Печалька и Петр Петрович 8

В эту ночь, мне почему-то приснился наш сосед по Привольному, полковник Калинкин. Совсем как тогда, в тот памятный день, он сидел в кабинете отца и курил сигару. Я, совсем как тогда, вошла в кабинет отца взять ментоловых леденцов, потому что у меня болело горло. И совсем как тогда, в моем сне все домашние тоже уехали в гости к графине К…, а меня оставили дома, из-за моего горла. И вот вхожу я в кабинет папеньки за леденцами, как тогда. А там уже сидит этот Калинкин, который притащился почем зря, потому что папеньки нет дома. И вот, в моем сне, он, как тогда, снова зажимает меня в угол, совершенно бесцеремонно залезает мне под юбку, и начинает своими пальцами делать со мною что-то совершенно невообразимое. И я хочу позвать на помощь, потому что знаю, что дворецкий Прокофьич прибежит по первому моему крику. Но я почему-то не зову Прокофьича, и сама даже не понимаю, почему не зову. А полковник тем временем продолжает нанизывать меня на свои пальцы, как если бы я была перламутровая бусина, а он был иглой, на которую надобно было ее нанизать. И мне хочется кричать, а я не могу. А полковник меж тем вдруг поворачивает меня к себе задом, и начинает гладить мою попу, и я просто млею в его руках. Ну, согласитесь, когда вам то и дело достается ремня по заднице, и тут вдруг кто-то начинает вас гладить, это довольно приятно и как-то даже необычно. Потом я чувствую, как полковник входит в меня своей напряженной плотью, и это тоже приятно, хотя и странно, потому что полковник совсем уже пожилой человек, ему, наверное, лет тридцать пять, не меньше. И так он пронзает меня своим членом, а руками держит мои обнаженные бедра, а мои кружевные юбки то приподнимаются над моими голыми ягодицами, то опускаются на них, повинуясь движениям полковника. Потом вдруг снизу раздаются голоса и хлопанье дверей, и полковник тут же отпускает меня, он шлепает меня по попе и говорит мне, довольно строго:
-Беги в свою комнату, и никому ни слова… Я приеду в будущий четверг, выходи к беседке на озере, как стемнеет…
И я бегу в свою комнату, почему-то скрываясь от маменьки, папеньки и сестер…
И я помню, что в тот четверг, когда я собиралась выйти к озеру в сумерках, чтобы подождать Калинкина в беседке, я ничего этого не сделала. Вместо свидания с Калининым в беседке, я надела свое лучшее лиловое платье и уехала на бал к князьям А…, у которых в тот день были именины княгини. И там я впервые увидела Петра Петровича, так что вместо того, чтоб встречаться с полковником в беседке на озере, я лежала с Петечкой под яблоней, чем вызвала гнев отца и последующую порку. И я знаю, что это гораздо лучше, что я встретилась с Петром Петровичем на балу и не попала в тот вечер в беседку, в руки полковника Калинкина. И все же там, во сне, меня терзают угрызения совести, что я обещалась полковнику встретиться с ним в беседке, а сама не пришла. Я просыпаюсь резко, от какого-то странного движения, и понимаю, что Петр Петрович проснулся раньше меня, и теперь он развел мои бедра в стороны, проник вглубь меня и уже двигается внутри меня, плавно и медленно берет меня, целуя при этом мою шею:
-Ты проснулась, дорогуша? - говорит он мне ласково, будто вчера не наказывал мои ягодицы розгами.
-Да, я проснулась… - говорю я Петру Петровичу, и чуть было не называю его Пал Палычем, потому что так звали полковника Калинкина.