de omnibus dubitandum 11. 459

ЧАСТЬ ОДИННАДЦАТАЯ (1602-1604)

Глава 11.459. У ПОСЛЕДНЕГО ЯГЕЛЛОНА, НЕ БЫЛО НАСЛЕДНИКОВ МУЖСКОГО ПОЛА…

27 мая 1567 года

    Душевное состояние Ивана V Ивановича "Молодого", разумеется, не осталось незамеченным для окружавших его старших бояр и, вероятно, рождало у них некоторые иллюзии относительно помыслов царя об отречении.

    Приговор Собора 1566 года подкреплял намерение Ивана V Ивановича "Молодого" продолжить войну в Ливонии, и теперь он думал о том, чтобы возобновить свой союз со шведским королем Эриком XIV, который был убежден, что представители высшей шведской знати строят против него козни.

    По странному капризу судьбы и Россия, и Швеция в то время находились под управлением людей, отличающихся причудливым нравом и крайней раздражительностью, склонностью к подозрениям, боязнью преследования и неуравновешенностью. На протяжении 1566 и 1567 годов Эрик терроризировал своих придворных, используя малейший предлог, чтобы арестовывать, пытать и казнить каждого, кто, по его мнению, насмехался над ним или плохо исполнял его приказы [Roberts. The Early Vasas, pp. 225ff.

    C 1562 no 1567 годы шведский Верховный суд вынес более 300 смертных приговоров за совершенно различные по степени серьезности проступки; многие из них не были приведены в исполнение и заменялись высокими штрафами. Для получения имен сообщников по делам о подстрекательстве к мятежу широко использовались внесудебные пытки. Обычно считается, что в общем праве Англии этого времени пытки были запрещены, однако см. замечания в кн.: Hall. Clifford. Some Perspectives on the Use of Torture in Bacon's Time and the Question of his ;Virtue; // Anglo-American Law Review, XVIII, 1989, pp. 289 —321 о распространенном применении внесудебных пыток в Англии]. В конце-концов, в июле 1566 года состоялась тайная встреча недовольных аристократов, в которой принимал участие младший единокровный брат Эрика Карл.

    Помимо всего прочего, Эрик был вынужден считаться с угрозой войны, исходившей от Литвы и Дании, и с условиями Дерптского трактата 1564 года с Россией. Некоторые частности этого договора еще находились в стадии обсуждения, когда Эрик узнал, что Иван V Иванович "Молодой" желает вернуться к переговорам и выдвигает новое условие.

    Он потребовал, чтобы шведский король ВЫДАЛ ЕМУ (выделено мною – Л.С.) якобы жену своего брата Юхана, герцога Финляндского, Екатерину=Катажину Ягеллонку, сестру короля Польши и Литвы.

    Как Иван V Иванович "Молодой" собирался поступить с этой дамой, не совсем ясно; по господствовавшему тогда мнению, он, хотел сделать ее своей женой или наложницей (ведь он, согласно традиционной истории (ТИ) якобы был женат на Марии-Гуашеней Темрюковне). В окружении короля было известно о том, что ранее Сигизмунд отверг предложение руки Ивана IV Васильевича "Грозного" его сестре, поэтому его требование могло рассматриваться как желание реванша со стороны сына. Оно свидетельствовало о полном пренебрежении узами христианского брака, которое, навряд ли было бы одобрено русской или любой другой церковью. Предполагали также, что Иван V Иванович "Молодой" хотел сделать Екатерину заложницей в будущих переговорах с Сигизмундом Августом и что ее, выдача России послужила бы внесению разногласий в польско-шведские отношения и соответственно упрочению позиции Ивана [Зимин А.А. (Опричнина.., с. 261) полагает, что брак с Екатериной=Катажиной, по мнению Ивана, делал его наследником польско-литовского престола].

    Как бы то ни было, шведский государственный совет, в котором обсуждался этот вопрос, единодушно отверг требование Ивана V Ивановича "Молодого" о насильственном разлучении Юхана с его якобы женой и ее выдаче в Россию.

    Однако военное состояние Швеции представлялось Эрику настолько сложным, что он уполномочил своего посла, Нильса Юлленшерну, отправленного в Москву для завершения переговоров в октябре 1566 года, включить в договор, подписанный в феврале 1567 года, статью о выдаче Екатерины=Катажины в Россию в обмен, на более выгодные уступки земель в Эстонии со стороны русских. Будучи, таким образом, обнадеженным Эриком, в мае Иван V Иванович "Молодой" направил в Швецию представительное посольство во главе с Иваном Михайловичем Воронцовым, для того чтобы, привезти Екатерину=Катажину, и сделал все необходимые распоряжения для ее приема в Москве, хотя договор еще не был ратифицирован.

    Иван V Иванович "Молодой" фактически припер Эрика к стене. Тот не хотел разрыва с Россией, но и не мог выполнить свое обязательство перед ним, в то время как Иван V Иванович "Молодой" считал выдачу Екатерины=Катажины важнейшим пунктом договора. Екатерина=Катажина проявила верность якобы мужу и, разделяла с ним заключение в замке Грипсхольм, так что требование Ивана V Ивановича "Молодого" силой отнять у Юхана его якобы законную супругу могло лишь усилить в Швеции подозрения в умопомрачении как Эрика, так и Ивана.

    Шведский риксдаг был созван в Упсале в мае 1567 года. Перед этим по обвинению в измене к смерти был приговорен ряд шведских дворян. Один из потенциальных соперников Эрика, Нильс Стуре, недавно вернулся из Германии, куда он ездил по поручению короля, и после этого был арестован. К этому моменту Эрик, полностью утратил душевное равновесие: сначала он просил у своих врагов прощения, затем происки одного из советников заставили его передумать и, посетив 27 мая 1567 года Нильса Стуре в тюремной камере, он собственноручно заколол его.

    Выйдя из тюрьмы, он, приказал казнить нескольких знатных узников, переоделся в крестьянское платье и ошалевший бродил по лесам. Эрик оставил дела правления на полгода в руках комиссии аристократов, которых ошеломил тот факт, что король самолично расправился с одним из их числа. Однако летом 1567 года он пришел в себя настолько, что сделал русским послам, все еще ожидавшим выдачи Екатерины=Катажины Ягеллонки для сопровождения ее в Россию, примечательное предложение.

    Шведский эмиссар в строжайшей тайне сообщил через переводчика русским послам, что Эрик просит их взять его с собой, когда они покинут Стокгольм (Стекольну). На вопрос, почему Эрик хочет отправиться в Россию, было сказано, что король опасается своих «бояр». Далее русским послам рассказали о том, как король убил Нильса Стуре, о ходе дипломатических переговоров, вызванных отказом шведов выдать Екатерину=Катажину Ягеллонку, о своем собственном раздражении бесконечными шведскими отсрочками [СИРИО, 129, № 12, статейный список боярина Ивана Михайловича Воронцова с 20 июля 1567 по 4 июня 1569 годы, с. 134 и след].

    Два главных противника в Ливонии — Россия и Литва — продолжали интриги друг против друга, хотя точную последовательность событий и ставки в игре сейчас трудно восстановить. Сигизмунд пытался побудить русскую аристократию к выступлениям против Ивана V Ивановича "Молодого", в то время как тот старался, в свою очередь, привлечь литовских магнатов к осуществлению своих тайных династических планов. Они стали более насущными, поскольку стало ясно, что смерть тяжелобольного короля вызовет в Польше-Литве династический кризис, ведь Сигизмунд Август был последним Ягеллоном, и у него не было наследников мужского пола. Иван некоторое время носился с идеей быть избранным на литовский великокняжеский трон, который фактически стал наследственным для Ягеллонской династии (польский престол занимали путем избрания) и мог оставаться таковым, будь у Сигизмунда Августа дети.

    Проблема возникла из-за того, что у него не осталось вообще родственников мужского пола. Племянник короля, Ян Жигмонт Заполья, правитель Трансильвании, которого тот надеялся сделать своим наследником, умер в 1571 году. У Сигизмунда не было и дочерей, только сестры [Сигизмунд Август был избран и коронован еще до смерти своего отца Сигизмунда I (Флоря Б.Н. Русско-польские отношения.., с. 32)]. Но, как утверждали польские дипломаты в феврале 1561 года, когда они впервые отвергли притязания Ивана на Екатерину=Катажину, Сигизмунд II Август был «помазанным королем», а не просто великим князем, как Иван (Сигизмунд,
разумеется, не признавал царский титул Ивана). Екатерина=Катажина же была королевской дочерью (дочерью Сигизмунда I).

    Иван, тем не менее считал, что у него есть все шансы стать правителем Литвы, а возможно, и Польши, и это, несомненно, повлияло на его решимость предложить руку Екатерине=Катажине Ягеллонке в 1559-1560 годах [Подобные намеки делались даже в ходе переговоров, которые в то время велись русскими и польскими послами (СИРИО, 71, с. 31 и след.)]. Один из аргументов, которые он выдвигал, заключался в желании обезопасить Екатерину=Катажину “ради ее чести” и возвыситься над польским королем, своим врагом и врагом короля Швеции. Однако если бы речь шла исключительно о династических интересах, Иван мог просить руки старшей сестры Сигизмунда, Анны, которая была не замужем, когда умерла его жена Анастасия (на самом деле Анастосия умерла через 3 (!) года, после смерти Ивана Грозного - Л.С.) [Тогда ей было уже за сорок (перезрелая тыква), и впоследствии она, фантазиями лукавых романовских фальсификаторов и их верных последователей современных, заслуженных, дипломированных, продажных горе-историков, в основном еврейской национальности, вышла замуж за Стефана Батория, когда тот был избран на польский престол в 1577 году].

    Это не ускользнуло от внимания шведского участника переговоров, Петера Брага, заметившего русским послам, что если бы Эрик получил в свое распоряжение Анну (взамен Катажины - Л.С.), он, сумел бы добиться ее передачи якобы Ивану IV Грозному, а на самом деле Ивану V Ивановичу "Молодому". Русские послы вышли из затруднения, просто сославшись на то, что у них нет полномочий для решения столь важного вопроса [СИРИО, 129, с. 153-156, 11 июля 1567 г., русский отчет о переговорах со шведскими послами].