Научный центр II

— Сэд?
Голос Мэдди тут же заставил её развернуться к компьютеру.
— Да, я тут.
— Сможешь врезаться в систему видеонаблюдения?
— Ты куда-то влезть хочешь? — осторожно осведомилась хакерша, прежде чем начать усиленно бить по клавишам и щёлкать мышкой.
— Да. Мы не можем так долго ждать, а мне от этой коровы только ключ и нужен.
— Ну... Ладно, делай, что хочешь. Можешь к ней подключиться? Я попробую через тебя залезть.
Потребовалось время, но вскоре на всех камерах на бесконечном повторе оказалась картинка, записанная за последние двенадцать часов – спасибо настройкам системы и слабой киберзащите. Видимо, все ресурсы защиты ушли на то, что скрывается под приютом. Но вскоре после этого Мэдди взяла отмычку, припрятанную в кармане и начала ковыряться в замке кабинета.
— Родители всё время закрывают дверь от нас, а ключи отобрали. Вот и хожу с отмычкой, — пояснила она мальчишке. — Хочешь, накажем эту корову за всё, что она сделала?
На самом деле план был прост. Мальчик усиленно делает вид, что всё хорошо, и что ещё одна посетительница просто не стала ждать, а когда Амальтея проходит с ним в кабинет, Мэдди ласково гладит её по голове своим стальным кулаком. Они забирают у неё то, что нужно, а затем парень отправляется восвояси, а Мэдди идёт спасать Ласточку. Она помнила про визитёров, поэтому старательно обдумывала другие способы, и один из них в голову всё-таки пришёл.
— Слушай! Сможешь её отвлечь? А я стащу у неё кое-что. Воровать нехорошо, но ей почему-то можно! С каких пор и нам нельзя? А мне нужен просто ключ.
Услышав предложение, мальчишка чрезвычайно оживился и хихикнул.
— Легко. — Он вскочил. — Я в деле. Сейчас время чая, и крыса-директриса, скорее всего, в торговом центре. Там есть кафе с её любимым тирамису, обычно она ходит туда.
Часы на стене сообщали около шести вечера, значит, обсудить план заговорщики вполне успевали. По всему, подопечные директрису не жаловали, и это было на руку Мэдди и её друзьям.

— У меня сейчас нервы сдадут, — подавленно выговорила Моника, машинально вертя в руках карандаш. — А сама хочу уже туда пойти и всё разнести там к чертям собачьим! За несчастных детей, за Ласточку, да плевать за кого! Злость некуда девать...
— Ага. Вот так и попадают к нам в Константу, — согласился Джейми. Он протянул Монике чашку с чаем. — Я тоже, чую, скоро с ума сойду...
Эллисон, отвлёкшись, внимательно поглядела на фельдшера.
— Ты её любишь, — с улыбкой констатировала она. — Когда спасёшь, пригласи её на свидание. Мы тебе причёску сделаем.
— Обязательно спасёт, — поспешно сказала Гертруда, неловко выхватив из груды косметики палетку теней. — О, смотри, мне же пойдёт такой цвет?

— Отлично! — просияла Мэдди. — Так, мне нужен ключ. Какой именно – пока не знаю, но идеи есть. Он либо на ней самой, либо где-то у неё в кабинете. Раз говоришь, что она в ТЦ, то обыскать кабинет я успею. Если она явится, пока я буду внутри, старайся удержать её тут как можно дольше. Сообщить я тебе о своём успехе никак не смогу, поэтому будем надеяться на удачу. Если я ничего там не найду, постарайся заморочить ей голову, а я свистну то, что мне нужно. Без драк, крови и скандалов, чтобы опомнилась она нескоро. Идёт? А я тебя отсюда вытащу потом, да и всех друзей твоих.
Объяснять, как именно, было некогда. Но в том, что этот приют будет либо расформирован вовсе, либо тут заменят весь персонал, Мэдди не сомневалась.
— Есть стоять на шухере! О, а как же камеры? Они увидят, что ты проникла в кабинет. Вдруг, полицию вызовут? Тогда нас арестуют, и мы уже никому не поможем. С тех пор, как Тельма исчезла, за нами строго следят.
— О, насчёт камер не беспокойся, — улыбнулась Мэдди, которая уже весьма увлечённо ковыряла отмычкой дверной замок. — У меня много друзей, так что с этим мне помогли.
В этот момент замок поддался, и Мэдди бесшумно юркнула в кабинет, закрывшись изнутри.
Типичное обиталище тётки, ходящей на дискотеки «кому хорошо так за» и обсуждающей отношения сериальных героев с большим увлечением, чем собственные. В офисном кресле лежала старая потёртая шаль, но ведь у этой тюленихи достаточно подкожного жира, она не должна мёрзнуть – Мэдди похихикала над собственной шуткой и принялась копаться в столе. Несколько ящиков также были заперты на ключ, из одного Мэдди выудила целую связку, запаянную на браслет. Умно, но, видимо, директриса умом не блистала, или рука у неё от ожирения отекала и пережималась этим браслетом, раз она решила его снять. В любом случае, Мэдди несказанно обрадовалась находке, но о бдительности не забывала: позакрывала все ящички обратно, на столе ничего не тронула и перед выходом внимательно прислушалась к тому, что происходит за дверью, но там была тишина. Покинув кабинет, отблагодарила мальчугана и отправилась со скандалом уходить из приюта, чтобы вызвать меньше подозрений. Ей оставалось подобрать нужный ключ.

Моника чуть было не отшвырнула эту чашку к противоположной стене, настолько она сейчас была раздражена и встревожена.
— Да какой чай! Чует моё сердце, там всё уже очень далеко зашло! Нужно срочно делать что-то... Короче! — Моника вдруг просияла. — Эллисон, гримируй и меня тоже! Мы же сначала будем говорить с Амальтеей, а она меня никогда не знала, — на Монику в этот момент уставились четыре пары удивлённых глаз. — Я должна быть там! Я не могу сидеть здесь, ничего не ведая!
— И я не могу, — согласился появившийся на пороге Владимир и оперативно перехватил чашку. — Спасибо.
— Слушай, командир. — Джейми нервно кусал губы, и успел уже искусать их до такого плачевного состояния, что на горизонте замаячила перспектива нарваться на Эллисон с тюбиком лечебной помады. Последняя, впрочем, была занята Гертрудой, и беды, пока что, не замечала. — А это дельная мысль. Мы-то успели примелькаться, наверняка ведь кто из её сообщников наш, со «скорой». Он нас сдаст.
— Ну и сдаст, и что с того? — логично возразил Дэннер. — Они могут быть оборотнями в халатиках, значит, и вы можете. Я вам такую базу сделал, что не прикопаешься. А как ты попадёшь в приют? — обернулся он к Монике. — Кто же будет нас сопровождать?
— Ну... — Джейми вернул себе чашку. — Элеонора?
— Вести... — Мона задумалась, и, кажется, даже пыл её поутих, но тут вдруг в эфире зазвучал голос Мэдди.
— Я с трофеем.
— Ты нашла ключ?! — радостно подскочила Моника.
— Ключи. Их много. И шанс, что это нужные ключи, невелик – у этой курицы ещё есть сейф, а в нём – код и отпечаток пальца. Если код ещё можно подобрать, то с пальцем... моё старое тело может копировать отпечатки, но их ещё надо отсканировать.
— Ну, уже успех! — Мона радостно захлопала в ладоши. — Значит, и вести нас не надо, мы сами, у нас вон какой мощный сообщник есть. А я могу вообще там попробовать работать, если такая необходимость возникнет – чемоданчик с ноутбуком мне никто не мешает взять!
— Мэдди, ты настоящий клад! — торжественно объявил Дэннер. — Ещё у меня есть вот это. — Он вытащил из кармана ключ Софьи. — Я его сейчас отсканирую и отправлю тебе проекцию. Понятия не имею, от чего он, но теоретически может пригодиться.
— А куда ты дел Самуила? — поинтересовался Гич. — Что-то он пропал.
— Он не пропал, он шугает ревизоров. Я их друг на друга натравил, так что, какое-то время мы будем избавлены ото всех троих. Жаль только, не увидим эту битву титанов.
— Лично я не сильно огорчён, — усмехнулся Джейми. Он впился взглядом в монитор, где «стриж» передавал видеотрансляцию похода Мэдди. Дэннер же, напротив, немного успокоился. Во всяком случае, прекратил наносить себе травмы.
— Я боюсь отправлять тебя работать в приют, — сказал он Монике. — Вдруг, что случится.
— Ну, с Ласточкой случилось и в Парадайзе, — философски заметил шаман, — так что, без разницы. В нашем случае нигде не безопасно.
— Ага. Это плохо.
— Это не плохо и не хорошо, — сказала Гертруда. — Это просто есть. Просто вы из тех, кто спасает. Каждый день, каждый час. Бойцы невидимого фронта. Остальные люди просто живут, просто ходят на работу... Они никогда не заподозрят, что под носом такое творится, что постоянно избегают угрозы. А избегают благодаря вам. Вы герои... Вы всю жизнь совершаете свой подвиг. Никто никогда о нём не узнает, а значит, вы всё делаете правильно.
— А ты не герой? — улыбнулся Владимир. Гертруда покачала головой, чем вызвала праведное возмущение Эллисон – она как раз делала ей причёску.
— Нет, я обычная.
— Но ты спасаешь людей. Знаешь... мы все – герои. Просто подвиг – он у каждого свой. Кто хлеб печёт, кто водит автобус. Не существует бесполезных людей и незначительных подвигов.
— А как же враги? — вступил в дискуссию Олег. — Они же не полезные.
— Не, мы же о людях говорим, а то фашисты, — пояснил Декстер. — Тут уж что-то одно – или человек, или фашист.
— Володь, — загробным тоном ввернула Моника, — со мной и тут не всё хорошо. Я загибаюсь, ты понимаешь это? Мне хуже с каждым днём, у меня сердце может в любой момент остановиться. А я хочу сделать что-то хорошее, что-то полезное, я хочу спасти Ласточку, чтобы она была жива и счастлива, чтобы вы вдвоём были счастливы, — она не зарегистрировала тот момент, когда ляпнула глупость, и не обратила на неё внимания, сказав ровно то, что думала. — Ну не надо тут, я не герой. Я наёмник, который работает за деньги, за большие деньги. А ещё я просто не хочу видеть, как мучают моих друзей. Вот, Владимир, ты зачем меня нанял? Чтоб мы этих фашистов уничтожили. А они до сих пор где-то бегают, так что я даже зарплату ещё не отработала. Элли, давай чуть поскромнее, чем в прошлый раз, я же еду в виде почётного инвалида. И да, у вас теперь есть напрямую заинтересованный в разработках человек, готовый отвалить за них небывалые деньжищи.
Последний аргумент невозможно было не принять во внимание.
— А Мэдди? — сказал Владимир. — Мы же не бросим её одну. Ну, представь себе меня за компьютером – смех один. Ты нужна здесь.
Эллисон с заметным сожалением убрала яркую помаду, которую было достала для Моники. Волосы Гертруды теперь разделились пополам: с правой стороны головы, где Эллисон успела над ними поработать, ниспадали мягко блестящими кудрями. Зато слева по-прежнему торчали во все стороны измочаленной ржавой проволокой. Эллисон вымыла их специальным шампунем, но волосы не сдавались, и всё равно торчали.
— Она умная девочка, — возразила Моника. — Она сама справится. Правда. Она меня раза в три старше, думаю, опыта у неё хватит, чтобы разобраться с нашими примитивными технологиями, — хакерша захихикала, стараясь придать своей речи хоть какую-нибудь эмоциональную окраску помимо трагического пафоса. — А ты не прибедняйся, с компьютером хорошо общаешься.
Не дожидаясь, пока кто-то придёт в себя, Моника подъехала поближе к чемодану Эллисон и принялась придирчиво разглядывать его содержимое. Она сейчас была упряма, как чёрт, как сам Владимир, так что ему было её не переубедить. А бросить всё как есть не позволяло чувство справедливости, уязвлённое и отчаянно стенающее. Видимо, действительно в Константу попадают именно так, да как и в любую подобную структуру, когда чувствуют жгучее пламя где-то в груди, праведный гнев, срывающий крышу, и желание уберечь тех, кто тебе дорог. Особенно, когда твоё собственное существование под вопросом.
— Просто замечательно, — буркнул Владимир, которого опять переспорили, причём, легко и не утруждаясь. Эллисон одобрительно покосилась на Монику и принялась нещадно вытягивать густые кудри Гертруды. Та стоически терпела, и вскоре постепенно стала выглядеть аккуратнее.
— Зато будешь красивая, — утешала Эллисон, когда она не выдерживала и дёргалась.
— Но она и так красивая, — удивился Олег, где-то раздобывший целый пакет разноцветных леденцов, которыми поочерёдно кормил всю компанию.
— А будет ещё красивее, — сказала Эллисон.
Джейми весь извёлся, и в итоге высунулся в окно, чтобы освежиться немного, но холодный ветер не сумел вымести из его головы настойчиво терзавшие тревожные мысли. А вдруг, её там пытают? Вдруг, держат в плену, вдруг, наконец, привьют Морену!.. Она же там совсем одна! Мэдди её пока найдёт ещё, наверняка, туда ещё пробираться замучаешься. Он оглянулся на Владимира – командир занимался документами.
— Не бойся, — подошёл Олег. — Всё будет хорошо.
— Надеюсь, — вздохнул Джейми.
Моника только обернулась и показала Владимиру язык. Не со зла, скорее наоборот, чтобы ситуацию немного разрядить.
— Ребята! — голос Мэдди полнился такой радостью, что, казалось, она сейчас что-нибудь разнесёт от переизбытка эмоций.
— Что?! — не выдержала Моника.
— Один из ключей подошёл! Последний, зараза. Я уж думала вам траурные новости сообщать.
Дальше Мэдди пришлось ждать, пока на том конце провода не стихнет радостный гвалт.
— От чего ключ Софьи, не знаю. Здесь скважина совсем другая, да и он маленький. Похож на ключ от ящика комода или стола, ну, может, шкафчика какого. У меня на связке тут ключи от всего приюта, кажется... Ах да. Мне накинуть маскировку и попытаться войти внутрь? Или просто «стрижа» аккуратно запустить? И ещё... Держите проекцию подошедшего ключа.
— Какая же ты... Хорошая! — не менее радостно воскликнула Моника, нашедшая себе подходящую одежду – она видела себя в строгом костюме.
— Да ладно вам, — смутилась Мэддисон. — Просто делаю свою работу. Я же пока в теле Джульетты, а она – агент Константы.
— И то, и другое! — радостно ответил Владимир. Палец опять пострадал. — Ты молодец! Ну, вы с Джульеттой, — он улыбнулся.
Внешнюю дверь Мэдди без труда открыла ключом, а вот дальше начались трудности.
Начались они с охранника, который сходу открыл огонь на поражение. Здесь даже не понадобилось ничего делать – компьютер в голове Джульетты автоматически активировал силовое поле, едва только глаза зафиксировали направленный в грудь ствол. А посему автоматная очередь не причинила незваной гостье никакого вреда.
Когда смолк автомат, а под ноги с лёгким звоном покатились гильзы, а за ними и сами пули, Мэдди прыгнула вперёд и нокаутировала растерявшегося противника. Он грузно осел на пол. Будь Мэдди живым человеком, она бы, скорее, сломала себе руку, но гидроусилитель значительно прибавил ей шансов. Каска слетела с головы охранника, отчего сделалось видно лицо... или морду. Или нечто среднее. У охранника был низкий лоб и глубоко посаженные глаза с тяжёлыми надбровными дугами, а кожу покрывала густая шерсть. Не успела Мэдди толком всё это разглядеть, как сзади её шарахнули по затылку. Развернувшись, она никого не увидела. Удар был нанесён словно из пустоты. А вот сканер обрисовал невидимку: тот стоял напротив, и силуэт его выглядел ещё увечнее; непропорционально-длинные руки с огромными кулаками, каждый размером с человеческую голову, уже готовили новый удар.
У Мэдди в прошлом теле было установлено похожее устройство, только называлось оно щитом. Но суть такая же: силовое поле, которое может погасить импульсы на определённое количество килоджоулей. Удобно ещё и то, что из стальной головы трудно выбить сознание банальным ударом, но долю сумятицы в положение диверсантки он внёс. Опомнившись и отскочив от нового удара, Мэдди поспешно затараторила:
— Я тут в подвале у людей икс! На меня напал шерстяной чувак и невидимка!
Сэд подозрительно покосилась на монитор, где по безмолвному приказу ожила трансляция с наложением визуальных данных сканера.
— Это вообще, как? — спросила в пустоту Сэд.
— А вот так! — разгневанно выдала Мэдди, бросившись на невидимку и промахнувшись. Быстрый, зараза!
Битва двух якодзун длилась, правда, недолго, и Мэддисон в итоге одержала верх над невидимкой, выломав тому обе руки и проломив голову смачным ударом каблука. Она и не думала, что у Джульетты будет столько силы, скорости и изящества. Примечательно ещё то, что существо видимым после этого не стало, но это уже мелочи.
— Что-то я не особо хочу и дальше шорох наводить, — заметила Мэдди. — У вас же там операция по проникновению намечалась, а я тут Вьетнам устроила.
— Вряд ли они бы тебя пропустили по вежливой просьбе, — сказал Владимир. — Что ж поделаешь. Просканируй стены. Не могли же они с таким рвением охранять пустую комнату, где-то должна быть ещё одна дверь.
— Естественно, — Мэдди выпрямилась, отряхнула с себя пыль как-то даже кокетливо и принялась вглядываться в стены.
Дверь была очень хорошо замаскирована под распределительный щиток, и, если бы не сканер, Мэддисон её ни за что бы не нашла. Для прохода сквозь эту дверь пришлось применить другой ключ из связки, с шестигранником на конце. Здесь требовалась нужная комбинация, и Мэдди осталась методично её подбирать.
— Обычно не больше трёх в одну сторону, а суммарно шесть, — дала ей подсказку Сэд, которую в этот момент уже мучила Эллисон. В деловом костюме она, конечно, выглядела совсем по-другому, если сравнивать с тем, к чему все привыкли – мешковатой футболкой с вырезом под горло и тонкими обтягивающими брюками. В сопровождении двух более здоровых, но таких же презентабельный людей она будет выглядеть ещё лучше.
— Я так понимаю, что мы должны склонить Амальтею к экскурсии в этот подземный комплекс. Но что она сделает, когда обнаружит пропажу всей связки? Ключ от кабинета у неё наверняка с собой, а вот когда посмотрит в ящик... Или поднимет крик, или решит не терять лицо и попросит Артура впустить гостей. А тогда как быть Мэдди?
— Пока вы собираетесь, у неё будет достаточно времени вытащить оттуда Ласточку и вернуть ключи на место. А даже если она и не успеет, то, скорее всего, не захочет терять столь ценные кадры. Доктор Шмидт предоставит им результаты своей работы. — Дэннер протянул Гертруде только что распечатанные документы. — Вот, взгляни. Я синхронизировал твой браслет, если просканируешь, увидишь проекцию видеозаписи. Ну, это скучно, тут свиньи. Люди на пятой странице.
Гертруда предпочла углубиться в чтение.
— Да я, прям, доктор Моро... Подожди-ка. Это он тебя вдохновил?
— Что, так заметно? — обеспокоился Владимир.
— Нет... если учесть, что Артур не читает фантастику. А вообще, весьма убедительно, — кивнула, наконец, Гертруда. — Сойдёт.
Но Владимир всё равно поднялся, подошёл к ней и выхватил листки.
— Сойдёт недостаточно, надо, чтоб было хотя бы хорошо.
— Пока ты переделаешь, они её убьют, — отрезал Джейми. — Надо идти. Если нас рассекретят – будешь делать то же, что и всегда.
— Бухать? — съязвил Владимир.
— Импровизировать.
— Слишком большой риск.
— Правда, написано хорошо, — поддержала фельдшера Гертруда, которая уже жалела, что, вообще, взялась комментировать записи Владимира. — Что ты взял за основу?
— Угу, сказал врач МЕДЭКСО... За основу – материалы исследований из секретной базы, которую взломала Моника. Немного из Сети, немного из местной библиотеки, немного из собственной фантазии... последнее нас подводит, верно?
— Да всё нормально! — возразил Джейми. — Если она сказала, что нормально, значит, нормально! А ты опять придираешься!
— А мне надо, чтобы вы фашистов прижали, а не оказались с нашей Ласточкой в одной камере. Вот и придираюсь.
— А я всё слышу, — ввернула Мэдди, которая, к счастью, щёлкнула в этот момент очередным дверным замком. — И иду дальше. Надеюсь, меня не убьют, если я просто схвачу её в охапку и вытащу отсюда.
Сэд захихикала.
В этом коридоре камеры уже были, и одна из них смотрела на дверь. Мэдди сперва задумалась, а потом решила, что если хозяева этой подземной дурки не заморачивались, то и она не будет изобретать велосипед. Джульетта умела становиться невидимой, прям как тот странный охранник, и сперва она даже хотела в таком виде открыть дверь, но тут до неё дошло, что хозяева невидимку как-то видели! Значит, у них и сканеры есть, а ей самой для фильтра было нечего сканировать. Так что превращаться пришлось в волосатого громилу, этот облик Мэддисон нравился куда меньше, но что ж поделаешь.
Пройдя за дверь, она двинулась вниз по коридору. Технически ведь дверь была открыта, а оглушённый и связанный волосатик валялся где-то в бетонных обломках тоннеля снаружи. Пара таких же волосатых солдат прошли мимо, Мэдди даже имела счастье встретиться с Артуром, который, разозлённый и красный, как огнетушитель, громко хлопнул дверью в один из многочисленных кабинетов. Что именно произошло до этого с Ласточкой, Мэдди не знала, но подозревала что-то нехорошее. К счастью, у здешних шерстяных громил мило беседовать о погоде было не принято, поэтому по дороге Моргана просто придумывала план выноса Ласточки наружу. Здесь повсюду были кабинеты, да охрана с людьми в белых халатах, логично, что пленники находятся где-то в другой части комплекса. А если так, то вынести Ласточку подмышкой через главный вход совершенно не получится, либо сперва придётся всех перемочить, а это – абсолютно ненужный шум, пыль и грязь. К тому же, Октябрина – не чемодан, вынести её будет нелегко. А если она ранена или без сознания? Словом, пока одни сплошные загадки.
Через некоторое время Мэдди удалось выяснить, что весь «материал» находится уровнем ниже, но доступ туда есть только у работников лаборатории. План родился быстро.
Мэдди шмыгнула в какой-то кабинет следом за молоденькой лаборанткой, предварительно просканировав его внутренности и не обнаружив там никого. Лаборантка была оглушена, сосканирована, связана и спрятана в шкаф, а Мэдди в её обличии гордо вышла из кабинета и направилась к лифту. Она решила, что человек в белом халате, лезущий в камеры с «материалом», вызовет меньше подозрений, чем охранник.
— О, Бьянка! Занесёшь мне отчёт? — поинтересовался высоченный мужчина, нависший над Мэдди в лифте. Та кокетливо смутилась.
— Конечно! Только вот доделаю. Доктор меня опять вниз отправил, нужно ему что-то...
— Опять? — выгнул бровь мужчина.
— Я уже третий раз за сегодня там!
— О-у... ну ладно, тогда потом.
Сработало! Мэдди обворожительно улыбнулась и выпрыгнула из лифта на нужном уровне.

Ласточка очнулась от холода. Сознание возвращалось медленно под действием нейролептика, но гипотермия, всё же, потихоньку заставляла шевелиться. Октябрина, неловко завозившись, ухитрилась сесть. Конечности ещё были ватными, но худо-бедно подчинялись.
Она находилась в тесной комнате, на кровати. Здесь помещался небольшой столик, на котором смутно белела жестяная эмалированная миска с остывшей кашей, да, собственно, кровать. В углу притулился стальной умывальник и такой же унитаз. Тщательно вымытый, но старый. Вместо одной стены комната имела ржавую решётку, закрытую на амбарный замок, а освещала картину тусклая лампочка под потолком, тоже зарешеченная.
Что-то сдавило шею. Ласточка подняла руки и нащупала гладкий силиконовый обруч, который, при попытке его сдвинуть, немедленно впился в заднюю сторону шеи острой вспышкой боли, да такой жгучей и пронзительной, что Октябрина, вскрикнув, скорчилась на жёсткой кровати.
Дальше больше. Одежду сменила одноразовая послеоперационная рубаха на завязочках, небрежно затянутых сикось-накось, а волосы сбрили под машинку. На руке запаяли тяжёлый биометрический браслет.
Разумно решив не трогать больше ошейник, Ласточка осторожно устроилась, дожидаясь, пока боль утихнет и в глазах прояснится.
В миске оказалась классическая водянистая манка с не менее классическими комочками. Она успела застыть и покрыться плёночкой. Ласточка упрямо поднялась и по стеночке доползла до решётки. Коридор за ней был пустым и тёмным, и разглядеть, что же там, снаружи камеры, не удавалось. Поразмыслив, она попыталась связаться с Гичем, но шаман не отзывался.
Заторможённые мысли неохотно поползли дальше, такие же медленные, как слизняки, и вялые, как прошлогодняя капуста.
Что это было, там, в комнате с каталкой? Получается, её победили мертвец и невидимка?.. Это какой-то бред. Может, галлюцинации от препарата? Вкололи же ей нейролептик, вот она и путает реальность и собственную фантазию. Надо сосредоточиться. Надо вспомнить...
Окон в камере не было, а наручные часы с Ласточки сняли, и она не знала, сколько прошло времени. Наверное, много. А может, нет, при вынужденном безделье время всегда растягивается. В какой момент возле камеры образовался Артур, Октябрина не уловила. Шагов она не услышала, наверно, просто опять уснула на какое-то время, а когда проснулась, он уже стоял по ту сторону решётки.
— Как настроение? — деловито осведомился он, разглядывая пленницу.
— Хреновый у меня сегодня день – второй раз запирают. — Ласточка села на кровати, в свою очередь разглядывая Артура. Он был одет в свитер и тёплые сапоги, а ей даже одеяла не оставили.
— А ты ничего. Я бы с тобой покувыркался.
— Не дождёшься, — немедленно окрысилась Ласточка. Артур засмеялся в ответ. Смех у него был заразительный, в придачу к привлекательной внешности – понятно, откуда такая уверенность. Молоденькие сотрудницы по нему коллективно сохли. Кроме самой Ласточки – не нравился ей Артур. Ещё до всего, что она о нём узнала. Просто не нравился – и всё тут. Чутьё, наверное.
— Что я здесь делаю? И где это, вообще – здесь?
— Здесь – в экспериментальном центре, а что – не знаю, тебе виднее, чем ты тут занималась, пока меня не было.
— Оценивала свою новую модную причёску. — Октябрина встала и подошла поближе.
— Зато теперь она у тебя, хотя бы, есть.
— Ой, спасибо. Что это за мужик был, со шприцом?
— Медбрат.
Ласточка ненадолго задумалась, говорить ему, или не стоит. Вдруг, это у неё в самом деле крыша поехала... Но лучше, всё-таки, узнать наверняка.
— Слушай, — осторожно начала Октябрина, — мне показалось, что он...
— Немного не живой? Порфирий-то? Так и есть.
— А как же...
— Экспериментальная разработка. Да не думай, он, правда, не живой. Там от человека одна оболочка осталась, а внутри флешка с частичкой памяти, да механизм. Довольно простенький. Свою функцию выполняет.
— Оцифрованный?.. Как... — Ласточка едва не сказала «Мэдди», но вовремя прикусила язык. И пожала плечами. — А зачем? Тело ведь разлагается.
— Забальзамировано. Может, и ты такой станешь. Посмотрим. 
— А второй? — не унималась Ласточка. — Почему я его не видела?
— Ах, этот. Он немного того. Приживление прошло не очень успешно. Мы этих двух чудиков не выпускаем, даже доверяем простенькую работу.
При этих словах Ласточка ощутила бурю негодования и досады: значит, она – всего лишь «простенькая работа»! Да её даже за противника не считают, не то, что за врага! Просто не воспринимают всерьёз.
И, судя по тому, что она здесь, а Хейгеля разоблачил Владимир, они правы. Причём, последнему потребовались каких-то несколько дней на то, над чем она билась несколько лет! Ласточка отвернулась, когда щёки залила жаркая душная волна. Ещё не хватало, чтобы Артур её увидел – тогда уж точно почувствует себя триумфатором.
«Может, и ты такой станешь». Ласточка ничем не выдала страха, однако внутри у неё всё похолодело после этих слов.
— В самом деле?.. — насмешливо спросила она. — А я-то думала, у вас на меня более грандиозные планы.
— Ты, конечно, заставила нас побегать, — согласился Артур. — Просто я ещё в раздумьях, как бы побольнее наказать Маэстро, а то он нам все планы изломал.
— Не стану подавать тебе идею.
— Я и не ждал. У меня своих достаточно. — Артур облокотился на сырую стену и принялся размышлять вслух: — Можно отдать тебя техникам, кибернетикам, микробиологам...
— А где спасибо?
— Что?..
— Ну, я же сама сюда приехала. Где моё спасибо?
— Спасибо, — не впечатлился Артур.
— Пожалуйста. Здесь была тюрьма?
— Не совсем. А тебе какая разница?
— Просто интересно. Зря стараешься, тебе меня не запугать. И моих друзей тоже. Они ещё не такое видели.
— Это ты про каких твоих друзей? Про психованного алкаша, бесполезную инвалидку или хабалистую пенсионерку? Да уж, этим точно нечего терять.
Ласточка вспыхнула. Если бы их не разделяла решётка, она бы точно шарахнула Артура в зубы.
— Хорошие у тебя друзья, Мара. Мне б таких.
— А тебе бы хоть каких – всё прогресс. И, кста-ати... Каково это: знать, что тебя победили алкаш, инвалид и пенсионерка? — перешла в наступление Ласточка. — Ой, прости, забыла! Они победили не тебя. Они победили Артура. А ты же у нас клон. Всего лишь жалкая копия. Да ты даже не человек. Ну, неудивительно, что я так легко сюда проникла – копия всегда уступает оригиналу.
Она явно перегнула: Артур побагровел и шагнул ближе, ухватив решётку и тряхнув её, таким жестом, будто мечтал тряхнуть Ласточку, но не дотянулся.
— Заткнись, — прошипел он.
— Иначе что? Ещё где-нибудь меня побреешь?
— Отличная мысль! — И Артур, судорожно вытянув ключ, принялся открывать замок. Он так разозлился, что попал в скважину лишь с третьей попытки – руки тряслись. — Я тебе покажу, какие бывают копии!
Решётка распахнулась, с лязгом и грохотом врезавшись в стену, а сам Артур влетел в камеру. В камере тут же сделалось тесно. Ласточка, сообразившая, что против сильного мужчины шансов у неё, в общем, никаких, стратегически отступила к столу. Артур, шагнув вперёд, ухватил её за ворот.
— Отпусти меня, — строго велела Октябрина. Но то ли она сильно задела его за живое, то ли на него, в принципе, это не действовало, однако Артур только ухватил её крепче, вцепившись в рубаху побелевшими пальцами.
— Копия, говоришь?.. — Он приблизился вплотную, обдав её горячим дыханием. Вполне живым. Казалось бы, тут следовало испугаться, но пугаться побоев, а также угроз насилия в целом, Ласточка устала уже очень, очень давно. Страх только придал ей решимости.
— А что, не так? — упрямо повторила она. — Копия и есть.
Артур толкнул её, швыряя о стену. Потом ухватил за шею. Пальцы его больно впились в горло.
— Ну? — насмешливо поинтересовался он. — Что ж твои обожаемые друзья тебя не спасают?
— Спасут, — твёрдо ответила Октябрина. — И вашу лавочку заодно прикроют, будь уверен.
Артур усмехнулся. Потом вдруг ухватил её за запястье и вывернул руку, заставляя упасть на колени. Ласточка невольно вскрикнула.
— Кричи, сколько хочешь. Никто тебе не поможет.
— Это не имеет значения. Вас уже победили, и очень скоро ты об этом узнаешь.
Артур снова ухватил её за шею и швырнул ничком на кровать. Прежде, чем Ласточка успела опомниться, он уже придавил её коленом в спину. И, наклонившись, прошипел в ухо:
— Не дёргайся. Или я хуже этого рыжего?
— Хуже, — честно ответила Октябрина.
Удар прилетел в затылок, и она ткнулась лицом в матрас. Артур заломил руку выше, лишая её возможности пошевелиться.
— Я тебе покажу «жалкую копию», стерва.
Дальнейшее слилось в один сплошной кошмар, увенчанный острой болью и сопровождающийся мыслью «ну, почему я родилась бабой». Должно быть, времени прошло не так уж много, хотя, Ласточке упорно казалось, что это не прекратится никогда. Сопротивление Артур сломил довольно быстро, добавив парочку хороших ударов в нос и в висок, отчего Ласточка на какое-то время отключилась, почти не ощущая, как солёная кровь заливает лицо.
Казалось, прошла вечность прежде, чем её, наконец, оставили в покое.
— Только не вздумай ныть, — предупредил на прощание Артур и вышел, тщательно закрыв дверь и проверив надёжность замка. Не дождёшься, хотела ответить Ласточка, но внезапно обнаружила, что абсолютно не хочет открывать рот и издавать какие-либо звуки в принципе. Она свернулась на жёсткой холодной кровати и отрешённо уставилась в противоположную стену, крепко стискивая в кулаке маленький чип.