Заговор для избранных

Эссе-парадокс

Эпиграф:«Чем невероятнее ложь, тем охотнее в неё верят».
— Вольтер

Иногда кажется, что мир стал похож на плохую инсценировку собственных страхов.
В XIX и XX веках эпидемии скрывали. Власти опасались паники, бунтов, бегства. Тела вывозили тайком, газетчиков подкупали, общество усыпляли. В кино и литературе — от «Смерти в Венеции» до старого фильма с Бетт Дэвис и Генри Фондой «Иезавель» (1938) — чума таилась за сладковатым воздухом гостиниц, за фальшивыми улыбками администраторов.

А вот у Камю, в «Чуме», всё наоборот: эпидемия — кара за грехи человечества. И какие только метафоры! Два Ангела — один красив, как Люцифер, другой — светлый, спасительный. Ничто не скрывается, всё доведено до предела, до метафизики.
Доктор Риё говорит священнику:

— Если вы считаете, что чума — это пропуск в Рай, почему не приходите в больницу стирать простыни? Коллективное наказание? Вера, проверенная страданием? Никто настолько не верит в Бога, чтобы согласиться. Даже вы.

Священник погибает в яме, рядом с телами детей. Он ложится, раскинув руки, как распятый Христос. Ковш с землёй засыпает его вместе с умершими. Религия во время чумы — не та, что в обычные дни. Чума упраздняет чистилище. Она — и есть чистилище.

А сегодня всё наоборот.Эпидемию отрицают, даже когда она у порога. Люди спорят, болея. Умирают — и продолжают писать в соцсетях, что вируса нет. Чем больше фактов — тем сильнее вера в обратное. Появилась новая религия: отрицание как доказательство свободы мышления.

— Они хотят вас контролировать!
— Проснитесь!
— Это не вакцина, это генная модификация!
— Гейтс, ВОЗ, масоны — всё связано!

Те, кто это произносит, уверены: они — избранные. Прозревшие. Видящие то, что происходит за занавесом этого  спектакля.

Их мир — рационален, логичен. Всё имеет причину. Болезни, пожары, мигранты, курс евро, погода. Всё — часть плана. Всё — чья-то воля.

На самом же деле — это бегство от сложного — к простому.От тревоги — к сказке. От хаоса — к заговору.

Человеческий мозг плохо переносит бессмысленность. Проще поверить в злую волю, чем в трагическую случайность. Проще выдумать врага, чем признать: никто не управляет. Вирус — не оружие. Смерть — не заговор. Это просто жизнь. И её предел.
Мы живём в век избыточной информации, в котором правда обесценилась.

Фейк оформлен лучше, чем новость.Видео с логотипом France 24 — но без домена fr — уже достаточно, чтобы понять.Источники не проверяются. Достаточно эмоции. Страха. Гнева. Или восторга от причастности к тайне.

Но самая горькая ирония в том, что заговор действительно существует. Но не тот, о котором кричат в телеграм-каналах. А иной — повседневный. Заговор лени, эгоцентризма и невежественной гордыни.

Заговор, в котором мы — не жертвы, а соучастники.Где каждый сам выбирает удобную ложь — и холит её, как реликвию.Так и хочется написать на дверях библиотек и школ:«Здесь вас обманут. Но красиво».Потому что правда — это не то, что звучит громче всех.А то, что умеет молчать.

В тот вечер я вернулась домой и достала «Пражское кладбище» Умберто Эко. Наугад открыла страницу: «Заговор — это ответ для тех, кто не выдерживает хаоса.Кто ищет смысл там, где его нет.Кто хочет верить, что за страданиями стоит воля. Пусть даже злая».

Иногда мне кажется, что XXI век начался не в 2001 году, как утверждают учебники.А в тот день, когда миллионы людей решили: всё — ложь. И начали строить новые святыни — из слухов, фотошопа и страха.

И всё же: кто виноват?
Может быть - никто.
Может быть — эпоха.
Эпоха, в которой важен не смысл,
а его имитация.

3 июля 2025 года, Брюссель