Реквием по храму в Вадье

В зелёном сердце Вадьи, где туманы,
Стоял когда-то храм средь тишины,
Храня в себе молитвы и обманы
Эпохи, канувшей в пучину старины.

Он был оплотом веры поколений,
Примером зодчества, что радовал сердца,
Но от его туманных сновидений
Осталась только память без конца.

В архивах пыльных, на листках безмолвных,
Хранится отзвук тех далёких лет,
Средь тысяч дел, казённых и церковных,
О Вадьинском приходе виден след.

На взгорье он царил над всей округой,
Имел предел и крыльца два крыла,
И колокольня стройною подругой
Свой звон в поля окрестные несла.

И «небо» расписное было, верно,
Где Солнце, Бог и ангелов полки
Смотрели с граней свода равномерно,
Как принято у северной реки.

Он, как корабль, плыл над холмами,
Взор устремляя строго на восток,
И под его святыми куполами
Струился веры трепетный поток.

Алтарь гранёный с выпуском искусным,
И тёсом крытый, с росписью венец,
Всё было в нём торжественным, не грустным,
Но ветры стёрли всё, пришёл конец.

Век двадцатый принёс свои иконы,
Где храм, что люд от бедствий сберегал,
Услышал вместо скорбных песнопений
Лишь детский смех да школьный карнавал.

Вокруг него покойников молчанье
Хранил погост под сенью старых крон,
Но позже здесь устроили гулянья,
Забыв про тех, кто погружён был в сон.

И вот конец — в годах восьмидесятых
Разобран храм, что пережил века,
И брёвна, памятью святой объяты,
Свалили в ивняке у ручейка.

Когда же павшим воинам в поминовенье
Здесь монумент решили возвести,
Нашли под ним два древних погребенья,
И кости их оставили в горсти.

Теперь дорога топчет прахи предков,
И пешеход, идущий по делам,
Не знает, что под слоем пыли едкой
Лежит земля, что помнит фимиам.

Но вера не угасла без остатка,
Оставив нам лишь горечь да тоску,
Икон старинных дивная лампадка
Затеплилась на тёмном чердаку.

Там «Сретенье Господне» сохранилось,
Свидетель сотен лет молитв и слёз,
Оно в забвенье долго находилось,
Пережидая вихри страшных гроз.

Теперь на месте том, где храм был светел,
Где память воинов хранит гранит,
Лишь борщевик, что ядом семя метит,
Над скорбной тишиной один царит.