Исцеляющие рассказы у костра

Мы подошли к вершине совсем близко. Относительно пологий подъем закончился, впереди - крутая голая стена высотой около километра. По такой идти надо очень внимательно, полагаясь на альпенштоки. Бывает, они неожиданно складываются и тогда...

Я зажмурился, представляя свой полет сначала вниз, а потом вверх за облака, где наконец отдохну от вечных стремлений мятежной души. Костер грел слабо, здесь росли лишь кустарники, но и тех было мало. Спины моих друзей заболели почти сразу. Вот ведь не повезло - душа просит гор, а тело уже сопротивляется.
- Марат, расскажи что-нибудь про альпинистов, ты ведь в прошлом году был в Приэльбрусье, - попросил я друга.
- Да я мало там успел. Два несложных восхождения, а потом пришлось спускать инструктора вниз. Было ему уже восемьдесят лет. Накануне он водил молодежь на вершинку, все закончилось благополучно, можно было и отдохнуть. Но на следующий день он опять подвязался вести другую группу. Конечно, в таком возрасте надо подольше восстанавливаться, но эта неуемная страсть выше рассудка. Они долго искали приличное место для восхождения, но оползень смел все тропы и знаки. И тут сверху посыпались камни. Молодежь успевала увертываться, а вот уставший Виктор не смог. Он еще был жив, когда мы начали его спускать. Говорил, что счастлив так умереть в горах, прожив долгую жизнь. Равнину он не дождался, душе достался более короткий путь к небесам.

- Игорь, расскажи лучше ты что-нибудь повеселее, - с надеждой обратился я ко второму другу.
- А я тоже встречал восьмидесятилетнего деда на вершине Эльбруса. Тогда он долго копался в занесенных снегом камнях и вынул капсулу, которую заложил пятьдесят лет назад. Нам с трудом верилось. Почитали его послание с пожеланиями потомкам, а он тем временем писал новое!

Но большее впечатление на меня произвел Юра Кожухов, однажды на Белухе мы с ним пересеклись. Три года назад он с группой, спускаясь с горы, провалился в пятнадцатиметровую трещину. Хотел по ледяному мостику переползти на другую сторону, самому удавалось, а с рюкзаком трещина не пустила, засыпало его крупными ледяными глыбами. Удивительно, но Юра оказался жив. На теле не было живого места, от боли он терял сознание, а когда оно возвращалось, прощался со своими товарищами и любимой девушкой. Все же маленький просвет на его груди удалось расковырять, чтобы он смог дышать. Тащили всей гурьбой за единственную руку, все остальное было впаяно в лед. Горы слышали его стон, похожий на рев - вот-вот от него сойдет лавина и накроет их. В последний момент, когда все уже потеряли всякую надежду и силы, случилось чудо: его тело медленно покидало ледяную могилу. Успели. И спасатели не опоздали.

Врачи насчитали шестнадцать переломов грудных ребер, спины, ног. Шевелились лишь кончики пальцев ног. Через несколько дней Юрий почувствовал  нервы в руке. Он начал разрабатывать кисть, а потом массировать ей все, до чего мог дотянуться, ведь кровообращение было минимальным. Когда он смог пройти пять шагов до туалета, стал проситься на выписку. Врачи ведь не давали шевелиться. Через полгода он мог уже ходить в маленькие походы, а вскоре пробежал полумарафон - хромая, корчась от боли. После он неделю не мог двигаться, но выздоровление перешло на другой уровень. Он опять ходит в горы и не собирается сдаваться. А мы расклеились из-за какой-то спины!

- Да, мне такие не встречались, - сказал я, когда настала моя очередь, - да и настоящим крутым альпинистом не был. Расскажу лишь один смешной случай. Он произошел совсем недалеко отсюда. Прошли мы самый последний сложный перевал. Вечером мой приятель Паша просто повис на руководителе - давай допьем наш спирт, теперь уже ничего не произойдет. Уговорил. Выпили за успех, победу, здоровье и будущие вершины. И тут началось. Паша с ледорубом стал метаться по лагерю и  рвать палатки. Кое-как скрутили, затолкали в спальник, связали ремнями. Не такой спуск мы ожидали. Паша извивался, словно гусеница. Мне он напомнил украденную девушку из фильма " Кавказская пленница". Все измучились от такой ноши.
- Не хочу вперед ногами, хотя бы разверните! - орал он.
И тут навстречу идет группа девушек - все в белых панамках, белых футболочках, словно ангелы. Не знаю, что Паше привиделось. Он рванулся, сел  на носилках и с широко открытыми глазами произнес:
- Девоньки, успели согрешить за земле? Что уставились на живого человека!
Потом я узнал, что сдвиг сознания у особо чувствительных людей возможен в условиях кислородного голодания в сочетании с алкоголем.

Все посмеялись.
- А ведь спина-то прошла! - сказал Марат.
- Великая сила слова! - ответил я.
На небосводе засверкали звезды самых ярких душ, а мы включили свои фонарики, укладываясь в теплые спальники. За стеной назавтра открылся просто потрясающий вид с озерами, крокусами, причудливыми скалами.
- Еще походим, - сказал я Игорю, который уже десятый год собирается оставить в покое горы, - сил не хватит не ходить!