Ученик. Эссе
- ЛАО-ЦЗЫ -
Ученик.
Проблема не в том, чтобы избавиться от чего-либо; проблема только в понимании.
Поймите, что такое страх, и не пытайтесь избавиться от него, потому что в тот момент, когда вы начинаете стараться избавиться от чего-либо, вы не готовы для понимания его – ваш ум, который думает об этом избавлении, уже закрыт.
Он не открыт для понимания, он не благожелателен для этого.
Он не может созерцать спокойно; он уже все решил.
Сейчас страх стал злом.
Не старайтесь избавиться от чего-либо. Попытайтесь понять, что такое страх. И если в вас есть страх, примите его. Он здесь. Не пытайтесь избавиться от него. Не пытайтесь создать нечто противоположное. Если вы имеете страх, значит, вы имеете страх. Примите его как часть вашего бытия. Если вы можете принять его, он уже исчез. Страх исчезает через приятие; если страх отвергают, он возрастает.
Вы подошли к состоянию, когда вы знаете, что боитесь, и вы теперь понимаете: из-за этого страха любовь для меня не может случиться.
Страх здесь, так что случится только одно – я не буду имитировать любовь, или я скажу своей любимой, или своему любимому, что я цепляюсь за нее или за него из-за страха. В глубине души я боюсь. Я буду откровенен относительно этого; я не буду обманывать ни себя, ни кого-либо другого. Я не буду притворяться, что это любовь. Я скажу, что это просто страх. Я цепляюсь за тебя из-за страха. Благодаря страху я иду в храм или в церковь и молюсь. Благодаря страху я помню о Боге. Но тогда я знаю, что это не молитва, это не любовь, это только страх. Я боюсь, поэтому, что бы я ни делал, страх со мной. Я приму эту истину.
Когда вы принимаете истину, совершаются чудеса. Само приятие изменяет вас.
Когда вы знаете, что в вас присутствует страх, и вы ничего не можете с ним сделать, что вы можете делать?
Все, что вы можете делать, это притворяться, и это притворство может дойти до крайности, до другой крайности.
Наполненный страхом человек может стать очень смелым человеком. Он может создать вокруг себя броню. Он может стать бесстрашным дьяволом просто для того, чтобы показать, что он не боится, просто показать другим, что он не боится. И если он попадает в опасность, он может обмануть себя, что не боится. Но даже самый смелый человек боится. Вся его храбрость вокруг него, снаружи; глубоко внутри он дрожит. Сам того не осознавая, он делает прыжок в опасность. Он становится обрученным с опасностью, так что он не осознает страха, – но страх здесь.
Вы можете создать противоположное, но это ничего не изменит. Вы можете притворяться, что не боитесь – это тоже ничего не меняет. Единственная трансформация, которая может случиться, заключается в том, что вы начнете просто осознавать: «Я боюсь. Все мое существо дрожит, и все, что бы я ни делал, обусловлено страхом». Вы становитесь правдивым с самим собой.
Тогда вы не боитесь страха. Он здесь, он часть вас; с этим ничего нельзя поделать. Вы приняли его. Теперь вы не притворяетесь, теперь вы не обманываете ни себя, ни кого-либо другого. Истина здесь, и вы не боитесь ее. Страх начинает исчезать, потому что человек, который не боится принять свой страх, становится бесстрашным – это самое большое бесстрашие, которое только возможно. Он не создал чего-то противоположного, поэтому в нем нет двойственности. Он принял факт. Он покорился ему. Он не знает, что делать – никто не знает, – ничто и нельзя сделать, но он перестал притворяться; он перестал использовать маски, фальшивые лица. Он стал подлинным в своем страхе.
Эта подлинность и это бесстрашие в приятии истины изменяют вас. И когда вы не притворяетесь, не создаете фальшивой любви, не порождаете обмана вокруг себя, не становитесь фальшивой личностью, то вы становитесь подлинным. В этой подлинности возникает любовь; страх исчезает, любовь возникает. Это внутренняя алхимия того, как возникает любовь.
Теперь вы можете любить, теперь вы можете иметь страсть или симпатию к кому-либо. Теперь вы ни от кого не зависите, потому что в этом нет необходимости. Вы приняли истину. Нет необходимости зависеть от кого-либо; нет необходимости обладать и быть чьей-то собственностью. Нет никакого страстного стремления к другому. Вы принимаете себя – благодаря этому приятию возникает любовь. Она наполняет ваше бытие. Вы не боитесь страха, вы не пытаетесь избавиться от него. Будучи принятым, он просто исчезает.
Примите свое подлинное существо, и вы будете трансформированы. Запомните: способность принимать, принимать тотально, является самым главным ключом безусловной любви.
Не отвергайте ничего.
Если вы будете отвергать, вы будете покалечены. Принимайте все – что бы это ни было. Не осуждайте этого и не пытайтесь избавиться от этого.
В этом подразумевается очень многое. Если вы пытаетесь избавиться от чего-либо, вы должны будете расчленить свое существо на отделы, фрагменты, части. Вы будете искалечены. Когда вы выбрасываете одну вещь, что-то другое тоже выбрасывается с ней – другая часть этого, – и вы становитесь калекой. Тогда вы не будете полным, тотальным. А вы не можете быть счастливым, пока вы не являетесь тотальным и целым. Быть целым значит быть непорочным. Состоять из фрагментов – значит быть больным и немощным.
Все, что существует в вас, независимо от того, осознаете вы это или нет, может стать ступенькой. Не думайте об этом как о препятствии; позвольте ему стать ступенькой. Вы можете воспринимать это как препятствие в пути – это не препятствие. Если вы можете быть выше этого, если вы можете использовать это, встать на него, то новый вид пути откроется перед вами с этой более высокой точки. Вы сможете глубже заглянуть в будущее, в свои потенциальные возможности.
У вашего страха есть своя цель.
Постарайтесь понять это.
Прежде всего: если бы не было страха, вы стали бы слишком эгоистичным, и тогда не было бы пути назад. Если нет никакого страха, то такой, какой вы есть, вы никогда не будете пытаться слиться с существованием, с космосом. В действительности, если бы не было никакого страха, вы вообще не могли бы выжить. Так что он в чем-то полезен вам. Кем бы вы ни были, он играет в этом какую-то роль.
Но если вы пытаетесь скрыть его, разрушить его, создать нечто противоположное, то вы будете разделены на части, вы станете фрагментарным, несобранным. Примите его и используйте его. И в тот момент, когда вы узнаете, что приняли его, он исчезнет.
Вы только подумайте: если вы приняли свой страх, то где он?
Если вы принимаете, страх начинает исчезать. Если вы отвергаете, сопротивляетесь, сражаетесь, вы прибавляете страху энергии.
Примите страх, и он исчезнет.
Во-первых: чтобы установить это совершенное единство, сознание сначала должно стать единым во всех своих внутренних аспектах, не отрицая ничего из того, что реально с точки зрения опыта. Это первое, что необходимо понять.
Вы ощущаете страх. Этот страх стал существующей реальностью, эмпирической реальностью; он есть. Вы можете отрицать его: отрицая его, вы подавляете его. Подавляя его, вы создаете внутри себя рану.
Вы трусите. Вы можете заставить себя не замечать свою трусость. Но она стала фактом, реальностью; оттого, что вы просто не будете замечать ее, она не исчезнет. Вы ведете себя как страус: заметив врага, заметив смертельную опасность, страус прячет голову в песок. Но оттого, что он спрячет голову в песок и закроет глаза, враг не исчезнет.
В действительности, страус становится более уязвимым для врага. Думая, что врага нет, потому что его не видно, думая, что только вид врага делает его реально существующим, страус избавляется от страха. Но теперь он в большей опасности: враг более опасен оттого, что страус его не видит.
Если бы страус не зарывал голову, он мог бы что-то предпринять.
Люди поступают, ведут себя точно так же.
Вы знаете о своей трусости, но пытаетесь не замечать ее. Но это факт. Не замечая ее, вы создаете в себе часть, на которую не будете смотреть. Вы расчленили себя на сегменты. А потом придет что-нибудь еще – гнев, например, – и вы не захотите принять то, что в вас есть гнев. Вы не будете смотреть на него. А потом появится жадность, и так далее и тому подобное. Но все, на что вы не желаете смотреть, остается. Но теперь вы все время уменьшаетесь. Все больше частей вашей души отделяются от вас – вы сами отделили их. И чем более вы фрагментарны, тем несчастнее вы будете.
Первый шаг к блаженству – это стать единым.
Быть единым означает быть счастливым, быть множественным значит быть в аду. Поэтому все эмпирически реальное должно быть принято вами. Отрицая это, вы ничего не добьетесь. Отрицая это, вы создаете проблему, и эта проблема все более усложняется – а она была простой.
Вы чувствуете себя трусом – ну и что?
Да ничего: просто «Я трус».
Поймите: если вы способны принять трусость, вы тем самым становитесь храбрецом. Только храбрый человек способен признать тот факт, что он трус, ни один трус не в состоянии сделать это. Вы уже на пути к трансформации. Итак, самое первое: нельзя отрицать реальность ни одного из ваших переживаний.
Второе: чтобы достичь этого, сознание должно сначала перестать идентифицироваться со всеми устойчивыми вымышленными личностями, с которыми оно привыкло отождествляться, – потому что, если оно держится за некий устоявшийся вымышленный образ самого себя, оно не потерпит реальности тех переживаний, которые противоречат тому определенному, стойкому, «официальному» «я».
Если у вас есть определенное представление о том, каким вы должны быть, тогда вы не сможете принять эмпирическую истину своей жизни. Если вы полагаете, что должны быть смелым человеком, что смелость – это достоинство, вам будет нелегко примириться с вашей трусостью. Если вы полагаете, что должны быть человеком, подобным Будде – сострадательным, абсолютно безгневным, – вы не сможете принять свой гнев. Ваши идеи создают проблемы.
Если у вас нет никаких идеалов – нет никаких проблем. Если вы трус – значит, вы трус. И если вы не полагаете, что человек должен быть смелым, то вы не будете отвергать этот факт, вы не станете подавлять его, вы не будете осуждать себя, вы не станете прятать свою трусость в подвал своего существа, чтобы иметь возможность не замечать его.
Но все, что вы отправляете в свое подсознание, будет действовать и оттуда, оно по-прежнему будет создавать проблемы для вас. Это можно сравнить с болезнью, которую вы загоняете внутрь. Она уже выходила на поверхность – там она могла бы исчезнуть. Если рана вскрывается, это хорошо, – это значит, что она наполовину зажила, поскольку только на поверхности она соприкасается со свежим воздухом и солнцем, и поэтому заживает. Если вы насильно загоните ее внутрь, не давая выйти на поверхность, она переродится в рак. Самая несерьезная болезнь, подавляемая вами, может стать опасной. Ни одну болезнь не следует подавлять.
Но такое подавление естественно, если у вас есть какой-нибудь идеал. Любой идеал годится. Если ваш идеал – безбрачие, брахмачарья, секс станет для вас проблемой. Если у вас нет идеи стать брахмачарием, сохранять целибат, вы не будете отвергать секс. Тогда между вами и вашей сексуальностью не будет разделения. Тогда будет единство, и это единство приносит радость.
Внутреннее единство личности – основа радости.
Это второе, что следует помнить: не стремитесь к идеалам. Задумайтесь: если, согласно идеалу, у вас должно быть три глаза, перед вами сразу возникнет проблема: у вас только два глаза, в то время как, согласно идеалу, их должно быть три; и если их не три, то вы неполноценны. Теперь вы жаждете получить третий глаз. Вы создали для себя неразрешимую проблему; ее невозможно разрешить. Вы можете, самое большее, нарисовать третий глаз у себя на лбу. Однако нарисованный третий глаз – это всего лишь нарисованный третий глаз; и это лицемерие.
Идеалы порождают в людях лицемерие. Получается полный абсурд: следуя идее, что лицемерить нехорошо, люди становятся лицемерами. Если бы не было идеалов, не было бы никакого лицемерия.
Почему существует лицемерие?
Оно есть тень идеала. Чем выше идеал, тем глубже лицемерие.
Если человек способен принять свою реальность такой, как она есть, в самом этом приятии исчезнет всякое напряжение. Муки, тревоги, отчаяние сразу испарятся. А когда нет тревоги, нет напряжения, нет фрагментарности, нет деления на части, нет шизофрении, внезапно приходит радость, внезапно придет любовь, сострадание. Это не идеалы, это самые естественные явления. Все, что требуется от вас – это выбросить идеалы, потому что идеалы функционируют как препятствия. Чем идеалистичнее человек, тем больше он заблокирован.
Возможно, это звучит странно и противоречиво, но мир можно найти только в сердцевине страдания, но не в борьбе или бегстве оттого, что принято считать негативными или болезненными эмоциями.
Да, трусость причиняет вам боль, страх причиняет вам боль, гнев причиняет вам боль – все это отрицательные эмоции. Однако покой достигается только приятием и абсорбированием всего того, что причиняет боль, а не отрицанием. Отрицая все это, вы будете все быстрее и быстрее уменьшаться в размерах, и у вас будет все меньше и меньше сил. Вы будете находиться в состоянии непрерывной внутренней войны, гражданской войны, в которой сгорит ваша внутренняя энергия, – ваши руки будут непрерывно бороться одна с другой.
Не следует забывать о главном: только единение с психологическим страданием открывает дверь для освобождения от него и трансценденции – только единение с психологическим страданием. Необходимо принять все, что причиняет психологическую боль, необходим диалог между вами и ею. Это вы. Нет иного способа преодолеть ее, единственный способ – это абсорбировать ее.
Она заключает в себе огромный потенциал. Гнев – это энергия, страх – это энергия, трусость – тоже энергия. Все происходящее с вами имеет в себе огромную движущую силу, в нем скрывается невероятная энергия. Как только вы примете ее, она станет вашей энергией. Вы станете сильнее, вы станете богаче, ваши границы расширятся. Ваш внутренний мир станет больше.
Только при абсолютном приятии боли наступает ее конец. Психологическая боль уходит только через тотальное приятие. Она существует не потому, что вызвана одним из неких стимулов или реалий, которые мы называем «болезненными». Скорее, боль – результат толкования того или иного факта, следствием которого становится тенденция избегать или отрицать этот факт.
Попытайтесь понять: вы сами создаете свои психологические страдания. В трусости нет ничего болезненного – боль вызвана вашей мыслью о том, что трусость неправильна, вашей интерпретацией – что трусости не должно быть.
У вас есть определенное эго: это эго осуждает трусость. Отрицательная интерпретация вызывает боль. Трусость становится раной, вы не можете принять ее, но вы не можете избавиться от нее, отвергая. Нет ничего, что можно было бы уничтожить отрицанием; рано или поздно вам придется справиться с этим. Снова и снова рана будет прорываться, снова и снова она будет нарушать ваш покой.
Боль возникает только тогда, когда ум отшатывается от реального факта. Вы отворачиваетесь от фактов малодушия, страха, гнева и печали. Не делайте этого. Отталкивание факта создает боль.
Психологическая боль – родная сестра бегства и сопротивления. Боль не присуща каждому чувству, но возникает, как только у вас появляется намерение отвергнуть что-либо. В то мгновение, когда вы решили отвернуться от чего-либо, возникает боль.
Понаблюдайте за этим внутри себя, станьте лабораторией, в которой проводится грандиозный эксперимент. Взгляните: вы ощущаете страх. Вокруг темно, вы один, на многие мили вокруг – ни одного живого существа. Вы заблудились в джунглях, вы сидите под деревом темной ночью, где-то рычит лев – и вам страшно.
Так вот, у вас есть две возможности. Первая – это отрицание. Возьмите себя в руки, прекратите дрожать от страха. И тогда страх станет мучительным: ощущение страха будет причинять вам боль. Даже если вы держите себя в руках, страх остается и причиняет вам страдание.
Вторая – это удовольствие. Дрожите. Пусть это станет медитацией. Боязнь естественна – рычат львы во мраке ночи, опасность так близка, смерть может прийти в любой момент.
Наслаждайтесь!
Пусть ваша дрожь станет танцем. Как только вы примите свою дрожь, она станет танцем. Став единым со своей дрожью, вы будете поражены: став единым с дрожью, став самой дрожью, вы утрачиваете всю свою боль.
Действительно, если вы дрожите, боль внутри вас сменяется ощущением мощного подъема энергии. Это именно то, к чему стремится ваше тело.
Почему, когда вы боитесь, вы дрожите?
Дрожание – это химический процесс: он освобождает энергию, он готовит вас к борьбе или бегству. Он дает вам внезапный мощный подъем, приводит вас в критическое состояние. Когда вы дрожите, вы начинаете нагреваться.
Вот почему, когда холодно, вы начинаете дрожать.
Страха нет, тогда почему вы дрожите, когда холодно?
Тело на холоде автоматически начинает дрожать, чтобы согреться. Это своего рода природное упражнение для тела. Внутренние ткани начинают дрожать, чтобы согреться и выдержать холод.
Если вы попытаетесь подавить дрожь, когда вам холодно, это вызовет боль. В том-то и смысл: когда вам страшно, тело пытается подготовиться: оно выпускает в кровь определенные химические вещества, подготавливая вас к встрече с опасностью. Возможно, вам придется вступить в драку, возможно, придется срочно спасаться бегством. И то и другое потребует энергии.
Взгляните, как прекрасен страх, взгляните на алхимическую работу страха, готовящую вас к ситуации, в которой вы сможете принять вызов. Но вместо того, чтобы принять вызов, вместо того, чтобы понять природу страха, вы начинаете отрицать его.
Вы сами создаете противоречие. Ваше естественное состояние – страх, но вы начинаете впадать в неестественное состояние, чтобы побороть страх. Вы обращаетесь к своим идеалам, вмешиваясь в естественный процесс. Вам становится больно, потому что возникает конфликт.
Пусть вас не волнует вопрос о том, бессмертна душа или нет. В данный момент истина в том, что вы боитесь. Прислушайтесь к этому мгновению, и пусть оно полностью захватит вас, пусть оно полностью завладеет вами. И тогда боль отступит. Тогда страх выльется в тонкий танец энергии внутри вас. И он подготавливает вас – он ваш друг, а не враг. Но ваши интерпретации все время толкают вас на неправильные шаги.
В сущности, чувство психологической боли создается попыткой сознания отделиться от самого себя, расщеплением единого сознания на дуальность: с одной стороны – умозрительно-наблюдающую сущность, которая пытается избежать, исказить или подавить отрицаемое чувство, и с другой стороны – само наблюдаемое чувство. Если причиной боли является двойственное сознание, значит, только единое сознание может избавить вас от нее. В единстве всякая боль исчезает.
Трещина, которую вы создаете между чувством – страхом, гневом – и самим собой, делает вас двойственным. Теперь вы разделены на наблюдателя и наблюдаемое. Вы можете сказать: «Я – здесь, я наблюдатель; а вот боль, объект наблюдения. Я – не боль». И эта двойственность создает боль.
Вы не объект наблюдения, и вы не наблюдатель, вы и то, и другое. Вы одновременно и наблюдатель, и объект наблюдения.
Не говорите: «Я чувствую страх», – говорить так неправильно. Скажите просто: «Я есть страх. В это мгновение я – страх». Не нужно разделять.
Когда вы говорите: «Я чувствую страх», вы отделяете себя от этого чувства. Вы где-то далеко, а страх где-то около вас. Это создает разобщенность. Скажите: «Я есть страх».
И вы увидите – это действительно так!
Когда страх есть, вы есть страх.
Неверно думать, что иногда вы чувствуете любовь. Когда любовь настоящая, вы есть любовь.
Когда приходит гнев, вы есть гнев.
Именно это имеется в виду: «Наблюдатель есть наблюдаемое». Видящий есть видимое, а переживающий есть переживание. Не создавайте разделения между субъектом и объектом. Это коренная причина всех страданий, всех несчастий.
Таким образом, человек должен воздерживаться от всяких положительных или отрицательных оценок, от навешивания ярлыков, от любых желаний или целей в отношении к тому, что происходит в его сознании. Ничего не нужно избегать, не нужно сопротивляться, оправдывать, искажать или испытывать привязанность к тому, что возникает в сознании; должно быть только невыбирающее осознание и внутреннее единство.
Невыбирающая осознанность: это главный ключ, открывающий сокровенную тайну жизни. Не говорите: это хорошо, а это плохо. Давая положительную оценку тому или иному явлению, вы создаете привязанность, вы создаете симпатию. Когда вы говорите: «Это плохо», – приходит антипатия. Страх есть страх, он ни хорош, ни плох. Воздерживайтесь от оценки, оставьте все как есть. Пусть все останется, как есть.
Когда вы живете, ничего не осуждая и не оправдывая, то в состоянии невыбирающей осознанности все ваши психологические страдания просто испарятся, как роса в лучах утреннего солнца. Остается только чистое пространство, девственное пространство.
Это Единое, Дао – можете назвать его Творцом.
Это Единое остается, когда исчезает вся боль, как только вы перестаете ощущать свою расчлененность, как только наблюдатель становится наблюдаемым – это Творец, самадхи, называйте — как хотите.
В этом состоянии нет личности как таковой, поскольку нет наблюдателя-контролера-судьи. Есть только то, что возникает и меняется каждое мгновение. В одно из мгновений это может быть восторг, в другое мгновение – грусть, нежность, страх одиночества и так далее.
Не следует говорить: «Я печален», лучше сказать: «Я есть печаль» – поскольку первое высказывание предполагает личность, изолированную оттого, что есть. В действительности, нет другой личности, которая испытывает какое-то чувство. Реально существует только само чувство.
Медитируйте над этим: реально существует только само чувство.
Существует только чувство, как таковое. Таким образом, то, что эмпирически возникает в данный момент, изменить невозможно. С этим ничего не поделаешь.
Объединение с болью не усиливает ее; это единение дает настоящее освобождение и радость. Действительно, сознание, единое с чем угодно, не только с болью, порождает радость и покой. Будьте подлинны, и эта подлинность сделают вас свободными.
Все сущее прекрасно, даже уродство.
Все сущее есть, независимо от того, принимаете вы его или нет. Ваше приятие и отрицание совершенно ничего не меняют. Все сущее есть. Если вы принимаете его, рождается радость, если вы отрицаете его, рождается боль. Однако реальность остается по-прежнему неизменной. Возможно, вы ощущаете боль, психологическую боль: она возникла вследствие вашей неспособности принять и усвоить то, что встает на вашем пути. Вы отрицаете истину, отрицание становится вашей тюрьмой. Истина дает свободу, но вы отвергли ее. И вот вы в цепях.
Отвергая истину, вы становитесь все более и более несвободными.
Истина остается; неважно, отрицаете вы или принимаете ее. Это не меняет сам факт истины, это меняет вашу психологическую реальность. Существуют две возможности: боль или радость, болезнь или здоровье. Вы отрицаете истину – и наступает болезнь, дискомфорт, поскольку вы отсекаете кусок своего существа; на теле остаются раны и рубцы. Вы принимаете истину – и наступает праздник, здоровье и жизнь во всей ее полноте.
Сама идея освобождения – снова идеал. Свобода не идеал, а следствие признания вами собственной сущности. Свобода – следствие; она не цель ваших стараний и устремлений. Она не достигается чрезмерным усилием, она приходит в момент расслабленности.
Но разве вы сможете расслабиться, если вы не способны принять собственную трусость?
Если вы не можете принять свой страх, любовь, если вы не можете принять свою печаль – сможете ли вы расслабиться?
Почему люди не могут расслабиться?
В чем основная причина их постоянного, хронического напряжения?
Основная причина такова.
На протяжении многих веков ваши так называемые религии учили вас только отрицать, отрицать и отрицать. Они учили вас отвергать, они учили вас, что все устроено неправильно, что вы должны изменить все, и только тогда Бог примет вас.
Они создали столько отрицания – что же говорить о Боге?
Вы не угодны самим себе, не угодны людям, с которыми живете: будете ли вы угодны Богу?
Творец уже принимает вас, вот почему вы существуете. Иначе вас не было бы.
Вам не нужно добиваться его благосклонности, вы уже достойны его. Расслабьтесь, возрадуйтесь образу, в котором Творец сотворил вас. Если он сделал кого-то малодушным, значит, он заложил в это некий смысл. Доверьтесь ему и примите это.
Что плохого в том, что вы трус?
И что плохого в страхе?
Только идиотам неведом страх, только дураки ничего не боятся.
Приятие должно быть безоговорочным, безусловным, немотивированным. Только тогда оно освободит вас. Оно принесет огромную радость, оно принесет величайшую свободу, но эта свобода не придет, как некая конечная цель. Приятие себя – другое название свободы. Если ваше приятие истинно, если вы правильно понимаете, что я имею в виду под словом «приятие», свобода придет к вам тотчас же, мгновенно.
Это происходит не так, что сначала вы принимаете себя, практикуете приятие, а потом, в один прекрасный день, приходит свобода, – нет. Примите себя, и вы свободны, ибо психологические страдания сразу исчезнут.
Вы долго боролись со своим страхом – примите его, и вы увидите результат. Ваша энергии любви трансформировалась в страх, вы просто есть чистая энергия, способная принимать разные качества вашего духа.
Посидите в тишине и примите его, скажите: «Я ощущаю страх, потому я есть страх». И в этом состоянии глубокой медитации, повторяя слова: «Я есть страх», вы почувствуете, как на вас нисходит свобода. Когда принятие абсолютно, приходит свобода.
•
Догма делает человека уверенным. Ты пришел сюда из страха. Ты ищешь своего рода красивую тюрьму – в которой можно было бы жить без осознанности.
Есть две возможности. Либо ты закрываешь глаза и становишься догматичным, становишься христианином, индуистом или мусульманином, и тогда превращаешься в страуса. Это ничего не меняет в жизни, это просто закрывает тебе глаза. Это просто делает тебя глупым, это просто делает тебя неразумным. В своей глупости ты чувствуешь себя в безопасности – все идиоты чувствуют себя в безопасности. Фактически, только идиоты чувствуют, что они в безопасности. По-настоящему живой человек всегда чувствует себя в небезопасности.
Какая у него может быть безопасность?
Жизнь – не механический процесс, и она не может быть безопасной. Это непредсказуемое таинство. Никто не знает, что случится в следующее мгновение.
Если бы Творец знал, что случится в следующее мгновение, это сделало бы жизнь всего лишь мертвым механическим процессом.
Тогда не было бы никакой свободы; а какая может быть жизнь без свободы?
Тогда не было бы никакой возможности расти – или не расти. Если бы все было предопределено и не было бы ни славы, ни великолепия. Тогда вы были бы просто роботами.
Ничто не может быть определенным, потому что застывшая жизнь была бы хуже смерти. Ничто не определенно.
Жизнь полна неуверенности, полна неожиданностей – в этом ее красота!
Никогда нельзя прийти к точке, в которой ты мог бы сказать: «Теперь я уверен». Если ты говоришь, что уверен, ты просто объявляешь о своей смерти; ты совершил самоубийство.
Жизнь продолжает двигаться в тысяче и одной неопределенности. Это ее свобода. Не называй ее небезопасностью.
Свобода вызывает страх. Люди говорят о свободе и в то же время боятся ее. Но человек еще не человек, если он боится свободы.
Именно поэтому столько людей решило быть христианами, индуистами, мусульманами, джайнами – они не хотят свободы, они хотят застывших формулировок.
Когда смерть постучится в двери, все те вещи, в которых вы так уверены умом, окажутся просто головоломками, глупостями. Не цепляйтесь за определенные вещи.
Жизнь неопределенна – сама ее природа неопределенна.
И разумный человек всегда остается неуверенным.
Сама готовность оставаться неуверенным суть храбрость разума сердца.
Сама готовность быть в небезопасности суть доверие. Разумен тот, кто остается бдительным в любой ситуации – и откликается на нее всем сердцем. Не то что бы он знал, что будет дальше; не то что бы он знал: «Сделай вот так, и получится вот это».Жизнь это не наука; это не причинно-следственная цепь. Нагрей воду до ста градусов, и она испарится – это определенно. Но в реальной жизнь ничто так не определенно.
Каждая индивидуальность – это свобода, непознанная свобода. Невозможно ее предсказать, невозможно от нее ничего ожидать. Жить следует в осознанности и понимании.
Вот единственное, что нужно сделать.
Вот единственное, что должен сделать Мастер!
Оставить тебя в полной свободе.
В полной свободе, когда все возможности открыты, ничто не закреплено, тебе придется быть осознанным, тебе не останется ничего другого.
Если ты понимаешь, небезопасность становится неотъемлемой частью жизни – и хорошо, что это так, потому что это делает жизнь свободной, это делает жизнь постоянной неожиданностью. Человек никогда не знает, что будет дальше. Это удерживает его в постоянном удивлении. Не говори: это неопределенность; назови это удивлением. Не говори: это небезопасность; назови это свободой.
•
Поначалу разница между трусом и храбрым человеком невелика. Вот единственная разница: трус прислушивается к своим страхам и следует им, храбрый же человек откладывает их в сторону и идет вперед. Храбрый идет в неведомое вопреки всем страхам.
Храбрость означает: идти в неведомое вопреки всем страхам. Храбрость не значит бесстрашие. Бесстрашие случается, если ты продолжаешь быть храбрым, все более храбрым. Это предельный опыт храбрости – бесстрашие; это цветение храбрости, которая стала абсолютной. Поначалу разница между трусом и храбрым человеком невелика. Вот единственная разница: трус прислушивается к своим страхам и следует им, храбрый же человек откладывает их в сторону и идет вперед. Храбрый идет в неведомое вопреки всем страхам. Он знает, что такое страх; ему бывает страшно.
Принять вызов неведомого вопреки всем страхам – вот что такое храбрость. Страхи есть, но если ты вновь и вновь принимаешь вызов, постепенно эти страхи исчезают. Опыт радости, которую приносит неведомое, придает тебе достаточно сил, наделяет тебя некой цельностью, обостряет разум. Впервые ты начинаешь чувствовать, что жизнь не только нудна, но и полна приключений. Тогда мало-помалу страхи исчезают; тогда ты все время ищешь приключений.
Но в своей основе храбрость означает: рискнуть известным ради неизвестного, знакомым – ради незнакомого, удобным – ради неудобного; это тяжкое паломничество к неизвестной точке назначения. Человек никогда не знает, получится у него что-то или нет. Это азартная игра – но лишь игроки знают, что такое жизнь.
•
Жизнь не слушается твоей логики; она продолжается по-своему, ни о чем не беспокоясь. Жизни должен слушаться ты; она не послушается твоей логики, ее не волнует твоя логика.
Трудно убить человека, который готов умереть, его убивать бессмысленно. Можно убить человека, который готов сражаться, тогда в этом есть какой-то смысл; но нельзя убить человека, который готов.
Именно страх делает тебя рабом – именно страх. Когда ты бесстрашен, ты больше не раб; фактически, именно страх заставляет вас порабощать других – прежде чем они смогут поработить вас.
Человек, который бесстрашен, никого не боится сам и не стремится внушать страх другим. Страх исчезает полностью.
Слово «храбрость» очень интересно. Оно происходит от латинского корня «кор», что значит «сердце». Слово храбрость происходит от корня кор – кор означает «сердце», – поэтому быть храбрым – значит жить из сердца. Слабаки и только слабаки живут из головы ума; испуганные, они окружают себя защитой логики ума. Полные страха, они закрывают все двери и окна – теологией, концепциями, словами, теориями, верованиями – и прячутся внутри, за закрытыми дверями и окнами.
Путь сердца это путь храбрости. Это значит жить в опасности; это значит жить в любви, в доверии; это значит двигаться в неизвестное. Это значит покинуть прошлое и позволить быть будущему. Храбрость означает: идти опасным путем. Жизнь опасна, и только трусы могут избегать опасности – но тогда они уже мертвы. Человек, который жив, жив по-настоящему, жив до трепета, всегда движется в неизвестное. Это опасно, но он идет на риск. Сердце всегда готово рискнуть, сердце всегда азартно. Голова- бизнесмен. Голова всегда рассчитывает – она коварна. Сердцу чужд расчет.
Английское слово «храбрость» красиво и очень интересно. Жить из сердца значит обнаружить его смысл. Поэт живет из сердца, и постепенно, в сердце, он начинает слушать звуки неизвестного. Голова не может слушать; она всегда далека от неизвестного. Голова наполнена известным.
Что такое твой ум?
Это все то, что тебе известно.
Это прошлое, мертвое, ушедшее.
Ум есть не что иное, как накопленное прошлое, память.
Сердце есть будущее; сердце это всегда надежда, сердце всегда где-то в будущем.
Голова думает о прошлом, сердце мечтает о будущем.
Будущему еще предстоит прийти.
Будущее еще наступит.
В будущем все еще есть возможность – оно наступит, оно уже наступает.
В каждое мгновение будущее становится настоящим, а настоящее – прошлым.
В прошлом никакой возможности нет, оно уже использовано. Ты уже отошел от него – оно исчерпано, это мертвая вещь, могила. Будущее подобно семени; оно наступает, всегда наступает, всегда приходит и встречается с настоящим. Ты всегда в движении. Настоящее есть не что иное, как движение в будущее. Это шаг, который ты уже совершил; это вступление в будущее.
Каждый в мире хочет быть истинным, потому что истина приносит столько радости, такое изобилие блаженства – зачем быть фальшивым?
Ты должен набраться храбрости для немного более глубокого прозрения: почему ты боишься?
Что может сделать с тобой мир?
Люди могут посмеяться над тобой; это пойдет им на пользу – смех всегда целебен, полезен для здоровья. Люди подумают, что ты сумасшедший, ты не станешь сумасшедшим только потому, что люди подумают, что ты сумасшедший.
И если ты подлинный – в своей радости, в своих слезах, в своем танце, рано или поздно найдутся люди, которые начнут тебя понимать, которые, может быть, даже присоединятся к каравану твоего источника безусловной любви.
Ты ответствен лишь перед собственным существом. Не иди против него, потому что идти против него значит совершить самоубийство, разрушить себя.
Что ты выиграешь?
Даже если люди будут тебя чтить, считать очень трезвым, респектабельным, уважаемым человеком, ничто это не будет питать твое существо. Ничто это не даст тебе прозрения в жизнь и ее безмерную красоту.
Сколько миллионов людей жило до тебя на этой Земле?
Ты даже не знаешь их имен; жили они или нет, уже неважно. Были святые и грешники, были очень уважаемые люди, были всевозможные эксцентрики, сумасшедшие, но все они исчезли – и даже следа от них не осталось на Земле.
Единственной твоей заботой должно быть лелеять и защищать качества, которые ты можешь взять с собой, когда смерть разрушит твое тело, твой ум, потому что лишь эти качества будут твоими спутниками. Лишь это настоящие ценности, и лишь люди, достигшие их, по-настоящему живут – они, и только они; другие только притворяются, что живут.
Сама по себе жизнь это не всегда жизнь. Посмотри на свою жизнь.
Можешь ли ты назвать ее благословением?
Можешь ли ты назвать ее алтарем, даром существования?
Хотел бы ты, чтобы она была тебе дана вновь и вновь?
Не слушайся священных писаний – слушай свое сердце.
Вот единственная заповедь, в которой рождается ученик: слушай внимательно, очень сознательно, и ты никогда не ошибешься. И, слушая сердце, ты никогда не будешь расщеплен. Слушая свое сердце, ты начнешь двигаться в правильном направлении, никогда даже не задумываясь о том, правильно оно или нет.
Всем искусством нового человечества будет секрет слушания сердца: сознательно, бдительно, внимательно. И, следуя ему, иди, куда бы оно тебя ни привело. Да, иногда оно приведет тебя в опасность – но тогда вспомни, опасности нужны, чтобы сделать тебя зрелым. Иногда оно заставит тебя заблудиться – но снова вспомни, эти заблуждения являются частью роста. Много раз ты упадешь – поднимись снова, потому что именно так человек набирается сил: падая и снова вставая. Именно так человек становится интегрированным, цельным.
Но не следуй правилам, навязанным другими извне.
Никакое навязанное правило не может быть правильным – потому что эти правила изобретены людьми, которые хотят тобой править!
Да, иногда мир знал и великих просветленных – Будду, Иисуса, Кришну, Мухаммеда. Они давали миру не правила, они давали миру любовь. Но рано или поздно ученики собираются и начинают вырабатывать правила поведения. Лишь только Мастер ушел, лишь только свет померк, оставшись во тьме, они начинают нащупывать правила, которым можно было бы следовать, потому что теперь света, в котором они могли видеть, больше нет. Теперь им приходится опираться на правила.
То, что делал Иисус, было шепотом его собственного сердца, но то, что продолжают христиане, – не шепот их собственных сердец. Они подражатели – а в то мгновение, когда ты становишься подражателем, ты оскорбляешь свою человечность, ты оскорбляешь своего Бога.
Никогда не будь подражателем, всегда будь оригиналом. Не становись копией под копирку. Но именно это происходит во всем мире – копии с копий.
Жизнь не может быть настоящим танцем, если ты не оригинал – и тебе предназначено быть оригиналом.
Уважай себя, уважай свой внутренний голос и следуй ему.
И запомни, это не гарантируеть тебе, что он всегда поведет тебя правильно. Много раз он ошибется, ибо прежде чем прийти к нужной двери, человек должен постучать во множество ненужных. Это именно так. Если внезапно ты натыкаешься на правильную дверь, то не можешь распознать, что она правильна. Поэтому запомни, по большому счету никакое усилие никогда не потрачено впустую; все усилия вносят вклад в высочайший пик, предельную кульминацию твоего роста.
Поэтому не стоит колебаться, не стоит слишком тревожиться о том, как бы не пойти в неправильном направлении. Это одна из проблем: людей всегда учат никогда не делать ничего неправильного, и они становятся такими колеблющимися, такими испуганными, так боятся сделать что-то неправильно, что вообще застревают.
Они не могут двинуться с места, потому что может случиться что-то неправильное. И они становятся как камни, теряют всю подвижность.
Делай как можно больше ошибок, только помни одно: не совершай одну и ту же ошибку дважды. И ты будешь расти. Право сбиться с пути входит в твою свободу, право пойти против – даже против Бога – есть часть твоего достоинства. И иногда красиво пойти даже против Бога. Именно таким образом у тебя вырабатывается внутренний стержень; миллионы людей вокруг совершенно бесхребетны. Забудь обо всем, что тебе говорили: «Это правильно, это неправильно». Жизнь не такая окостеневшая. Правильное сегодня может быть неправильным завтра, неправильное в это мгновение может быть правильным в следующее. Жизнь нельзя разложить по полочкам; ты не можешь так просто обклеить ее этикетками: «Правильно», «Неправильно». Жизнь это не аптека, в которой каждая бутылочка подписана, и ты знаешь, что внутри.
Тебе нужно быть очень бдительным в каждое мгновение, потому что в каждое мгновение придется решать заново. Ты не сможешь опираться на готовые ответы о правильном и неправильном. Только дураки опираются на готовые ответы, потому что тогда можно не быть разумным, нет никакой необходимости. Ты уже знаешь, что правильно и неправильно, ты можешь заучить список наизусть; он не очень длинный.
Вот Десять Заповедей – так просто! – и ты знаешь, что правильно, а что – нет. Но жизнь постоянно продолжает изменяться.
Жизнь никогда не остается прежней даже в два мгновения, следующие друг за другом. Поэтому одно и то же может быть правильным в это мгновение и неправильным в следующее.
Что же тогда делать?
Единственный выход – сделать людей осознанными настолько, чтобы они могли сами решить, как откликнуться на изменяющуюся жизнь.
Такова жизнь. Ты не можешь к ней подготовиться, ты не можешь быть к ней готовым. Именно в этом ее красота, в этом ее чудо: она всегда застигает тебя врасплох, она всегда приходит нежданно. Если у тебя есть глаза, ты увидишь, что каждое мгновение жизнь неожиданна, и к ней не применим никакой готовый ответ.
•
Быть разумным значит быть живым, быть разумным значит быть спонтанным.
Быть открытым, уязвимым. Это беспристрастность, это храбрость действовать без предварительных заключений.
Это храбрость потому, что когда ты действуешь из заключения, заключение защищает тебя; заключение обеспечивает тебе безопасность, защищенность. Ты его хорошо знаешь, ты знаешь, как ты к нему пришел, ты в нем очень умел. Действовать без заключения значит действовать из невинности. Нет никакой определенности, и ты можешь пойти не в ту сторону, можешь сбиться с дороги.
Человек, который готов пуститься в поиск, называемый истиной, должен быть также готов совершить много промахов, ошибок – он должен уметь рисковать. Он может сбиться с пути, но именно так он прибывает к назначению. Много, много раз сбиваясь с пути, человек научается не сбиваться с пути. Совершая много ошибок, человек узнает, что такое ошибка и как ее не совершить. Познавая, что такое ошибка, человек подходит ближе и ближе к истине. Это исследование индивидуально; полагаться ни на какие чужие заключения нельзя.
Ты родился не-умом.
Пусть это просочится тебе в сердце как можно глубже, потому что это открывает двери разума.
Если ты родился не-умом, тогда ум – просто дело рук общества.
Он не природен, он был в тебя вживлен.
Он был наложен поверх тебя.
Глубоко внутри ты по-прежнему свободен, ты можешь из него выбраться. Человек никогда не может выйти из своей природы, но из искусственного он может выйти в то самое мгновение, когда решит это сделать.
Существование предшествует мышлению. Так, существование это не состояние ума, это состояние за его пределами. Путь к познанию фундаментального – быть, а не думать. Наука предполагает мышление, философия предполагает мышление, теология предполагает мышление. Религиозность не значит мышление. Религиозный подход это не мыслительный подход. Он интимнее, он подводит тебя ближе к реальности. Он отбрасывает все, что преграждает путь, он разблокирует тебя; ты начинаешь течь в жизнь. Ты не думаешь, что отделен, когда смотришь. Ты не считаешь себя наблюдателем, отстраненным, отрешенным. Ты встречаешься, таешь и вливаешься в реальность.
Есть иной способ познания. Его нельзя назвать «знанием». Он скорее подобен любви, чем знанию. Он так интимен, что слова «знание» недостаточно, чтобы его выразить. Слово «любовь» адекватнее, выразительнее.
Первым, что эволюционировало во всей истории человеческого сознания, было волшебство. Волшебство было сочетанием науки и религии. В волшебстве есть нечто от ума и нечто от не-ума.
Затем из волшебства выросла философия.
Затем из философии выросла наука.
Волшебство было и не-умом, и умом одновременно. Философия была только умом. Теперь, сумма ума и эксперимента есть наука. Религиозность есть состояние не-ума.
Религиозность и наука – это два подхода к реальности. Наука подходит через вторичное; религиозность идет прямо. Наука это косвенный подход; религиозность – непосредственный подход. Наука ходит кругами; религиозность же просто проникает в сердце реальности.
Мышление от ума может думать об уже известном – пережевывать уже пережеванное. Мышление никогда не может быть оригинальным.
Как можно думать о неизвестном?
Все, о чем бы ты только ни смог подумать, относится к известному. Ты можешь думать только потому, что уже знаешь. Самое большее, мышление может создать новые сочетания. Ты можешь думать о лошади, которая летает по небу и сделана из золота, но в этом нет ничего нового. Ты знаешь птиц, которые летают по небу, ты знаешь золото, ты знаешь лошадей; ты сводишь три компонента вместе. Самое большее, мышление от ума способно создать новые сочетания, но оно не может познать неизвестное. Неизвестное остается за его пределами. Так, мышление движется по кругу, продолжая вновь и вновь узнавать узнанное. Оно продолжает пережевывать пережеванное.
Мышление ума никогда не оригинально.
Столкнуться с реальностью оригинально, радикально, приблизиться к реальности без всякого посредника – подойти к реальности так, словно ты первый в существовании человек – вот освобождение. Сама эта новизна освобождает.
Истина это опыт разума, не верование ума.
Истина никогда не приходит в изучении ее; с ней нужно столкнуться лицом к лицу, истине нужно посмотреть в глаза. Человек, собирающий сведения о любви, подобен человеку, который собирает сведения о Гималаях, глядя на карту.
Карта это не гора!
И если ты начнешь верить в карту, то навсегда лишишься горы. Если ты станешь слишком одержимым картой, гора всегда будет перед тобой, но ты не сможешь ее увидеть.
Именно так и происходит. Гора перед тобой, но твои глаза заняты картами – картами гор, картами одной и той же горы, созданными другими исследователями. Кто-то взобрался на нее с северной стороны, кто-то – с восточной. Они создали разные карты: Коран, Библию, Гиту – разные карты одной и той же истины. Но ты слишком переполнен этими картами, слишком обременен их весом; ты не можешь сдвинуться ни на шаг. Ты не можешь увидеть гору, которая прямо перед тобой, – с ее девственной вершиной, золотом сверкающей на утреннем солнце. У тебя нет глаз, чтобы ее увидеть.
Предубежденный глаз слеп, полное заключений сердце мертво. Слишком много предварительных заключений, – и твой разум начинает терять остроту, красоту, интенсивность. Он тупеет.
Отупевший разум и есть то, что известно как интеллект. Ваша так называемая интеллигенция – всего лишь интеллектуалы. Интеллект это труп. Ты можешь его украсить, ты можешь надеть на него великие жемчужины, бриллианты, изумруды, но труп останется трупом.
Быть живым – совершенно другое дело.
Наука предполагает определенность, абсолютную определенность в отношении фактов. А будучи абсолютно определенным в отношении фактов, ты не можешь почувствовать таинственного – чем более ты определен, тем более испаряется тайна. Для тайны нужно немного расплывчатости; для тайны требуется нечто неопределенное, неочерченное. Наука фактична; тайна не фактична, но экзистенциальна.
Факт является частью существования, и очень небольшой частью; наука занимается частями, потому что частями заниматься легче. Они меньше, их можно проанализировать; они не ошеломляют тебя, ты можешь держать их в руках. Их можно расчленить, пометить ярлыками; ты можешь быть абсолютно уверен в их качествах, количествах и возможностях – но в самом этом процессе погибает тайна. Наука это убийство тайны.
Если хочешь пережить таинственное, тебе придется войти в другую дверь, из совершенно другого измерения. Измерение ума есть измерение науки, измерение медитации есть измерение чудесного, таинственного.
Медитация сердца делает все неопределенным. Медитация сердца приводит тебя в неизвестное, необозначенное на картах. Медитация сердца мало-помалу приводит тебя к некому растворению, когда наблюдатель и наблюдаемое становятся единым. Это невозможно в науке. Наблюдатель должен быть наблюдателем, наблюдаемое должно быть наблюдаемым, и это четкое разграничение необходимо постоянно поддерживать. Ни на мгновение ты не должен забывать себя; ни на мгновение ты не должен становиться заинтересованным, растворенным, ошеломленным, страстным, любящим в отношении объекта своего наблюдения. Ты должен быть отрешенным, ты должен быть очень холодным – холодным, абсолютно равнодушным. А равнодушие убивает тайну.
Если ты действительно хочешь пережить таинственное, тебе придется открыть в своем существе новые двери.
Находясь в лаборатории, будь ученым, но выйдя из лаборатории, забудь все о науке.
Тогда слушай птиц – и не с научной точки зрения!
Смотри на цветы – и не с научной точки зрения, потому что, смотря на розу глазами ученого, ты видишь совершенно другие вещи. Это не та же самая роза, которую переживает поэт. Переживание не зависит от объекта, переживание зависит от переживающего, от качества переживания.
•
Глядя на цветок ромашки, стань цветком ромашки; танцуя вокруг цветка полевой ромашки, пой песню. Дует прохладный и свежий ветерок, греет солнце, и цветок ромашки распустился во всей красе. Цветок полевой ромашки танцует на ветру, наслаждается, поет песню: «Любви!»
Соучаствуй в нем!
Отбрось равнодушие, объективность, отрешенность. Отбрось все свои научные мировоззрения. Стань немного более текучим, немного более растай, слейся.
Позволь цветку ромашки поговорить со своим сердцем, позволь цветку ромашки войти в свое существо.
Пригласи его в гости!
И тогда ты испытаешь некоторый вкус тайны.
•
Это первый шаг к таинственному, а вот последний шаг: если ты можешь стать соучастником на мгновение, ты нашел ключ, узнал секрет. Теперь соучаствуй во всем, что делаешь. Когда идешь, не иди механически, не продолжай это наблюдать – будь этим. Когда танцуешь, не делай этого технически; техника не имеет отношения к делу. Ты можешь танцевать технически правильно, но упускать всю радость танца. Раствори себя в танце, стань танцем, забудь о танцующем.
Когда такое глубокое единство начинает случаться во многих, многих фазах твоей жизни, когда ты начинаешь переживать этот великий опыт исчезновения, без-эго-вости, ничто… когда цветок есть, а тебя нет, когда радуга есть, а тебя нет, когда облака плывут по небу – и внутри тебя, и снаружи, а тебя нет, когда царит полное молчание, насколько это касается тебя – когда внутри тебя никого нет, просто чистое молчание, девственное молчание, незамутненное, не тревожимое ни логикой, ни мыслью, ни эмоцией, ни чувством – вот мгновение медитации. Ум ушел, а когда ум уходит, входит тайна.
Доверие есть вершина разума.
Почему люди не доверяют? – потому что они не доверяют своему разуму.
Они боятся, боятся, что их обманут. Они боятся; вот почему они сомневаются. Сомнение исходит из страха. Сомнение это своего рода неуверенность в нашем собственном разуме. Ты не настолько уверен, чтобы доверять, чтобы идти в доверие. Для доверия требуется разум, храбрость, цельность. Чтобы идти в доверие, нужно великое сердце. Если у тебя недостаточно разума, ты защищаешь себя сомнением.
Если у тебя есть разум, ты готов идти в неизвестное, потому что знаешь, что даже если весь известный мир исчезнет и ты останешься в неизвестном, то сможешь там обосноваться. Ты сможешь найти дом там, в неизвестном. Ты доверяешь своему разуму. Сомнение всегда на страже своих границ; разум же всегда остается открытым, потому что разум знает: «Что бы ни случилось, я смогу принять вызов, я смогу адекватно ответить». Посредственный ум не имеет такого доверия к себе. Знание посредственно.
Быть в состоянии не-знания есть разум, осознанность – и ничто не скапливается. В каждое мгновение случившееся исчезает, не оставляя за собой никакого следа, никакого экзистенциального следа. Человек выходит из случившегося снова чистым, снова невинным, снова подобным ребенку.
Не пытайся понять жизнь.
Живи ее!
Не пытайся понять любовь.
Двигайся в любовь. Тогда ты узнаешь – и это знание придет из опыта. Это знание никогда не разрушит тайны: чем больше ты узнаешь, тем более знаешь, сколь многое остается непознанным.
Жизнь это не проблема. Смотреть на нее как на проблему значит предпринять ошибочный шаг. Это тайна, которую можно лишь проживать, любить, испытывать.
Фактически, ум, который всегда гонится за объяснениями, это испуганный ум. Из-за этого великого страха он хочет все объяснить. Он не может пойти во что-то, прежде чем все не будет ясно. Получив объяснение, он чувствует, что теперь территория знакома; теперь он знает географию, теперь он может вооружиться картой, путеводителем и расписанием. Он никогда не готов двигаться в незнакомую территорию, неописанную, без карты, без путеводителя. Но такова жизнь, не может быть никакой карты, потому что жизнь постоянно меняется. Каждое мгновение это сейчас. Нет ничего старого под солнцем, я говорю тебе, – все ново. Это безмерный динамизм, абсолютное движение. Лишь перемены постоянны, лишь перемены никогда не меняются.
Все остальное постоянно меняется, поэтому ты не можешь создать карты; к тому времени, как карта готова, она уже устарела. К тому времени, как карта в твоем распоряжении, она уже бесполезна; жизнь изменила свои тропы. Жизнь стала играть в новую игру. Ты не можешь справиться с жизнью, руководствуясь картой, ты не можешь навести справки о жизни в путеводителе, потому что путеводители возможны, лишь если все замерло. Жизнь не замирает, это динамизм, процесс. Ты не можешь составить ее карту. Она неизмерима, это неизмеримая тайна. Не проси объяснений.
Зрелостью разума: когда кто-то приходит к тому, чтобы смотреть на жизнь без вопросов, и просто ныряет в нее, с храбростью и бесстрашием.
Весь мир полон ложно религиозных людей – церкви, храмы, синагоги, мечети полны религиозных людей.
Разве вы не видите, что мир абсолютно нерелигиозен?
Столько религиозных людей, а мир абсолютно нерелигиозен – как происходит это чудо?
Каждый религиозен, а все в целом – нет. Эта религия ложна. Люди «тренируются» в доверии. Доверие стало для них верованием, не опытом. Их научили верить, их научили знать – вот где человечество промахнулось.
Никогда не верь. Если не можешь доверять, сомневайся, потому что в сомнении заложена возможность того, что однажды возникнет доверие. Ты не можешь вечно жить в сомнении. Сомнение это болезнь; это недуг. В сомнении ты никогда не почувствуешь себя состоявшимся; в сомнении ты всегда дрожишь, в сомнении ты всегда остаешься в тоске, разделенный и нерешительный. В сомнении ты в постоянном кошмарном сне. Поэтому, в тот или другой день, ты начнешь искать, как выйти за его пределы.
Тебя научили верить – с самого детства ум каждого был обусловлен верить: верь в Бога, верь в душу, верь в это, верь в то. Теперь это верование вошло тебе в плоть и кровь, но оно по-прежнему остается верованием – ты не узнал. А пока ты не узнаешь, ты не можешь быть освобожден. Знание освобождает, только знание освобождает. Все верования заимствованны; их тебе дали; они не расцвели в тебе как цветы.
Как заимствованная вещь может вести к реальному, к абсолютно реальному?
Отбрось все то, что взял у других. Лучше быть нищим, чем богатым – богатым не заработанным, но украденным; богатым заимствованным, богатым традицией, богатым наследством. Нет, лучше быть нищим, но быть при своем. В этой бедности есть богатство, потому что она правдива, а твое богатство верований очень убого. Эти верования никогда не могут быть очень глубокими; они не идут дальше, самое большее, глубины кожи. Стоит ее лишь немного оцарапать, и на поверхность выйдет недоверие.
Ты веришь в Бога; твой бизнес идет плохо, и внезапно возникает недоверие.
Ты говоришь: «Я не верю, я не могу верить в Бога».
Ты веришь в Бога, и умирает твой любимый, и всплывает недоверие.
Ты веришь в Бога, и только из-за смерти любимого эта вера разрушена?
Она немногого стоит. Доверие никогда не может быть разрушено – если оно есть, ничто не может его разрушить. Ничто, абсолютно ничто не может его разрушить.
Поэтому помни, есть огромная разница между доверием и верованием. Доверие лично; верование общественно. До доверия ты должен дорасти; в веровании ты можешь оставаться, кем бы ты ни был, верование может быть навязано любому. Отбрось верования. Будет страшно – потому что, если ты отбрасываешь верования, возникает сомнение. Каждое верование это изгнание сомнения, подавление сомнения. Не беспокойся об этом; пусть придет сомнение. Каждый должен пройти через темную ночь, прежде чем достичь рассвета. Каждый должен пройти через сомнение. Долго путешествие, темна ночь. Но когда после долгого путешествия и темной ночи брезжит утро, ты знаешь, что игра стоила свеч. Доверие не может быть «внушенным» – никогда не пытайся его себе внушить; это делало все человечество. Насажденное извне доверие становится верованием. Найди доверие в себе, не бери его снаружи. Иди глубже в свое существо, к самому источнику своего существа, и обнаружь его.
Для исследования понадобится доверие, потому что ты отправляешься в неизвестное. Для этого потребуется огромное доверие и храбрость, потому что ты уходишь от традиционного и устоявшегося; ты уходишь от толпы. Ты выходишь в открытое море и не знаешь, существует ли другой берег.
Только человек великого доверия способен к великому сомнению, к великому поиску.
Человек небольшого доверия способен лишь к небольшому сомнению. Человек, лишенный доверия, может только притворяться, что сомневается. Он не может исследовать глубоко. Глубина приходит в доверии – это риск.
Прежде чем отправить тебя в необозначенное на картах море, я должен подготовить тебя к этому великому путешествию, в которое тебе предстоит отправиться одному – но я могу подвести тебя к лодке. Сначала ты должен узнать красоту доверия, экстаз пути сердца – чтобы, когда ты отплывешь в открытый океан реальности, тебе хватило храбрости продолжать путь. Что бы ни случилось, ты должен достаточно доверять себе.
Просто пойми: как ты можешь доверять кому-то или чему-то другому, если не доверяешь себе?
Это невозможно.
Если ты сомневаешься в себе, как ты можешь доверять?
Именно тебе предстоит доверять, а ты не доверяешь даже себе – как ты можешь доверять своему доверию?
Абсолютно необходимо, чтобы сердце было открыто, прежде чем интеллект трансформируется в разум. В этом разница между интеллектом и разумом.
Разум это интеллект, сонастроенный с твоим сердцем.
Сердце умеет доверять.
Интеллект умеет искать и исследовать.
В руках сердца интеллект становится разумным. Это трансформация, тотальная трансформация энергии. Тогда человек становится не интеллектуалом, он просто становится мудрым.
Мудрость рождается из встречи сердца и интеллекта. И если ты научился этому искусству синхронизации биения сердца и работы интеллекта, в твоих руках – весь секрет, главный ключ, который отопрет и раскроет все тайны.
На самом деле суть не в храбрости, суть в том, чтобы знать, что известное мертво, неизвестное живо. Цепляться за известное значит цепляться за труп. Не нужно храбрости, чтобы перестать цепляться; фактически, храбрость нужна, чтобы продолжать цепляться за труп. Ты просто должен увидеть.
То, что тебе знакомо, что ты уже прожил – что оно дало?
Чего ты достиг?
По-прежнему ли ты пуст?
Нет ли ощущения огромной неудовлетворенности, глубокого разочарования, бессмысленности?
Кое-как ты продолжаешь справляться, скрывать истину и создавать ложь, чтобы оставаться увлеченным, занятым.
Вот в чем вопрос: увидеть ясно, что все, что ты знаешь, принадлежит прошлому, что это уже прошло. Это часть кладбища.
Хочешь ли ты быть в могиле, хочешь ли быть живым?
И это вопрос не только на сегодня; этот вопрос будет завтра, послезавтра. Этот вопрос останется с тобой до самого последнего вздоха.
Все, что ты знаешь и накапливаешь – информация, знание, опыт – в то мгновение, когда ты что-то исследовал, покончи с этим. Теперь носить этот мертвый груз пустых слов значит раздавить свою жизнь, обременить свою жизнь, помешать самому себе войти в живое, радостное бытие – которое ждет тебя каждое мгновение.
Человек понимания в каждое мгновение умирает для прошлого и рождается для будущего. Его настоящее – это всегда трансформация, рождение заново, воскресение. Дело совершенно не в храбрости, – вот первое, что нужно понять. Дело в ясности. Суть в ясности, в том, чтобы ясно видеть, что есть что.
И во-вторых, когда дело действительно в храбрости, никто не может тебе ее дать. Это не то, что можно подарить. Это то, с чем ты родился – но чему ты просто не позволил вырасти и утвердить себя.
Невинность заключается одновременно и в ясности, и в храбрости.
Не нужно храбрости, если ты невинен. Не нужно и никакой ясности, потому что ничто не может быть более ясным, кристально ясным, чем невинность. Поэтому все дело в том, как защитить свою невинность.
Невинность это не то, чего можно достичь. Это не то, чему можно научиться. Это не нечто подобное таланту – живописи, музыке, поэзии, скульптуре. Она не по хожа на все эта вещи. Она скорее подобна дыханию, чему-то такому, с чем ты рождаешься.
Как человек может не родиться невинным?
Никто никогда не рождается иначе как невинным.
Как человек может родиться иначе как невинным?
Рождение означает, что ты вошел в мир как tabula rasa, на тебе ничего не написано. У тебя есть только будущее, прошлого нет. В этом смысл невинности. Поэтому сначала попытайся понять весь смысл невинности.
Первое: нет прошлого, есть только будущее.
Прошлое развращает, потому что дает воспоминания, переживания, ожидания. Все это вместе делает тебя хитрым, но не ясным. Все это делает тебя коварным, но не разумным. Все это может помочь тебе преуспеть в мире, но в своем глубочайшем существе ты останешься неудачником. И весь успех мира ничего не значит в сравнении с поражением, с которым ты столкнешься, потому что в конце концов с тобой останется лишь глубочайшее существо. Все будет потеряно – твоя слава, твоя власть, твое имя начнут исчезать как тени.
В конце концов с тобой останется лишь то, что ты принес с самого начала. Ты можешь взять из этого мира лишь то, что в него принес.
мир подобен залу ожидания на вокзале; это не твой дом. Ты не собираешься всегда оставаться в зале ожидания. Ничто в зале ожидания тебе не принадлежит – ни мебель, ни картины на стенах. Ты используешь их – ты видишь картины, сидишь в кресле, отдыхаешь на кровати – но ничто тебе не принадлежит. Ты здесь лишь на несколько минут, самое большее, на несколько часов, прежде чем продолжить свой путь.
Да, то, что ты принес с собой в зал ожидания, ты заберешь; это твое. Что ты принес в мир?
Мир, несомненно, это зал ожидания.
Ожидание может длиться секунды, минуты, часы, дни, даже годы; но имеет ли значение, ждешь ты семь часов или семьдесят лет?
За почти триста лет жизни в одном теле ты можешь забыть, что находишься в зале ожидания. Ты можешь начать думать, что ты хозяин дома, что ты его построил. Ты можешь повесить на зал ожидания табличку со своим именем.
Есть люди, – люди пишут свои имена в вокзальных уборных. Люди выцарапывают свои имена на мебели в зале ожидания. Это кажется глупым, но то же самое делают люди в мире.
Чего ты можешь достичь в мире?
Что ты можешь взять с собой?
Свое имя, престиж, респектабельность?
Деньги, власть – что?
Ученость?
Ничего. Все придется отбросить здесь. И в это мгновение ты поймешь, что все, чем ты владел, не было твоим; сама идея владения была неправильной. И именно этим владением ты был развращен.
Чтобы увеличить это владение – получить больше денег, больше власти, завоевать больше стран, – ты делал вещи, которые даже ты сам не можешь назвать правильными. Ты лгал, ты был нечестен. Ты имел тысячу лиц. Ты не был правдив ни на мгновение ни с кем-то другим, ни с самим собой; это было невозможно. Тебе приходилось быть фальшивым, ложным, притворяться, потому что эти вещи помогают преуспеть в мире. Подлинность не поможет. Честность не поможет. Правдивость не поможет.
Без собственности, успеха, славы, кто ты такой?
Ты не знаешь. Ты – твое имя, твоя слава, твой престиж, твоя власть.
Но помимо всего этого, кто ты?
Вся эта собственность становится твоим отождествлением. Она дает тебе ложное чувство существа. Это эго.
Эго – не нечто таинственное, это простое явление. Ты не знаешь, кто ты, а жить, не зная, кто ты, невозможно.
Если я не знаю, кто я, что я здесь делаю?
Все, что я делаю, становится бессмысленным. Первое и самое главное – это знать, кто я такой. Может быть, тогда я могу сделать что-то, что удовлетворит мою природу, сделает меня состоявшимся, приведет меня домой.
Но если я не знаю, кто я такой, и продолжаю что-то делать, как мне удастся достичь того, к чему была предназначена моя природа, куда меня должна была привести моя природа?
Я бегаю туда-сюда, но никогда не достигну точки, где смогу сказать: «Теперь я прибыл, вот место, которое я искал».
Ты не знаешь, кто ты, поэтому в виде замены нужно ложное отождествление. Твои владения дают тебе этот ложный заменитель.
Ты пришел в мир невинным наблюдателем. Каждый приходит таким образом, с одним и тем же качеством сознания. Но ты начинаешь идти на сделки со взрослым миром. Они могут дать тебе многое; у тебя есть лишь одно, и это твоя целостность, твое самоуважение. У тебя мало что есть, только одно – можешь назвать это как угодно: невинность, разум, подлинность. У тебя есть только одно.
И ребенку, естественно, очень интересно все, что он видит вокруг. Ему постоянно хочется то одного, то другого; это часть человеческой природы. Если ты посмотришь на маленького ребенка, новорожденного ребенка, то увидишь, что он начал что-то нащупывать; его руки пытаются что-то найти. Он начал путешествие.
В этом путешествии он потеряет себя, потому что в этом мире ты ничего не можешь получить, не заплатив за это. И бедный ребенок не может понять, что отдаваемое им так ценно, что если положить весь мир на одну чашу весов, а его целостность на другую, его целостность будет иметь больший вес, большую ценность. У ребенка нет никакого способа это узнать. В этом проблема, потому что то, что у него есть, просто есть. Он принимает это как должное.
Добиваясь успеха, в пути ты теряешь покой ума. Это естественный порядок вещей. Успех отнимает у твоего ума весь покой. Он просто высасывает все, что было значительного в жизни: покой, молчание, радость, любовь. Он продолжает отнимать у тебя все. В конце концов твои руки полны мусора, а все, что было ценного, потеряно. И внезапно ты осознаешь, что необходим покой ума.
Если есть ум, покоя нет. Если есть покой, нет ума.
Фактически, только дураки от ума дают советы, и только дураки от ума их принимают. Мудрые люди очень неохотно дают советы, потому что мудрый человек знает, что единственное, что в мире дается бесплатно, это совет, и единственное, что никто не берет, это совет.
Мудрый человек сначала готовит тебя к тому, чтобы принять совет. Он не просто дает совет; ты должен быть к нему готов. Годы могут потребоваться, чтобы подготовить почву, и лишь тогда можно посеять семена. Только дурак будет разбрасывать семена на камни и скалы, не беспокоясь о том, что растрачивает их впустую.
Всегда помни, доверяй неизвестному. Известное есть ум. Неизвестное не может быть умом. Оно может быть чем угодно, только не умом. Об уме определенно можно сказать одно: ум это накопленное известное. Поэтому, например, если ты видишь на дороге развилку, ум говорит: «Иди в эту сторону, этот путь знаком» – это ум. Если ты слушаешь свое существо, ему хочется идти в незнакомое, неизвестное. Существо это всегда искатель приключений. Ум очень ортодоксален, очень консервативен. Он хочет вновь и вновь двигаться по одному и тому же маршруту, по проторенному пути – по пути наименьшего сопротивления.
Поэтому всегда слушай неизвестное. И наберись храбрости двигаться в неизвестное.
Чтобы вырасти в свое предназначение, требуется великая храбрость, требуется бесстрашие. Люди, полные страха, не могут двигаться за пределы известного. Известное дает своего рода комфорт, безопасность, защищенность, потому что оно известно. Человек прекрасно знает, как с этим обращаться. Он может почти что спать и продолжать это делать – просыпаться не обязательно; это знакомство с известным.
В то мгновение, когда ты пересекаешь границу известного, возникает страх, потому что теперь ты будешь невежественным, теперь ты не будешь знать, что делать, чего не делать. Теперь ты не будешь так уверен в себе, теперь ты будешь совершать ошибки; ты собьешься с пути. Именно этот страх удерживает людей привязанными к известному, а если человек привязан к известному, он мертв.
Жизнь можно прожить только опасно – нет другого способа ее прожить. Только в опасности жизнь обретает зрелость, рост.
Человек должен быть искателем приключений, готовым рискнуть известным ради неизвестного. И, раз испытав радость свободы и бесстрашие, человек никогда не раскаивается, потому что тогда он знает, что значит жить по оптимуму. Он знает, что значит зажечь факел своей жизни одновременно с двух концов. Одно мгновение этой интенсивности приносит больше удовлетворения, чем целая вечность жизни в посредственности.
Когда Новое Стучится в Двери, Открой!
Новое не возникает из тебя, оно приходит из запредельного.
Это не часть тебя.
Все твое прошлое поставлено на карту.
Новое не продолжает тебя, отсюда страх. Ты жил и думал по определенному образцу, своими верованиями ты сделал жизнь комфортабельной. Теперь в двери стучится нечто новое. Теперь оно нарушит твой прошлый паттерн. Позволив новому войти, ты никогда больше не будешь прежним, новое тебя преобразит.
Это рискованно. Человек никогда не знает, куда приведет его новое. Старое известно, знакомо; ты жил с ним так долго, ты с ним знаком. Новое незнакомо.
Оно может быть другом, может быть врагом, кто знает?
Узнать никак нельзя!
Единственный способ узнать это позволить ему случиться; отсюда мрачные предчувствия, страх.
Не можешь ты и отвергнуть его, потому что старое так и не дало тебе того, что ты искал. Старое обещало, но не исполнило обещаний. Старое знакомо, но несчастно. Новое, может быть, будет неудобным, но в нем есть возможность – оно может принести блаженство. Поэтому ты не можешь ни отвергнуть его, ни принять; поэтому ты колеблешься, дрожишь, и великая боль возникает в твоем существе. Это естественно, это совершенно нормально. Так было всегда, так будет всегда.
Попытайся понять, как появляется новое. Каждый в мире хочет стать новым, потому что никто никогда не удовлетворен старым. Никто никогда не удовлетворен старым, так как, что бы то ни было, ты это уже узнал. Однажды познанное, это начинает повторяться; однажды познанное, это становится скучным, монотонным. Тебе хочется от него избавиться. Тебе хочется исследовать, тебе хочется приключений. Ты хочешь стать новым, и все же, когда новое стучится в двери, ты отступаешь, отскакиваешь, прячешься за старым. Это дилемма.
Как нам стать новыми? – каждый хочет стать новым.
Нужна храбрость, и не простая храбрость; нужна незаурядная храбрость. Мир полон трусов, поэтому люди перестали расти.
Как ты можешь расти, оставаясь трусом?
От каждой возможности ты отскакиваешь, закрываешь глаза.
Как ты можешь расти? Как ты можешь быть?
Ты только притворяешься, что есть.
И, поскольку ты не можешь расти, ты находишь заменители росту. Ты не можешь расти, но растет твой счет в банке, – это заменитель. Для этого не нужно храбрости, это в полной гармонии с твоей трусостью. Растет твой счет в банке, а ты начинаешь думать, что растешь сам. Ты становишься более респектабельным.
Растут твое имя и слава, а ты думаешь, что растешь сам?
Ты просто обманываешь себя. Твоя слава это не ты, твое имя это не ты. Твой счет в банке – не твое существо. Но если ты думаешь о существе, это приводит тебя в дрожь, потому что, если хочешь расти, тебе придется отбросить трусость.
Как нам стать новыми?
Мы не становимся новыми из самих себя. Новизна приходит из запредельного, это весточка от Творца. Новизна приходит от существования. Ум всегда стар. Скопление прошлого, ум никогда не нов. Новизна приходит из запредельного; это дар Творца. Она происходит из запредельного и принадлежит запредельному.
Неизвестное и непознаваемое, запредельное имеет к тебе доступ. Оно имеет в тебя пропуск, потому что ты никогда не запечатан и не отделен; ты не остров. Может быть, ты забыл запредельное, но запредельное не забыло тебя. Может быть, ребенок забыл мать, но мать не забыла ребенка. Часть может начать думать: «Я отдельна», но целое знает, что она не отдельна. Целому открыт вход в тебя.
Оно по-прежнему связано с тобой. Именно поэтому продолжает приходить новое, хотя ты и не приветствуешь его. Оно приходит каждое утро, оно приходит каждый вечер. Оно приходит тысячей и одним путем. Если у тебя есть глаза, чтобы его увидеть, ты увидишь, что оно постоянно к тебе приходит.
Существование постоянно изливается на тебя, но ты закрыт в своей части. Ты почти что в своего рода могиле. Ты стал нечувствительным. Из-за своей трусости ты потерял чувствительность. Чувствительность означает ощущение нового – трепет нового, страсть к новому, – возникают приключения, и ты движешься в неизвестное, не зная, куда идешь.
Ум думает, что это безумно. Ум думает, что нерационально покидать старое. Но Творец всегда нов. Именно поэтому нельзя говорить о Творце в прошедшем или будущем времени. Нельзя сказать: «Бог был», нельзя сказать: «Бог будет». Сказать можно только в настоящем: «Творец есть». Он всегда нов, девствен. И он имеет к тебе доступ.
Помни, все новое, приходящее в твою жизнь из разума сердца, есть послание Творца. Если ты принимаешь его, ты религиозен. Если ты отвергаешь его, ты нерелигиозен. Нужно лишь немного расслабиться, чтобы принять новое; немного раскрыться, чтобы впустить новое. Уступи дорогу входящему в тебя Творцу.
В этом весь смысл молитвы или медитации – ты раскрываешься, ты говоришь еда», ты говоришь: «Входи!» Ты говоришь: «Я так долго ждал, я так благодарен, что ты пришел». Всегда принимай новое с великой радостью. Даже если иногда новое ведет тебя в неудобство, все же оно того стоит. Даже если иногда из-за него ты упадешь в яму, все же оно того стоит, потому что только на ошибках человек учится, только в трудностях человек растет. Новое принесет трудности. Именно поэтому ты выбираешь старое – оно не приносит никаких трудностей. Это утешение, это приют.
И только новое, принятое глубоко и тотально, может тебя трансформировать. Ты не можешь принести новое в свою жизнь; новое приходит. Ты можешь либо принять его, либо отвергнуть. Отвергая его, ты остаешься камнем, закрытым и мертвым. Принимая его, ты становишься цветком, начинаешь раскрываться, и это раскрытие и есть празднование.
Только проникновение нового может тебя трансформировать, нет другого способа трансформации. И помни, это не имеет ничего общего с тобой и твоими усилиями. Но ничего не делать не значит прекратить действовать; это значит действовать без воли, направления или импульса из прошлого.
Поиск нового не может быть обычным поиском, потому что это поиск нового – как ты можешь его искать?
Ты его не знаешь, ты его никогда не встречал.
Поиск нового будет просто открытым исследованием. Человек не знает. Человек должен начать с состояния не-знания, он должен идти невинно, как ребенок, трепещущий от возможностей – и возможности безграничны.
Ты не можешь создать ничего нового, потому что, что бы ты ни сделал, это будет принадлежать старому, исходить из старого. Но это не значит, что ты должен перестать действовать. Это значит действовать без воли, направления или импульса из прошлого. Действуй без всякой воли, направления или импульса из прошлого – а это значит действовать медитативно. Действуй спонтанно. Позволь решать мгновению.
Не навязывай решение, потому что решение будет исходить из прошлого, и это разрушит новое. Просто действуй в мгновении, как ребенок. Полностью оставь себя ради мгновения – и каждый день ты будешь находить новые двери, новый свет, новое прозрение. И эти новые прозрения будут постоянно тебя менять. Однажды внезапно ты увидишь, что нов в каждое мгновение. Старое больше не сохраняется, старое больше не окружает тебя как облако. Ты как капля росы, свежая и молодая.
В этом смысл воскресения!
Понимая это, ты будешь свободен от памяти – то есть психологической памяти.
Память это мертвая вещь.
Память это не истина и не может быть истиной, потому что истина всегда жива, истина есть жизнь; память это продолжающееся существование того, чего уже нет.
Это жизнь в мире привидений, но она содержит нас, это наша тюрьма. Фактически это и есть мы. Память создает узел, комплекс под названием «я», эго. И естественно, эта ложная сущность под названием «я» постоянно боится смерти. Именно поэтому ты боишься нового.
Это «я» боится, не настоящий ты. В существе нет страха, но эго полно страха, потому что эго очень, очень боится умереть. Оно искусственно, оно произвольно, собрано из частей. Оно может развалиться в любой момент. Кое-как ему удавалось держать себя в руках, поддерживать себя в собранном состоянии, и тут приходит что-то новое – это будет потрясением. Именно поэтому ты не принимаешь новое с радостью.
Эго не может с радостью принять собственную смерть – как оно может с радостью принять собственную смерть?
Ты не сможешь принимать новое, пока не поймешь, что ты не эго. Как только ты видишь, что эго представляет собой твою память о прошлом и ничего больше, что ты не память, что память похожа на биокомпьютер, что это машина, полезный механизм, но ты за его пределами.
Ты – сознание, не память.
Память есть нечто содержащееся в сознании, ты же есть само сознание.
Например, ты видишь, что кто-то идет по дороге. Ты помнишь лицо, но не можешь вспомнить имя. Если бы ты был памятью, ты должен был бы вспомнить и имя. Но ты говоришь: «Я узнаю лицо, но не могу вспомнить имя». Ты начинаешь искать в памяти, погружаешься в память, смотришь с одной стороны, с другой, и вдруг имя всплывает, и ты говоришь: «Да, вот как его зовут». Память это твои заметки. Ты – тот, кто просматривает заметки, не сама память.
Часто бывает, что ты так напрягаешься, пытаясь что-то вспомнить, что вспомнить становится трудно, потому что сама попытка, само напряжение в твоем существе не позволяет памяти выдать тебе информацию. Ты изо всех сил пытаешься вспомнить чье-то имя, но оно не приходит, хотя ты и говоришь, что оно вертится у тебя на языке. Ты знаешь, что знаешь его, но имя все не приходит.
Это странно. Если бы ты был памятью, кто бы тебе мешал, как бы оно могло не прийти?
И кто бы говорил: «Я знаю, но оно не приходит»?
Ты пытаешься изо всех сил, и чем больше ты пытаешься, тем труднее это становится. Наконец, устав от всего этого, ты идешь гулять в сад и внезапно, когда ты смотришь на цветы полевых ромашек, оно всплывает на поверхность.
•
Твоя память ума это не ты. Ты – сознание, память – это содержание сознания. Но память это вся жизненная энергия эго. Память, конечно, стара, и она боится нового. Новое может быть тревожащим, новое может быть неудобоваримым. Новое может принести проблемы. Тебе придется расфокусировать себя и сфокусировать снова. Тебе придется перенастроиться. Кажется, что это тяжело.
Чтобы быть новым, человек должен разотождествиться со своим эго.
Как только ты разотождествляешься со своим эго, тебя больше не беспокоит, живо оно или мертво. Фактически, ты знаешь, что, живо оно или мертво, оно уже мертво.
Это только механизм. Используй его, но не позволяй ему использовать себя. Эго постоянно боится смерти, потому что оно произвольно; отсюда страх.
Оно не возникает из существа; оно не может возникать из существа, потому что существо есть жизнь – как может жизнь бояться смерти?
Жизнь ничего не знает о смерти. Оно возникает из произвольного, искусственного, высосанного из пальца, притянутого за уши, фальшивого. И все же именно такое позволение как смерть, делает человека живым. Умереть в эго значит родиться в существо.
Новое это посланник Творца, новое это послание Творца.
Это Евангелие!
Прислушивайся к новому, иди в новое. Ты боишься. Вопреки страху иди в новое, и твоя жизнь будет становиться богаче и богаче, и однажды ты сможешь высвободить свой скрытый аромат.
Мы продолжаем упускать многое в жизни просто из-за недостатка храбрости. Фактически, не нужно никаких усилий, чтобы достичь – только храбрость, – и все начинает приходить к тебе, вместо того чтобы ты куда-то за чем-то шел, по крайней мере, во внутреннем мире, это так.
Быть блаженным в своем счастье есть величайшая храбрость.
Быть несчастным очень трусливо.
Фактически, чтобы быть несчастным, ничего не нужно. Это может любой трус, любой дурак. Каждый способен быть несчастным, но, чтобы быть блаженным в своей радости к сущему, нужна великая храбрость – это подъем в гору.
Нужно понять многие вещи – иначе будет трудно выбраться из несчастья. Вот первое: никто тебя в нем не держит, именно ты решил оставаться в тюрьме несчастья. Никто никого не держит. Человек, готовый выйти, может сделать это в любое мгновение. Никто другой не ответствен. Если человек несчастен, он за это ответствен, но несчастный человек никогда не принимает ответственности – это его способ оставаться несчастным. Он говорит: «Кто-то другой делает меня несчастным».
Если кто-то другой делает тебя несчастным, естественно, что ты можешь сделать?
Если ты делаешь себя несчастным, что-то можно сделать, можно что-то сделать тотчас же. Тогда в твоих силах не быть несчастным. Поэтому люди продолжают перекладывать ответственность – иногда на жену, иногда на мужа, иногда на семью, на обусловленность, детство, мать, отца, иногда на общество, историю, судьбу, Бога, но всегда на что-то другое. Названия могут быть разными, но трюк остается прежним.
Человек действительно становится человеком, когда он принимает полную ответственность – кем бы он ни был, он за это ответствен. Это первая храбрость, величайшая храбрость. Очень трудно это принять, потому что ум постоянно говорит: «Если ты ответствен, зачем ты это делаешь?»
Чтобы этого избежать, мы делаем ответственным кого-то другого: «Что я могу сделать? Я беспомощен. Я жертва! Меня толкают туда и сюда силы большие, чем я, и я ничего не могу сделать. Поэтому, самое большее, я могу поплакать о том, как я несчастен и от этого стать еще несчастнее».
Все растет – все, что ты практикуешь, растет. Тогда ты идешь глубже и глубже, погружаешься глубже и глубже.
Никто, никакая другая сила, не делает этого с тобой. Это ты и только ты. В этом вся философия кармы – это твое действие; «карма» означает действие. Ты это сделал, ты можешь это переделать. И не нужно ничего ждать, не нужно ничего откладывать.
Времени не нужно – ты можешь просто выпрыгнуть из этого!
Но мы привыкли. Мы чувствуем себя очень одиноко, если перестаем быть несчастными, мы теряем нашего ближайшего друга. Несчастье стало нашей тенью – оно следует за нами всюду. Когда никого нет, по крайней мере, с тобой твое несчастье – человек женат на нем. И это долгий, долгий брак; ты остаешься женатым на нем многие жизни.
Теперь пришло время с ним развестись. Нужна великая храбростью – развестись со страданием, потерять старую привычку человеческого ума, старейшего компаньона.
Если ты глубоко любишь безусловной любовью, страха не найти. Страх это отрицание, отсутствие. Это нужно понять очень, очень глубоко. Если ты это упустишь, то никогда не сможешь понять природы страха. Он подобен темноте. Темноты не существует, она только кажется существующей. Фактически, это просто отсутствие света. Свет существует; удали свет – появляется темнота.
Темноты не существует; удалить темноту нельзя. Делай что хочешь, но темноты тебе не удалить. Ты не можешь ее принести, не можешь ее изгнать. Если хочешь сделать что-то с темнотой, тебе придется сделать что-то со светом, потому что ты можешь установить контакт лишь с тем, что существует. Выключи свет, и вот темнота; включи свет, и темноты нет – но ты делаешь что-то со светом. С темнотой ничего сделать нельзя.
Страх есть темнота.
Это отсутствие любви.
Ты не можешь ничего с ним сделать, и чем больше ты делаешь, тем больше в тебе будет страха, потому что тем более ты найдешь, что ничего сделать нельзя. Проблема будет становиться более и более сложной. Если ты борешься с темнотой, ты будешь побежден. Ты можешь принести меч и попытаться убить темноту: это только изнурит тебя. И в конце концов ум подумает: «Темнота так сильна, вот почему я побежден».
Вот где логика заблуждается.
Это абсолютно логично – ты боролся с темнотой и не смог ее победить, не смог ее уничтожить; абсолютно логично прийти к заключению, что «темнота очень сильна, очень мощна. Я перед ней бессилен». Но реальность прямо противоположна. Ты не бессилен, бессильна темнота. Фактически, темноты вообще нет – именно поэтому ты не можешь ее победить.
Как ты можешь победить то, чего нет?
Не борись со страхом; иначе ты будешь становиться более и более испуганным, и новый страх войдет в твое существо: страх страха, что очень опасно. Во-первых, страх это отсутствие; во-вторых, страх страха это страх отсутствия отсутствия.
Теперь ты движешься в безумие!
Страх есть не что иное, как отсутствие любви. Сделай что-то с любовью, забудь о страхе. Если ты хорошо любишь, страх исчезает. Если ты любишь глубоко, страха не найти.
Когда ты был в кого-то влюблен, даже на одно мгновение, был ли какой-то страх?
Его никогда не бывает в отношениях, когда, хотя бы на одно мгновение, двое пребывают в глубокой любви, и происходит встреча, они обращены друг к другу – в это мгновение никогда не бывает страха. Точно как когда свет горит, темноты нет – вот тайный ключ: больше люби.
Обычно мы так не думаем – мы думаем: «Что нужно, чтобы быть счастливым? Каждый хочет быть счастливым».
Это абсолютно неправильно.
Очень редко встречается человек, который хочет быть счастливым – вопреки тому, что все постоянно говорят. Очень редко человек готов быть счастливым – люди столько вложили в свое несчастье. Они любят быть несчастными, фактически, они счастливы в своем несчастье.
Если ты чувствуешь страх в своем существе, больше люби. Будь храбрым в любви, наберись храбрости. Будь искателем приключений в любви; люби больше, и люби безусловно, потому что, чем больше ты любишь, тем меньше будет страха.
Люби, все четыре слоя любви, от секса до самадхи.
Люби глубоко.
Если ты любишь глубоко в сексуальных отношениях, много страха исчезнет из тела. Если тело дрожит от страха, это страх секса; ты не был в глубоких сексуальных отношениях. Твое тело дрожит, твое тело не расслаблено, не дома.
Люби глубоко – сексуальный оргазм разгонит весь страх тела.
Ты должен стать смелым, потому что смелые люди не кто иные, как трусы вверх ногами. Тогда, весь страх исчезнет, не будет ни трусости, ни смелости. Это два аспекта страха.
Посмотри на смелых людей: ты найдешь, что глубоко внутри они боятся, они просто окружили себя доспехами. Смелость это не бесстрашие, это страх, защищенный, закованный в латы, доспехи.
Когда страх исчезает, ты становишься безстрашным. А безстрашный человек это тот, кто никогда не создает ни в ком страха и никогда не позволяет никому создать страх в себе.
Глубокий сексуальный оргазм дает телу ощущение, что оно как дома. Глубокое, глубокое здоровье случается с телом, потому что тело чувствует себя целым.
Затем второй шаг – любовь.
Люби людей – люби безусловно.
Если у тебя в уме есть какие-то условия, ты не сможешь любить; эти условия станут преградами.
Если любовь для тебя благотворна, зачем беспокоиться об условиях?
Она так благотворна, она дает тебе такое хорошее самочувствие – люби безусловно, не проси ничего взамен.
Если ты приходишь к пониманию того, что просто любя людей, ты растешь в бесстрашии, ты будешь любить просто ради самой радости любви!
Обычно люди любят, только когда удовлетворены их условия. Они говорят: «Ты должен быть таким-то и таким-то, только тогда я буду тебя любить». Мать говорит ребенку: «Я буду тебя любить, если ты будешь себя хорошо вести». Жена говорит мужу: «Ты должен быть вот таким,только тогда я смогу тебя любить». Каждый ставит условия; любовь исчезает.
Любовь это безбрежное небо!
Ты не можешь втиснуть ее в узкое пространство, обусловленное, ограниченное. Если ты принесешь в дом свежий воздух и закупоришь его со всех сторон – закроешь все окна, закроешь все двери, – вскоре он станет затхлым. Когда бы ни случилась любовь, это часть свободы; скоро ты принесешь этот свежий воздух в дом, и все станет затхлым, грязным.
Это глубокая проблема человечества – это было проблемой. Когда ты влюбляешься, кто-то выглядит красивым, потому что в эти мгновения ты не ставишь никаких условий. Два человека движутся рядом без условий. Как только они фиксируются, как только начинают принимать друг друга как должное, навязываются условия: «Ты должен быть вот таким, ты должен вести себя вот так – только тогда я буду любить» – любовь становится сделкой.
Когда ты не любишь из полноты своего сердца, ты торгуешься.
Ты хочешь заставить другого человека что-то для тебя сделать, лишь тогда ты можешь любить; иначе ты предашь свою любовь.
Теперь ты используешь любовь как наказание, как карательную меру, но не любишь.
Ты либо пытаешься удержать любовь, либо отдаешь любовь, но в обоих случаях любовь это не цель, целью является что-то другое.
Если ты муж, ты приносишь жене подарки – она счастлива, она цепляется за тебя, целует тебя; если ты ничего не приносишь в дом, появляется дистанция; она не цепляется, она к тебе не подходит. Когда ты делаешь такие вещи, то забываешь, что твоя любовь благотворна для тебя, не только для других. Прежде всего она помогает тем, кто любит. Во-вторых, она помогает тем, кого любят.
Любовь это такое красивое явление, и если ты любишь, ты будешь им наслаждаться.
И чем больше ты любишь, тем более будешь привлекателен для любви. Чем меньше ты любишь, чем больше требуешь, чтобы тебя любили другие, тем менее и менее ты привлекателен для любви, тем более ты закрыт, ограничен эго. И ты станешь недотрогой – даже если кто-то приблизится, чтобы тебя полюбить, ты испугаешься, потому что в каждой любви есть возможность быть отвергнутым, покинутым.
Никто тебя не любит – эта мысль стала выгравированной в тебе надписью.
Этот человек пытается заставить тебя передумать?
Он собирается любить тебя! – наверное, это что-то фальшивое, он пытается тебя обмануть. Наверное, это коварный, хитрый человек. Ты защищаешь себя. Ты никому не позволяешь любить себя и не любишь других сам. Тогда возникает страх. Ты один в мире, совершенно один, ты так одинок, отсоединен.
Что же такое тогда страх?
Страх это ощущение потери связи с существованием. Пусть это будет определением страха: состояние вне связи с существованием есть страх. Ты остался один, ребенок, плачущий в доме, мать, отец и вся семья которого ушла в театр. Ребенок плачет и рыдает в коляске. Он остался один, без связи, его некому защитить, некому утешить, ему некого любить; одиночество, безграничное одиночество всюду вокруг. Это состояние страха.
Страх возникает в тебе, потому что тебя воспитали таким образом, что ты не позволяешь случиться любви. Все человечество обучали всему, кроме любви. Убивать нас научили.
И существуют армии – где многие годы обучают убивать!
Считать нас обучили; существуют колледжи, университеты, где многие годы тебя обучают быть расчетливым, чтобы никто не мог тебя обмануть, а ты сам мог обманывать других. Но нигде нет никакой возможности, которая позволила бы тебе любить – а любовь есть свобода.
Фактически более того, общество препятствует любой попытке любить. Родителям не нравится, когда их дети влюбляются. Это не нравится никакому отцу, это не нравится никакой матери; как бы они ни притворялись, ни одному отцу, ни одной матери не нравится, когда их ребенок влюбляется. Им нравится брак по рассчету.
Почему?
Потому что, когда молодой человек влюбляется в женщину или девушку, он уходит из семьи, он создает новую семью, собственную семью. Конечно, он идет против старой семьи, он бунтует, он говорит: «Теперь я ухожу, я создам собственный дом». И он выбирает себе женщину; отец не имеет с этим ничего общего, мать не имеет с этим ничего общего, им кажется, что они совершенно отсоединены.
Нет, им хочется все рассчитать: «Ты создашь дом, но позволь нам устроить все таким образом, чтобы мы имели в нем право голоса. И не влюбляйся – потому что, когда ты влюбляешься, любовь становится целым миром». Если брак происходит по рассчету, это просто социальное действие, ты не влюблен, твоя жена не стала для тебя целым миром, твой муж не стал целым миром.
Поэтому везде, где продолжается брак по расчету, продолжается семья исчезает. Везде, где в существование пришел брак по любви, семья расцветает как цветок ромашки.
Теперь ты можешь увидеть всю логику брака по рассчету: семья борется за существование. Неважно, если разрушен ты, если в тебе разрушена всякая возможность любви; ты должен быть принесен в жертву семье. Если брак случается по расчету, семья не может оставаться сплоченной.
Общество не допускает любви, потому что если человек действительно влюблен, им нельзя манипулировать.
Если молодое поколение будет двигаться глубже и глубже в любовь, войны исчезнут, потому что нельзя будет найти достаточно сумасшедших, чтобы послать на войну. Если ты любишь, ты вкусил нечто от жизни; тебе не нравится смерть, тебе не нравится убивать людей.
Если ты не любишь, ты ничего не вкусил от жизни; ты любишь смерть. Но таково западное мышление ума.
Страх убивает, хочет убивать. Страх разрушителен, любовь же это творческая энергия. Когда ты любишь, тебе хочется создавать – может быть, петь песню, писать картины, создавать поэзию.
Мир отбросит войны, только когда в него снова войдет любовь. Политики не хотят, чтобы вы любили, общество не хочет, чтобы вы любили, семья не позволяет вам любить. Все они хотят контролировать энергию вашей любви, потому что это единственная энергия. Именно поэтому существует страх.
Отбрось все страхи и люби больше – и люби без условий. Не думай, что ты делаешь что-то для другого, когда любишь; ты делаешь что-то для себя.Когда ты любишь, это благотворно для тебя. Не жди; не говори, что когда другие будут любить, будешь любить и ты – суть совершенно не в этом.
Заботься о себе. Любовь заботится о себе. Люби людей – это принесет тебе осуществление, ты будешь получать от этого больше и больше блаженства.
И когда любовь становится глубже, страх исчезает; любовь это свет, страх это темнота.
Тогда приходит третья стадия любви – молитва.
Церкви, религии, организованные секты – они учат молиться. Но фактически они мешают тебе молиться, потому что молитва это спонтанное явление, ему нельзя научить. Если тебя учили молиться с детства, тебе помешали испытать прекрасный опыт, который мог бы случиться.
Молитва это спонтанное явление.
Третья энергия любви есть молитва. Религии, организованные церкви разрушили ее. Они дали готовые молитвы. Молитва это спонтанное чувство. Помните эту историю, когда молитесь. Пусть молитва будет спонтанным явлением.
Если даже молитва не может быть спонтанной, что же тогда вообще может быть спонтанным?
Если даже к Богу ты приходишь с заготовленной заранее речью, когда же ты будешь подлинным, истинным и естественным?
Говори те вещи, которые тебе хочется. Говори с Богом, как говорил бы с мудрым другом. Но не вноси в это формальностей. Формальные отношения это вообще не отношения.
Не стал ли ты формальным и с Богом?
Ты упускаешь всю спонтанность.
Внеси любовь в молитву.
Тогда ты можешь говорить!
Это красиво, это диалог со Вселенной.
Ты не замечал?
Если ты действительно спонтанен, люди подумают, что ты сумасшедший. Если ты подойдешь к дереву или к цветку, к ромашке, и начнешь с ней разговаривать, люди подумают, что ты сумасшедший. Если ты пойдешь в церковь и будешь разговаривать с крестом или иконой, никто не посчитает тебя сумасшедшим, все подумают, что ты религиозный человек. Ты разговариваешь с камнем в храме, и все считают тебя религиозным, потому что это утвержденная форма.
Если ты разговариваешь с ромашкой, в которой гораздо больше жизни, чем в любой каменной скульптуре, в которой гораздо больше жизни, чем в любом каменном изваянии. Если ты разговариваешь с деревом, которое гораздо более укоренено в Творце, чем любой крест, потому что у креста нет корней, это мертвая вещь – именно поэтому он убивает,
Дерево живо, с корнями глубоко в земле, с ветвями в небе, связанное с целым, с лучами солнца, со звездами – разговаривай с деревьями!
Это может быть точкой связи с божественным.
Но если ты будешь это делать, люди подумают, что ты сумасшедший. Спонтанность считается безумием. Формальности считаются нормой. Реальность прямо противоположна. Если ты идешь в церковь и просто повторяешь какую-то заученную молитву, ты просто ведешь себя как дурак.
Иди от сердца к сердцу!
Молитва безусловной любви сердца красива, в ней ты начинаешь течь.
Молитва означает: быть влюбленным – влюбленным в целое.
Иногда ты совершенно забрасываешь молитву, потому что ты продолжаешь молиться, а Бог все не слушает. Это отношения, в которые ты глубоко вовлечен, ты злишься. Иногда ты чувствуешь себя очень хорошо, ты признателен, благодарен; иногда ты раздосадован. Но пусть это будут живые отношения. Тогда молитва будет истинной. Если ты просто бубнишь как граммофон, повторяя каждый день одно и то же, это не молитва.
Молитва должна быть живым переживанием, диалогом от сердца к сердцу. И вскоре, если она из сердца, ты почувствуешь, что ты не только говоришь, но и получаешь ответ. Молитва встала на ноги, достигла совершеннолетия. Ты чувствуешь отклик, не только ты говоришь – если это монолог, это еще не молитва, – она становится диалогом. Ты не только говоришь, но и слушаешь.
все существование готово откликнуться. Как только твое сердце открыто, целое откликается.
Нет ничего подобного молитве. Ни одна любовь так не прекрасна, как молитва. Точно как никакой секс не может быть таким красивым как любовь, никакая любовь не может быть такой красивой как молитва.
Но затем идет четвертая стадия, медитация сердца.
В ней прекращается и диалог.
Тогда диалог происходит в молчании. Слова отпадают, потому что когда сердце действительно полно, ты не можешь говорить. Когда сердце переполнено, только молчание может быть проводником. Тогда нет «другого». Ты един со вселенной. Ты ничего не говоришь и ничего не слышишь. Ты пребываешь с единым, со вселенной, с целым. Единство – это медитация.
Вот четыре стадии любви, и в каждой стадии страх будет все более исчезать. Если случится красивый секс, страх исчезнет из тела. Тело не будет невротичным.
Если случится любовь, страх исчезнет из ума. Ты будешь жить жизнью свободы, расслабленный, как дома. Не будет никакого страха, никаких кошмарных снов.
Если случится молитва, страх исчезнет полностью, потому что в молитве ты сливаешься воедино – ты начинаешь чувствовать взаимосвязь с целым. Страх исчезает из духа; страх смерти исчезает, когда ты в молитве, не раньше.
А когда ты медитируешь, исчезает даже бесстрашие. Страх исчезает, бесстрашие исчезает. Ничего не остается. Или, остается лишь ничто. Безграничная чистота, девственность, невинность.
Не отношения, но состояние Бытия.
Любовь это не отношения. Любовь это состояние бытия; она не имеет ничего общего ни с кем другим. Человек не в любви, он есть любовь. И, конечно, когда человек есть любовь, он в любви – это исходный результат, побочное следствие, не источник. Источник заключается в том, что он есть любовь.
А кто может быть любовью?
Конечно, если ты не осознаешь, кто ты такой, ты не можешь быть любовью. Ты будешь страхом. Страх это противоположность любви. Помни, не ненависть противоположна любви, как думают люди. Ненависть это любовь вверх ногами, не противоположность любви. Настоящая противоположность любви – страх. В любви человек расширяется, в страхе сжимается. В страхе человек становится закрытым, в любви – раскрывается. В страхе человек сомневается, в любви – доверяет. В страхе человек остается одиноким. В любви он исчезает; поэтому не может быть совершенно никакой речи об одиночестве.
Когда человека нет, как он может быть одиноким?
Тогда все эти деревья, птицы, облака и солнце у тебя внутри. Любовь – это когда ты познал внутреннее небо.
Маленький ребенок свободен от страха; дети рождаются без всякого страха. Если общество может помочь и поддержать их в том, чтобы оставаться без страха, лазать по деревьям и горам, плавать в океанах и реках – если общество всеми возможными способами может им помочь быть искателями приключений, приключений неизвестного, если общество может создать в них великий поиск, вместо того чтобы давать мертвые верования – тогда дети превратятся в великих влюбленных, влюбленных в жизнь. А это истинная религия. Нет религии выше любви.
Медитируй, танцуй, пой и иди глубже внутрь себя. Слушай птиц внимательнее. Смотри на цветы с благоговением, с удивлением. Не становись знающим, не продолжай вешать на вещи ярлыки. Именно это и значит быть знающим – великое искусство вешать ярлыки, распределять вещи по категориям. Встречайся с людьми, смешивайся с людьми, с как можно большим числом людей, потому что каждый из людей выражает одно из разных лиц Творца. Учись у людей. Не бойся, это существование тебе не враг. Это существование тебе как мать, это существование готово поддержать тебя всеми возможными способами. Доверяй, и ты почувствуешь в себе новый подъем энергии. Эта энергия – любовь. Эта энергия хочет благословить все существование, потому что в этой энергии человек чувствует себя блаженным.
А когда ты чувствуешь себя блаженным в радости и счастье, что еще остается делать, как не благословлять все существование?
Любовь это глубокое желание благословить все существование.
Любовь очень редка.
Встретить человека в его центре значит претерпеть революцию, потому что если ты хочешь встретить человека в самом его центре, тебе придется позволить и ему проникнуть к тебе в центр. Тебе придется стать уязвимым, абсолютно уязвимым, открытым.
Это рискованно.
Позволить кому-то достичь своего центра рискованно, опасно, потому что ты никогда не знаешь, что сделает этот человек. И если все твои тайны известны, если твое скрытое становится явным, если ты совершенно обнажен, ты никогда не знаешь, что сделает другой человек. Есть страх. Именно поэтому мы никогда не открыты.
Только знакомство – а мы думаем, что случилась любовь.
Периферии встречаются, а мы думаем, что встретились мы. Ты это не твоя периферия. На самом деле периферия это граница, там, где ты кончаешься, просто окружающая тебя ограда.
Это не ты!
Периферия это место, где ты кончаешься как ум, и начинается мир разума сердца.
Даже мужья и жены, которые, может быть, прожили вместе много лет, могут быть просто знакомыми. Они могут так и не встретить друг друга. И чем дольше ты с кем-то живешь, тем больше забываешь, что центры остались неизвестными.
Поэтому первое, что нужно понять: не принимай знакомство за любовь.
Вы можете заниматься любовью, вы можете быть связаны сексуально, но секс перифериен. Пока не встретились центры, секс это просто встреча двух тел.
А встреча двух тел это не ваша встреча.
Секс тоже остается только знакомством – физическим, телесным, но только знакомством. Ты можешь позволить кому-то войти в свой центр, только когда не боишься, когда в тебе нет страха.
Есть два образа жизни: ориентированный на страх и ориентированный на безусловную любовь.
Ориентированная на страх жизнь не может привести к глубоким отношениям. Ты останешься испуганным и не сможешь впустить другого, не сможешь позволить другому проникнуть в себя до самого ядра. Ты допускаешь другого до определенных пределов, затем появляется стена, и все останавливается.
Ориентированный на любовь человек это тот, кто не боится будущего, кто не боится результата и последствий, кто живет здесь и сейчас.
Не беспокойся о результате; это ориентированный на страх ум. Не думай о том, что из этого выйдет. Просто будь здесь и действуй тотально. Не рассчитывай. Ориентированный па страх человек всегда считает, планирует, организует, стоит па страже. Таким образом теряется вся его жизнь.
Любовь это редкое духовное цветение. Она случается лишь изредка. Многие миллионы людей считают себя влюбленными. Они верят, что любят, но это только сексуальное верование.
Любовь это редкое духовное цветение.
Иногда оно происходит.
Оно редко, потому что может случиться, лишь когда нет страха, не раньше. Это означает, что любовь может случиться только с глубоко духовным, религиозным человеком. Секс возможен для всех. Знакомство возможно для всех. Не любовь.
Когда ты не боишься, тебе нечего скрывать; тогда ты можешь быть открытым, ты можешь открыть все границы. Тогда ты можешь пригласить другого проникнуть в самое ядро.
И помни, если ты позволишь кому-нибудь проникнуть глубоко в себя, другой позволит тебе проникнуть глубоко в себя, потому что когда ты позволяешь кому-то проникнуть в себя, это создает доверие. Когда ты не боишься, другой становится бесстрашным.
В твоей любви всегда присутствует страх.
Тогда это не любовь. Тогда это соглашение двух испуганных людей, зависящих друг от друга, ссорящихся, эксплуатирующих, манипулирующих, контролирующих, доминирующих, пытающихся владеть – но не любовь.
Если ты можешь позволить случиться любви, не нужно будет молитвы, не нужно будет медитации, не нужно будет никакой церкви, никакого храма. Ты можешь совершенно забыть Бога, если можешь любить – потому что в любви с тобой случится все: медитация, молитва, Бог, с тобой случится все.
Именно это имеет в виду Иисус, когда говорит, что любовь есть Творец Живой Вселенной.
Но любовь трудна. Нужно отбросить страх. И это странная вещь: ты так боишься, в то время как тебе нечего терять.
Мистик Кабир где-то говорит: «Я заглядываю в людей, они так боятся, но я не вижу, почему – ведь им нечего терять».
Кабир говорит: «Они подобны голому человеку, который никогда не ходит купаться на реку, потому что боится – как он высушит одежду?»
Вот ваша ситуация – голые, без одежды, вы всегда беспокоитесь об одежде.
Что вам терять?
Нечего.
Это тело будет отнято смертью; прежде чем его отнимет смерть, отдай его любви.
Что бы ты ни имел, это будет отнято; прежде чем это отнято, почему бы этим не поделиться?
Это единственный способ владеть. Если ты можешь делиться и отдавать, ты хозяин. Это будет отнято – ничто ты не можешь сохранить навсегда. Смерть разрушит все.
Поэтому, если ты понимаешь меня правильно, борьба происходит между смертью и любовью. Если ты можешь отдавать, смерти не будет. Прежде чем у тебя что-то отняли, ты уже все отдал, ты уже принес дар. Смерти быть не может.
Для влюбленного смерти нет.
Для не влюбленного каждое мгновение есть смерть, потому что в каждое мгновение что-то вырывается у него из рук. Тело исчезает, он теряет его с каждым мгновением. Затем придет смерть, и все будет уничтожено.
Что такое страх?
Почему ты так боишься?
Даже если о тебе все известно, и ты открытая книга, зачем бояться?
Как это может тебе повредить?
Просто ложные концепции, просто обусловленности, данные обществом – что ты должен скрываться, что ты должен защищаться, что ты должен быть постоянно в боевом настроении, что каждый тебе враг, что все против тебя.
Никто не против тебя!
Даже если ты чувствуешь, что кто-то против тебя, даже он не против – потому что каждый озабочен самим собой, не тобой. Бояться нечего. Это нужно осознать, прежде чем могут случиться настоящие отношения. Бояться нечего.
Медитируй на это. И тогда позволь другому войти в себя, пригласи другого войти. Не создавай никаких препятствий; пусть проход будет открытым, без всяких замков, без дверей; пусть в тебе не будет никаких закрытых дверей. Тогда любовь возможна.
Когда встречаются два центра, это любовь.
Любовь это алхимическое явление – точно как водород и кислород, встречаясь, создают новое явление: воду. Может быть, у тебя есть кислород, а у другого – водород, но если вы испытываете жажду, они будут бесполезны. У тебя может быть сколько угодно кислорода, сколько угодно водорода, но жажда не уйдет.
Когда встречаются два центра, создается нечто новое. Это новое и есть любовь. Она точно подобна воде; жажда многих, многих жизней утолена. Внезапно ты удовлетворен. Это видимый признак любви: ты становишься удовлетворенным, словно достиг всего. Теперь нечего достигать; ты достиг цели. Дальнейшей цели нет; предназначение исполнено. Семя стало цветком, пришло к полному цветению.
Глубокая удовлетворенность есть видимый признак любви. Когда человек влюблен, он в глубокой удовлетворенности. Любовь нельзя увидеть, но удовлетворенность, глубокая исполнен-ность, окружающая его, в каждом дыхании, в каждом движении, в самом его существе – удовлетворенность.
Ты можешь удивиться, но любовь делает тебя нежелающим, но желание приходит от неудовлетворенности. Ты желаешь, потому что у тебя нет. Ты желаешь, потому что думаешь, что если у тебя что-то будет, это даст тебе удовлетворенность. Желание приходит из неудовлетворенности.
Когда есть любовь, и два центра встретились, растворились и слились в любви безусловной, и родилось новое алхимическое качество, есть удовлетворенность. Будто бы все существование остановилось – никакого движения. Тогда настоящее мгновение – единственное мгновение.
Даже смерть ничего не значит для человека, который влюблен.
Любовь это выход в мир без границ, в мир, который нигде не кончается. Любовь начинается, но не кончается никогда – это начало без конца.
Помни одну вещь: обычно ум вмешивается и отказывает любви в ее бесконечности и просторе. Если ты действительно любишь человека, ты дашь ему безграничный простор. Само твое существо будет просто пространством для его роста, пространством, с которым он мог бы расти. Ум вмешивается и пытается владеть этим человеком, и тогда любовь уничтожена. Ум очень жаден – ум есть жадность. Ум очень ядовит. Поэтому, если человек хочет двигаться в мире любви, он должен отбросить ум. Человек должен жить без вмешательства ума. Ум хорош, когда он на своем месте. Он нужен на рынке; в любви он не нужен. Он нужен, когда ты составляешь бюджет, но не нужен, когда ты движешься во внутреннее пространство. Он нужен в математике; он не нужен в медитации. У ума есть полезное применение, но это применение – во внешнем мире. Во внутреннем мире он просто неуместен. Поэтому стань более и более любящим, любящим безусловно. Стань любовью. Стань раскрытием – просто будь любящим.
Птицы и деревья, земли и звезды, мужчины и женщины – все это понимают.
Черное и белое, есть лишь один язык, язык Вселенной – и это язык безусловной любви. Так стань этим языком. И как только ты стал любовью, раскрывается совершенно другой мир, в котором нет границ.
Всегда помни, что ум является фактором, заставляющим людей быть закрытыми. Ум очень боится раскрытия, потому что ум по своему существу основан на страхе. Чем более человек бес страшен, тем менее он пользуется умом. Чем более человек испуган, тем более он пользуется умом.
Может быть, ты замечал, что когда ты испуган, когда в тебе есть тревога, когда тебя что-то беспокоит, ум приходит в твой фокус. Когда ты встревожен, ума слишком много. Когда ты спокоен, ума не так много.
Когда все хорошо, и страха нет, ум плетется позади. Когда дела плохи, ум просто набрасывается на тебя, становится лидером. Во времена опасности он становится лидером. Ум похож на политиков.
Адольф Гитлер написал в своей автобиографии, «Майн Кампф», что, если хочешь сохранить лидерство, страну нужно всегда держать в страхе. Пугай страну тем, что на нее нападет соседняя страна, что есть страны, замышляющие нападение, готовящие нападение – продолжай распускать слухи. Никогда не оставляй людей в покое, потому что если они смогут расслабиться, то не будут беспокоиться о политиках.
Когда люди действительно спокойны, политики теряют важность. Держи людей в постоянном страхе, тогда политик останется у власти.
Когда идет война, политик становится великим человеком.
Война создает ситуации, дает людям возможности доминировать и становиться лидерами. Точно то же самое происходит в политике ума.
Медитация это не что иное, как создание ситуации, когда у ума все меньше и меньше забот. Ты настолько лишен страха, настолько полон любви и мира – так удовлетворен всем, что бы ни происходило, что уму нечего сказать. Тогда ум мало-помалу отстает, плетется позади, и созданная дистанция становится все больше и больше.
Однажды ум отстает окончательно – и тогда ты становишься вселенной. Тогда ты больше не ограничен телом, ничем не ограничен – ты чистый простор. Именно это и есть Творец. Творец это чистый простор.
Любовь есть путь к этому простору. Любовь это средство, Творец – цель.
Люди, которые боятся, это люди, способные к огромной любви.
Страх это отрицательная сторона любви. Если любви не позволено течь, она становится страхом. Если любовь может течь, страх исчезает.
Именно поэтому лишь в мгновения любви страха нет. Если ты любишь человека, страх исчезает. Влюбленные это единственные люди, которые бесстрашны; даже смерть не создает проблем. Только влюбленные могут умереть в безмерном молчании и бесстрашии.
Но всегда происходит так, что чем больше ты любишь, тем больше чувствуешь страх. Именно поэтому женщины боятся больше мужчин – у них больший потенциал любви.
В этом мире мало возможностей претворить любовь в действительность, и потенциал остается висящей на тебе тяжестью. А если какой-то потенциал остается в зависшем состоянии, он обращается в свою противоположность. Он может стать ревностью; это тоже часть страха. Он может стать стремлением к обладанию; это тоже часть страха. Он может стать даже ненавистью; это тоже часть страха. Стань более и более любящим. Люби безусловно, люби, где только возможно. У человека есть миллионы возможностей любить.
Можно любить просто незнакомца, идущего по дороге.
Можно просто почувствовать любовь к нему и пойти дальше. Не нужно даже разговаривать. Не нужно этого высказывать.
Можно просто почувствовать и пойти дальше своей дорогой.
Можно любить скалу.
Можно любить деревья, можно любить небо, звезды.
Можно любить друга, мужа, детей, отца, мать.
Возможностей любить – миллионы.
Помни: смелость не значит бесстрашие.
Если кто-то бесстрашен, его нельзя назвать смелым.
Нельзя назвать смелой машину; она бесстрашна.
Смелость существует только в океане страха, смелость это остров в океане страха. Есть страх, но, несмотря на страх, человек рискует; это смелость. Он дрожит, он боится идти в темноту, но все же идет. Вопреки себе он идет; вот смысл смелости. Это не значит бесстрашие. Это значит, что ты полон страха, но все же он не движет тобой.
Величайший страх возникает, когда ты движешься в любовь. Страх охватывает твою душу, потому что любить значит умереть, умереть в другом. Это смерть, и гораздо более глубокая, чем обычная смерть. В обычной смерти умирает только тело; в смерти любви умирает эго. Чтобы любить, нужна великая храбрость. Человек должен быть способен идти в любовь несмотря на все собирающиеся вокруг него страхи.
Чем больше риск, тем больше возможность роста – ничто так не помогает человеку расти, как любовь. Люди, которые боятся влюбиться, остаются инфантильными, незрелыми, непоспевшими. Только пламя любви дает тебе зрелость.
Ни легко, Ни трудно просто естественно
Любовь это естественное состояние сознания. Это ни легко, ни трудно; эти слова совершенно неприменимы. Это не усилие, поэтому это не может быть ни легким, ни трудным.
Это подобно дыханию!
Это подобно биению твоего сердца, циркуляции крови в теле.
Любовь это само твое существо, но такая любовь стала почти невозможной. Общество ее не терпит. Общество обусловливает тебя таким образом, что любовь становится невозможной, а ненависть становится единственной возможной вещью. Тогда ненависть легка, а любовь не только трудна, но и невозможна. Человек подвергся искажению. Человека нельзя низвести до раба, если сначала его не исказить. Политик и священник были в тайном заговоре веками. Они низводили человечество до толпы рабов. Они разрушили в человеке всякую возможность бунта – а любовь это бунт, потому что любовь слушает только сердце и ни капли не заботится ни о чем другом.
Любовь опасна, потому что она делает тебя индивидуальностью. А государство и церковь… они не хотят индивидуальностей, совершенно не хотят. Они не хотят человеческих существ, они хотят овец. Они хотят людей, которые только выглядят как человеческие существа, но чьи души совершенно раздавлены, повреждены так глубоко, что кажутся почти неизлечимыми.
А лучший способ разрушить человека это разрушить спонтанность его любви. Если у человека есть любовь, не может быть никаких наций; нации существуют на ненависти.
Если появляется любовь, границы исчезают.
Если появляется безусловная любовь, кто будет христианином, кто будет евреем?
Если появится любовь, религии исчезнут.
Если появится любовь, кто пойдет в храм?
Зачем?
Именно потому, что не хватает любви, вы ищете Бога.
Бог это не что иное, как заменитель вашей отсутствующей любви к Творцу.
Потому что вы не блаженны, не мирны, не экстатичны, вы ищете Бога – иначе кого он волнует?
Кому он нужен?
Если твоя жизнь танец, Бог уже достигнут.
Любящее сердце наполнено Творцом. Не нужно никакой церкви, не нужно никаких молитв, не нужно никакого храма, никакого священника.
Поэтому священник и политик, эти двое – враги человечества. Они в сговоре, потому что политик хочет править твоим телом, а священник хочет править твоей душой. Секрет один и тот же: разрушить любовь. Тогда человек – не более чем полость, пустота, бессмысленное существование. Тогда ты можешь делать с человечеством все, что хочешь, и никто не взбунтуется, никто не соберет достаточно храбрости для бунта.
Любовь дает храбрость, любовь отнимает страх – а угнетатели зависят от твоего страха. Они создают в тебе страх, тысячу и один вид страха. Ты окружен страхами, вся твоя психология полна страха. Глубоко внутри ты дрожишь. Лишь на поверхности ты поддерживаешь определенный фасад; однако внутри сохраняются многие слои страха.
Человек, полный страха, может только ненавидеть – ненависть это естественный результат страха. Человек, полный страха, полон и гнева; человек, полный страха, скорее против жизни, чем за жизнь. Смерть кажется спокойным состоянием полному страха человеку. Испуганный человек суицидален, он отрицает жизнь.
Жизнь кажется ему опасной, потому что жить означает, что тебе придется любить – как еще ты можешь жить?
Точно как телу нужно дышать, чтобы жить, душе нужно любить. А любовь абсолютно отравлена.
Отравив энергию твоей любви, они создали в тебе расщепление; они создали твоего врага у тебя внутри, они разделили тебя надвое. Они создали гражданскую войну, и ты всегда в конфликте. В конфликте твоя энергия жизни данная тебе Творцом рассеивается; поэтому в твоей жизни нет энтузиазма, веселья. Она не переполняется энергией; она тупа, глупа, неразумна.
Любовь обостряет разум, страх притупляет его.
Кто хочет, чтобы ты был разумным?
Не те, кто у власти.
Как они могут хотеть, чтобы ты был разумным? – потому что, если ты разумен, ты начнешь видеть всю эту стратегию, все эти игры.
Они хотят, чтобы ты был глупым и посредственным. Они, конечно, хотят, чтобы ты был эффективным в том, что касается работы, но не разумным; поэтому человечество живет на самом нижнем уровне, на минимуме своего потенциала.
Научные исследователи говорят, что обычный человек использует за всю жизнь лишь пять процентов своего потенциального разума. Обычный человек, только пять процентов. Исследователи говорят, что даже те, кто талантлив, не используют более десяти процентов. А те, кого мы называем гениями, используют лишь пятнадцать.
Представь себе мир, в котором каждый использует свой потенциал на сто процентов, тогда даже боги позавидуют земле, тогда даже богам захочется родиться на земле.
Тогда земля будет раем, сверхраем.
Прямо сейчас это ад.
Прямо сейчас рай захвачен.
Если человека оставить в покое, оставить неотравленным, тогда любовь будет проста, очень проста. Не будет никаких проблем. Она будет в точности подобна воде, текущей вниз, пару, поднимающемуся вверх, цветению деревьев, пению птиц.
Она будет так естественна и так спонтанна!
Но человека не оставляют в покое. Как только ребенок рождается, угнетатели готовы наброситься на него, раздавить его энергии, исказить их до такой степени, чтобы человек никогда не осознал, что живет фальшивой жизнью, ложной жизнью, что не живет тем, чем ему предназначено быть, жизнью, для которой рожден; что он живет какой-то синтетической, пластмассовой, но не своей настоящей душой. Именно поэтому миллионы людей так несчастны – потому что они чувствуют, что где-то сбились с пути, что они не могут быть самими собой, что что-то неправильно в самой основе.
Любовь проста, если ребенку позволить расти, помочь расти естественным путем. Если ребенку помочь быть в гармонии с природой и в гармонии с самим собой, если ребенка поддерживать, питать, поощрять быть естественным, быть самим собой, быть светом самому себе, тогда любовь проста.
Тогда человек просто будет любящим!
Ненависть будет почти невозможной, потому что, прежде чем ненавидеть кого-то другого, ты должен создать этот яд у себя внутри. Ты можешь кому-то дать только то, что у тебя уже есть. Ты можешь ненавидеть, лишь будучи полным ненависти. А быть полным ненависти значит страдать в аду. Быть полным ненависти значит гореть в огне. Быть полным ненависти значит, что сначала ты должен ранить самого себя. Прежде чем ты можешь ранить кого-то другого, ты должен ранить самого себя. Другой, может быть, не будет ранен, это зависит от другого. Но одно абсолютно определенно: прежде чем ненавидеть, ты должен пройти через долгое страдание и несчастье. Другой может не принять твоей ненависти, другой может ее отвергнуть. Другой может быть буддой – он может просто посмеяться над ней. Он может простить тебя, он может не реагировать. Может быть, ты не сможешь его ранить, если он не готов реагировать.
Если ты не можешь его потревожить, что ты можешь сделать?
Ты почувствуешь себя бессильным перед ним.
Поэтому необязательно, что другой будет ранен. Но одно абсолютно определенно: если ты кого-то ненавидишь, сначала ты должен многими способами ранить собственную душу; ты должен наполниться ядом, прежде чем выбросить его на других.
Ненависть неестественна. Любовь это состояние здоровья; ненависть это состояние болезни. Она настолько же неестественна, как болезнь. Она случается лишь когда ты теряешь чувство своей природы, когда ты больше не в гармонии с существованием, не в гармонии со своим существом, со своим глубочайшим ядром. Тогда ты болен – психологически, духовно болен. Ненависть это просто символ болезни, а любовь – символ здоровья, целости и святости.
Любовь должна быть одним из самых естественных состояний, но это не так. Напротив, она стала самым трудным – почти невозможным. Ненависть стала легкой; ты обучен, подготовлен ненавидеть. Быть индуистом значит быть полным ненависти к мусульманам, христианам, евреям; быть христианином значит быть полным ненависти к другим религиям. Быть националистом значит быть полным ненависти к другим национальностям.
Ты знаешь только один способ любить: ненавидеть других. Ты можешь показать любовь к своей стране, только ненавидя другие страны; ты можешь показать любовь к своей церкви, только ненавидя другие церкви.
Ты в таком замешательстве!
Эти так называемые религии продолжают говорить о любви, а все, что они делают, это продолжают создавать в мире все больше ненависти.
Христиане говорят о любви, тогда как именно они создавали крестовые походы, войны. Мусульмане говорят о любви, тогда как именно они создали джихады – религиозные войны. Индуисты говорят о любви, но загляни в их писания – они полны ненависти, ненависти к другим религиям.
И мы принимаем весь этот вздор!
И мы принимаем его без всякого сопротивления, потому что нас обусловили принимать эти вещи, нас научили, что все это именно так. И тогда вы продолжаете отвергать свою природу.
Любовь была отравлена, но не разрушена.
Яд можно выбросить из системы – ты можешь быть очищен. Ты можешь вытошнить все то, что общество впихнуло тебе в горло. Ты можешь отбросить все верования и всю свою обусловленность – ты можешь быть свободным. Общество не может удерживать тебя в рабстве вечно, если ты решишь быть свободным.
•
Пришло время вырваться из старых образцов и начать новый образ жизни, естественный образ жизни, неподавляющий образ жизни – жизнь не отречения, но наслаждения. Ненависть станет более и более невозможной. Пришло солнце. Ненависть это полярная противоположность любви, в том же смысле, что и болезнь полярно противоположна здоровью. Но не обязательно выбирать болезнь.
•
У болезни есть свои преимущества, которых не может быть у здоровья; не привязывайся к этим преимуществам.
У ненависти тоже есть несколько преимуществ, которых не может быть у любви.
И ты должен быть очень наблюдательным.
Больной человек от всех получает сочувствие; никто его не обижает, все остаются очень заботливы только в том, что ему говорят, потому что он так болен. Он остается в фокусе, в центре внимания – семьи, друзей – он становится центральным человеком, он становится важным. Если он слишком привяжется к этой важности, к этому осуществлению эго, он никогда больше не захочет быть здоровым. Он будет сам цепляться за болезнь. Психологи говорят, что многие люди цепляются за болезни из-за преимуществ, которые имеет больной. И они так долго и так много вкладывали в свои болезни, что совершенно забыли, что цепляются за эти болезни. Они боятся, что если будут совершенно здоровы, то снова станут никем.
Вы учите и этому.
Когда маленький ребенок болеет, вся семья становится внимательной. Это абсолютно ненаучно. Когда ребенок болеет, позаботьтесь о его теле, но не уделяйте ему слишком много внимания. Это опасно, потому что болезнь и внимание станут ассоциироваться друг с другом, что неизбежно произойдет, если это повторяется снова и снова. Как только ребенок заболевает, он становится центром всей семьи: папа приходит, садится рядом и спрашивает, как он себя чувствует, приходит доктор, приходят соседи, приходят друзья, люди приносят ему подарки. Теперь он может слишком привязаться ко всему этому; это может быть так питательно для эго, что он может не захотеть выздоравливать. И если это происходит, быть здоровым невозможно. Теперь не поможет никакое лекарство. Человек решительно посвящает себя болезни. И именно это случилось со многими людьми – с большинством.
Когда ты ненавидишь, твое эго удовлетворено. Эго может существовать только если оно ненавидит, потому что в ненависти ты чувствуешь свое превосходство, в ненависти ты чувствуешь себя отделенным, в ненависти ты становишься определенным. В ненависти ты получаешь определенное отождествление. В любви эго должно исчезнуть. В любви ты больше не отделен – любовь помогает тебе раствориться и смешаться с другими. Это встреча и слияние.
Если ты слишком привязан к эго, ненависть легка, а любовь труднее всего. Будь бдительным, наблюдательным: ненависть это тень эго. Для любви требуется огромная храбрость. Для любви нужна огромная храбрость, потому что она требует принести в жертву эго.
Лишь те, кто готов стать никем, способны любить.
Лишь те, кто готов стать ничем, совершенно опустошиться от себя, способны принять дар безусловной любви от запредельного.
Эго есть трусость. Трусость не часть эго, это эго целиком. И это неизбежно так, потому что эго живет в постоянном страхе разоблачения: оно пусто внутри, оно не существует; это только видимость, не реальность. А когда что-то только на поверхности, когда что-то подобно миражу, в самом его центре обязательно будет страх.
В пустыне ты видишь мираж издалека. Он кажется таким реальным, что даже деревья отражаются в воде, которой не существует. Ты видишь деревья, видишь отражение; ты видишь волны на воде, отражение, дрожащее в волнах – но все на расстоянии. По мере того, как ты подходишь ближе, мираж начинает рассеиваться. Там никогда ничего не было; это было просто сочетанием солнечных лучей, отражающихся от песков пустыни. В этом отражении солнечные лучи возвращаются, и создается мираж оазиса. Но он может существовать лишь вдалеке; он не может существовать, когда ты подходишь ближе. Тогда есть только горячие пески, и ты видишь, как отражаются лучи солнца.
Эго это несуществующее явление – люди, которые от него дальше, могут его почувствовать, увидеть, могут быть им ранены. Твоя единственная забота в том, чтобы они не подошли слишком близко. Каждый держит всех остальных на расстоянии, потому что позволить людям подойти слишком близко значит раскрыть двери своей пустоты.
Эго не существует. А ты так отождествлен с эго, что смерть эго, исчезновение эго ощущается как твоя собственная смерть. Это не так; напротив, когда эго умрет, ты узнаешь свою реальность, свое настоящее существо.
Эгоист будет трусливым. Он никому не сможет позволить никакой близости- никакой дружбы, любви, даже компании.
Чем более человек эгоистичен, тем более ему приходится оставаться в одиночестве. А быть одиноким значит быть несчастным; за все приходится платить. Тебе приходится платить за несуществующее эго, которое кажется реальным, – своим страданием, своей болью, своей тоской. И в любом случае, даже если ты преуспеешь в том, чтобы никого не подпускать близко, ты сам прекрасно знаешь, что все это только мыльный пузырь – небольшой иголочный укол, и он исчезнет.
Поэтому не думай, что трусость является составляющей эгоизма; это весь эгоизм. Эго есть трусость. А быть без эго значит быть бесстрашным – потому что теперь у тебя ничего нельзя отнять; даже смерть ничего не может в тебе разрушить. Единственное, что можно разрушить, это эго.
Эго, балансирующее на самой грани смерти, так хрупко, что люди, которые за него цепляются, всегда дрожат.
Отбросить эго – величайший подвиг, который может совершить человек. Это показывает твой характер, это доказывает, что в тебе есть больше, чем кажется, это доказывает, что в тебе есть нечто бессмертное, неразрушимое, вечное.
Эго делает тебя трусом.
Отсутствие эго делает тебя бесстрашным паломником в вечном таинстве жизни.
Отделись от Толпы.
Медитация это просто храбрость быть молчаливым и одиноким.
Мало-помалу ты начинаешь чувствовать в себе новое качество, новую живость, новый разум – который ни у кого не заимствован, который растет изнутри тебя. Он укоренен в твоем существовании. И если ты не трус, он придет к созреванию, цветению.
Никто не становится тем, кем ему предназначено быть существованием. Общество, культура, религия, образование – все они в сговоре против невинных детей. У них есть вся власть – ребенок беспомощен и зависим, поэтому, что бы они ни хотели из него сделать, им это удается. Они не позволяют ребенку вырасти в его естественное предназначение. Каждое их усилие направлено на то, чтобы превратить человеческие существа в полезные функции.
Кто знает, если ребенку предоставить расти самому, будет ли он полезен для интересов круговой поруки?
Общество не готово пойти на такой риск. Оно хватает ребенка и начинает переплавлять его во что-то другое, в то, что нужно обществу.
В определенном смысле, оно убивает душу ребенка и дает ему ложную личность, чтобы он никогда не хватился своей души, своего существа. Ложная личность это заменитель. Но этот заменитель полезен лишь в той же самой толпе, что тебе его дала. В то мгновение, когда ты один, ложное начинает разваливаться на части, а подавленное реальное начинает выражать себя. Поэтому ты боишься быть один.
Никто не хочет быть одиноким.
Каждый хочет принадлежать к толпе – не только к одной толпе, ко многим толпам. Человек принадлежит к религиозной толпе, к политической партии, есть множество других групп, к которым можно принадлежать. Человек хочет, чтобы его поддерживали двадцать четыре часа в сутки, потому что ложное не может стоять на собственных ногах без поддержки. В то мгновение, когда ты один, ты начинаешь чувствовать странное безумие. Столько лет ты верил, что ты кто-то, и внезапно в этот момент одиночества ты начинаешь чувствовать, что ты не это.
Это создает страх: кто же ты тогда?
Многие годы подавления, чтобы реальное выразило себя, потребуется некоторое время. Промежуток между этими двумя состояниями мистики называли «темной ночью души» – очень подходящее выражение. Ты больше не ложное, но еще и не реальное. Ты в промежутке, ты не знаешь, кто ты.
Особенно на Западе эта проблема сложна, потому что люди Запада не разработали никакой методологии, как открыть реальное как можно скорее, чтобы сократить темную ночь души. Запад ничего не знает о том, что касается медитации. А медитация сердца это только описание человека, когда он один, в молчании, ожидает, пока не утвердит себя реальное. Это не действие, это молчаливое расслабление – потому что, что бы ты ни «делал», это будет исходить из твоей ложной личности, из нее столько лет исходили все твои действия. Это старая привычка.
Привычки умирают тяжело.
Столько лет ты жил в ложной личности, навязанной тебе людьми, которых ты любил, которых ты уважал, и они не делали тебе ничего плохого преднамеренно. Их намерения были добрыми, только их осознанность равнялась нулю. Они не были сознательными людьми – твои родители, твои учителя, твои священники, твои политики, – они не были сознательными людьми, они были бессознательны. Даже хорошее намерение в руках бессознательного человека превращается в ядовитое.
Поэтому каждый раз, когда ты один, глубокий страх – потому что внезапно ложное начинает исчезать. Для реального потребуется некоторое время, ты потерял его столько лет назад. Тебе придется отдать должное тому факту, что нужно преодолеть промежуток во много лет.
В страхе – что я «теряю себя, чувства, нормальность, ум, все», потому что понятие о себе, данное тебе другими, состоит из всех этих вещей – это выглядит так, будто ты вот-вот сойдешь с ума. Ты тотчас же начинаешь что-то делать, чтобы удерживать себя занятым. Если нет людей, по крайней мере, какое-то действие, чтобы ложное оставалось занятым и не начало исчезать.
Поэтому люди находят, что в выходные им приходится труднее всего. Пять дней они работают, надеясь, что на выходные смогут расслабиться. Но выходной это самое худшее время в мире – в выходные случается больше несчастных случаев, больше людей совершает самоубийство; больше убийств, больше изнасилований. Странно, эти люди были заняты пять дней, и не было никаких проблем. Но выходной внезапно дает им выбор, заняться чем-то или расслабиться – но расслабиться страшно; ложная личность исчезает. Оставайся занятым, делай какую угодно глупость.
Люди несутся на пляж – бампер к бамперу, пробка на многие мили.
А если их спросить, что они делают, они «хотят отдохнуть от толпы» – а толпа всюду вокруг них!
Они хотят найти безлюдное, тихое место – все они.
Фактически, если бы они остались дома, это было бы более безлюдным и тихим – потому что все идиоты ушли на поиски безлюдного места.
И они несутся как сумасшедшие, потому что отпуск скоро окончится, им нужно добраться – не спрашивайте, куда!
На пляжах ты увидишь, такое столпотворение, даже на рынке нет такой толпы.
И странное дело, люди чувствуют себя очень расслабленно, загорают. Десять тысяч человек на маленьком пляже – загорают, расслабляются. Никто из этих людей, оставшись один на том же самом пляже, не сможет расслабиться. Но он знает, что тысячи людей расслабляются вокруг него. Одни и те же люди в офисах, те же люди на улицах, те же люди на рынке, те же люди на пляже.
Толпа необходима для существования ложного. В то мгновение, когда ложному одиноко, у тебя начинает ехать крыша. Вот почему человек должен понимать нечто от медитации.
Не беспокойся, потому что то, что исчезает, стоит того, чтобы позволить ему исчезнуть. Бессмысленно за него цепляться – это не твое, это не ты.
Ты един, когда ложное ушло, и на его месте возникает свежее, невинное, незагрязненное. Никто другой не сможет ответить на твой вопрос: «Кто я?» – ты узнаешь это.
Все медитационные техники помогают разрушить ложное. Они не дают тебе реального – реальное нельзя дать.
То, что может быть дано, не может быть реальным. Реальное у тебя уже есть; нужно только отнять ложное.
По-другому это можно сказать так: мастер отнимает у тебя те вещи, которых у тебя на самом деле нет, и дает то, что у тебя уже есть.
Медитация это просто храбрость быть молчаливым и уединенным. Мало-помалу ты начинаешь чувствовать в себе новое качество, новую живость, новую красоту, новый разум – которые ни у кого не заимствованы, которые растут у тебя внутри. Это укоренено в твоем существовании. И если ты не трус, это придет к цветению, урожаю.
Только смелые, храбрые, только люди, у которых есть хребет, могут быть религиозными. Не те, кто ходит в церковь, – это трусы. Не индуисты, не мусульмане, не христиане – они против поиска. Та же самая толпа, они пытаются сделать свои ложные личности более плотными.
Ты родился, ты пришел в мир с жизнью, с сознанием, с безмерной чувствительностью. Посмотри на маленького ребенка – посмотри ему в глаза, эта свежесть. Все это было покрыто ложной личностью.
Не нужно бояться. Ты можешь потерять лишь то, что должно быть потеряно. И хорошо потерять это как можно скорее – потому что, чем дольше оно сохраняется, тем становится сильнее. Человек ничего не знает о завтра. Не умирай, не реализовав свое подлинное существо. Лишь те немногие счастливы, кто прожил жизнь с подлинным существом и кто умер с подлинным существом – потому что они познали жизнь, которая вечна, они познали, что смерть есть вымысел.
•
В обществе глубоко укоренено ожидание, что ты будешь вести себя точно как другие. В то мгновение, когда ты ведешь себя немного по-другому, ты становишься чужаком, а люди очень боятся чужаков.
Именно поэтому везде, где два человека сидят рядом – в автобусе, в поезде или просто на автобусной остановке, – они не могут сидеть молча, потому что в молчании они отчуждены. Они тотчас же начинают представляться друг другу: «Кто ты? Куда едешь? Чем занимаешься, каким бизнесом?»
Несколько вопросов, они устанавливают, что ты такое же человеческое существо, что и они.
Люди хотят постоянно быть в толпе, к которой подходят. В то мгновение, когда ты начинаешь вести себя по-другому, вся толпа становится подозрительной: что-то не так. Они знают тебя, они видят перемену. Они знали тебя, когда ты не принимал себя, а теперь внезапно видят, что ты принимаешь себя.
В этом обществе никто не принимает себя. Каждый себя осуждает. Это стиль жизни общества: осуждай себя. И если ты не осуждаешь себя, если принимаешь себя, ты выпал из общества. А общество не терпит никого, кто выпадает из его стада, потому что общество живет числами; это политика численности. Когда численность большая, люди чувствуют себя хорошо. Огромные числа заставляют людей чувствовать, что, должно быть, они правы – они не могут ошибаться, миллионы других людей с ними.
А когда они остаются одни, начинает возникать сомнение: «Со мной никого нет. Где гарантия, что я прав?»
Именно поэтому, чтобы быть индивидуальностью в этом мире, нужна огромная храбрость.
Самое бесстрашное основание нужно, чтобы быть индивидуальностью: «Неважно, если даже весь мир против меня. Единственное, что важно, это чтобы мой опыт был подлинным. Я не смотрю на числа, на то, сколько человек на моей стороне. Я смотрю на подлинность моего опыта – повторяю ли я чьи-то слова как попугай, или источник моих слов лежит в моем собственном опыте. Если это мой собственный опыт, если это часть моей плоти и крови, тогда весь мир может быть на противоположной стороне; все равно я прав, а все они неправы. Это неважно, мне не нужно их голосование, чтобы почувствовать себя правым. Лишь люди, носящие с собой мнения других, нуждаются в поддержке других».
Но именно так человеческое общество функционировало до сих пор. Именно так тебя удерживают в стаде. Если стаду грустно, тебе должно быть грустно; если стадо несчастно, ты должен быть несчастным. Чем бы ни было стадо, ты должен быть таким же. Отличаться не разрешается, потому что отличия ведут к возникновению индивидуальностей, уникальности, а общество очень боится индивидуальности и уникальности. Это означает, что кто-то стал независимым от толпы, что он ни капли не заботится о толпе. Ваши боги, ваши храмы, ваши священники, ваши писания – все это стало для него бессмысленным.
Теперь у него есть собственное существо и собственный путь, собственный стиль – как жить, как умереть, как праздновать, петь, танцевать. Он пришел домой.
Никто не может прийти домой в толпе.
Каждый должен прийти домой один.
Слушай Свой «внутренний Смысл».
Только ты знаешь. Никто другой не знает. Снаружи это не заметно. Когда у тебя болит голова, только ты это знаешь – этого нельзя доказать. Когда ты счастлив, только ты это знаешь – ты не можешь этого доказать. Ты не можешь выложить это на стол, чтобы все могли увидеть, расчленить, проанализировать.
Фактически, внутренний смысл настолько внутренний, что нельзя даже доказать, что он существует. Именно поэтому наука его отрицает, но это отрицание бесчеловечно. Даже ученый знает, что когда он чувствует любовь, это внутреннее чувство.
Что-то в этом есть!
Это не вещь, не объект, его невозможно показать другим – но все же это есть.
Внутренний смысл имеет собственную действенность. Но из-за научного образования люди утратили доверие к своему внутреннему смыслу. Они зависят от других. Ты зависим до такой степени, что если кто-то говорит: «Ты выглядишь очень счастливым», ты начинаешь чувствовать себя счастливым. Если двадцать человек решат сделать тебя несчастным, они могут сделать тебя несчастным.
Они просто должны повторять это целый день – каждый раз, когда ты с ними сталкиваешься, они должны тебе говорить: «Ты выглядишь очень несчастным, очень грустным. Что случилось? У тебя что, кто-то умер?»
И ты начнешь подозревать: столько людей говорят, что ты несчастен, должно быть, так это и есть.
Ты зависишь от мнений других.
Ты зависишь от мнений других настолько, что потерял ощущение внутреннего смысла. Внутренний смысл нужно открыть заново, потому что все, что красиво, все, что хорошо, все, что божественно, можно ощутить лишь внутренним смыслом.
Перестань поддаваться влиянию других.
Вместо этого смотри вовнутрь.
Позволь своему внутреннему смыслу говорить с тобой. Доверяй ему. Если ты ему доверяешь, он будет расти. Доверяя ему, ты его питаешь, он становится сильнее.
Творец это не личность, но предельное состояние хорошего самочувствия, предельное ощущение бытия дома, предельное чувство: «Я принадлежу этому миру, а этот мир принадлежит мне. Я здесь не чужой, не пришелец». Это предельное чувство – экзистенциальное- «Это целое и я неразделимы». Этот опыт и есть Творец. Но это существование возможно, лишь если ты позволяешь действовать внутреннему смыслу.
Начни позволять!
Дай ему как можно больше возможностей. Не ищи авторитетов снаружи, не смотри на внешние мнения. Держи себя немного более независимо. Чувствуй больше, думай меньше.
Иди и смотри на цветок полевой ромашки, но не повторяй как попугай: «Она красивая». Это может быть просто мнением, люди тебе это говорили; с самого детства ты слышал: «Цветок ромашки красивый, это прекрасный цветок». И когда ты видишь ромашку, ты просто повторяешь как компьютер: «Она красивая».
Действительно ли ты это чувствуешь?
Если это не так, не говори этого.
Глядя на луну, не говори, что она красивая – если только это не твой внутренний смысл. Ты будешь удивлен: девяносто девять процентов того, что ты носишь в уме, заимствованно. И в этих девяноста девяти процентах бесполезного мусора один процент внутреннего смысла теряется, тонет. Отбрось это знание. Обнаружь заново свой внутренний смысл.
Именно через внутренний смысл познается Бог.
Есть шесть чувств: пять снаружи; они говорят тебе о мире. Глаза говорят что-то о свете; без глаз ты не знал бы света. Уши говорят что-то о звуке; без ушей ты не знал бы ничего о звуке. Есть шестое чувство, внутренний смысл, которое показывает и говорит тебе что-то о тебе и о предельном источнике вещей. Это чувство нужно открыть заново.
Медитация сердца есть не что иное, как обнаружение внутреннего смысла.
Величайший в мире страх это страх перед мнениями других. В то мгновение, когда ты не боишься толпы, ты больше не овца, ты становишься львом. Великий рев раздается в твоем сердце, рев свободы.
Будда буквально назвал это львиным рыком. Когда человек достигает абсолютного молчания, он рычит как лев. Впервые он знает, что такое свобода, потому что теперь в нем нет страха перед мнениями других. То, что говорят люди, не имеет значения. Называют ли они тебя святым или грешником, несущественно; твой первый и единственный судья – Бог. И под «Богом» совершенно не подразумевается какой-то человек, Бог просто означает всю живую разумную вселенную.
Дело не в том, чтобы встретить какого-то человека; тебе придется встретить деревья, реки, горы, звезды – всю вселенную.
И это наша вселенная, мы ее часть. Не нужно ее бояться, не нужно ничего от нее скрывать. Фактически, ты не сможешь ничего от нее скрыть, даже если попытаешься. Целое уже знает, целое знает о тебе больше, чем знаешь ты сам.
И второе, еще более важное: Бог уже рассудил. Это не то, что произойдет в будущем, это уже случилось: Бог уже рассудил. Пусть даже страх суждения отступит. Нет речи ни о каком Судном Дне в конце мира. Не нужно дрожать. Суждение уже случилось в первый день, и в то мгновение, когда он создал тебя, он уже тем самым тебя осудил. Он знает тебя, ты его создание. Если в тебе что-то не так, он за это ответствен, не ты. Если ты сбиваешься в пути, за это ответствен он, не ты.
Как ты можешь быть ответственным? – ты его собственное создание.
Если ты рисуешь и что-то неправильно, ты не можешь сказать, что картина была этому причиной – причиной является художник.
Поэтому не нужно бояться толпы или какого-то воображаемого Бога в конце мира, который спросит тебя, что ты сделал и что не сделал. Он уже осудил – это действительно важно – это уже случилось с тобой, и ты свободен. В то мгновение, когда человек знает, что он совершенно свободен быть самим собой, жизнь приобретает динамическое качество.
Страх создает препоны, свобода дает тебе крылья.
Свобода дает тебе крылья.
Вписываться в установленный режим значит утратить свою индивидуальность. А это весь твой мир.
В то мгновение, когда ты идешь на компромисс и теряешь индивидуальность, ты потерял все. Ты совершил самоубийство. Люди, которые вписываются в мир, это люди, разрушившие себя.
Несомненно, это требует храбрости, безмерно сильного чувства свободы; иначе тебе не выстоять одному против всего мира. Но выстоять одному против всего мира это начало такой великой радости, наслаждения и благословения, что те, кто никогда не «выпадал», никогда не смогут этого понять.
Все великие имена в истории человека были «выпавшими» из своих обществ. Все люди, внесшие вклад в счастье человека и красоту Земли, ни во что не вписывались. Это бесценное качество.
Никогда ни в чем не иди на компромисс. Сам компромисс это начало разрушения.
Если ты видишь, что что-то правильно, иди в это. Но в то мгновение, когда ты понимаешь, что что-то неправильно, даже если весь мир чувствует, что это правильно, это неправильно для тебя. Тогда держи свою позицию – это даст тебе силу, определенную цельность.
Не вписываться не значит быть эгоистом. Если ты эгоист, рано или поздно ты пойдешь на компромисс. Когда ты найдешь любую группу людей, любое общество, любую страну, которая поможет тебе быть более эгоистичным, ты немедленно впишешься в это общество. Настоящий «невписывающийся» это скромный человек, вот почему никто не может его поглотить. Он свободен, потому что он свободен от эго.
Только люди разума, индивидуальности отвергаются.
Люди, которые послушны, у которых нет индивидуальности, никакой свободы выражения, которые никогда ничему не говорят «нет», даже против воли, – эти люди добиваются в мире большой респектабельности. Они становятся президентами, они становятся премьер-министрами, они почитаются всеми возможными способами по той простой причине, что они совершили самоубийство. Они больше не живут, они мумифицировались.
Как можно вписать живых людей в какой-то образец?
Каждая индивидуальность уникальна – зачем вписываться в чью-то чужую форму?
Все несчастье мира может быть объяснено очень просто: каждый был изваян, отлит, собран другими, которые даже не беспокоились о том, кем ему было предназначено быть природой. Они не дали существованию ни малейшего шанса. С того самого мгновения, как ребенок рождается, они начинают его портить – с хорошими намерениями, конечно. Ни один родитель не делает этого сознательно, но таким же образом был обусловлен он сам. Он повторяет то же самое со своими детьми; он больше ничего не знает.
Непослушного ребенка постоянно осуждают. Послушного ребенка, с другой стороны, все время хвалят.
Но слышали ли вы хоть об одном послушном ребенке, ставшем знаменитым на весь мир в каком-либо измерении творчества?
Слышали ли вы о послушном ребенке, который бы за что-нибудь получил Нобелевскую премию – в литературе, мире, науке?
Послушный ребенок становится просто обычной толпой.
Это такое красивое путешествие: просто быть самим собой.
•
Никогда не мысли в терминах свободы от; пусть свобода всегда будет для. И разница безгранична, огромна. Не мысли в терминах «от» – пусть будет «для». Будь свободным для Бога, будь свободным для истины, но не думай, что ты хочешь быть свободным от толпы, свободным от церкви, свободным от того или другого. Ты, может быть, сможешь однажды уйти в сторону, но никогда не будешь свободным, никогда. Это будет какого-то рода подавление.
Просто посмотри на факты – нет необходимости мыслить в терминах толпы. Просто мысли в терминах своего существа. Это можно отбросить прямо сейчас. Ты не можешь быть свободным, если борешься. Ты можешь это отбросить, потому что нет смысла бороться.
Проблема не в толпе – проблема это ты. Толпа не тянет тебя – ты позволяешь себя тянуть, никто другой, только твоя собственная бессознательная обусловленность. Всегда помни: не перекладывай ответственность ни на кого другого, потому что тогда ты никогда от этого не освободишься. Глубоко внутри это твоя собственная ответственность.
Чем тебе так досадила толпа?
Бедная толпа!
Почему ты должен так ее осуждать?
Зачем носить в себе такую рану?
Толпа ничего не может сделать, если ты с ней не сотрудничаешь. Поэтому все дело в твоем сотрудничестве. Ты можешь отбросить сотрудничество прямо сейчас, просто взять и отбросить. Если ты приложишь к этому какое-то усилие, это создаст проблемы. Сделай это немедленно. Просто в это мгновение, спонтанное понимание, – если ты видишь суть, – что, борясь, ты сражаешься в проигранной битве. Самой борьбой ты подчеркиваешь толпу.
Именно это происходит с миллионами людей.
Кто-то хочет бежать от женщин – это делалось веками. Тогда люди увязают в этом все больше и больше.
Они хотят избавиться от секса, и весь их ум становится сексуальным; они думают только о сексе и ни о чем больше. Они постятся, они не спят; они делают ту или другую пранаяму, йогу и тысячу и одну вещь – все это чепуха. Чем больше они борются с сексом, тем более его себе навязывают, тем более концентрируются на нем. Он становится значительным, непропорционально значительным.
Именно это случилось в христианских и католических монастырях. Они стали такими подавленными, просто испуганными. То же самое случится с тобой, если ты слишком боишься толпы. Толпа ничего не может сделать, если ты не сотрудничаешь; все дело за твоей бдительностью.
Не сотрудничай!
Что бы ни случилось с тобой, ты за это ответствен. Никто другой не делает этого с тобой. Ты хотел, чтобы это с тобой сделали, поэтому это сделали. Кто-то эксплуатирует тебя, потому что ты хочешь, чтобы тебя эксплуатировали. Кто-то заключает тебя в тюрьму, потому что ты хочешь быть заключенным. В этом должен быть какой-то поиск. Может быть, ты привык называть это защищенностью. Имена могут быть разными, этикетки могут быть разными, но ты жаждешь быть заключенным, потому что тюрьма безопасна, в ней нет ни малейшей незащищенности.
Но не борись с тюремными стенами. Смотри вовнутрь. Найди эту жажду безопасности, установи, как толпа манипулирует тобой. Наверное, ты чего-то просишь у толпы – признания, почета, уважения, респектабельности. Если ты чего-то просишь у толпы, ты должен ей отплатить.
Просто будь тем, кто ты есть, и не заботься ни капли о мире. Тогда ты почувствуешь безмерное расслабление и глубокий мир в сердце. Вот что люди дзэн называют «оригинальным лицом» – в расслаблении, без напряжений, без притворства, без лицемерия, без так называемых дисциплин в поведении.
И помни, оригинальное лицо это красивое поэтическое выражение, но это не значит, что твое лицо будет другим. То же самое лицо утратит напряжение, то же самое лицо будет расслабленным, то же самое лицо будет не-судящим, то же самое лицо не бу дет считать других низшими. То же самое лицо с этими ценностями будет твоим оригинальным лицом.
Есть древняя поговорка: «Многие герои это люди, которым не хватило храбрости быть трусами».
Если ты трус, что в этом плохого?
Если ты трус – все в полном порядке.
Трусы тоже нужны, иначе откуда возьмутся герои?
Это абсолютно необходимый фон для создания героев.
Просто будь самим собой, кем бы ты ни был.
Проблема в том, что никто раньше не говорил тебе быть собой. Каждый сует в тебя свой нос, говоря, что ты должен быть таким-то и таким-то – даже в обычных вещах.
Никто никому не позволяет просто быть самим собой. И ты впитал эти идеи так глубоко, что кажется, что эти идеи твои. Просто расслабься. Забудь все эти обусловленности, отбрось их, как сухие листья падают с деревьев. Лучше быть голым деревом без всяких листьев, чем иметь пластмассовые листья, пластмассовую крону и пластмассовые цветы колючей розы; это уродливо.
Оригинальное лицо просто означает, что тобой не движет никакого рода мораль, религия, общество, родители, учителя, священники, что тобой никто не помыкает. Просто живя жизнь согласно своему внутреннему смыслу – у тебя есть здравый смысл, – ты получишь оригинальное лицо.
•
Храбрые идут напролом. Они ищут опасных возможностей. Их жизненная философия – не философия страховой компании. Их жизненная философия – философия скалолаза, каскадера, серфера. И не только снаружи они скользят по волнам, но и во внутренних морях. И не только снаружи они взбираются на вершины Альп и Гималаев; ищут они и внутренних вершин.
Жить опасно значит жить. Если ты не живешь опасно, ты вообще не живешь. Жизнь расцветает только в опасности. Жизнь никогда не цветет в защищенности; она цветет только в незащищенности.
Окружая себя защитой, ты становишься застойным водоемом. Тогда твоя жизненная энергия больше не движется. Тогда ты боишься, потому что человек никогда не знает, как идти в неизвестное.
И зачем рисковать?
Известное безопаснее.
Тогда ты становишься одержимым знакомым. Оно тебе постоянно надоедает до смерти, тебе в нем скучно, ты в нем несчастен, но все же оно кажется знакомым и удобным. По крайней мере, оно знакомо. От незнакомого тебя бросает в дрожь. Одной идеи незнакомого достаточно, чтобы ты начал чувствовать, что ты в опасности.
В мире есть два типа людей. Люди, которые хотят жить удобно, – они ищут смерти, они хотят лечь в комфортабельную могилу. А есть люди, которые хотят жить, – они выбирают жить опасно, потому что жизнь бьет ключом, только когда есть риск.
Взбирался ли ты когда-нибудь на вершину горы?
Чем выше ты поднимаешься, тем свежее себя чувствуешь, тем моложе. Чем больше опасность падения, чем глубже бездна рядом с тобой, тем более ты живой, между жизнью и смертью, когда ты просто висишь между жизнью и смертью. Тогда нет никакой скуки, тогда нет никакой пыли прошлого, никакого желания будущего. Тогда настоящее мгновение очень остро, подобно пламени. Этого достаточно – ты живешь в здесь и сейчас.
Забираясь выше, отходя дальше от проторенной, рутинной жизни, ты становишься диким, ты снова становишься частью животного мира. Ты снова живешь как тигр, как лев или как река. Ты снова паришь в небе как птица, выше и выше. И в каждое мгновение безопасность, счет в банке, жена, муж, семья, общество, церковь, респектабельность… все это бледнеет и становится дальше и дальше. Ты оказываешься один.
Именно поэтому людей так увлекает спорт. Но и это не реальная опасность, потому что ты можешь стать очень, очень искусным. Ты можешь этому научиться, ты можешь натренироваться. Это очень расчетливый риск – позвольте мне так выразиться, расчетливый риск. Ты можешь научиться альпинизму и принять все меры предосторожности. Или, ведя машину на высокой скорости – ты можешь ехать со скоростью сто миль в час, и это опасно, это приводит в трепет. Но ты можешь стать в этом очень искусным, и опасность будет только видимостью для посторонних; не для тебя. Если есть риск, то только номинальный. К тому же это только физический риск, вовлечено только тело.
Религиозность безусловной любви это духовный риск.
Это значит идти к таким высотам, откуда может не быть возврата.
В этом смысл термина Будды, - тот, кто никогда не возвращается.
Это значит подняться на такую высоту, в точку, откуда нет возврата, человек просто теряется.
Он никогда не возвращается обратно.
Живи опасно, не живи жизнью обычной респектабельности – не становись мэром города или членом корпорации.
Это не жизнь.
Или, если ты министр, или у тебя хорошая профессия, ты хорошо зарабатываешь, деньги накапливаются на счету, и все идет прекрасно. Когда все совершенно прекрасно, просто увидь это – ты умираешь, и ничего не происходит. Люди, может быть, уважают тебя, и когда ты умрешь, за твоим гробом пойдет большая процессия. Хорошо, вот и все, и в газетах напечатают твои фотографии, и статьи о тебе напишут на первых полосах, и люди забудут о тебе.
А ты прожил всю жизнь только ради этих вещей.
Наблюдай – человек может пропустить всю жизнь за обычными, рутинными вещами.
Быть духовным значит понимать, что этим небольшим вещам не стоит придавать слишком много важности. Они не бессмысленны. Они осмысленны, но не настолько, как тебе кажется.
Деньги нужны. Это потребность. Дом, несомненно нужен. Это потребность. Дом нужен – но дом нужен для тебя. Не понимай это неправильно.
Все стоит вверх тормашками.
Они существуют так, словно они нужны для дома. Они продолжают работать для дома. Как будто они нужны для счета в банке – они просто продолжают собирать деньги и в конце концов умирают. А они никогда не жили. Они не испытали ни единого мгновения пульсирующей, бурлящей жизни. Они были заключенными в защищенности, знакомом, респектабельном.
Тогда, если тебе скучно, это естественно.
Они чувствуют, что им надоело, что они застряли, что делать?
Они думают, что просто повторяя мантру, они станут живыми. Это не так просто. Им придется изменить весь стиль жизни.
Люби, но не думай, что завтра женщина будет тебе доступна.
Не ожидай. Не низводи женщину до жены.
Тогда ты живешь опасно. Не низводи мужчину до мужа, потому что муж это уродливо. Пусть твой мужчина будет твоим мужчиной, а твоя женщина – твоей женщиной, но не делай завтрашний день предсказуемым. Ничего не ожидай, и будь готов ко всему.
Что нам делать?
Мы влюбляемся в женщину и тут же бежим в суд, в регистрационное бюро, в церковь, чтобы пожениться.
Это формальность.
Хорошо, удовлетвори общество, но в глубине своего ума не владей женщиной. Никогда, ни на мгновение не говори: «Ты мне принадлежишь».
Потому что как человек может тебе принадлежать?
И когда ты начинаешь владеть женщиной, она начинает владеть тобой. Но вы оба больше не в любви. Вы просто давите и убиваете друг друга, парализуете друг друга.
Люби, но не позволяй своей любви деградировать до брака. Работай – работа нужна – но не позволяй работе стать твоей единственной жизнью. Игра должна оставаться в твоей жизни, быть центром твоей жизни. Работа должна быть средством к этой игре. Работай в офисе, работай на фабрике, работай в магазине, но только чтобы было время, возможность играть.
Не позволяй жизни быть низведенной до рабочей рутины – пусть целью будет игра!
Игра означает делать что-нибудь просто ради самого этого.
Если ты наслаждаешься большим количеством вещей ради самого себя, ты будешь более живым.
Конечно, твоя жизнь всегда будет в опасности, в риске.
Но именно такой и должна быть жизнь. Риск это ее часть. Фактически, лучшая ее часть – это риск, самая лучшая. Самая красивая часть – это риск. Это риск в каждое мгновение. Ты можешь не осознавать. Ты вдыхаешь, выдыхаешь, это риск.
Даже в выдохе – кто знает, войдет ли внутрь следующее дыхание?
Это не определенно, не гарантировано.
Но есть некоторые люди, религия которых – безопасность.
Даже если они говорят о Боге, они говорят о Боге как о высшей безопасности. Если они и думают о Боге, то лишь потому, что боятся. Если они и идут молиться и медитировать, то лишь затем, чтобы оставаться «на хорошем счету» – в хорошем списке Бога: «Если есть Бог, он узнает, что я регулярно ходил в церковь, регулярно поклонялся. Я могу в этом присягнуть». Даже их молитва – только средство.
Жить опасно значит жить жизнь как будто каждое мгновение последнее. Каждое мгновение имеет внутреннюю ценность, и ты не боишься. Ты знаешь, что есть смерть, принимаешь тот факт, что есть смерть, и не имеешь ничего против смерти. Фактически, ты идешь и встречаешь смерть лицом к лицу. Ты наслаждаешься этими мгновениями встречи со смертью – физически, психологически, духовно.
Наслаждаясь этими мгновениями, ты приходишь в прямой контакт со смертью – когда смерть становится почти реальностью.
Но помни одно: никогда не забывай искусство рисковать – никогда, никогда. Всегда оставайся способным рисковать. Где бы ты ни нашел возможность рискнуть, никогда не упускай ее, и ты никогда не будешь в проигрыше. Риск это единственная гарантия того, что ты будешь действительно жив.
Что Бы Ты Ни делал, Жизнь Это тайна.
Уму довольно трудно принять, что есть нечто необъяснимое.
Ум полон безумного стремления все объяснить, если не объяснить, то, по крайней мере, отмахнуться!
Все, что остается загадкой, парадоксом, продолжает беспокоить ум.
Вся история философии, религии, науки, математики имеет один и тот же корень, один и тот же ум – один и тот же зуд.
Ты можешь почесаться определенным образом; кто-то другой сделает это по-другому, но этот зуд нужно понять. Этот зуд – верование, что существование не таинственно.
Ум может чувствовать себя как дома только если существование разъяснено.
Религия сделала это, создав Бога, Святого Духа, Единородного сына; разные религии делали разные вещи. Это их способы закрыть незакрываемые прорехи; что бы ты ни сделал, прореха сохраняется. Фактически, чем больше ты ее покрываешь, тем более она подчеркнута. Само твое усилие показывает страх, что кто-то увидит это прореху.
Идеи становятся заменителями, когда жизнь таинственна, и ты находишь, что прореха не может быть заполнена реальностью. Ты заполняешь эти прорехи идеями; по крайней мере, ты чувствуешь удовлетворение от того, что жизнь понятна.
Но это невозможно. Что бы ты ни делал, жизнь это тайна, и она останется тайной.
Запредельное есть во всем. Мы окружены запредельным. Это запредельное есть Всевышний, в это запредельное нужно проникнуть. Оно внутри, оно снаружи; оно всегда здесь. И если ты забываешь о нем, как мы обычно делаем, потому что очень некомфортно, неудобно смотреть в запредельное. Так человек, заглядывая в бездну, начинает дрожать, ему становится плохо. Само осознание бездны заставляет тебя дрожать. Никто не смотрит в бездну, мы продолжаем смотреть в другие стороны, мы продолжаем избегать реального. Реальное подобно бездне, потому что реальное это великая пустота. Это бесконечное небо без границ.
Будда говорит: дурангама – быть доступным запредельному.
Никогда не оставайся скованным границами, всегда нарушай границы. Создай границы, если они тебе нужны, но всегда помни, что должен из них выйти. Никогда не создавай тюрьму.
Мы создаем все возможные тюрьмы: отношения, верование, религия – все это тюрьмы. Человек чувствует себя уютно, когда не дуют никакие дикие ветры. Он чувствует себя защищенным – хотя защищенность ложна, потому что смерть придет и утащит тебя в запредельное. Прежде чем придет смерть и утащит тебя в запредельное, войди в него сам.
Для того, кто сам идет к запредельному, нет ничего подобного смерти. Тогда запредельное становится приветствием. Если ты приветствуешь запредельное, запредельное приветствует тебя; запредельное всегда отзывается на тебя эхом.
Жизнь всегда В Диких просторах.
Эго окружает тебя стеной. Оно убеждает тебя, что окружив тебя таким образом, оно тебя защитит. Это соблазн эго.
Оно продолжает снова и снова тебе говорить: — Если меня не будет, ты будешь незащищен, ты будешь слишком уязвим, это будет слишком рискованно. Поэтому позволь мне тебя ограждать, позволь мне окружить тебя.
•
Эго ума дает определенную защиту, но эта стена становится и твоей тюрьмой. Есть определенная защита, иначе никто не страдал бы от несчастья, приносимого эго. Есть определенная защита, которая защищает тебя от врагов – но тогда она защищает тебя и от друзей.
Точно так же ты закрываешь дверь и прячешься за ней, потому что боишься врага. Тогда приходит друг, но дверь закрыта, и он не может войти. Если ты слишком боишься врага, не сможет войти к тебе и друг. А если ты откроешь дверь другу, есть риск, что может войти и враг.
Человек должен глубоко над этим задуматься; это одна из величайших проблем жизни. Только очень храбрые люди решают ее правильно, остальные становятся трусами и прячутся, и вся их жизнь пропадает.
Жизнь рискованна, в смерти риска нет.
Умри, и тогда у тебя не будет проблем, и никто тебя не убьет, потому что как можно убить того, кто уже мертв?
Войди в могилу, и пусть с тобой будет покончено!
Тогда не будет ни болезней, ни тревог, ни каких-либо проблем – ты покончишь со всеми проблемами.
Но если ты живой, проблем миллионы. Чем более человек живой, тем больше у него проблем. Но в этом нет ничего плохого, потому что именно борясь с проблемами, встречая вызов, ты растешь.
Эго это тонкая стена вокруг тебя. Она никому не позволяет войти в тебя. Ты чувствуешь себя защищенным, в безопасности, но эта безопасность подобна смерти. Это безопасность растения внутри семени.
Растение боится, потому что – кто знает? – мир так опасен, а растение так мягко, так хрупко.
За стеной семени, прячась за скорлупой, все защищено.
Или представь себе маленького ребенка в чреве матери. Все есть, каждая потребность ребенка моментально удовлетворена. Нет ни тревоги, ни борьбы, ни будущего. Ребенок просто живет блаженно. Каждая потребность ребенка удовлетворена матерью.
Но хотел бы ты всегда оставаться в чреве матери?
Там ты был полностью защищен.
Если бы тебе был дан выбор, выбрал бы ты всегда оставаться в чреве матери?
Это очень удобно, возможно ли большее удобство?
Ученые говорят, что мы еще не смогли создать ситуацию более комфортную, чем утроба. Утроба кажется последним, предельным словом в комфорте. Так комфортно – ни тревоги, ни проблем, ни необходимости работать. Сущее существование. И все автоматически поставляется – возникает потребность, и она немедленно удовлетворена. Не нужно даже беспокоиться о том, чтобы дышать – мать дышит за ребенка. Не нужно беспокоиться о еде – мать ест за ребенка.
Но хотел бы ты оставаться в утробе матери вечно?
Это удобно, но это не жизнь. Жизнь всегда в диких просторах. Жизнь всегда снаружи.
Английское слово «экстаз» очень, очень значительно. Оно означает: стоять снаружи. Экстаз значит выбраться – из скорлупы, из всех защит, из эго и удобств, из всех подобных смерти стен. Быть экстатичным значит выбраться, быть свободным, быть движущимся, быть процессом, быть уязвимым, чтобы ветры могли прийти и пройти через тебя.
У нас есть выражение, иногда мы говорим: «Этот опыт был выдающимся». Именно это в точности значение экстаза: стоять снаружи.
Когда семя лопается, и скрытый за ним свет начинает проявляться, когда ребенок рождается и оставляет позади утробу со всеми ее удобствами и движется в неизвестный мир – это экстаз. Когда птица вылупляется из яйца и летит в небо, это экстаз.
Эго это яйцо, и тебе придется из него вылупиться.
Будь экстатичным!
Выберись из всех защит, скорлуп и оград. Тогда ты снова достигнешь более широкого мира, безграничного, бесконечного. Только тогда ты живешь, и живешь изобильно.
Но страх калечит тебя. Ребенок, прежде чем выбраться из утробы, наверное, тоже колеблется, выходить или нет.
Быть или не быть?
Наверное, он делает шаг вперед и шаг назад. Может быть, именно поэтому мать проходит через такую боль. Ребенок колеблется, ребенок еще не готов быть экстатичным. Прошлое тянет его назад, будущее зовет вперед, и ребенок разделен.
Возможно раньше мать не проходила такую боль, ребенок не колебался, ребенок был готов принять новый мир, новое тело, новый опыт.
Это стена нерешительности, цепляния за прошлое, цепляние за это. И ты носишь ее с собой всюду. Иногда, в редкие мгновения, когда ты очень живой и бдительный, ты сможешь ее увидеть. Иначе, хотя это и очень прозрачная стена, ты не сможешь ее увидеть. Человеку приходится жить всю жизнь – и не одну, много жизней, – не осознавая, что он живет в камере, закрытой со всех сторон, лишенной окон, которую Лейбниц назвал «монадой». Ни дверей, ни окон, просто закрытое пространство – но оно прозрачно, обнесено стеклянной стеной.
Это эго должно быть отброшено.
Человек должен набраться храбрости и разбить его об пол. Люди продолжают его питать миллионами способов, не зная, что питают собственный ад.
До самого конца люди продолжают играть в игры ума.
Эго не позволит тебе быть правдивым, оно будет продолжать заставлять тебя быть фальшивым. Эго это ложь, но это решает человек. Великая храбрость требуется, потому что это разобьет вдребезги все, с чем ты нянчился до сих пор. Это разобьет вдребезги все твое прошлое. Это совершенно разобьет вдребезги тебя. Кто-то будет, но ты не будешь этим человеком. В тебе возникнет сущность, которая не будет продолжением тебя – свежая, неразвращенная прошлым. Тогда не будет стен; тогда, чем бы ты ни был, ты увидишь бесконечное без всяких границ.
•
Всеми нашими формальностями мы делаем не что иное, как помогаем эго друг друга. Они ложны. Ты что-то кому-то говоришь, и он возвращает комплимент. Ни ты, ни он не правдив. Мы продолжаем играть в игру: этикет, формальности, цивилизованные лица и маски.
•
Тогда тебе придется столкнуться со стеной. И мало-помалу эта стена станет такой толстой, что ты не сможешь ничего увидеть. Эта стена с каждым днем становится все толще и толще – поэтому не жди.
Если ты стал чувствовать, что носишь вокруг себя стену, отбрось ее!
Выпрыгни из нее!
Чтобы из нее выпрыгнуть, нужно только решение, ничего больше. Тогда с завтрашнего дня она тебе не нужна. Тогда, когда бы ты ни увидел, что снова нянчишься с ней, прекрати это. Через несколько дней ты увидишь, что она умерла, потому что ей нужна постоянная поддержка, кормление грудью.
Предельная храбрость: Ни начала, Ни конца
Есть много страхов, но в своей основе это ответвления одного страха, ветви одного дерева. Имя этого дерева – смерть. Ты можешь не осознавать этого страха, связанного со смертью, но каждый страх связан со смертью.
Страх это только тень. Он может быть не очевидным, если ты боишься банкротства, но на самом деле ты боишься, что, оставшись без денег, ты станешь более уязвимым для смерти. Люди держатся за деньги как за защиту, хотя прекрасно знают, что нет способа защитить себя от смерти. Но все же что-то нужно сделать. По крайней мере, это удерживает тебя занятым, а удерживать себя занятым это какого-то рода бессознательность, некий наркотик.
Поэтому, точно как алкоголики, есть работоголики. Они всегда остаются занятыми какой-то работой; они не могут перестать работать. Праздники вызывают страх; они не могут сидеть молча. Они могут перечитывать одну и ту же газету три раза за одно утро. Они хотят оставаться занятыми, потому что это поддерживает занавес между ними и смертью. Но, если свести это к существу, это страх смерти.
Важно понять, что все остальные страхи это только ответвления, потому что, если известны корни, можно что-то сделать.
Если смерть является основным и фундаментальным страхом, только одно может сделать тебя бесстрашным, и это внутренний опыт бессмертного сознания.
Ничто другое – ни деньги, ни власть, ни престиж, – ничто не может застраховать от смерти, кроме глубокой медитации, которая открывает, что твое тело умрет, ум умрет, но ты за пределами структуры тело-ум. Твое существенное ядро, твой существенный источник жизни был до тебя и останется после тебя. Он сменил много форм; он эволюционировал через множество форм. Но он никогда не исчезал с самого начала – если было какое-то начало.
И он никогда не исчезнет до самого конца, если есть какой-то конец, потому что нет ни какого начало и ни какого конца.
Все изменится; ты состаришься, молодость пройдет. Детство утрачено давно, придет смерть. Но она придет только к форме, не к существу. И то, что менялось всю твою жизнь, было только формой.
Твоя форма меняется с каждым мгновением.
И смерть это не что иное, как перемена, жизненно важная перемена, немного большая перемена, более быстрая перемена. От детства к молодости, ты не узнаешь, когда детство кончается, и ты становишься молодым. От молодости к старости, все происходит так постепенно, что ты не узнаешь, в какой день, какого числа молодость ушла. Эта перемена очень постепенна и медленна.
Смерть это квантовый скачок разума из одного тела, из одной формы в другую форму. Но это не твой конец.
Ты никогда не рождался и никогда не умрешь.
Существование безначально и бесконечно. Оно было всегда, и ты был всегда. Может быть, формы были другими, формы изменялись даже в этой жизни.
В первый день, когда ты входишь в матку матери, ты не больше точки в вопросительном знаке. Если тебе показать фотографию, ты не сможешь себя узнать. И фактически, даже до этого.
Ты всегда есть. Формы приходят и уходят, а река жизни продолжается. Пока ты не испытаешь это, страх смерти не оставит тебя.
Только медитация сердца, только медитация разума может помочь.
Все писания могут говорить, но это не поможет; все же может остаться сомнение. Кто знает, эти люди, может быть, лгут, а может быть, эти люди обманывают сами себя. Или этих людей обманывает литература, другие учителя. И если остается сомнение, останется и страх.
Медитация ставит тебя лицом к лицу с реальностью.
Как только ты узнаешь сам, что такое жизнь, ты никогда не сомневаешься о смерти.
Ты можешь выйти за пределы. Это в твоей власти, это твое право. Но тебе придется приложить небольшое усилие, чтобы переместиться из ума в не-ум.
В то мгновение, когда ребенок рождается, ты думаешь, что это начало его жизни. Это неправда. В то мгновение, когда старик умирает, ты думаешь, что это конец его жизни. Это не так. Жизнь гораздо больше рождения и смерти. Рождение и смерть это не два конца жизни: в жизни происходит много рождений и смертей. Сама жизнь не имеет ни начала, ни конца; жизнь равнозначна вечности. Но ты не можешь легко понять, как жизнь превращается в смерть; даже представить это невозможно.
Но в мире есть некоторые непостижимые вещи, и одна из них заключается в том, как жизнь превращается в смерть.
В какой точке это больше не жизнь, в какой точке это стало смертью?
Где провести линию?
Нельзя провести линию и в рождении, когда начинается жизнь: начинается ли она, когда ребенок рождается или когда ребенок зачат?
Но даже перед зачатием живо материнское яйцо и отцовский сперматозоид – они не мертвы, потому что встреча двух мертвых вещей не может создать жизнь.
В какой точке рождается ребенок?
Наука так и не смогла этого решить. Нет способа решить, потому что яйцеклетку, которую мать носит в матке, она носила с самого рождения.
Одно нужно принять: часть твоего существа была жива в твоей матери еще до того, как ты был зачат. Часть тебя внес твой отец – его вклад тоже должен был быть внесен живым. Когда сперматозоиды в теле твоего отца, они живые – но у них нет долгой жизни, их жизнь длится только два часа. Через два часа они должны встретить яйцеклетку матери. Если за два часа они не встретятся, если они начнут бродить по сторонам.
Абсолютно определенно, что каждый сперматозоид должен обладать характерной личностью. Некоторые – ленивые ребята; другие бегут к яйцеклетке, а они просто совершают утреннюю прогулку.
Таким образом они никогда никуда не доберутся, но что они могут сделать?
Их характеристики заложены с самого рождения: они не могут бегать, они предпочитаются умереть; и они даже не осознают, что происходит.
Но некоторые ребята – чистые олимпийские бегуны: они тут же стремглав бросаются бежать. И соревнование напряженно, потому что несколько сотен сперматозоидов бегут к одной-един-ственной яйцеклетке. В матке матери есть резервуар яйцеклеток, который выпускает одну яйцеклетку в месяц. Именно поэтому у матери происходят месячные; каждый месяц выпускается одна яйцеклетка.
И только один парень из всей этой толпы, состоящей из миллионов клеток, это действительно великая философская проблема!
Это ничто, просто биология, потому что проблема в том, что из стольких миллионов людей родиться может только один.
А кто остальные миллионы, которые не смогли добраться до яйцеклетки?
Забудьте об этих маленьких числах; каждый раз, занимаясь любовью, мужчина высвобождает миллионы сперматозоидов – и не каждый раз, когда он занимается любовью, рождается ребенок. Миллионы людей просто исчезают. Мы никогда не узнаем, сколько Нобелевских лауреатов потеряли, сколько президентов, премьер-министров, наверное, там были все возможные люди.
Нет, жизнь не начинается и там; жизнь начинается раньше.
Жизнь начинается в точке смерти в твоей прошлой жизни. Когда ты умираешь, с одной стороны, глава жизни – которую люди считают своей жизнью, – эта глава закончена. Это была только глава в книге с бесконечным количеством глав. Одна глава кончается, но книга не закрыта. Просто переверни страницу, и начнется другая глава.
Умирающий человек начинает визуализировать следующую жизнь. Это известный факт, потому что это происходит прежде чем закроется глава. Изредка человек возвращается в самой последней точке. Например, он тонет, и как-то спасается. Он почти в коме; воду нужно извлечь, сделать искусственное дыхание, и он спасен. Он был на самой грани того, чтобы закрыть главу. Эти люди сообщают интересные факты.
Один из них: в последний момент, когда они чувствуют, что умирают, все кончено, вся их прошлая жизнь проходит перед ними, как вспышка – с рождения до этого момента. На долю секунды они видят все, что с ними случилось, что они помнят, и даже то, чего никогда не помнили; многие вещи, на которые они не обратили внимания или о которых они не знали, что они есть в памяти. Весь фильм памяти прокручивается так быстро, как вспышка – он должен уместиться в долго секунды, потому что человек умирает, времени нет, нет трех часов, чтобы увидеть весь фильм.
И даже если ты видишь весь фильм, ты не сможешь пересказать всю историю человеческой жизни, со всеми ее небольшими, незначительными деталями. Но все это проходит перед ним – это определенно, это очень важное явление. Прежде чем закрыть главу, он вспоминает весь прошлый опыт, неисполненные желания, ожидания, разочарования, огорчения, страдания, радости – все.
У Будды есть для этого слово, он называет это Таиха.
Буквально это означает желание, но метафорически это означает всю жизнь желания. Все эти вещи случились – разочарования, исполнения, огорчения, успехи, неудачи, но все это случилось на определенной арене, которую можно назвать желанием.
Умирающий человек должен увидеть все это, прежде чем двигаться дальше, просто вспомнить, потому что тело уходит: этого ума с ним не будет, его мозга с ним не будет. Но желание, высвободившееся из ума, прицепится к его душе (порталу в мир Творца) и определит всю его будущую жизнь. Что бы ни осталось неисполненным, он будет двигаться к этой цели.
Твоя жизнь начинается до твоего рождения, до беременности матери, раньше, в конце твоей прошлой жизни. Конец той жизни является началом этой. Одна глава закрывается, новая открывается. Теперь то, какой будет твоя новая жизнь, на девяносто девять процентов будет определено последним моментом твоей смерти. Что ты собрал, что ты принес с собой как семя – это семя станет деревом, принесет плоды, принесет цветы или, что бы с ним ни случилось. Ты не можешь прочитать этого в семени, но семя содержит весь эскиз.
Возможно, что однажды наука сможет прочитать всю программу в семени – какие ветви будут у этого дерева, сколько дерево проживет, что случится с этим деревом. Потому что эскиз есть, мы просто не знаем языка. Или, возможн, забыли этот язык. Все, что случится дальше, уже потенциально присутствует.
Поэтому то, что ты делаешь в момент смерти, определяет то, каким будет твое рождение. Большинство людей умирает, цепляясь. Они не хотят умирать, и можно понять, почему они не хотят умирать. Только в момент смерти они осознают тот факт, что никогда не жили. Жизнь просто прошла как сон ума, и вот пришла смерть. Теперь больше нет времени жить – смерть стучится в двери. А когда было время жить, ты делал тысячу и одну глупую вещь, тратил время впустую, вместо того чтобы жить.
Эти выражения, что время летит, бежит, уходит – просто утешения. На самом деле уходишь ты – уходишь впустую в каждое мгновение.
И ты продолжаешь думать, что уходит время, что ты останешься, а время уйдет!
Время останется, где и было; оно не уходит. Часы это человеческое изобретение для измерения уходящего времени, которое на самом деле совершенно не уходит.
Нанак, основатель сикхизма, сказал, что момент самадхи, просветления, в точности подобен встрече двух стрелок часов в двенадцать, когда их больше не две.
Он просто приводил пример – в мгновение самадхи двойственность существа растворяется, и ты приходишь в единство. То же самое происходит в смерти. Позднее он объяснил, что то же самое происходит в смерти: снова две стрелки, которые двигались раздельно, встречаются и останавливаются, становятся одной: ты становишься единым с существованием.
Поэтому в Пенджабе двенадцать часов это символ смерти.
И если ты спросишь какого-нибудь сардарджи, сколько времени, и будет двенадцать, он просто начнет тебя бить, потому что подумает, что ты дразнишь его, проклинаешь его смертью. Если у кого-то вытянутое, печальное, тоскливое лицо, в Пенджабе скажут «У него на лице двенадцать часов».
Вы можете лицезреть множество сардаров, поспешно переводящих часы: когда стрелки приходят к двенадцати, они поскорее переводят их на пять минут вперед. Они не позволяют им встретиться в двенадцати; им больно, что их собственные часы играют с ними трюки. Двенадцать часов напоминает им только о страдании, печали, смерти; они совершенно забыли о самадхи, которое на самом деле пытался объяснить Нанак.
Когда человек умирает – когда для него наступает двенадцать часов, – он цепляется за жизнь.
Всю жизнь он думал, что время уходит; теперь он чувствует, что уходит он, что он ушел. Никакое цепляние не поможет.
Он становится таким несчастным, страдание становится настолько невыносимым, что большинство людей впадает в некое бессознательное состояние, в кому, прежде чем умереть. И они упускают вспоминание всей жизни.
Если смерть происходит без цепляния, если нет желания остаться живым ни на одно мгновение, ты умрешь сознательно, потому что природе не нужно делать тебя бессознательным и заталкивать в кому. Ты умрешь бдительным и вспомнишь все свое прошлое. Ты сможешь увидеть, что все, что ты ни делал, было просто глупо.
Желания были удовлетворены – что ты выиграл?
Желания остались неудовлетворенными, и ты страдал, но что бы ты выиграл, если бы они были удовлетворены?
Это странная игра, в которой ты всегда проигрываешь, победа или поражение ничего не меняют.
Твои удовольствия были ничем, просто надписями, сделанными на воде, а твоя боль была выгравирована в граните. И ты страдал от всей этой боли ради этих надписей на воде. Ты страдал всю жизнь ради маленьких радостей, которые кажутся не более чем игрушками в этой стадии, на этой высоте, с этой точки, откуда ты можешь увидеть всю долину своей жизни. Успехи были также и поражениями. Поражения, конечно, были поражениями, но удовольствия были не более чем стимулами, чтобы страдать от боли.
Вся твоя эйфория была просто функцией способности к сновидению. Ты уходишь с пустыми руками. Вся эта жизнь была просто порочным кругом: ты продолжал двигаться по одному и тому же кругу, снова, снова и снова.
И ты ни к чему не пришел, потому что ходил кругами, как ты мог куда-то прийти?
Центр всегда оставался на каком-то расстоянии, в какой бы точке круга ты ни находился.
Приходил успех, приходило поражение; приходило удовольствие, приходила боль; было страдание и была радость. Все продолжало происходить в этом круге, но центр твоего существа всегда оставался на одном расстоянии от любого места. Трудно было увидеть, что ты движешься по кругу, – ты был слишком вовлечен, слишком отождествлен с ним. Но теперь внезапно все это выпало у тебя из рук – ты стоишь пустым.
•
У Халиля Джибрана в его шедевре «Пророк» есть одно предложение.
Аль-Мустафа, пророк, подбегает к людям, работающим в полях, и говорит: «Прибыл мой корабль, мне пришло время уйти. Я пришел сюда, просто чтобы оглянуться на все, что случилось, и чего не случилось. Прежде чем я взойду на борт, во мне велико стремление увидеть, какой была здесь моя жизнь».
Он говорит: «Я точно как река, которая вот-вот впадет в океан. Мгновение она медлит, чтобы оглянуться на всю территорию, которую пересекла, – джунгли, горы, люди. Это была богатая жизнь в тысячи миль, и теперь, через мгновение все это раствориться. Поэтому точно как оглядывается река на грани впадения в океан, хочу оглянуться и я».
Но оглянуться возможно лишь если ты не цепляешься за прошлое; иначе, ты так боишься его потерять, что у тебя нет времени наблюдать, видеть. А время есть лишь на долю секунды. Если человек умирает полностью бдительным, видя всю территорию, которую он пересек, и видя всю глупость этого, он рождается с ясностью, с разумом, с храбростью – автоматически. Это не что-то, что он делает.
•
Это имеет огромное значение, потому что ты рождаешься точно таким же, как умираешь. Твоя смерть это одна сторона монеты, рождение – другая.
Если с одной стороны было замешательство, страдание, тоска, цепляние, желание, тогда и с другой стороны нельзя ожидать ясности, разума, храбрости, видения, осознанности. Тогда это абсолютно исключено; этого нельзя ожидать.
Ты цепляешься за прошлое и боишься идти в неизвестное. Ты цепляешься за известное, знакомое. Это может быть больно, это может быть уродливо, но, по крайней мере, ты это знаешь. Ты взрастил с этим своего рода дружбу.
Ты удивишься, но это опыт тысяч людей: они цепляются за страдание по той простой причине, что взрастили некого рода дружбу со страданием. Они жили с ним так долго, что теперь оставить его почти равносильно разводу.
Такая же ситуация с браком и разводом.
Мужчина думает по крайней мере двенадцать раз, прежде чем развестись; женщина тоже думает – но как-то им удается жить вместе по той простой причине, что оба боятся неизвестного.
Этот мужчина плохой, ладно, но кто знает, каким будет другой мужчина? – он может оказаться еще хуже. По крайней мере, ты привыкла к этому мужчине, к тому, что он плохой, нелюбящий, ты можешь это терпеть. Ты это терпела, ты тоже стала толстокожей. С новым мужчиной ты никогда не знаешь; тебе снова придется начать с самого начала. Поэтому люди цепляются за известное.
Просто наблюдай людей в момент смерти.
Их страдания - не смерть. В смерти нет боли, она абсолютно безболезненна.
На самом деле, она приятна; это просто как глубокий сон.
Думаешь ли ты, что глубокий сон болезнен?
Но они не заботятся о смерти, глубоком сне и удовольствии; они беспокоятся об известном, которое ускользает у них из рук. Страх означает только одно: потерять известное и войти в неизвестное.
Храбрость это просто противоположность страху. Всегда будь готов отбросить известное – более чем стремись его отбросить – не дожидаясь даже, чтобы оно созрело. Просто прыгни во что-то новое, сама его новизна, сама свежесть так заманчивы. Тогда есть храбрость.
Страх смерти, несомненно, величайший страх, и он более всего разрушителен для твоей храбрости.
Сейчас ты не можешь вернуться к своей прошлой смерти, но ты можешь начать делать одно: всегда будь готов двигаться от известного к неизвестному, во всем, в любом опыте.
Это лучше, даже если неизвестное окажется хуже известного – не в этом суть. Просто перемена от известного к неизвестному, твоя готовность двигаться в неизвестное – вот что имеет значение. Это безмерно ценно. И делай это во всех возможных переживаниях. Это подготовит тебя к смерти, потому что, когда придет смерть, ты не можешь внезапно решить: – Я выбираю смерть и покидаю жизнь. Такие решения нельзя принять внезапно. Тебе придется идти милиметр за милиметром, подготавливаясь, живя от мгновения к мгновению. И по мере того как ты ознакомливаешься с красотой неизвестного, это начинает создавать в тебе новое качество. Оно есть, оно просто никогда не используется.
Прежде чем придет смерть, продолжай двигаться от известного к неизвестному. Всегда помни, что новое лучше старого.
Говорят, что не все, что старо, золото.
Даже если это золото, забудь о нем.
Выбери новое – золото или нет, неважно.
Что важно, это твой выбор: ты выбираешь учиться, ты выбираешь переживать, ты выбираешь идти во тьму. Мало-помалу твоя храбрость начнет функционировать. И острота разума это не что-то отдельное от храбрости, это почти одно органическое целое.
Со страхом приходит трусость, и она обязательно создает отсталость ума, посредственность. Они взаимосвязаны, они поддерживают друг друга.
С храбростью приходит острота, разум, открытость, непредубежденный ум, способность учиться – они приходят вместе.
Начни с простого упражнения: всегда помни, где бы ни был выбор, выбери неизвестное, рискованное, опасное, незащищенное, и ты никогда не будешь в проигрыше.
И лишь тогда, на этот раз смерть может быть опытом безмерного откровения, может дать тебе новое рождение – не только прозрение, но и определенный выбор. С осознанностью ты можешь выбрать определенную мать, определенного отца. Обычно это происходит бессознательно, просто случайно, но человек, умирающий с осознанностью, рождается с осознанностью.
Всегда выбирай неизвестное и иди напролом. Даже если ты пострадаешь – это того стоит, это всегда окупается. Ты всегда выходишь из этого опыта более взрослым, более зрелым, более разумным.
•
Каждый боится – это неизбежно. Жизнь так устроена, что человек на это обречен. И те, кто становится бесстрашным, не становятся бесстрашными, практикуя смелость – потому что смелый человек только подавляет страх; на самом деле он не бесстрашен. Человек становится бесстрашным, принимая свои страхи. Дело не в смелости. Просто всматриваясь в факты жизни, человек осознает, что страхи естественны.
Он принимает их!
Чувство вины и страх это не одно и то же.
Принятый страх становится свободой; страх отрицаемый, отвергаемый, осужденный становится чувством вины. Если ты принимаешь страх как часть ситуации.
Это часть ситуации.
Человек это часть, очень маленькая, крошечная часть, а целое безгранично: капля, очень маленькая капля, перед целым океаном целого. Возникает дрожь: «Я могу потеряться в целом; моя тождественность потеряется».
Это страх смерти. Все страхи – это страх смерти. А страх смерти это страх уничтожения.
Естественно, человек боится, дрожит. Если ты это принимаешь, если говоришь, что так устроена жизнь, если принимаешь это тотально, дрожь прекращается немедленно, и страх – та же энергия, которая становилась страхом – разворачивается и становится свободой. Тогда ты знаешь, что даже если капля исчезнет в океане, она будет там. Фактически, она станет всем океаном.
Тогда смерть становится нирваной, тогда ты не боишься потерять себя.
Тогда ты понимаешь слова Иисуса: «Спасши свою жизнь, ты ее потеряешь, а потеряв, спасешь».
Единственный способ выйти за пределы смерти – это принять смерть. Тогда она исчезает. Единственный способ быть бесстрашным – это принять страх. Тогда эта энергия высвобождается и становится свободой. Но если ты его осуждаешь, если ты его подавляешь, если ты скрываешь тот факт, что боишься – если ты окружаешь себя броней, защищаешься и обороняешься – тогда возникает чувство вины.
Все подавленное создает вину; все непозволенное создает вину; все, что против природы, создает вину. Тогда ты чувствуешь себя виноватым. Эта неподлинность есть чувство вины.
Страх может быть виной, может не быть.
Все зависит от того, что ты делаешь со страхом. Если ты делаешь с ним что-то неправильное, он становится чувством вины.
Если ты просто принимаешь его и ничего не делаешь – делать нечего! – тогда он становится свободой, он становится бесстрашием.
Не говори себе, что ты уродливый, неправильный, грешник. Не осуждай. Кем бы ты ни был, будь собой. Не будь виноватым, не чувствуй себя виноватым. Даже если что-то не в порядке, ты в порядке. Может быть, ты действовал неправильно, но это не значит, что из-за этого не в порядке твое существо. Какое-то действие может быть неправильным, но существо всегда правильно.
Эго ума всегда исходит из страха. У действительно бесстрашного человека нет эго ума. Эго это защита, доспехи.
Поскольку ты боишься, ты создаешь впечатление, что ты вот такой-то и такой-то, м-м? Чтобы никто не осмелился, это страх, в основе это страх.
Хорошо!
Ты заглянул в это глубоко и правильно. И как только ты видишь основную причину, все становится очень простым. Обычно люди продолжают бороться с эго – а настоящая проблема не в эго. Ты борешься с симптомом, не с болезнью.
Настоящая болезнь – страх.
Ты продолжаешь бороться с это, и продолжаешь промахиваться мимо цели, потому что эго это не настоящий враг, ложный. Даже если ты победишь, ты никого не победишь. Ты не можешь победить – только настоящего врага можно победить, не ложного врага, которого вообще не существует. Это фасад. Это все равно что у тебя есть рана, она выглядит уродливо, и ты закрываешь ее украшением.
Есть страх, но никто не хочет показывать страх, потому что, если ты покажешь свой страх, найдутся многие люди, которые заставят тебя бояться еще больше. Как только они узнают, что ты в глубоком страхе, каждый из них постарается побольнее тебя ударить. Они будут наслаждаться, унижая тебя, найдя кого-то слабее.
Поэтому каждый боится; глубоко внутри создается большое эго, и страх продолжает накачивать больше и больше воздуха в баллон эго, оно становится большим.
Каждый, кто пытается заставить других бояться, – знай, что глубоко внутри он боится сам, иначе зачем это делать?
Какой смысл?
Кто будет беспокоиться о том, боишься ты его или нет?
Люди, полные страха, заставляют бояться других, чтобы сами они могли расслабиться. Они прекрасно знают, что теперь ты их не тронешь, не пересечешь их границ.
Ты заглянул глубоко – так точно и есть.
Поэтому не борись с эго.
Лучше наблюдай страх и прими его.
Он естествен, это часть жизни.
Нет необходимости его прятать; не нужно и притворяться. Он есть – все человеческие существа полны страха. Это часть человечности. Прими это, и в то мгновение, когда ты его примешь, эго исчезнет, потому что тогда в существовании эго нет смысла. Борьба с эго не поможет; принятие страха поможет тотчас же.
Тогда ты знаешь, что да, ты такой крошечный в такой безграничной вселенной – как не бояться?
Жизнь окружена смертью – как можно не бояться?
В любой момент мы можем исчезнуть, какая-то мелочь испортится, и мы исчезнем – как можно не бояться?
Когда ты принимаешь, страх исчезает, потому что нет смысла.
Если ты принимаешь, ты принимаешь его как должное – это так и есть!
Не противопоставляй ему ничего, чтобы его спрятать. А когда ты ему ничего не противопоставляешь, он просто уменьшается.
Страх будет, но тебе не будет страшно.
Ты понимаешь меня?
Боязнь подразумевает, что ты против страха – ты не хочешь, чтобы он был, а он есть.
Когда ты его принимаешь. Деревья зеленые; человечество полно страха.
Что делать?
Деревья не прячутся. Каждый обречен умереть. Страх это тень смерти.
Прими его!
Оставаясь наедине с собой, я чувствую, что могу немного расслабиться и любить людей, но когда я оказываюсь среди них, ставни закрываются.
Трудно любить реальных людей, потому что реальный человек не станет соответствовать твоим ожиданиям. Он и не должен. Он живет не для того, чтобы соответствовать чьим-то ожиданиям, он должен прожить собственную жизнь. А когда он движется в направлении, которое тебе претит и противоречит твоим чувствам, эмоциям, твоему существу, это становится трудно.
Очень легко думать о любви. Очень трудно любить. Очень легко любить весь мир. Настоящая трудность в том, чтобы любить реальное человеческое существо. Очень легко любить Бога или человечество. Настоящая проблема возникает, когда ты лицом к лицу сталкиваешься с реальным человеком. Столкнуться с ним лицом к лицу значит претерпеть великую перемену и принять великий вызов.
Он не будет твоим рабом, и ты не будешь его рабом. Вот где возникает настоящая проблема. Если ты будешь рабом или он будет рабом, проблемы нет. Проблема возникает, потому что никто не предназначен для роли раба – и никто не может быть рабом.
Каждый остается свободным радикалом, все существо состоит из свободы. Человек есть свобода.
Поэтому помни – это настоящая проблема, она не имеет ничего общего лично с тобой. Проблема связана со всем явлением любви. Не делай это личной проблемой, иначе ты окажешься в затруднении. Каждому в большей или меньшей мере приходится сталкиваться с одной и той же проблемой.
Это как-то связано с любовью, с самим миром безусловной любви.
Сами отношения приводят тебя в такие ситуации, в которых возникают проблемы, и хорошо через них пройти. На Востоке люди бежали, просто видя, что это трудно. Они стали отрицать любовь, отвергать любовь. Они лишили себя любви и назвали это непривязанностью. Мало-помалу они омертвели. Любовь почти исчезла с Востока, осталась только медитация от ума, йога от ума.
Медитация означает, что ты хорошо себя чувствуешь в уединённости.
Медитация означает, что ты связан только с самим собой.
Твой круг замыкается на тебе самом; ты не выходишь из него.
Конечно, девяносто девять процентов твоих проблем решены – но великой ценой. Теперь ты будешь менее встревоженным.
Восточный человек не так тревожен, не так напряжен, потому что живет во внутренней пещере, защищенный, с закрытыми глазами. Он не позволяет своей энергии двигаться. Он создает короткое замыкание, небольшое движение энергии внутри его существа, и он доволен. Но это счастье немного мертво. Его счастье – только торжество, не радость.
Самое большее, ты можешь сказать, что это не несчастье. Самое большее, что можно сказать об этом, негативно, все равно что вместо того, чтобы сказать, что ты здоров, сказать, что у тебя нет никакой болезни. Но в этом мало здоровья. В здоровье должно быть что-то утвердительное, какое-то собственное свечение – не просто отсутствие болезни. В таком смысле и мертвое тело здорово, потому что у него нет никаких болезней.
Поэтому на Востоке йоги от эго ума попытались жить без любви, отречься от мира – это значит отречься от любви – отречься от женщины, отречься от мужчины, от всех возможностей, в которых может цвести любовь.
Джайнским, индуистским монахам не разрешается разговаривать с женщиной наедине; им не разрешается касаться женщины, не разрешается встречаться с ней лицом к лицу. Если женщина приходит и о чем-то спрашивает, они должны опустить глаза. Они должны смотреть на кончик носа, чтобы не увидеть женщину даже по ошибке. Потому что, кто знает, что-то может щелкнуть, и человек почти беспомощен в руках любви.
Они не живут в домах людей, они не остаются долго на одном месте, потому что становится возможной привязанность, любовь. Они продолжают двигаться, бродить, избегать – избегать любых отношений. Они достигли определенного качества покоя. Они безмятежные люди, неотвлеченные миром, но не счастливые, не празднующие.
Точное такая проблема запада, только в других одеждах.
На Западе случилось противоположное.
Люди попытались найти счастье в любви и создали много проблем. Они потеряли всякий контакт с самими собой. Они далеко отошли от самих себя и не знают, как вернуться снова. Они не знают пути, они не знают, где их дом.
Они чувствуют себя бессмысленными, бездомными и продолжают прилагать больше и больше усилий в любви, с этой женщиной, с этим мужчиной – любви гетеросексуальной, гомосексуальной, автосексуальной.
Они пытаются изо всех сил, но чувствуют себя пустыми, потому что сама по себе любовь может дать тебе счастье, но в нем не будет молчания. А когда счастье без молчания, снова чего-то не хватает.
Когда ты счастлив без молчания, твое счастье подобно лихорадке, волнению, много шума из ничего. Это судорожное состояние создаст в тебе большое напряжение, и из него ничего не происходит, просто гонка, погоня. И однажды человек осознает, что все попытки были безосновательными, потому что он пытался найти другого, тогда как не нашел еще самого себя.
Оба эти верования потерпели поражение. Восток потерпел поражение, потому что испробовал медитацию без любви. Запад потерпел поражение, потому что испробовал любовь без медитации.
Все мое усилие в том, чтобы дать вам синтез, целое – что значит медитация плюс любовь. Человек должен быть способным быть счастливым и один, и с людьми. Человек должен быть счастливым и внутри, и в отношениях. Человек должен построить прекрасный дом и внутри, и снаружи. У тебя должен быть и прекрасный сад, окружающий дом, и красивая спальня. Сад не против спальни; спальня не против сада.
Так, медитация должна быть внутренним приютом, внутренним алтарем. Когда бы ты ни почувствовал, что мира с тебя достаточно, ты можешь войти в свой алтарь. Ты можешь принять ванну в своем внутреннем существе. Ты можешь обновить себя. Ты можешь выйти воскресшим; снова живой, свежий, молодой, обновленный, чтобы жить, чтобы быть. Но ты должен быть способен и любить людей, и смотреть в лицо проблемам, потому что молчание, которое бессильно и не может смотреть в лицо проблемам, немного стоит.
Только молчание, способное справляться с проблемами и оставаться молчаливым, есть нечто, чего можно жаждать, к чему можно стремиться.
Начни с медитации, потому что всегда хорошо начать с ближайшего центра своего существа, и это медитация. Но никогда не застревай в ней. Медитация должна двигаться, цвести, разворачиваться и становиться безусловной любовью.
Никогда не волнуйся, не создавай проблем – это не проблема. Это просто человечно; это естественно. Каждый испуган – это неизбежно. Жизнь так устроена, что это неизбежно. И те, кто стал бесстрашным, не пришли к бесстрашию, практикуя смелость – потому что смелый человек только подавляет страх; на самом деле он не бесстрашен. Человек становится бесстрашным, принимая свои страхи. Дело не в храбрости. Человек просто вглядывается в жизнь и осознает, что эти страхи естественны.
Человек их принимает!
Проблема возникает, потому что ты хочешь их отвергнуть. Тебя обучили эгоистическим идеям – «Будь храбрым».
Какая чушь!
Глупо!
Как разумный человек может избежать страха?
Если ты глуп, у тебя не будет никаких страхов. Тогда водитель автобуса продолжает сигналить, а ты храбро стоишь посреди дороги, ничего не боясь. Или тебя давит автобус, а ты стоишь и ничего не боишься.
Но это глупо!
Разумный человек должен отскочить с дорога.
Если в тебе вырабатывается привыкание к страху и ты начинаешь во всех кустах высматривать змей, это проблема. Если на дороге никого нет, а ты пугаешься и убегаешь, это проблема; иначе это естественно.
Ты придешь к пониманию, что девяносто процентов твоих страхов – только воображение. Десять процентов реальны, поэтому их нужно принять.
Из чего состоит страх?
Он всегда где-то за углом, но когда я разворачиваюсь, чтобы встретить его, он всегда оказывается лишь тенью.
Если он невеществен, как ему удается иметь надо мной такую власть?
Страх так же невеществен, как и твоя тень, но он есть. Тень тоже существует – невещественно, негативно, но существует, и иногда тень может оказать на тебя огромное влияние. В джунглях, когда приближается ночь, ты можешь испугаться даже собственной тени. В одиноком месте, на одинокой тропе, ты можешь начать убегать от собственной тени. Твой бег будет реальным, бегство будет реальным, но причина будет невещественной.
Ты можешь убежать от веревки, приняв ее за змею; вернувшись, присмотревшись и увидев, что это такое, ты рассмеешься над всей этой глупостью. Но люди боятся входить в места, вызывающие страх. Люди боятся страха больше всего, потому что само существование страха потрясает до основания. Потрясение до основания реально, помни. Страх похож на сон, кошмарный сон, но, когда утром, после кошмарного сна, ты просыпаешься, его след, пережиток, продолжается. У тебя учащено дыхание, ты покрылся испариной, твое тело все еще дрожит, тебе жарко. Теперь ты знаешь, что это был просто кошмарный сон, невещественное видение, но даже этому знанию потребуется какое-то время, чтобы проникнуть в самое ядро твоего существа. Тем временем последствие сна будет продолжаться.
Страх это кошмарный сон.
Страх состоит из невежества о собственном «я». Есть лишь один страх; он проявляется по-разному, у него может быть тысяча и одно проявление, и это: «Глубоко внутри, может быть, меня нет». И, в определенном смысле, правда, тебя нет.
Бог есть, тебя нет.
Хозяина нет, Гость есть.
И поскольку ты это подозреваешь – и твое подозрение совершенно обоснованно, – ты не смотришь вовнутрь. Ты продолжаешь притворяться, что ты есть; ты знаешь, что если ты посмотришь вовнутрь, тебя не будет. Это глубокое, молчаливое понимание. Оно не интеллектуально, оно экзистенциально, оно пронизывает до мозга костей, ты чувствуешь: «Может быть, меня нет. Лучше туда не смотреть. Продолжай смотреть наружу». По крайней мере, это удерживает тебя в одураченном состоянии, это поддерживает иллюзию, что «я есть». Но поскольку это чувство «я есть» ложно, это создает страх; его может разрушить что угодно, любое глубокое столкновение может его разрушить.
Его может разрушить любовь, его может разрушить встреча с мастером, его может разрушить сильная болезнь, его может разрушить вид того, как кто-то умирает. Его можно разрушить по-разному, оно очень хрупко. Кое-как тебе удается не смотреть вовнутрь.
Ложное эго, которое ты создал, не заглядывая в него, постоянно смотря наружу, есть коренная причина страха. Ты будешь бояться любых состояний, в которых тебе придется смотреть в него. Ты будешь бояться красоты, потому что красота просто швыряет тебя вовнутрь. Прекрасный закат, все эти сияющие цвета и облака, – тебе будет страшно на него смотреть, потому что такая великая красота может отбросить тебя вовнутрь. Такая великая красота прекращает мышление: на мгновение ум в таком благоговении, что забывает думать, прекращает вить и прясть. Внутренний разговор приходит к остановке, перерыву, и внезапно – ты внутри.
•
Люди боятся великой музыки, люди боятся великой поэзии, люди боятся глубокой близости. Их любовные романы это просто игра «ударь и убеги». Они не идут глубоко в существо друг друга, потому что идти глубоко в существо друг друга страшно – потому что водоем существа другого отразит тебя.
Если в этом водоеме, в этом зеркале существа другого, ты не найдешь себя, если зеркало останется пустым, если оно ничего не отразит, что тогда?
Люди боятся безусловной любви.
Они только притворяются, но продолжают играть в игры под именем любви.
Они боятся медитации сердца; даже под именем медитации, самое большее, они начинают думать по-новому. Именно это представляет собой совремнаая йога востока – это ни медитация, ни трансцендентальная. Это просто распевание мантры, а распевание мантры есть не что иное, как процесс мысли, концентрированной мысли. Снова это новое средство, средство не медитировать. Люди повторяют христианские молитвы, мусульманские молитвы, индуистские молитвы, всеми способами избегая медитации. Это не медитации, помни. Ум так коварен, что под именем медитации он создал много ложных явлений.
Медитация – это когда ты вообще ничего не делаешь, когда ум вообще не функционирует. Это нефункционирование ума есть медитация – ни повторение, ни мантра, ни образ, ни концентрация. Человек просто есть. В этой естьности эго исчезает, а с эго исчезает и тень эго. Эта тень – страх.
•
Страх – одна из самых важных проблем. Каждое человеческое существо должно через него пройти, чтобы прийти к определенному пониманию. Эго дает тебе страх, что однажды ты можешь умереть. Ты продолжаешь обманывать себя, что смерть случается только с другими, и в некотором смысле это правда: умирает какой-то сосед, умирает какой-то знакомый, умирает друг, умирает твоя жена, твоя мать – это всегда случается с кем-то другим, никогда не с тобой. Ты можешь скрыться за этим фактом: может быть, ты исключение, ты не умрешь. Эго пытается защитить тебя.
Но каждый раз, когда кто-то умирает, что-то в тебе дрожит. Каждая смерть это небольшая смерть для тебя. Никогда не посылай никого спросить, по ком звонит колокол, – он звонит по тебе. Каждая смерть это твоя смерть. Даже когда сухой лист падает с дерева, это твоя смерть. Поэтому мы продолжаем защищать себя.
Кто-то умирает, а мы говорим о бессмертии души, когда лист падает с дерева, мы говорим: «Не о чем беспокоиться. Вскоре придет весна, и на дереве вырастет новая листва. Это только перемена, изменилась только одежда».
Люди верят в бессмертие души не потому, что знают, но потому, что боятся. Чем трусливее человек, тем вероятнее, что он верит в бессмертие души – не потому, что он религиозен; он просто трус. Верование в бессмертие души не имеет ничего общего с религией. Религиозный человек знает: «Меня нет», и тогда все, что остается, бессмертно – но не имеет ничего общего со «мной». Это «я» не бессмертно, это «меня» не бессмертно. Это «я» временно, оно произведено нами. Страх это тень «я», и из-за этого «я» всегда осознает, что глубоко внутри «я исчезну в смерти».
Основной страх – страх смерти; все другие страхи только отражают этот основной страх. И красота в том, что смерть так же невещественна, как и эго, и между этими двумя несуществующими вещами – эго и смертью – мостом является страх.
Страх совершенно бессилен, у него нет власти.
Ты хочешь верить в него – в этом его власть. Ты не готов совершить прыжок в свою внутреннюю глубину и столкнуться со своей внутренней пустотой – это его власть. Иначе он бессилен, совершенно бессилен. Ничто никогда не рождается из страха. Любовь дает рождение, любовь созидательна; страх бессилен.
Страх абсолютно бессилен. Он никогда ничего не создал. Он не может создавать; его нет. Но он может разрушить всю твою жизнь, он может окружить тебя как темное облако, он может эксплуатировать твои энергии. Он не позволит тебе глубоко двигаться в любой глубокий опыт красоты, поэзии, любви, радости, празднования, медитации. Нет, он заставит тебя оставаться на поверхности, потому что он может существовать только на поверхности. Это рябь на поверхности.
Иди вовнутрь, смотри вовнутрь, и если там пусто, ну и что?
Тогда это наша природа, тогда это то, что мы есть.
Зачем человеку волноваться о пустоте?
Пустота так же красива, как и небо. Твое внутреннее существо это не что иное как внутреннее небо. Небо пусто, но именно пустое небо содержит все, все существование, солнце, луну, звезды, землю, планеты. Именно внутреннее небо сообщает всему этому благодать. Именно это пустое небо становится фоном для всего, что существует. Вещи приходят и уходят, а небо остается прежним.
Точно таким же образом, у тебя есть и внутреннее небо, и оно так же пусто. Облака приходят и уходят, планеты рождаются и исчезают, звезды рождаются и исчезают, но внутреннее небо остается прежним, незатронутым, незадетым, и на нем не остается шрамов. Мы называем внутреннее небо сакшином, свидетелем; и в этом вся цель медитации.
Иди вовнутрь, наслаждайся внутренним небом.
Помни: все, что ты можешь видеть, не ты.
Ты можешь видеть свои мысли, значит, ты не мысли; ты можешь видеть свои чувства, значит, ты не чувства; ты можешь видеть свои сны, желания, воспоминания, воображения, проекции, значит, это не ты. Продолжай уничтожать все, что можешь видеть. Тогда однажды наступит невыразимое мгновение, когда не останется ничего. Все увиденное исчезло, и остался только видящий. Этот видящий и есть пустое небо.
Знать его значит быть бесстрашным, знать его значит быть полным любви. Знать его значит быть Творцом, быть бессмертным, быть конструктором звёзд, быть Творением Творца.
Почему я по-прежнему так боюсь обнажить себя?
Кто не боится?
Собственная нагота создает великий страх.
Это естественно, потому что обнажить себя значит обнажить весь мусор, который ты носишь в уме, мусор, который накапливался веками, многие, многие жизни. Обнажить себя значит обнажить свою слабость, свои ограничения, недостатки. Обнажить себя в конце концов значит обнажить свою уязвимость.
Смерть.
Обнажить себя значит обнажить свою пустоту.
За всем этим мусором ума и шумом ума есть измерение внутренней пустоты. Человек пуст-без Бога; без Бога человек просто пустота и ничто. Он хочет скрыть свою наготу, свою пустоту, свое уродство. Он прикрывает его красивыми цветами, он украшает эти покровы. По крайней мере, он притворяется, что он кто-то, что-то. И это не что-то личное, свойственное тебе; это вселенское, это ситуация каждого.
Никто не может раскрыть себя как книгу.
Тебя охватывает страх: «Что люди подумают обо мне?»
С самого детства тебя учили носить маски ума, красивые маски ума. Не нужно иметь красивое лицо, подойдет прекрасная маска; маска так дешева. Трансформировать лицо трудно. Нарисовать лицо очень просто.
Теперь внезапно ты выставляешь свое настоящее лицо, и это заставляет тебя дрожать до глубочайшего ядра твоего существа.
Возникает дрожь: понравится ли это людям? примут ли тебя люди? будут ли люди по-прежнему тебя любить, уважать?
Кто знает? – потому что они любили твою маску, они уважали твой характер, они почитали твою одежду.
Теперь возникает страх: «Если внезапно я останусь обнаженным, будут ли они по-прежнему меня любить, уважать, восхищаться мной, или все они убегут от меня? Они могут повернуться ко мне спиной, и я останусь один».
Поэтому люди продолжают притворяться. Из страха возникает притворство, из страха возникает ложность. Чтобы быть подлинным, человек должен быть бесстрашным.
•
Вот один из фундаментальных законов (конов) жизни живой Вселенной: все, что бы ты ни прятал, продолжает расти, все, что ты обнажаешь, если оно неверно, исчезает, испаряется на солнце, а если оно правильно, получает питание. Прямо противоположное происходит, когда ты что-то прячешь. Правильное начинает умирать, потому что не получает питания; ему нужны ветер, дождь и солнце. Ему нужно, чтобы доступна была вся природа. Оно может расти только с истиной, оно питается истиной. Прекрати давать ему питание, и оно начнет становиться тоньше и тоньше. И люди истощают свою реальность, позволяя жиреть нереальному.
•
Твои нереальные лица питаются ложью, поэтому тебе приходится изобретать больше и больше лжи. Чтобы поддержать одну ложь, ты продолжаешь изобретать больше и больше лжи. Чтобы поддержать одну ложь, тебе придется солгать еще сто раз, потому что ложь может поддержать только еще большая ложь. Поэтому, если ты прячешься за фасадом, реальное начинает умирать, а нереальное жиреет, становится больше и больше. Если ты обнажаешь себя, нереальное умирает, обречено умереть, потому что нереальное не может оставаться открытым. Оно может сохраняться только в тайне, оно может оставаться только в темноте, оно может оставаться только в туннелях твоего бессознательного. Если ты вынесешь его в сознание, оно начнет испаряться.
В этом весь секрет психоанализа.
Это простой секрет, но это весь секрет.
Психоаналитик помогает вынести все, что заключено внутри бессознательного, в темных царствах твоего существа, на уровень сознательного. Он помогает ему выйти на поверхность, чтобы ты мог его видеть, чтобы другие могли его видеть, и происходит чудо: даже если ты видишь это, это начало его смерти. И если ты можешь передать его кому-то другому – в психоанализе происходит именно это: ты обнажаешь себя перед психоаналитиком, – даже обнажить это перед одним-единственным человеком достаточно, чтобы произвести великие перемены в существе. Но открытие перед психоаналитиком ограничено: ты показал себя только одному человеку, в глубокой тайне, с условием, что он не вынесет это на люди. Это часть профессии психоаналитика, врача, терапевта, часть его присяги; он ничего никому не скажет, все останется в тайне. Поэтому это открытие очень ограничено; тем не менее это помогает. На это требуются годы; то, что можно сделать за несколько дней, в психоанализе занимает годы – четыре года, пять лет, и даже тогда психоанализ ничем не кончается. Мир еще не знал ни одного случая тотального психоанализа, завершенного процесса, законченного, окончательного, – нет, еще нет. Даже ваши психоаналитики сами не психоанализированы полностью – потому что само обнажение очень ограничено и сопровождено условиями. Психоаналитик слушает тебя, как будто не слушает, потому что он не должен никому говорить. Но даже это помогает, это освобождает от огромного бремени.
Если ты можешь обнажить себя религиозно – не в закрытом пространстве, не профессионально, но просто во всех твоих отношениях – именно это и есть санньяса. Это само-психоанализ. Это психоанализ двадцать четыре часа в сутки, день за днем. Это психоанализ всех возможных ситуаций: с женой, с другом, с родственником, с врагом, с незнакомцем, с начальником, со слугой. Двадцать четыре часа в сутки ты общаешься.
Если ты продолжаешь обнажать себя.
Поначалу это будет действительно очень страшно, но вскоре ты начнешь набираться сил, потому что как только правда обнажена, она становится все сильнее, а неправда умирает. И по мере того как правда становится сильнее, ты становишься все более укорененным, ты становишься более центрированным. Ты начинаешь становиться индивидуальностью; личность исчезает, и появляется индивидуальность.
Личность ложна, индивидуальность существенна. Личность это только фасад, индивидуальность – твоя истина. Личность навязана снаружи; это персона, маска. Индивидуальность это твоя реальность – таким тебя сделал Бог. Личность это социальная изощренность, социальный лоск. Индивидуальность – сырая, дикая, сильная, обладающая огромной энергией.
Только поначалу будет страшно.
Поэтому нужен мастер, чтобы поначалу он мог держать тебя за руку, чтобы поначалу он мог тебя поддержать, чтобы поначалу ты мог сделать несколько шагов вместе с ним.
Мастер не психоаналитик; он и это, и гораздо большее.
Психоаналитик профессионал; мастер не профессионал.
Помогать людям не его профессия, это его призвание. Это его любовь, это его сострадание. И из своего сострадания он ведет тебя ровно столько, сколько тебе нужно. В то мгновение, когда он начинает чувствовать, что ты можешь продолжать один, его рука начинает выскальзывать из твоей. Тебе хочется продолжать цепляться, но он не может этого допустить.
Как только ты готов, храбр, дерзок, как только ты вкусил свободу обнажения своей реальности, ты можешь продолжать сам. Ты можешь быть светом самому себе.
Но страх естествен, потому что с самого детства тебя учили лгать, и ты так отождествился с ложным, что отбросить его кажется равнозначным самоубийству. И возникает страх, потому что возникает великий кризис тождественности.
Сорок лет, петьдесят лет ты был определенным человеком. Около пятидесяти – педдесят лет ты был определенным человеком. Теперь, в этой фазе твоей жизни, перспектива отбросить эту отождествленность и начать учиться с самых азов.
Смерть подходит ближе с каждым днем – время ли сейчас начинать новый урок?
Кто знает, сможешь ты его закончить или нет?
Кто знает?
Ты можешь потерять старую тождественность, а времени окажется недостаточно, недостаточно энергии, недостаточно храбрости, чтобы достичь новой.
И ты умрешь без тождественности?
Проживешь ли ты последнюю фазу жизни без тождественности?
Это будет своего рода безумием – жить без тождественности – сердце замирает, сердце сжимается.
Человек думает: «Лучше продолжать еще несколько дней. Лучше жить со старым, знакомым, безопасным, удобным». Ты стал в этом очень искусным. Это было великим капиталовложением, ты вложил в это петьдесят лет жизни.
Кое-как ты справлялся, каким-то образом ты создал представление о том, кто ты такой, а теперь тебе нужно отбросить это представление, потому что ты не это!
Никакой идеи не нужно, чтобы знать себя. Фактически, все идеи должны быть отброшены, только тогда ты можешь знать, кто ты такой.
Страх естествен. Не осуждай его, не чувствуй, что с тобой что-то не так. Это просто часть твоего социального воспитания. Мы должны его принять и выйти за его пределы; не осуждая его, мы должны идти за его пределы.
Раскройся мало-помалу – не нужно совершать прыжков, которые тебе не по силам; иди постепенно, шаг за шагом. Но вскоре ты научишься различать вкус истины, и ты будешь удивлен тем, что эти шестьдесят лет были пустой растратой.
Твоя старая личность будет утрачена, у тебя появится совершенно другая концепция.
Это будет на самом деле не отождествление, но новое видение, новый способ смотреть на вещи, новая перспектива. Ты не сможешь снова сказать «я», чтобы что-то за этим стояло; ты будешь использовать мир, потому что он полезен, но ты будешь в то же время знать, что мир не несет в себе никакого смысла, никакой вещественности, никакой экзистенциальной вещественности; что за «я» скрыт океан, бесконечное, безграничное, божественное.
Ты никогда не достигнешь другой тождественности; старая тождественность уйдет, и впервые ты начнешь чувствовать себя волной в океане Творца. Это не тождественность, потому что тебя в ней нет. Ты исчез, Созатель ошеломил тебя.
Если ты можешь рискнуть ложным, истина может быть твоей. И она того стоит, потому что ты рискуешь только ложным, а достигаешь истины. Ты рискуешь ничем, а получаешь все.
Очень немногие люди осознают, что скучны самим себе – что им скучно, предельно скучно. Все это знают, кроме них самих. Знать, что тебе скучно, – великое начало; теперь нужно понять некоторые следствия этого.
Человек – это единственное животное, которое чувствует скуку; это великая прерогатива, достоинство человеческих существ.
Видел ли ты когда-нибудь жирафа, которому скучно, осла, которому скучно?
Им не скучно.
Скука просто означает, что то, как ты живешь, неправильно; поэтому это может стать великим событием: пониманием, что «мне скучно, и что-то нужно сделать, нужна какая-то трансформация». Поэтому если тебе скучно – это хороший признак, хорошее начало, очень благоприятное начало. Но не останавливайся на этом.
Почему человек чувствует, что ему скучно?
Человеку скучно, потому что он живет мертвыми образцами, данными другими. Отрекись от этих образцов, выйди из этих образцов!
Начни жить сам.
Только подлинному человеку не скучно, ложному человеку обязательно скучно. Христианину будет скучно, джайну будет скучно, парсу будет скучно, коммунисту будет скучно, потому что они разделили свои жизни на две части. Их настоящая жизнь остается подавленной, потому что они стали изображать нереальную жизнь. Именно нереальная жизнь создает скуку. Если ты делаешь именно то, что тебе предназначено делать, тебе никогда не будет скучно.
Это не вопрос денег, власти или престижа; это вопрос того, чтобы ты делал то, что тебе свойственно. Делай это, независимо от результата, и твоя скука исчезнет. Наверное, ты следуешь идеям других, наверное, ты все делаешь «правильно», наверное, ты все делаешь, как надо. Это фундамент в основании скуки.
Все человечество скучает, потому что человек, который мог бы быть мистиком, – математик; человек, который мог бы быть математиком, – политик; человек, который мог бы быть поэтом, – бизнесмен. Каждый – кто-то другой; никто не там, где должен быть. Человек должен рисковать. Скука может исчезнуть в одно мгновение, если ты готов рискнуть.
Ты скучен самому себе, потому что ты не искренен с самим собой, не честен с самим собой, не уважаешь собственное существо.
Ты можешь прожить сто лет, но твоя жизнь будет сухой костью, тяжестью, мертвой тяжестью.
Прими свое глубочайшее ядро, которое ты принес из запредельного, и тогда ты не будешь чувствовать, что что-то упускаешь. В то мгновение, когда ты принимаешь себя без всяких условий, внезапно происходит взрыв радости. Твои соки начинают течь, и жизнь действительно становится экстатичной.
Время еще есть – выйди из заключения, в котором ты жил до сих пор!
Лишь немного храбрости, лишь немного азарта игрока. И терять нечего, помни. Ты можешь потерять только свои цепи – ты можешь потерять свою скуку, ты можешь потерять внутреннее ощущение, что чего-то не хватает.
Что еще тебе терять?
Выйди из проторенной колеи и прими свое существо – вопреки Моисею, Иисусу, Будде, Махавире, Кришне, – прими себя. Ты ответствен не перед Буддой, Заратустрой, Кабиром или Нанаком; ты ответствен перед самим собой.
Ты, должно быть, жил безответственной жизнью, выполняя все возможные обязанности, которые возложили на тебя другие.
Что тебе терять?
Тебе скучно – это хорошая ситуация. Ты упускал сок, что еще тебе нужно, чтобы выбраться из тюрьмы?
Выпрыгни из нее, не оглядывайся!
Иногда есть великий страх, но он ни на что не направлен. У него нет причины, для него нет причины. Может быть, именно это создает страх. Когда есть причина, ты знаешь: вот причина; когда есть причина, ты можешь найти объяснения, рационализировать, ты можешь за что-то уцепиться. Но есть качество страха – оно приходит иногда, – для которого на самом деле нет причины.
Это то, что экзистенциалисты называют «энгст», тоска, экзистенциальный страх – не страх того или другого, но страх сущего существования. Поскольку бытие постоянно окружено небытием, бытие существует в небытии. Бытие, существо это почти что остров в океане небытия. Существо очень крошечно, а небытие безгранично.
Это просто эта сущая безграничность небытия, и среди этого небытия – маленькое бытие, существо. Нет другой причины для страха: этого чувства достаточно, чтобы выбить почву у человека из-под ног. Он начинает падать в бездну, и поскольку он не может определить и сказать: «Я боюсь того-то и того-то», возникает еще больше тоски, потому что невозможно ничего объяснить.
Люди идут к психоаналитикам на самом деле не для того, чтобы их вылечили, но чтобы установить причину своего страдания. И психоанализ очень помогает, не потому, что это лекарство, но потому, что он предлагает объяснения. А когда человек думает, что знает объяснения, он чувствует себя очень хорошо. Теперь все очень ясно. Теперь он может вербализировать, теперь он может интеллектуально рационализировать.
Это нечто такое, с чем иногда сталкивается каждый. И хорошо, что ты можешь через это пройти; не нужно этого избегать. Избегая, ты упустишь возможность. Если ты можешь через это пройти, поначалу это будет выглядеть как срыв, как большая опасность, как будто все прошлое исчезает, человек умирает. Но вскоре ты чувствуешь себя в безопасности, защищенной – в самой этой незащищенности. Ты расслабляешься в небытии, и весь страх исчезает. Поэтому то, что поначалу выглядит как срыв, может оказаться прорывом в конце.
Просто пройди через это и не пытайся искать причин. Потому что ум попытается. Ум скажет: «Вот причина, по которой я боюсь». У этого нет причины. Просто иди в это каждый вечер на пятьдесят, шестьдесят минут. Просто сиди молча в комнате, позволь всему небытию наполнить твое существо. Стань ничто. Прими страх и иди в него, и ты выйдешь из него свежей, очень живой, бесстрашной.
Чтобы быть бесстрашным, человек должен пройти через страх – такой страх; никакой другой, обычный страх не подойдет.
Есть страх, что тебя бросит твой любящий тебя человек.
Это страх, но это обычный страх, потому что ты можешь найти много других; это небольшой страх.
Есть страх, что у тебя не будет достаточно денег на жизнь, но человек всегда может что-то с этим сделать. Эти страхи очень тривиальны, не экзистенциальны. Люди живут в этих страхах, но именно поэтому они никогда не становятся бесстрашными. Этот страх человек должен прожить.
Поэтому не пытайся найти ему никакого объяснения; объяснения нет.
Просто иди в него.
Наблюдай и иди в него так глубоко, как только возможно. Иди вопреки всему страху.
И что-то красивое получится из этого, из этого родится нечто подобное цветку дикой ромашки.
Твое существо станет более и более интегрированным. Если человек принимает вызов небытия, бытие, существо становится интегрированным. Тебе не о чем беспокоиться. Страх есть, и ты должна в него войти.
•
Твой ум полон опасений, потому что доверие к Творцу приходит из совершенно другого и совершенно неизвестного измерения. Ум не может с ним справиться. Он никогда раньше не знал ничего подобного, поэтому он просто озадачен; он хочет отнести это к какой-то категории, повесить этикетку.
Но известное есть ум, известное есть библейский Бог.
Неизвестное никогда не становится частью известного.
Как только это становится частью известного, это больше не неизвестный Творец.
Неизвестное остается непознаваемым Творцом Вселенной.
Даже если ты познал его, он остается непознанным. Тайна никогда не разрешена. Тайна неразрешима по своей природе.
Каждый раз, когда возникает ситуация, вызывающая страх, есть две возможности – либо бороться, либо бежать.
Это просто старая привычка, которая затвердела. Попытайся делать противоположное ей. Каждый раз, когда тебе хочется закрыться – откройся. Если хочешь уйти, не уходи; если не хочешь разговаривать, разговаривай. Если хочешь прекратить спор, не прекращай, но бросься в него с как можно большим пылом.
Единственный способ – закрыться, свернуться внутри себя в порядке самозащиты. Поэтому ты научился трюку бегства.
Если ты чувствуешь, что тебе трудно доверять, ты должен вернуться назад. Ты должен войти глубоко в память. Ты должен вернуться в прошлое. Ты должен очистить свой ум от прошлых впечатлений. Наверное, у тебя от прошлого осталась огромная груда мусора; освободись от этого бремени.
Будет страх, будет дрожь; это тоже совершенно нормально. Мало-помалу страх будет становиться меньше и меньше, а радость – больше и больше. Однажды внезапно ты увидишь, что возникают такие благословения, такой скачок энергии, такое радостное качество существа, будто ночь кончилась и на горизонте появилось солнце.
Если ты можешь вернуться не просто в памяти, но переживая заново. Сделай это медитацией.
Попытайся установить все, что случилось в твоем детстве.
Чем глубже ты пойдешь, тем лучше – потому что мы прячем многое из того, что случилось, и не позволяем этому всплыть в сознании. Позволь этому всплыть на поверхность. Идя в это каждый день, ты будешь продвигаться глубже и глубже. Сначала ты вспомнишь себя в возрасте четырех или пяти лет и не сможешь пойти дальше.
Но иди – мало-помалу ты увидишь, что идешь глубже: три года, два года. Люди достигали точки, в которой рождались из матки. Были люди, которые достигали памяти о нахождении в материнском чреве, есть люди, которые пошли дальше, в другую жизнь, когда они умерли.
Но если ты можешь достичь точки, в которой ты родился, если ты можешь пережить заново этот момент, это будет глубокой агонией, болью. Ты почти почувствуешь, что рождаешься снова. Может быть, ты закричишь, как закричал ребенок в первый раз. Ты будешь задыхаться, как задыхался ребенок, когда в первый раз вышел из матки, потому что несколько секунд он не может кричать. Он совершенно задыхался, тогда он закричал, и вошло дыхание, его дыхательные пути открылись, и легкие начали дышать. Может быть, тебе придется дойти до этой точки. Оттуда ты вернешься обратно. Как только прошлое чисто, и ты увидел, что произошло, ты от него свободен.
Это ключ: если ты осознаешь что-то в памяти, ты от этого свободен.
Осознанность освобождает, бессознательность создает оковы. Тогда станет возможным доверие.
Левое полушарие это вместилище логики ума, а логика всегда труслива. Именно поэтому ты не найдешь человека, который был бы и храбрым, и интеллектуальным. А если ты найдешь храброго человека, он не будет интеллектуальным. Он будет иррациональным, это неизбежно. Правое полушарие мозга интуитивно, это просто символика, но не только символика: это приводит энергии в определенное положение, в определенные отношения.
Всегда выбирай жизнь, всегда выбирай действие; никогда не устраняйся, никогда не беги. Наслаждайся каждой возможностью, которая встречается тебе на пути, что-то сделать, быть творческим.
Если возникает страх, это означает, что ты должен посмотреть ему в лицо; прикрывать его идеей Бога никоим образом тебе не поможет. Ты не можешь снова обрести веру; она разрушена. Ты не можешь поверить в Бога, потому что сомнение реально, а вера это вымысел. Никакой вымысел не может выстоять перед фактом. Теперь Бог останется для тебя гипотезой; твои молитвы будут бесполезны. Ты будешь знать, что это гипотеза, ты не сможешь забыть, что это гипотеза.
Как только ты услышал истину, ее невозможно забыть.
Это одно из качеств истины – ее не нужно помнить.
Ложь нужно постоянно вспоминать; ты можешь забыть.
У человека, привыкшего лгать, память лучше, чем у человека, привыкшего к правде, потому что правдивому человеку не нужна память. Если ты говоришь только правду, не нужно помнить. Но если то, что ты говоришь, ложь, тогда тебе придется постоянно помнить, потому что ты сказал одному человеку одну ложь, другому – другую, что-то еще – кому-то третьему. Что ты кому сказал, ты должен категоризировать и держать у себя в уме. А когда начинается ложь, тебе приходится лгать снова и снова, серия за серией. Ложь не верит в контроль рождаемости.
Как только ты понимаешь, что библейский Бог есть не что иное, как гипотеза, созданная священниками, политиками, силовой элитой, педагогами – всеми теми, кто хочет держать тебя в психологическом рабстве, кто связан круговой порукой капиталовложений в твое рабство. Все они хотят держать тебя в страхе, вечном страхе, дрожащим глубоко внутри, потому что, если ты не боишься, ты опасен.
Ты можешь быть либо человеком, который труслив, который боится, который готов подчиниться, сдаться, человеком, у которого нет ни собственного достоинства, ни малейшего уважения к своему существу – либо ты можешь быть бесстрашным. Но тогда ты будешь бунтарем, тебе этого не избежать. Ты можешь быть либо человеком веры, либо бунтарским духом. Поэтому эти люди не хотят, чтобы вы были бунтовщиками – они продолжают навязывать, обуславливать ваши умы христианством, иудаизмом, исламом, индуизмом, они заставляют вас постоянно дрожать глубоко внутри. На карту поставлена их власть, и каждый, кто заинтересован во власти, чья жизнь не что иное, как воля к власти, может замечательно использовать идею Бога.
Если ты боишься Бога Яхве – а если ты веришь в библейского Бога, то тебе придется и бояться, – ты должен следовать приказам и заповедям, его святым книгам, его мессиям, его воплощениям – ты должен слушаться его и его агентов.
Фактически, его самого не существует, существуют только агенты. Это очень странный бизнес. Религия это наистраннейший из всех бизнесов. Нет никакого босса, но есть посредники: священник, епископ, кардинал, папа, мессия, целая иерархия – а на верхушке никого нет.
Но Иисус получает авторитет и власть от Бога Яхве – как единородный сын. Папа получает власть от Иисуса – как единственный истинный представитель, непогрешимый. И это продолжается и продолжается до самого последнего священника, но никакого Бога нет; это твой страх. Ты попросил, чтобы изобрели Бога, потому что ты не мог жить один. Ты не мог смотреть в лицо жизни, ее красотам, ее радостям, ее страданиям, ее боли. Ты был не готов переживать их сам, без кого-то, кто бы тебя защитил, без кого-то, кто бы прикрыл тебя как зонт. Ты попросил Бога из страха. И, конечно, мошенники есть везде. Попроси, и они сделают для тебя что угодно.
Тебе придется отбросить эту идею Бога, которая помогает тебе оставаться неиспуганным. Тебе придется пройти через страх и принять его как человеческую реальность. Не нужно от него бежать. Что нужно, так это войти в него глубоко, и чем глубже ты входишь в свой страх, тем меньше ты его находишь. Когда ты касаешься самого глубочайшего дна страха, ты просто смеешься, бояться нечего.
А когда страх исчезает, остается невинность, и эта невинность есть Безусловная Любовь Творения, квинтэссенция религиозного человека.
Эта невинность есть сила.
Эта невинность есть единственное в существовании чудо. Из этой невинности может возникнуть что угодно, но она не сделает тебя христианином, она не сделает тебя мусульманином. В этой невинности ты станешь просто обычным человеческим существом, тотально принимающим свою обычность, живущим радостно, благодарным всему существованию – не библейскому Богу Яхве, потому что это идея, данная тебе другими.
Но существование это не идея. Оно всюду вокруг тебя, внутри и снаружи. Когда ты совершенно невинен, глубокая благодарность – это молитва, потому что в молитве ты что-то просишь, назовем это благодарностью, – возникает признательность. Ты не просишь чего-то, но благодаришь за то, что уже тебе дано.
Тебе столько уже дано.
Заслуживаешь ли ты этого?
Заработал ли ты это?
Существование продолжает изливаться на тебя так обильно, что просить большего просто уродливо. То, что ты уже получил, – ты должен быть за это благодарен. И самое красивое, что когда ты благодарен, существование начинает изливать на тебя больше и больше. Круг замыкается: чем больше ты получаешь, тем более благодарен; чем более ты благодарен, тем больше получаешь, этому нет конца, это бесконечный процесс.
Но помни – библейской гипотезы Бога Яхве больше нет; она была отброшена в то мгновение, когда ты назвал Бога гипотезой. Боишься ты или нет, ты не можешь вернуть ее обратно; все кончено.
Теперь единственное, что тебе остается, это идти в этот страх.
Просто войди в него, чтобы ты мог найти его глубину.
И иногда бывает так, что он не очень глубок.
•
Если вы любили кого-то, и вам хотелось раствориться и погрузиться, когда двое уже не двое, когда тела остаются отдельными, но между ними возникает золотой мост, и двойственность внутри исчезает, и жизненная энергия трепещет на обоих полюсах, если это случилось с вами, то только тогда вы можете понять, что такое безусловная любовь.
•
Испытание бесконечного не есть опыт, потому что нет воспринимающего, а когда нет воспринимающего, кто скажет о том, что может быть сказано.
Кто расскажет об испытанном?
Когда нет субъекта, объект тоже исчезает. Исчезают берега, и только река переживаний остается. Есть знание, но нет познающего. Это всегда представляло проблему для мистиков. Они достигают высшего, но не могут донести это до тех, кто следует за ними. Они не могут передать это тем, кто хочет понять это разумом. Они стали единым с ней. Все их существо покоится на этом, но интеллектуальная связь невозможна. Они могут передать его только в том случае, если вы готовы принять. Они могут позволить этому случиться в вас, если вы открыты и восприимчивы и сами позволите Это. Не помогут слова и символы, не помогут теории, доктрины совсем бесполезны.
Переживание имеет скорее природу процесса, чем опыта. Это процесс, который начинается, но никогда не кончается. Вы входите в него, но вы никогда не обладаете им. Это как капля растворяется в океане, и океан растворяется в капле. Это глубокое слияние, это единение, вы просто растворяетесь в этом, ничего от вас не остается, даже следа, так кто же расскажет об этом.
Кто же вернется назад в эту темную ночь ума рассказать вам об этом?
Все мистики во всем мире чувствовали себя бессильными, когда дело касалось связи. Возможно сопереживание, но связь невозможна.
Сопереживание — это совершенно иная величина: встречаются два сердца, это любовь, связь между умами, сопереживание между сердцами. Сопереживания — это чувства, связь — это знание. Даются только слова, только слова произносятся и только слова воспринимаются и понимаются, но природа слов мертва, и ничто живое не может быть передано через них. Даже в обычной жизни, оставим в стороне бесконечное, даже обычные возвышенные моменты, экстатические моменты, когда вы действительно что-то почувствовали и чем-то стали, невозможно передать в словах.
Даже в обычной жизни мы чувствуем тщетность слов.
Если вы не чувствуете тщетности слов, это значит, что вы никогда не жили, это значит, что вы жили очень поверхностно. Если то, что вы пережили, может быть передано словами, это значит, что вы ничего не пережили.
Когда впервые с вами происходит нечто, что выше слов, это значит, что жизнь постучалась в вашу дверь.
А когда бесконечное стучится в вашу дверь, вы становитесь выше слов, вы немеете, вы не можете говорить. Внутри вас не возникает ни единого слова. А то, что вы можете сказать, выглядит таким бледным, мертвым, бессмысленным, что кажется, что вы несправедливы к тому, что случилось с вами.
Помните об этом, потому что Безусловная Любовь — это последнее высочайшее переживание.
«Но в миллион раз глубже, в миллион раз выше, это Махамудра - Божественная Любовь, — это всеобщий оргазм с целым, с Вселенной, это растворение в источнике бытия».
Многие мистики просто танцевали после того, как они испытали бесконечное, ничего другого они делать не могли. Всем своим телом и существом они выражали что-то. В этом участвовали тело, ум и душа. Они танцевали, но это не были обычные танцы. Сам танец появился благодаря этим мистикам, это был способ передачи счастья, экстаза, блаженства. Что-то неизвестное проникло в известное, что-то из запредельного проникло на Землю.
Человек никогда не достигает Бога, потому что не знает, где он.
Куда вы пойдете?
Как вы будете искать Божественное?
Не существует ни карты, ни пути, и никто не скажет, где он. Нет, никто не может достичь Бога.
Всегда происходит обратное — Творец приходит к вам.
Когда вы готовы, он стучится в вашу дверь. Он находит вас, когда вы готовы. А готовность, это не что иное, как восприимчивость. Когда вы полностью восприимчивы,
Эго нет. Вы становитесь пустым храмом, в котором никого нет.
Безразличие — это ваш ключ, просто будьте безразличны.
Примите сомнения, как существующие.
Все больше и больше энергии вкладывайте в любовь и доверие — потому что энергия, которая становится сомнением, это та же самая энергия, которая становится доверием. Оставайтесь безразличными к сомнениям.
Как только вы становитесь безразличным, вы перестаете сотрудничать с ним, вы перестаете питать его, потому что именно через внимание вы взращиваете его. Если вы думайте о вашем сомнении даже отрицательно, это опасно, потому что внимание — это пища, это сотрудничество. Нужно быть безразличным: ни за, ни против. Будьте ни за сомнение, ни против него.
Теперь вам нужно понять три слова.
Одно слово — СОМНЕНИЕ, второе слово — УБЕЖДЕННОСТЬ, а третье слово — ВЕРА, которое на Востоке известно как ШРАДХА.
Сомнение — это негативное отношение ко всему. Что бы ни было сказано, вы сначала относитесь к нему негативно, вы против этого. И вы найдете причины, доводы ума поддержать ваше отрицательное отношение.
Существует ум убежденный. Это как бы поставленный вверх ногами ум сомневающегося. Между ними мало разницы. Этот ум смотрит на вещи позитивно и пытается найти причины и доводы в поддержку своего отношения.
Сомневающийся ум подавляет убеждения.
Ум убежденный подавляет сомнения.
Они оба одного порядка и не различаются по качеству.
Но есть и третий тип ума, в котором сомнение исчезло, а когда исчезает сомнение, исчезает и убежденность.
Вера — это не убежденность, это безусловная любовь сердца.
Вера Творцу — это не убежденность, поскольку она не половинчата, она есть целое.
Вера не убежденность, потому что в ней нет сомнений. Вера — это не логическое обоснование: ни за, ни против, ни это, ни то. Вера — это доверие, глубокое доверие, любовь. Вы не находите ей никакого разумного объяснения, она просто существует.
И что же тогда нам делать?
Не создавайте убежденность против веры.
Будьте просто безразличны как к убежденности, так и к сомнению. Вкладывайте свою энергию в более и более глубокую любовь. Любите больше. Любите безоговорочно.
Если вы любите, просто любите больше. Если вы любите Безусловной любвью, вы просто существуете в состоянии большой Божественной любви не только по отношению к учителю, но по отношению ко всему, что существует вокруг вас. К деревьям, камням, к небу и земле.
•
Жизнь — это также взаимоотношения, жизнь — это еще и единение, жизнь — это также и общность. Красота блаженства пребывания в одиночестве безусловна, однако это лишь половина истории; необходимо научиться пребывать в блаженстве, когда рядом есть другой. Если вы блаженны в присутствии другого, ваше блаженство достигает более высокого уровня. Пребывая в одиночестве, вы подобны музыканту, исполняющему соло на флейте; когда же вы блаженны в единении с другими, то уподобляетесь оркестру.
Жизненная энергия едина, однако она может проявлять себя во множестве направлений.
Энергия всегда нейтральна. Сама по себе энергия безымянна — название дает дверь, через которую она вытекает.
Та же самая энергия называется духовной, когда она течет в Божественное. Сама же энергия — нейтральна.
Выраженная посредством природы, она называется сексом.
Выраженная при помощи эмоций, она характеризуется как любовь, ненависть или гнев.
Выраженная интеллектуально, она может стать наукой или литературой.
Протекая через тело, она становится физической. Протекая через ум, энергия становится ментальной.
Различия не являются различиями энергии как таковой, разнятся лишь сферы ее проявления.
Нет необходимости готовиться к достижению предельной цели — природа уже обо всем позаботилась. Вы — семя, предначертание. План уже присутствует в вас, нужно только довериться природе. Вы подобны семени: семя бросают в землю, и в нем уже заложена вся программа дальнейшего развития — все строение дерева, каждый листок, которому еще предстоит появиться на свет, каждый цветок, который когда-нибудь расцветет на его ветвях. Весь план будущего развития заложен в семени — нужно лишь позволить действовать силам природы.
Человеку предназначено стать Творцом, никак не меньше. Человек — семя Творца, ведь человеческое сознание — лишь начало. Оно должно расти, расти и расти, приближаясь к точке, в которой оно становится вселенским. С вашей стороны ничего не нужно делать — никакой дисциплины, никакого кредо, догмы, религии.
Достаточно одной природы!
Вы должны позволить действовать природе.
Слушайте природу. Если природа говорит, что настало время любви, любите. Если природа говорит, что пришло время отречения, отрекайтесь.
Если вы живете в моменте тотально, нет необходимости беспокоиться о будущем. Правильно прожитое детство приносит правильную, зрелую юность — цветущий, живой, буйный океан энергии.
Правильно прожитая юность приводит к очень устроенной, тихой и спокойной жизни.
Размеренная и спокойная жизнь приводит к религиозному поиску: что есть жизнь? Недостаточно просто жить, человеку необходимо проникновение в тайну. Размеренная, спокойная жизнь приводит вас к моментам медитации. Медитация приводит вас к отречению от всего бесполезного, от мусора. Вся жизнь превращается в ненужный хлам; только одно извечно сохраняет свою ценность, и это одно есть осознанность разума.
Ваша любовь не должна быть действием, она должна стать спонтанным событием, удивившим вас.
Безусловная Любовь — единственная энергия, дающая возможность почувствовать, что существует нечто неподвластное контролю с вашей стороны. Можно контролировать деньги, политику, производственный рынок, знание, науку, мораль. Любовь приводит вас в совершенно иной мир, здесь вы ничего не можете контролировать.
Эго — величайший контролер. Оно счастливо, если может контролировать ситуацию, и несчастно, если нечто не поддается его контролю. Именно здесь начинается конфликт между сексом и эго. Не забывайте, что эту битву эго никогда не выиграть, ибо оно поверхностно. Разум же глубоко укоренен. Разум — ваша жизнь; эго — всего лишь ум, ваша голова. Разум сердца укоренен в вас повсюду; эго же коренится в ваших идеях — поверхностно, только в голове.
Люди должны любить. Любовь — величайшая потребность, такая же необходимость, как еда. Пища — низшая потребность, любовь — высшая, безусловная любовь — ценность высшего порядка.
Мы все подобны, все мы есть единый Творец. Нам нужно учиться любить друг друга безусловной любовью. Нам нужно сблизиться друг с другом, ведь это единственный способ приблизиться к Творцу. Любовь — прямая дорога к Творцу, осознанность разума сердца — еще один путь.
Осознанность — вот путь. Не потакать и не отрекаться, но быть осознанным. Делайте, что делаете, но с полным осознанием происходящего. Если вас охватывает страсть, входите в нее в полной осознанности, и тогда страсть станет молитвой, полностью меняя свое качество.
Если вы сами не способны любить, никто другой не полюбит, потому что ваши вибрации будут сдерживать окружающих.
Влюбляются только в того, кто любит себя, но не наоборот.
Сначала нужно полюбить самого себя — только из этого центра могут возникнуть иные виды любви.
Трансформация случается при тотальном приятии всего своего существа. Тогда, совершенно неожиданно, все встает на свои места; принимается и трансформируется и гнев, и жадность. Тогда, без какой-либо попытки отсечь нечто от вашей сути, перестраивается все ваше существо.
Если человек принимает и говорит себе «да», происходит перестройка, на месте суматохи и внутреннего беспорядка возникает новая мелодия, рождается гармония.
Если в самый темный час ночи вы можете увидеть утро, значит, красота есть, значит, вы достигли. Если в низшем вы способны увидеть высшее, значит, даже в аду вы способны создать рай, значит, вы постигли искусство жизни.
Любовь стремится превратить вас в художника жизни, не отрицающего, но тотально принимающего жизнь.
Любовь безусловная — это гармония. Любят не только тело другого, но все его существо, само его присутствие. В любви другой не используется как средство, способ снятия напряжения. Вы любите самого человека безусловной любвью. Другой не является для вас средством, приспособлением, но ценен сам по себе.
Энергия может быть трансформирована, она может стать высшей энергией.
Чем выше она поднимается, тем меньше сексуальности в ней остается.
На самом верху она становится любовью и состраданием. Предельное цветение можно назвать Божественной энергией, но основание остается сексом.
Поэтому в начале расположен нижний слой энергии — секс, вершиной же является Творец.
Однако это одна и та же жизненная энергия.
Любовь должна подняться, выйти из оков секса.
Избегая страсти, вы избегаете самой возможности появления любви.
Правда, что любовь — это не похоть; правда и то, что без страсти любовь невозможна.
Любовь выше страсти, но, полностью разрушив страсть, вы не дадите цветку возможность подняться над грязью. Любовь подобна лотосу, страсть же — донный ил, из которого произрастает лотос.
Помните об этом, иначе вам никогда не достичь Безусловной Любви.
Подавленная страсть становится более опасной, смертоносной. Проникнув во все ваши системы, она становится токсичной, разрушительной.
Страсть, трансформированная в безусловную любовь, дает вам свечение, сияние. Возникает ощущение легкости, парения. За вашей спиной вырастают крылья.
Где бы вы ни находились, не бойтесь. Отбросьте только одно — страх. Бояться нужно только одного — страха.
Бесстрашно, собрав все свое мужество, посмотрите на реальность, какой бы она ни была.
Если вы вор, посмотрите на это.
Если вы злой человек, посмотрите на это.
Если вы жадны, смотрите и на это.
Кем бы вы ни были, смотрите на это.
Ничего не избегайте.
Наблюдайте, проживайте то, что есть.
Если вы сможете войти в жадность, секс, гнев, ревность с открытыми глазами, вы освободитесь от них.
Все это обещает безусловная любовь сердца разума. Истина освобождает. Знание освобождает. Знание и есть свобода. В противном случае, подавляете вы себя или потакаете себе, результат будет одинаков. Во время гнева станьте бдительны, и вы удивитесь, обнаружив, что с появлением бдительности гнев испарился, стал невозможен.
Энергия, готовая вылиться в гнев, охватила сиянием все ваше существо. Она стала вашей аурой, стала окружающим вас светом — та же самая энергия. Перестав быть раскаленными углями, жаром, она превратилась в свет.
Жар и свет едины. Жар становится светом; свет может стать жаром. Гнев — это жар. Привнесите в него осознанность, и он станет светом. Вы будете радоваться, что смогли стать осознанным. И будете ждать следующей возможности. Момент появления гнева можно использовать в качестве возможности для усиления света вокруг себя.
Единожды познав этот феномен, вы никогда больше не станете гневаться, потому что теперь вам известно, как пустить энергию в творческое русло.
Все должно быть впитано и осознано, абсолютно все!
Без каких-либо условий.
Секс следует принять, тогда он станет величайшей силой в вас.
Что за магнетическую силу излучали Будда, Тилопа, Иисус?
Принятый, осознанный секс. Секс — это человеческая привлекательность, магнетизм. Совершенно внезапно вы начинаете испытывать к такой личности любовь. Как только ваши пути пересекаются, вы попадаете в совершенно иной мир. Выпав из привычного вам мира, вы вовлекаетесь в нечто новое, такое, о чем вы даже не мечтали.
Что же это за сила?
Тот же самый секс, но только трансформированный; теперь он превратился в притягательность, в харизму.
Будда принял, впитал свой гнев; гнев стал состраданием. Когда Иисус берет в руки хлыст, то в основе его действия лежит сострадание. Когда Иисус говорит на языке огня, то это тоже сострадание.
Не забывайте, что Безусловная Любовь принимает вас в вашей тотальности.
В любви тело и ум встречаются… вы становитесь более целостным. Вы любите человека, секс же возникает как отражение, тень любви, но не наоборот. Вы так сильно любите человека, ваши энергии так глубоко проникают в партнера, вы чувствуете себя так хорошо вместе, что само его присутствие приносит вам реализацию, дополняет вас, делает целостным.
Центром является не секс, но любовь; секс — периферия.
Любовь — это гармония.
Любят не только тело другого, но все его существо, само его присутствие. В любви другой не используется как средство. Вы любите безусвной любовью самого человека. Другой не является для вас средством, приспособлением, но ценен сам по себе.
•
Природа всеобъемлюща, она не верит в исключения, не позволяет их. Человек рождается в результате сексуального контакта, он наполнен сексуальной энергией. Но это не конечная цель; это всего лишь начало. Секс — это начало, но не конец.
Секс — единственная энергия, которая у вас есть.
Энергия может быть трансформирована, она может стать высшей энергией. Чем выше она поднимается, тем меньше сексуальности в ней остается. На самом верху она становится любовью и состраданием. Предельное цветение можно назвать Божественной энергией, но основание остается сексом.
Поэтому в начале расположен нижний слой энергии — секс, вершиной же является Творец.
Однако это одна и та же энергия.
Любовь должна подняться, выйти из оков сексуаного центра.
Избегая страсти, вы избегаете самой возможности появления безусловной любви.
Правда, что любовь — это не похоть; правда и то, что без страсти любовь невозможна.
Любовь выше страсти, но, полностью разрушив страсть, вы не дадите цветку возможность подняться над грязью.
Подавленная страсть становится более опасной, смертоносной. Проникнув во все ваши системы, она становится токсичной, разрушительной.
Страсть, трансформированная в безусловную любовь, дает вам свечение, сияние. Возникает ощущение легкости, парения. За вашей спиной вырастают крылья ангела.
Где бы вы ни находились, не бойтесь. Отбросьте только одно — страх.
Бояться нужно только одного — страха.
Бесстрашно, собрав все свое мужество, посмотрите на реальность, какой бы она ни была.
Если вы вор, посмотрите на это. Если вы злой человек, посмотрите на это. Если вы жадны, смотрите и на это.
Кем бы вы ни были, смотрите на это.
Ничего не избегайте. Наблюдайте, проживайте то, что есть.
Если вы сможете войти в жадность, секс, гнев, ревность с открытыми глазами, вы освободитесь от них.
Все это обещает ваше сердце разума. Истина освобождает. Знание освобождает. Знание и есть свобода. В противном случае, подавляете вы себя или потакаете себе, результат будет одинаков.
Во время гнева станьте бдительны, и вы удивитесь, обнаружив, что с появлением бдительности гнев испарился, стал невозможен.
Энергия, готовая вылиться в гнев, охватила сиянием все ваше существо. Она стала вашей аурой, стала окружающим вас светом — та же самая энергия. Перестав быть раскаленными углями, жаром, она превратилась в свет.
Жар и свет едины.
Жар становится светом; свет может стать жаром. Гнев — это жар. Привнесите в него осознанность, и он станет светом. Вы будете радоваться, что смогли стать осознанным. И будете ждать следующей возможности. Момент появления гнева можно использовать в качестве возможности для усиления света вокруг себя.
Единожды познав этот феномен, вы никогда больше не станете гневаться, потому что теперь вам известно, как пустить энергию жизни в творческое русло.
Все должно быть впитано и осознано, абсолютно все!
Без каких-либо условий.
Секс следует принять, тогда он станет величайшей силой в вас.
Что за магнетическую силу излучали Будда, Тилопа, Иисус?
Принятый, осознанный секс.
Секс — это человеческая привлекательность, магнетизм.
Совершенно внезапно вы начинаете испытывать к такой личности любовь. Как только ваши пути пересекаются, вы попадаете в совершенно иной мир.
Выпав из привычного вам мира, вы вовлекаетесь в нечто новое, такое, о чем вы даже не мечтали.
Что же это за сила?
Тот же самый секс, но только трансформированный в любовь безусловную; теперь он превратился в притягательность, в харизму.
Будда принял, впитал свой гнев; гнев стал состраданием. Когда Иисус берет в руки хлыст, то в основе его действия лежит сострадание. Когда Иисус говорит на языке огня, то это тоже сострадание.
Не забывайте, что Творец принимает вас в вашей тотальности.
Не пытайтесь загнать себя в рамки репутации или нормы морали. Не мучайте себя дисциплиной, иначе дисциплина превратится в ограничитель. Не заключайте себя в неволю ограничений.
Будьте свободными, ненапряженными, двигайтесь вместе с ситуацией, отвечайте возникающему моменту. Не доверяйтесь каркасу вашего характера, не идите на поводу устоявшихся взглядов. Будьте свободными, как вода, а не скованными, как лед.
Неспособность любить порождает множество религиозных ритуалов.
Все это лишь заменители, весьма слабые суррогаты.
Обычно мы используем слова «секс» и «любовь» так, словно они обладают внутренним сходством. Это не так. Любовь безусловная приходит только после ухода секса. До этого момента слово любовь остается приманкой, прелюдией, не больше.
Настоящая любовь ничего не предваряет. Это чистый аромат цветения. Она не до секса, но после него. Это не пролог, но эпилог.
Если, пройдя через секс, вы со-чувствуете со своим партнером, значит, развивается любовь.
Если вы медитируете, то со-чувствование обязательно возникнет. Если вы медитируете во время полового акта, партнер перестанет служить средством для вашего физического удовлетворения. Возникнет огромная благодарность к партнеру, так как вы оба вошли в глубокую медитацию сердечного центра любви.
Если медитировать во время секса, между партнерами возникает новая дружественность, ведь с помощью другого они входят в контакт с природой; перед ними открываются неизведанные ранее глубины реальности.
Возникает чувство благодарности и сострадания друг к другу, сочувствие за перенесенные страдания, за постоянный поиск; сострадание к ближнему, к попутчику.
Только когда секс становится медитативным, возникает аромат, ощущение, что это не просто прелюдия секса, но завершенность, рост, медитативная реализация.
Любовь есть соединение благодарности, дружелюбия и сострадания. Если присутствуют все три компонента, значит, вы любите.
Безусловная Любовь — чистейшая любовь. Разум сердца — это способ очищения любви от всего наносного.
Если вы любите той любовью, сама ваша любовь поможет партнеру интегрироваться. Ваша любовь станет цементирующей силой для вашего партнера. В вашей любви партнер сумеет собрать себя, потому что такая любовь дарует свободу, в тени вашей любви, под ее защитой начнется рост и вашего партнера.
Все растущее нуждается в любви, необусловленной любви. Если любовь выдвигает условия, рост не может стать тотальным, ибо выставленные требования станут препятствием росту.
Любите необусловленно. Ничего не просите взамен. Многое придет само собой, но это совсем иное дело.
Но этому следует учиться, иначе страдание будет длиться вечно. Человек дает немножко, ожидая воздаяния; однако ваше ожидание, ваша надежда разрушает всю красоту совершенного. Если в вас есть ожидание благодарности, партнер почувствует, что вы манипулируете им. Он может сказать об этом или промолчать, однако он обязательно почувствует манипуляцию с вашей стороны.
Манипуляция всегда вызывает протест, потому то идет вразрез с потребностями души, потому что любое внешнее требование лишает вас целостности.
Любое требование со стороны разъединяет вас. Любое внешнее требование является преступлением против вас, потому что оскверняется ваша свобода. Вы перестаете быть священным, сокровенным. Вы перестаете быть целью — вас использовали как вспомогательное средство.
Самым аморальным поступком в мире является использование другого человека в качестве вспомогательного средства.
Каждое существо самоценно. Любовь обращается с вами как с самоцелью. Не позвольте ожиданиям поймать вас в ловушку.
Первое: любовь — это не потребность, но разделение. Любите безусловно, но ничего не ожидайте взамен — давайте.
Любите, но не забывайте, что ваша любовь не должна превратиться в темницу для другого.
Любите, но будьте предельно осторожны; вы идете по священной земле.
Вы входите в самый чистый и священный храм.
Будьте бдительны!
Оставьте все нечистое за воротами храма сердца.
Когда вы любите человека, никогда не любите мужчину как мужчину, потому что, если вы любите мужчину как мужчину, ваша любовь будет очень, очень обычной. Ваша любовь не перерастет вожделение, и ревность.
Если любить женщину как женщину, ваша любовь не воспарит на вершины духа. Любите женщину как богиню, тогда любовь станет поклонением.
Мы так изворотливы и хитры, что создали ложную любовь, которая приходит не после секса, но до него. Это искусственное создание, артефакт. Вот почему после исполнения полового акта приходит ощущение утраты любви. Любовь была лишь подготовкой к акту, после которого она не нужна.
Истинная любовь безусловная всегда за пределами секса; она таится за сексом. Войдите в секс глубоко, медитируйте во время процесса религиозно, и вы расцветете в любящее состояние разума.
Пусть любовь станет для вас единственным Богом.
Однако не нужно быть слишком серьезными в отношениях с Богом.
Будьте игривы, радостны. Все дело в понимании того, что с вами происходит, понимание же происходящего меняет все.
Из ума нет дороги к любви, в любовь можно войти только через сердце. Не забывайте, что сердце с самого начала способно пребывать в любви. Любовь подобна бутону розы. Вам не нужно помогать розе раскрывать лепестки. Она изначально обладает способностью к раскрытию, к цветению. Это внутреннее, врожденное качество. Розовый бутон раскроется самостоятельно, так же раскрывается и сердце.
•
Трудно пребывать в контакте с Вездесущим. Оно не имеет ни начала, ни конца. Вы даже не знаете с чего начать.
С какой стороны подойти к всеобъемлющему?
Индивидуум является дверью. Полюбите, но только не превращайте свою любовь в борьбу. Превратите ее в глубокое приятие другого, в приглашение. Позвольте партнеру проникнуть в вас необусловленно.
Неожиданно другой исчезнет, а на его месте появится Творец.
Если ваш партнер не может стать Божественным, то ничто в мире не станет для вас божеством. Тогда все ваши религиозные разговоры — лишь сотрясение воздуха.
•
В редкие моменты жизни, когда вы не являетесь деятелем, мыслителем, когда вы просто есть, возникает аромат. Он может прийти через ощущение красоты, посредством поэзии или музыки; ему открыты многие двери. В храме Господа множество дверей.
Счастье — это то, что случается. Оно не делается, не контролируется, приход счастья не в вашей власти. В лучшем случае вы можете стать доступным, открытым счастью, когда бы это ни случилось.
Двое истинно любящих постоянно доступны, открыты счастью, но они никогда не думают о нем, не пытаются отыскать счастье. Их никогда не постигнет разочарование, ведь счастье приходит тогда, когда приходит. Они создают ситуацию, возможность. В действительности, когда человек счастлив сам с собой, он уже создал предпосылку, возможность счастья.
Человеку ничего не нужно делать для достижения счастья. Ему нужно только течь в потоке источника сердца.
Счастье случается, когда вы исчезаете. Несчастье — когда вас слишком много. Вы вносите диссонанс, ваше отсутствие — гармонию. Иногда у вас бывают проблески счастья, когда вас по какой-то причине нет. Любуясь природой, глядя на звезды, держа возлюбленную за руку или занимаясь любовью, на несколько мгновений вы исчезаете. Если вы есть, даже если вы есть здесь, счастье становится невозможным. Если вы занимаетесь любовью со своей возлюбленной, если вы действительно «занимаетесь» любовью, счастье окажется недоступным.
Любовью нельзя заниматься. Вы можете быть или не быть в любви, но заниматься любовью невозможно.
Любовь не может исходить из ума.
Красивая музыка, аромат, вы, взявшись за руки, танцуете, позабыв про все на свете, вновь превратившись в маленьких детей, играющих с цветами. Если совершенно спонтанно в этой священной атмосфере случится любовь, она будет обладать совершенно иным качеством.
Для привлечения продвинутых душ любовь должна стать медитацией!
Единство познается через секс, любовь, молитву. Именно к такому единству стремится человек. Блаженство приходит, потому что на мгновение вы стали едины. Секс углубляется в любовь, любовь углубляется в молитву, молитва же раскрывается в тотальную трансценденцию, тотальное единство.
Когда вас покидает секс, открывается дверь медитации. Когда вас покидает секс, вы больше не пытаетесь потерять себя, раствориться в другом. Теперь вы умеете растворяться в самом себе.
Но мир этот приходит только через другого; человек растет, становится зрелым при помощи другого. И только затем наступает момент невероятного счастья пребывания в одиночестве.
Другой не нужен. Потребность исчезла, но вы многому научились благодаря другому, многое познали в себе самом. Другой был зеркалом. Однако не стоит разбивать зеркало; теперь, многое познав, можно не смотреть на свое отражение. Закрыв глаза, вы видите там свое отражение. Вы не смогли бы увидеть себя, если бы с самого начала не прибегли к помощи зеркала.
Пусть женщина станет вашим зеркалом; пусть мужчина отражает вас.
Загляните в глаза партнера и увидьте свое лицо; слейтесь с партнером и познайте себя. И тогда однажды зеркало не будет нужно. Но вы не будете иметь ничего против зеркала; только благодарность.
Все, что ни дается, бесценно. Вы можете знать или не знать его цену, но оно бесценно. Если бы это было не так, существование никогда бы не даровало вам этого. Поэтому вы должны найти способ для трансцендирования.
Энергия, тянущая вас вниз, может помочь вашему взлету, дать вам крылья. Эта энергия обладает невероятной силой; это самая мощная в мире вещь, ведь она есть порождение самой жизни. Если она может дать жизнь младенцу, новой жизни, если она может ввести в существование новую жизнь, то представьте, каким потенциалом она обладает, она может дать новую жизнь и вам. Подобно тому, как она дает рождение ребенку, она может дать новое рождение и вам.
Именно это имел в виду Иисус, говоря, что пока не родитесь вновь, не сможете войти в Царство Божье. «Истинно говорю вам, если не обратитесь и не будете как дети, не войдете в Царство Небесное» (Матф. гл. 18, 3).
Пока вы не способны дать себе новое рождение, новое видение, новое качество энергий, новый настрой всего вашего существа останутся недоступными для вас. Инструмент, которым вы владеете, несет в себе прекрасную музыку, однако необходимо овладеть этим инструментом.
Трансценденция — это не подавление. Трансценденция — естественное перерастание, — вы вырастаете, выходите за пределы чего-либо. Так семя выпускает росток, поднимающийся над землей. С исчезновением секса исчезает и семя. В сексе вы могли дать рождение кому-то другому, ребенку. Когда исчезает секс, вся энергия начинает порождать вас самих.
•
Постепенно обучайтесь искусству взаимодействия с реальностью без вмешательства ума. Ни о чем не думая, полюбуйтесь заходом солнца, наблюдайте, не давая никакой оценки, не говоря даже: «Как красиво!» В момент возникновения слов вмешивается ум. Ум состоит из слов.
Не пользуйтесь речью.
Разве нельзя просто любоваться заходом солнца?
Разве нельзя переполниться его красотой?
Разве нельзя проникнуться его величием?
Так к чему привносить в это великолепие язык?
Никто не просит вас что-то говорить. Солнце не понимает вашего языка, облака, переливающиеся в лучах заходящего солнца, не способны понять ваших слов.
Так к чему ваши слова?
Отложите их в сторону; войдите в непосредственное соприкосновение, позвольте происходящему без остатка захватить вас.
Если на глаза навернутся слезы — хорошо. Если возникнет танец — отлично. Даже если вы останетесь в неподвижности, очарованные красотой заходящего солнца, вы получите небольшой опыт, небольшое, но далеко идущее переживание, проблеск состояния не-ума.
Держа за руку возлюбленную или возлюбленного, нет необходимости разговаривать.
Люди постоянно болтают.
Причина такой болтливости в страхе перед тишиной, перед молчанием.
Они боятся увидеть истину, боятся узреть собственную пустоту, боятся раскрыться перед другим, боятся заглянуть в другого. Непрекращаемые разговоры удерживают людей на поверхности, занимают, дают видимость действия.
Почему бы не помолчать, держась за руку возлюбленного?
Почему бы не закрыть глаза и не отдаться чувствам?
Почувствовать присутствие другого, войти в его присутствие, позволить присутствию другого войти в вас; вибрировать в унисон.
Если внезапно вас охватит мощная энергия, танцуйте. И вы достигнете высот радости, недоступных ранее. Эти овысоты не имеют ничего общего с сексуальным центром, они роднятся с тишиной и молчанием.
В звездную ночь лягте на землю, растворитесь в ней.
Мы вышли из земли, в нее однажды уйдем на вечный покой.
Лежа на поляне, растворитесь в земле звездной ночью. Смотрите на звезды, просто смотрите. Не вспоминайте названия созвездий. Забудьте все, что вам известно о звездах, отложите все свое знание в сторону, просто смотрите на звезды.
Внезапно случится взаимодействие; звезды начнут изливать на вас свой свет, вы ощутите расширение сознания.
Глядя на звезды, вы испытаете полет духа.
Как можно полнее используйте малейшую возможность, предоставляемую вам существованием. Не упускайте даже малейшей возможности отбросить ум, тогда — медленно, медленно — к вам придет мастерство.
За пределы можно выйти только проживанием опыта сердца.
Человек есть объединение тела и души, что взросление возможно только посредством опыта сердца разума.
•
Творец и Творение, две силы во Вселенной, сила Божественной Любви и сила Безусловной Любви, и больше нет ничего, Все остальное Лила, иллюзия, игра в Игре.
Россия. Брянская обл. г Жуковка.
Свидетельство о публикации №225070101995