Печалька и Петр Петрович 5

Уже после свадебного торжества, когда мы с Петром Петровичем остались одни в спальне, он вдруг сказал:
-Софи, будете глазеть на моих братьев, и я вас высеку…
Так сказал Петр Петрович, а потом продолжал, как ни в чем не бывало, целовать мою шею. И я подумала в тот миг, что он просто так шутит. Но когда Петя развязывал мне корсет, и я стояла перед ним в одних панталонах, он вдруг стянул мне панталоны до колен и довольно чувствительно, с размаху, съездил меня по правой ягодице. Я вскрикнула.
-Это вам за Феликса… повторюсь, будете пялиться на него так откровенно, как вы делали это сегодня на нашей свадьбе и я вас отдеру розгами по ягодицам, учтите, Софи! - жестко сказал Петр Петрович. Я замерла от ужаса, и ничего не сказала. Тогда Петр Петрович размахнулся снова, и хлестнул меня по левой ягодице, сказав при этом:
-И Ивану не надо подмаргивать, я этого не допущу, Софи… с завтрашнего дня, в нашей спальне будут розги. Так что, если будете себя плохо вести, пеняйте на себя!
-Петенька, я больше не буду! - пробормотала я, и залилась слезами.
-Ну, ладно, ладно… - легко простил меня Петя, - на первый раз прощаю, я и сам понимаю, что мои братья - очень импозантные молодые люди….
-Особенно Феликс… - мечтательно добавила я, и вдруг, сама не зная как, очутилась поперек колен Петра Петровича. Он поднимал над моими ягодицами свою правую ладонь и шлепал меня по попе, довольно-таки чувствительно.
-Петр Петрович, пожалуйста!! - сказала я умоляющим голосом. Петр прекратил меня шлепать и язвительно добавил:
-Ну что же еще с тобой делать, когда ты не понимаешь простого человеческого языка! Кстати, о языке…. Вы так безобразно разговариваете по-французски, что это невозможно слушать… У вашего французского такой явный саратовский акцент, что Государь этого просто не поймет, когда мы будем на высочайшем приеме… Вы безбожно путаетесь в местоимениях, склонениях и спряжениях, когда вы говорите по-французски, Софи… - сказав это, Петр Петрович снова хлопнул мои ягодицы:
-Знаете что, Софи, я пожалуй дам вам несколько уроков французского, чтоб вы не позорили меня в светском обществе… Я думаю, это будет лучше всего, поскольку я знаю французский много лучше нынешних учителей, и могу донести до вас все правила французской грамматики так, чтоб вам было понятно…
Тут Петенька перестал хлопать мою задницу, он положил меня на кровать лицом вниз и вошел в меня сзади. Я только ойкнула. Все-таки, это было довольно болезненно и совсем не так приятно, как это получалось у полковника Калинкина.