Путешественник

    Утро за окном серое, безрадостное, солнце появляется редко. Это уж как повезёт. Горизонт размыт туманом и выглядит так, словно небо и земля объединились в одно целое. Неважно. В этом месте всё равно долго никто не задерживается — переночевал, отдохнул и снова в путь.
    В комнате тепло, холодильник мягко урчит, довольный, что может накормить голодного путника, кругом чистота и порядок, будто неведомая хозяйка только-что закончила уборку. Над столом, накрытым узорчатой скатертью и заставленным разнокалиберными вазочками с печеньем, вареньем и всякими салатами, господствует аромат свежесваренного кофе. Яркий, вкусный, неудержимый.
    Пора завтракать… или обедать... или ужинать. Да какая разница? Время особой роли не играет. Оно живёт само по себе независимо от появления Путешественника, для которого, главное, отдохнуть и набраться сил.
    Суп вермишелевый с фрикадельками, на второе котлеты пожарские с картофельным пюре, яичница с колбаской — всё свежее, благоухает так, что слюни текут, руки сами ищут ложку, вилку. Специи рядом невольно тянут взор — бери, не хочу. Бокал с компотом, прикрытый салфеткой сверху, томится в ожидании. Не забыть бы про салат...
    Сытый, довольный устраиваюсь на диване, одеяло, подушка, простыня пахнут луговыми травами. Сон будет крепок и приятен. «Счастливые часов не наблюдают» — крылатое выражение, как раз для меня в данный момент. Мыслей нет никаких, они тоже расползаются по своим норам спать, накормленные до отвала эмоциями.
    Спать…
    Внутренний биоритм, словно часовой механизм, отлаженный до микросекунды, поднимает меня с постели. Увы, ничего не приснилось, будто провалился в небытие: глаза закрыл-открыл, как будто миг пролетел.
    На столе ожидаемо лишь чайник заварочный, печенье, варенье и пустой стакан с ложечкой. Особо торопиться некуда, можно спокойно насладиться чаепитием. Душистый, зелёный чай, в меру горячий — как раз под мой вкус — согревает и бодрит. Из-за стола встаю с чувством глубокого удовлетворения и произношу стандартную фразу: «Спасибо всем, кто позаботился о Путнике. Всё было превосходно!»
    В отличном настроении покидаю квартиру, спускаюсь по захламленному лестничному пролёту. Вековой запах неустроенности, запустения царит на каждом шагу, на ступенях местами сколы, потемневшие от времени, на стенах паутина, словно панно из мелких трещин. Блеклый свет из разбитых окон испуганно жмётся к перилам межэтажных площадок. Пыль ещё долго будет хранить в памяти следы от моих ботинок, считая их нарушителями векового покоя. Меня это не трогает, не волнует.
Выхожу на улицу. Парадная дверь отсутствует, она валяется рядом, подгнившая, с ржавыми петлями и давно уже мёртвая. Тишина. Воздух напитан вялой неопределённостью и отсутствием звуков. Город пуст априори: ни кошек, ни собак, ни птиц. Вообще никого. Он, словно декорация к дешёвому спектаклю. К этому привыкаешь. Разумеется, не сразу — только когда побываешь в двух-трёх местах подобных этому. Да, попадаются разные: есть сплошь одни многоэтажки, широкие проспекты, прямые улицы, река, разделяющая пополам, а есть наподобие старинных домов, каменных, с балконами, узорами и прочими украшениями, узкие улочки, словно лабиринт, но... все они безжизненны, будто покойники в морге.
    Асфальт на удивление вполне приличный, ямки, бугорки не в счёт. Ходить можно. Бордюры невысокие, но споткнёшься запросто, если зазеваешься. Поднимаю голову, ищу взглядом окна третьего этажа… они, как и соседние зияют тёмными провалами. И не скажешь, что там есть тёплая, уютная квартира. Вернее, её уже нет. После моего ухода она ликвидируется. Самостоятельно. Это то, что мне известно. Остальное, то есть кто присматривает за убежищем, готовит его к приёму, определяет вкусы и запросы очередного прибывшего — знать Путешественникам не положено.
    Таков закон Промежуточного мира.
Надпись на стене справа от подъезда исчезла. Ещё одна фишка этого мира своего рода напоминание, чтобы не забывали о тех, кто может появиться здесь вновь. Вытаскиваю из кармана мел, взятый в квартире, и пишу крупными буквами на том же месте: «Ключ под ковриком, третий этаж». Своего рода метка-указатель, чтобы следующему не искать, теряя время.
    Посторонних здесь не бывает, только Путешественники, кочующие по мирам, и, хотя все мы разные по формам жизни и социальному укладу, у нас одна общая черта — умение общаться между собой. Если я, скажем, встречаю на дороге обычную каменную сферу, но вижу и понимаю, что это кремниевая форма жизни и он также Путешественник, то мы можем спокойно поговорить на ментальном уровне.
    Из-за угла ближайшей пятиэтажки выплывает красный надувной шарик небольшой по объёму, перехваченный в горловине зелёной нитью, свисающей где-то метра на два вниз.
    Выше головы и рукой не достать. Да и зачем? Это просто знак, что сейчас материализуется портал и нужно быть готовым к путешествию в другой мир. Не факт, что там обитают разумные существа, а местные условия будут пригодны для белковой жизни, но в любом случае найдётся чем полюбоваться.
    Мысленно прощаюсь с безлюдной улицей: с домами так похожими на наши, с цветочными клумбами, фонарями на ажурных столбах, с детским площадками, на которых, кажется, вот-вот появятся дети, а на скамейках — бабушки, всезнающие, всевидящие… с машинами, чьё монотонное урчание привычным шумом вплетается в тишину.
    Воспоминания закружили, завертели, растревожили в душе полузабытое. Вдруг сильно и остро захотелось домой… на Землю.
    А почему бы и нет?..