По ту сторону ада

     Грандиозный мордобой, увенчавший легендарную встречу на Эльбе, чуть было не вынудил союзников к вооруженному столкновению, но проявленная бешеным Паттоном и коварным Коневым поистине государственная мудрость привела не только к успешному завершению конфликта между фронтовыми частями Украинского фронта и Пятой армии, и встретившихся на берегах немецкой реки, по предварительной договоренности боссов двух стран являющейся границей продвижения победобесных войск, но и к мастерски проведенной спецоперации по сокрытию произошедшего инцидента от мировой общественности, и если бы не прекрасный душой коала, более всего ненавидящий кривду и ложь, то человечество, крайне обеспокоенное Украинской войной, осталось бы не информированным. Короче, дело было так.
     - Придушили всю эскадрилью.
     Конев, натужно натирая мозолистой ладонью блестящую лысую голову, вслушивался в излагаемый сухим голосом доклад начальника Смерш Украинского фронта, привычно несколько небрежно стоящего перед столом маршала в его прифронтовом блиндаже, по меркам и Уставу военного времени возведенного в сто накатов, за семьсот километров от линии фронта и в пять этажей, не считая передвижного борделя на колесиках, забитого парным мясом балерин Большого театра с небольшим вкраплением киноактрис советского экрана, и личной конюшни героического соперника Жукова, включавшей в себя тысячу лошадей.
     - Всю ? - неверяще выдохнул Конев, порывисто вставая.
     - Всю, причем в цвете, - подтвердил начальник Смерш, нагло ухмыляясь. - Мое начальство уже в курсе.
     Конев потянулся к личному оружию, но очень вовремя вспомнив арест адъютанта, порученца, повара, военно - полевой жены и даже обозного лошадя по имени Самир маршала Жукова, донельзя возмутивший почти всех военачальников Красной армии, сдержался. Отодвинув особиста, сноровистой и тряской пробежкой проник на третий этаж блиндажа, где также по Уставу дислоцировался шифровальный отдел.
     - Паттона мне, - отрывисто бросил маршал дешифровальщику, - ВЧ давай.
     Дешифровальщик крутнул рукоять и взревели дюзы направляющих. Компактный сигнал вырвался в пространство и пересек разделяющие армии союзников мили и лиги за ноль целых и пять десятых миллисекунды.
     - Паттон, - прорычал в динамиках знакомый самоуверенный басок.
     - Конев, - представился маршал, выгоняя дешифровальщика из секретного помещения. - Мы на грани войны.
     - Знаю, - громко жуя жевательную резинку прогнусел Паттон. - Всё ваши виноваты.
     Конев отхаркнулся, но нашел в себе силы уточнить американскую точку зрения на инцидент. И Паттон рассказал ему, что прибыли к ним в Пятую советские летчики во главе с Героем Советского Союза капитаном Титаренко. Все пьяней вина. С музыкальными инструментами. И врезали говенную ( щит, сказал Паттон, довольно хихикнув) " Смуглянку ", а морские пехотинцы США, воспитанные на совсем иных ритмах и мелодиях, сочли зарубежную эстраду неприемлемой. Началась драка, завершившаяся вполне предсказуемым удушением советских летчиков.
     - Почему предсказуемым ? - взвился Конев.
     - Ну не мы же Холодную войну просрали, - уже нескрываемо глумился Паттон, - и не наша страна исчезла с политических карт.
     Коневу ничего не оставалось, кроме компромисса. Потому и порешили конфликт похерить, а участникам его выдать паек и сапоги. Паттон разумно отказался от пайков и сапог, прозрачно намекая на уровень благосостояния заокеанских партнеров, не халявщиков, свободно развивавшихся, но не строивших колхозов и не убивавших соотечественников несчитанными миллионами. И вот тогда - то Конев и блеснул коварством, как в конце тридцатых, когда отправлял своих сослуживцев пачками на позорный расстрел как предателей, двурушников и шпионов, предложив заменить пайки и сапоги малой частицей награбленного лично им немецкого добра. Поломавшись для виду, Паттон согласился. Таким образом, граждане бандиты, Паттон умер от зависти, драчуны американцы обогатились, а Конев стал памятником, пидарас горбатый.