За гранью Стеклянной Стены

Полёт без карты

На грани миров, где сливается свет,
Стою я в раздумьях — шагнуть или нет?
Внизу — океан неизведанных дней,
Сверкающий тайной манящих огней.

Ищу я подсказки, ищу я ответ,
Хочу я гарантий, которых здесь нет.
"Как жить без ошибок?" — взываю к судьбе,
Но эхом вопрос возвращается мне.

Мудрейшие книги безмолвно лежат,
У каждой страницы свой собственный взгляд.
И нет каждодневных решений для всех —
Для каждой души свой особенный брег.

А снизу доносится жизни прибой:
Там плачут и молятся, спорят с собой,
Там любят безумно и падают вниз,
Чтоб снова подняться и праздновать жизнь.

Симфония странная — горечь и мёд,
Тревога и радость, и вечный полёт.
В ней каждая нота важна и нужна,
Как в звёздном пространстве любая звезда.

И вдруг озарение ясной волной:
Пока я ищу совершенства покой,
Уходит мгновенье за вечность секунд,
И жизнь проживают другие вокруг.

Не в том ли величие нашей судьбы,
Что карты дорог для неё не даны?
Что каждый свой компас находит в пути,
И право имеет свой путь обрести?

И вот я решаюсь — сквозь страх и сомненье —
Шагнуть в эту бездну, где нет наставленья.
Где всё неизвестно, где всё не точь-в-точь,
Где день превращается в звёздную ночь.

И в миг, когда шаг совершил я вперёд,
Почувствовал крыльев волшебный полёт.
Они прорастали из страхов моих,
Из тех моих дум, что звучали как стих.

Теперь понимаю — не нужно искать
Заранее данную кем-то печать.
Жизнь — это полёт, где ты сам выбираешь
Ту высь, до которой однажды взлетаешь.


© Copyright: Константин Сандалов, 2025
Свидетельство о публикации №125041701427


За гранью Стеклянной Стены: Полет сквозь Шёпот

Воздух здесь, на последнем обломке платформы, был не просто разрежен — он был мертвым. Холодный, пропитанный запахом пустоты и чужих, угасающих солнц, он предвещал небытие. Я, Кай, стоял на краю, где остатки нашей Стеклянной Стены — барьера между мирами — угрожающе подрагивали. Позади меня простирался Порядок: город из света и стерильной логики, где каждый путь был заранее проложен, каждое решение — до тошноты оптимальным, каждый риск — безжалостно устранён. С рождения нам вбивали: "Жизнь без ошибок — это истинное благо!" Наша мудрость заключалась в алгоритмах, а счастье — в предсказуемости. Великие Хроники — фолианты из полированного света, что шептали ложные гарантии с каждой страницы — лежали на алтарях Знания, обещая "каждодневные решения для всех". Но я чувствовал их ложь, как привкус пепла на языке.

Передо мной, внизу, расстилался Океан Неизведанных Дней. Не серебрящийся, как в древних сказаниях, а тёмный, бездонный, его безмолвие нарушали лишь миллиарды крошечных, хаотичных огней, пульсирующих сквозь толщу пространства. Это были отсветы Жизни. Той, что жила без правил, без алгоритмов, без гарантий. Я слышал её прибой, теперь уже отчетливее: приглушенные крики отчаяния, неистовые мольбы, яростные споры, безумные возгласы любви и грохот падений, за которыми следовало ликующее торжество подъема. Это была симфония странная — горечь и мёд, тревога и радость, и вечный полёт. Её ноты были дикими, непредсказуемыми, и они звали меня.

Каждый день я подходил к Стене, взывая: "Как жить без ошибок?" И каждый день эхом возвращался мой же вопрос, теперь уже не насмешливо, а с леденящей угрозой.

Внезапно из-за обломков выступила Лия. Её лицо, обычно спокойное и просветленное, было искажено почти паническим страхом. "Ты с ума сошёл, Кай! Возвращайся немедленно!" — её голос, усиленный резонансом Порядка, звучал как приказ. "Там хаос! Там нет безопасности! Ты потеряешь всё! Помнишь Элика? Он шагнул. И никто никогда не видел его снова!"

Я сжал кулаки, ногти впились в ладони. Потерять что? Безопасность, которая душила мою душу? Предсказуемость, которая убивала всякое чувство? Я видел её, истину, словно удар молнии сквозь Стеклянную Стену: "У каждой страницы свой собственный взгляд... Для каждой души свой особенный брег". Элик… Да, его имя было вычеркнуто из Хроник, но его тень преследовала каждого, кто осмеливался взглянуть за грань.

Вдруг, в оглушительной тишине, нарушаемой лишь пульсацией Стены и настойчивым голосом Лии, пришло озарение, ясной волной, такой яркой, что она заглушила все сомнения. Пока я стоял, парализованный поиском "совершенства покоя", "уходило мгновенье за вечность секунд". Там, внизу, жизнь проживали другие. Они ошибались, падали, любили, ненавидели, но они ЖИЛИ.

Не в том ли величие нашей судьбы, что карты дорог для неё не даны? Что каждый свой компас находит в пути, и право имеет свой путь обрести?

Страх скрутил мой желудок так, что я задыхался, но что-то внутри, горячее и острое, толкнуло меня. Я взглянул на ту бездну, где всё неизвестно, где всё не точь-в-точь. Где день превращался в звёздную ночь, как только пересечёшь границу. Я видел искажённые отражения своего лица в стекле Стены, меняющиеся от ужаса к решимости.

"Я должен," — прошептал я Лии, мой голос был хриплым, но уверенным. — "Я не могу больше ждать". Я почувствовал, как алгоритмы Порядка, встроенные в мою кровь, пытаются удержать меня, посылая в мозг волны тревоги.

И вот, дрожащими руками, преодолевая внутреннее сопротивление, я сделал шаг. Не прыжок, а именно шаг, как на невидимую ступень, которой не должно быть. Мои ноги оторвались от последней опоры Порядка. Я ожидал падения, свободного, леденящего душу. Или разрыва на атомы, как шептали Хроники. Но вместо этого…

Внезапно по моей спине, от лопаток, прошла обжигающая боль. Она была такой острой, что я вскрикнул. Но боль мгновенно сменилась эйфорией, чувством невероятной лёгкости. Моя кожа горела, словно сотни тонких лезвий прорезали её, чтобы высвободить что-то изнутри.

Я не "почувствовал" крыльев — я понял, что они есть. Они прорастали невидимыми, но мощными. Не из спины, а изнутри — из страхов моих, из тех моих дум, что звучали как стих, из каждого невысказанного желания, из каждой подавленной эмоции. Они были сплетены из сомнений и решимости, из памяти об Элике и желания жить. Мой взгляд охватил Океан Неизведанных Дней, который теперь, под моими раскрытыми, хоть и невидимыми, крыльями, казался не тёмным, а бесконечным, полным обещаний.

В тот миг я понял: не нужно искать заранее данную кем-то печать. Жизнь — это не пункт назначения по карте. Жизнь — это полёт, где ты сам выбираешь ту высь, до которой однажды взлетаешь.

Я расправил новообретенные крылья. Они гудели от неиспользованной силы, создавая вокруг меня вихрь свободы. Подо мной шумел Океан Неизведанных Дней, и теперь я не боялся его. Я был частью его симфонии. Я был тем, кто теперь летит без карты. И каждая секунда этого полёта, полного рисков и открытий, была чистой, неподдельной жизнью. Куда я лечу? Не знаю. И это, наконец, было не страшно, а захватывающе.