Преподобный Герман в Америке сегодня

Канонизация преподобного Германа произошла в то время, когда свободный мир буквально вступил в эпоху сатанизма. В современный водоворот колдовства и черной магии диавол стремится вовлечь даже последних православных христиан, используя соблазнительный путь «обновления» и «соответствия Церкви».

Следующий шокирующий инцидент открывает преподобного Германа как заступника и избавителя православных верующих — и особенно его любимых чад — от явного проявления сатанинских сил, маскирующихся под «самое современное православие».

Переписанное с устного сообщения, это свидетельство — крик из самой души Православия в Америке сегодня.


В АВГУСТЕ ЭТОГО ГОДА, 1970-го, Сирийская Антиохийская Архиепископия провела свой ежегодный Съезд в Чикаго, и обычно мы с женой посещаем его. И в этом году мы с ней и с дочерью посетили его.

Прибыв в Чикаго 19 августа и просмотрев брошюру со списком мероприятий, мы заметили, что в повестку дня было добавлено событие, которое призывало к тому, что тогда было описано как «Бдение». «Бдение» должно было быть для молодых людей, которые посетят Съезд, и должно было проводиться в комнате, отведенной под часовню, где каждое утро будет совершаться Божественная литургия, а вечером — вечерня. И «Бдение» было предназначено для того, чтобы собрать всех молодых людей в полночь на молитвенное служение. Чтобы не было путаницы, позвольте мне сказать, что Бдение, которое мы знаем как службу Церкви, не было тем «Бдением», о котором я говорю. Это было просто название, прикрепленное к собранию для молитвенной службы, «духовного выражения», так сказать.

Первое «Бдение» состоялось 19 августа, в среду вечером, в полночь, и мы на нем не присутствовали. Однако на следующий день мы услышали очень много комментариев относительно «Бдения». На самом деле, на одной из запланированных программ была открытая дискуссия, которую вели мать Александра и доктор Офиеш, и во время этой открытой дискуссии возникла тема «Бдения» накануне вечером, и именно там мы в основном услышали о последствиях «Бдения» и об отклике и отношении молодых людей, которые присутствовали: они были довольно восторженными, если не сказать больше.

Мы с женой решили, что в тот вечер, который должен был быть в четверг, 20 августа, мы придем и сами увидим, что «Бдение» произвело накануне вечером, какое влияние оно оказало на молодых людей и так далее.

Я не могу передать вам, какие чувства охватили нас, когда мы вошли в часовню и когда началась служба «Бдения», которую вел отец Григорий Офиеш из Сан-Франциско. Он вел молитвенную службу, и основными участниками были все молодые люди. Они рассадили людей в форме театра, полукругом, центром которого был подиум, на котором сидела молодая женщина — я не знаю ее имени; но знаю, что ее отец — священник нашей епархии, с которым я не знаком. И эта молодая женщина, одетая в повседневную спортивную одежду, как и большинство молодых людей, и с гитарой в руках, обеспечивала музыкальный фон для службы. В общине было много, много молодых людей, несколько взрослых и, разбросанные тут и там, иные представители духовенства.

Служба началась с довольно драматичной и эмоциональной молитвы отца Григория. За ней последовала песня — насколько я помню, это была «Развевается на ветру», которую молодая леди играла на гитаре, а молодые люди в конгрегации ей отвечали. Затем последовала еще одна «драматическая» молитва, и я говорю это не в смысле благочестия и преданности, а в смысле эмоциональности — очень драматичный, умоляющий тип молитвы о братстве, мире, взаимопонимании и т. д. и т. п. Затем последовала еще одна песня, название которой я не помню, но в ней был определенный примитивный ритм, в котором молодые люди были захвачены ответом в виде покачивания и хлопания в ладоши под определенную каденцию.

Тем временем это начало оказывать на меня очень, очень драматичный и — мягко говоря — угнетающий эффект. Моя жена, подталкивая меня, смотрела на меня как-то удивленно, как будто говоря: что здесь происходит, это собрание в духе Holy Roller, баптистское собрание людей, «спасающее» души, а не православная служба; и Бог знает, что такое – то, что нам не нужно ничего ни у кого заимствовать! Но все это начало приобретать ускоренный темп, и по мере того как темп увеличивался с драматизмом молитв и усиленной каденцией музыки, мы могли видеть, как молодые люди вовлекаются в эмоциональную, экзальтационную атмосферу; мы начали видеть, как ослабевает и уходит спокойствие. Мирное приличие медленно, но эффективно снималось.

Наконец, молодая леди стала говорить: «Те из нас, кто был здесь вчера вечером, знают движение духа, который обитал среди нас, и как дух влиял на нас, и как мы были тронуты и унесены духом. Кто здесь сегодня вечером чувствует движение духа?» – вещи такого рода. Она начала кричать и увещевать молодых людей. И затем довольно скоро один молодой человек поднял руку, встал и дал показания: «Я почувствовал дух. Мне никогда не нравилась Церковь. Это что-то новое для меня. Я не могу не чувствовать любовь ко всем, и у меня никогда не было такого чувства раньше» и т. д. и т. п. И затем она снова спросила: «Кто еще чувствует, как дух движется среди нас», и другая молодая леди встала и сказала: «Я чувствую, как дух движется среди нас, и это заставляет меня чувствовать себя прекрасно и в мире со всеми» и т. д.

Моя жена к этому времени была взволнована, на грани дрожи. Я чувствовал такое гнетущее чувство... Во всей часовне не было света, кроме свечей бдения, и я чувствовал, как будто свечи медленно гасли. Я чувствовал удушающее, душившее чувство. Возможно, это было не что иное как чувство полного отчаяния от того, во что втягивают нашу молодежь, и что еще хуже, во что втягивают наше собственное духовенство. Я чувствовал такое отчаянное чувство разочарования, что не знал, что делать. Чувствовал, что должен кричать во все горло, чтобы остановить этот вздор, этот провал, это настолько чуждое и иное, и чуждое Православию и тому, чем на самом деле является Православие, что я не знал, действительно, что делать.

К счастью, в часовне была прекрасная икона преподобного Германа, и зная, что те, кто собирается быть или недавно был канонизирован, находятся ближе всего к людям, рядом с Богом, могут быть сугубыми ходатаями — я немедленно стал молить его, чтобы он – пожалуйста! – ходатайствовал перед Христом Богом, чтобы остановить этот вздор, сделать что-то с этим. Наших детей сбивали с пути спасения — что-то нужно было делать. И моя мольба к нему была искренней и пылкой, и в тот самый момент, когда я произнес молитвенно «Аминь», в тот самый момент я открыл глаза – один из священников встал и стал говорить, он скорее просто прервал их, чем попросил слова. Его звали отец Авдий. Он сделал заявление, что он должен был выступить на открытии собрания духовенства Конвенции, и в его речи была определенная часть, которую он намеренно пропустил по какой-то причине; он чувствовал, что было неуместно опускать эту конкретную часть своей речи, и он не знал почему. И сказал: «Теперь я знаю почему: эта часть моей речи была отложена для этого момента». Он рассказал о том, как он принял решение быть священником, рассказал о движении Духа, и как это повлияло на него, и как святые трудились всю жизнь в поисках Духа; некоторые люди так и не нашли его, на некоторых Дух так и не сошел. «Израиль, сказал он, странствовал сорок лет в поисках Духа, и как вы, молодые люди, можете за один или два часа, под бренчание на гитаре, ожидать, что Дух действительно сойдет на вас таким образом? Это не Православие. Это что-то темное и злое».

Хотелось бы мне иметь запись того, что он сказал, потому что на самом деле он действительно это сделал — по заступничеству, я искренне и горячо верю, преподобного Германа со Христом Богом нашим, ему Содействующим — этот смелый священник вытащил ковер из-под всего этого ужасного темного дела.

Выйдя из часовни, мы столкнулись с несколькими людьми. Одна женщина сказала: «Я задыхалась там. Я не могла дышать. Я даже не могла молиться. В той часовне было что-то темное и зловещее. Я не знаю, что это было, но слава Богу за того священника, который встал и положил этому конец».

Теперь это не может иметь большого веса в разговоре с человеком, который не придерживается православного мировоззрения. Я не чувствую, что это важно, я даже не чувствую, что это необходимо, чтобы я извинялся за это. Нет никого, кто мог бы убедить меня в обратном, кроме того, что заступничество преподобного Германа было эффективным и немедленным в тот момент.

Это было чувство, как будто разум, менталитет, вся душа человека были заперты, унижены, подавлены. И вдруг, мгновенно, дверь открылась – и засиял свет, тьма рассеялась.

Я рассказал об этом событии одному или затем еще двум другим священнослужителям, и оно было очень хорошо ими воспринято; в их умах не осталось никаких сомнений, что имело место заступничество преподобного Германа.

Тед Хури Янгстаун, Огайо.