Глава 1. Беглец

05:30.
«Время просыпаться. Время просыпаться. Время…».
Моментально открыв глаза, откинув одеяло, чмокнув в чело рядом лежавшего кота, Шики встал с постели. Выключил будильник, потянул к потолку рельефное тело, члены. Посмотрел в угол спартански обставленной комнаты, где стояли большой клетчатый баул, чемодан на колёсиках, дорожная сумка цвета хаки.
«Исторический день? Ну-ну, ну-ну…», - улыбнулся Шики, после чего принял упор лёжа и стал энергично отжиматься. Последнюю каплю сонливости смыл контрастный душ.
Плотный завтрак Шики пропустил – аппетит отсутствовал, да и холодильник со вчерашнего вечера работал в холостую. Ограничился стаканом тёплой воды и начинавшим чернеть бананом. Барсик же, подобные аскезы не приветствовал, миска после трапезы блестела, как в той самой поговорке…
Спустив приготовленные вещи в машину, забив багажник и пол заднего сиденья, усадив Барсика на переднем, Шики, без особой на то нужды, вернулся в пустую квартиру. Блуждая по комнатам, проверяя всё ли в порядке, ничего ли не забыл, все ли окна закрыл, краны перекрыл, электроприборы отключил, Шики чувствовал неприятный осадок на душе, что-то саднило и щемило. Словно совершал преступление, предательство, измену. Предавать, однако, было некого, разве что… память?
«Гм…».
Усилием воли, заставив себя поверить, что чувство фальшивое, мелочное, не стоившее и внимания, Шики, весьма натурально проигнорировал зеркало в прихожей, выключил свет, затворил снаружи дверь и повернул ключ на три оборота.
 
В отличие от Шики мы не станем игнорировать зеркало и посмотрим, полюбуемся тем, что он собою представлял. Годы, проведённые в неволе и последующие события на гражданке, оставили неизгладимый след, характерный отпечаток на лице. Оно стало бледное, будто малокровное. Взгляд более твёрдый, холодный, пронизывающий. Левый глаз стал немножко косить влево, а под правым был небольшой шрам, похожий очертаниями на слезу. Длинные волосы, кончики которых касались плеч, помертвели примерно на одну треть, но сей факт Шики никак не смущал, ибо седина была благородной, и только украшала. А вот двухнедельную щетину серебристый налёт не тронул, отчего складывалось ложное впечатление, что волосы на голове крашеные. Тело также имело свою трансформацию – стало тренированное и выносливое, мышцы не внушали объёмами, но пленили симметрией, природной эстетичной красотой Античности. Возраст в купе с суровым жизненным опытом наградили Шики, так недостающий в юные годы, утонченным шармом брутальной элегантности. Жалкая скулящая псина преобразовалась в хладнокровного свирепого волчару (относительно и условно, конечно). Волчару, из близких которого остался только котяра, выказавший неудовольствие долгим ожиданием, когда Шики погрузился в автомобиль.
- Всё-всё едим, Барсик, едим.

Город, в который Шики планировал переехать на ПМЖ, выбран был специфичным, нетрадиционным способом. Вначале была близка идея – реализовать мечту детства и езжать на юг, но какой-то импульс, шестое чувство или «паучье чутьё» (если хотите) соблазнили авантюрной мыслью – предоставить выбор судьбе. Сперва Шики приобрёл настенную карту РФ, повесил в комнате над кроватью. При помощи швейной иглы, спичек, картона и ниток соорудил дротик. Отошёл на максимальное расстояние, закрыл глаза, кинул…
- Гм, - вытаскивая снаряд, знакомился с будущим домом Шики. – Что ж, могло быть и хуже… 

Прежде, чем покинуть историческую, родной город, в котором стало неуютно, физически тесно и морально тяжело, необходимо было передать ключи от квартиры новому хозяину, посетить кладбище, заправить бак.
Пара дежурных фраз, крепкое рукопожатие, чистосердечное пожелание всевозможных благ и милостей, и с первым пунктом покончено.
Далее пошло не по сценарию. Столько всего хотелось сказать: справиться о делах, признаться, что сжигает мосты, но тут же сменить тему и похвастаться, что с первого раза и без единой ошибки выдержал теоретический и практический экзамены на водителя (умалив личные заслуги, отдав должное грамотному инструктору, расположенному инспектору, Юпитеру в Стрельце…), похвалиться удачной продажей квартиры, щегольнуть успешной покупкой машины (Mazda RX-8 1-го поколения, цвета спелой вишни), поделиться планами на будущее и проч. и проч.  Вместо всего этого, нервно поглаживая расположившегося на руках кота, Шики стоял у колумбария и красноречиво молчал. На высоте глаз находились ячейки с прахом родителей, с чёрно-белыми фотографиями на памятниках, где Михаил Васильевич и Ольга Владимировна молодые, цветущие, улыбающиеся.
- Привет, - с натянутой улыбкой, наконец, выдавил Шики и тут же умолк, ибо рядом нарисовалась компания подпитых пожилых людей. Когда они стали доставать из пакетов пластиковую посуду, бутылку сорокаградусной и лёгкую закуску, Шики понял - сие надолго.
- Барсик, попрощайся.
На выезде из города, Шики свернул на АЗС. Припарковался у первой колонки.
- Доброе утро, - приветствовал оператор-заправщик.
- Доброе, - ответил Шики.
Когда взгляды встретились, повисла неловкая пауза. В высоком (баскетбольного роста) молодом человеке, облачённого в рабочий костюм меньшего размера, что в сочетании с длинными и широкими ботинками большего размера предавали всему облику клоунский вид, с выбритой под нуль неправильной чёлкой и не по годам опухшим лицом,  Шики узнал старого приятеля, не видевшего более 10 лет, Ивана Пушкина.
К подобной сцене Шики оказался не готов. Меньше всего ему хотелось принимать участие во всей этой театральщине, с искусственной радостью обмениваться любезностями, с наигранным интересом отвечать на вопросы и (что ещё хуже) задавать свои, тратить время на весь этот ненужный показной спектакль. Подобный опыт случился с ним совсем недавно в одном из продовольственных магазинов, где он повстречал Ивана Боженко…
Пушкин, однако, ничем не показывая, что также признал Шики, с самым непроницаемым видом, максимально профессионально и учтиво поинтересовался:
- Какой?
- Чего? – не понял Шики.
- Бензин, спрашиваю, какой? – вежливо улыбаясь, пояснил Иван.
- Ааа. 98-ой, полный бак.
- 98-ой, - механически продублировал Иван, одной рукой открутил пробку бензобака, второй снял нужный пистолет, вставил и, озвучив номер колонки, переключил всё внимание на свежую ссадину на локте.
Когда Шики сделал пару шагов в направлении кассы, укол совести заставил его остановиться. Он понимал, что выражение лица его выдало, Иван всё прочитал, но не оскорбился (как минимум не показал сего), не лез с распростёртыми объятиями в отличие от тёзки. Проявил себя деликатно, за что Шики решил его отблагодарить.
- Дружище, - с теплотой и участием обратился он к Ивану.
- Да? – в голосе слышна была надежда.
- Сделай красиво – под крышечку…
Когда сработала отсечка, Иван целых семь минут цедил вручную слабеньким напором и залил, таким образом, под самую горловину и ни капли мимо. Сей деликатный и скрупулёзный подход нервировал и возмущал образовавшуюся очередь. Вздохи, ахи, кровожадные угрозы, высокопарная брань, испепеляющие взгляды, - чего оператор-заправщик не слышал и не видел, но остро ощущал всем нутром.
- Благодарю, - протянул Шики чаевые (сдача с оплаты, что составляла 332 рубля).
- О, - не ожидал Иван такой щедрости, не снимая перчатку, принял деньги. Тут же на месте их пересчитал, одобрил большим пальцем, козырнул и поплёлся в неизвестном направлении. Работу в нефтяной промышленности Иван давно хотел оставить и только ждал подходящего момента…

Действие сей картины вырисовывалось в начале мая. Весна, как полагается, прибыла с опозданием в эти богом забытые края, потому деревья стояли ещё  голые, но снега практически уже не было, а с безоблачного неба ярко и дружелюбно пригревало солнце. Шики и Барсик, думая каждый о своём, слушая отечественные и зарубежные хиты нулевых, преодолели расстояние в пару сотен километров, после чего сделали вынужденную остановку.
- Старший сержант Сидоров Пётр Иванович, - бегло показал удостоверение сотрудник ДПС. – Документы готовим на проверку.
Хоть Шики и сохранял внешнее спокойствие и невозмутимость, подбадривая себя тем, что ничего не нарушал (ну, в зоне действий камер) и бояться ему абсолютно нечего, внутри, однако, было некомфортно. Причиной сему печальный опыт…
- Пожалуйста, - удовлетворил Шики требование блюстителя порядка.
- Гм, какое странное имя – Шики Боль, - изучая права, сказал Пётр Иванович. – Впервые слышу такую фамилию – Боль.
- Французская, - вежливо улыбаясь, пояснил Шики. – Прапрадед по отцовской линии...
- Прекрасно и чудесно, - бесцеремонно перебили Шики. - А вот то, что пассажир у вас не пристёгнут, - указал на Барсика служивый, – не есть порядок.
Повисло напряжённое молчание.
- Шутка, гражданин Боль, - ухмыльнулся Пётр Иванович (который на самом деле намеревался выписать штраф, но Барсик, воспользовавшись «запрещённым приёмом» – стеклянный взгляд с круглыми зрачками во всю радужку глаз, - очаровал и обезоружил, заставил передумать). – Честь имею.
Шики выдохнул, прибрал документы в бардачок, повернул ключ зажигания, выжал сцепление, воткнул первую передачу, проводил в зеркале заднего вида удаляющегося стража порядка и, убедившись в безопасности маневра, поехал дальше.

Преодолев расстояние ещё в пару сотен километров, Шики снова сделал остановку. Барсик смотрел вопросительно, но Шики ответом не удосужился, убавил громкость магнитолы, опустил водительское окно, к которому подбежал голосовавший давеча молодой человек.
- Добрый день, - улыбаясь удаче, приветствовал путник.
- Добрый, - ответил Шики и сразу перешёл к главному. – Куда?
Ответ не заставил себя долго ждать:
- В столицу нашу славную - Москву.
Молодой человек на вид был примерно возраста Шики, может, чуть старше, довольно видный, притягательной, спортивной, славянской внешности, с чёрным до отказа набитым рюкзаком за спиной, с некой аурой авантюризма, что, конечно же, подкупало, а дружелюбный взгляд излучал непогодам житейскую мудрость.
- Прыгай назад.
Когда будущий москвич расположился на заднем сиденье, поместив рюкзак между ног, ибо больше было некуда, Шики счёл нужным пояснить:
- Извиняюсь за неудобства, но переднее занято…
- М-р.
- Какие разговоры? – с нотками благодарности сказал попутчик. – Я уже было отчаялся – три часа шёл, но ни одна машина не остановилась, - добавил он, после чего представился, - Виталик.
- Шики.
- Очень приятно.
- А это Барсик.
- Барсик? - Виталик внимательно глянул на кота. - С каких же мифов вышел он?
- Чего, мифов? – переспросил Шики, думая, что послышалось.
- Именно. Гибкость и грациозность его тела, не описать словами, великолепие окраса – не выразит и холст, утонченность и совершенство мордочки, не изваять и не сыграть на стройнозвучной арфе.
- Что? Какой ещё арфе? Это юмор такой…, - подбирал подобающие приличию слово Шики. – С-своеобразный?
- Нет, нет, я говорю серьезно! Да ведь глянь, его грудка сияет священной белизной Кайласа, а лапки, будто в перчатках, сотканных из волшебных снежинок. А это значит что? А то, что он вышел не иначе как из мифов! Все, хватит, я умолкаю и больше не смотрю на Барсика, иначе утону в мерцании агатовых зрачков, гипнотизирующих меня слишком умным взглядом, который не постичь ни тебе, ни мне, ни одному из смертных.
Виталик умолк, Барсик сидел весь такой из себя важный, а Шики решал ребус – кого он на свою седую голову подобрал?
«Странный тип, может, под чем то?».
- Шики, расслабься, я вижу, ты напряжён, - сказал Виталик, улыбаясь. – Думаешь, небось – каких сказочных грибов объелся этот странный тип? Не высадить ли мне его от греха подальше?
- Откровенно говоря, ты читаешь мои мысли, Виталик, - нейтральным тоном сказал Шики.
- Беспокоиться нечего – я абсолютно в трезвом уме и ясном рассудке. А мои дифирамбы Барсику объясняются увлечением, если не сказать больше – страстью к литературе.
Далее Виталик поведал краткую историю своей жизни.

Родился и вырос он в деревне, школы практически не посещал, решая более важные насущные вопросы. Аттестат получил фиктивный, так сказать за красивые глаза, подвешенный язык и умелый подход к директору школы, коим была одинокая, властная, смазливая женщина бальзаковского возраста. Та же женщина, можно сказать, помимо аттестата, подарила ещё один билет в жизнь, а именно роман Джека Лондона «Мартин Иден». Виталик прочёл роман за один присест, на одном дыхании. Впечатление было судьбоносное – в литературном герое Виталик узнал себя. С тех пор он поставил себе чёткую цель – добиться веса в литературе… Больше года, как одержимый, Виталик штурмовал тонны книг, начиная с беллетристики всевозможных жанров, кончая психологией, биографиями, историческими опусами. Параллельно писал, писал, и ещё раз писал.
- При любом удобном случае, стараюсь набивать руку, не терять хватку…
- И Барсик такой случай тебе предоставил.
- Да, именно так.
- Славно, - сказал Шики и погладил кота. – Виталик, ты, случаем, не голоден?

Проехав пару километров, Mazda плавно припарковалась у дорожного кафе под тривиальным названием «У Петровича». Это было деревянное сооружение, отделанное под старину в рустикальном стиле. Как только Шики открыл пассажирскую дверцу, Барсик, мужественно терпевший нужду, пулей метнулся в ближайшие кусты.
- Не убежит? – поинтересовался Виталик, наблюдавший сию картину с искренней озабоченностью.
- Нет, зачем?
Сделав заказ, молодые люди заняли столик на открытой веранде.
- Литература это здорово, а в Москву, с какой целью едешь? – спросил Шики, вскрывая пакетик сухого кошачьего корма.
- Поступать в МШК, на сценарный факультет.
- МШК? Не слышал.
- Московская школа кино, - услужливо расшифровал Виталик. - Литературой особо сейчас не проживёшь, поэтому она будет любовницей, а кино – женой.
- Спасибо, - поблагодарил Шики официанта, откусил четверть горячего пирога с капустой, тщательно проживал, запил чаем, после чего спросил. - Уверен, что поступишь?
- Сложно сказать, но тот факт, что учёба платная, а один семестр из четырёх стоит 150000 рублей, внушают надежду. К тому же я просмотрел все фильмы, что школа рекомендует, перечитал все сценарии и прочую сопутствующую литературу. Сценарии писать легче, там не надо потеть над художественностью, над стилем, собственным почерком. На первый семестр деньги есть, если поступлю, то устроюсь куда-нибудь в обслугу, на заправку или официантом, где есть чаевые, а дальше буду оплачивать в рассрочку. Плюс там различные конкурсы с денежными призами постоянно проводятся. Да, первое время придётся не сладко, придётся изрядно потрудиться, попотеть, но это меня не пугает, а даже наоборот – мотивирует и стимулирует – ведь оно того стоит.
- Гм, - только и сказал Шики, вытирая рот салфеткой.
- Дружище, разреши интимный вопрос?
- Пожалуйста.
- Это у тебя натуральный цвет волос? Или что-то новомодное, городское, этакое пепельное мелирование? Парень вроде молодой, конечно, в жизни всякое бывает…
Чтобы избежать дальнейшего расспроса, Шики невозмутимо соврал, после чего бесцеремонно отлучился в уборную.
Подкрепившись, справив нужды, Шики, Барсик и Виталик заняли привычные места в машине.
- Пассажирам пристегнуться, - сказал Шики и, не дожидаясь, втопил педаль газа.

Mazda летела не жалея лошадиных сил, обгоняя, тащившихся как черепах, дальнобойщиков и прочих «ползущих» участников дорожного движения. Пару раз Виталик напрягался, когда Шики совершал очередной самый сложный и опасный элемент вождения, но переносил это стоически, без возмущённых и истеричных комментариев.
До следующей остановки, что случилась через четыре часа у кафе с тривиальным названием «У Петровича» (деревянное сооружение, отделанное под старину в стиле шале), где наши герои подкрепились скоромным ужином и лёгким десертом, время пролетало за увлечённым разговором на две темы: литература и физкультура. Шики поделился, что в школьные годы тоже пробовал писать, умолчав при этом о тюремном опыте, так как тема была чувствительно болезненна. Виталик с интересом выслушал, высказал, что с удовольствием бы ознакомился с трудами Шики, и даже посоветовал пару литературных сайтов, где новичкам можно о себе заявить. Шики сказал, что это в прошлом, что баловство, дилетантство и неважно.
- Вынужден не согласиться, - сказал, качая головой, Виталик. – Важно или неважно, не нам решать. Считаю, преступлением и грехом – не развивать то, к чему лежит душа. Дилетантство – отговорка. Леность и малодушие – вот истинные причины…
Шики нечего было возразить, но и соглашаться не спешил, а потому сидел молча, внимательно следя за дорогой.
- Чувство, что мы едем на машине времени, - сменил тему Виталик, смотря в окно на бойко цветущую растительность. – Уезжали из весны, а приехали в лето.

В Москву въехали после захода солнца, глубоким вечером. Виталика Шики высадил возле метро «Аннино».
- Контактами обменялись, так что по любому вопросу - смело обращайся, - протягивал руку Виталик.
- Добро, - крепким рукопожатием ответил Шики.

Ещё час в дороге и Шики добрался до подмосковного города под названием Чехов (именно сюда указал в своё время самодельный дротик). Поколесив по городу с четверть часа, Mazda припарковалась на стоянке гостиницы «Олимпийская». Предстоящую ночь было решено провести именно здесь. На ресепшене, однако, возникли лёгкие затруднения.
- К сожалению, с животными у нас нельзя, - сетовал администратор.
- Мы только на одну ночь – это раз. Кот вычесан и шерсти не будет – два. Приучен к унитазу – три, - бил Шики вескими аргументами, а Барсик применил рабочий «запрещённый приём»...
- Всё это очень прекрасно и даже очень мило, но правила есть правила, - пожимал плечами мужчина еврейской внешности. – Если это обнаружится, то в лучшем случае меня лишат премии…
- Понял, - сказал Шики и положил на стойку бумажку с Ярославлем.
- М-м-м… Ладно, рискнём, уж очень чудесен кот, будто бы…
- Вышел из мифов?
Конечно, Шики малость преувеличил, расписывая Барсика, никто его не вычёсывал, но унитазом кот, правда, пользовался, и даже смывал за собой.
Через полчаса Шики вышел из ванной, опоясанный махровым полотенцем, приоткрыл окно, плюхнулся на кровать спиной, глубоко вздохнул, прикрыл глаза, моментом отключился.

Тем временем на берегу Белого моря Иваны пили сорокоградусную и принципиально не закусывали.