Экстремальная рыбалка на торфянниках. Озерки II

Фото автора. М.Б.

Я очнулся от крепкого сна, вечерело, жар спал и лёгкий ветерок спасал нас от комаров и мошки, резвившихся над нашими провонявшими болотом телами. Я подошел к Киту... Его дыхание было ровным и измученный, потерявший много сил в борьбе с "природой" и интоксикацией, дружок, мирно спал набираясь сил. Я не стал его будить, а готовить - просто не было сил.  Достав свежий огурец и насыпав пару щепоток соли, я отрезал ломтик бородинского и откупорил начатую бутылку водки. Пришло время немного выпить, переварить произошедшее и приготовиться к вечерней рыбалке. Стаканчики мы возили собой гранённые, мерные, стограммовые - доза вполне и пить приятно. Я отставил стаканчик Кита в сторону и набулькал себе немного тепловатой водки. Солнце медленно смещалось к западу, унося с собой дневное пекло. Резвился лёгкий ветерок, воздух был чист и не пахло смрадом с горящих торфянников - значит всё было (пока) хорошо... Но разводить костёр было крайне опасно. Торф мог воспламениться от малейшего дуновения ветра, так-что трагедия "номер два" - была бы нам обеспечена. Две бутылки водки, две пластиковые канистры по 2.5 литра с питьевой водой, четыре банки тушонки, энное колличество огурцов и помидор, две буханки чёрного, бородинского хлеба, пара луковиц и соль - этого было вполне достаточно, чтобы дожить до завтрашнего полудня и рвануть домой в Москву....
Я достал охотничий нож и открыл банку тушонки. Опрокинув заслуженные сто грамм, закусил и закурил сигарету, на всякий случай придвинувшись поближе к воде. Заворочался проснувшийся Кит, видно учуял водочку и запах ароматной тушенки со свежими овощами. Значит рецепторы заработали и Серёга медленно возвращался с "того света" на землю. На соседнем карьере крякали утки, надрывалась шальная кукушка, за что я был ей безмерно благодарен. Кряхтя и так же покрякивая в такт жирующим уткам, Кит присел, стянул с кустов высохшие трусы и сказал: " Спасибо, Билли, спасибо дружище. А плесни ка мне водочки... "  - и я понял, что жизнь медленно, но верно, потекла по артериям и венам моего друга... Кит, был человеком спокойным, рассудительным и прогматичным, относительно скупым на комплименты и похвалу, но верным, преданным и добрым другом - без гнили, зависти и злобы. Но время пришло подумать о рыбалке, благо было ещё светло, а наши "китайские фонари", были с новыми батарейками. Тяпнув по пятьдесят и слегка перекусив, мы начали готовить снасти для вечерненочной рыбалки... Ловили исключительно на жесткую снасть с поплавком и лёгкой прикормкой-смесью из овсянки, кукурузной муки, пшена, жмыха и панировочных сухарей. Из этой смеси, замешанной на местной воде, мы готовили небольшие шары и прикармливали насиженные места. Насадкой служил опарыш, живущий в коробочках с мукой, и мотыль. Получался, так называемый "бутерброд"... Мотыль сохранялся только благодаря замороженным целофановым пакетикам со льдом, завёрнутый во влажные тряпочки в чешуйках спитого и промытого  чая. Это был тогдашний "лайфхак"... Изредка, мы применяли нежное тесто, сдобренное нерафинированным подсолнечным маслом. Оливковое маслице, было только по блату, да и истино "русский карась" не хотел, а вернее игнорировал все изыски средиземноморского вкуса. Кит расположился метрах в двадцати от меня... Прикормив места и опустив в воду садки, мы решили пропустить по сотке, перекусить и начать рыбачить. Мы любили "наш карьерчик", спортивную рыбалку и относились к ней с  инновационной любовью и профессионализмом, имея достойные снасти и прочие примочки. Солнышко уходило за горизонт, ветер стих, орали выпи и прочая болотная тварь... Райский вечер рисовал свои завораживающие картины, поменяв всю палитру красок изнуряюще-жаркого и сумасшедшего для нас дня. На том берегу, у кромки камыша, бил крупный карась... Мы обработали себя репеллентом, т.к. комаров и мошек, никто не отменял, и пошли к удочкам. Поплавок, фосфоресцируя на зеркальной глади, вдруг дёрнулся, присел и медленно погружаясь в воду, поплыл в сторону камышей ближнего берега...  Я мягко подсёк и рука почуствовала всю энергетику и силу относительно крупного карася. После недолгой борьбы, красавец карась, грамм эдак на 300 - 350, мирно плавал в садке. Освежив насадку и забросив снасть., я посмотрел в сторону Кита, явно тянувшего очередной и желанный трофей. Мой поплавок, стоя по стойке смирно, вдруг начал вылезать из воды и валиться на бок, а упав на воду, помчался к тем же злополучным камышам. Я не опоздал с подсечкой... Рыба была немного крупнее и более агрессивна. Но несколько мгновений, и красавец ( красный карась ), с золотой чешуей и ярко красными плавниками, грамм на 400, купаясь в последних лучах кроваво-красного заката, перекочевал в мой просторный садок. Серёга не отставал и краем глаза я видел очередную его победу над достойной рыбой. Карась ловился мерный, поклёвки надёжные и практически без сходов... Мы решили не жадничать и поймав, по десятку и более, отборных особей, решили передохнуть. Солнце упало за горизонт и лягушачий рок фестиваль набирал свою мощь, под аккомпанимент остервеневших выпей и орущих сов. Водка была тепловата, несмотря, на то, что лежала в тени, в воде и была обложена торфом. В те года.., мы не были привередливы, а чистая Столичная, только паяла наши души, латая порваные нервы, заживляя раны и снимая боль с наших измученных тел, кровоточащих ладоней и молодых, но ещё не искалеченных бытом и временем, горячих и чистых от грязи сердец... Выпив водочки и поев салатик, умело сделаный Китом, да приправленный ароматным посолнечным маслецом, взятым в маленькой бутылочке для прикормки, да чёрный хлебушек с тушонкой - всё прошло на ура. Но было решено выспаться и на ранней зорьке отловив пару часов, рвануть домой. Предстояло подумать про какое-то подобие обуви для Кита, т.к. около трёх километров до Озерков, по узкоколейке, явно не комильфо, а автобус, электричка и московское метро, нас особо не волновали. Прикормив места мы снова обработали себя репеллентом и тупо вырубились. Утро было прекрасным, но оно предвещало жару и суховей. Прогнозы Weathe Report - явно сбывались. Мы рыбачили около двух часов и клёв был сказочный, но на каждые пять особей только одна была достойной, а  остальная, более мелкая рыба, выпускалась в родную стихию. Поднималась жара и надо было спешить. Пока Кит собирал палатку и наши снасти, я пошёл к "своей берёзе", которая "подарила" мне два больших куска толстой бересты. Собрав шмотки и просолив рыбу, мы нарезали фланелевое одеяло на ленты и подложив к подошвам Серёги вырезанные стельки из вышеупомянутой бересты, обмотали лентами, сделав своеобразные онучи или просто - говнодавы. Собрав незначительный мусор, взвалив рюкзаки с отборным карасём, мы двинулись ( не срезая пути ) к Озеркам. После всего пережитого Кит бодро шагал по тропке, вдоль узкокалейки, а я, так же бодро пыхтел ему в затылок, пересчитывая полусгнившие шпалы. Благо автобус пришёл вовремя и через час мы были в Редкино на железнодорожном вокзале. Два часа до Москвы казались смешными. Чумазые и источающие вокруг весь колорит болотного "амбре", мы сидели на жестком, деревянном сидении полупустой электрички образца 80х... и мирно дремали. Нам не мешали ни июльская жара, ни вонь и гарь железнодорожных путей. Мы просто были молоды и счастливы, верили в дружбу и жили в совсем другом мире - с более чистыми сердцами, мыслями, надеждой и совестью!