Последний сентябрь

Последний сентябрь
(драма с элементами эротики)
Тема: эротико-психологическая проза, с элементами драмы школьной жизни, сексуального пробуждения, ревности, чувства вины, легкой социальной сатиры.
Синопсис: Виктор – симпатичный, спортивный семнадцатилетний школьник, всю жизнь мечтавший о любви и принятии. Его одержимость учительницей Ольгой Владимировной становится болезненной, когда он решает добиться её любой ценой. Используя чувства своих одноклассниц, он вовлекает их в опасную психологическую игру, где каждая оказывается лишь инструментом для достижения его главной цели, стать мужчиной для возлюбленной.
Его холодная манипуляция приводит к трагедиям – сломанным судьбам, суициду и смерти невинных. Когда наконец Ольга Владимировна становится его, Виктор теряет над собой контроль и убивает её в припадке ярости и безумной любви. Осознав непоправимость содеянного, он кончает с собой, веря, что только в смерти они будут вместе навеки.
Это история о безответной любви, переросшей в тёмную одержимость, о жестокости, порождаемой одиночеством, и о том, как слабая человеческая душа способна разрушить всё вокруг в отчаянной попытке быть любимой.





      Он нервно теребил сигарету в зубах, будто спасался дымом от собственных мыслей и смотрел в окно, за которым лохмато дрожали деревья. Небо казалось пыльным, будто кто-то вытер им мысли: «Зачем я это сделал? Я ведь её любил… А теперь, что мне делать с этим всем? Что мне теперь делать? Как жить дальше?» Он тяжело опустился на диван, уткнулся лицом в подушку и зарыдал в голос по-настоящему, не как взрослый, а как мальчишка, который слишком рано оказался в мире, где нужно быть взрослым.

Глава 1.  Школьная линейка
Он проснулся рано, слишком рано для 1 сентября. Сердце билось в горле. Сегодня он идёт в 11 класс. Это последний, завершающий этап, все решится в этом году, или по крайней мере так ему казалось. Виктор стоял у зеркала и рассматривал свое отражение – серьезно, внимательно, почти как чужое лицо. За лето он изменился. Лицо стало угловатее, на подбородке появился пушок, который он терпеть не мог, но щупал каждый день. Он хотел быть похожим на Бреда Пита. Или хотя бы не выглядеть пацаном. Он предвкушал встречу с ней – со своей любимой девушкой. Она учительница английского языка, Ольга Владимировна. Оля. Оленька. Старше его всего на 6 лет. Казалось бы – пропасть, но он все лето строил через нее мосты: штанги, подтягивания, километры по беговой дорожке. Все ради только одного взгляда. За лето Виктор возмужал и это придавало ему уверенности. Он мечтал, сегодня она посмотрит на него иначе. Увидит не мальчика – мужчину. Или хотя бы кого-то, кто может быть рядом с ней не только на уроках. «Теперь она посмотрит на меня другими глазами» - рассматривая себя в зеркало, думал он.
И вот долгожданная линейка. Играет музыка, флаги, крики, торжественные улыбки и куча галстуков завязанных криво. Собираются одноклассники, учителя, девчонки в парадной школьной форме.  Виктор метался жадными глазами по толпе, смотрел по сторонам. Сердце бешено колотилось: «Ну, где она? Где? Неужели её не будет?». Он ринулся в толпу, внимательно всматриваясь в каждое женское лицо.
– Витёк, привет… Ты чё толкаешься? Совсем одичал? Друзей не узнаешь? ; врезался в него Колян.
– А? Что? Колян, привет! – кивнул Виктор, даже не посмотрев на одноклассника.
 ;Как провёл лето? Ездил куда-нибудь? – поинтересовался одноклассник.
– Да нет… Не ездил. А ты? – ответил Виктор, все еще не глядя на друга.
– Я отдохнул классно… С такой тёлкой познакомился… Ну ладно, потом расскажу… Слушай, а ты Ленку-то видел? – спросил Коля, толкая Виктора в плечо.
– Нет, не до неё сейчас, а что? – безразлично поинтересовался Витя, продолжая крутить головой.
– Ты чё… Она такая классная стала… Ноги от шеи, – в голосе Коли звучал сплошной восторг.
– Ну давай… Встретимся на линейке! – ответил Виктор и, радуясь секундной паузе в повествовании Коляна, побежал дальше.
«Ленка!!! Зачем она нужна? Ну да… Симпатичная девчонка… Ну мне всё равно…Где же Ольга?» – этот вопрос вихрем крутился в голове парня.
      И тут он увидел ее. Током пробило все тело. Белокурая коса, короткая юбка, и то самое движение – легкое, мягкое, будто она скользит по земле, не касаясь её. «Господи! Это она… Наконец-то!», – сердце парня так и норовило выпрыгнуть из груди. «И что мне теперь делать? Подойти к ней сейчас или уже потом после линейки поздороваться? Ладно, была не была», – думал Виктор, почти не дыша. Ноги стали подкашиваться, а коленки трястись, а ступни будто вросли в асфальт. Сделав над собой последнее усилие, Виктор подкрался сзади и прошептал, едва касаясь её плеча:
– Ольга Владимировна, здрасьте…
Девушка развернулась и уткнулась носом в широкие плечи. Подняв глаза вверх, она отшатнулась. Перед ней стоял высокий широкоплечий чернявый парень, лет двадцати, атлетического телосложения, с чуть хриплым голосом и такими красивыми глазами, что она на минуту замерла. Она улыбнулась, чуть сузив глаза, будто всматриваясь сквозь воспоминания, спросила:
– Виктор? Это вы? Вас совсем не узнать! Вы за лето так выросли, возмужали. Надеюсь, английским вы тоже занимались? - её голос был тихий и теплый, почти ласковый. Но в нем чувствовалась та осторожность, с которой взрослые прикасаются к границе.
– Занимался – кивнул Виктор головой. Голос Виктора выдал нечто среднее между шепотом и хрипом. Ольга Викторовна, заметив растерянность парня, попыталась его успокоить.
– А что у вас с голосом? Простыли, что ли? – спросила Ольга и на ее лице промелькнула лукавая улыбка, будто проверяла, услышал он её или нет.
– Простыл…. – почти шёпотом ответил Виктор.
– Так вам надо чай с медом пить, – Ольга продолжала внимательно на него смотреть.
– Надо…– всё так же шептал Виктор.
– Вы сейчас на линейку идите, а потом сразу домой. «Заварите себе чай и выпейте с медом в прикуску», —сказала она и, окинув парня поучительным взглядом, повернулась к своим ученикам пятого класса.
– Ага, так и сделаю…. – еле шевеля языком, прошептал Виктор.
У Виктора раздавался гул в ушах, в голове туман, такое впечатление, что только что произошла авария и он еле выжил. По вискам стучало: «Идиот. Ну зачем ты подошел? Ты выглядел глупо. Ты испортил всё».  Ему действительно стало плохо. Еле волоча ногами, Витя поплелся на линейку. Музыка звучала фоном- праздничная, громкая, немного фальшивая. Как будто ее кто-то включил, потому что надо, а не потому, что рад. Ряды школьников стояли почти ровно, учителя суетились, улыбались на публику, а кто-то уже пересчитывал минуты до конца. Всё было, как всегда. Виктор стоял. Как будто в отстраненности. Вдруг, кто-то схватил его под руку. Он повернул голову и увидел улыбающуюся Ленку. Ее обворожительная улыбка и идеальные ровные белые зубы могли дать фору даже Джулии Робертс.
– Ты что такой грустный, Витенька? Еле тебя нашла. Какой ты стал красивый! Возмужал не на шутку! Пошли быстрей на линейку, а то опоздаем… – прощебетала Лена и потянула его за рукав в сторону других одноклассников.
– Ленка, отстань... Ты, как всегда, в своём репертуаре... Ты, кстати, тоже классная стала! «Наверно тебя уже можно увидеть на обложке какого-то модного журнала?» —спросил Витя и прибавил шаг.
Все уже были в сборе. Марина Николаевна – их классный руководитель - уже построила всех учеников в ряд. Увидев Виктора, она обомлела:
– Как ты вырос, Виктор! Я тебя сразу и не узнала! Ты просто Ален Делон… Давай, мы Леночку поставим вперёд, а ты встань сзади… Будешь охранять нашу красавицу… Учительница стала всех расставлять, передвигая по ряду.
Девушка встала спереди, не отпуская руки Виктора. Из-за разницы в росте его руки касались её бедер. Она прижалась спиной к его груди и ощутила в своем ухе теплоту его дыхания. Такая близость Виктора ей невероятно нравилась. Она медленно дышала, чтобы он слышал, иногда чуть поворачивала голову, якобы случайно касаясь волосами его подбородка. Все в ней говорило: «Смотри, я рядом. Я твоя. Я хочу тебя». Но он не был с ней, он был с другой у себя в голове: там, где короткая юбка, золотистая коса и лукавая улыбка.
Лена любила его с восьмого класса, как только пришла в эту школу после переезда родителей с другого района. Они немного разбогатели, занимаясь предпринимательской деятельностью, и решили купить новую просторную квартиру для себя и своей любимой доченьки. «Когда вырастет, будет здесь жить одна. Она у нас красавица и ее ждет большое будущее», – думали они. И оказались правы. Уже с девятого класса Леночка снималась у лучших фотографов города и рекламировала различную местную продукцию. «Выигрышный билет она уже положила в карман» - считали ее родители, но не переставали во всём помогать своей юной красавице.
Она никогда не забудет свой первый день в новой школе. Не зная, как отреагируют на нее новые одноклассники, она стояла у двери и настраивалась на то, чтобы дернуть ручку двери. Тут, откуда ни возьмись, появился милый парень. Он наградил ее своей улыбкой, взял за руку и резко открыл дверь. Виктор завёл её в класс, быстро представил новенькую друзьям и посадил за свою парту. Его взгляд был полон решимости: «Если кто будет тебя обижать, то обязательно скажи мне. Я быстро разберусь». Леночка была безумно счастлива от того, что в ее жизни появился одновременно и друг, и защитник. А еще, в ее сердце поселились абсолютно новые для нее чувства. Сидя рядом, она могла внимательно рассматривать черты его лица: красивые полные губы, прямой небольшой нос и решительные зелёные глаза. У Вити были темные, слегка длинные вьющиеся волосы, которые он небрежно завязывал в хвост. Лена мечтала украдкой дотронуться до его мужских локонов, но каждый раз сдерживала себя. Виктор всегда носил только чистые и выглаженные рубашки, которые источали приятный аромат парфюма и его собственного тела. Леночка влюбилась в него сразу. Но только в этом году она наконец решила действовать и добиться его, чего бы ей это не стоило. Она твердо намеревалась переспать с ним, ну или «захомутать» его, чтобы стать для него единственной. На такую смелость Лену вдохновили слова ее мамы: «Все мужики - тюфяки, а все женщины - львицы! И если женщина захочет, то сможет охмурить и женить на себе любого мужчину. Для этого просто нужно знать несколько секретов». Конечно же, эти секреты были переданы дочери в личное пользование.
Сегодня она, как никогда, ждала с ним встречи. При виде красивого и возмужавшего Виктора девушка испытала одновременно восторг и страх. Она поняла, что за него придется побороться, ведь на новоиспеченного красавчика уже поглядывали Светка и ее подруга Наташка. И это были уже далеко не дружеские взгляды, а страстные искры молодых «львиц». Также, как и Виктор, который пару лет назад был готов разобраться со всеми обидчиками Лены, она была полна решимости перегрызть горло каждой, кто посмеет позариться на «ее парня».
Прижимаясь к его телу, она чувствовала всю мощь его мужской энергии, которая впитывалась в нее, словно в губку. Если бы была возможность, она отдалась бы ему прямо здесь.
Вите исполнилось семнадцать, но выглядел он на все двадцать. Высокий широкоплечий парень ловил на себе взгляды многих девчонок. И это ему чертовски нравилось. Восемь лет карате не прошли зря: 15 боёв, 10 побед и черный пояс в результате. Витя привык ставить перед собой сложные цели и понимал важность усердной работы в их достижении. Единственным спутником в его сложного пути была только сила воли. Когда растешь в неполной семье, где мама простой продавец в магазине, то учишься добиваться своих целей самостоятельно. Витин отец ушел из семьи, когда ему было одиннадцать лет. Парень пережил тогда сильный стресс, ведь на то время он не понимал, как можно жить без отца. Кто теперь его будет водить в зоопарк, и кто теперь будет за него «болеть» на соревнованиях по карате? Кто теперь будет гладить ему рубашки и выводить стрелки на брюках? Возможно, кому-то эти вопросы покажутся глупыми, но ведь всё это делал его любимый «батя». И вот он ушёл. Как сказала мама: «он нашел другую». Тогда, 6 лет назад, Витя не мог понять причину произошедшего. Лишь годы спустя пазл отношений родителей начал складываться в голове подростка. Чем больше он осознавал, тем меньше любил свою мать. Витя относиться к ней скорее как к родственнице. Он научился следить за собой самостоятельно. Гладил рубашки и чистил ботинки, как это раньше делал его отец. Больше всего на свете он боялся услышать в свой адрес критику касательно своей внешности, или что друзья обзовут его «грязнулей». Ему пришлось научится все делать самому: готовить, стирать, убирать, ведь мама целыми днями пропадала на работе.
С «батей» он встречался не часто, но при этом, ни капли на него не обижался. Отец поздравлял сына каждый день рождения, а иногда брал его к себе на дачу, где они проводили время в кругу его новой семьи. Он никогда не говорил плохо о матери. На любой вопрос давал лишь один лаконичный ответ: «вырастешь и всё поймёшь». И вот Виктор вырос и всё понял.
Сейчас он уже сам взрослый и влюблён. Ему стали сниться эротические сны, как будто он лежит со своей любимой, оба голые, и он нежно прикасается к её упругой груди, целует её плечи и всё тело. Сильное возбуждение пронизывает электричеством все тело, оставляя после себя чувство блаженства. После таких снов, Виктор, первым делом, бежит в душ, пытаясь остудить пыл и смыть следы постыдных видений. Ему хочется опять и опять испытать это чувство. Он постоянно думает о ней.
На линейке, когда Ленка прижалась к нему, он почувствовал, как сильно заломило внизу. Ему вдруг стало стыдно, но он продолжал позволять Ленке крепко сжимать свои руки. Ему всё нравилось. Он думал про себя:
«Ведь она может стать моей первой девушкой. Я знаю…она любит меня. Да и на мордашку она ничего. А фигурка и ножки просто первоклассные! Интересно, она ещё девочка? Мне нужно с кем-нибудь попробовать! Может быть со Светкой, она не сводит с меня глаз. Или, может, с Наташкой? Она уже давно передо мной задницей крутит».
Витя мог размышлять об этом бесконечно, но в тот момент ему хотелось, чтобы линейка побыстрее закончилась и начался долгожданный урок английского. Урок с его Оленькой.

                Глава 2   На уроке
Уже в классе, Витя почувствовал навязчивое присутствие Ленки. Она решила снова сидеть с ним за одной партой. «Господи, как она мне надоела! Четвертый год со мной сидит и всё трётся коленками об меня. Интересно, она думает, что я ничего не замечаю? Она, безусловно, красотка, но нет в ней какой-то искры, которая бы смогла зажечь мое сердце. А вот Ольга, зажигает каждую мою клеточку. Я просто дар речи теряю рядом с ней, а тело покрывается множеством мурашек. Наверно, если я до нее дотронусь, то сойду с ума…», – размышлял Виктор.
– Витя, привет, можно я с тобой сяду? – Светка подбежала к их парте и начала бесцеремонно двигать Ленку своим задом.
– Садись, если хочешь, – сказал Виктор.
– Как садись? Ведь я с тобой сижу! – завопила Ленка.
– Ленусь, ты и так со мной сидишь три года. «Пусть Света посидит…» —сказал Витя, ставя портфель на парту.
– Нет… нет… Мне надо подтянуть математику и физику. А Витюша в этом спец! Так что, Светочка, извини, но сидеть с ним буду я, – отбарабанила Ленка.
– Ладно… Сиди уже… И зачем тебе эта математика и физика? Ты ж в модели собираешься… – и, нагнувшись к ее уху, прошептала, – всё равно он будет моим.
Ленка резко поменялась в лице, вскочила и оттолкнула Светку:
– Иди! Садись со своим Дмитриевым! А на чужой каравай, рот не разевай! – закричала Лена и плюхнулась на стул рядом с Витей.
Тут прозвенел звонок и начался первый урок. По классике жанра каждый рассказал историю о том, как провел лето. Ленка щебетала о своей поездке в Испанию вместе с мамой, как ей там всё понравилось, как красиво живут испанцы, и что нам до них «как до луны пешком». Витя практически никого не слушал, ведь все его мысли летали вокруг третьего урока.
Она словно вплыла в класс на невидимом теплоходе. Ее походка была мягкой и плавной.
– Здравствуйте ребята! Как ваши дела? Как вы провели лето? – поинтересовалась Ольга Владимировна, естественно, на английском языке.
– Вы так повзрослели! Мне теперь даже как-то не по себе. Вдруг слушаться не будете? Мальчики так возмужали, а девочки стали просто красавицами… Но, если вы позволите… ; Я начну свой урок…» —сказала Ольга Владимировна и остановила свой взгляд на Викторе.
– Мы не против, Ольга Владимировна! Вы нам всегда нравились. Вы отличный учитель, – выкрикнул Колян.
У Виктора защемило в груди. Её взгляд словно пробил его сердце насквозь. Он опустил глаза в тетрадь, записал дату и снова посмотрел на Ольгу Владимировну. Она уже что-то писала на доске, но в силу своего небольшого роста встала на цыпочки, пытаясь дотянуться до самого верха. Виктор завороженно смотрел на её ровные, красивые ноги. Туфли на платформе подчеркивали ее тонкие лодыжки. Он представлял, как проводит своей рукой сначала по ее икрам, затем бедрам, как его пальцы окажутся у нее под юбкой. Кровь подступила к лицу, и он впервые почувствовал ревность: «Почему она носит такие короткие юбки? Ведь все ребята сейчас смотрят на её ноги и наверно думают то же самое, что и я». Ему хотелось подбежать и закрыть ее своим телом. Он сдерживал себя из последних сил. Ольга Владимировна наконец-то отошла от доски, села за свой стол и сказала:
– Ребята, я вас прошу написать небольшое сочинение о своих каникулах на английском языке. Посмотрим, не все ли вы за лето забыли, – со смехом в голосе сказала она и снова посмотрела на Виктора.
Ленка, обученная всеми навыками обольщения, сразу почувствовала неладное. Она заметила, что Ольга Владимировна как-то не так смотрит на её Витюшу. Ей, конечно, это не понравилось, но другого действия, кроме как промолчать, она предпринять не могла. В конце концов, это их учительница, а не какая-то там Светка. Но угрозу она чувствовала всем телом. Лена надула свои пухлые губки и подняла руку:
– Ольга Владимировна, можно я к вам подойду, мне кое-что спросить надо!
– Да, конечно, Леночка, подходи. – дружелюбно ответила учительница.
Леночка встала из-за парты, и своей походкой модели подошла к англичанке. Она оперлась руками о письменный стол и нагнулась так, чтобы ее любимый лицезрел только её ноги и красивую попку в короткой юбке. Девушка специально переваливалась с ноги на ногу, создавая кокетливое покачивание бедрами. Так ее научили в агентстве и так ей рекомендовала делать мама. Леночка знала, что против её попки никто не может устоять. Она нагнулась к учительнице так низко, что можно было даже увидеть ее трусики. Для парней этот жест походил на удар ниже пояса. Они все поголовно начали что-то ронять на пол, чтобы лишний раз заглянуть под юбчонку юной модели. Леночка спиной ощущала эти взгляды и потому ещё больше виляла своими узкими бедрами.
Виктор не выдержал и окликнул Леночку:
– Лена! Подойди сюда! Я забыл одно слово!
Леночка повернулась и ласково сказала:
– Да-да, Витенька, сейчас…
Леночка гордо встала, повернулась на сто восемьдесят градусов и зашагала своей модельной походкой в сторону своей парты. Она всем видом дала понять, что Витенька её, и только её. Сев рядом с ним, она ласково положила ладонь на его плечо и сказала:
– Ну… какое слово ты там забыл?
– Ленка, ты что дура? Ты что такую юбку короткую носишь… Ты что не видишь, как на тебя пацаны смотрят? – прошептал Виктор на ухо Ленусику.
– Витенька, ты меня ревнуешь? – томно прошептала Лена на ухо своему красавчику.
– Нет… Не ревную… Просто ты со мной сидишь… И я за тебя отвечаю… Я видел, какого цвета у тебя трусы… И все пацаны это тоже, между прочим, видели…– шептал Виктор, несмотря на неё.
– Не трусы Витенька, а трусики… Ну и какого они цвета? – опять на ухо прошептала Лена.
– Розовые…– улыбнулся Виктор, скромно отворачивая взгляд.
– А тебе нравиться розовый цвет? – хитро улыбаясь, спросила Лена.
– Так, прекрати… Ты что, решила меня тут соблазнить? – спросил Витя и залился пунцовой краской.
– А что, нельзя что ли? Или ты не мужчина? – всё так же старалась привлечь внимание Лена.
– Я ; мужчина… Но ты девочка… ; твёрдо и по-мужски ответил Виктор.
– Ну и что? Я может быть хочу стать женщиной… И хочу, чтобы ты был моим первым мужчиной…– без лишнего стеснения выдала девушка.
– Ленка… Ты с ума сошла… Что ты говоришь? – Витя смотрел на нее со страхом и недоумением одновременно.
– Я не сошла с ума, я просто тебя люблю…– обиженно сказала Лена.
– Нашла время объясняться в любви, – парировал Виктор и, немного нехотя, посмотрел на Лену.
– Витя… В любви объясняться можно когда угодно и где угодно, – философски подметила девушка, надув свои пухлые губки.
– Хорошо… Давай поговорим на эту тему позже… Сейчас надо писать сочинение, – сказал Виктор и опустил глаза в тетрадь.
– Вить, а давай сегодня после школы погуляем? – не отставала от него Лена.
– Ладно, давай… Только отстань сейчас… Дай написать сочинение, – прошептал он и снова уткнулся в тетрадь, пытаясь собрать мысли.
После того, как звонок сообщил об окончании урока, все мигом выскочили из класса. Витя же не торопился. Он встал из-за парты и неспеша подощел к Ольге Владимировне:
– Вот… Я написал…– проговорил он, смущенно глядя на нее.
– Как ваше горло, Виктор? – поинтересовалась она и одарила его своей милой улыбкой.
– Всё хорошо…Уже всё прошло… – более-менее уверенно сказал Витя и посмотрел на Лену, которая тоже не особо спешила на выход.
– А что у тебя, Витенька, было с горлом? – встряла Леночка, – вроде бы утром все было хорошо. Вы не переживайте, Ольга Владимировна… Я его обязательно вылечу… —сказала Лена и, схватив парня за руку, потащила его прочь из класса.
– А я и не переживаю, Леночка… Я просто уверена, что ты его вылечишь, – улыбнулась ей вслед Ольга.
Глава 3 В гостях у Лены
На улице была солнечная погода и дул легкий ветерок. Витино настроение заметно улучшилось, ведь наконец-то он сегодня увидел свою
«любимую» и даже более-менее нормально с ней пообщался. Он взял портфель под мышку и зашагал в направлении дома. Тут из дверей школы вылетела Ленка и, увидев удаляющегося Витю, закричала:
– Витюша, подожди! Ты куда? Ты обещал со мной погулять!
Она грациозно к подбежала к нему и схватила под руку.
– Ты что, хотел от меня сбежать? – поинтересовалась Лена.
– Да прекрати, Ленок… Ни куда я не сбегал… Я просто решил пойти домой…. Как-то я устал за сегодня, – более-менее убедительно проговорил Витя.
– Хочешь, пойдём к тебе… Или ко мне… У меня родителей дома нет… Мамуля в командировке на три дня, а папуля на даче, – загадочно прошептала Лена, пытаясь уловить Витину реакцию.
– Ну ладно, пошли к тебе… Ты ж всё равно не отстанешь… Посмотрю, как ты живёшь, а то три года дружим, а я ещё ни разу не был у тебя дома,– неожиданно для себя подытожил Витя.
– Конечно, пошли… Хоть отметим первое сентября… Праздник как никак…– промурлыкала Лена, ликуя в душе.
– А чем будем отмечать? ; улыбнувшись, спросил Виктор.
– У меня тортик есть… Ну и ещё кое-что… Потом скажу…– сказала Лена, хитро посмотрев на него.
Они ускорили шаг. Виктор себя не узнавал, он просто подчинялся этой девчонке. «Ладно, схожу… Посижу немного… Может отстанет… Посмотрим кино… Попьем чайку и разбежимся по-домам». – думал он, сам в это не до конца веря.
– Вот здесь я живу… Красивый дом? Мама купила мне квартиру и сказала, что когда я выйду замуж, то буду здесь жить со своим мужем, – затараторила Лена.
– А если ты выйдешь замуж за иностранца? Зачем тебе здесь квартира? Уедешь куда-нибудь в Америку… И видели мы нашу фото-звезду…– прошептал Виктор на ухо Леночке. – Какой у тебя этаж?
– Всё может быть, там видно будет… Двенадцатый…– ответила Лена и зашла в подъезд.
– Добро пожаловать в мое гнездышко – Леночка открыла дверь и затащила Виктора в квартиру. Ей безумно хотелось его обнять и покрыть поцелуями.
Виктор зашел в квартиру, оглянулся по сторонам и спросил:
– А где у тебя ванная?
– Прямо по коридору… Выключатель справа…– протараторила Лена.
– Спасибо. «Сейчас руки помою…» —сказал Виктор, и пошёл по коридору в ванную.
– Помой руки и проходи на кухню, а я сейчас приготовлю чай! – крикнула Лена и, чуть ли не вприпрыжку, побежала накрывать стол.
Витя зашел в просторную, светлую ванную комнату и сразу же обомлел от изумления. Это была настоящая царственная комната, где вместо привычной стандартной ванны красовалось огромное, сверкающее «джакузи» с множеством ярких пузырьков и мерцающих светодиодных огней, создававших волшебную атмосферу релаксации. В углу, у стены, расположился изящный умывальник с изысканным мраморным столешником и множеством аккуратных ящиков и полочек, наполненных разнообразными ароматными гелями, мягкими полотенцами и декоративными аксессуарами. Такое он видел только в кино — в фильмах о роскошных особняках и шикарных спа-салонах. Витя сразу же представил себя в этом великолепном «джакузи» вместе с Ольгой, их тела нежно касались теплые пузырьки, а вокруг витала атмосфера страсти и уюта — и у него снова заломило внизу. Пытаясь остановить нарастающий поток фантазий и нереальных образов, он поспешно подбежал к раковине, включил максимально холодную воду и стал судорожно умывать лицо, ощущая прохладу стеклянной поверхности и капли холодной воды на коже. В этот момент в дверь тихо постучала Леночка:
– Ну… Скоро ты там? Я уже всё приготовила…
– Да, да выхожу…– ответил Виктор, вытер руки и лицо мягким персиковым полотенцем и вышел навстречу своей юной соблазнительнице.
        Ленина кухня была просторной и светлой, словно размером с его небольшую квартиру, но при этом она поражала своей изысканной элегантностью и утонченным стилем. Вся комната была наполнена теплыми, мягкими оттенками — нежно-бежевыми стенами, украшенными тонкими золотистыми узорами, и изящной мраморной столешницей с мягким блеском, которая словно манила к себе. В центре располагалась массивная, роскошная кухонная гарнитура из светлого дерева с изящными резными деталями и серебристыми ручками, создавая ощущение уюта и богатства. Над ней висели стильные подвесные светильники с мягким теплым светом, рассеянным по всей комнате и создающим уютную атмосферу. На полках аккуратно стояли яркие керамические чашки и тарелки с изысканными узорами, а в углу — большой холодильник с глянцевой поверхностью и зеркальными дверцами. Вся кухня была наполнена ароматами свежего кофе и пряных трав, а на стенах висели картины с живописными пейзажами и яркими натюрмортами. Невероятная красота этого пространства буквально захватывала дух — она сочетала в себе гармонию классики и современного стиля, создавая ощущение настоящего кулинарного рая.
– Тебе нравиться? – спросила Леночка.
– Да… Здорово живёшь…– ответил Виктор, разглядывая вереницу ярких чашек на полке.
– Мне тоже нравиться… Но чего-то здесь не хватает…, может тебя?– задумчиво спросила Лена, приложив свой тонкий пальчик к пухлым губам.
– Лена, ну ты даёшь… За тобой ухлестывает множество парней. У тебя такие перспективы... Зачем тебе я? – старался поддержать её Виктор.
– Ты не понимаешь меня. Я правда, очень давно тебя люблю…– опустив глаза, сказала Лена. – С того самого момента, когда ты взял меня за руку и посадил рядом с собой, за партой. Другой вопрос, испытываешь ли ты ко мне что-то?
– Наверно… Да… Но это скорее дружеские чувства…– ответил Виктор, слегка надрывающимся голосом.
– В смысле дружеские? Ты хочешь меня, как женщину? «Хочешь меня поцеловать?» —спросила она, обратив к нему свой взгляд и слегка прикусив нижнюю губу.
; Разве что в лобик… – пошутил Витя, улыбаясь своей искренней, немного застенчивой улыбкой. Его глаза зажглись игривым блеском, а на столе заметил кусок аппетитного торта — шоколадного с яркими фруктами и воздушной взбитой пеной. Не сдержавшись, он ринулся к нему, плюхнулся на уютный стул и с жадностью откусил большой кусок. Вкус был насыщенным и сладким, словно взрыв радости во рту: мягкий шоколад, сочные ягоды и тонкий аромат ванили наполняли его ощущениями.
– Мммм… вкусно! — произнес он с довольной улыбкой, закрыв глаза и наслаждаясь каждым мгновением.
В этот момент Лена подошла к Вите, её глаза светились особым огнем — смесь страсти и нежности. Она мягко опустилась к нему на колени, её тонкие пальцы нежно впились в его тёмные, чуть волнистые волосы. Как давно она мечтала запустить пальцы в его шелковистую шевелюру! Неожиданно для Вити, Лена схватила часть его густых локонов в кулак, наклонила его голову назад и с дерзкой решимостью накрыла его губы своими — страстными и полными желания. Её поцелуй был горячим и настойчивым, словно пламя, разгорающееся внутри неё. Витя никак не ожидал такой смелости со стороны Лены — его сердце забилось сильнее, а дыхание сбилось от неожиданности.
Он попытался отстраниться, слегка оттолкнув её плечо — не из злости, а потому что был ошарашен этим внезапным проявлением чувств. Его глаза широко раскрылись от удивления:
– Лена… ты что? Ты с ума сошла? — прошептал он с дрожью в голосе.
Но Лена лишь улыбнулась сквозь страсть и шепнула ему прямо в ухо:
— Да… Я давно с ума сошла… Я хочу тебя… — её голос звучал как тихий шепот ветра в ночи, полный необузданной страсти и искреннего желания.
– Ленка… Я не могу быть с тобой… Я тебя не люблю…– Витя посмотрел на нее своим самым решительным взглядом.
– Витенька… Дорогой… Ну пожалуйста… Я ничего не буду от тебя требовать…. Я просто очень хочу быть с тобой…, – она упала перед ним на колени, обняла его за ноги и зарыдала…
Виктор взял её на руки и понёс в кровать:
– Леночка… Дорогая моя… Я не могу быть с тобой… Я не хочу портить тебе жизнь…– Витя пытался произносить слова с максимальной нежностью.
– Ты мне ничего не испортишь… Я не понимаю… Неужели ты меня не хочешь? А может ты импотент? – настаивала Лена.
– Ленка… Ну чего ты говоришь… Какой я импотент… Хочешь вот потрогай… У меня уже давно стоит… Только я боюсь тебя трогать…– Виктор взял её руку и подтянул к себе.
– Не бойся, любимый… Иди ко мне… – прошептала она.
Лена стала раздеваться перед ним. Она протянула руку к пульту и включила музыку. У Виктора помутнело в голове. Он увидел голую девушку, да ещё так близко. Нужно просто протянуть руку и взять ее.
– Я не умею целоваться…, – прошептал он.
– Я тебя научу, – прошептала она.
– Я хочу тебя…– уже более хриплым голосом прошептал он.
– Я тебя тоже хочу… – мурлыкнула она и стала расстёгивать его рубашку и брюки.
Лена стала страстно целовать его в губы и прижималась к нему, её сердце билось учащённо, а внутри разгорался огонь желания быть рядом, ощущать го тепло и близость. В этот момент она ощущала себя словно львица, готовая бороться за свою любовь и свои чувства.
Виктор был в полном блаженстве и окрылен этим моментом, он чувствовал, как внутри у него разгорается трепет – смесь нежности и страсти. Он осторожно касался её руки и чувствовал тепло и упругость её тела. Он видел, как её глаза светились искренним желанием и доверием, а её движения были полны мягкости и силы одновременно. Его охватило сильное желание — он хотел выразить свои чувства и заботу. В этот момент всё вокруг казалось наполненным искренней страстью и нежностью.
В этот момент всё вокруг исчезло — остались только они двое, погружённые в атмосферу взаимной любви и страсти. Внутри каждого из них зажглась искра, которая обещала продолжение этого особенного вечера — наполненного нежностью, пониманием и искренними чувствами.
Виктор был в блаженстве. Он трогал руками женскую грудь, которую раньше видел только по телевизору и в интернете. Она была упругая и идеально помещалась у него в ладони. Ему безумно захотелось схватить их обеими руками и целовать ее набухшие соски. В данный момент, поддаться желанию было проще простого. Девушка завыла от удовольствия.
– Леночка, какой у тебя размер груди? – спросил он, обводя указательным пальцем ее розовый и влажный от поцелуев сосок.
– Второй…– ответила Лена, хватая ртом воздух.
– У тебя очень красивая грудь…– сказал Витя и снова присосался к ней, словно младенец.
– Я знаю…– с легкой улыбкой ответила Лена.
Лена схватила его горячий, налившийся кровью член руками и протолкнула его в себя. Она почувствовала резкую боль, но промолчала. Она лишилась девственности. Потом ей стало приятно, и она сильно потянула парня на себя. Она захотела, чтобы он вошёл в неё весь. Из Виктора полилась страстная и блаженная волна. Он мысленно отключился и закричал от удовольствия.
Они оба лежали раздетые на кровати, не понимая до конца, что именно сейчас произошло. Их вещи были разбросаны по полу. Витя увидел кровь на простыне и на него накатили мысли: «Господи, что я наделал… Я ведь её испортил… Теперь на ней надо жениться… Но я ведь её не люблю… Что делать? Вот дурень… Не мог сдержать напор девчонки…». Тут Ленка открыла глаза и сказала:
– Ну вот и всё, а говорил, что не любишь… Теперь ты мой… Я тебя никому не отдам!
– Леночка, мне с тобой было хорошо… Но я действительно тебя не люблю… Не обижайся дорогая… Но это так…– сказал Витя, пытаясь уловить в ее глазах хоть какую-то реакцию.
Лена встала с кровати. Она абсолютно не собиралась одеваться и продолжала демонстрировать Виктору свои прелести.
– Тебе кофе принести или чай? – манерно спросила она.
– Кофе…– ответил тихо Виктор.
– Я люблю тебя и мне этого достаточно… Мне было с тобой хорошо… И я ещё не насытилась тобой… Так что лежи, а я сейчас приду…– твёрдо сказала Лена, повернулась и пошла на кухню.
Виктор лежал как вкопанный. Лена быстро принесла кофе и села рядом с ним на кровать. Передав чашку с ароматной жидкостью Вите в руки, она наклонилась и поцеловала его детородный орган. По телу парня пробежала дрожь, а его естество напрочь отказалось ему повиноваться. Лена обхватила своими пухлыми влажными губами его орган и «пощекотала» прохладным языком головку. Виктор снова начал летать в наслаждениях. Он хотел сдержать сперму, но она не слушалась его, и он снова «улетел в космос». Рот Лены наполнился белой жидкостью, которая постепенно выливалась ей на губы и грудь. Львица жадно и одновременно сладко облизала языком свою мордашку. Виктор недоумевал: «Неужели она такая вкусная?»
– Хочешь в душ? – как ни в чем не бывало спросила Лена.
– Хочу… Можно? – немного хрипловатым голосом спросил Витя.
– Конечно… Иди…Набери себе воды в ванну и полежи там… А я полюбуюсь на тебя…– сказала Лена и дала ему полотенце.
Виктор встал с кровати и пошёл в ванну. Только сейчас Леночка увидела его красивое тело. Оно было словно выточено из камня. Широкие плечи, рельефная спина, упругая попа и прокаченные ровные ноги. «Господи… Какой он красавец… Это мечта любой девчонки… И теперь он мой… Я его никому не отдам… Мне надо забеременеть… И тогда он точно на мне жениться… Он же благородный…» – теперь и Лену атаковали тысячи мыслей.
Тем временем, Виктор набрал себе полную ванну воды, и погрузился в нее своим возбужденным телом. «Какое же это удовольствие - быть с женщиной… Да… Ленка классная девчонка… Грудь у неё красивая… В руку помещается… Да…. Женская грудь – это что-то неотразимое… а соски … Боже, у меня опять стоит… Ленка, где ты?» - думал он, глядя в потолок полузакрытыми глазами.
Тут, как по заказу, в дверь постучала Ленка:
– Можно? – тихо спросила она.
– Заходи конечно! – сказал Виктор и опустился под воду.
– Ну как ты тут? Плаваешь? – спросила Лена, подходя к ванне.
– Да… Что-то расслабился… Я в таком «джакузи» ещё никогда не лежал…–оправдывался Виктор.
– Хочешь, я с тобой полежу? – сказала Лена и села на край ванны.
– Конечно… Давай прыгай…– Виктор махнул рукой, зовя её.
Она взяла с полки мочалку, залезла в ванну и села на него сверху, начав нежно массажировать ему грудь. Виктор протянул руки, схватил её два упругих шарика и стал жадно их сжимать. Она наклонилась к нему и поцеловала его мужскую грудь, щекоча язычком щекотать соски. Без лишних усилий Витя приподнял её за ягодицы и посадил на свой изнывающий орган. Он вошёл в неё и снова по телу растеклись реки блаженства. Виктор не мог сдерживаться, он стал покрикивать:
– А…а…а. Ещё, ещё! Ты просто умничка… Как мне хорошо… Я люблю тебя!!!
– Я тоже люблю тебя!!! Ты мой! Мой! Мой! – Лена не могла сдерживаться тоже, и она запрыгала на нём ещё быстрей.
Воды в джакузи становилось все меньше. Она выплескивалась на пол, словно из фонтана. Вдруг, раздался пронзительный женский крик, полный сладости и экстаза. Лена почувствовала жар развернувшегося в ее теле вулкана. Его лава отдавалась сумасшедшей силы дрожью. Она бы отдала все на свете, чтобы эти ощущения ее не покинули.
– Что это, любимый? Я словно в нирване…
– Я думаю, что ты получила оргазм… Я читал об этом… Что женщина заканчивает половой акт оргазмом – попытался блеснуть знаниями Виктор.
– Спасибо тебе… Любимый… Я такого ещё никогда не испытывала… Только ради этого стоит жить…– сказала Лена и отплыла на другой конец ванны.
Продолжать сидеть в полупустой ванне смысла уже не было.
– На… Надень папин…– сказала Лена и протянула ему темно-синий махровый халат.
– Ленок, я наверно домой пойду…Уже семь часов…Моя мамка с работы скоро придёт. Надеюсь, у нас с тобой «киндер» не получиться? А то мы даже не предохранялись и я как-то переживаю по этому поводу… —неловко сказал Виктор, одеваясь.
– Не знаю… Будем надеяться, что нет… Но только я тебя никуда не отпущу… Ты сегодня у меня ночуй… Всё равно я одна дома… Я сейчас папе на дачу позвоню… Спрошу, как он там и когда домой собирается… Хорошо? – не дожидаясь ответа, Лена пошла в комнату за телефоном.
– Не знаю, конечно. Ну я тогда маме позвоню… Скажу, что я на сборах… Типа переночуем с ребятами в гостинице…Сейчас ее наберу – неожиданно для себя сказал Витя.
Мать Виктора привыкла к тому, что его иногда не бывает дома. Соревнования по карате и постоянные сборы команды внесли свой вклад в график домашних ночевок ее сына.
– Здравствуйте… Позовите пожалуйста Светлану Николаевну… Да… Да… Подожду… Мам, привет... Это я…Я сегодня ночую не дома… Да, сборы… Не знаю… Позвоню завтра…. Мы в гостинице… Ага…. Не переживай…Всё нормально… В школе? Был… Видел… Ну давай … Пока! – протараторил Витя и положил трубку.
Ленка звонила отцу:
– Папульчик, привет! Как у тебя дела? Цветочки полил? А яблочки собрал? У меня всё хорошо! В школе? Конечно была… Ты даже не представляешь, как все ребята повзрослели… Ага, а мама звонила? Когда приедет? Ага… Ну хорошо… Пока. – положила трубку и бросилась на шею Виктору.
– Ура!!! Мы свободны! – закричала она.
– Ты не забывай, что нам завтра в школу…– спокойно ответил Виктор.
– Конечно, конечно… Утречком встанем и побежим в школу – сказала Лена и страстно его поцеловала.
Они вернулись в комнату и продолжили свою «вечеринку». Витя и Лена веселились всю ночь, отмечая и, в очередной раз закрепляя, свое вступление во взрослую жизнь.
Витя, как обычно, проснулся в шесть. Голова неистово болела, скорей всего от недосыпания, а тело было напрочь разбитым. Он встал и увидел рядом голую Ленку. Она лежала, чуть прикрывшись простыней. В надежде попить чего-то бодрящего, Витя пошел на кухню. Мысли вновь зароились в его голове: «Вот это ночка… Никогда не думал, что так можно жить. Вот это покуролесили. И что я ей вчера наговорил? Что люблю её…. Боже, какой я дурак! А вдруг она забеременеет? Я ведь себе этого не прощу. Так, надо что-то делать…Надо ей сказать, чтобы купила какие-нибудь таблетки….Так, надо почитать в интернете…. Займусь этим, когда буду дома. А сейчас надо идти в школу. И не забыть разбудить Ленку». Покрутившись на месте, словно слепой щенок, Витя вернулся в комнату. Ленка лежала на боку, а её пухленькая попка выглядывала из-под простыни.
; Ленок, вставай! Опоздаем в школу… Тебе нужно ещё собраться ; прошептал Виктор.
Ленка повернулась к нему лицом и потянула с мужественным плечам свои руки:
; Иди ко мне…. Любимый … Я хочу тебя…
; Ленок, хватит…. Давай одевайся…- спокойно ответил Виктор, выкрутившись из ее плена.
; Нет…. Пока ты не подойдешь, я не буду одеваться…- настойчиво говорила Лена.
; Ну хорошо…. Ну чего ещё…;   Виктор нехотя подошёл к девушке.
Она схватила его и подтащила к себе:
; Ну… Обними меня…. Прошу…; молила она голосом капризной девчонки.
Витя обнял ее и поцеловал. Обратной дороги из ее объятий уже не было.
; Ленка, мы же в школу опоздаем…; надевая на себя трусы, сказал Витя.
- Да далась тебе эта школа…. Что, соскучился по своей Ольге Владимировне? ; ехидно спросила девушка, ; думаешь, я не знаю, что ты влюблён в неё? По-моему, весь класс об этом знает!
; Слушай, Ленка, прекрати…. Зачем бить по больному? Мне и так тяжело…; ответил Виктор и грустно посмотрел в окно.
; Тебе тяжело…. А мне, по-твоему, не тяжело? Я же тебя люблю…. Я даже отдалась тебе …; закричала Ленка.
Виктор опустил голову и стал быстро одеваться:
; Ты куда? ; крикнула Лена.
; В школу…; спокойно ответил парень, продолжая одеваться.
; Я сегодня в школу не пойду…- обидчиво произнесла Лена.
; Ну хорошо…. Отдохни… Придёшь на третий урок…- сказал Виктор и пошел в сторону коридора.
; Ладно… Ты иди, а я приду позже…; сказала Лена, укрывшись с головой простыней.
Виктор только этого и ждал. Он быстро надел ботинки и, закинув на плечи рюкзак, прокричал:
; Ну ладно… До встречи… Я побежал…Дверь захлопну!
; Давай…. Беги уже… ;  еле проговорила Лена и тихонько заплакала в подушку. Но Витя этого уже не слышал.
Глава 4  Ссора Лены со Светой
«Звонок уже пять минут как прозвенел» - думал он. Витя забежал в школу и ринулся прямиком на первый урок литературы. Войдя в класс, он увидел, что за его партой сидит Светка. Учительница посмотрела на парня недовольным взглядом, но все-таки разрешила ему занять свое место.
; Ты почему здесь сидишь? ; тихо спросил Виктор, оглядываясь.
; Меня сюда Марина Николаевна посадила. А что тебе не нравится? ; глядя на него самым честным взглядом, сказала Света.
; Да все нормально! Сиди, раз посадили….. А если придёт Ленка, куда она сядет? ; спросил Витя, раскладывая свои школьные принадлежности.
- Её пересадили к Вовчику….. За пятую парту…. Понятно? ;  с легким оттенком победы в голосе произнесла Света.
; Понятно! ;  Витя знал, как сильно Лена будет недовольна.
; А ты почему опоздал? Я тебе, кстати, вчера звонила…. Где ты был целый вечер? ; Света не успокаивалась и продолжала забрасывать одноклассника вопросами.
; Я был на сборах…. А ты зачем звонила?
; Я хотела узнать, не против-ли ты, посидеть со мной за одной партой? Не дозвонилась… Сегодня сама подошла к Марине Николаевне и попросилась…. А то Ленка место не уступит… Я ведь с ней драться не буду… А так вроде бы законно…   ; прошептала Света, слегка покраснев.
; Ну ладно, сиди уже…  ; прошептал Виктор, ни капли не удивившись Светкиному вранью. Но у него не было сил разговаривать.
Он еле выдержал три урока. Звонок на большую перемену не мог его не порадовать. Витя сидел и дремал в классе химии, пока все остальные резвились в коридоре. И тут появилась Ленка. Она сияла, словно новогодняя игрушка. Её лицо было прекрасно, а прическа безупречной, в её глазах читалась радость и счастье. Она медленно подошла к Вите с намерением грациозно сесть рядом с ним, но внезапно, ее улыбка куда-то испарилась:
; Я что-то не поняла! Кто это заехал в мою квартиру? ; манерно спросила Лена.
; Это я….  ;   тихо сказала Светка, заходя в класс, за Ленкой.
; Не поняла…. А кто тебе разрешил? ;  в таком же тоне продолжила задавать вопросы Лена, немного напрягаясь.
; Меня за эту парту посадила Марина Николаевна. А ты теперь с Вовчиком….  ;  отбарабанила Света, глядя сопернице прямо в глаза.
; Сама садись к Вовчику…. Я здесь сижу три года… И буду сидеть еще, если понадобится! Так, забирай быстренько свои причиндалы и вали отсюда… ;  в Лене снова проснулась львица, но не та, что напала на Витю, а явная защитница своего очага.
; Ты что, Ленка…. Ты что не поняла? Меня пересадила Марина Николаевна!  – Света не сдавалась и начала повышать голос, её глаза горели от злости.
; Ничего не знаю…! ;   взвизгнула Лена, схватив учебник и тетрадку, лежащую на парте и со всей силы кинула на пол. В этот момент ее рука наткнулась на портфель Светы, лежащий на стуле, и он полетел прямо в окно. Света не успела опомниться, как разъяренная «львица» впилась ногтями ей в голову. Девушки схлестнулись в настоящую нешуточную потасовку. На пронзительные девичьи крики слетелся весь класс. Не растерявшись, ребята тут же поделились на две команды. Одни кричали: «Лена… Лена…», а другие: «Света …Света…». Хоть Витя и занимался карате, но он понимал, что разнять двух девушек это задача не из лёгких.
; Сейчас же прекратите…. Вы сдурели, что ли? - закричал он, наконец втиснувшись между Ленкой и Светкой.
; А что она мой портфель выкинула… Скажи ей, что меня к тебе посадила Марина Николаевна… ;  продолжала кричать, пунцовая от гнева Света.
; Ленок, успокойся! Она правду говорит! Ну посиди немного с Вовчиком, потом пересядешь ко мне,  ; сказал Виктор, отталкивая в сторону неугомонную Ленку.
; Это Светка…. Коза драная…Она всё провернула…. Небось, сама напросилась…. ;   вопила Ленка, поправляя волосы.
; Ну не переживай ты так…. Всё будет хорошо… Давай успокаивайся и садись к Вовчику! ;   успокаивал Виктор Лену.
Тут, откуда ни возьмись, появился Вовчик.
; Что за шум, а драки нет? Или я что-то пропустил? Ленок, ты теперь со мной сидишь!  ;  радостно  схватив Ленкин портфель и понёс на свою парту.  ; Ленусь… Иди ко мне… Я буду тебе каждый день портфель носить…. И списывать буду давать по математике и физике… ;  по-детски взмолился Володя.
; Спасибо! Иду уже…- прошипела Лена.
Поправив прическу, она гордо пошагала за своим новоиспеченным соседом по парте. Её успокаивало только то, что она будет сидеть сзади Виктора, пусть даже через одну парту, и сможет контролировать каждый его жест и каждое Светкино прикосновение к нему.
Светка, пусть и слегка потрепанная, ликовала. И чёрт с ним с этим портфелем, главное, что в этой схватке победу одержала именно она. Теперь сидя с Витей, она может сблизиться с ним и, быть может, уже скоро выполнит то обещание, которое она дала Ленке на линейке. Светка выскочила из класса за портфелем, который валялся под окном четвертого этажа. Вернувшись в класс, она гордо села на свое законное место возле Виктора.
;  Все собирала? ;  поинтересовался Виктор.
; Да…. Вроде бы всё на месте… Слушай…. У меня 6 сентября день рождения… Я хочу тебя пригласить ко мне в гости…. Будут Наташка, Колян и другие …. Придёшь?... Только Ленке не говори… А то она снова скандал закатит - прошептала Света Вите на ухо.
; Хорошо приду. Ладно, хватит болтать, мне нужно сосредоточиться,  —не успел Витя произнести эти слова, как в класс вошла учительница.
Светка прикрыла рот и углубилась в изучение химии.

Глава 5  Встреча Лены и Виктора в его квартире
На перемене Виктор вышел на улицу. Ольга Владимировна стояла на тропинке рядом с клумбой. Она убирала опавшую листву вместе со своими маленькими подопечными. Ни секунды не думая, Витя направился в ее сторону:
— Здравствуйте, Ольга Владимировна! «Вам помочь?» —благородно спросил он.
— Спасибо, Виктор…. Если не трудно, то принеси вон тот мешок…. Мы туда будем складывать сухие листья. У тебя что, нет уроков? — поинтересовалась учительница, продолжая убирать листву.
— Да есть… Я просто вышел подышать свежим воздухом…. Я хотел спросить, вы бы не могли со мной позаниматься английским…Индивидуально. А то я чувствую, что экзамен в этом году не сдам… — сказал Виктор и игриво почесал затылок.
— Насколько я знаю, с английским у тебя довольно-таки неплохо! Вон, какое сочинение написал…. Я поставила тебе пять….
— Спасибо, Ольга Владимировна! Но я все-таки хотел бы более углубленно изучить этот предмет!
— Хорошо Виктор, - слегка смущенно ответила Ольга Владимировна, - я подумаю и дам тебе ответ на следующей неделе! Договорились? - она лукаво на него посмотрела и неожиданно для себя отметила:
«Какой он красивый стал… Этот мальчик… Была бы я моложе лет на пять… я бы».
Витя побежал на следующий урок. Его сердцебиение участилось вдвое после разговора с Ольгой Владимировной. В классе его уже ждала Ленка. Она схватила его за руку и потащила в угол, словно провинившегося ребенка.
— И о чем ты с ней разговаривал? С Ольгой. Не делай такое лицо, я вас видела! Она так мило тебе улыбалась… Если она будет приставать к тебе, я ей вырву все волосы…. Ты понял меня? Сегодня после школы пойдёшь ко мне….— твёрдо сказала Ленка.
- Ленок, ты чего наезжаешь… Ну поздоровался с учительницей… Что мне теперь, вообще ни к кому не подходить? — попытался оправдаться Виктор.
— К женщинам - нет. А к мальчишкам сколько душе угодно…— ответила, словно отрезала, Лена.
— Ты чересчур категорична….— прошипел Витя и выдернул свою руку из ее цепких оков.
— Я просто очень ревнива…— закричала Лена и глянула на парня полными невинности глазами.
— Ленок, но ведь я тебе ничего не обещал! — улыбнулся Виктор.
— Не обещал…. Но ведь ты меня трахнул… Может ты забыл? — ответила Лена и ехидно приподняла свою идеальную бровь.
— Не забыл… Но ведь ты сама хотела…

Тут прозвенел звонок и Лене пришлось удалиться в сторону своей новой парты. Светка всё это время наблюдала за ними: «Неужели они договариваются о встрече? Нужно им помешать. Витьку нельзя отдавать  в лапы этой мегеры». Не успел Витя открыть тетрадь, как на него сразу посыпались вопросы:
— Вить, а что хотела эта бешеная? — в упор спросила Света.
— Свет, я сам разберусь… Хорошо? Не задавай лишних вопросов! — Витя как никогда был категоричен.
— Ну ладно! — Света наконец замолчала.
Сразу же после звонка с последнего урока, Витя вышел на улицу с намерением побыстрее отправиться в сторону дома. Словно по волшебству, из угла показалась милая, но полная решимости мордашка Лены:
— Витенька, давай, пошли ко мне…— она крепко схватила его под руку.
— Не могу, честно! Я домой. Извини. Я не могу ходить в одной и той же рубашке два дня подряд, — ответил Виктор, отрывая руку от ее цепкой хватки.
— Ну пойди переоденься и приходи! Я буду ждать, — настаивала Лена.
— Посмотрим. Как будет настроение! Я реально устал, — Витя выудил свою руку из цепких лап львицы и зашагал в сторону дома.
— Хорошо, любимый….. «Я буду ждать тебя…» —прокричала ему вслед Лена.
— Пока! - Витя повернулся к ней лицом и нелепо помахал рукой.
— Пока! - сказала Лена про себя и медленно пошла в противоположную сторону.

Витя бросил портфель в коридоре и ринулся к компьютеру. Мысли о беременности и способах ее предотвращения не покидали его с утра. Перелистав множество сайтов, он остановился на одном, где советовали выпить какой-то «постинор» от нежелательной беременности. Благо аптека была рядом с домом.
— Здравствуйте, мне нужен «постинор»! — решительно заявил Виктор.
— Молодой человек, но это лекарство для женщин, зачем оно вам? — поинтересовалась фармацевт  и немного приспустила очки.
— Мне надо. «Оно действительно предотвращает беременность?» —без лишней скромности спросил Витя.
— Ну да, только если после полового акта прошло не больше 72 часа, — отчеканила продавец и пошла доставать лекарство.
— Да… да….. Подходит…— крикнул Виктор.
— Ну тогда внимательно почитайте инструкцию и предупредите свою девушку, что у препарата есть побочные явления…— женщина в белом халате неторопливо выбивала чек.
— Какие? - спросил Виктор и покрутил упаковку.
— Может начаться кровотечение… — монотонно ответила медсестра, протягивая Вите сдачу.
— Хорошо, предупрежу! Спасибо! — он схватил упаковку и направился в сторону выходу. Замешкавшись на секунду, он ударил себя по лбу и вернулся к окошку.
— Извините пожалуйста, а презервативы у вас есть? — тихо проговорил Виктор.
— Конечно есть, молодой человек…— ответила продавец, с легким недоумением в голосе. — Сколько вам?
— Два! Ой нет, пять! Хотя нет, давайте больше! Пятнадцать! — парень впервые покраснел и уткнулся взглядом в пол.
— А что вы так стесняетесь, молодой человек? Вы всё правильно делайте! Пусть лучше будет про запас. «Здесь стесняться нечего!» —неожиданно бодро ответила медсестра и протянула Вите пачку.
Всю дорогу домой Витя пытался запихнуть пачку себе в карман. Не успев насладиться победой, он поднял глаза и увидел возле парадного Ленку, нервно переминающуюся с ноги на ногу.
— Ленок, ты чего здесь? — спросил Виктор, прижимая рукой набитый презервативами карман.
— Жду тебя…— спокойно ответила Лена и поцеловала его в щёку.
— А что так? — удивился Витя.
— Соскучилась! Только хотела тебе позвонить, а тут и ты идешь — голос девушки был полон нежности.
— Ну заходи! Ты извини, я не в хоромах живу, но на жизнь не жалуюсь…— сказал Виктор и открыл дверь в подъезд.
Они зашли в квартиру. Не успев снять туфли, Ленка набросилась на Виктора.
— Лен, подожди…. Я тут купил кое какие таблетки и тебе нужно их сейчас выпить…— Витя увильнул от жарких поцелуев и быстро достал заветное лекарство .
— Это зачем? — удивленно спросила Лена.
— Ну за тем, чтобы не забеременеть! Это «постинор» — сказал Виктор будто знал об этом всю жизнь.
— Хорошо, давай, сколько нужно выпить? - Лена решительно выхватила у него таблетки.
— Сейчас одну, а через двенадцать часов другую….— процитировал Витя рекомендацию с недавно изученного сайта.
— Ок! Дай воды! — попросила девушка, положив в рот таблетку.
Не успев проглотить свою «защиту от детей», Лена накинулась на Витю.
— Я хочу тебя… Давай быстрей, возьми меня! — простонала она, снимая с себя юбку.
— Лена, давай хотя бы не в коридоре! Да и руки помыть надо. Мы же с улицы пришли, — чистоплотность Виктора не покидала его даже в такие минуты.
— Хорошо, давай. Только побыстрей! — торопила его Лена.
После ванны Витя побежал на кухню. Он надеялся, что еда утихомирит львицу на какое-то время.
— Кушать будешь? — спросил Виктор, заглядывая в холодильник.
— Буду… Но тебя…— промурлыкала Лена и обняла Виктора сзади.
— Ленок, ты опять шутишь? - Витя повернулся к ней лицом. - Тебе кушать надо. Вон, какая ты худая…- проговорил Виктор, трогая её рёбра.
— Это я-то худая? Ты что? По мне все мужики в салоне сохнут… Говорят, что у меня самая красивая фигура…— хвасталась Лена.
— Насчёт фигуры они правы… — согласился Витя и сел на стул.
— Вить, ты скучал по мне? —спросила Лена, садясь к нему на колени и нежно обнимая за шею.
— Так когда мне было скучать? Мы ж совсем недавно в школе виделись
— удивлённо ответил Виктор.
— Ну, не недавно… Уже два часа прошло, — с точностью математика промолвила Лена и прижалась к мужественной груди.
— Ой! Да! Уже целая вечность прошла….— засмеялся Виктор.
— Для меня - да! — серьезно сказала Лена. — Вить, пошли в кровать…— она встала с колен парня и потянула его за руку.
- Ну пошли! - долго не сопротивляясь, ответил Витя.
Комната Вити была просторной и квадратной, будто созданной для долгих разговоров, танцев и откровений. Голубые обои, скрытые под множеством плакатов, выглядывали из-за них робкими пятнами, как утреннее небо между кронами деревьев. Вместо кровати в углу стоял диван, застеленный с педантичной аккуратностью – под подушками виднелась ровно натянутая белая простыня. Витя подошёл к столу и включил магнитофон. Мелодичная и слегка мистическая музыка Enigma мягко растеклась по комнате, наполнив воздух сладкой таинственностью. Он повернулся к Лене и протянул ей руку. Та, немного растерявшись, коснулась его ладони и тут же оказалась в его крепких объятиях. Они танцевали. Медленные волны музыки заставляли Лену двигаться плавно и женственно, её бедра будто разговаривали с пространством. Витя гладил её мягкие русые волосы, вдыхая их едва уловимый аромат, и этот запах кружил ему голову сильнее вина. Она прижималась щекой к его руке, будто ища в нём опору и силу. Лена была невероятно красивой. Большие голубые глаза, обрамлённые идеальными бровями, глядели на него с любопытством и доверием, а маленький курносый носик придавал её роковой красоте удивительную детскую чистоту. Её полные губы чуть приоткрылись, и в этом молчании Витя слышал всё, о чём она молчала. Они медленно сели на диван. Лена дрожащими руками расстегнула на нём рубашку, и, обнажив его плечи, прижалась к нему всем телом, будто желая запомнить тепло его кожи навсегда. Витя поцеловал её губы, затем медленно, с благоговением, скользнул губами по её шее, касаясь её трепетной груди лёгкими, почти невесомыми поцелуями. Она затаила дыхание, и её живот дрожал от сладкой неуверенности и нарастающего трепета. Витя дотронулся носом до ее бедер, на секунду замер, а затем, резко и грубо спустил ее трусики. Он прикоснулся губами к её лобку и стал нежно «порхать» вокруг ее интересного места. Лена была в экстазе. Виктор завалил её на диван, закинул себе на плечи ее идеальные стройные ноги и стал ласкать языком её прелести. Львица попала в капкан удовольствия и сдалась в плену всепоглощающего оргазма. Ощутив власть над этой хищницей, Витя снял штаны и вдруг вспомнил, что в кармане куртки лежат презервативы.
— Подожди, я сейчас... — он выбежал в коридор и стал шарить по карманам.
— Ты что ищешь? — спросила Лена.
— Презерватив… Я сегодня купил… Нельзя что бы ты забеременела…. Нужно беречь твоё здоровье… — твёрдо сказал Виктор.
— Ты прав… Давай одевай! — Лене не терпелось ощутить его в себе.
Он порвал упаковку, вытащил презерватив и стал натягивать его на свой детородный орган. Так как это было впервые, для него это показалось очень сложным. Руки тряслись, а у него презерватив все время соскакивал.
— Ленка, ты можешь мне помочь? Что-то у меня не получается…— раздражительно сказал Виктор.
— Не знаю… Надо попробовать…. Я тоже вроде как никому не одевала еще… — девушка скорчила гримасу.
Он подошел к сидящей на диване Лене и уткнулся своим причиндалом ей в лицо. Она зажала член между пальцев и стала натягивать резинку. Когда дело было сделано, она опрокинулась назад на диван и задрала ноги, обнажив возбужденный цветок. Все Витино естество желало быть в ней.
Снимая презерватив, Витя улыбнулся и сказал:
— Вот они, мои детишки. Теперь вы будете жить здесь, в мешочке. Я вас выпущу в сладкое тепло только тогда, когда женюсь…—поэтично проговорил Виктор и понёс выкидывать презерватив в мусорное ведро.
— А когда ты женишься? — поинтересовалась Ленка.
— Не знаю… Когда придёт время…— загадочно ответил Виктор.
— Может, ты на мне женишься?— спросила Лена, опустив глаза.
— Ленка, еще рано об этом говорить…. Мне нужно школу закончить….А потом институт…— начал перечислять Витя и сел на диван, развалившись.
— Ну ладно, понятно! Ну ты знай, что я за тебя замуж хочу…— шепотом сказала Лена и прижавшись к плечу Виктора.
— Буду иметь в виду….. — сказал он и стал одеваться. — Ленусь, давай, надень на себя что-нибудь. Скоро мама придёт, и я бы не хотел, чтобы она нас застукала!
— Хорошо, одеваюсь и ухожу! А ты мне вечером позвонишь?— всё так же шепотом спросила Лена.
— Конечно позвоню, — Витя приложил руку к сердцу и пошёл в коридор за Лениной курткой.
— Ленок! Не забудь выпить вторую таблетку через 12 часов!— напомнил ей Виктор.
— Хорошо…Не забуду…- ответила Лена, выходя из квартиры.
— Ну ладно, пока!— Витя поцеловал ее щеку, которая до сих пор лоснилась от оргазма.
— Пока…- Ленка побежала по лестнице вниз, — Позвони мне!
— Хорошо….— сказал Виктор и закрыл дверь.
Витя выключил музыку. Комната сразу наполнилась тишиной, тёплой и густой, как вечернее молоко. Он устало опустился на диван, и, едва коснувшись головой подушки, провалился в глубокий сон, в котором продолжал ощущать Ленин запах, её прикосновения.





Глава 6 Встреча с Наташей
Витя проснулся в 6 утра, сделал зарядку и по пути в душ встретил маму.
— Привет, мам! — относительно бодро поздоровался Витя.
— Доброе утро, сын! — отозвалась мама, — Как ты? Как здоровье?
— Да вроде ничего… А ты как? — вежливо поинтересовался сын, глядя на маму.
— Да и у меня всё хорошо….— ответила мама, разглядывая Виктора так, будто видела его впервые. — К тебе вчера приходили гости? — поинтересовалась она, приподняв бровь.
— Да нет… А что? — с опаской спросил Виктор.
— Да ты понимаешь... я тут презерватив увидела в ведре…— мама улыбнулась краем рта и впилась взглядом в сына.
Виктор залился пунцовой краской. В этот момент он очень пожалел, что не спрятал его поглубже.
— Ладно, приходили. Одна девушка…— сказал Витя, желая как можно быстрее скрыться в душе.
— Ну, слава богу, что не мальчик, — тихо, но с явной иронией отметила мама.
Конечно, она понимала: Витя уже давно перестал быть маленьким мальчиком. Он вырос, превратился в широкоплечего молодого мужчину, что теперь возвышался над ней, глядя немного сверху вниз своими серьёзными глазами. Но сердце матери всё равно не хотело до конца с этим мириться. Для неё он всё ещё оставался тем же худеньким мальчишкой с тонкими запястьями, который когда-то прижимался к ней по ночам, боясь грозы. Ей казалось, что стоит только обнять его крепче, как он снова станет маленьким, тёплым, уязвимым, нуждающимся именно в её защите и заботе.
— Ну, мам, ты даешь, какой мальчик! — ухмыльнулся Витя и, воспользовавшись паузой, забежал в ванную.
— Ну а что здесь такого? Мало ли… — громко сказала мама, что бы Виктор слышал её.
— Это меня не касается. Я нормальный! — уверенным голосом откликнулся сын.
— Хорошо! Только будь осторожен! Сейчас много болезней! — продолжала учить Виктора мама.
— Да, я знаю! Буду стараться! — успокоил он маму.
 
— Ну ладно, как закончишь, иди пить чай, а потом собирайся в школу, мой Дон Жуан! — сказала мама и хлопнула дверью. Витя понял, что она ушла на работу.
Попив чаю по маминой рекомендации, юный любовник быстро собрался и пошел в школу. У парадных дверей его уже ждала Лена.
— Привет, любимый! — вскрикнула она, при виде Виктора.
— Привет! «Ты выпила таблетку?» — бесцеремонно спросил ее Витя.
— Да, конечно! Не переживай! Ты почему мне вчера не позвонил? — немного обижено протараторила Лена.
— Я уснул, извини…— ответил Виктор и пошёл в сторону класса.
— Я тоже подождала немного и вырубилась! — девушка бежала за ним, словно прекрасный пес.
Школьный день пролетел быстро и, на удивление, без эксцессов. Ленка сразу предупредила, что сегодня возвращается ее мама, и поэтому ей нужно срочно бежать домой. Витя вздохнул с облегчением. Он тихо порадовался тому, что сможет спокойно прийти домой и продолжить заниматься привычными для него делами. Не успел образ Ленки испариться в толпе других людей, как кто-то налетел на него сзади и схватил за руку.
— Витя, ты сейчас куда? — спросила Наташа, немного запыхавшись.
— Я? Домой! — немного испуганно ответил Виктор. — А ты?
— А я хочу сходить в кино. Хочешь, пошли вместе?— ответила Наташа и зашагала с ним в ногу.
— Пошли. Я сегодня свободный. — привычные домашние дела неожиданно стали неважными.
Билеты оказались на заднем ряду – Наташка настояла, что оттуда «виднее всего». Она устроилась поудобнее, прижимая к себе огромное ведро попкорна и терпеливо дожидаясь, когда погаснет свет. Когда экран наконец засиял, её глаза зажглись восторгом, и какое-то время она с азартом хрустела воздушной кукурузой, жадно закидывая пригоршни в рот.

К середине фильма, насытившись сладким хрустом, она аккуратно вытерла пальцы салфеткой и, немного поколебавшись, положила руку на руку Вити. Её ладонь была тёплой и лёгкой, как крыло птицы. Виктор ощутил, как в этом прикосновении смешались робость и смелость. Его это тронуло, и он с улыбкой перенёс её ладонь к себе на колено.
На экране сменялись яркие сцены, зал дышал тишиной, а Наташка вдруг решилась на большее. Виктор почувствовал, как её рука снова осторожно сменила положение, пробираясь всё выше, будто проверяя границы дозволенного. В груди у него кольнуло нетерпение, смешанное с удивлением. Он чуть повернул голову, чтобы посмотреть на неё, но Наташка смотрела только на экран, словно ничего не происходило. Лишь в уголках её губ мелькала довольная, лукавая улыбка. Вдруг Виктор почувствовал, что Наташкина рука снова поменяла позицию и теперь лезла ему в штаны. Как настоящий профессионал, она схватила своими пальчиками его член и стала нежно его поглаживать. Виктор обалдел: «Наташка…Эта скромняга? Никогда бы не подумал, что она может такое». Виктор сильно возбудился и от этого буквально через минуту полилась горячая жидкость. Всё вылилось ему прямо в штаны. Наташка нагнулась к уху Виктора и спросила:
— Тебе было хорошо? — спросила девушка без зазрения совести.
— Ага…А ты откуда знаешь, что надо делать? — спросил Виктор, еле теребя языком.
— Я много чего знаю. Я уже давно не девочка. Если хочешь, то можешь попробовать меня, — Наташа продолжала удивлять Виктора своей простотой.
— Что, прямо здесь? — удивлённо спросил Виктор.
— Нет…. Мы можем пойти к тебе или ко мне…— спокойно ответила Наташа и приготовилась уже вставать.
— А где твои предки? — спросил Виктор.
— На работе… — ответила она тихо, прямо глядя в глаза Виктору.
— И до скольки? — в его вопросе звучал одновременно интерес и нетерпение.
— До двенадцати…— продолжала отвечать Наташа.
— А где они работают? —всё допытывался Виктор.
— Мама в ресторане официанткой. А отец у меня пожарный. Он работает по сменам, и я вообще его редко вижу. — прилежно отвечала Наташа.
— Хорошо, тогда пошли к тебе…— решительно сказал Виктор.
—Так, а фильм будем досматривать? — лукаво поинтересовалась девушка.
— Да ну его, этот фильм! — нетерпеливо ответил Витя и подорвался с кресла.
Квартира Наташи была небольшой, но ухоженной и светлой. В прихожей стоял узкий шкаф с зеркалом, в котором отражалась вся длина коридора, делая пространство чуть шире. На полу лежал мягкий серый коврик с длинным ворсом, в котором так приятно было утопить босые ноги после улицы.
Её комната была простая, без лишнего шика, но в ней чувствовалось тепло её характера. У окна стоял письменный стол, заваленный тетрадями, блокнотами и косметичками вперемешку, а над ним висела доска с приколотыми записками, расписанием и мотивационными фразами яркими маркерами. В углу стоял небольшой платяной шкаф со слегка облупившимися ручками. Зато сама комната выглядела аккуратно: Наташа любила порядок, но без фанатизма – где-то на стуле висела джинсовка, у изголовья кровати лежала раскрытая книга.
На полках вдоль стены красовались плюшевые игрушки, собранные ею с детства, и несколько рамок с фотографиями: здесь она с подругами на море, там – с родителями в лесу, на другой – совсем маленькая, в первом классе, в белой блузке с большим бантом. Над кроватью висели гирлянды с тёплым жёлтым светом, которые она включала вечерами, чтобы создать уют, когда за окном сгущалась городская темнота.
Комната пахла сладким шампунем, немного духами и слабым ароматом стирального порошка, которым пахли её постель и плед. Весь этот запах казался Вите удивительно домашним, тёплым и настоящим – таким же, как сама Наташа.
— Ты не хочешь принять душ?
— Хочу! А где это? — спросил Виктор, вставая с дивана.
— Прямо по коридору и направо! — показала Наташа направление в стиле стюардесс самолетов.
— Хорошо… Я сейчас…— Виктор вышел из комнаты.
— Возьми там чистое полотенце на полке! — крикнула она ему вслед.

             Когда через несколько минут Витя вернулся в комнату, Наташа уже лежала на кровати, укрытая только тонким пледом. Её одежда была аккуратно сложена на стуле рядом, а сама она смотрела на него снизу вверх, чуть прикусив губу и застенчиво улыбаясь. В этот момент она казалась особенно хрупкой и нежной, словно полностью открыла ему не только своё тело, но и свою беззащитную девичью душу.
— Ты как любишь: спереди или сзади? — непринужденным голосом спросила девушка.
— Не понял? — двухдневный опыт парня не мог соревноваться с этим вопросом, который его чуть не свалил наповал. Он уже понял, что за ширмой невинности прячется опытная девица. Но ему до сих пор не верилось, что это его одноклассница Наташа.
— Ну, в письку или в попку? — опять таким же монотонным голосом ответила Наташа. Вите казалось, будто они в супермаркете морковь выбирают, а не сексом хотят заняться.
— Наташка, ты что? — ее вопросы ставили его в тупик.
— Короче, ты пока подумай, а я в душ! — она встала с кровати и повиляла бедрами в сторону ванной комнаты.
Наташа дала Вите возможность рассмотреть её как следует – и он не упустил этого шанса. Она стояла перед ним совершенно открытая, в полном смысле этого слова, и в её взгляде не было ни стеснения, ни страха. Только лёгкая, игривая улыбка, которая казалась ему невероятно женственной. Тёмные кудрявые волосы мягко спадали ей на плечи, миндальные глаза сверкали тёплой искоркой, а над пухлой верхней губой угадывалась маленькая родинка, придававшая её лицу особую притягательность. Наташа была красивой девушкой – настоящей, живой, без единого намёка на надменность, которая так часто бывает у тех, кто уверен в своей внешности.
Когда она скрылась за дверью ванной, Витя остался один со своими мыслями. В груди его колотилось волнение, перемешанное с удивлением и лёгкой неуверенностью. Её вопрос, заданный ещё до этого, вновь зазвучал в его голове. Он понимал, что она гораздо опытнее, чем кажется на первый взгляд. В школе Наташа вела себя как самая обычная девчонка, немного шумная, иногда даже простая в своих шутках и разговорах. Но сейчас в её движениях была какая-то взрослая свобода, которую Витя с трудом мог понять и принять.

Он даже поймал себя на мысли, что, может быть, ему стоит попросить её научить его всему этому – тому, что делает девушку женщиной, а парня мужчиной, уверенным и сильным. Достав из сумки презерватив, он положил его рядом, словно подтверждая самому себе своё решение. Оставалось только ждать, и в этом ожидании он почувствовал себя похожим на преданного пса – немного растерянного, но готового отдать всё, лишь бы его приласкали.
Наташа вернулась в комнату. Она шагнула через порог, и белое полотенце с лёгким шорохом полетело на кресло. Не говоря ни слова, она легла рядом с Витей, положив голову ему на плечо и прикрыв глаза, будто давая понять, что теперь всё в его руках.
— Ну, что? Начинай! — сказала она и перевернулась на спину, как кошечка.
— Что начинать? — спросил Витя и глянул на нее своим самым глупым взглядом.
— Ну как? Возбуждай меня!  — ответила Наташа.
— Как? — спросил Виктор. Он разглядывал её голое тело и абсолютно не понимал, что со всем этим делать.
— Ты что, ещё мальчик? — удивлённо спросила девушка и перевернулась на бок.
— Да не совсем мальчик. Просто еще не все знаю. Ты хотя бы подскажи, что я должен тебе делать? — стал оправдываться Витя.
— Ну для начала, поцелуй меня. Потом потрогай меня внизу. Можешь пальчиком или язычком. Ну а после, дам тебе туда, куда захочешь! — отчеканила Наташа.
— Наташка, откуда ты всё это знаешь? — удивлённо спросил Виктор, чувствуя, как испарина стыда покрывает его лоб.
— С моё потрахаешься и не такое узнаешь, — ответила Наташа своим уже привычным непринужденным тоном.
— И давно ты уже трахаешься? — Витю одолевал и восторг, и безграничный интерес.
— Ну…уже года три! Так я уже почти всех ребят в классе попробовала. — заявила Наташа с такой гордостью, вроде выиграла Олимпиаду по легкой атлетике.
— Да??? И с кем ты была? — Витю начали больше интересовать ответы на вопросы, нежели сам секс.
— Не скажу! Догадайся сам…—  спокойно ответила она.
— Ну ладно! Так с чего ты там сказала начинать? —спросил Виктор и растерянно посмотрел девушке в глаза.
— С поцелуя! — нетерпеливо ответила Наташа.
Виктор повернулся к Наташке и обнял её, они стали целоваться. Потом он стал мацать её грудь, она была чуть больше Ленкиной, но тоже приятная:
— Наташка, какой у тебя размер груди? — задал Витя свой привычный вопрос.
— Третий, а что? — гордо ответила Наташа.
— Ничего, классная грудь, — ответил Витя и продолжил ее ласкать.
Потом он плавно опустил руку вниз и нежно дотронулся пальчиком до ее самого интересного места. Там было сухо, поэтому он не растерялся, засунул в рот палец, смочил его слюной и вернул в заветную ложбинку. Наташка возбудилась и стала тоже ласкать Виктора.
— Как будем? — спросила она.
— Сзади…..— машинально сказал Виктор, так как эта мысль не вылезала у него из головы. Он решил выучить новые позы, раз уж ему попалась такая опытная девица.
Она развернулась и встала на коленки.
— Становись сзади…— скомандовала Наташа.
Виктор вытащил презерватив и уже самостоятельно его одел. Он пристроился к попе Наташи и медленно ввёл своего «младшенького» в ее заднее отверстие. Чуть ли не через секунду он заорал от кайфа. От движений туда-сюда постанывала и Наташа. Вите было настолько хорошо, что он не хотел кончать. Но финал не заставил себя ждать. Он плавно вышел из раскрасневшейся попки.
— Тебе понравилось? — спросила Наташа, улыбаясь.
— Очень! Я ещё хочу….—  ответил Витя и стал разворачивать девушку обратно.
— Давай ещё…— она не сопротивлялась.
Его блаженство продолжалось снова и снова, пока от бессилия он плашмя не завалился на кровать. Наташа была сексуально сильная и практически не уставала, она показала себя, как истинный профессионал.
— Ну всё, мне пора домой, — сказал Виктор, еле вставая с кровати, его ноги были ватные, а тело изнеможденным.
— А ты ко мне ещё придёшь? – спросила Наташа.
— Конечно, приду! — ответил Виктор и стал одеваться.
— Ну давай! Завтра встретимся в школе… Только ты никому не говори о нашей встрече… Хорошо? — предупредила его Наташа.
— Хорошо! Никому не скажу, —пообещал Витя.
Виктор вышел на улицу и пошёл домой, уже было восемь часов вечера. Не успев переступить порог, он услышал напористый звон телефона.
— Да, алло? — спросил Виктор, взяв трубку.
— Ты где был? — строго и по-хозяйски поинтересовалась Лена.
— Ленок, это ты? — спросил Виктор, уже зная, что это Лена.
— Я… Я… конечно я… А кто ещё? — недовольным голосом отвечала Лена.
 — Ой, Ленок не грузи… Я только что пришёл…. Я на базе вагоны разгружал…— стал на ходу придумывать Витя свое отсутствие.
— Какие вагоны? — удивленным голосом спросила Лена.
— Какие…. Какие? Самые настоящие, товарные…— продолжал врать Виктор.
— А зачем тебе разгружать вагоны? — с интересом спросила Лена.
— У меня нет богатых родителей…. Вот я и хожу разгружать вагоны…. — продолжал придумывать   Виктор.
— Сколько тебе денег надо? — спросила Лена, манерно.
— Нисколько…— ответил Виктор и задумался, «почему она так спрашивает»?
— Ну, ты же сказал, что тебе деньги нужны…— опять манерно сказала Лена.
— Я такого не говорил, — оправдывался Виктор.
— Как не говорил? Только что сказал… Что ходил разгружать вагоны….— настойчиво продолжала давить на него Лена.
— Ну… Говорил… Так я ж вагоны разгружал. Причем тут деньги? — опять стал оправдываться Виктор.
— Ну, а вагоны для чего разгружать? Для того, чтобы деньги получить… Так? — раздраженно переспросила Лена.
— Так…— тихо сказал Виктор и почесал затылок.
— Сколько, денег? — настаивала Лена.
— Ленок, прекрати! Ничего мне не нужно от тебя! — стал заглаживать ситуацию Виктор.
— Ладно, разберёмся. Ты как себя чувствуешь? — уже более ласково спросила девушка.
— Да плохо, всё болит! Спину, наверно, потянул, — жалобно проговорил Виктор.
— Короче, ложись в постель и отдыхай, мой трудоголик — сказала Лена и решила отстать от него с допросами.
— Да-да, уже ложусь…— обрадовался Виктор, что разговор подходит к концу.
— Спокойной ночи, любимый! — промурлыкала Лена.
— Спокойной ночи, Ленок! — сказал Виктор и быстро положил трубку.
Он рухнул на кровать, словно камень, брошенный в воду. Тело его больше не слушалось, всё внутри гудело от усталости, смешанной с сильным волнением. Глаза закрылись сами собой, но мысли не давали ему покоя, кружась в голове, как запоздалые осенние листья на ветру.
«С ума сойти… Наташка… Никогда бы не подумал… – думал он, глядя в потолок, которого даже не видел сквозь свою усталость. – Говорит, уже всех перепробовала… А почему я об этом не знал? Вот же ж пацаны, партизаны… Ни слова. Значит, уже с восьмого класса…»
Он почувствовал, как сердце неприятно кольнуло – где-то между гордостью за себя и странной, колючей ревностью.
«Не прощу Кольке, что не рассказал…»— думал, засыпая Виктор.
Мысли стали тяжёлыми, будто кто-то опустил их в мёд, и вскоре они начали медленно убаюкивать его сознание. Последнее, что он успел почувствовать перед сном, – это тихое одиночество, которое всегда приходит после слишком сильных эмоций. И через минуту Витя уже спал крепким, тяжёлым сном, в котором Наташа была то маленькой школьницей с хвостиками, то взрослой женщиной с лукавой улыбкой.

Глава 7  Пакет от Лены
Ровно в шесть утра Витя открыл глаза. Сон, каким бы тяжёлым он ни был, сразу улетучился, стоило ему вспомнить, какой сегодня день. Он быстро сделал все свои утренние дела: умылся холодной водой, чтобы окончательно проснуться, почистил зубы, причесался, взглянул на себя в зеркало и не нашёл там ничего особенного, кроме того же слегка помятого Вити с растрёпанной чёлкой.
Он надел форму и, закинув сумку на плечо, почти бегом вылетел из дома. Сегодня был важный день. Точнее, важный урок. Английский. Мысли о том, что он скоро увидит Ольгу, его учительницу, полностью заполнили голову, отодвинув все воспоминания о вчерашнем вечере с Наташей куда-то на дальний план. Он даже почувствовал, как сердце чуть больно сжалось от этого внезапного внутреннего переключения.
Не успел он переступить порог школы, как взгляд его наткнулся на знакомую картину. У окна, в дальнем углу коридора, стояла Наташа. Она о чём-то шепталась с Коляном, наклонившись к нему так близко, что их головы почти соприкасались. Увидев это, Витя замедлил шаг. В груди вдруг зашевелилось что-то неприятное, острое, как маленький ржавый гвоздик. Он постоял секунду, наблюдая, как Наташа что-то весело говорит, а Колян смеётся в ответ, глядя на неё своими узкими, хитрыми глазами.
Витя тяжело вздохнул и отвернулся. Он понял, что больше всего сейчас хочет – поскорее пройти мимо, подняться в класс и увидеть Ольгу. Только её лицо могло сейчас вернуть ему спокойствие и уверенность, которые вдруг куда-то исчезли этим летним школьным утром.
— Привет, Витёк! — крикнул Коля, увидев друга.
— Привет! — буркнул Витя, отводя глаза от парочки.
— Ты что-то сегодня рано…— продолжил разговор Коля.
— А ты что, здесь ночуешь? — огрызнулся Виктор.
— Нет, не ночую! Я прихожу за час в школу, чтобы списать у Наташки домашку, — похвастался Коля и подмигнул подруге.
— А что, самому слабо делать? — подколол Витя друга.
— Нет! Не слабо! Просто с Наташкой надежнее, — заржал Коля, смотря на Наташу.
— Всё с тобой ясно, друг, - зло ответил Виктор и пошел вверх по лестнице.
«Да конечно, небось приходишь за час, чтобы трахнуть Наташку перед уроками», — подумал про себя Витя.
— Интересно, и где ты списываешь уроки? — уже в голос спросил Витя.
— Как где? В Актовом зале, — как ни в чем не бывало ответил Коля.
— А… ну-ну… Всё ясно….— задумался Виктор.
— Ну ладно, я в класс! Ты идешь? — спросил Колян и засеменил следом за Наташей.
— Иду...— ответил Виктор и неохотно вошел за ними в класс.
Урок прошел спокойно, а главное, обошлось без бесконечных Светкиных вопросов. Лена прибежала уже после звонка, поэтому ей ничего не оставалось, кроме как тихо сесть за свою парту. Витя почувствовал легкое облегчение, но понимал, что после звонка «цунами Ленок» его настигнет.
— Дай-ка мне сюда свой портфель…— приказным тоном сказала Лена, когда они вышли на перемену.
— Зачем?— спросил Виктор, прижав портфель к груди.
— Надо….— сказала она строго.
Лена выхватила портфель из рук Виктора, открыла его и незаметно что-то туда положила.
— Дома посмотришь…— сказала, как отрезала девушка и вернула ему сумку.
— А что там? Может ты мне бомбу подложила? — засмеялся Виктор.
— Нет, это не бомба! Потом увидишь…— она загадочно улыбнулась и побежала к подружкам.
Вите было безумно интересно, что же такого Лена положила ему в рюкзак. Эта мысль жгла его изнутри с самого утра, словно маленький огонёк нетерпения. Он уже перебрал в голове десятки вариантов – от какой-нибудь глупой записки с сердечками до дорогого парфюма. Но, как бы он ни пытался сосредоточиться на своих догадках, мысли всё равно упрямо возвращались к предстоящему уроку английского.
Сегодня этот урок казался ему особенно важным.
Когда он зашёл в класс, его дыхание перехватило. Ольга Владимировна стояла у доски в новом платье. Оно было нежно-голубого цвета с откровенным вырезом, открывавшим её хрупкие ключицы и верхнюю часть груди. Ткань идеально сидела по её фигуре, подчёркивая тонкую талию и мягкие, плавные линии бёдер. На мгновение в классе наступила тишина, нарушаемая только шорохом страниц и скрипом стульев. Все парни без исключения уставились на неё, разинув рты.
Ольга Владимировна, как обычно, поприветствовала класс своим спокойным голосом и повернулась к доске, чтобы начать писать задание. Виктор не сводил с неё глаз. Ему казалось, что она делает каждое движение нарочито медленно, будто невзначай покачивая бёдрами, выводя чёткие английские буквы мелом. Он смотрел на изгиб её спины, на то, как аккуратно платье облегало её фигуру, и в груди у него поднималась горячая волна странного, почти болезненного чувства.
Когда она закончила писать и присела за свой стол, поправляя подол платья на коленях, Витя заметил её грудь, немного приподнятую мягкой тканью. Сердце в его груди сжалось.
«Впервые вижу её в таком платье… – подумал он, чувствуя, как к его лицу приливает кровь. – Интересно, зачем она его надела? Она же прекрасно понимает, что на неё все смотрят…»
Внутри у него шевельнулась ревность – острая, колючая, неожиданная. Ему вдруг захотелось, чтобы этот вырез, это платье, эти движения принадлежали только ему одному. Чтобы её мягкий взгляд скользил только по нему. Чтобы её голос звучал только для него, а её улыбка больше никогда не доставалась никому другому.
Он опустил глаза в тетрадь, но буквы в ней расплывались перед глазами. Всё, о чём он мог думать в тот момент, – это она. Недосягаемая. Взрослая. Прекрасная. И где-то в глубине души эта недосягаемость казалась ему сладкой пыткой, без которой он уже не мог представить своих дней. В лицо ударила кровь, Виктор покраснел.
— Виктор, вам плохо? — взволнованно спросила Ольга Владимировна.
— Нет, мне хорошо! — сквозь зубы сказал он и опустил свое пунцовое лицо.
— Вы как-то болезненно покраснели! — в словах Ольги Владимировны звучала тревога.
— А это у него аллергия! На Светку! — выкрикнул Володя и класс наполнился подростковым ржачем.
— А чё это на меня? — пытаясь перекричать смех ребят, отозвалась Света.
— Да ты все время о него трешься и тем самым вырабатываешь электрические заряды, которые плохо действуют на Виктора! — продолжал Володя веселить класс.
— Владимир, если вы хотите поумничать, то идите лучше к доске! — сказала строго Ольга Владимировна.
Володя нехотя поплёлся к доске, волоча ноги и всем своим видом показывая, как ему это занятие в тягость. Он встал позади Ольги Владимировны, которая продолжала что-то записывать мелом, и вдруг, повернувшись к классу, начал демонстративно разглядывать её грудь. Его лицо расплылось в вульгарной ухмылке. Сформировав из ладоней два воображаемых шара, Вова стал облизывать воздух, изображая совершенно непотребные движения.
У Виктора внутри всё вскипело. Он почувствовал, как по жилам разливается горячая волна злости, сильнее всякой ревности и стыда. Не отдавая себе отчёта в движениях, он резко встал из-за парты, подошёл к Володе и со всей силы ударил его в живот. Воздух со свистом вырвался из груди Вовы, и он осел на пол, задыхаясь и хрипя.
В классе на секунду повисла звенящая тишина, а потом все разом вскочили. Кто-то закричал:
— Воды! Быстро воды!
— Нашатыря! – вторил другой голос.
Наташка не растерялась. Оттолкнув одноклассников, она сразу принялась делать Вове искусственное дыхание «рот в рот», при этом отчаянно размахивая руками, словно отгоняя невидимых духов. Колян в панике сцапал банку с водой для полива цветов, набрал полный рот и начал плевать Вове на лицо, пытаясь привести его в чувство.
Ольга Владимировна, побледнев, подбежала к двери и закрыла её на ключ, будто хотела отгородить класс от всего мира – или наоборот, мир от этого безумия. Она обернулась, схватилась за голову и медленно опустилась на стул. Голос её дрожал:
— Тихо… Пожалуйста… Успокойтесь… И никому… ни слова об этом…
То ли от Наташкиной «скорой помощи», то ли от ледяных плевков Коляна, но Вова быстро пришёл в себя. Он тяжело задышал, приподнялся и, держась за живот, сгорбленный, доковылял до своей парты. Его глаза больше не сверкали озорным блеском – в них читалась растерянность и боль. Он избегал Витиного взгляда, но внутри понимал: перегнул палку, и теперь расплачивался за свою глупую пантомиму.
В классе воцарилась тишина, прерываемая только тяжёлым дыханием Вовы и редкими всхлипами девочек.

Через несколько минут прозвенел звонок. Звук был таким громким и резким, что все вздрогнули, словно только сейчас вернулись в реальность после короткого, но слишком яркого сна.
— Виктор, останьтесь пожалуйста, — холодным голосом попросила Ольга Владимировна.
Виктор подошёл к ее столу. Все остальные мигом выбежали из класса, и только Ленка осталась подслушивать.
— Вы зачем ударили Владимира? — строго спросила учительница.
— Я его не ударил, я его погладил, — тихо сказал Виктор.
— Я бы не хотела, чтобы у меня на уроке вы кого-либо гладили, — промолвила Ольга Владимировна, впившись взглядом в Витю.
—А я бы хотел, Ольга Владимировна, чтобы вы, идя на работу, надевали на себя более скромные наряды, — почти с вызовом промолвил Витя.
Ольга Владимировна покраснела. Она поняла, что перегнула палку, надев это платье. Ей хотелось произвести впечатление на того, на кого это делать было нельзя.
— Спасибо, Виктор…— тихо сказала она, — кстати, я согласна с тобой заниматься английским.
— Да?…Спасибо! — его озарила победная улыбка.
Он обвел учительницу финальным взглядом и выбежал из класса.
— Ты что такой радостный? — спросила Лена, вовремя сделав вид, что совсем не пыталась подслушивать  их  беседу с учительницей.
— Пятёрку получил! — соврал Виктор. Улыбка не сходила с его лица.
— Какую пятёрку? — не поняла его Лена.
— Какую, какую? По сочинению, — Витя взял Ленку под руку в надежде, что она перестанет задавать вопросы.
— А….— она сразу отвлеклась от разговора и положила голову Вите на плечо.
После окончания всех уроков Вите, как ни странно, посчастливилось остаться без женского внимания. Никто не поджидал его у школьных дверей, не догонял в коридоре, не тянул за рукав с глупыми вопросами и предложениями. Он шёл домой спокойно, наслаждаясь редкой тишиной в голове и лёгким вечерним ветром, который развевал его волосы и остужал разгорячённое лицо.
Впервые за несколько дней он смог не спеша сесть за уроки. С математикой справился быстро, английский сделал механически, вспоминая сегодня Ольгу Владимировну, а затем ушёл в зал и до изнеможения гонял грушу, будто выбивая из неё всё напряжение, накопившееся в теле и голове.
Вечер обещал быть томным. Он даже улыбнулся, плюхаясь на диван и включая телевизор. В голове мелькнула приятная мысль: наконец-то тишина. Только я и вечер. Ни девчонок, ни драк, ни странных разговоров.
Но этот покой был недолгим. Резкий звонок телефона вонзился в тишину, как нож.
– Ну что, посмотрел пакет? – послышался в трубке её голос. Голос Лены. Чуть насмешливый, но в то же время внимательный, даже заботливый.
– Какой пакет? – удивлённо переспросил Виктор, моргнув несколько раз, пытаясь вспомнить, о чём речь.
– Ну тот, который я тебе положила в портфель, – раздражённо протянула она. – Господи, Виктор, ты вообще внимательный человек?
Он замолчал. Образы сегодняшнего дня пронеслись перед глазами: Ольга Владимировна в голубом платье, Вова на полу без воздуха, Наташка с искусственным дыханием, Колян с цветочной водой… Нет, неудивительно, что он забыл. Слишком много всего для одного дня.
– Подожди, – пробормотал он, отставляя телефон в сторону.
Витя подошёл к портфелю и, откинув учебники, вытащил плотный чёрный пакет. Сердце застучало чаще. Он разорвал его, и в следующее мгновение замер.
Из пакета на пол посыпались деньги. Много денег. Не рублей, не мелочи, а настоящие доллары – хрустящие, пахнущие банковским холодом. Его ладони задрожали. Он посмотрел на них, потом на купюры, разбросанные по полу, и снова на пакет. Грудь сдавило так, что дышать стало тяжело.
– Ты чего молчишь? – раздался в трубке голос Лены.
– Это что… Это… Зачем ты… – он запнулся, чувствуя, как слова застревают в горле, словно комки ваты. – Лена… Это всё… мне?
Виктор опустился на колени, осторожно касаясь зелёных купюр, будто боялся их спугнуть. Его сердце гремело в груди, как набат.

Он вдруг почувствовал, что эта ночь уже точно не будет спокойной. И он больше не один.
— Сколько их здесь? — ватным языком спросил он.
— Двадцать тысяч! — ответила Лена, хихикая. Как будто речь шла о пельменях на ужин.
— И зачем мне столько? — недоумевал Виктор.
— Что бы ты не ходил вагоны разгружать…— гордо сказала Лена.
— А где ты их взяла? — Витя до сих был в шоке.
— У мамы в сейфе…—  фыркнула Лена.
— Ты с ума сошла что ли? Ты хочешь, чтобы меня посадили в тюрьму? — испуганно закричал Витя.
— Какую тюрьму? Я ведь сама тебе их дала…— уже сменила тон Лена.
— Кто это докажет? Я был у тебя дома, отпечатки моих пальцев повсюду!! — Витя начал откровенно паниковать. — Так, сейчас же приходи и забери деньги!
— Не заберу! Эти деньги нам пригодятся! — Лена упиралась как могла.
— Для чего? — ошарашенно спросил Виктор.
— Поедем с тобой отдыхать на каникулах куда-нибудь. Можем в Сочи, например, — ее голос был как никогда беззаботным.
— А что будет, когда твоя мама не досчитается денег в сейфе?— предложение отдыха Витю не успокоило.
— Я скажу, что взяла их для своих нужд…— спокойно ответила Лена.
— У вас что, денег куры не клюют? — опять спросил Виктор. Он себе представить не мог, что это могут быть не все деньги.
— Да есть немного. В сейфе еще таких пачек пять, может больше. Еще принести? — засмеялась Лена в трубку.
 
— Ты сумасшедшая! Не нужно ничего нести! Хорошо, я их положу в шкаф… Пусть лежат… Когда захочешь, заберешь! Я пошёл спать, мне завтра рано вставать…— сказал Виктор, желая побыстрее закончить этот разговор.
— Куда тебе опять? — удивилась Лена.
— В школу! Я дежурю…— соврал опять Виктор, думая, как он завтра застукает Коляна с Наташкой в Актовом зале.
— Хорошо! Спокойной ночи, любимый! — мурлыкнула Лена и положила трубку.
— Спокойной…— сказал Витя, горестно поглядывая на стопку Ленкиных долларов.



Глава 8 Наташа в Актовом зале

Про свое утреннее занятие Витя соврал отчасти. Дежурство было установлено за Наташкой. Уж больно ему хотелось посмотреть, как она дает Коляну списывать уроки. Позавтракав на лету, Витя помчался в школу. Он сразу полетел вверх по лестнице, так как актовый зал находился на втором этаже. Дверь была открыта. Он зашёл, но никого не увидел. Витя подошел к сцене и услышал какой-то шорох за закрытой занавесью.
Чувствуя напряжение по всему телу, он слегка ее отклонил и заглянул внутрь. От увиденного, Витя чуть было не крикнул. Наташка стояла «раком», юбка была задрана так высоко, что полностью закрывала ей голову. А сзади нее стоял Володя и жарил её так, что аж стены тряслись.
«Ничего себе! Вовчик, наш «профессор»! Так значит у неё всё расписано: вчера Колька «списывал», сегодня Вовчик»,— размышлял Витя. Он старался не дышать, чтобы его не застукали за подглядыванием. Своих глаз оторвать он не мог. Наташка вытворяла такое, что любая проститутка позавидует. Витя еле себя сдерживал, чтобы не начать дрочить.
Через несколько минут страсть за занавесью утихла. Володя сделал своё дело, что-то дал Наташке и выбежал за дверь, не увидев Витю. Девушка привела себя в порядок, поправила волосы, юбку и посмотрела в зеркало, которое висело почему-то на сцене.
— Наташа, я следующий! — тихо произнёс Виктор и резко обнял ее сзади.
Наташка испуганно обернулась, но при виде Виктора расслабилась…
— Хорошо, давай! Только быстро, а то уже не безопасно…— сказала Наташа, не растерявшись.
Витя поставил Наташку в ту же самую позу, быстренько надел презерватив и стал делать свое дело.
Всё закончилось весьма быстро. Наташка улыбнулась:
— А деньги то у тебя есть?
— Сколько? - недоуменно спросил Виктор.
— Ну, пятьдесят рублей.
— Есть…— сказал Витя и полез в карман.
— Ты мне можешь дать на обед? — спросила Наташа, опустив глаза.
— Могу….На…— он вытащил деньги и протянул их Наташе. В его памяти сразу мелькнул подобный эпизод с Вовой. «Вот как она зарабатывает» — подумал Витя.
— Я выйду сейчас, а ты через две минуты! Ок? — скомандовала одноклассница, поправляя в очередной раз юбку.
— Слушай, Наташ, а откуда у тебя ключ от актового зала? — поинтересовался Витя.
— У меня здесь всё схвачено, — сказала Наташа и демонстративно пошла прочь.
Не прошло и минуты, как в зал зашла уборщица. Она была низенькой, с пучком седых волос, в старом халате с цветами, и двигалась бесшумно, как кошка. Окинув взглядом комнату и не заметив Витю, она спокойно подошла к двери и, словно по какому-то внутреннему ритуалу, повернула ключ в замке с другой стороны. Щёлкнул замок. Дверь закрылась.
«Вот я попал…» – пронеслось в голове у Вити. Его сердце резко ускорило ритм. Он подбежал к окну, распахнул раму и выглянул вниз. Под ногами зияла пустота второго этажа. Высота была приличная, но не смертельная. Грудь сдавило страхом.
«Придётся прыгать…»
Он медленно перевёл взгляд вправо и тут же почувствовал прилив облегчения.

«Пожарная лестница! Вот она, родимая…»
Ситуацию нагнетал звонок на первый урок, который громко зазвенел где-то в школьных коридорах, возвещая начало дня. У него не было времени на долгие раздумья.
Витя осторожно встал на подоконник. Под ногами хрустнула старая рама, и он вздрогнул от неожиданности. Руками он ухватился за сточную трубу, которая вела вниз к земле. Труба дрожала под его хваткой, холодная и влажная. Он понимал, что это не лучший вариант, но другого пути не было. Только эта труба отделяла его от заветной лестницы, по которой он смог бы легко спуститься.
Он задержал дыхание, скинул портфель вниз и крепче сжал трубу, собираясь сделать рывок в сторону лестницы. И в тот же миг услышал:
Тррррррррррррресь…
Что-то рявкнуло в металле, и прежде чем он успел выругаться, труба оторвалась от стены, и он резко полетел вниз вместе с кусками ржавого железа. Сердце подскочило к горлу, а в ушах звенело только одно: «Только бы выжить…»
Он ударился спиной о воду, погрузившись в темноту и холод. Оказалось, прямо под трубой стояла огромная бочка, наполненная дождевой водой. Несколько последних дней шли дожди, и теперь эта бочка стала его спасением.
Открыв глаза, он хаотично зашевелил руками и ногами, проверяя, всё ли на месте. К удивлению, ничего не болело, разве что вода была ледяной, до мурашек по коже.
Он выбрался наружу, с трудом вдыхая влажный утренний воздух. Вода стекала с его волос, лица и одежды, капая на землю темными следами. Он вытащил из травы свой портфель, перекинул через плечо и, не оглядываясь, побежал домой, оставляя за собой длинный мокрый след, будто невидимая кисть рисовала его маршрут.
Дома он первым делом снял мокрую одежду, залез под горячий душ, потом заварил крепкий чай и, укутавшись в тёплое одеяло, наконец-то лёг в кровать. Тело дрожало от усталости, но внутри было тепло и спокойно.
Сон подкрался быстро, накрыв его густой тенью забвения. И только он начал проваливаться в долгожданный отдых, как над ухом раздался резкий, назойливый телефонный звонок.
— Привет! — на том конце провода зазвучал незнакомый женский голос.
— Привет! А кто это? —  спросил Виктор спросони.
— Это Света! Ты чего сегодня в школу не пришел? — спросила она.
— А…. Светка, привет! Да что-то живот заболел, — мастерски соврал Витя.
— Может у тебя аппендицит? — спросила Света, гордясь своими знаниями в медицине.
— А почему сразу аппендицит? — не понял Виктор.
— Ну обычно, когда живот болит, надо сразу проверить аппендикс….Он с правой стороны? — начала тараторить Света.
— А откуда ты знаешь? — удивлённо спросил Виктор.
— Так у меня папа врач и мама медсестра! Нажми себе с правой стороны. Больно? — с ужасом в голосе спросила Света.
— Нет…..— ответил Виктор, даже не прикасаясь к животу.
— Слава богу… Значит не аппендикс! — обрадовалась девушка.
Всё то ты знаешь Светка, наверно, доктором будешь?…- сказал Виктор и улыбнулся в трубку.
— Да… Я после школы в медицинский буду поступать! Слушай, так ты придёшь ко мне на день рождения? — Света резко сменила тему.
— Когда? — Вите было немного стыдно за то, что он забыл.
— Ну, завтра же, 6 сентября, 18 лет исполняется….— ничуть не обидевшись прозвенела Света.
— Восемнадцать, говоришь…Хорошо! Приду! А предки твои будут? — поинтересовался Виктор.
— Нет конечно, они на дачу ездят по выходным. Стол накроют и уедут…. Вернутся только в понедельник, — Света ликовала, от того что Виктор согласился.
— Тогда точно приду! Кстати, а кто еще будет? — спросил на всякий случай Виктор.
— Да так …. Сам увидишь..
Неожиданно в тишине комнаты раздался звонок в дверь.

— Хорошо, Светик, я понял! Давай, пока, нужно бежать, — бросил в трубку Витя, даже не дождавшись её ответа.
Он вскочил с кровати, сердце кольнула тревога. Подбежав к двери, заглянул в глазок и увидел Лену. Она стояла в коридоре, облокотившись о стену и скрестив руки на груди. Её поза была настолько строгой, что Витя невольно вздрогнул – сейчас она напомнила ему маму, когда та приходила с работы и видела в дневнике очередную двойку. Он открыл дверь.
— Ну, что на этот раз случилось? Почему тебя не было в школе? — спросила она с прищуром, наклонив голову вбок.
— Ничего не случилось, у меня живот заболел… Заходи! — ответил Витя, пятясь назад и приглашая Лену в квартиру.
Она медленно шагнула внутрь, не сводя с него глаз, и вдруг остановилась.
— А это что? — спросила она, ткнув пальчиком в кучу мокрой одежды, лежавшей прямо на полу коридора.
— Что? — Витя опустил взгляд и только сейчас вспомнил, как, едва добравшись до дома, стянул с себя всё мокрое прямо здесь и так и оставил валяться, не донеся до ванной. Его щёки тут же залились жаром.
— Ну, это что? — теперь Лена уже слегка пинала одежду носком своей белой кроссовки, будто проверяя, живая она или нет.
— А, это… — Витя лихорадочно стал придумывать, что ответить. — Это я… решил провести эксперимент. Полежать в ванне одетым. Интересно же стало. Говорят, когда одежда намокает, она становится тяжелой, и ходить потом трудно…
Он неловко усмехнулся, надеясь, что сказанное звучит убедительно. Лена из-под длинных ресниц внимательно смотрела на него.
— Ну и чем закончился твой эксперимент? — вдруг с интересом спросила она, слегка приподняв брови.
— Ты знаешь… таки трудно! Так трудно, что я решил сбросить её с себя прямо здесь, — Витя развёл руками, изображая, как он с себя всё сдёргивал.
Лена улыбнулась, уголки её губ дрогнули, и голос смягчился.
— Играешься, значит, экспериментатор… — сказала она, чуть качнув головой. По её тону стало понятно, что в эту байку она всё-таки поверила. Или, по крайней мере, решила не докапываться до правды.
— Ага! Люблю опыты проводить, — махнул он головой, стараясь выглядеть непринуждённо.
— Чаем напоишь? — сказала Лена и, не дожидаясь ответа, направилась на кухню, слегка виляя бёдрами.
— Конечно, Ленусь, проходи… — облегчённо вздохнул Виктор, радуясь, что допрос хотя бы на время приостановлен.
Он закрыл за ней дверь в комнату и, чуть усмехнувшись, посмотрел на свои мокрые вещи. «Надо будет всё-таки донести их до ванной…» — подумал он и пошёл на кухню за Леной.
Пока Витя ставил чайник на плиту, Лена подошла к нему сзади и вдруг крепко его обняла. Её ладони скользнули по его животу, и он почувствовал, как к его спине прижалось её теплое, хрупкое тело.
— Я так соскучилась по тебе… — выдохнула она ему в ухо, голос дрожал и звучал одновременно жалобно и страстно. — Я тебя так люблю… Я просто жить без тебя не могу… Если ты меня бросишь, я, наверное, умру…
Витя застыл, держа чайник в руках. Эти слова пронзили его, оставив странное чувство тяжести в груди. Он медленно повернулся к ней лицом и посмотрел в её большие голубые глаза. В них отражалась боль, тревога и какая-то пугающая бескрайняя преданность.
— Леночка, ну что ты такое говоришь… — сказал он тихо, и уголки его губ дрогнули в слабой улыбке.
— Не знаю… — она опустила взгляд, её ресницы затрепетали. — У меня… какое-то плохое предчувствие…
Витя провёл рукой по её мягким русым волосам и слегка подтолкнул её к столу.
— Ленок, прекрати… — он попытался придать голосу бодрости. — Давай лучше попьём чай… А потом… пойдём в кроватку.
Лена кивнула, но в её глазах всё ещё оставалась тревога. Они выпили чай молча, украдкой поглядывая друг на друга, словно оба боялись разрушить хрупкий покой этого дня. А потом они ушли в комнату. Там, среди мягких подушек, её шёпот сливался с его тяжёлым дыханием, её тело отзывалось на каждое его движение, и в эти несколько часов между ними царила полная гармония – такая, о которой пишут в романах, но редко переживают в жизни. Лена будто растворялась в нём, а он… Он просто наслаждался её близостью, так и не осознав, что она для него значит на самом деле.
Когда стрелки часов приблизились к семи, Лена быстро оделась и, поцеловав его в щёку, почти неслышно вышла, чтобы не столкнуться с его мамой. Квартира снова погрузилась в вечернюю тишину.
Витя провалялся в постели ещё несколько минут, слушая, как гудит в ушах кровь. Потом вдруг вспомнил, что завтра у Светки день рождения. Он вскочил, накинул спортивные штаны и пошёл рыться по карманам в поисках денег. Но все его купюры были в пиджаке… А пиджак валялся на полу кухни, мокрый после утреннего «плавания» в бочке. Достав из кармана мятые купюры, он разложил их на подоконнике сушиться. «Вот и всё… Денег почти не осталось…»
И тут его взгляд упал на шкаф. Витя вспомнил про доллары, которые Лена недавно положила ему в рюкзак. Дрожащими руками он вытащил из пачки пять сотен и быстро сунул их в карман. «Потом отдам…» — сказал он себе, стараясь заглушить лёгкое чувство вины.
Воодушевлённый, Витя побежал в ближайший обменник, а через двадцать минут шагал по торговому центру с солидной суммой в кошельке. Он шёл вдоль манекенов, гордо вскинув голову, чувствуя себя взрослым и состоятельным мужчиной.
«Что ей купить… духи? Нет, банально… Цветы? Тоже скучно…» — размышлял он, пока взгляд вдруг не наткнулся на витрину с женским бельём. Его сердце забилось быстрее. Он вошёл в отдел и почти сразу нашёл то, что искал: кружевной комплект нежно-персикового оттенка, украшенный тонкой вышивкой и маленькими атласными бантиками. Самый дорогой. Самый красивый.
Гордясь собой, он расплатился и, выходя из магазина, мельком взглянул на отражение в стеклянной двери: высокий парень с решительным взглядом и аккуратно уложенными волосами. «Молодец, Виктор…»
По дороге домой его мысли то и дело возвращались к Светке. Он знал её с детства, ещё до школы. Света всегда казалась ему милой и простой. Невысокая, миниатюрная, но с удивительно точёной фигурой, голубыми глазами и правильным «греческим профилем». И хоть раньше он не задумывался о ней как о девушке, сегодня, держа в руках этот кружевной комплект, вдруг подумал: «Вот бы увидеть её в этом белье…»
Мысль вызвала у него странное тепло в груди и едва заметную улыбку.





Глава 9 День рождения Светы
Утром Витя, как всегда, проснулся в шесть. Сделал быструю зарядку, отжался пятьдесят раз и налил себе крепкий чай. Настроение было приподнятым – впереди его ждал особенный день. Где-то к обеду, закончив привычные дела, он достал телефон и набрал Ленина номер. Ему нужно было избавиться от её навязчивого любопытства хотя бы до воскресенья.
— Алло, Ленок, привет… Это Виктор, — проговорил он как можно радостнее, чтобы голос звучал уверенно.
— Здравствуй, моё солнышко… — голос Лены зазвучал тепло, и Вите стало немного неловко. Она, кажется, действительно была рада его звонку.
— Спишь ещё, что ли? — спросил он, быстро соображая, какую легенду придумать.
— Да… только что встала… — ответила она зевая.
— Что будешь сегодня делать? — осторожно начал Витя.
— Не знаю ещё… А ты? — в её голосе мелькнула надежда. Он даже представил, как она сейчас улыбается, поправляя волосы.
— Да… — протянул Витя, глядя в потолок, — собираюсь к отцу на дачу… Попросил помочь картошку выкопать.
На секунду воцарилась тишина.
— А я думала, мы с тобой в парк сходим… Погуляем… — разочарование в её голосе было таким явным, что у него кольнуло в груди.
— Ну… Ты уж извини… Дорогая… Сегодня я не смогу. Встретимся в понедельник в школе. Ну, всё, пока! — выпалил он на одном дыхании и тут же нажал сбросить вызов. Лгать дальше у него бы уже точно не получилось.
— Пока… — её тихий, грустный голос успел прозвучать перед гудками.
Витя на секунду замер. «Всё… С Ленкой разобрался. Теперь мать.»
Он быстро набрал мамин номер.
— Алло, мам, привет! Я поеду на все выходные к отцу на дачу, он просил помочь. — Его голос звучал так естественно, что мама даже не задала лишних вопросов. Беспроигрышная схема.
Ликуя, он тут же набрал следующий номер. Сердце забилось быстрее.
— Привет, именинница… — голос его звучал низко и тепло.
— Привет, Виктор! — на том конце послышался её радостный смех. Такой звонкий, женственный. На секунду он даже растерялся.
— Что так официально? — усмехнулся он, представляя её лицо.
— А как мне тебя называть? — игриво спросила Света.
— Ну… скажем, «дорогой»… — в его голосе появилась нотка властности. — Или как-то поласковей… Во сколько приходить?
— Можешь приходить прямо сейчас! — быстро ответила она. Её голос звучал почти как шёпот.
— Хорошо. Уже бегу, — сказал Виктор и отключился.
Он встал, посмотрел на своё отражение в зеркале. «Сегодня всё должно быть идеально», — подумал он. Надел свой лучший костюм, начистил ботинки до зеркального блеска, проверил, чтобы в портфеле были презервативы, и сунул туда же коробочку с бельём, купленным накануне. По дороге купил огромный букет белых роз.
Витя вышел на улицу. Лёгкий ветерок шевелил его волосы, солнце светило ярко. Ему казалось, что весь город смотрит на него и завидует. Сегодня он был не просто школьником. Сегодня он был мужчиной, который шёл к девушке, чтобы исполнить её мечты… и свои тоже.
Света уже давно мечтала о Викторе. С девятого класса он был для неё чем-то недосягаемым, почти сказочным. Высокий, сильный, с мужественной осанкой и насмешливым взглядом, который порой казался холодным, но именно этот холод притягивал её с удвоенной силой. Да и как мог не нравиться парень, который с каждым годом всё больше становился мужчиной? Правда, рядом с ним всегда вертелась Ленка, словно «сычиха», охраняющая свою добычу. Света ненавидела её за это.
Сегодня же всё было иначе. Сегодня у неё был шанс. День, когда она могла стать для него больше, чем просто знакомой блондинкой с соседней парты.
Когда через час после звонка в дверь раздался звонок, Света замерла, прижимая к груди ладони. Открыв, она сначала не увидела Виктора — перед ней стоял огромный букет цветов, за которым скрывался он. Сердце ёкнуло от счастья. Виктор шагнул в квартиру, торжественно вручил подарок и нежно поцеловал её в щёку. Губы его обожгли её кожу, заставив дрожь пробежать по телу.
— Привет, одноклассники, — произнёс он, войдя в комнату, где за столом сидели Наташка и Колян.
— Ну вот, наконец-то пришёл Витёк… Светка тут уже со вчерашнего вечера наряжается, — бесцеремонно выпалил Колян, не отрываясь от салата.
— Привет, привет… Проходи за стол, — сказала Наташа с загадочной улыбкой.
Света сегодня была особенно красива. Платье с открытой спиной подчеркивало тонкую линию талии и хрупкость её миниатюрного тела. Почти свадебная причёска завершала образ. Рядом с ней Наташа выглядела не менее эффектно – блестящая блузка и короткая юбка подчёркивали её стройность, а кудрявые волосы ниспадали на плечи мягкой волной.
— Так, что будешь пить? — по-хозяйски спросил Колян.
— А что есть? — Витя сел, удобно откинувшись на спинку стула. Сегодня он был в настроении праздновать.
— Всё, что хочешь: шампанское, коньяк, водка, мартини, «сухач»… даже ром. Загляни в бар – там чего только нет, — гордо сообщил Колян.
— Тогда налей винца, — протянул бокал Виктор.
Колян поднялся с первого тоста:
— Светочка… Мы поздравляем тебя с восемнадцатилетием. Желаем хорошо закончить школу, поступить в институт и… найти свою любовь, — отчеканил он.
— Спасибо, ребята, мне очень приятно, что вы пришли, — Света улыбнулась, и её глаза заблестели.
Они выпили. Музыка зазвучала, и Виктор тут же встал, протянув Свете руку. Она вложила в неё свою тонкую ладошку, и он прижал её к себе. Света была такая маленькая рядом с ним, почти по плечо, лёгкая, как пушинка. Его ладонь скользнула по её открытой спине, и сердце заколотилось быстрее. Ему хотелось опустить руку ниже, почувствовать её всю, но он сдержался. Она же, прижавшись к его груди, закрыла глаза. Это был её первый танец с человеком, которого она любила уже два года. Музыка закончилась слишком быстро.
Колян вновь разлил вино, все выпили и отправились на балкон перекурить. Виктор остался один в комнате и стал рассматривать обстановку. Высокие потолки, дорогая мебель, тяжёлые шторы. Квартира говорила о достатке семьи.
Неожиданно он почувствовал сзади тёплое прикосновение. Света обняла его за талию, прижавшись щекой к его спине. Виктор обернулся. В её глазах горело то самое желание, которое он видел уже тысячу раз в чужих глазах, но у неё оно было иным – тёплым, трепетным, беззащитным.
— Пойдём со мной… — прошептала она и потянула его в другую комнату.
Дверь закрылась. Света подняла к нему лицо:
— Витя, поцелуй меня… Пожалуйста… — её голос звучал жалобно и страстно одновременно.
Он притянул её к себе и жадно поцеловал. Её губы были горячими и мягкими. Она обхватила его шею руками, не в силах оторваться. Ей казалось, что если этот поцелуй прервётся, она просто перестанет дышать.
— Витенька, милый… я люблю тебя… — прошептала она, её ресницы дрожали.
— И я тебя… — отозвался Виктор, не дрогнув ни одним мускулом.
— Ты правда меня любишь? — переспросила она с надеждой в голосе.
— Правда, — спокойно ответил он, глядя в её влюблённые глаза.
Они снова слились в поцелуе. В этот момент за дверью раздался громкий голос Коляна:
— Так… Пора выпить! Сейчас будем пить коньяк… и водку…
Света прижалась к Виктору ещё крепче, не желая отпускать. Но они всё-таки вышли к друзьям. Колян торжественно поднял рюмку:
— С днём рождения!
— С днём рождения! — подхватил Виктор.
— Спасибо, ребята, — тихо ответила Света и одним глотком осушила рюмку с коньяком, продолжая украдкой смотреть на Виктора. Её сердце стучало, как бешеное. Сегодня она хотела только одного — чтобы этот вечер никогда не кончался.
Снова заиграла музыка. На этот раз на танцпол вышли Наташка с Колей. Они смеялись, обнимались, дурачились под ритмичный бит. Света и Виктор остались на диване. Музыка звучала фоном, словно отдалённое эхо, пока они разговаривали, вспоминая школу, младшие классы, общих учителей и смешные истории. Света заливалась смехом, глядя на Виктора своими сияющими голубыми глазами. Её волосы слегка выбились из причёски, делая её похожей на трогательную маленькую девочку.

В какой-то момент Виктор оглянулся и заметил, что Наташка с Колей куда-то исчезли. Музыка продолжала играть, но их в комнате уже не было. Он сразу понял, что пора действовать. Его рука легла на коленку Светы, потом он придвинулся ближе и прижал её к себе. Их губы встретились. Сначала легко, нежно, но через секунду Виктор поцеловал её жадно, будто голодный зверь.
Света отстранилась, тяжело дыша.
— Я не могу здесь… здесь Наташка с Колей… — прошептала она, переводя дыхание. — Пошли ко мне в комнату.
— Так их же нет… Они, небось, тоже где-то целуются… Только в родительской спальне, — усмехнулся Виктор.
— Ну пожалуйста… — её голос дрожал от желания и страха. — Пошли ко мне в комнату.
— Ну хорошо… — Виктор ухмыльнулся и поднялся. Он был готов поддаться на любые уговоры.
Как только за ними закрылась дверь, он грубо, но страстно прижал её к стене, потом резким движением опрокинул на кровать и накрыл поцелуями её лицо, шею, грудь, руки. Она выгибалась под ним, её дыхание сбивалось всё сильнее.
— Витенька… — прошептала она, задыхаясь, — ты… ты действительно меня любишь?
— Да… да… люблю… — ответил Виктор, не придавая значения своим словам. В этот момент ему было всё равно. Он хотел её.
— Ты хочешь… хочешь, чтобы я была твоей? — спросила она, с трудом выговаривая слова, её тело дрожало под его ладонями.
— Да… да… хочу… — проговорил он, стягивая с неё платье, словно рвал подарочную упаковку. Под ним она осталась в тонком белом белье, которое так подчеркивало её маленькое, но точёное тело.
Он быстро стянул с неё трусики и скользнул пальцами туда, куда его недавно учила Наташа. Светка вскрикнула, её тело дрожало в его руках. Второй рукой он ловко расстегнул лифчик и впился губами в её грудь, чувствуя, как она выгибается навстречу.
Света была в тумане, её сознание плыло, мысли путались, а сердце колотилось где-то в горле.
— Ты… ты женишься на мне? — спросила она, едва слышно, её голос дрожал, а глаза были закрыты от нахлынувшего блаженства.
— Конечно… женюсь… — ответил Виктор, не думая ни о чём, кроме её горячего тела под своими руками.
Слова вылетали из его рта без всякой ценности, а Света слушала их, вцепившись в его плечи, и её душа заполнялась сладкой верой и любовью, которую он никогда не чувствовал на самом деле.
Виктор резко раздвинул ей ноги и в одно движение вошёл в неё. Светка вскрикнула, её тело вздрогнуло под ним. Боль пронзила её, но через секунду растворилась в том неведомом удовольствии, о котором она так часто мечтала по ночам. Она вцепилась в его плечи, зажмурилась, не веря, что всё это происходит с ней – здесь и сейчас, с ним.
Но вдруг Виктор замер. В голове вспыхнула мысль. Он выругался про себя, резко вышел из неё и стал судорожно рыться в карманах брюк, брошенных на пол.
— Что ты… что ты делаешь?.. — прошептала Света, её голос дрожал, она была в каком-то сладком тумане.
— Презерватив… надеваю… — пробормотал он, выудив упаковку и начиная рвать её дрожащими руками.
— Зачем?.. — глаза Светы были широко раскрыты, в них стояли слёзы и бесконечная любовь.
— Чтобы ты не залетела, — Виктор ответил резко, его сердце колотилось, дыхание сбивалось от возбуждения и раздражения вперемешку.
Светка вдруг улыбнулась сквозь слёзы и прошептала:
— А я хочу… хочу от тебя ребёнка…
Эти её слова пронзили его холодом. Он на секунду замер, глядя на неё сверху вниз. Такая маленькая, беззащитная, с распущенными волосами по подушке, она казалась ребёнком сама. Но в её глазах горело что-то взрослое, безусловное, как вечная клятва.
— Ещё рано, дорогая… — он натянул презерватив и наклонился к её лицу. — У нас будет ребёнок. Обязательно будет. Только позже.
Он снова вошёл в неё, заглушая словами свой внутренний холод. Света закрыла глаза и прошептала сквозь сбившееся дыхание:
— Хорошо… Я тебя люблю… люблю… люблю…
Она повторяла эти слова, как молитву, впиваясь ногтями в его спину, будто хотела оставить на нём свои метки навсегда. А Виктор в этот момент думал только об одном: скорее бы всё закончилось, чтобы уйти и больше не слышать этих признаний, которые для него ничего не значили. Они продолжили. Виктор лёг сверху и вошёл в неё снова. Его движения были уверенными, отточенными, как у того, кто знал, что делает. Светка, маленькая, тонкая, почти невесомая под ним, лежала тихо, прижимая ладони к его спине, но почти не двигаясь – словно хрупкая фарфоровая кукла. Витя знал, что ей больно, и знал, что она впервые. Он делал всё, чтобы ей было хорошо – ласкал грудь, наклонялся к её губам, шептал что-то тёплое, неразборчивое, и наконец почувствовал, как её тело вздрогнуло. Светка закричала так громко, что звук этого крика пронзил всю квартиру.
В ту же секунду в дверь настойчиво забарабанили.
— Витька! Ты что там со Светкой делаешь? Душишь, что ли? – Наташкин голос звучал насмешливо.
— Да, душу! – выкрикнул Виктор, раздражённый, что его вырвали из ритма. – И тебя задушу, если не уйдёшь!
— Ну хорошо… Только не нервничай, – хихикнула она, и шаги её стихли.
Виктор выдохнул. Но момент был испорчен. Его возбуждение пропало, а раздражение только нарастало, как накатывающая волна. Он вышел из Светки и лёг на спину, уставившись в потолок.
— Тебе… тебе со мной хорошо? – спросила она тоненьким голосом, полным надежды.
— Да, – безразлично ответил он, глядя в белую штукатурку над собой.
Он слышал, как она дышит рядом – сбито, неровно, словно всё её существо звенело от пережитого. Она смотрела на него влюблёнными глазами, а он в этот момент не чувствовал ничего, кроме опустошения и злости на самого себя.
Через пару минут Виктор резко повернулся к ней:
— Надень бельё, которое я тебе подарил.
— Хорошо… сейчас, – сказала Света, вскакивая с кровати и беря пакет со стола.
Он закрыл глаза, чтобы открыть их в нужный момент. Когда открыл, перед ним стояла она – маленькая, почти девочка, но уже женщина, в кружевном белом комплекте. Он посмотрел на неё долгим взглядом и, выдыхая, произнёс:
— Тебе очень идёт…
— Мне тоже нравится, – сказала она тихо, бросив взгляд в зеркало и чуть улыбнувшись.
— Иди ко мне, – позвал он.
Светка порхнула обратно на кровать. Они снова стали единым целым, но Витя не смог. В нём всё будто заклинило, закрылось изнутри. Он упал рядом, тяжело дыша, снова уставившись в потолок.
После минуты тишины, наполненной её неровным дыханием, Светка прошептала:
— Тебе… тебе со мной хорошо?..
— Да, – сказал он безжизненно.
Он встал, накинул брюки и вышел в гостиную. Там, за открытым балконом, слышались голоса Наташки и Коляна, их смех, тихие разговоры, шелест сигаретного дыма. Виктор налил себе ещё один стакан коньяка, залпом выпил, чувствуя, как горечь расползается внутри приятным теплом. Он посмотрел на почти пустую бутылку, на их весёлые лица, и вдруг почувствовал себя чужим в этом празднике жизни. Медленно он вернулся в спальню, где на кровати, завернувшись в одеяло, его ждала Света – с огромными глазами побитого щенка, с той же надеждой, что и час назад.
И он ненавидел эту её надежду больше всего на свете.

Глава 10 Предательство Виктора
Ровно в шесть утра Виктор открыл глаза. Он лежал неподвижно, глядя в потолок, прислушиваясь к своему дыханию и к дыханию рядом. Рядом спала Светка. Она лежала на боку, её волосы раскинулись по подушке, губы были чуть приоткрыты, лицо выглядело детским и беззащитным. Виктор смотрел на неё несколько секунд, потом медленно откинул одеяло, встал и пошёл в туалет.
Дверь была закрыта.
— Занято, – раздался оттуда ленивый голос Наташи.
— Наташка, давай быстрее, – прошептал Виктор, склонившись к двери.
Через секунду дверь распахнулась. На пороге стояла Наташа. Она была совершенно голая. Их взгляды встретились. Наташа хмыкнула, как будто его вид в этот момент был ей глубоко безразличен, и медленно пошла в сторону кухни, не прикрываясь.

После туалета Виктор зашёл на кухню. Она стояла у плиты, опершись локтями о столешницу, вытянув тонкое тело. Её голая спина изгибалась дугой. Она медленно пила воду из стакана, не оборачиваясь.
— Ты чего не одетая? – спросил он, подходя ближе.
— А зачем одеваться, если придётся раздеваться? – лениво ответила Наташа и слегка повернула голову, чтобы увидеть его взгляд.
— Наташка… Пойдём в ванну. Я хочу сзади, – произнёс он с низким голосом, в котором слышалась уже не просьба, а приказ.
— Пошли, – пожала плечами она, будто речь шла о чём-то обыденном.
Света проснулась внезапно. Первое, что она сделала – протянула руку в ту сторону, где вчера лежал Виктор. Постель была пуста. Её сердце больно сжалось. Она встала, накинула халат, вышла в коридор и вдруг услышала странный, рваный шорох за дверью ванной. Она подошла ближе. Там были слышны звуки – глухие удары, еле сдерживаемые стоны.
Светка медленно приоткрыла дверь.
Перед её глазами предстала картина, которую она запомнит на всю жизнь: её Виктор, её любимый, её мечта, держал Наташу за бедра и жёстко входил в неё сзади. Он прижимал её головой к стенке, его лицо было перекошено страстью и злостью, а Наташа полустоном-полушёпотом говорила:
— Ты какой-то голодный сегодня…
— Да я вчера со Светкой ни разу не кончил… – ответил он, продолжая двигаться в её теле.
— А что так? – спросила Наташа, задыхаясь.
— Да она «бревно». Ничего не умеет… – произнёс он с отвращением в голосе.
— Давай… поглубже вводи… – застонала Наташа, прижимаясь к кафелю.
— Я и так стараюсь… – сказал он, вцепляясь ей пальцами в спину. Их стоны слились, становясь всё громче и громче, пока Виктор, наконец, не закричал вместе с ней, сжав её бёдра так, что на коже остались багровые следы его пальцев.
Светка отпрянула от двери, как от удара. Перед глазами всё плыло. Её вырвало прямо в коридоре. Она на ватных ногах дошла до своей комнаты, рухнула на кровать и закрыла глаза, прижимая ладони к лицу. Мир рухнул. Её мир – такой светлый, полный любви и надежд – рухнул навсегда.
Через несколько минут дверь тихо открылась. Виктор думал, что она спит. Он оделся быстро, молча, лишь раз взглянув на её лицо, спрятанное в подушку. В коридоре послышался его короткий смешок, а потом наступила тишина.
Света встала. Мир вокруг казался чёрно-белым. Она вышла в зал, где за столом сидел Коля. Его глаза были опухшие, а лицо выглядело как у старого хомяка после недели без сна. Он жадно ел салат, наваливая ложку за ложкой в рот.
— Коля… а где Наташа? – спросила она тихо.
— Ушла… – пробурчал он, не отрываясь от тарелки.
— Куда? – спросила она снова.
— Не знаю… домой, наверное. Я сам только что глаза открыл, – сказал Коля и сунул в рот очередную ложку.
— Какие у тебя планы? – спросила она, опуская глаза в пол.
— И я домой сейчас пойду… – пробубнил Коля, наливая себе сока.
— Ну… хорошо… иди, – сказала Света, чувствуя, как её голос звучит глухо и чуждо.
Когда за Колей закрылась дверь, в квартире воцарилась тишина. По-настоящему мёртвая, гробовая тишина. Та, в которой слышно собственное дыхание, стук сердца и как в висках гудит боль. Светка медленно прошла в зал и опустилась на диван. Она просто сидела, глядя в одну точку. Через минуту её тело начало мелко дрожать. Слёзы сами собой потекли из глаз, сначала медленно, потом чаще, а затем это прорвалось рыданиями.
Она рыдала, как маленький ребёнок, который остался один в огромном, холодном мире. Её крик был полон боли, ужаса, бессилия. Всё внутри неё кричало, разрывалось, рушилось. Осознание того, что каждое слово Виктора – «люблю», «милая», «конечно женюсь» – было всего лишь ложью, хлестало её по лицу словно пощёчины. Ложь, грязная и липкая, растекалась внутри.
Она всхлипывала, задыхаясь, хватая воздух ртом, как будто тонула. Её тело сотрясала дрожь, а душу пронзал страх – страх остаться одной навсегда. В голове звучало: «Никому не нужна… Грязная… Никчемная… Никому…»
Она не знала, сколько прошло времени. Час. Два. Может, вся жизнь.

Словно зомби, не чувствуя ни тела, ни пола под ногами, Света встала и пошла в ванную. Мир вокруг был серым, будто в старом фильме без звука. Она открыла шкафчик, достала папину бритву, посмотрела на своё отражение в зеркале. Лицо было белое, как снег. Глаза – огромные, полные безумной, детской боли. Руки дрожали.
Она поставила лезвие к вене и провела резко, не думая. Кровь хлынула мгновенно, теплая, алая, настоящая. Она стекала по её руке, капала на пол, оставляя яркие пятна на белой плитке.
Светка снова посмотрела в зеркало. Губы её шевельнулись, но звука не было. В глазах стоял какой-то странный покой. И тут же её тело обмякло. Она упала на холодный кафель, а кровь продолжала вытекать из неё, как вытекала жизнь.
В это время Виктор уже был дома. Он быстро разделся и встал под горячий душ. Вода стекала по его телу, смывая запахи чужой квартиры, чужой постели, чужой девчонки.
Через час в коридоре зазвонил домофон. Виктор накинул полотенце и подошёл. На экране появилась Наташка. Она стояла с бутылкой шампанского в руках и ухмылялась своей кошачьей улыбкой.
— Ну что, чемпион, открывай, – сказала она.
Через пять минут они уже сидели за кухонным столом, пили холодное шампанское из горла и смеялись. А потом пошли в комнату, где занялись своими сладкими, грязными забавами.
Мир продолжал жить. Люди продолжали пить, смеяться, трахаться, смотреть сериалы, планировать завтрашние встречи. А где-то в маленькой ванной, в большой квартире с высокими потолками, девочка по имени Света лежала на холодном кафеле и медленно умирала, так и не поняв, зачем её обманули, предали и растоптали её любовь.

Глава 11  Известие о смерти Светы

Не успев зайти в школу, Виктор столкнулся с Ленкой. Она летела по коридору, как всегда воодушевленная, с сияющими глазами.
— Ну как трудовой десант? – спросила она, хитро улыбаясь.
— Тяжело… Всё болит. Спину, наверное, потянул. Не знаю, как отсидеть сегодня весь день, – пробурчал Виктор, чувствуя, как ноет поясница. На этот раз он говорил правду.
Они вместе вошли в класс. Виктор машинально провёл взглядом по рядам, выискивая Светку. Её не было. «Наверное, перепила… Спит сейчас дома», – мелькнула лениво-насмешливая мысль. Он даже слегка усмехнулся и углубился в учебу, думая о том, что нужно будет позвонить ей после уроков.
После последнего звонка, стоя в толпе галдящих школьников, Виктор набрал её номер. Гудки тянулись долго. Он уже собирался сбросить, как вдруг в трубке раздалось тяжёлое дыхание.
— Алло… Света… – сказал он, начиная раздражаться.
— Это не Света, – услышал он незнакомый женский голос.
— А кто это? Я не туда попал? – Виктор нахмурился, поправляя рюкзак на плече.
— Туда… туда… – голос запнулся, послышался всхлип. – Это соседка…
— А где Света? – внутри него что-то кольнуло.
— Светы больше нет… – голос сорвался на плач.
Виктор на мгновение перестал дышать. В коридоре шумели школьники, кто-то смеялся, кто-то ругался, но всё это внезапно стало таким далеким и чужим.
— Как нет? Что значит «нет»?! – закричал он в трубку, чувствуя, как начинают дрожать руки. – Вы что там, с ума сошли?
— Она… она перерезала себе вены… Вчера… Никого дома не было… Если бы родители вернулись раньше… Но они только сегодня утром приехали… Уже поздно… Нет больше нашей Светочки… – женщина завыла и рыдания резанули по его ушам, как ножом.
— Когда… – он выдавил из себя, язык казался деревянным. – Когда это случилось?
— Вчера… Вчера вечером… Молодой человек… простите… – её голос затих и связь оборвалась.
Виктор стоял посреди коридора с телефоном в руке. Мир вокруг него продолжал жить своей жизнью – мальчишки играли в догонялки, девочки шушукались, где-то звенел звонок. А он стоял, смотрел в одну точку и вдруг понял, что воздух в лёгкие больше не входит.
Его трясло. Не от холода, а от чего-то внутри – черного, липкого, от того самого страха, о котором он раньше даже не догадывался. Страха, который назывался виной. Витя сполз по стене на холодный кафель коридора. Его дыхание сбилось. Перед глазами стоял один и тот же кадр: Светка лежит где-то в пустой квартире с окровавленными руками.
«Почему она это сделала?… Может, она видела нас с Наташкой?.. Боже, какой же я подлец… Что мы натворили?..»
Слова сами превратились в рыдания. Глухие, надрывные, как у маленького мальчика. Слёзы катились по щекам, падали на колени, оставляя мокрые пятна на джинсах.
— Что случилось, Виктор? – донеслось сверху.
Он поднял голову. Перед ним стояла Марина Николаевна, учительница алгебры, с раскрытым ртом и испуганными глазами.
— Светка… вены перерезала… – выдохнул он.
— Какая Светка?.. Наша что ли?.. – женщина побледнела.
— Да… наша… – он закрыл лицо ладонями. Слёзы продолжали литься, предательски, без остановки.
— Господи… какой ужас… какой ужас… – забормотала Марина Николаевна, развернулась и почти побежала в сторону учительской.
Витя с трудом поднялся. Его ноги были ватными. Он закинул рюкзак на плечи и вышел из школы. Каждая секунда казалась ему вечностью. Он не слышал шум города, не видел лиц прохожих – шёл, как будто в вязком, тёмном туннеле.
Дома он едва успел снять кеды, как в квартиру ворвалась Лена. Она влетела, словно яркий, шумный ураган, который только сильнее бил по его гулкой, опустевшей голове.
— Виктор! Ты уже знаешь, что случилось? Наша «монашка» покончила с собой… Вот что её угораздило… – заговорила она, размахивая руками.
— Лен, замолчи… и так хреново… – пробормотал он, не поднимая взгляда.
— Зачем она это сделала?.. Даже записки не оставила… – продолжала Лена, её голос звучал слишком буднично, слишком громко. – Ты на похороны пойдёшь?
Витя молчал. Его взгляд был устремлён в одну точку на стене. Наконец он ответил:
— Нет… я не могу…
Он медленно лёг на диван, упёрся затылком в подушку и закрыл глаза. Лена присела рядом, глядя на него своим цепким, любопытным взглядом.
— А я пойду… пообщаюсь… Может, чего узнаю… – сказала она с видом человека, обсуждающего новый сериал.
— Зачем тебе это надо?.. – голос Виктора сорвался. Он даже не повернулся к ней.
— Женское любопытство… – протянула Лена. – Из-за чего такие молодые девушки кончают жизнь самоубийством…
Эти слова больно резанули по его и без того горящей изнутри груди. Витя зажмурился, лицо его исказилось.
— Ленка… иди… домой… Я фигово себя чувствую, – выдавил он.
— Хорошо, любимый… – с неожиданной мягкостью сказала она, поцеловала его в щёку и встала. – Ты придёшь завтра в школу?
— Нет… я буду дома… – голос его звучал пусто.
— Хорошо… отдыхай… – и Лена вышла, тихо прикрыв за собой дверь.
Он так и остался лежать, уставившись в потолок, слушая, как глухо тикали старые настенные часы. Внутри него было одно только слово: «Виновен».
Он даже не заметил, как наступило утро.

Глава 12  Похороны Светы

Витя проснулся около девяти. Голова была тяжёлая, а мысли спутаны. Он лежал, уставившись в серый потолок, когда зазвонил телефон. Гудки звенели в ушах, будто били прямо по вискам.
— Алло… — ответил он хрипло, даже не взглянув на экран.
— Здравствуйте, это Виктор? — в трубке раздался незнакомый женский голос. Он был тихим, но в нем слышалась едва сдерживаемая дрожь.
— Да… А вы кто? — Витя напрягся. Ладони вспотели.
— Меня зовут Надежда Николаевна. Я… мама Светы… — голос женщины оборвался на полуслове, но Виктор понял всё. В его животе что-то сжалось в тугой, болезненный комок.
У него затряслись ноги. Он сел на кровати, вцепившись пальцами в одеяло.
— Извини… но ты же был у Светы на празднике? — спросила она осторожно.
— Да… — выдохнул он, чувствуя, как во рту пересохло.
— А ты не знаешь… почему она так поступила? Что с ней случилось?.. — в её голосе слышалось отчаяние, такое глубокое, что Виктору захотелось закричать.
— Не знаю… — соврал он. — Когда я уходил… Она была весела… смеялась… — слова застревали у него в горле, он слышал, как предательски дрожит его голос.
— А когда ты ушёл? — спросила Надежда Николаевна.
— Ну… я не помню точно… Наверное, часа в два ночи… — соврал он снова и тут же пожалел об этом. Ложь липкой плёнкой растеклась внутри, вызывая тошноту.
— А Наташа и Коля были? — не унималась женщина.
— Да… — сказал Виктор, сжимая телефон так, что побелели пальцы.
— А они во сколько ушли? — спросила она чуть более настойчиво.
— Не знаю… Сразу после меня, наверное… — снова соврал он. Мозг отчаянно искал оправдания, но мысли путались.
— А ты не знаешь, кто спал в моей кровати? — неожиданно спросила Надежда Николаевна.
— Нет… — Виктор почувствовал, как к горлу подступает тошнота.
— А с кем Светочка спала? — теперь её голос звучал тверже, пронзая Виктора насквозь.
— Как спала?.. — он сглотнул, лоб покрылся холодным потом.
— На экспертизе сказали… у неё был половой контакт с мужчиной. Она потеряла девственность… Вся простынь в крови… — голос женщины снова задрожал, и Виктор почувствовал, как сердце болезненно сжалось.
— Господи… — он прижал руку ко рту. — Что вы мне рассказываете… Света… такая хорошая девушка… Может, у неё парень был? — лепетал он, чувствуя, как мир вокруг становится серым и зыбким.
— Навряд ли… Она тебя очень сильно любила… — сказала Надежда Николаевна, и в трубке послышались всхлипы.
— Меня?… Откуда вы знаете?.. — прошептал он.
— Она мне всё рассказывала… — её голос оборвался рыданием.
— Я её тоже любил… — соврал Виктор, и от этих слов у него внутри что-то оборвалось.
— Ну ладно, Витенька… Прости, просто хочу понять, что толкнуло её на это… До свидания… — произнесла она и повесила трубку.
— До свидания… — прошептал Виктор, глядя в пустоту. Телефон выпал у него из рук.
Его охватила истерика. Глухие рыдания сотрясали грудь, он не мог остановиться. Казалось, его тело вот-вот разорвёт на части. Руки тряслись, сердце билось так, будто хотело выпрыгнуть наружу.
Вдруг раздался звонок в дверь. Виктор вздрогнул. Слёзы всё ещё текли по лицу, когда он медленно поплёлся открывать. На пороге стояли Наташка и Коля.
— Привет… спишь что ли? — спросил Коля, входя в квартиру без приглашения.
— Нет… уже проснулся… — прохрипел Виктор, стараясь унять дрожь в голосе.
— Тебе плохо? — спросил Коля, кидая рюкзак на пол.
— Да… Проходите… — Виктор тяжело опустился на табуретку в кухне. — Мне сейчас звонила мама Светки. Спрашивала, во сколько мы ушли. Я сказал, что ушёл в два, а вы сразу после меня. Спрашивала, кто спал в её постели… кто Светку трахнул. Я сказал, что не знаю… — Виктор посмотрел на них. Глаза были красными, лицо мертвенно-бледным.
— А ты что… трахнул её? — спросил Коля, небрежно садясь на диван.
— Да… — выдохнул Виктор. — Она сама захотела…
— Дурак! — ухмыльнулся Коля. — Нафига ты её трогал? Она же девочкой была… Если так хотел, мог бы мне сказать. Я бы Наташкой поделился, не сотрётся… — он засмеялся своим мерзким, глухим смехом, не замечая, как Наташа резко дёрнулась и отвела взгляд.
— Она сама хотела… — голос Виктора сорвался. — В общем, молчите. Говорите, что ничего не знаете. И Ленке не говорите, что я был на дне рождения…
— Хорошо, договорились, — ответили Коля и Наташа одновременно.
Витя опустил голову и закрыл лицо ладонями. Внутри него звучал только один голос:
«Ты убил её.»
В среду были похороны.
С самого утра моросил дождь. Мелкий, липкий, он стекал по рукавам черных пальто и смешивался с редкими слезами. Кладбищенская грязь цеплялась к ботинкам, будто сама не хотела отпускать никого из пришедших.
Весь класс стоял вокруг гроба, молча, вжав головы в плечи, стараясь не смотреть друг другу в глаза. Только Ленка ходила между людьми, как неприкаянная, выискивая обрывки чужих разговоров.
Свету хоронили в свадебном платье. Белом, кружевном, с длинной фатой, закрывающей тонкие пальцы. Её лицо было настолько бледным, что казалось мраморным, но при этом в нём была какая-то странная, пугающая красота — словно смерть вернула ей то спокойствие, которого не было при жизни.
Ленка прислушивалась.
— Говорят, у неё накануне дня рождения был… — шептались две женщины в пуховых платках.
— Да… Семнадцать всего исполнилось… — вздыхала третья, перекладывая венок из руки в руку.
— Бедненькая… — прошуршал чей-то голос позади.
— Говорят, её… девственности лишили… — едва слышно произнесла сухая старуха, и слова её потонули в гуле толпы.
— Наверное, из-за этого и вскрыла вены… — ответила другая.
— Какие-то одноклассники были на дне рождения…
— Да, и мальчик, которого она любила…
— Наверное, что-то у них там произошло..
— Да кто их поймёт… Эту безбашенную молодежь… — слова сливались в один сплошной гул, как рой рассерженных пчёл.
Ленка стояла посреди этого гула и чувствовала, как её сердце начинает биться всё чаще. Она знала, что Света любила Виктора. Знала это наверняка. По тому, как Света смотрела на него в классе, как молчала, когда он шутил громко и грубо, как краснела и опускала глаза, если он случайно дотрагивался до её плеча.
«Но ведь его не было в городе… — подумала Лена, нахмурившись. — Он был на даче у отца… Вроде как…»
Её взгляд затуманился. Она перестала слышать слова вокруг. В голове медленно начинала складываться какая-то картинка — ещё неясная, как отражение в мутной воде, но такая, от которой по коже пробежал холодок.
Она почувствовала, как в животе стянуло страхом. Что-то здесь было не так. И чем дольше она думала, тем сильнее росло это липкое, давящее чувство внутри.


Глава 13  Первый урок с Ольгой Владимировной
В четверг Виктор всё-таки пришёл в школу. Звонок прозвенел как-то гулко, будто стены тоже знали — теперь всё по-другому. Ленки не было. Пустое место за её партой било по глазам сильнее любых слов. Знакомый холодок скользнул под рёбра — тревога подползла к горлу, обожгла изнутри. «После английского наберу», — сказал он себе и сжал кулак под партой.
Ольга Владимировна зашла в класс тихо, но воздух сразу будто натянулся. На ней был строгий костюм — серый пиджак подчёркивал линию талии, белая блузка выглядела почти вызывающе на фоне её холодного взгляда. Она посмотрела прямо на Виктора — взгляд скользнул по нему быстро, но пронзительно, как тонкая игла.
После урока она позвала его к столу.
— Виктор… возможно, сейчас не лучшее время, — сказала она тихо, чуть запинаясь. — Но я сегодня свободна. Мы можем начать заниматься.
— Всё хорошо, Ольга Владимировна. Жизнь продолжается, — проговорил он, стараясь держать голос ровным.
Она кивнула, будто сама себе.
— Где? В школе нельзя. Директор против.
— У меня дома можно, — ответил Витя так быстро, что слова чуть не сбились.
— Это удобно? — спросила она чуть мягче.
— Мама всё равно до восьми не приходит, — отрезал он.
Ольга протянула листок и ручку. Он написал адрес — рука дрожала едва заметно.
На пути домой Витя шёл быстро, почти не чувствуя ног. В магазине он взял шампанское и торт — сам не зная зачем, но внутри горело предчувствие чего-то сладкого и опасного. Дома он метался по комнате, хватался за тряпку, проверял зеркало, менял футболку. Всё внутри сжималось и пульсировало. Телефон с Ленкиным номером так и остался нетронутым. Его мысли были не с ней.
Звонок в дверь раздался, как выстрел. Сердце ухнуло куда-то в живот.
Ольга вошла тихо. На пороге она чуть замерла, огляделась — взгляд у неё был внимательный, цепкий.
— Садитесь сюда, Ольга Владимировна, — Витя отодвинул стул. Она села, сложив руки на коленях.
— Доставай учебники, Виктор, — сказала она строго.
Он пытался читать вслух — слова давались тяжело, сквозь буквы проступал гул крови в висках. Он всё время ловил себя на том, что смотрит на её губы. Они шевелились так близко, и каждое «th» звучало, как шёпот где-то под кожей.
— Может, чай? — он сказал это почти с надеждой.
— Можно, — кивнула она.
Он вскочил, как мальчишка. Ольга пошла за ним — её каблуки тихо постукивали по линолеуму. На кухне она встала к столу спиной, чуть наклонилась, нарезая торт длинным острым ножом.
Виктор замер за её плечом. Её волосы пахли чем-то дорогим, тяжёлым — этот аромат будто обволакивал голову дымом. Он сделал шаг, медленный, почти неслышный, и произнёс, едва слышно:
— Вы меня сводите с ума…
Она повернулась — их взгляды встретились почти в упор. Несколько секунд — и её ладони оказались у него на щеках, горячие, решительные. Он успел заметить мелкие родинки на её коже, длинные ресницы. Она притянула его к себе — поцелуй получился резкий, горячий, полный какой-то сдерживаемой жажды.
Его сердце грохнуло, кровь зашумела так громко, что он не слышал ничего вокруг.
Он подхватил её на руки — легко, как лёгкую куклу. Занёс в комнату, опустил на диван. На секунду замер, глядя в её глаза — и начал медленно расстёгивать блузку, пуговица за пуговицей, как будто боялся разрушить этот сон одним неловким движением.
Он расстегивал её блузку медленно, пуговица за пуговицей. Белая ткань расходилась, открывая нежную кожу, тонкое кружево бюстгальтера. Ольга лежала молча, смотрела ему в глаза, как будто проверяя – дойдет ли он до конца.
Его руки дрожали. Он никогда раньше не чувствовал себя таким сильным и таким слабым одновременно. Внутри всё сжалось в комок. Он наклонился к её груди, к её шее, чувствуя, как запах её духов сводит его с ума окончательно. Его губы жадно искали её кожу.
Вдруг Ольга схватила его за волосы и слегка оттолкнула.
— Подожди… — её голос дрогнул.
— Почему? — Виктор смотрел на неё затуманенным взглядом.
— Это неправильно… — она отвернулась. — Ты мой ученик… Ты ещё ребёнок…
— Я не ребёнок! — почти выкрикнул он и снова потянулся к её губам.
Она закрыла глаза и позволила ему снова коснуться её. Несколько секунд поцелуй был горячим, но вдруг Ольга резко оттолкнула его сильнее.
— Хватит! — сказала она резко, почти испуганно. — Одевайся. Мы не можем. Прости. Я должна идти.
Она застегнула блузку быстрыми, дрожащими руками. Виктор сел на диван, опустив голову. У него колотилось сердце, он не мог дышать. Ольга взяла сумку, посмотрела на него ещё раз – в её взгляде было всё: страх, желание, стыд.
— Я… я завтра тебе позвоню, — выдохнула она и вышла из квартиры, закрыв дверь так тихо, будто её и не было.
Виктор сидел молча. В груди было пусто и больно. Он почувствовал себя никем. Вдруг воспоминание о Светке ударило по голове – её мёртвое лицо, свадебное платье, шёпот женщин на похоронах. Он зажал голову руками.
«Что со мной не так?»
Тихий рывок, всхлип, потом – крик. Он не помнил, как начал бить кулаками по стене, по дивану, по собственной груди. Ему хотелось разорвать кожу и достать сердце, чтобы оно перестало так больно биться.
Вдруг снова прозвучал звонок в дверь. «Она вернулась?» – мелькнуло в голове. Виктор рванул к двери. Ольга Владимировна вошла быстро, скинула туфли и, едва закрыв за собой дверь, обняла его. В ее движениях чувствовалась странная решимость и одновременно нежность.
—Ты верен что этого хочешь?— спросила она тихо.
— Уверен…— шёпотом ответил Виктор.
— Пошли в комнату …—она взяла его за руку и быстро повела на диван.
Сев на диван, он посмотрел на нее внимательно и понял, что не хочет казаться перед ней мальчишкой. Он хотел быть мужчиной. Виктор осторожно провел руками по ее плечам, обнял, прижал к себе. Их губы встретились в долгом поцелуе, который жгучей волной отозвался в груди и животе. Ольга провела рукой по его шее, наклонила его голову к себе и снова поцеловала, на этот раз мягче, глубже, будто проверяя его намерения. Он схватился за её грудь и стал жадно целовать соски. А вторая рука, тем временем, стала снимать с учительницы трусики. Ольга быстро сняла с него рубашку и впилась пальцами в упругую, жилистую юношескую грудь. Витя держался из последних сил, так сильно ему хотелось взять ее целиком, пронзить насквозь. Он положил свою руку ей между ног и, пальчик за пальчиком, стал нежно ее поглаживать. Ольга ощутила резкий прилив крови к низу живота. Ее желание теперь было на одном уровне с Витиным.
- У тебя есть презерватив? —Виктор кивнул.
- Да, есть…..- ответил он шепотом.
- Давай…- сказала она.
Виктор достал из-под покрывала уже приготовленный презерватив. Ольга быстро его надела на детородный орган Виктора и прыгнула сверху. Она сама ввела его в себя. Ольга прыгала на нем, словно на батуте. Им было очень хорошо. Виктор ласкал её грудь, играл с сосками и нежно постанывал. Ольга несколько раз нагибалась к его лицу, кусала губы и сразу «залечивала» их влажным языком. Вдруг, они оба закричала от удовольствия. Их тела, пропитанный потом, вздрагивали еще несколько секунд.
Когда всё закончилось, Ольга Владимировна вернулась из ванной и спокойно села на стул, положив ногу на ногу. Она достала сигарету и закурила, глядя в окно.
Ольга спрыгнула с Вити и спросила:
- Где у тебя ванна?
- Там….- показал направление рукой Виктор.
 
Когда она вернулась, то спокойно села на стул, положила ногу на ногу и закурила.
– Виктор… Ты меня удивил, – сказала она, улыбнувшись краешками губ.
– В хорошем смысле? – он не мог сдержать дрожь в голосе.
– В хорошем. Ты… уже взрослый. Гораздо более взрослый, чем кажешься, – сказала она, глядя прямо ему в глаза.
Он почувствовал, как от этих слов его грудь наполнилась каким-то особенным теплом. В этот момент он был счастлив.
– Ты что, уже уходишь? – спросил он, заметив, что она начала одеваться.
– Да, пора. Слушай… А у тебя с Ленкой что-то было? – спросила она вдруг, немного отворачиваясь.
– Нет, – ответил он быстро.
– А со Светой? – её голос звучал осторожнее.
– Нет… – Виктор отвел взгляд.
– Говорят, что она… сделала это из-за любви, – сказала Ольга, вздыхая.
– Не знаю… Мы просто сидели с ней за одной партой, – тихо ответил он.
— Оленька, иди ко мне….Я покажу тебе все, что я умею…— взяв ее руку Виктор потянул ее к себе, в тот момент он не хотел говорить о своих одноклассницах, он думал только о ней.
Ольга Владимировна затушила сигарету о подоконник и лягла рядом со своим юным опытным любовником. Виктор поцеловал ее грудь, живот и стал медленно спускаясь вниз. Сильными руками он раздвинул ей ноги, обнажив все прелести. Аккуратно положив язык ей на клитор, он стал медленно водить туда-сюда. Ольга ловила ртом воздух, пытаясь не задохнуться от душащего ее кайфа. Пронзительный крик символизировал долгожданный оргазм. Немедля, она повернула Виктора на спину и стала делать ему миньет. Он кончил моментально.
— Оленька, ты наверно догадывалась, что я тебя давно люблю….?— спросил Виктор, придя немного в себя.
— Да… конечно… Ты всё время краснел передо мной…— ответила она.
— Мы продолжим наши уроки? — задал он сразу вопрос в лоб.
— Думаю, что да! — ответила Ольга.
— Тебе понравилось? — Витя хотел снова от нее это услышать.
— Очень….. Ты не отразим…— ответила Ольга и встала с дивана.
Для Виктора это были самые приятные слова на свете. Он  был счастлив в тот момент.
—Ты что, уже уходишь? — испуганно спросил Виктор, глядя как учительница стала одеваться.
— Да… Нужно идти домой. Ну ладно! Следующий урок в  воскресенье….— снова строго заговорила Ольга Владимировна.
— А можно я буду называть тебя Оленька?— тихо спросил Виктор.
— Можно, но только здесь…. А в школе я — Ольга Владимировна… И ещё, не проявляй ко мне знаки внимания на уроках… Пожалуйста…— сказала Ольга, застегивая блузку.
Как только за Ольгой закрылись двери, Виктор вспомнил про звонок Лене. Он набрал её номер.
– Алло, здравствуйте… А Лену можно? – спросил он, стараясь говорить ровно.
– Здравствуйте. А кто это? – ответил женский голос.
– Это Виктор… – осипшим от волнения голосом произнёс он.
– Лены сейчас нет. Я её мама, Елизавета Ивановна, – женщина представилась спокойно и немного устало.
– А где она? – спросил Виктор, почувствовав, как тревога сжимает горло.
– В больнице, – коротко ответила женщина.
– Где? В какой больнице? – испуганно переспросил он.
– В городской. Утром отвезли, —сказала она ровным голосом.
– А что с ней? – Виктору казалось, что сердце сейчас выпрыгнет из груди.
– Пока не знаю точно. Что-то по женской части, – Елизавета Ивановна сделала паузу и добавила, чуть строже: – Витя, это её личное, понял?
– Понял… – тихо ответил он.
– Можешь к ней съездить, она в гинекологии, – сказала мать Лены, смягчившись.
– Хорошо… Спасибо… До свидания, – он медленно положил трубку.
Виктор сидел, уставившись в одну точку. «Что же это такое? Может, кровотечение… Я ведь даже не предупредил её про таблетки… Олух…» Мысли метались, поднимая внутри липкий холод страха. Он резко встал, накинул куртку и вызвал такси до городской больницы.
– Здравствуйте. Подскажите, в какой палате лежит Елена Захарова? – спросил он у дежурной медсестры.
– В десятой, на втором этаже, – ответила она, оценивающе глядя на него. – Наденьте бахилы и халат, потом проходите.
Виктор быстро выполнил указания и поднялся на второй этаж. Перед дверью в палату №10 он замер на секунду, глубоко вдохнул, собрав в кулак остатки храбрости, и постучал.
– Заходите, – отозвался женский голос.
– Можно? – спросил он, неловко входя.
В палате было шесть кроватей. Женщины лежали тихо: кто спал, кто читал книгу.
– Извините… Мне нужна Лена Захарова, – проговорил Виктор.
– У окна, – ответила одна из женщин, махнув рукой в сторону.
Лена лежала на боку и дремала. Виктор подошёл и тихо позвал:
– Лена… Лена…
Девушка приоткрыла глаза, увидела его и слегка вздрогнула.
– Ой… Вить… Привет… Ты чего пришёл? – в её голосе прозвучала растерянность.
– А что, не ждала? – попытался улыбнуться он.
– Нет… – Лена отвела взгляд, будто стыдилась.
– Что случилось? – спросил он мягко.
– Да ничего страшного… – она замялась. – Просто начались очень сильные месячные, меня тошнило, голова кружилась… Вот и привезли.
Виктор смотрел на неё, чувствуя нарастающую вину.
– Лен, это из-за таблеток… Я должен был тебя предупредить… Прости, – сказал он, понизив голос.

– Ничего… – Лена попыталась улыбнуться. – Полежу пару дней и выпишут.
– Хорошо, Ленусь… Выздоравливай скорее, ладно? – сказал он, нежно поцеловав её в щёку. – Я побегу.
– Ну ладно… Пока, любимый… – проговорила она, глядя ему вслед с легкой грустью.
Когда Виктор вышел, соседка по палате спросила Лениным голосом:
– Это твой жених?
– Да… – мечтательно ответила Лена, улыбаясь. – Мой любимый.
– Красивый парень… Повезло тебе, – в голосе женщины прозвучала завистливая доброта.
– Я знаю… – Лена снова закрыла глаза и улыбнулась, прижимая руку к груди.


Глава 14 Встреча с Надеждой Николаевной

Пятница началась для Вити со встречи с Надеждой Николаевной. Мама Светы уже ждала его в коридоре школы. Она стояла прямо, сжала ручку сумки так крепко, что побелели костяшки пальцев.
– Виктор, мне нужно поговорить с тобой, Наташей и Колей, – сказала она, не моргая.
Витя зашел в класс. Наташа сидела за его партой, склонив голову на руки. Её волосы рассыпались по столу, скрывая лицо.
– Я с Колей поругалась… Можно я с тобой посижу? – спросила она, даже не поднимая глаз.
– Давай не сейчас. Тут Надежда Николаевна пришла. Где Колян? – спросил он, уже начиная нервничать.
– Дома… Мы поругались. Я сказала ему, что люблю тебя, – её голос звучал глухо, почти безжизненно.
– Ты что, дура? Зачем ты ему это сказала?! – зло процедил Витя.
– Витя, Наташа! – позвала Надежда Николаевна из коридора. – Я жду.

Они молча переглянулись и вышли.
В коридоре пахло старой побелкой и сыростью. Женщина стояла, опершись о подоконник.
– Наташа, может вы расскажете, что было на самом деле? И где Коля? – её голос звучал спокойно, но в этой спокойности была опасность.
– Коля дома… Приболел, – быстро ответила Наташа, поправляя волосы и оглядываясь, будто искала, куда сбежать. – А что было… Да ничего не было. Посидели, выпили, разошлись по домам… и всё.
Она тараторила, слова срывались с её губ, как горох по железу.
– А кто спал в моей спальне? – спросила женщина холодно.
– Я… с Витькой, – Наташа посмотрела на Виктора и чуть заметно усмехнулась. – Ну и что… Мы уже взрослые.
В груди Вити разливалось странное чувство. Страх постепенно сменялся облегчением, сладким и липким.
– Хорошо, – кивнула Надежда Николаевна. – А кто спал со Светой?
– Не знаю… Может, Коля? – выпалила Наташа, не глядя женщине в глаза.
– Коля?.. – женщина удивлённо подняла брови. – Но ей ведь никогда не нравился Коля… Экспертиза показала, что насилия не было. Всё было… по согласию.
Она вгляделась в Наташу, затем в Виктора. Девушка молчала, кусая губы. Витя почувствовал, как внутри поднимается волна радости. Всё. С него сняли обвинения. Он выжил. «Спасибо, Наташка», – подумал он, глядя на неё искоса. А она, кажется, всё поняла. Её губы дрогнули в едва заметной ехидной улыбке.
– А кто подарил ей это бельё? – спросила женщина устало.
– Колян, – быстро ответила Наташа, даже не задумавшись.
Надежда Николаевна кивнула, будто что-то решив для себя.
– Значит, Николай… Ладно… Извините.
Она отвернулась и медленно пошла к выходу. Её шаги звучали по пустому коридору как удары сердца.
Наташа схватила Витю за руку и потащила в класс. Сев за парту, она наклонилась к нему так близко, что её волосы коснулись его щеки.
– Так и говори. Мне плевать, если родители узнают, что я не девочка. Мы с тобой спим – и точка. А Колька пусть сам отмывается… Я с ним больше не хочу, – её голос был тихим, но в нём звенела стальная злость.
– А если она к нему пойдёт? Он всё расскажет, – Витя чувствовал, как его радость постепенно растворяется в страхе.
– И что? Как он докажет? Мы скажем, что он врёт, – Наташа смотрела в его глаза и её губы дрожали в злой усмешке. – Ты, Витя, просто мальчик. А я умная.
– Ты дьявол во плоти, Наташа, – сказал он, чувствуя, как по спине бегут мурашки.
– Нет, Витя. Я просто умная, – повторила она, откидывая волосы за плечи и улыбаясь так, будто только что выиграла важную войну.
Тем временем, в квартире Коли стояла удушающая духота. Вонь от мусорного ведра перемешивалась с кислым запахом дешёвых носков, валявшихся под батареей. Стол был завален грязной посудой и кружками с остатками чая. Пыль лежала на телевизоре плотным серым слоем. В углу валялся его школьный рюкзак, раскрытый, как рана, из которой торчали тетради.
Звонок в дверь. Коля медленно поднялся с продавленного дивана. На нём была вытянутая футболка с пятном кетчупа и домашние брюки. Его лицо было опухшим от сна и слёз.
– Надежда Николаевна?.. – он не верил своим глазам. – Зачем вы пришли?..
– Николай, – её голос срывался. – Виктор с Наташей сказали, что в ту ночь со Светой был ты. Скажи мне… почему она порезала себе вены?
Комнату будто пронзил гром. Коля схватился за косяк.
– Я?.. Так и сказали? – прошептал он, чувствуя, как мир вокруг начинает плыть.
– Да… – сказала она тихо. – Я только что была у них в школе.
Коля понял всё сразу. Они предали его. Двое против одного. И кто теперь поверит ему?
– Надежда Николаевна… – его голос задрожал. – Что бы я вам ни сказал… вы всё равно не поверите. Простите меня… Я виноват в её смерти… Но только потому, что оставил её одну…
Его лицо перекосилось. Слёзы брызнули из глаз. Он зарыдал, уткнувшись в ладони, как маленький мальчик, который упал и разбил колени до крови.
– Коля… Я прощаю тебя… Светочку уже не вернуть… Пусть это останется на твоей совести, – сказала она, глядя на него взглядом, от которого хотелось провалиться под землю. Она развернулась и ушла, оставив за собой запах дешёвых духов и безысходности.
Коля остался стоять посреди комнаты. Тишина была глухой, словно вся квартира превратилась в огромный гроб. Перед глазами снова и снова возникало бледное лицо Светы, её потухшие глаза. Он схватил голову руками и завыл, моля хоть о какой-то тишине в душе.
Когда соседи почувствовали запах газа и вызвали помощь, было уже поздно. Коля лежал на кухонном линолеуме, с посиневшими губами и лицом, на котором застыла такая долгожданная… тишина. Он был мёртв.

Глава 15  Встреча Лены и Ольги у Виктора

Субботнее утро было медленным и сонным. Сквозь шторы пробивался тусклый серый свет, освещая пыльные частицы в воздухе. Виктор лежал на кровати, уткнувшись лицом в подушку, и досматривал какой-то обрывочный сон, в котором всё было просто и спокойно.
Резко зазвонил телефон.
Звонок резал тишину комнаты, как нож режет ткань. Виктор вздрогнул и вслепую потянулся к трубке, уронив её на пол. Нащупав, поднёс к уху.
– Витька… держись… – голос Наташи звучал странно. В нём не было её обычной уверенности, ехидства и холода. Только напряжённость и пустота.
– Что случилось?.. – спросил он, не проснувшись до конца, голос был хриплый, словно ржавый ключ поворачивали в замке.
– Колька… Колька умер… – теперь её голос дрогнул, в нём появилась сдавленность. Виктор услышал, как она всхлипывает, прижимая трубку к губам.
– Как? Почему?.. – он сел на кровати. Комната качнулась перед глазами. Обои с серыми цветами, старая полка с книгами – всё это поплыло, будто в мутной воде.
– Не знаю… Говорят, он газом отравился… – голос Наташи стал тише, словно она отошла от трубки или закрыла рот ладонью.

– Господи… Почему?.. – у Вити внутри всё оборвалось. Он обхватил голову руками. Сердце заколотилось так, что он слышал его стук в висках.
– Никто ничего не знает… Мне мама его позвонила… – теперь Наташа рыдала в полную силу. Сквозь её плач Виктор слышал обрывки её дыхания, её рыданий, которые будто впивались в уши, оставляя кровавые царапины.
– Это мы с тобой виноваты! – закричал он в трубку, и эхо этого крика отозвалось в пустой комнате, звоном в ушах и тупой болью в затылке.
Он не помнил, как отбросил телефон. Он закрыл лицо руками и завыл так, как воют животные, которых ранили в самое сердце.
– Господи… ну что же это такое… – кричал он в никуда, в пыльный воздух своей комнаты, где пахло старой подушкой и вчерашним чаем. – Ну зачем он это сделал?… Коля… прости… прости нас!!!…
Его голос срывался на хрип, горло болело от крика, а перед глазами вставало лицо Коли: бледное, растерянное, с той самой улыбкой, когда они в последний раз сидели вместе на перемене. Улыбка, которая теперь навсегда будет мёртвой.
Слёзы потекли по щекам, капали на одеяло, оставляя тёмные пятна. Виктор вжимался в подушку и рыдал, сжимая её так, будто мог выдавить из неё всю боль.
Снаружи кто-то стучал ковёр, хлопая по нему с глухим звуком, и эта обыденность, этот звук чужой жизни только усиливал его отчаяние.
Впервые за долгое время он почувствовал, что внутри него умерло что-то важное. И это не вернуть никогда. Воскресное утро было тягучим и серым. Сквозь стекло балконной двери пробивался редкий свет, падая на зеленый ковёр с узором, который Виктор ненавидел ещё с детства. Комната пахла застоявшейся пылью, старой одеждой и сыростью. Воздух был тяжёлым, как после дождя.
Раздался звонок в дверь. Глухой, словно звонили не в его квартиру, а в другое измерение. Виктор медленно поднялся с дивана, на котором сидел, сгорбившись, глядя в пол. Его глаза были красные и опухшие, под ними залегли синие мешки, лицо казалось осунувшимся и каким-то грязным от бессонной ночи. Он открыл дверь.
На пороге стояла Ольга Владимировна – аккуратная, как всегда, в светло-сером пальто, с накинутым голубым шарфом. На лице лёгкий макияж, а в глазах удивление.
– Виктор, здравствуй, – сказала она своим мягким голосом, но в нём сквозила строгая нотка.
– Проходи, Оленька, – вяло ответил Виктор, отступая в коридор. Дверь скрипнула и закрылась.
Она сняла пальто, повесила его на крючок, поставила аккуратные бежевые туфли рядом с его огромными растоптанными кроссовками и посмотрела на него внимательнее.
– Ты что такой? Болеешь, что ли? – спросила она, заметив его опухшие глаза и бледное лицо, покрытое тенью щетины.
– Со мной всё хорошо, – глухо сказал он и отвернулся. – Коля умер…
– Коля?.. – Ольга ахнула, её глаза распахнулись от ужаса. – Как умер?
– Газом отравился… – Виктор говорил, словно по бумажке. В голосе не было ни жизни, ни эмоций. Только пустота.
– Господи… Какое несчастье… – прошептала Ольга и тяжело вздохнула, снимая шарф. Её серьги звякнули, когда она поправила волосы.
Виктор пошёл в комнату, волоча за собой ноги. Она осторожно последовала за ним, чувствуя, как холодный пол коридора кусает ступни. Комната встретила её запахом дешёвого мужского дезодоранта и старой шерстяной кофты, брошенной на стул. На столе лежала пустая кружка из-под чая и крошки от хлеба.
– И когда похороны? – спросила она тихо, садясь рядом с ним на диван, который скрипнул под их весом.
– Завтра… – отрезал Виктор, глядя в пол, где на ковре валялись носки и учебник по математике.
– Ты пойдёшь? – Ольга повернулась к нему и её взгляд смягчился.
– Нет… – буркнул он, и по губам его скользнула едва заметная тень удовлетворения. Как будто груз с плеч сполз, но вместо облегчения осталось только опустошение.
– Значит, завтра у вас уроков не будет, – вздохнула она, глядя в окно, где на подоконнике стояла старая чашка с засохшей землёй, в которой когда-то рос кактус.
– Значит, не будет… – повторил он тихо.
Она мягко положила его голову себе на плечо. От неё пахло дорогим парфюмом с нотками жасмина, и этот запах вдруг показался ему чужим и неприятным, как будто  с другого мира.
Он поцеловал её в щёку, чуть задержав губы. В этот момент его сердце дернулось – то ли от жалости к себе, то ли от животного желания почувствовать её мягкое тело и забыться.

– Ты хочешь меня? – спросила она неожиданно тихо, почти застенчиво, но в её голосе всё же звучала та самая ехидная нотка, которую Виктор всегда слышал в её интонациях, особенно когда она им командовала на уроках.
– Да… – выдохнул он. – Я всегда тебя хочу… Ты же знаешь… Я тебя обожаю…
Он провёл рукой по её лицу, чувствуя холод её кожи, как  у ледяной куклы.
– Подожди… Можно я схожу в ванну? – её голос стал твёрже.
– Конечно… – Виктор не сопротивлялся. Он просто сел на край кровати, проводя руками по коленям, будто пытаясь согреться.
Ольга скрылась за дверью ванной. Сквозь тонкие стены он слышал, как журчит вода, как она смывает с рук чужую пыль и улицу. Виктор тем временем быстро расстелил постель, скинул с себя футболку и штаны, залез под одеяло и закрыл глаза.
Ему хотелось только одного – забыться. Раствориться в её запахе, в её теле, в её искусственной ласке, чтобы не слышать в своей голове Колькин голос, плачущий, умоляющий, обвиняющий.
Через несколько минут дверь ванной открылась. Ольга вошла в комнату. Её волосы были чуть влажными, а лицо – свежим. Она смотрела на него сверху вниз.
– Ты уже ждёшь меня? – спросила она, и в её голосе звучала привычная власть.
– Иди скорее… Я так хочу тебя… – прошептал Витя, протягивая к ней руки, как утопающий тянется к спасительному кругу.
Ольга медленно, почти театрально, стала раздеваться перед ним. Она сняла блузку, аккуратно сложила её на стул, потом стянула юбку и колготки. На ней остались только кружевной белый лифчик и тонкие трусики.
Она провела пальцами по мягкому кружеву, задержавшись на застёжке.
Витя смотрел на неё, не мигая. Внутри него всё горело, но вместе с этим желанием жила пустота, тёмная, вязкая, от которой не было спасения.
– Оленька… иди скорее ко мне… Я сам всё сниму… – его голос дрожал от напряжения.
В этот момент ему было всё равно, кто она. Главное, чтобы хоть на несколько минут стало тихо в голове, где до сих пор звучал Колькин голос: “Витя… прости…”
Она легла к нему, и они стали целоваться. Он ласкал её грудь и нежил пальчики в ее «пещерке». Когда она уже была готова, Виктор сказал:
– Давай, я поверну тебя задом, я хочу целовать твою попку.
Ольга не сопротивлялась. Она повернулась к нему задом, и он сначала нежно целовал ей спинку и попку, а потом, не предупредив её, воткнул свой детородный орган в заднее отверстие, как он привык это делать с Наташкой. Ольга вскрикнула, она не ожидала, что он так поведёт себя. Ей было очень больно. Виктор вцепился в неё мертвой хваткой и стал так сильно и глубоко вводить свой окаменевший член, что она закричала. Ее крик завел его еще больше, и он стал еще более грубо и резко её трахать. Она просто ничего не могла сделать. Через несколько минут они оба получили заветный оргазм. Когда Виктор повернул Ольгу к себе, то увидел, что ее глаза полны слез.
– Ты что, озверел?! – голос Ольги срывался. Её лицо было перекошено болью и страхом, волосы прилипли ко лбу, глаза заблестели от слёз.
– Прости, Оленька… – Витя тяжело дышал, грудь ходила ходуном. – Ты меня сводишь с ума… Я не могу себя контролировать…
Он говорил искренне, но в его голосе звучала холодная, тёмная жажда обладания. Ольга, сидя на краю кровати, прижимала колени к груди, пытаясь справиться с болью.
– У меня никогда не было… анального секса… – тихо, почти шёпотом произнесла она. Голос дрожал, как тонкое стекло перед трещиной.
– Но тебе понравилось? – Витя наклонился к ней, и его глаза горели странным безумием.
– Мне было больно! И я больше не хочу так… – Ольга вытерла слёзы тыльной стороной ладони, но взгляд её оставался твёрдым. Она смотрела на него снизу вверх, будто умоляя вернуть ей утраченное достоинство.
– Я хочу тебя снова! – вдруг прохрипел Витя, и в следующую секунду жадно прыгнул сверху. Их тела снова слились в судорожном экстазе, полном отчаяния, грубости и бессильной ярости.
Тишину квартиры прорезал резкий звонок в дверь. Оба вздрогнули. Виктор испуганно соскочил с дивана, натянул халат и прислушался. В коридоре пахло затхлой обувью, пылью и чем-то кислым – то ли от давно не мытой тряпки, то ли от грязной посуды в раковине.
– Кто это может быть? – сказал он вслух, глядя в пол.
– Это случайно не Лена? – Ольга быстро начала натягивать колготки, дрожащими руками застёгивая лифчик. Её лицо было смертельно бледным.
– Нет… Она в больнице… Может, соседка? – Витя пожал плечами и, тяжело ступая, пошёл к двери.
Он открыл дверь. На пороге стояла Ленка – растрёпанная, но сияющая. Её глаза блестели от радости встречи. На ней была короткая джинсовая юбка и белая футболка с принтом роз.
– Лена? Откуда ты взялась? – удивлённо спросил Виктор, заслоняя вход в квартиру своим телом.
– С больницы и прямо к тебе! – она радостно запрыгнула на него, обвивая руками за шею, целуя то в губы, то в щёку, то в подбородок.
– Но… я тебя не ждал… – Виктор пытался отцепить её руки.
– Почему? – спросила Лена, её улыбка спала, глаза потемнели.
– Потому что… – он запнулся, нелепо загораживая проход.
– Ты что, не один? – тревожно спросила она, пытаясь заглянуть за его спину.
– Я… да… – резко ответил Витя.
– А кто у тебя? – Лена попыталась отодвинуть его, но он не пускал.
– Да так… друг один… – Витя продолжал преграждать путь.
Лена вдруг опустила глаза и увидела туфли на бежевой платформе. Сердце её сжалось, как от удара ножом.
– Это что… Ольга у тебя? – голос её задрожал, и, толкнув Виктора, она влетела в комнату.
Ольга стояла у кровати, застёгивая блузку дрожащими пальцами. Волосы спутаны, глаза красные от слёз.
– Ольга… как ты могла… – голос Лены сорвался, лицо исказилось от злобы и отчаяния. – Это мой парень… Ты… ты соблазнила его… Тварь!!!
Она бросилась к Ольге, схватила её за длинную косу и дёрнула с такой силой, что та закричала от боли.
– Ленка! Прекрати, что ты творишь?! – закричал Виктор, пытаясь разнять их.
– Это я творю?! – Лена обернулась к нему, её лицо было искажено безумием. – Ты с ней спишь!!! Ты меня трахнул! А теперь её трахаешь! Господи, какая же я дура… Я верила тебе… А ты, проститутка… – она резко отпустила волосы Ольги и уставилась на неё звериным взглядом. – Он же твой ученик… Как ты могла… Ты же знала, что я его люблю… Ты знала!!!
– Ленка, успокойся!!! – Витя схватил её за плечи.
– Зачем тогда ты со мной спал?! – в её голосе слышалась вселенская обида.
– Ты сама хотела… – спокойно, почти холодно ответил Виктор.
– Так ты что, с ней спал? – Ольга с ужасом посмотрела на Виктора.
– Один раз… – быстро ответил он, словно отмахиваясь от мухи.
– Не один, а три!!! – закричала Лена, рыдая так, что плечи её мелко дрожали.
– Прости, Лена… Я не знала… – пробормотала Ольга, избегая взгляда девушки. – Виктор, проводи меня…
Она быстрым шагом пошла к выходу. Виктор не пытался её остановить. Он только смотрел ей вслед, в голове гулко билось: «Она ушла…»
Он вернулся в комнату. Лена стояла посреди ковра, вся мокрая от слёз, губы дрожали.
– Лена, уходи… – сказал он ровно, без эмоций.
– Я не уйду, пока ты мне всё не объяснишь!!! – вскрикнула она, голос её надломился.
– Я ничего тебе не буду объяснять… – его голос звучал мертво. – Я тебя никогда не любил. И не люблю. Ты это знаешь. Я не клялся быть тебе верным. Я не собираюсь больше поддерживать с тобой отношения. Так что уходи и больше никогда не приходи.
– Это из-за неё? – дрожащим голосом спросила Лена.
– Да! – выкрикнул он. – Я её люблю! Я буду только с ней! Всё! Уходи!
Он схватил её за локоть и потащил к двери.

– Витя… ну… прости меня… я сорвалась… я прощаю тебя… – Лена жалобно всхлипывала, хватая его за руки. – Я знаю, ты не виноват… Она сама к тебе липла… Я видела… в школе…
– Нет! Уходи! – крикнул он, глаза его налились кровью. – Я тебя ненавижу… Все вы твари… похотливые… И Светка, и Наташка… все проститутки!
– Ты что… и со Светкой спал? – еле слышно спросила Лена.
– Да, спал… И с Наташкой спал… – грубо рявкнул он.
– Так это… Светка из-за тебя вены перерезала? – тихо проговорила она, смотря ему прямо в глаза.
– Да!!! Она нас с Наташкой в ванне застукала… Увидела, как я Наташку в задницу трахал… – Витя весь раскраснелся, дыхание сбилось.
– Наташку… куда?.. – Лена медленно мотала головой, не веря своим ушам.
– В задницу… Её все пацаны из класса трахают… Что, не знала?! – орал он, как безумный.
– Нет… – Лена осела на пол, обхватив руками голову.
– Ну теперь знаешь! Уходи! – Витя смотрел на неё сверху вниз с ненавистью и усталостью.
– Нет… я не уйду… Я прощаю тебя… Я всё тебе прощаю… Я люблю тебя… слышишь… люблю… – Лена прижалась к его ногам, цепляясь за халат, её плечи содрогались.
– Не нужно меня прощать… Я всё равно не буду с тобой… Я тебя не люблю… – жёстко сказал Виктор, пытаясь высвободиться.
– Витя… как я буду жить без тебя?.. – всхлипывала она, прижимаясь к его ногам.
– Не знаю. И мне всё равно, – ответил он хрипло и отстранился, глядя куда-то в темноту за окном, где на улице скулила бродячая собака, а в его голове звучала только тишина и холод.


Глава 16   Убийство Наташи и смерть Лены

Лена вышла на лестничную клетку и заревела пуще прежнего. В глазах всё плыло, стены будто дрожали вместе с её телом. Она почти не чувствовала ног, спускалась, цепляясь за перила, а рыдания душили её и вырывались вместе с воздухом.
На улице воздух пах вечерней пылью, гарью машин и липовым цветом, но она ничего не ощущала. Девушка шла быстро, почти бежала, сжимая руками грудь, будто пытаясь собрать себя обратно. Сердце разрывалось. Каждый Витин крик, каждое оскорбление – как раскалённая игла в самое нутро. «Я ненавижу тебя… ты мне не нужна…» – звучало снова и снова.
Она брела по пустым кварталам. Фонари медленно зажигались один за другим, как слепые глаза стариков, и город становился страшным. Ей так хотелось прижаться к кому-то, уткнуться лицом в чью-то грудь, слышать ровное дыхание рядом и чувствовать руку, осторожно гладящую по волосам. Но рядом не было никого. Мама с отцом на даче, в доме тихо и пусто.
Она зашла в прихожую, бросила сумку на пол, не раздеваясь, села прямо у двери и открыла свою записную книжку. Страницы дрожали в её пальцах. Она пролистывала знакомые имена, как спасательные круги, ища хоть кого-то, кто ответит и вернёт её обратно в жизнь.
– Наташка, привет! – голос сорвался, она почти всхлипнула.
– Привет, Лена! Ты что звонишь? – в трубке раздался голос одноклассницы, удивлённый, ровный, как будто ничего в жизни не происходило.
– Наташ, скажи, а Витька был у Светки на дне рождении? – спросила Лена, и в её голосе прорезалась решимость, готовая в любую секунду превратиться в безумие.
Наташа на секунду замолчала. Лена слышала её дыхание, и это ожидание резало уши.
– Был… А что? – голос Наташи теперь звучал с ленивым нетерпением.
– А ты с ним была? – спросила Лена, будто кидая последний вызов судьбе.
– Была… – равнодушие Наташи било сильнее любых ударов.
– Ты – тварь!… Шалава!… Проститутка!… Я убью тебя… – закричала Лена, и её крик, кажется, слышали все стены.
– Что ты за ним бегаешь? Он ведь тебя не любит! Он и Светку трахнул на дне рождении… И со мной был… Что ты хочешь от него? – Наташа смеялась коротко и зло, наслаждаясь её унижением.
– Что ты понимаешь в любви? Ты только в жопу трахаешься!... Ты тварь!… – плакала Лена, сжимая в кулак волосами виски.
– А ты откуда знаешь? Кто тебе сказал? – Наташа, казалось, даже развлекалась этим разговором.
– Витя сказал… – хрипло ответила Лена, сама не веря, что может говорить вслух.
– Подумаешь! Ну и ладно! Я Виктора тоже люблю! Вот увидишь, он всё равно будет со мной! Ты-то ему точно не нужна! – с этими словами Наташа плюнула ей в душу.
– Я убью тебя… – тихо и очень твердо произнесла Лена и бросила трубку.
Она встала, подошла к зеркалу в прихожей и посмотрела в свои красные, опухшие глаза. Перед ней стояла не она какая-то тень, изломанная, чужая. Волосы растрепались, на щеках размазанная тушь, губы искусаны до крови. Её тело трясло, а внутри уже не было страха, только страшное спокойствие.
Она зашла на кухню. Всё вокруг было знакомым и ненавистным одновременно: жёлтые шторы с апельсинами, новый стеклянный чайник, запах каши, оставленной в кастрюле с утра. Лена открыла ящик, достала нож для мяса, длинный, тяжёлый, холодный. Его отец наточил совсем недавно. Она провела пальцем по лезвию. Кровь выступила сразу, тонкой блестящей каплей. Это не больно, подумала она. Не страшно.
Она засунула нож в сумку и вышла, закрыв дверь ключом так тихо, будто уходила на уроки.
Дверь квартиры Наташи распахнулась резко. Та стояла на пороге в домашнем халате, с мокрыми волосами после душа, и смотрела удивлённо, даже насмешливо.
Лена не дала ей и слова сказать. Она выхватила нож и с каким-то животным рыком вонзила его в Наташино горло. Тепло хлынуло на руку. Наташа вскрикнула, попыталась прижать ладонями шею, но кровь била, вырывалась, стекала по её груди и заливала пол коридора.
Последнее, что она увидела перед тем, как всё померкло, – Лена, выбегающая из квартиры, с безумными глазами, как у зверя, загнанного в угол.
Виктор сидел на полу в комнате, прислонившись спиной к дивану. В квартире пахло холодным потом, секонд-хендом, вчерашним супом на плите и чем-то ещё – таким прелым и страшным, как его мысли. Он смотрел в потолок, не моргая, будто боялся упустить какой-то важный знак. В голове грохотали крики Лены, плач Ольги, висел тяжкий призрак Светки и глухая, мёртвая тишина Колиной квартиры.
Телефонный звонок прорезал комнату острым лезвием.
– Слушаю… – прошептал Виктор, едва двигая губами.
– Витенька!!!… Милый!!!… Я не знаю… Я такое натворила!!… Но, я так сильно тебя люблю… Я просто не смогу жить без тебя… Я ухожу… навсегда… Прости… если сможешь… – Лена всхлипывала в трубке. Голос её стал хриплым, как у старухи.
Тишина. Гудки. Виктор держал телефон и слышал, как кровь стучит у него в висках. Сердце билось так громко, что казалось – сейчас порвётся на части.
Лена стояла на балконе, обхватив руками холодные перила. Внизу шуршал город – машины, люди, вечерние сумерки. Голова перестала кружиться, внутри наступила странная, мёртвая ясность. Покой близко, подумала она и закрыла глаза. Она видела только темноту и в этой темноте – светлое лицо Виктора, того, кого она любила больше жизни. Или именно поэтому.
Она подняла глаза к небу, шепнула что-то еле слышно – может, молитву, может, прощание – и шагнула вперёд, навстречу ветру, ночи, смерти.
Виктор снова и снова набирал её номер. Гудки звенели в тишине, в этой грязной, холодной комнате, где пахло грехом, страхом и безумием. Он уже не слышал их – только собственное сердце, бьющееся где-то в горле. Он молил Бога, чтобы она ответила.

Глава 17 Похороны Коли

Телефонный звонок разорвал тишину квартиры в пять утра. Виктор открыл глаза так резко, что у него заболели веки. Комната тонула в полумраке. За окном начинался рассвет, неяркий, с мутным розовым светом, который пробивался сквозь тяжелые облака. Он нащупал рукой телефон на тумбочке. Сердце уже колотилось в груди, будто предупреждая о беде, которая медленно подкрадывалась.
– Виктор, ты? – спросил женский голос. Он был спокойный, но это спокойствие било сильнее крика. В нём слышался ледяной ужас.

– Да… – прохрипел он, с трудом разлепляя глаза. Часы показывали ровно пять утра. Мир вокруг ещё спал, утренний город дышал сыростью и осенними листьями.
– Это Елизавета Ивановна… – голос женщины был ровный, как натянутая струна, вот-вот готовая лопнуть. – Лены больше нет… – на последних словах голос сорвался, превратился в пронзительный крик, который Виктор услышал, как будто из другой реальности.
– Как… нет? – прошептал он. Слова прозвучали глухо, будто кто-то другой говорил его голосом. На лбу выступила холодная испарина, сердце забилось так, что стало трудно дышать.
– Ночью мне позвонили из милиции… Сказали, что Леночка выбросилась из окна… – голос женщины был безжизненным, как взгляд человека, у которого внезапно отняли весь мир.
– Как же так?.. – сказал Виктор. Его губы онемели. – Я же только вчера её видел…
– Я просто хотела, чтобы ты узнал об этом первым… – прошептала Елизавета Ивановна. В трубке послышались всхлипы, похожие на всхлипы животного, раненого насмерть. Потом раздались гудки.
Днём хоронили Николая. Над кладбищем висело низкое, тяжелое небо цвета мокрого асфальта. Воздух был тёплым, пах сырой землёй и прелой листвой. Лёгкий ветерок гонял по дорожкам золотые берёзовые листья, и казалось, что этот шорох исходит прямо из-под ног, как звук приближающейся беды.
Весь класс стоял у свежей могилы. Девочки, одетые в одинаковые тёмные пальто, жались друг к другу. Их губы были обветренными, глаза огромными, полными безмолвного ужаса перед чем-то таким, о чём они раньше никогда не думали. Мальчики стояли чуть поодаль, опустив головы, глядя на венки и портрет с траурной лентой. Они не знали, как им быть. Можно ли плакать, если тебе страшно, или нужно стоять молча, сжав кулаки, чтобы никто не увидел их дрожи.
Некоторым хотелось убежать. Хотелось вдохнуть полной грудью, чтобы запах земли и смерти не забивал лёгкие. Но ноги были ватными, и все они стояли, вглядываясь в могилу, в которой лежал их одноклассник. Тот, кто ещё вчера толкал их плечом на переменах, смеялся, кидал бумажки и мечтал о новом телефоне. Теперь он лежал в гробу, навсегда мёртвый, и никто не знал, как с этим жить.
В головах всплывали детские воспоминания, от которых хотелось зажмуриться. Как папа орал в пьяном угаре, швыряя кружку об стену. Как мама плакала в ванной, включив воду, чтобы её не слышали. Как бабушка однажды упала на кухне и лежала, не двигаясь, а они тогда впервые поняли, что человек может просто исчезнуть. Эти воспоминания вдруг слились с сегодняшним страхом. Страхом смерти. Страхом, что всё может закончиться в один день.
Учительница стояла рядом. Она вытирала глаза платком, но её лицо было каменным. Она смотрела на своих учеников и понимала: с сегодняшнего дня они больше не будут детьми. Они впервые увидели смерть близко – не бабушкину, не дедушкину, не далёкую и старую, а свою, ровесников. И от этого внутри у каждого что-то треснуло.
А Виктор лежал дома, на кровати, глядя в потолок. Его тело было тяжёлым, холодным. Мысли ходили по кругу, возвращаясь к Лене, Наташе, Светке, их смеху и голосам, которые ещё вчера были живыми, а сегодня исчезли. Он пытался найти причину всего происходящего, но чем глубже смотрел внутрь себя, тем сильнее понимал, что там только пустота. Чёрная, липкая, бездонная пустота.
Он взял телефон и набрал номер Наташи. Ему нужно было слышать чей-то голос. Хоть один. Хоть слово, которое удержит его в реальности, где ещё можно дышать.
– Алло, Наташка, это ты? – спросил он, чувствуя, как голос дрожит, будто он стоит на краю пропасти.
– Нет… Это не Наташа… – ответил женский голос, полный слёз. Голос, в котором не осталось жизни.
– Ой, извините… А она ещё не пришла с похорон? – спросил он, понимая, что говорит глупость, но слова сами вырывались изо рта.
– С каких похорон?.. – спросила женщина. Её голос дрожал так, что слова звучали оборванно.
– С Колиных… – почти прошептал Виктор.
– Её убили… Наташеньку убили… – и тут раздался такой крик, что Виктору показалось, будто нож разрезал ему барабанные перепонки. Женщина рыдала, звала её имя, кричала так, как могут кричать только матери.
– Но как же так?.. Кто??? – закричал Виктор, его голос сорвался на визг.
– Молодой человек, мы пока ничего не знаем, – вдруг раздался мужской голос, сухой, твёрдый. – Её вчера зарезали прямо на пороге квартиры. Простите нас. Не звоните в ближайшее время… – в трубке наступила глухая, гробовая тишина.
На мгновение Виктор почувствовал, что вышел из своего тела. Он увидел себя со стороны – бледного, с растрёпанными волосами, с пустыми глазами, в которых не осталось ни жизни, ни страха, ни боли. Он вдруг понял, что детство кончилось. Кончилась и та жизнь, которой он жил ещё вчера.
Он закрыл глаза. Мир исчез.
Когда он очнулся, часы показывали почти полдень.
Два часа чёрного, мёртвого сна.
Два часа, которые не изменили больше ничего.

Глава 18  Похороны Лены и Наташи

Звонок прозвенел в то же время, что и всегда. Его резкий, протяжный звук прокатился по коридору и осел в классе тяжёлым гулом, от которого у некоторых учеников подкосились колени. В класс заходили медленно, без привычного шума и смеха. Накануне вечером пошёл дождь, и утром воздух был свежий, пахнущий мокрой землёй и пожелтевшими тополиными листьями. Сентябрьское солнце едва пробивалось сквозь хмурое небо, но тёплый ветер всё ещё напоминал детям о лете, которое закончилось слишком быстро.
Сегодня их было меньше. Гораздо меньше. Марина Николаевна стояла у окна, обхватив себя за плечи, как будто ей было холодно, хотя в классе было тепло. Она слышала, как ученики рассаживаются за парты. Скрипели стулья, кто-то тихо всхлипывал, кто-то пытался дышать медленно, чтобы не разрыдаться прямо сейчас.
В классе не было Светы, Коли, Наташи, Лены и Виктора. Пять пустых мест. Пять жизней, которые ещё вчера были рядом – смеялись, ругались, ждали перемену, мечтали о взрослой жизни, которая теперь навсегда осталась недоступной четверым из них.
Марина Николаевна обернулась к классу. Её глаза были красными, лицо усталым, будто за ночь она прожила десять лет. Она посмотрела на детей – на их испуганные, побледневшие лица, на их дрожащие губы и огромные глаза, в которых стоял один и тот же немой вопрос: почему?
– На этой неделе мы похоронили двух учеников… – начала она, голос её сорвался, и она поспешно прикрыла рот дрожащей рукой. – Двух ваших друзей… Светлану и Николая… – она запнулась, судорожно вдохнула и вытерла глаза платком. Сердце её сжималось от боли. Эти дети были её детьми. Она учила их писать первые буквы, держала их ладошки, когда они плакали, и гладила по голове, когда у них что-то не получалось.
– Сегодня… – её голос дрогнул, и на секунду в классе воцарилась такая тишина, что было слышно, как кто-то в последнем ряду шмыгнул носом. – Сегодня нам сообщили… что погибли Наташа и Лена…
Она больше не смогла говорить. Слова застряли в горле, превратившись в острые осколки. Её плечи затряслись, и она опустилась на свой стул, закрыв лицо руками. Тихий плач взрослого человека наполнил класс той самой безысходностью, от которой у детей внутри всё сжалось.
Ученики поднялись из-за парт. Они стояли молча, каждый в своей неподъёмной тишине. Перед их глазами проносились воспоминания – как Света поднимала руку, отвечая на все вопросы по биологии, как Наташа смеялась на каждой перемене, как Лена ходила по школе, со своей гордой и красивой походкой, и улыбалась, показывая всем свою голливудскую улыбку и  Коля  вечно смеялся и радовался жизни.
Теперь их больше не было и не будет никогда.
И это «никогда» звучало в их головах как рокот далёкого грома.
Кто-то думал о бабушке, которую хоронили летом, и о том, как страшно было смотреть на её лицо в гробу. Кто-то вспоминал отца, который однажды ушёл из дома и не вернулся, и в эту секунду понял: смерть – это когда человек уходит навсегда. Кто-то молился про себя, чтобы больше никто не умер. Чтобы не было так страшно.
Но этот страх просто поселился в каждом.
И эта тоска и безысходность, которая врезалась в их детские сердца, останется там навсегда. Как шрам, который не зарубцуется.
Наташу и Лену похоронили в один день. Тёплый сентябрьский ветер трепал берёзовые листья на кладбище, солнце светило ярко, но казалось, будто мир застыл в серо-белой дымке. Люди шли по узким дорожкам молча, глядя в землю, будто вглядывались в свои собственные раны. Воздух пах сырой землёй, хвоей и печалью.
На прощание пришёл весь класс. Девочки стояли тесно, прижавшись друг к другу, кто-то шмыгал носом, кто-то молился про себя, сжимая в кармане маленький крестик. Мальчики, обычно громкие и шумные, теперь смотрели в одну точку, застывшие, растерянные. В их глазах читался страх – впервые они поняли, что смерть существует не только в кино и чужих рассказах. Она может прийти за каждым.
Пришёл весь учительский состав. Марина Николаевна шла впереди, поддерживая Елизавету Ивановну под руку. Та не плакала – её лицо застыло, как маска, без единой эмоции, только дрожали губы, когда ветер цеплял её седые волосы и бил ими по лицу. Мама Наташи всё время держалась за сердце, ей казалось, что оно разорвётся прямо там, возле свежей, чёрной, холодной могилы.
Ольга Владимировна стояла чуть в стороне, возле старой ржавой ограды. Солнце пробивалось сквозь берёзовые ветви, золотя свежевырытую яму, но этот свет казался ей оскорбительным. Она вцепилась руками в ремень сумки, так сильно, что побелели костяшки пальцев. Перед глазами у неё стояли две маленькие белые крышки гробов, украшенные искусственными розами.
Две девочки, совсем недавно ещё живые, шумные, дерзкие. Две её ученицы.
И теперь – только земля, которая примет их холодные тела навсегда.
Она закрыла глаза и услышала, как рядом кто-то тихо всхлипывает, а кто-то шепчет молитву. Слёзы подступали к горлу, но она сдерживалась. «Учитель не должен плакать при детях», – внушала она себе с самого утра, когда красила ресницы дрожащей рукой и пыталась собраться. Но внутри всё горело.
«Это ведь и моя вина…Если бы я тогда поговорила с Леной , не ушла от Виктора..» — думала она, теребя сумку. «Я же чувствовала… Чувствовала, что там, под их колючими словами, живёт боль. Почему я снова выбрала молчание?»
Она смотрела на учеников. В их глазах было то же, что и у взрослых – страх, но ещё и детское непонимание, отчаянная растерянность перед неизбежностью. Они никогда не забудут этот день.
Ольга Владимировна искала глазами Виктора, но его не было.
«Виноват ли он?»  – подумала она. – «Всё это закрутилось вокруг него, как воронка… Но может ли быть виноватым ребёнок, которого никто не научил любить?»
Она вспомнила его лицо на последний день – серое, пустое, беззащитное, как лицо маленького мальчика, которого оставили одного в огромном темном доме.
«Он тоже гибнет…» – вдруг поняла она. – «Только его смерть эмоциональная…»
Священник начал отпевание. Голос его звучал густо, бархатно, но слова разлетались, как сорванные ветром листья. Ольга Владимировна закрыла лицо руками и заплакала. Она больше не могла держаться. Перед ней встало прошлое: улыбчатая Лена, кучерявая Наташа и Виктор – в первом ряду, с прямой спиной и отрешённым взглядом.
Ветер тронул её волосы, и она подняла глаза к небу, где ярко светило сентябрьское солнце.
Прости меня, Господи… Прости меня, Леночка…

                Виктор не пришёл на похороны. Он сидел дома, на полу в коридоре,  прислонившись спиной к двери. К его лицу был приложен ледяной компресс – после обморока его трясло, руки сводило судорогой, мысли рвались на клочки. В глазах стояла пустота. Он пытался вспомнить их лица, их голоса, но память подсовывала ему только один образ – Лена летит вниз, её волосы развеваются, глаза открыты, рот искажён криком, но голоса нет. Тишина. Гулкая, бездушная тишина, в которой бьётся только его собственное сердце.
Витя закрыл глаза и попытался вспомнить их первую встречу.
Лена тогда стояла возле дверей класса и боялась зайти. Она была в новой школьной форме, волосы заплетены в толстую тугую косу. Она стеснялась, и в ней была какая-то детская непосредственность, живая и искренняя. Тогда он подумал, что её глаза похожи на голубое небо в июле, когда не осталось ни одной тучи. А он сильный, смелый завел ее в класс и посадил с собой.
А теперь её нет.
Ни смеха, ни косы, ни этих глаз.
Только чёрная яма под берёзой и крики матери, которые слышны даже тем, кто никогда не рождался.






Глава 19  Разговор  с Ольгой Владимировной

В понедельник, когда в школу вернулся Виктор, в воздухе стояла какая-то зловещая тишина. Траурные ленточки на портретах погибших всё ещё были свежими, а на доске объявлений висели их фотографии, украшенные алыми розами и белыми лилиями. Витя вошёл в класс, но сразу почувствовал на себе взгляд десятков глаз, полных ненависти, жалости и страха. Не говоря ни слова, он развернулся и направился в учительскую.
Там, где раньше стояли чашки с чаем, пахло цветами и парфюмом Ольги Владимировны, теперь было пусто. Учителя больше не обсуждали школьные методички и контрольные. Теперь каждую перемену они собирались у директора, обсуждая только одно: как это могло случиться.

Витя сел на старенький диванчик у стены, положил руки на колени и уставился в никуда. Его взгляд медленно переместился на стол, заваленный бумагами. Среди кипы документации он вдруг заметил знакомый почерк – «Заявление об увольнении. Ольга Владимировна».
Сердце дрогнуло, но прежде, чем он успел осознать, дверь открылась, и в кабинет зашла Галина Сергеевна, учительница английского из параллельного класса. Она замерла, заметив его взгляд, и Витя, не раздумывая, закричал:
– Галина Сергеевна, мне Ольга Владимировна давала конспекты по английскому… Я не был всю неделю… из-за… ну, всего этого… – голос его дрожал. – А сегодня узнал, что она уволилась… Можете дать мне её адрес или телефон? Я должен вернуть конспекты…
Он лгал так легко, что сам едва верил своим словам.
– Конечно… – тихо ответила женщина, написала номер на обороте школьного бланка и протянула ему.
На перемене Виктор побежал к телефону-аппарату.
– Алло… – в трубке раздался тихий, знакомый голос.
– Оленька… – прошептал Виктор. – Я так соскучился… Почему ты ушла?
Долгое молчание. Он слышал её дыхание.
– Если хочешь поговорить… приходи ко мне.
Он купил белую лилию и веточку гипсофилы, самые простые цветы, какие были в киоске, и побежал к её дому, как ребёнок, которому снова дали надежду. Когда Ольга открыла дверь, её лицо показалось ему бледнее, чем обычно. Под глазами залегли тени.
– Заходи, Виктор, – сказала она, устало отходя в сторону.
Он вошёл и почувствовал запах её духов, знакомый, чуть сладковатый, и этот запах вернул ему ощущение безопасности, которое он потерял в одно мгновение.
– Я плохо себя чувствовал… – сказал он, садясь на стул. – Столько всего произошло… Прости, что пропал…
– Бедный ты, – ответила она с натянутой улыбкой.
– Оль… зачем ты уволилась? – спросил он, стараясь не выдать дрожь в голосе.
– Я больше не могу там работать, Виктор… – она посмотрела ему в глаза. – Ты слышал, что сказала Лена… перед смертью… Она сказала, что ты мой ученик…
– Да… слышал… – голос его оборвался. Он тяжело сглотнул, вспомнив Лену – её холодное, искажённое отчаянием лицо. – Почему она так поступила?..
Ольга отвела взгляд.
– Ты, наверное, ещё не знаешь, но… – она замялась, и в её глазах мелькнуло что-то похожее на страх.
– Что? – Витя привстал.
– Наташу убила Лена… – тихо сказала она, и тишина в комнате зазвенела.
Виктор сел обратно, как будто его ударили в грудь.
– Как… убила?..
– Очень просто. Хладнокровно. Пришла к ней домой, та открыла дверь… один взмах ножа в горло… – её голос дрогнул. – Она умерла сразу.
Витя закрыл лицо руками.
– Господи… Ленка… Она же такая… нежная… Она же меня любила… Это я виноват… Я рассказал ей про секс с Наташкой… Но я не думал… не думал, что она… – слова рвались сквозь рыдания.
– А… так у тебя и с Наташкой был секс? – её голос вдруг стал отстранённым, будто она спрашивала о чужой жизни.
– Был… Она… сама… Она пригласила в кино, потом к себе… – Витя говорил, не чувствуя слов. – Она давно уже не девочка… Все пацаны в классе к ней ходили за «домашним заданием» в актовый зал… только я не знал… А потом… потом Лена… тоже… сама… Она затащила меня к себе и уговорила… Обещала не надоедать… А потом начала сцены ревности…
– А со Светой у тебя тоже было? – холодно спросила Ольга.
– Да… Она тоже меня любила… пригласила на день рождения… Всё как всегда… Сама стала просить… Я согласился… Мне… мне просто хотелось почувствовать, что я кому-то нужен… – он задыхался. – Я с ней даже не кончил… А утром встал… и там Наташка голая ходит… Я её в ванну позвал… Там всё и случилось… Наверно, Светка увидела… вот и вскрыла вены…
Ольга слушала, не моргая.
– А Коля? – спросила она, отставив стакан воды.
– Это Наташка… Она сказала Надежде Николаевне, что Светку трахнул Коля… А я подтвердил… А Коля… он же честный… не выдержал такого….
Ольга медленно встала.
– Всё так странно… – прошептала она.
– Оленька… ты меня не бросишь?.. – Витя потянулся к её руке. – Я всё делал ради тебя… Я хотел быть для тебя мужчиной… Я тебя люблю…
Ольга отдёрнула руку.
– Между нами ничего не может быть. Я старше тебя… И я уезжаю. У меня там… жених.
– Какой жених?! – его голос сорвался на крик, лицо налилось кровью. – Никуда я тебя не отпущу…
В её глазах мелькнул страх. Она сделала шаг назад, к двери. А Витя смотрел на неё так, как смотрел на всех, кто принадлежал ему, – с безумной, страшной любовью, от которой люди умирают.
Он смотрел на неё так, как зверь смотрит на добычу. Его взгляд был пустым и чёрным, без дна. Резким движением он сдёрнул скатерть со стола, посуда с грохотом разбилась о плитку, и прежде, чем Ольга успела опомниться, её тело врезалось в холодную деревянную столешницу. Она пыталась закричать, но он зажал ей рот ладонью, грубой, пахнущей железом и потом.
Он сорвал с неё халат и трусы, и в тот момент, когда ткань упала на пол, в нём что-то сорвалось с цепи. Её крик глухо бился в его ладонь, слёзы стекали по щекам и капали на стол. Когда он вошёл в неё, он больше не слышал её стонов, не видел её глаз, не чувствовал ничего, кроме собственной ненависти к себе и её беззащитности.
Когда всё закончилось, он медленно убрал руку. Она слезла со стола, натянула халат, забилась в угол кухни и заплакала.
– Оленька… не плачь… прошу тебя… я не понимаю, что со мной… – Витя метался по кухне, как зверь, запертый в клетке. – Я теряю контроль…
– Ты просто ничтожество… – её голос сорвался на крик, лицо перекосила ярость и страх. – Ничтожество!
– Нет… я хороший человек… я люблю тебя… я никому тебя не отдам… слышишь?! – его лицо налилось кровью, глаза бешено блестели.
Ольга поняла, что если хочет выжить, ей придётся сыграть в его игру.
– Хорошо, дорогой… раздевайся… пошли в комнату, – сказала она тихо, протягивая к нему руку.
Он послушно пошёл за ней.
– Давай я включу тебе телевизор, – её голос был ровным и тёплым, как у медсестры в психиатрической больнице.
– Давай… – согласился он и сел на диван, устало откинувшись. – Оля… так что там у тебя за парень? – его голос звучал глухо, как будто из глубины колодца.
– Да нет… никакого парня… я пошутила… у меня есть только ты… – она наклонилась к нему, прикасаясь пальцами к его густым волосам.
– Ты лукавишь… – вдруг резко одёрнул он её руку.
– Нет… – она села ему на колени и начала медленно расстёгивать его рубашку, целуя его сухие, потрескавшиеся губы, шепча едва слышно:
– Ты мой… только мой… никто никогда не будет знать, какой ты настоящий…
Она провела рукой по его шее, а затем резко, почти грубо, села сверху, позволяя его телу войти в неё. Она двигалась размеренно, так, как знала, ему нравилось. Её лицо было спокойным, глаза стеклянными. Это было не желание. Это была война за жизнь.
– Витенька… мой хороший… мне хорошо с тобой… – шептала она, поглаживая его по лицу.
– Оленька… я обожаю тебя… – он обхватил её ладонями за лицо и жадно целовал, ощущая солёный вкус её слёз.
После секса она медленно поднялась, завернулась в одеяло и сказала:
– Вить, ты уж извини, но у меня очень много дел… – её голос был мягким, но внутри дрожал ледяной ужас.
– Я не хочу домой… я хочу быть с тобой… сегодня… всегда… – ответил он, прижимая её руку к своей щеке.
– Хорошо… оставайся… – она понимала: если сейчас скажет «нет», он снова превратится в зверя.
Она села за стол, открыла книгу и начала безразлично листать страницы, глядя в них, но не видя ни слова. А Витя смотрел на неё, как маленький мальчик, которому впервые в жизни разрешили остаться у мамы. В голове у него было тихо, на сердце спокойно. Так было в детстве, когда он просыпался от ночных кошмаров, а мама обнимала его и шептала: «Всё будет хорошо, малыш…»
Больше такой близости в жизни у него не было. Он искал её всюду, но натыкался только на её искажённые, изломанные отражения. А теперь она сидела перед ним. Его родная. Его навсегда. Пока смерть их не разлучит.
И, думая об этом, он притянул Ольгу в постель. Всю ночь он жадно глотал их близость.



Глава 20

Виктор проснулся в шесть утра. Ольга уже не спала – с кухни доносился звон чашек.
– Оленька, я пойду в школу, а вечером приду… хорошо? – сказал он, словно вчерашней агрессии не было.
– Хорошо, Виктор… – ответила она и мимолётно поцеловала его в щеку.
Как только за ним закрылась дверь, Ольга начала бешено метаться по комнате. Она понимала, что, впустив Витю в свой дом, совершила огромную ошибку. Времени на решение оставалось всё меньше.
Впервые за долгое время Витя ни от кого не прятался в школе. После уроков он решил зайти домой переодеться. Перебирая стопку выглаженных рубашек, наткнулся на конверт. Первая мысль была ясной: «Надо отдать деньги Лениной маме». Он почти набрал её номер, но вдруг замер. «А что, если она подумает, что это я их взял? Или, ещё хуже, украл… Ленки ведь уже нет…»
Он вытащил тысячу долларов из конверта и направился к Ольге. По пути зашёл в ювелирный магазин, где выбрал для неё золотой браслет. Переполненный радостью, он взлетел на восьмой этаж и позвонил в дверь. В ответ – тишина. Витя постоял немного, потом спустился вниз и сел на скамейку у подъезда. Ждал терпеливо.
Около девяти вечера он увидел Ольгу, идущую домой.
– Ольга, ты где была? Я тебя жду с четырёх часов… —нервно сказал он.
– А зачем ты меня ждёшь? – она не ожидала, что он просидит здесь столько времени. – Если меня нет, значит, я была занята. Тебе нужно было идти домой, – отвернулась она. На улице она чувствовала себя в большей безопасности.
– Я же пообещал, что приду после школы… – Витя попытался обнять её.
– Мало ли что ты там обещал… – раздражённо отозвалась Ольга.
– Оленька, я купил тебе подарок. Дай руку… – он старался быть максимально нежным.
Ольга молча протянула руку.
– Вот, смотри… – Витя надел ей браслет на запястье и галантно поцеловал её руку.
– Какой красивый… – Ольга не ожидала такого подарка. – И, наверное, дорогой… А откуда у тебя деньги? – спросила она подозрительно.
– Да так… наследство получил… – хотел сказать «от Ленки», но вовремя промолчал.
Не ожидая от себя такой смелости, особенно после вчерашнего, Ольга снова впустила его в квартиру.
– Вить, у меня нет времени встречаться с тобой каждый день. Ты же понимаешь… Мы с тобой не муж и жена, – сказала она, снимая плащ.
– Так в чём проблема? Давай поженимся! – у Вити всё было просто.
– Я не могу выйти за тебя замуж. Во-первых, тебе ещё семнадцать… а во-вторых…
– Скоро уже будет восемнадцать. Через месяц, – перебил он.
– …а во-вторых, я тебя не люблю, – закончила она и прикусила губу.
Эти слова пронзили его голову насквозь. Из низа живота стала подниматься раскалённая лава гнева. Он налетел на Ольгу и со всей силы повалил её на диван.
– Что ты сказала?.. Ты меня не любишь?! – заорал он, вдавливая её хрупкое тело в подушки.
– Нет. Не люблю, – ответила она, глядя прямо ему в глаза.
– А зачем тогда приходила ко мне? Зачем спала со мной?! – кричал Виктор.
– Не знаю. Захотелось… Страсть одолела… А теперь отстань от меня и уходи! И не нужны мне твои подарки!
Воспользовавшись его секундным замешательством, она выскользнула из-под него, сорвала браслет с руки и швырнула на пол.
– Ольга, ты что делаешь? – в глазах Вити вспыхнул дикий огонь.
– Всё. Уходи. И не смей больше возвращаться! – в голосе её звучало презрение. – Ты виноват в смерти своих друзей. Ты растоптал любовь девочек, предал доверие друга. Ты убийца. Я тебя ненавижу!
– Не говори так, Ольга, не доводи меня до греха… – закричал он, но она не замолкала.
– Ты убил Колю… Ты убил Свету… Ты убил Лену, которая любила тебя… Ты довёл её до смерти… Ты просто одним махом лишил Наташу жизни… Ты – чудовище!
– Замолчи!!! – Витя дёрнул её за руку, и она рухнула на пол. Он сел сверху, схватил подушку и начал душить её. – Замолчи, я сказал! Заткнись!!! Это неправда! Ты лживая стерва!!!
Когда пальцы Ольги перестали сжимать его запястья, он откинул подушку.
– Оля… Ольга… Оленька… – закричал он, глядя в её безжизненные глаза.
На него смотрели пустые глаза Ольги. Витя резко отпрянул и пополз в другой конец комнаты. Сердце бешено колотилось, лава медленно опускалась вниз. Больше всего на свете он хотел, чтобы Ольга пошевелилась. Но перед ним было мёртвое тело.
Он взвыл, ударил себя кулаком по голове и стал метаться из стороны в сторону. Паника накатывала, как штормовая волна. Витя поднял с пола браслет и пулей кинулся на кухню. Схватив несколько тряпок, судорожно принялся вытирать всю подряд мебель. Он не помнил, к чему прикасался, поэтому чистил всё, что попадалось под руку.
Вдруг замер. Тряпка выпала из рук, а по ногам пробежал холод. На него смотрел жуткий чёрт с вьющимися волосами и потускневшими, впавшими глазами. Витя стал пятиться назад. Незнакомец повторил его движение. Он хотел закричать, но звук застрял в груди, причиняя невыносимую боль. Витя поднял руки и скрестил их перед лицом.
Он готов был сдаться, лишь бы этот образ исчез. Но чёрт по-прежнему стоял напротив, сложив руки крестом.
Господи, это же я.
Витя подполз к столу и взял сигарету, которую Оля так и не успела докурить. Он нервно кусал её, глядя в окно:
«Зачем я это сделал? Я ведь её любил… Что мне теперь делать? Как жить дальше?»
Он подошёл к дивану, схватил подушку и, уткнувшись в неё лицом, зарыдал, как ребёнок. Ему хотелось, чтобы всё это оказалось кошмаром, а кто-то обнял и сказал, что «всё будет хорошо». Но вокруг была лишь звенящая тишина.
«Зачем? Зачем? Я же любил, любил!..» – повторял Витя, шатаясь из стороны в сторону.
Он увидел слёзы матери, злые лица одноклассников, надменные взгляды учителей… Почувствовал вкус презрения, заточения, а самое страшное – одиночества. Витя понимал: научиться жить в этом омуте – не рубашки гладить. Он станет изгоем. Он умрёт нелюбимым.
«Она такая тёплая» – провёл он пальцами по лицу Ольги.
«Мы будем вместе. Мы умерли в любви.»
Он аккуратно поднял её и вышел на балкон. Тёплый осенний ветер нежно касался его лица, развевая длинные волосы Ольги, от которых всё ещё пахло дорогими духами.
«Это наш последний сентябрь, любимая.»
Через секунду по асфальту растеклись алые ниточки крови, соединяя его с ней навеки.
Ольгу и Виктора похоронили вместе. Их гробы, обитые багровым бархатом, стояли рядом на сырой земле кладбища. Родители стояли неподвижно, будто превратившись в каменные изваяния, и беззвучно плакали, провожая своих детей в последний путь. Они смотрели на лица, уже навсегда застывшие в покое, и в их головах звучал один и тот же вопрос: «Почему? Почему их дети ушли так рано? Почему любовь может убить? Почему человек способен на такое?»

Эпиграф:
«Наверно любовь бывает и такая – это не когда ты живёшь ради другого, а когда ты убиваешь его, чтобы он никогда тебя не покинул.»


.