Экзамен

Не постучавшись, Гор влетел в лабораторию. Против обыкновения лицо его было искажено яростью, а кулаки сжаты так, что побелели костяшки пальцев.
- Зачем?! – выкрикнул он с порога.
Рэн даже не вздрогнул. Его длинные пальцы продолжали аккуратно выпаивать микросхему, лишь на секунду замерли над платой, прежде чем он медленно поднял взгляд. В его глазах читалось лишь легкое раздражение от прерванной работы.
- Ты о чем?
- Ты надоумил Тау подать заявление?! – Гор шагнул вперед. – Ему еще нет восемнадцати, он совсем мальчишка.
Рэн отложил паяльник и откинулся в кресле. По лицу мелькнула тень озадаченности:
- Разве ты не хотел, чтобы он помогал людям? - в голосе искреннее недоумение, будто он действительно не понимает причины гнева.
Гор почувствовал, как ярость снова подкатывает к горлу.
- Ты прекрасно знаешь, куда направляют бригады! - Он ударил кулаком по столу, но Рэн даже не вздрогнул. — Я там был. И я не хочу, чтобы Тау...
- Я тоже там был, - резко перебил Рэн. Его глаза, обычно холодные, вспыхнули. — И я знаю Тау. Он сильнее, чем ты думаешь. Он справится.
- Он мой сын. – выкрикнул Гор, в бессильной ярости. - Ты не имел право. Это мое дело!
- Нет. – возразил Рэн. – Это его дело. И его выбор.
Тишина повисла между ними, плотная и непроницаемая. Гор сжал кулаки, чувствуя, как гнев медленно сменяется чем-то более горьким - пониманием. Он смотрел на этого человека, которого знал уже столько лет, и осознавал всю бесполезность любых слов. У Рэна всегда была своя незыблемая правда, свой хрупкий внутренний мир, куда он никого не пускал.
- Если с ним что-то случится… - проговорил Гор, переходя на шепот.
- Ты меня убьешь, - закончил за него Рэн. – Знаю.
Он снова склонился над платой, будто разговор был исчерпан. Гор стоял еще мгновение, глядя на эту сгорбленную спину, затем резко развернулся и вышел. Рэн не поднял головы. Только его руки, обычно такие точные, на секунду дрогнули, прежде чем продолжить работу.

Глава 1

Тау стоял перед штабом бригады. Волнение его было так велико, что он все никак не мог уложить ворот форменной куртки. Впервые в жизни он оказался за воротами этого таинственного учреждения, о котором по городу даже слухи не ходили. Бойцы Красных бригад представлялись ему суровыми, здоровенными, все покрытые шрамами ветеранами. Реальность оказалась совершенно другой. Кругом сновали самые обычные ребята, редко кто старше сорока. Никакой тебе красивой униформы, которую он видел на парадах в Красных горах, никаких знаков отличия, лишь серые рабочие спецовки, какие носят портовые рабочие. Если не знать где ты, можно подумать, что это фабрика, или какой-то заводской корпус.
- Тау? – услышал он голос из окна.
- Да…
Он поднял голову и увидел парня, лет двадцати пяти, а может еще моложе, который с любопытством и слишком пристально его разглядывал. Глаза его быстро пробежали по корпусу Тау, оценили икроножные, пресс, разворот плеч. Удовлетворенный, видимо, этим осмотром, парень ухватился за раму и легко спрыгнул вниз с кошачьей грацией.
- Тау, из рода Бан, Седьмая ветка, личный код…
- Зик, - перебив его, представился парень. – Можешь называть меня командир. Но это когда мы на задании. Идем.
 Он повел его к зданию напротив Штаба, месту расположения казарм. В комнате досуга расположились несколько бойцов. Развалившись в креслах, они наблюдали за сольным выступлением местного юмориста. Худой, невысокий. Рыжие волосы отросли настолько, что почти закрывали лицо – был виден только острый нос и пухлые, чуть вывернутые губы, как у капризного ребенка.
"Разве с такой прической разрешено?" – невольно подумал Тау.
Парень явно умел пошутить. Когда Зик переступил порог помещения, взрыв хохота был таким громким, что казалось - будто стадо гусей ворвалось на водопой. Бойцы буквально покатились от смеха, а рыжий юморист, довольный реакцией, продолжал свое выступление, лишь на мгновение бросив оценивающий взгляд на новоприбывших.
Кажется, парень рассказывал что-то смешное про здоровяка, сидевшего рядом с ним. Здоровяк краснел, пытался оправдываться, но этим делал только хуже. Хохот становился громче.
- А вот и лучший боец моего отряда, - представил Зик Тау свою правую руку.
Тау глянул на здоровяка, но капитан внезапно хлопнул по плечу рыжего.
- Новичок, - кивнув в сторону Тау пояснил Зик и, уже направляясь к выходу, бросил через плечо: - Проверь Хайдо, подойдет он нам или нет.
Тау замер, чувствуя, как десятки глаз устремились на него. В горле пересохло. Это было совсем не то, чего он ожидал...
Как только дверь за командиром закрылась, атмосфера в казарме мгновенно переменилась. Тау показалось, что бойцы приготовились наблюдать еще более интересное представление. Хайдо лениво привалившись к столу, изучал Тау взглядом в котором читалось любопытство и легкая насмешка:
— В школе по самообороне какая оценка была? – спросил он.
— Девяносто дев…
Тау даже не успел понять, как оказался на полу, а на его груди уже красовался сапог Хайдо. Рыжий слегка наклонился, и из-под непослушных прядей блеснули зеленые глаза.
— Говно твоя оценка, — весело констатировал он и казарма взорвалась хохотом.
Тау почувствовал, как кровь ударила в лицо. Он не злился на насмешки, он был готов к тому, что над новичком будут шутить. Но это позорное положение, этот сапог на груди...
В ярости Тау резко ухватился за голенище и с силой рванул на себя.
Хайдо, явно не ожидавший такой прыти, на миг потерял равновесие — и этого хватило. Тау перекатился, сбросил его и вскочил на ноги.
Казарма взорвалась новым гоготом.
— О-о-о! — заулюлюкал кто-то.
— Вот это новичок!
Хайдо, сидя на полу, сначала выглядел ошарашенным, потом его лицо расплылось в довольной ухмылке.
— Ну ладно, — поднялся, отряхивая штаны. — Может, и не полное говно.
Тау было расслабился, но это оказалось еще не все. Хайдо махнул рукой, указывая в угол.
- Ну ка, нацепи вот это и идем за мной.
Пока Тау возился с застежками наручей, Ник, склонился к Хайдо и тихо спросил:
- Что думаешь? Выдержит?
- Поглядим, - коротко ответил он и обратившись к Тау, скомандовал: - Готов? Пошли. Экзамен по физподготовке у тебя принимать буду.
Подмигнув Нику, Хайдо небрежным движением, не глядя, засунул боевой нож назад за пояс, с такой легкостью, словно поправлял одежду. Бойцы тут же повалили за ними, переговариваясь и смеясь — как зрители перед интересным спектаклем.
Тау встал прямо посреди площадки, следуя указанию Хайдо. Он старался унять нервное возбуждение, но спина ощущала еще тот бросок. Ну и реакция у этого… Хайдо. Что за экзамен по физподготовке он сейчас ему устроит? Стометровку? Полосу препятствий?
- Ну что, посмотрим на тебя, - произнес тот.
Словно позабыв об экзамене, Хайдо расхаживал вокруг Тау, разглядывая, словно только что увидел. Он склонял голову то вправо, то влево и волосы осыпались, то открывая, то скрывая насмешливо-ленивые, то темно-зеленые, то почти изумрудные глаза.
- Ну ладно, - наконец заявил Хайдо, насмотревшись. – Начинаем экзамен.
И в ту же секунду перед глазами Тау пролетела рука. Он едва успел уклониться от клинка, не успев даже понять откуда взялся нож.
Никакого предупреждения, никакой разминки, просто лезвие возле горла.
Хайдо не атаковал, это была лавина, безжалостная и неумолимая. В глазах сталь, в движениях такая сила, что Тау несколько раз кувыркался по бетону. Он попытался поймать взгляд Хайдо, найти в нем хоть какую-то подсказку, но видел лишь ледяную пустоту. Глаза, которые минуту назад искрились весельем, теперь безжизненные, не отражающие ничего. Нож свистел то у бедра, то у плеча, то у виска, то снова у бедра. И это оружие не было учебным как на уроках самообороны. Несколько раз Хайдо задел наручи, оставив на них глубокие разрезы. Тау напрягал все силы, пытаясь предугадать следующий удар, но Хайдо был непредсказуем. Его лицо не выражало ничего. И странное дело, несмотря на ярость атаки этот нож ни разу не коснулся его кожи.
«Это проверка. Это и есть экзамен. – мелькнуло в голове Тау. – Проверка не реакции, а способности мыслить, в сантиметре от смерти».
Каждый выпад, каждое движение Хайдо подчинялись этой цели.
Все закончилось так же внезапно, как и началось.
Нож исчез, Хайдо отступил, а на губах его снова заиграла улыбочка.
- Ладно, - заявил он, ни капли не запыхавшись, - Иди к командиру, скажи, я даю добро.
Он хлопнул Тау по плечу и пошел к казарме, насвистывая какую-то песенку под одобрительное улюлюканье бойцов.
- А где командир? – вслед ему крикнул Тау.
- Проявляй инициативу, боец. – не оборачиваясь ответил Хайдо и скрылся, ставив Тау стоять под закатным солнцем с бешено колотящимся сердцем.

Глава 2.

Поздним вечером Гор сидел за кухонным столом, сжимая в руках фотографию Тау. Ни его уговоры, ни слезы матери так и не смогли остановить сына. Гор в который раз взглянул на фото – мальчишка с той самой доверчивой, наивной улыбкой…
Он не услышал, как всхлипнула мембрана. Только когда об стол глухо звякнула бутылка, поднял глаза и удивился.
Перед ним стоял Рэн.
- Ты как… - начал было Гор.
- Через веранду, - закончил Рэн за него предложение, не желая тратить время на объяснение таких пустяков.
Он развернулся, достал две кружки из-под кофе, открыл бутылку и налил до краев. Гор молча наблюдал за этими действиями, чувствуя, как в груди нарастает странное, тягучее ощущение. Это было так необычно - Рэн, который никогда не приходил просто так, никогда не искал компании. Гор попытался вспомнить, когда в последний раз они вот так сидели вместе - не обсуждая чертежи или детали, а просто... - и не смог.
- За что пить собираешься? – спросил наконец он, когда приготовления были закончены. – За то, что мой сын станет убийцей?
Рэн молча выпил залпом и вопросительно взглянул на друга. Гор протянул руку и опрокинул в рот содержимое. Жидкость огненным вихрем понеслась по его пищеводу, выжигая все на своем пути и моментально ударила в голову тупой тяжелой волной.
В доме снова воцарилась тишина. Где-то за окном шелестели листья, ветер тихо стонал в щелях старого дома. Но внутри было тихо.
Двое мужчин сидели за столом, разделенные бутылкой и молчанием. Между ними лежала фотография улыбающегося мальчишки.
- Зачем? – Гор с горечью взглянул на Рэна. – Он еще ребенок. Он военных только на картинках видел. – внезапно разозлившись, Гор выкрикнул: - Да он даже мухи не сможет убить! А ты…
- Он справится, - убежденно ответил Рэн.
Гор стиснул зубы.
Рэн, коротко взглянув на него, продолжил и голос его, прежде такой спокойный и монотонный – дрожал.
- Пока мы с тобой копаемся в железяках... - он кивнул на груду деталей в углу, - пока эти мудрецы в академиях спорят о квантовых частицах... пока вся Империя упивается своими "рационализаторскими проектами"... - Его голос внезапно сорвался, обнажив скрытое напряжение. - Ты хоть представляешь, что творится в верхах? Конфликт в Политбюро - не теоретический, Гор. Он уже здесь, рядом. – Рэн махнул в сторону окна, за которым виднелся кусок улицы с призывом голосовать за Восьмую ветку. - Очень скоро для Империи наступят трудные времена. Не забывай еще, что другая Земля дышит нам в затылок.
Гор сидел, словно парализованный. В ушах звенело, а в груди что-то тяжелое и холодное медленно разливалось, сковывая дыхание.
Миллионы... - Рэн говорил теперь шепотом, - Миллионы голодных, озлобленных, людей. Людей у которых нет ничего... кроме ненависти. - Он наклонился вперед: - Это не метафора, Гор. Это пороховая бочка. И фитиль... - его пальцы сжали кружку, - уже горит.
Гор сидел, словно парализованный. Он смотрел на Рэна — этого молчаливого, вечно погруженного в свои схемы и расчеты человека — и не узнавал его.
- Идут новые времена и Империи нужны новые люди. Не исследователи, не инженеры, не наивные мальчики, которые мухи не обидят.
— Ты... — наконец ответил Гор, с трудом подбирая слова. — Я думал, тебя ничего, кроме твоих изобретений, не интересует. И все же. Тау не должен был…
Гром грянул прямо над домом, заставив содрогнуться стены. В вспышке молнии лицо Рэна на мгновение стало похоже на маску - белое, с черными провалами глаз.
- Он справится, - упрямо повторил Рэн. – Я смотрел ему в глаза и знаю. Он справится. И он останется человеком.
Гор молча поднял кружку. За окном начался ливень - тяжелые капли били в стекла, как пули. Где-то там, в этой кромешной тьме, его мальчик делал первый шаг в мир, который скоро должен был сгореть.
А они... они просто сидели за столом, слушая, как буря стучит в окна, предвещая конец всего. Грядущее наступало, и оно не оставляло выбора.

Глава 3

Тау с трудом разобрался в петляющих коридорах штаба — бесконечные ответвления, одинаковые двери, таблички с номерами вместо названий. Наконец он отыскал нужный кабинет. На двери — ни имени, ни звания, только лаконичная табличка: "З-К".
Он вежливо постучал.
Тишина.
Тау постучал снова, чуть громче.
Снова никакой реакции.
"Может, его нет?" — подумал он, но все же осторожно коснулся пальцами мембранного перехода. Материал услужливо подался внутрь.
Кабинет оказался совсем не таким, как его представлял Тау. В центре Т-образный стол. Несколько кресел. Странный железный короб у стены справа от стола. И больше ничего.
За столом сидел Зик. Голова его была опущена. Взгляд прикован к… листам бумаги? Впервые в жизни Тау видел бумагу не на картинках.
Зик явно слышал, как вошел Тау, но даже не поднял головы.
- Извини, - робко начал Тау. – Я стучал…
- Я слышал, - Зик наконец оторвался от бумаг. – Ну так что?
- Хайдо дает добро, - повторил Тау фразу своего экзаменатора.
Зик откинулся в кресле и уже совсем другим взглядом посмотрел на Тау.
Зик замер на секунду, затем медленно откинулся в кресле. Его взгляд, тяжелый и оценивающий уже по-другому, скользнул по Тау с ног до головы.
— Почему? — внезапно спросил Зик.
Тау не понял вопроса.
— Почему Красные Бригады?
Тау расправил плечи.
— Я хочу защищать людей.
Зик усмехнулся — коротко, беззвучно.
— Людей? — Он поднял бровь. — Ты в курсе, что те самые люди, которых мы «защищаем», называют нас бешеными псами? Больными ублюдками? Тут не раздают медалей за спасение. Тут вообще не раздают медалей. Потому что тут нет героев.
Тау промолчал.
— Отец, наверное, отговаривал? — Зик прищурился, заметив, как дрогнул взгляд Тау. Попал в цель. Ага… Значит, так и было.
Он встал, подошел ближе, голос стал тише, но острее.
— Мама плакала, да?
Тау стиснул зубы, но Зик уже видел — попал на самое больное.
— Готов убивать?! — продолжал Зик, не давая опомниться. — А если придётся стрелять не во врага, а в того, кто просто оказался не в том месте?
Он стоял прямо перед Тау.
— Ты вообще сможешь убить? – Зик смотрел ему прямо в глаза. – Сможешь убить ребенка? Любимую девушку?
Тау сглотнул. Он понял – это еще один экзамен и его надо пройти.
- Если это приказ…
- Лжешь, - выдохнул Зик. – А если прикажут убить меня? Скажут, что я слетел с катушек и меня надо ликвидировать. Сможешь нажать курок?
- Да, - стараясь выговорить это как можно убедительнее соврал Тау.
Зик достал пистолет и бахнул его об стол.
- Бери, - коротко приказал капитан.
- Что?
- Возьми пистолет и выстрели мне прямо в сердце. Это приказ.
Тау потянулся к оружию. Щелчок – снят с предохранителя. Еще щелчок – активация энергии.
Зик стоял в двух шагах и даже не дышал.
Тау поднял руку.
Но выстрела не последовало.
- Псих, - выплюнул Тау, опуская пистолет и проклиная себя за то, что повелся на эту провокацию.
- Психом был бы ты, если бы выстрелил, - спокойно констатировал Зик. – Бойцы бригады – не мясники. Мы хирурги, которые режут там, где надо.
Напряжение спало. Зик обошел стол и снова уселся в кресло.
- Иди. – он кивнул в сторону двери. - Завтра в пять на плацу.
Тау послушно пошел к выходу.
- И Тау…
Он обернулся.
- Когда в следующий раз я прикажу стрелять – стреляй, не задумываясь, ни секунды. – посоветовал ему на прощанье Зик.


Ps
Приглушенный свет лампы отбрасывал длинные тени на стены. Тау сидел на краю койки, механически разбирая и собирая магазин. Хайдо, развалившись напротив, наблюдал за ним с усмешкой.
— Ну что, новобранец, как тебе наш любимый психолог? — спросил он, подбрасывая в руке патрон. — Зик уже проверил тебя на вшивость?
Тау на секунду замер, потом нехотя кивнул.
— Да… С пистолетом.
Хайдо засмеялся, коротко и хрипло.
— А, старый добрый «пистолет»! — Он подмигнул. — Знаешь, как Зик прошел этот тест, когда Грин его вербовал?
Тау перестал ковыряться в магазине.
— Как?
— Грин приказал ему стрелять.— Хайдо вытянул палец, изображая ствол. — И Зик выстрелил. Не задумываясь. Ни секунды.
Тау нахмурился.
— И?.. – спросил он, хотя Грин сидел за его спиной.
— Пистолет был не заряжен, — словно великую тайну сообщил Хайдо.
В казарме громко заржали.
— Грин тогда знал, с кем имеет дело, — добавил Хайдо. — Так что не переживай. Если ты перешагнул этот порог, значит, ты уже прошел проверку.
Он ухмыльнулся.
— Добро пожаловать в ад, малыш.