Книга 7. Глава 22. Сёстры по крови

Бабка

Экран снова почернел, Мэтт с тревогой ожидал следующего подвоха. И не ошибся, с экрана на него глядела его бабка со стороны отца, Эмили Дарелл. Он бы ни с кем не спутал это вечно недовольное, злобное лицо, хотя вот уже лет семь как Мэтт не общался со своей родней, прекратив все родственные связи после исчезновения Линды.

Бабка Эмили имела довольно привлекательную внешность, но это неприятное выражение на ее лице портило все впечатление. Маленьким Мэтт всячески избегал общения с бабкой-злюкой, совершенно уверенный в том, что она ведьма. А когда не мог избежать встречи, скрещивал пальцы, молился и старался не смотреть ей в глаза. Так что более всего ему запомнился ее дребезжащий, проникающий под кожу голос. Мэтт замирал как вкопанный, стараясь спрятаться от пугающих черных глаз и беспощадных оскорбительных тирад в свой адрес, он изо всех сил сжимался, пока его не начинало трясти, и не мог вымолвить ни слова.

— Он что, немой или идиот? Другого твоя дура жена и не могла родить. Еще один недоумок в нашем роду будет на твоей совести, такой же безвольный и безмозглый, как и ты, его папаша, — в очередной раз высказывала бабка свое презрение сыну и его семье.

Но отец будто не слышал оскорблений и всячески старался переменить тему. «Ну что ты, мамочка, тебе нельзя так волноваться», — суетился он, усаживая мать на самое почетное место и предлагая ее любимые блюда. Но та продолжала недовольно брюзжать и, как правило, без всякого повода.

Мэтту было ужасно обидно за отца и хотелось в отместку хоть как-то наказать бабку. И он подкладывал на ее стул кнопки, подменял шампунь клеем, наливал в ее блюдо касторку и пр., и пр. Но старая ведьма ни разу не попала в ловушку, выбирая другой стул, используя другой шампунь и отказываясь от блюда с подвохом. Она словно знала об этих ухищрениях внука, пригвождала его взглядом, нещадно буравила и раздирала, проникая внутрь, делая больно. Мэтт явственно ощущал это проникновение, словно кто-то сжимал его сердце, готовое вот-вот вырваться из груди. Мэтт давно забыл об этом, и вдруг воспоминания лавиной обрушились на него, и не только из детства.

А ведь он уже видел этот черный беспощадный взгляд у той самой странной бабки в грязном переднике, у той самой ведьмы, на его глазах превратившейся в оборотня. И если бы Кирилл не спас его, незадачливого детектива, затолкнув в салон Ариадны, бабке удалось бы загнать в гроб и Мэтта, так же как его отца.

Развивать эту мысль совсем не хотелось, как и констатировать тот факт, что детские опасения были верны, его бабка по отцу была и остается по сей день оборотнем во многих обличьях. Виновата ли в том сама или стала случайной жертвой — неважно, факт остается фактом, Эмили — марионетка Королевы теней, что до сих пор преследует его, а может, и использует в своих целях.

И будто в подтверждение этих слов Мэтт увидел себя на экране пацаном за ручку с Эмили, губы которой кривились в приветливой и даже заискивающей улыбке, чего прежде за ней не наблюдалось. Они стояли на пороге неизвестного ему ухоженного значительных размеров имения.

Бабка спрашивала о какой-то Элизе Малахес, будто бы приходившейся ей сводной сестрой по отцу. Во дворе играл его ровесник, мальчик лет шести, а на веранде пили чай, вероятно, его родители. Причем мальчик был похож на него, Мэтта, как две капли воды, из чего вытекало, что маленький Мэтт здесь для подтверждения родства.

Эльза и Эмили

Эльза и Эмили Майер до этой встречи ничего не знали друг о друге, их отец унес эту тайну с собой в могилу. Обе родились в Германии, но волею судеб или колдовских козней в момент встречи оказались в Америке.

Эльза

Биологические мать и отец Эльзы, чистокровные немцы, встретились в Мюнхене. Как говорится, седина в бороду, бес в ребро. Преуспевающий 63-летний банкир Вернер Майер, перебрав лишнего, провел лишь одну ночь с заштатной молоденькой немецкой актрисулькой Эммой Фишер, превратившей его налаженную жизнь в ад. Бездарная посредственность с эффектной внешностью, прокладывающая себе путь в кино через постель, вцепилась в очередного мецената мертвой хваткой. А когда узнала о своей беременности, и вовсе обнаглела, пригрозив все рассказать его жене. Но наживка сорвалась с крючка, банкир спешно скрылся из поля зрения изобретательной ловкачки.

Семья Вернера, проживавшая в Америке, так ничего и не узнала о мимолетной интрижке главы семейства и ее последствиях. Раздосадованная Эмма всячески пыталась избавиться от ребенка, но девочка все же родилась. Мать оставила ее в роддоме и более о ней не вспоминала.

А вскоре еще в младенческом возрасте девочку удочерили. Так Эльза Майер, это имя было записано в ее метрике, стала Элей Поплавской и в возрасте пяти лет благодаря родителям оказалась в Москве. Эле повезло, ее удочерили замечательные люди, она купалась в любви, родители ничего не жалели для единственной дочери. Элеонора с отличием окончила школу, получила превосходное образование, впереди ее ждала успешная карьера, она была красива, умна, амбициозна и строила смелые планы.

Но война переиначила всё по-своему. В июне 1941 Эля надела военную форму, влюбилась, в апреле 1942 родила сына, но не успела познать радость материнства, и в августе 1942 была отправлена со спецзаданием в Германию. Так, соответственно легенде, появилась семейная чета Эльза и Ганс Майер, на каждого из них было заведено подробное досье, из которого Элеонора узнала об удочерении. Эта новость обрушилась как снег на голову, но времени для переживаний не было, впереди серьезное опасное задание – она больше не Эля, у нее теперь новая жизнь, в которой нет места настоящей.

Эльза должна быть достоверна – жена блестящего немецкого офицера, обворожительная, немного ветреная, как и большинство актрис, которою она и должна была стать. Яркая внешность, доставшаяся Эльзе от биологической матери, и актерское дарование очень пригодились в Германии.

Через несколько лет после войны, будучи на грани провала, супруги Майер оказались в Америке под новыми именами Элизы и Йена Малахес. Жили скромной, незаметной, обычной жизнью, ничем не выделяясь и не привлекая к себе внимания. В 1950 году у них родился сын Сэм, в своё время удачно женился, на свет появился внук Дэвид, и на том их размеренная жизнь закончилась.

Сын и невестка погибли в аварии, трехлетний внук оказался на попечении деда и бабки. В причинах автокатастрофы было много неясного и подозрительного, но ввиду отсутствия прямых улик дело было закрыто. Первое, что выяснил Йен, — смерть сына и невестки не была связана с ЦРУ США и БНД (службой внешней разведки Германии). Он перепроверил также возможные личные мотивы, бизнес как со стороны сына, так и невестки со всей ее семьей. Но и в этом плане не к чему было придраться.

Как-то уж слишком идеально все складывалось в жизни сына, как будто она была ненастоящей. Словно идеальный макет, манекен, копирующий все до мельчайших нюансов. Йен призадумался, почему раньше не замечал этого, как будто всю жизнь бродил в потемках, и тут внезапно его глаза открылись, и он увидел, что вся его жизнь ненастоящая. А ведь Йен с детства до ужаса боялся манекенов, уверенный, что ночью они оживают, потому что сам был одним из них. Вся его жизнь срежиссирована так, чтобы ни он сам, как и ни одно из действующих лиц, ни о чем не догадывались. И вот на сцене в самый разгар представления появилось новое лицо.

Эмили

Эмили Майер, старшая сводная по отцу сестра Эльзы, избалованная единственная дочь преуспевающего банкира, обладавшая не столь блистательной внешностью, но столь же острым, как у младшей сестры, и гораздо более прагматичным умом.

Эмили построила удачную карьеру в банковском деле и не менее удачно вышла замуж за американского дипломата Джеймса Дарелла и отошла от дел. В этот раз Эмили просчиталась, Джеймс оказался игроманом, из-за этого разрушилась его карьера и материальное благополучие семьи. Но ему удавалось тщательно скрывать свою манию.

Покуда был жив отец, избалованная Эмили купалась в роскоши, но после смерти Майера-старшего жизнь Эмили круто переменилась. Отец оставил бизнес своей единственной дочери, сведущей в банковском деле. Но Эмили совершенно отвыкла работать и вообще как бы то ни было напрягаться. Потому предоставила все бразды правления мужу.

А когда кинулась, было уже поздно, от прежнего немереного состояния отца не осталось и следа, муж застрелился, о чем она нисколько не жалела, а родовое имение Дареллов продавалось за долги с молотка. Взирая на руины бывшей роскошной жизни, Эмили готова была душу продать за прежнюю обеспеченную жизнь. И, похоже, ей это удалось.

С тех самых пор и начались ее скитания по временному лабиринту. Немало душ она загубила за это время. Так, из 1922-го года она попала вместе с шестилетним внуком в 1976-й, в этот раз, чтобы испоганить жизнь своей сводной сестре.

Продолжение следует...

Добро пожаловать на другие мои каналы:

https://dzen.ru/id/65bfad78dfbd1c609f18eef1
 
https://vk.com/club224953279