Дневники Мёртвого моря День четвёртый

26 октября. Экскурсия на Иордан или «супер» гид.

   Проснулась очень рано, дописала свои заметки, позавтракала и вышла на площадку перед отелем, где уже стояли человек десять. Ровно в семь тридцать стали подъезжать большие туристические автобусы, все дружно бросаются к ним, но сажают не всех, а только тех, кто есть в списке у гида. Нас осталось пятеро и никакого транспорта не видно. Наконец подъехал микроавтобус – это за нами. Гид сразу взял «быка за рога», объявив, что нам повезло, так как мы попали на самую лучшую экскурсию. Лучшая она потому, что мы посетим больше святых мест, чем другие, аналогичные экскурсии. Зовут нашего гида Илья, а водитель у нас мусульманин – ну скажем Муса (настоящего имени я не запомнила). Дальше гид рассказал, что за последние сорок лет море значительно усохло и продолжает усыхать, так как осадков выпадает очень мало. В Элате – это сразу за Эйн Бокеком, ведётся промышленная добыча соли путём кристаллизации а придумали этот способ в Израиле. Американ-ские посредники при подписании мирного договора потребовали, чтобы об этом рассказали Иордании, и теперь эту соль добывают на обоих берегах Мёртвого моря. Подъехали к Масада – в переводе это укрепление-крепость.
 – Ни в коем случае не путайте со спецслужбой: добавил гид.
 В этом же месте находится национальный парк представителей местной флоры и фауны, здесь же фуникулёр на самую высокую гору, с которой хорошо виден иорданский берег. Краткий рассказ Илья посвятил постройкам царя Ирода, в чьих бассейнах этот изверг и утопил своего сына и племянников. А всё из-за власти – не бывать наследникам на престоле. Ах, Ах! – да такое бывало в истории всех государств на Земле, да и сейчас имеет место быть. В общем, пока ничего интересного – всё это можно прочитать в книгах. Затем Илья долго рассказывал о победах, уже спецслужб под названием «Моссад» в борьбе с терроризмом, и о гибели родного брата премьера Израиля Нетаньягу (а у нас произносят Нетаньяху).
   Когда я собиралась в поездку, то выбрала два места, кото-рые хотела бы посетить: это Голгофа и кибуц. От посещения Голгофы отказалась сразу, услышав рассказ дочек о посещении данного места. Они были весной здесь, участвовали в чемпионате Израиля по пляжному теннису (кстати, заняли там второе место) и побывали в нескольких святых местах. Так вот, Голгофа настолько стилизованна, что скорее напоминает музейный экспонат под стеклом. Остаётся кибуц, но экскурсий туда не проводят, и я решаю спросить о них нашего гида. Вот его краткий рассказ. Первый кибуц (почти наш колхоз), был организован шестьдесят лет назад нашими российскими переселенцами (а кто бы в этом сомневался). Именно там начинала свою деятельность в качестве профсоюзного лидера сама Голда Меир (легендарная женщина – премьер министр Израиля). Кстати, этот профсоюз до сих пор самый влиятельный в стране. В то время существовало шестьсот кибуц, сейчас их осталось двадцать шесть. Зарплата не зависит от вложенного труда и составляет – от четырёх до пяти тысяч шекелей в месяц. Рядом с городком Элат есть молочный кибуц. Коровы в нём никогда не видели ни пустыни, ни воли, кормят их привозными кормами. А надои у них совершенно сумасшедшие – так говорил нам Илья.
   Едем вдоль моря, по берегу много провалов грунта. Бывало туда уходили целые дома. Однажды за проехавшим автобусом обвалился целый участок дороги, теперь её перенесли ближе к горам. Море и так находится ниже уровня мирового океана на 250 метров, да ещё, усыхает на 10 сантиметров в месяц. Внизу под морем гигантский разлом, так что, как я поняла, скоро всё уйдёт в тартарары. Совсем как библейские Содом и Гоморра, которые якобы, по предположению израильских учёных, были сразу за Эйн Бокеком. Достоверно установить это невозможно, так как всё запластовано солью. Так сказал нам – Илья и мы верим ему на слово (правда, сейчас, даже в пустыне, со спутников находят древние гробницы).
   Интересная подробность: оказывается, через Эйн Бокек протекает пресноводный ручей, которых не так и много здесь. Попробую, сходить туда. Это будет потом, а пока мы подъезжаем к пропускному пункту Палестинской автономии. Спокойно пересекаем границу, наш гид фамильярно так помахал ручкой девушке на КПП:
 – Привет, моя «смугляночка», это я – Илья-пророк.
Девушка улыбнулась в ответ. Нас не стали досматривать и проверять паспорта, хотя перед поездкой сказали: – обязательно взять паспорт с собой.
   Едем вдоль плантаций финиковых пальм, на каждую одет синий мешок – это защита плодов от птиц, то же самое и на банановых плантациях. Раньше сажали мужские особи рядом с женскими – для опыления, теперь пыльцу отсасывают пылесосами и распыляют над женскими особями. Через два года пальмы начинают плодоносить. На некоторых плантациях пальмы как бы «сдулись», стволы лежат вповалку, как подкошенные. Это потому, что структура пальм травянистая и по окончании жизни они увядают. На незасеянных полях лежат длинные бурты, покрытые полиэтиленовой плёнкой: смесь селитры, перегноя и удобрений. После девяти месяцев на этой питательной среде выращивай всё, что хочешь (не потому ли израильская морковь, что продаётся у нас весной, на второй день покрывается чёрными пятнами). Проезжаем апельсиновые, мандариновые, лимонные плантации – колорит: зелёного, желтого и ярко оранжевого цветов. Жаль, остановки запрещены. На ходу разве сфото-графируешь всю эту красоту. А ещё, вдоль каждой плантации, стоят большие синие бочки с какими-то химикатами. Короче, лучше наше родное, пусть и червивое, яблочко. Гид говорит, задавайте вопросы. Задаю:
 – Ходят ли туристы в местные горы?
Оказывается, ходят, а называется это, кажется, спеллинг.
   Наш путь к городу Назарет. Гид подробно рассказывает, ка-ким образом заселялись данные территории при создании нынешнего государства Израиль (нужно будет посмотреть, что первично: слово территория или террор, хотя тера, это, по-моему, земля?). При подписании мирного договора между воюющими сторонами английские посредники запретили евреям переселяться на земли Палестины, то есть регистрировались только уже заселённые территории.
 – Но евреи не были бы евреями: – с гордостью в голосе про-износит наш гид,  – если бы и здесь не нашли выход.
План был прост и носил название «Стена и башня». За ночь двадцать одним еврейским добровольцем каждым на своём участке был собран щитовой домик. То есть, созданы поселения. Пришедшей утром комиссии англичан ничего не оставалось, как зарегистрировать их, как постоянные.
Прямо и не знаю, что здесь принимать за чистую монету – то ли глупость англичан, то ли хитрость евреев. Или было третье – все договорились, а возможно и банально подкупились. Во всяком случае, что случилось, то и было.
   А вот о чём гид нам не рассказывал, (это я вычитала в кни-гах): Палестина была заселена с древнейших времён. Эгейское племя филистимляне (на древнееврейском – пелиштим) и дало ей это название – Палестина. На этой самой земле жило столько всяких племён, что и не перечислишь, и конечно, все воевали со всеми, и единого царства-государства не было. Я так и не поняла, чем племя хананеев отличалось от племени древних евреев – по библии они воевали между собой. Короче, довоевались, теперь есть палестинцы... и есть евреи…
Проезжаем мимо неказистого серого здания, опутанного проволокой, – это тюрьма для палестинцев, кто-то спрашивает:
 – Каких-таких палестинцев? Гид быстро поправляется:
 – Это для палестинских террористов, – и добавляет:
 – Из неё ещё никому не удавалось сбежать.
Весь криминал, и палестинский и еврейский, сидит в общей тюрьме, правда в разных камерах.
   И тут «Остапа»-Илью понесло… Он по второму разу рассказывает и о доблестях местной спецслужбы Моссад, и об её удачных операциях (осечка случилась только однажды, убили, да не того – до сих пор Израиль выплачивает семье пенсию по потере кормильца), и про геройского брата премьера... Народ в автобусе, несмотря на завышенную громкость микрофона, начинает засыпать. Мне не повезло – динамик прямо над моею головой. Илюша упорно твердит, что древние евреи населяли всю Палестину, Сирию, Иорданию и ещё какие-то земли. Те, кто не заснул, молча слушают, но в воздухе висит какое-то неприятие или неудобство за сказанное Ильёй. Оглянувшись со своего кресла на притихший салон, гид быстро переключился на древнюю историю завоевания Израиля крестоносцами, тамплиерами, госпитальерами и ещё кем-то. Я никогда не ин-тересовалась историей Израиля, и свою-то знаю плохо. Так, кое-что всплывает в памяти из прочитанного. Первым, по-моему, захватил и уничтожил храм в Иерусалиме Навуходоносор (что за прекрасное имя – само врезается в память). А затем был римский полководец, ставший императором – Веспассиан Тит, тот, что построил знаменитый Колизей. Да и сами евреи после смерти царя Соломона приложили руку к разграблению города и храма. Мусульмане тоже считали и считают Иерусалим своим городом, так как там есть скала, с которой пророк Мухаммед якобы на крылатом коне поднялся в небо. А есть ещё мечеть Аль-Акса, так что и султан Саладин тоже не последнее лицо в истории древнего города. Это он очистил его от крестоносцев. В общем, все три религии претендуют на эту землю. И кто здесь имеет больше прав – не разберёшься. То есть однозначно сказать, кто захватил земли гордых евреев, не приходиться.
   Наш гид всё вещал и вещал о кознях Израилю, а мы просто оглохли от грома динамиков. Кто-то крикнул сзади:
 – Говорите, пожалуйста, тише.
Гид объяснил нам, что тогда он сорвёт голос. Видно ему очень хочется донести до каждого то, что он знает. Короче, приехали мы в Назарет с больными головами и затуманенными мозгами от его политинформации.
   Сделаю небольшое отступление и расскажу о нашем гиде с его же слов. Родился Илья в Белоруссии, в Израиль переехал восемь лет назад, на вид ему лет сорок. Живёт он в небольшом городке Арад – двадцать тысяч жителей. Так как я была очень удивлена (скажем мягко) односторонней информацией, то сказа-ла ему:
 – Да, вы, оказывается, шовинист, батенька.
 – Нет, – отвечал он, – я просто патриот, и если случится война, то возьму в руки винтовку – это моя Родина, моя земля обетованная…
 – А как же Белоруссия, разве это не земля ваших предков? – спрашиваю.
 – Нет-нет, моя Родина – здесь!
 – А там что?
 – Там «Батька» (то есть Лукашенко) не дал бы мне развить-ся.
Этот практичный довод отказа от Родины сразил меня, я даже не стала спрашивать: в какую сторону он развился здесь и какое образование он получил там. Странный такой товарищ-гражданин. Я, конечно, не ассоциирую его с израильским наро-дом, но когда такие люди приезжают от нас, то это беда для Из-раиля…
   Назарет – древний, красивый, по-восточному базарный, шумный город. Здесь, что не улица или переулок, то базар или мини-рынок. И конечно, наше путешествие по «традиции» начинается с магазина, в котором Илья имеет свой маленький гешефт. Здесь торгуют всем: иконами, свечками, сувенирами, платками, крестиками, вином и крестильными рубахами. Конечный пункт нашей экскурсии – река Иордан и омовение в ней. Все автобусы с туристами, что выехали из Эйн Бокека, припаркованы рядом. В магазине не протолкнуться. Покупаю рубаху за тринадцать долларов и бутылку местного вина «Хермон» за тридцать долларов (совет нашего гида – вино хорошее, вымачиваю в нём мясо перед жаркой). Наверное, и вправду ему дали здесь развернуться…
 Едем в храм Благовещения (католический), улочка к храму забита торговцами всякой всячиной. Перед входом в храм сидит мужик в тельняшке и на баяне наигрывает мелодию марша «Про-щание славянки». Народ идет мимо, кепка для подаяний пуста. Встаём в длинную очередь и медленно стекаем вниз к решётке, за которой и находиться пещера – в ней до двенадцати лет жил Иисус с Марией. Все: японцы, итальянцы, африканцы и мы, просовывая через решётку фотоаппараты, фотографируем небольшой грот. Не останавливаясь, так же медленно вытекаем наружу. К следующему храму Архангела Гавриила (православному) мы идём пешком. Опять пристраиваемся в хвост толпы и по ступенькам вниз к двум камням и тусклой лампаде над ними. Здесь Марии была благая весть. Меж камней блестят монетки разных стран. На выходе в нише стены стоит какой-то сомнительной чистоты бак. Гид рассказывал, что до сих пор святой источник не иссяк и вода в баке святая. Многие пьют её, умываются и наливают про запас в бутылки. Я рискнула только умыться. На выходе же собирают записочки о здравии и за упокой, за это надо пожертвовать деньги. Совсем было собралась написать, но подойдя к конторке, увидела – всё записки, свалены в одну кучу. Вряд ли кто-то будет их разбирать. По мне – все эти святые места далеки от святости, да заодно и от простой санитарии. И в этом трудно кого-то винить, кроме нас самих – лю-дей. Вот прямо перед входом, лежит и мирно посапывает, явно не трезвый гражданин, наверное, ему здесь снятся благостные сны. В Назарете встречается много не трезвых людей и попрошаек, особенно возле соборов. А вот возле мечетей их практически не бывает. Спросила знакомую татарочку: – почему? Она ответила просто:
 – У нас не принято…
 Панорама города очень красива – разноцветные не стандартные дома на холмах, с вкраплением зелёных пальм. Фотографировать толком не удаётся (правда, успеваю попросить итальянца и он фотографирует меня на фоне города). Наш водитель остановил автобус не там, где положено, и теперь ворчит, мол, надо загружаться быстрее, иначе ему грозит штраф в двести долларов. А так как он считает, что виной всему наша не-расторопность, то и платить нам. Железная логика, однако. Дальше наш путь в Кану Галилейскую, а вот впечатление от её посещения напрочь выпало у меня из памяти. Из Библии помню, что там Иисус превратил воду в вино. Сомневаюсь, что сейчас кто-либо рискнёт повторить этот фокус на подобии источника со святой водой. Поэтому и писать ничего не буду.
Приехали на холм – внизу озеро «Кинерет» и храм «Хлебов и рыб». Здесь по преданию Иисус ловил рыбу теляпию и в этом же месте накормил голодный народ, преломив семь хлебов. Местечко очень красивое, но, как и у многих памятников здесь, неухоженное, замусоренное (прямо, как у нас в Заволжье, у памятника на месте приземления Гагарина). В храм «Хлебов и рыб» мы не смогли войти, там какая-то африканская община проводила свою церемонию. Нет, вход туда свободный, но как протиснуться через эту массу людей, они даже сидят друг у друга на коленях. Да если честно, и не хочется. Все эти памятники при ближайшем рассмотрении больше похожи на бутафорию, а из литературы знаю, что нет ни одной археологической раскопки, подтверждающей библейские сказания. Нет, в библейских историях никто не сомневается, а вот, то где они происходили – большой вопрос? Возможно, это только мой скепсис, едут же люди сюда со всего мира и поклоняются. Постояли на маленьком пятачке у озера, полюбовались панорамой, тут как тут объявился наш гид и опять «завёл свою любимую песню», показывая на противоположный берег, где в дымке виднелись Голанские высоты. Он заявил, что к Голландии они не имеют никакого отношения и издревле их населяли евреи и всё это принадлежит им. А сейчас там стоят пушки и, если что… Не пойму никак – он что за дураков нас держит? или в его голове краткий курс политэкономии Израиля застрял. Один турист попытался рассказать что-то о буферной зоне и мирном договоре, Илья его прервал:
 – Всё, всё – садимся в автобус.
Я плохо разбираюсь в политике и мне, если откровенно, всё равно, кто здесь раньше жил и кто с кем замирился сейчас. Мне интереснее про оливы, что растут на этом холме, и почему даже у чёрных цветом плодов терпкий вяжущий вкус. Я их попробовала.
   Сажусь в автобус последней. Водитель ворчит, ему надоело нас ждать на жаре. А мне надоело слушать его понукания. И я говорю ему:
 – Такое ощущение, что не мы вам платим деньги, а вы нам делаете одолжение, устроив эту поездку.
Народ меня поддержал, а гид промолчал. У нас получается мужская такая экскурсия – вот гид показывает нам «древний» танк, больше похожий на макет, а это памятник винтовке М-16 (чья винтовка не знаю, но, по-моему – не наша). Кто их поставил или оставил, я так и не поняла, вроде бы русские. Мы все устали от неинформативности и однобокости лекции нашего гида, а один турист, военный инвалид, прошедший Афганистан и Чечню, прямо заявил:
 – Ну, сколько можно про войну?
И он знает, о чём говорит, ему нет ещё и пятидесяти, а он полная развалина: ноги у него отекли, одышка, он не ходит с нами в храмы, жена выносит ему скамеечку и он дожидается нас в тенёчке. Ладно, гид наш ненадолго замолчал. Проезжаем через городок Тверия – Тиберис по-гречески, названый в честь царя (или всё-таки консула) Тиберия – ну что тут поделаешь, ну явно не еврей, хотя нет, вроде еврей, но отрёкшийся от своего народа. А городок ничего себе, симпатичный.
   Наконец мы прибыли к реке Иордан (Ярденит). Стоянка под завязку забита автобусами, наш водитель, с трудом нашел щелочку, и мы втиснулись туда. Выходим – нет, скорее, выползаем из автобуса. Вперёд к реке, но как говориться, скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается… Подход к реке проходит через… правильно, магазин. Илья проводит среди нас агитационную работу, дабы мы совершили покупки и в этом магазине. Крестильные рубахи тут хлопчатобумажные и к ним в комплекте полотенце – после омовения рубаху можно оставить себе, а вот полотенце желательно не забирать. Стоит это удовольствие уже не тринадцать долларов, как наши, а целых двадцать пять. Одна семейная пара соглашается, и гид сопровождает их. Мы остаёмся ждать. Наконец они возвраща-ются, гуськом, тянемся к реке… – нет, нет к вертушке, через которую можно пройти, только уплатив два доллара, без чека, конечно. Вот так – рынок! Так рынок или всё же базар?… Илья пересчитал нас по головам и сказал, что переодевшись, вещи мы можем оставить на лавке возле шофера. Грязная раздевалка со скамьями по периметру встретила нас запахом пота, смешанным с запахом косметики. Женщины всех национальностей и различных цветов кожи суетливо натягивают на купальники крестильные рубахи. Здесь, как и в бане все равны: справа от меня шоколадная попа африканки, а может бразильянки, с другой стороны желтокожие азиатки или …в общем смешенье рас. Выходим, как птенцы из одного гнезда, – все в белом. По ступенькам вниз, прямо в реку, – мужчины и женщины вместе. Место купания обнесено высокой оградой. Кроны высоких де-ревьев зонтиком нависли над водой, сама вода мутноватая и прохладная. Стайки мелких рыбёшек мечутся у ног. Неожиданно почувствовала лёгкое покусывание:
 – Боже, что это? – вскрикнула я.
 – Не волнуйтесь, – ответили мне девчата, что купались или, правильнее, совершали омовение рядом. Это всего лишь рыбки, которые делают пилинг. Глянула в воду – ничего себе рыбки, самые большие величиной, как два пальца, сложенных вместе. В СПА-салоне такая процедура стоит 140 шекелей. И рыбки там мелкие, их укусы похожи на щекотку. Оставим рыбёшек в покое ; пусть себе питаются. Неожиданно раздалось пение и по воде пошла волна. Поднимаю голову – африканцы, человек десять, собравшись в кружок, пританцовывая, распевают свои гимны. Потом, когда я поднимусь на площадку, чтобы сфотографировать это экзотическое зрелище, услышу рядом:
 – О, Бразил!
Светлокожая женщина, сказавшая эти слова, пританцовывала и подпевала людям в воде. И никакие это не африканцы, а совсем даже бразильцы. Да и какая в принципе разница. Пока я наблюдала бразильский хоровод, послышалось мелодичное пение хора – прямо бельканто какое-то. На ступеньках человек двадцать итальянцев под управлением дирижёра распевали свои псалмы. Вот оно всемирное братство! А всё она – вода… Рыбки вокруг нас продолжают лакомиться белой, чёрной, желтой кожей – то есть делать бесплатный пилинг. Им рыбам тоже всё равно, кого есть. Вон как отъелись на дармовой коже. Девчата подсказали мне, что я не правильно со-вершаю омовение. Оказывается, нужно три раза окунуться в воду с головой. Свершилось – омылась! Чуть ниже по течению, а может и против, – через речку перекинут мостик, с которого мальчик с мужчиной ловят рыбу. Так завершается круговорот – одни омываются, другие в это время объедают их, а третьи ловят рыбку в воде. И замыкается всё на тех, кто просто делают деньги из воды...
   Завершив омовение, мы потянулись в раздевалку, но мне совсем не хотелось опять окунуться в аромат чужих тел. Оставив крестильную рубаху около водителя, я завернула за угол, но там уже переодевались мужчины. Пришлось опять идти в раздевалку, в этой суете я совсем забыла о рубахе.
Мы собрались в кружок. Гид нас пересчитал, и мы двинулись к автобусу. Выход, как и вход, – правильно, только через магазин. Молодцы, психологи. Всё рассчитали верно – после омовения народ расслабленный и очищенный тянется к атрибутам святости. А они тут рядом, пожалуйста. Море всяческих: магнитиков, календарей, иконок, стаканов с картинками из библейских сюжетов. Возможно, место добавляет ценности в смысле цены. Простенькая, аляповатая сувенирная тарелочка стоит 25 долларов, бутылка вина «Хермонт», которую я купила за 30 долларов, здесь стоит уже 45. Ну, да бог с ними.
   Садимся в автобус, и тут водитель спрашивает:
 – Так чья же всё-таки эта рубаха?
Заглянув в пакет, понимаю – моя. Водитель так просто не со-бирается мне её возвращать. Спрашивает:
 – Чем докажете?
И тут меня, осеняет – рубашка лежит в фирменном пакете нашего Сенного рынка.
 – Читайте – город Саратов, рынок Сенной.
Шофёр, добродушно улыбаясь, возвращает мне пропажу, хотя мне кажется, читать по-русски он не умеет.
   Наш военный ветеран после омовения заметно приободрился. Его супруга рассказала, что они приезжают на Мёртвое море третий раз и обязательно посещают Иордан. А женщина, что сидела впереди меня, сказала, и она не первый раз здесь, а когда ей случилось заболеть, она надела эту самую рубаху и от высокой температуры не осталось и следа. Её соседка, довольно пожилая женщина, говорит:
 – а я сохраню рубаху для погребения.
 А стирать её оказывается не нужно вовсе. Просто просушить и положить в пакет. Спасибо, что сказали, я бы постирала. Мы отправляемся в обратный путь, солнце потихонечку садится, теперь вдоль дороги только плантации с фруктовыми деревьями и маленькими хижинами их хозяев. Наш гид сразу начинает отрабатывать свой «хлеб», хорошо ещё хоть громкость убавил. Если кто-то подумает, что он нам стал рассказывать о том, что за окнами – нет, нет и нет. Опять началась политинформация:
 – Вы, наверное, слышали, что Израиль не подписал соглашения с МАГАТЭ. И сам же отвечает:
 – Правильно сделали. Теперь у нас есть, чем ответить агрессору! –
(не расшифровывая, кого он имеет в виду – Сирию, Иорданию, Египет или вообще весь мир). Видя нашу пассивность, он предлагает задавать вопросы, но мы настолько утомлены поездкой, что всех интересует только одно: во сколько мы вернёмся в отель. Да и спрашивать его собственно не о чем, кроме политики, он не знает про Израиль ничегошеньки. Пытаясь нас расшевелить, он рассказывает о водителе нашего автобуса. Вот, дескать, – он мусульманин и ему нужно молиться пять раз в день. А поездки-то у него длительные и ему присылают эсэмэски, когда нужно начинать молиться. Поэтому он может в любую минуту остановиться, где бы он не находился, достать коврик и помолиться. Водитель молчит, мы молчим, я перевариваю эту информацию – если это не шутка, то чушь несусветная (но ведь было и продолжение...). Водитель-то наш оказывается многодет-ный отец: два его сына с жёнами учатся в Германии, а младший забрался дальше всех – живёт в Канаде. Вот так водитель, думаю я про себя, – нашим бы водителям такие заработки, да и инженерам с врачами не помешали бы такие деньги... Смотрю в окно, засеянные поля сменились на пустынные участки с пожухлой колючкой. Илья неутомим, мне кажется, он задался целью – ни минуты молчания. Теперь он рекламирует небольшой ресторанчик по пути, предлагая отобедать в нём. Упор, конечно, на библейские сказания, дескать, сам Иисус едал эту рыбку, то есть теляпию, и обед с ней не дорог – всего 140 шекелей. Народ безмолвствует. Видя это, он заходит с другого конца, то есть долой библию, да здравствует экономия.
 – А знаете, – предлагает он, – можно взять одно блюдо на двоих, это будет совсем дёшево, всего по 70 шекелей.
Не выдержав нашего молчания, он предлагает поднять руки тем, кто пойдёт обедать. Поднимается одна рука. Товарищ явно разочарован, возможно, сорвался его гешефт и ему придётся за-платить за свой обед из собственного кармана. Ну, да это теперь его проблемы. Мы подъехали к ресторану, и всем пришлось поки-нуть автобус – так полагается. Хорошо ещё в ресторанчике есть дворик, где можно посидеть. Вышли, сели под навесом. Женщины из Белоруссии достали свои припасы и стали ужинать. Гид, води-тель, и одна пассажирка отправились в ресторан. Есть совсем не хочется, пьём воду и слушаем анекдоты на еврейскую тему наше-го военного отставника. Из ресторана потянулись уже пассажиры соседнего автобуса. Их гид, узнав некоторых из наших бывалых туристов, подошел к нам и стал рассказывать различные байки. Очень колоритная фигура: высокий, худощавый, с подвижной мимикой. Совсем не похож на еврея: волосы светлые, глаза зелёные, одет в ковбойку и джинсы. На ногах техасские сапоги и кожаная ковбойская шляпа на голове. Шутки-прибаутки сыплются из него, как из рога изобилия. Зовут его Борух, а в Белоруссии он был просто Боря. Говорят, он лучший гид на Мёртвом море, и он не замедлил это подтвердить. Когда одна наша туристка спросила Илью, что за интересное дерево растёт неподалёку, он не смутившись, переадресовал вопрос Боруху. Оказывается, это колбасное дерево, завезено сюда из Китая, а вот плоды его очень ядовиты. Все туристы восхитились его эрудицией. Он ещё много чего рассказал. Например, что средняя зарплата в Израиле от 4000 до 5000 долларов, но налоги очень большие – от 30 до 50 процентов. Основная их доля идёт на армию и на пенсии военным. Военные выходят на пенсию в 45 лет и получают от 2000 до 3000 долларов в месяц. Наш попутчик, отставной военный, от зависти крякнул. А Борух, собрав свою группу, и ска-зав:
 – Кто хочет продолжения – за мной – отправился в свой автобус.
Эх, была, не была, поеду с ними, может быть, узнаю ответы на интересующие меня вопросы. Хочется узнать: когда и кем ос-нован Эйн Бокек? Как и когда началось развитие в нём курортной зоны? И если Иерусалим святая земля для трёх религий, то суще-ствуют ли аналогичные экскурсии для иудеев и мусульман. А что, я бы рискнула и посетила их, если конечно меня бы взяли.
 Ага, размечталась,… подхожу к нашему гиду и спрашиваю, нельзя ли мне закончить путешествие в другом автобусе? Оказывается, нет, нельзя. Страховка выписывается на каждый автобус, и на заранее зарегистрированное число туристов. Что тут поделаешь – он прав. Понуро возвращаюсь к своей группе.
   Борух, услышав наш разговор, говорит мне:
 – Не печальтесь, приезжайте ещё, и в следующий раз я возьму вас с собой бесплатно.
Я, конечно, очень доверчивый человек, но шутки всё же понимаю, и по достоинству оценила его юмор. Если отбросить все формальности, то «в Израиле и бесплатно?» – это шутка юмора.
   Его автобус уехал, а мы остались. Через час тронулись и мы, но дорогу перегородил какой-то таксист. Наш водитель вы-скочил на дорогу и гневно так закричал:
 – Са, са, са!
Не знаю, что это означает, но таксист отъехал в сторону. Об-ратная дорога утомительна своим однообразием, да и солнце уже село. Спасибо Илье, он не даёт нам скучать. Не проехав и часа, гид заявляет, что мы немедленно должны остановиться, так как у водителя настал час молитвы. Неужели он и в правду не шутил про верность традиции? Народ ропщет, но что мы можем поделать – ситуацией рулит тот, у кого руль. А водитель благоразумно помалкивает. Останавливаемся на площадке у минимаркета, вокруг никаких поселений. Про себя думаю: и где он тут собирается молиться, за магазином что ли?…Илья объявляет, что здесь мы не только можем сделать покупки, но и бесплатно посетить туалет. Ага, вот она «заманиловка». Мы выходим – Илюша за нами. На обратном пути три человека задерживаются у кассы. Он тут, как тут. Я тоже подхожу, чтобы узнать у продавца, есть ли у них нуга. Пассажиры уже ушли в автобус. Продавец как-то брезгливо подаёт гиду пару пачек вафель, за которые тот, естественно, не платит. Вероятно, это и есть его маленький гешефт. Только ведь и существуют они в пустыне исключительно за счёт туристов, кто ещё поедет сюда есть булки с сосисками. А нуги здесь нет или же я не умею объяснить, что это такое. На площадке перед магазином растут пальмы, красиво подсвечен-ные гирляндами, вокруг них кружат мелкие птахи, чуть больше ба-бочек, при этом крылья у них вращаются на все 360 градусов. Пассажиры, конечно, интересуются у Ильи, что за диво такое? Ответ его исчерпывающе прост – это разновидность колибри. Народ недоверчиво качает головами и смеётся, ну, да ладно, всё с ним понятно. Скорее в отель, наше путешествие явно затянулось, сейчас восемь часов вечера, а мы ещё бог знает где, хотя по графику мы уже должны быть в отеле. Только уселись в автобус, как гид, включив микрофон, начал отрабатывает свои «бабки» по «полной». Теперь он назойливо рекламирует фирму брата водителя, которая занимается выращиванием фруктов. Простодушно так, вроде спрашивает:
 – Кто интересовался знаменитыми фруктами Израиля? – и сам же отвечает, – Купить их можно в городе Арад, на рынке. Ими торгует брат водителя… Качество, естественно, гарантируется. Доехать туда просто – в понедельник к отелю подъедет наш водитель и отвезёт нас в Арад. Час пребывания на рынке и сразу обратно. Стоимость проезда, как в рейсовом автобусе. Публика молчит. Надо сказать, что в нашем отеле и на завтрак, и на ужин подаётся такое количество фруктов и овощей, какого я пока не встречала нигде. Тогда Илья идёт другим путём, он диктует номер телефона водителя. И заявляет, что звонок можно сделать бесплатно с ресепшена.
 – Они должны вам это позволить, – безапелляционно заявляет он (господи, да они здесь все просто помешаны на скидках и на «халяве»). Никто не переспрашивает и не интересуется. Илья «сдувается» и оставшуюся часть пути обиженно, как мне показалось, молчит. Все устали, не только от дороги, но и от нашего «супер» гида с замашками простого за-зывалы. Наконец, впереди, показались огоньки Эйн Бокека, всё-всё, я «дома». Больше никаких экскурсий. «Спасибо» тебе, Илья!
   Р.S. Довольно тенденциозное изложение некоторых моментов истории Израиля нашим гидом имело для меня положительный эффект. Вернувшись, домой я стала читать историческую литературу и близкую к ней художественную прозу о библейских сказаниях. И вот что я вычитала
 – Тиберий Александр действительно был евреем и префектом Александрии. Его считали предателем и отступником от веры. Приветствовал поход римлян на Иерусалим. Иосиф бен-Маттафей, из рода первосвященников, почитаем в Галилее и в Иудее. Ему повиновались жители города Йодфата. Искусный воин. Встречался с римским философом Сенекой, который, кстати, был учителем Нерона. Так вот этот самый бен-Маттафей храбро защищал свой город от римлян, но осада сделала своё дело и город пал. В городе осталось несколько воинов, женщины и дети. Воины решили не сдаваться в плен и покончить жизнь самоубийством. Иосиф бен-Маттафей отговорил их от этого греха. И предложил, как в «считалке», – второй, убивает первого, третий второго и так далее. Но ведь хитрый был, – сам оказался последним. Между смертью и пленом, он выбрал жизнь в плену. Во-первых, нет самоубийства – нет греха. Во-вторых, жизнь, как и смерть, бывают только раз, но смерть подразумевает конец без продолжения, а жизнь пусть даже и в плену, имеет развитие, и ещё неизвестно, как всё дальше сложится. А дальше было так: Иосиф бен-Маттафей испросил к своему имени имя победителя  – Флавий. И стал Иосиф – Иосифом Флавием и написал историю иудейской войны. Знаменит как летописец. Кстати, его книги цитируют даже многие современные авторы. И вот вроде что мне те древние истории? Да и к Иосифу Флавию я сначала от-носилась с сомнением – явный хитрец и предатель. Но меня всегда смущали слова популярной песенки М. Светлова: «Я видел, над трупом склонилась луна и мёртвые губы шепнули Грена…», как и всякие самоубийственные подвиги во имя Земли, или государства, да и самой жизни, если только это не трагическое стечение обстоятельств. А вся патриотическая подоплёка этого, как правило, исходит от людей, которые своей жизнью не готовы рисковать. На примере жизни Иосифа Флавия я поняла для себя – нельзя давать оценку поступкам в сиюминутном времени и самоубийственные подвиги это всё-таки – грех. А что Иосиф Флавий? Он, кстати, как и Тиберий Александр, сейчас, весьма, почитаем еврейским народом. И это справедливо.