Милочка

                Из жизни  российской глубинки

   - Да! Скажу без стеснения.  Огонь я! Пушка! Вот только нет любви хорошей у меня. - Этими  песенными словами Милочка  каждый раз завершала свои  вечерние болталки     на    лавочке  у подъезда дома.
   Соседки после такого сидячего моциона расходились нехотя. Им было очень интересно слушать  такую забавную Людмилу Ивановну, которую кто-то  однажды окрестил  Милочкой  и по-другому её уже не называли.   Она  на любую тему могла говорить. Увидит гуляющую кошку во дворе - и сразу же переходит   к разговору  о жизни отряда кошачьих.   Тут же расскажет,  как лев съел одного дрессировщика. Завернёт к дому  карета скорой помощи - и Милочка     защебечет о нашей отвратительной медицине, где расплодились неучи  и вымогатели. И не забудет вспомнить, как одной  известной  певичке перекачали силиконом грудь  и она стала похожа на голубя-дутыша. Начитанный человек Милочка. Она даже с телевизором научилась спорить. По политическим вопросам, конечно.
 Особенно она любит  рассуждать об астрологии  и даже сама пыталась  составлять  всякие  прогнозы. Что интересно,   нередко  в своих гаданиях попадала в точку. Мужику из соседнего подъезда предсказала   финансовый взлёт  его  бизнеса. Тот занимался отловом бродячих собак по заказу мэрии  и как раз  в это время  ему накинули побольше деньжат на его хлопотный  и неблагодарный промысел.
Однажды она предрекла неизбежное падение назначенного из Москвы губернатора. Приехал интеллигентный человек. Скромный . Не любящий публичных  выступлений.   Не умеющий хвастаться. Милочка несколько раз наблюдала за ним по телевизору и на очередной болталке на лавочке у подъезда  поделилась своим глубоким умозаключением. Не жилец он, изрекла Милочка, не в свои сани сел, слопают его и не подавятся. 
 Губернатор продержался  года три  - дольше, чем отмерила ему Милочка. За этот срок  пересажали половину его замов,  уцепились за прошлых казнокрадов и взяточников.  Даже его предшественнику  потрепали нервишки, потаскав на допросы.  За то, что  не отмазывал перед законом своих подчинённых, народ  полюбил   нового губернатора и готов был голосовать за него  на подоспевших выборах.Но наверху, видимо, был другой кадровый расклад и вскоре его задвинули   в долгий ящик -  в сенаторы.
- Ну,что я говорила! - ликовала Милочка, - не жилец он. Упекли родимого!  Хотя ... Вот меня бы так упекли.
 Бабы охали-ахали и между собой   почтительно перешёптывались: надо же, всё наперёд знает.  Не голова, а дом Советов.  Вот кого бы  во власть толкать.
Между тем Милочка тайком даже от себя  мечтала именно об этом. А  что ей оставалось делать, когда все другие мечты разбились о быт.  Личная жизнь у неё складывалась не так хорошо, как хотелось бы. Муж попивал. Единственный сын-подросток где-то попробовал наркотик и  завис на нём, не входя, правда, в  глубокий  наркотический раж, но и  до конца  не  избавившись  от этого дьявольского  пристрастия.
Грустно было  Милочке, тоскливо. И когда муж возвращался домой  пьяным, она  всю накипевшую на душе горечь и злость  вымещала на  нём.
 - На  колени! На колени, козёл! - кричала она на весь дом, будоража соседей.
Муж падал на колени, тянул к ней руки, умоляя простить его.Но  прощения  не  следовало. Милочка  вызывала полицию и отправляла его на ночлег в  обезьянник. Менты, надо сказать, относились к нему  с пониманием. Он был для них почти родным человеком, они ему сочувствовали  и каждый раз советовали:  проучи ты её хорошенько разок, но  чтобы никто не видел  и без синяков. Нам ведь тоже надоело  тебя   каждый раз оформлять.
 Но как пересилить характер Милочки?  А никак! В ней кипело  наследное от отца буйство, иногда перемежающее подозрительной  медоточивостью . В последний раз , когда муж опять пришёл  на взводе, она  встретила  его на пороге так ласково, так  приветливо, что он  чуть ли не  протрезвел. Она даже чекушку  водки ему выставила, положив на закуску пару сморщенных молочных сосисочек. Не хватало только подблюдных песен.
  Причина такой ласковости  была банальна. В школе, где она работала  учителем начальных классов, намечался педагогический  междусобойчик с выездом на природу.  Организатором  задушевного общения был физрук, на   которого Милочка  давно раскатывала губёнки. И чем черт не шутит, может придётся на этом пикничке задержаться, а значит , нужно заблаговременно усыпить бдительность  ревнивого мужа.
Но не везло Милочке. Тот физрук,  завлекательно играющий бицепсами,  оказался нетрадиционной ориентации, по простому  говоря, педерастом, Другой  симпатяга, тоже качок,   правда с пузом, тянулся к химичке - более молодой  и соблазнительной. В общем , права Милочка:  нет любви хорошей у неё. А ведь баба - огонь! Пушка!
Вечерами, после болталки на скамеечке, она сидела у телевизора, внимая говорящим головам. Ей нравились рассуждения одного  хрипловатого очкастого демагога  о природе  подлинной  демократической  власти.  Уверяю вас, говорил он, обращаясь к телевизионной публике,  качество власти зависит не от её режима, не  от  её формы, а от достоинств или пороков человека, стоящего на верхушке властной пирамиды. Поэтому, вещал дальше очкарик,  нужна селекция таких людей, готовых взять на себя  тяжёлое бремя ответственности и честно нести это бремя.
Оппонент очкарика, сияющий седой короткой щетиной на лице, аж подпрыгнул  от возмущения. Вы забываете,  кричал он, о классовой сущности любой власти. Кто эту власть создаёт и пестует, тому она  холопски и служит.. Вот так-то! И нечего наводить тень на плетень. Вот почему у нас  у руля управленческих структур  не народные страстотерпцы,  а всякие прилипалы, использующие  своё  государственное положение, разумеется, для себя любимых. Вот так-то!
   Милочка млела от этих телевизионных болталок. В моменты, когда  её что-то  необыкновенно задевало, она кричала мужу: иди быстрее, посмотри на эту чувырлу! На этот раз чувырлой оказалась  дама  лет сорока, сидящая в зале  в переднем ряду прямо под дулом телекамеры. Перед сановной публикой выступал с речью один очень высокий чин, заявивший, что никогда  никому не победить Россию   с таким сильным,  умным  и отважным народом.
Зал  зааплодировал . Но то, что делала эта дама, или чувырло, как определила её язвительная  Милочка, словами не описать. Она буквально взлетела над креслом и стала  всплёскивать руками так неистово, что  казалось, руки её  вот-вот  оторвутся.  Глаза её в этот момент  выражали... Впрочем, ничего не выражали,кроме безумной влюблённости невесть во что.  Это выигрышный кадр прошёл затем много раз  в телевизионных репортажах и было видно, как очень высокий чин наклонился  к своему помощнику, что-то шепнул ему и тот  чиркнул карандашиком  в  блокноте.
Муж Милочки, на этот раз трезвый и угрюмый,   оценил   выразительную мизансцену по-своему. Эта дама, сказал он,  завтра будет  министром или губернатором. Милочка засмеялась: тоже мне прорицатель, с какого перепугу  её назначат губернатором. Видно же, она  - дура!
Из любопытства Милочка покопалась в интернете, выискивая сведения об этой рукоплескавшей  особе. Так, вот она начала свою трудовую деятельность пионервожатой, потом стала комсоргом на швейном предприятии. Затем  уже на закате  горбачевской перестройки  её двинули  по профсоюзной линии. А в начале двухтысячных годов по каким-то там  партийным спискам стала депутатом Госдумы, а потом - сенатором. “Не простая фигура,-думала Милочка,- кто-то её упорно двигает. Непонятно только -  за что?”
                ХХХ

 ...Прошло немного  времени. Лето сменилось осенью и в аккурат  перед Покровом  пресвятой богородицы ( кто не знает, это такой православный праздник)   в теленовостях объявили о назначении нового губернатора  в старинную русскую область.  Милочка в это время ужинала картошечкой  с прогорклым подсолнечным маслицем  и,  увидев на экране знакомое лицо, чуть не подавилась.
Что-то перевернулось в душе у Милочки. Она ещё не поняла, что  с этого момента в ней зажглась  звериная жажда доказать всем и всему , что она не хуже  а лучше этой чувырлы, взлетевшей  на вершину губернской власти. Теперь она , как индейский следопыт, изучала каждый шаг , каждое слово   и даже мимику этой карьерной выскочки, чтобы досконально разобраться в механизме такого  непредсказуемого взлёта , а если повезёт  - то и причины падения.
Ждать  этого  пришлось недолго. Губернаторша  старинной русской области  не могла прожить и дня,   чтобы  не отмочить какую-нибудь дурь. Стараясь держать нос по ветру и решив, что сейчас  очень  модный  тренд  ругать дядюшку Сэма, она   публично заявила, что США до сих пор не расплатилась с Россией за поставки по ленд-лизу. В другой раз, разрезая ленточку на открытии  межрайонного шоссе, похвасталась, что теперь нашим дорогам может завидовать  сам Париж. 
Милочка, слушая такую речь,  угорала.  Посмеявшись , открывала заветную тетрадочку  и  в графе под знаком минус аккуратненько  отмечала губернаторские  курьёзные пассажи, которые, как  считала  Милочка, надо  научиться во что бы то ни стало избегать.    В графе под знаком плюс тоже было написано немало интересного. Например, когда надо улыбаться и как  реагировать на выступления начальства. Где  просто похлопать в ладоши, а где перейти в бурную и продолжительную    овацию. С кем поздороваться сдержанным кивком головы, а кого пылко облобызать, если, конечно, будет позволено. И почему-то   Милочка старательно приписала: так, как делает это Михалков!  Ей  был очень симпатичен человек с этой фамилией. Его  телепередачи “Бесогон”   Милочке даже снились по ночам.
 
     Муж, наблюдая за странным  её увлечением, спросил как-то: для чего всё это?  Милочка, сдерживая похожую на гримасу улыбку, наконец-то открыла тайну: пойду в политику, буду карьеру делать! “Ты  с дуба свалилась?- спросил её  изумленный муж.  -    И  с чего,  позволь узнать, начнёшь?
Она уже догадывалась, с чего лучше всего начинать. Накануне очередных выборов Милочка  через городское управление образования изъявила решительную готовность войти в избирательную комиссию.  Её включили , строго проинструктировав, как держать себя в конфликтных ситуациях. Милочка всё поняла как надо.  Во время  голосования  она  вытолкала взашей с избирательного участка какого-то  худосочного типа, представившегося общественным  наблюдателем. Тот обратился в суд, но в  действиях члена избиркома, то есть Милочки, ничего  такого не нашли, что могло бы повлиять на исход голосования.
 Пожалуй,  впервые  Милочка, немного напуганная процедурой  суда,  вечером вместе с мужем   тяпнула водки. Захмелев, опять всплакнула над своей  тяжкой  бабьей долей: ничего  нет  - ни любви, ни достатка, ни  уважения! Муж, обеспокоенной таким настроением супруги, неожиданно заключил:  пробирайся в депутаты, всё будет. Надо нам пиарщика хорошего найти, добавил он, не смущаясь сказанной глупости.
А пиарщик и не потребовался. Нет, он потребовался, но потом. Мужественный поступок Милочки, когда она смело вступила в бой  с этим  настырным  наблюдающим, так сказать,  субъектом, был замечен  в определённых кругах определёнными людьми.  Через какое-то время в городской думе  одному депутату, попавшему под следствие, пришлось сдать мандат. На освободившееся место   предложили Милочку, перед этим срочно приняв её в ряды  одной из политических партий.
Вот теперь  вокруг  новорожденного депутата закружился рой пиарщиков  со  своими  услугами. Одна дама предложила организовать интервью Милочки  на областном радио. “ Я так проведу беседу, что  вас прямо завтра хоть в Госдуму сажай, -  убеждала журналистка, на ходу прикидывая, какую сумму запрашивать   с этой, как казалось ей,  недотёпы.
Другой пиарщик, ещё недавно обитавший к каком-то маленьком кресле губернаторской администрации,  предложил обширную программу    под девизом ”Узнаваемость любой ценой”. Он, надо заметить,  имел  собственный электронный сайт с официальным названием “Новости онлайн”, но в народе его сразу же прозвали “замочной скважиной”.
  - Мы будем вас и вашу семью,- разворачивал свою концепцию   хмырь,- показывать  в самых благородных интерпретациях. Вот, к примеру покажем ,как вы  проводите  свой отдых на даче после напряжённой работы в городской думе. В другой раз дадим развёрнутое сообщение с фотографиями , как вы заботитесь о бездомных животных.   В общем, вы будете всегда на слуху и на виду.Поводов для этого масса! А чтобы усилить внимание к вам, может быть ,потребуется ваше фото  в бикини... ну и так далее.
   - Да, забыл! - встрепенулся пиаровский хмырь,- у нас на сайте есть постоянный  раздел. Называется “вип-досье”. Там время от времени  будет выплывать  биографическая справочка о вашей вип-персоне. Правда, в этом досье уже много людей, осуждённых  по разным причинам - за взятки, хищения, торговлю наркотиками, мошенничество...  Но мы их не убираем из поля читательского  зрения. Пусть это вас не смущает. Деньги ведь  уплачены! Мы честно  всё отрабатываем..
Милочка  молча слушала   пронырливого  мастера  паблисити и представила себя, как  она будет выглядеть   на фото в бикини. Не очень. Она  хоть и пушка, огонь, но окорока  слишком толсты и грудь уже не та.
 -  Цена вопроса? - жёстко спросила  она, научившись этой лаконичной фразе  у местных чиновников.
 - Миллион! - не задумываясь, выпалил хмырь и  торопливо  уточнил. - Это же в  рублях, по-божески. С других больше берём.
Не буду пересказывать, что ответила ему Милочка.  Цензура не позволит  это сделать. После крепких мужских выражений, сопровождавших торг, она согласилась только  на один пункт концепции “ Узнаваемость любой ценой.”  Это  “вип-досье”.  Перетерплю, подумала Милочка, компанию с уголовниками. Всё -таки  это вип-досье  - а не хухры-мухры.
               

ХХХ

 Депутатские дела у Милочки поначалу  не заладились. Наказы избирателей ей были близки, как  и всем обитателям стандартных  многоэтажек-человейников. Раздолбанная коммуналка,   мусорные свалки,  выщербленные  тротуары, пивнушки под окнами, денежные поборы  в школах, полное бездействие управляющих компаний  - все эти болячки она  резво пыталась  обсуждать на заседаниях думы. В ответ   ей   говорили: это, уважаемый  народный депутат, всё популизм, спекуляция на  трудностях переходного периода, надо смотреть  на проблемы масштабно, с перспективой. Одним словом, учитесь  мыслить по-государственному, но креативно! И нельзя всё в одну кучу валить. Вы посмотрите, какая жизнь в нашей столице,в других  мегаполисах. Блеск! Это и   в  провинцию придёт.Но  не сразу.
   После очередной попытки   вынести на обсуждение  работу медицинских учреждений к ней подошёл председатель городской думы  и  без предисловий  спросил:  “ Людмила Ивановна, а вы разве не прикреплены к нашей поликлинике?  Ну, мы это дело поправим…”  И как-то так получилось, что Милочка после этого   уже не заикалась о больничных очередях,  нехватке  врачей узкого профиля. И вообще, она больше ни о чем не заикалась, а стала  внимательно присматриваться , как работают другие депутаты.
  Ей показался  очень полезным опыт   Алексея Финтюшкина. Где бы что  не  происходило,  он в первых рядах. И обязательно толкнёт  какую-нибудь речугу.  Конечно, не Цицерон, говорил он  коряво, безграмотно, иногда с матерком, но зато с чувством, со слезами на глазах. Это было приметно и вскоре   Финтюшкина двинули уже в областные депутаты. К этому времени он успел своего шурина сделать директором бани, а возмужавшего  сына - директором муниципального похоронного бюро. В провинциальном городке это важные должности.
   Непредсказуемый  прорыв в служебном росте Милочки  произошёл после  встречи губернатора с городским активом.  Разумеется, сошлись туда и депутаты. Милочка   расположилась в зале так, чтобы её было хорошо видно со сцены. Глава области  ( не тот, который был скромный, а другой, его преемник) долго и запальчиво говорил о вызовах времени, о преодолении естественных трудностей, о героическом труде  его управленческой команды, об инвестициях в будущее.
   Губернатор закруглился со  своей  речью   широко  известным афоризмом, что наше дело правое,победа будет за нами и выжидательно уставился в зал. Как-то так произошло, что собравшиеся в зале  молчали  несколько секунд. Как говорится,  повисла гробовая тишина. Слышно было, как гудел    залетевший с улицы шмель и скрипело под чьим-то  неспокойным задом кресло. Молчание становилось уже неприличным, на скулах недовольного губернатора    заиграли злые желваки и в это мгновение раздался звонкий  голос: браво, брависсимо!
Это был выкрик Милочки. Она сама не  помнит,  как это произошло. Очевидно, помимо её воли. Ей почему-то стало жалко губернатора, так долго и вожделенно  ожидавшего одобрения своей речи. И вот это её  “ браво”  сорвало запруду   затянувшегося молчания и в зале  начали хлопать в ладоши, выражая глубокое чувство одобрения.  Губернатор, конечно, заметил Милочку. Она была в ярком костюме с депутатским значком на груди.
За кулисами  глава области, прежде чем зайти в гостевую комнату  на чай , приказал помощнику выяснить, чьих она будет. Вскоре ему доложили: школьный учитель, депутат городской думы, член избирательной комиссии, в неблаговидных поступках  не замечена.  Губернатор уточнил: не  коммуняка ли?   Нет, успокоили его,  она в нашей партии, инициативна, правда, иногда  перебарщивает своими разговорами о социальной справедливости.
    - Что значит “перебарщивает”? -   недовольно вскинул подстриженные брови губернатор. -  В этом деле невозможно переборщить. Вопрос социальной справедливости - это вековой вопрос российского человека. И  нам никак нельзя лишать его надежды  на мудрые общественные взаимоотношения.  Говорить о социальной справедливости надо! Каждодневно надо! И лучше, если это будем делать мы, а не какие-то там популисты.
 Губернатор так увлёкся  своей застольной  речью, что забыл, с чего начал. Вспомнил и обрадовался тому, что вспомнил.
  - Я думаю, -  продолжил он уже спокойным рассудительным тоном, - что   именно такого руководителя , думающего о народе, болеющего за него, не хватает в  моей управленческой команде .   Как раз образовалась вакансия  в министерстве социальной защиты  и социальной справедливости.  Прошу подготовить документы  на утверждение.
  Когда Милочке стало известно о её   назначении руководителем министерства, она чуть не упала в обморок. В голове зароились  мысли разного направления.  Неописуемая радость сменилась испугом. Испуг  прошёл быстро, наступило отчаяние:  куда влипла, что делать?  Отчаяние вытеснилось гордостью:  и мы не лыком шиты!  Постепенно каша в голове улеглась и вызрела холодная взвешенная расчётливость. Она уже прикидывала детали переезда в областной центр, обустройства но новом месте.
 Муж, улучив минуту, когда Милочка  немного успокоилась, спросил: небось на развод подашь? Нет,   с достоинством ответила Людмила Ивановна, ты хоть нервы за всю жизнь помотал мне, но куда  я без тебя, мы,  как сиамские близнецы, срослись друг с другом.
Новая работа поглотила Людмилу Ивановну с головой. Это в школе  в начальных классах,  всё было, как ей думалось, просто: “ Мила мыла раму, мама мыла Милу”. Поставила в журнале галочку - и домой! А в министерстве социальной защиты и социальной справедливости её накрыло цунами    таких беспокойных и непреодолимых дел, что хоть вешайся.
 Её  матёрый заместитель, протиравший своё кресло  добрый десяток лет, доверительно ей шептал: Людмила Ивановна, вы себя поберегите. Главное  что? Чтобы костюмчик  сидел, как говаривал один киношный герой. А наш костюмчик, извините за цинизм,  своевременный  бодрый отчёт. И не только перед губернатором.  Перед пиплом! Для того сейчас  существует интернет, социальные сети .  Понимаете?
     - А  что это ещё за пипл?- спросила Милочка, хотя знала, что имеено так называют теперь людскую массу.
Многолетний обитатель чиновничьего кресла снисходительно улыбнулся. Пипл,  разъяснил он, это наш народ. По-английски так  зовётся. Ему  втирать очки тоже требуется. Вернее, в первую очередь требуется. Иначе он спросит:   а почему вы хлеб даром едите?
Довольный  просветительской беседой со своим непосредственным начальством  и ошибочно почувствовав  в нем единомышленника, он с некоторой завистью добавил: вам, уважаемая Людмила Ивановна, выпала редкая   счастливая карта. Вы вошли во власть, а власть, как сказал один противный писатель, это такой  обеденный стол, из-за которого добровольно никто не встаёт.
  Заместитель был  очень доволен своей речистостью  и , покидая кабинет, чуть ли не сделал  книксен, как это делают благовоспитанные дамы.Ну откуда было знать этому приживалу, что не пройдёт и месяца, как Милочка не  просто добровольно покинет  “ этот обеденный стол”, а выскочит из-за него как ошпаренная.
 Тот разговор со своим заместителем Людмила Ивановна долго не могла забыть. Вначале подумала, что надо его, к черту,  изгнать. А мотив? Только за то, что он  по секрету  рубанул правду-матку?  Ведомство социальной справедливости, действительно, как убедилась вскоре Милочка,  цветёт  и пахнет исключительно за счёт звонкой бесконечной суеты и обманчивого пиара. Вот провалится сейчас здание с этим министерством  - и никто этого не заметит.
 В голове Милочки был полный раскардаш. С одной стороны,  она видела высокое предназначение социальной заботы об униженных и оскорбленных. И замечательно, что эта забота декларируется властью на всех уровнях. С другой стороны,  начала понимать она, а зачем в принципе плодить тьму этих униженных и оскорбленных?  Чтобы потом их же и защищать?  Неужели у   страны нет средств, чтобы обеспечить достойную зарплату и пенсию?  Зачем создавать одной рукой  материальные  предпосылки для развития  материнства и семьи , а другой рукой сводить эти предпосылки к нулю.  Детское питание, детская  одежда, спортинвентарь по карману только богатым людям. Даже детская медицина  - и та за деньги!     Куда не ступи без денег - получишь фигу. Да ещё вдогонку назовут нищебродом.
В общем, Милочка  опять стала рассуждать как неисправимый популист. Когда в очередной раз она пришла к  губернатору с отчётом  о работе за минувший квартал, в приёмной её предупредили: постарайтесь уложиться  в десять минут. Губернатор встретил её чуть ли не у порога, даже приобнял и  подвёл её к приставному столу.
Людмила Ивановна  открыла свой ноутбук, где хранились  тезисы её отчёта, диаграммы, колонки цифр, фотографии  флэшмобов. И стала докладывать, приберегая на   конец свои бунтарские мысли  о пустой трате  бюджетных средств на разного рода массовые буффонадные  мероприятия. Её особенно изумляло приглашение московских звёзд эстрады  на всякие празднества. Их певческие услуги обходились ой как дорого.  Немыслимо дорого. А в это время,  рассуждала  про себя Людмила Ивановна,  у нас нет средств на закупку протезов и инвалидных колясок.
 Но до такого откровения дело не дошло. Едва Людмила Ивановна начала говорить, как губернатор положил тяжёлую длань на её ладошку и с отеческой  интонацией сказал:  вижу, вы неплохо справляетесь, меня это радует, не ошибся  в вас... И тут же , не делая паузу, предложил:
- Мы  решили на этот год увеличить бюджет вашего ведомства. За счёт дополнительных, так сказать, доходов. Сумма, я скажу вам, большая. Но здесь есть одна оговорочка.  Значительную часть этих средств нужно будет  перевести    от вас в фонд " Индустрия креативов".   Как это сделать, пусть это вас не беспокоит,  об этом  мы  с минфином подумаем...
Людмила Ивановна ничего не понимала. Зачем  она понадобилась, как посредник, для перевода денег в какой-то мутный фонд с мутным названием? Она , правда, слышала об этом фонде, который фонтанировал культурно- образовательными проектами и раздачей бесчисленных грантов. Деятельность этого фонда во многом дублировала министерство культуры  и для пипла была  непостижимо загадочной. До Людмилы Ивановны стало доходить, что её втягивают в какие-то нехорошие финансовые комбинации, о которых она уже была  вскользь наслышана.И у неё , прямо как у шизика, произошло то самое раздвоение, о котором в народе говорят: и хочется и колется.  Она понимала: клюнь сейчас на эту удочку и засосёт её   трясина с потрохами. А как их неё выбираться?
    Пересилил испуг перед  возможной, а скорее всего неизбежной, расплатой  за пособничество воровству.  Отбросив колебание,  Милочка не хуже Раскольникова задалась вопросом:  кто я тварь дрожащая или право имею?  И приняла решение с большим напряжением совести: от этой гопкомпании надо её  быть подальше!  Уж на это она точно имеет право.
    А пока  Милочка согласно кивала на предложение губернатора  и воображала, что вот-вот   она ему скажет “ на колени, козёл”, шлёпнет  по морде и гордо удалится.  Но , конечно,  этого не сделала, даже приторно улыбнулась хозяину кабинета, закрыла одеревеневшими пальчиками ноутбук  и тихо спросила: могу идти?

     - Конечно- конечно,-  улыбнулся губернатор.- Рад, что у нас полное взаимопонимание.
 ...Милочка возвратилась  в свой кабинет, пригласила к себе того заместителя, у которого “костюмчик” всегда хорошо сидел, передала ему ключи и от кабинета и от сейфа ,  игриво расшаркалась перед ним, сказав ” Ариведерчи,  пипл”   и ушла навсегда из этого дома.
  Вернулась в школу. По вечерам иногда присоединялась к “болталке” на скамье у подъезда дома. Сама уже мало говорила,  больше слушала баб,  которые как пчелы беспрестанно жужжали, обсуждая всё, что подвернётся под язык. Милочка чувствовала  себя успокоенно  и почти блаженно.