Felix Philipp Ingold - Дело Шолохова

"Последние  публикации  по  "делу  Шолохова"  позволяют   постулировать  эпохальное  литературное  мошенничество.  Очевидно,  что  Михаил  Шолохов,  не  смотря  на  свою  публичную  глорификацию  в  качестве  "пролетарского  Толстого",  был  лишь  слабо  начитанным,  а  в  литературном  отношении  -  полностью  бездарным  автором,  который   был  рано  завербован  советским  ГПУ  и  подготовлен  на  роль  крупного  писателя  и  партийного  литератора. 

Именно  ГПУ  (а  не  сам  Шолохов)  изъяло  из  наследия  Крюкова  рукопись  (будущего  "Тихого  Дона" -  прим.  перев.),  которой  предстояло  служить  в  качестве  как  квантитативно,  так  и  квалитативно  изобильного  литературного  источника, который  не  только  был  исчерпан,  но  и  дополнен  и  совмещен  со  сторонними  текстами  других  авторов  -  и  тем  самым  смонтирована  когерентная  творческая  биография,  которая  могла   служить  образцом   для  советской  литературы   в  целом.  /.../

Тем   самым  имя  "Шолохов"  не  репрезентирует  реального  автора  и  его  творчество,  но  является  названием  изощренного  литературно-политического  проекта,  который  оставил  для  мнимого  "автора"  Шолохова  единственно  лишь  унизительную  свободу  публикации  под  своей  фамилией  сплошь  чужих  текстов, -  хотя  он  и  был  обязан  выдавать  их  общественности  за  свои  собственные.
/.../

Не  доказательство   отсутствовавшего  авторства  Шолохова, -  но,  наоборот,  подтверждение  его заведомого  не-авторства  освобождает  его  самого от  ответственности  за  этот  литературный  проект,  который   теперь  (если  отвлечься  от  плагиата  крюковских  текстов)  всё  более  отчетливо предстает  как  фабрикация  анонимных  гост-райтеров. 

Так  как  к  настоящему  времени  известно,  что  и  переведенный  на  20 языков  роман  "Далеко  от  Москвы"  (1948  г.)  народного  сталинского писателя   Василия  Алексеева, по  большей  части,  написан  другими  людьми,  растет  не  только общее  подозрение,  что  узурпация  и  фальсификация  текстов  происходила  в  массовом  порядке,  но  и  в  "клонировании"  авторов,  которые  одновременно  являлись  и  реальными  персонами, и  литературными  марионетками.

Из-за  подобных  предприятий   советская  литература, ставшая  уже   "классической",  внезапно  предстает  в  новом  свете.  Помимо  прочего,  такой  подход   имеет  вполне  авангардистские  черты, -  поскольку  он  предвосхищает  пост-модернистскую  концепцию  авторства,  согласно  которой  писателю  не  надлежит  писать  самому, -  но  позволять,  чтобы  им  писали."

----
(Felix Philipp Ingold /Феликс  Филипп  Ингольд,  известный  швейцарско-германский  славист  и  переводчик  с  русского,  в  статье  "Клонированный  Нобелевский  лауреат",   опубликованной  в  респектабельной  швейцарской  газете  "Neue Zuercher Zeitung",  23.08.06)

------
Прим.  перев.
Последний  пассаж  в оригинале:  "... der  Schriftsteller  nicht  mehr  zu  schreiben  hat,  sondern  sich  schreiben  laesst".  Его нелегко адекватно  перевести  на  русский, -  не  в  последнюю  очередь  из-за  фамозной близости  русских  слов  писАть  и  пИсать.