Выдать дочь замуж

 
 
               

 - Ой, маменька, больше не могу терпеть... Задыхаюсь, маменька! Сейчас умру... Совсем умру! -  тихо, со страданием в голосе, прошептала Анна, довольно упитанная девушка с милым курносым личиком.
 - Не задохнёшься! Сейчас Глашку позову, пусть тебе корсет расшнурует, - недовольно пробурчала в ответ её мать Елизавета Петровна  - вдова действительного статского советника  Михаила Ивановича Каретникова, занимавшего при жизни высокую должность в министерстве путей сообщения.
 Мать и дочь недавно вернулись из Дворянского собрания, куда ездили на бал. Вернее Елизавета Петровна возила Анну для того, чтобы её увидел высший свет Санкт-Петербурга.
 Мать взяла со стола колокольчик и позвонила.
 Почти мгновенно в дверь постучали, а затем в комнату вошла служанка.
 - Глаша, расшнуруй Анну! Тяжко ей бедненькой! - ехидно приказала Елизавета Петровна.
 - Щас, барыня! - с готовностью ответила служанка.
 Пока Глаша расшнуровывала на Анне туго затянутый корсет, Елизавета Петровна подошла к большому зеркалу и начала внимательно изучать своё лицо.
 » Мне уже сорок один год, а я выгляжу очень молодо. Ни одного седого волоса.  Глаза большие с искринкой, как у юной девушки, носик славный, тонкий - породистый. На подбородке милая ямочка. Только вот у губ, ещё свежих,  появились едва видимые паутинки морщинок,» - с удовлетворением подумала она.
 - Ой, маменька, как свободно! Так хорошо стало! - облегчённо вздохнула Анна после того, как служанка вышла из комнаты.
 - Чего же хорошего если ты пошла в своего покойного отца, в его каретниковскую породу! Лицо круглое, как у крестьянки и фигура без талии. Твоё тело - это как стакан: везде одинаковая ширина. А мужчинам нравятся девушки с фигурой рюмки, чтобы вся роскошь вверху была. Без сильной шнуровки никак, - укоризненно объяснила ей мать. - Даже не знаю, что лучше: мосластой быть или такой, как ты! И почему ты, Анна, не похожа на меня? Получилась копия твоего покойного папочки! - Елизавета Петровна тяжело вздохнула.
 - Не знаю, маменька, - потупив глаза ответила ей дочь.
 - А что ты вообще знаешь? Ты хоть понимаешь, дорогая моя, что если к следующему лету я не выдам тебя замуж, то ты  останешься старой девой? -  испугала Анну Елизавета Петровна.
 - Почему маменька? - удивилась девушка.
 - Как это почему? Тебе будет уже двадцать один год! Перезрелка! - возмущённо объяснила мать. - Да прекрати ты вздыхать!  В субботу вновь поедем на бал! Только ты, Анна, там должна выглядеть так, чтобы тобой восхищались все мужчины, а не так, как сегодня!
 - Маменька, а что было сегодня не так? - испугалась Анна.
 - Да я от стыда чуть не провалилась, когда увидела, как ты смеялась! Разве так можно? - Елизавета Петровна повысила голос. - Запомни, что  твои зубы -это не фортепьянные клавиши, чтобы их выставлять на показ. Во время смеха держи губки бантиком! Поняла?
 - Да, маменька!
 - Да, Анна, на лестнице юбки подбираешь - подъём видно. Ноги у тебя красивые, здесь спору нет! Однако не всем ты их должна показывать! Уловила, вдруг, на себе заинтересованный мужской взгляд, тогда можно чуточку юбки ещё приподнять. Только  самую чуточку! Игриво так и кокетливо. Учись этому! Нужная в жизни наука... - Елизавета Петровна замолчала.
 - Маменька, а любовь? Как же замуж без любви? - неуверенно спросила дочь.
 - Анна,  опять ты задаёшь этот дурацкий вопрос! Ты что сама не знаешь, что почти никто из девушек не выходит замуж по любви? Какие-то у тебя непонятные мне причуды... -  у Елизаветы Петровны даже дыхание от возмущения перехватило. - Кого я тебе прикажу , того ты и должна любить! Но я пока возможных женихов возле тебя ещё не видела. Учу тебя учу, как ты должна себя подавать, а ты меня только разочаровываешь. Уже который раз на бал ездим, а тобой мало кто из мужчин интересуется.
 - Маменька, но в прошлую субботу меня на танец пригласил красивый корнет. Ты помнишь маменька? Он ещё спросил у меня...
 - Доктор тебе что сказал? Помнишь? - не выслушав дочь, перебила её Елизавета Петровна. - Воздерживаться в еде и делать один раз в день моцион. Я думаю, что надо теперь нам с тобой пешком не только по утрам ходить, но и  ещё перед ужином. Думаю, что два раза  в день моцион нужно делать.
 - Да, маменька... - вздохнула Анна.
 - Ты даже и представить себя не можешь на какие жертвы я вынуждена идти ради твоего будущего счастья! Мне по  часу ежедневно придётся бить свои ноги о мостовую, - вздохнула Елизавета Петровна  и позвонила в колокольчик.
 - Да, барыня! - в комнату вошла  служанка.
 - Глаша, накрой ужин на одну персону! Да не забудь мне поставить чего-нибудь успокоительного! - приказала Елизавета Петровна.
 - Вам анисовой, барыня, или желаете чего-нибудь другого? - улыбаясь, поинтересовалась Глаша.
 - Графинчик вишнёвой наливки! Да,накрывай прямо сейчас! Я голодна! - раздражённо потребовала Елизавета Петровна.
 - Уже несу, барыня! - служанка вышла.
 - Маменька, я тоже умираю с голоду! - жалобно прошептала Анна. - Я ведь сегодня даже не обедала...
 - Не умрёшь! Тебе нужно похудеть. Так доктор предписал! - бросила Елизавета Петровна и пошла к двери.
 Вновь остановилась у зеркала. «Выдам дочь замуж и нужно подумать о себе! Хватит мне вдовствовать! Столько мужчин с меня взглядов своих не сводит,» - она подмигнула своему отражению в зеркале, лёгким движением  правой руки поправила волнистые волосы и решительно направилась в столовую. Ужинать.