Таганрогский детектив. Амазонка Гл. 2

 

                Гл.2

    Утром следующего дня Григорий был у Карсан. Они договорились с Лисиппой выгулять в степи пару великолепных донских скакунов. Их в конюшне Атамана было несколько. Юноша часто посещал имение Карсан для того, чтобы под видом помощи в уходе за скакунами пообщаться с девушкой. Князь против этого ничего не имел, считая, что Григорий завсегдатай их дома, как приятель его сыновей, которые были старше на несколько лет как дочери, так и самого Григория. Но, дружили с ним с детства. Братья Лисиппы давно отучились и занимались отцовским бизнесом: торговлей, были моряками и постоянно путешествовали заграницу, перевозя грузы и заключая торговые контракты.

  Не заходя в особняк, Григорий сразу прошел на задний двор к конюшне. За загородкой, увидевшие его знакомые лошади всхрапнули, ожидая своего выхода из стойл. В конюшне никого не было. Он пошел влево на просторный плац, где коней время от времени тренировали. Плац был круглым и настолько большим, что ему мог позавидовать даже настоящий ипподром. Площадка, огороженная высоким деревянным забором, была посыпана мелким песком. А по всему периметру забора были развешаны мишени для стрельбы.

  У входа на плац стояли два конюха и тайный телохранитель, а по совместительству, тренер Лисиппы в верховой езде и военных искусствах казаков, бывший денщик Атамана Карсана Козьма Петрович Дураков. Небольшого роста седой старичок. Но, известный своим военным мастерством, орденами с фронта, любовью и полным доверием к нему Атамана.

  А на площадке происходило нечто невообразимое, поэтому, на появление Григория никто не обратил внимания, все взоры были устремлены на плац. По кругу, верхом на великолепном, тонконогом жеребце, по кличке Гнедой, в мужской форме жокея скакала Лисиппа. В руках у нее был лук, а за спиной колчан со стрелами. Время от времени она вынимала стрелу, натягивала тетиву и на скаку стреляла по мишеням. При попадании в цель Козьма кричал ей – молодец! А, ежели, мимо – мазила!

  Когда стрелы закончились, девушка перевела лошадь в более плавный ход, закинула лук за спину и встала во стременах, подняла правую ногу и поставила ее на круп коня. С усилием поднялась, опираясь одной рукой, и встала на обе ноги, раскинув руки. Она что-то шептала тихо Гнедому, и он шел по кругу плавно, слушая ее голос. Ее тонкое, гибкое как лоза тело, обтянутое белыми панталонами и коротким синим камзолом, расшитым позументами, было эстетически совершенно. Завязанные в тугой узел черные вьющиеся волосы растрепались, и выбившимися завитками обрамляли нежное, покрытое румянцем лицо. Она стояла двумя ногами на спине плавно скакавшей лошади, балансируя руками и не падая.

  Затаив дыхание, мужская компания следила за этим потрясающим зрелищем. Сделав круг, она опустилась в седло и благодарно похлопала по загривку Гнедого. И, перед восхищенными мужчинами, резко осадив его, легко спрыгнула на землю.

  - Козьма Петрович, ну как?

  - Ну, что сказать, Лиса, не плохо, не плохо. Но, стреляешь ты еще далеко не на пять!

  - Григорий Иванович? Доброе утро! Вам понравилось?

  - Доброе утро, Лисиппа, я в восхищении!

  - Козьма Петрович, вот, хоть одному понравилось. Хочу еще попросить вас? В ярко голубых глазах девушки сверкнула молния.

  - Ну, попросите, если это в моих силах, исполню - хитро улыбнулся Козьма.

  - Вы помните, мы как-то были на представлении в цирке, недалеко от торговой площади? Помните, там один наездник сначала скакал на лошади, а потом, на скаку, подлез под ее брюхом и обратно сел в седло? Я хочу, чтобы вы и меня научили этому!

  У старого казака глаза вылезли из орбит… Он с негодованием уставился на девушку.

   - Лисиппа, вы ведь не мужчина, вы девица! Зачем вам это?

   - А чем я хуже мужчин?

  - Хорошо, если Атаман разрешит, научу – спокойно ответил Козьма.

   - Девушка с удовольствием пожала руку старому казаку и засмеялась своим мелодичным, не по-девичьи низким голосом.

  У входа на плац появилась горничная Глаша. – Барышня, матушка зовет всех на завтрак. Приглашайте гостей к столу!

  - Мы сейчас! Григорий Иванович, Козьма Петрович, милости просим! – опять засмеялась девушка и взяв под руку смущенного Григория, беспрекословно повела рядом с собой.

  За столом, накрытым белоснежной скатертью, восседал Атаман Карсан, по левую руку его миловидная жена Галина Мефодиевна. Дымился самовар с заварником наверху, стояли печеные пироги, вареные яйца и фрукты на восточном огромном блюде. Турецкая посуда, с национальной росписью на глиняных чашках, серебряные с инкрустацией кубки и чайные ложечки, говорили о приверженности князя к тюркской культуре. Коврами, с орнаментами того же направления, был застлан весь пол в гостиной. Однако, в красном восточном углу, на полочке, застеленном вышитыми рушниками, по-русски стояли великолепные, писанные мастерами иконы. Что явно говорило о принадлежности хозяина этого дома к обрусевшим и воцерковленным сарматам.

  Лисиппа провела Григория прямо в гостиную. Он поклонился, приветствуя хозяина дома и его жену. Девушка засмеялась и усадила его на стул по правую руку от отца.
 
- Батюшка, доброе утро! Вы начинайте без меня, а мне нужно переодеться. Я скоро.
 
- Григорий, говорят, вы нашли себе место в городской Управе? – поинтересовался Хрисанф Измайлович.
  - Да, ваше превосходительство! Не сидеть же мне дома у больной матушки. Пока так буду подрабатывать – ответил юноша, по привычке, самостоятельно, наливая себе чай из самовара.

  - Похвально, похвально… - произнес Карсан.

  - Да ты перестань вот это - «ваше превосходительство»! Называй меня просто по имени и отчеству. Мы тут уже все, как родные. Да и ты не из простых, дворянин. И батюшка твой достойным был воином!
 
  - Хрисанфушка! – запела мелодичным голосом Галина Мефодиевна – давайте кушать, пироги и чай стынут.

  - Григорий Иванович, как ваши успехи в гимназии? Вы ведь окончили заведение? Как ваши оценки?

  - Да, окончил с отличием.

  - Вот, смотри, какой молодец, с отличием! А у нашей Лисы две тройки – одна по домохозяйству, а вторая по игре на фортепиано. Я ей говорю, - как же так, Лиса? Это самые главные предметы для будущей хозяйки, каждая девица должна уметь шить и вышивать, вести хозяйство и, тем более, играть на фортепианах? А она только смеется! Говорит – найму себе горничных, пусть шьют и вышивают, а хозяйство будет вести управляющий!

  - Галю, - перебил ее Хрисанф Измайлович - оставь это, просто поешь!

  - Ты всегда ее защищаешь. И она делает все, как хочет. А будет ли от этого польза?

  - Матушка, зато я весь год с отличием обучалась танцам - воскликнула вбежавшая в гостиную Лисиппа. Скоро во дворце Алфераки будет бал выпускников, поверьте, вы за меня краснеть не будите! Да и по остальным предметам я успешна!

  В весеннем светлом, легком платье с голубыми цветочками, так идущему к ее ярким синим глазам, она осветила и без того солнечную комнату. У мужчин невольно на губах появилась улыбка. Усаживаясь рядом с Григорием и жуя великолепный ягодный пирог, она между тем говорила отцу -

  - Батюшка, позволь нам с Гришей прогулять в степи двух твоих скакунов? Они застоялись в стойлах. Я сегодня хорошо объездила Гнедого, ему достаточно. А вот остальные? Козьма Петрович ушел домой, не захотел с нами позавтракать. Позволь мне с Григорием Ивановичем?

  - Что ж - улыбнулся Атаман – если с Григорием Ивановичем, поезжайте!