Мой отец алкоголиком не был... - короткая проза

Никак не могла вспомнить, чей это текст –  «Мой отец алкоголиком не был…». Порылась
в сотовом… Оказалось, первая строчка песни Олега Митяева, которого я никогда не слушаю
и не слушала после того, как набил оскомину его самый популярный шлягер «Избит гитарой
жёлтой…» (простите.., не «избит гитарой», а «изгиб гитары»).

Вообще-то, он хороший бард – Олег Митяев, его православные обожают!.. Добрые песни..,
коллективные… Но я их не слушаю и не пою. Как у Ирэны Сергеевой: «Я не пою,  – я просто
говорю про молодость ушедшую мою…». Ирэна Сергеева ленинградка, из Санкт-Петербурга.

Однажды я случайно встретила её в одной из библиотек Васильевского острова, которая
расположена в доме, где жил Вадим Шефнер, и воскликнула: «Здравствуйте, Вы так похожи
на Ирэну Сергееву!..»,  – на что она с чисто питерским юмором мне ответствовала: «Ещё бы!
Как же мне не быть похожей на саму себя…».

Одна из моих одноклассниц-сплетниц на вечере встречи выпускников нехорошо отозвалась
о моём умершем отце. Мол, не повезло мне… Папаша мой был алкоголиком, потому и росла
я в нужде. Ничего не ответила злобной дуре! В нужде я не росла. Были у нас в семье любовь
и нормальный достаток, за ''длинным рублём'' не гнались, как безумные…

Отец мой алкоголиком не был. Он выпивал время от времени, особенно в день зарплаты,
как все нормальные мужчины. И курил «Беломор». Настоящий русский человек! Никогда
не пил пива, говорил, что дрянь, словно моча хромой кобылы. Только ''беленькую'', –
водочку, одну ''чекушечку''. И не в одиночестве, как ''алкаши'', а с друзьями-приятелями.

А ещё мой папа делал прекрасное виноградное вино из нашего домашнего винограда.
Покупной же вермут никогда не употреблял. Да и водку пил весьма и весьма нерегулярно.
Под настроение или по случаю праздника.

На воскресном обеденном столе у нас всегда был запотевший хрустальный графинчик
с вишнёвой наливкой, которую искусно настаивала на натуральных ингредиентах моя
бабушка, и штоф с водкой. Наливали в стопочки каждому члену семьи, – так полагалось.

Ни мама, ни мы с сестрой к спиртному не прикасались, да и бабушка тоже не была
охотницей до вина… Поэтому после трапезы содержимое стопок отправлялось обратно
в графин. А папа всегда произносил тост: «Ну, любимые мои дамы… За ваше здоровье!».

«Что-то есть нехорошее в мужчинах, которые чураются вина, карт и женщин…», – тоже
не вспомню, у кого это я прочла… Может, у Чехова?.. Но соглашусь… Далеко не всякий
трезвенник адекватен праведнику. И не всякий бабник ненавидит свою жену, а может,
как раз-таки, бережёт… Не стану объяснять, как именно.

У моей мамы был своеобразный юмор, она соседке Людмиле говорила: «Спасибо тебе,
Люсенька, за то, что ублажи'ла моего гулёну Павлушу!.. Я хоть высплюсь ночью…». И то
верно. Люся была из порядочных, без сифилиса и гонореи. «Честная давалка»…

Простите меня великодушно за фривольность изложения. Тем паче, что это абсолютно
не автобиографическая история. Но есть и доля правды: «мой отец алкоголиком не был»!