Вот и поговорили!..

    Девушки не виделись лет пятнадцать. Редко перекидывались поздравлениями или оценками на публикации в сетях.
    Всё вполне мило, комплиментарно, по-доброму. Между ними прежде не было вроде никаких противоречий, жизнь у каждой текла по своему руслу, а в давнем общении были и приятные, и забавные моменты, и сердечность и искренность.
 
    Встретиться было необязательным, но вполне естественным желанием одной – и согласием другой.

    Почему же при встрече постепенно возникло напряжение?

    Разберём? Свербит же, саднит и уж неделю не забывается! Непонятно, почему так вышло…

    При встрече обычные поцелуи, «сколько лет!» - но ни та, ни другая не произнесли ни слова типа «отлично выглядишь», «всё такая же!», «совсем не изменилась»… При этом разница в десять лет сделала более уязвимым восприятие старшей – впрочем, слегка, конечно.

    Явно предваряя вопросы о семейном положении, младшая дважды пошутила насчет назойливых вопросов знакомых о том, почему она не замужем: «не берут, понимаешь!» смеялась она и удивлялась бестактности людей. С чем старшая, разумеется, согласилась.

     А через пять минут сообщила подруге, что сыну той в 33 года пора уже заводить детей. И вызвала активное неприятие своего высказывания и, понимая это сама, извинилась.

     Что-то тихо копилось в вопросах о детях и внуках, работают – не работают, в России живут – за границей уже много лет, видятся – не видятся, сколько получают - помогают ли матери…

     И вылилось в отвратительную сцену.

     «У тебя прекрасная фигура, рост, пропорции – но ты зачем так сутулишься?» - спросила старшая и получила гневную отповедь, начавшуюся словами «А ты зачем такая старая?» и закончившуюся обвинением в том же физическом недостатке.

    Они как-то смогли ещё с полчаса пообщаться. Но вряд ли захотят ещё когда-нибудь встретиться. И виновата, безусловно, старшая.

    Самое удивительное, что её, как правило, считают милой, деликатной, уживчивой и доброй.
    И, когда она рассуждает об этике, она считает, что вправе это делать…

    Вот так, например.

    Что такое хорошо, и что такое плохо - это самое первое, чему с детства учат ребенка. Это самое первое, что он забывает в своем самоутверждении. 

    Слово – это и дело, вещественная реализация заложенного в слове. В славянских языках было взаимодействие между словами и делом (а в польском и осталось: rzecz – это и речь, и вещь), когда люди верили, что дурное слово влечёт за собой и дурное дело.
 
    В Большой Советской энциклопедии в статье Этика , написанной  В.Г. Ивановым, читаем: Этика - греч. ethik;, от ethik;s — касающийся нравственности, выражающий нравственные убеждения, ethos — привычка, обыкновение, нрав) - философская наука, объектом изучения которой является Мораль, нравственность как форма общественного сознания, как одна из важнейших сторон жизнедеятельности человека, специфическое явление общественно-исторической жизни.

    Из определения следует, что в значение слова, в понятие этика входит понятие нрав. И важнейшие значения этого слова, представленные в словаре В. Даля, относятся к этому понятию:

    1) нрав - одна половина или одно из двух основных свойств духа человека: Ум и нрав слитно образуют Дух; к умственному относится истина и ложь; к нравственному добро и зло;
    2) общее выраженье свойств человека, постоянных стремлений воли его; нрав природный, прирожденный, - и выработанный, сознательный;
    3) свойство целого народа, условно принятых житейских правил, привычек, обычаев.
    И далее - нравственный противоположен телесному, плотскому: духовный, душевный;  нравственный - согласный с совестью, с законами правды, с достоинством человека, с долгом честного и чистого сердцем гражданина.
    На наш взгляд, в этом словарном определении представлен этический кодекс человека и общества, заложена оценка личности и её деяний – хороших и дурных.
В языке, в речевом поведении, в речевом дискурсе эпохи эти положения реализуются   или утрачиваются, искажаются. Этические нормы отражаются в формах речи, регулируют их в соответствии с нравственными ценностями культуры или игнорируются, что постепенно подтачивает национальные нравственные устои.

    В христианской морали «не судите – да не судимы будете» заложено, вероятно, предостережение от скоропалительной оценки, от роли судьи и обвинителя, однако человек нарушает заповеди и не считает себя неправым. Оценочность, свойственная языковым единицам в их словарном толковании, пронизывает нашу речь всё в большей степени.
    В современной разговорной речи оценочность, пожалуй, является доминирующим стилистическим компонентом. В любой оценке, как говорят психологи, уже есть элемент агрессии: она задевает глубинные структуры личности, формирует те или иные психические комплексы.
    Основная черта типичной оценки в коммуникации – категоричность, чрезмерность положительного или отрицательного. Возможно ли продолжать диалог, если твоя оценка не совпадает с высказанной собеседником? Сложно. Нужен характер и собственная позиция.
    Русский риторический идеал основан на гармонизации общения, на кооперации коммуникантов, в реальной же коммуникации мы чаще видим агональность, борьбу, в том числе на языковом уровне.
   
    Противопоставленность, контрадикторность понятий и антонимия языковых единиц есть в любом языке. При этом, кстати, в русском языке нередко больше антонимов с отрицательным значением , чем с положительным: например, со значением помогать находим 160 единиц, а со значением мешать – более 200.
    Это если говорить о лексике. Однако оценочность характеризует и невербальные средства, и интонации: например, пожимать плечами в ответ – не очень вежливо, сказать в ответ на просьбу: – Подождёшь? - совсем не то, что - Подождёшь!

    Воспитание языкового вкуса и осторожного отношения к субъективной оценке является профессионально необходимым в преподавании культуры речевого общения, особенно публичного, поскольку публицистика имеет ключевой функцией аксиологическую, то есть ценностную ориентацию общества. Соответствие речевого выражения оценки действительности и нравственных установок русской культуры представляет, возможно, одну из важнейших черт качественной публицистики.
    
    Вот и спросишь: а судьи кто?...