День Поэзии, Или Песнь о вреде пьянства

За чашкой чая, Господи, прости,
Сидели за столом поэты,
У них был праздник, ещё раз прости,
Стол скромен, всё - согласно смете.

Хотя, конечно, выпить все хотят,
Сидят поэты строго насухую,
Печенье, торт, баранки, мармелад,
Надеются, что их опубликуют!

Стучат от вдохновения сердца,
Дрожат колени и, немного, руки,
Горят глаза у гениев сейчас,
Чудесно, но горят и трубы!

И тут, на счастье или на беду,
Заш;л к поэтам их приятель,
Любимец публики и трубадур,
Василий Игоревич Шпатель.

Хоть был Василий плут и маргинал,
Но слыл в Москве большим поэтом
И выступал за крупный гонорар,
Короче, деньги - не проблема.

И вот Василий, Господи, прости!,
Пресыщенный слуга Эвтерпы,
Прин;с с собою огненной воды,
Да столько, что хватило б на неделю!

Поэты, Господи, опять прости!,
Обрадовались словно дети,
Но, чтоб приличья соблюсти,
Пить отходили в туалеты.

Итак, поэты всё же напили;сь,
Верлибры и катрены обсуждают,
Нонконформизм и футуризм,
И ш;потом на ухо амфибрахий.

И посреди веселья встал вопрос:
Кто самый сильный из поэтов?
Не тех, кто в классику навечно врос,
А тех, кто нынче на банкете.

По-своему любой поэт хорош,
Поэт товар, конечно, штучный,
В поэзь насильно каждый что-то вн;с,
Но как определить кто лучший?

Решили срочно батл провести
Среди собравшихся талантов,
Но батл это вам не т;щу хоронить,
Понадобится больше двух баянов.

Решили все, что надобно прочесть
Стихи на заданную тему,
Нетривиальное... была чтоб жесть...
Про то, как подоить корову.

Единогласно выбрали жюри,
Беды ничто не предвещало,
Расселись слушать, Господи, прости!
Василия поставили в начало.

И он собрался, вышел и под;л
Поэму о вечерней дойке,
И стоя зал ему рукоплескал,
А судьи выставили тройки...

Недоуменье в зале... вот другой
Проч;л о том, как д;ргать вымя,
Жюри лютует и стихи его
Опять на тройки оценило.

Поэта третьего на битву шлют,
Читает он проникновенно
О том, как трепетно коровы ждут
Доярок рук прикосновенья.

Все плачут! Но опять жюри и тут
Стихи на тройки оценило.
Какая наглость! Слышен в зале шум:
- Друзья, пора жюри на мыло!

Пош;л галд;ж про то, кто виноват,
Что делать, мненья разделились,
Вот здесь и порван П;рвый был баян -
Поэты на расправу бы;стры!

И вот уже один поэт кричит:
- Сейчас получишь ямбом по хорею!
Какой напор! Ну, что сказать?! Пиит!!!
Искусно пользуется словом, я х... балдею!

Поэты перепалку продолжают,
И вот ещё один вступает в бой:
- Да я тебе щас дактиль в хокку запихаю!
Как в хокке с дактилем пойд;шь домой?!

Поэт-романтик рв;т и мечет:
- Сейчас такой анапест покажу!
Блатной кричит, что покалечит:
- Убью, стопы; позорные, убью!

Продолжен батл чуть в другом формате,
Но, в целом, правила соблюдены,
Ах, есть особенная прелесть в мате,
А без него поэтам никуды!

Организаторы смекнули что к чему,
Решили выгнать всех пока не поздно,
Но прозвучала фраза:
- Наших бьют!
И вечер сразу перестал быть томным.

Предвосхищая цепь событий,
Ответственно хочу вам заявить -
Когда стихи издали книгой,
Стихами тоже можно глаз подбить.

Сперва все вместе стали бить жюри,
Но вяло, без энтузиазма,
Чтоб окончательно вопрос решить
Сошлись поэты в рукопашной.

Друг друга бьют наотмашь и поддых,
Круша столы и табуреты,
И Пушкина А.С. печальный лик
Взирает на дуэль с портрета.

Толпой набросились на книжный шкаф,
Вандалы! даром что эстеты,
И вот уже в противника летят
Романы и венки сонетов. 

Второй баян ушёл в небытие
Когда колонну уронили,
Разбили к ч;рту зеркала в фойе,
Погнули лестницы перила.

Снесли дубовую входную дверь,
Разбили дружно баллюстрады,
Потом взялись, продолжив беспредел,
Все вместе и рояль порвали.

Постановил взыскать суд за погром
С поэтов двадцать миллионов,
Не понимают в поле правовом,
Что у поэтов нет доходов!

Подайте, люди, Господи, прости!
Родные, помогите ближним!
Любую сумму просим Вас перевести
На карту Сбера, номер ниже.

+7(000) 000-00-00