Пусть она напишет мне

 

Рассказ
                I
               
     В конце пятого урока к нам в класс входит завуч Ольга Ивановна и начальственным голосом, не терпящим возражений, сообщает:
- Завтра, девятый А, занятий не будет, а вы все приходите в спортивной форме или другой, подходящей для работы, одежде: с 10 А классом поедете в винсовсоз на уборку винограда. – Кто-то состроил недовольную мину, но большинство засияло от радости: что ни говори – новое событие в обыденной школьной жизни, да к тому же отмена уроков!
     Сентябрьский день выдался на удивление безветренным, что в нашем степном районе бывает не часто, и, конечно, солнечным. Мы собрались у входа в школу и весело галдели, подтрунивая над самими собой:
- Даёшь уборку винограда досрочно!
- Вперёд, вперёд, рабочий народ!
- А ты записался в добровольцы по сбору винограда? ...
     Вскоре подошли два автобуса, и мы наперегонки с 10 А ринулись занимать места. Винсовсоз находился недалеко, в пяти-шести километрах от города, и минут через двадцать мы были уже на месте.
      Дружной оравой высыпали из автобусов, осмотрелись вокруг. Во все четыре стороны – только длинные ряды виноградных кустов, облепленных поспевшими гроздьями. Учителя распределили нас по два человека на каждый ряд, девчонкам выдали тару поменьше, чтобы не надорвались. И работа закипела – мальчишки в кузовах машин едва успевали поднимать вёдра с виноградом и высыпать его в специальные ящики, сооружённые из досок для этих целей.
     Я невольно обратила внимание на Антона, который всё время старался поднять именно моё ведро, довольно улыбаясь при этом, даже если я подходила с другого края машины,. 
     Трудовой десант благополучно завершился часам к четырём, и мы, уставшие, чумазые, но довольные возвратились в город.
                II
     Школьная жизнь вошла в своё проторенное русло: уроки, библиотека, домашние задания… Прошло несколько дней. И вот как-то на большой перемене в наш 9 А зашёл Антон и, став на стул, начал настраивать радиоприёмник, висевший над дверью. Как я узнала потом, ему поручено было заниматься школьным радиоузлом. Казалось, он весь был поглощён этим делом, но я не раз ловила на себе взгляд его синих глаз. В течение всей недели Антона интересовал радиоприёмник исключительно в нашем 9 А.
     Через несколько дней ко мне подходит на перемене Люда, староста из 10 А, и даёт свёрнутый пополам конверт:
- Ань, тебе просили передать это послание.
- Кто просил? – удивившись, спросила я.
- Сказочный принц,- загадочно закатив глаза, пошутила она. – Но я уже догадалась, кто адресант, и слегка смутилась.
     Уединившись в конце школьного коридора, подальше от любопытных глаз, распечатала письмо. Антон приглашал меня в кинотеатр «Родина» на вечерний сеанс недавно вышедшего в прокат и уже нашумевшего фильма «Подсолнухи» - с Софи Лорен и Марчелло Мастроянни в главных ролях. Читая записку Антона, я ловила себя на противоречивых чувствах: соблазн посмотреть фильм был, конечно, велик, но мне предстояло по сути дела идти на первое свидание с парнем. Одно дело – читать любовные романы, мысленно примеряя на себя роли влюбленных героинь, и совсем другое – сидеть бок о бок с красивым мальчишкой, положившим на тебя глаз. И это так неожиданно! И ты толком не знаешь, как себя с ним вести. Ясно мне было только одно: никаких вольностей по отношению к себе я не позволю. К тому же Антон не производил впечатление нахального субъекта. С этой мыслью я, собрав книги и тетради в сумку, легкой походкой быстро пошла домой.
                III
     Вечером, надев платье понаряднее и причесавшись особенно тщательно, моля всевышнего, чтобы не встретился никто из одноклассников, я пошла на своё первое свидание. Ещё издали увидела его в сером костюме и с красной розой в руке. По тому, как часто он вскидывал руку с часами, невооружённым глазом было видно его волнение. Но вот он увидел меня, идущую по аллее, и быстрым шагом пошёл навстречу:
- Привет, Аня! Ну, наконец-то я тебя дождался! – он протянул мне розу. До начала сеанса оставалось минут пять. - Нам пора занимать свои места! Пойдём! – Антон взял меня за руку, мы вошли в кинозал и сели на свои места. И тут я почувствовала, что кто-то смотрит на меня в упор. Повернула голову и – о, боже, увидела своих одноклассников Витьку   Шведова и Костю Петровского! Видимо, я изменилась в лице –Антон взял меня за руку:
- Что с тобой, Аня? У тебя какой-то испуганный вид.
- Не обращай внимания! Всё нормально!
     И тут погас в зале свет, по экрану поплыли титры…
     Фильм мы смотрели на одном дыхании. История любви Джованны и Антонио, война, разрушившая их счастье, поиски героиней возлюбленного в чужой стране и нежелание верить в его смерть, измена Антонио и дальнейшие судьбы героев в исполнении Софи Лорен и Марчелло Мастроянни – всё это настолько захватило нас, что мы почти забыли, что это наша первая встреча тет -а –тет. Но последние кадры, загоревшийся вслед за ними свет в кинозале вернули нас в реальность.
     Взявшись за руки, мы вышли из кинотеатра и пошли по аллее парка. До дома моего всего минут семь ходьбы, и мы очень скоро оказались у его ворот. Настала пора прощаться. Я в смущении опустила голову, а Антон осторожно закинул «удочку»:
- Ань, как ты смотришь на то, чтобы в воскресенье вечером мы хотя бы часа полтора погуляли в городском парке? – Мне понравилась его сдержанность, и я пошутила в ответ, перефразировав название известного фильма:
- Доживём до воскресенья, Антон.
     На следующий день меня ожидал «сюрприз». Как только я вошла в класс, Витька и Костя, которых я мельком увидела в кинотеатре, собрав вокруг себя наших пацанов, что-то чуть слышно начали им рассказывать, а те смотрели на меня и посмеивались. А Витька всё не унимался, ехидно скалился и кивал в мою сторону, наблюдая за моей реакцией. Мне хотелось провалиться сквозь землю, но я сделала вид, что меня это не касается, спокойно достала учебник истории и стала бегло просматривать прочитанный дома параграф, но была не в состоянии что-либо запомнить. В голове был полный сумбур: зачем я пошла в кино с десятиклассником Антоном? Слух о том, что меня видели с ним, разнесут по всей школе, дойдёт до учителей, а то и до родителей. Эти трепачи ещё и наврут с три короба! И симпатию мою к мальчишке как рукой сняло.
                IV               
     Дни шли своим чередом, как поезда по накатанным рельсам. Осень плавно перешла в зиму, снежную и морозную. Попытки Антона встретиться со мной были тщетны. Я с головой погрузилась в учёбу, много читала, иногда ходила с подругой в кино. Не заметила, как наступила весна: посветлело небо, набухли почки на деревьях, прилетели птицы и активно начали вить гнёзда, а по утрам меня часто будил их посвист. Ни с чем не сравнимая свежесть весеннего дня будоражила чувства, дарила ощущение радости и ожидание чего-то необычного, нового.
     До конца учебного года оставалась пара месяцев. Антона я избегала как могла, это не составляло особого труда: наши классы были расположены в разных концах длинного коридора. Но вот однажды вечером к нам постучалась Люда Данилова, одноклассница Антона, живущая недалеко от меня:
- Анюта, выйди, пожалуйста, я хочу поговорить с тобой. – Мы с ней не были подругами, и я, конечно, удивилась её визиту:
- О чём ты хочешь со мной говорить, Люда?
- Об Антоне. Я не знаю, что между вами произошло, но он совершенно перестал заниматься. Сидит на уроках с отсутствующим видом, а то и вообще положив голову на парту. Я пыталась с ним поговорить – ведь скоро конец учебного года, выпускные экзамены. Но он сказал, что ему всё по барабану, а в глазах столько боли! И я точно знаю, да и все в нашем классе, что причина – в тебе, Аня. Не избегай его, прошу тебя!
- Ну, вот и развеселите его! У вас мало девчонок в классе? Или он ни одной из них не нравится?
- Да пытались! И в кино звали, и на танцы – бесполезно!
Мне стало не по себе: в глубине души шевельнулось чувство вины. Ведь Антон не знал, почему я так резко вдруг изменила своё отношение к нему и стала избегать даже мимолётного общения. А Витька, как я и предполагала, всех оповестил о том, что видел нас с Антоном в кино.
     Целый день я обдумывала сложившуюся ситуацию и решила дать событиям естественный ход: встретимся в школе или на улице – поздороваюсь и заговорю с ним, а дальше видно будет.
     Дня через два я столкнулась с Антоном на выходе из школы. Увидев меня, он впал в ступор, а я как ни в чём не бывало изрекла:
- Привет, Антон! Как поживаешь? Что-то ты давно на моём горизонте не показывался! У тебя всё в порядке? – Я посмотрела ему в глаза, улыбнулась и пошла по проторенной тропинке к своему дому.
     На следующее утро, когда я торопливо допивала чай, чтобы побежать в школу (жила я совсем близко от неё, но до звонка на урок оставалось минут десять), мой отец заходит в кухню с красной розой в руке:
- Подошёл к почтовому ящику за газетой, а на его крышке лежит вот эта роза. Анюта, думаю, это тебе! - Улыбаясь, он протянул мне розу. Я смутилась, опустила глаза и ответила:
- Ну, что ты придумываешь, пап? Может, кто-то пошутил или ошибся адресом. Мне пора бежать, а то на урок опоздаю! - Разумеется, я сразу поняла, чьё это романтическое «послание», и меня приятно удивило внимание Антона. Но гораздо больше меня обрадовала перемена в его настроении – ведь совсем скоро у него экзамены.
     Встретив в школе Антона, я, несколько смущаясь, пожала ему руку и открыто глядя в глаза, сказала:
- У нас забор достаточно высокий, как тебе удалось осуществить затею с розой? Тебе кто-то помог? А впрочем, неважно! Но прошу тебя таких сюрпризов больше не делать. Мой папа любит меня и полностью мне доверяет, а вот если до брата Сашки дойдёт подобный романтический жест с твоей стороны, то разбирательства не избежать.
- Хорошо, я услышал тебя. Извини, - сказал он, помрачнев.
                V
     Май приближался к концу. Через два дня у десятиклассников последний звонок, событие, которое запоминается на всю жизнь. Дальше экзамены – и прощай, школа!
     В нашей школе сложилась традиция: в конце торжественной линейки в честь выпускников девятиклассники, как их преемники, дарят уходящим в большую жизнь цветы. И вот после напутственных речей в их адрес прозвенел последний звонок и раздался голос ведущего церемонию старшего вожатого Голубева Ивана:
     - А теперь поздравьте наших дорогих юношей и девушек, покидающих свою альма-матер и вступающих в самостоятельную, взрослую жизнь!
      Двинувшись с одноклассниками к чинно стоявшему 10 А, я с букетом пионов, выращенных в своём саду, спонтанно, ни на кого не обращая внимания, подошла к Антону и вручила ему цветы. В его глазах я прочитала сначала удивление, а затем они заискрились такой радостью, что, казалось, еще немного, и эти искры обожгут меня.
     А вечером всё та же Людочка приходит ко мне домой и, вызвав меня, протягивает записку от Антона – оригами голубя из белой бумаги. Войдя в дом, я аккуратно развернула послание и с волнением, вдруг охватившим меня, прочитала: «Анечка, завтра буду с нетерпением ждать тебя у памятника защитникам Отечества к шести часам. Антон». «Хорошо, что завтра воскресенье – не нужно готовить домашние задания», - мелькнуло у меня  в голове. Вопрос «Идти или нет?», разумеется, не стоял.
       На следующий день, подходя к месту встречи, я увидела Антона с букетом алых роз: он прохаживался на назначенном им месте встречи и нервно посматривал на часы, как и в первое наше свидание. Увидев меня, он быстро пошёл навстречу:
-  Ты наконец пришла, я уже начал нервничать!
- Неужели я заставила долго меня ждать? – задала я ему, в свою очередь, вопрос.
- Да нет, всего на семь минут позже пришла, но они мне показались вечностью! – смутился он и протянул мне розы. Я по-дружески чмокнула его в щёку, прочитав при этом в его глазах нескрываемую радость.
- Идём, Анюта, подальше от центра, а то опять попадём под прицел неравнодушных глаз твоих одноклассников или ещё кого-нибудь. – Мы свернули в боковую аллею парка и медленно пошли, всё больше углубляясь в его заросшую кустарником и травой безлюдную часть. Больше часа мы гуляли по парку, не замечая времени. Антон рассказывал мне о своей семье, об увлечении авиамоделизмом и поделился со мной главной своей мечтой –стать лётчиком. Но уже начинало темнеть, и мы медленно, стараясь оттянуть момент расставания, пошли к моему дому.
 - Когда мы встретимся с тобой вновь? Давай завтра! – Антон с надеждой посмотрел мне в глаза.
- Нет, Антон, тебе нужно готовиться к экзаменам! Я не хочу, чтобы ты их завалил из-за меня!  Ты же мечтаешь о покорении воздушных просторов? И мне ещё целую неделю учиться, готовиться к урокам. Но мы будем видеться в школе!  А дальше – как получится, не будем загадывать.
                VI
       Через две недели Антон сдал экзамены и мы вечером встретились с ним у кинотеатра: он купил билеты на нашумевший тогда фильм «Опасные гастроли» - с Владимиром Высоцким. Но мы смотрели не столько фильм, сколько друг на друга в предчувствии скорой разлуки. Проводив до дома, Антон обнял меня и прижал к своей широкой груди так, что у меня дух перехватило. Мы попрощались, но, пройдя полквартала, он оглянулся: я стояла и смотрела ему вслед. В три прыжка Антон оказался рядом и крепко обнял меня. Мы стояли так довольно долго. Я слышала, как учащённо и гулко стучит его сердце, а он всё сильнее прижимал меня к себе. Но тут звякнула щеколда калитки соседнего дома. Антон поцеловал меня и быстрым шагом пошёл через дорогу к остановке автобуса.
       Через три дня я с подругой Леной уехала в пансионат на берегу Чёрного моря: наши родители преподнесли нам такой подарок за успешное окончание девятого класса.
       Отдохнувшие, загоревшие и с массой ярких впечатлений, в начале августа мы возвратились с моря в родной Прикумск. Узнав, что я приехала, соседский пацан Колька, учившийся в параллельном с Антоном классе, принёс мне запечатанный конверт с надписью: «Анне Морозовой лично в руки».  В письме Антон сообщал, что уехал поступать в Воронежский авиационный техникум и надеется на скорую встречу. Однако надеждам его не суждено было сбыться. В техникум, готовивший будущих лётчиков гражданской авиации он поступил, но не проучился и год, как его призвали в армию, о чём я узнала далеко не сразу.
       Успешно окончив школу, я поступила на филфак Ростовского универа. Возможно, Антон и присылал письма на мой домашний адрес, точно не знаю. Родители, оберегая единственную, к тому же самую младшую в семье дочку от душевных потрясений, разумеется, ни о чём мне не сообщали.
      Я с головой окунулась в студенческую жизнь: лекции, семинары, библиотека, вечеринки…Жить мне пришлось в студенческом общежитии, но меня это нисколько не огорчало: подружилась с девчонками и ребятами и не чувствовала себя одинокой в чужом городе. К тому же наши первые курсы в конце сентября отправили в один из совхозов на уборку картофеля.
       Вечерами уже было холодновато, а я тёплые вещи не взяла с собой и, конечно, простыла, затемпературила. И Алексей Степанович, наш куратор, отправил меня в наше общежитие, взяв с меня слово, что я посещу врача в поликлинике. И настоятельно советовал съездить домой за пальто и ботинками – в ноябре ожидалось сильное похолодание.
       Совхоз находился часах в двух езды на автобусе от Ростова, и уже около десяти часов я вошла в свою комнату в общежитии, разбудив ненароком однокурсницу Вику Юшенкову, которая летом работала в студенческом стройотряде и по этой причине была освобождена от поездки на сельхозработы. Открыв глаза, она, увидев меня, сказала:
- Ань, это ты? А почему ты приехала одна?
- Я переоценила своё здоровье, не взяв тёплую кофту, и заболела. Выпью таблетку аспирина и вечером на поезде поеду домой.
- Ты представляешь, мне сейчас странный сон снился про тебя.
- Какой сон? Я на Луну полетела? Или медаль за спасение утопающих получила?
-Ты, как всегда, шутишь! А сон, действительно, касается тебя. Мне снился незнакомый парень, которого я никогда не видела. Выше среднего роста, широкоплечий, с тёмными волосами и яркими синими глазами. – Когда она стала описывать приснившегося ей парня, у меня бешено заколотилось сердце – из всех знакомых ребят таким был только Антон.
-Стараясь не показать волнения, охватившего меня, я спросила Вику:
- И что он сказал?
- Он спросил: Аня Морозова здесь живёт? – Я утвердительно кивнула, а он задал мне следующий вопрос:
- А Вы не знаете, почему она мне не пишет? Когда Вы с ней встретитесь, скажите ей, пусть она мне напишет.  – И тут ты вошла, а я проснулась.
       Вечером, сев в поезд, я приехала в родной город. Мама вызвала врача, тот сделал назначения и строго приказал неделю лежать в постели, если я не хочу серьёзных осложнений. Отлежавшись три дня, вечером, когда мы втроём смотрели телевизор, я всё-таки спросила родителей:
- Мам, пап, мне письма кто-нибудь присылал?
-  Нет, Анечка, никаких писем не было, - одновременно ответили папа с мамой, не глядя мне в глаза. 
       На пятый день я почувствовала себя совсем здоровой и, собрав свой осенне-зимний гардероб в объёмную сумку, вечерним поездом укатила в Ростов.
       Через неделю возобновились занятия на первых курсах. Студенческая жизнь вошла в своё русло. А недели через две я получила от мамы письмо, в котором она, по своему обычаю, давала наставления относительно учёбы, здоровья и соблюдения правильного режима дня. А в конце письма было приписано: «Вчера хоронили бывшего ученика вашей школы Антона Столбовского». Прочитав эту фразу, я просто онемела, меня замкнуло, я не могла произнести ни слова! И тут мне вспомнилась фраза из сна Вики: «Пусть она мне напишет!». Со мной случилась дикая истерика: я кричала, бросала вещи на пол, в голос рыдала. Ни Вика, ни другие девчонки, жившие со мной в комнате, не могли меня успокоить и вызвали медсестру. И только после укола с успокоительным я пришла в себя.
       Сдав на отлично зимнюю сессию, я приехала на каникулы домой. Через три дня после приезда я встретилась с Людой Даниловой и мы пошли на кладбище, где был предан земле Антон. Со слов Люды я узнала, что Антон служил в Дагестане и что хоронили его не по воинскому уставу, в гражданском костюме, а представителей военкомата на похоронах не было. Что произошло с Антоном - тайна за семью печатями. Одни говорили, что погиб в разборках на национальной почве, другие, что его застрелил офицер, которого он ударил за нанесённое ему оскорбление, третьи утверждали, что Антон застрелился. А он смотрел на меня с портрета синими глазами и улыбался, как в наше первое свидание.