Он был у нас всего лишь раз. о в. высоцком В работ

На фото: 1. 1967 год. В мастерской на Преображенке. Наш семейный день рождения. 2. 1968 год. Витя Вучетич у нас в гостях.

                "ОН БЫЛ У НАС ВСЕГО ЛИШЬ РАЗ"
                этюд

   В тот год наш с Юрой день рождения заканчивался уже за полночь. (Наши с мужем дни рождения мы часто праздновали в один общий день, поскольку они рядом, 19 ноября и 2 декабря). И когда всё мной наготовленное было съедено и алкоголь, купленный для праздника, почти весь выпит, и пока метро не закрылось, половина гостей разъехалось. Кто на метро, кто на такси, кто на своих машинах. И когда гостей осталось уже немного, тут в нашей "хрущёбе" на Преображенке на пятом этаже раздался звонок в дверь. Я пошла открывать. На пороге стояла моя давняя подружка из Болгарии Дина Накова, в то время она обосновалась в Москве и даже хотела остаться тут навсегда. За её спиной стояли два мужичка, и оба показались мне знакомыми. Один - артист МХАТа Сева Абдулов (не путать с высоким красавцем Сашей Абдуловым). А вторым был кумир Севы, на тот момент уже известный бард-песенник, но и не менее известный алкаш, бабник и бузатёр - Володя Высоцкий из Таганки. Ни одной его книги, ни одного стиха никто не видел в печати. Зато его голос, его хриплое пение с восторгом слушали пацаны и копировали с магнитных плёнок  буквально по всем дворам. Неужели это сам Высоцкий собственной персоной, который выступает и на корпоративах, и на разных квартирниках, и даже за деньги? "А мы решили тебя поздравить, - говорит Дина. Я же знала, что у Вас сегодня день рождения". И как я поняла, а заодно и похвастаться передо мной своим знакомством с этими великими. А великие, между тем, прошли мимо меня в гостиную комнату, где гости, при виде их, конечно, оторопели, потом зашумели, обрадовались. Ведь барда и его песни тогда уже знали в каждой подворотне. А Высоцкий, увидав на столе недопитые бутылки и в углу нашу гитару, уселся на незнакомый диван. Стал привычно перебирать струны, как постоянно делал это и в других домах. И запел своим хрипловатым, как будто надтреснутым голосом. Сперва как бы разминаясь и привыкая к инструменту, а затем всё громче и уверенней. "...Парня в горы тяни - рискни! /Не бросай одного его, /Пусть он в связке в одной с тобой./ И поймёшь кто такой..."
   Потом кто-то предложил новым гостям выпить за именинников ,и день рождения, словно подкрученный патефон, продолжился с новой силой. Однако вскоре, с началом такого неожиданного концерта всеми был забыт повод нашего праздника. И вся встреча превратилась в домашний концерт пришедшего гостя. И никто уже никуда не спешил. А Высоцкий вскоре завёлся и стал петь свои песни как всегда, как бы взахлёст.  То пел, то проговаривал, а порой  кричал. И даже страстно. 
   И когда за стеной просыпалась наша маленькая дочка, Анюта, я, забыв про всё, бросалась её успокаивать. А в столовой концерт всё продолжался. Все слушали со вниманием, хотя большинство песен мы уже знали от сидящего среди нас Вити Вучетича (нашего друга и сына знаменитого скульптора Евгения Вучетича). Все новинки и Галича, и Высоцкого, и Визбора Витя приносил нам. И кто из них пел лучше сам Высоцкий или Вучетич - это надо было ещё посмотреть, вернее послушать. Болгарка Дина буквально расцвела и не от вина и закусок, а от того, что смогла подарить нам таких гостей. А за стеной наша дочка то и дело просыпалась от голоса барда, и я опять и опять ходила в соседнюю комнату её успокаивать. Высоцкий порой менял место, садился на ковёр спиной к батарее и уже так на полу пел и играл свои песни. И конечно те, которые все мы хорошо знали вызывали восторг. А новые гости, в конце концов, допили всё, что было на столе.
   Но ближе к утру, настал момент, когда мой воспитанный и терпеливый Юра - примерный муж, сын и отец, вызвал болгарку Дину в кухню и тихо и строго сказал: "Ну сколько можно? Зачем ты его привела? Все устали, ребёнок просыпается." Она смотрела испуганно: "А я хотела сделать для вас подарок". "Ничего себе подарочек. Спасибочки."
  И я, в очередной раз, укладывая Анюту, услышала как за стеной гитара, наконец, прощально звякнула, и наши новые гости протопали на лестничную площадку.
  А когда квартира совсем опустела и за окном зазвенели трамваи, где-то во дворе зашаркала метла дворника. Над Москвой, над Яузой чуть забрезжил тогда молочный рассвет. Нашу квартиру и нас объяла вдруг глухая, звенящая тишина, словно ничего тут и не было. Этой краткой и яркой встречи, как не от мира сего. Звук к звуку, глаза в глаза... Хотя каждый из нас отпечатал эту встречу в душе как фотоснимок. Отныне и навсегда.
   Я устало опустилась на стул и, вздохнув, тихо сказала мужу: "А всё же зря ты его не нарисовал.  Хотя бы сделал набросок, как ты порой это делаешь..." И Юра, убирая гитару на место, ответил не сразу, но твёрдо: "Знаешь, Ирок, портрет надо ещё заслужить." И я, помолчав, добавила: "Пожалуй ты прав...Что ж, поживём - увидим. Время покажет."