Как карта ляжет

Макар Максимович Донской.
КАК КАРТА ЛЯЖЕТ.
Избранные главы из автобиографического романа “Наилучшее”.

Автор — бывший участник ореховской преступной группировки, ныне священник Русской Православной Церкви, экзорцист, целитель.


Не могу сказать, где это происходило, ну, точно не в Орехово-Борисово!!!

Знакомцы захватили в заложники московского прокурора. Женщина приехала в гости к проживающему в богатом особняке зажиточному коммерсанту Михаилу Берестову. Она разделась в прихожей, сняла шубу. С ней находилась ее сумочка.

Вскоре, туда прикатили двое бандитов, не из числа Ореховских… Один из них, заводила, по прозвищу Гортан, будучи необыкновенно подозрительным, догадливым и сообразительным, ее сразу же раскусил.

И это случилось, несмотря на то, что женщина имела привлекательную наружность, и, по всей вероятности, всегда думала, что в ней никто вообще не сможет определить сотрудника правоохранительных органов.

Проверили у ней сумочку. Там лежала красная корочка, служащая для удостоверения ее личности в должности прокурора. Бандиты увезли жертву в неизвестном направлении.

Их действия отдавали расправой.

Михаил позвонил нам, так как считал, что мы заодно с этими… Просил ее спасти, умолял… Вдвоем с Садко мы выехали на место, где временно проживал Гортан. Пришлось долго рамсить. По понятиям ли, что они ее захватили, увезли и держат в заложниках?

Трудно это обсуждать. Гортан утверждал, что она пыталась внедриться, и поэтому они ее вообще не собираются уже отпускать.

Все происходило зимой. Женщина стояла раздетая на балконе, с надеждой взирая через стеклянную дверь внутрь комнаты. Там дежурил второй, по имени Ферзек, мрачно шутивший. По всей видимости участь несчастной была решена еще до нашего приезда.

Прокурор необыкновенно напугалась. Перед нею простиралась улица. Часто дрожа, и переминаясь босыми ногами на холодном полу заснеженного балкона третьего этажа, без своей шубы, она не звала на помощь, поскольку справедливо полагала, что ее крики тут же станут последними в ее жизни…

Мы старались ее спасти. Оказывать какое-либо насилие или склонять к тому, чтобы женщину немедленно отпустили — не имели права, поскольку она была из враждебного нам лагеря…

Поэтому, мой товарищ, Садко, поставил вопрос таким образом, что прокурор нам полезна, и работает на нас осведомителем. Гортан же оставался глух, он в это не верил, и не собирался. Дипломатический разговор происходил на кухне, и непрерывно длился около 2-х часов. Женщина все это время мерзла.

В конце концов Гортан уступил. Мы забрали прокурора, и напоив ее чаем с коньяком, дав несчастной хорошенько выспаться и затем привести себя в надлежащий, спокойный и немного уравновешенный вид, отпустили.

После этого я предложил Гортана немедленно устранить.

Приехали к нему и застали его одного все на той же хате. План у нас имелся ловкий. Зайти посмотреть, как там все, разузнать кого ждет, кто был у него сегодня. Затем попрощаться, проститься по-братски и уйти. А до того, незаметно уронить под стул варежки — якобы подарок для моего брата! Потом я собирался вернуться и под предлогом оставленного у Гортана в квартире подарка, расстрелять его на пороге из пистолета системы Стечкина. Оружие находилось в машине. Детские варежки украдены с торгового прилавка на рынке.

Зашли. Двое сели в комнате. Я стоял посредине. Гортан нервно распахивал пространство туда и назад, свирепея, и сдерживая себя одновременно. Вот, что он сказал, когда, наконец, перестал пылить по комнате:

— Моя мать ездила к ясновидящей Лидии! Показывала мою фотографию. Та ей сказала, что меня хотят убить.

Гортан, сделав паузу, и внимательно осмотрев нас, произнес:

— Не вы ли это?!!

Сказать, что мы растерялись — ничего не сказать. Разумеется, все было заметно по нашему смущению…

— Нет, Гортан, как ты мог такое подумать… Мы твои друзья, кореша.

Однако его ехидная физия не менялась. Ему явно повезло. На его счастье пистолет лежал в машине… Не мне одному почувствовалось вмешательство Свыше в его судьбу…

Вот так, впервые, я ощутил, что такое сверхъестественная защита. Беспомощны все против такого. Дар ясновидящей царствовал! Пребывая над делами, совершая свой законный суд и приговор в наших душах, высшее, незримо и духовно молча, без единого помысла, и необходимости от нас принятия решения, покоряло себе нормальных пацанов… Да, безусловно ясновидящая легко могла влиять на исход наших планов…

Владимир Гортан нас совершенно не боялся, даже при том что, конечно же, весьма опасался за свою жизнь… В целом, если рассудить по-человечески, его поведение выглядело против всякой логики. Уточняю, если Владимир знал, что мы его хотим убрать, — а увериться, что это именно мы, думается мне, ему не составило труда! — то он бы нас не впустил, а спрятался, и сменил хату.

И догадаться Гортану не было сложно, потому как он сильно меня раздражил своей упрямостью. И помнится, что и выпустил он прокурора, только тогда, когда я начал цепляться до его слов. Я сменил Садко, исчерпавшего уже все свои доводы, и выразительно посмотревшего на меня.

Мною утверждалось, — уже без всякой дипломатии, а впрямую! — впрямь Гортан оскорбительно себя ведет по-отношению к нам! Что еще оставалось делать?! Вот Владимир Гортан наверняка уверен в своей правоте. Он мог, ее убить, ту женщину, морозящуюся на балконе… Может быть, так он и хотел… Над нею надругаться, смотря через стекло, как медленно несчастная покрывается инеем, не теряя надежды в человеколюбие. И за это с Гортана никто не вправе бы спрашивать из числа бродяг по жизни. Вероятно, парень рассчитывал таким образом укрепить свой авторитет в криминальной среде.

Использовали против упрямого Гортана такие неложные доводы:

— Нет причины захватывать прокурора.

— Мы не ведем войны с милицией.

— Искать прокурора будут, поднимут на ноги всех.

— Наш общий знакомый, коммерсант Берестов, конечно же, покажет не только на Гортана, но и на нас.

— Если прокурор, допустим, кого-нибудь предупредила, что поедет к Михаилу Берестову, тогда мы все в опасности.

— Гортан, нас уже подвергает незаслуженном риску. Мы легко, — все четверо, — могли оказаться во всесоюзном розыске из-за его, несогласованных с нами действий.

— Кроме того, в случае ареста, Гортану и его подельнику светила пятнашка — 15 лет срока заключения.

В общем-то от Владимира Гортана происходили для всех и другие проблемы, поскольку он себя всегда ставил как непримиримый и воинственный борец с ментами…

Некогда, возле проходной одной из зон, куда мы привезли грев братве, Владимир залез ногами на крышу своего автомобиля и долго орал через ограду, выкрикивая имена и прозвища. И совершенно не слушал меня, когда ему говорил, что он все палит.

В результате, вышел, одетый в камуфляжную форму, сотрудник исправительного учреждения и просто предупредил, что если мы сейчас же не угомонимся — приедет спецназ. То, что из-за спонтанных, неизвестно чем вызванных действий нашего спутника, лагерная братва могла подвергнуться шмонам и заключениям в карцер, обнулением льгот, и условно-досрочному выходу на свободу, Гортан не желал принимать. Короче говоря, выяснилось, что он отморозок, и к тому же весьма грозный.

В сумме он набрал слишком высокий балл моего негодования. Поэтому и пришло такое решение — от него избавиться. Вроде все правильно. Необходимость возникла. Таким образом поступая, всегда чистились бригады от ненадежных, стукачей и нарков.

Ну, у ясновидящих суд иной! Я это хорошо почувствовал. Мы оставили наш план не реализованным и никогда более не возвращались к его повторному обсуждению. Это случилось тридцать лет назад… Еще долго мне казалось, что Лидия, взявшаяся Гортану, по просьбе его матери, покровительствовать, часто смотрит на меня сквозь расстояние, делая меня обескураженным и беспомощным.

Что же касается той бедняжки, попавшейся жестким браткам, женщины-прокурора, думается мне, что она до сих еще чувствует великий страх. Кстати, берусь утверждать, и есть основания так полагать, что она осталась нам благодарна за свое спасение.

А с Гортаном мы прекратили поддерживать общение сразу после того происшествия… Хотя как-то его встретили, когда разъезжались в одном из московских дворов на автомобилях. Услаждаясь престижем, он выглядывал, довольно приветствуя нас, из сияюще белого тонированного “Линкольна”.

На сегодняшний день, уже 15 лет, как я оказываю помощь ничем не уступающую поддержке той ясновидицы. И обо мне многие знают. Сами гадалки часто присылают ко мне людей на индивидуальные сеансы экзорцизма, прямо заявляя своим посетителям, что помочь им сможет только экзорцист. Ну, а мне к ним не зачем посылать и делать этого я не буду никогда! Поскольку и я, раскладываю карты, и делаю так, имея дар от Бога.

ПРИМЕЧАНИЕ:

Если кратко, то карты — изобретение христиан, для воспоминания о страданиях Христа, в период Страстной Седмицы. Представлены они испанскому королю одним из кардиналов, приближенных к трону. Благочестивые короли и религиозные вельможи думали о Христе, сострадая, и непрерывно касаясь судьбы нашего Спасителя. И Господь не оставался безучастным к их испытаниям и скорбям! И сегодня, равно как и вчера, Бог, жалея нас, показывает нам наши проблемы, и подсказывает хорошие, и подходящие пути, и способы их устранить… В том величайшее благо всего Человечества.

Значения и масти карт указывают на страдания Христа.

— Губа, напоенная уксусом, символизирующая милосердие, и действия, облегчающие страдания, но горькие, или порчи.

— Гроздь винограда, указывающая на Тайную Вечерю, и действия, противные нам, связанные с предательством и арестом.

— Гвозди, показывающие раны от исполнения закона, и действия, противные нам, связанные с законом и его исполнителями.

— Пики, открывающие прободение, и действия, противные нам, связанные с опасностью, смертью либо проклятием.

Как видим, карты не показывают нам счастье или успех… Поэтому, нельзя гадать! Всякая карта — потенциально опасна! Если не уметь исправить, не быть в состоянии уклониться от приговора судьбы, не смочь предотвратить зарождающегося зла, — или отвратить совершающееся злодейство, — лучше не прикасаться и не знать.

Впрочем, всегда можно самому начать молиться Богу… И если карты в этом подсказка — тогда вперед!

* * *

Хотя и кажется мне, что и Лидия действовала “от Бога”, все же я не уравниваю себя с ней.

Я смотрю фотографии, мне их привозили часто и много… Опекаю людей, нуждающихся в помощи. Делаю молитвенно им строгие защиты, исходя из конкретной их необходимости. Как они действуют? Также сверхъестественно и необъяснимо, как неизвестная, но страшно показавшая себя, помощь ясновидицы Владимиру Гортану, в 1993 году.

М.Донской, 2025
Фото мое, снимок 2017 года.
Почти все имена, фамилии, прозвища, а также наименования оружия, счет этажей, номера домов, названия ресторанов и марки автомобилей, указанные в романе — изменены.