Операция Карфаген. Уведомление

09 июня 1941 года

Берлин, Великогерманский рейх

Светить Еву Браун в штаб-квартире СС было бы верхом безумия, поэтому они встретились у Гиммлера дома, на его вилле в элитном берлинском районе Далем (что занятно, его называли «немецким Оксфордом»).

Гиммлер внимательно выслушал Колокольцева и кивнул: «Логично».

После чего предсказуемо задал ровно тот же вопрос, что и Ева Браун за час до того: «И что ты собираешься со всем этим делать?»

«Заставить Абаддона работать на нас» - спокойно ответил Колокольцев.

От изумления его собеседники-подельники чуть из кресел не вывалились.

«Это как???» - изумлению Евы Браун не было предела. Колокольцев объяснил:

«Гробокопатели… извините, археологи вскроют могилу не 20-го, а 19-го. Операция Барбаросса начнётся 22-го – ровно через три дня после этого…»

«И этот… Абаддон будет нам помогать?» - удивился Гиммлер. Колокольцев кивнул: «Будет… никуда он не денется…».

«Почему?» - удивилась Ева Браун. Колокольцев пожал плечами:

«Абаддон питается энергиями войны, смерти, боли, страданий и разрушения. Ему абсолютно всё равно, кому и в какой войне помогать…»

Ева восхищённо кивнула: «… главное, чтобы война началась на третий день после вскрытия гробницы. А кто эту войну начал и кто гробницы вскрыл – ему абсолютно, категорически, совершенно безразлично…»

«Именно так» - подтвердил Колокольцев.

«Ты уверен, что они вскроют гробницу именно 20-го?» - обеспокоенно спросил рейхсфюрер СС. Колокольцев кивнул: «Абсолютно»

«И на чём основана твоя абсолютная уверенность?» - недоверчиво осведомилась Ева Браун. Колокольцев обворожительно улыбнулся: «Они это сделают потому, что я их об этом попрошу. А я могу быть очень… непреодолимо убедительным…»

«Я заметил» - фыркнул Гиммлер. А Ева изумлённо спросила: «Ты поедешь в этот… Самарканд?». Колокольцев кивнул: «Не позднее, чем послезавтра»

«Это не слишком рискованно?» - обеспокоенно осведомилась явно неравнодушная к нему Ева. Колокольцев заговорщически улыбнулся:

«У меня надёжная крыша… непробиваемая…»