Введение и пролог. Будни Атласа

Номер эпизода — 00.

Пролог. «Будни Атласа».

Пустой причал. Никого нет. Ни единой души. Ржавые пирсы высыхают от ледяной, солоноватой воды, ярко плещущейся скромными волнами на последних ослепляющих лучах солнца месяца сентября. Никого вокруг нет

А вот и он. Постоянный гость этих мест. Мрачный черноволосый парнишка под водной гладью водит глазами по сторонам, нет ли поблизости ненавистных им гвардейцев. На вид ему лет двадцать, но по нему видно, что малой не лыком шит. Он тщательно просмотрел каждый закуток и наконец, сбросив опутавшие его рыбацкие снасти, оставленные промысловиками, с довольной улыбочкой всплывает на подмостки причала.

И с ним же поднимается сеть с редкой рыбой. Свежевыловленные скаты. Не один скат — не малые деньги. Много скатов — много денег. Вот и он — Хуан Левиано, типичный выходец острова «Земля Карла Калисто», обернутый в темную легкую майку. Неотесанный, грубый пират, который всю свою жизнь только и делал, что воровал да продавал найденное. Обстановка 1850 года этому только способствовала.

Проживает на повидавшем виды корабле «Санта-Агния» вместе ещё с шестью такими же, как он сам, под присмотром предприимчивого капитана Дель Шерро, хоть его лично нечасто видать среди экипажа. Родители же Хуана не обращали на него особого внимания, и так уже в возрасте двенадцати лет, мальчишкой, он выполнял мелкие поручения на том же самом корабле, ещё с прошлым капитаном Паоло Ортизом, за что получал горсть медяков.

Воспитан в основном им же, Паоло был самым близким его человеком, можно сказать, единственной доброй душой. Родители - Отец Айван Левиано - колбасник, Мать - Фиона Левиано - ткачиха, иногда по ночам, или в свободное время подрабатывающая «по совместительству» куртизанкой. Тяжкое детство и обстоятельства жизни, если этот ад так можно назвать, сделали свое черное дело. Молодой и буйный, Хуан — бесстрашный человек.
 
И вот он, неспешной, аккуратной походкой движется к местному скупщику Рафаэлю — пухлому любителю перепродать разную диковинку заинтересованным личностям подпольных лавок. Хуан юрко проскальзывает сквозь козырьки уютных укромных магазинчиков на его заветное место. Лавка «Специи и соль». Но, конечно, специями там и не пахло, что само по себе отличный каламбур.

Место сие, в реальности, представляет из себя место торговли запрещенными к обороту товарами. Перья редких видов птиц, белый табачный лист, кинжалы разных форм и размеров, и иногда даже мушкеты, украденные у гвардейцев, или пищали с искусной резьбой. Раздается звонок надломленного колокольчика в провисшую гнилую дверь.

Из себя Рафаэль представлял мощненько так округлого человека с юга, с такими же круглыми глазами, как и его увесистсый кошель. Судя по загарелому лицу и телосложению, жизнь вел он не менее, чем зажиточную. Рыжеватая туника смотрелась довольно нелепо вместе с длинными усищами Рафаэля, за которыми можно было разглядеть разнообразные подвески, которыми он не боялся себя обвешивать, показывая свое весьма немалое влияние.

Рафаэль: Ого, чего-то ты знатно припозднился. Наткнулся на стражу? Хотя если так, ты бы вряд ли хотел сдать старика.
Хуан: Ещё чего, я же не псих под них лезть с таким уловом.
Рафаэль: (наклонишись с надменным видом) Как бы там ни было, давай ближе к делу.
Хуан: Деньги с собой?
Рафаэль: Обижаешь... Это у меня-то, да чтобы не было денег?
Хуан: Тебе, как никому иному известно, как нынче дела идут на востоке.
Рафаэль: (высоким голосом) А я то тут причём? Это их проблемы, у меня всё схвачено!

Хуан спешно протягивает сеть со скатами, уже смотря в пузатый кошель Рафаэля, а тот считает деньги, поглядывая на реакцию Хуана.

Рафаэль: Вот держи. Это твоё. 50 пиастров серебром с лихвой хватит.
Хуан: И это всё? (Повышая голос) Я проплыл от корабля до доков, кувыркался в студине, а потом мокрый слонялся до сюда за этим?

Лицо Рафаэля вначале приняло грустный вид, его левая сторона губ понуро повисла, но вскоре скрутилась в заискивающую ухмылку.

Рафаэль: А знаешь, тебе в этот раз будет достаточно.
 
Хуан отлично понимал, что такие делишки могут вылиться ему в серьезные неприятности, злостно нахмурился, и, рассчитав риски согласился-таки на сделку, неохотно пожал руку Рафа, подошел широкими шагами к двери и хлопнул, что было мочи.

Расстроенный, он вышел на оживленную, кишмя кишащую народом широкую торговую площадь купить крепкой выпивки и присмотреть новый пояс для мушкета. В то же время, с видом на это издалека, пред мольбертом восседает, соблюдая осанку, юная светловолосая девушка за рисованием распускающихся южных цветов, приходит тощая, как щепка женщина средних лет в запачканных фартуке, головной косынке и бирюзовой манжете и тяжко вздыхает, смотря на неказисто нарисованную работу, после чего уставшим голосом оглашает свою уместную критику.

«Ваш стиль рисования вызывает во мне не лучшие эмоции. Следует наносить меньше краски на холст, чтобы рисунок выглядел менее броско и куда реалистичнее».

У девы, однако насчет этого было свое мнение.

Дева: Жанин, я рисую, как я вижу, может, у вас с глазами что-то не так?
Жанин: Как вы разговариваете? Я от вас такого не ожидала.
Дева: Просто я хочу рисовать так, как я хочу. Знаете, мне все это надоело!

Дева выбежала из просторной каменелой аудитории в свои покои, спешно переоделась в серо-бежевый сельской наряд, о котором никто не знал, закрыла лицо, да выпрыгнула из открытого настежь окна, после чего безрассудно спустилась по выпирающим кирпичам замка, и судя по сноровке, с которой она это делала, проворачивала она это уже невпервой. Пробыв на улицах в сельском облачении до вечера, перед ней красовалась торговая площадь.

На площади, посреди кипарисовых деревьев и невысокой каменной дубравы, располагались тусклые одноэтажные домишки цвета песка, в каждом рылись горожане, пытаясь перекричать друг друга, гоняясь за лучшей ценой или более свежим товаром. Были конечно и те, кто так и норовил, воспользовавшись шумихой, стащить что-нибудь с лавки, или вытащить чей-либо кошелек. Таков быт Атласа, столицы Герцогства Мираберг.

Бескрайние просторы зеленых степей, скалистых гор и соленые моря вокруг. Однако Атлас всегда был известен своим гостеприимством и высокими стандартами жизни, особенно при нынешнем правлении Герцога Фредерика Лебуона, или просто Фредерика I, завоевавшего расположение соседних островных герцогств и важных политических единиц.