Константин. Финал

     Плотные грозовые тучи нависли над деревней. Воздух тяжелел, был густым — словно мёд, что хранили на морозе. Высокая ярко-зелёная трава танцевала на сильном ветру, — глядя на неё Юра не мог думать о Юрочке.

Интересно, как она там? Чем занята? Поела ли этим утром? С момента, как Юрочка отделилась от его души, прошло немало времени. Сколько точно? Юра даже не подозревал. Мог сказать лишь примерно. Сова его родилась зимой, а нынче очевидное лето. Или всё ещё весна? Кто же его знает… Трава высокая, деревья пышные, а на огороде уже зреют огурцы. Наверное, всё-таки лето…

Юра сидел на лавочке возле храма. Вернее… возле дома, — ведь храм — отныне его родной дом. О том, что когда-то жил в другом месте более не вспоминал. Если не думать о прошлом, то его и не будет, верно? Юра не думал. Ему казалось, что так было всегда. Он — хранитель храма. Проводит службы, помогает народу в себе разобраться. И стоит признать… получается у него отлично — дело в том, что среди своих прихожан он — самый старший. А остальные взрослые… потерялись в лесу.

Потерялись...

Именно потерялись!

А зачем пошли туда?

Кто же их разберёт...

Юру проблемы взрослых не волновали. Тем более что теперь он и сам, можно сказать, стал взрослым. За то время, что прошло после рождения Юрочки, сильно вырос. Голос его начал ломаться, кое-где даже выросли тонкие, но всё-таки волосы. Юра должен думать о своих людях. Остальные — не его проблема. Он поднялся с лавочки, когда услышал, что кто-то пришёл.

— Батюшка?

Юра улыбнулся. Служба должна начаться немного позже, и раз к нему пожаловали заранее, — что-то приключилось. Он знал, что обязан прихожанку поддержать. Тем более, когда прихожанка — совсем ещё малышка.

Маленькая Диана стояла у двери храма, сжимая в руках красивый цветочный венок. Она была ниже Юры минимум на две головы, голос её был совсем детским. Волосы тёмными и густыми. Она была сильно похожа на отца. Ныне покойного — сгинул где-то в лесу. И хотя Демид никогда Юре не нравился… пришлось выразить сочувствие — чтобы Диану не расстраивать. Когда она набралась смелости, чтобы на него посмотреть, он первым заговорил:

— Ты пришла раньше… Что-то случилось?

— Да… — на вздохе ответила она, — Я… не знаю, как сказать вам об этом…

— Ты можешь сказать мне всё. — уверил её Юра.

— В лесу опять нашли… тело. Это… это…

— Кто?

— Это… ваша мама, батюшка. Ева…

Юра резко отвернулся от собеседницы. Наверняка она подумала, что он скрывает душевную боль…

Но нет.

Юра скрывал широкую улыбку.

Господь всё видит… Боженька справедлив. Когда удалось с собой справиться, — он обернулся.

— У меня… матери нет. Ева мне матерью никогда не была. Родила меня? Верно. Но… мать… нет. — он прочистил горло, — Как её нашли?

— Как и остальных… лицом в землю. В спине… — она всхлипнула, и закрылась ладонями.

— Я понял. Не продолжай. — он по-родительски положил руку ей на плечо, — У всего есть конец. Даже у жизни. Таков путь…

— Но почему… почему наши родители все умерли… — шептала, плача, девочка.

— Я не могу сказать тебе почему. Но могу прочитать подходящую молитву…

— Да, пожалуйста! — голос её стал выше.

— Да будет ночь, если сердце полно мрака. Да будет свет, если душа не солгала. Пусть каждый получит своё: не по страху, а сути. Что посеял — то взрастёт.

Она затихла. Плечи её продолжали подрагивать, но голос молчал.

Диана задумалась.

А когда подняла красные от слёз глаза, прошептала:

— Я… не поняла.

— Поймёшь. Но позже…

Она кивнула, — Вы… мы… похороним Еву? Вы сегодня прочитаете молитву за её упокой?

— Кхм… да. Но не на службе. Я один это сделаю…

Диана сделала шаг назад, — Простите… не буду отвлекать… встретимся на службе…

— Хорошо, иди… — Юра слегка поклонился, — А на счёт похорон… Думаю… лес её примет.

— Ч-что?

— Не стоит устраивать похороны.

— Но… отпевание? Ведь нужно… отпевание?

— Я всё сделаю сам.

Диана ушла. Юра же медленно сел обратно на лавочку. Потянул носом свежий воздух. Ветер усиливался, тучи, казалось, опускались всё ниже. Определённо, скоро случится гроза. Он поднял взгляд к небу. Вдали мелькали яркие молнии. Где-то там уже бушует ливень…

Юра закрыл глаза, но взгляд его стал лишь чётче — посмотрел вглубь себя. Звуки медленно пропали, тело словно погрузили под воду. Спокойствие… он сделал то, что научился делать совсем недавно. Позвал к себе свою птицу. Раньше это умение показалось бы чем-то необычным, но теперь… позвать с помощью разума сову казалось не сложнее, чем сходить в туалет. Он открыл глаза тогда, когда почуял знакомый и родной запах — запах леса. Внимательные зелёные глаза сверкнули.

— Спасибо… — шепнул он, — Знаю, что это ты.

— У.

Он улыбнулся, — Надеюсь, ты поела?

— У-у…

— Поешь. Мне всё равно, что это — моя мать. И ты это знаешь!

— У?

— Разумеется, нет! И не подумал бы о её успокоении молиться. Не заслужила!

Сова взмыла в воздух, и улетела в лес.



Библия Мира. Глава 6. Стих 13:

Когда крикнула сова — все сказали, что ветер.

Когда упала кровь на снег — подумали, что ягода.

А тот, кто смотрел вглубь, а не наружу,

знал: круг не замкнётся.

Один демон умирает, чтобы следующий проснулся.

Ибо люд — не лягушка, что спокойно живёт,

а болото, что хором квакает на инакомыслящего.

Сегодня один обвинён,

завтра другой растерзан.

Кто был чист — станет гнил.







                КОНЕЦ!

                Но не совсем…



Раскат грома заставил вздрогнуть. Земля под ногами становилась всё более вязкой — ещё немного, и превратиться в болото. Густой лес не справлялся с большими каплями дождя. Не капли вовсе — Бог озёрами с неба бросался. Ангелина продрогла до самой нитки.

— Ма… долго нам? — спросил малыш Виктор.

Ангелина поджала губы, — Надеюсь, что нет…

Сколько же они шли? Одному лишь Богу известно… сколько-то шли. Кажется, довольно долго. Хотя… даже не «довольно». Шли долго. Очень. Настолько долго, что кажется, сменилось несколько циклов. Снег падал, таял, а потом снова падал. И вот… растаял вновь. Деревья стали пышнее и зеленее, папоротники цеплялись к штанам, грибов, к счастью, было много — от голода семья не страдала.

Но путь…

Путь их оказался тяжёлым. Долгим.

Ангелина обессилено замерла на месте. Посмотрела вниз — на сына — и…

Когда он только успел так вырасти? Сколько циклов прошло?

— Давай переждём грозу…

— Ма… мы пришли…

От этих слов сердце её дрогнуло. Она перевела взгляд вдаль, и… кажется, где-то там лес стал рассеиваться.

Это придало сил.

Ангелина схватила сына за руку, и потащила вперёд.

— Мы пришли… действительно пришли! О, боже…

— Куда? — спросил малыш.

— Сейчас узнаем…

Несмотря на то, что дождь медленно перерастал в ливень, они двинулись вперёд. Несколько мгновений, и лес остался позади. Несмотря на то, что капли больно били по промокшему телу, Ангелина замерла, вцепившись в руку сына.

— Что это… — шепнула она, указывая куда-то вверх.

Что-то огромное и овальное медленно ползло по небу. Ни дождь ему не помеха, ни законы божьи — летать человеку не дано! Выходило, что не человек это. Но…

Определённо что-то живое.

Птица?

Нет…

Таких огромных не бывает — занимало собой то нечто почти всё небо! Может, солнце в этом мире такое? Но…

Что это за мир?

Огромный чёрный пузатый зверь, у которого вместо крыльев — верёвки. А под брюхом висит дом… светящийся. Из него сочится жёлтое тепло, и даже сквозь ливень видны люди — крошечные, как муравьи. Кто-то машет рукой.

— Что это… — опять спросила она.

— Не знаю, ма… мы дома?

Ангелина сглотнула подступивший к горлу ком. Настоящий великан…

— Д-демон…

— Эй!

На незнакомый мужской голос Ангелина резко обернулась. И как он сумел подобраться? Из-за проливного дождя не слышала, как он подошёл. Не к добру… Сердце её билось о грудную клетку, страх сжимал горло. В темени грозы она увидела…

Не человека — нет. Что-то… какую-то большую штуку.

Чёрная длинная коробка. Спереди у штуки было два глаза. Два светящихся глаза! Но Ангелина сразу поняла, что это — не глаза. Не было в них жизни… Над глазами большое окно, с боку дверь. Из двери выглядывал мужчина.

— Садитесь! Подвезу. — предложил он.

— Ч-что…

Ангелина прижала сына к себе, и отшатнулась.

— Что это?!

Мужчина тот нахмурился, и вылез из своей штуки. Он был странно одет. На голове шапка, по бокам — очки с толстыми круглыми стёклами. Одежда будто из кожи, с железками и ремнями. Он протянул руку, и…

— Не бойся! — сказал он, улыбаясь, — Садись в паробиль!

Ангелина не спешила соглашаться. Указав пальцем в небо, спросила:

— Что это такое?

— Это? — он рассмеялся, — Дирижабль! Ты откуда такая взялась? Не местная, да? Садись скорее! Холодно же.

— Что… это… не демон? — спросила она затаив дыхание.

Он расхохотался, — Ну, что ты? Демонов у нас не водится. Садись!

И она… села. Доверилась странному мужчине, села в странную штуковину, посадив сына на колени. И поехала.

— Как мы едем? Как… оно работает? — опасливо озираясь, спросила Ангелина.

— На пару! Как же иначе?

— Это… Бог создал?

Незнакомец гоготнул, — Насмешила! Человек это придумал. Ни Бога, ни демона в здесь нет!





Теперь точно конец:)
Буду рад любым мнениям о книге.
Заранее спасибо:)