Синие сапожки

Синие сапожки
16+

В провинции Овернь, на окраине леса Тронсе жила девочка — Синие сапожки. Конечно, её звали по-другому — Амелия. Но имя своё девочке не очень нравилось. А вот синие сапожки прекрасно оттеняли цвет её голубых глаз и джинсовой юбочки. Поэтому девочка, в смысле девушка, и взяла себе такой ник в сети. Потому что Синие сапожки в интернете были одни, а вот Красных шапочек, как минимум, Амелия насчитала сотни три, если не больше.

Девушка жила с мамой, папа оказался. Нет, не подлецом. Подлецы папы бывают в жизни, и то со слов мам. Таких пушистых и безгрешных. А Амелии папа просто ушёл. Может, в лес, может, к другой маме, менее безгрешной. История об этом умалчивает. Братика с сестричкой папа не успел заделать. Поэтому Синие сапожки жила только с мамой.

Конечно, у них была ещё и бабушка... Мамина мама. Но, видимо, она тоже считала себя грешной, поэтому и жила отдельно от дочки на другом конце леса, хотя общение через интернет они всё-таки иногда поддерживали.

— Амелия, ах да. Синие сапожки, — написала мама дочке в соцсети, о которой не принято говорить. — Что-то твоя бабуля, моя мамуля, давно не выходила в сеть. Не случилось ли чего?
— Мне она тоже давно не отвечала. Мой привет уже неделю не открытый. Да и мемасики она примерно столько же не присылала?
— Не случилось ли чего?! ; — написала мама дочке, добавив смайлик, выражающий полный ужас. — Я тут решила заказать пирожков онлайн, корзинку. Не отнесёшь ли? Можно, конечно, и курьера вызвать. Но я реально переживаю. Заведёт себе ненароком молодого любовника, и всё, плакала наша надежда на наследство. Ты бы сходила проведала, — добавила мама вслух последнюю фразу, появляясь в дверях спальни дочери и войдя без стука.
— Мама, ну ты чего? Какие пирожки? Какая корзинка?
— Синие сапожки. У бабушки домик, по последней оценке риэлторов, стоит под миллион евро. С прилегающей к нему территорией. Конечно, могу к бабушке сходить и я. Но тогда от наследства ты получишь упаковку от круассана. А не пятьдесят на пятьдесят, как мы когда-то с тобой договаривались.


Поняла Синие сапожки, что мама не шутит. А терять половину от практически миллиона ой как ей не хотелось. Ну и что, что бабушка живёт на другом конце леса. Можно и проведать старушку. — промелькнули мысли в голове девушки, и она пошла одеваться. Ну как одеваться. Футболочка с надписью «Embrasse-moi doucement» (целуй меня нежно). Короткая джинсовая юбочка и синие сапожки. Всё остальное в жару девушка не носила.

— Повербанк не забудь и зарядку, — посоветовала мудрая мама, отдав дочери корзинку с пирожками, которые ей принёс курьер. — Да не ешь ты, бабушке оставь.— одёрнула она дочь.
— Я один, попробовать. Я же на диете, — ответила Синие сапожки и, чмокнув маму в щёчку, отправилась в путь.


Дорога была дальняя, время тёмное. Лес мрачный, дальнобойщик добрый. Сразу остановился, подвезти согласился, даже помог подняться и прижал крепко, чтобы не упала Синие сапожки и не поломала себе ненароком чего-нибудь.
— Ты тут руки не распускай. Чуть все пирожки не помял, — сказала девушка, высвобождаясь из крепких объятий.
— Я бы не только пирожки помял, — подумал водитель. А вслух сказал: — Извини, красавица. Ей-Богу, обидеть не хотел. К маме еду. Дай, думаю, девицу, тебя, то есть, подвезу. Вдруг нам по пути. А даже если и не по пути, всё равно нехорошо девушке одной в лесу гулять. Если только она не вышла поработать.

— Я к бабушке вышла, — честно ответила простодушная девушка. И поведала всё.
И про бабушку, которой за шестьдесят и которая перенесла с десяток пластических операций. Так, что выглядит на все тридцать. И про домик её, за почти миллион евро. И про то, как они с мамой переживают. Как бы не случилось чего. Выслушал её Вивьен Олк. И захотелось ему помочь. Но не алчной внучке в синих сапожках. А бедной старушке... Старость встретить, время скоротать, наследство на себя оформить.

И как только девушка попросилась сходить в кустики, попудрить носик. Тут же Вивьен нажал на газ и был с пирожками таков. А адрес бабули он себе в навигатор вбил.

Вышла Синие сапожки из кустиков. А не Вивьена, ни пирожков. Ни фуры его серой. Обманул в общем. Хорошо, недалеко осталось. Километров десять, не больше. Всё лучше, чем через весь лес идти. Заматерилась Синие сапожки. А винить-то и некого. Сама всё рассказала. Сама адрес дала. Хорошо, честь девичью отдать не успела. — С другой стороны, бесплатно почти доехала, — подумала девушка. А так как она была оптимисткой, то поправила юбочку и, насвистывая «Sex» Mylene Farmer, продолжила путь.


Долго ли шла девушка, никому не известно. Но через три часа она уже подходила к домику бедной старушки почти в 1000 квадратных метров. Открытые ворота и дверь смутили Синие сапожки. Но не насторожили.
— Бабуля, бабка, ты где? — крикнула девушка после десятиминутных поисков и блуждания по этажам.
— Здесь я, внученька, — услышала Синие сапожки возле последней двери, которую она не успела проверить. — Заходи. И дверь прикрой.
— Что с тобой, бабушка? — спросила внучка, глядя на огромную кровать с балдахином, внутри которой лежала не её бабушка, а переодетый мужик. Хотя, откровенно говоря, бабушку Синие сапожки в интернете видела давно, а в реальности и подавно. А если учесть про многочисленные бабушкины пластические операции, то вполне возможно, что лежащий на кровати травести вполне мог и оказаться её горячо любимой бабушкой.
 — Прихворала я чего-то, — ответила старушка почему-то знакомым голосом. Причём Синие сапожки могла поклясться, что слышала его относительно недавно. Да и бабушка, несмотря на накрашенные губы, подведённые глаза и небрежно одетый парик, кого-то ей определённо напоминала.

 — А чего это, бабушка, у тебя накрашены так ярко помадой губы?
 — А это чтобы расцеловать тебя, моя горячо любимая внученька.
 — А почему у тебя, бабушка, такой макияж? И так подведены глаза?
 — А это, чтобы ты увидела, как я готовилась к твоему приходу, — ответила старушка.
 — А почему у тебя, бабушка так топорщится одеяло? Где не должно топорщиться? — спросила внучка, положив руку на выпирающий бугор, но не убрав её.
 — А это чтобы тебя съесть, — закричал дальнобойщик Вивьен, а это был он, выскакивая из-под одеяла в том виде, в котором обычно купаются.

Но тут подскочили флики —французские полицейские  и скрутили проходимца. Так, в очередной раз, была спасена честь Синих сапожек и как раз вернулась бабушка. Она неделю тусила в парижских клубах, а телефон по рассеянности забыла дома. Вивьена заставили одеться и увели. А в доме осталась бабушка и Синие сапожки, обе целые и невредимые.