Бабушкины часы. Глава 3, черновик

                Глава 3.
            Серега Петров родился и рос в обеспеченной и даже, по местным меркам, богатой семье. Отец его еще в советские времена руководил крупной  автотранспортным предприятием и естественно, что когда произошла перестройка он, на волне  «ваучерной» приватизации, вполне легально, стал ее единственным и полновластным хозяином.
            Мама Серегина всю свою сознательную жизнь, посвятила   партийной и общественной работе, вначале в комсомоле и профсоюзе, а затем и в райкоме КПСС. Естественно, что она оказала своему мужу в этом вопросе определенную, посильную помощь.
            В общем, в новую капиталистическую жизнь семья Петровых вступила достойно, с большим запасом прочности, уверенно глядя в будущее.
            Но как написано в Священном Писании: «Много замыслов в сердце человека, но состоится только определенное Господом». В простонародье это изречение больше известно в такой формулировке: «Человек предполагает, а Бог располагает», как бы указывая на то, что только «Промысел Божий» в жизни любого человека, независимо от его социального статуса и материального положения всегда остается решающим.
            Зачастую все мы строим различные планы от мелочей,  до, более глобальных. Задумывая построить дом, купить шикарную машину и вообще «быть богатым и здоровым» и когда наши планы, вдруг, не сбываются, огорчаемся и сетуем на невезуху.
Между тем никто даже не задумывается, что неисполненные, какие-то, даже очень незначительные,  прихоти, возможно, по Воле Создателя, уберегли нас от несчастья, или даже смерти.
            Вот не взял Серегу, его отец, с собой на давно запланированную  рыбалку. Так получилось, позвонили, нужные люди, которым он ну никак не мог отказать, а результат? Возвращаясь на машине уже  в воскресенье вечером домой, вся «веселая компания» улетела с откоса в реку. Погибли все. И  вчерашняя обида на отца, на сложившиеся так некстати обстоятельства, выглядела теперь как подарок судьбы, как «Джек пот».
            Можете  представить ощущение человека, вначале опоздавшего на свой авиарейс, на курорт, в Египет, а потом узнавшего, что самолет его развалился над просторами Средиземного моря и не один человек не выжил. Так и здесь. С одной стороны вроде горе, а с другой стороны….. и здесь уже на ум приходят совершенно другие постулаты и афоризмы, например: «Кому суждено быть повешенным, тот не утонет» или «Судьбу не обманешь».
            Через полгода после гибели отца скоропостижно умирает и мать, то ли от сердечной недостаточности, то ли от тоски по своему мужу. По правде говоря, жили они душа в душу. Сергей в свои семнадцать лет, как раз накануне выпускных школьных экзаменов остается, как принято говорить, круглым сиротой.
            Каждый, кому когда-нибудь было семнадцать лет знает, что испытывает молодой человек в этом возрасте. Подросток уже  чувствует себя самостоятельным человеком и если в полных семьях роль родителей играет в этот период определяющее значение, то у Сереги такого сдерживающего фактора уже не было.  А если ты надлежаще «упакован» и не испытываешь нужды в средствах, а навыки самодисциплины отсутствуют, то вполне понятно, что поплывешь ты по жизненному пути словно по течению, пока не набьешь  шишки.
            Ровно так случилось и с Сергеем Петровым. Отсутствие запретов и обязанностей моментально позволило ему влиться, как сейчас принято говорить, в «дурную компанию» и уже совершенно сознательно «покатиться по наклонной». Вино, наркотики, девочки стали обычным атрибутом его жизни. Шикарная пятикомнатная квартира в центре города, которой так гордилась его мать, превратилась в блат-хату и притон.
            О дальнейшей учебе вопрос, естественно, уже не стоял. Серега пустился во все тяжкие и неизвестно чем бы это все закончилось. А закончилось это дракой, убийством, грабежом и десятью годами лишения свободы в исправительной колонии общего режима. Но это уже другая страница его жизни.

                ***
             К тому моменту, когда Серегу и всю их компанию судили, ему как раз исполнилось восемнадцать лет.  Поскольку преступление он совершил, будучи еще «малолетним», срок наказания не должен был превышать десяти лет, а вот отбывать его он уже должен в исправительной колонии общего режима для взрослых.
Надо сказать, что пока Серега находился в следственном изоляторе, он зря время не терял.
            Сразу свыкнувшись с тем, что вернуть уже ничего нельзя; что случилось, то и случилось. Тем более и терять-то ему особо было нечего, он постарался сблизиться со старыми сидельцами.
            В их городке в следственном изоляторе не так уж много было камер, поэтому их, вопреки действующему законодательству, никто по возрастным категориям не сортировал. Сидели, как говорится, все вместе. Закон, как известно, это допускает, но только в исключительных случаях, но кто здесь будет на это внимание обращать. Надзирающему прокурору, обычно это вообще до лампочки, а у администрации СИЗО свободных мест нет.
            Вот и сидят «зеленые» пацаны, и слушают геройские, воровские байки законченных отморозков, корчащих из себя криминальных авторитетов.
Бывали случаи, что кто-нибудь из этих «зеленых» вскоре окрашивался и в другой цвет. Что поделаешь, тюрьма не курорт, да и публика в основном не эстеты и гуманисты.
Так уж случилось, что именно в то время, когда Серега находился под следствием, в их  город для проведения какого-то там следственного эксперимента, привезли особо опасного криминального авторитета. В силу соблюдения необходимых процессуальных требований содержался он один, хотя камера и была предназначена минимум на шесть человек.
            Усталый, задерганный майор УФСИН, временно исполняющий должность начальника изолятора, полчаса истерично орал в телефон своему начальнику, что, мол, его «каталажка» не резиновая и не нашел ничего лучше, как подселить к нему Серегу и еще троих «мажоров» из его компании.
            Именно здесь Серега и получил «азы» тюремного образования, именуемого в тех кругах как «понятия». В дальнейшем ему это очень пригодилось, равно как и знакомство с Чумой, именно на такое «погоняло» откликался этот авторитета.
            Серега был способным учеником. Прочитав в детстве очень много полезных книжек и от природы обладая пытливым, креативным умом, он сразу понял, что известная народная мудрость, гласившая что «Все тайное всегда становится явным» это не просто красивые слова. 
            В разговорах с Чумой всегда старался быть предельно честным, однако излишне не откровенничал. – Спросят, ответь, - именно так гласит воровской закон - но лишнего не болтай. Опытный и что удивительно, не глупый, Чума часто повторял слова Великого китайского мудреца Лао Дзы: «Кто много говорит, тот часто терпит неудачу».
            Серега где-то еще раньше слышал, что любое неосторожное слово, сказанное пусть даже сгоряча, может привести к непоправимым последствиям. А некоторые высказывания, так легко употребляемые на воле, за «колючкой», вообще были под запретом. Незнание этих правил многим «первоходам» стоили здоровья и даже жизни.
Серега видимо тоже сразу приглянулся матерому уголовнику и тот  подолгу с ним беседовал за жизнь. Учил, как правильно себя поставить на зоне. К кому прислонится и что никогда, ни при каких обстоятельствах, не позволять себе, даже под страхом смерти.
            Существующая практика в распорядке любой тюрьмы время от времени перебрасывать заключенных из камеры в камеру, чтобы исключить возможность сплочения определенных устойчивых групп, эту камеру словно не касалась.  Вообще Сергей с удивлением отметил, что к Чуме администрация и  даже надзирающий прокурор относились как-то по-особенному. Не снисходительно и покровительственно, а уважительно и даже почтительно, нисколько это не скрывая. Почти как  с равным.
             Больше половины  своей жизни проведя за колючей проволокой, Чума был спокоен и уравновешен словно человек, давно уже сделавший выбор и успешно идущий по этому пути.  Он,  был  приговорен судом к семнадцати годам колонии строгого режима за организацию преступного сообщества. Так, что к очередному, инкриминируемого ему эпизоду, относился как к событию ровным счетом ничего в его жизни не меняющему.
А вот все эти «сизо», «сборки» и «этапы», он воспринимал положительно, ведь это было хоть какое-то разнообразие в серых тюремных буднях.
             Именно Чума приучил Серегу к ежедневным занятиям физкультурой. Они часами подтягивались, отжимались, даже устраивали контактные бои, стараясь, однако, не причинять друг другу видимых повреждений. Здесь-то Серега и научился по-настоящему драться. Не так как они дрались в школе, во двор или на дискотеке, а умно, расчетливо, цинично и жестко.
             - Никогда не размахивай руками – учил его Чума - и забудь про все эти красивые движения, восточных единоборств, которые показывают в кино. В настоящей драке это не поможет, а скорее наоборот. Бей быстро, «со всей дури», желательно в голову, такие удары ошеломляют противника.  Используй в бою все, что попадет под руку, ведь твоя задача победить. Победить любой ценой, чтобы остаться в живых. Всегда, если драка неизбежна, нападай первым и больше агрессии. Вначале ты должен испугать,  ошеломить своего противника и сразу нанести ему удар такой силы, как будто это последний твой удар, от которого зависит твоя жизнь.  Тебя не должно волновать, можно туда бить или нет, никаких ограничений в этом случае не должно быть. Бей в пах, в глаза, в горло, бей, будто ты убиваешь противника. И не важно, как ты будешь выглядеть со стороны. Хочешь орать - ори, рычать - рычи, рви зубами, выдавливай глаза. Твоя цель победить. Сбили с ног - не ссы, дерись на коленях, стоять не можешь - лежа нападай.
               Немудрено, что почти три месяца проведенных в одной камере с Чумой воспитали в Сереге и раньше-то не отличающегося особой щепетильностью в среде себе подобных, настоящего жесткого, циничного лидера, способного без страха вступить в конфликт с любым противником. Что он уже неоднократно и доказывал по требованию Чумы прямо там, в «хате» следственного изолятора, по отношению к своим же подельникам.

                ***
              Там, за колючкой, информация передается с не меньшей быстротой, чем и на воле. Это раньше «малявы» передавались через «баландеров» или продажных «контролеров», через перестукивание или по наружным «нитяным дорожкам». Теперь в любой тюрьме или «зоне» спокойно можно отыскать ни один гаджет, от сотового телефона до планшета или даже навороченного ноутбука.  Прогресс, он и в местах лишения свободы, прогресс.
              В некоторых местах сидельцы открыто пользуются этими средствами связи, а администрация просто делает вид, что не знает об этом. Взамен «смотрящий» гарантирует относительный порядок в учреждении. Этакий паритет, баланс интересов. И всех это устраивает.
              В этом Сергей убедился, когда после суда, уже на «этапе», к нему запросто обратился один из осужденных и, сославшись на Чуму, попросил Серегу взять на себя часть его вещей, а взамен предложил смартфон. Как известно лимит для перевозки вещей на «этапе» не может превышать 50 килограммов, а Серега ехал налегке. Но помня инструкцию Чумы, Серега в резкой форме отказал тому и больше даже не глядел в его сторону. Да и звонить-то Сереге, если честно, было абсолютно некому.
             «Этап» был не долгим. Куда еще везти «зэка» из Сибири? В Сибирь, естественно. Минуя пересыльную тюрьму, их прямо из вагона доставили непосредственно в колонию, расположенную в той же области только гораздо северней.
Как и положено. После  двухнедельного карантина в отряде его уже ждали и встретили достойно и с уважением. СМС-ка от Чумы открывала ему дорогу сразу к верхушке блатной иерархии зоны.
              Откинулся Серега, само собой, лишь по «звонку», так как в зоне не работал, с администрацией на контакт не шел, в общественной жизни колонии участия не принимал, сразу примкнув к блатным. К концу срока он в колонии уже находился на самой вершине воровской элиты.
              На воле его встретили и сразу же предложили несколько свободных «участков» на выбор. Сказали, машину, мол  сам выберешь там, где остановишься, дали и деньжат, тридцать тысяч долларов на первое время дали. По всем вопросам рекомендовали обращаться прямо к ним.
             Серега давно на родине не был, вот и решил съездить квартиру посмотреть. Родных у него не было, друзей теперь тоже. И вот на тебе, в первый же день встретил Василия, одноклассника и сразу же вписался за него.

                ***
              В уже знакомой, Василию,комнате финансовой компании с шаблонным, ни о чем не говорящем названием «Кредит - Инвест», испуганный хозяин и генеральный директор Андрей Максимович Збруев нервно клацал по экрану смартфона, пытаясь дозвониться до своих покровителей.
             - Да ты успокойся, братан. Никто тебя грабить не собирается. – Сверкнул зубами Сергей. – Сядь, потрещать надо.
             - Вы кто? Что вам от нас надо?
             - Слишком много вопросов, братан. Сядь, говорю, и трубу положи. – Сергей опустился в глубокое кресло, жестом руки предложив хозяину кабинета сделать то же самое.
             Андрей Максимович, сел и нервно перебирая пальцами какие-то бумаги, дрожащим голосом сообщил.
             - Вы знаете, что вам это так не пройдет? Мы уважаемая компания на финансовом рынке города, у нас в числе учредителей очень влиятельные люди.
             - И что? Ты-то, – Сергей ткнул пальцем в его сторону – бессмертный, что ли? Я ведь пришел не о бизнесе твоем сраном говорить, а о тебе.
             - Мы с вами даже не знакомы. И мне не о чем с вами говорить. – Испуганно взвизгнул хозяин кабинета. - Я сейчас позвоню, кому следует.
             - Звони. Только вначале подумай, что говорить будешь. Как бы потом не пришлось пожалеть. – Сергей откинулся в кресле, достал сигарету и прикурил от зажигалки, лежащей на столе. – Давай, звони. – И тоже достав телефон, нашел номер.

                ***
              Надо признать, что на звонок Андрея Максимовича, на той стороне, откликнулись незамедлительно и буквально через пять минут радостно улыбающийся директор сообщил, указывая на подъезжающий к офису черный раздолбанный «Чероки». - Вот они сейчас с вами и поговорят.
              Василий поежился, видя как из машины один за другим, выскочили пятеро бритоголовых парней и почти бегом направились к входным дверям. Что происходило, потом, он помнил смутно. Распахнулась дверь и в кабинет ввалилась толпа, разгоряченных парней, сжимавших в руках, бейсбольные биты. Они вероятно уже знали, как следует поступать, в таких случаях. Но вдруг, резко тормознулись, сгрудившись прямо в дверях с недоумением и страхом глядя на Сергея. Почти не меняя своей позы, он спокойно взирал на них, только вот в руке у него был  пистолет.
             - Есть что сказать? – Тихо, но отчетливо спросил он. – На кого работаете, пацаны? Вот телефон, звоните, или валите к херам собачьим, с вами мне базарить «западло».

                ***
              Потом приехали какие-то люди. Извинялись перед Сергеем. Рвали договор займа, уверяя что, мол, триста тысяч это сущий пустяк и недоразумение и долго упрашивали их посидеть с ними в ресторане  отметить, так сказать, приятное знакомство.
              Когда уже поздно вечером, они выходили из кабака, Васька спросил.
              - Так я что, теперь никому не должен, что ли?
              - Нет. – Засмеялся Серега. - Только мне. – И захохотал, сверкая золотыми зубами. – Я тебя выручил, оказал услугу, вот когда-нибудь и ты выручишь меня. Вот и все счеты. Давай, братан, до встречи. Не пропадай только надолго.  Тебе здесь вроде недалеко? – И сел в поджидающую его машину.