный шмель что было сил летел вперёд, рассекая воздушные потоки и сетуя, что так много поел и теперь не может развить хорошую скорость. Теперь было просто невозможно успеть вовремя. «Бедные пчёлы! Их ждёт большой переполох!» — думал толстяк, продолжая свой путь.
До холма Говардхана оставалось совсем немного. «Надо предупредить пчёлок, надо успеть! Скорее! Скорее!» Он уже слышал нагоняющих его ребят, их громкий смех и заливистые голоса, как чья-то рука случайно сшибла его, и пришлось неловко барахтаться в воздухе, прежде чем совсем сдаться, усевшись в траву и чистя свои тонкие крылышки.
Молодые пастухи, добежав до холма, пошли в обход, разглядывая что-то меж каменистых порогов и уступов горы.
Наступившая осень одаривала множеством фруктов, овощей, ягод и, конечно же, мёдом.
— Мы соберём больше всех! — гордо воскликнул Субала и посмотрел на Кришну. Тот кивнул и стал всматриваться: там между двух камней и старой корягой что-то блестело.
— Глядите! — воскликнул Канха, и ребята бросились наверх. С высоты тонкой струйкой из сот, так добротно выстроенных между камнями и деревом, лился сладкий, ароматный, искрящийся в лучах солнца мёд. Пчёлы были заняты своими делами, не замечая этого. Старый дом требовал починки, а излишек тёк густым потоком.
Мальчики, подобравшись поближе, подставили первый кувшин. Вскоре сладость наполнила его доверху. Субала передал кувшин Кришне, а тот — Гандхарве, который вручил Балараме, а тот — Судаме, Судама — Арджуне, Арджуна — Васанте, Васанта — Уджвале, Уджвала — Коккиле, Коккила — Санандане, а тот — Видагдхе, Видагдха — Пушпаке, Пушпака — Хасанке, а Хасанка — Мадхумангалу, который незаметно макнул палец и с блаженством облизал. Потом поставил кувшин на ровную поверхность у подножия холма. Ребята расположились длинной дорожкой так, чтобы передавать мёд по цепочке вниз.
Второй кувшин тоже был полон, и вскоре мальчики набрали ещё несколько.
— Надо поискать ещё, — предложил Баларама и, спустившись вниз, тут же обнаружил ещё один дикий улей. Пушпака с Арджуной наперегонки бросились к месту, где золотые капли с высоты летели на валуны. Подставив горшок, они с нетерпением стали ожидать.
— Так слишком долго! — воскликнул подбежавший Уджвала. Остальные друзья, подойдя, согласились.
— Предлагаю потрясти немного пчелиный дом! — предложил озорной Коккила. Его волосы всегда стояли дыбом от зачастую опасных затей.
— Нет, давайте поищем ещё, — с опозданием произнёс Баларама. Коккила с Пушпакой и Хасанкой уже полезли по камням вверх, протягивая свои пастушьи посохи, чтобы хорошенько тряхнуть дикие ульи.
— Ай-яй! — Баларама закричал и метнулся в лес, подальше от пчелиного царства. Все дети бросились за ним. С криком и гуканьем они добежали до чатины, укрывшись среди её ветвей со сладко пахнущими цветами. Попав сюда, чёрные пчёлы, конечно, забудут про мальчиков и будут увлечены сбором нектара.
Озорники же уже вовсю трясли гудящий гневом улей, и прозрачный золотистый мёд сходил лавиной, наполняя сразу несколько горшков. Пчёлы, наконец распознав виновников своей беды, грозно жужжа, кинулись на Коккилу и Пушпаку. Хасанка, пытаясь бежать, отбивался листом пальмы. Насекомые жалили их беспощадно, пока мальчики добирались до воды.
— А где Канха? — воскликнул вдруг Бала, всё ещё прячась на чатине.
Все зашевелились и, покрутившись, поняли, что его с ними нет.
— Он пропал, — ответил рассеянно Субала. И полез вниз.
Дерево вскоре освободилось от прячущихся и, раскинув свободно свои ветви, стало слушать мальчиков. Ему тоже было интересно знать, где Кришна.
— Наверное, он где-то спрятался. Сидите все здесь, мы с Уджвалой сходим посмотрим, — сообщил Баларама и, махнув другу, осторожно пошёл к холму.
Ветви шёлковых деревьев расступились, и ребята увидели, что в тени куста под лёгкими осыпающимися колокольчиками красного гибискуса сидит, закрыв глаза, их друг. Канха медитировал, и воздух вокруг него сиял блаженством. Несколько опьянённых его очарованием пчёл медленно ползали рядом, у ног, совершенно утратив свой воинственный дух.
— Братишка! — закричал Бала и кинулся его обнимать. — С тобой всё в порядке?
— Да, надо найти Коккилу, Пушпанту и Хасанку, — спокойно произнёс Кришна. Они побежали к реке. Мимо над головами пронёсся недовольный рой. Пчёлы решили вернуться домой, боясь ещё какого-нибудь набега на свои бесценные сокровища.
Трое зачинщиков вышли из воды и стонали, рассматривая многочисленные укусы. Ребята обняли их.
— А вы думали, они вас расцелуют за погром? — спросил Канха и стал наносить красную глину на шишки Коккилы.
— Надо кувшины забрать, — простонал тот.
— Да. Они всё ещё у холма, — подтвердил Пушпанта. Хасанка вообще лежал, закрыв глаза, лицо его опухло от укусов и горело. Судама наносил на него сок из мятого листа сандалового дерева.
— Я не пойду! — сказал Мадхумангал, обнимая тяжёлый кувшин, предусмотрительно накрытый зелёным листом.
— Мы сходим. — Канха махнул Субале, Уджвале и Балараме, и они поспешили к Говардхану. Когда вышли на предгорье, то увидели, что пчёлы роились возле улья и уже не обращали никакого внимания ни на что вокруг. Ребята добежали до кувшинов, мигом схватили по одному в каждую руку и скорее обратно. Остальные тоже стали помогать, когда увидели, что опасность миновала. Хасанка и другие покусанные мальчики тоже поднялись и уже хотели новых приключений. Благодаря волшебной глине с рук Кришны шишки совсем не болели.
— И всё-таки надо сначала отнести мёд домой, — распорядился Бала. Кришна с друзьями побежали вперёд, чтобы поскорее закончить это и начать свои игры.
Когда они выскочили из леса на дорогу, ведущую вдоль Вриндавана, то увидели, как из дворца Нанды Махараджа идёт матушка Яшода, а Рохини провожает Пурнамасью. Пурнамасья очень почиталась жителями Враджа, и появление её всегда сулило что-то важное. Предзнаменования, предсказания и наставления — вот что значил её приход в чей-то дом.
Кришна помахал друзьям, и они с Балой скорее поднялись по ступеням, чтобы расспросить маму, зачем наведывалась ведунья.
Мама озадаченно смотрела ей вслед, не замечая приближения сыновей. Она была чем-то сильно обеспокоена, и её любимая сиреневая накидка упала и лежала рядом. Руки сжимали покрасневшие пальцы, а на напряжённых глазах выступили слёзы.
Канха поставил перед ней кувшин, полный ароматного мёда, и она, вздрогнув, повернулась и нечаянно столкнула сосуд. Мальчик едва успел его подхватить. Баларама ахнул, и мама, наконец, очнулась.
— Что вы здесь делаете? — спросила она несколько сурово, до конца не понимая, что происходит.
Братья переглянулись и пошли за ней на кухню. «Произошло что-то нехорошее», — думал Бала. «Пурнамасья чем-то сильно расстроила маму», — решил Канха. Они зашли на кухню.
Мама Рохини, закрыв глаза руками, сидела возле окна, и рыдания сотрясали её плечи. Яшода встала, повесив руки и глядя в пустоту.
— Что произошло, мамочки? — не выдержал Канха, наконец водрузив свой огромный кувшин на полку.
— Что сказала Пурнамасья? — спросил Баларама, всё ещё держа свои горшки. Из-за того, что он наблюдал, он совсем позабыл об их существовании.
Женщины молчали, и Кришна, взяв Яшоду за руки, стал допрашивать:
— Мамочка, ну скажи, что случилось? Мы принесли столько вкуснейшего дикого мёда. Пастушкам пришлось попотеть, чтобы добыть его. А вы даже не видите нас? Вы не слышите нас, не чувствуете нашу любовь! Чем мы провинились перед вами? Вы больше не любите нас? Может быть, нам надо совсем исчезнуть? — вымолвил Канха с особым надрывом в голосе и попытался отпустить мамины руки. Но не вышло. Она уже сжимала его ладони и, притянув к себе, обнимала. Рохини тоже, наконец, увидела своего остолбеневшего с кувшинами мёда сына и бросилась к нему.
Яшода посмотрела в грустные глаза Кришны и, убирая непослушные кудри с его лба и поправляя павлинье перо в волосах, заговорила нежным заботливым голосом, в котором Кришна прочёл скрытую тревогу:
— Милые мои, как можем мы не замечать вас? Как наши сердца могут не любить вас? Приходила матушка Пурнамасья. Кое-что поведала. Грустное. — Яшода остановилась, и её сбивчивое дыхание с этого момента не давало ей говорить. Кришна снова обнял её, чтобы она успокоилась. За неё быстро дрожащим голосом продолжила Рохини:
— Сыночки, Пурнамасья увидела, что скоро вам придётся уехать и мы должны будем вас отпустить. Что судьба ваша — победить Камсу. Что вы — сыновья из царского рода Ядавов, который пошёл от бога Луны. Что Кришна — сын Васудевы и Деваки, которые томятся в тюрьме Камсы много лет. И ему предстоит освободить своих родителей из плена царя Камсы. Что всех демонов к Кришне посылал он, так как было пророчество, что их восьмой сын убьёт нечестивца, который заточил их туда.
— Просто сумасшествие какое-то! — воскликнула сквозь плач Яшода и крепко обняла сына, не желая никуда его отпускать. Так они простояли некоторое время, не замечая, как жёлтый листок с плетистой розы залетел в окно и упал к их ногам, безмолвно указывая на перемены.
— Мама, мы никуда от тебя не уйдём. Да, Баларама? Никуда! — попробовал убедить её сын, готовый в эту минуту сделать всё что угодно, только бы она не грустила. И добавил: — Ты — моя мама, и так будет всегда! — Канха вытер её слёзы. Он почувствовал, что она успокаивается, и бросился скорее к кувшину, обмакнул пальцы в мёд и поднёс к её губам. Мама облизала сладость и почувствовала, что сын её очень любит и всё у них будет хорошо.
Баларама тоже дал попробовать дикого нектара маме Рохини, и они с Канхой вернулись в лес к коровам.
Глава 2
Канха бежал вприпрыжку, как малыш, с радостью предвкушая игры с друзьями. Баларама всё пытался его остановить, чтобы обсудить проблему, о которой рассказали им мамы, но ничего не выходило. Братишка никак не хотел озадачиваться и говорить ни о Камсе, ни о расставании со Вриндаваном. На большой поляне их дожидалась целая ватага ребят.
— Я предлагаю, — немного раздумывал Канха, оглядывая ребят, — жмурки!
Все с радостью согласились. Канха снял свою шёлковую оранжевую накидку с золотой бахромой, из которой он мог сделать всё что угодно: шарф на плечи, когда с утра прохладно; покрывало; при желании полотенце; мешок для фруктов; и даже жилетку (он знал способ), а теперь это должен быть платок для завязывания глаз, — и обернулся к Балараме:
— Ты водишь, брат! — и тут же завязал растерявшемуся повязку. Друг Пушпанта стал его раскручивать, а все — разбегаться в разные стороны.
— Чур с поляны никуда! — закричал Бала и расставил широко руки, чтобы ловить. Пушпанта чуть не попался, но, ловко наклонившись на полусогнутых ногах, опираясь на пальцы рук, всё же отскочил в сторону.
— Эге-гей! — выкрикнул Кришна с противоположного края поляны. Баларама слышал голоса и смех ребят и пытался их схватить. Кочек не было, и можно было свободно передвигаться.
Было понятно, что если все замрут, никто их не поймает, но это не интересно, и тут мальчишки стали носиться прямо перед водящим. Крики и хохот усилились. И в какой-то момент навыки борьбы помогли Балараме понять по звукам и смеху, по дуновению ветерка от движения пробегающих мальчишек, и он изловчился и — хоп! — поймал!
— Ура! — закричали все.
— А теперь, брат, ты должен угадать, кто это. Не угадаешь, будете водить вдвоём, — объяснил Канха и показал всем знак тишины.
— Так нечестно, — начал Баларама. — Хотя… Это не мой брат, потому что его голос был там, — Бала указал слева от него прямо на Канху.
— А повязка не просвечивает? — забеспокоился Мадхумангала. И Бала понял, что это и не он тоже. Он попытался сосредоточиться. «Это вообще кто-то очень маленький. Кто у нас самый невысокий?»
— Как Витала здесь оказался? Его же с нами сегодня не было, — Баларама сразу раскусил его и снял повязку.
— Да! — кричали все. Витале завязали глаза и, раскрутив, разбежались. Теперь вода был он. Игра продолжалась и продолжалась, как и детство, которое не заканчивалось, как бы ни текло время, что бы ни пророчила судьба.
Маленький мальчонка обладал скоростью антилопы и вмиг схватил Мадхумангала и покатился вместе с ним прямо к ногам Канхи.
— Угадывай, Витала! Кто это? — крикнул Судама, который явно отличался от пойманного длинным ростом и худобой.
Витала ощупал плечи пойманного и сразу пронзительно закричал:
— Мадхумангал! Ха-ха-ха! Тебя ни с кем не спутаешь, пончик!
— Эй, эй, осторожнее, козявка, чур не обзываться! — ответил Мадхумангал. Витала надел ему повязку, и тот начал искать. Он осторожно продвигался вперёд, расставив руки в стороны, резко поворачивался влево и вправо. Все от него быстро разбежались и, чтобы было весело, вскоре вернулись поближе и, сгруппировавшись вокруг него, перебегали туда-сюда, показывая всем свою ловкость.
В какой-то момент вода схватил за краешек дхоти прыгнувшего в полёте Канху, и теперь он стоял пред ним, чуть-чуть присев, чтобы тот подумал, что он маленький ростом. Мадхумангал, не дотрагиваясь до пойманного, не выпуская краешка его одежды из рук, не задумываясь, выпалил:
— Кришна!
Все ахнули.
— Как ты догадался? — кричал Судама.
— Просто ответ появился в моём сердце, — Мадхумангал завязал Кришне глаза. Пастушок бросился стремительно бегать, налетая то на одного, то на другого, но всё же никак не успевая их схватить. И наконец, когда он покатился по траве, споткнувшись о корень дерева, мимо как раз пробегал один из друзей и на миг задержался, чтобы посмотреть, как там водящий, жив ещё? И в этот самый момент Кришна его и схватил за ногу.
— Поймал! — закричал кто-то.
Кришна встал, поднял руки и дотронулся до вздыбленных волос мальчика, тут же рассмеялся и закричал:
— Коккила!
— Да! — сказал друг и помог снять палантин с глаз. Теперь водил он.
Радха с подругами любовались осенним цветением ароматных бархатцев, алых диких гортензий и фиолетовым ковром из коротеньких, но таких благоухающих цветочков куринджи. Они собирали букеты и плели гирлянды. Девичье пение в лесу привлекло птиц, и они старались аккомпанировать им своим нежным щебетом.
Вишакха поманила подруг на большую поляну, она надеялась встреть там Канху. И вот пение прекратилось, когда они вышли, услыхав мальчишеский хохот, к ребятам. Никто их не заметил, потому что они спрятались за кустами. Девушки, сложив свои гирлянды и букеты, потихоньку стали вникать в игру.
Водил Коккила. Не видя никого, он буквально бросался вперёд и хлопал перед собой распахнутыми руками. Девочкам было очень весело, но они хотели остаться незамеченными и старались подавить вырывающийся смех.
Коккила, как краб, прыгал вперёд, хлопая клешнями, а мальчишки вокруг разбегались, как юркие рыбки. Он очень долго не мог никого поймать. Мадхумангал заскучал и сел на краю поляны перекусить. Бала остановил Канху и стал о чём-то с ним говорить, это их обоих отвлекло, и тут на них и прыгнул водящий! И хлоп — поймал Канху.
Он услышал его голос и поэтому сразу назвал его. Бала, извиняясь, отступил. Канха погрозил ему и тут же оказался вновь с завязанными глазами.
У девочек захватило дух. Они молча переглянулись и быстренько подбежали к играющим, показывая знаками, чтоб их не выдали.
Через секунду они уже всей толпой бегали что было мочи по кругу от догоняющего стремительного, как ветер, пастушка.
Кришна почувствовал, что настроение на поляне как-то переменилось, ребята стали как-то сдержанны в выражениях, но он не хотел об этом думать. Тут ему показалось, что звенят не только его браслеты, но старался ловить, а не думать. И вдруг в какой-то момент, когда он вроде бы метнулся вправо, а сам прыгнул влево, он наскочил на кого-то, сбил с ног и кубарем покатился по траве, сжимая в объятиях свою добычу.
Шквал неожиданно громких оваций и вскриков оглушил всё вокруг и не продолжал утихать, пока Кришна пытался определить, кто с ним.
— Тихо, тихо! — орал Баларама, но его голос тонул в громком ликовании друзей.
Кришна же пытался понять, кого он так лихо поймал. Аромат цветов спутывал его мысли. «Откуда взялись бархотки?» — думал парнишка. И вдруг чётко понял, что это девочка. Он тут же поднялся и помог ей встать. Толпа голосов стихла. И Арджуна сказал:
— Друг, определяй, кто это? — и засмеялся. Все, кроме Канхи, видели девочек и то, как он прыгнул на одну из них. Это было неожиданно и очень смешно.
— Это… — Канха специально задержался в раздумьях, — это пастушка! Девочка!
— Понятное дело! — засмеялся Коккила. Кто-то недовольно засвистел.
Кришна дотронулся до её головы и потом нашёл ухо, серьгу. Она была колокольчиком с маленькими капельками, и тут мальчик встрепенулся и назвал её имя:
— Вишакха!
Секунду была тишина, и сразу море крика заполнило пространство поляны.
Девочка протянула руки и сняла его повязку. Это правда была Вишакха. Щеки её разрумянились, выражение счастья на личике чередовалось со смущением оттого, что Канха, ловя, прыгнул на неё и они катались по траве... Кришна позабавился её смущению и обрадовался тому, что девочки были с ними.
Дальше водила Вишакха. Ступая осторожно и боясь упасть, она не надеялась кого-нибудь поймать. И когда её настроение стало портиться от того, что никто не попадался, кто-то из мальчиков поддался ей и она стала отгадывать, но не вышло. И опять водила она, но тот мальчик тоже водил, и вдвоём они ловили. Это было ещё веселее — убежать от двух водящих, а им умудриться не поймать друг друга.
Пастуха звали Видагдха, он славился своим озорным характером и ловкостью. И не прошло и минуты, как он кого-то ухватил за одежду. И теперь они вдвоём остановились и ждали Вишакху, когда она объявит о своей поимке. Вишакха же никак не могла поймать, и Радхе стало жаль её: её прекрасная зелёная накидка потерялась в траве, а украшения слетели с головы и болтались на шее, того и гляди потеряются, и Радха поддалась ей. Вишакха радостно вскрикнула, и все затихли, ожидая результатов. Водящие должны были отгадать, кого поймали.
— Радха! — радостно провозгласила девочка, её она узнает даже по звуку бубенчиков, не то что по руке, за которую держала пойманную. Бубенцы у неё серебряные и звучат нежно, в отличие от простых колокольчиков её подруг. Аромат жасмина окружает царевну даже осенью. А руки у неё с длинными тонкими пальцами, шелковистая кожа. «Ни с кем не спутать», — радовалась Вишакха. Сняла свою повязку и увидела, что всё так.
Видагдха не отгадал пойманного им Арджуну и стал завязывать себе глаза снова. И вот все с гуканьем разбежались, и водящие пошли ловить. Радха шла наугад, подальше от кричащего и скачущего в разные стороны Видагдхи и атаковавшего всех смелого Арджуны. Она слышала бубенчики подруг и бежала к ним.
Кто-то ловко проскочил прямо перед ней. И она, тщетно пытаясь схватить, кинулась в ту сторону. Девичье хихиканье продолжалось, мимо неё кто-то всё время проскакивал, но вот она поняла периодичность этих повторов; когда в очередной раз кто-то должен был пробежать, она шагнула вперёд, расставила руки и — оп! — схватила наконец! Она очень обрадовалась, и все затихли. Девушка должна была отгадать, кто это.
Радха осторожно коснулась лица. Сердце её застучало так, что было слышно. Улыбка озарила лицо. Её пальцы узнавали очертание подвижных озорных бровей, больших глаз, мягких губ, длинных кудрявых волос, серёг в виде водяных драконов, она хотела и дальше «узнавать», но ей стало слышно и второе сердце — того, кто стоял перед ней, терпеливо ожидая разгадки. И она громко провозгласила:
— Кришна! — и сняла с глаз платок.
Все зашумели:
— Ура! Джай Радха! Джай!
Кришна продолжал стоять перед ней и улыбаться, не хотел отходить, так всё волнительно было: и её прикосновения, и то, что она отгадала его по одному аромату волос, аромату камфоры, сандала, мускуса и цветов, который всегда ей так нравился, но не призналась, а захотела отгадывать дальше.
Видагдха поймал, наконец, одного из друзей и по его объёмному телосложению отгадал Мадхумангала. Это было просто. Но тот объявил, что уже не играет, и отчитал Видагдху за то, что выбил самосу у него из рук.
Арджуна поймал Хасанку. Отгадывал долго, чуть не спутал с Сананданой, но ему подсказал Коккила.
Они играли ещё какое-то время, потом девушки заторопились по делам, а парни отправились собирать коров, надо было сводить их к реке.
День закончился тихо, чтобы не забыть игру Радхи и Кришны с друзьями на большой поляне леса Враджа.
Глава 3
Следующее утро началось с того, что Канху у порога встречали двое его любимых друзей Субала и Уджвала. Лицо и без того светлокожего Субалы светилось от предвкушения новостей, которые им так не терпелось рассказать другу, что ни свет ни заря они уже были здесь. Выглядел он, как всегда, безупречно в своих голубых одеждах, множество драгоценных украшений россыпью красовались на нём.
Уджвала тоже нетерпеливо перетаптывался. Его красноватая кожа контрастировала с дхоти, изысканно расшитым звёздным небом и жемчугом. Оба они торопились поскорее передать другу то, что узнали.
Кришна сбежал по ступенькам, неся в руках несколько сладких шариков. Жизнь во Врадже ему очень нравилась. Она была как эти сахарные шарики с твёрдым орешком внутри, полная игр, радостей, красоты и добра, и после каждой беды неминуемо приходила победа. При одном взгляде на друзей он уже почувствовал твёрдый орешек, обёрнутый счастьем. Подбежав и обняв их, он положил каждому по конфете в рот и, пока они с нетерпением жевали, шутил и смеялся.
— Дорогой друг, — начал Уджвала, когда шарик совсем растаял, оставив после себя аромат кардамона и ванили, но Субала его перебил:
— Из Матхуры приехали купцы с товарами и рассказали…
— Рассказали, что царь Камса устраивает маха-состязание! — продолжил Уджвала. — И со всего мира приглашает борцов для участия!
— И говорят, даже сам Камса будет сражаться в бою с последним, кто победит остальных, — добавил Субала и, взяв Кришну за руку, спросил:
— Может, ты тоже пойдёшь поучаствуешь и победишь Камсу, как побеждаешь демонов, друг?
Канха расхохотался так, что оба мальчика тоже заразились смехом, глядя на него.
— Вы что, думаете, что я борец? — проговорил, отдышавшись, Канха и снова зашёлся в хохоте.
— Нет, конечно, — друзья от такого веселья еле держались на полусогнутых ногах.
Немного упокоившись, Канха продолжил:
— Надо Балараме сказать. Он мог бы и поучаствовать, и победить. Он же Бала! (Сила.)
Тут старший брат как раз вышел из дома, чтобы пойти искупаться на реку, заметил мальчиков в приподнятом настроении и спустился к ним. Канха положил руку ему на плечи и поделился:
— Такие дела, брат: Камса готовится к соревнованиям по борьбе. Будет сам участвовать, и борцы со всего света приедут. Ты тоже можешь. Хочешь, Бала?
Баларама был очень удивлён:
— Мы же ещё дети, ты не представляешь, братишка, какие там борцы будут! Нет, мне и не позволят участвовать.
— А если б позволили, пошёл бы? — спросил Канха.
— Конечно! Проучить этого злодея, что насылал на тебя демонов! Да и столько лет чинит несправедливость и жестокость! Брат, конечно! Я бы с ним поквитался! — Баларама стоял, выпятив грудь и потрясая кулаками. — Ты слышал, Канха, что мой отец там? Васудева сидит в темнице. Мама Рохини вся извелась за эти годы, переживая. А свергнуть проклятого Камсу — и можно будет освободить Васудеву.
— Пойдём к реке, — предложил Кришна, и они, махнув друзьям, отправились на берег Ямуны, чтобы окунуться в её прохладные воды. Наспех искупавшись и позавтракав дома, они вывели стадо и присоединились к друзьям.
— Пошевеливайтесь скорее, ребята! — торопил Баларама, он явно что-то задумал.
Вскоре уже они шли по лесу в сопровождении коров и телят. Пастухи вели их на другую часть леса, так как в обычном месте трава уже была изрядно поедена. В пути обсуждали новости.
— Давай, братишка, я тебя тренировать буду! — предложил Баларама, положив руку ему на плечо.
— Ха-ха, — засмеялся тот, — ты же каждый день меня тренируешь.
Канха просто подзадоривал его. На самом деле ему нравилось проводить с братом время, особенно борясь и толкаясь, пачкаясь в пыли и получая ссадины. И, потом, иногда он даже его побеждал.
— Это не то! — нахмурился Баларама. — Научу тебя всяким приёмам и защите. Сейчас только выйдем на более или менее широкое пространство.
— А вот река — широкое пространство, брат! — засмеялся Канха.
Бала строго глянул на него, но тут же повеселел. Парнишка скорчил ему удивлённую рожицу.
— Вот хорошее место, смотрите! — объявил Субала и, видя, что братья собрались начать, бережно снял с Кришны его палантин и отошёл в сторону. Уджвала приготовил кувшин с чистой водой. Все стали смотреть. То, как братья боролись, всегда радовало их сердца. И сейчас Канха уже валялся в пыли, перекатываясь с места на место вместе со старшим братом. Ни один из них не хотел быть прижатым к земле и проиграть, поэтому то один, то второй был наверху и пытался придавить другого. Вдруг Бала изловчился и внезапно отпрыгнул в сторону, а Канха полетел в песок. Бала, поднявшись, произнёс:
— Понравился такой трюк?
— Да. Как ты так смог высвободиться? — Кришна отряхивался, вставая.
— Давай покажу.
После чего они полдня валялись в пыли, и Бала отработал с ним несколько трюков. Потом друзья уговорили их оторваться от дела и пойти искупаться и поесть.
Ямуна была полноводна после сезона проливных дождей, и теперь там, где в конце засушливого лета было мелководье, стало по горлышко. Можно было прыгать прямо с берега. Ребята с разбегу сиганули в прохладный поток и, хорошенько освежившись, вышли.
Канха же лёг на воду, расставив в разные стороны руки, он смотрел на кучевые облака, летящие вместе с ветром на запад. Журчание воды уносило куда-то вдаль крики друзей, как стаи диких стремящихся на юг уток. Он прикрыл глаза. «Так можно и уснуть», — безмятежно думал пастушок. И плыл по течению, позабыв обо всем, предавшись реке и всему миру. Через какое-то время он услышал девичьи голоса, но и они стихли. И вдруг что-то остановило его. Чьи-то руки держали его за плечи. Он посмотрел — над ним склонилась и напряженно разглядывала в своём ярком пёстром одеянии с множеством сиреневых аметистов, малиновых турмалинов и изумрудов Лалита, подруга Радхики. Он встал на ноги и зашатался, она, нахмурив брови и приобняв, помогла выбраться на берег и давай ругать.
— Кришна! — начала Лалита. — А если б ты утонул или уплыл далеко? Да как ты мог так рисковать своей жизнью и нашими! — Глаза её сверкали зелёным светом, золотистая кожа на щеках полыхала.
Парнишка ласково посмотрел на неё и стал гладить по голове, тихо успокаивая:
— Я что, до Варшаны доплыл? — он был немного удивлён и, обратившись к встревоженной подруге, сказал: — Лалиточка, милая, ну перестань. Ты такая красивая — твои бездонные глаза сейчас высекают молнии, и от этого горят твои нежные щёчки.
— Да как ты смеешь! — ещё больше расходилась Лалита.
— Ух, как горячо! — теперь уже вовсю смеялся Канха, дотронувшись до её щеки и одёрнув руку.
— Вот я тебе! — девушка хотела ударить его, но он увернулся и бросился бежать. Она — за ним, по пути оторвав веточку ивы. Спотыкаясь о корни, они выскочили на берег, где собрались все девочки. Радха заметила Кришну и подоспела к нему:
— Здравствуй! — приветствовала царевна. И вдруг прямо из кустов на неё вылетела раскрасневшаяся Лалита и подбежала к Канхе, грозно махая прутом у него над головой, но царевна закрыла его собой и спросила:
— Лалита, что с тобой? Что случилось?
Та, немного отдышавшись, продолжила своё нападение, бросая гневные взгляды на парнишку.
— Кришна, как ты мог так опрометчиво распоряжаться нашими жизнями? — Тут Радха повернулась к нему, слова подруги ей не понравились.
— При чём тут вы, мои дорогие? — начал пастушок, но его перебила Вишакха, которая тоже начала накаляться:
— Да потому что нам не жить, если с тобой что-то случится!
— Да? — он невинно пожал плечами, и девочки, побросав постиранное белье в корзины, бросились за ним, по пути срывая ветки и палки.
Баларама услышал хохот брата издалека. Они с друзьями пошли ему навстречу. И из леса, ныряя под покров цветущей чатины, появился Канха и тут же спрятался за его широкой спиной. Через мгновенье гурьбой высыпали девочки, и красные соцветия дерева посыпались на них дождём. Озорной ветерок сочувствовал Канхе и пришёл на помощь. Радха, Вишакха, Лалита и остальные подруги, увидав дождь из цветов, застыли на месте, залюбовавшись этой красотой. Они стали понемногу успокаиваться. Бала же обернулся к братишке и тихо спросил:
— Что происходит?
Кришна, всё ещё прячась за его широкой спиной, с невинной улыбкой ответил:
— Я путешествовал по реке, а девочки поймали меня, наверное, испугались, что я плавать не умею. Теперь вот воспитывают.
— Пойдём, брат, хватит глупостями заниматься, коров надо собрать! — приказал Баларама, видя, что озорство надо прекращать, пора за дела браться.
Они скрылись в лесу, громко трубя в свои рожки, а девочки, вдруг вспомнив про корзины с бельём, побежали назад.
Налетел лёгкий ветерок, донося аромат красных лотосов, которые наводнили находящееся неподалёку озеро Кала. Стая лебедей прилетела и, хлопая крыльями и брызгаясь, опустилась на воду Ямуны. Множество чакравак приветствовали их криками. Цветущие по берегам реки деревья карникары осыпались своими белоснежными и с удлинёнными лепестками цветами. Кучевые облака, которыми так недавно любовался Кришна, превращались в серые дождевые тучи.
Коровы, уже наевшиеся сочной травы, и сами хотели домой и шли с радостью за своими пастухами. Канха, засмотревшись на склонённые ветви осыпающейся карникары, оторвал и вставил себе за ухо пьянящего аромата цветок. Он был его любимый, очень нежный, и запах у него дивный такой: свежий, манящий, таинственный. Лепестки его изящны и изгибаются, как его пастушки в танце раса. Вспомнив про стадо, он стал догонять мальчиков, но вдруг заметил справа, чуть поодаль, новое место для игр. Он поспешил заглянуть туда.
Поляна оказалась широкая, чуть поменьше той, на которой они всегда играли, но тоже чудесная. Самое удивительное на ней было то, что по краям, будто бы так кто-то задумал, пышным цветом сияли деревья чатины. Алыми соцветиями были обсыпаны земля, трава и кусты под ними. Посреди поляны лежал большой камень. Канха сел на него, залюбовавшись деревьями и небом. Сам не заметил, как заиграл на флейте. Песня была об осени, и ветер понёс её туда, где Радха с подругами собирали лекарственные травы.
Девочки были слишком заняты и не услышали музыку Канхи. А он играл, играл и играл, позабыв обо всём на свете, просто наслаждаясь красотой, мелодией и этим солнечным светом, который всё время прорывался сквозь тяжёлые тучи и ласково гладил парнишку по волосам. Он был очень озорной и тоже хотел позвучать на флейте Кришны и всё пытался отобрать её, дуя и шарахаясь то туда, то сюда. Но ничего не выходило. Тростниковая бансури была безраздельно предана Кришне, служила ему самозабвенно и с упоением и не принимала никого другого своим хозяином.
Большие тяжёлые капли сорвались с летящих туч и упали на траву и деревья. Ещё и ещё. Канха играл, не видя и не слыша ничего вокруг. Ветер усиливался, и птицы стали разлетаться, лишь маленькие уточки бесстрашно плавали по реке, прислушиваясь к чарующей флейте. Начиналась буря.
Как только полил дождь, девочки попрятали в мешки свои букеты из трав и бросились домой. Радхика торопилась вместе со всеми, и вдруг до её уха долетела мелодия: ла-ла-ла-та-та-та-та-та. «Кришна!» — вспомнила она и побежала на звук. Никто не заметил этого, потому что дождь уже хлестал, не щадя никого.
Радха бежала по лесу, и звук флейты всё нарастал. Её волосы выбились из-под покрывала, под которым она пряталась, и мокли, так же как и юбка. Девочка не чувствовала этого, а всё бежала и бежала, пока не заметила Кришну, сидящего на берегу Ямуны под деревом. Белый лотос на воде поймал его взор и не отпускал.
Радха быстро скинула своё покрывало и распахнула над промокшим мальчиком. Кришна ещё какое-то время играл, а потом, почувствовав аромат жасмина, поднял голову:
— Радха! А что, разве дождь? — он был очень удивлён и обрадован появлением своей подруги. Вода стекала с её головы и одежды, пока она держала для него накидку. Канха быстро выхватил её у Радхики и спрятал под ней и её, и себя. Потом, поддерживая царевну за талию, произнёс на ухо:
— Идём, я провожу тебя домой.
И они пошли, молча улыбаясь, и дождь им был в радость, и мокрая одежда — символ приключения. Так они добрались до дворца Вришабхану, и Радха, ещё раз взглянув на парнишку, вышла из-под покрывала и побежала по ступенькам домой. А Канха — во Вриндаван, вспоминая царевну и деревья в цвету на новой поляне.
Глава 4
Прошёл месяц с тех пор, как Вишакху, Лалиту, Читру, Чампакалату, Тунгавидью, Индулекху, Рангадеви и Судеви отдали замуж. Девочки, хотя и жили теперь с мужьями в их семьях, всё равно встречались, и дня не проходило без их совместных затей.
Как-то ближе к вечеру Судеви позвала подруг к себе в сад. Там была большая площадка для костровища. Она предложила девушкам собрать сухие ветви и листья и мастерски разожгла огонь, ударив камешками кремня. Искры попали на сухую паклю, костёр разгорался. Радха знала, что Судеви может гадать о будущем, и попросила её об этом:
— Судеви, а давай-ка погадаем!
— Точно, точно! Обязательно погадаем, правда? — дёрнула её за рукав Лалита.
— Хорошо, — согласилась Судеви и сказала: — На самом деле я вас для этого и позвала.
Подруги уселись вокруг костра, время от времени подбрасывая туда сухие ветки. Судеви побежала в дом и принесла кое-какие предметы.
— Лалита, подай мешок!
Лалита протянула холщовый мешок, что лежал рядом, и Судеви сложила вещи туда. Потом перемешала их и вручила Читре, которая сидела с ней рядом:
— Читра, вытаскивай первое, что под руку попадётся!
Все затихли и смотрели. Читра закрыла от волнения глаза и, засунув руку в мешок, вытащила гребень.
— И что это значит? — спросила она.
— Это значит, что близкого тебе человека ждёт дорога, — пророчила Судеви. — Видишь, горы и равнины? Зубчики гребня. Вот. Но не к тебе, а к близкому относится, потому что на нём заяц нарисован.
— Дайте мне мешок! — закричала Лалита.
— Нет, погоди, мешок идёт по кругу. Ты четвёртая будешь, потерпи, — поправила Вишакха.
Чампакалата засунула руку и вытащила веер. Она удивлённо посмотрела на Судеви, а та ответила:
— Это значит, ты будешь кому-то помогать. Кто-то что-то замучается искать, а ты будешь стараться выручить его.
Все кивнули. Следующая тянула Вишакха:
— Лоскут ткани, причём рваный. Всё плохо, да? — Вишакха с надеждой ждала приговора. Судеви посмотрела на лоскут и провозгласила:
— Именно ты, Виша, потеряешь что-то очень важное. И Чампака будет тебе помогать искать.
— А мы найдём это? — с надеждой спросила Вишакха.
— Не знаю, — Судеви передала мешок Лалите. Та схватила его и скорее что-то оттуда достала:
— Это шкатулка! — обрадовалась она.
— Погоди, в неё ничего не попало? Нет ничего в ней? — спросила Судеви.
— Нет, — ответила Лалита, уже заподозрив неладное.
— Это значит, что ты потеряешь всё или будешь плакать по кому-то.
— Ужас какой, Судеви! Не мучай так Лалиту! — заступилась за подругу Радха. — Лалиточка, ничего такого не случится, это всё просто игра.
— Ничего страшного, — сердито ответила та и швырнула шкатулку на траву.
— Тунгавидья, тащи предмет, — сказала Судеви. Тунгавидья боялась тащить:
— Какие-то у тебя предсказания ужасающие, подруга.
— Что поделать, — ответила та и кивнула, указав на мешок. — Видимо, у нас настали плохие времена.
— Ладно тебе! — Тунгавидья засунула руку и вытащила ножницы. — Что, я буду кого-то разрезать?
Девочки засмеялись, и напряжение ушло. Решили превратить всё плохое в шутку.
— Нет. Ты будешь помогать искать Вишакхе, — улыбалась Судеви, — разрезать препятствия на пути.
— Теперь я, давайте мешок, — сказала Индулекха. — О! Что это? — она достала простую палку.
— Ха-ха! — засмеялась провидица. — Индулекха, ты кого-то побьёшь.
Все расхохотались. И всё продолжилось: следующая тянула Рангадеви.
— Это стеклянный шарик!
— Это значит, что ты очень будешь удивлена, потому что произойдёт настоящее чудо! — обрадовалась Судеви.
— Здорово как! — воскликнула Рангадеви и передала мешок Радхе. Та зажмурилась, засунула руку и вынула манго.
— О, царский фрукт! — воскликнула царевна и посмотрела на Судеви, а та сказала:
— Это значит, что твоя вера в лучшее даст хороший результат!
Радха просияла.
— Теперь я сама вытяну, — Судеви взяла мешок и, нащупав там последний предмет, вытянула.
— Это лилия. Это значит, я тоже буду горевать по кому-то.
— О-о-о! — отозвались девочки.
— А давайте теперь погадаем по-моему, я такое гадание знаю! — воскликнула Лалита и, позвав Судеви, побежала к ней в дом. Вскоре они вышли с миской риса. Подошли и сели рядом с огнём.
— Нам нужно золотое колечко. У кого есть? Дай, пожалуйста, Тунгавидья. Так, кладём сюда, — сказала Лалита и закопала в миске с рисом. Она объяснила: кто его вытянет, выйдет замуж. И так как все уже были замужем, только Радха могла его вытащить.
— Теперь нужно кольцо с жемчужиной. Спасибо, Радха. Жемчужина значит беременность, — опять погрузила в рис кольцо. — Теперь нужно серебряное, так, можно моё, вот, всё, — Лалита вспоминала, — а, да, теперь надо с красным камешком, у кого? Давайте снимайте все. Раза, два, три, четыре, пять! — Потом Лалита посмотрела на Судеви:
— У тебя есть два стеклянных шарика? Или больше?
— Да, — ответила подруга и побежала в дом за ними. Лалита пока рассказывала:
— Тут всё просто, мы по очереди вытащим предмет. Расшифровка немного другая будет, не такая печальная, не бойтесь, подруги.
— Держи три шарика. Чёрный, золотой и прозрачный.
— Хорошо, — Лалита закопала и их и перемешала. — Теперь по одной вставайте и подходите ко мне, мы узнаем, что нас ждёт в ближайшее время.
Читра погрузила руку в рис и вытащила серебряное колечко.
— Всё будет как было, ничего особенного, — сказала Лалита.
Чампакалата, Тунгавидья, Индулекха и Рангадеви достали кольца с красными камнями.
— Вас очень любят, — объявила Лалита.
Вишакха вытащила прозрачный шарик.
— К слезам.
— Опять мне не повезло! — расстроилась девушка.
Радха достала золотое кольцо.
— Ты выйдешь замуж, — предрекла Лалита. Радха на какой-то момент смутилась, а потом подумала: «Ерунда какая-та это гадание, шутка, игра просто».
— А я тоже вытяну… — Лалита взяла из риса чёрный шарик и надула губы.
— Что это значит, дорогая? — спросила Радха.
— Это значит, я буду очень страдать. Что-то опять ничего хорошего нам не светит.
— Ерунда всё это, девочки, давайте лучше овощи запекать! — предложила Вишакха и вместе с Рангадеви пошла в дом, чтобы принести батат, кабачки и другие продукты.
Они ещё немного посидели, поели и разошлись. Каждая, вспоминая этот вечер, думала о своём пророчестве.
В мире взрослых были свои гадания и свои провидцы.
Родители Радхарани, узнав от Яшоды о предвидении Пурнамасьи, что у Кришны и Баларамы судьба на чужих землях, далеко отсюда, решили поскорее выдать дочь за Абхиманью, сына священника. Он только что вернулся из паломничества по святым местам, где, поклоняясь Вишну, получил его благословение на брак. Но как начать приготовления, не знали, ведь отец Вришабхану обещал дочке не выдавать её замуж, пока она сама этого не захочет. Вришабхану и Киртида жили в тревоге. Как всё устроить так, чтобы все были счастливы или хотя бы не слишком горевали. Пока даже язык не поворачивался предложить Радхе эту свадьбу.
Этим утром девочка опять готовила с мамой Яшодой для Кришны. Она была счастлива, когда вернулась домой, и даже отказалась завтракать:
— Мамочка, я поела в доме Нанды Махараджа, — улыбалась она. Потом, поправив на плечах огненную дупату (палантин), поспешила с кувшинами за водой к Ямуне.
— Вот, мой господин, — начала Киртида, — как её выдать замуж? Ты видел, как она счастлива с Кришной и его родными. Я не знаю!
— Я себя чувствую предателем, но как ей дальше жить, если её Канха уедет? Она же умрёт с горя! Надо успеть до это выдать её замуж. Она отвлечётся, и как-то всё наладится, — вслух раздумывал Вришабхану, подперев лоб.
Осень радовала девочек своими делами. Читра с азартом собирала последние лекарственные травы и делала из них мази и разную косметику. Чампакалата, её ещё звали «сахарные ручки», заканчивала сбор урожая и пекла невероятные пироги, лепила конфеты, халву и многое другое. Судеви делала промасливания и массаж, благоуханные мази, которые она втирала в кожу всем девочкам, были изготовлены как раз Читрой. Остальные с радостью и азартом помогали, рассказывая смешные истории о своих свекровях и мужьях, распевали песни и шутили.
Приближался праздник Дивали, «ночь всех огней».
Вишакха с Лалитой взялись делать масляные лампадки и собирать листья для миниатюрных лодочек. Больше других подходили листья манго, плотные, кожистые. На них ставили лампадку и клали цветок, затем надо было пустить их по воде. Девочки готовили свои наряды, гирлянды и много вкусной еды. К вечеру всё принесли во двор Вришабхану, и начался праздник. Мужчины стали играть на таблах (барабанах), винах (струнных инструментах), караталах (цимбалах), бансури (флейтах) и ситарах (похожих на гитары). Настроение было прекрасное, игривое у всех, даже у Вришабхану и Киртиды, они постоянно переглядывались и шутили. Гости собирались, неся в руках море угощений.
Радхарани нарядилась в красную юбку, бархатное алое чоли, расшитое золотом, и в такую же огненную дупату. Распустив свои косы, она вплела туда такие же по оттенку соцветия благоухающей чатины. Всё это прекрасно гармонировало с её золотистой кожей и контрастировало с чёрными кудрями. Она была прекрасна. Браслеты на ногах и руках бодро звенели, пока она бегала то на кухню, то во двор, накрывая для гостей. Подошедшие вскоре подруги бросились ей помогать, через некоторое время всё было готово, и все сели праздновать. Музыка на время прекратилась, принялись за еду.
Девочки и мамы подносили и подкладывали добавку, и тут к ним подошла ещё семья, это были Джатила, мать Абхиманью, он сам и его отец, священник Врикагопа. Обернувшись, Радха предстала перед ними, как сама богиня Лакшми, сияющая и юная. Джатила передала ей большое блюдо самос (пирожков), и Радха с радостью удалилась, чтобы поставить на скатерть перед гостями. Подоспевшая Киртида поприветствовала госпожу Джатилу и помогла им найти место, где присесть.
Радхика ещё раз глянула на только что подошедших гостей. И поймала взгляд Абхиманью. Он очень изменился со дня своего отъезда в паломничество, выглядел человеком, принявшим свою судьбу, каким- то покорным и в то же время уверенным в себе. «Всё лучше, чем агрессия и зависть», — подумала Радха и поспешила на кухню. Там мама резала спелые манго. Она стала помогать и вдруг услышала нежную флейту. Взяв большой поднос нарезанных, истекающих соком плодов, она вышла во двор. Там вместе со всей своей семьёй шёл, пританцовывая, Кришна. Он играл любимую мелодию Радхи. Глазами искал её, а найдя, очень обрадовался. Убрал бансури за пояс и приблизился к ней:
— Радхика! — и еле слышно добавил: — Милая моя, прекрасная! Огонёк мой!
Царевна ласково взглянула на него и произнесла:
— Пойдём, я помогу вам устроиться вместе со всеми.
— Я не хочу со всеми, я хочу с тобой! — воспротивился парнишка. Но мама Яшода услышала и взяла его за руку:
— Побудь со мной немного, сыночек. Я так мало тебя вижу.
Канха, извиняясь, поцеловал маму в щёку и всё же пошёл за Радхой. Та поставила манго перед родителями Вишакхи и, попросив немного подвинуться, предложила:
— Матушка Яшода, садитесь, здесь много места, можете всей семьёй разместиться.
— Спасибо, дорогая.
Они устроились.
Нанда Махарадж встал и, позвонив в колокольчик, начал свою речь:
— Дорогие друзья, родственники, соседи. Мы все знаем, какой великий праздник мы собрались отметить. Дивали! Ночь всех огней.
Много лет тому назад Господь явился на земле в облике прекрасного царевича Рамы. Рама рос в непростой семье царя Дашаратхи. Их род шёл от солнечной династии. Очень благородный и прославленный. Всё на виду. Дашаратха был привязан к сыну Раме и боялся его потерять, но так вышло, что данное им одной из своих жён обещание повлекло расставание с сыном на четырнадцать лет. Рама был сослан в лес. С ним отправились в изгнание его любимый брат Лакшмана и его вечная супруга Сита. Мы все знаем, что было потом и как Равана украл Ситу, а Господь спас её вместе со своими друзьями, в том числе с Хануманом. День, когда завершились скитания Рамы и его друзей, и празднуется сегодня. Принято зажигать огни, потому что жители Айодхьи также зажигали лампадки, освещая дворец, чтобы Рама смог увидеть его и вернуться. До этого четырнадцать лет они были без света. Вот и мы сегодня украсили наши жилища, зажигая все огни, и, конечно, чуть позже отнесём наши лампады к реке, чтобы Господь всегда мог найти к нам путь. — Нанда сел под звук аплодисментов.
Вскоре Радха отправила подруг есть, а сама вдвоём с мамой осталась подкладывать и подносить.
Мужчины насытились и завели разговоры. Заиграла музыка, и Канха тут же поймал Радху:
— Давай танцевать!
— Давай.
И они первые начали плясать, тут же присоединились девочки и потом взрослые. Было очень весело.
Начинало темнеть, и Киртида отправила Радху и подруг за лампадками. Вишакха принесла их очень много, ещё добавили гости. Девочки украсили двор горящими огнями и пошли к реке.
По дороге они перешёптывались и то и дело оборачивались, ожидая Кришну. Шли медленно, чтобы он мог догнать их. Но он почему-то совсем не торопился.
— Прохладно становится. Хорошо! — сказала Вишакха, которая танцевала очень бойко и сильно запарилась. — Хоть остынем немного!
— Да, приятно. Прохлада! — согласилась Лалита и оглянулась назад.
— Почему Кришна не пошёл с нами? — спросила она.
— Не заметил, как мы ушли, — предположила Читра.
— Может, сейчас увидит, что нас нет, и догонит? — размышляла Чампакалата. А Радхарани сказала:
— Пусть отдохнёт. Он устал, наверное, целый день коров пас.
— Да нет, наверное, просто забыл про нас! — всхлипнула чувствительная Лалита.
Все загрустили и незаметно для самих себя подошли к реке.
Стало совсем темно, и вдруг какая-то тень у воды ожила и стала приближаться:
— А! — вскрикнула Судеви, она шла впереди и чуть не уронила свой огонёк, который несла.
— Девочки, это я, не бойтесь, — смеясь, молвил Канха.
Они узнали его тёплый голос и успокоились.
— Мы думали, ты остался во дворе отдыхать, — сказала Радхарани, а Канха, взяв её за руку, тихо прошептал:
— Как я могу отдыхать без тебя? Моё сердце только с тобой!
— Что вы там шепчетесь? Вы не одни! — заголосила Лалита, надувая губки.
— Я сказал, — начал Канха, — что я без вас, девочки, отдыхать не могу.
— Ага, конечно! — не поверила Лалита.
— Да. Это так! — отстаивал своё Кришна.
— Рассказывай кому хочешь, только не мне! — Лалита встала в позу «руки в боки».
— Ну как же мне ещё сказать тебе? — Канха видел, что Лалита накаляется, и решил не уступать.
— А зачем мне басни твои слушать? Лучше докажи! — Лалита почти кричала. — Что? Не можешь?
— Почему же не могу? Могу!
— Не можешь! Нечего тебе ответить! — ругалась Лалита.
— Есть чего! — защищался Канха, скрестив руки на груди и делая шаг навстречу обиженной пастушке.
— И что тогда?
— Ну я, правда, не могу без вас нормально отдыхать, — он просто не знал, что ещё ответить.
— Объясни!
— Сама объясни! — Канха подошёл ещё ближе.
— Это твоё дело, вот и объясняй! — кричала Лалита, сделав к нему сама шаг и став вплотную.
— Хорошо! — парнишка думал, как доказать это, но не мог ничего припомнить.
— Врун! — не унималась Лалита, гневно сверкая глазами.
— Помнишь, как у меня голова болела? — начал Канха. — И вы спасли меня? Вот это объясняет всё, — Кришна не отходил, а смотрел прямо ей в глаза.
Лалита сдалась и сделала шаг назад:
— Не объясняет, конечно, ну да ладно. Мне всё ясно.
— Что тебе ясно? — Кришна опять шагнул к ней.
Тут уже Вишакха не выдержала и оттащила его за руку:
— Успокойтесь вы оба!
— Давайте лучше запустим наши лодочки, — перебила Читра и стала спускаться по мраморным ступеням к воде. Луны не было, и звёзды светили что было мочи. Тучи разошлись, и их сияние отражалось в бегущей реке.
Девочки поставили свои кораблики-лампадки на воду и отпустили. Лалита вдруг весело посмотрела в глаза Канхи:
— Я тебя разыграла!
— Ну ты даёшь! — Вишакха всплеснула руками.
— Ну ладно вам. Я хотела его немного позлить. Он слишком сладкий! — Лалита с блаженством закрыла глаза и в прищуре искоса взглянула на парнишку. Он не сердился уже и обронил улыбку. Все расслабились и сели на берегу, сняв туфли, опустили стопы в воду.
И тут Кришна заиграл на флейте. Это было очень красиво! Подруги бросились танцевать и образовали вокруг парнишки круг. Внезапно большая толпа гостей вышла из леса, тоже с огнями в руках. Девочки сгруппировались, и Лалита незаметно взяла Канху за правую руку, а Радха — за левую, чтобы опять не исчез в темноте.
— Давайте запустим наши огни! — командовал Вришабхану, наклоняясь к воде. Гости стали опускать на воду свои кораблики.
Друзья пошли домой, шутя и оглядываясь на взрослых. Был чудесный вечер, но уединиться, чтобы вместе потанцевать под музыку Кришны, у них не получалось. Он разгадал их печаль и сообщил:
— Не получается, потому что нет полной луны, мои дорогие подруги. Это она нам проливала свою милость. Дождитесь полнолуния и приходите на большую поляну. И тогда я буду играть для вас и нам никто не помешает!
И он был прав, все их танцы благословляла луна. Осталось только подождать.
Праздник закончился, взрослые разошлись по домам. Кришна пошёл проводить девочек. И каждая из них думала, что он идёт именно ради неё. А это было и так, и не так. Он любил их всех, но Радхика, как жемчужина в ракушке, всегда сияла в его сердце!
Вскоре Канха остался с царевной наедине, она так не хотела домой и вдруг, остановившись, взяла его за руки. Посмотрела в тёмные сверкающие глаза:
— Кришна. Не хочу с тобой прощаться, — слеза скатилась по щеке и капнула на его пальцы. Он почувствовал и прошептал:
— Давай не расставаться, — и немного подумав: — Идём со мной!
Они побежали в лес, и там он повёл её к той самой небольшой поляне, которой он совсем недавно так любовался.
Какие-то совы кричали вдалеке. Голоса деревни стихли. Становилось прохладно. Кришна снял свой шерстяной палантин и накрыл её плечи.
Вот и поляна. И — о чудо! — она вся была покрыта мерцающими огоньками: и трава, и кусты, и деревья!
— Это светлячки, — объяснил парнишка, любуясь.
— Восхитительно! Чудесно! — Радхика стала кружиться, расставив руки. Огоньки мелькали и превращались в звёзды на небе. Кришна поймал неожиданно потерявшую равновесие девочку, и они вместе упали в траву. Звёзды, казалось, пульсировали, то увеличиваясь, то уменьшаясь в размере. Сверчки проснулись, и лес наполнился чарующим переливом звуков. Влюблённые слушали музыку леса и начинали дремать.
— Слышишь, милая? — спросил Канха.
— Да. Кто это кричит?
— Это сова.
Так они, шепчась о красоте мира и о любви, созерцали россыпь звёзд, Млечный путь и, позабыв о доме, погрузились в сказочный сон, в котором они качались на небесных качелях, разгребая звёзды руками, как блики на волнах Ямуны…
Первым очнулся Кришна. Была тишина и глубокая ночь.
— Радха, вставай, ночь почти прошла. Нас, наверное, обыскались.
— Ой! — девочка испугалась.
— Бежим, скорее!
Они, взявшись за руки, бросились меж деревьев в сторону Варшаны.
Через какое-то время уже были у порога её спящего дома, погружённого во мрак, лишь один огонёк горел в лампаде у входа. Маленькие ночные мотыльки беззаботно кружили вокруг света.
— До завтра, милая! — Канха погладил её волосы и, поцеловав, развернулся и отправился домой.
Радха ещё постояла, провожая его взглядом и стараясь ступать как можно тише, поднялась по ступенькам. Его поцелуй на прощанье заставлял её в мыслях всё кружиться и кружиться от счастья.
Внезапно ей навстречу из спящего дома вышел отец. Радхика растерялась, и её испуганный вид только испортил всё дело. Вришабхану нахмурил своё лицо:
— Мы тебе доверяли! — начал он, его голос так контрастировал с нежным шёпотом друга, что Радха ещё больше сжалась.
— На всё закрывали глаза, разрешая играть с Канхой. И вот к чему всё это привело! Ты гуляешь по ночам, как грязная девка! Всё, дорогая дочь! — отец уже срывался в крик. — Теперь ты сделаешь то, что должна. И никаких отсрочек! Никаких уговоров! Никаких уступок! Ты должна выполнить перед родителями свой долг! Теперь всё будет так, как я скажу! Поняла?
— Да, батюшка, — только и вымолвила она, пытаясь догадаться, о чём он говорит.
— Вот именно — да! — кричал он. Матушка Киртида выскочила к ним на порог и взяла за руку мужа:
— Тише, тише, дорогой. Она всё сделает. Не волнуйся. Пойдём спать, — и, повернувшись к дочери, строго велела:
— Радха, ступай в постель!
— Хорошо. — Девочка скорее убежала в свою комнату, но обрывки разговора доносились до неё, как молнии разя в самое сердце.
— Всё! Я сказал! Пусть подчиняется слову отца! — прокричал Вришабхану напоследок и обратился к Киртиде:
— Всё, завтра будем начинать готовиться к свадьбе с сыном Врикагопа, как его там?
— Абхиманью, — напомнила жена.
— А то всё уступаем ей, ждём чего-то, а она вон до чего дошла — гуляет по ночам с парнем! Позор какой!
— Мой господин, не сердитесь на Радху, она не понимает, что это неправильно. Она просто забылась, — Киртида защищала дочку как могла, но всё было тщетно. Она горестно вздохнула, предвидя страдания, которые её девочке теперь придётся пережить по своей вине. «Нельзя было, Радха, так беспечно вести себя», — думала она. Они пошли укладываться.
Девочка рыдала в подушку. Она не слышала, что отец говорил маме, но обо всём догадалась. Она даже не представляла себе такого несчастья. Но оно, похоже, пришло. Она до последнего надеялась, что каким-то волшебным образом Кришна станет её мужем. Ведь они так любили друг друга! А теперь оказывалось, что она будет принадлежать ещё кому-то. Он будет всё решать за неё, возможно, запретит готовить Канхе. А может, вообще, даже видеться с ним! Девушка вспоминала его объятия и поцелуи и от этого плакала ещё больше. Счастье так зыбко… Радха металась по постели, и подушка стала мокрой от слёз. Она уснула только на рассвете, впав в какое-то болезненное забытьё.
Утром её никто не разбудил, все были заняты делами по подготовке к внезапной свадьбе. Надо было начать проводить череду обрядов, последние из которых будут произведены на самой свадьбе.
Глава 5
На рассвете Яшода, ничего не ведая о ночной прогулке сына, ждала свою любимицу готовить, но она так и не появилась. И матушка, покормив семью и захватив мёд в подарок, поспешила к своей подруге Киртиде.
Мальчики погнали коров пастись. Слышалось мычание и звон колокольчиков на их шеях. Издали доносился звон большого колокола храма богини Катьяяни. Деревня просыпалась, и лес оживал. Крики павлинов, уток, чакравак, где-то лаяла собака, обезьяны устроили переполох.
Яшода очень торопилась и пошла по лесной дороге. То здесь, то там она видела следы её мальчика. Их нельзя было спутать со следами других ребят. На правой пятке ясно прорисовывалась рыбка, были и другие знаки (флаг, зонтик, стрекало, лотос, сударшана-чакра и другие), но эта рыбка была Яшоде как особая метка сына. Каждый раз, видя его следы, она улыбалась и вспоминала его маленьким шаловливым ребёнком. Он то и дело придумывал какие-то истории, и она не могла с ним справиться. Однажды даже пыталась привязать его к большой ступе, но всякий раз верёвка, какой бы длины ни была, оказывалась маленькой, всегда не хватало двух пальцев. «Это его волшебство», — улыбалась Яшода, заметив, что уже начинается Варшана. Лес кончился. Женщина пошла меж домов по улице.
Солнце уже полностью освещало дворец Вришабхану, когда матушка Яшода поднялась по его розовым мраморным ступеням, наслаждаясь ароматами благовоний. Киртида задумчиво вышла на порог, она всё ещё находилась под впечатлением внезапного решения мужа и, увидев подругу, обрадовалась:
— Добро пожаловать, дорогая Яшода. Входи, я очень рада, что ты пришла.
Та отдышалась и, присев на тахту, спросила:
— Дорогая, у вас всё в порядке? Всё хорошо у Радхи?
Мама Киртида заволновалась, теребя фартук, надетый поверх её зелёной с вышивкой юбки. Руки у неё были в муке, и теперь она просыпалась на шерстяной ковёр. Пока она думала, что сказать, Яшода продолжила:
— Моя сладкая девочка сегодня не пришла готовить Канхе! — и тут Яшода заметила смятение подруги и, взяв её ладони, добавила: — Может, что с ней случилось? Заболела?
Яшода не знала, что ещё сказать, и тоже расстроилась, поправляя свою малиновую накидку, которая, сползая с головы на плечи, зацепилась за серьгу и чуть не оторвала её. Киртида, отряхнув руки, быстренько помогла распутать вуаль и наткнулась на прозорливый взгляд цепких карих глаз Яшоды.
— Радха с Кришной сегодня ночью гуляли вместе допоздна, почти до утра, — сказала и покраснела. Как будто это она гуляла.
— Ну и что? — воскликнула Яшода, поворачивая отвернувшуюся от стыда подругу. — К твоему сведению, это не первая их ночная прогулка! Ты слышала, как Канха иногда ночью играет на флейте?
— Нет. Хотя, наверное, да, как-то слышала, думала, мне показалось это.
— Не показалось, дорогая моя, не показалось. Так вот. Девчонки к нему в лес сбегаются, вроде бы танцевать под луной. Флейта долго играет, я всё жду его, жду, так всю ночь и не сплю. Под утро прибегает — и в кровать. Весь в цветочных гирляндах, счастливый. Лесными цветами весь пол до его спальни усыпан бывает.
Яшода смотрела на округлившиеся глаза Киртиды:
— И что? Моя Радха тоже с ним?
— Конечно! Стал бы он играть, если б знал, что она не придёт! — Яшода стала руки в боки. — Он же всё только для неё и делает! И плевать ему, что ночью девушкам гулять нельзя.
— В нашем мире если девушка так гуляет, значит, она не чиста. В общем, кошмар какой-то! — Киртида потеряла устойчивость в ногах и села, закрыв глаза руками.
— Погоди. То, что они гуляли, ничего страшного, Кришна чистый ребёнок, он ничего такого себе не позволит, — Яшода, воспринимающая до сих пор своего мальчика как десятилетнего, и думать не могла ни о чём таком, приобняла маму Радхи и, слегка встряхнув, продолжила:
— И всё же попадёт Канхе от меня, ух попадёт!
— Отец ждал её и встретил на пороге перед самым рассветом, — вздохнула Киртида.
— Ничего, ничего, — утешала матушка Кришны. — Никто же больше не знает?
— Вроде нет.
— Отец что-то намерен предпринять? — Яшода вдруг почувствовала, что это ещё не всё горе. Самое непоправимое — впереди.
— Да. Он начинает готовиться к ее свадьбе с сыном Врикагопа.
— Ох! — тут мама Кришны поникла, и слёзы потекли по щекам. — Вот это беда, моя дорогая, беда!
Пришла очередь Киртиды успокаивать подругу. Она налила ей воды и села, обнимая, рядом.
Наконец здравый рассудок возобладал над Яшодой, и она, вытирая лицо, скомандовала:
— Так, хватит страдать! Нашим детям плохо, мы должны быть стойкими, чтобы поддержать их в трудный час. Всё равно ничего изменить уже нельзя!
Киртида кивнула и позвала:
— Яшода, пойдём на кухню.
Там мама Кришны присела на скамейку, а подруга приготовила целебный горячий напиток. Она протянула Яшоде чашку и взяла себе. Дымящаяся ароматная масала из молока, трав, имбиря и специй лучше всех доводов привела их в чувство.
Они пили и размышляли над тем, как теперь поддержать детей в столь тяжёлое для них время.
Вришабхану отправил посыльного к Врикагопе с письмом, что сейчас придёт свататься, и стал собираться. Надел самую яркую одежду, предназначенную для особых праздников, и пошёл, не поворачиваясь и не смотря на жену и гостью, чтобы их слёзы не могли смягчить и расстроить его давнишние планы.
Миновав свою Варшану, по просёлочной дороге он отправился к одиноко стоящему богатому дому. Ковры застилали всё, даже двор, а вместо обыкновенных лампад на полу были драгоценные, похожие на вазы. Врикагопе сообщили о его прибытии, и он поспешил встретить дорогого гостя.
Джатила увидела отца Радхи и позвала сына, он тоже явился, ожидая, когда Вришабхану позовёт его. Абхиманью поклонился, дотронувшись до его стоп, а когда выпрямился, Вришабхану поставил ему на лоб красную точку.
— Поздравляю с помолвкой! — провозгласил он и обнял его.
Потом они сели, чтобы отец Абхиманью посмотрел их гороскопы и узнал, когда благоприятно провести свадьбу.
Радхика проснулась, услышав мамин голос на кухне и ещё один голос, который заставил её быстро подняться и наспех привести себя в порядок. Она решила не предаваться воспоминаниям о прекрасном пастушке, и уж тем более ночной встрече с отцом, а бежать к матушке Яшоде. Выскочив из комнаты, она промчалась вихрем по коридору, прямо на кухню. Яшода и Киртида повернули к ней головы. Они очень обрадовались ей. Радхика подбежала и, крепко обняв, расцеловала их в щёки.
— Доброе утро! — защебетала девочка.
— Скорее день! — улыбалась Яшода.
— А что вы печёте? — Радхика присела на подоконник, улавливая тонкие нотки ванили и кардамона.
— На, пробуй! Первая партия готова! — мама кинула ей пухлую лепёшку, и Радхика надкусила кусочек.
— М-м-м... Вкусно!
Киртида, усадив дочь на скамейку, приобняв, присела рядом. Она должна была поведать новости, которые только что сообщил отец.
— Радха, надеюсь, ты сможешь принять то, что я тебе скажу.
Девушка смотрела на неё во все глаза, она знала о своей участи стать женой сына священника, но всё равно боялась услышать об этом.
— Отец начал свадебные приготовления и уже поставил тилаку Абхиманью.
Радха вздохнула и опустила глаза.
— Ваша свадьба через три дня, дочка. Будь храброй! — мама посмотрела на её слёзы, которые, скатываясь по нежным щекам, капали на лазуревую юбку. — Мы тебя очень любим, но ваши прогулки с Канхой могут завести вас очень далеко, если уже не завели, — Киртида замолчала, вытирая её горькие слёзы.
Яшода подошла и обняла Радху.
Осень делала землю Враджа по ночам прохладной, а днём всё так же палило солнце, иногда закрываемое кучевыми облаками, несущимися на запад. Канха любил больше цветущую весну, а осенью, глядя на тёмные пруды с белоснежными лебедями, он всё больше погружался в свои мысли. Цветы осыпались, и что-то уходило в забвение.
— Баларама, я скоро, — бросил он брату и отправился в сторону Варшаны. На подходе он вдруг встретил Вишакху. Она торопилась к нему, отлучившись из дома ненадолго, держа в руках корзину с бельём.
— Привет! — обрадовалась она встрече. — Я думала, мне долго придётся идти, но повезло, ты сам ко мне пришёл, как почувствовал, что я хочу тебе что-то рассказать важное.
— Здравствуй, Виша! — ответил пастушок, и улыбка сбросила тень тоски с его лучезарного лица.
— Кришна, у нас новости. Ты слышал, что ещё две семьи переехали к нам из Матхуры из-за Камсы?
— Да, я знаю, из-за его позорного поведения. Он посадил в тюрьму своего отца и сестру с мужем, издевается над слабыми и дружит с демонами. Людям стыдно жить под его предводительством.
— Когда-нибудь Господь покарает его! — Вишакхе не терпелось рассказать ещё что-то, но она не могла никак начать. — Кришна, дело вот в чём. Есть кое-что пострашнее Камсы, — она переминалась с ноги на ногу.
— Что ты пытаешься сказать, дорогая подруга? — Кришна уже заподозрил неладное.
— Радха выходит замуж, — наконец, выпалила Вишакха, она была готова к его крикам или слезам, но не к тому, что потом произошло.
Парнишка закачался, мир поплыл у него перед глазами, падая, он опёрся рукой о дерево тамала и так удержался на ногах.
— Радха сказала, что это из-за того, что вы гуляли этой ночью, а дома её встретил отец, — Вишакха помогла устоять на месте. — Тогда он всё и решил. Не надо было вам гулять, ведь родители домой ушли. Радха должна была вернуться с ними! Ничего бы такого не случилось, Канха! — видя ослабевшего пастушка, Вишакха сама чуть не плакала.
— Ох, — только и вымолвил Канха и закрыл мокрые глаза.
Вишакха, посмотрев по сторонам, нет ли кого, стала гладить его по голове:
— Не переживай, ведь её никто не увозит в другие края, она по-прежнему будет здесь. Не волнуйся. Мы с девочками тоже вышли замуж, но продолжаем гулять и радоваться жизни и, видишь, даже встречаемся с тобой.
Она поцеловала его в прохладный лоб. Вишакха видела, что не может успокоить Канху, и не знала, как ей быть. Она стояла рядом и, обнимая его, продолжала гладить по волосам…
Когда мальчик пришёл немного в себя и открыл глаза, её уже рядом не было, и тогда он побрёл к коровам.
Новость о свадьбе любимой сделала эту осень совсем печальной. Тут же на небе сгустились чёрные тучи и пошёл сильный дождь. Парнишка вспомнил, как в прошлую грозу Радхика прибежала, чтобы спрятать его под покрывалом, но сейчас её не было рядом. Внутри, в самом его сердце, был ураган и шёл проливной дождь.
Вскоре показалось стадо, которое вели пастухи.
— Канха, видишь, какая непогода? — прокричал сквозь завывания ветра его старший брат и махнул рукой, дескать, идём домой. Летали листья, и даже палки, на Ямуне усилились волны. Ребята скорее погнали коров домой.
Вечером, когда дождь закончился и воробьи, щебеча и толкаясь, латали свои поломанные гнёзда, а сверчки начали серенады, братья сели на край окна своей комнаты и завели разговор.
— Кришна, брось печалиться, не удивлюсь, что от этого идут дожди! — Баларама обнял братишку одной рукой.
— Да, — ответил тот.
— Уже ничего не поделаешь. Надо принять это. Жизнь на этом не кончается. Ещё много интересного впереди. Много побед! Много радостей и счастья! — не отставал Бала, глядя, как тот вытирает слёзы.
— Это ужасно! Как я могу быть счастлив без Радхи? Нет. Это невозможно!
— Не говори так, — Бала начал заражаться его грустью.
— Я постараюсь прийти в себя, Бала, постараюсь ради Радхи, ведь ей намного хуже, чем мне.
— Да, молодец, Кришна. Думай о том, как развеселить её, как спасти от уныния, — посоветовал Бала, обрадовавшись доброй перемене в настроении братишки.
— Побегу, повидаюсь с ней!
— Плохая идея! — нахмурил лоб Бала. — Ты же пойми, там сейчас говорят о свадьбе, возможно, родители жениха там. Тебе лучше не показываться.
Канха вздохнул. И вдруг прямо сюда, во двор, вбежала малышка Вринда, на плечах у неё сидели жёлтые попугаи:
— Кришна! Ты что здесь расселся? — заругала она его тоненьким голоском. — Беги скорее в новую беседку у реки, знаешь её? — глаза её лукаво горели.
— Да! — оживился Канха.
— Давай быстрее! — ещё пронзительнее закричала девчушка и топнула ножкой.
— Бегу! — он спрыгнул вниз и опрометью бросился в лес. Парнишка бежал в сторону Варшаны, вспоминая белоснежную мраморную беседку, которую совсем недавно собрали на берегу Ямуны. Именно там растут самые красивые лотосы.
Девушка стояла, отвернувшись к реке, любуясь белоснежными цветами. Канха издали почувствовал их нежный и настойчивый аромат. Ещё секунда — и он вбежал в беседку. Девушка обернулась.
— Вишакха! — вскрикнул Канха.
— Да. Это опять я! — она улыбнулась. Когда она оставила его одного в таком горе у реки, то не могла думать ни о чём, кроме того, как всё же каким образом можно помочь ему встретиться с царевной, чтобы он хотя бы чуть-чуть пришёл в себя. Заметив, что в его грустном взгляде появилась надежда, она быстро затараторила, ловя позитивные изменения в выражении его лица:
— Радха ждёт тебя. Но сейчас господин Вришабхану занял её работой по дому, связанной с подготовкой к свадьбе. Гоняет её и всё время сердится. То не туда положила, то не то повесила, то не так улыбается гостям! Бедняжка Радха!
Кришна взял её за плечи, чуть встряхнул:
— Как, как нам встретиться?
— Сегодня, когда все уснут, приходи к её окну, сможешь? — Виша была рада, что он горит желанием встречи. «Всё лучше, чем горе и печаль».
— Да! Конечно. Я приду вечером, — Канха сорвал розовый лотос и протянул девушке.
— Это тебе, самая милосердная возлюбленная! Спасибо тебе, — прошептал он и пошёл домой.
Вишакха была счастлива, она ещё посидела здесь некоторое время, вспоминая его прояснившиеся глаза, и потом пошла домой. Приготовив еду для семьи и даже не передохнув, она побежала туда, где играли в кукол младшие девочки. Это было совсем рядом, и Виша увидела среди них Рупу, любимую помощницу Радхарани. Она была незаметна, но очень проворна и так предана царевне, что можно было подумать, что она её сестра.
— Рупа, привет, — начала Вишакха. — Надо срочно отнести Радхике послание. Сможешь?
— Конечно! Я мигом! Что передать? — малышка потёрла свой испачканный в пыли носик.
— Скажи Радхике, что Кришна придёт к ней сегодня вечером.
— Хорошо, Виша! Передам. — Девочка стремглав побежала к дому Вришабхану.
Вишакха была спокойна. «Всё, теперь всё будет хорошо. Кришна поговорит и утешит Радху, а она успокоит его. Кроме неё, никто ему не сможет помочь».
Радхика получила послание и молила бога, чтобы не выдал их сегодня. Она не хотела, чтобы парнишку поймали. Всё стало таким серьёзным и опасным!
Пожелав маме доброй ночи, она забралась в свою кровать. Так и лежала, прислушиваясь к звукам Варшаны. Коровы уже спали, и было очень тихо. Лишь вдали кто-то гремел уличным краном, должно быть, мыли вёдра, и кто-то долго смеялся, то здесь, то там ходили люди, укладываясь спать. Вскоре всё замолчало, лишь сова в лесу заухала. Радха присела на кровати, поняв, что и дома все спят.
Она подошла к окну и тут заметила, как шевельнулись кусты гибискуса и появился её герой. Она улыбнулась и поманила его к себе. Сбросила заготовленную верёвку. Кришна ловко вскарабкался в окно. Радха помогла ему, подав руку.
Они сели рядом на подоконник и засмеялись. Кришна поправил ей выбившуюся прядь волос, а она вытерла его мокрый от пота лоб. Они сидели молча, не разговаривая, было просто хорошо.
Радха любовалась месяцем, отражающимся в его чёрных глазах, а он — её сладкой улыбкой. Потом она положила голову ему на плечо, а он взял её руки и, гладя, прошептал:
— В беседке была Вишакха, а я думал, это ты.
Радха с укоризной посмотрела на него и сказала:
— Ты должен внимание и девочкам уделять. Они так тебя любят, а ты их не замечаешь! А они очень дороги мне.
— Любимая моя, конечно. Я хочу, чтобы ты была счастлива.
— Я сейчас самая счастливая! — ответила девушка.
— Оставайся такой всегда, и тогда я смогу уделять ещё кому-то внимание.
— А как оставаться? Меня же…
— Не говори ничего! Мы будем видеться. Никто это у нас не отнимет!
Канха погладил её голову, и тут они услышали приближающиеся шаги в коридоре. Парнишка тотчас же спрыгнул во двор и побежал прочь. Радха мигом залезла в постель, прежде чем в комнату зашла мама.
Она прошептала:
— Дочка, ты спишь?
Радха испуганно молчала, зажмурив глаза. Киртида подняла упавшее на пол покрывало и укрыла её. Потом развернулась, грустно вздохнув, и пошла к себе.
Радха только сейчас сделала вдох. От страха даже не дышала!
Теперь она могла расслабиться и уснуть, ведь Кришна обещал, что они всегда будут видеться и никто этому не помешает.
Глава 6
Утро началось с того, что Кришна, омывшись в прохладных водах Ямуны, вернулся домой, чтобы позавтракать. Нанда Махарадж уже сидел, общаясь с Баларамой. Канха поклонился отцу и устроился рядом. Мама носила подносы с фруктами, лепёшками, йогуртом и сладостями и ставила перед ними.
Мальчик положил в рот пропитанный в розовом сиропе нежный шарик сандеша, и блаженство разлилось по его сердцу. Слёзы сами потекли. Баларама уплетал самосы с творогом и изюмом, не замечая эмоций брата.
— М-м-м… — застонал тот, не в силах даже жевать. — Мама! — вдруг закричал во всё горло. — Кто приготовил этот розовый сандеш?
Все подпрыгнули от неожиданности, и Яшода тут же оказалась перед ним. Всплеснув руками, она объяснила:
— Радха! Мой дорогой, зачем так пугать-то?
— Мама, где она? — Канха встал и последовал за ней на кухню. Там на подоконнике, прислонившись устало к стене, отдыхала его подруга, руки всё ещё были в муке от пирожков. Розовый аромат исходил от неё, как от цветов.
— Радхарани! — воскликнул парнишка и приблизился к ней. Она тут же встала. Глаза её засветились счастьем.
— Такого вкусного сандеша я не пробовал никогда! — воскликнул Кришна и, если бы не мама Рохини и Яшода, стоящие рядом, то расцеловал бы её! Те всё поняли и рассмеялись.
— Я так счастлива видеть тебя, Канха! — ответила царевна и вытерла полотенцем ему губы.
— Канха, иди ешь! — приказала мама, и мальчик поспешил к своему завтраку.
«Радха пришла ко мне несмотря ни на что!» — радовался он, уплетая сказочно вкусные самосы и запивая всё компотом из манго.
Через некоторое время, окончив трапезу, Канха понял, что подруга ушла, и вместе с друзьями повёл коров на пастбище к подножию Говардхана. Он взял с собой несколько пирожков, чтобы всех угостить.
Радхика покинула дом Яшоды и бегом домой. Там мама Киртида поручила ей украсить дом цветами. Девушка собрала старые букеты и отнесла во двор. Нарезала новых роз, георгинов и гортензий и стала распределять их в вазы. Закончив, взяла кувшины и поспешила к Говардхану, там текли чистейшие ручьи и водопады. Далековато для неё, но мама заданий больше не давала, а Радху туда очень тянуло. Она прошлась по своему посёлку, рассматривая уютные дома и домишки.
Варшана была многолюдна, и все были заняты какими-то делами. Стучали, строили новые дома беженцы из Матхуры, брякали вёдрами гопи (вероятно, после утренней дойки), кто-то пел, детвора высыпала на дорогу, и уже затевались какие-то игры.
Вот дом Вишакхи и кусты ароматного париджата, усыпанные белыми цветочками. Ночью он восхитительно пахнет, поэтому его ещё зовут ночным жасмином. Радха принюхалась: «Нет, всё-таки ночью аромат более насыщенный!»
А вот дом Судеви.
— Судеви! — Радха помахала подруге. Та провожала мужа Вакрексану. Она кокетливо поклонилась ему и поспешила к царевне.
— Радхика, привет! — девочки обнялись.
— Ты куда идёшь? — Судеви было интересно, что задумала подруга. Она заметила кувшины, но воду они набирали в Ямуне, в другом направлении.
— На Говардхан. Хочу набрать там, — Радха понимала, что это странно, но ничего объяснить толком не смогла.
— Я не могу с тобой, дорогая. Мне надо по дому работать. Свекровь ждёт. А ты знаешь, какая она у меня строгая.
— Ничего, не страшно. Позже увидимся! Приходи ко мне, как освободишься, я как раз, думаю, вернусь.
— Хорошо! — обрадовалась Судеви и поспешила домой.
Радха зашагала дальше, напевая весёлую песенку. «Вон дом Индулекхи, — заметила она, но подругу не увидела. — Наверное, тоже очень занята».
У Радхарани было очень много подруг, но сейчас с утра все были заняты домашними делами. Вскоре она миновала поселение и пошла вдоль леса. И тут её догнали Вишакха, Лалита, Чампакалата и Читра. Радха очень обрадовалась, тем более что они тоже решили пойти с ней на Говардхан.
Кришна всё думал, как жениться на Радхе первым, как-то обогнать Абхиманью. Но ответа не находил, а друзья звали играть в слона. Потом — в мяч. С ними было весело, но стоило парнишке остановиться, как тоска вновь наполняла его до краёв. «Радха выйдет замуж, а я ничего не могу предпринять!»
В середине дня мальчики присели под баньяном, разложив свои припасы, и стали обедать, шутя и кормя друг друга. Канха вспомнил про самосы и, вынув их из мешочка, предложил друзьям, а одну взял себе. Вспоминая утренний сандеш и прекрасное личико Радхи, он очень сильно захотел её увидеть.
И вдруг из рощи в своём любимом нежно-голубом платье с белой перламутрово-золотой дупатой вышла его царевна. За ней, как шлейф из цветов, шли её подруги: Вишакха, Лалита, Чампакалата и Читра. Канха подскочил от неожиданности, подбежал к ним и, вспомнив просьбу Радхи, сказал:
— О, Вишакха, какое красивое у тебя платье! Оно всё покрыто звёздами, а ты сияешь, как молния или как комета!
Вишакха застеснялась, пряча счастливый взгляд, а Канха продолжал:
— Я не узнаю, кто вы, моя госпожа? — он стал обходить девочку и продолжил: — Ваша кожа оттенком напоминает цветок чампаку, и это невероятно прекрасно! Кто же вы? Может быть, наша Чампакалата так преобразилась сегодня? Вся такая прекрасная!
Девушка тоже смутилась и, улыбаясь, спряталась за царевну. Канха не собирался останавливаться.
— О, эту красавицу из красавиц я знаю, — Кришна подошёл к Лалите очень близко и подул ей на лоб. — Она самая горячая! — он подмигнул растерявшейся красавице Лалите и направился к Радхе, глядя ей дерзко в глаза, но в последний момент повернул к Читре.
— Боже! Читра! Вся ваша одежда сверкает, как хрусталь! А в глазах… — дайте-ка я посмотрю в них. — Канха взял её за подбородок и заглянул в глаза.
— Да, я так и знал, неземные созданья! — воскликнул он и подошёл к Радхе.
— Ты довольна? — прошептал он. И её взгляд сказал «да».
Канха, счастливый, побежал к друзьям, которые снова затеяли игру в прятки.
Водил Субала. Все прятались. Канха опрометью побежал за кусты жасмина, но там оказался Мадхумангал. Он занимал всё пространство, и места не было, тогда Канха бросился к раскидистому древнему тамалу. Его кора иссиня-чёрного цвета была похожа на цвет его кожи. Он вскарабкался и застыл, подняв руки, как ветви. Лишь белки глаз да жёлтое дхоти выдавали его. Тогда он закрыл одежду веткой с листьями. И всё. Нет, как и не было.
Девочки всё ещё наблюдали за ним и поразились его удачной маскировке.
— Вот так он и нас проводит! — заметила Лалита.
— Да, — согласилась Вишакха. А Читра добавила:
— Особенно когда одежду ворует!
Они переглянулись и засмеялись.
Субала уже нашёл всех, но Канху никак не мог. Девочки хохотали каждый раз, когда он в задумчивости проходил мимо тамала, иногда даже мельком взглянув наверх. Он не находил парнишку, как ни старался, и лишь смех девочек заставил его искать возле этого тёмного дерева снова. Канха сжалился над ним и кашлянул. Субала стал вглядываться в крону тамала, и — о чудо:
— Вот перо Кришны! — увидел мальчик. — Дружище, я нашёл тебя! — На этот раз он увидел белки глаз.
Канха спрыгнул вниз, смеясь:
— Я специально выдал себя, Субала. У меня уже руки затекли так стоять.
— Прячьтесь, — закрыл глаза Канха и стал считать:
— Раз, два!
Три, четыре!
Три, четыре в этом мире,
А миров-то три,
Все здесь!
А четвёртый в занебесье!
Мир любви и дружбы там!
Где же ты?
Узнаешь сам!
Ребята разбежались кто куда. Девочкам захотелось тоже поиграть с Канхой. Они поставили свои кувшины и бросились в разные стороны. Говардхан начинался прямо здесь, и Радха с Читрой полезли на холм. Читра — вверх и направо, прямо к кусту гибискуса, а Радха — вверх и налево, к небольшой пещере из камней.
Канха вдруг закричал:
— Я иду искать!
Вишакха не могла сдержать свой смех, когда увидела, как спрятался Мадхумангал, его задняя часть торчала из-за небольшого валуна. Он жевал банан и поэтому ещё и шевелился. Но Кришна нашёл сначала её. Её попытки удержать вырывающийся звонкий смех делали только хуже. Куст жасмина весь трясся. И вода сразу заметил это. Следующим был Мадхумангал, конечно. Канху тоже рассмешила вся эта картина. Потом, слыша заливистый хохот друга, заразился и Судама. Ашоковое дерево, на котором он так искусно прятался, затряслось. Смех послышался то тут, то там, и пастушок быстро нашёл всех своих друзей и подруг, кроме Читры и Радхики. Кришна искал их у подножия и не мог найти, тогда он догадался, что они полезли на холм, и стал обходить его справа. И вскоре нашёл Читру, притаившуюся за кустом с красными колокольчиками. Он протянул ей руку и помог спуститься.
— А где Радха?
Девочки не знали.
— Ладно, скажу, — Читра указала направление на холме, куда карабкалась подруга.
Кришна устремился в ту сторону и стал забираться наверх. Он пролез под колючей ежевикой и нашёл на её иглах кусочек голубого палантина подруги. Встав на ноги, он заметил за ручьём небольшую пещеру. Он пошёл туда. И увидел свою любимую, которая сидела, рисуя на песке пальцем узоры.
— Радха! — он бросился к ней. Она обняла его. Так они долго стояли, всем естеством ощущая прилив нежной любви и счастья от того, что сейчас они просто вместе.
— Канха, где вы? Ты нашёл Радху? — кричали снизу ребята. Парнишка отпустил подругу.
— Да! — закричали они и начали пробираться назад.
Ребята помогли им слезть, подставляя спины и подавая руки. Канха всё ещё смотрел на Радху, а она как заворожённая — на него. Вишакха взяла её за плечо:
— Радха, нам пора за водой.
Девочки дали ей кувшины и отправились к водопаду, что низвергался с Говардхана и ручьём уходил к Ямуне.
Кришна проводил их взглядом.
— Коровы разбрелись, — подтолкнул его Баларама, и они стали дуть в рожки, собирая стадо.
Вечером, когда пастухи возвращались домой, Кришна с братом, ступив на порог дома, поняли, что у них гости. Они поднялись и зашли в зал. На большой тахте рядом с Нандой сидел его старый друг — торговец Упананда. Они громко обсуждали дела в Матхуре. Кришна и Баларама учтиво поклонились гостю. Мама Яшода выглянула с кухни и махнула ребятам. Братья зашли к ней.
— Садитесь. Сейчас я вас покормлю, — хлопотала она, раскладывая еду на их подносы.
— А отец? — спросил Бала, принимая свою порцию ужина с ароматным фруктовым йогуртом и лепёшками.
— Они уже поели.
— А ты, мамочка? — спросил Канха. Мама, вспомнив о себе, устало улыбнулась и положила лепёшки с йогуртом и на свой поднос тоже. Мама Рохини тоже, и они вчетвером сели на кухне. До них доносились обрывки разговора: «Камса, дети Васудевы, бедная Деваки, бесстыжий нечестивец, как-то всё разрешится благодаря Господу», и последнее, что услышали: «…восьмой сын Васудевы убьёт его. Он восьмой!» Интересно, конечно, но парнишки ничего не понимали, а Яшода устало гладила их по головам и уговаривала просто покушать. И когда мальчики доели и встали, чтобы уйти к себе в комнату, Упананда, сидя спиной к входу в кухню, где были ребята, произнёс:
— Кришна Васудева!
Парнишки застыли в проёме. Ведь эти слова означали, что Кришна — сын Васудевы. Кришна же сделал вид, что ничего не услышал, и отправился в свою спальню. Бала побежал за ним. Мама Яшода кинула полотенце на пол и, злясь на себя и на Нанду, заплакала.
Бала догнал брата уже в спальне. Тот снимал украшения, готовясь ко сну. Баларама хотел ему что-то сказать, но Канха перебил его:
— Я не хочу, чтобы сейчас весь мой мир разрушился! Не хочу! — он смотрел ему в глаза и, не давая сказать, затараторил: — Ночи холодные, давай укутайся потеплее, вон одеяло шерстяное возьми и мне второе подай, пожалуйста. Скоро зима. Бери, бери.
Баларама всё-таки нашёл момент и промолвил, обнимая брата:
— Ты знаешь, мы всегда останемся братьями, что бы ни случилось. Моя мама — Рохини, а отец — Васудева. И если твой отец не Нанда, а Васудева, то ты мне ещё более брат! Так-то!
— А мои всегда будут Яшода и Нанда! Они мои родители! Я их очень люблю! — это услышала входящая в комнату мама и бросилась их обнимать.
— Спокойной ночи, родные, — Яшода расцеловала их и побрела к себе.
— Я хотел сказать про другое! — начал возбуждённо Баларама. — Восьмой сын Васудевы убьёт Камсу! Ты слышал это?
— Да? Да, — Кришна лёг, завернувшись в одеяла.
— Давай спать, братишка. Завтра поговорим обо всем, — Бала ещё долго ворочался, но в конце концов уснул. И Канха тоже.
Глава 7
Кришна на рассвете побежал к матушке Пурнамасье за разъяснениями и нашёл её сидящей в медитации на полу хижины перед горящей свечой в клубах дыма от благовоний. Он снял сандалии и зашёл. Сел напротив неё и закрыл глаза.
Мандалы, состоящие из искр, плыли перед ним. Он разглядывал их и вдруг увидел себя крохотным новорождённым малышом. Его держал Васудева, проходя через открытые решётки тюрьмы Камсы. Позади осталась, плача, бедная замученная женщина, мама Деваки. Она с безмерной тоской в глазах провожала его, оставаясь за железной решёткой на холодном полу. Васудева нёс его, держа повыше, когда проходил бурные потоки Ямуны. Над его головой Канха увидел Шешанага, который защищал их от дождя и ветра. Канха опустил ножку в Ямуну, и она расступилась, образовав коридор до противоположного берега. Река разошлась в разные стороны, с любовью пропуская их. Тёплые руки Васудевы крепко держали малыша. И вот уже они перед домом Нанды. Канха улыбнулся, и от его улыбки остановилось время. Васудева посмотрел вокруг: всё замерло, летящие листья, павлин, сорвавшийся с ограды, тюль на окнах, звуки радостных голосов. Васудева понёс его внутрь дома, в спальню родителей. Народ, собравшийся на праздник, не шевелился, застыл, Васудева прошёл между ними и заглянул в колыбель. Там лежала неподвластная времени Йогамайя. Маленькая девочка волшебница. Она улыбалась и дёргала ручками и ножками. Васудева быстро принял решение: взяв одной рукой деви, второй положил сына на её место. Обернувшись, Васудева увидел спящую Яшоду, он знал, что Кришна здесь будет в безопасности. Он наклонился к нему и, поцеловав, уронил слезу.
— Слава Богу! Ты в безопасности! Сыночек, ты будешь жить! — сказал он и, выдохнув, ушёл, прихватив с собою Йогамайю.
— Слава Богу! Кришна! Ты дышишь! — кричала матушка Пурнамасья. Он лежал на полу, а она обмахивала его своим платком. — Как ты меня напугал, голубчик! — и она, распахнув все окна, принесла ему воды.
— Пей!
Он открыл глаза и выпил немного.
— То, что ты увидел, всё правда, Кришенка. Я тоже это видела. Ты наблюдал своё появление на этой земле, — Пурнамасья присела на скамейку. — Я очень хотела, чтобы ты зашёл ко мне, чтобы всё тебе объяснить.
— Это всё равно ничего не изменит! Моя мама Яшода мне дороже. И отец Нанда.
— Это конечно. Да, это так, мой дорогой. И они души в тебе не чают. Но есть и другие, которые тебя так любят, что отдали себя в жертву ради твоего благополучия, ради того, чтобы у тебя было детство. Они тоже тебя очень любят. — Пурнамасья смотрела на него, наклонившись поближе, и огоньки в её глазах росли.
— Скоро твои детские игры на этой земле Враджа прекратятся. Пора взрослеть! Пора вызволять из беды своих родных! Пора выполнить свой долг, пора исполнить то, что задумал!
— Что задумал? Кто? Я? Я задумал жениться на Радхе! Только ничего не выходит, — Канха развёл руками и встал.
— Садись, голубчик мой, садись, — сказала женщина, потянув его за руку, — Радха будет с тобой, но это в другом мире. Только там вы сможете быть вместе. Ты сам это знаешь. Приоткрой покрывало памяти, дорогой, и ты всё вспомнишь.
— Не хочу! — Канха разозлился.
— Хорошо, посмотри это тогда, когда покинешь благословенную землю Враджа и почувствуешь сильную тоску по этим местам, — Пурнамасья пошла к печи и, налив в пиалы масалы, поднесла Кришне и ещё себе.
— А что с Камсой? — вдруг спросил мальчик.
— Скоро придут за тобой. Тебе надо будет убить его в честном бою. Это одна из причин, почему ты пришёл на землю. Мир давно ждёт этого! Камса — демон из демонов. Главный из них. Давно мучает и уничтожает благочестивых набожных людей. В своём предыдущем воплощении он был демоном Каланеми, сражённым тоже тобой. Ты просто обязан опять уничтожить его. Только ты способен на это! Больше никто не может, — Пурнамасья дала Кришне несколько свежеиспечённых самос с бузиной. Он откусил кусочек и поблагодарил матушку:
— Спасибо большое тебе, Пурнамасья, за правду-истину. Пойду я.
Она помахала ему рукой на прощанье, а в сердце своём упала на колени, целуя землю, по которой Он ходил.
Баларама нервничал, не находя брата среди пастушков и коров. Ему казалось, что они сегодня общались, но где он, было непонятно. Неразбериха в мыслях кончилась, когда из леса к нему на поляну вышел своей пританцовывающей походкой преображённый Канха. Он ел пирожки, в левой руке пальцами крутя флейту. Настроение было приподнято героическое. Бала загорелся и предложил:
— Давай устроим состязание?
— Давай лучше ты меня поучишь своему этому приёму с захватом ноги. И другому, помнишь, ты говорил? — предложил братишка, протягивая ему пирожки. Бала поел, и они начали разминаться.
Радха готовилась к свадьбе. Она не могла больше горевать и представила, что выходит замуж за Кришну. От этого она заметно повеселела, чем очень обрадовала отца, а вот мама стала нервничать, глядя на такие перемены, ей показалось, что она заболела нервной болезнью или вовсе сошла с ума.
Но девушка с азартом влюблённой помогала остальным развешивать по дому цветочные гирлянды. Вишакха и Лалита заглянули ненадолго, чтобы помочь ей, поддержать морально. Ожидали найти её поникшей, плачущей, несчастной. Но когда увидели цветущую подругу, удивились: как такое может быть? Вишакха глянула на Киртиду и поймала волну страха за Радху.
— Пойдём поможем ей повесить цветы! — Виша потянула за собой Лалиту.
Когда с украшениями было покончено и весь дворец преобразился, Радха предложила пойти перекусить. Девочки оказались на кухне. Там мама Киртида налила им вкуснейшего травяного морса с имбирём и подала сладкие шарики. Девочки сели на край окна, а Радха на скамейку. Хоть и устала, но была очень радостна. Вишакха набралась смелости и спросила:
— Радхика, чему ты так рада?
— Как чему? — не поняла девушка. Её глаза светились искренностью и любовью. — Я же завтра замуж выхожу! Так, девочки, я побежала, поговорю с помощницами, вон пришли новые, надо насчёт лепестков на завтра решить и ещё много чего обсудить. Не уходите. Мама, дай им работу, чтоб не сбежали до моего возвращения.
Она убежала во двор, объяснять пришедшим девушкам-помощницам, что готовить на завтра. Вишакху и Лалиту мама отправила пойти к царевне в спальню и приготовить на завтра украшения, сари и всё остальное.
— Как так, Радха радуется свадьбе? — негодовала Лалита.
— Я тоже ничего не понимаю, — согласилась Вишакха. Они зашли в комнату Радхи.
— Может, ей всё-таки разрешили выйти за Канху? — Лалита не знала, что и думать.
— Нет. Видела лицо мамы Киртиды? Она боится за неё. С Радхой что-то не так, Лалита. Не сошла ли она с ума?
Они расправили и разложили на ковре её красное свадебное сари. Мама не знала, что она уже надевала его и не один раз, когда путешествовала с Кришной и девочками на лодке по Ямуне. Оно сияло алым светом и воспоминаниями о плеске волн под большой луной и голосе Кришны, поющего о любви к ним. Подруги переглянулись, и слёзы набежали на глаза. Потом нашли бархатное огненное чоли, расшитое золотыми цветами, и такую же яркую свадебную вуаль. Всё напоминало о тайных играх с Кришной, о танцах под луной. Вишакха взяла шкатулку, которая явно была новая, нездешняя.
— Похоже, это жених подарил, да? — спросила прозорливая Вишакха, гладя по лазуритовым лепесткам мандалы на крышке.
— Да. У неё такой не было. Да и по традиции жених должен был передать украшения на свадьбу, — согласилась Лалита. — Открывай давай!
Девушка распахнула шкатулку, и украшения засверкали брильянтовым и рубиновым блеском. Вишакха достала ожерелье и передала Лалите. Та, залюбовавшись, положила на стол перед зеркалом.
Вишакха достала очень красивые из таких же камней серьги с золотыми подвесками и передала Лалите. Та, позвенев ими, положила рядом с ожерельем. И тут же драгоценную тику на волосы и колечко в нос. Состоящий из золотых с изумрудами звеньев пояс девочки положили на сари. Всё сияло и было роскошным и очень дорогим, но девочки почувствовали холод, идущий от этих вещей.
— Ты заметила, Вишакха? — напряглась Лалита. — Здесь нет любви.
— А давай лучше Радхины любимые достанем, а? — Вишакха потянулась к сундуку подруги и сразу достала с жемчугом пояс, который девушка надевала на танцы под луной, и такую же покрытую мелким жемчугом тику.
— Смотри, Лалита, браслеты, их Кришна подарил!
— Пусть наденет всё своё самое дорогое сердцу, а не кошельку! — обрадовалась такой идее Лалита. И, видя, что и Вишакха так же думает, быстро убрала в шкатулку подарки жениха, потом помогла подруге разложить всё на столе вместе с сари. Шкатулку же они спрятали под занавес и, шепчась, отправились к Радхе.
А та уже отдала все распоряжения и вместе с мамой села составлять меню. Список продуктов был уже готов, и Киртида позвала отца.
Вришабхану посмотрел на дочь. Она сияла радостью и азартом. Он улыбнулся:
— Молодец, дочка! Я счастлив видеть, что ты всем сердцем приняла свою судьбу и готова исполнить долг перед родителями. — Он взял список и отправил помощников за продуктами.
Радха не вслушивалась в его слова, а только и думала, как Кришну поскорее увидеть.
А мальчик после борьбы с братом бросился в реку, и вся рыжая лесная пыль была смыта чистейшей водой. Баларама тоже нырнул с крутого берега, и теперь они резвились и брызгали друг в друга. Большой зелёный павлин прокричал и полетел с берега вглубь леса. Канха вышел на траву и устроился под ивой. Он смотрел прищуриваясь на блики мелких волнышек и купающегося брата. Достал свою бамбуковую бансури и, приложив к губам, заиграл нежную мелодию.
Коровы стали собираться, зелёный павлин вернулся и ходил перед ним, распушая свой бесподобный хвост-веер, обезьяны прибежали и улеглись на нижних ветвях, глядя на парнишку и слушая, слушая, слушая…
Все друзья-пастухи собрались вокруг, открывая свои узелки с припасами. Канха же перешёл на весёлую мелодию, и Баларама понял, что он только что нашёл какое-то решение относительно свадьбы подруги и настроение его так изменилось. Баларама прервал брата, предложив поесть. Канха, очнувшись и спрятав флейту, достал свой узелок. Яшода дала им сегодня сладких гулабджамунов и нутовые тефтели. Друзья стали угощать Кришну своей едой. Пир начался.
— Ты, кажется, что-то придумал, братишка? — сказал в полголоса сидящий рядом Баларама. Канха посмотрел на него, и в его взгляде были одновременно и озорное лукавство, и грусть.
— Да. Придумал кое-что. Завтра увидишь.
Они пасли коров и играли в мяч, Канха был не активен, и только предложение Балы вновь побороться вызвало в нём отклик.
Когда вечером они возвращались домой, родители, с тревогой глядя на Канху, о чем-то перешёптывались. Но парнишка оборвал их:
— Я знаю, о чём вы! И я пойду завтра на свадьбу! Я нужен Радхе, — он произнёс это так категорично, что Яшода и Нанда, переглянувшись, отступили.
Чуть позже, когда они вместе, сидя на пороге в сад, пили тёплое молоко с кардамоном и мускатным орехом и смотрели на растущую луну, Нанда открылся:
— Сынок, Джатила и её семья считаются нашими родственниками, а Абхиманью — твой дядя. Приходил человек и передал всем нам приглашение на свадьбу. Мы не можем не пойти. А ты можешь остаться дома, тебе же это очень тяжело, мы всё понимаем.
— Я пойду обязательно! — заявил Кришна. Потом внимательно посмотрел на отца и попробовал успокоить:
— Со мной всё хорошо. Не переживайте за меня. Раз Абхиманью — мой дядя, всё будет хорошо, — он заметно повеселел и добавил: — Я слышал, что ему в паломничестве Господь Вишну разрешил взять в жёны богиню Лакшми, но с условием, что он до неё не сможет дотронуться, иначе умрёт. Так вот, Лакшми — это наша Радхарани. Кто-то из родственников должен помочь провести обряд, если жених не может. Я помогу, — закончил он и добавил чуть позже: — Вы ведь всё равно не соедините нас с Радхой.
Царевна была довольна подготовкой к свадьбе: всё было украшено и стояло по местам. Свадебный пандал получился что надо! Очень изящный и богатый! Отец с мамой целый день принимали родных и гостей из разных городов и селений, размещали их у себя и в ближайших домах. Вришабхану готовил дворец, который он построил неподалёку в Явате, что между Варшаной и Вриндаваном, для своей дочери к прибытию молодожёнов. Когда всё было готово, принесли куркуму от жениха и провели обряд очищения куркумой невесты гайе холуд.
Затем пришла Тунгавидья и нарисовала узоры мехенди на руках и ногах невесты.
— Тунгавидья, милая, а давай-ка нарисуй везде Кришну! — попросила Радха, но та покачала головой:
— Нет, подруга, так нельзя. Давай я нарисую пёрышко Кришны?
— И его глаза!
— Хорошо, и глаза.
— Я бы нарисовала его по всему телу!
— Радха, так нельзя, — Тунгавидья смеялась, настроение подруги было заразительным.
И кудесница нанесла на руки и стопы царевны узоры: переплетённые лианы, звёзды и глаза любимого пастушка, а также его перо.
— Кто не знает — не поймёт, а кто знает — увидит!
Радха легла спать рано, всё представляя Кришну, и вдруг услышала тихий голос флейты где-то совсем недалеко. Она специально поспешила на кухню, где мама с помощницами всё ещё стряпали еду на завтрашний пир. И пожелав всем спокойной ночи, демонстративно удалилась в свою комнату. После, оторвав несколько белых хризантем и приколов к волосам, отбросила косы за спину и, накинув жёлтую дупату (палантин), полезла через окно в сад. Были сумерки, и она медленно, чтобы не заметили, пробралась по дорожке на улицу — и скорее в лес, который скрыл её от чужих глаз, а она, слыша приближающуюся музыку, бежала всё быстрее и быстрее. Звук шёл из новой беседки. Радха почти ничего не видела в темноте, но беседка стояла на краю Ямуны и подсвечивалась от воды. Знакомая фигура пастушка, согнутого в трёх местах: шее, поясе и стопах, — ясно прочитывалась тёмным силуэтом на фоне светлой в лучах месяца реки.
Бансури ласкала слух и звала в объятия. Радха приблизилась и почувствовала пьянящий аромат, всегда исходивший от её любимого: смесь сандала, мускуса, камфоры и очень редкого в этих краях цветка агура. Она подбежала и закрыла ему глаза руками. Канха засмеялся и сделал вид, что задумался:
— М-м-м... Вишакха? Только она бывает такой бойкой, — смеялся Канха. — Нет? Хм… Может, Лалита? Только она бежит ко мне быстрее всех! — опять смеялся парнишка. — Может, Чампакалата? Она мечтает о встрече со мной и день и ночь, — он чувствовал, как сердится подруга, и решил больше не дразнить её: — Радха! Только она по-настоящему любит меня. А я — её!
Девушка убрала руки, он развернулся, всё ещё смеясь, обнял её.
— Ты правда не узнал меня? — изумлялась девочка.
— Нет. Как только послышался звук твоих ножных браслетов, я сразу догадался, что ты здесь, — стал серьёзным Кришна и тут же нежно коснулся её губ.
— Завтра я приду к тебе.
— Я знаю. Завтра ведь свадьба! — Радха рассмеялась и, подняв руки к небу, закружилась.
Кришна задумчиво посмотрел на неё. Что-то с ней было не так. Слишком радостно она ответила про свадьбу. Потом поднёс бансури к губам и стал играть любимую песню Радхи.
Девушка вышла на поляну и закружилась в танце. Канха играл и играл, а она танцевала и танцевала. А потом они вместе плясали, и Канха играл весёлый мотив. И только сияющий месяц был тому свидетелем. Радхе было очень хорошо, а Канха не понимал, почему она ни слезинки не проронила. Её счастье передалось и ему, и они, не думая ни о чём, танцевали вместе, а музыка лилась сама отовсюду: от кустов ароматного ночного жасмина париджата, от красных соцветий чатины, от ивы и кадамбы, от банановой пальмы и мимозы, от деревьев тамала, от чампаки и от Ямуны. Музыка любви. Когда устали, Радха попрощалась:
— Кришна, милый, мне ещё с утра готовить и наряжаться. Пожалуйста, отпусти меня домой!
— Хорошо, любимая. Пойдём, я тебя провожу.
И они вернулись по спящему лесу в Варшану, а там — ко дворцу Вришабхану. Кришна поцеловал её и сказал:
— Знай. Что я люблю тебя и любовь эта вечна!
Радха заметила слёзы в его глазах. Они сверкали в ночи, как брильянты. Она поймала их ладонью и приложила к груди.
— Твоя любовь освещает мой путь, Кришенка!
Она поспешила домой, больше не оборачиваясь, торопясь, чтобы не быть обнаруженной. Когда любимый исчез из виду, она нарвала целую охапку ночного жасмина и поспешила домой. «Я сплету ему гирлянду!»
Глава 8
Наступило утро. По дому забегали помощники, хлопоча по хозяйству, мама и отец начали отдавать последние распоряжения для праздника, суета захватила всех вокруг.
Киртида не дала Радхе ничего сегодня готовить, чтобы сохранить рисунок мехенди на её руках и ещё потому, что переживала за дочь. В таком состоянии она могла опрокинуть на себя кипяток или ещё что-нибудь другое. Её отпустили отдыхать, ведь скоро придут девочки, чтобы нарядить к торжеству.
Радха, доплетая гирлянду из ночного париджата, подглядывала через занавес на обряд лагун. Это символическая передача невесты в дом мужа. Радха увидела, как кто-то важно ступает через двор, чтобы участвовать в этой традиции. Это был Абхиманью. Также во двор должен был выйти брат Радхи Шридама. Его шаги она уже слышала, он спускался по лестнице позади неё. Как вдруг её кто-то как схватит! И глаза ей закрыл. Царевна подпрыгнула и стала нащупывать руки напавшего. Они были мужские, пальцы с удлинёнными кончиками. «Такие только у…»
— Кришна? — удивилась Радха.
— Тише. Меня не должны так быстро увидеть! — шептал, смеясь, Канха, поправляя на любимой изумрудно-рубиновое ожерелье. Радха воспользовалась случаем и накинула на него благоухающую жасминовую гирлянду, которую только что доделала. Кришна был прекрасен в окружении белых цветов! Радхика залюбовалась им.
— О, дружище, ты здесь? — вдруг прогрохотал шедший мимо Шридама. — Я давно хотел тебе кое-что передать, сестра просила, на, держи! — и он протянул Канхе её брошку в виде зелёного попугая. Канха бросил на Радху лукавый взгляд и, поклонившись, тут же исчез среди бегающей туда-сюда прислуги.
Подошла Киртида и вручила Шридаме сундук с приданым для жениха. Шридама взял его и пошёл к Абхиманью. Брат невесты должен был что-то подарить жениху, что символизировало бы её приход в их дом.
Радха стояла слишком далеко и не видела, что там, в сундуке, но зато брошь-попугай и хитрые карие глаза Кришны она запечатлела в своём сердце, ведь это он, Канха, прошёл обряд лагун, а не Абхиманью.
Вскоре Абхиманью самоуверенно ушёл, а за ним поехало несколько телег с приданым. Радха это уже не видела, потому что подоспели подруги: Вишакха, Лалита и Читра — и пошли её наряжать. Радха, завёрнутая в своё любимое свадебное сари, сидела перед зеркалом, а Вишакха расчёсывала ей волосы. Лалита держала курильницу с травами под ними, чтобы пропитать восхитительным ароматом. Читра надевала ей пояс и украшения, те, которые привёз жених. Киртида отругала их за простые жемчужные бусы и пояс Радхи и приказала надеть драгоценности семьи священника Врикагопа. Волосы распустили, накрыв красной вуалью. Радха посмотрела на себя в зеркало и, обрадовавшись своей красоте, быстро сунула руки в браслеты, что подарил Канха, и, обернувшись, воскликнула подругам:
— Но эти браслеты я всё равно надену!
— Конечно! — обрадовалась Читра. Она не верила своим глазам — царевна была счастлива!
— Она как будто забыла, за кого выходит замуж! — зашептала она Вишакхе. Та тоже не понимала, что с подругой, и в недоумении кивнула.
Тут к ним в спальню вбежали, хохоча и перекликаясь, Тунгавидья и Индулекха. Они держали в руках расшитую живыми бархотками тонкую прозрачную ткань.
— Мы принесли твой цветочный палантин, царевна! — сообщили они весело, а потом, окинув царевну взглядом, добавили:
— Радха, ты божественно красива!
Тут заглянула на минутку мама Киртида. Она была в своих самых драгоценных ожерельях и серьгах. Зелёное сари очень элегантно подчёркивало её статусность.
— Так. Радхарани, милая, девочки, я иду на арати, и через две минуты выходите и вы с палантином и невестой. Доченька, ты царственно прекрасна! — восхитилась мать и удалилась, чтобы начать огненный обряд.
Радха молча улыбалась. Потом, несмотря на улыбку, одна предательская слеза капнула на сари, и девушка попросила подругу аккуратно стереть её. Девочки погрустнели. Радха опять засияла. И Вишакха не выдержала:
— Как ты можешь радоваться сегодня?
Радхика подняла на неё глаза:
— Я представляю, что выхожу замуж за Кришну. И это наша с ним свадьба! И вы приглашены, девочки! Слышите? — в её глазах была ясность и понимание момента.
— Но как это возможно? — Лалита тоже присоединилась к разговору.
— Не знаю. Только если я не буду так думать, то моё сердце разорвётся на кусочки от горя. Так что вот, я выхожу за Кришну! — она поправила волосы и встала, чтобы идти вниз.
— Радха, милая, но как же… — начала Читра, но Вишакха закрыла ей рот:
— Тихо, не надо. Может быть во сто крат хуже, если она сменит свою медитацию. Пусть будет так, ей так легче.
— А что потом? — прошептала ей на ухо Лалита.
— Девочки, подыграйте мне, пожалуйста! — взмолилась Радхика. — Поздравьте меня со свадьбой. Теперь я стану женой Кришны.
Девочки переглянулись. Она была совсем не похожа на сумасшедшую, и все поняли, что она делает, перенастраивая свой ум, надо помочь ей, поддержать, и они решили ни в чём ей не отказывать сегодня.
— Дорогая Радха, я тебя поздравляю! Пусть Кришна всегда будет любить тебя! — первой произнесла Вишакха.
— Радха, пусть Кришна любит тебя так сильно, как никогда не любил! — Лалита чмокнула её в щёку.
— Мы тоже поздравляем тебя! — сказали близняшки Рангадеви и Судеви. — Пусть тебе будет счастье!
Все остальные девочки тоже обняли царевну, в душе желая ей лучшей доли. Радха вся сияла, на время полностью позабыв о своей трагедии.
Прошло две минуты, и Тунгавидья с Индулекхой встали с двух сторон от Радхарани и приподняли над ней свадебный палантин. Все отправились вниз, к жениху.
Во дворе они ступали рядом с Абхиманью, продолжая придерживать палантин над Радхикой. Неожиданно Индулекху, которая шла между Радхой и Абхиманью, заменил Кришна. Индулекха, смеясь, потеснилась за Радху и стала наблюдать, что будет дальше. Процессия подошла к пышно украшенному свадебному пандалу, и, встав друг напротив друга, все приготовились к новому действию, которое называлось каньядаан. Палантин убрали, и теперь гости, приехавшие из других городов, с удивлением рассматривали пару: молодой красивый пастушок и юная царевна. Родственники шушукались, потому что кто-то сказал, что жених это тот, что стоит после пастуха, он намного старше и не такой красавчик.
Кришна чуть касался ладони царевны, и она трепетала от счастья. Она начала и в самом деле верить, что выходит за него замуж.
Обряд каньядаан должен был уже начаться. Отец невесты приготовился вложить её руку в руку жениха. Это обозначало бы, что всё, он передаёт ему свою дочь. И теперь только жених будет заботиться о ней.
Радха всё время, пока они шли к пандалу, хорошо чувствовала, что Кришна рядом. Не поднимая головы, она краешком глаза видела его жёлтое дхоти и чувствовала аромат его духов. Она ликовала: «Если даже сейчас он со мной, то будет со мной всегда!»
Девочки переглядывались и ждали, что-то будет. И вот в тот момент, когда Вришабхану взял руку дочери, чтобы вложить в ладонь Абхиманью, Кришна, сделав шаг вперёд, очень громко провозгласил:
— Правда ли, что сыну уважаемого Врикагопы, Абхиманью, в паломничестве было дано благословение? — Он торжественно разглядывал собравшихся. Некоторые из родственников жениха гордо закричали:
— Да!
Кришна продолжил, положив руку ему на плечо:
— Я правильно его понял? Благословение такое, что Абхиманью женится на богине Лакшми, супруге господа Вишну?
— Да! — закричали люди. Мама Яшода очень волновалась за Кришну, понимая, как ему тяжело переживать эти мгновения, и всё сильнее сжимала руку стоящего с ней рядом Нанды. Он знал, что происходит с Яшодой, и поддерживал её за талию, хотя тоже очень волновался за Кришну, и глаза его покраснели.
— А вторая часть благословения как звучала? — Канха взглянул на жениха. Тот немного сжался, и тогда сам Кришна сказал: — Давай я тебе помогу, дядя. Да, друзья, этот человек мне четвероюродный дядя, он несколько старше меня и мудрее, и я, как родственник, должен помочь ему. Или троюродный? — Кришна засмеялся своим зажигательным смехом, и несколько приглашённых поддержали его, расхохотавшись.
— Ну не важно. Я расскажу вам вторую часть благословения! Итак, Господь Вишну, довольный аскезой нашего дорогого Абхиманью, молвил: «Благословляю тебя, Абхиманью, стать мужем богини Лакшми, но ты никогда не сможешь до неё дотронуться, никогда!» — Кришна обвёл взглядом народ и заглянул в лицо злящегося жениха: — Мы все давно считаем нашу Радхарани самой богиней Лакшми. Правильно я говорю? — все кивали, кто-то радостно кричал: «Джай мата Радхарани!»
— Так вот! Радха — это Лакшми! Вместе с ней в семью приходит удача и изобилие! Она прекраснейшая из прекрасных! И обладает всеми ценнейшими качествами богини! И поэтому Абхиманью не может коснуться руки этой деви! — Канха дал пошуметь растерявшейся толпе и продолжил: — Я хочу помочь дорогому дяде и, конечно же, с радостью приму за него её руку! — Он взял ладонь своей богини и лукаво посмотрел на неё. Жрец объявил, что церемония каньядаан закончена, и жених с невестой сели под навес пандала.
Кришна сел рядом, чтобы «помогать». Между ними растянули красную ткань, при этом пастушка как бы оттеснили к жениху. Он не возражал. Всё происходило так, как он хотел. Он столько дней ломал над всем этим голову, и вот теперь всё шло, как было им задумано, только по его скрытому плану, даже то, что его отодвинули к Абхиманью.
По традиции невеста и жених должны были закрепить союз взглядом. Первый взгляд должен был быть брошен навстречу друг другу, когда опустят между ними ткань. В это время Баларама, зная, как, наверное, больно сейчас брату, заиграл на флейте, чтобы поддержать его. Ткань опустилась, и Радха увидела глаза Кришны. Мелодичная игра бансури Баларамы окрасила этот взгляд влюблённых особым цветом, цветом золотистого счастья сильной любви.
Абхиманью же увидел, на кого смотрит его невеста, и стал красным от злобы. Даже воздух искрился между взглядами влюблённых Радхи и Кришны!
Абхиманью не выдержал накала своих страстей и с силой столкнул племянника с помоста, а тот упал вниз, в большой короб с лепестками роз, приготовленных для осыпания жениха и невесты. Лепестки разлетелись и покрыли его с головой. Он рассмеялся. Радха же, посмотрев ему в глаза, опять опустила их, чтобы не видеть больше никого другого. Девушки подбежали к Канхе и помогли подняться.
Кришна знал, что дальше последует ещё череда действий, в которых он уже не сможет поучаствовать, и поник. Флейта брата призывала его к себе и помогла вовремя уйти. Он вздохнув, удалился, стараясь не оборачиваться назад. Кришна не хотел смотреть на то, как Радха и Абхиманью наденут друг на друга гирлянды, как пойдут вокруг жертвенного огня и полы их одежды будут связаны. Он присоединился к стоящему поодаль от этого безумства брату, который всё ещё играл для него знакомую мелодию. И они вдвоём побрели в лес к своему стаду.
Девушки Вишакха, Лалита и остальные видели, как они ушли, и слёзы застлали им глаза. Они знали, что Кришна сильно опечален. На самом деле это он женился на Радхе, но жить ей придётся с другим. Они тоже были замужем, но Радха была их сердцем, и теперь оно сильно болело.
Они твёрдо настроились ей помогать встречаться с пастушком, чего бы им это ни стоило. Уже после праздничного обеда Врикагопа вместе с Джатилой, Абхиманью и Радхой отправились во дворец, который подарил её отец, в селение Яват, которое находилось между Враджем и Варшаной.
Абхиманью, злясь на самого себя, боялся даже притронуться к супруге, поверив в её божественность, поэтому по прибытии туда занял отдельную спальню. Он не понимал, как ему жить дальше, ведь он мечтал, женясь, наслаждаться близостью супруги, а тут такое!
Радха же была счастлива всему. Жаль только, мама Киртида не сможет теперь близко общаться с ней каждый день и кормить вкусненьким. Но Радха всё равно будет бегать к ним и, конечно, продолжит готовить с Яшодой завтраки своему любимому Канхе!
Утром, когда ещё было совсем темно, она очень тихо вылезла через окно (удачно было то, что спальня её в новом доме была на первом этаже) и бросилась бежать в сторону Вриндавана. В семье Врикагопа и помыслить о таком не могли, хорошо, что все ещё спали и не знали об этом.
Радха легко нашла дорогу, потому что была здесь много раз, когда носила отцу обед на стройку. И теперь быстро добралась до деревни — и скорее к дому Нанды. Там зашла через задний вход на кухню и, видя, что все ещё спят, стараясь не шуметь, стала доставать из погреба масло, молоко и сахар. Она поставила молоко на огонь и стала ждать, пока оно закипит.
Когда к ней вышла матушка Яшода, она уже комкала из горячего свёрнутого молока шарики и закидывала в розовый сироп.
— Доченька! — Яшода не могла звать её по-другому, она всем сердцем любила эту девочку. — Как же ты вырвалась?
— Всё хорошо, я рано, никто и не заметил!
— Дорогая, как ты? — Яшода обняла её и поцеловала в макушку.
— Матушка Яшода, мы вчера с Кришной поженились. Как-как? Прекрасно! — Радха была похожа на безумную, но Яшода поняла, о чём она.
— Да, он взял твою ладонь.
— А до этого так сложилось, что он принял от моего брата мой подарок.
— А потом вы посмотрели друг другу в глаза… — мама Яшода заплакала. Счастье, которое они так ждали и на которое надеялись до последнего, что Вришабхану передумает выдавать Радху за Абхиманью, улетело прочь, и нет утешенья этому горю.
— Матушка, не плачьте, помогите лучше мне. Молоко такое горячее!
Яшода посмотрела на покрасневшие пальцы Радхи и строго произнесла:
— Если я помогу, то завтрак моего сына не будет обладать твоей волшебной защитой. Пожалуйста, давай потихонечку сама, только не обжигайся. А я пока сделаю нам с тобой травяного медового морса. Мёд Канха собирал!
Мама Яшода отошла к полкам с пчелиным нектаром, а Радха уже заканчивала с шариками. Уложив и залив их сиропом, она помыла руки и села на окно.
Кришна проснулся, собираясь пойти к реке, как услышал тихий разговор и мигом прилетел на кухню. Радха с мамой с чашками в руках душевно беседовали, сидя на скамейке. Увидев парнишку, они подскочили, и Радха бросилась к нему.
Мама Яшода тоже подошла и обняла их обоих. Вдруг послышался голос Нанды, и мама поспешила в зал кормить мужа.
Радха обрадовалась, что взрослых нет, и, взяв горшочек с сандешем, попросила Кришну, как жена просит мужа:
— Мой господин, пожалуйста, садитесь со мной на эту скамью и покушайте.
Кришна просиял, видя такое супружеское отношение:
— Да, моя царица, всё, что вам угодно!
Он устроился на скамейке возле окна, и девушка села рядом.
— Я поем, если ты сама меня покормишь, Радха. — Кришна был счастлив: всё, о чем он мечтал, сбывалось: Радха кормит его завтраком, готовит ему, играет с ним в игры днём и встречается вечером.
Он открыл рот, и Радха положила ему ароматный сладкий сандеш. Кришна зажмурился от удовольствия. Они были счастливы. Радха теперь могла стерпеть всё что угодно в доме Джатилы: её недовольные взгляды, ругань и всё остальное. Она подозревала, что всё это будет, но эти воспоминания о любимом будут придавать ей силы радоваться и жить дальше.
Канха спросил:
— Милая, как ты приготовила этот божественный сандеш? У меня слёзы текут от счастья! Я чувствую столько любви, милая! Столько любви, вкушая эту пищу из твоих рук!
Радхика вытерла его мокрые щёки и положила ему в рот ещё один сандеш. Новые слёзы потекли, и Радхика опять с улыбкой вытерла их. Он прожевал и опять открыл рот. Девушка снова дала ему смоченный в розовом сиропе шарик. Так она кормила его, пока он не вспомнил:
— Радха, ты же тоже голодная!
И несмотря на её протесты, стал кормить её. Радха делала то же самое с ним. Зашла Яшода и увидела, что они угощают друг друга, плачут и смеются. Она подошла и, погладив их по головам, принесла попить и немного фруктов, но царевна, спохватившись, быстро помчалась назад, в Яват.
Кришна сидел будто захмелевший от счастья и печали одновременно. Мама устроилась рядом и, молча роняя слёзы, погладила его по голове.
Тут со двора послышался незнакомый голос:
— Есть кто дома? Нанда Махарадж?
— Кто это? — спросила мама и побежала к отцу.
Кришна встал, отставил горшочек и, помыв руки, поспешил в зал. Отец проводил туда гостя и стал расспрашивать:
— Акрура, я так давно тебя не видел! Что привело тебя к нам?
— Дядя! — вскрикнул Кришна и подошёл к незнакомцу. Тот изумился и обрадовался одновременно. Парнишка заметил, что гость хотел упасть перед ним в дандават (в глубоком поклоне, распластавшись), но вовремя остановился, ведь не положено дяде перед племянником так кланяться. Смущённый, он, казалось, погрузился в транс и смотрел на Кришну не отрываясь, потом всё-таки проговорил:
— Я так рад увидеть тебя, Кришна! — Губы его дрожали.
— Канха, беги скорей за водой, ты знаешь, как мы гостей встречаем! — Нанда стряхнул своё изумление по поводу странного поведения родственника.
Парнишка побежал на кухню, набрал воды в специальный таз и принёс гостю вместе с полотенцем.
После склонился и, поставив ноги ничего не видящего от своих слёз, застывших в глазах, Акруры в воду, стал их мыть. Мама принесла благовония, огонь, цветы с алтаря и окурила путника. Обряд был закончен, и через некоторое время дядя смог говорить.
— Мои дорогие родственники, — начал он, стараясь смотреть на Нанду, чтобы не встретиться взглядом с Кришной. Акрура знал, что он — сам Господь. И не мог скрывать своих чувств к нему. Он очень любил и преклонялся перед ним все эти годы. И когда путешественники приносили новые вести о его победах над очередным демоном, он всегда ликовал. И, тем не менее, он вынужден был служить царю Камсе и пришёл, чтобы привести Кришну к Камсе, — через три дня большое состязание борцов во дворце Камсы в Матхуре. Сам царь, услышав о многочисленных подвигах, приглашает Кришну и Балараму поучаствовать.
— А разве разрешат пятнадцатилетним мальчикам участвовать в состязании? — удивился Нанда, он не боялся за ребёнка, он прекрасно осознавал, что за сын к ним пришёл и что все его победы было бы просто невозможно осуществить обычному человеку или даже лучшему борцу.
— Камса сам позвал их, хорошо зная об их возрасте, — он всё-таки взглянул на Кришну: — Дорогой Госп… — хотел сказать Акрура, но, спохватившись, поправился: — племянник, тебе известно о том, что ты — сын Деваки и Васудевы?
Нанда перестал дышать (внезапно страх окутал его сознание, он не хотел терять сына) и смотрел на Канху.
— Да, — просто ответил тот и отвёл взгляд в сторону.
— Их надо спасти, — продолжал Акрура. — Они до сих пор сидят в тюрьме. Было пророчество… — продолжил Акрура, но Канха перебил его:
— Дорогой дядя, я всё это знаю! — Кришна немного помолчал и добавил: — Можно я не пойду?
Акрура был в смятении: Камса приказал ему доставить «мальчишек» во дворец, мог ли он ослушаться? Но как он мог предать своего Бога? Это же Нараяна! Вишну! «Надо молить его о помощи в этом вопросе!» — думал дядя, и его поникший растерянный, даже испуганный вид напугал вошедшую с угощениями на подносе Яшоду.
— Что вы заставляете гостя вам что-то объяснять, когда он устал с дороги и даже не поел? А?
Она поднесла ему еду и села рядом, чтобы он спокойно поел. Потом махнула Канхе, чтобы шёл коров выводить, а Нанда сказал:
— Акрура, дорогой, поешь, погости у нас дня три, подыши нашим воздухом, и, когда придёшь в себя, поговорим. К нам многие приезжали, рассказывали про козни Камсы, про налоги знаем не понаслышке, да и вообще, некоторые к нам переехали, потому что невозможно стало жить под гнётом нечестивого царя в Матхуре. Отдыхай, приходи в себя. Здесь все люди хорошие, добрые. И твои душевные раны вскоре залечатся. Всё станет простым и ясным.
Он встал, похлопал троюродного брата по плечу и стал собираться на собрание селян.
Акрура мог остаться на три дня, но вернуться он должен был рано утром на четвёртые сутки и только с мальчиками. Он это знал и мучился с самого первого дня, когда получил распоряжение ехать. Он остался пока, просто сделать выдох, пожить как человек. От гнусных приказов царя он чувствовал себя ничтожеством и был рад такому хорошему обращению в доме брата. Яшода показала ему комнату и посоветовала побольше гулять.
— Кришна! — обрадовались Субала и Уджвала, первыми увидев друга.
— Как ты долго! — строил сердитый вид Мадхумангал, пиная ногой тяжёлый валун. Они давно вывели коров и ждали своего предводителя, играть.
— Там дядя приехал из Матхуры. — Канха обнял друзей. Баларама тоже был здесь, и он был очень удивлён, ведь когда он уходил, никакого гостя ещё не было.
— Какой дядя? — Бала задумался. — Камса тоже нам дядя. Не Камса случайно заглянул на часок? — напрягся Баларама, и Кришна расхохотался. Напряжение прошло, и он, успокоившись, стал докладывать:
— Дядя Акрура. Знаешь, он поклоняется мне как Богу!
— Канха! Не дури! Давай рассказывай! — отчитал старший брат.
— Ладно. Он приглашает нас на состязание борцов, которое будет в Матхуре через три дня.
— Ура! Наконец-то что-то настоящее! Значит, мы всё-таки едем? — спросил Баларама, поставив руки в боки, а грудь выпятив вперёд. Он мечтал о состязании с тех пор, как услышал о нём. Кришна, похлопав его по плечу, ответил:
— Как отец решит, — и полез на большое дерево: — Давайте лучше играть! — закричал он, и несколько обезьян с перепугу метнулись в разные стороны. А мальчики рассмеялись, прокричав:
— Давай!
Глава 9
Радхарани же, когда вернулась от Кришны, во дворец в Явате, была замечена и отчитана свекровью Джатилой. На её вопросы, где была, она честно объяснила, что готовит Кришне по просьбе матушки Яшоды волшебную еду, чтобы его не сразили демоны. Лучше бы она не признавалась, потому что потом стало ещё хуже. Свекровь заставила её готовить, а потом обозвала все кушанья осквернёнными и выбросила в окно.
Радхе от всего этого было не грустно и не страшно, а смешно, потому что она набралась сил и была счастлива.
Абхиманью не спал всю ночь, размышляя над своими желаниями относительно своей жены, которые, к его горю, никогда не исполнятся, попрощался и поехал на север торговать шерстью, оставив её на растерзание сварливой матери и склочной сестры.
Радхе казалось, что этот день никогда не кончится. А когда она вышла на улицу, чтобы пойти стирать на Ямуну, сестра Абхиманью, Кутила, выскочила и, схватив её за юбку, закричала, сверкая ядовитыми глазищами:
— Мама, Радха гулять пошла!
Девушки, которые заглянули за подругой: Вишакха, Лалита, Индулекха, Тунгавидья, Судеви, Читра, Рангадеви и Чампакалата, — аж подпрыгнули! Такой злости к своей любимой царевне они никогда ни от кого не видели.
— Ах ты зараза! — Вишакха подобралась к Кутиле и, ухватив покрепче её за косу, стала таскать туда-сюда. Та закричала, завопила. Лалита стала отрывать Вишакху от этой бестии, но не выходило. Радха смеялась, видя, как мир сходит с ума.
Читра, Чампакалата и Индулекха были в шоке, они изучали Веды, знали гимны, умели красиво говорить и даже культурно ругаться, но тут происходило какое-то безумство.
Тунгавидья тоже смеялась, она понимала Радху:
— Это ж надо, родственнички завелись! Уж лучше б тараканы!
Судеви и Рангадеви обняли с двух сторон Радху, не понимая, что происходит, как можно с их прекрасной, всех любящей божественной подругой так поступать.
Тут прибежала ведьма Джатила и приказала невестке вернуться в дом.
— Будешь стирать водой из колодца!
— Матушка, но она ведь ледяная! — пыталась сопротивляться девушка.
— Тем лучше! Будешь знать, как гулять! Идём. И чтоб на улицу ни ногой!
Взлохмаченная Кутила злорадствовала, идя позади и оглядываясь на пастушек, и грозила им кулаком.
Подруги удалились, горюя о горькой судьбе своей дорогой Радхарани. Они отправились к реке, чтобы постирать бельё.
Когда они входили в лес, встретили одного из друзей Кришны, Субалу, и рассказали, как Джатила с Кутилой пленили бедную царевну. Тот побежал сообщить Кришне. Мальчик чистил свою флейту под старой ивой, и остальные друзья ждали, когда он им сыграет. Коровы паслись рядом и тоже были в ожидании новой чарующей мелодии. Тут появился Субала и рассказал им о горестях царевны.
Кришна подскочил и стал ходить туда-сюда: «Как же быть? Как ей помочь?»
— Я придумал, что делать! — обрадовался Субала. — Скоро я приведу Радхарани из Явата сюда, к тебе, Канха. Жди! — Он повернулся и побежал к телятам. Парочка малышей паслась с мамами. Он схватил одного на плечи и бросился с ним в Яват.
— Он что, откупиться хочет? — удивился Баларама, а Канха уже начинал догадываться, что произойдёт, и радовался смекалистости друга и скорой встрече с любимой.
Субала зашёл через главные ворота в Яват, там как раз Джатила шла.
— Что ты здесь делаешь, мальчишка? Думаешь, я не знаю, что ты друг Кришны? А ну вон отсюда! Я не позволю ему видеться с моей невесткой! — Её чёрные с сединой волосы вздыбились ещё больше обычного, глаза засверкали, изо рта брызгала слюна. «Сущая ведьма!» — подумал Субала, но сказал другое:
— Один мой телёнок убежал, вы его не видели, госпожа? Я его ищу. — Он сделал вид, что рассматривает вокруг улицу, где было полно народа.
— Иди отсюда! Сгинь! — кричала она, тряся кулаками.
— Никуда не уйду, пока не отыщу своего второго телёнка! — Голос Субалы выдавал его твёрдое намерение и упрямый характер, и женщина сдалась.
— Давай ищи, только быстро, я за тобой слежу!
Субала с телёнком забежал внутрь и давай бегать туда-сюда. Потом, когда Джатила утратила бдительность, быстро заскочил в дом к Радхе.
Радха обрадовалась, а Субала говорит:
— Давай, царевна, переодевайся в мою одежду, а я — в твою. Возьмёшь телёнка и прикроешься им, пробежишь мимо ведьмы. А я пока за тебя здесь побуду.
— Как ты здорово придумал, Субала!
Вскоре Радха уже бежала с телёнком на плечах через улицу Явата. Джатила увидела её и как закричит:
— Я тебя вижу! — У Радхи всё похолодело внутри: «Неужто узнала меня?»
— Лучше бы ты сразу убрался отсюда! Нет здесь твоего телёнка, пастух нерадивый! — вопила старая Джатила.
Радха, прикрываясь сбоку телёнком, ответила низким голосом:
— Убираюсь, убираюсь! — и бегом в лес, на большую поляну. Отпустила телёнка — и к пастухам. Прибежала, а её не узнают, она решила поиграть немного, говорит грубым голосом:
— Канха, прости, я не смог привести Радху.
— Я так и знал! — загрустил Кришна, а потом сказал: — А что с твоим голосом? Ты что, так кричал, что охрип?
— Ха-ха-ха, — Радхика пыталась не показать свой настоящий смех, но тут увидела, как её друг положил голову на руки и затих. Он очень переживал разлуку, и ей стало жаль его. Она решила рассекретить себя. Подошла к нему и дотронулась до плеча. Ласково произнесла уже своим голосом:
— Это я, Кришна! Я пришла! Субала мне очень помог!
Он поднял глаза и узнал девушку. Он засмеялся и снял с её головы капюшон-дупату, распустил чудесные тёмно-каштановые кудрявые волосы, взял на руки и закружил, закружил, закружил. Она смеялась и смеялась!
Друзья, увидев, стали кричать: «Джай Радха Кришна! Джай!»
Когда он отпустил её, она спросила мальчиков:
— Почему вы ставите моё имя впереди Кришны?
— Он сам нас так надоумил, — объяснил Судама, — вы же поженились.
— Айда кататься на качелях! — крикнул кто-то, и все стали мастерить качели.
Арджуна приволок большую доску, Уджвала закинул пастушью верёвку на толстую ветку ивы, остальные помогли Балараме закрепить качели. Радха держалась за руку своего любимого, пока ребята заканчивали.
— Готово! — объявил Бала, и первыми покататься предложили Радхе и Кришне.
Они подошли и, взявшись за верёвки, одновременно встали на доску. Радха помнила, как кататься на таких качелях. Баларама их слегка подтолкнул, и они, приседая по очереди, стали раскачиваться всё выше и выше.
У Радхи кружилась голова, и восторг переполнял грудь. Кришна с азартом приседал всё сильнее и круче, и вот они уже вздымаются в самое небо! Стопы Радхи стали отрываться от доски, и она, хохоча, вцепилась в верёвки изо всех сил. Тогда Канха закричал:
— Давай прыгнем в реку на счёт: раз, два, три! — и они, бросив качели, прыгнули в реку. Плеск и радостные крики на берегу заполнили пространство. И вдруг прямо из леса на поляну выскочила взбешённая Джатила.
— Где эти негодяи?! — буйствовала она, желая поколотить виновных. Все испугались за Канху и Радху и плотной толпой, а их было около пятнадцати, загородили берег Ямуны. Тут прибежал запыхавшийся Субала в Радхиной юбке, и все поняли, что Джатила раскрыла их план с телёнком.
Кришна вынырнул с Радхой и заметил ребят, стоявших к ним спиной. Радха услышала голос Джатилы, они переглянулись и поплыли в сторону, за камыши и дальше. А Джатила, раздвигая мальчиков в стороны, прорывалась к качелям.
— Где они? — кричала она, видя, что Радхи и Кришны нигде нет.
— Кто? — наконец, благородным голосом спросил Баларама.
— Твой братец и моя невестка! — свирепствовала ведьма.
— Их здесь нет, — ответил правдивый Гандхарва, начиная раздражаться, «какое право она имеет портить счастье их любимого Канхи?!».
— А если появятся, то мы вам не скажем! — не выдержал Коккила. — Это только их дело и больше ничьё! И уж тем более не ваше! — Он готов был оторвать ей голову, Баларама вовремя понял это и, сдерживая его одной рукой, а женщину — другой, не давал произойти непоправимому:
— Здесь их нет, вам же сказали. Поищите в другом месте. Может, стоит посмотреть всё-таки дома?
Джатила, сверкнув глазами, резко развернулась и грозной походкой пошла в Яват.
Ребята тут же бросились к реке, но Радхи и Кришны там уже не было.
— Господи! Канха, вечно ты впутываешься во всякие проблемные истории! — с досадой высказался Бала, и Гандхарва возразил:
— Нет, просто эта ведьма ненавидит Радху и завидует их счастью.
— Ну она же её невестка! — объяснил Мадхумангал.
— Неважно. Это всё никому не интересные условности. Радха и Кришна вместе, и никто не может этому помешать! — сказал выходящий из-за кустов сам Канха.
Пока шла перепалка, они отплыли подальше и стали тихо пробираться сквозь густую поросль шёлкового дерева. И наконец, заметили, как уходит Джатила. Тогда они скорее выбрались из укрытия и предстали перед друзьями.
— Но всё-таки мне надо вернуться до того, как свекровь зайдёт в мою комнату. — Радха с нежной привязанностью взглянула на Кришну. Ей надо было успеть домой до прихода Джатилы.
— До встречи! — произнесла она и опрометью бросилась во дворец. Девушка летела, не бежала. Земля мелькала под её ногами. Радхика была в одежде пастушка, но длинные кудри волос водопадом разметались по спине. «Надо успеть переодеться!» — думала она, заметив, что свекровь входит в ворота селения. «Господи, помоги мне успеть!» — молила девушка, врываясь в Яват. Она понеслась по задним дворам, только успевая оббегать цветочные клумбы и разные ограждения. Джатилу, на счастье, задержала уличная торговка, и они стали обсуждать своих новых родственников, насылая на них разные проклятия, пока Радха лезла через окно в свою комнату.
Джатила пошла домой, несколько остывшая от приключения в лесу, но с крепким желанием всё-таки найти невестку и тогда задать ей жару. Радха в это время успела стянуть мокрую одежду пастуха и спрятать в сундук, впрыгнуть в юбку, наспех заплести косу и лечь в постель. И тут же распахнулась дверь и ворвалась свекровь. Изумлению её не было предела, когда она увидела лежащую в кровати невестку:
— Как? Ты здесь?
— Да, матушка, — ответила девушка, пытаясь сдержать частое, после бега с препятствиями, дыхание.
— Где ты была? Я не видела тебя сегодня! — кричала Джатила, сверкая глазами.
— У меня очень болел живот, наверное, я была в уборной, когда вы меня искали, матушка. — Радха сжалась в клубочек, и Джатила, глядя на её страдания, внезапно поверила.
— Ясно. Что ни сделаешь, чтобы не работать по дому! Лентяйка! — и, хлопнув дверью, ушла.
Радхика выдохнула: «Господь, спасибо, Ты услышал мои молитвы!» Она подскочила к сундуку. Переложив одежду Субалы в мешок, она завязала его и спрятала за занавесью, чтобы отдать в ближайшее время. Она знала, что скоро увидится с друзьями. Обязательно! Как бы ни старалась её свекровь. Она привела себя в порядок, прибралась в комнате и пошла поливать цветы.
Глава 10
Кришна же обдумывал новый план, как освободить Радху. Целый день прошёл, а парнишка так ничего дельного и не сообразил.
Радху теперь совсем не пускали на улицу, ни под каким предлогом. Пастушок ждал возлюбленную, выглядывая на дорогу из Явата, но она не появлялась. Приходили её восемь подруг и пытались поговорить с ним, поднять настроение, но всё было тщетно.
Шутя и играя с ними, он оставался печален и всё время ждал её. К вечеру мальчики отвели стадо в коровники, помылись и пошли домой.
Мама Яшода и мама Рохини приготовили много вкусностей для гостя и семьи: ароматное сабджи, кичори, самосы, дал, кхир, лепёшки-роти, пападамы, лепёшки из чечевицы, острые приправы и соусы, молочные конфеты, фрукты, напитки из манго и имбиря.
Ребята, на время немного позабыв о проблемах, стали с аппетитом наворачивать. Отец с гостем уже насытились и беседовали о жизни, сидя в саду на скамейке. Мальчики, налопавшись, поблагодарили мам и присоединились к отцу и дяде. Отец сообщил:
— Баларама, Канха, вам всё-таки придётся ехать в Матхуру. Сражаться и победить! Отказ они не примут.
Братья переглянулись. Во взгляде одного было нескрываемое ликование, а во взгляде другого — грусть расставания с любимыми.
— Тренируйтесь почаще. Да, Бала? Всё у вас получится! — Отец не выдавал свою тревогу за жизнь мальчиков (в этом он не сомневался, всё будет хорошо), он боялся, что сыновья больше никогда не вернутся домой. Он потрепал их кудрявые волосы и отвернулся.
— Отец, всё будет хорошо, — Канха обнял Нанду.
Они ещё немного посидели вместе, обсуждая сложившуюся ситуацию, и вскоре все пошли спать. Баларама не переставая тарахтел:
— Как думаешь, Канха, мы победим? А если нет? Погибнем? Знаешь, какие мощные борцы при дворце?
— Братишка, давай спать, сил надо набраться, отец сказал, через два дня уже будем там. Тогда всё и узнаешь.
— На третий день?
— На третий.
Ребята уснули, и весь дворец погрузился в сон.
Баларама долго ворочался в постели и тоже задремал.
Кришна не мог сомкнуть глаз, большая луна светила в окно, будто ожидая чего-то. Мальчик вдруг понял чего. Он присел на край окна, взял бансури и спрыгнул во двор.
На большой поляне голубоватый свет луны заполнил все её уголки. Павлин уже спал, дремали и лани, и обезьяны, всех сморил сон.
Кришна приложил к губам флейту и нежно заиграл. Через какое-то время он приоткрыл глаза: пастушки сбегались со всех сторон ночного леса. Таинственно ухала заспанная сова, но никто не боялся её угрожающей песни. И вот уже три круга подруг хороводами шли в разном направлении вокруг музыканта. «Радхи нет!» — переживал мальчик и вдруг заиграл самую грустную и зовущую песню, от которой им захотелось приблизиться к нему и обнять, утешить. Девушки танцевали, плавно передвигаясь в хороводе. В кругу, что ближе к пастушку, находились восемь самых близких подруг царевны. Повернув колечко и создав свои двойники, они сумели оставить свои дома с мужьями и свекровями. Пара разбуженных павлинов танцевала рядом. Вдруг Кришна остановился. Девочки зашептали: «Радхи нет. Он ждёт её».
Мальчик всматривался в темноту леса в направлении, откуда она должна была появиться.
И вдруг все услышали ритмичный звон её ножных колокольчиков. Радха с большой цветочной гирляндой в руках выбежала на поляну, девушки расступились, пропуская её в центр. Мальчик был беспредельно счастлив: «Она как-то вырвалась!» Радха надела на голову Кришны венок из дивно благоухающих ночных фиалок, и тот заиграл новую радостную мелодию, которая рождалась прямо сейчас, он её не готовил, не писал заранее. Она весело звучала, заставляя подруг энергично плясать. Атмосфера изменилась, и счастье стало проникать в их сердца.
Радха танцевала так, как никогда раньше, она вырвалась и была свободна! И Кришна был рядом, и девочки! Полубоги на небесах поддержали мотив, играя на винах, барабанах, караталах и множестве бансури. Музыка заполнила пространство поляны, и сам Господь Шива проявился, чтобы охранять молодых. Тогда Канха убрал свою флейту за пояс и давай танцевать!
Его ноги плясали так, что сандалии порвались и улетели куда-то. Его руки танцевали так, что казалось, что сейчас он достанет и раскидает по поляне все звёзды, его тело плясало так, что казалось, будто его, Канхи, стало много и каждый танцевал с особой девочкой. Самый заводной — с Вишакхой, самый изобретательный — с Лалитой, самый нежный — с Читрой, самый независимый — с Тунгавидьей, самый разговорчивый — с Судеви, самый внимательный — с Индулекхой, самый весёлый — с Рангадеви, самый озорной — с Чампакалатой, а самый влюблённый — с Радхикой. Остальные девушки тоже находились в паре с каким-то особенным неповторимым Кришной так, что на всех хватило качеств и даже ещё осталось.
Все были влюблены в него всем сердцем и подчинились пленительной музыке и радости совместного движения, но к середине ночи уже повалились с ног на траву. Кришна продолжил играть медленную песенку, под которую все окончательно заснули.
Только сам Кришна не спал, он гадал, как сказать Радхе про состязание во дворце Камсы. Он гладил её растрепавшиеся в танце длинные кудрявые волосы, сияющее счастьем лицо. И решил пока не говорить, не хотел портить такую прекрасную ночь. Он поцеловал её, но она даже не проснулась. Тогда он щёлкнул пальцами, и все пастушки поднялись в воздух и полетели по домам, вместе с ними и Радха.
Когда утром пробудилась, то была уже в своей постели. «Нет, это был не сон! Я плела вчера венок, его нет. Всё произошло наяву». Новый день начался.
Канха же, проснувшись, не сомневался в том, что был ночью на поляне и танцевал с Радхарани и подругами. Бансури небрежно валялась на полу, а венок Радхи и подаренная подругами гирлянда из голубых лотосов всё ещё были на нём в постели, покрытой осыпавшимися лепестками цветов. Он рассмеялся и сел. Баларама проснулся, посмотрел на братишку и спросил:
— Откуда гирлянда и почему ты спал нарядный? Или я что-то опять проспал?
Канха рассмеялся и прошептал:
— Мы полночи танцевали на поляне! Видишь, этот душистый веночек мне подарила Радха!
— Она тоже там была? — Бала протёр глаза.
— Да! Она смогла вырваться и была со мной! Мы так танцевали, что полубоги заиграли для нас всем своим оркестром!
— О, жаль, что меня не было с вами! — загрустил старший брат, но потом, подумав, добавил: — Я очень рад, что ты виделся с ней!
— А я как рад! Бежим скорее на реку!
Они бросились наперегонки до Ямуны и с разбегу бултыхнулись в её прохладные волны. Радость ночной встречи в кругу подруг и танцев с оркестром полубогов не оставляла Кришну, он то и дело впадал в задумчивость с блаженной улыбкой на устах, и Бала его всё время окликал и повторял все свои шутки по два раза.
Всё омрачилось к обеду. Сначала подул пронизывающий восточный ветер, от которого надо было уводить коров в стойла. Их полные молоком вымя могли простыть, и молодым теляткам тоже такой ветер ничего хорошего не сулил.
Пастухи энергично собрали стадо и повели домой. Потом почему-то все звери бросились бежать. Начался переполох. Черепахи торопились к воде, павлины кричали и летали туда-сюда, зайцы тоже носились в разные стороны, обезьяны пронзительно кричали, кидаясь ветками.
— Что-то происходит! — Кришна нахмурился. — Не к добру всё это.
— Просто непогода, брат. Осень, — Баларама похлопал по плечу Канху, но ему вдруг тоже стало тревожно.
И тут к ним выбежали две маленькие девочки Рупа и Вринда, напуганные и заплаканные, они мчались, не останавливаясь, из Явата.
— Кришна, Кришна! — кричали они, и рыдания сдавливали им горло.
Канха присел и остановил их, держа руками за плечи:
— Скажите скорее, что случилось? Что с Радхой?
Вринда не могла говорить, она взахлёб рыдала, но Рупа взяла себя в руки и сказала:
— Царевну укусила змея! Змея! Ядовитая змея! Радха умирает! — и заревела ещё сильнее. Кришна тотчас стремительно ринулся в Яват. Баларама, Субала и Уджвала догоняли его, крича, но он не слышал их.
Он бежал и бежал, а в голове пульсировала кровь, не давая слышать ничего вокруг. Глаза его покраснели от слёз и ярости, волосы разметались, как крылья за спиной, палантин и рожок полетели куда-то в кусты.
И вот, наконец, он оказался в селении и прямиком ко дворцу Врикагопа. Друзья подоспели и вместе стали стучать в ворота и кричать, но им никто не открыл. Малышка Рупа, наконец, их догнала и смогла дать подсказку:
— Кришна, Джатила не велела тебя пускать, она знает, что ты обязательно придёшь спасать царевну. Она послала за брахманом, который живёт аж в самой Матхуре.
Вринда, наконец, догнала подружку и помогла рассказать:
— Брахмана зовут Магха. Он может исцелить царевну! Он очень старый, может, уже и тело оставил, никто не знает. Только пока он сюда доберётся, Радхарани… — она не стала договаривать страшные слова, а испуганно уставилась на Канху. Тот ненадолго задумался, прикрыв глаза, и понял, что возлюбленная его жива, но ей очень плохо и он ещё может спасти её, стоит только проникнуть в дом. «Но как это осуществить?» И вдруг он понял как! Он хитро улыбнулся, потирая руки:
— Джатила сама меня пустит и оставит на ночлег! — у него явно улучшилось настроение.
— Как? Как ты это сделаешь? — удивились друзья. Они верили, что Кришна так это не оставит, что спасёт Радху несмотря ни на что, найдёт верное решение, и он нашёл!
— Все забыли про колечко, которое я получил в прошлом году от матушки Пурнамасьи? — И, видя озадаченную реакцию на лицах друзей, он показал им волшебное кольцо.
Потом закрыл глаза и, представив старика-волшебника, подул в колечко, и тут же начало происходить что-то невероятное. Уджвала, Баларама и Субала только успели прикрыть друга от посторонних взглядов, как воздух вокруг Канхи стал преломляться, поплыл, задрожал, черты его лица и фигуры стали меняться, и последним превращением была его одежда: вместо шёлкового жёлтого с золотым дхоти на нём оказались фиолетовые бархатные одежды, шитые атласные туфли и какие-то магические подвески и кристаллы на шее. Внешность была крайне отталкивающая своей старостью и привлекающая своей таинственностью. Весь в морщинах, с повисшей кожей и клоками седых волос, он вызывал смешанные чувства. Под кустистыми бровями сверкали два мистических карих глаза, в которых отражались сила и магия. Парни ахнули: «Как это?» Они были в восторге. Канха скрипучим голосом приказал, чтобы сообщили о прибытии господина Магха из Матхуры для лечения царевны Радхарани.
Уджвала прокричал это, постучав в ворота, и они тотчас открылись. Друзья Кришны спрятались за углом, чтобы не выдать переодетого друга, который быстро проник в дом. Ребята стали ждать.
Кришна прошёл по широкому дворику, изысканное убранство которого говорило о скрываемом богатстве хозяев. Спотыкаясь и шамкая губами для нужного впечатления, он поклонился ведьме. Джатила впустила его в спальню Радхи. Здесь пахло цветами и надеждой.
— Дорогой брахман, пожалуйста, исцелите мою невестку. Её укусила змея. — Джатила поджала губы и содрогалась от вида старца.
Канха сделал вид, что посмотрел на Радху, и проворчал, отворачиваясь:
— Я не стану лечить её, слишком поздно, — он сделал вид, что уходит, но хозяйка стала его умолять:
— Не уходите, дорогой господин Магха, просто попробуйте полечить её. Я не знаю, что скажу моему сыну, когда он вернётся. Это такое горе для него! Пожалуйста, я сделаю всё, что ни пожелаете, господин! Всё сделаю! — она молитвенно сложила руки, и видно было, что она действительно сокрушается о потере невестки.
— Ладно, но у меня очень необычные условия! Только если вы пойдёте на это, я стану её лечить. А нет, то прощайте! Мне, действительно, это не интересно.
— Нет, нет, не уходите! Мы всё выполним, любую вашу просьбу, как приказ самого Бога! — Джатила умоляла его остаться.
— Условия, которые я заявлю, не подлежат обсуждению. Вы готовы ко всему, госпожа Джатила? — Канха в сердце искренне смеялся.
— Мы на всё пойдём, на всё, говорите, уважаемый господин.
— Вы должны оставить меня наедине с больной, на весь день и ночь до утра! И не входить, что бы вы ни услышали! Только так я смогу её поднять, — неумолимо заявил старик, сверкая глазищами на Джатилу. Та сделала шаг назад, но, подумав, согласилась.
— Хорошо. Мы выполним это ваше пожелание, господин. Только постарайтесь, пожалуйста! Пищу вам будет приносить моя дочь.
— Не надо мне вашей пищи! Она отравлена так же, как отравлена эта бедная девушка, — прошамкал свирепый колдун, и Джатила, поклонившись и проглотив обидные слова, удалилась, забрав дочь и прислугу.
Когда дверь за ними закрылась, Кришна пододвинул к ней большой тяжёлый сундук, хорошо подперев её изнутри. И, дунув в колечко, снял иллюзию, чтобы не напугать милую Радхику. Теперь он выглядел прекрасно: корона из лесных цветов окаймляла его круглый лоб, тилака из глины Ямуны, жемчужные бусы — в чёрных отливающих синевой кудрявых волосах, на шее — камень каустубха, который сейчас светился зелёным светом, отображая любовь и переживания обладателя, браслеты на руках с изумрудами и рубинами, шёлковое жёлтое дхоти подпоясано золотым поясом, на котором висел рожок и флейта, а на ногах — бубенчики, всегда выдающие его шаги. На лице — надежда и трогательная забота.
Он сразу подбежал к ней. Радха спала, её нога посинела от укуса, и яд быстро распространялся по организму. Парнишка припал губами к укусу и стал высасывать яд. Потом он приложил ладони к её стопе и стал читать мантру на изгнание злых духов:
ОМ АПАСАРПАНТУ ТЕ БХУТА
ЙЕ БХУТА БХУВИСАМСТХИТАХ
ЙЕ БХУТА ВИГНА КАРТАРАС
ТЕ НАШЙАНТУ МАМАДЖНАЙА
и, прочтя сто восемь раз, стал произносить нараспев исцеляющую священную махамритьюнджая-мантру:
ОМ ТРЙАМБАКАМ ЙАДЖАМАХЕ
СУГАНДХИМ ПУШТИ ВАРДХАНАМ
УРВАРУКАМ ИВА БАНДХАНАМ
МРИТЙОР МУКШИЙА МАМРИТАТ.
Так прошёл где-то час, два или три, он потерял счёт времени. Чернота на стопе прошла, и мальчик переместил свои ладони выше, на лодыжки, где посинение тоже распространялось. Продолжая петь, Кришна превращал яд в любовь. Так, накладывая руки то на ноги, то на руки Радхи, он лечил её. Когда он положил ладони на её ключицу, чуть ниже шеи, она очнулась и, заметив его, чуть не подскочила, но он ей не позволил:
— Милая моя, полежи тихонечко, пока я тебя лечу. Закрывай глаза.
Он продолжал тихо напевать, а она, очарованная его голосом и теплотой рук, опять ушла в забытьё снов. А очнулась, когда он поцеловал её.
— Я закончил. Ты здорова, любимая моя!
— Меня же змея укусила, как это возможно? — в голосе царевны появилась сила, и, привстав, она посмотрела на свои ноги. С ними всё было в порядке. — Как?
— Я обладаю некоторыми силами, которые исцелили тебя, Радха, — Кришна улыбался.
— Какими силами? — девушка не понимала.
— Любовью! — парнишка опять поцеловал её. Она крепко обняла его.
— Я есть хочу, — призналась Радха, а потом сама же и придумала, что с этим делать: — Шукха, сюда, ко мне! — окликнула она свою птичку.
Зелёный попугай, вылетев из золотой клетки, где щёлкал зёрна проса, сел на руку царевны.
— Шукха, дружок, принеси, пожалуйста, нам поесть!
Смышлёный попугай, уже повидавший несправедливое отношение ведьмы Джатилы и её дочери Кутилы к своей хозяйке, сразу понял, в чём дело. Уже не в первый раз он носил ей еду. Вот и сейчас, хотя был уже вечер, попугай быстро выскочил в окно и прямиком в сад.
Кришна засмеялся:
— Ты научила его добывать тебе еду? Молодец! Не ешь, пожалуйста, пищу, что готовят женщины этой семейки.
— Хорошо, мой господин! Только обычно готовлю всё я сама, — Радха с нежностью смотрела на Кришну. Он очаровывал её всем: своим мягким голосом, который мог отображать все оттенки его чувств; заливистым заразительным смехом; сильным смуглым телом; ласковыми руками с тонкими пальцами и мистическими знаками на ладонях; вдохновенным лицом, на котором отражалась вся гамма чувств; густыми чёрными кудрями; озорным характером; героизмом и смекалистостью, и в особенности своими карими сияющими глазами! Она тонула в них, позабыв обо всём на свете!
— Радхика, милая, скажи, пожалуйста, как змея укусила тебя? — молвил Кришна.
Девушка улыбнулась и стала рассказывать:
— Когда я пошла в сад, где хотела набрать фруктов, я думала о тебе и не заметила её. Она ползла рядом с сандаловым деревом и, должно быть, напугавшись моего внезапного появления, укусила меня и скрылась. Будто бы это сама Джатила, которая не хотела, чтобы я о тебе мечтала.
— Жаль, меня там не было. Этого бы не случилось, любовь моя!
Радхика стала расспрашивать его о том, как он проник в дом, как пропустила Джатила и как им удалось побыть одним и никто даже не постучал в дверь спальни? Всё это было просто фантастично, невозможно, но всё произошло именно так, и у них на двоих ещё был вечер и целая ночь! Кришна прилёг на подушки, и теперь Радха, напевая нежную песенку, гладила его волосы и целовала лоб, веки и щёки.
Шукха вернулся с виноградной гроздью и положил на колени царевны. Он очень устал и отправился спать. Кришна стал кормить девушку виноградом, а она — его.
Потом они заснули, обнявшись и позабыв обо всех горестях и несчастьях.
Глава 11
Утром Канха встал и, коснувшись пальцами тёплой щеки царевны, прошептал: «Я очень люблю тебя, Радхика!» Заметив, что она улыбнулась во сне, он тихо встал посреди комнаты и, представив старого мага, дунул в кольцо.
Джатила услышала, как старый колдун отодвинул сундук и вышел из комнаты Радхи. Она быстро поднялась и поспешила к нему. Женщина пыталась всунуть ему деньги, но он отказался, произнеся:
— Если хотите отблагодарить меня, не запрещайте этой девушке ходить к реке, стирать тёплой водой бельё и общаться с подругами. Это будет вашей платой за её выздоровление! Только выполнив мои условия, вы сможете ещё когда-нибудь ко мне обратиться, — потом, не дожидаясь ворчливого ответа ведьмы, старик удалился в лес, спотыкаясь и шамкая, пока селение Яват не скрылось из виду. И вмиг старче исчез, а молодой, полный сил и вдохновения Кришна бросился к реке. Омывшись, он начал новый радостный день.
Во Вриндаване был переполох из-за того, что Канха провёл ночь с Радхой. Баларама проговорился маме Яшоде, которая бегала искать его повсюду и чуть не сошла с ума, когда не нашла. «Пришлось рассказать всё», — поделился он с братом за завтраком. Яшода и обрадовалась, когда сын вернулся, и рассердилась, хлестнув его полотенцем по мягкому месту:
— Как тебе не стыдно! — кричала она. — Как ты мог оставаться с девушкой на ночь? Вот я тебе задам! — она кричала и хлопала его полотенцем, пока не устала. Канха смеялся и бегал от неё по кругу. Бала наблюдал за этим, стоя на лестнице вместе со смеющимся отцом. Люди стали приходить, посмотреть, что происходит перед домом Нанды Махараджа. И заметив Яшоду и Канху, тоже начинали хохотать.
Заметив это, Кришна показал маме, она обернулась, а он тут же убежал в дом завтракать.
Пастухи уже вывели коров и ждали Канху и Балараму недалеко от их дворца. Пока Кришна наспех наедался, слушал доносившиеся звуки рожков и бансури. Бала торопил его. И вот, наконец, Канха сорвался с места и, поклонившись матушкам, бросился за стадом. Баларама бежал рядом, и уйма вопросов роилась в его голове. Весёлый, непосредственный вид несколько растрёпанного братишки радовал его сердце. Он был очень дорог ему, и поэтому Бала переживал за его репутацию. И как только они нагнали ребят и стадо, а Канха, обнявшись с каждым из друзей, кинулся к коровам, чтобы погладить и осмотреть их, Бала догнал его и пошёл вместе, чтобы поговорить и расспросить о царевне.
— Братишка, по-видимому, ты исцелил Радхарани. Иначе не был бы так спокоен и весел.
Кришна глянул на старшего брата и лучшего из друзей и ответил, гладя корову Белянку:
— Конечно, вылечил! Не сомневайся!
— Это прекрасно! — обрадовался Бала, но вопросы ещё оставались: — Мы немного подождали тебя и ушли, думая, что ты нас найдёшь у Говардхана или в лесу, но тебя не было.
— Баларама, только представь: её нога, куда укусила гадюка, была сине-чёрная, и даже видно было, как яд расползается по всему телу. Конечно, это заняло много времени. А потом я так устал, что просто уснул, — Кришна отвернулся, чтобы спрятать лукавую улыбку.
Корова Белянка была очень счастлива вниманию хозяина и махала хвостом, как собачка. Это увидела Ночка и боднула её, оттеснив от Кришны, сама встала на её место. Канха стал гладить её тоже.
— А как Джатила? Она к вам не ворвалась? — Бала поставил свои вопросы в очередь и теперь выдавал по одному.
— Я, так как был стариком Магхом, проворчал, что не буду лечить, если только она не пойдёт на мои условия, — Канха смеялся и продолжал: — Вот она и согласилась не входить и оставить меня на ночь в комнате Радхи. Конечно, если бы она знала, кто будет лечить её невестку, то скорее дала бы ей умереть.
Кришна подошёл к огромному быку Беляну и стал распутывать на его шее тесьму с колокольчиками.
— А как Радха? Узнала тебя?
— Когда я пришёл, она была без чувств, и я, забаррикадировав дверь, стал опять самим собой, чтобы не испугать её.
— Хорошее колечко! — Вопросы Балы, похоже заканчивались. Ребята вернулись к остальным, отпустив коров и ловко подбрасывая мяч. Пастухи ждали их, чтобы играть в догонялки. Без Канхи было не интересно. Он был очень азартным и заражал этим остальных.
В полдень Вишакха отпросилась из дома и стремглав побежала к Лалите, вместе они отправились за Читрой, Чампакалатой и другими подругами. Все уже знали про укус змеи и исцеление старым колдуном их Радхи, но не ведали, что это был их любимый герой, и решили попытать счастья, попробовать сходить к ней, чтобы увидеться. Они почти всю дорогу до Явата бежали. И вот, наконец, подоспели к его узорным воротам. Они поправили друг у дружки выбившиеся из причёски пряди и спутанные ожерелья и, звеня ножными браслетами, вошли в Яват.
Проходя по центральной дороге, они заметили впереди изысканный, весь из розового мрамора дворец царевны. Они подошли к его ступеням и стали подниматься. На входе висел колокол, и они позвенели в него. На порог тотчас выбежала Радха и обняла подруг.
— Бежим, скорее! — бросила она, и они вместе метнулись по дороге к выходу. Когда миновали ворота и пересекли пространство до леса, на сердце стало спокойно и хорошо. Пастушки сбавили шаг.
— Представляете, девочки! — начала рассказывать Радха. — Только Джатила с Кутилой и Врикагопом ушли в храм, я выглянула в окно и вижу — вы идёте. Такая удача! — ликовала она, обнимая их снова и снова.
— А мы думали, ты полуживая лежишь! — удивлялась Вишакха.
— А я живая! — засмеялась царевна и слегка ущипнула Вишу.
— Ничего себе колдун постарался! — Лалита была в восторге, она поправила на Радхе дупату и залюбовалась её замечательным настроением.
— Мощный волшебник, видать! — Чампакалата тоже была поражена самочувствием царевны и не сводила с неё глаз. Она чутко заметила, что та чего-то недоговаривает и даже как-то светится счастьем. Такое с ней бывает, только когда Кришна рядом.
— Как там его звали? Надо знать, чтобы тоже обратиться, если что, — Тунгавидья приготовилась запоминать его имя. У неё для этого был свой хитрый способ. Она брала первую букву имени и придумывала на неё слово, к примеру Мадагха, буква М, значит, «мимоза», а потом последнюю букву А, значит, «аист». Получалась «мимоза и аист», и ещё она запоминала ассоциацию или чувство, которое приходит с именем, здесь к нашему примеру ей бы пришло «крупный город», и потом она соединяла всё это, и получалось что-то смешное или яркое, у нас вышло «мимоза от аиста из большого го-орода».
— Откуда он? Из Матхуры? — интересовалась Индулекха, тоже заметив, как Радха что-то скрывает.
— Радхика, тебе не больно уже? Как ножка? — переживала Читра, наклонившись к стопам подруги. А та приподняла подол юбки и показала:
— Читра, милая, всё хорошо, видишь, даже укуса не осталось!
Все были сильно поражены!
— Ты, наверное, шутишь? — не поверила Вишакха и осмотрела обе её ноги.
— Ничего! — воскликнули хором близняшки Рангадеви и Судеви.
— Как его имя, Радха? — не унималась Тунгавидья.
Радха молчала, улыбаясь, потом прикрыла глаза и сказала:
— Кришна.
Тунгавидья стала запоминать: «К — это красота…», а потом спохватилась вместе со всеми:
— Ка-а-ак? — они не могли поверить.
— Как, Радха? Кришна? Ты не оговорилась? — допытывалась Лалита.
Радха посмотрела на их изумлённые лица и сказала:
— Давайте я вам всё расскажу, подруги. — Они присели на песчаный берег Ямуны и стали слушать.
Когда царевна закончила, девочки выдохнули. Теперь настроение их переменилось, и они стали обсуждать любимого героя:
— Когда он тебя лечил, тебе было больно или приятно? — нескромно интересовалась Судеви.
— О боже! Пойми, у меня, наконец, стала проходить ужасная боль по всему телу и таял страх смерти. Он просто заканчивался, и мне становилось легче и легче, — ответила Радха, — всё то время я спала, а проснулась, когда он закончил лечить меня.
— А потом что вы делали? — спросила Чампакалата, поправляя синюю юбку.
— Разговаривали, радовались, — смутилась Радха.
— А потом? — допытывалась Тунгавидья. — Все же знают, что даже остаться в доме мужчины на ночь — большой грех, а тут вы вдвоём провели всю ночь!
— Дорогая подруга, просто поверь мне. Мы уснули. Кришна лечил своей энергией и утомился, а я была на грани смерти и, только выбравшись, испытывала большую слабость. Мы уснули, — Радха потупила глаза.
— Ага! Вот это выражение глаз, Радха! Я вижу, что ты чего-то от нас скрываешь! — воскликнула Вишакха. — Мы же твои подруги и ничего никому не расскажем! Давай делись!
— Радха, как вы уснули? Ты на кровати, он на полу рядом, держа твою руку? — спросила Читра, подумав, попросила подтверждения: — Скажи, Радха, это ведь так, да? Пусть они ничего такого не думают про тебя.
— Мы уснули обнявшись прямо на кровати, — улыбалась Радхика.
— Ого! — изумились все.
Девочки молчали. Каждая из них хотела того же самого. Спать рядом с Кришной, обнявшись и забыв обо всём на свете, даже если бы для этого надо было быть укушенной ядовитой змеёй.
— Подруги мои дорогие, прошу, держите это всё в тайне! А то знаете, как у нас быстро слухи расходятся! — умоляла Радха, и все кивнули ей.
— А когда ты проснулась, о чём вы говорили? — продолжила Лалита расспросы.
— Я проснулась, его уже не было. Я встала и пошла по дворцу, пытаясь найти его, но нет, он исчез. А я была здорова и бодра! — в словах царевны появились грустные нотки.
— Как он смел тебя так просто бросить! — разгневалась Лалита. — Провёл с тобой ночь и сбежал!
Радха закачала головой: «Нет, нет!»
— Лалита, остынь! — Вишакха осадила подругу и повернулась к Радхе: — Раз уж ты выбралась на волю, пойдём поищем его!
— Девочки, — остановила всех Читра, — моя мама сегодня встречалась с мамой Яшодой на рынке.
Напряжение в словах скромной нежной Читры заставило всех повернуться к ней.
— И? — спросила выжидающе Судеви.
— И та рассказала ей одну новость.
— Какую? — не могла дождаться Лалита. — Говори же!
— Царь Камса, — начала Читра тихим грустным голоском, но Лалита её перебила:
— Зачем нам новости про Камсу?
Вишакха не выдержала нетерпение Лалиты и шикнула на неё:
— Ш-ш!.. Дай сказать Читре, не видишь, что ли, новости-то хуже некуда будут!
— Говори, дорогая, что случилось с Камсой? — поддержала Читру Радхика и, поцеловав её в бледную щёчку, села рядом, приобняв за плечи. Видно было, что девушка крепится и собирается с духом, чтобы сказать то, что должна.
— Камса устраивает большие состязания в Матхуре и прислал человека, который должен привезти нашего Канху и его брата к ним, в город. Они будут участвовать, и никак нельзя отказаться.
Девочки утратили радостные и задиристые улыбки и затаив дыхание пытались осознать весь кошмар происходящего.
— Кришна же не достиг возраста борца, — заговорила Вишакха, и, перебивая её, Тунгавидья:
— Там такие огромные дядьки будут! Я видела как-то борца, когда отец меня брал в Матхуру! Это гиганты!
— Господи! — всхлипнула Читра и спрятала лицо.
— А когда они едут? — поинтересовалась Судеви.
— Завтра рано утром! — уже плакала вовсю Читра.
Девочки затихли и, позабыв обо всех своих обязанностях, просто сидели и смотрели в пустоту, будто бы они уже потеряли своего любимого. Лишь громкие рыдания Читры раздавались во все стороны.
Так прошло некоторое время, и вдруг к ним из-за деревьев вышла Пурнамасья, привлечённая громким плачем. Впереди неё бежал её любимец — чёрный кот. Гопи стали приходить в себя и вытирать заплаканные лица.
— Девочки, хорошо, что я нашла вас! — начала ведунья. Она подошла поближе и быстро обрызгала их какой-то ароматной водой, после чего потихонечку радость и жизненный задор стали к ним возвращаться.
— Матушка Пурнамасья, примите, пожалуйста, наши смиренные поклоны, — пролепетала Радха и поклонилась.
— И мои поклоны вам, дорогие, — ответила мата. — Я пришла кое-что поведать вам. Это важно. Кришна с Баларамой завтра уезжают. Вы больше никогда их не увидите, если… — она не успела договорить, Лалита упала в обморок. Пурнамасья скорее приподняла ей голову и дала понюхать какой-то раствор из флакона. Как только Лалита пришла в себя, ведунья продолжила:
— Постарайтесь быть крепче, чтобы ваш любимый стал героем и победил. Если ослабеете, он погибнет, — она осмотрела подруг и закончила: — Чтобы он вернулся, вы должны отдать мне ваши лунные кольца прямо сейчас. Те самые, которые создают вам двойники.
Девушки поскорее стянули свои колечки и передали ведунье. Та взяла их, поставила одно на другое и стала что-то шептать. Вихрь налетел, закружил вокруг и вмиг стих. Девочки глянули на ладонь ведуньи, а там теперь лежало одно толстое кольцо с белым переливающимся лунным камнем посередине. Девочки переглянулись.
— Вишакха, ты самая рачительная, отдай кольцо Кришне и объясни, как его поворачивать, чтобы создать себе двойника. Только так ваш герой сможет вернуться, понимаете? Оставив свой двойник там.
— А иначе погибнет? — спросила дрожащим голосом Чампакалата.
— Нет. Он не погибнет, если вы будете сильными. Он просто не вернётся.
— А почему? Он нас забудет? — не могла поверить Радха.
— Нет, он вас вообще никогда не забудет, где бы и с кем ни был.
— А что тогда? — Тунгавидья и все остальные не могли понять.
— Ну хорошо. Я вам всё расскажу.
Они уселись вокруг Пурнамасьи, и она начала своё повествование:
— Шестнадцать примерно лет назад молодой и мудрый преданный Господа Вишну Васудева женился на скромной дочери царя Матхуры Деваки, её брат Камса повёз их во дворец. По дороге голос с небес остановил их, произнеся пророчество, что, дескать, Камсу убьёт восьмой сын Деваки и Васудевы. Камса уже тогда был злодеем и собирался заточить своего отца в темницу, чтобы стать царём, а тут такое пророчество! Он схватил меч и тут же хотел убить Деваки, но Васудева бросился защищать её. Встав между ним и женой, он пообещал, что всех своих детей они будут отдавать Камсе, только бы он пощадил девушку. Камса заточил пару в тюрьму, в которую следом бросил и своего отца.
Камса стал царём грозным и очень грешным. Сколько он грабил и бесчинствовал, знают уже все на земле. Но никто не мог сразить его.
Камса уничтожил всех детей Васудевы и Деваки прямо в тюрьме. Но когда родился восьмой сын, в мире восстановился покой и счастье. Двери перед Васудевой все открылись, и он, чтобы спасти малыша, вынес его и пошёл, держа малыша над головой, через штурмующую его Ямуну. Была ночь, и так получилось, что все спали, даже охранники. Никто их не видел, кроме Деваки. Она оплакивала разлуку с сыном, но и радовалась, что он спасётся. Воды реки расступились перед волшебным младенцем, стоило ему лишь коснуться стопой её воды, и отец спокойно перенёс его на другой берег. Там он вспомнил про своего дальнего, но очень любимого родственника Нанду и отнёс ребёнка к нему.
Девочки слушали затаив дыхание и ахнули на этом моменте, они догадались, что это за ребёнок. Пурнамасья, оглядев всех, продолжила:
— У Нанды тогда был большой праздник, Яшода родила. И все танцевали. Васудева незаметно проник в дом и, поменяв родившуюся у Яшоды Йогамайю на сына, отнёс назад в темницу девочку. Камса знал, что Деваки должна родить, и если бы ребёнка не было, он бы начал охоту на всех детей в округе. Поэтому Васудева решил отнести девочку Деваке. Камса всё же хотел убить её, но, схватив, не удержал, она вырвалась и воспарила перед царём в своём изначальном образе Махакали. Он страшно испугался, а она произнесла зловещие слова:
— Восьмой сын Васудевы уже родился и обязательно убьёт тебя, готовься, нечестивый! — после этого она исчезла, как не было.
Пурнамасья замолчала и, подумав, продолжила:
— Когда нарекали младенца, брахман увидел на его ладошках божественные знаки, а в гороскопе невероятно сильные йоги и понял, что это сам Нараяна пришёл. Он дал ему самое сладкое имя «Всепривлекающий», то есть, — Пурнамасья не успела закончить, девочки хором произнесли:
— Кришна!
Они засмеялись, и она стала заканчивать, поднимаясь и отряхиваясь:
— Кришна должен убить Камсу и спасти своих родителей и дедушку царя Уграсену из темницы. Он будет жить с ними, ведь они его родители и столько времени были лишены своего сына. А вы… — она оглядела погрустневших пастушек, — вы должны отдать ему колечко и ждать его возвращения и, конечно, быть крепкими, чтобы за ним была вся его мощь! И чтобы он мог вернуться к вам, — она позвала кота и пошла восвояси, оставив растерянных подруг у реки. Вроде так всё хорошо мата объяснила, но тоска сковывала их сердца.
— Ничего, ничего, дорогие! — бодрясь, произнесла Вишакха. — Вот отдадим ему кольцо, и он сможет возвращаться к нам, когда захочет.
— Или наоборот, он всегда будет с нами, а туда будет посылать свой двойник, — обрадовалась Индулекха.
— Бежим скорее, отдадим ему волшебное кольцо с лунным камнем! — предложила Тунгавидья, и девочки бросились в сторону, где раздавались звуки рожков, погоняющих стадо.
Глава 12
Подруги устали от бега и перешли на шаг. Лес всё не кончался, а рожки перестали трубить, видимо, мальчики уже привели коров на новое место и теперь играли в свои игры. Девочки продвигались в направлении Говардхана.
— Надо же! — Вишакха начала раздражаться, потому что эта прогулка уже стала довольно утомительна. — Кришна даже ничего не сказал нам о состязании ни вчера, ни позавчера!
— А может, он вообще уже давно собирался в Матхуру и знал о бое задолго, а от нас утаил! — присоединилась к ней совсем выдохшаяся от долгого марафона Лалита.
— Да уж! — гневалась Тунгавидья, подбирая палку. — Давайте проучим его напоследок!
Вишакхе и Лалите не надо было повторять два раза, они тут же пошли искать гибкие хворостины. Судеви и Рангадеви тоже шутя согласились:
— Ну, Канха, сегодня ты от нас точно получишь!
— За всё! — воскликнула Индулекха.
Радха засмеялась и тоже оторвала себе тонкую веточку. Читра не хотела Канху лупить, но Виша вставила в её руку кривую палку. Чампакалата подняла две сломанные ветки.
Канха спрятался за кустом, они играли в прятки у подножия Говардхана, когда из лесу выскочили и стали приближаться, оббегая пасущихся коров, царевна и её грозные подруги с палками. Они потрясали ими и сердито кричали:
— Канха, выходи сейчас же! Ты доигрался у нас!
— Хотел без нас уехать!
— Хотел бросить нас!
— Ему плевать на нас, девочки!
— Вот мы ему!
Канха не смог сдержать свой раскатистый смех, и кусты затряслись вместе с ним. Вишакха увидела это, и они кинулись к нему. Он же взял себя в руки, выскочил и скорее бежать.
— Радха, что случилось? — Баларама вышел из-за дерева и развёл руки в стороны, пытаясь остановить девочек.
— А, это ты! — воскликнула возмущённая Лалита. — Ещё один обманщик! — И она бросилась к нему.
— Тебе тоже достанется, ты ведь тоже молчал! — Вишакха хотела стукнуть его палкой, но Бала увернулся — и наутёк. Тут все остальные парни тоже вылетели из своих укрытий — и скорее наутёк за своими двумя друзьями.
Кришна нёсся, как стремительная лань, перемахивая через колючие кусты ежевики, не оглядываясь и стараясь не думать о девчонках, потому что его сразу разбирал смех, и от этого бег замедлялся. Они были такие забавные, такие наивные, милые и с палками, что он просто не мог не хохотать. Их хорошенькие личики с нахмуренными бровками стали такими потешными!
Вскоре он понял, что пастушек поблизости нет, отстали, и остановился, чтобы подождать и ещё раз увидеть их невинный гнев.
Баларама выскочил на него, не понимая его смеха, и выпалил:
— Что это с ними?
— Узнали, что мы с тобой уезжаем в Матхуру без их разрешения.
Тут вновь послышались крики девочек, и ребята приготовились убегать. Бала бросился к кустам, а Кришне хотелось увидеть пастушек в таком сердитом настроении, и он очень опрометчиво задержался на секундочку.
Радха выскочила первой и успела хлестнуть своей хворостиной его по плечу. Он зажмурился и ойкнул, а она испугалась, что сделала больно, бросила ветку и только хотела приблизиться, как выбежали остальные девочки и кинулись кто к нему, кто к Балараме. Канха побежал быстрее ветра и опять успел спрятаться. На большой поляне он залез на кадамбу и, прикрывшись ветвями, стал ждать.
То здесь, то там слышались умоляющие голоса попавшихся под горячие руки пастушков. Девочкам удалось поколотить каждого. Но всё же Канху они не могли найти и скоро вышли на поляну, где он прятался. Побитые пастухи пришли сюда же, они встали подальше от разъярённых гопи, опасаясь их нового негодования.
Бала, тоже так удачно поколоченный Вишакхой, искал брата, догадываясь, что он где-то здесь.
Кришна понял, что пора остановить эту заварушку, встал во весь рост на длинной ветке мангового дерева и сказал:
— Хватит, девочки! Всех поколотили. Меня — Радха, Балу — Вишакха, и всем остальным тоже почему-то досталось.
— Потому что они твои друзья! — закричала Лалита, топая ножкой.
— Но вы ведь тоже мои дорогие подруги! — Канха смеялся, видя гнев Лалиты. — Что же, тогда поколотите и друг дружку тоже!
Парни расхохотались:
— А мы посмотрим на это!
А девочки погрозили им:
— Хотите ещё?
— Нет, нет, нет! Только не это!
— Девочки, пожалуйста, прекратите эти побои! Все уже в синяках, — продолжал Кришна. — Что вы хотите? Давайте я слезу — и вы скажете мне.
— Слезай, слезай, мы тебе скажем и хорошенько зададим! — Вишакха подняла свою палку и потрясла ею.
— Вишакха, что с вами случилось, почему вы так кричите на нас? — спросил парнишка, присев на ветку и состроив невинную грустную гримасу. Девочки, увидев его таким, растерялись и некоторое время молчали, но потом зашептались меж собой. Видно было, что настроение сменилось.
— Потому что вы хотели уехать в Матхуру! — вдруг бросила Чампакалата.
— Потому что вы хотели оставить нас здесь одних! — добавила Лалита.
— Потому что вы забыли нас! — заплакала Судеви.
— Потому что, Кришна, мы без тебя не сможем жить! — отозвалась Радха.
Канха спрыгнул с дерева и подошёл к ним:
— Вы правы во всём! Давайте побейте меня своими палками! Задайте мне трёпку, да покрепче! Я во всём виноват перед вами, дорогие подруги. Я здесь, перед вами, давайте, бейте меня!
Баларама дёрнулся в ужасе, но вдруг увидел, как девочки, побросав палки и хворостины, обняли Канху и заплакали. А он стал их утешать.
Тут по тропе, ведущей к Ямуне, вышли ещё девочки Враджа и Варшаны и, поняв, что все прощаются с пастушками-героями, тоже подошли и обняли Канху и Балараму. В какой-то момент Кришна заиграл на своей бансури, и девчата сели на траву послушать.
Большой синий павлин прилетел и приземлился рядом, обезьяны затихли, пара белых лебедей, плавающих по реке, причалила к берегу, желая послушать.
Игра Кришны была восхитительна! Все перестали плакать и стали пританцовывать. Атмосфера изменилась, и Канха, заметив это, спрятал флейту за пояс.
— Мы победим Камсу и обязательно вернёмся во Врадж! — пообещал он.
— Но там твои родители, и они обязательно уговорят тебя жить с ними! — страдала, как и все её подруги, Лалита.
— Ты останешься с ними, ведь они были лишены тебя всё это время, много лет, Канха! — пролепетала Читра.
Он погладил её по голове и, вытащив у себя из волос цветок белой карникары, вставил ей за ухо:
— Читра, милая, прекрасная, нежная, как тебе только в голову такое могло прийти? Мои родители — Нанда и Яшода. Я их люблю, и все эти годы они растили меня в любви и счастье. Они всегда были и остаются моими родителями. Мы, конечно, освободим Деваки и Васудеву, но я не буду с ними жить, Вриндаван — моя душа! Вы — мои возлюбленные гопи! В худшем случае я останусь там на пару-тройку дней, неделю, не больше.
— Тебя не отпустят родители! — протестовала Тунгавидья. — Ты не сможешь их ослушаться!
— Тебе будет их жаль, и ты просто не сможешь их оставить! — добавила Судеви, а её сестрёнка подтвердила:
— Канха, как ты их бросишь?
— Да и дедушка старый совсем, должно быть, захочет сделать тебя или Балараму царём. Как царь уйдёт из Матхуры? — рассуждала Читра. Она была начитанна и образованна, чтобы понять это.
Радха вдруг вспомнила про волшебное кольцо и обратилась к Вишакхе, которая уже что-то искала, развязывая то один узелок на своей дупате, то другой:
— Виша, давай кольцо отдадим! Оно же волшебное, он тогда непременно вернётся к нам!
Подруга бросила искать и расстроенно подняла на царевну взгляд. В её глазах было нескрываемое отчаяние. Она опять начала искать на себе что-то.
— Ты что, кольцо потеряла? — вскрикнула Индулекха, которая тоже наблюдала за ней.
Вишакха всплеснула руками:
— Кажется, да… — она яростно скинула свой платок, и всем стало ясно — узелков больше нет, а значит, и колечка.
— Смотри, Вишакха, здесь порвано! Целого лоскута не хватает! — заметила Чампакалата, которая взяла дупату в руки и нашла дыру.
— Ой! — вскрикнула та. — Видно, когда мы носились за пастухами с палками, узелок с кольцом зацепился за ветки какого-нибудь куста и оторвался.
Девочки растерянно посмотрели сначала на Радху, потом на Вишакху. Что теперь делать, никто не знал.
— Я бегу искать! — воскликнула Вишакха и бросилась назад, в лес, чтобы пробежаться по тем местам, где они были.
— Я помогу! — закричали близняшки Судеви и Рангадеви.
Остальные подруги переглянулись и тоже побежали искать.
Прошло некоторое время, и Радха не могла больше продолжать поиски, она очень торопилась в Яват, ведь её свекровь, должно быть, вернулась, а её нет. Она скорее попрощалась с девочками и поспешила домой.
Джатила нагрузила её готовкой, и Радхика, представляя, что стряпает для Кришны, напевая весёлую песенку, лепила самосы, резала фрукты, варила кхир. Когда всё было готово, божественный аромат воцарился на кухне и во дворе, потому что было много окон, вернее, кухня скорее была большой открытой верандой. Чёрные пчёлы летали, привлечённые ароматами ванили, кардамона и других специй и трав.
Джатила ворвалась на кухню:
— Готово? Все давно есть хотят!
И увидев, что всё так, она приказала девушке подать еду.
Радха накрывала для семьи, за трапезой не было только Абхиманью (он ещё не вернулся с севера) и её самой, потому что её не приглашали. Она не расстраивалась из-за этого, а мечтала поесть с Кришной. «Но как это сделать?» Пока семья вкушала, Радха пошла на кухню, чтобы прибраться.
Дом ещё был украшен бархатцами, и гирлянды цветов свешивались с окон. Дул приятный ветерок. Вдруг куст гибискуса зашевелился, и оттуда выскочил Кришна. Радха подпрыгнула от счастья и закрыла свой рот руками, чтобы не выдать его криком.
— Привет! — он пролез к ней через окно и, подойдя к чугункам, спросил:
— Этот дивный аромат долетел до Говардхана и позвал меня сюда. Радха, что тут у тебя?
— Хочешь, я тебя покормлю, Кришна? — спросила девушка, но тут же вспомнила, что может случиться, если их застанут здесь, и нахмурилась: — Лучше уходи, уходи скорее, Джатила придёт, тогда нам несдобровать!
— Не бойся, я тут же спрячусь! — Канха огляделся: — Вот, за этой большой ступой!
Радха скорее положила в горшочек молочного с орешками и сахаром кхира, добавила туда топлёного масла и поставила на подоконник перед любимым.
— Покорми меня! — улыбнулся Кришна, и Радхика, взяв немного риса, поднесла к его губам, он покачал головой и, придерживая её за руку, перенёс этот кхир ей в рот. Только потом дал ей себя покормить. Это было чудесно! Они по очереди давали насытиться друг другу. Сладкие крошки падали вниз, и весёлые мышата разобрали их все, птицы стали отбирать у них, налетая и хлопая крыльями, и немного удалось выхватить и им.
— Всё, Канха, тебе надо идти, — приказала Радхика, вставая. — Мне пора приниматься за уборку. А самое ужасное, что тебя могут застать здесь.
В этот самый момент в кухню ворвалась Джатила, неся использованные подносы. Царевна испуганно оглянулась на друга, а он, к счастью, успел спрятаться.
Джатила сразу подошла к большой ступе, у девочки похолодели руки: «Господи!», она страшно испугалась, а Джатила спросила:
— Что это ты такая нервная? — потом, немного поразмыслив, сказала: — Да нормальная еда была, нормальная. На тебе прям лица нет. — Потом она наклонилась к ступе и говорит: — Где-то здесь я оставляла большой графин, не могу найти. — Она заглянула за ступу. Радха чуть не упала в обморок.
— Нету нигде, — разочарованно добавила свекровь.
— Убежал! — выдохнула Радха.
— Кто убежал? Графин? — не понимала Джатила. Она явно подобрела после божественного пира, сделанного руками самой Лакшми-деви.
— Нет, я оговорилась, — засмеялась девушка. — Я поищу.
Радха нашла графин и отдала свекрови, а та в благодарность отпустила её к реке мыть горшки.
— Чтобы руки не мёрзли в колодезной воде, — так сказала она, и Радха, собрав посуду, пошла к Ямуне.
Она была так рада, что опять запела. Скоро она добралась до леса и увидела плачущих подруг. Они всё ещё продолжали поиски кольца, натыкаясь на ежевичные колючки, изранили себе руки и ноги, порвали одежду, но не нашли заветного колечка, страшный голод мучил их, а чувство вины не давало покоя.
— Девочки, хватит! Мы не найдём его! — говорила одна из них, но всё продолжалось дальше, они опять рыскали повсюду, натыкаясь на шипы.
— Дорогие подруги! — начала царевна, приблизившись. — Ясно, что кольцо кто-то стащил. Может, обезьяны или же люди?
Она оглядела девушек: настроение кислое, косы поистрепались, кругом царапины.
— Так, давайте поразмыслим: кольцо волшебное, значит, надо идти к волшебнице! — Радха посмотрела на Вишакху: — Ты провинилась, тебе и идти, Виша! Я бы сама пошла, но меня отпустили «горшки помыть и сразу назад».
— Точно! Надо к Пурнамасье сходить! А давайте все пойдём? — предложила Лалита и добавила: — Жаль, что без тебя, — она посмотрела на царевну. Девочки стали тщетно приводить себя в порядок и отправились к ведунье, а Радхика — на берег Ямуны.
Когда она вышла к реке, то увидела Кришну. Он как будто поджидал её. Стоял, облокотившись спиной на чёрное дерево тамала, и жевал травинку. Блики солнца на воде отражались в его лице и сверкали в драгоценных украшениях, осыпающих его грудь и руки.
Радха подошла, оставив посуду у кромки воды.
— Давай я тебе помогу, — предложил парнишка, но девушка ответила:
— Нет, лучше сыграй мне на своей флейте, пока я буду мыть!
Канха приложил к губам инструмент, и музыка наполнила лес, как наполняют его солнечные лучи.
Радхика быстро справилась со всей посудой и сидела, наслаждаясь сказочной мелодией. Потом спохватилась и скорее обратно. Кришна открыл глаза — Радхи нет. Он поискал её в надежде, что она спряталась, но потом понял, что она ушла. Он вернулся к ребятам, пора было вести коров домой.
Солнце садилось.
Девочки переживали — мата Пурнамасья не смогла им помочь, лишь просила молиться. Печальные, они вернулись домой, в сердце навеки прощаясь с любимым Канхой.
Глава 13
Радха засыпала счастливая, она сегодня целый день провела с Кришной. Она была наполнена любовью и радостью, но устала. В том, что девочки найдут выход из ситуации с потерянным кольцом, она не сомневалась. Вишакха умела исправлять свои ошибки. «А ещё Пурнамасья ведунья, вероятнее всего… — думала Радхика, засыпая, — …она подарит им новое колечко взамен старого потерянного». Да ещё девочка была уверена, что их возлюбленный обязательно вернётся, даже без всякого волшебного кольца.
Рано утром, ещё задолго до рассвета, она тихо встала, омылась и скорее во Вриндаван. Она должна была сегодня обязательно накормить Кришну своей стряпнёй. «Чтобы он всех победил», — рассуждала царевна. Она быстро покинула Яват и мигом домчалась до Вриндавана.
Деревня спала, позабыв о том, что сегодня их герой уйдёт на страшное состязание. Радха зашла во дворец Нанды Махараджа с заднего входа на кухню. В доме тоже все спали. Она подумала, прикидывая, что будет готовить, и начала доставать с полок горшки и, стараясь не шуметь, раскладывать продукты.
Кришна проснулся, когда луч солнца уже готовился к путешествию по земле. И, растолкав брата, вместе с ним побежал на реку. Искупавшись, они заторопились домой. Канха надеялся, что Радха у них и он сможет ещё разочек её увидеть. Когда приблизились ко дворцу, почувствовали нежный аромат корицы и поняли, что она пришла. Баларама забежал в дом, а Канха со двора через решётчатое окно, чтобы остаться незамеченным, заглянул на кухню.
Радха размешивала что-то в миске. Мама Яшода тоже встала и уже носила в комнату нарезанные фрукты. Рохини пришла и, переговариваясь с девочкой, стала накладывать на поднос горячие самосы. Кришна не мог больше терпеть и скорее побежал в дом.
В зале отец, брат и гость уже вкушали мамины блюда. Канха чмокнул Яшоду в щёку и сел с братом. Мама принесла Канхе то, что готовила Радха. На подносе перед ним лежали мисочки с вареньем из тамарина и персиков, тончайшие нежные лепёшки с творогом и изюмом внутри, сладкие молочные шарики и большая пиала взбитых сливок. Ароматный компот из манго дополнял это сладкое безумство. Канха стал есть, и наслаждение захватило его полностью.
Мама Яшода, заметив его блаженствующий вид, закричала:
— Радха! Иди сюда скорее!
— Да, матушка. Что случилось? — встрепенулась девушка, войдя в зал.
— Посмотри на моего сына! — Яшода смеялась. — Что ты с ним сделала своей стряпнёй?
Теперь расхохотались все, кроме Канхи, который не обратил на всё это никакого внимания. Радха вдруг заметила, что лепёшки на его подносе заканчиваются, и молнией на кухню, принесла ещё. Добавила ему.
— А мне? — спросил обиженно Баларама. — Радха, накорми, пожалуйста, и меня тоже! Я ведь тоже иду сражаться.
— Да, да, конечно, брат! — отозвалась она и, положив Бале лепёшек, умчалась опять на кухню и добавила на его поднос варенье и всё то же, что и у Канхи.
— Радха, тебе, наверное, домой пора? — спросила, испугавшись, что девочка опоздает вернуться до пробуждения свекрови, Яшода.
— Нет, матушка, мне не страшно сегодня опоздать, пока Кришну не провожу, не вернусь в Яват! — Радха была уверена в правильности своего плана.
Через несколько минут после завтрака все стали собираться в дорогу. Отец пожелал отправиться в повозке, чтобы поберечь силы юных борцов. Запрягли пару буйволов.
— Мне не верится, что мы будем бороться на большой арене с настоящими боевыми воинами! — ликовал Бала, укладывая вещи в повозку. — Это так волнительно и ошеломляюще!
Кришна посмотрел на брата, тот был так счастлив, как никогда раньше! Он порадовался за него, а сам уже скучал по Радхе. Она отправилась за подругами, чтобы привести их попрощаться.
Акрура уже ждал рядом с телегой. Надо было поторапливаться. Первые лучи солнца собирались озарить землю Вриндавана.
— В путь! — провозгласил Нанда, и они с дядей сели в повозку. Баларама тронул Кришну за плечо:
— Брат, пора!
Но Канха и не думал садиться, он стоял на дороге, повернувшись в сторону Варшаны, и ждал.
— Догоняйте нас! — приказал Акрура, и они отъехали.
Бала потянул брата, но тот не поддался:
— Иди садись, я скоро! — Кришна вглядывался в утренние сумерки. Бала нехотя побрёл вслед за повозкой, надеясь, что Кришна сейчас присоединится к нему.
И вот, когда тележка скрылась из виду, показалась Радха! Она бежала изо всех сил. Её дупата летела за ней, как воздушный змей, готовый умчаться в сумеречную высь.
У Кришны сильно забилось сердце. «Она успела!» И тут же вдалеке из темноты показались остальные девочки.
Радха подоспела к своему пастушку и крепко обняла его. Они отправились догонять повозку.
— Радха, что бы ни случилось, я вернусь! — молвил он. — Пожалуйста, не унывай! Что бы ни говорили, не верь никому! Не поддавайся на их страхи! Я люблю тебя и обязательно буду с тобой!
— Я буду ждать тебя, мой герой! Знаю, ты одолеешь Камсу. Ты лучший из лучших! — Радха сияла от счастья, что успела. — Ты можешь мне оставить кое-что на память, милый? — спросила она и, не дождавшись ответа, пояснила: — Свою флейту.
Канха, даже не задумываясь, вытащил из-за пояса бансури и отдал Радхе.
— Она будет вместе со мною ждать тебя, Кришна!
Девочки приблизились, и каждая пожелала Кришне победы и скорейшего возвращения.
— Дорогие подруги, мне надо догнать повозку.
— Мы с тобой!
И они все вместе бросились бежать.
Бала воспрял духом, увидев их в первых лучах солнца.
Канха погладил по голове Вишакху: «Не переживай, дорогая, я вернусь». Подержал за руку красавицу Лалиту: «Я привезу вам подарочки!» Погладил по щеке утончённую Читру: «Когда вернусь, обязательно устроим танцы!» Нежно улыбнулся Чампакалате: «Чампака, я обязательно буду на праздник здесь или даже раньше!» Всем остальным он тоже оказал внимание и вытер их слёзы. Потом запрыгнул в повозку и устроился рядом с братом, всё ещё посылая девочкам воздушные поцелуи и ласковые слова.
Ещё возле дома царевна собрала им с собой еду, приготовленную ею, а теперь ещё и Читра передала в повозку большую корзину с целебными мазями и припарками, чтобы залечивать шишки и раны после боя. Вишакха добавила тёплый плед. Лалита, Чампакалата и Тунгавидья сплели и надели на Кришну и Балараму гирлянды из хризантем и веточек туласи.
Девочки плакали, кто громко, кто молча, и плелись за повозкой, не отставая. Кришна помахал им рукой:
— До встречи, подруги! Ступайте домой! Не плачьте, пожалуйста! Мы вернёмся!
Рангадеви вдруг вмиг перестала рыдать и показала на Канху:
— Вы видели, девочки? Видели?
Все замолчали, вытирая слёзы, пытались заметить что-то на быстро удаляющемся Канхе. Рангадеви поняла, что именно они не замечают:
— Кольцо! Оно у него на пальце!– закричала она, когда парнишка замахал им опять.
— Это оно? — изумилась Вишакха, которую всё время мучила совесть за её потерю.
— Да! Там лунный камень! Это оно! — кричала Лалита.
Девочки обрадовались и остановились, не в силах больше продолжать путь. Слёзы делали ноги ватными, они обессиленно сели в траву у дороги.
Их любимый уезжал. Но у него появилась возможность вернуться.
Всю обратную дорогу девочки выясняли, как магический перстень попал к нему. На самом деле, Кришна слышал о кольце, когда девочки хотели его подарить, и первым побежал искать. Он сразу заметил на кустах ежевики узелок от алой накидки Вишакхи, развязав его, нашёл пропажу. Примерив его на средний палец, отвлёкся, дела увели его к ребятам, и он забыл рассказать о находке девочкам.
Но подруги решили, что, наверное, мата Пурнамасья нашла кольцо и передала тому, для кого оно было сделано.
— А что теперь, Радха? Что нам делать без Канхи? — Чампакалата еле сдерживала рыдания, но Радхика её успокоила:
— А теперь надо готовиться к встрече героев!
Девочки воспряли духом.
— А с Канхой и Баларамой не может быть по-другому! Вспомните, сколько демонов они победили! — продолжала она. — Мы должны быть готовы к встрече!
— А давайте всем жителям Враджа и Варшаны объявим, что пора накрывать пир. К вечеру обязательно всё должно быть готово! — предложила вдохновлённая Тунгавидья.
— Мне кажется, всё-таки это должна решать матушка Яшода, — произнесла с сомнением в голосе Читра.
— Да. Идёмте к ней! — скомандовала Вишакха, и они свернули во Врадж.
— А здорово, что кольцо всё-таки попало к Кришне, правда? — радовалась Лалита, когда они добрались до дворца Нанды Махараджа.
Девушки поднялись внутрь и заглянули в зал. Мама Яшода плакала на тахте, держа в руках солнечную дупату сына. Они подошли к ней и сели рядом, у неё в ногах. Гопи гладили её по голове и успокаивали нежными словами.
— Матушка, ведь они уже сегодня вернутся к нам победителями! — вдохновляла Радхарани.
— Не стоит плакать, Кришна крепчает, если мы сильные! — объясняла Рангадеви.
— Ладно, девочки, вы правы! Мы должны быть в них уверены, тогда всё обязательно будет хорошо! — Яшода встала: — А что, давайте пир готовить? Пир на весь мир! Пока всё сделаем, они вернутся, — проговорила мата.
— Только я буду готовить у себя дома, — согласилась Радха.
— О, ты до сих пор здесь, девочка моя? — удивилась Яшода. — Давай скорее беги к своим, а то посадят под арест!
Поцеловав маму Яшоду, Радхарани со всех ног помчалась в Яват.
Там все уже только поднялись и уже ходили туда-сюда, ругаясь на невестку, что оставила их без завтрака.
Радха прибежала и скорее на кухню, готовить. «Канха вернётся! Он победит!» — говорила она себе, когда печаль начинала поглощать её сердце, обволакивая туманом безысходности.
Глава 14
Как только Нанда с мальчиками и Акрурой отъехали, их догнали мальчики-пастухи.
— Канха, Баларама, вы что нас не дождались? — спросил с обидой Мадхумангала, дожёвывая сырную лепёшку.
— Мы с вами! — заявил Уджвала.
— Кто это мы? — удивился Нанда, оглядывая многочисленную ватагу детворы, сопровождаемой молодыми бычками и телятами.
— Я и Субала, — объяснил Уджвала. — Родители только нас отпустили.
— А телят не отпустили? — рассмеялся Канха.
Он очень обрадовался и помог ребятам залезть в повозку. Бала радостно помахал остальным. Путешествие началось.
Матхура находилась недалеко, но она настолько разительно отличалась от места, где жили пастухи, что эта поездка была всё равно как в другую страну или на чуждую планету.
Нанда отбросил прочь все свои сомнения и переживания и просто наслаждался своими сыновьями, которым суждено было стать героями.
Акрура был счастлив ехать в одной повозке с самим Кришной. Он винил себя, что выполнял приказ ненавистного Камсы, но и радовался, потому что это была прекрасная возможность увидеть Кришну. Акрура знал, какие борцы их ждут, и чувствовал себя предателем, но он также был уверен, что его Господь всё сможет одолеть, и поэтому чувство вины не мешало ему радоваться.
Баларама, провожая взглядом родные края, был на взводе. Он уже представлял, как стоит на арене и вокруг шумят трибуны, выкрикивая их победоносные имена.
Дорога подходила всё ближе и ближе к реке, лес между ними редел. Нанда Махарадж остановил буйволов и предложил:
— Дети, вам обязательно надо попросить благословения у Ямуны, омывшись в ней перед битвой.
— Да, отец, с радостью! — воскликнул Канха, и они вдвоём с Баларамой бросились к воде.
Берег был пологий, и возле него на воде покачивались розовые и голубые лотосы. Их аромат очаровывал, синие стрекозы резали горячий воздух, ветви деревьев колыхались под мягким ветерком, кланяясь Кришне и его брату. Парнишки зашли в Ямуну. Окунувшись с головой, они вернулись к отцу.
Акрура тоже захотел напоследок омыться и двинулся к реке. Как только он нырнул под воду, то увидел там Кришну. Изумлению Акруры не было предела. Он был в образе Господа Вишну, с четырьмя руками, в которых он держал диск, раковину, палицу и лотос, и с короной на голове. Весь его облик был прекрасен и сиял. «Это невероятно!» — думал Акрура и заметил рядом белого и светящегося змея Шешу, короны на его многочисленных головах кланялись Шри Вишну. Акрура выскочил на поверхность воды, чтобы вдохнуть воздуха, и снова погрузился. Там уже не было Вишну и Шешанага, а был Кришна и Баларама. У Кришны в руках были лотос и флейта. Они смотрели на Акруру с любовью. Тот поклонился им и скорее всплыл. Воздух проник в его лёгкие, и он вышел на землю. Теперь он ни капли не сомневался в божественности Кришны. Видение, которое так потрясло его, навсегда запечатлелось в его памяти. Вернувшись к повозке, он увидел, что мальчики беззаботно играют в камешки, а Нанда чуть задремал. Акрура стал рассказывать всё брату, и они отправились в Матхуру.
Отец мальчиков ничуть не удивился странной истории брата, а стал рассказывать разные невероятные случаи из жизни Канхи, которые говорили о нём как о Верховном Господе.
Парнишки не слушали его, они общались на свои темы, тем более что Нанда говорил вполголоса, так чтобы мальчики не могли до конца всё понять.
Канхе и Бале тоже было о чём поговорить и так, чтобы отец с дядей в это не вникали.
— Знаешь, братишка, — шептал Канха, — я бы мог умереть за Радху, если потребуется! Даже это не страшно, когда знаешь, что увидишь её и будешь держать за руку!
Баларама посмотрел в большие глубокие глаза Кришны и с улыбкой заметил:
— Ну, скорее всего, не только за ручку подержать, да? Небось, целовались? Хотя нет, не говори, мне это не интересно! — пытался остановить признания Бала.
— Нет, конечно, Баларама, как ты мог такое подумать? — начал возражать Канха, и нос его вдруг сильно зачесался.
— А что нос чешешь? — засмеялся брат. — Значит, врёшь! — Бала отвернулся от него на звук пролетающих мимо чакравак.
— А что, нос почесать уже нельзя? Сразу выводы какие-то, — сделал обиженный вид Канха.
— А почему ты правду мне не говоришь? — стал допрашивать старший брат.
— А что, я же говорю её! — Канха еле сдержался, чтобы опять не почесать нос. — Не целовались мы ни разу!
— Так я тебе и поверил, Канха! — Бала с недоверием усмехнулся. — Тот день, когда Радху укусила змея и ты пошёл лечить и остался с ней до утра? Неужели ни разу не поцеловал, даже когда она спала? И тот раз, когда вы спали в лесу? Прямо вот не поцеловал и всё? Или в детстве, когда вы ездили в предгорье? Ты же тогда рассказал мне сам, что поцеловал её.
Канха засмущался немного, Бала поймал его, он почесал нос и ответил:
— Я тогда обманул тебя, конечно. Я не целовался с ней!
Бала расхохотался и махнул на него рукой.
— Ребята, а мы слышали, что наши во Вриндаване начали пир готовить, и Радха, и Яшода, и многие другие, — рассказал Уджвала, который, пока искал Кришну, успел побывать у него дома.
— Ого! — обрадовались мальчики.
Акрура вдруг предложил дельную мысль:
— До Матхуры осталось полчаса ехать. Может, подкрепимся?
— Да! Давайте, хорошая идея! — согласился Нанда, останавливая повозку.
Кришна достал кувшин с молоком и передал отцу. Баларама взял мамины пирожки и развернул перед Акрурой, отцом и друзьями.
— Давай, Канха, мы должны подкрепиться с тобой стряпнёй Радхики. Чтобы стать неуязвимыми перед противником.
Кришна развязал узелок царевны, там оказался горшочек взбитых сливок, розовые сандеши и несколько пирожков-самос. Кришна вдруг остановил брата, который взял самосу:
— Погоди, Бала, давай съешь сначала это!
Он положил ему в рот тающий сандеш. Баларама нажал зубами на молочный шарик, и ароматный нектар брызнул и заполнил весь его рот божественным вкусом. Бала улыбнулся и довольно зачмокал.
Канха тоже взял сладость, и наслаждение охватило его. Он закрыл глаза и сразу увидел Радху. Она кружилась, и алые соцветия чатины падали на неё дождём.
— Братишка, ешь скорее, нам надо торопиться! — прервал медитацию Баларама, протягивая брату кувшин молока.
— Нет, Бала, я доем этот сандеш и ещё сливки, — ответил Канха, вытирая неожиданно нагрянувшие слёзы.
— Доедайте. Мы отправляемся, — объявил отец, и повозка отправилась дальше.
Вскоре вдалеке показались высокие стены из белого мрамора и инкрустированные самоцветами ворота Матхуры. Какой-то молодой человек бежал к ним, спотыкаясь и пачкаясь в пыли. Когда, наконец, ему удалось добраться до их повозки, Нанда приостановил её ход и поздоровался, поклонившись молодому мужчине, а тот спросил:
— Вы, должно быть, Нанда Махарадж и везёте Кришну и Балараму? — он заглядывал в повозку, высматривая мальчиков.
Нанда был удивлён, как и все:
— Да, уважаемый. Но как вы узнали?
Тот посмотрел на Акруру и сказал:
— Я вижу нашего военачальника с вами.
Он отдышался и продолжил:
— Камса хочет убить Кришну и Балараму, поэтому он сделает всё, чтобы они даже не вышли на арену, не говоря уже о тех борцах, которых он приготовил для них. Пока не поздно, уезжайте обратно!
Нанда растерялся и оглянулся на сыновей. Баларама только стиснул зубы, и его свирепый вид уже мог сразить кого угодно, а Кришна улыбнулся и, соскочив с повозки, подошёл к мужчине:
— Вы бежали нам навстречу, чтобы предупредить об опасности, мы очень благодарны вам. Возьмите это.
Парнишка протянул ему горшочек масла гхи, что мама приготовила в дорогу. Житель Матхуры поклонился им с почтением и принял подарок.
— Едемте с нами! — предложил Нанда, и тот сел к ним в повозку.
Кришна, Баларама, Уджвала и Субала пошли пешком, им надоело трястись в телеге и скорее не терпелось вступить в бой. Особенно Балараме. Он нашёл какую-то палку и упражнялся с ней прямо на ходу. Канха и остальные только и успевали уворачиваться от его выпадов.
Они зашли в ворота. Их встретила радостная толпа с криками: «Джай Шри Кришна!», «Джай Баларама!». Мальчики приняли в дар фрукты и сладости. Ребята поняли, что их давно ждут, как единственную надежду на свержение ужасного царя.
— Я пойду прямиком к Камсе, доложу, что вы прибыли! — заявил Акрура и, не удержавшись, всё-таки поклонился в ноги Шри Кришне. Тот поднял его и обнял:
— Иди, дядя, предупреди!
— Только, — начал Акрура и с надеждой посмотрел в прекрасные, полные любви и радости глаза Кришны, — зайдите ко мне в гости, я очень надеюсь, что на меня прольётся ваша милость и я смогу вас достойно у себя принять. Я сам и моя супруга будем очень счастливы!
Кришна взял дядю за руку и ответил:
— Конечно, дорогой Акрура, иди к Камсе, позже мы обязательно заглянем к тебе.
Осчастливленный военачальник поспешил во дворец, а Нанда предложил ребятам:
— Мальчики, давайте прогуляемся немного по городу, видите, как люди ждали вас!
— Отлично! — ответили те и, медленно прогуливаясь, двинулись по центральной улице города.
Вдруг неожиданно закричала женщина и люди стали разбегаться в разные стороны. И тут ребята увидели, как со стороны дворца к ним несётся огромный бешеный слон. Размахивая головой, он опрокидывал хоботом торговые тележки и всё вокруг. На бегу затоптав кого-то, он двинулся прямо на Нанду, Кришну и Балу. Отовсюду плакали дети. Один малыш выскочил вперёд слона, и Нанда Махарадж стремглав кинулся, схватил мальчика и в последний момент успел откатиться с ним в сторону. Вокруг творился настоящий погром. Слон метался из стороны в сторону, круша всё вокруг.
Кришна, переглянувшись с братом, бросился вперёд, к сумасшедшему животному. Уджвала и Субала только успели отскочить, прижавшись к раскидистому дереву.
Слон встал на дыбы, заметив перо Кришны. Видимо, слуги царя специально тренировали его реагировать особенно агрессивно на перо павлина, чтобы он мог узнать Кришну и убить своими огромными тяжёлыми стопами. Со всех сил слон топнул, опустившись на передние ноги, желая размозжить Кришне голову, но тот чудом успел отскочить влево.
Бала решил скрутить слона верёвкой, и тут же какой-то парень кинул ему из окна длинный тяжёлый канат. Баларама стал заходить справа. Мальчики без страха приблизились настолько, что могли видеть выражение слоновьих глаз. Заходя сбоку, Кришна вновь и вновь уворачивался от бьющего массивного хобота обезумевшего животного.
Бала уже готов был накинуть верёвку на спину слона, как тот неожиданно махнул хоботом и вырвал её из рук Баларамы. После этого встал на дыбы прямо над ним и хотел наступить на парнишку, запутавшегося в канате, как вдруг Канха, всё время прыгающий слева, чтобы посмотреть в глаз животного, начал махать слону руками и кричать, чтобы отвлечь от Баларамы. И в последний момент он, наконец, поймал взгляд вращающихся сумасшедших глаз слона. «Его зовут Кувалаяпида», — сразу понял Кришна и продолжал гипнотизировать противника.
Пока Бала готовился умереть под ногами животного, Канха «выпустил стрелу любви» в это бедное существо. Она проникла в него и попала прямо в самое сердце. Это была не настоящая разящая стрела из дерева или железа. Стрела любви тончайшая, невидимая глазу и разит любого, кто взглянул на Господа хоть раз. Животные — невинные существа, поэтому стрела легко вошла в его сердце, подобно ножу в масло. Любовь заполнила его до краёв, и слёзы потекли по серым щекам могучего животного. Из грозного убийцы он тут же превратился в нежного слоника.
Он сразу обмяк, и Бала, воспользовавшись этим, выкатился из-под него, замахнулся, чтобы, наконец, заарканить его своей верёвкой, но Кришна крикнул:
— Бала, смотри, Кувалаяпида больше не враг нам. Убери верёвку!
Канха нежно смотрел в глаза слона, и вся его любовь проникла в животное и, наполнив сердце до краёв, потекла по жилам. Слон стал мягким и добрым.
— Не надо его вязать, брат! — остановил Балараму Кришна.
Слон растянулся на земле перед волшебным пастушком из Вриндавана и вытянул перед ним свой хобот. Кришна помахал Балараме, который не мог понять, что произошло.
Маленькие дети ещё плакали, но взрослые уже радостно кричали:
— Джай Шри Кришна! Джай Баларама!
Никто не мог понять, как такое могло произойти. Бешеный, всё разрушающий слон, которого Камса специально научил убивать, который бежал по улицам, громя всё вокруг, разбивая статуи и ломая тележки, сейчас был остановлен и, более того, совершенно приручён нежным молодым пастушком из деревни.
— Джай Шри Кришна! — кричали повсюду. Народ стал сходиться и осыпать мальчиков цветами.
— Это было не трудно, — скромничал Кришна. — Мы же пастухи, можем приручить коров, быков, козлов, да кого угодно, даже тигра! А слон ваш добрый был, просто сердитый немного на своих хозяев.
Канха нежно погладил слона по щекам и вытер его слёзы.
Кувалаяпида поднялся и пошёл за мальчиками, как послушный щенок.
Нанда Махарадж подбежал к сыновьям и крепко обнял их, прижав к груди. Уджвала и Субала радостно жали им руки.
Жители ближайших домов выбежали на улицу и ликовали, забрасывая лепестками.
Город Матхура был богат на мраморные роскошные дома и улицы, здесь красовались фонтаны и сады. Арки все были золотые, а из мозаичных фонтанов пили белоснежные павлины, каких Канха встречал во Вриндаване всего пару раз. Здесь пахло розами и сандалом, видно, жители специально разбрызгивали ароматы на улицах и площадях. Торговые лавки были украшены цветочными гирляндами, жители срывали их и подносили героям. Кришна с Баларамой теперь просто утопали в цветах.
Торговец упал перед ними ниц и, видя их заинтересованность, завёл их в свою цветочную лавку, там надел две приготовленные гирлянды из лепестков роз и хризантем.
— Возьмите немного бетеля и чандана (благовоний), — предложил он, поднося поднос.
Тут Канха вспомнил про Радху и решил взять для неё красивую ткань на платье. Он попрощался с торговцем и пошёл к другому. Он зашагал к палатке с материалами для пошива одежды и, выбрав лазоревую с золотыми лотосами ткань, попросил:
— Дорогой житель Матхуры, ты можешь дать мне в дар этот прекрасный расшитый золотом шёлк? Этим ты осчастливишь меня!
— Да как ты смеешь?! — грозно нахмурился демон. Он служил Камсе и специально был поставлен сюда, чтобы напасть на пастушка, когда тот появится. Он тут же схватил большой нож и замахнулся на Кришну. Люди ахнули, никто такого не ожидал. Рука с ножом была в полуметре от него, а мальчик с невозмутимой улыбкой лихо запрыгнул на прилавок перед ним и одним махом ребром своей ладони сшиб его косматую голову с плеч.
Даже Баларама успел только рот открыть от изумления, как брат уже победоносно стоял на прилавке, размахивая лоскутом ткани, как флагом.
— Джай Шри Кришна! — закричали торговцы.
Парнишка спустился и, упаковав отрез ткани в мешок, передал его Нанде:
— Отец, это для Радхи. Пусть пока будет у тебя.
Нанда Махарадж только сейчас очнулся и забеспокоился:
— Сыночек, он тебя не поранил?
— Нет, отец, всё хорошо.
Нанда взглянул на истекающее чёрной нечеловеческой кровью тело демона и, содрогнувшись, последовал за ребятами вдоль рядов. Кришна хотел привезти всем подарки, когда вернётся с победой, и сейчас выбирал для Вишакхи золотое ожерелье. Торговцы были готовы отдать ему всё, что у них было, они так ждали его, и надежда, что он победит Камсу, росла в них каждую минуту. Они осыпали его драгоценностями, а продавцы сладостей халвой, конфетами и другими вкусностями, торговцы специй наполнили его мешок для мамы Яшоды редкими семенами трав и корений.
Балараме же не терпелось на арену. Трубы ещё не возвестили о начале соревнований, поэтому Канха оттягивал их выход. Но теперь, когда они собрали для всех своих любимых подарки, Бала не выдержал и стал просить:
— Отец, идёмте, наконец, на состязание!
Его вид был настолько умоляющим, что все повернули ко дворцу. И вдруг один портной, выскочив им навстречу, остановил их:
— Дорогие Шри Кришна и Баларама! Войдите ко мне в дом, я хочу вам кое-что предложить!
— Хорошо, — ответил младший брат, и старшему пришлось подчиниться. Они зашли в тёмное маленькое помещение — магазинчик портного, и он тут же вынес приготовленные специально для наших героев шёлковые, расшитые золотыми нитями и жемчугом одежды: жёлтые и синие дхоти и палантины, такие же по цвету шикарные тюрбаны, один — со страусиными пушистыми перьями, другой — с пером павлина. Мальчики переглянулись. После сражения со слоном их простая одежда была отнюдь не парадной, и они очень обрадовались идее преобразиться. Приодевшись в новые шёлковые наряды, они превратились в прекрасных принцев. Баларама улыбнулся и водрузил на Канху его гирлянду, а тот, в свою очередь, на Балу — его.
— Спасибо, дорогой! — поблагодарил Канха старенького, осчастливленного возможностью послужить героям портного, а Баларама поклонился его щедрой супруге.
— Когда вы оставите тело, то получите освобождение! — произнёс напоследок Кришна и добавил: — И пусть к вам придёт небывалый достаток и большое счастье! — И они вышли на улицу. Старички долго кланялись им вслед, воспевая их божественные имена.
Отец порадовался их нарядам, и они двинулись дальше. И тут Кришна захотел подшутить на горбатой старой женщиной:
— О прекрасная стройная деви, кому вы несёте эту благоухающую сандаловую пасту на золотом блюде? — обратился он к ней, заметив про себя, что она всё-таки была молода, просто хромая и перекошенная на одну сторону, не считая жуткого горба на спине.
Она подняла голову и посмотрела на ребят. Их красота и чистота голоса пленили её. Манера говорить и обходительность стрелой любви поразили её израненное сердце. Всё, что она могла, — это поклониться им до земли и предложить сандал, и она проговорила, протягивая Кришне блюдо:
— Дорогой господин, меня зовут горбунья Тривакра. Я служанка Камсы и каждый день делаю для него эту пасту, но, увидев тебя, не могу не отдать её тебе. Возьми! Только ты достоин всех этих почестей и подарков в целом мире, только ты!
Только для Тебя сияет солнце!
Только для Тебя летают птицы!
В каменной Матхуре
Ты как лучик солнца!
Радость в сердце даришь
И большим, и малым.
В каменной столице,
Там, где Камса правит.
Горбунья замолчала. Она любовалась их сияющими лицами. А её стихи отразились в сердце Кришны нежным цветком, и он, приняв сандал, передал его брату, а сам подошёл к горбунье и крепко обнял. Он так стиснул её в объятьях, что она вскрикнула от боли. Потом, отпустив, наступил на ноги и, взяв в руки её голову, стал тянуть вверх. Послышался приглушённый треск и стон. Кришна отпустил Тривакру и сделал шаг назад.
Отец и ребята с изумлением, открыв рты, смотрели на происходящее. Горожане, ходившие толпой рядом с ними, ахнули! В какой-то момент им показалось, что Кришна хочет раздавить её, но потом произошло нечто невероятное. Горбунья, которая от рождения была сгорбленной, кривой и хромой, выпрямилась и теперь стояла ровно. Оказалось, что она совсем молодая, лет восемнадцати, и очень красива при этом. Её природная стройность и прекрасные волосы только теперь стали заметны. Большие чувствительные глаза сияли любовью, что делало её ещё краше. Она, как и все люди вокруг, была ошарашена своим преображением.
— Покрутись, Тривакра! — приказал Кришна. Она послушно повернулась на одной ножке, подняв другую. Лёгкая, прекрасная! Крики радости послышались со всех сторон.
— Господин, я прошу вас, идёмте с мной! — попросила она его, немного придя в себя и приглашая в свой дом. Из-за того, что шея выпрямилась, голос стал звучать нежно и приятно. — Я очень хочу, чтобы вы побывали у меня и я вам послужила. Я полюбила вас всей душой и хочу обнимать и целовать вас всю ночь. Отныне я ваша рабыня!
Кришна очень смутился, а Баларама строго воззрился на него, дескать, доигрался? Кришна сделал ещё шаг назад и робко ответил, вовсе не поднимая на красавицу глаз:
— Дорогая юная Тривакра, мы сейчас не можем зайти к тебе, ведь у нас ещё есть важные дела! — но, услышав её горестное «ах!», опять пожалел её и пообещал: — Но за твою доброту, что ты нам оказала, предложив сандаловую пасту, при этом подвергая свою жизнь угрозе, мы обязательно зайдём к тебе на обратном пути, как ты этого желаешь. Хорошо? — и, не дожидаясь ответа, Кришна развернулся, и вся компания отправилась к дворцу.
И сразу парнишка ясно увидел образ Радхарани, которая сильно ругала его за то, что он недостаточно почтил девушку: «Она в своей жизни так натерпелась, столько зла на неё проливали люди, столько издевательств и оскорблений, а ты даже не разрешил ей послужить тебе! Ох, Канха!»
По дороге им встретились другие борцы, и Баларама спросил их:
— Где пройдёт состязание?
— Вон там всё будет! — указали те и добавили: — Царь Камса сейчас проводит особую ягью Господу Шиве и выставил на обозрение невероятно огромный легендарный лук Господа. Это всё вон там! — они указали направление, как раз то, по которому ребята и двигались.
— Спасибо! — поблагодарили Бала и Уджвала.
— Эх! — вздохнул Баларама. — Я так хотел бы хотя бы просто дотронуться до этого чудесного лука!
Кришна ответил, встрепенувшись:
— О да! А я бы выстрелил из него!
— Да, и прямо в Камсу! — обрадовался Уджвала.
— Давайте пойдём к нему поскорее! — кричал Субала.
— Идём! — объявил отец Нанда, и они быстро отправились к жертвенной арене, что была рядом с дворцом Камсы. — Мы должны почтить священный лук Господа Шивы.
Слон, заприметив дворец, встрепенулся и поспешил в обратную сторону.
— Прощай, милый слоник! — крикнул ему вслед Канха и догнал Балу.
Вскоре они попали в тенистый сад Камсы. Здесь свистели дрозды и каркали вороны. Полянкой рассыпались тёмно-фиолетовые ирисы, и создавалось впечатление, что сад горюет о своём прежнем царе, дедушке Кришны и Баларамы, который сидел сейчас в тюрьме.
Когда Канха снял туфли и пошёл по траве босиком, то в его следах стали распускаться жёлтые и розовые дикие крокусы и тёмные ароматные лесные фиалки. Никто этого не заметил, кроме полубогов, которые уже готовились к настоящему зрелищу на борцовской арене.
Глава 15
— Смотрите! — закричал Баларама, который ещё издали увидел огромный лук.
Они ускорили шаг и вышли на каменную площадь, посреди которой полыхал огонь маха-ягьи, сидели жрецы и сам царь. Вокруг стояли солдаты. На путников никто не обратил внимания, все были поглощены процессом.
Кришна махнул друзьям, и они отправились к луку. Подойдя, опустились в поклоне перед ним. Потом пастушок подошёл поближе, легко взял невероятно тяжёлый лук и — о чудо! — поднял над головой!
Баларама, Уджвала, Субала и Нанда ахнули.
Канха тут же взял тетиву и, согнув лук, стал надевать её. Лук не выдержал силы рук Господа и разломился.
Грохнуло так, что на ягье погас огонь, а у присутствующих заложило уши. Канха учтиво положил лук и вернулся к друзьям. Они стояли молча, вытаращив на него глаза. Никто не мог и предположить, что лук Шивы вообще можно поднять. А тут такое!
— Как ты это сделал? — не верил своим глазам Баларама.
— Просто я уже ломал его однажды! — засмеялся Кришна и, заметив, что никто не понимает его намёка, пояснил: — Это было, когда я приходил на землю в образе Господа Рамы.
— Что? — опешил Бала. Он же знал своего брата. Это тот самый мальчик, который просил у мамы варенья и в детстве боялся большого быка Васу. «Он точно говорит какую-то ерунду!» — думал мальчик, а вслух посмеялся: — Канха, ты большой выдумщик и балагур! Лук просто древний, реликтовый был, а ты взял и бесцеремонно сломал его!
Тут солдаты бросились за ними, но тогда Кришна с братом подскочили к луку и, схватив по обломку, стали отбиваться от нападающих. Бала всё время думал о происшедшем: «Канха — это тот мальчонка, что кормил обезьян во Вриндаване, воровал масло у пастушек и бегал от девчонок. Это мой младший брат. Сколько раз я вытаскивал его из переделок. Нет, не может быть, чтобы он был Господом Рамой. Это же Канха! Он даже борется только потому, что я его научил. А слёзы, которые он проливает из-за девчонок?» Он с недоверием поглядывал на него, крушившего врагов. Баларама уложил пятерых, а Кришна — троих, и они поспешили к Уджвале и Субале.
Отец тоже отбивался от стражи, и теперь они все вместе бросились обратно под покров деревьев.
Немного передохнув в саду и подкрепившись, отправились к борцовской арене. Пока они шли туда, народ сопровождал их, не обращая внимания на других борцов, и кричал: «Джай Шри Кришна! Джай Баларама!»
Вскоре арена открылась перед ними: праздничные флаги, ленты и цветы, восторг ожидающей публики. Бой барабанов возвестил о начале состязания.
Было очень много народа, и простых горожан, и брахманов, и кшатриев, для которых были особые места на трибунах. Царь уже сидел на дорогом большом троне и наблюдал за выходившими на арену борцами. Сражались сразу несколько пар, чтобы выявить лучших. Камса не следил за ходом борьбы, а глазами выискивал среди зрителей Нанду с мальчиками. Он знал, что они приехали, и, услышав, как сломался лук Шивы, очень испугался. Он подумал, что, возможно, он может умереть от рук этого мальчишки. Все надежды царя теперь были связаны с состязанием, может, эти силачи уложат восьмого сына Деваки и Васудевы.
Когда первый раунд закончился, победителями были объявлены несколько самых мощных борцов, и они тоже стали парами, и повторно загремели барабаны, начался второй раунд, после которого первое место заняли наимощнейшие гигантские воины: Чанура, Муштика, Шала, Кута и Тошала.
Тут Кришна и Баларама вышли на помост. Луч солнца прорвался из-за туч и осветил их. Их драгоценности и одежды засверкали. Воздух наполнился радостными криками простых людей: «Джай Шри Кришна! Джай Баладев!» С трибун полетели цветы. Сияющие мальчики переглянулись и двинулись на арену.
Чанура и Муштика вышли к ним навстречу, играя своими бицепсами и вытирая пот:
— Приветствуем вас на арене! — загрохотал здоровяк Чанура, немного склонившись. — Мы знаем, что вы не простые пастухи, вы одолели суровых демонов! Вы герои, и про вас складывают песни. Царь Камса приказал нам сразиться с вами, он хочет своими глазами увидеть, как вы победили демонов. Кришна, ты — со мной, а твой брат — с Муштикой.
Кришна поклонился и посмотрел на брата. Тот героически двинулся вперёд. Увидев, что Кришна повернулся, он сказал ему вполголоса:
— Брат, это тоже демоны! Сразим-ка их!
— Да! — Кришна посмотрел наверх, борцы были очень высокие и широкие. Вены на их мышцах разбухли, а глаза сверкали нескрываемой яростью. По правде говоря, они еле сдерживались, чтобы не кинуться первыми на Канху и Балараму. Камса обещал большой мешок золота тому, кто их одолеет, и каждый из них хотел первым разорвать мальчишек в клочья.
Затрубили трубы, и загремели барабаны.
Тут же противники сцепились ладонь в ладонь, наезжая друг на друга, силясь опрокинуть врага. Канха чувствовал мощь Чануры и пытался завалить его, всё-таки немного поддаваясь для виду, чтобы скрыть немного свои силы. В какой-то момент Чанура поднял его над головой и бросил оземь, но парнишка вспомнил захват ногами, которому учился у Балы, и, ловко применив его, тоже опрокинул противника, а сам тут же подскочил и ловко запрыгнул ему на грудь, но Чанура схватил его и бросил ещё раз…
Бала боролся в полную силу, Муштика был выдающимся борцом и лихо выдавал ему свои приёмы, от которых Бала едва успевал уворачиваться. В какой-то момент он отвлёкся на упавшего брата и тут же получил бросок через голову наземь.
Кришна подпрыгнул и оказался на спине своего демона. Он сжимал его бока с такой силой, что слышно было, как ломаются его рёбра. Чанура же от боли злился и тщетно пытался сбросить седока.
Баларама ухитрился захватить ногами шею Муштики и, сжимая мёртвой хваткой, душил его. Они валялись в пыли арены.
Народ неистовствовал! Бой был несправедливым, мальчики были намного меньше весом и возрастом. Как можно было допустить такое?! Но и в то же время народ видел, что у тех есть шанс на победу!
Камса был в шоке. Он надеялся, что его могучие борцы одной левой сразу уложат насмерть выскочек. А тут такое!
Кришна, сломав несколько рёбер Чануре, спрыгнул и, схватив его за ноги, стал валить.
Баларама же, применив свой приём с поворотом и толчком, поставил Муштику на колени и ударом правой руки снёс ему голову.
Народ взревел ещё громче! Люди были счастливы.
Чанура высвободился и, шустро подскочив, кинул Кришну на землю. Люди затихли. Воздух накалился. Бала закричал:
— Давай, Канха!
Не успел демон поставить ногу на грудь поверженного, как Кришна очнулся и в одном прыжке оказался на шее у Чануры. Он с силой три раза ударил его по шишковатому черепу, и демон рухнул и закатил глаза, а из его рта полилась чёрная кровь.
Трибуны взорвались аплодисментами.
Братья обнялись и, пытаясь отдышаться, помахали Нанде и друзьям, которые вместе со всеми радостно выкрикивали их имена.
Тут к ним, не давая передохнуть, вышли ещё два демона: Кута и Шала.
Бала сразу ударил Куту в живот, и тот упал на колени. Баларама с усилием свернул ему шею и поднял победоносно руки.
Кришна оказался напротив грозного Шалы. Рогатая башка не скрывала его происхождения. Кришна хохотнул и прыгнул в сторону, лихо увернувшись от мощного удара кулаком. Не чувствуя опоры, демон чуть покачнулся, и Кришна, оббежав его сзади, подпрыгнул и изо всех сил пнул двумя ногами в мохнатую спину. Шала полетел в песок. Кришна вскочил на него и с силой ударил пяткой по голове. Кровь брызнула в разные стороны. Демон испустил дух.
— Быстро! — улыбнулся Бала, похлопывая младшего по плечу.
— Он простой, — смеялся Канха, — весь его ум в рога ушёл.
Камса негодовал. Как просто одолели деревенские мальчишки его самых искусных борцов! «Это же просто дети! — кричал Камса. — Как такое возможно?» И, не веря своим глазам, схватив меч, он сам ринулся на арену, позабыв о пророчестве, о Боге и о смерти…
Баларама сцепился с последним борцом, Тошалой. Пот стекал ему на глаза, демон был очень хитёр, и герой не заметил, что зрители вдруг стали кричать громче прежнего и что на арене появился самый главный противник, тот, из-за кого они и приехали сюда.
Кришна улыбался, увидев царя, поклонился ему и сказал:
— Моё почтение, дядя! Простите, что в такой обстановке я не могу достойно послужить вам, — глаза его лукаво светились.
— Сейчас послужишь, щенок! — оскалился Камса и ринулся с мечом на безоружного парнишку. Лезвие по рукоятку вошло в песок, потому что Кришна отпрыгнул в сторону. Камса, защищаясь щитом, кинулся снова к Кришне, пытаясь вонзить своё оружие. Мальчик вновь увернулся. Камса понял, что щит ни к чему, а лишь утяжеляет его передвижение, и, храбро отбросив его в сторону, неожиданно сделал выпад вперёд. Кришна полетел в сторону и, зацепившись за щит, упал на живот.
— Ха-ха-ха! — закричал Камса. — Убить тебя не составит никакого труда, мальчишка!
Он замахнулся, а пастушок молнией кинулся ему в ноги и сшиб. Камса упал на колени, а Кришна пнул по руке что было силы, и грозный меч царя, выскочив, пролетел метров двадцать и воткнулся в деревянное ограждение арены.
Баларама катался по песку, сцепившись мёртвой хваткой с Тошалой. Они душили друг друга, перекатываясь и задыхаясь.
Камса поднялся и, рыча, с кулаками кинулся на Кришну. Тот ловко увернулся и рассмеялся. Камса снова бросился на него, но парнишка опять отскочил. Он хотел подобраться к Балараме и помочь ему. Краем глаза он видел, что дело у него плохо. И с каждым прыжком Кришна становился всё ближе к брату. И в какой-то миг, когда Камса полетел в песок, он подбежал и со всего маху ударил Тошалу по голове. Бала отбросил борца в сторону и увидел, с кем бьётся его брат. Он захотел помочь, но Кришна махнул ему головой, дескать, не мешай.
Камса разъярился, заметив смерть Тошалы, и со всей силы ударил Кришну в грудь. Парнишка пошатнулся, но и только. В отместку он схватил Камсу за волосы и ударил в лицо. Камса упал, вытирая кровь. Кришна повернулся к народу и помахал, смеясь.
В этот момент злость царя обрушилась на него с новой силой. Он пнул его и, поймав за руку, ударил со всей силы в бок ногой. Кришна зашатался и чуть не упал, но вовремя развернулся и, схватив Камсу за плечи, превозмогая боль, стал валить его. Камса не мог долго удержать мальчика, само прикосновение к нему вызывало судороги во всём его теле. Он упал и, пытаясь отдышаться, поднялся. Кришна снова кинулся, схватив его за плечи, но Камса бросил ему в глаза песок. Низкий поступок!
Бог ветра Вайю, вместе с другими жителями райских планет наблюдающий смертельный поединок, кинулся на помощь своему Господу, и весь песок вмиг сдуло в сторону.
Бог Солнца Сурья тоже решил внести свою лепту и стал беспощадно слепить глаза Камсы.
Бог огня Агни вступился, накаляя шлем, доспехи и украшения царя, так что его кожа задымилась под ними. Камсе становилось совсем плохо.
Кришна бросился к нему и повалил на землю. Шлем грозного правителя отлетел в сторону. Камса не хотел быть поверженным и тут же подвернул мальчишку под себя. Потом быстро встал и уже собирался прыгнуть ему на грудь, как вдруг мальчик ловко крутанулся и отскочил. Это был один из приёмов Балы.
Через мгновенье Кришна пнул его ногой, и Камса, пролетев несколько метров, упал навзничь. Герой подлетел к нему и хотел ударить, как Камса в болевых конвульсиях откатился в сторону и встал, шатаясь, но всё-таки скаля зубы и приготовившись нападать. Кришна подоспел вовремя и ударил в лицо, но демон всё-таки устоял и, в свою очередь, выдал такой же удар. Кришна тряхнул кудрями, желая прийти в себя после такого мощного выпада царя. Он посмотрел вокруг: арена поплыла, изо рта и носа текла горячая солёная кровь…
Жестокий Камса понял, что мальчик на грани, и со всей силы ударил его ногой в живот. Но Кришна схватил его за эту ногу покрепче и стал раскручивать, как когда они с Баларамой сражались с Дхенукасурой и другими демонами-ослами. Потом отпустил, и царь со всего маху воткнулся головой в арену. Парнишка оглянулся на Балараму, который победоносно поднял руку, чтобы поддержать еле-еле держащегося на ногах братишку.
Камса выкарабкался и, протирая глаза, кинулся снова. Пастушок отпрыгнул в сторону, и Камса, развернувшись, ударил его кулаком в спину. Кришна упал, но тут же поднялся, развернувшись, улыбнулся дяде и кинулся на него с криком. Он подбежал и, прыгнув на него, стал колотить. Камса не мог больше сопротивляться, в криках от боли потерял сознание и, наконец, испустил дух.
Кришна понял это и с трудом поднялся на ноги. Всё тело болело. Он шатался, с лица на грудь стекала кровь. Но тут он понял, что всё, они победили! Окончательно победили! Радость нахлынула вместе с восторженными криками брата и трибун.
Баларама подбежал, роняя слёзы радости, и обнял его. Он почувствовал боль Канхи и придерживал его за пояс, когда они повернулись к народу. Там творилось что-то невообразимое: люди кричали от радости, прыгали, танцевали, бросали на арену цветы. Настало время перемен! Коварный демон был свергнут и его правлению пришёл конец! Настали добрые времена!
Были и другие, восемь братьев Камсы, которые зверели от злости: их брат был убит!
Забили барабаны, и победоносно затрубили трубы. Нанда Махарадж, перепрыгнув ограждение, вместе с пастухами подбежал к ребятам и обнял, плача от счастья. Отец знал, что так будет, и ни на миг не сомневался в сыновьях. С ним был мешочек с лекарственными мазями и настойками. Он обработал им раны, а Уджвала и Субала дали напиться воды.
Глава 16
Все смеялись и не могли успокоиться. Уджвала, смеясь, держал Кришну под локоть, помогая держаться на ногах с одной стороны, а брат бережно — с другой. Субала всё время восторженно восхвалял каждый приём во время схваток.
Баларама высматривал злобных братьев Камсы. Он уже увидел их на трибунах, а сейчас они направлялись сюда, пробираясь через людей в рядах. Баларама хорошо понимал, что Канха сражаться уже не сможет и теперь это только его обязанность, Балы. Он был готов к этому как никогда!
Акрура чутко следил за состязанием и был счастлив победам Кришны и его брата. Когда Камса вышел на арену, Акрура сразу отправил солдат в темницу, чтобы привели Васудеву, Деваки и дедушку-царя Уграсену. И сейчас они ликовали вместе со всеми. Их освободили от цепей и поздравили с победой.
Военачальник вышел на арену вместе с ними и громогласно объявил, что Камса умер и вернулся прежний царь Уграсена. «Уграсена ки джай!» — кричал он, и народ вновь и вновь вторил его словам, кидая цветы и танцуя.
Васудева и Деваки разглядывали мальчиков, и каждая их черта разливала в сердце благодать. Дети хотели склониться к их стопам, но они остановили их, видя, как плохо Кришне. Они обняли их, плача от столь долгожданного счастья.
И тут восемь братьев Камсы, таких же демонов, выскочили на арену. Бала сразу увидел это и скорее двинулся навстречу. Кришна смотрел на геройство брата, гордясь его храбростью и предчувствуя полную победу.
Баларама был силён и, поупражнявшись с тремя демонами на арене, мог побить ещё несколько. Он только вошёл во вкус. Пастух героически расправил грудь и рванул к восьмерым озлобленным врагам.
Ему трудно было выражать чувства, но зато легко драться за правду. Вмиг Баларама одним ударом правой руки уложил каждого из злобных братьев царя. Тут же закричали и запричитали жёны этих братьев, но рассадник зла, наконец, был разгромлен!
И хотя их родители радовались победе, годы, проведённые в тюрьме, не прошли даром. Кожа на лице Деваки посерела, и паутина горестных морщин лежала безэмоциональной маской, скрывая под собой жуткие воспоминания, связанные с убийством Камсой её младенцев. Кришна не мог от неё отойти. Сердце сжималось от её боли так, что он даже забыл про свою…
Он взял за тонкую руку мать и не отпускал, пока все не отправились во дворец. Там герои омылись и переоделись в чистое нарядное одеяние царевичей. Кришна прилёг и хорошенько отдохнул. Баларама с Нандой суетились, намазывая его синяки и шишки, а потом оставили поспать.
Когда потом они все вместе, наконец, вышли в большой тронный зал, царь Уграсена надел им дорогие золотые с изумрудами и рубинами ожерелья, а Васудева — священный брахманский шнур со словами:
— Дорогие сыновья, Кришна и Баларама, я вручаю каждому из вас этот шнур, потому что вы царского рода. Этот обряд очень важен для высшего сословья. Брахманы, подойдите, проведите полный обряд.
— Да, государь, — ответили те.
Кришна с Балой переглянулись, они были крайне удивлены. С рождения они считали себя пастухами и очень гордились этим. Сейчас они не нуждались ни в каких обрядах и очень хотели к своим, во Врадж, разделить радость победы.
— Готовьтесь получить гаятри-мантру! — провозгласил мудрец и произнёс на ухо Балараме священный текст.
— Повтори!
Баларама повторил три раза, после чего подошла очередь Кришны, и он тоже прекрасно справился с этим.
Брахманы вскоре завершили ритуал, и Кришна подошёл к родителям:
— Дорогие мама и отец. Вы родили меня, терпя лишения и страдания в тюрьме Камсы. Я перед вами исполнил сыновий долг и убил злосчастного Камсу. Но Нанда, — он посмотрел на папу в толпе среди придворных, — и мама Яшода, которые подарили мне счастливое детство и беззаботную юность во Вриндаване, учили меня мудрости и Ведам, кормили, лечили и так любили, как не может никто, они навсегда останутся моими родителями. Я их очень люблю! Также у меня дома много друзей, которые готовы умереть за меня. Я никогда их не брошу! Во Вриндаване моё сердце, там моя жизнь! Я очень благодарен вам за приём и обряды, но нам пора уходить. Нас ждут наши любимые.
Только он произнёс это, как Деваки лишилась чувств, упав на пол. Канха и Бала подбежали к ней. Васудева похлопал её по щекам, но она даже не пошевелилась.
— Она дышит? — испуганно спросил кто-то.
— Да, — послушал Васудева. Потом он поднял её на руки и понёс в дворцовую спальню. Канха и Баларама поспешили следом. Бала на ходу прошептал:
— Брат, как мы уйдём? Ведь она так плоха. Мой отец безумно счастлив, что его два сына вернулись. Мне придётся остаться. Тем более что Рохини, как узнает про Васудеву, сразу приедет сюда. Они мои родители. Но без тебя я не смогу. Жить без тебя — лучше не жить совсем, Канха!
— Бала, я тоже тебя очень люблю! Ты — мой лучший друг! И я тоже не представляю своей жизни без тебя! — тихо сказал Кришна, и они вошли в спальню. Мама очнулась, и слёзы катились по её усталому лицу. Она протянула к сыну руку.
Канха подошёл и взял её, гладя по голове, стал напевать песенку про соловья, что живёт в зелёной чаще и встречает по утрам солнышко своим пением. Мама уснула, и мальчик, ещё побыв немного с ней, встал и вышел к остальным. Все сидели в малом зале, полном ковров, дорогих статуй и мраморных ваз. Мозаика, сплошь покрывающая стены, была из драгоценных камней и сверкала, переливаясь, в лучах заходящего солнца.
Вошёл Акрура:
— Дорогие Нанда, Кришна и Баларама, дорогие пастушки, — посмотрел он на Уджвалу и Субалу, — вы все очень проголодались, предлагаю поесть.
Он хлопнул два раза слугам, которые привыкли к таким сигналам Камсы и забегали, накрывая ужин. Здесь было всё, около двухсот разнообразных ароматных блюд.
— Дорогой Акрура, мы очень благодарны тебе, садись с нами, подкрепись! — предложил Нанда, и все начали трапезу.
Вкушая самосы, Кришна думал о Радхе: «Должно быть, она тоже готовит ему пир. А мама Яшода? Она, наверное, устала взбивать для меня масло и сливки». Аппетит прошёл, он посмотрел на уныло ковырявшего свою еду брата и понял, что тот тоже думает о доме и родных. Нанда заметил их состояние и приободрил:
— Ничего, мы должны поесть, кушайте, мальчики, потом поедем назад.
— Как? — поразился Васудева. Его глубокий взгляд остановился на Нанде. — Кришна с Баларамой уедут? А как же царство? Дедушка собирался передать его своим внукам, а как же Деваки? Она же умрёт от горя. Да и потом, разве царевичи не должны жить по-царски? В конце концов, у них есть царский долг!
Баларама после таких слов повесил голову, а Кришна понял, что тут так просто не уехать:
— Нас же ждут с победой, мама Яшода, пастухи, гопи, все жители Враджа готовятся! — морщась от боли в боку, воскликнул он.
— Кришна, тихо, — проворчал Бала, взяв брата за руку, — не получится уехать, я же говорил.
— Нет, надо что-то придумать! — ответил тот и, выпив компота, медленно пошёл в сад, махнув друзьям. Те побросали еду и за ним. Там под раскидистой грушей на зелёной траве они улеглись, обдумывая своё отступление.
— Это настоящая ловушка! — вскрикнул Канха, стукнув кулаком по ладони. — Мы освободили их от кандалов, а они заковали нас своей любовью и долгом. Так просто нечестно!
Он скинул надоедливый тюрбан, и тот покатился в лужу. Добрался и лёг посередине, впитывая грязную воду.
— Канха, твой тюрбан! — воскликнул Бала, который, будь это во Вриндаване, покатился бы со смеху, но теперь — нет.
— А ну его! — ответил брат и взъерошил свои чёрные кудри. Потом дотянулся до шапки и, выдернув перо павлина, которое не опустилось в воду, положил его на свои колени, взял и закрутил волосы на голове сверху в пучок и сколол пером, как часто делал на большой поляне во время пряток или жмурок. Бала посмотрел на него и улыбнулся:
— Что, ты ожил после боя, будем играть?
— Нет, будем придумывать, как выпутаться из этой ситуации. Мы придумаем, надо только поразмыслить хорошенько.
— А здесь красиво! — вдруг промолвил Уджвала, и Субала подтвердил кивком головы.
Кришна с Баларамой огляделись: большой пруд впереди был наполнен до краёв и населён белыми и чёрными лебедями. По кромке воды росли чёрные и фиолетовые ирисы. То тут, то там возвышались ажурные, будто кружевные, вырезанные из белого мрамора беседки. Деревья, в основном кипарисы, стояли, как солдаты, по струнке, указывая направления каменных дорожек. Повсюду отцветали тёмные бархатные розы. Несколько белоснежных павлинов слетелось и ходили по траве, поглядывая на ребят.
— Мне кажется, — начал Баларама, — вернуться сначала должны Нанда Махарадж и Уджвала с Субалой.
— Почему? — спросил Канха.
— Потому что мне точно придётся остаться здесь, на время хотя бы.
— Я не брошу тебя, брат, — обнял его Кришна.
— Вот! Значит, Радха умрёт от горя? — спросил Уджвала, а Субала толкнул локтем его в бок, дескать, «с ума, что ли, сошёл такое говорить?».
— Ужас какой-то! — воскликнул Канха, медленно встал и начал ходить туда-сюда, схватившись за голову.
— Так, спокойно! — Бала начал осознавать всё, что происходит. — Канха, мы с тобой останемся ненадолго. Потом уговорим родителей отпустить нас домой.
— Надолго они вас точно не отпустят! — подчеркнул Субала.
— Да-а-а… — задумался опять Бала, но Кришна, встряхнув его, воскликнул:
— Брат, мы с тобой победили столько демонов, выиграли состязание, мы спасли родителей и дедушку, установили мир и что, будем грустить по поводу, кто едет домой? Нет. Мы должны быть радостны и счастливы! — Канха, забыв про шишки и раны, тряс Балу за плечи.
— Точно! — согласились друзья.
— Значит, так и сделаем! Вы, — показал Баларама на Уджвалу и Субалу, — отправляетесь с радостными новостями во Вриндаван как можно скорее, лучше прямо сейчас! А мы, — посмотрел он на Кришну, — пока останемся здесь. Вернёмся, как только уладим тут всё.
— Скажите Радхике, — улыбнулся Кришна, — что мы скоро вернёмся. Обязательно!
— И маме Яшоде, — добавил Баларама.
— Да, и маме, конечно. Вообще, скажите всем нашим! И да, передайте царевне мой подарок!
— Хорошо, друг, всё сделаем! — ответил Субала.
После этого мальчики позвали отца Нанду и, рассказав ему о своём решении, получили утвердительный ответ.
— Если вы не приедете самое большое через два месяца, я сам вернусь за вами, мои милые! — объявил Нанда, и они, обнявшись, отправились в город, чтобы проводить своих до повозки.
Испугавшись, что они уезжают, наблюдающий с террасы Васудева побежал за ними и, догнав, сообщил:
— Сыновья мои дорогие, получив священный шнур, вы не можете уехать во Вриндаван, вам надлежит сейчас же отбыть с вашим гуру в его ашрам для прохождения обучения.
— А где он находится? — поинтересовался Нанда.
— Далеко, в горах на юге.
— А насколько? — Канха решил узнать сразу всё.
— Неизвестно, обычно около двух или трёх лет там учатся. Как у вас пойдёт, неизвестно.
— Что? — теперь Канха потерял дар речи.
— Это уже чересчур! — взвыл Баларама.
— Опять ловушка, — прошептал на ухо Балараме братишка. — Нас уже со всех сторон обложили.
— Мы и не собирались так быстро уезжать, дя… — Баларама хотел сказать «дядя», но осёкся: — Отец, — и виновато взглянул на Нанду. Всю свою жизнь тот был для него как папа, любящий, заботливый. Он и предположить не мог, что назовёт кого-то другого отцом в его присутствии.
— Вообще-то, Васудева, это мы с пастушками уезжаем, — объяснил Нанда и обнял Балараму: — Сын, я горд вашей победой! Вы у меня самые лучшие! Будем ждать вас дома! Учитесь хорошо и возвращайтесь поскорее! Мы будем вас ждать!
Канха горячо обнял его и друзей, Баларама помог залезть в повозку, подсаживая, сцепив ладони. И через несколько мгновений Нанда с Уджвалой и Субалой отправились домой.
Кришна не хотел глядеть им вслед, чтобы не загрустить снова, и, оторвав от этого Балараму, поплёлся следом за Васудевой так, будто бы это его победили на арене Матхуры.
Там, у ступеней дворца, возле гигантских каменных львов, стоял гуру Сандипани Муни. В длинной белой одежде и с простым поясом на животе, длинной седой бородой и волосами, он смотрел на мальчиков из-под кустистых светлых бровей, мудро предчувствуя пришествие чуда в свою жизнь. Дождавшись их, он произнёс такие слова:
— После того, как гуру даёт священную гаятри-мантру ученикам, они должны пойти с ним в его ашрам и служить ему, параллельно получая от него высшие знания. Идёмте!
— Да, гурудев, — поклонились мальчики и, бросив прощальный взгляд на Васудеву, отправились в путь.
Ашрам духовного учителя находился в Авантипури, что намного южнее Матхуры, в горах Парипатра — Парвата. Пешком примерно пять или семь дней. Ребята не знали этого и были удивлены таким долгим путешествием.
Глава 17
Тем временем во Вриндаване наступила зима. Повсюду разлился душистый аромат распустившихся цветов маха-шаха. Деревья арджуна и тамарины зацвели пышным цветом, и чёрные шмели атаковали их, вылетев из своих укрытий. Птицы лава прибыли, чтобы вить свои гнёзда, и их заливистое пение обрадовало томившиеся в разлуке сердца. В лесу зацвели нарциссы, покрывая поляны скромными, но дивно благоухающими кустиками. Нежные анемоны качались на тоненьких ножках возле кромки воды. Восковые цветы рассеивали свой невероятный цитрусовый аромат повсюду. Множество травянистых растений соревновалось по красоте и ароматам с древесными и кустарниковыми. Жёлтые цветочки джхинти внесли радостную нотку в это время года. Величественные амариллисы, красные, белые, розовые, всех оттенков, раскрыли свои прекрасные бутоны, ожидая возвращения Канхи и его брата.
Мама Яшода заняла себя готовкой на весь день, чтобы не думать о том, какая опасность грозит её мальчикам. Битва с Камсой! Она даже подумать об этом боялась. Она надеялась, что они просто прибудут ко дворцу и там все увидят, какие они ещё маленькие. Пятнадцать лет всего! И их просто не пропустят на арену. Она ждала их с нетерпением и много, очень много готовила. Рохини помогала ей, позабыв о себе. Сначала они взбивали масло и сливки. Потом месили тесто и лепили всё, что могли придумать, от лепёшек пури до гулабджамунов и самос, после чего жарили и пекли всё это. Затем варили кхир, делали халаву и панир, разнообразные конфеты и тушили сабджи, чечевичные котлетки, много разных приправ и соусов. К вечеру обе вымотались так, что лежали не шевелясь. Яшода старалась не думать о состязании, не считать время. Просто дышать, просто расслабиться... Мыслей не было.
Сверчки запели свою вечернюю серенаду, когда Яшода услышала, как её зовёт Радха.
— Матушка Яшода! — девушка шла по коридору к ней в спальню.
— Да, Радха, входи, милая девочка. Садись, — молвила женщина.
Царевна зашла и, устало присев на край кровати, положила ей в рот кусочек кунжутной халвы.
Яшода съела и улыбнулась:
— Спасибо, очень вкусно, дорогая. Как ты? Готовила для пира?
— Да, матушка. Много приготовила, прибегали Вишакха, Лалита, Чампакалата и другие девочки и помогли всё доставить к вам на порог.
— Но что же на порог-то? — Яшода поднялась. — Пойдём занесём в дом!
Они пошли к выходу.
— Вернутся ли сегодня мои мальчики? — грустно проворчала мама.
— Конечно! — пыталась радоваться девушка, но у неё это плохо получалось. Сегодня она видела двух лебедей, разлетевшихся в разные стороны, а ещё разбился её любимый кристалл зелёного кварца, что подарил как-то Кришна. «Столько знаков — и все плохие! — думала Радха. — Лишь бы с Ним ничего не случилось!»
Они стали заносить горшочки с лакомствами на кухню, как вдруг издалека донёсся какой-то шум, то ли люди кричали, то ли ветер или обезьяны, было не понять. Радха с Яшодой остановились и стали прислушиваться. Вскоре они услышали радостные крики толпы: «Джай Кришна! Джай Баларама!» Жители Враджа ликовали.
«Неужели?!» Радха расширила глаза — и скорее бежать в сторону приближающейся толпы. Мама Яшода, выронив полотенце, тоже поспешила следом. Пролетев пару кварталов, они приблизились к народу и встретили Нанду Махараджа с его спутниками Уджвалой и Субалой. Все жители деревни ликовали, двигаясь рядом с ними в сторону дворца Нанды.
— Где наш мальчик? — остановила мужа Яшода. Слёзы уже накатили, и поэтому она ничего не видела. — Где мой Канха? — шептала женщина, схватив и тряся Нанду за руки. Радха, не найдя ни Баларамы, ни самого Кришны, поняла, что их здесь нет. Когда она увидела, что Субала идёт к ней, её догадки подтвердились: Кришны с ними нет.
— Радха, — позвал Субала и, когда она подошла, сообщил: — Кришна доблестно сражался на арене Матхуры и победил самого Камсу! Камса повержен!
Радха улыбнулась сквозь застилавшие глаза слёзы, зная, что есть и дурные новости.
— Где он? — спросила она.
— Они отправились со своим учителем на юг, в горы, чтобы получить знания, как должно царевичам.
— И как долго они там пробудут? — дрогнувшим голосом произнесла девочка.
— Радха, это не известно. Васудева сказал, что около двух лет, как знания будут впитывать, — и, увидев, что девушка расплакалась, стал успокаивать: — Царевна, не плачь, пожалуйста. Он ведь не погиб, живой! И Баларама тоже. Они стали настоящими героями! Как их приветствовали люди! Как рукоплескали! Если б ты видела!
Яшода, смахнув слёзы, заметила, что Радха потеряла опору и села наземь, проливая слёзы, ничто её не могло уже успокоить. Матушка поспешила помочь встать, объявляя народу:
— Друзья, сегодня празднуем победу наших сыновей над деспотом Камсой! Приходите к нам в сад. Все будут накормлены!
Радха поднялась и побрела с матушкой Яшодой, она не хотела возвращаться в Яват и была рада тому, что среди людей появились Врикагопа и Джатила. Они присоединились к празднованию, а значит, можно было побыть в доме Нанды и Яшоды побольше.
Субала и Уджвала принесли Радхе подарок Кришны и передали сувениры для всех её подруг. Нанда поздравил маму Яшоду специями и семенами редких лекарственных растений. Он рассказывал ей о праздничном приёме во дворце и о самой Матхуре.
Девушки помогали накрывать, разнося гостям невероятные вкусности. А Радха то и дело выглядывала за спины гостей, чтобы увидеть Канху, входящего во двор. Но его не было.
Нанда с мальчиками громко рассказывал во всех подробностях о сражении с бешеным слоном, о том, как Кришна сломал лук Шивы, и, конечно, о сражении на большой арене и победоносном чествовании героев.
Сердце Радхи трепетало: «Кришна, ты обещал вернуться. Обещал! — и потом, объяснив всё себе самой, повторила: — Канха, ты вернёшься, как обучишься, вернёшься! Мне надо научиться ждать. Просто ждать». Поздний вечер перешёл в глубокую ночь, когда последние гости разошлись.
Мама Яшода крепко уснула. Радха, добравшись до дома, со своими свёкром и свекровью тоже легла, но сон не шёл. И тут она услышала флейту. Она подскочила, чтобы бежать в лес, и вдруг увидела бансури, неподвижно лежащую на её сундуке. «Нет, этого не может быть!» — сказала она и, прислушавшись, поняла, что ей это приснилось. Она легла и просто произнесла: «Кришна». Ей стало немного легче дышать, и ком в горле исчез. И опять сказала: «Кришна». Так она лежала, повторяя его имя, и наконец заснула…
Проснувшись утром, улыбнулась: «Кришна. Так сладко повторять твоё имя!» — она почувствовала себя отдохнувшей и счастливой и решила больше не унывать, а дождаться его, своего лучезарного царевича. Весь день, добросовестно выполняя свою работу по дому, она повторяла его имя. Радость не покидала её. Когда пришла ночь, девушка представила его облик и снова: «Кришна, Кришна, Кришна…»
Нанда Махарадж рассказал утром супруге о том, что Васудева хочет, чтобы их мальчик стал царём. И то, что Канха не хочет жить с ними и обязательно вернётся домой, только закончит обучение.
Яшода поверила ему, не давая изменчивому уму шептать в ухо то, что порождает страх остаться без сына.
На следующий день Радхарани встретилась у реки с подругами, они стали вместе стирать бельё и обсуждать победу Кришны, его уход в южные горы в ашрам и его возможное возвращение.
— Девочки! — вдруг воскликнула Вишакха. — Он ведь не знает, что за колечко нашёл и что с ним делать! Как он вернётся без этого? А? Наше колечко с переливающимся лунным камнем!
Все задумались, а она продолжила:
— Если бы я тогда не потеряла его! Ох.
— Не переживай, Вишакха, — стала утешать подругу Радхарани. — Он и так вернётся. А знания, которые он получит, они ведь не помешают.
— Да, девочки, Радха права. Давайте просто ждать, — заключила Читра.
И время пошло.
Имя Кришны стало для девочек ключиком к счастью. Радха рассказала им о его действии, и они, выполняя работу по дому, всегда повторяли его, ощущая прилив радости и силы ждать.
Глава 18
Кришна с Баларамой, повсюду следуя за своим учителем, уже не удивлялись, что все знают об их победе над Камсой. Пять ночей, что они провели в домах то одних, то других сельчан, их чествовали и поздравляли. Гуру хмурился, как бы в них не выросло высокомерие, но мальчикам оно не грозило. Баларама, как и его брат, обладали всеми совершенствами. И Сандипани Муни к концу путешествия заметил это. Он догадался, что мальчики не простые и, по всем признакам, это Верховная Личность Бога. На шестые сутки ближе к ужину они подошли к горам Парипатра — Парвата. Их вершины уносились в небеса, грозя проткнуть своими пиками. Путники отправились по витиеватой тропе вдоль одного из склонов.
В сумерки они добрались до ашрама. Сандипани Муни подозвал управляющего и попросил предоставить ученикам жильё, а сам отправился к себе в хижину. Мальчики, отогнув циновку, зашли в маленький глинобитный домик. На полу лежали такие же коврики из травы куша и стоял кувшин с водой, а больше ничего и не было. Два крохотных окошка выходили на общую небольшую площадь. Мальчики переглянулись, и Баларама поделился:
— Я давно мечтал о чём-то подобном. В таком месте можно по-настоящему, не отвлекаясь на роскошь, предаться обучению.
Кришна засмеялся:
— Да, что-то в этом есть. Но я бы не отказался от какой-нибудь красивой вещицы, к примеру, крохотной вазы с цветочком.
Баларама засмеялся:
— Ты как девчонка! — и передразнил: — «Вазочка с цветочком»! Ха-ха-ха…
Тут застучали по какой-то железной трубе, и сразу послышались голоса бегущих детей. Кришна с Балой выглянули наружу. Со всего ашрама собирались малыши и подростки и спешили на кухню.
— Пойдём? — спросил Канха. — Очень похоже, что будет ужин.
Пальмовые деревья, росшие повсюду, и пышные кусты заслоняли домики и кухню так, что ребята не видели, куда идут. Они просто двигались в том же направлении, куда и все ученики. Ребята, продвигаясь между ними, всё больше ощущали доносившийся откуда-то запах подгоревшего молока. И тут они заметили очередь и встали в конце. Долговязый тонкий мальчик, что стоял впереди, оглянулся на них, и глаза его расширились:
— Это вы — Кришна и Баларама? — спросил он, и ребята заметили дрожь от накатившего волнения в его сложенных ладонях.
— Да, — ответил Канха, — это мы. А тебя как зовут?
— Меня — Судама, — он немного оробел, но, превозмогая трепет, всё же продолжил: — Правда, что вы убили Кеши и других демонов, в том числе и царя Камсу?
— О! — обрадовался Кришна. — Дома у нас тоже есть друг Судама! — и на миг печаль сжала его сердце.
— Да, это всё правда! Мы убили много демонов! — похвастался Баларама и выпятил грудь. А потом обратился к братишке: — Канха, тебе больше кого убивать понравилось? Лично мне — Дхенукасур. Их в саду Талаване было штук двадцать! И все улетели от могучего Баларамы и Кришны!
Канха смеялся над тем, как он хвастает, а Судама и ближайшие мальчики благоговейно слушали, разинув рты.
— Какие вы сильные! Камсу победили! Всех демонов уничтожили! Царя Уграсену освободили! Вы легендарные герои! — Вокруг ребят собралась толпа, все слушали и хотели посмотреть на прославленных парней.
— Только вы грустите о чём-то, это заметно, — добавил внимательный Судама.
— Друг, понимаешь, обязанности не всегда радостно исполнять, — произнёс Канха и посмотрел на Балу. Тот кивнул и одёрнул братишку, очередь продвигалась.
— Давайте пропустим героев вперёд?! — предложил Судама ребятам, но Канха запротестовал:
— Нет, нет, мы хотим постоять с вами, как все, в очереди, не надо нам никаких привилегий, друзья! Мы здесь все на равных.
Судама не мог взять и встать перед ними и предложил:
— Ну хорошо, хотя бы передо мной встаньте, я вас пропущу.
Мальчики не стали больше спорить и встали вперёд. Очередь медленно подходила, Кришне и Балараме выдали по объёмной чашке с горячим молоком и по горсти сухофруктов. Ребята отправились со всеми на поляну под пальмы. Там, взяв банановый лист, пересыпали на него свою курагу с инжиром и изюмом. И устроившись рядом, опираясь спинами друг на друга, стали ужинать. Говорить не хотелось. Оба думали о доме и маме Яшоде, которая, наверное, позабыв, что они здесь, вышла встречать их на дорогу Враджа. Стадо коров всё вернулось домой, а их нет. Мама, наверное, очень сокрушается все эти дни. Отец, должно быть, утешает её, но напрасно. Ведь она так любит своих мальчиков!
Они поели, и Судама показал им уборную и вообще провёл экскурсию по всему ашраму. На небольшой территории находилось несколько каменных строений с колоннами и мощными крышами. «Это на случай камнепада. Местность-то горная!» — объяснил Судама. Дома учеников были простыми, слепленными ими же самими из глины, песка и коровьего навоза. Летом в них было прохладно, а зимой тепло, и навоз убивал болезнетворные микробы и вирусы, поэтому красились такие дома только снаружи. Крыши были из прочных веток и пальмовых листьев. Судама показал, где находятся мётлы, которыми неуспевающие ученики чистили двор каждый день, а также в самом конце — дорогу к водопаду, где принимать омовение. Он пообещал зайти за ними утром, чтобы проводить туда, и попрощался.
Кришна с Балой, сняв с себя драгоценности и царские одежды, переоделись в простую ученическую одежду белого цвета, которую, как им объяснил Судама, каждый день надо стирать и сушить за домиком на верёвке, сменные дхоти им выдала супруга учителя, попросив не рвать и быть аккуратными.
Мальчики, наконец, легли на циновки и мгновенно уснули.
— Бала, вставай! — будил Кришна брата. — Рассвет скоро, мы должны успеть помыться!
Но Баларама перевернулся на другой бок.
— Брат, представь, что о нас подумают, какие мы герои, если в первый же день проспим? — Кришна знал, чем его зацепить, и тут же отлетел в сторону, Бала подпрыгнул!
Они вышли наружу, чтобы помыться, и поприветствовали Судаму, который поджидал их, чтобы повести к водопаду.
— О, дружище Судама! — воскликнул Канха и по обыкновению обнял мальчика, тот не ожидал и, удивившись, тоже обнял Кришну.
— Идёмте, я покажу дорогу! — сказал он и повёл их в горы. Узкая расщелина вела вверх. Они поднимались и поднимались и вскоре вышли на широкое пространство, стены которого были скалистые и как бы нависали над озером, образуя комнату с окном по центру, сквозь которое виднелось небо. Ещё было темно, и первозданная красота этого места скрывалась от их глаз, лишь звук водопада и сонные крики детворы наполняли всё вокруг. Кто-то принёс масляные лампадки, и они, как светлячки, немного подсвечивали края каменистого берега.
— За мной! — скомандовал Судама и повёл их по тропинке вокруг озера, ближе к водопаду. Здесь, наконец, ребята зашли в ледяную воду, смело окунулись и тут же выскочили. Такая обжигающе холодная она была.
— Бегите скорей домой за пледами, вам должны были выдать! — Судама отошёл от ребят к себе и, захватив своё одеяло, поспешил за ними.
Мальчики, заскочив в свой домик и обнаружив появившиеся ниоткуда два серых пледа, укутались и зашагали вместе с Судамой на площадь.
Там собирались все ученики: и самые большие пятнадцати-шестнадцатилетние, и малыши шестилетки.
Подошёл Сандипани Муни, и все затихли. Началась хатха-йога. В процессе их замёрзшие тела разогрелись и расслабились. Теперь можно было подключать ум и сердце.
Занятий было много, и все очень интересные. Сначала пели мантры, встречая солнце, затем начали изучать священные тексты Вед о космосе и строении вселенных. Это было очень интересно! Кришна с Баларамой, впитывая информацию, параллельно видели больше, о планетах, о мирах божественных, человеческих и демонических, об аде и рае, о духовных мирах, о вселенной, о Боге и о полубогах.
Время пролетело незаметно. Обед раздавали прямо там, чтобы ребята не отвлекались.
На другой день Кришна опять с трудом добудился брата, и они, искупавшись, прибыли на площадь для йоги и занятий.
Сегодняшние уроки были посвящены культуре общения. Ребята учились дискутировать и задавать правильные вопросы. На это ушёл весь день с перерывами на обед.
Уроки закончились, когда гуру подозвал Кришну и Балараму к себе и, устроив им небольшой экзамен, остался очень удовлетворён их ответами и признал, что эти два предмета они знают, поэтому им не надо будет у него их больше изучать.
Кришна с Балой, вернувшись к себе после порции молока с сухофруктами, легли спать на свои тонкие циновки и сразу уснули. Балараме теперь каждую ночь снились сражения, а Канхе — Вриндаван.
Он нечаянно проснулся посреди ночи и сел. Большая круглая луна светила в оконце прямо на него. Кришна вспомнил про флейту, метнулся и: «О, она у Радхи!» — вздохнул и снова лёг. Закрыл глаза и, положив под голову руку, стал думать о царевне. «Как она без меня? Наверное, плачет всё время? А мама? Она точно поколотит меня, за это исчезновение. Скажет, что я обещал вернуться. Обещал…» Канха тревожно заснул.
Ему приснилось, что он играет на своей бансури заливисто и быстро и сквозь опущенные ресницы наблюдает, как девушки сбегаются на большую поляну. Шустрая Вишакха, красавица Лалита, скромная Читра, весёлая Чампака, мудрая Тунгавидья, заботливая Индулекха, хохотушки неразлучные Судеви и Рангадеви, а последней прибегает Радхарани. Её не отпускала Джатила, но она вырвалась и всё-таки прибежала к нему. Другие пастушки из Вриндавана и Варшаны тоже сбежались и уже кружились в танце.
Когда Кришна проснулся, Баларама уже встал и звал его на водопад. Канха поспешил за ним и Судамой.
После йоги были новые занятия: математика и арифметика. К концу этого дня они пришли на экзамен к учителю, и он, как всегда, был восхищён их работой.
На следующий день они с Баларамой разработали метод, позволяющий быстро выучить алфавит и легко научиться читать. Сандипани Муни сказал им, что если так пойдёт, то им не потребуется много времени, чтобы выучится всему, что нужно. Когда ребята легли спать, то Кришна сказал Балараме:
— Брат, мы должны сделать всё, чтобы вернуться не через два года, а значительно раньше!
— Да, Канха! Будем стараться! Ты же видишь, как у нас получается? Со значительным опережением.
Баларама был доволен собой, и такая жизнь была ему интересна. Знания, которые им давали, будто бы всегда были у него, но где-то глубоко, не достать, пока не появился учитель. Гуру нашёл их и вытащил на поверхность, все эти тонны знаний, оставалось их только все прочесть и разложить по полочкам.
Кришна тоже с интересом поглощал услышанное на уроках, и ему нравилось самому экспериментировать и сочинять новые методы. Но он сильно скучал по Радхе и видел её во всём вокруг: в капельках росы, сверкающих на травинках, когда они медитируют; в прорывающемся сквозь листья пальм солнечном луче; в смешении детских голосов у ашрама; в чудесном аромате диких роз, в звёздном небе и во многом другом прекрасном. Но он понимал, что, только закончив обучение, он сможет вернуться.
На следующий день у них был урок по древним Упанишадам, и к вечеру им задали учить несколько сложных шлок, и когда через час Кришна выдал вообще всё наизусть, Сандипани Муни был покорён его памятью. Он понял, что это не простой паренёк, ведь только брахманы имели такую великолепную цепкую память. Ему хватило шестидесяти минут, чтобы выучить столько, сколько другие не зазубрят и за два года.
Вечером они пошли посмотреть, где живёт Судама, и познакомились ещё с некоторыми мальчиками. Все они были кшатриями из богатых семей. Судама же — простым сиротой и, послужив как-то учителю Сандипани Муни, был им замечен и привезён в этот ашрам. Он был нищим и радовался, что может жить в ашраме и учиться. Тем более Сандипани Муни сделал его брахманом, надев священный шнур.
Как-то раз утром гуру окликнул Судаму, Кришну и Балараму, когда они спешили с водопада, торопясь на йогу, чтобы согреться. Они подошли, и он попросил:
— Сходите-ка в лес, принесите дрова, на кухне не хватает огня.
— Да, учитель, — ответили они и побежали за ашрам, там был небольшой лесок с невысокими деревьями. Они долго искали хворост и очень устали. Сели под пальмой отдохнуть. Кришна положил голову на колени Судамы, а ноги на колени Баларамы. Бала стал разогревать их, потирая и массируя. Он боялся, что Канха заболеет. И как он тогда с ним?
Судама облокотился на пальму и задремал. Кришна тоже. Но вдруг он услышал, как кто-то чавкает.
— Слышите? — насторожился Кришна. — Кто-то ест.
— Я ничего не слышу, — сказал Судама, сразу перестав жевать. У него в узелке был зелёный горошек, и теперь он, проголодавшись, решил им полакомиться.
— А ты, Бала? Слышал чего-нибудь?
Баларама, закончивший массаж, отдыхал:
— Да. Кто-то что-то жевал.
— Судама, это не ты ли что-то ешь втихаря? — заподозрил Кришна.
Уже рассвело, и было видно виноватое выражение лица Судамы.
— Нет, не я. Зачем мне одному-то жевать?
— Ну ладно. Я даже представить себе не могу, что мой друг Судама может что-то есть, не угостив моего брата и меня, — Канха знал, что это Судама ел свой горох, но хотел, чтобы тому стыдно стало за такой поступок.
Судама покраснел до корней волос, и даже аппетит куда-то пропал. Ему было стыдно признаться, и из-за этого он опять не мог поделиться. Раньше мог, но не хотел, а теперь хотел, но не мог.
Кришна хохотнул.
— Идёмте, — объявил Бала, — а то совсем замёрзнем.
Ребята, положив собранные палки и хворост себе на плечи, устремились в ашрам.
Оказалось, что завтрак они пропустили и еды больше нет. И тут к ним подошли друзья, и каждый угостил бананом, затем ещё подоспели мальчики и тоже передали по лепёшке, а после шёл весёлый повар и налил им тёплого молока.
Судама зацепился краешком палантина за ветку, и из неё посыпался горох. Через несколько дней в этом месте проклюнулись ростки. Кришна проходил мимо вместе с Баларамой и произнёс:
— Как этот горох прорастает, так и плоды за поступки когда-нибудь прорастут.
Следующий день был посвящён политике. Ребята изучали расположение стран, рисуя карту на песке, гуру стирал их, и мальчики по очереди пытались её начертить. Затем учили имена царей и государств, после чего говорили о значении войн и мирных законов. После обеда подошли к ведению дипломатических переговоров о сотрудничестве, о мире, о войне. И в конце учитель разбил всех по парам и сказал: «Один должен изобразить агрессивного царя, а другой миролюбивого, после чего второй должен правильно вести переговоры и уговорить воинственного на мирный договор. Потом поменяетесь ролями. В конце я объявлю того, кто смог предоставить лучшие доводы. Все пробуют, а я подхожу к каждой паре по очереди. Это будет экзамен к нашим сегодняшним занятиям».
Было очень интересно. Ребята считались, чтобы выбрать добрую роль. Канха был злодеем, и Бале пришлось с ним помучиться. Ему легче было поколотить его и одержать полную победу, чем уговорить перейти на его сторону. Канха так юлил и выворачивался, пользуясь разными уловками, что он просто уже не знал, как его одолеть-то. Это продолжалось бы вечно, если бы гуру не подошёл и не поменял их роли.
— Теперь, Баларама, ты будешь непреклонным царём, а Кришна — добряком!
— Кришна, я привёл своё войско и нападу на тебя! Давай выходи на бой! — закричал Баларама, потрясая кулаками, наконец-то его гнев мог пролиться! Канха сделал вид, что испугался, и пролепетал:
— О, нет! Не нападайте на нас, дорогой дядя! У нас ведь нет войска! Мы же все ваши родственники! Если мужчины нашей семьи будут убиты в бою, то женщины подвергнутся растлению. Семейные традиции будут утеряны, и общество начнёт разлагаться. А ведь это будет ваше общество и ваши родственницы! Подумайте об этом, о грозный могучерукий царь! Зачем вам такое царство?
— Ладно, ладно… — Бала понял, что мигом проиграл.
Гуру с улыбкой громко аплодировал Кришне, восторгаясь его острым умом и находчивостью.
Глава 19
Пролетали дни. За следующие пятьдесят дней царевичи познали много важного для будущих государей: все тайны Вед, построение пиктограмм, психологию, этику, иностранные языки, географию, искусство предсказаний, музыку, игру на разных инструментах, театр, в том числе как построить сцену, искусство писать сценарии, стихосложение, украшение лица тилакой, создание причёсок, живопись, рисование разноцветным рисом мандал на земле, ювелирное мастерство, плетение гирлянд и оформление ими праздников, различные другие традиции высшего общества, в том числе как создавать специальные напитки и эликсиры для весёлых праздников, а также городскую архитектуру, строительное мастерство и многое другое. Самое интересное для всех было изучение магических трюков.
Никто не знал, что они будут изучать магию в ашраме. Это была большая неожиданность. К этим урокам допустили не всех, а только самых психически устойчивых ребят. Во время учёбы Сандипани Муни внимательно наблюдал, кто как реагирует на замечания, кто позитивен, а кто всегда спит. Он сделал соответствующие выводы и отправил остальных учиться разжигать печь, добывать дрова и готовить пир.
Как-то, когда распределение было закончено и выделилась группа будущих магов, Судама зашёл за друзьями, и они, искупавшись в водопаде, пришли на хатха-йогу. Занятия проводились очень плавно, и все растяжки были очень долгими в этот раз. Супруга Сандипани Муни медленно растягивала мантру гаятри и пранаяму. И когда все, наконец, закончили, учитель сказал:
— Сейчас начнётся урок, после которого сразу будет обед. Завтрака сегодня не получите, так как этот урок должен проходить на пустой желудок.
— Он нас так заморит, — прошептал Судама на ухо Канхе.
— Тише, — ответил тот, сосредотачиваясь на учителе. Его вид сегодня был каким-то особенно волшебным: длинные волосы слегка всклокочены от йоги, одежда вроде та же, но что-то совсем по-другому. «А! На нём синий шарф!» — заметил про себя Канха, разглядывая гуру. Глаза, очень большие и глубокие, сегодня светились мистическим светом.
— Тебе не кажется, что он сейчас будет что-то невероятное нам преподавать? — шёпотом спросил он у Балы, но тот обиженно ответил:
— Нет, не кажется, брат. Я есть хочу!
И его живот дружески подтвердил это бурчанием.
— Ха, слышу, слышу, — засмеялся Канха.
Сандипани Муни попросил тишины и стал рассказывать о системе йоги, которая приводит к разнообразным сидхам (сверхспособностям). Для подтверждения этого он предложил ученикам для начала попробовать левитацию.
Все сели в позу лотоса и стали смотреть на учителя. Сандипани Муни, закрыв глаза, повторил одну из мантр определённым тембром и медленно на три ладони от земли поднялся в воздух. Слегка приоткрыв глаза, он весело сказал:
— Кто повторит это, получит от меня ананас. Мантру я вам уже дал.
Ребята пытались сосредоточиться на полёте, но ни у кого не получалось даже на один палец подняться в воздух.
— Как он это делает? — недоумевал Баларама.
— Просто, — улыбнулся Кришна и, сосредоточившись, поднял в воздух Балараму. Все закричали:
— Баларама!
Бала сложил руки в мудру и, приоткрыв глаза, смотрел на братишку, радуясь, он знал, что это сделал Канха, и был бесконечно ему благодарен.
Гуру призвал к тишине, и все, закрыв глаза, зашептали мантру.
«ОМ ВАЛАТЕ ОМ».
Кришна посмотрел на загордившегося Балараму, всё ещё висевшего в воздухе, и, чтобы он особо не зазнавался, поднял в воздух и всех остальных. Мальчики решили, что у них получилось, и, приоткрыв глаза, радовались.
Гуру не мог понять, что происходит. Он был крайне удивлён и смотрел на улыбающегося Кришну, который один не левитировал и сидел, наблюдая за счастливыми парящими мальчиками.
— Почему ты не поднялся в воздух? — не выдержал гурудев, зная, что только он один из всех и был способен на это.
— Гуру Махарадж, я воздержался, — рассмеялся Кришна.
— Так. Ладно. Все, кроме Кришны, получат ананас! — заключил Сандипани Муни и начал понимать, что это он, Кришна, всех поднял в воздух. Но зачем, он не знал.
Изучив тайны Вед и Упанишад, он всё ещё не понял Господа.
Урок был закончен, и, чтобы избежать вмешательства Кришны, гуру велел по одному заходить к нему в дом и показывать, чему научились. В итоге только Кришна смог левитировать.
В этот вечер ребята не переставали тренироваться. А когда отправились на ужин, Канха, стоящий в очереди, мысленно поднял поднос с фруктами, и он осторожно, чтобы не уронить бананы и инжир, полетел к нему. Ребята наблюдали за этим и были поражены. Крики «поднос летит!» сменились на «к кому?». Всем было интересно, кто это затеял, а Канха догадался и сделал так, что фрукты прилетели к его брату. Баларама очень удивился и стал есть бананы, предлагая и Кришне полакомиться.
На следующий день Сандипани Муни с хитрой улыбкой на лице сообщил всем собравшимся:
— А сейчас я покажу вам, как воспламенить взглядом и проглотить пламя.
Бала посмотрел с тревогой на братишку, он вспомнил, как Канха два раза глотал огонь и спас лес от пожара, как одним хлопком ладоней победил огненного демона и как мама Яшода дала им сметану и он, Бала, мазал ею обгоревшую кожу Канхи.
Из уважения к учителю он не прервал его с желанием рассказать о брате, а стал внимательно смотреть, то и дело поглядывая в лучезарные глаза Кришны, в которых горело желание узнать что-то новое.
Кроме Канхи никто не смог пройти эту практику, но он подыграл Балараме, проявил ему пламя и после, сделав его холодным, дал брату вдохнуть. Бала понял, что он ему помог, и был признателен. Кришне надо было закончить обучение вместе с братом, а не раньше него, чтобы вдвоём вернуться поскорее.
После ужина мальчики собрались вокруг нашего героя, и старший из них попросил:
— Кришна, пожалуйста, научи нас тоже проявлять огонь. Это очень интересная практика, и все мы хотели бы ей научиться.
— Конечно! — согласился парнишка и, присев возле своей хижины, стал объяснять:
— Вы должны сконцентрироваться на энергии, которая везде вокруг нас, в каждой частичке этого мира. Давайте концентрируйтесь.
Ребята застыли в позе лотоса, не отводя от Кришны глаз.
— Вы должны закрыть глаза, — сказал он.
— А как сконцентрироваться на энергии? — спросил Судама.
— Просто поверьте, что она есть, и представьте движение микрочастиц вокруг атома, как они движутся. И частиц нет, и атома, это всё лишь энергия, она повсюду. Как всё вибрирует, гудит, копит разряд.
Прошло несколько минут.
— Теперь, продолжая думать об энергии, столкните частицы, выбейте искру, при этом приоткройте глаза и смотрите. Не останавливайтесь, продолжайте, пока не получится.
Кришна был рад научить ребят, потому что хотел с ними поделиться. Когда он уже лёг спать, то услышал, как несколько мальчиков закричали от радости, что у них, наконец, получилось!
На следующий день гуру ждал их в тёмной комнате своего дома. С таинственным видом он сообщил:
— Теперь приступим к практике гипноза! — он подозвал одного из учеников.
— Смотри мне в глаза! — приказал Сандипани Муни. После чего погрузил мальчика в сон, уложив на два бревна: на одно опиралась его голова, а на второе — его пятки. Он и сам стал как бревно.
Учитель тут подошёл и сел посередине. Мальчик-бревно даже не шевельнулся. Не прогнулся, бревно бревном.
Все ахнули. После встал и шепнул подопечному какое-то слово, и тот, очнувшись, свалился на землю.
— Что ты помнишь? — спросил учитель. Тот подумал и сказал:
— Что вы подозвали меня помочь.
— А дальше?
— Что дальше? — он не понимал. — Учитель, чем вам помочь?
Все засмеялись, поняв, что он не в курсе, что здесь с ним происходило.
— Иди, ты мне уже помог, садись на место, — улыбнулся гуру и обратился ко всем:
— Сейчас вы все получите то слово, что я сказал мальчику под гипнозом. Слово это — «привет».
Кришна хитро улыбнулся. Он один понимал, что гипнотизёр может любое слово сказать, в которое вложит силу пробуждения.
— Ага! Один ученик сегодня много смеётся. Ну-ка, иди сюда! — позвал он Канху, Бала нахмурился и подтолкнул брата:
— Не можешь спокойно посидеть? Да?
Кришна показал ему язык и поспешил к учителю.
— Так, выбери одного, кого хочешь погрузить в транс.
Канха захотел его погрузить, но не стал, всё-таки Гуру Махарадж! Святое дело! «Может, Балараму? А то слишком строгий, — размышлял он, оглядывая ребят, ставших для них хорошими друзьями. — Нет, не хочу поднимать его на смех, лучше пусть будет этот!» И вслух назвал:
— Аджай, подойди!
Простодушный и шаловливый непоседа-подросток лет шестнадцати встал, чтобы помочь с опытом.
— Давай, Кришна, слово ты знаешь. Усыпи его и повтори то, что делал я, — сказал учитель.
Ребята затаили дыхание.
Кришна посмотрел в глаза Аджаю. От его пронизывающего взгляда, который будто чудотворный бальзам в пылающей ране, у Аджая потекли слёзы и улыбка тронула губы. Он закрыл глаза, не в силах больше вынести его, и погрузился в счастливый сон. Канха, мягко управляя в воздухе ладонью, не дотрагиваясь и не говоря ни слова, уложил его на два бревна, как до этого делал учитель, и повторил за ним весь фокус.
Это было невероятно! Все аплодировали. Кришна мог бы сейчас сделать так, чтобы Аджай наколол дров, почистил двор, натаскал воды и не помнил всего этого, думая, что всё время стоит перед Канхой, но не стал. Не захотел показывать гуру и всем, что он намного могущественнее.
— Ну а теперь разбуди его! — приказал учитель, вдохновлённый умением ученика впитывать и углублять полученные знания.
— Да, мой гуру!
Кришна щёлкнул пальцами, и мальчик поднялся, будто всё ещё деревянный, встал, не отводя от него глаз.
Кришна шепнул: «Привет!» И в момент, когда Аджай очнулся, на него с небес посыпались цветы, лепестки роз.
Все ахнули, закрыв рот руками, наблюдая настоящее волшебство.
Аджай улыбался. Он пришёл в себя и был просветлён и радостен. Сон, который он видел благодаря другу, был прекрасен, и эти цветы как чудом вылетели из его волшебного сна. Они невероятным образом проявились, и это было восхитительно!
— Кришна, а ты можешь сейчас показать нечто своё, уникальное? — спросил Сандипани Муни, делая вид, что не особо впечатлён. Ведь «гуру» значит «тяжёлый, строгий». Он должен отругать и заставить, но Сандипани Муни еле держался, чтобы не обнять этого чудесного мальчишку.
— Да, мой учитель, всё что пожелаете! — он наклонился и, найдя среди розовых и белых два жёлтых лепестка, сложил их вместе. Вытянул перед собой руку и, поставив лепестки, подул на них слегка. Лепестки вмиг ожили и жёлтой бабочкой полетели к учителю. Гуру выставил руку, и бабочка села на ладонь, подрагивая усиками, потом вспорхнула и полетела, барахтаясь в воздухе, к мальчикам.
— Отлично! — похвалил ошеломлённый Сандипани Муни, на сей раз он не успел скрыть своего восхищения. Тут раздался призывный звон с кухни.
— Идёмте обедать! — возвестил учитель. — А после собираемся здесь для продолжения занятий магией, — он повернулся к братьям и добавил немного грустно: — Кришна и Баларама могут отдохнуть.
— Нет, нет, можно мы тоже придём? — попросил Кришна.
— Ну хорошо! Просто не знаю зачем. Вы же всё это знаете. — Гуру Махарадж улыбался, он теперь на сто процентов был уверен, что это какая-то божественная личность пришла к нему в ашрам в виде этого мальчика.
— Просто нам всё интересно! — улыбнулся Канха, и они побежали за едой.
Всем раздали по порции ананаса, но Кришне не выдали, а когда он закончил с обедом, каждый мальчик захотел поделиться, и у него оказалась самая большая порция ананасовых кусочков.
Бала помог доесть, и они поспешили умыться и прийти на урок, где помогали другим ребятам осваивать технику гипноза. И к вечеру они научили почти всех. Уставшие и довольные, сидя под пальмой, Кришна и Бала доедали свои сухофрукты, запивая горячим молоком с кардамоном и куркумой.
— Знаешь, Канха, — начал Бала, дожевав, — сегодня было такое чувство, что ты уже мастерски владел этой техникой и даже больше, я хочу сказать, ты можешь больше! — он уставился на братишку.
— Смотри, Бала! — показал Кришна на Аджая, который нёс себе вторую порцию молока, и вдруг, проходя мимо ребят, он остановился и поставил чашку перед ними, а сам, взяв их грязную посуду, пошёл к водопаду.
— Куда он? — спросил Баларама, вытаращив глаза.
— Чашки наши мыть! — засмеялся Кришна. — Пей молоко, он же принёс тебе!
И как только Бала отхлебнул, сказал:
— Видишь, брат, ты тоже обладаешь гипнотическим взглядом, захотел добавки — и сразу кто-то принёс тебе!
Баларама растерянно пытался понять, он ли это или всё-таки Кришна навёл транс на Аджая. И понял, что это, конечно, брат.
Глава 20
В другой раз был такой урок. Начался он с того, что учитель стал ходить меж своих учеников, заглядывая им в глаза.
— Для проведения всех этих опытов нужна дополнительная энергия. Скажите, как волшебник может накопить энергию? — начал Сандипани Муни. Ребята задумались, а Судама ответил:
— Нужна аскеза.
— Правильно, аскеза! Только так мы накопим нужную силу. И чем труднее она, тем лучше потом результат. Сейчас на один час мы предадимся аскезе — медитации на звук «ом». Я буду петь, а вы молча слушайте. Примите позу лотоса. Вытяните спину ровно. Готовы? — он оглядел всех и начал:
— Ом…
Его супруга негромко заиграла на вине полуденную рагу. Ребята старались сосредоточиться на звуке. То и дело прилетал ветерок и шелестел ветвями пальм, защищающих их от горячих лучей. Когда час закончился, музыка смолкла, и гуру встал.
— Медленно откройте глаза!
Ребята открыли.
— А теперь мы с вами зажжём соломинку. Возьмите в руки одну. Всё делайте медленно, будто вы под водой. — Ребята послушно взяли. — А теперь смотрите на кончик, представляя, что он загорелся.
У Кришны сразу вспыхнула и задымилась травинка, и он решил её охладить и дыхнул холодным ветерком. Таким, что на конце образовался иней.
Ещё у четырёх мальчиков получилось зажечь соломинку.
Гуру был доволен.
— Видите, сила поднакопилась — и некоторые из вас уже смогли добыть немного огня. Для других будет легче, наверное, не с температурой работать, а с силой тяжести. Возьмите камешек. Смотрите на него около минуты, представляя его тяжёлой горой. Потом попробуйте поднять, если почувствуете вес, позовите кого-нибудь проверить вас.
Ребята смотрели на свои камешки, пытаясь увидеть в них гору.
Бала отвлёкся, вспоминая, как брат поднял Говардхан, и у него опять ничего не получилось. Камешек оставался очень лёгким.
— Баларама, ты просто очень сильный, дай-ка я попробую поднять твой камень, — Кришна схитрил, он сделал тяжёлым свой камень, а заодно и его. Потом попробовал поднять и показал, что не может это сделать.
— Гурудев, у Баларамы камень не поднимается! — закричал он, махая руками, чтобы привлечь внимание.
Учитель подошёл и попробовал сдвинуть маленький, с ноготок, камешек и не смог.
— Да, у тебя получилось, Баларама! У кого ещё? — он попробовал толкнуть камешек Кришны, но тоже не смог. Одарив его улыбкой, гуру пошёл к другим.
Никто больше не смог выполнить этот трюк.
— У вас всех, кто не смог, будет ещё время отработать эти вещи и сдать мне до конца второго года.
Бала смотрел на свой гладкий чёрный камень, и ему стало казаться, что у него есть глаза и рот.
— Смотри, Канха! — зашептал он, потянувшись к руке Кришны, а тот уже сосредоточенно смотрел на камень, чуть улыбаясь.
— Да у него глаза есть, Бала! — поддержал он.
— Смотри, смотри, они открываются, Кришна! — Бала подскочил, встал на четвереньки перед камнем и вытаращил глаза. Камень смотрел прямо на него карими блестящими хитрыми глазками не моргая. И вдруг он улыбнулся.
— Кришна, ты видел? — зашептал Баларама. Кришна погладил Балараму по голове:
— Братишка, ты, кажется, перегрелся. Очнись!
И вдруг брат понял, что открывает глаза. Он увидел, что сидит на поляне под пальмами, а рядом Аджай, Судама и Кришна и все смотрят на него.
— А где камень? — спросил он, растерянно потирая лоб.
— Какой камень? — весело спросил Канха.
— Ты смог сделать камень тяжёлым, а потом сидел и слушал учителя, урок закончился, ты пошёл с нами сюда и… — стал рассказывать Судама, а Аджай его перебил:
— И мы заметили, что ты в какой-то прострации. Что с тобой?
— Я не знаю, — Бала недоумевал. Камень с глазами в воспоминаниях был таким настоящим!
Кришна не выдержал и расхохотался:
— Я тебя загипнотизировал, брат, да! Ты был под гипнозом, дружище! Ха-ха-ха!
Через секунду Бала свалил его с ног и сел сверху, грозя кулаком:
— Сделаешь такое ещё раз и…
Ребята стащили его со смеющегося Канхи и держали, пока он не успокоился.
На следующий день учитель позвал их на урок, который посвятил теории. Сандипани Муни долго рассказывал ученикам о йогах, живущих в горах, которые могут стоять раздетые при морозе многие годы, не шевелясь, и другие интересные случаи про аскезы и чудеса мира. А после учил, как маленькое сделать большим и наоборот. Кроме братьев это смогли повторить, как всегда, немногие.
Через неделю учитель объяснял ребятам, как создавать разные магические предметы. Начался урок, и он попросил дать какое-нибудь уникальное кольцо.
Кришна снял своё с большим лунным камнем и передал гуру. Тот взял и тут же бросил назад ему в руки:
— Зачем мне уже заряженная магией вещь?
Парнишка в недоумении оглядел колечко. Он не замечал там никакого волшебства. «А, наверное, девочки заворожили кольцо, чтобы я от них никуда не делся!» — засмеялся Канха. Учитель, всё ещё вопрошая, смотрел на него, и он ответил:
— Гуру Махарадж, простите меня! Я не знал. Наверное, это мои подруги-пастушки применили любовную магию, чтобы защитить меня от других девушек, — он опять засмеялся.
— Дай-ка мне его ещё раз! — Гуру нахмурился.
— Возьмите, пожалуйста! — Канха протянул серебряный перстень с белым дымчатым, где-то в глубине переливающимся радугой лунным камнем.
Учитель, осторожно поднеся к губам, прошептал что-то и получил лёгкий удар током. Скорее вернул Кришне и произнёс:
— Кришна, это магическое кольцо имеет очень мощный заряд, и оно предназначено только для тебя. Оно может выполнять какое-то одно действие, на которое его зарядили. И это не оберег! Такое не сотворят простые пастушки, на такое способен только настоящий сильный колдун или колдунья! — и про себя ещё добавил: «Интересно, что это за действие такое, на что перстень заряжен?»
— Я не знаю, — честно ответил Кришна. «Что же такое задумали девочки? Что может это кольцо?»
— А можно это как-то узнать? — спросил Судама.
— Да! — учитель смеялся. — Можно. Если спросить у той колдуньи. Ну хорошо. Кто даст нормальное кольцо для урока?
Баларама вручил своё с изумрудом. Гурудев положил его на ткань перед собой и стал нашёптывать на него какие-то слова, водя над ним руками. Потом встал, отдал хозяину и сказал:
— Баларама, твоё кольцо стало волшебным, оно теперь заряжено! Секрет его в том, что оно сможет будить тебя за час до рассвета.
Все рассмеялись. Утренний подъём для многих был проблемой, и для Баларамы тоже.
— Сейчас я вам расскажу, как заряжать предметы, — продолжал учитель. — Очень важно, чтобы вы для начала очистили предмет, например, положив его на сутки в соль либо в воду из святых источников. Затем вы сами, омывшись и прочитав гаятри-мантру, должны сесть перед предметом и, закрыв глаза, медитировать на звук «ом». После представить, что предмет должен делать, и, открыв глаза, взглянуть на него. Как бы покрыть предмет своим мистическим взглядом. Потом закрыть и повторить мантру ещё и вновь повторять всё раз за разом, так сто восемь раз.
Число сто восемь не простое и используется, если надолго надо зарядить вещь, ещё есть число семьдесят два — это, сами понимаете, не слишком надолго и не слишком сильно, другое число — двадцать шесть, совсем слабое, и на один — два раза работы. А вот ещё три цифры — семь, три и один. Это для очень сильных волшебников, они могут и с одного раза заколдовать. По моим данным, по тому, как я вас вижу, тут только один ученик такой! — гуру быстро взглянул на Кришну. — Остальным надо повторять двадцать шесть, семьдесят два или сто восемь раз это упражнение. Затем быстро завернуть вещь в чистую ткань и оставить ещё на сутки в тёмном, скрытом от всех месте. Вы всё поняли? Какие будут вопросы?
Ученики молчали, и Сандипани Муни дал им задание сегодня начать создавать такой волшебный предмет.
Ребята разошлись. Многие побежали за предметами, другие — к Кришне.
— Какой предмет ты будешь заряжать? — спрашивали они его. Кришна задумался:
— Неважно, какой предмет, друзья, важно, как и для чего! — засмеялся мальчик. — Тут и предметов-то нет никаких.
— А вот чем не предмет? — показал Судама на пальмовый лист, упавший перед ними.
— Хорошо, давайте попробую, — он взял его и понёс, чтобы помыть в озере.
— Постой, Канха! — закричал Баларама. — Там же не святой источник!
— Почему? — спросил тот, продолжая идти в направлении озера.
— Потому что никто не говорил, что он святой, — объяснил Бала, уже сам сомневаясь в своём ответе.
Кришна забрался по горной тропе и, подойдя к водоёму, объявил:
— Друзья, внимание! — Несколько мальчиков, которые собирались помыть свои предметы, остановились, удивлённо глядя на него.
— С этого момента я объявляю озеро святым источником! — он снял сандалии и дотронулся стопой до воды. В этот момент по глади воды пошла дрожь и озеро на миг засияло.
Канха весело окунул лист пальмы перед ошеломлёнными ребятами и стал карабкаться на гору.
— Ты куда? — крикнул Баларама.
— Медитировать, заряжать лист! — ответил Кришна, скрывшись за каменистым уступом.
После полудня он спустился и подошёл к Балараме, который, взяв для него обед, ждал в хижине, пытаясь не съесть пищу Канхи. Он смотрел на неё, представляя, как сила второй порции войдёт в него и он станет таким могучим, что…
Тут показался Кришна и, заметив пищу, бросился на неё со словами:
— Спасибо, брат! Спасибо!
И поев совсем немного, откинулся на стену:
— Бала, ты что, еду зарядил?
— Я? — удивился тот. — Нет, ничего такого! Я просто ждал тебя.
— Ты зарядил, это магия! Я так наелся, что ух! Могу горы двигать! Надо учителю сказать!
— Как так? Я же ничего не делал! — Баларама не понимал. — Дай-ка крошки хоть доем!
Он облизал тарелку брата и вдруг почувствовал такую сытость, как была только по большим праздникам во Врадже. Он стукнул по глиняному полу хижины, и земля затряслась. С пальм посыпались финики и кокосы. Глиняный домишко чуть не развалился.
— Господи! — воскликнул он. — Неужели это сделал я?
— Да, брат, ты тоже можешь колдовать, видишь? Думаю, что мы теперь неделю есть не захотим, — Кришна обнял брата за плечо.
Учитель узнал об этом и собрал всех, чтобы Баларама поделился, как он так смог.
День прошёл незаметно. Ребята легли спать, довольные своими успехами в магии.
Канха предвкушал, как они быстро закончат учиться, отправятся во Вриндаван и смогут там оставаться по крайней мере до тех пор, пока не кончатся два года, отведённые на их учёбу.
На следующий день Гуру Махарадж спросил:
— А кто ещё смог зарядить свои предметы? — но дети молчали, лишь мальчик по имени Абхай выкрикнул:
— Но ведь сутки-то ещё не прошли!
— Да, да, конечно! Но, может, кто, как Баларама, смог добиться эффекта раньше? — не унывал учитель, осматривая сидящих перед ним ребят.
— Кришна! Ты как?
— Гурудев, всё, что вам будет угодно! — с этими словами парнишка встал и поднёс ему лист пальмы, сложенный вдоль.
— На что он заряжен?
— Гуру Махарадж, если когда-нибудь вам будет нечего есть, вы откроете его — и на нём всегда окажется порция риса! Только надо проголодаться как следует! — добавил он, с улыбкой глядя на воодушевлённого такой новостью учителя.
— Я должен буду проверить! — сказал он и, бережно взяв лист, попросил Кришну сесть на место и посмотрел на остальных:
— Буду ждать ваших волшебных предметов, а сегодня я расскажу, как узнать, есть ли магия на предмете. Помните, взяв кольцо Кришны, я сразу определил, что оно магическое?
Дети закивали. Им было очень интересно то, что говорил гуру, и многие сидели с открытыми ртами.
— Так вот, чтобы определить это, мы должны каждый день фокусировать своё внимание на чистых вещах. Какие чистые вещи могут быть? — спросил он ребят, и кто-то выкрикнул:
— Дхоти!
Все засмеялись, и гуру тоже.
— Это хорошо, что дхоти у нас чистые. А ещё что?
— Роса, — крикнул Аджай.
— Да, капля росы — чистота мира. А ещё?
— Озеро в горах, — сказал Судама.
— Да, это озеро чистейшее! — согласился учитель. — А ещё что?
— Руки после мытья, посуда, — сказал Абхай.
— Мы чистые после купания! — смеялся Баларама.
— А что ещё, Кришна? — Сандипани Муни хотел, чтобы именно он сказал. Кришна встал, посмотрел с улыбкой на ребят и сказал:
— Наша совесть! Она чистая, поэтому наши улыбки чистые, наши слова и поступки, ребята.
— Молодец, мальчик! — Сандипани не знал, как его за что-нибудь поругать, он просто находился рядом с ним в полном блаженстве и забывал о том, что учитель не Кришна, а он сам.
Он пытался вспомнить, к чему всё это говорил:
— А, да! Так вот, когда мы будем фокусироваться каждый день на чистых вещах, то научимся видеть загадочные. Кришна, дай, пожалуйста, своё кольцо.
Парнишка протянул ему перстень с лунным камнем.
— Видите, от него как бы идёт какое-то неопределённое загадочное что-то. Трудно объяснить. Нельзя сказать, что оно не чистое, но и грязным не назовёшь, оно какое-то сложное. Чувствуете? Мы концентрировались на чистом, теперь вы должны заметить магию!
Кто-то из детей вскрикнул:
— Да, я чувствую!
— Да!
— Хорошо. Кришна, возьми, — он отдал перстень и продолжил занятие, объясняя детям, что знал об этих явлениях и обнаружении магии в предметах и пространстве, а потом в людях и стихиях.
День прошёл опять на волне постижения и обнаружения новых способностей у ребят. Было очень интересно и продуктивно. Всем очень нравилось учиться.
На следующий раз они пытались говорить на языке магов, шептать и делать пасы руками.
Судама смог заколдовать свой узелок, чтоб он никогда не был пустым и хотя бы горсточка риса всегда была там.
Аджай — свою расчёску, чтобы голова всегда была бодрая и не клонило в сон на занятиях, другие тоже произвели заговоры предметов, и оставалось только ждать, у всех ли сработало.
В следующий раз учитель повествовал о том, как звуками мантр передвигать камни и строить цветочные корабли для полётов.
— Прежде всего надо научиться рисовать, потому что проект корабля должен быть грамотным. Знаете, и камень можно заставить лететь, но мы не идём лёгким путём. Попросим для начала благословений у самого гениального зодчего Вишвакармы! — учитель прочитал благоприятную молитву Всевышнему, поклонился и после обратился к Вишвакарме.
Целый день они изучали простые способы изображения предметов, а на следующий — чертили корабли для полётов. Как объяснил Сандипани Муни, корабли поднимаются в воздух благодаря совершенно невероятному сплаву цветков тыквы и меди, из которого они сделаны.
— Я разобью вас на пары, и вы создадите свои корабли. Сначала это будет чертёж. Когда я одобрю его, то расскажу, что дальше.
Учитель разделил ребят на группы и удалился к себе.
От задания все были в восторге. Ребята понимали, что не может всё сразу получиться и через два месяца уроки повторят, но даже сейчас уже кое-что начинало двигаться! Только Кришна и Баларама всё делали с первого раза, и, похоже, их обучение заканчивалось. Их чертёж напоминал эльфийский корабль со стеблями тыквы, листом-парусом и большим лотосом на корме. Он был среднего размера, по сути, там могли поместиться два-три человека, не больше. Но всё в корабле было уникальным: и фонарь-колокольчик в виде цветка, и руль — пестик лотоса, на котором семена — кнопки управления.
Когда Сандипани Муни разглядел все детали, то пришёл в восторг!
— Это дивный корабль, которого ещё никто и никогда не видел! — сорвалось с его уст. — Хорошо, завтра на рассвете нашими с вами усилиями он уже будет парить в воздухе, как, я надеюсь, и некоторые другие тоже… — он обвёл взглядом своих учеников.
— Ура! — закричали ребята. У многих вышли не очень красивые судёнышки, и Кришна всем помог, поправляя кривоватые линии и подавая идеи по планировке деталей.
Многие всю ночь сидели за чертежами, и к брахма-мухурте, которая наступает примерно в три часа ночи, их созвал к озеру гурудев.
Он рассадил их по склонам берегов, как в амфитеатре, по центру которого на глади озера и должен был появиться первый корабль. Учитель призвал всех несколько минут пропеть «ом». Затем он подошёл к Кришне:
— Я думаю, твой корабль будет первым, — его глаза с радостью взирали на мальчика, чуть освещённого тусклой лампадой. — Начни немедля! — тут учитель повернулся ко всем и поведал мантру, от которой и должен был появиться корабль. Те ребята, которые трудились на кухне, натаскали сюда гору цветков тыкв с огорода, а медь прибыла накануне и теперь лежала повсюду в виде листовых полос.
— Кришна, попробуй, запомнив свой рисунок, представить его на этом озере, прямо перед собой, чувствуя, что он живой и ощутимый. При этом громко повторяй мантру, которую я дал, — он затих, всматриваясь в озёрную гладь, которую нарушал плеск водопада.
Канха посмотрел на чертёж. Потом на воду. Руки сами поднялись, как бы вырисовывая его контуры. Мантра полилась потоком из его уст…
Гуру призвал детей к тишине, так как предчувствовал, что крики восторга могут помешать действию. Баларама затаил дыхание. Сквозь тьму, немного освещаясь звёздами, начинало вырисовываться нечто. Какие-то толстые стебли проявились в воздухе, двигаясь и оплетая самих себя, тянулись в разные стороны. Листы меди поднялись с берегов и, летая вокруг будущего корабля, тая, перетекали в него вместе с цветами.
Все еле-еле сдерживали крик восторга, видно было, как нечто растительное и в то же время медное, блестящее постепенно приобретало очертания корабля.
Кришна на миг замолчал и снова продолжил, повернув вертикально ладонью. Тут же большой лист-парус водрузился на палубе. Мачта была как шип розы. Всё создавалось в полёте, и ребята сидели, разинув рты.
В какой-то момент действо закончилось и Кришна замолчал. Корабль громко шлёпнулся на воду.
Наконец, все закричали, больше не в силах сдерживаться:
— Джай Кришна! Джай Баларама!
— А я-то что? — удивился брат, сидевший у ног мальчика с чертежом в руках.
— А ты, — сказал Канха, потрепав Балу по волосам, — хорошо помогал!
— Молодец, Кришна! — учитель прыгнул в воду и, подсвечивая лампадой, стал осматривать корабль. — Всё хорошо, думаю, нет, я уверен, он полетит! — Сандипани Муни вышел на берег и повернулся к ученикам: — Теперь следующий, давайте вы, Абхай и Аджай! Запомнили мантру? — гуру призвал к тишине и ещё раз повторил её.
Кришна же не мог дождаться, когда можно будет управлять кораблём.
— А где же нам его создавать, тут же всё место занято? — спросил Аджай.
— О, да! Надо, чтобы Кришна и Баларама сели в свой летающий аппарат и перенесли его куда-нибудь, поближе к ашраму! — это было то, чего так долго ждали братья. Они бросились в ледяную воду, даже не замечая её температуры. Бала вскарабкался внутрь лодки и подал руку Кришне. Они сели рядом на кресло из шёлкового упругого загнутого лепестка, и Канха мысленно включил приборы. Панель на пестике лотоса загорелась разноцветными кнопками-семенами и подсветила восторженные лица ребят.
— Гуру Махарадж, как этим управлять-то? — недоумевал Баларама. В это время Кришна коснулся кнопки и, потянув слегка руль на себя, плавно и бесшумно взлетел, прижимая брата к спинке давлением воздуха.
Внизу кричали и аплодировали мальчишки. Сандипани Муни радовался больше всех. Его любимый ученик опять удивил его!
Кришна поднял корабль над деревьями, и тут первые рассветные лучи начали рассеивать тьму, освещая путь.
— Как ты это делаешь? — недоумевал Баларама, пока Канха кружил над пальмами ашрама в поиске места стоянки.
— Бала, просто! На, возьми руль! — он убрал руки, и брат, испугавшись, крепко вцепился.
— А дальше что? — он смотрел на кнопки и не мог понять.
— Ты просто реши, куда надо, и руки сами нажмут на нужные приборы! Ты почувствуешь!
Брат на миг задумался, а потом вспомнил небольшую площадку за ашрамом и обеими руками коснулся по очереди всех зелёных кнопок, потянул слегка руль, и корабль плавно двинулся в нужном направлении. Приземляясь, они как бы отталкивали руль в обратную сторону и нажимали на жёлтую кнопку. Мягкая посадка порадовала их, и, вылезая, друзья думали об одном: только бы ещё полетать!
Кришна посмотрел на брата. Его взгляд с хитрецой говорил именно об этом!
— Айда кататься! — воскликнул он, и Бала не мешкая запрыгнул вслед за братишкой внутрь.
— Можно только я поведу?
— Да, Бала, конечно!
Они взлетели опять. Полёт был абсолютно беззвучный, и их не могли засечь. Они набрали высоту, на которой было видно, как ребята, которые остались готовить завтрак, носили кухонную утварь и дрова.
— Летим из ашрама! — сказал Канха, показывая на восход. Баларама мягко повернул руль, и корабль двинулся вперёд. Горы остались позади, а впереди довольно засушливая пустыня.
— Вот бы домой сейчас вернуться! — вздохнул Кришна, понимая, что надо ещё остаться.
— Да, — согласился Бала, — но при такой малой скорости мы быстро не обернёмся туда и обратно!
— Согласен. Мы с тобой построили летающий виман для небольших полётов. Слышал, как гуру рассказывал о других виманах, которые летают между планетами и даже мирами?
— Да, Канха! Но нам с тобой такой не нужен.
— Да, нас и этот бы устроил, если бы свободы было побольше, — Кришна задумался, а потом игриво сказал:
— А может, просто удерём?
— Нет, Канха, так нельзя! — нахмурился брат. — Ты же понимаешь, мы должны закончить обучение, и про дакшину не забывай. Гуру столько нам дал, мы должны его хоть как-то отблагодарить!
— Это да! — Кришна взял руль. — Дай-ка я!
Они тут же набрали скорость и, резко повернув назад, двинулись к ашраму.
Когда приземлились, почувствовали чарующий аромат пищи с кухни и весело побежали туда.
Через некоторое время они смогли полетать ещё несколько раз, когда гуру посылал их за продуктами в деревню, но потом корабль просто исчез, как и все остальные.
— Я убрал их подальше, — объяснил учитель. — Мы здесь должны учиться другим вещам, а не только воздухоплаванию! Многие из вас уже закончили этот курс, а другие ещё будут тренироваться.
Глава 21
Два месяца пролетели очень быстро, и учитель, отправив в Матхуру сообщение с соколом, вызвал братьев для беседы.
Сандипани Муни внимательно наблюдал за Кришной и Баларамой. И знал, что всё, что он мог им дать, они уже знали, но почему-то забыли, а теперь все знания вышли наружу. Он поражался изобретательной нотке, которую всегда привносил Кришна. Казалось, творчество — это его плоть и кровь, его сердце, воздух, которым он дышит. «Он такой живой, радостный и мудрый!» — восхищался гуру. Не хотелось с ним расставаться, он его очень полюбил, даже сильнее, чем своего сына, который у него когда-то был, но больше он дать ничего не мог и обязан был отпустить. Да и потом, уже месяц, как он задумал попросить у этой Божественной Личности в качестве дакшины исполнить его одно очень горячее желание.
— Дорогие ребята! За шестьдесят четыре дня вы выучили то, что должны были постигать семьсот двадцать восемь дней. В моей практике это впервые! Спасибо вам, что были моими учениками! — гуру чуть склонился, сложа руки.
— Учитель не должен кланяться и благодарить ученика! — запротестовал Кришна и сам дотронулся до его стоп.
— Как нам отблагодарить вас, о учитель? — спросил Баларама и тоже припал к стопам гуру.
— Какую дакшину вы хотите? — подтвердил вопрос Кришна. Тут подошла супруга Сандипани Муни, и они между собой переглянулись.
— Дело вот какое. Мы с моей женой когда-то много лет назад потеряли ребёнка. Он утонул в океане, в местечке недалеко от Прабхасакшетры, что в двух днях пути отсюда. Ступайте приведите его, знаю, вы это сможете! Верните нам нашего мальчика!
— Хорошо, гурудев! Мы отправляемся прямо сейчас, — сказал Кришна и, взяв за руку растерявшегося брата, пошёл на кухню за провизией.
— Мне кажется, нам она понадобится. Бала, как думаешь?
— Я как думаю? — придя в себя, начинал злиться брат. — Как я думаю, да? Я думаю, как мы сможем спасти уже давно утонувшего мальчугана? Как?
— Бала, ты всё не о том! Давай лучше вот возьми лепёшек, фруктов, а я возьму воды.
Они шустро собрались и двинулись на юго-запад, к океану. С собой была еда в увесистом мешке на плече Баларамы, вода в двух флягах на поясах и два тёплых пледа в руках Кришны.
Они шли на юго-запад целый день, разговаривая и пиная попавшийся им в зарослях травы плод ананаса. Потом остановились, помыли его и, надрезав, стали пить вкусный кисло-сладкий сок.
На ночёвку устроились в открытом месте под звёздами. Было очень красиво и прохладно. Звенели сверчки, и сияла растущая луна.
«Скоро она будет полной», — заметил Кришна, сворачивая из пледа длинную подушку. Он положил её под голову брата и лёг на оставшийся кусочек. Вокруг себя они положили верёвку, чтоб не приползли змеи. Огонь в костерке горел, прогоняя скорпионов и жуков. А комаров их научил отпугивать секретной мантрой Сандипани Муни. И теперь они, укрывшись тёплым шерстяным пледом, засыпали, любуясь ночным небом.
— Бала, а ты бы хотел жить во дворце или дома? — Кришна не сводил взгляд с луны, он видел на ней глаза и грустную улыбку, будто бы она вместе с ним тоскует по танцам в лесу Вриндавана.
— Дома, конечно, братец! Хотя мои родители в Матхуре, я — всем сердцем во Врадже! А ты? В Матхуре или с Радхой? — засмеялся Баларама, он знал ответ, но очень нравилось подшучивать над Кришной.
— Бала, ты же знаешь! С Радхарани, конечно! — парнишка и не думал отвертеться. Он давно уже согласился с неизбежным. Бале надоест подтрунивать над ним когда-нибудь, и он это прекратит.
— Спокойной ночи, братишка.
— Спокойной ночи, Бала.
А в это время в Явате не спала Радха. Она тоже смотрела на луну, которая уже скоро станет полной, чуть-чуть не хватало. Её форма уже была круглой, но пока неровной. Девушка сидела на краю окна и глядела в ночное небо: «Где-то там сейчас ложится спать Кришна. Уже прошло два месяца, осталось ещё десять до года и потом ещё двенадцать. Время незаметно пройдёт. Главное, чтобы потом его не забрали во дворец Матхуры! Кришна, кого мне молить об этом? Я так хочу быть с тобою! Как мне жить, если не придётся больше тебя увидеть? Зачем? Мне такая жизнь не нужна! Господь, сразу забери её у меня! Эти мучения без любимого просто невыносимы! Сердце разрывается на куски от боли, что не увижу его!» — Она расплакалась.
Слёзы стекали по щекам и капали на куст роз, что разросся и проник в окно.
Она не хотела ложиться спать.
«Вдруг они заберут его навсегда?» — эта мысль мучила её, и девушка вообще не хотела даже жить.
Наутро она кое-как поднялась и, опрокинув на себя ведро холодной воды, приободрилась, переоделась и отправилась готовить для семьи завтрак. Сама есть совсем не хотела и побежала к Ямуне под предлогом стирки. На самом деле она решила с ней поговорить.
Лес расступился и обнажил берег реки. Всё здесь было таким родным! Столько игр и весёлых затей проходило на берегах! Вот там, справа от неё, на раскидистой кадамбе Кришна с мальчиками делали качели, и они просто летали на них и смело прыгали в воду. А там, в той стороне, они с Кришной садились в лодку в первый раз, а здесь, совсем рядом, Кришна её целовал…
— Ямуна, прими, пожалуйста, мои смиренные поклоны! — девушка поклонилась и села, опустив в неё свои стопы. Тёплая водичка играла солнечными бликами.
— Ты так любишь Кришну, Ямуна, что, наверное, хотела бы за него замуж? Ты купаешь его в своих тёплых водах, обнимаешь его. Может, он уже взял тебя в свои жёны? Как и меня, — Радха грустно вздохнула и продолжила: — Когда ты увидишь его вдали отсюда, пожалуйста, приведи его ко мне! Скажи ему, как тоскуют по нему гопи, как проливают, бедные, свои слёзы! Попроси вернуться! Он же может просто сбежать? А? Так почему он не сделал это? Это же Канха, он может так поступать, если ему захочется. А может, ему просто не хочется? Может, он забыл и тебя, и меня, Ямуна? — Радха заплакала, и слёзы закапали в реку, смешались с её водами и понеслись вдаль. — Дорогая Ямуна, как не любить тебя? Ты давала столько неги в жаркий день, столько чистоты, столько света! Канха не может забыть тебя, не плачь, ты прекрасная река, твои берега украшены лотосами, а птицы лебеди, чакраваки и цапли, прилетев сюда, уже не хотят покидать эти места. Поэтому их здесь такое множество. Кришна вернётся к тебе, даже если про всех остальных забудет, тебя вспомнит и вернётся, правда?
Тут к ней подошли Вишакха и Лалита. Они издали, притаившись, слушали разговор Радхи с Ямуной и не хотели прерывать. Им самим было нестерпимо грустно, и они не могли найти себе места с тех пор, как Канха уехал. Он победил, они знали, но его отъезд и слова Нанды Махараджа о том, что его хотят оставить в Матхуре, ранили их в самое сердце. Они надеялись, что он просто сбежит, но его отправили учиться на два года, а может, и больше. Время текло ужасно медленно, и они сходили с ума от разлуки с ним.
— Радха! — позвала девушку Вишакха. Они подошли и обняли её. Виша вытерла её слёзы.
— Идёмте позовём подруг играть! С тех пор, как Кришна уехал, мы ни разу не играли, — попросила Лалита, вставляя за ухо Радхе цветок карникары.
— Цветочек Кришны? — спросила девочка.
— Да, Радха! — ответила Лалита, вызвав у царевны улыбку.
— А давайте спектакль сыграем? Скоро Шиваратри, ночь Господа Шивы, и мы можем ему его показать, — предложила, воодушевившись, Вишакха.
— Ну что ты. Какой спектакль! — Радха опять сникла.
— Как какой — про Кришну! — объявила загораясь Вишакха. — Этим мы поддержим всех жителей Вриндавана! Радха, ты будешь играть Кришну!
Все обрадовались этой затее. Кришна опять будет с ними, хоть и не по-настоящему.
Девочки помогли Радхе достирать бельё и поспешили все вместе за подругами. Через полчаса они уже собрались на большой поляне в лесу. Слышны были колокольчики погоняемых пастухами коров и плеск реки, крики павлинов и все остальное, только без Кришны. Но они собирались его вернуть.
— Радха, встань, как Кришна, держа флейту и собираясь играть! — произнесла Лалита, а Вишакха, оторвав от дерева веточку, вставила Радхе в руки. Девушка приняла позу, чуть наклонив голову и держа «флейту» в руках.
— Так, и ногу вот так сделай! — помогала Читра.
— Так, вы, — Лалита показала на Судеви и Рангадеви, — будете коровами!
Девочки расхохотались, у всех поднялось настроение.
— А вы, — Лалита подвела Тунгавидью и Индулекху, — Яшодой и Нандой Махараджем.
Девочки опять попадали со смеху. Тунгавидья взяла свою косу и приложила её кисточку себе под нос, как усы:
— Я Нанда Махарадж! У меня сто тысяч коров! — потом она посмотрела на Судеви и Рангадеви и добавила низким голосом: — Почему все коровы пошли пастись, а вы двое самых красивых и послушных остались дома?
— Му-у-у… Мы никуда не пойдём без нашего пастуха! — ответила Судеви и посмотрела на Радху.
— Му-у-у… Наш пастух — Кришна. Он никуда не идёт, и мы остаёмся здесь, — промычала Рангадеви.
Все рассмеялись. «Нанда» продолжал:
— Так, с вами всё ясно! — он повернулся к «Кришне»: — Ну а ты, мой мальчик, почему не идёшь в лес?
— Отец, мама не накормила меня! — клянчила Радха, представляя себе Кришну, который хитрит перед родителями.
У всех поднялось настроение, и они продолжили:
— Иди скорее к Яшоде, пусть она тебя покормит! — пытался быть серьёзным махараджем «Нанда».
— Мама, дай мне сливок, и ещё ладду, и ещё сандеш, и ещё самосы, и ещё… — ныл «Кришна».
— На, мой сыночек, поешь! — «Яшода» кормила «Кришну».
Вишакха тут подскочила к ним:
— Я буду Баларамой! Без него ничего не получится!
— Баларама, иди паси коров, пока я ем! — сказал «Кришна», но «Бала» подбежал и тоже стал откусывать пирожок, и его прогнала «мама»:
— Ты уже покушал, Бала, иди коров паси! Пусть Кришна наестся.
— У-у-у!. — расстроился «Баларама» и пошёл со стадом в лес.
— Я буду Радхой! — воскликнула Лалита.
«Баларама» подошёл к ней:
— Радха, Кришна не стал со мной делиться! Он ест, а я должен коров пасти! — плакал «он».
— Так, я сейчас с ним разберусь! — закричала «Радха». Вишакха, рассмеявшись, остановила её:
— По-моему, Лалита, ты сейчас не играешь за Радху, а себя изображаешь!
Все опять расхохотались. Лалита и правда бросилась бы Кришну отчитывать, а Радха — нет.
— О, я поняла! Точно! Я знаю, как надо сказать за Радху! — Лалита поправилась и произнесла: — О дорогой Баларама, ты ведь, наверное, уже позавтракал, поэтому мама кормит Кришну, а не тебя?
— Ну да! — нехотя согласился «Бала».
— Вот и хорошо! Вот за это я тебя и люблю! — «Радха» обняла и поцеловала в щёку «Балараму».
Тут подбегает к ним «Кришна»:
— Вы что тут целуетесь? А? Без меня?
Все артистки опять попадали со смеху. А «Баларама» как выдаст:
— А что, Кришна, ты же с Радхой уже целовался, теперь моя очередь! — Вишакха в образе Баларамы чересчур вошла в роль и перегнула палку, но получилось очень забавно, и все просто уже валялись с её озорной шутки.
— Ну это, конечно, мы не покажем на городской сцене! — пришла в чувство Радха. — Но очень смешно, девочки, получилось!
— А давайте и в самом деле придумаем спектакль про Кришну, как он демонов с братом побеждал и всё такое? — предложила Тунгавидья.
— Согласна! Из Вишакхи настоящий Баларама получается! — смеялась Радха.
— А из тебя — Кришна! — ответила та. Все обнялись.
— Девочки, как хорошо, что мы есть друг у дружки! И теперь, когда настали тяжёлые времена, мы сможем выстоять, если будем вместе! — сказала Индулекха.
Они начали писать сценарий, сидя на большой поляне под деревом чатины.
Мальчики тоже встретили радостно это утро и, проснувшись, сразу бросились к ручью, что был совсем рядом. Они плескались, брызгаясь и смеясь. Потом пели гаятри-мантру, глядя, как первые лучи начинают освещать землю.
— Давай, Баларама, поедим! — воскликнул Канха, с аппетитом отрывая зубами кусок лепёшки.
— Чур остатки сыра мои! — Бала быстро схватил лакомый кусочек, потом ему стало за это стыдно, и он отломил от него большую часть и отдал младшему братишке:
— Держи, это тебе.
Кришна улыбнулся и стал жевать.
— Я так и не понял, как мы выполним желание гуру?
— Спокойно, брат! Я всё продумал, — Кришна собирался рассказать ему какую-нибудь сказку, выдумать что-то такое, во что он больше поверит, чем в то, что они и вправду могут спасти давно погибшего. Он, чуть подумав, молвил: — Бала, у меня кольцо волшебное, помнишь? — Он покрутил пальцем с колечком у его глаз. — Так вот, я узнал, что оно открывает любые дороги! Представляешь? — выдумывал на ходу плутишка.
— Вот это да! — обрадовался простодушный Бала.
— Да! И мы с ним хоть на тот свет сможем сходить! — радовался Кришна тому, что брат поверил.
— Здорово! Тогда всё ясно! Идём скорее!
Мальчики собрали вещи, у них оставались ещё лепёшки и фрукты на обратную дорогу. Воды набрали в ручье и двинулись дальше. Так как шагали они быстро, порой бежали и были молодые и крепкие, то до океана добрались уже к заходу солнца. Огненная дорожка полыхающего солнечного диска переливалась в глади океана. Был штиль.
— Бала, ты можешь под водой не дышать? — спросил Кришна, глянув в синие глаза изрядно уставшего брата.
— Нет. А что? — честно признался тот.
— Что-что, — передразнил мальчик. — Придётся мне одному идти! Но если потом в ад, то только с тобой, учти! — он притворно нахмурился. Бала тревожился за него, вспоминая, как Канха чуть не утонул в озере Кала, когда оно стало золотым.
— Будь осторожен! — попросил он и, похлопав его по плечу, отпустил.
Кришна снял совсем стёршиеся за пребывание в ашраме сандалии и пошёл к воде. От его прикосновения океан задрожал и по поверхности пошла рябь. Не прошло и минуты, как парнишка погрузился и поплыл вперёд. Нырнув на глубину, он мысленно громко закричал:
— О владыка океана, скорее явись ко мне!
И в ту же секунду перед ним предстал весь заросший зелёными водорослями и ракушками с бесчисленными жемчугами на бледном теле повелитель океана. Его седая борода поросла тиной, мальки плавали в её зеленоватой чаще. Суровый взгляд изумрудных глаз заметно посветлел.
— Прими мои смиренные поклоны, Господь! — прогремел он. — Что ты хочешь от меня? Рад буду послужить тебе, чем смогу.
Кришна, перебирая ногами, чтобы совсем не пойти ко дну, и расставив в стороны руки, молвил (так же, не открывая рта, мысленно):
— Я слышал, ты забрал ребёнка у Сандипани Муни. Я требую вернуть его в целости и сохранности!
Повелитель океана расстроился из-за того, что обидел Господа своим поведением, и тотчас захотел всё исправить, но понятия не имел как. Он обратился к нему:
— Дорогой Господь, это не я забрал его, а подводный демон Панчаджана! Он лежит давно на дне океана в виде раковины, и это он забрал вашего мальчика. Должно быть, он давно проглотил его. Если б только я знал, что этот мальчонка нужен тебе живым, я бы сразу спас его, но я грешен, и моего скудного ума не хватило разгадать такое! Прости меня, если можешь.
— Я не виню тебя, владыка, просто покажи, где эта раковина.
— Да, конечно, я дам тебе, о лучезарный, своего поводыря.
Царь поднёс ко рту большой рог и затрубил в него. Через несколько минут на зов прибыло чудовище. Кришна встрепенулся, настолько морда его была зловещая. Но тут же парнишка почувствовал, что этот водяной дракон тоже предан ему. Ультрамариновая сверкающая чешуя отливала изумрудом, морда с беловатыми складочками походила на рассерженную скалящуюся собаку, усы были похожи на усы рыбы сом, глаза на выкате с розоватыми прожилками синего цвета таращились на мальчика, а небольшие лапки были с драгоценными браслетами. Некоторые из чешуек на его продолговатом теле сверкали золотом.
— Возьми его. Это Макара! — широко улыбался владыка океана, разводя руки и указывая на дракона.
— Благодарю! — Канха чуть склонился перед царём и подплыл поближе к змею. Осторожно протянул к нему руку. Макара почувствовал любовь, потоками исходившую от Господа, и быстро заморгал глазами, склоняясь перед ним. Кришна, хватаясь за зелёный гребень, постарался вскарабкаться ему на спину. Затем опустил руки в его косматую гриву и, схватившись покрепче, приказал плыть туда, где много лет, заглатывая людей, находится демон Панчаджана.
Макара, вильнув своим могучим змеиным хвостом, стремительно поплыл вперёд, в самую глубину океана. Кришна на ходу, рассматривая песчаное дно, наблюдал удивительные морские звёзды, уникальные кораллы разного цвета, мелкие и крупные ракушки. Стайки любопытных рыб шарахались от угрозы океанов, Макары.
И вот они прибыли. Коралловый риф не давал им плыть дальше, потому что дракон мог поцарапать себе тело. И тут в небольшой водяной пещере и лежала прекраснейшая из раковин Панчаджана. Они сразу заметили её, светившуюся и шевелящуюся. «Кто бы мог подумать, что в ней скрывается демон?» — удивлялся Кришна. Дракон игриво сделал круг и остановился, легонько сбрасывая седока.
— Погоди, не уплывай без меня! — попросил подождать мальчик и повернулся к демону-раковине. Стряхнув с себя очарованность её разноцветным перламутром, он изнутри сердца воскликнул:
— О проклятый демон, берегись! Перед тобой Господь Шри Кришна! Мадхавая, Кешавая! Победитель демонов! Я убью тебя, потому что ты захватил и держишь в плену сына моего Гуру Махараджа Сандипани Муни!
Внутри розовой ракушки зашевелился, задвигался тёмный мрак:
— Не убивай меня, Кришна! Смилуйся! Я давно уже позабыл вкус этого мальчика! — раздался его гадкий шмякающий голос.
Господь сразил его одним ударом и, заглянув вовнутрь, увидел, что мальчика нет. Сама раковина стала чистой, и он взял её себе. Потом взобрался на дракона и, готовясь к новым приключениям, отправился назад.
Макара довёз его до мелководья и, склоняясь и фыркнув напоследок, уплыл на глубину, резво шлёпнув по кромке воды хвостом, с шумом разбрызгивая фонтан солёной воды.
Кришна вышел на берег, где ходил, волнуясь, взад-вперёд его брат. Баларама кинулся его обнимать. А он, отдышавшись и выжимая одежду, сообщил:
— Бала, нет этого мальчика в океане, демон давно его съел. Зато смотри, какую я раковину себе раздобыл! — он покрутил перед братом находкой и добавил: — Там тот демон сидел, я его убил!
— Канха, а что же с мальчиком-то? — Баларама не мог разделить радости братишки, он переживал за упущенную возможность помочь своему учителю найти сына.
Но Кришна, заметив это, взял его за плечи и, смотря прямо в глаза, воодушевил:
— Сейчас мы с тобой совершим все обряды для того, чтобы пойти в недосягаемые зоны вселенной!
— К Ямараджу в Самямани? — спросил Баларама, вытирая брата полотенцем.
— Да! Туда! Идём соберём хворост, надо найти тихое место, зажечь огонь и, устроившись поудобнее, быть готовым отправляться.
— А как мы это сделаем? — Баларама всё ещё ничего не понимал. Он рассчитывал, что они пойдут куда-то на юг, найдут там какую-то глубокую расщелину, ведущую в недра земли, пройдут через адские врата и встретят Ямараджа.
— Не так, как ты думаешь, — засмеялся Кришна. И тут же, смотря в одну точку перед собой, проявил пламя из воздуха и запалил костёр. Бала как зачарованный смотрел на него. Канха решил позабавиться и стал водить пасы руками над его головой и что-то шептать, играя бровями.
— Что ты делаешь? — отпрянул брат. — Ты мне хочешь голову поджечь?
Они вместе расхохотались.
Когда костёр получше разгорелся, они сели, повернувшись на юг и закрыв глаза, стали повторять мантру, которой научились в школе Сандипани Муни:
ОМ ШРИМ ОМ
ОМ ШРИМ ХУМ ПХУТ СВАХА
ОМ ХАНСЕ ХАНСЕДЖАНЕ ХРИМ КЛИМ СВАХА.
И повторяли около ста восьми раз, полностью сосредоточившись на звуке. Когда их голоса сплелись в один, поднялся вихрь, и они, не открывая глаз, увидели космос, всю вселенную с планетами и звёздами, с горой Меру и золотым городом Брахмы, потом Кришна, поставив руки рупором, громко призвал Гаруду. Через несколько секунд появился, громко хлопая огромными крыльями, золотистый орёл. Он склонился перед ребятами в поклоне и подставил свою могучую спину. Они вскарабкались на него и ухватились за перья. Тут же бесстрашный Гаруда камнем полетел вниз, к планетам, находящимся вдали от солнечных лучей. То были земли демонического мира. Ребята от скорости зажмурились, и тут же видение другого плана предстало перед ними: они узрели себя стоящими на краю мира. Это был обрыв скалы, а впереди пустое пространство: ни гор, ни земли внизу, ни морей.
— Канха, что это с нами? — испугался Баларама, схватившись за руку брата. А тот смело ответил:
— Бала, это всё нормально. Мы пересекаем границы земли. Входим в другие измерения. Понятно, что будут такие вот несостыковки.
Приглядевшись, они заметили прямо в камнях на краю вертикальную лестницу вниз, во мрак, миллионы ступеней из треснувших плоских валунов, с которых легко было сорваться и полететь вниз в бездну. Ребята переглянулись, но делать нечего, они осторожно подошли и стали спускаться. Они ступали, спускаясь, и пальцами цеплялись за чёрную стену скалы, из которой временами торчали кости и черепа.
Так прошло около часа, а они совсем мало продвинулись! И тут сквозь сумерки и клубами поднимающийся снизу густой туман они заметили в метре от них парящий большой медленно двигающийся вверх плоский камень. Мальчики попробовали дотянуться до него кончиками пальцев, и камень застыл, будто бы ожидая их действий. Кришна собрался и на свой страх и риск прыгнул на него, камень закачался, но всё-таки удержал своего седока. Парнишка чудом смог устоять на четвереньках и, когда камень восстановил свою неподвижность, протянул руку старшему брату. Бала, сжавшись, изо всех сил оттолкнулся ногами и полетел на камень. Кришна обнял его, удерживаясь, и они как-то вместе смогли обрести устойчивость, сцепившись руками. Кришна слегка надавил ногами и мысленно приказал камню: «Вниз!» И — о чудо! — они стали опускаться вниз.
Ребята рассмеялись, им заметно полегчало. Время шло, мрак сгущался, а они ещё не добрались, и тогда Канха ещё раз надавил на камень, приказав «побыстрее». Скорость увеличилась, и они, наконец, заметили внизу какое-то свечение.
Вскоре показался в скале проём, из которого и лился этот тусклый кварцевый свет. Они приостановились напротив.
— Баларама, этот мир называется Атала, — объяснил Кришна, вглядываясь в призрачные города, простиравшиеся бесконечно. Впереди возвышались филигранные кованые ворота, за которыми светились кристаллы, а вместе с тем здесь горели электронные пульты управления и сигнализация. В глубине виднелись неоновые цветы, украшающие тёмные арки, и вдали вырисовывались уникальные по архитектуре сооружения из стекла и металла. Какие-то летающие трамваи или что-то навроде этого. Город горел огнями. И виделось глубокое пространство немыслимого количества техногенных городов. Мальчики почувствовали неприятный запах органики, смешанной с химией.
— Тут живут люди-змеи, наги, — объяснил Кришна, и камень-лифт стал опускать их ниже и ниже, пролетая разные диковинные миры: Виталу, Суталу, Талаталу, Махаталу, Расаталу, Паталу, которые были похожи на первый, но изменялись, становясь более грубоватыми и злыми. Смрад увеличивался, и Кришна осознал, что легче было в океане без воздуха, чем здесь. Они продолжали свой спуск, двигаясь прямиком в ад…
— Существа, которые населяют эти земли, демоны и ракшасы? — спросил Баларама, щурясь от вони.
— Да, брат. Помнишь, как об этом рассказывал наш учитель? Эти существа никогда не видели солнца и не любили Бога. Живя наслаждениями, не помня, что будут умирать и снова рождаться, они страстно ненавидят Господа и чинят козни полубогам.
Между тем становилось жарко. Мальчики продолжали своё путешествие уже несколько часов.
— Хорошо, что никто из них не заметил нас, брат, — смеялся Кришна.
— Да. Пришлось бы проявить свои умения! — потряс кулаками Бала.
— Думаю, их так много, что даже тебя, наверное, одолели бы.
— Почему это «тебя»? — возмутился Баларама.
— Потому что я бы не воевал здесь с ними. Тут их мир, пусть себе живут и воняют себе в удовольствие, — он рассмеялся и сразу схватился за чадар (палантин), намотал его на лицо, но воздух всё равно был гадким.
На последнем этаже они, сойдя с камня, позвонили в колокол, висевший у низкого скалистого входа. Баларама посмотрел на Кришну.
Зловещие стоны слышались повсюду. Никого не было видно, лишь огненное свечение отражалось в чёрных камнях, будто бы полыхая в каждом. Они долго стояли и, никого не дождавшись, зашагали по дороге, ведущей в ад.
Слева и справа от них уходили в вышину каменные столбы, на которых висели летучие мыши.
Впереди мрак окончательно рассеивался и простирались, полыхая, два огненных озера, освещая всё вокруг зловещим заревом. Между озёрами был проложен каменный мост. Ребята подошли к нему, и Кришна занёс ногу, чтобы ступить, как повсюду раздался дивный перезвон тысячи тысяч колоколов.
И тут перед ними предстал Ямараджа. Облик его был страшен: чёрные одежды испачканы кровью, волосы всклокочены, корона из золотых костей сияла своей нехорошей чистотой, отражая весь грех преисподней.
Баларама загородил собою братишку, но Кришна вышел и засиял, как тысяча солнц. Полился такой чистый свет, что Ямараджу стало больно, потекли горючие слёзы, омывая зачерствевшее веками сердце. Свет проник к нему в душу, и тот будто бы очнулся, сложив руки на груди, упал перед ними на колени и, дотронувшись до стоп Господа, воскликнул:
— Боже всемилостивейший! Прими мои поклоны! Себе в наказание я совсем забыл о тебе в суете дней и ночей.
— Вставай, Яма, ты ни в чём не виноват. Память любому откажет в таком месте! Ты хорошо выполнял свой долг, поэтому я прощаю тебя и даю тебе исключительную память, чтобы ты всегда помнил меня, где бы ни находился! Помни же и никогда не забывай! — Кришна взял его за плечи и заглянул в чёрные глаза. В них была ясность и понимание.
— Чем могу служить, Господь? — спросил он, вытирая слёзы.
— У тебя находится мальчик, сын Сандипани Муни. Отдай его нам!
— Хорошо, мой Господь! Я всё сделаю, что бы и когда бы ты ни попросил! — Ямараджа, просветлённый и счастливый, удалился.
Баларама посмотрел на брата, ему казалось, это всё неправда, быть такого не может. Чтобы его братишка был Господом? «Нет, нет. Этого не может быть! Скорее всего, — рассуждал про себя он, — Канха просто одурачил Ямараджа. Он же гипнотизёр и может вводить в транс кого угодно!»
Меж тем Канха убрал золотистое сияние брахмаджйоти и выглядел теперь вполне обыкновенно для брата. Он стоял и, догадываясь о его смятении, нахлопывал ладонями какой-то ритм. Бала немного успокоился — вернулся его игривый непоседа Канха.
Вскоре показался Ямарадж с мальчиком восьми лет и, подтолкнув его к ребятам, низко поклонился ещё раз, провожая взглядом:
— Сегодня этот грешный мир был освящён твоим присутствием, мой Господь! Ты вернул меня к жизни, подарив сидхи! Память о тебе заставляет меня выполнять мой долг и надеяться на возвращение к тебе!
— Что он такое говорил? — спрашивал потом Бала, когда они двинулись вверх.
— Ой, Бала, я ничего сам не понял, — схитрил Канха, решив, что тому лучше пока ничего не знать.
Камень, ставший для них троих очень тесным, быстро летел вверх, пропуская земли низших миров один за другим.
Ребёнок испуганно смотрел на Кришну и Балараму.
— Не бойся, мы ученики твоего отца. Он просил нас спасти тебя, — объяснил Баларама.
— Мы идём домой? — спросил ошеломлённый ребёнок.
— Мы идём в ашрам к твоим родителям. Просто закрой глаза! Скоро будем на земле, — попросил Кришна.
Потом что-то произошло — и серый вихрь поднял их, и когда все трое открыли глаза, то были уже на поляне у океана. Костёр догорел, и угли, всё ещё напоминая об аде, потрескивали, затухая.
— Вот мы сходили! — Баларама был в восторге.
Кришна смеялся и осматривал ребёнка:
— С тобой всё в порядке? Как ты? Голова не болит?
— Неа… — ошеломлённый сын Гуру Махараджа не мог прийти в себя, не понимая, как он оказался сначала там, потом здесь.
— Вот бы ты так обо мне заботился! — негодовал Бала, расстилая плед. — Если что, я тоже в норме.
— Бежим в океан! — прокричал на ходу Канха и прыгнул в тёмную воду. Была ночь, и луна искрилась, отражаясь в мелких волнышках. Мальчики тоже догнали героя и присоединились к нему в воде. Искупавшись, смыли с себя жуткую вонь и все воспоминания.
Костёр их почти догорел, и ребята, обнявшись, легли рядом, накрывшись пледом и наблюдая растущую луну.
Поутру они, напоследок окунувшись, собрав вещи, отправились назад. Канха вернулся на минутку и, подойдя к самой кромке воды, закричал:
— Макара!
Приложил к губам раковину Панчаджану и громко затрубил. И стал ждать.
И тут, к его безграничной радости, на поверхности блеснул золотом игриво ныряющий синий чешуйчатый хвост водяного чудовища. Кришна забежал в воду ему навстречу. Большая косматая голова вынырнула перед ним и, взмахивая длинными усами, вытаращилась на него.
— Макара, я пришёл попрощаться! — Кришна протянул к нему руки и погладил складчатые щёки. — Мы когда-нибудь обязательно ещё увидимся! — пообещал он, и дракон сотворил что-то наподобие улыбки, шевеля усами и вращая глазами. Его длинный раздвоенный язык дружески лизнул мальчика в лицо. Канха засмеялся и, обняв Макару напоследок, вышел из воды и бросился догонять друзей. Дракон долго смотрел ему вслед, а потом, бойко шлёпнув хвостом по воде, метнулся в глубину.
Ребята же шли, беспечно обсуждая возможности виманов и их разновидности, о которых повествовал не один урок их Гуру Махарадж.
Проходя под пальмами, у их корней среди травы они нашли растущие спелые ананасы и, съев один, закусили лепёшками. Было весело, потому что всё было не зря, и теперь Кришна планировал нечто восхитительное. Он то и дело начинал смеяться, а потом мечтательно смотрел вверх, на небо. Мальчики начинали допытываться, что такое, но он или отшучивался, или вовсе не отвечал. К ночи они добрались до своего ашрама и усталые, но довольные, шумя и смеясь о своём, ввалились в дом учителя.
Мама, как увидела своего мальчика, бросилась его целовать. Гуру Махарадж прослезился и обнял Кришну и Балараму.
— Мы думали, никогда его не увидим, нашего мальчика!
— Спасибо вам, Кришна и Баларама. Спасибо!
— Нет, нет, это наша благодарность вам, дорогой учитель, за ваши знания, что с любовью были переданы нам! — вежливо ответил Кришна.
Глаза его натолкнулись на полочку позади учителя на стене, на которой в ряд стояли крошечные виманы, среди которых был и их плетёный из ветвей тыквы корабль. Гурудев растерялся, а потом отдал его Канхе со словами:
— Берите, вы заслужили это! Ничего, моя коллекция, конечно, обеднела, утратив такой уникальный образец, но скоро обязательно пополнится новыми! — он засмеялся. Кришна с удивлением взял в руки судно и, заворачивая в дупату, поблагодарил:
— Спасибо, Гуру Махарадж! Учиться у вас было интересно!
— Благословите, гурудев, нас на великие дела! — попросил Баларама. А гуру подумал: «Как я могу благословить Господа моего?» А те, уже склоняясь, держались за его стопы. Пока учитель думал, Кришна взял его руку и положил себе на голову. Сандипани Муни осталось только сказать благословляющие слова. И ребята поспешили на кухню.
Там они поели, как раз был ужин, и, набрав побольше провианта, попрощались с мальчиками и Судамой.
— Авось когда-нибудь увидимся, дружище! — молвил на прощание Кришна, и они, развернувшись, зашагали на север, где находились Матхура и Вриндаван.
— Что ты задумал, Канха? — сразу спросил брата Баларама, как только ашрам остался позади. Путь их теперь лежал вдоль реки Чарманвати. — Я целый день наблюдал, как ты чего-то замышляешь. Давай колись! Что это?
— В Матхуре не знают, что мы раньше закончили обучение, так? — начал Кришна, и его глаза при этом были очень хитрые.
— Так, — Бала начинал догадываться, к чему Канха клонит.
— Так вот, мы с тобой, Бала, идём домой! Не в Матхуру, а домой, во Вриндаван, брат! Ты понимаешь, во Вриндаван! — Кришна так сиял от радости, что, казалось, сейчас загорится.
— Ура! — закричал Бала и обнял брата. — Мы снова будем дома!
— Баларама, давай полетим на нашем вимане? — Кришна уже разворачивал кораблик.
— Но как, он же уменьшил его?
— Ты сам дал и вопрос, и ответ, — улыбался Канха, рассматривая и поправляя парус на судёнышке.
— Да, я понимаю, ты хочешь попробовать увеличить его, как нас учил Гуру Махарадж? — старший брат уже предвкушал этот полёт, о котором так мечтал.
Они сели на землю и, не замечая ничего вокруг, полностью сосредоточились на вимане. Вспоминая волшебную мантру, хором произносили её, пока она не начала действовать. И вот их волшебная лодка выросла и приняла свой первоначальный вид.
— Ура! — закричали мальчики, запрыгивая на лепестки лотоса, служившие сиденьем.
Им не хотелось терять ни минуты, ни секунды! Сердца их рвались скорее увидеть маму Яшоду, отца, их друзей и подруг. Коров, Ямуну, Говардхан! Испытать все те игры, в которые они играли у его склона и на большой поляне.
Канха ухватился одной рукой за медный стебель тыквы, а другой за плечо брата, когда тот стал поднимать корабль в воздух. Они быстро набрали небольшую высоту и устремились домой.
Несмотря на приближающуюся весну, сначала ребята видели только высохшую потрескавшуюся землю и колючки. Но вскоре уже заметили внизу цветение великолепной кассии. Золотой дождь ниспадал с раскидистых деревьев. «Как украшение невесты!» — восхищался Кришна, свесившись на лету и дотрагиваясь до её цветов.
Затем они встретили множество уникальных нежных деревьев качар, крупные цветы которого розовые и утончённые. А также шёлковые деревья, цветущие огненно-красными веерами. Несколько коралловых деревьев с маленькими кожистыми листиками и красными цветками, похожими на клювы больших попугаев. Все рощи были усыпаны первоцветами, как пёстрым ковром. Птицы начали свои заливистые трели.
Долетев до реки Чарманвати, они приземлились и решили искупаться. Бурный поток сбивал с ног, и, чтоб удержаться, Баларама обнял валун на краю берега, а Канха, держась рукой за его серебряный пояс, окунался в воду. Потом они поменялись местами, и Кришна держал Балу, чтоб его не унесло течением.
Глава 22
Они наспех перекусили и попили воды. Потом Канха прыгнул за руль, а Бале пришлось усесться рядом. И они, поднявшись в небо, устремились во Врадж.
Ребята все время были в приподнятом настроении и пели песни, направляясь к развилке дорог с Матхуры и Вриндавана, находящейся в небольшой рощице. Здесь, приземлившись, Канха сказал:
— А давай-ка искупаемся в Ямуне и переоденемся в наши одежды и украшения? Чтобы дома все обрадовались?
— Давай, брат, а то мы выглядим как попрошайки, — согласился Баларама. И они поклонились сверкающей Ямуне, вошли и стали барахтаться, наслаждаясь её водами. Выйдя на берег и переодевшись, Кришна превратил их корабль снова в игрушку и, завернув, убрал в мешок.
— Почему ты это сделал? Разве мы не предстанем перед нашими выходящими из вимана? Такими шикарными, умными и прославленными? — Бала не понимал.
— Нет, — Кришна смахнул слезу, — я не хочу ничего менять во Вриндаване. Пусть всё останется, как было всегда, — он внимательно посмотрел брату в глаза. — Мы пастухи, помнишь? Не царевичи и не колдуны!
Бала как очнулся. За время, что они провели вне дома, он уже перестал чувствовать себя пастухом и теперь устыдился своих желаний властвовать и поражать.
— Да. Кришна, я понял. Ты прав.
И вдруг их разговор прервался — прямо из Матхуры к ним спешила конная колесница царя.
Мальчики переглянулись. Первое, что промелькнуло в головах: «Бежим, спрячемся», но достоинство не позволило им так поступить.
— Это за нами из дворца! — воскликнул разочарованно Кришна.
— Но как они узнали? — спросил Бала в отчаянии.
— Наверное, учитель раньше им отправил сообщение о том, что мы закончили обучение! — нахмурился Кришна, выронив цветок карникары, который хотел вставить себе за ухо, как было, когда он был во Вриндаване.
— Господи! — взмолился Баларама.
Колесница тем временем обогнула лесок и приблизилась к ним. Акрура, радостный от того, что не разминулся с ними, закричал:
— Приветствую вас, дорогие племянники! — в его руках были поводья, и он лихо управлял лошадьми.
— И мы приветствуем вас, дядя, — безутешно проговорил Баларама, зная, что Канхе сейчас ещё хуже.
Он посмотрел на него — в глазах погасли искры света, улыбка исчезла. Ком в горле мешал отвечать на вопросы. Он боролся с щипанием в глазах. Слёзы готовы были сорваться и выставить все его чувства напоказ.
— Давайте садитесь! — скомандовал ничего не подозревающий Акрура, подавая руку. — Ваш отец Васудева очень обрадовался, что вы так быстро закончили обучение и возвращаетесь. Знаете, другие цари, которые боялись власти Камсы и периодически порабощались им, сейчас в восторге от того, что вы победили и как бы своим присутствием защищаете эти земли от других завоевателей. Но есть и остальные, которые теперь в шоке от вашей силы и боятся вашего присутствия в Матхуре. Так что это здорово, что вы возвращаетесь! Значит, будет мир на наших землях! Они попросту побоятся на нас теперь нападать. А то, пока вы учились, прошёл слух, что друзья Камсы хотят завоевать Матхуру. А вот мы им как! — Акрура раскипятился, аж покраснел немного.
— Видишь, Канха, мы нужны во дворце, иначе разразится война, — Бала не знал, как поддержать брата, и попробовал призвать к патриотическому долгу, подсаживая его в колесницу Акруры.
— Баларама, не обращай на меня внимания, — прошептал мальчик, сев рядом с ним позади дяди. — Я всё сделаю, как надо для людей, и, несомненно, обуздаю свои желания. Не переживай за это.
Они вместе, горюя о несбывшейся мечте, которая, казалось, была уже у них в ладонях, но так просто сорвалась, отправились в Матхуру.
Колесница полетела быстрее ветра, тряся их на каменистой дороге. Кришна ехал, провожая взглядом быструю прохладную реку, дорогу во Вриндаван и прекрасную весну. «Не будет больше пения соловья, не принесёт мама Яшода взбитых сливок, не будет хоровода с девчатами и танцев с Радхой». — Слёзы побежали по щекам Кришны. Он отвернулся от брата, чтоб тот не увидел. «Слёзы — это слабость твоя», — так всегда ему говорил Баларама. Взгляд его упал на колечко. «Для чего же ты создано?» — думал Кришна, протирая его от слёз. Но кольцо не выдавало своего секрета даже ему.
Около трёх часов прошло, и они были на месте. Соскочив с колесницы, братья вошли в Матхуру, как и два месяца назад. Настроение только было совсем другое. В прошлый раз им хотелось убить демона, сидевшего на троне, праведный гнев готов был пролиться, чтобы освободить людей Матхуры и других поселений от гнёта. Теперь же они шли, как потерянные дети. Здесь им нечего было делать: ни богатство, ни роскошь дворца, ни фонтаны больше не привлекали их взглядов, они мечтали увидеть своё рогатое стадо, мычащее от радости при виде своих пастухов, маму Яшоду, свою небольшую, но такую родную семью, иву возле Ямуны, друзей и подруг.
Горожане же были крайне счастливы встретить своих молодых избавителей и ещё сильнее прежнего осыпали их цветами и восхвалениями. Многие дарили им ценные вещи и драгоценности. И все уговаривали их остаться, для защиты от врагов.
— Интересно, как там мама Яшода? — спросил Баларама и добавил: — И мама Рохини?
— Да. И как там моя Радха?
— И как там наши дорогие Судама, Субала, Уджвала и другие?
— И как там Вишакха, Лалита, Чампакалата и все остальные?
Люди им кланялись и выкрикивали: «Джай Кришна!», «Джай Баларама!», но мальчики всё это не замечали. Произнося имена близких, они окунались в атмосферу Враджа.
— А помнишь, какие звуки по утрам? — спросил Кришна, взглянув в лицо брата.
— Звенят колокольчики коров, слышится мычание и крики мамы: «Канха, негодник, надень сейчас же свой тюрбан!» — засмеялся Бала, и Кришна тоже не удержался.
Тут к ним сквозь толщу народа пробралась девушка, которую Кришна исцелил, горбунья Тривакра:
— Дорогой господин, я так рада, что вы вернулись, — она трепетала от возбуждения, щёки покраснели, глаза вытаращились. Ровная спина больше не горбатилась. — Вспомните, вы обещали зайти ко мне, чтобы я могла служить вам. Я сделаю вам массаж и всячески буду ублажать.
Кришна вспомнил, и ему опять стало неловко. Но делать нечего, хуже уже быть не может. Они заточены в каменной Матхуре.
— Да, вот как раз сейчас мы к тебе и идём, да, брат?
Балараме тоже уже было всё равно, и он кивнул. Толпа расступилась, и они пошли за девушкой.
У неё были длинные светло-каштановые волосы, опускающиеся до талии, походка ещё немного тяжеловатая после болезни, но женственная в то же время. Она ходила босиком, потому что была очень бедна. И пальцы кровоточили от стёршихся мозолей.
— Погоди, — сказал Кришна, останавливаясь у уличного продавца обуви. На его полках красовалось множество туфель всех цветов радуги от сиреневого до жёлтого с загнутыми носами и без. С узорами или блестящими нитями.
— Я возьму, пожалуй, вот эти, — Канха сунул золотую дворцовую монету в руки торговцу и забрал невероятной тонкой красоты туфельки, какие он купил бы только Радхе и больше никому. Он знал, что не увидит её больше, и потому, покупая, он мог помечтать, что это для неё.
Девушка взяла подарок со слезами на глазах. Она проводила их в свой бедный маленький домишко на окраине Матхуры рядом с парком. Само строение выглядело плачевно: то там, то сям крыша текла, краска отваливалась, но ящики с цветами, стоявшими повсюду, украшали всю эту ветхость сверху донизу. В ведре росли цветы, в бочке, в кадушке, всюду, куда ни глянь, благоухали разноцветные растения.
Зайдя в домик, ребята поняли, что девушка в большой беде. И решили помочь ей. Они позволили помассировать им спины, с использованием ароматического масла, и заплатили целым мешочком золотых, на которые можно было отремонтировать текущую крышу, подлатать дом и приобрести хоть какую-то утварь и одежду.
— Возьми и купи себе всё, что надо. Не делай больше никому массаж, а займись дворцовыми цветами. С этого момента ты будешь нашей садовницей! Надо жить чистой жизнью! Поднимись! У тебя получится! Как получилось распрямить спину, — сказал Кришна. Она посмотрела ему в глаза и обняла за шею. Она хотела заманить его, оставить у себя, стать его рабыней, но от этого прикосновения ей стало плохо, в этот момент Сверхдуша в её сердце проснулась, и ей стало так стыдно, как не было никогда. Она почувствовала небесную чистоту в этом мальчике и осознала свою грязь.
— Прости, Господь! — только и смогла вымолвить она, горько заплакав.
— Не печалься, — парнишка погладил её по голове. — Теперь, когда ты осознала свои грехи, всё начнёт меняться!
Кришна с братом ушли, напоследок напомнив, чтобы Тривакра приходила ухаживать за цветами. Акрура догнал их, когда они уже шли дальше, мимо торговых рядов.
— Ребятки, идёмте-ка ко мне в гости, вы обещали. — Дядя был так мил и напоминал те последние дни дома, что как будто сам был оттуда, из Вриндавана, и мальчики тут же согласились и свернули к его большому изысканному дому, обрамлённому цветущими кипарисами. Они зашли, сняв разорванную обувь, и их сразу покорили восхитительные ароматы чудесных специй, шедшие с кухни, где, гремя посудой, хлопотала тётя.
Акрура омыл им стопы и пригласил в комнату. Пока они отвернулись, он быстро окропил свою голову той водой, потому что знал, что сам Господь милосердно пожаловал к нему.
Дядя много шутил, подняв мальчикам настроение, и вскоре предложил подкрепиться. Вдруг, вспомнив о чём-то, вышел и тут же вернулся, неся в руках дорогую обувь и украшения.
— Пожалуйста, примите от меня эти скромные подарки!
— О, дядя! Спасибо большое! — мальчики приняли его подношения.
Тётя, обняв племянников, стала приносить подносы с обедом. Подкрепившись, ребята хотели уйти, но тут Акрура принялся массировать стопы Кришны, рассказывая о политической обстановке:
— Друзья Камсы, Дантавакра и Джарасандха и ещё другие, прослышав о его смерти, ждут, когда вы уедете во Врадж, чтобы завоевать Матхуру. Так что вам никак нельзя уезжать. Да и ещё, вам рассказывали о ваших двоюродных братьях Пандавах?
— Да, дядя. Мама Деваки успела немного рассказать, — сказал Кришна. По тому, что он услышал, понял, что эти мальчики очень дороги ему своей чистотой и праведностью. — Наш Гуру Махарадж каждый день, получая новости из разных городов, тоже делился с нами политической обстановкой, так сказать, подковывал нас. И мы слышали, как их чуть не сожгли во дворце и как Дурьодхана не даёт им взойти на престол, хотя по праву тот принадлежит только им.
Тут в дом вбежал двоюродный брат Кришны и Баларамы — Уддхава. Он был очень похож на него, и у Канхи возникло ощущение, что это его отражение. Он невольно засмеялся. Уддхава оторопел и спустя минуту тоже хохотал.
— Кришна! Бала! — воскликнул он, скидывая туфли, и, кланяясь Акруре, кинулся к ним в объятия.
— Уддхава! Я так тебе рад! — Кришна оторвал его от себя и заглянул в лицо. — Ты наш брат?
— Да! Я с нетерпением ждал вашего возвращения, чтобы, наконец, познакомиться! — он был очень счастлив.
— Мы тоже рады тебе! — Бала пожал ему руку.
Потом они присели на тахту, и Кришна сказал:
— Уддхава, ты не представляешь, как хорошо, что ты пришёл!
Тот улыбнулся, довольный приёмом.
— Поезжай прямо сейчас во Вриндаван, отвези от меня письмо гопи и маме с отцом! Они, должно быть, там умирают от тоски по мне! Пожалуйста, братишка! — он умоляюще сложил руки.
— Они же ждут вас, так поезжайте, возвращайтесь сами! — смеялся Уддхава. — Или хотя бы проведайте их.
— Мы не можем, — нахмурился Баларама. — Мы должны быть здесь, иначе начнётся война за Матхуру.
— Да! — подтвердил Акрура. — Вам никак сейчас нельзя уезжать. А Уддхава пусть съездит и заодно привезёт сюда маму Рохини. — Акрура посмотрел ласково на Балараму, который ожил, услышав радостную весть.
— Сейчас, я только напишу письмо, — сказал Кришна.
Через некоторое время они уже прощались у городских ворот.
— Уддхава, скажи им, что я обязательно вернусь!
Баларама глянул на Кришну и, видя глубокую тоску в его взоре, скорее обнял за плечи и, слегка встряхнув, сказал:
— Брат, мы что-нибудь придумаем! Обязательно!
Уддхава махал им, пока не скрылся из виду.
Кришна и Бала пошли, наконец, во дворец, где их ждал грандиозный приём.
Глава 23
Радха бежала к Яшоде, которую увидела в Явате на улице. Та шла, разглядывая дома, она явно кого-то искала. Радха выбежала к ней и, обняв, спросила:
— Матушка, вы кого ищете?
— Тебя, милая! Хочу кое-что рассказать. Давай-ка здесь посидим, — указала она на скамейку под кустом жасмина. — К нам с Матхуры приехал Уддхава, двоюродный брат Кришны и Баларамы, — сказала Яшода, приглушив голос, чтобы Джатила не подслушала из окон дома.
— О! — воскликнула изумлённая девочка.
— Он прямиком от Кришны с его просьбой!
Мама Яшода внимательно посмотрела Радхе в глаза. В которых вспыхнула нежная радость.
— Кришна в Матхуре? Он закончил учиться? — посыпались вопросы.
— Да, да, закончил! И Уддхава привёз для тебя письмо, — тут мама Яшода протянула Радхе свиток с царским гербом.
У той аж дыхание перехватило.
— Читай, — попросила женщина.
Радха принюхалась к красному шёлку письма. Слёзы накатили на глаза — аромат камфоры, сандала, мускуса и цветов агура, Кришнин аромат был прямо здесь, у неё под носом! Она скорее вытерла слёзы и развернула письмо.
«Радха!
Когда бы я мог позабыть
Твоих нежнейших рук прикосновенья?
Я помню каждое мгновенье!
Когда бы сердцу так остыть,
Чтобы не вспомнить настроенье,
С которым прибегала ты,
Чтобы позвать, играя в игры,
С подругами или без них?
Я помню всё!
Я обещал вернуться.
И, милая моя, как на реке волна,
Пройдёт разлука, счастьем обернутся
Дни, где мы будем вечно навсегда!
Твой Кришна».
Она долго смотрела в текст, позабыв обо всём на свете. Кришна сейчас как будто играл на своей флейте прямо у неё в сердце.
— Ну что? Он едет домой? — спросила мама Яшода, взяв за руку Радху.
— Он пообещал, что это произойдёт, матушка, обязательно произойдёт! — улыбнулась девушка, и свет любви украсил её облик. В глазах зажглись искорки надежды.
— Нам с Нандой он тоже письмо написал. Говорит, что цари могут напасть на Матхуру и он должен побыть там какое-то время, чтобы всё успокоилось. Так что всё хорошо, будем ждать, — вздохнула женщина и, обняв Радху, спросила: — Как, не обижает тебя Джатила-то?
Радха, всё время думая о возлюбленном, рассеянно помотала головой. Яшода, попрощавшись, отправилась домой. А царевна, взглянув на свой дворец, бросилась подальше от него, в лес, который соединял их с Вриндаваном и Варшаной.
Она побежала на поляну, где они с Кришной один раз случайно заночевали. Деревья чатины обрадовались её возвращению и закивали своими ветвями. Семейство диких кроликов разбежалось в разные стороны. Радха подошла к реке. «Кришна, когда ты придёшь купаться? Ямуна мелеет без тебя, тоскуя по твоему задорному смеху».
Она села на берегу и опустила ноги в воду. Маленькие рыбки собрались вокруг её лотосных стоп, чуть дотрагиваясь губами. Солнечные блики слепили глаза. На сердце было так хорошо, будто бы вот он, Кришна, сейчас здесь, рядом.
Тут она услышала, что кто-то приближается, и, обернувшись, увидела мальчика, в точности похожего на её героя. Она даже в первый момент решила, что это он, её Канха. Но тут же заметила отличия и поняла, что это тот самый двоюродный брат, про которого говорила Яшода.
— Уддхава?
— Радха?
Вслед за ним вышли её подруги Вишакха, Лалита, Читра, Чампакалата, Тунгавидья, Индулекха, Судеви и Рангадеви.
— Радха? Мы тебя нашли! — обрадовались они. — Уддхава нам рассказывал о Кришне и Балараме!
— Да? — Радха разглядывала парнишку с нескрываемым любопытством и неожиданно протянула ему бансури:
— Можешь передать её ему? Думаю, Канха очень скучает по ней.
Девочки вспомнили флейту в руках Кришны и загрустили. Кришна так любил музыку, танцы, театр, игры, и они всегда разделяли с ним эту любовь.
— А знаешь, Уддхава, как Кришна играл на ней? — спросила Лалита, отбирая флейту. — Вот так! — и она встала посередине поляны, согнув одну ногу перед собой, поднесла инструмент ко рту и наклонила голову. Девочки с благоговением смотрели, и воспоминания захватили их.
— А как он бегал за нами в догонялки? — засмеялась Вишакха и побежала за Лалитой. Та стала убегать, смеясь и кричать:
— Кришна, не догонишь!
— А как он держал за руку? — Радха подошла к Читре и с нежностью взяла её ладонь и заглянула в глаза.
— А как он прятался на дереве? — бросила Чампакалата и полезла на ветку чатины.
— Как он гладил своих коров? — проронила Тунгавидья и стала гладить бодающуюся Индулекху.
Потом они все собрались вокруг Уддхавы.
— Передай ему: если он не вернётся, мы умрём без него, но он ещё может успеть нас спасти. Правда, времени остаётся совсем мало! — Лалита упала на траву и высунула язык, будто бы всё, оставила тело. Тунгавидья тоже, за ней — Лалита, Чампакалата и Судеви с Рангадеви.
— Скажи ему это, не забудь! — Вишакха отдала ему флейту.
— Да! Я понимаю. Я передам всю опасность его отсутствия здесь. — Уддхава опечалился на мгновенье, ведь это значит, Кришна покинет и его тоже. Но потом посмотрел на девушек. Они и вправду не могли без него. Приехав сюда утром, он целый день общался с ними и видел, что они просто одержимы братом. Их любовь настоящая, неподдельная. Да и как его не любить? Он же Кришна!
Утром следующего дня Радха узнала, что Уддхава отбыл в Матхуру, взяв маму Рохини с собой.
Царевна же ждала Кришну. Ей казалось, вот-вот он появится среди зарослей роз, возле её открытой кухни, пока она готовила кхир и взбивала масло. Потом, когда пошла стирать к реке, ей казалось, что кто-то прячется в ветвях кадамбы, но это были всего лишь обезьяны.
Вечером она, как всегда в последнее время, вышла на дорогу, ведущую в Матхуру, и, встретившись с подругами, пошла по ней, как и прежде все эти недели. Когда солнце начинало касаться земли, девочки повернули обратно. Пока шли вперёд, они шутили и смеялись, а обратно значило для них, что опять не встретили Кришну и он снова не вернулся.
— Почему, так быстро закончив обучение, он не поспешил сразу к нам? — сердилась Лалита.
— Может, их забрали прямо из ашрама и привезли в Матхуру? — рассуждала Радха.
— Девочки, завтра будет больше шансов дождаться, правда ведь? — не унывала Чампакалата.
Они пошли проводить Радху и тоже отправились по домам.
Радхика вернулась во дворец и, пожелав свекрови доброй ночи, отправилась спать.
Её муж возвращался с вырученными деньгами и снова уезжал, иногда даже не заночевав. Радха не знала, чему радоваться: когда Абхиманью был дома, то Джатила не придиралась к ней, но в то же время один его взгляд — и Радхика пряталась в комнате. То, что он сердился на неё и на себя, было видно и выражалось в натянутом молчании и злобных взглядах. А когда он уезжал, Джатила свирепствовала, придираясь по мелочам, и не дай бог Радхе разбить или сломать какую-нибудь вещь, на неё кричали и издевались как могли. «Наверное, — думала царевна, — я заслужила это тем, что так беспечно вела себя, играя с Кришной». И всё равно, лучше бы Абхиманью не уезжал. Коккила, сестра мужа, специально пакостила и врала, что это всё Радхарани. Вредности её не было предела. Джатила меж тем искала дочери жениха, а те все бегом убегали, когда она начинала выяснять при народе, что у них есть, какой дом, сколько коров и тому подобное. Никто не мог вынести ни пронзительного звука голоса Коккилы, ни то, что она говорит о людях. Все для неё были враги. На всех она имела зуб.
Радха осторожно положила свиток в тайник в своей комнате и легла спать. Во сне она всегда держала флейту, а теперь её не было. «Кришне она нужнее», — думала царевна, засыпая. Ей снились звёзды: синие светящие, зелёные мерцающие. Она бежала по лунной дорожке, по траве в росе, навстречу большой луне. Потом ноги её оторвались, и она полетела…
Рассматривая серебристую луну за вуалью занавесей в своей спальне дворца Матхуры, Кришна мечтал: «Радхика. Когда ты потеряешь надежду, наверное, нет — непременно, я почувствую это и вернусь, несмотря на всех царей, не оглядываясь на войны и поражения, я вернусь к тебе, любимая моя! А пока ты надеешься, я могу помочь людям здесь. Радха, Радхарани, звёздочка моя небесная! Я так люблю тебя, что бежал бы сейчас к тебе без оглядки, не останавливаясь и не думая ни о чём другом…» Он уснул и видел сны, как качается на волнах Ямуны с девочками в лодке Вришабхану и поёт для них песни о любви.
Утром Баларама разбудил его, ведь перстень на руке, заговорённый гуру, как всегда, поднял трезвон. Мальчики, поднявшись, отправились к озеру во дворе в саду и, изрядно перепугав чёрных лебедей, прыгнули и стали плавать туда-сюда, потом, наконец, вышли.
Когда поднялись во дворец, торопясь на завтрак, здесь, прямо на веранде, Кришна немного отстал, заприметив сине-зелёного павлина, такого, как во Вриндаване. Он стал говорить с ним и подзывать и вдруг увидел своё отражение в блестящем мраморе пола. Оно настолько его поразило, что он сел и стал его разглядывать, позабыв обо всех и вся. Ему привиделась Радха. Она, улыбаясь, игриво смотрела на него, держа в руке розовый лотос. Как она была прекрасна! Канха совсем потерял счёт времени и даже не услышал, как вернулся брат. Он любовался её прекрасными глазами, руками, волосами, неподвижно затаив дыхание, и пришёл в себя, лишь когда Баларама, крепко ухватив, потащил его за руку.
— Что это с тобой, Канха? — ругался голодный Баларама.
— Брат, не сердись, — молвил Кришна, забрав свою руку и перейдя на быстрый шаг, чтобы успеть за ним.
— Как не сердиться, я же голоден! А ты нашёл время собой любоваться!
— Не собой, Бала, я видел там Радху!
— Всё, я ничего не хочу слушать, пока мы не поедим! — с этими словами старший брат сел на пуф рядом с подносом.
Дворцовый завтрак был подан в золотых тарелочках. Их было около тридцати или сорока. Еда звала попробовать, вкусить её. Больше всего было сладостей.
Ребята, подкрепившись, отправились в зал собраний. Вскоре туда подошёл и их дед Уграсена. Он сел на свой трон на возвышении, а мальчиков посадил на ближайших креслах. Акрура занимал место по правую его руку, внуки — по левую, а все остальные собравшиеся — подальше.
— Дорогие друзья, — начал царь, оглядывая зал. Там присутствовали представители знатных семейств Матхуры и генералы армии, — к великому счастью, наши прославленные герои вернулись, прекрасно окончив своё обучение, чтобы занять почётное место в правлении нашим небольшим государством…
После этого Уграсена расспрашивал генералов о границах и способности войск. Он хотел ввести в курс дел внуков.
— Теперь, когда вы здесь, — он посмотрел на ребят, — всё будет хорошо и Джарасандха вместе со всеми остальными сподвижниками Камсы просто побоятся даже посмотреть в нашу сторону, не то чтобы воевать!
— Дедушка, мы сможем хотя бы на день съездить домой? — спросил жалобно Канха.
— Чтобы подвергнуть царство опасности? — дед строго посмотрел на внука.
Кришна опустил голову. «Делать нечего, придётся остаться, пока конфликт не рассосётся», — подумал он. Бала сочувственно взял его за руку.
К обеду собрание закончилось, и ребята вышли на воздух. Они отказались обедать дома и отправились на городскую рыночную площадь. По дороге их догнал Уддхава и передал флейту.
— Уддхава, друг! — обнял его Кришна. — Как там мама? Как Радха?
— Кришна, я невообразимо рад был познакомиться с твоими подругами! Все они по-настоящему любят тебя и готовы жизнь отдать, лишь бы ты вернулся домой.
— Уддхава, а мама?
— Она рада была получить твоё письмо и передала, что страшно скучает по тебе! Кришна, она стареет на глазах от слёз, которые проливает втайне ото всех. А Радха живёт только потому, что есть ещё надежда встретиться с тобой. Она ждёт так, как никто и никогда! И, кажется, забрать у неё это — и всё, её не станет. Понимаешь, Кришна? Это всё, что у неё есть.
— Но как, друг, как это сделать? Как вернуться? Ты слышал, мы даже на день не можем отлучиться? — с тоской в голосе молвил Канха, поддавая камень носком золототканой туфли.
— Да уж! Совсем всё плохо! — Бала треснул кулаком по своей ладони. — Ведь Джарасандхе ехать сюда не менее двух дней, а мы бы уже вернулись.
— Да, дедушка перестраховывается. Это точно! — Канха увидел впереди торговцев молочными продуктами и, крикнув «смотри, Бала!», подбежал к ним:
— Примите наши поклоны, господа! Вы откуда?
— Из Талавана, — объяснил торговец, отдавая кувшин молока горожанке.
— А, Бала, из Талавана! — Кришна улыбался. — Помнишь Дхенукасуру?
Бала засмеялся. Мальчики купили кувшин молока, взбитых сливок, масла и рядом в лавке взяли свежего хлеба. Потом, присев у фонтана рядом с городскими ребятами, с аппетитом поели. Оставшееся раздали бедным.
— К чему все готовятся? Разве будет какой-то праздник, Бала? — Кришна смотрел на развешивающих повсюду гирлянды девушек и юношей.
— Так ведь Махашиваратри завтра! Вот они и украшают город, — сообщил Уддхава.
— Да? — Кришна задумался, вспоминая прошлогодний праздник, как они с Радхой изображали Шиву и Парвати. — Как думаешь, во Вриндаване будут его праздновать? — спросил он, доедая последний кусочек и опрокидывая в рот остатки парного молока.
— Да, думаю, будут. Они гордятся нами, и для них праздник Шивы может ассоциироваться с нашей победой над Камсой, тебе не кажется? — Баларама посмотрел на братишку и, засмеявшись над его белыми от молока усами, вытер их ладонью.
— Интересно, кто будет играть Шиву и Парвати на этот раз? — задумался Канха и сам же ответил: — Радха будет за Парвати. Она царевна. И она очень красивая!
— Это точно! — согласился Уддхава.
— А Шиву тогда кто? — задумался Баларама и посмотрел на брата.
— Наверное, её муж, — Канха потерял улыбку и погрузился в тяжёлые думы.
Уддхава попрощался, ему надо было вернуться домой:
— Скоро увидимся, дорогие братья! — и добавил, повернувшись к Кришне: — Я так рад, что узнал тебя лучше!
Мальчик грустно улыбнулся ему на прощание, и они пошли мимо торговых лавок, рассматривая украшения и домашнюю утварь, которые бы очень понравились их родным и близким, но им самим всё это не доставляло никакой радости.
Баларама вдруг подпрыгнул на месте:
— У меня потрясающая идея, брат!
Глаза его горели азартом, видно, идея и вправду была замечательная.
— Говори скорее! — заинтересовался Кришна, уже предчувствуя какую-то затею.
— Ха! — Баларама хохотнул, разглядывая лицо братишки. — Я вижу, ты уже не горюешь?
— Бала, говори скорее! — умолял Канха, схватив брата за руку и тряся.
— Ладно, ладно! Но учти — ты меня будешь слушаться во всём, хотя бы ближайшие сутки, хорошо?
— Да, да, Бала, обещаю, дружище! Говори же быстрее! — Кришна уже дождаться не мог, он чувствовал, что это то, что может сейчас спасти ему жизнь.
— Ну хорошо, раз ты обещал… — опять тянул Баларама.
— Если бы ты так с врагом боролся, как рассказываешь, то он бы тебя уже победил! — Канха устал допытываться.
— В общем, братишка, полетим-ка с тобой на Шиваратри домой? Ночью на корабле? И к утру вернёмся обратно! — Баларама прошептал на ухо Кришне так, чтобы никто больше не расслышал и слухи не поползли.
Кришна от радости весь так засиял, что стало видно золотистое свечение, исходившее от его кожи и волос:
— Брат! — только и смог вымолвить он и горячо сжал в объятиях Балараму.
Оранжевый с жемчужными украшениями тюрбан свалился с его головы и покатился по брусчатке. Он схватил его и давай кидать в небо. Бала расхохотался от внезапного счастья и тоже давай бросать свой. Осчастливленный Канха вдруг стал отплясывать прямо здесь, посреди площади. Молодой торговец музыкальными инструментами схватил барабан и стал настукивать весёлый ритм. Канха взял флейту и давай играть. Такое веселье началось: девушки, шедшие с товаром, побросали свои корзины и пустились в пляс. Тут же два старых торговца и молодые юноши присоединились ко всеобщему веселью.
Глава 24
В это время деревня Вриндаван вовсю готовилась к ночному празднику. Жрецы совершали огненную ягью Господу Шиве, и все мужчины деревни отправились к ним на окраину леса. Женщины готовили грандиозный пир. У каждой на кухне дымились ароматные овощные сабджи, рис, дети лепили модаки, девушки делали самосы с разнообразной начинкой и гулабджамуны. Мама Яшода вместе с Киртидой доделывали целый огромный чан праздничной халавы с орехами, изюмом и сладкими специями. Аромат стоял божественный! Радха, Лалита, Вишакха и Читра, закончив с кушаньями к середине дня, начали украшать поляну на краю леса, где обычно устраивался этот праздник, цветочными гирляндами.
— Радха, — Вишакха подала конец гирлянды из бархатцев, — ты как думаешь, надо украшать сцену?
— Здрасте! — удивилась Лалита. — Ты, Виша, что, разве не поняла, что сцена нужна прежде всего нам самим для нашего спектакля? Да и Радха, должно быть, будет изображать богиню Парвати, также стоя на сцене.
— Погоди, Лалита, может, и не я, — Радха закрепила гирлянду, привязав лентой к ветви ашоки.
— Да, Лалита, начиная с этого года все жители будут выбирать и Парвати, и Шиву, — сообщила Читра. Она узнала об этом от родителей, и ей тоже было интересно, кого выберут на этот раз.
— Да, Читра. И, кстати, вон уже идут ребята, кажется, с опросом, — Вишакха указала на Шридаму с Субалой и Уджвалой, которые появились со стороны деревни и, подходя к жителям, спрашивали их о чём-то и после что-то записывали в свой большой свиток. Потом ребята заметили девушек и направились к ним.
— Ты за кого, Виша, будешь голосовать? — интересовалась Лалита.
— За Радху, конечно! А ты?
— Тоже!
Парнишки подошли к девочкам, и те и другие сразу вспомнили Канху. Последний раз они виделись, только когда играли с ним. И сейчас у всех возникло такое чувство…
— Будто бы он с нами рядом! Да? — Радха смотрела на смутившегося Уджвалу.
— Да! — ответил за него Субала. — Кришна никогда от нас не уйдёт! Он навсегда в наших сердцах, где бы ни находился сейчас.
Слёзы покатились из глаз девушек.
— Что вы мокроту здесь разводите? — рассердился Шридама. — Вы же знаете, что он не погиб от рук Камсы, что жив и здоров. И надо просто радоваться за него!
— Тише, друг, — остановил его Уджвала, — им очень трудно без Канхи, пойми. Вон мама Яшода готовит халаву в большом чане, видишь? И орошает её своими слезами. Она всё время плачет по сыну, невзирая на то, что знает, что он всех победил и живёт во дворце, как сыр в масле катается. Пойми, это любовь в разлуке. Она такая. Не прекращающаяся боль в душе.
— За кого голосуете? Кто будет Парвати, Вишакха? — перешёл к делу Субала.
— За Радху! — ответили все подруги, а она сама выбрала красавицу Лалиту.
— Хорошо, — удовлетворительно кивнули мальчики, — по-другому и быть не может. На данный момент почти все выбрали Радхарани.
— А кто будет изображать Шиву? — спросил Шридама. Девушки молчали, думали и не находили ответа.
— Может, пусть тогда Нанда Махарадж? — спросила Радха.
Все удивились, и опять воцарилась тишина.
— А пускай будет Абхиманью? Раз Радха — Парвати, — предложила Вишакха, чтобы хоть как-то разрешить ситуацию.
— А может, тогда выберем Яшоду и Нанду? — опять спросила царевна, ей совсем не нравилось ставить Абхиманью на роль, которую играл Кришна.
— Хорошая идея, только все выбрали тебя, — произнёс Шридама.
— Ладно, тогда голосуйте за кого хотите, я — за Нанду Махараджа! — ответила девушка. Остальные голосовали за её мужа Абхиманью.
К ним из леса подбежали малышки Рупа и Вринда, держа в руках дополнительные ленты для подвязывания гирлянд.
— А можно, мы тоже проголосуем? — спросила Вринда, мило улыбаясь мальчикам.
— Конечно, — ответил умилённый их наивностью Уджвала. — За кого голосуете?
Девочки сразу выпалили:
— За Радху и Кришну!
— За Кришну и Радху!
Все рассмеялись. Потом Субала сказал:
— Это очень мило, но, может, не за Кришну? Его же нет с нами.
— Он с нами! Он с нами! Всегда здесь! Разве вы не чувствуете это? — закричала, смешно нахмурив бровки, Рупа, а Вринда закончила:
— Мы голосуем за Кришну! И вы должны!
— Джай! — закричали ребята, записав их честные ответы.
— Постойте, мальчики! — Радха одёрнула собиравшихся удалиться парнишек. — Я тоже голосую за Кришну! Так правильно! — сказала и просияла вся.
Подруги переглянулись и подтвердили то же самое.
Пастухи, пожав плечами, записали всё и отправились к остальным жителям, кого ещё не опрашивали.
Радха с девочками перешли дальше, чтобы украсить сцену.
— Девочки, бегите к господину Вришабхану и попросите, чтобы принесли зелёный ковёр на сцену, — приказала царевна Рупе и Вринде. И когда те ушли, сказала подругам:
— Они единственные здравомыслящие здесь! Все поспешили вычеркнуть Канху из Вриндавана, и только эти малышки по-настоящему всегда преданы ему!
— Радха, ты права! — согласилась Вишакха, привязывая ленту к стойкам сцены.
— А как же праздник? Кришна в наших сердцах. Но ведь на празднике-то должен быть реальный человек, который наденет на Радху гирлянду! — не могла согласиться Рангадеви, хотя тоже проголосовала за Канху.
— Это, конечно, правильный вопрос! — согласилась Вишакха и перебросила конец гирлянды Лалите.
Так они общались всё время, незаметно для самих себя, всё время говоря о своём милом друге.
А он продумывал план побега. Идея Баларамы нуждалась в подробнейшем плане. Пока его брат боролся с вернувшимся от родителей Уддхавой на траве в саду дворца, Кришна, устроившись на окне и наблюдая за ним, прокручивал в голове все детали: «Когда все пойдут спать, мы переоденемся девушками, да, и в этом нам может помочь садовница Тривакра, она как раз по вечерам поливает цветы в саду, и мы уйдём вместе с нею. Я переоденусь, потому что стройный и симпатичный, а вот Балараму придётся заколдовать», — он посмотрел на колечко, которое ему когда-то подарила матушка Пурнамасья и которое помогло ему однажды превратиться в девушку пленительной красоты Мохини и ещё в брахмана с бородой. Вот и теперь оно должно было помочь ему. «Только не мне, а Балараме», — решил он. Потом увидел садовницу и подозвал к окну.
— Тривакра, подойди. Слушай, пойди на базар и купи красивую женскую одежду, но не такую, которая бы привлекла внимание, а немного поскромнее. Поняла? Купи сари. И духи! А ещё серьги и ожерелье. Покупай такое, какое носит среднее сословье и чтобы тебе самой понравилось. И приноси скорее сюда мне, я жду! Только никому об этом, хорошо?
— Да, мой милосердный господин! — она скромно поклонилась и, убрав лейку, поспешила выполнить приказ.
Бала продолжал кувыркаться в траве с кузеном и после каждой победы махал радостно братишке.
— Кришна, помоги мне победить его! — взмолился Уддхава в какой-то момент. И Канха радостно побежал к ним. Борясь вдвоём против Балы, они, наконец, смогли уложить его на лопатки. Бала закричал:
— Это нечестно!
Но ребята так не считали. Он обладал недюжинной силой и всю жизнь боролся, поэтому это было чудом, что два стройных младших брата смогли его одолеть.
— Скажи, Бала, ты всё-таки нам поддался немного, да? — спрашивал его Канха, когда они плескались в озере, разгоняя резвых рыб.
— Нет! — Бала сердился до сих пор, что они вдвоём его атаковали и победили.
— Ладно тебе, не злись! Пойдём! — Канха вылез и тихо шепнул ему на ухо: — У меня есть план. Сегодня у нас всё обязательно получится!
Баларама воспрял духом, и они отправились во дворец. Поклонившись родителям, удалились в спальни, на ходу пожелав всем спокойной ночи.
Деваки оставила мужа и пошла следом за ними. За годы постоянной тревоги в темнице Камсы её не отпускало чувство беспокойства за детей. Она догнала их уже в спальне:
— Кришна, вы хорошо себя чувствуете? Вы так рано пошли ко сну, — глаза её внимательно осматривали его радостное лицо.
— Да, мама Деваки, всё хорошо. Мы здоровы! — сказал Канха, а Баларама добавил:
— Как быки! — и засмеялся.
Деваки пригладила кудри сына и обняла его:
— Ты не представляешь, мой мальчик, как я рада, что ты живой! И ты рядом со мной!
— Мама, не переживай, всё хорошо, — успокаивал её сын, гладя по руке. — Сегодня же Шиваратри! Нельзя грустить!
— Да. Но почему вы не хотите пойти на площадь с нами? Там будет большой костёр и танцы с барабанами.
— Мама, мы очень устали, — решил помочь Баларама.
— Да, и городские праздники нам не по душе, — добавил Кришна.
— Да, мы тоже не пойдём, после жизни в темнице никакой шумихи не хочется, — она поцеловала мальчиков в макушки и, пожелав доброй ночи, удалилась к себе в спальню.
Кришна с Баларамой сели на окно, выходившее в сад, и стали ждать. И вскоре, когда сумерки сгустились, показалась одинокая фигурка садовницы. Она очень торопилась, чувствуя свою вину, так как господин просил её побыстрее, а она задержалась, нечаянно засмотревшись на огненное выступление на площади. Подойдя к окну, Тривакра умоляла простить её и передала им мешок с покупками. Кришна поблагодарил и заплатил золотыми монетами.
— Ваша улыбка, о прекрасный Господь, дороже всего на свете, нужнее золота всего мира!
— Тогда, Тривакра, держи! — молвил Кришна и улыбнулся, склонив голову налево, зная, что это самая обаятельная из его улыбок.
Бала окликнул его, распаковывая мешок:
— Канха, я не понял, почему тут одежда в одном экземпляре? И почему она женская?
— Потому что мы станем девушками Матхуры! — он оглянулся к садовнице:
— Не уходи домой, дорогая. Мы пойдём вместе, когда все уснут, ты пока поработай ещё немного и подходи сюда!
— Хорошо, мой Господь! Я скоро вернусь, — и она отправилась поливать розы в задремавшем саду.
В это самое время во Врадже жители собрались на праздник, неся с собой чаны и корзины с угощениями. Вишакха, Лалита и Чампакалата забежали за царевной, когда та наряжалась, украшая свои волосы снежно-белым благоухающим париджатом.
— Ох, Радхика, ты так прекрасна в этом своём новом сари! — воскликнула Лалита, которая и сама, принарядившись, была как богиня весны.
— Это сари — подарок Кришны! — Радха встала и покружилась. Голубой шёлк с вышитыми золотыми лотосами изысканно подчёркивал её тонкий стан и вдохновенный взгляд блестящих глаз.
— Да, девочки, такое настроение сегодня — просто отличное! — радостно сообщила Вишакха.
— Пойдёмте, пора, нас уже подруги заждались! — скомандовала Чампакалата, и они вместе отправились во Вриндаван.
— Представьте только, будто бы наш Кришна сегодня с нами! — предложила Радха. Ночью ей снились прекрасные сны, и она решила поиграть в такую игру, будто её любимый где-то с ними во Вриндаване или в лесу, а может, и у реки.
— Легко! — воскликнула Вишакха. — Тем более такой спектакль играем!
— Да! Идёмте скорее, вон наши! — воскликнула Лалита и побежала вперёд к Читре, Тунгавидье и всем остальным.
На украшенной цветами сцене сидели бабушка Кришны Патала и бабушка Балака и неторопливо перебирали струны вин. Вечерняя рага звучала умиротворяюще, и народ постепенно собирался для празднования. Все ждали, когда мужчины вернутся с ягьи, и вот, когда стало совсем темно, они, наконец, прибыли. Все расселись перед сценой, догадываясь, что без спектакля сегодня не обойдётся.
Девочки пробрались к сцене и, махнув Субале, поднялись под громкий звук его раковины. Бабули, сойдя со сцены, поспешили к зрителям, а девочки начали свой спектакль. Радха играла, не переодеваясь, ведь она не хотела испортить причёску будущей богини Парвати, очень понятно и достойно изображала Кришну. Его в ней сразу все узнали по озорному кокетству и позам.
Вишакха перевоплотилась в демона, Лалита и Читра — в Яшоду и Нанду, а остальные — в самих себя. Кришна спас их, сбросив врага со скалы, он откатил тяжёлый камень и выпустил девочек…
В Матхуре Кришна, тоже преобразившись в сари и накрыв дупатой голову, надел Балараме своё колечко и сказал дунуть в него. Бала дунул и превратился в полненькую нарядившуюся к празднику девушку.
Кришна при виде её рассмеялся, разглядывая детали убранства, чем смутил Балараму ещё больше, и они, заметив, что садовница возвращается, спрыгнули к ней в сад и втроём отправились в город. Как они выходили за ворота дворца, видели стражники и ничего не заподозрили, просто не узнав принцев. Акрура гулял в городе и заметил блеск знакомых карих глаз, но, узрев трёх девушек, понял, что ошибся, приняв одну из них за своего Господа Кришну.
— Он чуть тебя не раскусил! — шептал в ужасе Бала ему на ухо.
— Да! Но всё же и его мы обманули, — Кришна был счастлив. — Остаётся только прошмыгнуть из города, не встретив ни родителей, никого из знакомых, чтобы слухи о нашем отъезде не поползли и не испортили всё дело.
И тут в этот самый момент на них налетел какой-то шут. Ребята в облике девушек чуть не упали (ноги запутались в юбках) в канаву, которая шла вдоль площади, как их подхватил какой-то парнишка. Это был Уддхава. Кришна не успел спрятать лицо, и тот сразу узнал его:
— Друг, что за наряд? — он сдёрнул с Канхи вуаль. Она упала, и если бы не темнота вокруг, то все бы непременно тоже раскусили Кришну. Он быстро надел обратно дупату и, склонившись, зашептал на ухо Уддхаве:
— Не выдавай нас, брат! Если кто-нибудь хотя бы догадается, что мы уходим, то будут большие проблемы.
— Господи, вы что, во Врадж отправляетесь? — глаза парнишки округлились.
— Да! Уддхава, прошу, обещай помочь нам! Если здесь начнут искать, скажи, дескать, да, они где-то здесь и ты нас только что видел, хорошо?
— Да. Конечно! А когда вы вернётесь?
Канхе хотелось сказать «никогда», но он ответил:
— Завтра утром. Прощай!
— Удачи! — Уддхава волновался за них, ведь они могут и не успеть. А что тогда? Тогда он всем скажет, что Канха пошёл в город, что он его видел на площади и ещё где-то.
Мальчики, чтобы не привлекать внимание, шустро прошмыгнули по узким второстепенным улочкам через город и наконец выбрались из города, за ворота. У них дыхание захватило, когда, отойдя в темноту леса, они увеличили корабль и, поднявшись в воздух, отправились во Врадж. Виман подсвечивался, и если бы кто-то поднял голову, то обязательно заметил бы беглецов. Но им сказочно везло, Махашиваратри было настолько зажигательным для горожан, что все, подтянувшись к площади, наслаждались празднованием, позабыв о чудесах и ночном небе.
Канха управлял виманом, поднявшись повыше, набрал большую скорость и быстрее ветра долетел до знакомых краёв.
— Канха, до сих пор не могу поверить, что нам удалось сбежать! — воскликнул Баларама, наконец задышав свободно.
— Да, брат, я тоже!
Кришна смотрел на полную луну:
— Баларам, ещё пару дней назад мы шли вон там и надеялись, что дойдём до Вриндавана, пока дядя не приехал за нами.
— Да, братишка! Я так рад, что мы вырвались! Ведь всё наше детство — это игры во Вриндаване, мама Яшода, наши мальчишки, река Ямуна! — Бала показал вниз на костёр Враджа. — Смотри! Вот они! Наши!
— Садимся! — Кришна оттянул вперёд руль, резко и быстро опуская корабль.
Павлины Вриндавана уже кричали, чувствуя, что их господин вернулся. Филины, цапли, лягушки — все приветствовали своих героев, когда те приземлялись немного в стороне от селения, чтобы не смущать жителей. Мальчики переглянулись: столько счастья было на их лицах!
Они спрыгнули на землю и, переодевшись, уменьшили виман, превратив опять в игрушку, и бегом бросились во Врадж.
Никто не заметил, как они тихо подобрались сзади к многолюдному собранию. Играл на барабанах Судама, а на Радхику, торжественно стоящую в центре, девушки надевали венок из лесных цветов. Кришна посмотрел в противоположную сторону и заметил Абхиманью, который безрезультатно пытался залезть на быка Беляна, чтобы играть Шиву. Кришна дёрнул за руку Балу:
— Идём, брат, всё исправим!
— Только давай скорее, Канха! — ответил весело тот, и они, добравшись до Абхиманью, шутя о том, что у пастухов Вриндавана это лучше получится, легонько так оттолкнули неумеху и забрали у него и быка Беляна, и гирлянду для Радхи. Пока Абхиманью злился, махая руками и рыча, Кришна махом запрыгнул верхом, слегка стиснул ноги, и бычок важно зашагал к Радхе.
Та стояла, прикрыв веки, она не хотела видеть Абхиманью, потому что с самого начала действа наблюдала Кришну в своём сердце.
Тут народ, узнав Канху и Балараму, оглушающе взорвался радостным криком! Люди готовы были кинуться к своему герою, но всем хотелось, чтоб он сыграл эту роль, и они, крича и ликуя как никогда, провожали его к царевне.
Она, услышав всеобщий восторг, чуть-чуть сквозь опущенные ресницы стала подглядывать и в мерцающих отсветах костра разглядела Кришну, но не поверила своим глазам и решила не убирать эту иллюзию. Она же хотела его представить и подумала, что сейчас это, наконец, у неё получилось. Царевна не смотрела больше вперёд, чтобы не разувериться. Опустив глаза, она ждала, продолжая удерживать любимый образ в сердце.
Девочки рядом просто визжали от радости, народ кричал, летели какие-то шапки, цветы. Подруги, заметив, что она не видит, стали толкать, трясти её и кричать на ухо.
Она просто больше не могла этого выдержать и распахнула свои лучезарные карие глаза, полные надежды.
Кришна стоял прямо перед ней и с любовью смотрел, долго ожидая её взгляда.
Она протянула к нему руку, чтобы увериться, что это правда он. Дотронулась до его мягких тёплых губ, до шёлковых непослушных кудрей, до груди. Это был он! Слёзы счастья потекли по её щекам.
Жизнь моя, это ты?
Свет мой, неужто так?
Ты стоишь, а я будто сплю,
Вижу в сердце,
А теперь — и в глазах!
Кришна, милый, не уходи!
(Пусть сон мой станет явью сейчас!
Мёд иллюзии проявил,
Так пусть льётся теперь он на нас!)
Рядом нет тебя, я знаю!
Далеко ты, понимаю!
А сейчас я вижу майю.
Сердцем плача, её принимаю!
Кришна поднял вверх руки и надел на неё гирлянду из лесных цветов. «Любимая!» — тихо молвил он, и Радха, почувствовав знакомый аромат, исходивший от него, вдруг осознала, что это всё наяву, и потеряла сознание, упав ему на грудь.
Он величественно поднял её и понёс под дерево тамалы. Мама Яшода прорвалась сквозь толпу народа и крепко обняла его. В это время Баларама, чтобы отвести внимание от брата на себя и дать ему спокойно встретиться со своими, взойдя на сцену, протрубил в раковину:
— Внимание, жители Враджа и Варшаны! Мы вернулись повидаться с вами, и сейчас я во всей красе готов рассказать, как мы боролись с могучими борцами и одолели всех и как Кришна — внимание! — одолел свирепого и могучего Камсу!
Жители сгруппировались вновь возле сцены, оставив на время Канху, Радху и Яшоду с девочками под деревом. Матушка Кришны привела царевну в чувство. Парнишка поручил Вишакхе принести ей воды. Та побежала, чувствуя, как сердце её расцветает от счастья, подобно всем цветам Враджа.
— Канха, сынок, как ты мог так надолго меня оставить? — причитала мама, потом, схватив его за ухо, стала ругать: — Только попробуй ещё так со мной поступить! Только попробуй!
— Мама, — заныл тот, — отпусти меня, отпусти! — и потом, заметив, что Радхарани смотрит на него, стал просить её: — Радха, скажи маме, она мне ухо сейчас оторвёт!
— А я сейчас ей помогу! — засмеялась царевна, поднявшись, весело схватила за другое его ухо.
— А! Помогите! — притворно плакал Канха.
— Ладно уж. Но только посмей уйти куда-нибудь, мы тебе! — мама отпустила его и махнула Радхе.
— Мама, но мне уже пора уходить, — он отскочил на метр назад, ожидая опять захвата. Но мама вместо этого заплакала:
— Ну как так, Канха, а?
— Мама, милая моя, я так люблю тебя, что посреди ночи, переодевшись в женские платья, мы с Балой сбежали из дворца Матхуры. Пока нас не кинулись, мы будем с вами, но к утру незаметно должны вернуться. Да, наш конь пасётся возле Ямуны. Нам обязательно надо к утру быть во дворце в Матхуре, мама, чтобы никто не заметил отсутствия, понимаешь?
— Я ничего не желаю понимать, Кришна! — она топнула ногой и помахала Нанде. Тот, наконец, смог пробраться сквозь толпу и подбежал к ним.
— Канха!
— Отец!
Они обнялись.
— Мой дорогой, Канха собирается вновь покинуть нас! — обиженно причитала мама, схватив сына за запястье. — Не пускай его никуда!
Радха, облокотившись на дерево, молча разглядывала героя. Всё в нём было как раньше, лишь брахманский шнур говорил о том, что Кришна уезжал. Густые чёрные волосы стали ещё длиннее и кудрявее. Крепкие руки и плечи ещё сильнее, а весёлые глаза — ещё лукавее. Разговаривая с родителями, он всё время оглядывался на неё. В конце концов Нанда Махарадж всё понял и увёл маму Яшоду к выступающему Балараме, и Кришна теперь смог подойти к своей царевне:
— Радха…
— Кришна…
Их имена звучали в ночи подобно заклинаниям.
Девушка светилась от счастья. Как долго она ждала его! Как она верила в то, что будет рядом с ним! Теперь всё сбылось! И предчувствие этого её не обмануло сегодня!
Они стояли друг напротив друга, гладя волосы и целуя друг дружку.
— Бежим! — вдруг крикнул Канха и бросился в лес. Там как раз прятались девочки, которые, подсматривая за парочкой и не успев вовремя притаиться, попадали в разные стороны, а потом тоже поспешили следом за влюблёнными. Они неслись подобно ветру и, казалось, готовы были вот так всегда бежать, бесконечно, без оглядки, не думая ни о чём другом, только о Радхе и Кришне! Догнали их, когда те прыгнули в сонную Ямуну. Вишакха, Лалита и все остальные подруги тоже нырнули следом, совершенно не заботясь о своих нарядах и изысканных украшениях. Ночи были тёплые, и река тоже.
Кришна брызгал водой, а они в ответ поливали его, но он не пытался спрятаться или уплыть, а отвечал им тем же, громко хохоча. Цапли с шумом улетели прочь. Сова замолчала в лесу, а река засветилась водяными светлячками.
— Посмотрите, как красиво! — закричала сквозь смех Читра, и все, остановившись, заметили это чудо. Потом девушки стали передвигаться вокруг Кришны и петь о русалках, которые заманивают к себе прекрасного героя. Он засмущался и нырнул под воду, проплыв между ними, смеясь, вышел на берег:
— Русалочки мои, сейчас вы получите то, что так долго ждали вдали от меня!
Приготовившись, он заиграл на флейте так, как никогда раньше: весело, проникновенно!
Девушки вышли из воды и, выжав платья и сари, привели себя в порядок. Радха сняла свою гирлянду и надела на Канху.
Девушки, не удержавшись, стали вдохновенно танцевать вокруг него.
Луна радовалась возвращению раса-танца на землю Вриндавана и, казалось, тоже раскачивается вместе с ними. Кришна плясал с ними так, что каждой вновь стало казаться, будто он веселится всё время только с ней одной.
Нет танцора лучше него! Время шло, а их безудержная радость придавала им сил, но всё-таки в конце концов они стали сдаваться, и, совсем устав, против своей воли, одна за другой они попадали в траву и заснули.
Радха была разбужена поцелуем Кришны. Она встала рядом и, пока он отправлял в полёт до дома всех девушек, как он делал это раньше, продолжала любоваться им: его красивыми руками, сильной спиной, бархатным чарующим голосом. А такого грациозного и гибкого танцора, каким он был, она больше не знала.
Кришна повернулся к ней:
— Радха, я должен возвращаться, — голос его чуть дрогнул.
— Ты уже вернулся, Кришна, — она не хотела понимать.
— Да, милая моя, но мне надо в Матхуру. Если мы не будем к утру на месте, Джарасандха и другие цари нападут на город.
Повисло напряжённое молчание. Но Радха чуть улыбнулась, она не хотела его расстраивать.
— Хорошо, — просто ответила она.
— Радха, прости!
— Ты не виноват, Кришна. Я буду ждать тебя! — Радхика улыбалась ему сквозь слёзы.
— Я тоже буду ждать нашей встречи, любимая моя!
Он прикоснулся к её губам своими и застыл. Мир кружился, когда он целовал её вот так. Ему казалось, что этот поцелуй творит вселенные, зажигает звёзды, заставляет летать воздушные корабли.
— Канха, вот ты где! — раздался крик мамы Яшоды, и на поляну к нему выскочили родители и брат.
— Пора отправляться! — извиняющимся тоном возвестил Баларама.
— До встречи, любимая! — Кришна пошёл, оглядываясь на царевну и не сводя с неё мокрых от слёз глаз.
Радха подбежала к Яшоде и, обняв её, разрыдалась вместе с ней. Нанда стал успокаивать обеих как мог.
Баларама взял за руку брата и повёл вглубь леса, туда, где их никто не увидит. Потом достал кораблик, поставил перед собой и стал сосредоточенно повторять мантру, стараясь не замечать слёз брата. У него всё получилось, виман вырос, и Бала, усадив Канху на лепесток, устроился рядом и, потянув руль на себя, поднялся в воздух. Они устремились вверх и вперёд, увозя их прочь от любимых, от тёплой родной Ямуны, от простодушных жителей Враджа и танцующей луны.
Глава 25
Радха долго сидела на берегу реки, глядя на слепых светлячков в воде, будто совсем не видящих, что Кришна исчез.
— Вот ты где! — обрадовался Абхиманью и позвал Радху домой. Она встала и побрела, понимая, что теперь не скоро увидит своего любимого.
А он грустил всю обратную дорогу. Брат не мог его успокоить и, только подлетая к лесочку рядом с Матхурой, заметил, что тот уснул.
— Кришна, проснись, восход, нам пора!
— Да, да. Идём! — ответил мальчик сонным голосом, и они быстро помчались к дворцу, на ходу заворачивая в мешок маленький кораблик.
Жители Матхуры вставали позже деревенских, им не надо было доить коров и выводить их пастись. Лишь жрецы, звеня колокольчиками, уже совершали пуджу.
Парнишки забежали на порог и быстро в комнату, но не успели, навстречу вышел Васудева:
— О, ребятки, вы что, только возвращаетесь с праздника?
— Нет, мы идём на омовение, просто вернулись, чтобы взять полотенце, — соврал Канха. И, быстро схватив полотенца, бросились к озеру.
Там, окунувшись и смыв сонливость, они заметили Тривакру, которая шла к ним, чтобы посадить нарциссы рядом с местом, где они полюбили отдыхать.
— Тривакра, доброе утро! Ты так рано встаёшь! — поразился Баларама. Девушка улыбнулась и молвила:
— Кто рано встаёт, тому Бог даёт!
— Это тебе! — Кришна протянул её мешок с одеждой и украшениями, которые ещё вчера она сама и выбирала на свой вкус.
— О! Спасибо большое, мой господин! Я возьму, конечно, но мне, как и вчера, нужна лишь ваша лучезарная улыбка! И только она!
Кришна улыбнулся ей, радуясь её нежной привязанности.
— Идём, брат! — Баларама позвал его во дворец на собрание, на котором дедушка показывал, как управлять делами государства: как судить и как миловать. Потом они гуляли в городе и посещали Акруру, встречались с Уддхавой, который был безмерно рад, что ребята успели вовремя вернуться.
Прошёл месяц. Джарасандха по-прежнему держал руку на пульсе, ждал, когда юные принцы куда-нибудь отлучатся, чтобы захватить царство. У ребят совершенно не было возможности уехать даже на недельку, а на меньшее они и сами не хотели, только слёзы от расставания проливать да родных мучить.
В Матхуре все готовились к началу праздников Наваратри в честь богини-матери.
Богиня-мать приходит в трёх ипостасях: как Парвати — богиня разрушения стереотипов и ложного эго; Лакшми, дарующая новые прекрасные качества и богатства, и Сарасвати, награждающая мудростью.
Улицы тщательно мылись, ремонтировались, украшались и поливались ароматизированной водой. Девушки покупали себе новые наряды и драгоценности. Брахманы совершали посты и проводили специальные молитвы. Храмы готовились к празднику.
А во Вриндаване пастушки тоже шили себе новые платья, с золотыми и серебряными узорами дупаты. Жрецы проводили ягьи. Все наводили чистоту в домах и во дворах и поддерживали друг в друге праздничное настроение.
— Радха! — настойчиво позвала Джатила девушку, которая расставляла букеты в вазах по дому. Уже цвели деревья кадамбы и многие другие, весна входила в свою самую благоухающую фазу. Ветки с золотыми ароматными шарами красовались во всех углах дворца. Но Радха ходила грустная с тех пор, как её герой покинул эти места. Она подбежала к свекрови, которая, не дождавшись, с нетерпением ворвалась в зал.
— Да, матушка.
— У нас есть семейная традиция, раз в год мы посещаем храм богини Лакшми всей семьёй, — она строго смотрела на неё и требовательно объявила: — Ты теперь тоже наша семья, так что давай собирайся, и ночью, до рассвета, мы выезжаем. Надо будет лечь пораньше, — и, уже забыв про невестку, Джатила с криками побежала догонять прислугу.
Радха стояла, всё ещё держа в руках цветущие ветви: «Где такой храм? Надо спросить у кого-нибудь». И тут как раз свекровь опять окликнула её:
— Радха, давай скорее на базар, прислуга ушла. Нам нужны самые свежие и густые сливки. Бегом! И чтоб одна нога здесь, другая там!
— Да, матушка, — Радха не посмела у неё спросить, а решила в посёлке узнать про храм. Выйдя на улицу Явата, она пошла к торговкам.
— Доброго дня, мои поклоны!
— Доброго! И наши поклоны вам, госпожа! Чего желаете?
— Сливок из Вриндавана. — Радха знала этих женщин, они были жительницами Враджа. И пока те наливали в её горшок, царевна спросила: — Скажите, пожалуйста, где поблизости есть храм богини Лакшми? «Неужели в Матхуре?» — думала она про себя.
— В Матхуре большой и очень красивый храм Лакшми! Стены его украшены невероятными узорами из лотосов, а скульптуры Вишну и богини у его ног просто восхитительны!
— На эти праздники там соберутся, должно быть, сотни людей, — ответила одна, а вторая стала спорить:
— Да нет, тысячи!
Радха почувствовала, как кровь зашумела в её голове: «В Матхуре!» Она медленно зашагала домой, и тут на неё налетела Лалита:
— Радха, привет! — она расцеловала царевну и весело стала о чём-то рассказывать, но, заметив, что та не слушает, остановилась: — Радха, эй, ты здесь? — она помахала у неё перед глазами ладонью.
— Ой, прости, дорогая, я задумалась, — Радха впервые за всё это время улыбнулась.
— Ого! Ты уже в хорошем настроении, значит, праздник всё-таки будет! — Лалита взяла её за косы и стала их приподнимать и опускать, будто в танце.
— Лалита, я еду в Матхуру! — прошептала Радха. Подруга как подпрыгнет! И давай допрашивать:
— Как? Как могло такое случиться? Там же… — она не стала называть героя, чтобы Джатила или её завистливые товарки не услышали. Но глаза её кричали на всю округу: «Кришна!»
— Да! — ответила, рассмеявшись, Радхарани. — Может, мне повезёт его увидеть, — она в блаженстве зажмурилась и закружилась. Наконец и к ней пришла цветущая весна, застигнув её врасплох.
— Конечно повезёт! — захотела поддержать царевну Лалита. — Непременно! Ты же знаешь нашего мальчика, он никогда этого не пропустит!
— А вдруг… — начала Радха, на миг утратив свою лучезарную улыбку.
— Никаких «вдруг»! Всё получится! — и, собираясь попрощаться, вдруг вспомнила: — Вишакха ругала тебя, что ты тогда ему про кольцо не рассказала, как им воспользоваться.
— Да, я тогда совсем забыла об этом, — прошептала царевна.
— Ну так в этот раз помни об этом!
— Да, да, конечно! Это — самое главное!
— Дай я тебя обниму, Радха! — и Лалита сомкнула вокруг неё свои руки, прижавшись щекой к щеке.
— Всё, я бегу, бегу! — помахала Радха Джатиле, которая уже встала на пороге, ожидая свои сливки.
Девочки разошлись. Радха — домой, а Лалита — к Вишакхе, рассказать про царевну.
— Она точно опять забудет! — Вишакха хмурилась, думая о Радхе. — Вот если бы мне поехать! Я бы сказала!
— Да, да, конечно! — засмеялась Лалита. — А кто купался ночью, брызгаясь в Кришну в Ямуне, и не сказал о кольце?
Вишакха закусила губу. Целый месяц она ругала себя за это и не могла понять, как такое могло произойти.
— Как будто магия какая! — произнесла она. Девушка стояла на пороге своего дома, разговаривая с Лалитой, и уже должна была идти, оставалось ещё много дел по хозяйству.
— Лалита, беги, передай девочкам, чтобы все вместе помолились за Радху богине Катьяяне. Пусть она прольёт на неё свою милость, чтобы она всё-таки рассказала Кришне о кольце. Я попозже тоже схожу в храм, помолюсь.
— Хорошая идея, Виша! Тогда я побежала, — Лалита изящно «полетела» по улице, размахивая своей тонкой вуалью, будто бы фея, торопясь сообщить всем подругам о молитве.
Кришна проснулся от взволновавшего видения: Радха держала его за руки. Они были в каком-то очень живописном храме, на сводах которого были рассыпаны хрустальные звёзды, бросающие свои радужные отблески на всё вокруг. Глаза подруги светились от счастья. Было в них что-то неземное, прекрасное!
От яркого переживания он проснулся посреди ночи. И не мог больше уснуть, а сел в позу лотоса и погрузился в медитацию.
Когда Балараму разбудило его кольцо-будильник, он, открыв глаза, уставился на брата: тот вышел из медитации и пребывал в каком-то непостижимом блаженстве.
— Доброе утро, брат! — молвил он.
— Привет!
— Я видел чудесный сон, а сейчас в медитации почувствовал себя Господом Вишну, Баларама, представляешь?
— Чудно! — отозвался Бала.
— Я очень хочу сегодня пойти в храм богини Лакшми, знаешь, Бала? Это тот, что мы видели на площади, весь покрытый хрустальными звёздами.
— Помню. А зачем?
— Мне кажется, нет, я почти уверен в этом, Лакшми прольёт на меня сегодня свою божественную милость, Бала! — парнишка задумался на несколько секунд, а потом предложил: — Для начала бежим окунёмся!
Канха двинулся к дверям.
— Я догоню! — ответил Баларама, в поисках полотенца и одежды.
После купания ребята вернулись, и Кришна стал наряжаться. Он надел полностью золотые дхоти, расчесал волосы, украсил их жемчугом и короной, потом стал надевать ожерелья и, когда все они закончились, забрал ещё столько же у Баларамы.
— Что ты делаешь, брат? — засмеялся Бала. — Оставь мне хотя бы одно!
— Так надо, потом всё увидишь, на это стоит посмотреть!
Он задрапировался дупатой, как это делают девушки, и они поспешили на улицу. Все ещё спали, лишь садовники уже вышли, поливая клумбы. Ребята торопились на площадь Матхуры, где посреди возвышался невероятной красоты храм богини Лакшми. Оставив Балараму на ступенях, Кришна попросил:
— Братишка, пожалуйста, побудь здесь. Как появится Джатила, дай мне знать, громко ударив в колокол.
— Хорошо, а она может появиться здесь? — удивился брат.
— Да, она уже близко, вот-вот. Всё, мне надо уходить. Да, — он остановился на бегу, — смотри, чтоб она тебя не заметила, брат.
— Хорошо.
Он поднялся по ступеням и побежал внутрь беломраморного сооружения, украшенного узорами из розовых лотосов, инкрустированных перламутром и изумрудами. Внутри храм был просторный и величественный. Статуя Господа Вишну была невероятно больших размеров, и богиня Лакшми, скромно сидящая у его ног, была по-настоящему совершенной: тонко вырезанной из драгоценных камней и украшенной золотом.
Кришна поднял голову: весь свод был усыпан хрустальными звёздами. «Это тот самый храм!» — радовался он, проходя к божеству Махакали, которое возвышалось сбоку, в небольшой кварцевой нише. Служители уже зажгли масляные лампадки и пели ведические гимны в честь богини. Внимание их было занято Лакшми. На Кришну никто не смотрел, и он раздумывал, где ему спрятаться, чтобы увидеться с Радхой, которую он здесь ожидал вскоре увидеть. Небольшой помост с колыхающимися огнями перед Махакали ожидал многочисленных подношений и был пуст, но спрятаться совершенно негде. Первый солнечный луч пронзил хрустальные звёзды свода, и мириады радужных отблесков пронзили пространство. Тут же Кришна услышал, как брат ударил со всей силы в колокол, и понял, что Радха уже совсем близко. Он щёлкнул пальцами, и божество Махакали стало невидимым, тут же встал вместо него, поправив дупату и ожерелья, полностью закрывающие его тело, поднял правую руку в знак благословения и застыл не двигаясь. Когда показались люди, высунул язык, как это делала богиня Махакали, и вытаращил глаза. Его тёмное тело было сплошь покрыто сверкающими камнями и излучало блаженство. Лампады у стоп подсвечивали ножные колокольчики.
Радха с трепетом в сердце вошла в храм. Такой красоты она никогда в жизни ещё не видела. Но было что-то ещё. Сердце билось в предчувствии чего-то волшебного!
В какой-то момент, когда колокол храма ударил, ей показалось, что она заметила брата Кришны, Балараму. Но потом видение исчезло, но появилось ощущение, что её здесь очень ждут.
Она шла, поражаясь красоте и предвкушению чего-то прекрасного. Космос рассыпавшихся по храму звёзд делал всё пространство невероятно неземным, непостижимым и в то же время притягательным, таинственным, захватывающим.
Джатила потянула Радху за руку, когда она задержалась перед сияющей белой статуей прекрасного Господа Вишну. И девушка оказалась у алтаря Махакали.
Она посмотрела на её украшенные жемчугом стопы, и дрожь охватила её. Она стала медленно поднимать свой взгляд… Роскошные ткани на теле божества тщательно скрывали формы тела. Золотой пояс ей напомнил пояс Кришны. Взгляд её поднимался выше и дошёл до шеи. На ней были три складочки. «Как у моего возлюбленного!» — подумала Радха и посмотрела на плечи, которые, как и грудь, были скрыты под ожерельями. Она перевела взгляд на руки божества и чуть не вскрикнула! «Пальцы Кришны! Его знаки на ладонях! Свастика, сударшана-чакра, флаг, стрекало и другие!» Она не могла больше сдерживаться и взглянула в лицо божества. Сначала она увидела его язык, высунутый, как и должно быть у Кали, а потом его прекрасные миндалевидные глаза.
Кришна не мог их больше таращить и просто смотрел на неё. Он еле-еле мог сохранять свою неподвижность перед царевной. Труднее всего было сдерживать дыхание, грудь хотела вздыматься от волнения встречи, дышать. От напряжения у него потекли слёзы и стали капать на украшения и тушить лампады. Те затрещали и задымили. Мурашки побежали по его коже, и волосы встали дыбом, он видел, что Радха узнала его, как только посмотрела на распахнутые ладони. Как он хотел обнять её!
Джатила поклонилась и помолилась перед ним, не замечая слёз и его дрожи. Потом стала просить его за своего сына:
— О дорогая Махакали! — сказала она. — Пожалуйста, защити моего сына, он так далеко и нуждается в твоей защите. Я знаю, опасность подстерегает его на каждом шагу в тех краях, куда он отправился.
Потом она поднялась и пошла по храму, разглядывая божеств и кланяясь им. Кришна тут же спрыгнул с алтаря к Радхе и, щёлкнув пальцами, вновь проявил божество Махакали на прежнем месте. Парнишка взял за руки удивлённую подругу. Как и во сне, множество хрустальных звёзд искрилось в её больших прекрасных глазах, излучающих безграничную любовь и счастье. Кришна улыбнулся, и иллюзорное покрывало тут же скрыло их от любопытных глаз.
— Любимая моя! — он прижал её к себе, целуя волосы.
— Кришна! — она не могла никак поверить в свою удачу. — Это ты!
И тут милость богини пролилась на неё потоком. Она вспомнила про колечко.
— Кришна, у тебя есть лунное кольцо! — она взяла его ладонь и нашла его на среднем пальце. — Оно не простое, а волшебное! Стоит тебе прокрутить его три раза — и ты создашь себе копию. Понимаешь?
— Так вот зачем оно! — рассмеялся парнишка. — Подожди, Джатила за тобой идёт… Я что-нибудь придумаю, любимая! — при этих словах Кришна снял другое колечко (перевоплощений) и, дунув в него, мигом превратился в жреца и, подмигнув удивлённой подруге, сбросил покрывало невидимости и обернулся к возвращающейся Джатиле, поздоровался с ней и, отведя в угол, сообщил:
— Я узнал, госпожа, что вы просите богиню за своего сына.
— Да, да, уважаемый, пожалуйста, помогите мне советом! — Джатила склонилась в поклоне и стала ждать.
— Да, я вижу, что в этот самый момент вашему Абхиманью грозит смертельная опасность! Но вы не переживайте, госпожа, у вас очень добропорядочная, чистая и прекрасная невестка, это ведь она? — Кришна указал на Радху, которая смотрела на них, не сводя глаз.
— Да. Она.
— Так вот, эта девушка наичистейшая! Сила её добродетели даёт мощную защиту вашему сыну. Вот, я вижу, как в этот самый момент она спасла его от смерти, — Кришна наклонил голову поближе к уху Джатилы и попросил:
— Берегите свою невестку, она его охраняет! Если будете с ней хорошо обращаться, то разбогатеете и ваш сын прославится своими добрыми делами! Ваша невестка — сама Лакшми-деви!
Джатила была в шоке, она столько гоняла девушку, так плохо с ней обходилась. «Так вот почему у нас с деньгами плохо! Надо поласковее с ней быть». Она поклонилась, горячо поблагодарив, и собиралась уйти, как священнослужитель добавил:
— Оставьте её здесь на час, мне непременно надо поговорить с ней!
— Как скажете, гуру, — поклонилась Джатила и, махнув мужу, отправилась к выходу, чтобы подождать невестку снаружи.
Когда они удалились, Кришна стал опять собой и подошёл к любимой, которая всё это время, как зачарованная, не сводила с него глаз.
— Радха, я продумаю всё хорошенько, когда и как воспользоваться кольцом, и обязательно сделаю это в нужный момент. Не переживай! Тебе надо будет вернуться домой и ждать меня вместе с девочками. Я очень скоро вернусь! — он наклонился и поцеловал её, и от этого тут же зазвучала музыка небесных музыкантов и все присутствующие упали в поклоне перед алтарями лицом вниз, а Кришна взял Радху на руки и стал кружиться с ней в лучах хрустальных звёзд. На миг Радхе показалось, что они в чудесном саду из светящихся деревьев и ручьёв, что Кришна — сам Бог, а она — его вечная супруга.
Никто этого не видел и не слышал, а Кришна кружил и кружил её в своих объятиях, подобно тому как вращаются планеты вселенной. Все присутствующие почувствовали любовь в своих сердцах и поняли, что милость богини только что пролилась на них.
Глава 26
Радха с семьёй мужа вернулась во Врадж после обеда. Джатила, вспоминая наставления священнослужителя, разрешила ей ходить к подругам когда захочется, но и стараться всё-таки выполнять домашние дела.
Девушка, воспользовавшись этим, скорее помчалась в Варшану и сразу встретила Вишакху, Лалиту и Читру и рассказала им обо всём, что было в Матхуре. Девочки остались довольны:
— Радха, мы ведь постоянно были в молитве, пока тебя не было, — объяснила Вишакха.
— Мы, конечно, выполняли свои обязанности, но всё время молились, чтобы ты не забыла, рассказала о мистическом перстне, — добавила Лалита.
— Видите, сработало! — смеялась Читра. — Радха, повтори ещё раз: что передал Кришна?
— Что обязательно продумает, когда ему будет правильно вернуться. Там же, знаете, война надвигается.
— Ясно! — Вишакха нахмурилась. — Но он же говорит, скоро, значит, скоро!
— Да, — Радха так радовалась, что они поверили: действительно, скоро всё сложится!
Они ещё немного погуляли вместе, обсуждая Кришну и веселясь предстоящей встрече, и разбежались по делам, а царевна поспешила к матушке Яшоде.
Кришна с Баларамой отправились во дворец и, весело позавтракав и находясь в приподнятом расположении, побежали на собрание, после которого, сидя на ступенях дворца вместе с Акрурой, Кришна расспросил о Пандавах, но Акрура ничего нового о них не знал, и Кришна попросил его срочно отправиться к ним в Хастинапур и поговорить с дядей Дхритараштрой, чтобы их не притесняли и дали жить во дворце на полных правах наследников престола. Они рано остались без отца, и мать Кунти растила их в аскетичных условиях в лесу. Кришна очень переживал за них. А теперь, когда они вернулись во дворец, начались разного рода коварства против них со стороны двоюродных братьев.
— Поезжай, дядя, узнай всё, поговори с Дхритараштрой, он должен тебя понять! Ты настоящий дипломат, аккуратный в общении, обходительный и при этом всегда смело идёшь к своей цели.
— Да, хорошо. Тогда я прямо сейчас отправлюсь! — Акрура поклонился и быстро ушёл.
— А как же Джарасандха? Ты слышал, что на собрании сказали? — Баларама нахмурился: — Что ты убил не только Камсу царя, но и Камсу мужа. А кто его две жены? Это дочери Джарасандхи!
— Да. Теперь стало понятно, почему он готовится к нападению. Наши разведчики доложили, что он сходит с ума от ярости, тщательно готовит армию и в день явления Господа Нарасимхи собирается взять наш город.
— Да, слышал, Баларама. У нас всё ещё есть время подготовиться.
— Да, брат, только армия у нас слишком малочисленная. Те солдаты, что служили в рядах царя Камсы, разбежались, как только ты его сразил.
— Но всё равно на этой неделе… — Кришна задумался, — и на следующей готовь тех, кто есть. Научи их тому, чего они пока не умеют. Я буду много медитировать всё это время, поэтому не буду вникать в военные дела, — Канха опять лукаво улыбнулся, но брат не заметил, озадаченно задумавшись. — Через четырнадцать дней я попрошу тебя показать мне, каких вы результатов смогли добиться. Хорошо?
— Да, брат! Я тоже тогда не буду вникать в эти ваши государственные приказы и суды, ты давай как-то сам там.
— Договорились! — Кришна был очень рад и, проводив Балараму до оружейной, осмотрел с ним мечи и другое оружие, затем помог собрать генералов на совет для разработки плана дальнейшего вооружения и увеличения армии и отправился прогуляться по Матхуре. Город жил, ощущая предстоящую войну. Многие запасались продуктами, опустошая рынок, другие просто уезжали.
Он добрался до лавки украшений и, наклонившись, заглянул на минутку. Хозяин узнал в нём царевича и забегал туда-сюда, предлагая разные товары. Кришна выбрал золотое с жемчужиной колечко для Радхи и, оплатив, отправился к торговцу шкатулками. Там выбрал самые изысканные для Лалиты и Вишакхи. Затем — в лавку косметики и накупил множество коробочек, пузырьков и тюбиков для остальных своих подруг. Подумав немного, зашёл в магазин одежды и приобрёл прозрачную, будто бы стеклянную, с тонкими серебряными вышивками в виде ракушек и с бахромой из бисера, на концах с жемчужинками дупату — для Читры. И к обеду вернулся во дворец.
Прислуга закончила уборку и вся была на кухне, Деваки и Васудева отправились на ежедневную прогулку по парку, Кришна никого не встретил. «Тем лучше», — подумал он и вошёл в свою комнату. Там, присев на кровать, он повернул лунное колечко три раза.
Радха вошла к матушке Яшоде на кухню и увидела, что все горшки, котелки и сковородки стоят пустые, а Яшода сидит у окна печальная и смотрит в пустоту. Был вечер, и пора было попить хотя бы горячего молока, но она, потеряв счёт времени, давно сидела в полной прострации.
— Матушка! — воскликнула Радха и бросилась к ней, обняла, повернула к себе её грустное лицо: — Я была в Матхуре, мата, я видела Кришну!
Та сразу очнулась, и улыбка коснулась её пересохших губ:
— Как? Радха? Кришну? Видела моего мальчика?
— Да, мата! Видела! — Радха продолжала обнимать её, боясь выпустить.
— Расскажи, скорее расскажи мне всё! — наконец, пришла в себя Яшода и уже сама схватила девушку за руки.
— Да, матушка! — Радха очень обрадовалась тому, что Яшода оживилась. — По традиции семья моего мужа раз в год посещает храм богини Лакшми в Матхуре. Я об этом раньше не знала, а сказали мне накануне вечером. Ночью мы выехали и добрались до города с первыми лучами солнца. Храм такой прекрасный! Изысканно украшенный цветами снаружи, а внутри это диво: среди звёздного неба весь из белого мрамора Господь Вишну, и у его стоп маленькая по размерам богиня Лакшми. Её одежда выполнена из цельного ярко-красного сверкающего рубина, а тёмные волосы — из раухтопаза. Лицо и кисти рук — из розового перламутра, глаза из сапфира и золота, губы из огненного турмалина, украшения — брильянты, сапфиры, изумруды и жемчуг. Это просто волшебно!
— Дорогая, расскажи мне о Канхе! — попросила Яшода, она совсем не могла дождаться.
— Сейчас, мата. Когда мы зашли, то меня повели к божеству Махакали, стоящему сбоку. У него было тело цвета грозовой тучи… — начала Радха, и Яшода округлила глаза. — А кисти рук подобны лепесткам лотоса на Ямуне… — Яшода напряглась, а Радха продолжала: — Язык большой и красный, — хихикнула она, — а глаза подобны любви в моём сердце, мама! — Радха просто сияла, расписывая Кришну.
— Господи, это же… — Яшода еле сдерживалась.
— А волосы его были разбросаны по плечам и доходили до талии, а несколько прядей выбивались из-под короны и падали на лоб, не доходя до чёрных, как смоль, бровей, которые были изогнуты вначале и посередине, — Радха улыбалась Яшоде, потому что видела, что та узнала своего сына. — А на ушах предательски (он явно забыл о них) блестели серьги в форме макары (водяного дракона).
— А! — закричала Яшода. — Это мой мальчик!
— А потом, когда Джатила, помолившись этому божеству, отошла, оно ожило, роняя слёзы на лампадки и вздрагивая, с трудом сдерживая дыхание.
— Господи, Радха!
— Да. А потом щёлкнуло пальцами, и появилось настоящее божество Махакали, а это… Это был Кришна, он спрыгнул с алтаря и обнял меня, мата!
— Вот проказник! Как он мог залезть туда? — мама Яшода стала опять такой, какой была, когда сыновья были рядом и озорничали, воруя сливки.
— Не ругайте его, пожалуйста, мама! Он специально это сделал, чтобы со мной встретиться, — умоляла Радха, взяв ладони Яшоды в свои. — Он был такой прекрасный! Знаете, весь усыпан драгоценностями, даже тела не видно. Глаза — как звёзды сверкают! Божественный! — Радха зажмурилась, вспоминая, и улыбка блаженства застыла на её прекрасном личике.
— Что он сказал? Когда вернётся?
— Сказал, очень скоро! Просил подождать чуть-чуть, — Радха передала своё воодушевление маме Кришны, и та, обрадованная, спохватилась и начала быстро готовить. Она это делала всегда, когда ждала своих мальчиков.
— Радха, ну-ка, помоги мне!
— Да, матушка!
Они вдвоём стали стряпать самосы, затем Яшода варила кхир, а Радха взбивала сливки, а потом они лепили ладду и конфеты. Просто так, будто бы Кришна рядом и это всё для него и для Баларамы.
Когда через пару часов закончили, то Яшода попросила девочку позвать гостей, просто для того, чтобы угостить, а сама поспешила переодеться.
Уже совсем поздно, на ночь глядя, собрались подруги Яшоды, в том числе и мама Радхи, Киртида. Царевна привела и своих подруг. Нанда Махарадж кликнул Шридаму и пастушков.
— Давайте разместимся в саду, там так волшебно! Ароматы роз смешиваются с цветущими деревьями, — попросила Яшода.
— Да, и сверчки будут петь для нас! — обрадовалась Радха.
Вынесли лампады, подносы и подушки и, устроившись под звёздами, стали пировать.
Радха, усевшись напротив матушки Яшоды и Киртиды, весь вечер заражала их своим смехом и вдохновляла описаниями Кришны. Лалита с одной стороны от неё, а Вишакха — с другой посчитали своим долгом накормить Радху и время от времени забрасывали ей что-нибудь вкусненькое в рот. Та замолкала, предоставляя очередь Вишакхе, которая то и дело задирала Шридаму и Судаму, рассказывая, как они не могли догнать их или найти без Кришны ни разу. Лалита тоже вспоминала всякие забавные шутки с Кришной и подругами. Нанда Махарадж ещё раз по просьбам друзей поведал о доблестном сражении сыновей на арене Камсы, чем вызвал бурю аплодисментов. И когда разговоры стали сходить на нет, незаметно кто-то вышел из-за сливового дерева и подкрался к сидящим спиной Яшоде, Нанде и пастухам.
— Хороший вечер выдался! — вздохнула с усталой улыбкой на лице ничего не подозревавшая мама Яшода.
— Да. И пир великолепный! — поддержал Нанда.
— А какой вообще был повод? — спросил хорошо знакомый бархатный голос из-за спины Яшоды.
— Сегодня мой сыночек сказал, что скоро вернётся ко мне! — молвила мама Яшода и тут же поняла, чей голос только что слышала. Она замерла, боясь обернуться, и смотрела в глаза Радхи напротив, в которых вспыхнула такая радость, что Яшода чуть не упала в обморок. Она не успела обернуться, как две тёмные руки с браслетами обняли её. Она почувствовала знакомый аромат, и радость затопила всё её сердце.
— Мама!
— Канха!
Все подскочили и бросились к ним. Пастухи подняли Кришну над головами и стали бросать в воздух, громко крича:
— Кан-ха! Кан-ха! Кан-ха!
— Поставьте его, поставьте! — волновалась Яшода, бегая вокруг. Девочки покатывались со смеху от счастья. Так хорошо им было!
— Ты знала, что он вернётся именно сегодня? — спросила у Радхи Вишакха.
— Нет, конечно!
Девочки сгруппировались вокруг него, как только друзья поставили его наземь. И, позабыв о приличиях, обняли его и расцеловали. Взрослые сделали вид, что ничего не увидели.
Мама Яшода требовательно позвала:
— Сыночек, ну-ка, садись со мной!
Девушки отпустили его, и Канха сел с мамой на расшитую малиновую подушку.
— Мама, я побуду с вами несколько дней, — Кришна ещё хотел что-то добавить, но всеобщее ликование заглушило его речь.
— Тише вам! — Яшода стала кормить сына, закладывая в его рот самые вкусные кусочки. Радха побежала на кухню и принесла взбитые сливки:
— Кришна, это специально для тебя!
Он дал ей самой немного попробовать, а потом и себя накормить.
Пир продолжался. Никто не думал уходить, и Кришна, устав рассказывать о своей жизни в Матхуре, достал бансури и, приложив к губам, весело заиграл.
Музыка полилась, окутывая любовью сердца и заставляя тело подняться и пуститься в пляс.
Кришна вернулся! Так просто, как будто с Говардхана или с Ямуны. Будто бы не было боя с Камсой и долгого расставания.
И наступили прекрасные дни, полные блаженства, счастья и неожиданных встреч с играми и новыми приключениями Радхи, Кришны и их друзей. Позабыв обо всём на свете, Кришна опять стал мальчиком-пастушком, полностью предавшись радости жизни и наступившей весне!
Кришна, Камса и волшебство
© Copyright: Денисенко Наталия, 2025
Свидетельство о публикации №225062901218
Свидетельство о публикации №225062901218
Рецензии