Тени за спиной

14 июня 1938 г.
Новая Мацеста, дача Сталина

Ночная смена охраны подходила к концу. Лейтенант Коваленко, устало потягиваясь, вышел из будки охраны. Светало. Предгорье Большого Ахуна словно кусками ваты накрыл предрассветный туман. На расстоянии вытянутой руки все погружалось в густую пелену. Лейтенант вдохнул терпкий воздух, достал папиросу и уже собирался чиркнуть спичку, как вдруг крепкие руки сзади обхватили его шею, зажали рот и рывком потянули к лесу.
Прошла минута.
- Коваленко! – раздался голос из окна будки. – Ты куда пропал? Куришь как паровоз.
Не дождавшись ответа, второй офицер охраны - лейтенант Мельников - вышел на улицу.
- Коваленко! Степан! Где тебя черти носят?
В тумане промелькнула тень. Мельников настороженно прислушался к звукам леса. Ничего, кроме трескотни цикад и далеких уханий кукушки. Он вытащил из кобуры пистолет, зажег фонарик и посветил вокруг будки. В нескольких метрах от поста охраны, нелепо скрючившись, лежал лейтенант Коваленко. Мельников подошел ближе и направил на него луч фонарика. В спине Коваленко торчала самодельная «финка».

15 июня, 08:45

- Просыпайся, старлей! – грузовик подъехал к железным воротам, резко дернулся и замер. Водитель - пожилой армянин – заглушил мотор и толкнул пассажира в плечо.  – Приехали, Клим-джан.
Старший лейтенант Клим Рокотов встряхнул головой, отгоняя сонливость. Добираясь к новому месту службы – спецобъекту «Дача», он всю ночь провел в дороге на перекладных. Сначала трясся на полке общего вагона, потом болтался в открытом кузове грузовика и последний час, пока не задремал, слушал оживленную болтовню водителя в кабине ГАЗ-51, который вез продукты для «Дачи».
Небольшая калитка в железной ограде с лязгом приоткрылась и к машине вышел сержант госбезопасности.
- Документы!
Водитель протянул ему накладные.  Белобрысый сержант посмотрел на бумаги.
- Открывай кузов.
Сержант залез в кузов и тщательно досмотрел все коробки, ящики и мешки. Затем вернулся к кабине.
- Кто это с тобой, Рубен?
Клим спрыгнул из кабины.
- Старший лейтенант Рокотов. Прибыл к новому месту службы.
Сержант изучил документы Клима и козырнул:
- Здравия желаю, товарищ старший лейтенант. Пройдите вон к тому корпусу - он указал на правое крыло здания.
Внутренняя территория «Дачи» была по периметру огорожена двухэтажными каменными постройками изумрудного цвета. Здание словно сливалось с лесом. Двор утопал в зелени, рассыпные кусты роз пестрели алыми пятнами. Впервые в жизни Клим увидел диковинные мохнатые пальмы. Воздух опьянял ароматом цветущей акации.
Дежурный офицер оформил документы Клима.
- Ваша комната номер двенадцать. Она только что освободилась – дежурный на пару секунд задумался. - В 10:00 вам необходимо явится на доклад к начальнику смены - капитану Гусеву. Он введет вас в курс дела.
Клим поднялся на второй этаж и зашел в комнату. Железная кровать, тумбочка, над ней - зеркало с проржавевшим насквозь ободком и два крючка для одежды. Небольшое окно выходило во двор, над окном нависла лапа огромной ели. Во дворе уже шла утренняя уборка территории: молодой ефрейтора бодро гонял пыль по дорожке. 
Наскоро разложив вещи, Клим пригладил коротко стриженные волосы и посмотрел в зеркало: худое, скуластое лицо. «Упрямый бобрик» - так называла его мама. Когда была жива. Клим на секунду закрыл глаза, вспомнив её лицо. Затем туго застегнул воротник кителя и отправился на доклад к капитану Гусеву.
Капитан стоял у окна и с интересом разглядывал сонную муху на стекле.
- Разрешите? - Клим вошел в приоткрытую дверь. - Старший лейтенант Рокотов.
Капитан Гусев резко обернулся, подошел к Климу и пожал ему руку.
- Проходи, рассказывай.
Клим кратко изложил свою биографию.
- Я твое дело уже читал. – сказал капитан. – Родители твои где?
- Погибли в Испании. – Клим замолчал, потемнев в лице.
Капитан Гусев потер подбородок и изучающе посмотрел на Рокотова: широкие скулы, упрямый взгляд. «Нелегко с ним будет» - мелькнуло в голове у капитана.
- Сегодня до 18:00 у тебя свободное время. Изучи правила внутреннего распорядка и охранения. С людьми познакомься, в столовой освойся - громко и как-то невпопад хохотнул капитан. – С 18:00 заступаешь на КПП номер один. Задача: проверять всех входящих и въезжающих. На все грузы смотришь накладные. Чтобы ни одна муха не проскочила без документов, ясно? Ты же понимаешь, кого мы здесь охраняем?! – капитан многозначительно замолчал.
- Так точно! - вытянулся Клим.
- Я - командир твоей смены. Все вопросы – ко мне. На то время, когда на «Даче» нет старшего майора госбезопасности Власика, главный здесь - майор Донцов.
- В твоей смене еще двое: братья Сидоренко – капитан прищурился. – Оба сержанта и оба Сидоренко. Тот, что рыжий – Игнат. Тот, что повыше - Василий. Парни надежные, проверенные. Жизни положат, если нужно.
Капитан Гусев вдруг замолчал и посмотрел Климу в глаза.
- Ты ведь тоже готов отдать жизнь за товарища Сталина? – жестко, как железом по стеклу, спросил капитан.
- Так точно - не задумываясь, выпалил Клим.
- Свободен!
Капитан дождался, пока за ним закроется дверь и набрал внутренний телефон.
- Сидоренко? Это капитан Гусев. Зайди ко мне, есть разговор.
Весь день Клим осваивался на территории, осматривал постройки, входы и переходы между зданиями. В отделе спецконтроля три часа изучал распорядок и служебные инструкции. 
В три часа дня на территорию «Дачи» медленно въехал черный «воронок» и остановился около дальнего выхода. Через пару минут дверь открылась и двое охранников вывели на улицу шатающегося лейтенанта Мельникова. Его руки были связаны, на лице темнели кровавые ссадины. Мельников на секунду остановился, окинул всех мутным взглядом, сплюнул кровавой слюной и усмехнулся: «суки…» Охранники открыли дверцу машины и затолкали Мельникова в «воронок».
Без пяти минут шесть Клим стоял на входе у первого КПП. Дневная жара спала, лес пах свежей смолой и разогретой хвоей, над головой назойливо жужжали комары.  Ровно в шесть к посту охраны подошли два сержанта Сидоренко. Климу показалось, что в их глазах промелькнуло настороженное любопытство.
Солнце скрылось в низине леса, там, где за соснами едва видимой полоской растянулось серебристое море. Через два часа раздался шум мотора и к воротам подкатил военный ГАЗ-51 с черными номерами «03-25».
- Это восьмичасовой приехал – объяснил Игнат. - Привез продукты.
Клим вышел к машине.
- Откройте борт – приказал он, затем залез в кузов и стал досматривать груз: три коробки с чаем и сахаром, двенадцать мешков с крупой, пять ящиков консервов.
Клим внимательно пересчитал груз, сверил с накладной, еще раз проверил бумаги и замер: один ящик был лишним! Как это? Еще раз осмотрел всё, что было в кузове грузовика и сравнил с накладной: один деревянный ящик с маркировкой «Дача – СО 34» был без документов.
Клим спрыгнул с кузова и подошел к водителю.
- Тут не сходится. Один ящик лишний.
- Не может быть, товарищ старший лейтенант. У меня всегда всё сходится. Зовите начальника службы снабжения. Эти бумаги он подписывал.
Клим махнул Игнату Сидоренко.
- Вызывайте!
Игнат ушел в будку охраны, а к Климу подошел Василий Сидоренко.
- Зря вы из-за одного ящика шум поднимаете – тихо сказал он. - Вы не знаете капитана Шпуня.
- Капитана Шпуня? – повернулся Клим к Василию.
- Это начальник снабжения. Теперь будет полночи орать.
Клим промолчал. Вскоре к КПП подбежал капитан Шпунь, с красным вспотевшим лицом, возбужденный и злой.
- Какого черта тут происходит? – с ходу заорал он. - Какой еще ящик! Что ты мне придумываешь, старлей!
Капитан Шпунь залез в кузов, осмотрел груз, сверил накладные.
- Ты видел, что на ящике написано? – истерично заорал он на Клима. -  Не понимаешь разве, от кого груз?
- От кого? – насторожился Клим.
- Спецотдел «34»! – рявкнул капитан Шпунь.
- И что? – непонимающе переспросил Клим.
- А то, что это груз особой важности и не твоего ума дела! – возмущенно отчитал его капитан Шпунь. - Так бы сразу и сказали. А то подняли шум, ящик лишний… Все в порядке. Заезжай – махнул он водителю и вытер пот со лба.
Клим исподлобья поглядел на капитана Шпуня и кивнул Игнату. Тот открыл ворота. В глазах Игната Сидоренко мелькнула усмешка. Клима распирало от желания остановить машину и вскрыть ящик. Но приказ есть приказ.
Ночная смена прошла в скованном молчании. Братья Сидоренко хитро переглядывались между собой и украдкой наблюдали за Климом.
На следующее утро Клим направился к капитану Гусеву.
- Товарищ капитан, должен доложить о выявленном нарушении.
Капитан, внимательно изучавший свои ногти, с интересом вскинул голову.
- Докладывай!
Клим обстоятельно рассказал о досмотре и неучтенном ящике.
- А что было в ящике? - спросил капитан Гусев.
- Не могу знать. Капитан Шпунь запретил досматривать. Сказал, что отправитель - спецотдел «34».
- Ну раз «34», тогда все в порядке - расслабился капитан Гусев. -  Капитан Шпунь просто так говорить не будет.
- Но, по инструкции, я должен осматривать все входящие грузы. От любого отправителя.
- С ума сошел? Ты знаешь, кто такой отправитель СО «34»? - Гусев угрожающе сжал кулаки.
- Никак нет. - Клим непроизвольно отступил на шаг назад.
- Лучше тебе и не знать. Свободен!
Клим в недоумении развернулся и вышел из кабинета. Капитан Гусев снял трубку.
- Игнат? Зайди ко мне.
Гарнизон «Дачи» жил по четкому распорядку: утреннее построение, уборка территории, развод смен охраны, политзанятия в Красной комнате, вечернее построение. Климу, как новичку, достались ночные смены охранения. Но ему было не привыкать: на первом месте службы у него вообще не было никакого графика.
Вторая смена с лейтенантами Сидоренко прошла без происшествий. Ни входящих, ни въезжающих не было. Пару раз под забором пролезли местные коты и в девять часов вечера по делам в Сочи срочно уехал капитан Шпунь. Возвратился он лишь под утро, в шесть тридцать, как всегда раздраженный и с темными кругами под глазами.

17 июня
Дача Сталина

Был душный день, собиралась гроза. Клим шел к своему крылу здания после политзанятий. Около входа в столовую стоял уже знакомый ему белобрысый сержант. Клим угостил его папиросой.
- Как служба, товарищ старший лейтенант? – сержант благодарно кивнул.
- Осваиваюсь. Сержант, а что с лейтенантом Коваленко? - неожиданно спросил его Клим.
- Уже узнали? - напрягся сержант. 
- Да, офицеры в курилке что-то говорили…
- Погиб при исполнении - сержант сжал папиросу. - Тоже новичок был. И месяца не прошло…
- Думаешь, было нападение? – не унимался Клим.
- Думаю, совал нос, куда не надо – тихо ответил сержант. – Как вам его комната?
- Его комната? – удивился Клим.
- Так точно, вас поселили в его комнату.
На раскаленную крышу громко упали крупные капли, пахнуло влажной пылью и через мгновение хлынул ливень.
Клим долго не мог уснуть. В памяти всплыли родные лица отца и мамы. «Всегда доводи дело до конца» - так говорил его отец. Когда был живой.
«Значит, доведу» - решил Клим. Он должен сообщить о странном ящике вышестоящему командиру - майору госбезопасности Донцову.
«Совал нос, куда не надо… лейтенант Коваленко…вас поселили в его комнату…»  Уже засыпая, Клим услышал шаги в коридоре. Шаги медленно приближались к его комнате и подойдя к двери, замерли. Приподнявшись на локте, Клим настороженно прислушался. Кто-то стоял за его дверью. Секунда, вторая, третья… Клим вскочил с кровати, выхватил пистолет и бесшумно подкрался к двери. Он отодвинул щеколду и рывком распахнул дверь. За порогом никого не было.

18 июня, 09:15

Клим Рокотов постучал в дверь кабинета майора Донцова.
- Войдите! – Склонившись над столом, майор что-то быстро писал.
- Разрешите обратиться, товарищ майор госбезопасности? – старший лейтенант остановился в проходе. Майор поднял лысую голову, резко отбросил ручку на стол и захлопнул папку.
- Входите, старший лейтенант. Что у вас? – Майор Донцов откинулся на спинку стула.
- Важная информация.
Майор недовольно сжал тонкие как проволока губы. Клим заметил, что у майора не было бровей.
- Ваш командир - капитан Гусев – с раздражением сказал майор. -  Почему докладываете мне? Нарушение субординации.
- У меня серьезные основания – упрямо возразил Клим.
- Основания у него! – вскинулся майор Донцов. - Только заступил на службу и уже основания!
- Так точно. Разрешите доложить?
В окно пробился солнечный луч и подсветил граненый стакан на зеленом сукне стола.  Майор выключил лампу и закурил.
- Докладывайте.
- При осмотре груза был выявлено нарушение. Возможно, халатность.
- Халатность? Что за чушь! – грубо прервал его майор. -  Вы в своем уме? Хотите сказать, что у нас тут нарушения? Под арест захотели, старлей? За такие обвинения знаете, что бывает?
Клим на секунду смутился, но затем продолжил.
- Я обнаружил неучтенный предмет. Ящик без документов.
- Посмотрите на него! Без году неделю служит, а ему уже предметы мерещатся. Неучтенные…
Майор налил себе из графина немного воды, медленно выпил, затем резко встал и прошелся по комнате. Он секунд двадцать пристально разглядывал Клима. Клим застыл по струнке и напряженно молчал. Внезапно майор Донцов рассмеялся.
- Вот что, старлей. Ты правильно сделал, что доложил мне – он похлопал Клима по плечу.
Майор набрал телефон внутренней связи.
- Капитанов Гусева и Шпуня ко мне.
Через минуту в кабинет майора Донцова зашли Гусев и Шпунь.
Майор Донцов с важным видом уселся в кресло.
- Товарищи офицеры госбезопасности – начал он. - Сообщаю вам, что старший лейтенант Рокотов успешно прошел проверку.
Клим замер в недоумении.
- Это была проверка на бдительность! – продолжил майор Донцов. - Неучтенный груз, который ты обнаружил, ящик, он и был проверкой. Но ты не успокоился, дошел до самого верха и доложил. Хвалю! Надо всегда быть бдительным и действовать строго по инструкции.
Капитан Гусев улыбнулся.
- Молодец, старлей. Я не сомневался.
Капитан Шпунь раздраженно дернул головой. На его лбу выступила испарина.
- Поздравляю - буркнул он.
Клим выдохнул.
- Служу трудовому народу!
Клима перевели на дневную смену охранения. «Проверку прошел успешно» – усмехнулся Клим про себя.
После утреннего построения, проходя мимо первого КПП, Клим увидел знакомого водителя - армянина. Тот замахал Климу руками, подзывая к себе.
- Здравствуй, Клим-джан, как служба? – Рубен взял Клима за локоть. - Отойдем в сторонку. Я вижу, ты хороший человек. Должен тебе рассказать. Есть у вас такой капитан Шпунь. Так вот, видел я его на днях. В порту Сочи. Он там с людьми тёрся, ну знаешь, с опасными людьми. Вот скажи, зачем капитану госбезопасности с блатными водиться?
Клим пожал плечами.
- И зачем ты мне это рассказываешь, Рубен?
- Этот Шпунь – ух, вредный мужик, сколько он мне крови попортил, когда грузы проверял. Не нравится он мне. Ну, пора ехать, Клим-джан.
В столовой было душно и шумно. На обед давали борщ, тефтели и компот из абхазских сухофруктов. После обеда Клим вышел во двор, постоял несколько минут в курилке с офицерами и пошел к себе. Проходя мимо правого крыла здания, там, где на первом этаже находились кабинеты старших офицеров, он увидел приоткрытую форточку. Клим замедлил шаг и не доходя до окна, остановился, неспешно закуривая папиросу. Кто-то говорил по телефону, то громко, то тихо, раздражаясь и резко замолкая.
«Этот монгол - любопытный ... Вынюхивает… … Опять? Сколько можно… Я же …. Понял»
Клим отбросил спичку и двинулся дальше. «Монгол? – усмехнулся он. – Так меня еще никто не называл». Клим узнал голос: это был капитан Шпунь.
Клим зашел в комнату и прилег на кровать. На потолке желтело пятно от старой протечки. «Любопытный монгол… - Клим снова усмехнулся. - Кому звонил Шпунь?» Клим встал и подошел к зеркалу. Зеркало немного накренилось набок. Клим стал его поправлять и вдруг зеркало слетело с крючка и стало заваливаться на тумбочку. Клим поймал его в последний момент. «Разбитое зеркало – плохая примета» - сказал однажды Егор Тимофеевич -  старый друг отца. Они с отцом вместе прошли гражданскую и тридцать седьмой год. Клим повернул зеркало, чтобы посмотреть, что с петлей и вдруг увидел клочок бумаги, приклеенный изолентой к обратной стороне зеркала. Он отклеил изоленту. На помятом листке бумаги, вырванном из тетради, были написаны даты и номера машин.
4 июня 03-25
8 июня 56-13
16 июня 03-25 !!!

Южный вечер быстро накрыл лес темнотой. Как по команде, одновременно на всех дорожках зажглись фонари. Клим возвращался в свою комнату после смены. Подойдя ко входу, он взялся за ручку двери, потянул её и вдруг услышал где-то за спиной глухой хлопок. Мгновение - и рядом с ним в дверной проем с хрустом вонзилась пуля. Клим едва успел одернуть голову. Он резко оглянулся. Все окна на противоположной стороне здания были закрыты. Значит, стреляли из-за забора «Дачи» - с возвышения или дерева. Клим зашел внутрь здания. У него было чувство, что стрелявший намеренно не попал в цель. Его хотели запугать. Но с этого момента Клим превратился в сгусток внимания и осторожности. Обдумав положение, Клим решил, что необходимо продолжать действовать.


20 июня

Клим проснулся раньше обычного. Солнце еще не пробилось сквозь лесную чащу и двор был окутан туманным маревом.  На иголках висела утренняя роса. Клим быстро собрался, завёл и надел на руку наградные часы «ЗИМ» - подарок Егора Тимофеевича и вышел на утреннее построение.
- Товарищи солдаты и офицеры! – майор Донцов, заложив руки за спину, расхаживал вдоль выстроившейся шеренги и срывающимся голосом проводил утреннюю политподготовку. - Будьте бдительны! Враг не дремлет. Он хочет застать нас врасплох и ударить в самое сердце! Не забывайте ни на секунду, КОГО партия доверила нам охранять!
Клим повернул голову направо и увидел капитана Гусева: на его лицо блуждала едва уловимая усмешка.
День прошел в служебной рутине. После обеда Клим зашел в гарнизонные кладовые. Охранник, разморенный обедом и полуденной жарой, дремал, уронив голову на грудь. Клим добрался до комнаты, где хранились ключи от кладовых и, выждав момент, выкрал связку ключей.
Поздно вечером после отбоя, в плотных сумерках Клим прокрался в полуподвальный коридор, который вел в гарнизонные кладовые. Подобрав ключи к замкам, он обыскал первые две, и наконец, нашел то, что искал в третьей, самой дальней кладовой: деревянный ящик с надписью «Дача - СО 34». Он вскрыл крышку ящика и направил на него свет фонарика: в ящике, аккуратно упакованная, перевязанная бикфордовым шнуром, лежала взрывчатка. На несколько секунд Клим застыл, не веря своим глазам. Затем закрыл ящик и направился к выходу. Внезапно откуда-то сбоку вынырнула тень. Незнакомец перегородил ему путь и выбил из рук Клима фонарик. Снова быстрое движение и перед лицом Клима сверкнуло острие ножа. Клим увернулся и ударил ногой по руке нападавшего. Нож лязгнул о каменный пол. Тень проскочила ему за спину и через мгновение рука нападавшего стальной хваткой обхватила его шею. У Клима потемнело в глазах, шея хрустнула. Обхват сжимался все сильнее. Но Клим вывернулся и отскочил к стене. Удар ногой в пах - Клим скрючился от боли. Незнакомец выскочил из кладовой и исчез в темноте коридора.
Остаток ночи Клим провел в размышлениях. В этот раз он понял, что нападение не было игрой в поддавки. Его хотели убить. Он в который раз прокручивал в голове последние события, пытаясь найти связь между ними: проверка бдительности, взрывчатка, одно покушение, второе… Нападавший был ловким и хорошо подготовленным. Нож – самый обычный. Стоп! Клима осенило. Он выбил нож из руки и это была левая рука! Нападающий был левшой.




21 июня, 09:10

Клим шёл к капитану Гусеву. Войдя в здание, он заметил нервную суету: все носились по коридору с озабоченным видом. Клим поймал за локоть пробегающего мимо белобрысого сержанта.
- Что случилось?
- Капитан Шпунь убит – прошептал сержант.
- Когда?
- Вчера вечером. Тело нашли сегодня утром. Горло, как барану, перерезали.
Клим остановился в полушаге от двери капитана Гусева в раздумьях. Дело приняло новый оборот. Клим вернулся на улицу и закурил.
В 13:30 железные ворота распахнулись и на территорию «Дачи», поднимая пыль, влетел черный «ЗИС-101». К автомобилю подбежал дежурный офицер охраны, открыл дверь и отдал честь. Из машины стремительно вышел начальник личной охраны Сталина - старший майор госбезопасности Власик. Он быстрым шагом зашел в здание, следом за ним почти бежали майор Донцов и незнакомый капитан НКВД.
- Ну, теперь устроит разнос… - раздался голос за спиной у Клима. Он обернулся и увидел капитана Гусева, нервно кусающего губы.

22 июня, 08:45
Лубянка, «Особый отдел» Госбезопасности

- Вы уверены, полковник? Ошибки быть не может? -  комиссар госбезопасности нервно теребил папиросу.
- Уверен, товарищ комиссар госбезопасности – ответил полковник Белов. - Сведения от нашего резидента в Германии абсолютно достоверны. В охране «Дачи» завелся «крот».
Комиссар поджал губы и в сердцах разорвал папиросу.
- Значит, пока не поздно, его нужно вытащить из норы!  – он смял остатки папиросы в хрустальной пепельнице.
- Расследование идет, товарищ комиссар госбезопасности. По нашим данным, «крот» был завербован германским резидентом в двадцать девятом году. Из идейных. Деньги не берет, люто ненавидит Советскую власть.
- Что имеем на сегодняшний день, полковник?
- На «Даче» убиты лейтенант Коваленко и капитан Шпунь.
- Что по ним известно?
- Капитан Шпунь имел контакты с местными уголовниками. Продавал им продукты. Мы наблюдали за ним, надеялись, что выйдем на более важную птицу. Лейтенант Коваленко, судя по всему, узнал что-то важное, пытался выйти на связь с нашими людьми, но не успел.
- Кто ведет расследование?
- Агент «Санчес».
- Справится?
- У него личные счеты. При слове «предатель» - рвет и мечет. Я уверен, что справится…

22 июня 09:30
Дача Сталина

Клим вошел в главный корпус и доложил адъютанту Власика, что имеет для него срочное донесение.
- У товарища Власика совещание. Ждите.
Через час адъютант позвонил по внутренней связи и доложил о Климе Рокотове.
- Товарищ Власик занят - сказал адъютант, положив трубку. - Давайте ваше донесение, я передам.
- Мне нужно передать ему лично. – Клим упрямо прижал к себе папку с рапортом. - Дело секретное и очень срочное.
Адъютант удивленно взглянул на Клима и снова набрал телефон.
- Сдайте оружие и проходите.
Власик хмуро посмотрел на вошедшего Рокотова.
- Товарищ старший майор госбезопасности – отчеканил Клим. - На территории «Дачи» находится взрывчатка.
Власик изумленно замер. Потом снял трубку телефона.
- Капитана Стрижа ко мне.
Вошел капитан НКВД и молча посмотрел на Клима.
- Мною установлено, - продолжил Клим - что ящик с взрывчаткой был провезен 16 июня на машине ГАЗ-51 с номером «03-25». В данный момент ящик находится в гарнизонной кладовой.
Клим подробно изложил все предшествующие события.   
- Операция под названием «проверка на бдительность» была использована как прикрытие для провоза взрывчатки – заключил Клим. - Предположительно, организатор использовал капитана Шпуня как пособника. Возможно, он чем-то его шантажировал. Потом убрал.
Власик напряженно смотрел на Клима.
- У вас всё, старший лейтенант?
- Никак нет, товарищ старший майор. Когда я искал ящик, кто-то пытался меня убить.
- Вы запомнили нападавшего? – встрял в разговор капитан Стриж.
- Никак нет. Было слишком темно. Это был тренированный, сильный мужчина. Он - левша.
- Уверен? – переспросил капитан Стриж.
- Так точно. Я выбил нож из его левой руки. – Клим помедлил.  - Разрешите высказать соображения, товарищ старший майор?
- Докладывайте.
- Я думаю, к этому причастен майор Донцов.
Повисла пауза. Брови старшего майора поползли вверх, глаза налились кровью.
- Это очень серьезное обвинение - Власик встал и подошел вплотную к Климу. - Вы понимаете все меру ответственности, старший лейтенант?
- Так точно. – Клим вытянулся по струнке, не отводя глаза от свирепого взгляда Власика.
- Во-первых, - начал Клим. - Именно майор Донцов организовал операцию «проверка». Во-вторых, он - левша, хотя скрывает это. Когда я первый раз увидел майора Донцова в кабинете, он что-то писал именно левой рукой. У него одинаково развиты и левая, и правая руки. Но, вероятно, левой рукой ему все-таки сподручнее, и он использует её в крайних случаях. По виду и размерам он похож на того, кто напал на меня в подвале.
Клим прокашлялся и продолжил.
- И в-третьих: в своей комнате я нашел бумагу с важной информацией: лейтенант Коваленко узнал дату и номер грузовика, в котором привезли взрывчатку. Накануне завоза он был убит. Насколько мне известно, удар ножа был с левой стороны.
Власик нервно покусывал губы. Капитан Стриж сощурился, что-то обдумывая.
- Можете идти, старший лейтенант! – прохрипел Власик.
Клим козырнул и вышел из кабинета. Капитан Стриж вопросительно посмотрел на Власика.
- Похоже на правду, товарищ старший майор - подтвердил он. – Капитан Шпунь служил вместе Донцовым на погранзаставе на финской границе в двадцать девятом году. В личном деле Шпуня значился какой-то конфликт. Я вчера сделал запрос. Были подозрения, что Шпунь приторговывал продуктами с погранзаставы. Но прямых доказательств не было. Обвинения сняли. За него поручился командир погранзаставы - капитан Донцов. «Финка», которую нашли в спине Коваленко, на самом деле, торчала слева – продолжил капитан. - И Шпуню горло перерезали справа налево.
- А что с Коваленко? – спросил Власик.
- Видимо, он что-то узнал про ящик и хотел сообщить. Уверен, лейтенант Мельников, тот, что был с ним в смене, ни в чем не виновен. Допрос ничего нам не дал. - Капитан поморщился. - Считаю, надо допросить майора Донцова, товарищ Власик.
- Действуйте! – приказал Власик. – Лучше ошибиться сейчас, чем пропустить удар позже… Скоро приезжает Хозяин, а у нас тут труп на трупе… - Власик вернулся в кресло. - Этого Рокотова я возьму к себе, толковый парень. Вы изучили его дело?
- Так точно, товарищ Власик. Безупречная биография. Рокотов из семьи военных, родители были резидентами в Испании. Год назад были раскрыты предателем и расстреляны.

Капитан Стриж возглавил группу захвата. План разработали по пути к кабинету Донцова. Капитан Гусев, Клим, братья Сидоренко и пара опытных бойцов гарнизона выдвинулись в левое крыло здания. 
Капитан Стриж подошел к двери кабинета Донцова, постучал кулаком и нажал на ручку. Дверь была заперта. Он махнул двум солдатам – обходите здание! Когда услышите шум, ломайте окно!
- Товарищ майор! - крикнул капитан. Я - капитан НКВД Стриж, откройте дверь!
Молчание.
Все вытащили оружие наизготовку. Капитан Стриж кивнул Игнату Сидоренко – выбивай!
Игнат с размаху ударил дверь ногой, замок лязгнул, но выдержал удар. Его брат Василий разбежался и налетел плечом на дверь. Дверь хрустнула и распахнулась настежь. Из кабинета раздался выстрел – Василия отбросило в сторону. Игнат, Клим и капитан Стриж ворвались внутрь и кинулись к столу, за которым с перекошенным лицом сидел майор Донцов. Он навел пистолет на Клима, посмотрел на него стеклянным взглядом, но в последнюю секунду приставил дуло к своему левому виску и выстрелил.

Следующее утро выдалось солнечным и не очень жарким. Клим получил увольнительное и с грузовиком, который привез продукты на «Дачу», поехал в Сочи.
- Садись, Клим-джан, подвезу с ветерком.
Недалеко от порта Клим спрыгнул из кабины грузовика.
- Увидимся, Рубен-джан!
Набережная Сочи была заполнена людьми. Шум волн сливался со смехом, радостными криками и бравурной музыкой.  Ветер срывал с голов отдыхающих панамы и уносил их в открытое море. Над водой кружили и громко галдели беспокойные чайки, барашки волн искрились под солнцем.
Клим вошел в междугородную телефонную будку и набрал «Особый отдел» Госбезопасности.
- Полковника Белова, пожалуйста.
- Кто спрашивает?
- Агент Санчес.
В ожидании ответа Клим посмотрел на часы. Минутная стрелка накрыла часовую и на мгновение замерла. Где-то вдалеке на набережной из репродукторов раздался бой кремлевских курантов: наступил полдень.
Наконец в трубке раздался голос Белова:
- Слушаю, Клим.
- Здравия желаю, Егор Тимофеевич! Операция «внедрения» прошла успешно.
- Молодец, Клим. Я не сомневался. Поздравляю.