Пролог

- Наши достопримечательности? – сказал большой и флегматичный профессор Энникер маленькому и порывистому профессору Мерритту, с которым они под руку прогуливались по сонным живописным улочкам Сент-Дамиана, - их можно суммировать в двух словах: дюны и руины. Разрушенные церкви и монастыри, с одной стороны, и холмы с полями – с другой. Здесь удобно жить только антикварам и игрокам в гольф. Обычному смертному здесь нечего делать, - если только он не облачён в шапочку и мантию. Ха-ха!
- Что как раз и означает, что он – не простой смертный, хи-хи!
     Профессор Мерритт с ликованием сжал руку своего приятеля. Не далее как вчера прибыл он в прибрежный шотландский университетский городок на берегу Северного моря, чтобы вступить в заведование кафедрой минералогии. Его бывший соученик, а ныне весьма именитый коллега, уже пятнадцать лет занимал своей обширной персоной кресло заведующего кафедрой философии к вящей чести древнего университета.
     Они миновали несколько полуразрушенных башен, чьи шпили парили в сером небе, а единственными обитателями были чайки, и осыпающуюся, заросшую плющом стену. Вдруг ментор остановился у небольшого дома, отступавшего вглубь улицы, и окружённого заброшенным садом.
- Раз вас интересуют достопримечательности, обратите внимание и на эту.
     Профессор Мерритт заморгал маленькими проницательными глазками, глядя на «достопримечательность».
- Эту? Но это просто забавный домик! Довольно необычный, но и только. Что в нём особенного?
- Это и пытаются понять горожане. Его официальное наименование: дом номер 52, Бауэр стрит. Но все называют его иначе: Дом Загадок.
- А! И что же это значит?
- Только то, что странные события происходят в нём, если верить слухам. Излишне упоминать такую банальную вещь, как то, что его постоянно посещают привидения. Учитывая, что он представляет собой остаток монастыря капуцинов, излишне также упоминать о монахе, замурованном где-то в его стенах. Согласно легенде, в нём когда-то жил беглый преступник, а затем магистр тёмных искусств. Его репутацию не улучшил тот факт, что не более двадцати лет назад в нём было логово мошенников. Тысячи фунтов поддельных банкнот распространялись из него с ловкостью, против которой было бессильно детективное искусство. И Правосудие потерпело провал, так как, когда дом был окружён и взят, птички, как оказалось, бесследно упорхнули из гнезда. Толкуют о тайных выходах, подземных ходах. Как знать? Воображение наших сент-дамианцев безгранично, и нечему тут удивляться, учитывая, в каком месте они живут. Здесь всё пропитано духом средневековья, трудно порой отличить быль от небылицы.
     Они стояли на мостовой, пытаясь заглянуть поверх покрытого плесенью забора в заросший сад, в котором остатки самшитовых бордюров говорили о том, что когда-то в нём были проложены дорожки. Серый одноэтажный особняк выглядел громоздким, что казалось нелепым, принимая во внимание его небольшой размер, к тому же он казался неуместным посреди более современных соседних домов с окнами-эркерами. Неуместно торчала и его башенка на правой стороне здания, в которой не было ни единого окна.  В центре передней стены красовалась широкая, обитая железом дверь, а выше располагались три наглухо закрытых окошка. 
- Выглядит подозрительно, э? Эта дверь открывается в коридор, что проходит дом насквозь и выходит в маленький задний дворик.
- Дом необитаем, полагаю?
- Самое смешное, что это не так. Он годами стоял без жильцов, но всё изменилось в прошлом году. Новая владелица – старая леди по фамилии Уилсон или Симпсон, не помню точно, её видели лишь однажды en passant, когда она переступала порог своего нового жилища. С тех пор её никто не видал, и могу поклясться, она из дома не выходила. 
- Она инвалид?
- Неизвестно. Но поскольку она, видимо, ни в ком не нуждается, вряд ли.
- Но слуги у неё есть?
- В том-то и дело, что нет. Никто не пришёл с ней в первый раз, никто не входил в дом позже.
- Но ведь не питается же она воздухом!
- Продукты ей доставляют местные торговцы, но саму её они не видят. Организовано всё следующим образом: на порог дома во внутреннем дворике выставляется корзинка, или же иной контейнер, и прилагается полоска бумаги с указаниями на следующий день. Угольщик получает распоряжения по почте,  а угольный склад всегда ожидает его уже отпертым и в полном порядке, но ни мясник, ни пекарь, ни свечник – кроме них, никто не заходит во внутренний дворик – никогда не видели хозяйку дома, даже мельком, даже в окне. Так что Дом Загадок по-прежнему поддерживает свою репутацию на высоте.
- Так эта новая загадка неразрешима?
- Неразрешима. Кто-то говорит - скряга, кто-то – чудачка, но никто ничего не знает наверняка.
- Ну, я надеюсь, ты покажешь мне что-нибудь повеселее этого затхлого дома, - усмехнулся профессор Мерритт, когда они возобновили прогулку.
- Вот как раз что-то повеселее, - объявил философ через несколько минут, когда они взобрались на песчаный холм. – Мадам де Ложез у своей первой лунки, - добавил он sotto voce. -  Тебе повезло увидеть её, старина. Она тоже, в каком-то смысле, здешняя  достопримечательность. Подожди, пока она обернётся, и тогда скажи, видел ли ты что-либо подобное в твоих странствиях по белу свету.
     Примерно в двадцати шагах от профессора Меррита находилась пара молодых людей. Поза маленькой, чрезвычайно стройной женской фигурки, сосредоточенный наклон её головы говорили о том, что она собирается ударить по мячу. В двух шагах от неё стоял рослый, бледный брюнет с красивой, но чем-то неуловимо отталкивающей наружностью. Он тоже был сосредоточен, но его взгляд был устремлён на лицо его спутницы.
     Отправив мяч в полёт, она, наконец, обернулась, и профессор Мерритт мог удовлетворить своё любопытство.
- Ну? – спросил его друг. – Я обещал вас удивить. Почему вы молчите? Разочарованы?
     Маленький профессор смотрел на темноволосую женщину глазами, в которых удивление мешалось с озадаченностью.
- Не разочарован, но мне кажется, - да нет! я почти уверен – что мне знакомо это лицо! Но мне не удаётся понять происхождение…
- Так же как не удаётся понять происхождения какой-нибудь новой руды? Вы же не поднимаете носа, постоянно роясь в кишках земли, где вам упомнить лицо женщины! Ну же, профессор, напрягите память!
     И философ шутливо ткнул минералога под рёбра.
- Кто она?
- Говорят, вдова из Калифорнии, но факт то, что она тоже в какой-то мере загадка. Неожиданно прибыла в прошлом году и арендовала Крэг-Мейнор. Похоже, что у неё есть деньги, но никаких родственников в окрестности у неё нет. Добрые сент-дамианцы уже головы сломали, пытаясь понять, почему богатая весёлая чужестранка решила похоронить себя заживо в такой глуши, как эта.
- Может, ей нравятся дюны.
- Едва ли, ведь она едва умела держать клюшку для гольфа, когда приехала. Её рвение к игре возникло не ранее, чем когда она взялась обучаться у нынешнего своего инструктора.
- А уж о его рвении и говорить не  приходится, как я погляжу, хи-хи!
- Да, он на крючке, и сент-дамианцы уже ждут оглашения помолвки.
- Он местный?
- Да, его фамилия Кеннеди. Примерно восемнадцать месяцев назад он довольно неожиданно получил наследство. Женатый брат внезапно умер, не оставив детей. Клан Кеннеди очень ценит родственные связи, так что этого малого разыскивали по всем уголкам света, где он охотился за счастьем: в Кейпт-Тауне, Клондайке и Бог весть, где ещё. Он всегда считался в семье паршивой овцой.
     Маленький профессор вдруг остановился и ударил тростью по группе безобидных маргариток.
- Вспомнил! – вскричал он. – Клондайк, конечно!
     И он рассказал, как два или три года назад он, направляясь речным пароходом на Северные золотые прииски по служебной надобности, заметил среди пассажиров на борту необыкновенно красивую брюнетку, которая заинтересовала его тем, что он никак не мог определить её общественное положение.
- Она выдавала себя за журналистку, командированную за материалом, но я почему-то не поверил ей, хотя и сделал вид, что верю, в ответ же получил, к своему удивлению, отповедь.  «Полагаю, вы едете узнать подробности той нашумевшей расправы для вашей газеты?», спросил я её, так как дело происходило вскоре после суда Линча в одном из поселков, где два двоюродных брата по фамилии Кэмерон, разрабатывавшие один и тот же участок, набрели на жилу и один из них решил устранить другого посредством складного ножа, и был за то вздёрнут местными жителями. Вы, может быть, слышали об этом деле?
- А как же! Парень был уроженцем Абердина, его портрет был во всех газетах.
- Могла ли журналистка желать лучшего случая для своей карьеры? Однако прелестное создание рассвирепело после моего невинного замечания. Как я только мог вообразить, что она может интересоваться столь вульгарными подробностями? У неё, видите ли, не настолько низкий вкус! Этот случай не заслуживает ни малейшего её внимания! Словом, её реакция явно была неадекватной. Она удалилась к себе с гневным видом, не дав мне возможности принести извинения.
- Но когда она прибыла на место, она всё-таки собирала материал для своего издания?
- Не имею понятия, что она делала, так как был слишком занят своими минералами, чтобы ещё обращать внимание на невоспитанную молодую женщину. На самом деле, после высадки я её и не видел, вплоть до сегодняшнего дня.
- Но вы уверены, что это она и есть?
- Абсолютно.
- Хм! То, что вы рассказали, не проливает свет на загадку её появления здесь.
- Действительно! Богатая вдова из Калифорнии, вы говорите? Возможно, так оно и есть. Но когда я видел её последний раз, она не производила впечатления богатой женщины. Странно, что я опять повстречал её. Тесен мир! Интересно, как она отнесётся ко мне теперь, если я попробую возобновить знакомство?