Сосед

Сашка переехал в наш подъезд, примерно, год назад. Холостой тридцатилетний мужик со стандартным набором пороков, поселился один в четырёх комнатной квартире, как раз напротив моей двери. Женская часть нашего дома, сразу активизировалась. Те кто постарше каждый вечер возле подъезда, громко и никого не стесняясь, обсуждали тот возмутительный факт, что проживать  одному на такой жилплощади, совершенно недопустимо. А отсутствие жены и детей, единогласно было признанно подрывом традиционных ценностей. Женщины молодого и среднего возраста, вышеизложенные недостатки, напротив, относили к достоинствам. Особенно незамужние. Но они, разумеется, между собой ничего не обсуждали. Соперничество не подразумевает командной игры.
А наш новый сосед, как и положено обеспеченному одинокому мужчине, вёл образ жизни, который у окружающих вызывает тайную зависть, и как следствие - неприкрытую злость. По пятницам и субботам, из его квартиры доносилась музыка и весёлый смех. 
Наша квартира никак не граничила с этим источником веселья и разврата, и поэтому я со спокойствием стороннего наблюдателя следил за развитием конфликта двух мировозрений. Однако, ситуация накалялась. Это можно было заметить, хотя-бы по анонимным запискам на двери соседа, которые с каждым днём становились всё более угрожающими. Но их анонимность была весьма условной. Все, с первого этажа по девятый, точно знали, что угрозы поступали от старшей по подъезду - Людмилы Прокофьевны Мазур. Людмила Прокофьевна когда-то работала в органах, и привычка совать нос в чужие дела, была профессиональной. Высокий статус "старшей по подъезду" она принимала близко к сердцу, и даже завела на всех жильцов личные досье. По крайней мере так поговаривали. Несколько раз я замечал, что кто-то пытался вскрыть мой мочтовый ящик. Впрочем, это не доказуемо.
Однажы, поздним субботним вечером, в нашу дверь настойчиво позвонили. Посмотрев в глазок, я увидел, красное от возмущения, лицо Мазур:
- Здравствуйте,  Людмила Прокофьевна. Что случилось?
- Здравствуй,  здравствуй. Давно уже случилось. Ты посмотри, что вытворяет этот падонок. У него же нет совести. Мало того, что он мешает всем спокойно отдыхать, так ещё и в тяжёлое для страны время, развлекается!
- Сейчас, может, самое время. А то неизвестно, что будет дальше? - сказал я улыбаясь.
- Ты что это имеешь ввиду? - спросила Мазур, делая шаг назад и расширяя глаза.
- Да ничего, - сказа я, - от меня-то вы что хотите?
- Иди к нему, и скажи чтобы прекратил. Мужик ты, или нет?
- Ну, во-первых, мне он не мешает. А, во-вторых, почему вы обращаетесь ко мне на "Ты"? - спросил я раздражённо, с детства ненавидя панибратство.
Людмила Прокофьевна застыла с открытым ртом секунд на пять, из чего стало ясно, что вопроса она не поняла.
Спустя какое-то время, Мазур заговорила снова. На этот раз угрожающе тихо, и с хитрицой во взгляде:
- Гражданин Княжев, 1981-го года рождения, уроженец города Брянска, женат, двое детей, страдает мигренью и иногда хернёй, пока не судИм, перематывает счётчики и не платит взносы на капитальный ремонт - будьте добры, пообщайтесь с товарищем на предмет общественного порядка.
Про досье не наврали, подумал я. Вот же сука приставучая.
- Ладно, - говорю, - схожу.
Я надел тапки, и вышел на площадку. Звонить не хотелось, но не из-за страха. Мне не нравится быть пристарелым недовольным мудаком, которому мешают соседи. Тем более, что я таким и не являюсь. Но ситуация намекала именно на это.
Я звонил довольно долго. Очевидно, из-за громкой музыки, хозяин не слышал. Спустя минуты три, дверь открылась:
- Добрый вечер, я ваш сосед из 39-ой квартиры. Понимаете, дело в том, что меня настойчиво попросили передать вам пожелания жильцов нашего подъезда.
- Здравствуйте, - сказал сосед весело, - вас как зовут?
- Сергей.
- А меня Саша, очень приятно - дружелюбно ответил сосед. - Так, что жильцы нашего подъезда просили мне передать?
- Я лично ничего против не имею, но некоторым, в нашем подъезде, сильно мешает громкая музыка. И честно говоря, их можно понять.
- Полностью разделяю их негодование. А кто конкретно вас просил. Подозреваю, что женщина, лет семидесяти, маленького роста с невероятно громким голосом?
- Да, Людмила Прокофьевна, она же старшая по нашему подъезду и...
Я не успел договорить, как из-за из своего временного укрытия выскочила Мазур, и не сдерживая себя, начала стремительную атаку:
- Это я его попросила, и видимо напрасно. Стоит мямлит, как баба, вместо того, чтобы поставить тебя на место. Ты что же думаешь, на тебя управы нет? Я почётный пенсионер МВД, я...
- Пенсионерка, - прервал её сосед.
- Что? - растерявшись спросила Людмила Прокофьевна.
- Сейчас правильно говорить - пенсионерка. Используйте феминитивы, так принято, - почти издеваясь ответил сосед.
- Не пудри мне мозги всякой хернёй. Ты свои хренитивы будешь участковому объяснять. Понял?
Сосед тяжело вздохнул, и сказал:
- Братцы, мне кажется мы не с того начали. Реальность такова, что нам с вами дальше вместе жить, и поэтому предлагаю познакомиться поближе. В свою очередь, хочу извиниться за своё вызывающее поведение. Давайте минут через двадцать, встретимся у меня. Я пока выпровожу своих гостей, и мы проведём переговоры в неформальной обстановке. Я наготовил целый казан узбекского плова, и с удовольствием вас угощу. Ну и выпьем немного.
Людмила Прокофьевна смотрела на него, не зная что ответить. Вежливость и радушие нового соседа, сбивала с ног заслуженного работника милиции.
- Хорошо, - неожиданно сказала она, - я приду. И кстати, мне не семьдесят, а только шестьдесят шесть.
Ну, а дальше мы действительно просидели до утра на кухне у нашего соседа Александра. Выяснилось, что он совсем не одинок, а даже наоборот у него большая семья. Просто они переезжают в наш город, в связи с его работой, и Саша приехал первым, чтобы подготовить почву. Жена и три дочери, должны приехать в следующем месяце. Вечеринки, которые он закатывал, служили для налаживания отношений с новыми коллегами и начальством.
Людмила Прокофьевна предстала для меня в совершенно другом свете. Она рассказала, как дослужилась до майора, и как осталась одна десять лет назад, когда после трёх инсультов умер её муж, с которым они прожили тридцать пять лет. Призналась, что и сама понимает, как порой перебарщивает с контролем, и обещала взять себя в руки. И вообще,  оказалась неплохой тёткой.
С Сашей мы дружим, и частенько выходим покурить на площадку, чтобы обсудить соседа со второго этажа, который всех замучил своим бесконечным ремонтом. Думаем его навестить.