В собачьем раю

 
1.

Я закончил институт и вышел на работу при Советской власти. На карте весь союз закрашивали тогда одним цветом. Поезжай, куда душе угодно! Первый отпуск я решил провести на своем любимом Черном море. Только не в привычных мне Сочи и Гудауте! Я жаждал новых приключений. Выбор пал на таинственную Одессу. Когда я еще туда попаду? Я влюбился в этот город на юном рассвете, когда его как персик обволакивала тонкая кожица серовато-бурых сумерков. Взойдя в зенит, солнце высветило золотистую мякоть: Дерибасовскую, Приморский бульвар, Потемкинскую лестницу. Какая красота! Я застыл от восторга! Замелькали знакомые прилагательные: Грецкая и Бессарабская, Воронцовская и Ришельевская. Жара стояла с утра! Тут и там просыпались уличные собаки. Стаями и поодиночке беспородные псы и дворняги нежились в придорожной пыли и изредка неспешно пересекали город в поисках корма и прочих собачьих радостей. В южном раю еда росла прямо на деревьях, а собачек легкого поведения водилось пруд-пруди! Спаривайся - не хочу! Тем не менее, иногда псы дрались - я прочитывал это по пятнам зеленки, которыми были помечены их рваные в боях уши. Видимо, некоторые собаки только казались бездомными - на самом деле они справляли себе временную регистрацию. Дома им залечивали раны и снова выпускали на простор. А там дикие дворняги могли и сцепиться - впрочем, без особой агрессии.

2.

Заносчиво поглядывая на них, с розовых локотков хозяек свешивались благородные собачки, больше похожие на кошек. «Мы вам не чета! Нас на руках носят!» И правда: в те годы ши-тсу, той-терьеров и карликовых пудельков здесь таскали даже на пляж. Это было так шикарно! Пройтись по аллеям и набережным «Аркадии» с крошечным шпицем на поводке! «Арчи! Не отставай! Фердинанд! Выплюнь эту бяку!»Домашний любимец изнывал от жары, из под его свежевыкрашенной челки струился пот, а бантик то и дело сползал набок, но песик вышагивал вперед: престиж превыше всего! «У меня - свежий собачий маникюр! Смотрите! Мы же в Одессе!» В «Аркадии» обосновалась местная ярмарка тщеславия.

3.

Мои новоприобретенные друзья, одесситы Лолита и Никита гордились мной не меньше: как же, журналист, модно одет, только что из Ленинграда! Меня тоже выводили в «Аркадию»! Там было весело и безмятежно. До украинского побоища оставалось больше сорока лет. За клиентов боролись жареная кукуруза и пирожки «вертута». Звучали первые хиты Дельфина и Русалки. Наш Никита был капитаном и «ходил в загранку». Его жена Лолита, как и полагается, никуда не ходила и ждала на берегу. Ждала мужа и новых впечатлений. Шмоток, наверное, ждала тоже. Как то днем мы ушли на пляж, а вечером друзьям принесли кудлатого щенка породы ньюфаундленд. Бурого, похожего на медвежонка. «Какой хорошенький! Мы, наверное, оставим его!» С того дня дом охранял Чингиз, для своих - просто Чуня! Молодой пес рос подстать своим хозяевам: сильный, ловкий, энергичный! Никита и Лолита были молодоженами, и этот шелковистый брюнет с каштановым отливом заменил им пока что еще неродившегося сына. На собачьем исполине ребята оттачивали мастерство воспитания. Даже вывозили его на лиманы залива Каролино-бугаз. Побегать, порезвиться, поиграть в мяч. Наш пес пляж не посещал, не царское это дело! А Никита, сходя на берег, крепче всех сжимал в обьятиях Чуню: «Эх, и почему нельзя брать собаку в море? Я так по ней соскучился!» Из долгого африканского плавания хозяин привез подарки: меховую лежанку и ожерелье для собак, сделанное из слоновьих бивней и украшенное яркими перышками!

4.

Моя совершенно не знойная внешность заинтриговала жену корабельного доктора, или, переходя на морской, «докторчика». Сам он недавно ушел в рейс, и симпатичная «докторша» куковала на берегу одна. Скучно! Однако мое сердце было уже занято. Как можно впервые оказаться в раю и не влюбиться! Предмет я подобрал в первый же вечер в нашей кампании. Отныне все мои мысли занимала Верочка - естественно, дочь адмирала Черноморской флотилии. Она была юна, прелестна и недоступна. Это цепляло меня еще сильнее. «Докторше» не светило. Однако сдаваться она не собиралась.

5.

Тем жарким вечером Никита и Лолита снарядили меня на хутор: пускай северянин попробует украинской экзотики! И вот я - в гостях у бабушки Агафьи. Частный сектор был необозрим, и в каждом хозяйстве жила своя Жучка. Я приготовился увидеть новую русскую хату наподобие соседних. Ан нет! Заросли подсолнухов скрывали от глаз старую мазанку, за изгородью до горизонта тянулись грядки, кричали петухи, блеяли козы, а из покосившейся будки несся вой беспородного Трезора. «Ну что мне с ним делать? Бедная я, бедная! Гадость такая, гавчит и гавчит!» Передо мной стояла бабушка Лолиты - типичная казачка: крепкая, красивая труженица! Муж ее умер, а нехитрая обстановка хаты сохранилась с середины пятидесятых лет. «Тут - душ, тут - сортир, тут спать уложу! А это - пустая клетка. В ней мой Панас при жизни волкодава держал! Весь наш район от страха трясся!» Ого! Однако, собачий вопрос в Одессе решен капитально! После экспресс-экскурсии баба Гаша наварила БОРСЧА, налепила пельменЕй, а потом, словно сомневаясь, достала из БУХВЕТА баклажку самогонки. Зря сомневалась, из экзотики самогон мне нравится больше всего. После второго стаканчика я отправился на боковую. Спать не удалось: «собачья почта» работала круглосуточно. В темноте возле изгороди затормозили «Жигули». Ага, «докторша»! В окно я увидел, как крепкая девица ловко перемахнула ограждение. Агафья подозрительно быстро распахнула перед ночной визитершей скрипучую дверь. «Баба Гаша! Он тут?» «Входи!» Ага, они в сговоре! Видать, эти тетки знакомы! Но я то гостей не ждал! Из меня еще самогон не выветрился! Да и неведомый «докторчик» вряд ли будет рад ночным утехам своей беспутной жены! Меня выручил все тот же Трезор. Пес почуял неладное и поднял вой на всю округу. «Час ночи! Сейчас он мне всех соседей перебудит! Это на тебя Трезор гавчит! Алка, лучше днем приезжай!» Агафья захлопнула дверь. «Докторша» ретировалась. Ага, ее зовут Алла! Утром я удостоверился, что волкодава нет дома уже лет пять и вернулся в город, где мы с Никитой и Лолитой продолжили отдых с того же места.

6.

Но Алла не отступала. Она стала заглядывать «попить чайку» и на городскую квартиру. Друзья и их родители ютились в «двушке». Места в ней было немного, но все предметы - мелкие, аккуратные и очень фирменные! Старинные пейзажи с изображением парусников, чешский сервиз. Не жилище - бонбоньерка! Молодоженов мы старались не беспокоить: пусть себе размножаются! Их родители и прочие (я) ютились в гостиной. Но большую часть пространства занимал щенок. Картонная дверь жилища держалась «на соплях», и здоровенная собака нужна была прежде всего для устрашения лихих людей. Никита шутя называл пса еврейской фамилией СОбак. Обычный одесский сленг, но как по-европейски шикарно! Чуне постелили на ковре под югославским диваном, другого уголка просто не нашлось. На саму лиловую софу и людям то присесть не разрешалось. Родители радовались: жизнь сына задалась! Ходит в загранку, жена-красавица, собАк, иномарка! Чего еще желать? Разве что детей или отдельного жилья! Итак, мы пили чай на кухне. За столом с вожделевшей меня Аллой царило натянутое молчание. Аллу решили отвадить. На другой день дверь ей никто не открыл. Битый час «докторша» рвалась войти, стучала и звонила, но ответа не было. Жизнь поставили на паузу. Бронзовый барометр указывал «Ясно». Приезд Аллы предвещал бурю! Грохот и звонки в прихожей разбудили Чуню. После завтрака песик дрых на ковре в гостиной рядом с экзотическим панцирем тихоокеанской черепахи. Укоризненно оглядев лица присутствующих - мол, «Оглохли вы, что ли?», Чуня прыгнул лапами на хлипкую дверь, едва задел рычажок французского замка и легко открыл его. «Докторша» впорхнула внутрь: «Слава Богу! Я уж подумала, у вас что то случилось!» Немая сцена. Мы сделали вид, что совсем заболтались и не слышали звонков. Пришлось снова пить чай. А наш собАк расстроился: «Почему на меня укоризненно смотрят? Я же помочь хотел! Я же не знал, что это - незваная гостья!» Впредь Алла не появлялась. Да и я в Одессу больше не собирался.

7.

Но прошло время, и Никита унаследовал семейное поместье. Семьи друзей жили совсем по-разному, и предки Никиты оказалась настоящими купцами! Друг отхватил вместительный двухэтажный дом у моря со здоровенным балконом, а к нему - просторный гараж на два автоместа, оставшийся от деда Акима и персиковый сад от бабушки Ути. Сад скрывался в зарослях дикого винограда. Я впервые видел, чтобы кусты росли в горшках прямо на улице. Сплошное плодородие! Казалось, у Лолиты и Никиты тут должно появиться сразу несколько отпрысков! Сад сохранили, избороздив его грядками, которые кинулись обрабатывать все мамы. В гараж заселились Никитина «Тойота Королла» и отцовский «Джип Мерседес». А еще к домику пристроили ангар, в котором папы стали хранить зимнюю резину и чинить рыбачьи снасти. Хозяйственный блок с кухней оснастили по последнему слову техники и выложили развеселой венецианской плиткой. В своих владениях довольный Никита разместил и свои богатства, привезенные из за моря, и имевшиеся дома раритеты. Поместье было настоящим спасением для растущего на глазах пса. Теперь ему было где побегать, порезвиться и поваляться. Чуне достался летний домик и теплая будка, но пес обитал везде. Он помогал всем: рыл грядки, охранял колеса - правда, в загранку ходить не научился! Иногда к нему привозили подругу такой же породы. А я продолжил приезжать в этот чудесный город, поняв, что больше никого не стесняю. Правда, моим друзьям все реже удавалось побыть наедине. Вокруг трудились папы и мамы, отдыхали друзья и росли собаки. Тут разве до детей? Никита и Лолита хлопотали по хозяйству. Чуня помогал им таскать с базара тяжести. Хозяйка аккуратно подпиливала его сильные ногти. Родители все еще ждали от друзей внука. Когда же в их родовом поместье засмеется ребенок? Но тут принесла помет … подружка Чуни. На рынке такие щенята стоили весьма недешево. Когда они подросли, их раздали по друзьям.

8.

С годами я поступил работать на телевидение, и теперь щедро делился со своим кругом уже своей Одессой. Я пережил большую любовь и страшные потери. И вот мы отправились в красивейшую Белгород-Днестровскую крепость. Это живописное место в окрестностях Одессы, куда приезжают на целый день всей семьей. Мы прикатили в кабриолете, прихватив с собой коробку сухого вина. Занятый своими собачьими делами, Чуня поехать не мог, и с собой мы взяли чью-то препротивного вида левретку («Пусть малышка прогуляется!») чуть ли не с приклееными коготками и - о ужас! - в клипсах!!! Тьфу! На жаре левретка принялась выть, а вино нам пришлось сразу выпить, пока холодное было! Уже на парковке местные девицы начали одолевать нас просьбами о совместном фото. «Надо же! - думаю, - Я-таки - звезда! Невесть где узнают! Надо причесаться!» Я стал искать гребень. А когда обернулся - девчонок и след простыл! Оказалось, они хотели сняться не со мной, а с нашей придурочной левреткой! Вот облом! После этого мерзкую собачонку весь день рвало от жары! С тех пор я никуда не ездил без Чуни!

9.

Я много раз приезжал в этот город. Наш ньюфаундленд стал любимцем и душой всей семьи. Когда Чингиз ел, мне казалось, что в его пасть мог запросто провалиться автобус! А как он крутился на месте, когда укладывался на ковер! Потеха! Помню вечерние прогулки по сказочной платановой аллее, ведущей к морю. Я никогда не видел таких огромных платанов! Чуню спускали с поводка, и он купался на собачьем пляже. О, как неповторимо пахнет море после грозы! Свежесть невероятная! Аромат иода, арбуза, рыбы и отчего то китайского дезодоранта «Ваниль»! И еще - запах полыни. Это было похоже на вход в рай! Интересно, в него с собаками можно? А может, мы уже внутри? Если что, собачий рай - на Десятой станции Фонтанной дороги! Наш Чуня с фокстерьером, спаниелем и хаски играли в догонялки с бульдогом и ризеншнауцером. А с ними - пара здоровенных дворняг. Мы гордились нашим псом. Среди собак он смотрелся как некий компромисс: огромный, но не дворняга, фирменный, но не мелкий. На берегу четвероногих поджидали хозяева разных национальностей: румыны, цыгане, молдоване - и никто из них меж собой не ругался. Агрессии не было! Собачкам приготовили миски, полные свежей рыбы! Рай так рай! А как мощно Чуня отряхивался от воды! Брызги летели на весь пляж! По пути домой сОбак контролировал: как мы переходим дорогу? Мало ли кто из нас зазевается! После рая мы засиживались в саду под бокал сухого кисляка из старого погреба. Чуня тихо дремал у моих ног. Вдали перетявкивались псы - домашние и бездомные…

10.

Уже под утро я подошел к калитке, и мне навстречу выскочила заспанная Лолита. Она неистово верещала: «Чуня пропал! Его нигде нет! Наш водолаз не мог далеко уйти!» Второе название породы домашнего любимца вывело меня из ступора. Мы стали метаться по предрассветному городу и искать Чингиза. Не нашли. Решили передохнуть дома, а затем продолжить поиски. Но на пороге нас встретил не менее заспанный пес. Все это время Чуня мирно спал под кроватью, просто с другой ее стороны! Как плотно он засел в наших мыслях! Даже приснился! При виде людей Чингиз заливисто чихнул: «Вы не меня искали? А что вы будете делать, когда я вообще исчезну?»

11.

Собачьи часы идут быстрее. Чуни давно нет на свете, и Никита похоронил его в саду под раскидистым ореховым деревом. Пес и его хозяин жили по разным законам и совпадали лишь в начале пути. В последние годы человек уже не был так близок со своим псом: тот быстро старел, а Никита по-прежнему хотел сохранять молодость. Да и Лолита начала увядать, это его тоже раздражало. Они пробовали завести нового пса, такого же большого, но на сей раз белого лабрадора. Его смешно назвали Леликом в честь любимого персонажа Алексея Папанова из «Бриллиантовой руки». Этот фильм тоже ведь снимали на Черном море! Но Лелик не заменил ни Чуню, ни сына, который у Никиты с Лолитой так и не родился. А потом мои друзья расстались. Они еще какое то время ходили к морю втроем, но оттуда почему то расходились в разные стороны. Лелик никак не мог взять в толк: за кем отправляться сегодня? Никита нахмурен, Лолита заплакана. На белоснежной шерсти пса виднелись следы зеленки. Это добрая хозяйка смазывала его раны, когда они еще жили вместе! Сам-то Лелик в чем провинился? Пес чувствовал: он у своих хозяев - не первый! Но с их прежним любимцем что то случилось! Сердце собаки разрывалось, и совместные променады решили прекратить.

12.

Ленинград стал Санкт-Петербургом. Украина - другой страной. Мы почему-то стали воевать друг с другом. Вьезд в Одессу закрыли. Таких, как я, тут теперь называют «кацапами» и «москалями». Я больше не гуляю у теплого моря. Оно, говорят, заминировано. По бывшим шикарным пляжам ползают ужи. Друзья укрываются от мобилизации. Бомбежки, налеты… Болонки и шпицы рассредоточились по сохранившимся в мире Ривьерам. Уличные Полканы разбежались, кто куда…

Иллюстрация - пастель М.Грушевского "Чуня", 2025