Микроб

 При СССР в разведбате Таманской дивизии служил.
 Младших лейтенантов там называли "микробами".Младший лейтенант Яконюк невзлюбил меня за гордое поведение и насмешливость.И он мстительно искал повод меня наказать за острый язык.Яконюк срочную служил в этом же взводе и остался на сверхсрочную-"макаронником".
 Младшего лейтенанта ему дали по блату,когда он женился на косоглазой и жирной дочери майора из штаба дивизии.Солдаты в своём кругу смеялись над ним.А я наиболее остро и неосмотрительно.И кто-то на меня настучал микробу.
 
 В очередной раз пошёл их взвод в суточный караул-танки сторожить,чтобы враг не угнал.
 Морозная ясная ночь.Я в тулупе и в валенках на посту в автопарке бдительно несу службу.Сижу в кабине грузовика,греюсь и курю сигаретку.
 Начкар сержант Семёнкин кричит от караулки.
-Саня,проверяющий едет.

 Ребята взвода друг другу помогали,чтобы служба мёдом казалась.Дневальный по штабу по телефону предупредил начкара Семёнкина о "внезапной" проверке дежурного по части.Дежурным был Яконюк.
 Я неспеша вылез из кабины,выбросил окурок и повесил автомат на плечо.Спокойно жду.Идут двое.я заорал,как положено по уставу
-Стой,кто идёт ?
 Сержант Семёнкин отвечает.
-Начальник караула и дежурный по части.
-Начальник караула ко мне остальные на месте.

 Но они идут оба.
-Стой стрелять буду.
 Продолжают идти.Семёнкин недоуменно на Яконюка смотрит,а тот ручонкой машет-пошли,мол,пошли.
 Теперь часовому надо передёргивать затвор и стрелять в воздух.Но я,почувствовав провокацию,не стал стрелять.Подходят оба и Яконюк спрашивает.
-Почему не по уставу действовал?

 Смелый,конечно он,но дурак потому что я поступил правильно.Если узнал своего прямого начальника то зачем дурака валять и стрелять.Устав написан кровью,как твердил замполит.
 Но,если бы стрелял то он бы обвинил в нарушении устава и Семёнкин,точно бы ему поддакнул.

-Я узнал по поломанному козырьку фуражке.
Фуражка была,как у Попандопуло из фильма "Свадьба в Малиновке" со сломанным пополам козырьком.
 Тонко я его подначил.
 С поста меня он снял,но никаких последствий не было.Потому что я действовал по уставу.И он подумав это понял и комбату не доложил.

 Но больше он меня в караул не назначал,а "морил" дневальным по роте через день.Это была пытка сном.Каждую вторую ночь я спал четыре часа.Но зато не на морозе службу нёс.

 Но я ему,хоть и не умышленно,но отомстил.

 Попался я с "пьянством".В тот вечер выпили они на троих поллитра водки.Взвод лёг спать,а я уже по привычке,к тумбочке дневальным.
 Ночью в их расположение пришёл дежурный по части летёха Иванов  и начал шарить по ящикам стола в классе.В моём столе нашёл пустую бутылку.Почему он шарить в классе полез ? Точно кто-то настучал.
 
 Понюхал этот криминалист и уловил свежий запах.Отнекиваться было бессмысленно и я признался в преступлении,ругая себя за то что не выкинул посуду.
 Иванов снял меня с поста,взял в помощь (трусил гадёныш)солдата и отвёл на гауптвахту.
 Утром радостно доложил комбату.               
 
 Собутыльников Витю из Коврова и земляка Вована,а также лейтенанта Сусликова,который нам приносил водку за плату в поллитра водки(копытные называется) я не выдал.
 На разборке у комбата и замполита плёл всякую ерунду про девушку,которая им водку принесла.Никто не поверил,но дальше копать не стали и дали пятнадцать суток ареста на гауптвахте.

 Из-за моего нарушения дисциплины взвод и командир взвода Яконюк перестал быть лучшим в части.Иванов этого и добивался из ревности,но и дембельнулся я за это последним.Витя,которого он не выдал,уезжая домой в благодарность дал мне десять рублей.

 Прошло много лет,но я иногда жалел,что тогда на посту не положил этого Яконюка в снег сопли морозить.Хотяяяя.
 Всё хорошо,что хорошо кончается.
 .....................
 
 Комбат наш был не по-советски предприимчивый делец.
Посылал личный состав батальона работать на разные предприятия Москвы.

 Естественно, предприятия комбату платили, причём чистоганом.
На эти деньги деловой и хитрый комбат угощал и поил проверяющее офицерьё в чайнОй «Ласточка».
Поэтому батальон был всегда «отличным».

 Вот тогда-то и начался в советской армии бардак, а потом и развал СССР.

 Но мы, солдаты, были довольны работами. Сильно мы не напрягались. Нас возил туда-обратно заводской автобус, и кормили нас в заводской столовой гражданской, а не армейской пищей.
 Мы работали грузчиками, уборщиками и, как рабочие, на конвейере завода «Электросвет».
 Лично я был контролёром качества плафонов. Ну я им и наконтролировал! Каждый второй с трещинами и прочими дефектами браковал и откладывал в ящик.
Подбежала тётка-мастер и «уволила» меня. Слишком я оказался придирчив. А брак мастер отправила дальше на конвейер.

 Я не расстроился. Подошёл к кенту Витьке из Коврова и предложил остограмиться.
Тот тут же нашёл местного рабочего-забулдыгу и дал ему три рубля.
Он быстро сбегал, принёс пол-литру и сто граммов колбасы. Мы распили бутылку, причём гонец выпил свой честно заработанные «копытный» стакан.
Работали мы так пару недель, выпивали и закусывали колбасой каждый день.
 Довольный Витька призванный из голодного Коврова сказал: «Ты знаешь, Саня, я таких разных колбас в жизни не пробовал».

 Воровали по частям настольные лампы и выносили их через проходную, спрятав под бушлатами.
Лампы заказывали офицеры батальона. Получали от них за лампу рупь и пропивали.
 Я две разных лампы на дембель домой привёз, как память о службе.

 Но как-то с выпивкой прокололись. Зачем-то налили сто граммов салажонку Гришке. А он ни разу водки не нюхал и в автобусе стал песни петь и хихикать, как придурошный.
 Летёха Яконюк подошёл к нему и ударил пару раз по моське. Гришка обиженно заскулил.
А летёха злобно на меня посмотрел. Он понял, что это я Гришку напоил.
Витька сказал: «Ну всё, теперь доложит комбату, и нас на губу посадят».

 Но всё обошлось,на этот раз, без последствий.
.......................
 
 Разведбат летом выезжал на учения в поле. У речки Протва около города Протвино располагались лагерем. Полевая кухня,палатки для спанья,четыре плавающих танка ПТ-76,КУНГи и радийные Газ-69. Всё это охраняли часовые с автоматами,но босиком.
 
 Заботливый комбат приказал всем ходить босиком, чтоб грибок ступней вывести.
 Проводились занятия такие же, как и в зимнем расположении, и в том числе строевые занятия.
 И вот шагает строй, команда — «батальон», это значит идти строевым. Все старательно топают, поднимая пыль, а звука нет.Комбат Прокуров, дурак, бесится, командует: «Чётче шаг», а мы едва смех сдерживаем.
 
 Грибок-страшная вещь, свиду как плесень,дико чесался, и чем больше чешешь, тем сильнее хотелось чесать. Особо слабовольные солдатики расчёсывали между пальцев до крови.
 Никакого средства лечения не выдавалось, но самое странное, после дембеля дома всё само проходило.
 
 Умывались и купались в речке, а для отправления естественных надобностей выкопали траншею. Сиди и отправляй свою надобность. Потом сидеть на краю загаженной траншеи стало не комфортно и даже опасно-как бы не упасть в неё и все стали ходить испражняться в лес .
 Через неделю засрали лес так, что ступить некуда было.
 
 А учёный персонал наукограда Протвино любил в этот лес выезжать на пикник с водкой и бабёнками. После нашего появления все отдыхающие перестали выезжать в лес и нажаловались своему начальству.
 
 Начальство приехало к комбату и выразило своё неудовольствие.
 Поорали друг на друга и разъехались.

 ................

 Я, слава богу,не воевал и в атаку не ходил, но видел зимой атаку пехоты на дивизионных учениях в Подмосковье.
 Всю ночь мы с Вовкой по снежному полю на лыжах прокладывали проводную связь. Мороз -30, ясная лунная ночь, хоть иголки собирай, ослепительно белый снег, крррасота.
 Мы, увешанные катушками, бредём, проваливаясь в снег.

 Потом пошёл твёрдый наст. Лыжи разъезжались в стороны. Измучились. Я говорю:
- Вовка, давай пешком пойдём — быстрее будет.
 Вовка был пацан нормальный, не упрямый. Мы воткнули лыжи в снег и побрели дальше.
 
 К девяти утра подходим к расположению мотострелкового полка.
 Нас увидел командир полка, рванул к нам и заверещал:
- Ребята, ребята... Давай скорей...
 Я прикрутил два провода, синий и зелёный, к телефону ТАИ-43. Время ровно 09:00.
Потом я понял, что наступление было назначено  по телефонной команде на 09.00, и мы успели вовремя.

 Комполка заорал в трубку:
- Есть, товарищ первый. Полк, в атаааку.. Вперёд.
Танки заревели, зачихали чёрным и попёрли по снегу, делая глубокие канавы.
Пехота на лыжах пошла за ними, лупя холостыми, спотыкаясь об комья обледенелого снега и падая.
Комбат налегке, в спортивном костюме и на отлично подогнанных лыжных креплениях, лыжной палкой бил отстающих по задницам и материл.
 
 Мы с Вовкой посмеялись, покурили и побрели назад, смертельно уставшие и голодные.
 
                Конец.