Скрижали богов часть первая

Пролог

Поле битвы было охвачено полным хаоса и разрушений, где на протяжении долгих часов сражались сотни тысяч мужчин и женщин, каждый из которых был полон решимости защищать свою землю, свою семью и свои идеалы. Звук металла, ударяющегося о металл, раздавался, как мощный призыв к бою, резонируя в сердцах тех, кто участвовал в этом смертоносном танце. Этот пронзительный звук, который напоминал стон раскатистого грома, наполнял воздух напряженной атмосферой, служа напоминанием о том, как сильно и безжалостно сражаются воины, и как они испытывают глубочайший страх перед возможностью потери.

Битвы происходили на огромных просторах, которые когда-то были зелеными и плодородными, но теперь земля была выжжена, покрыта обломками, брошенными щитами и реками человечьей крови. Увиденное зрелище могло вызвать ужас у любого стороннего наблюдателя: мертвые и раненые, страдающие и зовущие на помощь — все это отражало безжалостную реальность кровавого побоища. Воины, облаченные в тяжелые прочные доспехи, которые блестели в холодном свете полной луны, сражались с несгибаемой яростью, их лица и тела были покрыты следами битвы, символизируя храбрость и стойкость.

Они использовали в своем арсенале мечи, топоры, копья и другие виды оружия, которые были созданы с одной лишь целью — жестоко и безжалостно уничтожать врага. Каждое движение, каждое столкновение металла с металлом ощущалось как крик боли и страдания, глубоко проникающий в души как победителей, так и побежденных. Их единственная цель заключалась в том, чтобы заставить противника бежать с поля боя или, еще хуже, падать, причиняя ему невыносимую боль и страдания, что подчеркивало безумие и беспощадность того, что они совершали.

Соперники из обеих сторон сражались не только с врагами друг друга, но и с собственными страхами, сомнениями и внутренними демонами. На фоне этого хаоса, среди стонов, криков и свиста стрел, каждый воин осознавал, что их судьбы переплетены, и только те, кто проявит наибольшую храбрость и стойкость, смогут выжить и оставить свой след в истории. Это было не просто сражение; это был акт, который определял их жизнь, их честь и их наследие.

Из глубины души каждого воина разрывались пронзительные крики, которые звучали в воздухе, словно эхо о беспощадной и жестокой битве, увековечивая мгновения страха и ярости. В воздухе витали кровавые облака, обилие обломков плоти зависало, как мрачные напоминания о неизведанных пределах страданий, подчеркивающие бесконечный цикл смерти и разрушения, разрастающийся в геометрической прогрессии. Однако помимо обычного оружия, используемого на поле боя, некоторые из воинов обладали выдающимися уникальными способностями, которые проявлялись в самые критические и жаркие моменты сражения, когда ставки были наивысшими, и каждое мгновение могло стать решающим.

Эти воины использовали свои сверхъестественные силы, чтобы оказать роковое воздействие на своих противников, придавая беззащитному полотну ещё больший катастрофический оттенок. Некоторые из них были наделены даром поглощать своих врагов огненной стихией. В их руках пламя оживало и обжигало, превращая плоть врага в пепел, а их души, освобожденные от телесных оков, уносились в бездну, оставляя лишь тусклые шлейфы их бренного существования.

Другие воины, обладая магией, могли обернуть своих врагов в неподвижные камни — жестокие статуи, лишенные чувства, движения и дыхания, полные отчаяния и страха, навсегда запечатленные в момент немоты. Их способности были не только невероятными, но и порой ужасными — они придавали битве абсолютно апокалиптический характер, превращая поле сражения в бездонную котловину ада, полную разрухи, тени и нищеты духа.

Весь воздух вокруг был пропитан запахом горящих тел и распадающейся земли, создавая зловещую ауру, а каждое дуновение ветра пронизывало атмосферу энергией смерти и разрушения. В этих суровых условиях даже самые отважные сердца испытывали муки и страх, осознавая, что каждую секунду может прийти конец. Битва продолжалась, разрывая реальность и опуская всех участников в бездну хаоса, где чудовищные силы стравливали друг с другом в погоне за победой, и никто не мог предсказать исход этого безжалостного столкновения.

Настолько ужасный и потрясающий вид открылся на поле сражения, что каждый, кто находился здесь, испытывал невероятные трудности в попытках поверить в его реальность. Жестокость и безжалостность этой апокалиптической битвы стали неотъемлемой частью этого места, так что каждый миг в воздухе пронизывался опасностью, словно сама атмосфера жаждала перемен, наполненная предчувствием скорой смерти. Это было место, где жизнь и смерть, казалось, сливались в одно целое, окутывая все вокруг своим мрачным дыханием, диктующим правила безжалостного существования.

И только редкие всплески легких залпов огненных пушек или свист стрел говорили о том, с чем здесь сражаются. Однако эти залпы больше не освещали поле, как когда-то, а, напротив, сгущали все мрак и тени вокруг, превращая обстановку в нечто кошмарное и зловещее. Под вечерние крики муэдзинов, пронизывающие воздух глубокой печалью, и траурное пение мечей и копий, это поле стало напоминать изрытый окопами ландшафт, усеянный трупами, брошенными как безжизненные куклы, и замерзший ад, где одна тишина и холод царили, словно оспаривая право на существование.

Людей здесь уже не было, ни следа от теплых тел, ни звуков человеческой жизни; вместо этого остались лишь тени — густые, вытянутые, безмолвные, отражающие боль и страдания, которые они когда-то испытывали. Тени и звуки, сливаясь воедино, образовывали невероятный хор, который эхом раздавался в молчании, оставляя лишь горькое ощущение утраты и неизбежной тьмы. Каждое колебание воздуха становилось обременительным, несущим на себе налет скорби, и печали от утраты. С каждым новым криком, рождённым на этом полигоне страха, казалось, сама земля сотрясалась от тоски, готовясь поглотить очередные жертвы наконец безжалостной судьбы.

Люди неустанно демонстрировали свои умения и способности, стремясь одержать верх. Они владели силой и мастерством, способными нанести гибель и разрушение, но также пригодившиеся для защиты и освобождения. В этом беспощадном мире войны, где нечеловеческая мощь присутствовала повсюду, люди находили способы противостоять своим врагам, сохраняя при этом свои жизни. Сражения напоминали о неустанной схватке за выживание и бесконечной борьбе между светом и тьмой.

С оглушительным и сокрушительным ударом величественный дворец, еще мгновение назад внушавший ощущение абсолютной незыблемости, превратился в жертву разрушительных катаклизмов. Каменные обломки и хаотическая стихия обрушились на некогда мощную крепость, заставляя ее трескаться, крошиться и уходить в небытие. Монументальные колонны, некогда являвшиеся символом прочности и защиты, пали под натиском, распавшись на обломки. Их груды беспощадно погребли под собой сотни смелых воинов.

Момент, который навсегда запомнится всем, кто был на поле боя, пришёл так же неожиданно, как удар молнии в ясный день. Когда-то величественный дворец с его красивыми башнями, устремлёнными в небо, вдруг пал жертвой судьбы. Верхние этажи здания, с роскошными шпилями и украшениями, в одно мгновение рухнули под давлением извне. Это произошло с ужасным гулом, когда бурная вода поглощала всё на своём пути, смешивая камни, пыль и остатки дворца в хаосе. Глубокая яма постепенно заполнилась частями некогда великолепного здания, образуя груды руин. Эти тяжёлые камни, изуродованные и разрушенные, стали последним пристанищем для частей прекрасного сооружения, которое когда-то было гордостью этого мира.

Глава 1

На улице был мрачный и дождливый сентябрь. Холодный ветер сильно тряс деревья, заставляя их наклоняться почти до земли. Среди этих деревьев стоял красивый особняк, который привлекал внимание своей величественностью. Его высокая крыша была покрыта темной бордовой черепицей, а стены сияли белым камнем, который даже под серым небом выглядел очень чисто. В одном из верхних окон, немного затененном от дождя, пробивался слабый свет, который как будто оживлял холодную осеннюю атмосферу. Можно было подумать, что это свет от лампы, но он скорее напоминал тусклый свет рассвета, без тепла и уюта.

Впрочем, никаких иных признаков освещения особняк не выдавал. Покой фасада охраняли два массивных мраморных тигра, которые неподвижно лежали у самого входа. Их мощные каменные силуэты внушали невольное уважение и создавали иллюзию того, будто они сторожат что-то невероятно ценное и важное. Ведущую к особняку арку дополняла изящная клумба с яркими цветами, которые еще сопротивлялись пронизывающему холоду осени. Чуть дальше от крыльца возвышался большой мраморный фонтан — истинное украшение этого места. По его гладкому белому дну танцевали тонкие потоки воды, создавая впечатление, словно фонтан наполнен растаявшим снегом с высоких гор. Водный блеск добавлял окружающей атмосфере почти призрачного спокойствия — союза непрестанного движения и неподвижного великолепия.

Холодный свет, который мерцал в окне, вдруг исчез, как будто растворился в сильном дожде. Но через мгновение он снова появился, уже на втором этаже, как будто поднялся выше вместе с ветром. Дождь продолжал стучать по крышам, ливнями стекая на землю и поливая яркие цветы, которые росли по всему двору. Казалось, что их поливают из садового шланга, хотя ветер иногда лениво сдувал с их лепестков тяжелые капли воды, наклонившие распустившиеся бутоны.

Сначала дождь шумел ровно и спокойно, создавая ритмичный фон. Но потом он вдруг стал тише. Вместо этого появились глухие звуки, похожие на хруст льда под ногами или треск ледяной корки на асфальте. Постепенно небо снова стало темным, и его разрывали яркие молнии, за которыми следовали громкие раскаты грома. Вдалеке слышались металлические звуки — хлопки и скрип ворот большого дома. В тихой ночи эти звуки странно смешивались с громом, создавая атмосферу тревожного ожидания и неопределенности.

Глава 2

Саша лежал в кровати и медленно закрывал глаза под жужжание фонарного столба, который стоял рядом с его окном. Этот монотонный звук мешал ему думать. Он долго не мог уснуть и часто смотрел на электронные часы с красным экраном, которые стояли на тумбочке рядом. На ней лежали открытые конверты и их содержимое. В голове у него звучал красивый голос на странном языке. Он пытался понять, что это: просто усталость или что-то более серьезное, например, проблемы с психикой. Глубоко зевнув под унылое жужжание фонаря, Саша всё больше погружался в сон и вскоре полностью уснул.

Спустя секунды Саша увидел дверь и тут же метнулся к ней, но та была заперта снаружи. Саша почувствовал, как его сердце всё быстрее и быстрее начинало биться, от чего юноша стал чувствовать нарастающую внутри панику. Он тут же принялся глубоко дышать, после чего медленно подошёл к кровати и присел на край задней спинки. Схватился руками за лицо и стал мысленно себя успокаивать. В начале все было плохо, но спустя несколько минут Сашу начинало отпускать. Паника отступала. Потом стало чуть легче. Он поднялся на ноги и посмотрел на кровать. На ней был аккуратно сложено одеяло и две подушки бежевого цвета. Позади находилось небольшое пластиковое окно. Темные занавески на окне были задернуты. Снаружи было уже темно. Об этом говорили фонарные огни, которые просвечивали сквозь тонкие занавески. В углу комнаты стояло кресло.

Саша сразу понял, что он не в своей квартире. Но объяснить, как это произошло, он не мог. Это был самый реалистичный сон, который он когда-либо видел. Потерев глаза, он оглядел комнату, в которой оказался. Она была намного больше и светлее, чем та, где он уснул. Первое, что он заметил, — это широкое окно, которое было приоткрыто. По обе стороны от него висели два светильника. В углу стоял торшер, который тускло освещал всю комнату, а рядом с ним было уютное кресло со светлой обивкой. Саша немного приподнялся и заглянул в окно. Он увидел подстриженный куст, который светился в лунном свете. Далеко за окном было трудно что-то разглядеть, потому что всё постепенно погружалось в темноту, отбрасываемую густыми деревьями, которые тоже освещала полная луна.

Затем Саша вновь вернул своё внимание на интерьер. Другие стены ванильного оттенка, другая мебель, дерево, на первый взгляд, ручной работы, тёмный деревянный пол и две настольные небольшие лампы, стоявшие на компактных тумбах справа и слева от кровати. Осматривая комнату, одновременно поражаясь её уюту и комфорту, Саша всё ещё не мог прийти в себя и объяснить происходящее. На сон это не было похоже, уж слишком всё реальным выглядело в тот момент. Да и приятные запахи, которые витали в комнате, всё больше убеждали юношу в этом. Но самым главным было то, что вокруг больше никого не было. Это напрягало и пугало. Как будто его отключили от внешнего мира. Или похитили. Неизвестность и настороженность во всём этом раздражали ещё больше. «Вот чёрт», подумал Саша, стоя в одних чёрных боксёрах, услышав шум за дверью.

Дойдя глазами до двери, Саше послышались глухие женские голоса. В этот момент он вспомнил, что кроме трусов и футболки на нем ничего больше нет. Он начал вертеть головой в поисках того, чем бы мог прикрыться. В конце концов, голос был уже совсем близко. Он схватил с кровати небольшую подушку и прислонил ее к нижней части тела. Правда, ее длины хватило только до колен. После чего он отошёл к стене и стал ожидать. Вскоре послышался щелчок, и дверь открылась. В дверном проеме появился четкий женский силуэт. А вскоре Саша услышал, как к нему обратились. Незнакомый женский голос, несмотря на холодок в тоне, потребовал юношу представиться, на что молодой человек ответил вопросом на вопрос всё в том же испуганном тоне.

Саша прищурил глаза и попытался разглядеть незнакомку, но свет лампы мешал ему это сделать. Вдруг она подошла ближе к молодому человеку. Чем ближе она подходила, тем больше погружалась в тень. Ее зрачки блестели на свету, и это показалось Саше жутким. Черты ее лица становились все яснее с каждым шагом. От страха юноша отступил назад и уперся спиной в стену. Он начал оглядываться в поисках выхода, чтобы добежать до двери. Но, когда он попытался резко встать, понял, что не может даже пошевелить пальцем. Саша зажмурил глаза и стал убеждать себя, что это всего лишь сон. В этот момент незнакомая женщина хотела спросить его, почему он без штанов и прикрывается подушкой, но передумала. Ей не нравился его вид, но это было странно, а не противно.

Незнакомка потребовала объяснений. Ее тон становился все тяжелее и холоднее. Не выдержав напряжения, Саша начал заикаться. Он был настолько напуган, что не мог произнести ни одного внятного слова. Им овладел страх и паника. Сначала он подумал, не пустить ли в ход кулаки, но вспомни, что не может сдвинуться с места. Оцепенение длилось с минуту, а потом оцепенение прошло. Но Саша все равно не мог двинуться с места. Он начала часто дышать. Давление и пульс начали повышаться. Еще немного и его хватит удар.

Незнакомая женщина остановила свой разговор, подошла к Саше и коснулась его груди. В этот момент он почувствовал сильный страх. Она начала его успокаивать и говорила, что не причинит вреда. Через несколько минут страх стал утихать, и Саша начал чувствовать себя лучше. Он нахмурил брови, но вскоре в груди стало тепло. Он начал успокаиваться, его дыхание стало ровным, а морщины на лбу разгладились. Все мысли стали приятными, и ему не хотелось думать. Он хотел уснуть, и всего через несколько секунд он мог бы это сделать. Главное, что прикосновение этой незнакомки помогло ему избежать сильного страха.

Женщина попросила юношу представиться. В ее голосе звучала сдержанность, как будто она старалась не показать свои чувства. Юноша немного растерялся, и у нее в горле появился комок, который явно мешал говорить. Но в конце концов он понял, что нужно ответить такой красивой и умной женщине. Он все еще боялся произнести хоть слово, но женщина продолжала ждать и настойчиво смотреть юноше в глаза. Она не двигалась с места, и это значило, что ему нужно было говорить. Сначала его слова звучали путано, но потом они стали более понятными и похожими на предложения.

Саша, заикаясь, произнес свое имя и закрыл глаза. После чего услышал звук шагов, который начал постепенно угасать и совсем скрылся в темноте, что находилась сразу же за порогом. После чего Саша сделал самое главное — вздохнул и открыл глаза, потому что в остальном был полностью парализован. Спустя пару минут незнакомка снова показалась в дверях, от чего Саша опять закрыл глаза. Он стоял неподвижно, пытаясь осознать происходящее. Его сердце бешено колотилось, а мысли кружились в голове. Кто была эта загадочная незнакомка и почему он внезапно появилась в этой комнате? И что вообще здесь происходит? Он пытался вспомнить, как она выглядела, но ее облик был слишком неясным, словно она пряталась в тени. Вдруг Саша почувствовал, что его тело начинает оживать. Парализующая сила исчезала, и он мог снова двигаться. Приоткрыв глаза, он увидел, что незнакомка все еще стоит в дверях, наблюдая за ним. Ее взгляд был полон загадочности, и Саша не мог сдержать своего любопытства.

Глава 3

Незнакомка принесла свободные брюки, домашние тапочки и настойчиво попросила юношу открыть глаза. Но Саша жмурил глаза изо всех сил и повторял про себя, что сейчас он проснется в своей комнате. Ему хотелось заснуть и проснуться в своей пастели. Кроме того, он боялся взглянуть на стоявшую перед ним незнакомку. В ней было нечто жутковатое и теплое, легкое. Саша чувствовал, как чужое тепло струится по его лицу, постепенно приближаясь к шее. Оно исходило от незнакомки. Нечто вроде дыхания или феромонов. Саша неожиданно для себя заметил, насколько чудесен и необычен воздух, которым он дышал. Это было непохоже на дыхание другого человека. И в то же время Саша знал, откуда этот аромат. Конечно, это был запах незнакомки. Аромат, несравнимый ни с одним, с которым Саша был знаком. Это было нечто ангельское или демонически привлекательное, не их этого мира. Саша хотел вдыхать его, пока его сердце не перестанет биться.

В комнате стало очень тепло. Саша заметил, как по его вискам капает пот. Капельки медленно стекали по щекам и попадали на губы, и он невольно их проглатывал. В воздухе витало напряжение, и, похоже, его создавала женщина. Саша чувствовал, что она недовольна им… Она пригрозила: если он не откроет глаза, то останется в этом состоянии навсегда. Слово «навсегда» заставило его открыть глаза. «Придется сделать то, что она просит,» — подумал Саша и медленно начал открывать глаза. Перед ним появилась удивительной красоты женщина, которую он запомнит на всю жизнь. Её красота была такой необычной, что Саша никогда бы не смог представить её даже в своих самых смелых мечтах. Он чувствовал себя одновременно смелым и немного испуганным.

Она была не просто привлекательной, она была высокой и стройной, явно выше на голову молодого человека. Перед Сашей стояла неземной красоты высокая шатенка с приятным лицом, острыми скулами и длинными прямыми волосами, кончики которых доходили чуть ниже центра спины и пускались по ее фигуристым плечам. На первый взгляд ей было не больше сорока, хотя, скорей всего, она была моложе. Но для Саши это было уже неважно. Как и неважно то, реальность это или сон. Саша не мог отвести глаз от этой загадочной красавицы. Ее глаза, глубокие и проницательные, словно проникали сквозь его душу, вызывая волну эмоций. Он не мог поверить, что такая женщина могла существовать в реальном мире. Она подошла ближе, и Саша почувствовал запах ее необычного парфюма, который заполнил воздух вокруг них. Он ощутил, как его сердце начало биться быстрее, а щеки покрылись легким румянцем. Саша был потрясен и одновременно очарован этой женщиной, которая казалась недосягаемой.

Что и говорить, стоя неподвижно у стены, он был свидетелем придела идеала женской красоты, совершенных изгибов тела. А её глаза, настолько чистые, как будто два хрустальных шарика, наполненные коньяком, отблескивали на свету, подобно огонькам в костре. Зрачки были необычными. Они блестели белым светом, несмотря на то, куда в данный момент смотрела женщина. Они в прямом смысле были одновременно пугающими и привлекательными, на что хотелось смотреть, не отводя взгляд. Но все же пугающими. В то же время женщина излучала мощную энергию, которая действовала на нервы. Чувствовалось, что женщина может одним движением расколоть горы.

Ее прекрасное лицо. Величественный в меру подбородок, прямой изящный нос, изгиб бровей непревзойдённый. Овал, столь выразительный и благородный. Уста упрямые, но такие манящие. И чем дольше Саша продолжал рассматривать женщину, тем труднее у него получалось глубоко дышать. С первой секунды он влюбился в женщину. Он жадно продолжал вдыхать тот пряный аромат, что так плотно окутывал женщину. Саша не мог отвести свой взгляд от этой неповторимой красоты. Она была как ангел, спущенный с небес, с идеальными чертами лица и изящной фигурой. Ее глаза, глубокие и загадочные, словно скрывали в себе целый мир тайн и страстей. Каждый изгиб на ее лице казался тщательно выверенным, словно каждая деталь была создана с особым вниманием. Саша пытался скрыть свои эмоции, но его сердце билось сильнее, чем раньше. Он не мог удержаться от желания приблизиться к ней, почувствовать ее тепло и услышать звук ее голоса. Но он был заперт в своих мыслях и ограничениях, не зная, как подойти и начать разговор. Он боялся, что его слова не смогут передать всю глубину его чувств.

Свет бра, что находился на стене, четко озарял убор, в который чарующая женщина была облачена. Подбористый пурпурный джемпер и тёмного оттенка облегающие брюки являли красоту и стройность ее ног, ступни которых украшали темного цвета кроссовки без шнурков. Но не успел Саша упиться нереальной красотой, как женщина махнула кистью, и юноша тут же сжал кисть, затем подвигал ногами. Саша ощутил легкое покалывание в руке, когда женщина махнула кистью. Он немного сжал кисть, чтобы размять ее, и почувствовал, как напряжение начало уходить. Затем он подвигал ногами, чтобы размять мышцы после долгого дня.

Саша почувствовал, как его ладони начинают дрожать от напряжения. Подушка сжималась в его руках, будто желая вырваться из этого странного мгновения. Взгляд незнакомки пронзал его, и он невольно взглянул в ее глаза — они были глубокими, как морская бездна, манящими и пугающими одновременно. Он незаметно сглотнул, пытаясь найти слова, которые могли бы разорвать эту тишину.

Незнакомка сделала шаг вперед, и, кажется, весь мир вокруг расступился. В голове у Саши мелькали мысли: кто она? Что ей нужно? Он хотел спросить, но слова застряли в горле. В этот момент подушка выпала из его рук и мягко приземлилась на пол, как символ его желания освободиться от прежних сомнений.

Саша глубоко вздохнул. Брови женщины загадочно изогнулись. Она смотрела на юношу серьезно. Словно он сделал нечто плохое, достоянное порицания. Но зачем на него так строго смотреть? Или, может быть, так выглядит любопытство? Тогда непонятно. Вообще ничего не понятно. А Саша хотел понять все. И побыстрее. На всякий случай он еще раз тихо вздохнул. Потом в одно мгновение ухватил двумя руками за упавшую подушку, прижал ее к телу и замер. Женщина терпеливо ждала. Саша видел, что, если он сейчас же не раздавит подушку головой, она лопнет. При этом лицо женщины оставалось совершенно неподвижным. Словно она пыталась разгадать ребус, зашифрованный в юноше. Но, скорее всего, она просто хотела понять, как мальчик, что происходит. Как юноша оказался в этой комнате.

Женщина понимала, что юноша напуган и находится в смятении, но поспешила успокоить его. Она считала, что это поможет. Вероятно, она была права. Подобной персоне лучше знать, что твориться в голове у молодого человека. Это был лишь вопросом времени. Ей даже не требовалось больше ничего говорить. Он сам все увидит и поймет. Только не было необходимости говорить все сразу. Прошло еще несколько томительных мгновений. Всё так же находясь в глухом оцепенении, Саша до сих пор не мог ничего сказать. Женщина поводила глазами по сторонам, затем удивлённо посмотрела на него. Юноша даже не моргал. На что таинственная женщина обратила особое внимание. Она попросила его подать любой знак или просто сказать пару слов.

Саша закричал и бросил подушку в женщину. На что незнакомка никак не отреагировала. Она продолжала стоять на месте, затем закрыла глаза и недовольно сдавила губы. Выждав несколько секунд, Саша опять закричал. Но незнакомку это явно не испугало. Переваливаясь через кровать, юноша выбежал из комнаты. Было темно, и он побежал вправо от проёма, где тут же перед ним возникла незнакомка. Он резко обернулся назад и понял, что это коридор, и побежал в обратную сторону. Ему оставалось совсем немного до проёма в конце коридора, но он тут же заметил, как из него выходит незнакомка. Нащупав руками стену, Саша попытался вернуться в спальню. А неизвестная особа торопливо приближалась к нему и недовольно бормотала себе под нос на непонятном языке. Саша пытался осознать, что происходит. Сердце его бешено колотилось, а мысли кружились в голове, путаясь между собой словно летучие мыши во мраке ночи.

Отыскав нужный проем, Саша быстро вошёл в комнату, захлопнул дверь, закрыл глаза и опёрся на неё спиной. После чего стал повторять про себя, что все это нереально. Как тут же в комнате услышал покашливание. В комнате стояла женщина и недовольно смотрела на него. На лице читалась недовольная гримаса. Женщина не понимала, как такой бестолковый и несуразный человек мог попасть к ней.

Саша был в смятении. Ведь кроме него в комнату больше никто не забегал. Тогда как в ней оказалась женщина? — вновь и вновь он прогонял эту мысль у себя в голове. Он пытался говорить и жестикулировать руками. Его дыхание становилось частым. Казалось, ему не хватает воздуха. Саша походил на птицу в клетке. Женщина снова попыталась успокоить молодого человека, но на этот раз она говорила холодно и ровно. Казалось, что она просто набросится на юношу и выбьет из него всю дурь. Она продолжала повторять что это не сон и юноша находится здесь и сейчас, но Сашу это не успокаивало. Он все больше и больше загонял себя. Он кричал. Его глаза лихорадочно выхватывали из глубины комнаты разные предметы интерьера.

Незнакомка не удержалась. Она внимательно взглянула на Сашу и предупредила его: если он не успокоится, то снова станет парализованным. Сделав шаг вперед, она попыталась его успокоить, стараясь говорить с ним более тепло. Она понимала, что юноша в шоке, и решила объяснить ему все. Но для этого Саша должен был успокоиться и довериться ей. Тогда все получится. Она была в этом уверена.

Глава 4

Со временем Саша успокоился и с надеждой посмотрел на женщину, которая стояла перед ним. Ему показалось, что в ее глазах есть что-то особенное. Это подействовало на него, хотя и не сразу. Пока он был в смятении, его охватывало странное волнение, похожее на то, что бывает от наркотиков. Он ничего не знал о наркотиках и всегда думал о них плохо, но почему-то чувствовал, что именно так они могут влиять на человека. С ним происходило что-то новое и непонятное.

Женщина продолжала смотреть на Сашу, ожидая его согласия. Юноша кивнул в ответ и начал судорожно дёргать за ручку, пытаясь открыть дверь. И только ему удалось приоткрыть ее, как она тут же резко захлопнулась, едва не прищемив ему пальцы. Саша резко обернулся. Женщина приподняла левую бровь и принялась недовольно смотреть на него, от чего юношу ещё больше пробирала дрожь. Он снова попробовал открыть дверь, но та упорно не поддавалась. Саша тяжело вздохнул и оперся головой о дверь. Он был готов сделать всё, чтобы избавиться от напряженной обстановки, которую своим присутствием создавала женщина.

— Дверь не откроется, пока ты не успокоишься, — произнесла женщина.

Оглядываясь вокруг, Саша посмотрел на окно, а затем снова на женщину. Она заметила его взгляд и бросила косой взгляд на окно. Казалось, она поняла, что хочет сделать молодой человек. В ее взгляде мелькнуло понимание. Это было ясно без слов: она интуитивно уловила, что молодой человек замышляет нечто особенное, связанное с этим самым окном.

— Это двойной стеклопакет. Но если ты хочешь, можешь попробовать разбить его и выбраться наружу. Только учти, вряд ли тебе это удастся, — женщина спрятала руки в карманы брюк, оперлась на стену и с любопытством посмотрела на молодого человека. — А до ближайшей больницы шестьдесят миль. Мое дело тебя предупредить. А прыгать или нет — тебе решать.

Саша несколько минут стоял у двери, поглядывая на окно и на незнакомку. Всё это время он дышал через рот. Затем он посмотрел женщине в глаза. Её глаза, как показалось ему, тоже ожили. Вместо зрачка находилась белая точка. Саша отступил на шаг от двери и остановился. Невольно он заметил, как сердце забилось быстрее, когда незнакомка прищурила глаза. Юношей снова овладела незримая сила. Он не мог отвести взгляд от лица женщины, где смешивались загадка и обаяние. Однако придя в себя, он понимал, что все еще находится в запертой комнате, и хотел, как можно скорее покинуть ее. Но для этого ему было необходимо обратиться к женщине.

— Я не буду никуда прыгать. «Пожалуйста, откройте дверь», — произнес Саша, осмотрев женщину беглым взглядом.

— Открою, когда ты успокоишься, — с холодком прозвучал голос женщины.

— Я успокоился.

Наступила минутная пауза.

— Врешь. Постой еще пару минут. Отдышись.

— Я не вру. Я правда успокоился. Откройте дверь.

Пауза снова прервала диалог женщины и юноши.

— Хорошо. Но если попытаешься убежать, то весь оставшийся день проведешь в этой комнате в полном одиночестве.

Саша кивнул. Женщина достала руку из кармана брюк лениво махнула пальцами, после чего раздался щелчок дверного замка — дверь открылась. В голове у Саши всё пульсировало, он был на грани срыва. Ему нужно было быстро решить: бежать или остаться и посмотреть, что будет дальше. Взгляд женщины и её поведение подсказывали, что её терпение может закончиться в любой момент. Саша покачал головой в сторону двери и, показывая рукой, дал понять, что пропускает женщину вперёд. Она с любопытством взглянула на него будто это было лишним, затем ускорила шаг и вышла из комнаты, исчезнув в темноте коридора.

— А теперь нам следует пройтись, — спустя несколько секунд послышался голос женщины. — И будь любезен, надень брюки. Я не хочу, чтобы по моему дому разгуливали в таком виде.

Глава 5

Оглядевшись, Саша заметил на кровати аккуратно сложенные тёмные свободные брюки, а рядом с ними — домашние тапочки. Несмотря на это, одеваться он не спешил, продолжая стоять неподвижно. Ему казалось, что всё вокруг нереально, словно это был сон, из которого он вот-вот должен проснуться. Однако время шло, а ничего не менялось. Вскоре в комнату вернулась женщина. Видимо, её раздражало то, что юноша до сих пор стоял в одних трусах.

— Я непонятно сказала? — с ноткой недовольства спросила она.

Саша закрыл глаза и ничего не ответил. Его охватил страх. Незнакомка слегка изменила манеру разговора. Она откинула волосы за уши, провела языком по губам и заговорила мягче.

— Оденься. Не зли меня. Сегодня я не в том состоянии, чтобы разбрасываться любезностями. И перестань дрожать. Я озадачена не меньше твоего.

Поняв, что одних слов недостаточно, чтобы помочь, женщина подошла ближе и нежно провела рукой по груди юноши. Постепенно его тревога начала утихать, и страх стал уходить, позволяя ему сосредоточиться на том, что происходит вокруг. Незнакомка спокойно попросила его одеться и следовать за ней, а затем исчезла за дверью. Саша убрал подушку, взглянул на свои вещи и аккуратно сложенную одежду. Быстро одевшись, он глубоко вдохнул и направился к выходу. Когда он вышел из комнаты, то оказался в широком темном коридоре, который освещался тусклым светом из его дальнего конца. Сзади, на другой стороне коридора, было видно еще одно помещение. Медленно шагая вперед, Саша приближался к источнику света. Пол под ногами был теплым, а деревянное покрытие создавало уютную атмосферу. На стенах коридора висела одна картина, но разглядеть её было трудно — света из дверного проёма явно не хватало.

Дойдя до края, Саша медленно свернул в проем, где перед ним, по всей видимости, оказалась столовая, так как все присущие данному помещению атрибуты присутствовали в полном объеме. Длинный стол из коричневого дерева, за ним около десятка резных стульев. Вместительный буфет того же цвета, что и стол, с огромным выбором столового сервиза. Над самим столом красовалась небольшая хрустальная люстра. В центре стола радовала глаз корзинка с фруктами, в которой лежали плоды нектарина, бананы и яблоки.

Из помещения на улицу выходило большое выпуклое арочное окно, и Саше казалось всё таким привычным. Он ясно чувствовал знакомый интерьер. Но откуда бы. Человек он был небогатый, да и не бывал в подобных домах. Откуда ему может быть это все таким знакомым. И не только эта столовая. Всё, что он так или иначе увидел, казалось знакомым. Саша словно попал в некую реальность. Совсем иную. Которая отличалась от остального мира. Мира, который находился за стенами этого особняка. Отличий было так много, даже пугающе, столько всего появилось на месте привычного, такого понятного и простого, Саша уже не понимал, где сон, а где реальность — как это понять, когда открываешь глаза, видел столько новых картин и объектов, которые раньше вообще никогда не замечал?

— Ты заблудился? — донеслось, из-за межкомнатной двери. Это был голос женщины.

— Я здесь, — обронил Саша.

Женщина появилась в столовой и махнула рукой.

— Не отходи от меня.

Женщина и Саша прошли в другое помещение, которое оказалось в разы больше предыдущего.

— Можно вопрос? — бегло произнес юноша.

— Нельзя. Пока я не разберусь кто ты и как попал сюда будешь держаться рядом со мной. Никуда не отходи и ничего не трогай.

Женщина прошла через столовую и попала в огромный зал, который отделялся от столовой высоким арочным проёмом. Саша поднял голову и посмотрел вокруг, он был поражён размерами зала и его красотой. Здесь были такие детали интерьера, которые можно увидеть только в дворцах. Подобные вещи Саша видел только в передачах о голливудских актёрах и знаменитых музыкантах. Не веря своим глазам, он медленно шёл по залу, восхищаясь каждой деталью. На стенах висели величественные картины в золотых рамках, создавая атмосферу роскоши. Кристальные люстры сверкали, и зал выглядел как сказочное место. Саша подошёл к большому окну, откуда открывался вид на красивый парк с шикарной подсветкой. Вдалеке был пруд, окружённый живой изгородью. Он почувствовал спокойствие и гармонию этого места. Вдруг его взгляд упал на чёрное фортепиано в углу зала. Оно было так хорошо отполировано, будто его только что купили. Саша подошёл к нему и аккуратно открыл крышку.

Большой светлый зал был разделён прямой лестницей с яркими ступенями, украшенными замысловатыми узорами, будто вырезанными вручную, и тёмными деревянными перилами, гладкими на ощупь и отполированными до блеска. Лестница становилась шире к низу, создавая ощущение торжественности, и вела на второй этаж, где виднелись массивные двери, ведущие в другие комнаты. Под ней располагался широкий арочный проход, который соединял разные части дома, словно приглашая исследовать его тайны. Неподалёку от Саши стоял огромный прямоугольный камин из белого камня, его поверхность переливалась в свете ламп, благодаря инкрустации перламутром. На каминной полке были расставлены старинные часы с резным орнаментом и несколько фотографий в позолоченных рамках, придавая залу уют и ощущение истории.

Саша обратил внимание на два панорамных арочных окна по обе стороны входной двери, которые были украшены густыми темными шторами, увязанными широкими кутасами. Сквозь остекленье юноша рассмотрел тускло горящие с наружи фонари, к которым слетались крохотными массами мотыльки. На что Саша тоже обратил внимание. Мотыльки в это время года. Сам зал был освещён довольно-таки хорошо. Хрустальная, своё по праву занявшая место увесистая люстра тихонько озаряла лепное потолочное панно. Саша решил пройтись по залу и осмотреть его более детально. Он обратил внимание на высокие стены, и уделил больше внимание картинам на которых были изображены пейзажами, портреты и сцены из жизни неизвестных людей. Саша остановился перед одним из портретов и заметил, что на нем изображена красивая женщина в прекрасном платье, с волосами, уложенными в аккуратную прическу. Она смотрела прямо в глаза зрителя, словно хранила какую-то тайну. Продолжая свое путешествие по залу, Саша обнаружил небольшой камин, окруженный мягкими креслами. Он подошел ближе и почувствовал тепло, исходящее от него. Вокруг камина были разложены деревянные поленья, готовые быть подожженными.

Помимо настолько впечатляющих деталей, зал был наполнен разнообразной мебелью и элементами декора, каждая из которых казалась тщательно подобранной, словно часть единого художественного замысла. В центре покрытого светлой плиткой среднего размера пола выделялся сферический орнамент замысловатого узора, выполненный из мозаики, сверкающей под лучами света, проникающими через высокие окна с тонкими занавесками. Эти окна, обрамленные изящными карнизами с декоративной резьбой, добавляли пространству изысканности и легкости, а занавески, выполненные из полупрозрачной ткани с тонким узором, слегка колыхались от легкого сквозняка, создавая ощущение живого дыхания пространства.

Помимо прочего, зал украшали изящные кресла с обивкой из благородной ткани глубоких насыщенных тонов, таких как бордовый и изумрудный, которые гармонично сочетались с общей цветовой гаммой помещения. В углах стояли высокие напольные вазы с живыми цветами, среди которых выделялись белоснежные лилии и нежные розовые пионы, наполняя пространство тонким ароматом свежести и весеннего настроения. На одной из стен висело большое зеркало в массивной резной раме из темного дерева, украшенной витиеватыми узорами и золотистыми акцентами, которое визуально увеличивало помещение и отражало мягкий свет, льющийся от изысканной хрустальной люстры, свисающей с потолка.

Такое же внимание к деталям ощущалось и в помещении напротив, где на полках стояли книги в кожаных переплетах с золотым тиснением на корешках, придавая комнате атмосферу утонченности и интеллекта. Светодиодные лампы с регулируемой яркостью, встроенные в потолочные ниши, создавали уютную и расслабляющую атмосферу, идеально подходящую для отдыха или неспешных разговоров. В другом помещении женщина возилась с небольшими чашками и туркай для приготовления кофе и мимолётно поглядывала на Сашу.

— Впечатляет? — поинтересовалась она.

Саша молча покачал головой и продолжил озирать знакомый антураж, всё больше поражаясь дивной красоте, которая окружала его со всех сторон. В процессе созерцания он не заметил, как дошёл до помещения, в котором находилась пока что неизвестная ему особа. Всё вокруг было пронизано мягким светом, который, казалось, исходил из самой стены. Словно свет был повсюду, но в то же время не слепил глаза.

— Ты куда? — обронила женщина и тут же появилась на свет, полностью перегородила путь, расставила руки по сторонам и упёрлась ими в проём.

— Просто осматриваюсь.

— Это кухня, самая обычная, скучная кухня, на которой я в данный момент готовлю для нас двоих кофе. Я надеюсь, ты не откажешь даме, и выпьешь со мной по чашечке?

— Пожалуйста, объясните, где я, и что вообще происходит? А потом мы выпьем, что захотите. — прибывая в небольшом шоке спросил Саша

— Вернись в зал, а я скоро подойду, — спустя паузу произнесла она.

— Я…

— Вернись… в зал, — медленно повторила она.

Саша развернулся и пошел обратно в зал, чувствуя, как кто-то внимательно смотрит на него. Незнакомка вернулась на кухню и продолжила заниматься тем, чем занималась раньше. Но Саша не мог думать ни о чем другом, кроме странной ситуации, в которой он оказался. Его мысли постоянно возвращались к загадочной незнакомке, с которой он только что столкнулся. Что в ней было такого необычного? Почему он так сильно чувствовал ее взгляд?

— Можешь присесть, где тебе угодно, — обронила женщина.

— Я постаю, спасибо.

Саша прошёл в центр зала и стал поглядывать на женщину. Она стояла спиной, но юноша чувствовал, что она по-прежнему смотрит на него, от чего у Саши побежали холодные мурашки. Спустя несколько минут незнакомка возвращалась с кухни с двумя чашками в руках. Она подошла и протянула одну из них Саше, но тот помахал руками в знак того, что пока не хочет ничего. Но подобный ответ явно не устраивал незнакомку. Она стояла и смотрела прямо Саше в глаза. Юноша поводил глазами по сторонам, затем всё-таки принял предложение женщины и взял чашку в руку.

Незнакомка развернулась и прошла до высокого кресла, что стояло неподалёку от одной из колонн. Она поставила чашку на небольшой столик и аккуратно села в него, запрокинув одну ногу поверх другой. Саша сделал небольшой глоток из чашки, молча и аккуратно подошёл до того самого столика и поставил её на самый край, стараясь не смотреть на женщину. Он сел в кресло напротив неё.

— Послушайте. Я не хочу показаться грубым. Но что я здесь делаю? И кто вы такая?

— Начнём с имени. Тебя зовут Саша?

— Верно. А ваше имя?

Женщина приподняла бровь, и посмотрела на юношу.

— Мое имя Эмирэнн.

— Необычное имя.

— Согласна. Оно означает «непокорённая вершина». Сейчас я разговариваю с тобой на своём родном языке, который ты, скорее всего, никогда не слышал. Твой мозг, как сложный механизм, мгновенно переводит мои слова, разбирает их и помогает тебе понять, о чём я говорю. То же самое происходит и с тем, что ты видишь. Мои губы двигаются, и кажется, что всё идеально совпадает, как будто это естественно. Но на самом деле это просто иллюзия, созданная твоим мозгом. Стандартная настройка человеческого разума. Однако моё имя не нуждается в переводе. Оно звучит одинаково на любом языке, так что с этим у нас проблем не будет, — сказала Эмирэнн и прищурилась. — Откуда ты?

Саша промычал что-то невнятное, опустив взгляд в пол. Он не знал, что ответить, и чувствовал, как неловкость охватывает его с головой.

— С Земли.

Эмирэнн снова посмотрела на молодого человека, прикрыла глаза, а после открыла их и покивала головой.

— Я понимаю, что с Земли. Как ты оказался в этом особняке?

— Понятие не имею. Я просто лежал в своей пастели, а потом словно провалился сквозь кровать и оказался в той комнате, — Саша слегка нахмурил брови, затем внимательно посмотрел на Эмирэнн. — Я схожу с ума?

— Ты не сходишь с ума.

— У меня крыша едет, а вы так спокойно об этом говорите.

— Успокойся, ничего у тебя ни едет. Подыши. Глубокий вдох и выдох.

Саша стоял и пытался следовать советам Эмирэнн, которые она давала с уверенностью. Он старался сосредоточиться, но мысли путались, и дыхание становилось всё более прерывистым. Паника накатывала на него, и сердце билось быстрее. Ноги начали подкашиваться, и он медленно опустился на корточки, чувствуя, как его тело становится тяжелым. Вскоре он совсем обмяк, как будто потерял контроль над собой. В это время Эмирэнн заметила, что с ним что-то не так, и быстро подошла к нему, её лицо выражало тревогу и решимость.

— Стойте, не подходите ко мне.

Саша схватился за грудь, его дыхание стало прерывистым, а лицо исказилось от боли. Он начал отмахиваться от женщины, как будто пытался прогнать что-то невидимое. Эмирэнн, не теряя спокойствия, быстро подошла к нему и схватила его за запястья, мягко опуская его руки вниз. Саша застыл, как будто он не мог двигаться, его взгляд был пустым, а тело — неподвижным как статуя. Эмирэнн поняла, что он в шоке, и, сжав его плечи, начала трясти, стараясь вернуть его к реальности. «Саша, успокойся! Ты меня слышишь?» — её голос дрожал, но в нём была решимость. — Посмотри на меня. Саша, посмотри на меня! — Эмирэнн слегка повысила тон.

Юноша продолжал часто дышать, его грудь судорожно поднималась и опускалась, будто он только что пробежал марафон. Пульс и сердцебиение учащались с каждой секундой, отдаваясь гулкими ударами в висках. Его взгляд метался из стороны в сторону, словно он искал выход из ловушки, но не находил ничего, кроме пугающей неизвестности. На мгновение он остановил глаза на женщине, стоящей перед ним, и их взгляды пересеклись. Её белые зрачки, расширенные и немигающие, словно пронзали его насквозь, как будто она пыталась заглянуть в самые потаённые уголки его души. Это было так странно, что у Саши перехватило дыхание.

Он пытался взять себя в руки, сосредоточиться, но его тело не слушалось. Сердце продолжало колотиться, дыхание становилось всё более рваным и шумным. Всё вокруг казалось расплывчатым, как будто он оказался в мире, который жил по своим собственным, чуждым законам. Пространство вокруг него словно вибрировало, линии предметов теряли чёткость, а звуки становились глухими и приглушёнными. Женщина, казалось, замечала его состояние и, не теряя самообладания, продолжала осторожно, но уверенно предпринимать попытки привести его в чувства. Её голос прозвучал мягко, почти шёпотом, но в этом шёпоте таилась сила, которая заставляла юношу сосредотачиваться, несмотря на хаос внутри.

«Что происходит?» — прошептал Саша, с трудом преодолевая дрожь в голосе.

Лицо Эмирэнн выражало смешанные чувства — сожаление, но и некую решимость.

— Всё хорошо, успокойся. Медленно вдыхай носом, а выдыхай ртом. Попробуй.

Всё, что говорила Эмирэнн, она повторяла и сама, от чего Саша и сам того не сознавая стал повторять за ней.

— Молодец, продолжай дышать. Становится легче?

Саша кивнул и начал успокаиваться, его дыхание постепенно становилось ровнее. Эмирэнн, не отпуская его руки, медленно, с осторожностью, подняла его с пола, словно боясь, что он снова может потерять равновесие. Она проводила его к ближайшему дивану, мягкому и обитому бархатной тканью, и аккуратно усадила его, словно укладывая хрупкую фарфоровую статуэтку. Затем она направилась к большому камину, в котором горел уютный, потрескивающий огонь, наполняя комнату мягким светом и теплом. Облокотившись на камин одной рукой, она выпрямила спину, её фигура приобрела грациозный, почти статный вид. Хотя Эмирэнн стояла к Саше спиной, она постоянно бросала короткие, едва заметные взгляды через плечо, словно хотела убедиться, что он действительно в порядке. Её лицо выражало смесь беспокойства и решимости, а в глазах мелькала тень нежности, которую она старалась скрыть.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила она.

— Уже лучше.

— Ты и вправду думал, что это сон?

— Не полностью, конечно. Хоть всё и казалось таким реальным.

— И часто тебе снятся подобные сны?

— Я до сих пор не уверен, что всё это реально. Только не надо меня снова обездвиживать.

— Не буду, — ответила Эмирэнн и подойдя к юноше села перед ним на корточки.

Саша молчал, опустив взгляд в пол, словно пытаясь спрятаться от окружающего мира. Его плечи были напряжены, а пальцы нервно теребили край рукава. Эмирэнн осторожно прижала ладонь к его побледневшему лицу, чувствуя, как холод его кожи пробирает до дрожи. Она склонилась ближе, стараясь заглянуть ему в глаза, но он упорно отводил взгляд. Саша продолжал молчать, будто слова застряли где-то глубоко внутри. Эмирэнн мягко потянула его за руку, и он наконец поднял глаза. В них плескалась такая глубокая боль, что у нее сжалось сердце. Она долго смотрела на него, пытаясь найти хоть малейший проблеск надежды в этом омуте страдания.

— Послушай, у меня нет времени убеждать тебя в обратном. Да и терпение моё на исходе. А я бы не советовала его испытывать, — Эмирэнн приподняла бровь. — Давай ты просто поверишь в реальность происходящего, и мы не будем проверять, насколько меня хватит?

Саша смотрел прямо ей в глаза, после чего дёрнул рукой и закричал от резкой моментальной боли, которая пронзила его, после того, как Эмирэнн исподтишка ущипнула за запястье. К счастью, боль была не слишком сильной, но всё же, Саше было не до веселья. Он сжал ладонь в кулак, чтобы унять боль.

— Эй!..

— Достаточно реально?

Боль и в правду оказалась очень убедительной, да так что на месте щепка тут же появился вполне настоящий синяк. Но неужели это всё сейчас, на самом деле происходит, крепко подумал про себя Саша. Но как это вообще возможно, неужели я и вправду нахожусь совсем в другом месте, да и судя по насекомым на улице, за входной дверью точно не середина Октября. Саша осторожно приподнял руку и потрогал место где только что был синяк, тот был на месте, но уже не такой уж и болезненный. Саша ещё раз потрогал, и правда, не было, словно его и не было. Теперь Саша стал думать, что же происходит, и как такое вообще возможно.

— Да, достаточно, — ответил Саша

— Отлично, — Эмирэнн поднялась и прошла к своему креслу.

Пока Эмирэнн стояла к Саше спиной, он украдкой огляделся по сторонам, стараясь не привлекать внимания. Его взгляд быстро нашел высокую массивную входную дверь с резным орнаментом, и, не теряя ни секунды, он устремился к ней, стараясь двигаться как можно тише.

— Ну, вот опять. Я что бегать должна за ним? — недовольно пробурчала Эмирэнн.

Саша распахнул дверь и выбежал из дома, после чего оказался в центре небольшой площадки, мощённой светлым полотном, слегка влажным от недавнего дождя. На улице, как и ожидал юноша, было прохладно, но холод пробирал сильнее, чем казалось из окна его квартиры. Воздух пахнул свежестью и сыростью, смешанной с ароматом увядающих листьев. Несколько золотистых листьев, уже опавших с растущих рядом деревьев, лежали неподалёку от него, тихо шурша под лёгким ночным ветром. Где-то в пустоте звучал унылый скрип стальной калитки, словно напоминая о заброшенности этого места.

Саша огляделся вокруг. Тишина ночи была пронзительной, нарушаемой лишь далёким гулом машин и редкими звуками, доносящимися из глубины двора. Вдали мерцали разноцветные огни высотных зданий и домов, создавая иллюзию тепла и уюта, но они казались такими недосягаемыми. Темнота вокруг сгущалась, и Саша почувствовал, как его охватывает странное, почти необъяснимое беспокойство. Ему казалось, что за каждым углом, за каждым деревом может скрываться что-то неизвестное.

Он сделал шаг вперёд, но тут же остановился. Сердце забилось быстрее, и неясное чувство тревоги усилилось. Почему-то в тот момент ему казалось, что идти дальше не стоит, что за пределами этой площадки его ждёт что-то, к чему он не готов. Сейчас ему необходимо вернуться в дом, туда, где свет и тепло. К тому же сломя голову идти ночью неведомо куда в его планы пока ещё не входило. Саша обернулся к дому, его окна светились мягким приглушённым светом, словно маня обратно, и он, не раздумывая больше, направился обратно, чувствуя, как с каждым шагом тревога постепенно отступает.

— И куда ты собрался? — раздалось позади. — Я понимаю, что ты пытаешься вернуться к себе домой. Но поверь мне на слово, в данный момент твои старания бесполезны.

Когда Саша обернулся, он выдохнул свежий воздух, пытаясь справиться с волнением, и смело встретил взгляд Эмирэнн. Она стояла в дверях, слегка наклонив голову, как будто о чем-то думала, но её холодные и пронзительные глаза были устремлены на него. Тёплый свет из дома мягко освещал её фигуру, подчеркивая каждую деталь — от тонких черт лица до блеска на волосах. Свет как будто звал Сашу вернуться, но он остался на месте, чувствуя, как напряжение между ними нарастает. Через минуту молчания, нарушаемого лишь тихим шорохом ветра, Эмирэнн заговорила спокойным, но твёрдым голосом, который звучал как эхо в тишине.

— Зайди. Поговорим.

Эмирэнн пошла глубже в дом, и её шаги тихо звучали на деревянном полу. Саша медленно шёл за ней, рассматривая стены, украшенные старыми картинами и полками с книгами. Когда он вошёл, он аккуратно закрыл за собой тяжёлую дверь, стараясь не нарушить тишину. Он подошёл к тёплому камину, который всё ещё горел и освещал комнату мягким светом. Эмирэнн, задумчиво поправив волосы, села в кресло рядом с большими колоннами, погружёнными в тень второго этажа, куда свет от огня едва доходил.

— Для начала я постараюсь более корректно ответить на твои вопросы, которые я полагаю, у тебя накопились. А потом расскажу тебе обо всем, о чём ты должен знать. Договорились?

— Хорошо.

Глава 6

Эмирэнн скрестила ноги и сложила руки в замок. Она посмотрела на Сашу с любопытством и немного настороженно. Юноша, как будто почувствовав её взгляд, положил руку на камин, согнул её в локте и начал чесать лоб, как будто искал ответ в своих мыслях. Большой зал, украшенный толстыми деревянными балками и старыми картинами, вдруг стал тихим. Только потрескивание огня в камине и редкие капли дождя, стекающие по стеклу, нарушали эту тишину.

Моросящий дождь за окном усилился, превращаясь в ровную, прохладную стену, которая скрывала от глаз сад, раскинувшийся за домом. Саша немного засмущался, его лицо стало напряжённым, будто он боролся с внутренним сомнением. Он отвернулся в сторону, подошёл к высокому окну с тяжёлыми бархатными шторами, затем медленно вернулся, оставляя за собой едва слышные шаги на деревянном полу. Всё это время Эмирэнн не сводила с него взгляда, её глаза словно пытались проникнуть в его мысли, разгадать, что он скрывает. Саша остановился, облокотившись о край камина, и глубоко вздохнул, осознавая, что добиться от Эмирэнн большего, чем её молчаливая настойчивость, не получится. Она продолжала изучать его, изредка переводя взгляд на огонь в камине, который плясал яркими языками, отражаясь в её глазах. В её спокойствии было что-то завораживающее, будто она знала больше, чем готова была сказать.

Разговор длился долго. Он был медленным, и оба пытались затронуть каждый момент. В основном говорил юноша. Эмирэнн спрашивала его. Она хотела знать, как могла больше, чтобы составить картину произошедшего. Из рассказа юноши Эмирэнн узнала многое. Он был обычным, самым обычным человеком, у которого были абсолютно человеческие, обыденные проблемы и сетования. Примерно такие: Он был студентом в захудалом городе, где все жили в серости, уныние и проблемах. Он жил один. Дом, который его окружал, был так стар, что все детали его отделки гнили и отваливались. Жить в нём было сложно. Но еще сложнее было заставить себя заниматься тем, что ему совсем не хотелось. Делать то, что его каждый день заставляли для сдачи курсовика и что приводило его в ужас. Приходилось находить компромисс с самим собой и с ощущением своего полнейшего бессилия перед обстоятельствами. Проблемы были на самом деле очень странными. Его жизнь была так же бедна на события и формальна, как и окружающая его действительность.

Но не обошлось и без вопросов. Саша не мог перестать задаваться ими, глядя на эту женщину. Он пытался понять, откуда она появилась, кто она такая. Она была нереально красива, настолько, что ее красота казалась ирреальной, почти неземной. Ее черты лица были совершенны, словно вырезаны искусным скульптором, а движения — плавными, как у танцовщицы. Ее красота завораживала, пленяла, заставляла забывать о времени. Она была божественной, недосягаемой, и не шла ни в какое сравнение с самыми красивыми женщинами планеты, которых он видел раньше.

Большинство вопросов, которые роились в голове Саши, касались не только ее внешности, но и внутреннего мира. Кто она на самом деле? Что скрывается за этой идеальной оболочкой? Для Саши она стала воплощением абсолютной красоты, эталоном, который невозможно превзойти. Подобного он никогда не встречал. Его воображение, привыкшее рисовать образы девушек, похожих на его сестер или знакомых, оказалось бессильным перед этой женщиной. Все, что он видел раньше, казалось результатом обычной человеческой конкуренции, но Эмирэнн была иной. Она была идеалом, который, по мнению Саши, мог бы стать идеалом для любого смертного мужчины.

Ее красота была настолько всепоглощающей, что, казалось, могла поработить любого. Это было нечто большее, чем он читал в романах или видел в фильмах. Это была реальность, которая ошеломляла. Саша знал это благодаря своему тонкому восприятию женской сути, которое развилось за годы наблюдений и размышлений. Эмирэнн была не просто красива — она была совершенством, воплощением мечты, которая, казалось, не могла существовать в этом мире.

Единственное, что пугало Сашу, были ее глаза. Они таили в себе что-то необъяснимое, загадочное, почти пугающее. В них было что-то нечеловеческое, что заставляло юношу сомневаться: а была ли она вообще женщиной? Или, возможно, она была чем-то большим, чем просто человек? Ее взгляд проникал в самые глубины его души, оставляя ощущение, будто она видит его насквозь. Саша чувствовал, что перед ним не просто женщина, а эталон недосягаемой, сверхъестественной красоты, который он не мог понять. Но от которого не мог отвести глаз.

— Долго собираешься молчать?

— Не пойму с чего начать. Меня многое смущает.

— Что именно?

— Все. Люди не выглядят как вы. Они не настолько прекрасны. У них обычные глаза, которые не меняются, стоит ими лишь моргнуть. Они не могут обездвиживать других людей, просто посмотрев на них. Вы не человек, кто вы, пришелец или ведьма?

— Ты абсолютно прав, я не человек, но уж точно не пришелец или ведьма, — Эмирэнн сменила ноги, и кротко улыбнулась.

Услышав ответ, Саша сложил руки на затылке и вздохнул. Он начал медленно ходить по залу и случайно прислонился к белой колонне. Постояв немного, он заметил, что Эмирэнн смотрит на него, и ответил ей тем же. Саша стоял, не смея пошевелиться, и вдруг почувствовал пустоту в груди, а также странное волнение.

— Тогда кто вы?

Не закончив фразу, Саша снова был прерван. На этот раз совсем уж неожиданным образом. Со второго этажа последовали быстрые шаги. Некто сильно торопился. Спускаться он явно не собирался. Пристальный взгляд Эмирэнн сменился на изумлённый, после чего он устремился на второй этаж. Она мгновенно подскочила с кресла и стремительно направилась к лестнице, которая вела наверх. И только Саша успел открыть рот для очередного вопроса, как тут же получил в ответ повелительный жест рукой.

— Не сейчас, — быстро произнесла она. — Это к тебе не относится. Повысив слегка голос Эмирэнн быстро взбежала по лестнице и скрылась на втором этаже, откуда тут же послышался негромкий оживлённый диалог.

Разговор явно не был запланирован, и это было видно по его беспорядочному течению. Больше всего говорила Эмирэнн, её голос звучал очень сильно. Через некоторое время разговор стих, и Саша снова услышал шаги, которые приближались к лестнице. Немного подумав, он подошёл к красивым перилам, чтобы посмотреть, кто спускается. Вдруг появилась Эмирэнн. Она остановилась на середине лестницы и задумчиво посмотрела на него. В этот момент издалека раздался резкий звук закрывающейся двери, и она посмотрела на него с недовольным выражением лица. Нахмурив брови, Эмирэнн опустила взгляд вниз. Затем, как будто касаясь невидимой ткани, она лениво взмахнула рукой, и пурпурные шторы мягко закрылись.

Эмирэнн, с прищуром и легкой улыбкой, внимательно посмотрела в сторону Саши, словно пытаясь прочесть его мысли. В этот момент воздух второго этажа буквально сотрясся от внезапно заигравшей громкой тяжелой музыки. Это была смесь энергичного рок-н-ролла и мощных гитарных рифов, от которых стены начали слегка вибрировать. Звуки были настолько оглушительными, что казалось, будто музыка заполнила собой всё пространство, не оставляя ни единого уголка для тишины.

— Тебе пора, — резко обронила Эмирэнн.

— Что значит пора?

— Это значит, что тебе пора. Что непонятного? — сказала она, слегка повысив тон и недовольно посмотрела на юношу. — Пойдём, я провожу тебя.

Эмирэнн направилась неторопливо через зал, к той комнате, где появился Саша.

— Стоп, я некуда не пойду, — решительно Саша бросил в спину ей. — Скажи, с кем ты разговаривала?

Саша едва закончил свою речь, как Эмирэнн резко обернулась. В её взгляде вспыхнуло недовольство. Зрачки расширились, но оставались холодными и бледными. Её глаза ясно давали понять: лучше не злить её сейчас и просто выполнять всё, что она скажет. Но Саша не собирался подчиняться. Особенно после того, как она посмотрела на него так, будто знала о нём больше, чем он сам. Следуя за ней неспешным шагом, Саша не мог избавиться от навязчивой мысли, которая прочно осела в его сознании. Кто она? Очередная незнакомка из этого странного места? Возможно, ещё один загадочный обитатель роскошного особняка? Ещё одна головоломка, которую ему предстоит разгадать. Эмирэнн, к тому же, так и не дала ни одного внятного ответа на его вопросы. Кто она? Где он находится? Мысли кружились в голове, но ясности не прибавлялось. Саша вновь погрузился в состояние, которое охватило его сразу после появления в той комнате. Состояние апатии. Он даже не пытался понять, что делать дальше. Просто стоял, ожидая, когда Эмирэнн наконец решит заговорить. А что именно она скажет, ему уже было всё равно. В глубине души он не мог объяснить, почему до сих пор не уходит из этого дома. Почему решил, что с ним что-то не так? Почему позволял себе оставаться заложником этого странного места? Но ответы на эти вопросы казались такими же далёкими, как и сама Эмирэнн.

— Почему ты так отреагировала на того человека? — спросил Саша. — Мне показалось это была девушка

— Как так?

— Ну, как будто бы, она нам очень помешала.

— Молчи и иди за мной.

Она молчала и шла вперёд, её шаги глухо звучали на деревянном полу. Лицо у неё было спокойным, но в глазах можно было увидеть напряжение, как будто она пыталась справиться с чем-то внутри себя. Она не обращала внимания на вопросы юноши и ускорила шаг, так что между ними стало больше расстояния. Юноша нахмурился и на мгновение остановился, как будто размышляя, что происходит. Затем он медленно пошёл к тёмному коридору. Его шаги были уверенными, а тишина вокруг казалась ещё более густой из-за отсутствия света, который не освещал путь.

— Ну, где ты там, мне долго ждать? — поинтересовалась женщина.

Дойдя до помещения, Саша увидел Эмирэнн, которая стояла молчаливо у кровати.

— Сейчас я попытаюсь отправить тебя обратно. Тебе лучше лечь на кровать.

— Что значит попытаетесь…?

Саша открыл рот, пытаясь что-то сказать, но не смог издать ни звука. Он замер, как будто его парализовало, и не мог произнести ни слова. Его дыхание стало прерывистым, а по спине потек холодный пот. Внутри него бушевали эмоции — отчаяние и гнев переплетались, но он не знал, что делать. Всё стало ясно — это была Эмирэнн. Она стояла рядом и смотрела на него холодным взглядом, полным высокомерия и угрозы. Время как будто замедлилось, и напряжение нарастало, пока, наконец, не стало ослабевать. Спустя несколько мучительных минут Саша почувствовал, что снова может двигаться. Он резко вдохнул, как будто вынырнул из воды, и бросил на Эмирэнн взгляд, полный недовольства и недоумения.

— Понятно, нравиться унижать других?

— Даже и не думала. Я спокойно попросила тебя, а ты начал вести себя как ребёнок. Просто сделай так, как я прошу и всё.

Саша кивнул и сел на кровать. Эмирэнн присела рядом и осторожно положила руку ему на грудь. В этот момент под её кожей начали появляться светящиеся шарики. Глаза девушки засветились ярким светом, и Саша снова почувствовал то же самое, что и перед первым перемещением в особняк. Он понимал, что происходит, но внезапный страх охватил его. Резко схватив Эмирэнн за руку, он притянул её к себе, удивляясь неожиданной силе, которая исходила от его, казалось бы, слабого тела.

— Не прощаемся, и самое главное, когда окажешься у себя, обязательно хорошенько выспись. Сон для человека ещё некто не отменял.

Саша поспешил быстро ответить, как вдруг перед его глазами, всё начало плыть, и плавно гаснуть.

— Сладких снов, — последнее, что произнесла Эмирэнн.

Глава 7

Саша проснулся от громкого звука. Открыв глаза, он увидел, что лежит на полу рядом с кроватью в своей маленькой квартире на окраине города. Жизнь здесь была трудной: стипендии едва хватало на жилье и еду, а радости в его жизни почти не осталось. В комнате был беспорядок, который отражал общее состояние страны. Люди вокруг всё чаще забывали о добре и справедливости, особенно те, кто считал себя лучше других — так называемая элита. Но сейчас это волновало Сашу меньше всего. Его больше беспокоило нарастающее чувство злости и тревоги. Он всё яснее замечал, как мир вокруг становится темнее, а люди всё чаще поддаются гневу.

Саша встал с пола, держась за голову, которая все еще болела после удара. Он увидел газету на столе и вспомнил статью о коррупции в городе, которую прочитал вчера. Внутри него возникли смешанные чувства. В статье говорилось о том, как богатые люди накапливают свои деньги, в то время как другие страдают от бедности и несправедливости. Саша почувствовал гнев и недовольство из-за этого несправедливого положения, и у него появилось желание что-то сделать, не оставаться равнодушным к тому, что происходит вокруг.

Саша встал на ноги, держась рукой за затылок, затем сел на самый край постели и тяжело вздохнул. Пробыв в таком положении несколько минут, он попытался приподняться и тут же ощутил всем телом последствия от падения. Правда, он так и не понял, с какой высоты упал. На часах, которые стояли на рабочем столе, было около четырёх часов ночи. Исходя из этого, Саша сделал вывод, что отсутствовал около пяти часов. Он неторопливо подошел к окну и посмотрел на улицу. Небольшой ветер подхватывал опавшую листву и бросал её в широкие грязные лужи, которые образовались в результате сильного ночного дождя. Приоткрыв окно, юноша впустил в помещение прохладный влажный воздух. Он хотел проветрить комнату и подышать, наполнив кровь и лёгкие кислородом. До рассвета оставалось ещё достаточно долго, чтобы он мог в той или иной мере получить свою дозу здорового сна. К тому же спешить ему было некуда, а вот как следует выспаться было бы очень кстати. Ведь после всего, что он пережил за последние пять часов, крепкий сон был лучшим лекарством для мозга. Саша осторожно прошел в ванную комнату, чтобы освежиться. Он включил душ и долго стоял под струями теплой воды, позволяя ей смыть с себя остатки усталости и смятения. Вода казалась ему настоящим исцеляющим эликсиром, восстанавливающим его силы. После душа Саша вернулся в комнату и решил немного полежать на кровати. Он закрыл глаза и попытался сосредоточиться на своих мыслях. В голове у него все еще крутились образы прошедших событий, но он старался отпустить их и сосредоточиться на отдыхе. Постепенно, под воздействием тепла и умиротворяющих звуков окружающей природы, Саша начал засыпать. Его мысли стали медленными и размытыми, а сон наконец-то охватил его полностью. Когда Саша проснулся, солнце уже проникало в комнату через приоткрытые шторы. Он почувствовал себя освеженным и полным энергии. Все события прошлой ночи казались ему смутными сновидениями, и он почти не мог поверить, что они были настоящими.

Глава 8

Саша проснулся от громкого шума, который доносился с верхнего этажа. Молодая пара, живущая там, часто шумела, когда парень приходил к девушке. Два раза в неделю они проводили время вместе. Однажды, когда Саша выбрасывал мусор, он увидел девушку. Она была черноволосой, с карими глазами, примерно его возраста, и была одета в кожаную куртку, военные брюки и армейские ботинки. Судя по её лицу, она была очень довольна. Саша не обратил на неё внимания, но это был первый раз, когда он видел девушку в такой одежде. Обычно она приходила к парню три раза в месяц.

— Какое счастье — у кого-то действительно доброе утро. Не то, что у меня, — пробормотал Саша, переворачиваясь на спину, устремил взгляд в потолок и тяжело вздохнул.

На часах было уже десять часов дня. Саша медленно поднялся с кровати. В этот момент за соседней стеной заиграла музыка. Саша так и не выяснил, кто жил за стеной, но вкус у него был отвратительный. Порой, слушая назойливо грохотание, Саше хотелось проломить стену и устроить взбучку неугомонного соседу. Прошло уже три месяца, как он поселился здесь, а он все еще не привык к городу. И пусть здесь было все иначе, чем в других городах, все же он привык к дому. К своему дому. Где он родился, вырос, где прошли первые годы его жизни, где он узнал своих родителей. После смерти матери, он остался совсем один. Он потерял всех. Сначала он потерял отца, потом маму. Он долго не мог смириться с их смертью. Казалось, что они просто куда-то ушли, но на самом деле они не ушли.

Саша снял брюки, которые ему дала Эмирэнн, и переоделся в свою домашнюю одежду, которую носил вчера. Затем он пошёл в ванную, умылся, немного привёл себя в порядок и, задумчиво массируя затылок, медленно направился на кухню. Сварив слабый кофе, он вернулся в комнату и вышел на балкон. То, что произошло с ним этой ночью, казалось ему нереальным. Но он понимал, что след от щепки, оставленной женщиной, остался на его руке и превратился в небольшой синяк. Если подумать, то нельзя отрицать, что он находился в очень большом особняке с высокими потолками и окнами. Саша также пытался понять, почему эта женщина выглядела так идеально и имела такие особенные глаза. Ещё одно странное явление, которое он пытался объяснить, стоя на балконе и медленно потягивая кофе, напоминало ему только то, что он видел в кино.

Саша поставил кружку с горячим кофе на лист бумаги, который лежал на столе. Он задумался и потянулся к одному из рисунков, прикреплённых к стене. Сорвав его с лёгким треском скотча, он прищурился и внимательно посмотрел на изображение. На рисунке был большой зал с высоким потолком, красивой люстрой и тяжёлыми шторами на окнах. Саша нахмурился, потом резко бросил листок на пол, как будто его это разозлило, и начал срывать другие рисунки один за другим, почти в отчаянии.

Один, другой. На следующем — столовая с широким тёмным столом, обрамлённым резными стульями. На третьем — каминная комната с уютным креслом у огня. Все детали интерьера, мельчайшие штрихи, казались ему пугающе знакомыми. Это был тот самый особняк, в котором он побывал сегодня ночью. Саша почувствовал, как по спине пробежал холодок. Его мысли метались, пытаясь понять, как эти рисунки оказались здесь, на его стене, словно напоминая о чём-то важном, но одновременно тревожащем.

«Стоп, этому должно быть объяснение», — подумал он тут же про себя.

Вдруг он снова почувствовал те же странные ощущения, что и в особняке, и ему стало трудно дышать. Он глубоко вдохнул и выдохнул, но кофе уже подействовал на его нервы. У Саши началась паника. Он начал бегать по маленькой комнате, его руки дергались, как будто он пытался снять невидимую удавку, а глаза метались по сторонам в поисках чего-то, за что можно было бы ухватиться. Затем он сделал очень рискованный шаг — наклонился вперед и закрыл лицо руками. В комнате воцарилась напряженная тишина.

«Все хорошо. Где эти таблетки?!» — кричал он.

Он лихорадочно пытался взять себя в руки и успокоиться.

В глазах все становилось мутно, по телу пробегал горячий ледяной озноб. Дышать всё чаще становилось трудно, глаза кипели, лоб стал покрываться холодным потом. В голове становилось мутно. Саша не мог как следует соображать и начал переворачивать всё верх дном в поисках лекарства, полки, тумбочку. Всё полетело на пол. И тут он вспомнил про ванну. Побежал туда, открыл весящий над раковиной небольшой ящик, достал аптечку и дрожащими руками открыл её. Начал рыться, но лекарства в ней не оказалось. Паника нарастала. Саша побежал обратно в комнату. Он должен был знать, где находятся лекарства. Он знает это вот только суматоха в голове затмевает все животным инстинктом само выживания из-за которого.

Саша начал вертеть головой по сторонам. В конце концов, когда он был близок к тому, чтобы потерять сознание, ему на глаза попалась полка, на которой среди книг стояло несколько пузырьков. Саша, перешагивая разбросанные книги и мебель, подбежал к ней, попытался захватить одной рукой все сразу, но они выскользнули и в ту же секунду оказались хаотично разбросанными на полу. Юноша сразу бросился на пол и начал судорожно перебирать пузырьки. Зелёные, желтые, красные. Все не то. Ещё один. Невидно надписи. Глаза отказывались видеть. Саша протер рукой, пригляделся, открыл крышку и насыпал пару — тройку таблеток в дрожащую ладонь. Закинул их под язык и немощно откинулся спиною о кровать.

Глава 9

Саша сидел, не двигаясь. В груди становилось все жарче, словно внутри распалялся огонь, а в голове одна лишь мысль не давала покоя: а те ли были все-таки таблетки? Он чувствовал себя так, будто его окатили ледяной водой. Сидя у постели, Саша навскидку прикинул для себя, что прошло уже больше получаса с того момента, как он принял лекарство. Сердцебиение вроде бы нормализовалось, чувство страха постепенно угасало. Исчез хрустальный звон в ушах. Таблетки подействовали. Юноша с облегчением вздохнул. С каждой минутой ему становилось лучше. Саша потянулся и с удовольствием откинулся на подушку, ощущая, как исчезает тяжесть из груди. Почувствовав себя намного лучше, он сел на кровати.

Саша медленно проснулся, ощущая тяжесть в голове и слабость во всем теле. Он оперся руками на спинку кровати, пытаясь вспомнить, что же произошло вчера. Память отказывалась служить, но в уме мелькали кусочки пребывания в шикарном особняке незнакомой женщины. Поднявшись на ноги, Саша начал медленно убирать в комнате, разбросанную одежду и пустые баночки из-под лекарств. Он искал таблетки от головной боли, которые обычно хранил в том же ящике где и остальные таблетки. Вдруг его внимание привлек цветной экран мобильного телефона, который он случайно уронил со стола вчера вечером. Саша подошел к телефону и разблокировал его, увидев несколько входящих сообщений. Он просмотрел их сонными глазами, пытаясь сообразить, о чем идет речь. В голове все еще крутились мысли о вчерашнем посещении особняка и непонятном чувстве дезориентации.

«Отлично. Самое время для работы над курсовой», — подумал он с иронией. — «Отвлечься на неё не будет лишним».

После того как Саша аккуратно расставил все вещи на свои места и не забыл взять почти остывший кофе, он сел за свой рабочий стол. С легким скрипом открылся его старый ноутбук, который уже давно не был новым. Саша сразу начал работать, как будто каждую минуту нужно было использовать с умом, и каждое дело требовало его внимания. Он был сосредоточен, и его мысли были ясными, что помогало ему хорошо справляться с задачами.

Саша учился и у него было много свободного времени. Но ему нужны были деньги на бумагу для печати. Поэтому он подрабатывал. Он брался за любую работу, связанную с написанием текстов для местных журналов. Чаще всего он работал с тремя журналами и писал простые статьи. Заработок был небольшой, но денег хватало, чтобы оплатить счета, купить еду и решить другие важные дела.

В свободное время Саша пытался найти девушку, но у него это не получалось. На самом деле, он не очень старался, потому что ему не хватало смелости подойти к девушке, которая ему нравилась. Но когда он все-таки находил в себе смелость, знакомился с ней, но, к сожалению, не получал взаимной симпатии. Он не понимал, почему так происходит. Внешность у него была обычной — он не был красавцем, но и не выглядел плохо. Тем не менее разные девушки, как по внешности, так и по интересам, отвергали его приглашения.

Возможно, это было связано с тем, что Саша с детства был стеснительным. Он всегда оставался в стороне. Вместо того чтобы играть с другими детьми, он предпочитал оставаться дома и читать книги. Эти комплексы начались еще в детстве и продолжались в юности. Он часто пытался раскрепоститься, но получал только негатив в ответ. Из-за этого он снова закрывался от мира и предпочитал оставаться в четырех стенах.

Глава 10

На этот раз работа оказалась немного сложнее, чем обычно, потому что нужно было быть внимательным с мелкими деталями. Это заняло гораздо больше времени, чем Саша ожидал в начале. Через некоторое время он невольно посмотрел на часы на старом ноутбуке и решил сделать небольшой перерыв, чтобы быстро перекусить и дать отдых своим уставшим глазам. Сняв готовый образец со стола, Саша отложил его в сторону и пошёл к холодильнику. Открыв дверцу, он удивлённо посмотрел на содержимое. В холодильнике не было ничего, кроме двух кусков пиццы, которые он купил два дня назад. В шкафу рядом стоял кофе. Он съел кусок пиццы и приготовил крепкий кофе с двумя чайными ложками сахара. Настроение у Саши стало лучше.

После того как Саша подкрепился остатками вчерашней пиццы, проведя за работой несколько часов, он сохранял файл и выключил ноутбук. Расслабившись в удобном кресле, он заметил, что за окном начинали сгущаться сумерки. Приступив к тщательному массажу усталых глаз, он мечтал только о том, чтобы как можно скорее оказаться в постели и насладиться спокойным сном. Но, несмотря на позднее время, сон не приходил. Саша был взволнован, несмотря на то, что его глаза не закрывались. Причину этого он не мог понять. Со временем он начал догадываться. Возможно, его возбуждение было связано с поездкой в загадочный особняк. Он ощущал, что что-то осталось недоделанным, какая-то деталь ускользнула от него. Неясно было, что произошло ночью. Он жаждал вернуться туда снова. У него было множество вопросов без ответа. Сможет ли он снова оказаться в том загадочном особняке? Эта мысль не давала ему покоя. Он не мог избавиться от нее, и это начало его все больше раздражать. Наконец, не выдержав, Саша встал и начал бесцельно шагать по комнате, пытаясь найти ответы на свои волнующие вопросы.

Саша стоял у открытого окна и дышал свежим воздухом ветреного вечера. Часы показывали полночь, и он вспомнил, как недавно думал о том, чтобы обратиться к специалисту, чтобы поговорить о своих чувствах. Теперь он не знал, что делать. С одной стороны, было глупо отрицать то, что произошло, а с другой стороны, Эмирэнн говорила, что это не последняя их встреча, хотя прошло уже много времени.

Саша посмотрел на часы и понял, что пора ложиться спать. Завтра он решил пойти к психотерапевту и рассказать о своих переживаниях. Важно не просто переживать события, но и находить способы разобраться в своих чувствах. Встреча с психотерапевтом могла стать первым шагом к пониманию и принятию того, что случилось.

Когда прошло немного времени, наступила ночь, и на улице стало темно. На горизонте загорелся первый уличный фонарь, который, как страж ночи, начал освещать всё вокруг. Его мягкий, тёплый свет проникал через окно, наполняя комнату уютом и подчеркивая простоту интерьера, который, хотя и был скромным, создавал атмосферу домашнего тепла.

В этот момент в воздухе раздался знакомый, тихий жужжащий звук, который вызывал у Саши чувство усталости и желание отдохнуть. Он медленно посмотрел на свою кровать, которая манила его к себе, и сделал последний глоток из остывшей кружки кофе. Но он не бодрил, как раньше. Затем он встал и отнес пустую кружку на кухню, где она с тихим стуком приземлилась на стол. Вернувшись в комнату, Саша медленно расстелил постель, стараясь не спешить и делая каждое движение аккуратным.

После этого он направился к окну, преодолевая пространство комнаты шаг за шагом, чтобы закрыть его и защитить себя от ночного холода и любопытных взглядов прохожих. Но когда он почти подошёл к окну, его тело вдруг охватило странное покалывание, как будто тысячи маленьких иголочек коснулись его кожи. В этот момент Саша вспомнил слова Эмирэнн, что такое ощущение предшествует перемещению, и он инстинктивно закрыл глаза, сжал руки в кулаки и приготовился к тому, что должно было произойти.

Через секунду, стоя прямо перед окном, Саша вдруг почувствовал сильную дрожь, которая пробежала по всему его телу, и он начал падать вниз лицом. Когда он оказался на полу, то сразу понял, что находится в большом доме, рядом с дверью, которая вдруг открылась. Сначала он увидел женские туфли, потом, подняв взгляд выше, заметил тёмные обтягивающие брюки, а затем и саму Эмирэнн, которая стояла и удивлённо смотрела на него.

— Ты почему лежишь на полу?

Саша недовольно промычал, затем начал потихоньку подыматься.

— О господи. Это был не сон. Все было взаправду.

— Ты это серьезно? Я думала ты все понял.

Саша приложил пальцы к вискам и начал кивать.

Глава 11

Эмирэнн сидела в своем кресле, скрестила ноги, и смотрела на Сашу, который кусал ногти и смотрел перед собой.

— Надеюсь сейчас ты не думаешь, что это сон? — уточнила Эмирэнн.

— Не знаю. Может я сошёл с ума и лежу у себя в квартире без сознания?

Эмирэнн покачала головой и на минуту закрыла глаза.

— Ты не сошел с ума и перестань грызть ногти. Посмотри на меня. — потребовала Эмирэнн.

Саша отвлекся от ногтей и посмотрел на женщину. Ее карие глаза и белый зрачок сияли ярким светом, словно звезды на небесах, и юноша почувствовал, как его сердце начало биться быстрее. Он не мог оторвать взгляда от ее изящной фигуры и прекрасного лица, словно созданного для обожания. Он и забыл, насколько красивая женщина сидела перед ним.

— С тобой все в порядке. Ты не спятил. Ты находишься в моем особняке. Ты был здесь прошлой ночью, — сказала Эмирэнн и покрутила головой. — Посмотри. По-твоему, это был сон?

— Я не знаю. У меня голова сейчас треснет. Видимо я еще неготов принять подобные перемены в моей жизни.

— Придется их принять. И чем быстрее это произойдет, тем легче тебе будет смериться с другими переменами.

Саша пытался слушать свои мысли, но настойчивый голос Эмирэнн перебивала их. Понемногу в памяти Саши и правда стали всплывать фрагменты с прошлой ночью. Он вспомнил, где оказался впервые. Он вспомнил приятный аромат, который ощутил, как только в комнату вошла Эмирэнн. Он помнил невероятную божественную красоту. Он помнил, как впервые увидел роскошный, действительно оформленный по-королевски просторный зал. Однако он вспомнил, что кто-то их прервал. Но кто именно, он не знал.

Эмирэнн начала с того, что их вчера прервали, но сегодня они проговорят дольше, и она попробует ответить на все интересующие вопросы. На что Саша уныло покачал головой. Он дико устал и не был в состоянии вести беседы, ему дико хотелось спать. Эмирэнн заверила его, что она тоже не хочет долго болтать. Саша тяжело вздохнул и прикрыл лицо руками. Он хотел начать поскорее, чтобы вернуться и выспаться. Но Эмирэнна не торопилась. Она внимательно оглядела пустой зал и остановила взгляд на Саше. В этом взгляде была смесь восхищения и страдания. Это было странно и странно тем более, что обычно ее глаза не выражали ничего. Однако это был один из тех редких случаев, когда в них было нечто кроме восхищения. Поэтому Саша выпрямился, сложил руки на груди и ответил ясным взглядом.

Эмирэнн снова спросила юношу, понимает ли он, что всё, что происходит, — это реальность. Саша кивнул, хотя после прошлой ночи у него возникло сильное желание обратиться к психиатру. Эмирэнн приподняла бровь и перешла к тому, почему он оказался в этом доме и, что самое важное, зачем. Пока она говорила, она предложила ему кофе. Она указала на чашку с кофе и закатала рукава своего серого джемпера. Но Саша сразу отказался, сказав, что у него проблемы с давлением после кофе. Эмирэнн не обратила на это внимания и сделала вид, что ей не очень приятно находиться рядом с человеком, который чувствует себя плохо.

У Саши и вправду были проблемы с нервной системой, от чего его иногда мучили внезапные панические атаки, нездоровый сон и частые кошмары. Но в данный момент он решил не разглашаться перед Эмирэнн обо всех подробностях, поскольку его озадачил её вопрос. Днём ранее она утверждала, даже доказала некой информацией, что ведает о жизни Саши абсолютно всё, а сейчас задаёт такие вопросы. Правда, Эмирэнн так и не рассказала, откуда она знает так много, но юноша особенно не переживал, поскольку вот-вот женщина должна была рассказать обо всём.

— Вы же говорили, что не знаете кто я и как тут оказался.

— Теперь знаю. Мне хвалило одной ночи, чтобы во всем разобраться.

— И вы разобрались?

Эмирэнн пронзительно посмотрела на Сашу, затем в замок сцепила перед собой кисти.

— Отчасти. Поговорим об этом чуть позже, — Саша бросил на неё взгляд, и выразительно кивнул. — Тогда я перейду к самому главному, — сказала она.

— А кто был вчера наверху? С кем вы разговаривали?

— Это тебя не касается. Слушай и не перебивай.

Свою историю она решила начать с того, кем она является и какова её цель в этом мире. Строго и без эмоций она рассказывала о том, почему она обратилась к Саше. Она говорила о возможном хаосе, который может наступить, и, что только люди, подобные Саши, могут предотвратить катастрофу. Катастрофу, которая угрожает всей цивилизации. Её речь звучала как предостережение, наполненное холодом и таинственностью.

Она продолжала говорить, словно несущая важное послание, и каждое слово было пропитано серьезностью и некой тайной. Её рассказ казался бесконечным, и Саша слушал, погружаясь в мир её мыслей. Каждая фраза звучала как предсказание, и он не мог оторвать взгляда от её лица, на котором отражалась решимость и непоколебимость.

Это была не просто беседа, а настоящее открытие, которое заставляло задуматься о многом. О жизни, судьбе и о том, как события, которые кажутся случайными, могут быть связаны между собой. Слова этой женщины звучали как мудрость древних, полные тайн и правды. Саша чувствовал, как каждое её предложение проникает в его сознание, пробуждая мысли, о которых он никогда не думал раньше. Он понимал, что перед ним не просто женщина, а нечто большее — символ силы, знаний и величия, как боги из мифов разных народов. Её голос был спокойным, но полным энергии, и казалось, что он может замедлить время, чтобы каждое слово нашло своё место в его душе.

— Я не одна такая, — сказала Эмирэнн.

Эмирэнн начала рассказывать, что в древние времена людей, похожих на неё, называли богами и царями, которые жили в других мирах. Она говорила, что каждый человек был создан по образу этих богов. Даже упомянула, что бывают случаи, когда люди, вырастая, отличаются необычайным внешним сходством с богами. Но это было только внешнее сходство, потому что люди не имели тех же способностей, что и боги. Эмирэнн не знала, с какой целью создали людей, но догадывалась, что это было что-то другое. Она также говорила, что со временем способности и знания богов передавались от одного поколения к другому, но постепенно становились слабее. В итоге современные люди уже не имели таких мощных возможностей, как их предки. Однако Эмирэнн верила, что в каждом из нас есть скрытый потенциал, который может пробудиться. Она рассказывала, что раньше боги и люди жили в гармонии, обменивались знаниями и опытом. Люди просили богов о помощи, а боги делились с ними своими силами, чтобы помочь им справляться с трудностями. Но со временем связь между мирами ослабла, и люди забыли о своих истинных возможностях.

— Значить вы мой создатель?

— Не совсем.

Саша протер лицо и почесал голову.

— А как же бог? Ангелы и демоны…

— То, в чём уже тысячи лет одни люди пытаются убедить других, — простой вымысел. Очередная попытка контролировать необразованных и слабовольных людей.

Эмирэнн взглянула на Сашу с недоумением, подняв бровь. Она взяла чашку с ароматным кофе и осторожно прикоснулась к ней губами, наливая себе небольшую порцию напитка. Едва ощутив горячий вкус кофе на языке, Эмирэнн закрыла глаза, на мгновение погрузившись в свои мысли. Потом медленно покачала головой, вновь открыв глаза и встретившись взглядом с Сашей.

Молодой человек не отрывал своих глаз от Эмирэнн, продолжая сосредоточенно грызть ногти. Его взгляд был настолько интенсивным, что Эмирэнн почувствовала себя немного дискомфортно. Она попыталась улыбнуться, чтобы смягчить напряжение в воздухе, но серьезность лица Саши не исчезла. В комнате стало тихо, лишь слышны были звуки чайника, шипящего на плите.

Эмирэнн вздохнула и решила прервать это неловкое молчание. Она поинтересовалась у Саши, как прошел его день, пытаясь найти общую тему для разговора. Но молодой человек лишь пожал плечами и продолжал молча кусать ногти. Эмирэнн поняла, что разговор сегодня не задался.

— В каком смысле очередная? — внезапно прозвучало от Саши.

— На протяжении своего существования, в культуре каждой следующей цивилизации подобное уже присутствовало. Причём сплошь и рядом, и это одна из причин того, что их погубило.

Она рассказала, что люди не первые, кто жил в Безымянной Пустоши, как она позже называла Землю. До людей существовало шесть цивилизаций, которые жили там много веков. К сожалению, все они не смогли выжить. Каждый раз предыдущие жители Безымянной Пустоши делали всё, чтобы их цивилизация закончилась.

Создатели этой земли имели цель — заселять пустые миры и помогать их жителям стать лучше. Они верили, что только разум и мудрость могут привести гармонии. Но не все миры были готовы к такому образу жизни. Некоторые жители были слишком жадными и хотели власти и богатства. Другие были слишком слабыми и не могли принимать решения, что тоже вызывало проблемы.

Но создатели не сдавались. Они продолжали искать новые миры, где разум и мудрость были важнее эгоизма и слабости. Их работа была очень важной для создания счастливого общества. Они также понимали, что жители разных миров могут научить их чему-то новому. Поэтому они старались изучать разные культуры и обычаи, чтобы стать ещё мудрее. Так создатели Безымянной Пустоши продолжали свою миссию, заселяя новые миры и обучая первородных созданий. Их цель была создать гармоничное и процветающее общество, где разум и мудрость были важнее всего.

Иногда цивилизация, увлекаясь своей жадностью и плохими поступками, забывает о важной истине. Это может привести к тому, что она сама себя разрушает, как и всё живое вокруг. Каждому новому человеку, который появляется на свет, Создатели показывают примеры людей особенных и талантливых. Эти люди могут изменить мысли людей и показать им правильный путь, чтобы больше не было насилия и смерти из-за ложных верований, которые приносят только беды и страдания.

Такие люди появляются на свет только раз в четыре поколения. Они получают свои удивительные способности и таланты еще до рождения, когда находятся в утробе матери. Создатели называют таких людей подопечными, потому что, наделяя их дарами, они вкладывают в них частичку себя. Это не просто слова. Затем Создатель, который становится Наставником, начинает заботиться о своем подопечном и учит его использовать свои уникальные дары на благо других.

Когда подопечный вырастает, Наставник отпускает его в мир, чтобы он мог применять свои способности для помощи обществу. Но это не значит, что они перестают общаться. Наоборот, они продолжают поддерживать связь, делятся опытом и советами. Иногда подопечный может забыть о своих талантах, погружаясь в повседневные дела. В таких случаях Наставник приходит на помощь и напоминает, что у подопечного есть особые способности, которые не должны пропадать.

Иногда бывают и трудные моменты. Если подопечный начинает использовать свои дары только для себя или даже во вред другим, Наставник должен вмешаться и объяснить, что его способности даны не для того, чтобы причинять боль, а чтобы помогать. Таким образом, связь между Наставником и подопечным продолжается на протяжении всей жизни. Наставник помогает подопечному расти, направляет его на правильный путь и помогает избегать ошибок. А подопечный, в свою очередь, благодарен Наставнику за то, что тот вложил в него свою частичку и помог стать тем, кем он есть сегодня.

— А причем здесь я? Я обычный человек.

— Не всё так просто. Это прозвучит банально, но есть и противники того, о чём я тебе рассказала. Более того, я со многими из них знакома. Так уж сложилось что мы расходимся во взглядах. Но есть другие, которые сознательно набирая к себе же в подопечные людей, дают им совсем другие качества, и поручения, от мелких пакостей, до настолько бесчеловечных, и омерзительных деяний, что обычному человеку они кажутся аморальными и жестокими.

— И какие же им дают поручения?

— Войны, обман целых народов, геноцид, насилие, и даже обычное лишение жизни одного человека. Всё дело в том, что их устраивает нынешнее положение вещей. Их царства процветают, их собственный народ, боится их и раболепствует. Им невыгодно, хотя скорей всего, они лишь попросту страшатся, от одной лишь мысли, что твой мир, измениться. Измениться к лучшему, к чему тебя я и собираюсь хорошенько подготовить.

— Что значит подготовить?

— Эти элиты, как они себя называют, верят, что над миром взойдёт истинный правитель, который даст вам защиту, объединит все народы в единое целое, сольёт культуры и обеспечит всех единым языком. Однако с кем придётся считаться этим элитам и какое решение примет высшая сторона — это ещё предстоит увидеть.

Саша внимательно слушал Эмирэнн, стараясь не пропустить ни одного её слова, как будто боялся упустить что-то важное. Её голос был мягким, но в нём чувствовалась какая-то настойчивость, из-за которой ему становилось не по себе. С каждой минутой он чувствовал себя всё более напряжённым, как будто невидимые нити сжимали его грудь. Почему-то то, что говорила Эмирэнн, не казалось ему пустыми словами — наоборот, в её словах был какой-то скрытый смысл, который он не мог понять. Вдруг она замолчала. Её взгляд стал очень внимательным, и она смотрела на него, как будто ждала, что скажет.

— Как ты себя чувствуешь? Я несильно тебя нагружаю? — поинтересовалась Эмирэнн.

— Что? — Саша резко опомнился, от тех картинок, что рисовало его воображение. — Простите, я просто пытаюсь всё осмыслить, и понять.

— Может, прервёмся?

— Нет стоит, я в порядке

Саша протёр лицо руками и покачал головой

— Ты уверен?

— Уверен, — ответил быстро юноша.

Эмирэнн посмотрела на Сашу и сменила исходное положение ног, затем продолжила. При этом на протяжении всего рассказа, она ни разу не прикоснулась к своей чашке с кофе. Когда рассказ был окончен, Эмирэнн подняла глаза от чашки и обратилась к Саше:

— Теперь, что касается тебя. Как я поняла теперь я твой наставник, а ты мой подопечный.

— Что значит теперь.

— Скажу только одно. Ты не должен был появиться здесь. Меня никто не уведомил о твоем появлении. Тебя не должно здесь быть. Как и любого человека.

— Почему?

Эмирэнн посмотрела в сторону, затем снова на Сашу и продолжила. С её слов, юноша не должен был оказаться в особняке. Но по какой-то причине он оказался здесь. Почему он оказался здесь? Пока что ей непонятно. Более того, именно в данный момент времени. Эмирэнн не должна была становиться наставником. Она не была к этому готова. Более того, никто так не объяснили ей, почему у нее оказался человек. Самое главное, сейчас никто не знает, что дальше делать. Сказать по правде, Саша не совсем понял смысл её высказывания. Но она пообещала во всем разобраться, но только позже. А пока что юноша должен был слушать ее и ничего не предпринимать, а главное не паниковать. Саша был потрясен словами Эмирэнн. Он никогда не знал, что ему делать. Но послушать совета Эмирэнн показалось ему хорошей идеей. Он не чувствовал себя особенным и важным. Но когда Эмирэнн все ему рассказала, он почувствовал себя немного неловко. Он не знал, что она имеет в виду, когда говорит, что разберется во всем.

И тут, Эмирэнн одновременно прервалась, взглянув недоуменно на Сашу.

— С тобой все хорошо? Выглядишь неважно. Весь побледнел.

Саша схватился за живот, и прижал руку ко рту.

— Понятно. Пойдём, — быстро промолвила Эмирэнн.

Эмирэнн отвела взгляд в сторону, затем снова посмотрела на Сашу и продолжила. По её словам, юноша не должен был оказаться в особняке. Однако по какой-то неизвестной причине он всё же оказался здесь. Почему? Это оставалось для неё загадкой. Особенно странным казалось то, что это произошло именно сейчас. Эмирэнн не должна была становиться наставником — она не чувствовала себя готовой к этой роли. Более того, никто толком не объяснил, почему этот человек оказался под её ответственностью. Самое тревожное — никто не знал, что делать дальше. Возможно, раньше всё было бы проще. Слишком просто.

— Я же спрашивала не стоит ли нам прерваться? Ты ответил, что нет. Теперь тебя тошнит.

Выходя из ванной и вытирая рот бумажным полотенцем, Саша бросил взгляд на Эмирэнн. Она стояла у окна, неподвижно, с прямой спиной и скрещёнными на груди руками. Её поза выдавала напряжение, хотя лицо оставалось скрытым от него. Саша почувствовал, как в воздухе повисло напряжение, словно невидимая стена встала между ними. Он прочистил горло, и, чуть хриплым голосом, наконец заговорил:

— Я не знал, что так всё получиться. Думал выдержу.

— Я не просто так интересовалась твоим здоровьем. Ты это понимаешь? — Не глядя, выхватив кусок ткани, из рук Саши, она продолжила. — Сама не лучше. Знала, что не потянешь с первого раза.

Бросив скомканный кусок бумаги, в пустую белую корзину, Эмирэнн ни слова не сказав, неспешно двинулся по коридору в зал.

— Ну, извини что я явился без приглашения. Я невиноват, что меня бросили тебе под дверь как ненужного щенка.

Эмирэнн остановилась на полпути в зал, развернулась и медленно направилась к Саше. Недовольство на её лице стало ещё более выразительным. Хотя вид у неё был на самом деле недовольным. С каменным лицом она направлялась к молодому человеку. Саша повернул голову в сторону и приготовился слушать её надменный голос. Она подошла вплотную, затем слегка наклонила голову, чтобы увидеть его глаза. Саша бросил несколько косых взглядов на неё, затем вздохнул и повернулся лицом.

— Ты прав, я ошиблась. Ты ошибка, — Эмирэнн стала подходить все ближе и ближе. Она смотрела строго Саше в глаза и говорила надменным тоном. — Ты обычный человек. Ты ничтожество, которое всего боится. Пыль под моими ногами. И с чего я решила, что ты мне нужен. Надо было отправить тебя обратно… жалкое создание!

— Перестаньте, — начал мямлить юноша.

— А почему я должна это делать. Ты всего лишь человек?

— Я сказал, хватит!

— А то что!

В этот момент Саша бросился к женщине, сжав кулаки и напрягая каждую мышцу, чтобы нанести удар. Его движения были хаотичными, но полными ярости. Раньше он знал, что Эмирэнн сильнее его, и избегал прямого столкновения, но сейчас его захлестнула слепая злоба. Эмирэнн, заметив его намерения, молниеносно развернулась и поставила подножку. Саша потерял равновесие и с глухим стуком рухнул на пол. Женщина не дала ему времени опомниться — она резко подняла его за плечи и прижала к холодной стене.

Саша извивался, пытаясь вырваться из её хватки, но Эмирэнн держала его крепко, словно стальные тиски. Его лицо исказилось от гнева, он кричал, требуя, чтобы она немедленно отпустила его. Однако Эмирэнн лишь сильнее прижимала его к стене, её взгляд был холоден и неподвижен. Саша чувствовал, как жар злости сменяется беспомощностью. Он понимал, что она очень сильная, но это осознание только разжигало в нём ярость. Он закричал ещё громче, голос дрожал от эмоций: «Я человек, а не ничтожество! Ты не имеешь права так со мной обращаться!»

Эмирэнн внимательно смотрела на него, её дыхание оставалось ровным, словно она не прилагала никаких усилий. Наконец, она медленно разжала руку и отпустила его. Саша, потеряв опору, сполз по стене на пол. Его плечи опустились, а взгляд был устремлён куда-то вниз. В комнате повисла тяжёлая тишина, которая нарушалась его сбивчивым дыханием.

— Так-то лучше, — сказала Эмирэнн.

— Вы специально меня спровоцировали?

— Быстро схватываешь.

— Зачем?

— Чтобы ты перестал вести себя как маленький ребенок. Тебе нехватает уверености. Но мы этоисправим.

— Вы только что перевернули все представления о зарождении людей. Как ещё я мог на это отреагировать?

— Иначе объяснить я не могла. Извини, но у нас не так много времени для деликатных бесед и задушевных разговоров.

— И всё же…

— Ты требовал, я рассказала тебе! И поверь, о многом, я намеренно смолчала.

Она тут же остановилась около прохода, ведущего в зал.

— Я не рассказала даже половины от того, что ты должен был услышать.

— Так расскажите, — Саша почувствовал бурление в желудке и прикрыл рот рукой. — Хотя, пожалуй, пока не стоит.

Эмирэнн с небольшим разочарованием смотрела, как Саша тянется к огню, мучаясь от слишком высокой температуры. Его лицо, освещённое пляшущими огоньками, выглядело напряжённым, как будто он искал ответы в танце пламени. Она знала, что только рядом с огнём он чувствует себя спокойно, как будто огонь защищает его от всех забот и опасностей. Камин потрескивал, и языки пламени поднимались, а в их треске слышались отголоски чего-то старого и почти забытого, что, казалось, отзывалось в душе Саши.

— И что значит спасти людей и весь мир?

— Это значит, что твоё предназначение не спасти мир, а повлиять на людей должным образом. Про это ты не забыл, я надеюсь?

— Помню, мы не такие, как другие. Нас много и всё в этом смысле.

Саша, ощутив настойчивый захват руки, даже не успел опомниться. Взгляд Эмирэнн вгонял в ступор; в нем читалась не только серьезность, но и беспокойство. Саша попытался вырваться, но крепкие пальцы Эмирэнн лишь сильнее сжали его руку. Она приближалась, и каждый шаг вызывал в нем смешанные чувства — страх и какое-то странное ожидание. Взгляд её был полон настойчивости, словно она знала нечто такое, что могло изменить все.

— Слушай, — тихо начала она, — это не просто игра. Я не могу объяснить сейчас, но ты должен довериться мне. Вокруг нас происходят вещи, о которых ты даже не догадываешься. Ты понимаешь, что это всё серьёзно?

— А вы понимаете, что от ваших сказок, меня выворачивает. Мне нужно время, чтобы всё осмыслить.

— Пока ты будешь думать, умрут миллиарды, а вместе с ними и ты.

— Может это и лучше.

— Не лучше!

Эмирэнн внимательно посмотрела Саше в глаза, как будто хотела узнать, о чем он думает. Затем она подошла к креслу, немного нервничая, и резко села, опустив плечи. Она вытянула ноги, как будто стараясь расслабиться, и откинула голову назад, закрыв глаза. В комнате стало тихо, только огонь в камине потрескивал. Эмирэнн сидела молча, глядя в потолок, как будто что-то обдумывая или пытаясь уйти от реальности. Саша немного постоял у камина, грея руки о теплый камень, а потом медленно сел на диван, не отрывая взгляда от её лица, пытаясь понять, что у неё на душе.

— Помните, вы сказали, что наделяете людей некими силами.

Эмирэнн посмотрела на юношу.

— Я тебя ничем не наделяла.

— После первой нашей встречи, я не мог понять, откуда мне знакомо всё в этом доме, эта лестница, полы, камин.

— К чему ты клонишь?

— Посмотрев случайно вчера на недавние рисунки, у себя в квартире, я в них увидел абсолютно то же, что и здесь.

Саша начал указывать пальцем на все элементы интерьера, которые украшали зал: массивные резные шкафы, изящные канделябры на столах, мягкие кресла с бархатной обивкой. Затем он медленно отошёл от камина, его взгляд задержался на узорах, вырезанных на каменной поверхности. Приподняв голову, он заметил картину, висевшую над камином. На полотне была изображена женщина с красивыми длинными волосами, статная, в чёрном странном одеянии.

— Постойте. Этой картины здесь не было. — обронил Саша.

Эмирэнн встала с кресла и вышла в центр зала.

— Она всегда была здесь. Ты, видимо, не обратил внимания.

— Ее здесь не было, я точно помню.

Эмирэнн прикрыла глаза и отрицательно покачала головой.

— Она висит здесь очень давно.

Саша обернулся на Эмирэнн, затем снова посмотрел на картину и снова на неё.

— Нет. Ее здесь точно не было, — настаивал он.

— Послушай, давай ты не будешь снова испытывать мое терпение, а просто поверишь моим словам. Картина висит в этом зале уже несколько лет. Ты просто не заметил ее, вот и всё. Вспомни, в каком состоянии ты был вчера, вполне мог забыть, или попросту не обратить на картину внимание.

Саша сразу понял, что на картине изображена Эмирэнн, но почему-то всё равно спросил.

— Это вы?

— Да.

Женщина продолжала пронзительно смотреть на Сашу, при этом её уста немного приоткрылись и оголили передние зубы. Саша тут же понял по выражению лица Эмирэнн, что его высказывание было лишним, от чего он тут же повернулся в сторону портрета и молча продолжил всматриваться в каждую его деталь. Он не знал, сколько прошло времени, пока Эмирэнн не начала произносить слова. Она сказала, чтобы он подошел к портрету, а затем медленно начала описывать его, указывая на каждую деталь. Саша последовал указаниям Эмирэнн и посмотрел на портрет.

На огромной картине, занимающей почти всю стену, была изображена Эмирэнн. Она стояла в полный рост, как будто пришла из другого времени, на фоне красивого заката, где красные и золотистые цвета смешивались с мягкими фиолетовыми облаками. Её каштановые волосы, густые и блестящие, спадали на плечи и слегка завивались на концах, как будто ветер только что прошёлся по ним. Глаза Эмирэнн были глубокими и выразительными, они светились, как два ярких огня, притягивая взгляд, но в них чувствовалась холодная отстранённость. Её улыбка была едва заметной, загадочной и немного жестокой, как будто она знала что-то, что другим было недоступно. На Эмирэнн было элегантное чёрное платье, которое сразу привлекало внимание своей необычностью. Оно напоминало классическое вечернее платье, но с красивыми деталями. Ткань плотно облегала её фигуру, подчеркивая тонкий силуэт, и казалось, что материал был тяжёлым как бархат. Подол платья заканчивался чуть выше щиколоток, открывая изящную обувь с толстой подошвой, виду напоминающую сапоги.

На груди и ниже неё до самой талии располагались изящные накладки ткани, выполненные из материала с легким блеском, который переливался при свете. Эти накладки плавно переходили к нижней части наряда, обхватывая область бёдер, создавая ощущение утончённости и гармонии. На рукавах, в районе плеча, накладки были более массивными, подчеркивая силуэт, а ближе к манжетам становились тоньше, добавляя изысканности. Все эти элементы плотно прилегали к телу, подчёркивая формы, и находились поверх основного убора, который выглядел как единое целое. На одежде отсутствовали какие-либо лишние украшения, что придавало наряду минималистичный, но элегантный вид. Нижняя часть наряда была свободной, напоминая неширокую юбку с лёгкой воздушностью. Она имела разрез, начинающийся от середины бёдер и доходящий до самого низа, что добавляло образу динамики и позволяло свободно двигаться.

Под самим нарядом находился обтягивающий комбинезон, выполненный из гладкой ткани, точно повторяющий цвет одеяния. Он едва заметно выглядывал в районе декольте, где ткань переливалась мягким блеском, и чуть ниже, в нижней части убора, создавая впечатление цельности образа. Начиная от линии чуть ниже колен и до самых пят, ноги Эмирэнн были облачены в нечто, напоминающее чёрные сапоги, которые, словно вторая кожа, полностью облегали её стройные ноги. Материал сапог выглядел плотным, но при этом гибким, подчеркивая изящество её фигуры и добавляя завершённости её загадочному облику.

Вдобавок ко всему, наряд мог преобразовываться в полноценные доспехи, оснащенные надежной броней, способной выдерживать удары различной силы. Во время сражения в конструкции менялись несколько ключевых деталей, которые обеспечивали дополнительную защиту для уязвимых частей тела, таких как грудь, шея, суставы и поясница. Этот механизм трансформации делал наряд не только эстетичным, но и крайне практичным в боевых условиях.

Наряд имел подобие узоров. Узоры эти, казалось, были написаны на языке древних, в них скрывались истории и тайны, которые веками хранили в себе ткани наряда. Они были как звёзды на ночном небе — бесчисленные и загадочные. Каждый мотив, каждая линия и точка, казалось, имели своё значение, свою историю. Саша, пытаясь разгадать их, чувствовал, как его воображение начинает витать в неизведанных мирах, о которых могли поведать эти таинственные узоры. Это было как открытие нового языка, который он только начинал учить.

— Потрясающая работа, — обронил Саша. — А что это за наряд?

— Ацкулат, — ответила Ирэен.

Эмирэнн направилась к окну, быстро зашторила шторы и посмотрела на Сашу. Затем подняла свои очаровательные брови, и продолжила глядеть в его сторону.

— Тебе уже пора возвращаться.

— Расскажите об этом наряде

— Не сегодня. На сегодня достаточно. Завтра продолжим.

— Пожалуйста. Все один рассказ и все.

Глава 12

Эмирэнн рассказала, что Ацкулат — это особенный наряд, который есть у каждого создателя, и его создание является настоящим искусством. Этот уникальный костюм изготавливают специально обученные мастера, которые обладают особыми знаниями и навыками, передающимися из поколения в поколение. Процесс создания Ацкулата занимает несколько месяцев, а иногда даже больше, поскольку требует большого внимания к деталям и тщательной работы.

Создатель часто посещает мастерскую, чтобы участвовать в процессе создания своего наряда. Он выбирает не только цветовую гамму, но и материалы, которые будут использоваться, а также предлагает свои идеи для узоров и декоративных элементов. Каждый этап сопровождается примерками, чтобы убедиться, что наряд идеально сидит и соответствует всем ожиданиям. Иногда мастера добавляют в ткань редкие компоненты, такие как нити, вплетённые из драгоценных металлов, или магические символы, которые усиливают свойства Ацкулата. Когда наряд наконец готов, его торжественно передают создателю. Это событие всегда сопровождается особым ритуалом, который подчеркивает важность момента. С этого дня Ацкулат становится неотъемлемой частью жизни создателя. Наряд обладает удивительной способностью адаптироваться к настроению и желаниям своего владельца. Например, если создатель хочет излучать силу и величие, Ацкулат превращается в роскошный плащ с золотыми узорами и мерцающими вставками. А если он предпочитает остаться в тени, наряд становится скромным, лишённым ярких деталей, чтобы не привлекать внимания. Со временем Ацкулат приобретает ещё большее значение. Он сопровождает создателя на важных мероприятиях, символизируя его статус, достоинство и внутреннюю силу. Однако уникальность этого наряда заключается не только в его внешнем виде. Ацкулат обладает особыми магическими свойствами: он может защищать своего владельца от опасностей, усиливать его способности или даже помогать ему в сложных ситуациях. Именно поэтому Ацкулат считается не просто одеждой, а настоящим спутником и союзником создателя. Ацкулат — это в первую очередь парадно-выходной наряд любого царя или царицы, и поэтому к его внешнему виду предъявляются очень высокие требования. Но, помимо внешнего вида, он также служит для не менее важных элементов деятельности создателей. Ацкулат позволяет своему носителю с огромной скоростью перемещаться по сети лимба в пустоши или населённых царствах, не испытывая при этом практически никакого сопротивления. Выдерживать катастрофические перегрузки, а также избегать смертельных ранений в сражениях за счёт своих уникальных прочностных свойств…

— Что такое пустота? — перебил Саша.

Эмирэнн внимательно посмотрела, затем отвела глаза в сторону, и через несколько секунд снова перевела взгляд в сторону Саши.

— Есть два вида пустоты, та, что находится внутри, и подобно множеству паутин покрывает всё царство в приделах его границ. И второй вид, это как раз-таки пограничный вид. Он служит своего рода очень прочной заслонкой, между мирами. И есть лишь один способ его преодолеть, с помощью врат. Лимб это своего рода неограниченное, невидимое пространство, которое окружает всё вокруг.

У Саши в памяти сразу замелькал тот случай, который произошёл в первый день знакомства с Эмирэнн.

— С помощью него ты оказывалась в разных местах?

— Да, — Эмирэнн утвердительно моргнула глазами.

— А что за врата?

— Пожалуй на сегодня хватит. Пойдём я тебя провожу.

— Почему я не могу остаться здесь. Я уверен, что в особняке найдется комната и для меня.

— Пока я не выясню почему ты попал именно ко мне тебе лучше быть в своем доме.

— Постойте, давайте ещё немного поговорим, расскажи о…

— Ты слышал, что я сказала?

Она посмотрела на юношу, её глаза сверкнули мягким светом, и помахала рукой, призывая его подняться наверх. Саша тяжело вздохнул, его плечи поникли, он уныло покачал головой, но всё же подчинился её жесту, медленно направившись вслед за ней.

— Завтра могу показать тебе особняк. Провести небольшую экскурсию. Если ты согласишься.

Саша чувствовал, как сердце бьется сильнее, а на душе становится легче. Он упрямо стиснул зубы, стараясь не выдать своего восторга. На его лице не было ни улыбки, ни признаков волнения, но внутри него бушевала буря эмоций. Каждое слово Эмирэнн звучало волнительно.

— Вот и хорошо, — вскользь бросила Эмирэнн и поправила волосы.

Закончив предложение, она невольно бросила свой взгляд в ту сторону комнаты, где юноша постоянно появлялся. Саша тогда выглядел потерянным, что сердце замирало от боли. Эмирэнн помнила, насколько было плохо юноше в моменты слабости.

— Иди. Я скоро подойду, — Эмирэнн продолжала говорить с Сашей, но смотрела в другую сторону.

— Хорошо, — произнес юноша и направился в сторону комнаты.

Глава 13

Эмирэнн быстрым шагом направилась в другой конец зала и скрылась в проёме. Ну а Саша пошёл по знакомому маршруту: через столовую в просторный тёмный коридор. Но, не доходя совсем немного до спальной комнаты, услышал низкий звук медленно открывающейся двери, который исходил из помещения, что находилось рядом с комнатой. Затем дверь также медленно закрылась, и послышались неторопливые шаги. Одновременно с этим Саша заметил свет, как от экрана телефона и резкие щелчки, похожие на те, что издаёт при нажатии сенсорный экран. Юноша подошёл поближе. В том самом проёме отчётливо виднелся женский силуэт, который также двигался к Саше. Он шёпотом поприветствовал силуэт. В ответ отчётливо послышался возмущённый девичий голос. Саша попятился назад, затем прищурил глаза. Он увидел молодую девушку, стоявшую совсем неподалёку. На вид ей было столько, сколько и молодому человеку. Разглядеть незнакомку во всех подробностях было трудно, поскольку выключателя в коридоре Саша не видел, а того света, который был в коридоре было недостаточно. Но он не мог заметить бледные зрачки девушки, которые поглощали свет с экрана телефона.

Девушка была недовольна, что Саша испугал её своим неожиданным появлением. Она строго посмотрела на него. Саша начал оправдываться и пытался извиниться, размахивая руками. Девушка подошла ближе и с недоумением наблюдала за его действиями. Её глаза, полные интереса, следили за его неуклюжими жестами. И вдруг на её лице появилась улыбка.

— Да всё нормально, я тебя видела, успокойся. Я не испугалась. Просто пошутила.

Саша словно проглотил язык. Девушка легонько стукнула кулаком его в плечо и приветливо улыбнулась. После чего она стала поправлять черную, цвета расстёгнутую ветровку, надетую поверх красной утягивающей майки, которая была распахнута. На ней так же были тёмные обтягивающие брюки и черные легкие ботинки. В одной руке она держала телефон, в другой переминала небольшой брелок с ключами. Она стала озираться по сторонам, заглядывая Саше за спину. Девушка была красивой и очень соблазнительной. Ее густые темно-русые волосы были распущены по плечам и ниспадали на спину и грудь, подчеркивая каждый изгиб ее тела. Бледная, с небольшим румянцем кожа, большие черные глаза и чувственные губы с острыми уголками делали ее похожей самого ангела, как если бы Саша увидел его в живую. Ну, конечно же, необычные белые зрачки, как у Эмирэнн.

— Ты здесь один? — бегло спросила девушка.

— Один?

— Моя мама тут, с тобой?

— Твоя мама?

Саша удивлённо посмотрел на девушку, но та, как будто не расслышав вопроса, не останавливалась тыкать пальцем по экрану телефона и продолжала говорить. Все это время Саша не мог отвести от нее взгляда. Он влюбился в нее. В ее глаза, губы, голос кожу и густые волосы. Он никогда прежде не испытывал такого сильного чувства. Он хотел, чтобы она поцеловала его первым. Тогда он сможет поцеловать ее в ответ. Он хотел прикоснуться к ее рукам, ощутить ее дыхание на своих губах. Но она все время смотрела в телефон. Но даже это возбуждало Сашу. Он чувствовал ее прохладное, приятное, свежее дыхание, видел её руки. От нее пахло свежими мандаринами. Он слышал ее дыхание и видел, как двигается ее грудь, когда она вдыхает. Он едва держался на ногах. Если она снова заговорит с ним, он наверняка потеряет сознание. Именно так он представлял дальнейшее общение с девушкой.

— Я просила, чтобы пошумели у другого входа в дом, — заговорила девушка, продолжая, смотреть в телефон.

Саша, как всегда, стоял, не отрывая взгляда от девушки, которая казалась очень привлекательной. Его сердце колотилось быстрее, а мысли путались, как будто он был в каком-то волшебном сне. Но после того, как она заговорила, он вдруг пришёл в себя, и реальность вернулась с неожиданной силой. Собрав всю свою смелость, он смог произнести только несколько неуклюжих слов, которые звучали так, будто он пытался скрыть своё волнение.

— Эмирэнн твоя мама?

— Да, да, она моя мама, — будто от нетерпения проговорила девушка. — Слушай, если она меня здесь поймает, то мне не поздоровиться.

Внезапно Саша тоже начал крутить головой по сторонам, словно ему срочно понадобилась Эмирэнн. Он просто волновался. Сильно волновался. Был вне себя. И от этого начал искать глазами Эмирэнн или другого живого существа, помимо девушки. Он просто не знал, что ему делать, когда перед тобой стоит непросто красивая девушка, а придел мечтаний любого смертного. Но тут же вспомнил, что девушка задала ему вопрос, и было необходимо искать на него ответ. Однако ответ уже лежал на поверхности. Он был очевиден. Дело было в другом. Саша был настолько смущен и увлечен девушкой, что не мог вспомнить вопроса. Он мучился и не хотел показаться девушке идиотом. Но по воле высшего разума он сумел вспомнить вопрос и незамедлительно ответил.

— Она отошла. Сказала, что подойдёт через минуту. Постой, а кого ты просила пошуметь?

— Неважно, — растянула девушка.

Саша понял, что никаких ответов от девушки ждать не имеет смысла. Но решился спросить по поводу вчерашней ночи. Находясь в подвешенном состоянии, он хотел, чтобы девушка перестала смотреть в телефон и обратила свое внимание на него. В данный момент времени Саша желал этого больше всего на свете. Это действительно было его заветным желанием. От этого зависело, спустя какой промежуток времени он сможет увидеть девушку во всей красе и поговорит с ней.

— Это с тобой Эмирэнн вчера говорила на втором этаже?

— Да, разговаривала. Если бесконечные упрёки, и нравоучения можно так назвать, — с явным недовольством ответила девушка не переставая водить пальцем по экрану телефона.

Саше показалось, что девушка не хотела разговаривать на эту тему, и решил извиниться. Но вышло это очень неряшливо и смазано. Больше мычал, чем говорил. Но девушка, как ни странно, все поняла и даже ответила.

— Всё нормально, расслабься. Это уже стало традицией в этом особняке, — скрывая явный дискомфорт от вопроса, она спокойно ответила.

На секунду девушка отвлеклась на экран сенсорного телефона, который внезапно засветился у неё в руке. Игриво улыбаясь, она начала стучать пальцами по экрану телефона. Саше оставалось лишь стоять и наблюдать за её действиями. Он не спешил ее прерывать. Мандариновый аромат, который исходил от девушки, продолжал будоражить его воображение. Саша даже заметил, что ему нравится ее улыбка и то, как она держит телефон, будто это не просто предмет из пластмассы. Почему бы не выбить этот телефон из ее рук и не обнять ее. Размышлял про себя Саша. Но он так же понимал, что это может быть фатальной ошибкой. В худшем случае девушка просто наградит его пощечиной и никогда не заговорит с ним и всячески будет его избегать. В лучшем случае она просто ударит его между ног.

— Нравится? — внезапно обронила девушка.

Саша растеряно облизнул сухие губы и свел брови. Он услышал вопрос, но не понял, с чем он был связан. Дабы не показаться идиотом, он начал искать ответ на вопрос. Но в голову приходил один бред. Однако за неимением времени на раздумья, Саша произнес первое, что пришло в голову.

— Ты это мне?

— Ну а кому ещё.

— Ты, о чем?

— Ты открыто смотришь на мою грудь. Просто пялишься на неё.

Девушка резко посмотрела на Сашу исподлобья своими большими темно карими глазами, зрачки которых были белыми, как и у Эмирэнн. После чего юноша внезапно проглотил воздух и тут же поперхнулся. Прокашлявшись, он начал небрежно протирать рот ладонью, поглядывая на девушку, которая пристально смотрела ему в глаза. Саша не знал, что сказать и поэтому просто молча смотрел на нее, пытаясь понять, как действовать дальше. У него начало пересыхать во рту. Он хотел ответить, но вместо слов получалось невнятное бурчание, после чего он набрал немного воздуха и вовсе замолчал.

Спустя минуту взаимных переглядов, лицо девушки расплылось в улыбке, поправляя через майку то, на что Саша действительно смотрел, пока она была увлечена перепиской в телефоне. Затем и вовсе усмехнулась. Девушка, не сдерживая своего любопытства, решила сыграть с Сашей в игру. Она намеренно продолжала молчать, наблюдая, как он все больше и больше нервничает. Саша начал чувствовать, что его лицо покрывается краской стыда, а сердце бешено колотится в груди. Он понимал, что сейчас должен что-то сказать, но слова отказывались выходить из его рта. Внезапно девушка рассмеялась, прерывая напряженную тишину. Ее смех был мелодичным и пронзительным, словно звук колокольчика. Саша почувствовал, что натворил дел. Он думал, что все кончено. Он попался, и теперь девушка принимает его за дурачка. Но все повернулось непредсказуемым образом. На лице девушки осталась милая улыбка. Она обнадежила юношу, сказав, чтобы он не пугался и не нервничал. Она просто пошутила и не хотела его обидеть. Она дернула вздернутым носом и спрятала телефон в карман брюк. После слов девушки Саша с облегчением выдохнул скопившийся у него в лёгких воздух.

— Ты не подумай ничего, я не извращенец. Просто её трудно не заметить. Не сказал бы, что она большая, но и немаленькая. В общем она у тебя то что надо.

— Спасибо и перестань нервничать. Расслабься. Ты как девственник. Парни часто на меня так реагируют. И даже некоторые девушки. Так что все в порядке. Ты не сделал ничего плохого.

Незнакомка полностью расстегнула кожаную куртку, посмотрела на Сашу, протянула раскрытую руку, и мило улыбнулась.

— Дианнэй, — представилась девушка.

Саша на секунду растерялся от сказанного, поскольку это уже второе имя, которое ему придётся иногда употреблять, на этот раз при разговоре с молодой девушкой. Имя словно отразилось в его сознании, как отблеск света на воде, оставляя лёгкое ощущение нереальности. Он понимал, что это ненастоящее имя девушки. Это — результат работы его мозга, который пытался придать этой встрече больше значимости. Впрочем, он сомневался, что судьба сведёт их пути вновь. По его мнению, эта встреча была скорее случайным стечением обстоятельств, чем частью какой-то закономерности. Подобные девушки — огромная редкость, их можно сравнить с драгоценным алмазом, который не так-то просто найти среди миллионов обычных камней. Она казалась загадочной, словно несла в себе тайну, которую невозможно разгадать. Но от которой невозможно отвести взгляд.

Возможно, это была их последняя встреча. А возможно, жизнь приготовила для него ещё один сюрприз. Саша чувствовал, что никогда не сможет забыть её. Её красота была не просто внешней — она исходила изнутри, наполняя её образ особой магией. Подобную красоту невозможно стереть из памяти, как невозможно забыть первый рассвет, который ты увидел в жизни.

— Красивое имя, я запомню.

— Хорошо, — с приподнятыми бровями и улыбкой ответила девушка, смотря на юношу.

Саша продолжал держать руку Дианнэй. Он не хотел с ней расставаться. Она была не теплой и не прохладной, она была приятной. Идеальной температуры. Кожа была нежной и приятной на ощупь. Саша чувствовал ее под своими пальцами, и это было так естественно для него. Он словно бы держал в ладони маленький солнечный диск. Саша почувствовал, как в нем поднимается волна радости. Он был счастлив. Саша почувствовал, что сейчас заплачет от радости, но чувства нужно было держать в узде. Но они уже брали над ним верх. И тогда Саша сжал руку Дианнэй с такой силой, что сам пожалел, что сделал. Он широко раскрыл глаза. Продолжая смотреть на Дианнэй, он не заметил, к своему счастью, и грамма боли на лице девушки. На секунду он успокоился и вспомнил, кто перед ним стоит. Это же дочь Эмирэнн, а значит, Дианнэй тоже сильная и ничего не почувствовала.

— А у тебя есть имя? — спросила Дианнэй.

— Конечно, — резко ответил юноша. — Саша. Меня зовут Саша.

— Александр, значит. Сильное имя. Мне нравится. Вот и познакомились. Значит, ты тот самый незнакомый парень, который свалился из неоткуда?

— Да, а ты дочь Эмирэнн?

— Ага. Непохожа?

— Да нет, похожа, даже очень. Только ты выглядишь, как мои ровесницы. А твоя мама выглядит довольно молодой для такой взрослой дочки.

Дианнэй тут же ухмыльнулась и сдвинула брови.

— Обязательно скажи ей об этом, она любит подобные комплименты. Слушай, Саша, я бы поболтала с тобой подольше, но…

— Да, я помню, твоя мама не должна увидеть тебя здесь.

— Ты мой спаситель, — произнесла Дианнэй шёпотом. Затем спрятала под язык ароматную жевательную резинку, пронзительно посмотрела Саши в глаза, резко подмигнула, улыбнулась и поцеловала в щеку. — Ты просто супер, ещё свидимся, Александр, — она сделала шаг назад, шлепнула парня по заднице и быстро двинулась обратно к двери.

Саша еще раз вспомнил поцелуй Дианнэй. Когда ее мягкие, теплые губы коснулись его щеки, он ощутил, как по всему телу разливается волна тепла, вызывая легкие мурашки. Его сердце забилось быстрее, а на лице появилась довольная, почти детская ухмылка. Этот момент был неожиданным, но таким желанным. Он даже и подумать не мог, что Дианнэй решится на такой шаг.

Ощущение счастья охватило его целиком. Воздух вокруг словно стал теплее, а мир — ярче. Было приятно, даже немного волнительно. Они еще некоторое время стояли молча, не двигаясь, как будто боялись разрушить эту хрупкую, но волшебную атмосферу. Саша не мог оторваться от своих мыслей, представляя перед собой Дианнэй. Ее утонченные черты лица, блеск в глазах, который всегда манил его, и нежный аромат, словно весенний ветер с нотками цветущих садов. Ее голос, мелодичный и чарующий, звучал в его голове, будто напоминание о том, как сильно он хочет слышать его вновь и вновь.

Он всей душой стремился к тому, чтобы Дианнэй была рядом. Чтобы она всегда улыбалась, даря ему то тепло, которое он чувствовал лишь в ее присутствии. Саша мечтал, чтобы она стала его девушкой, его спутницей, его вдохновением. Но реальность больно напоминала ему о пропасти между ними. Он был простым смертным, а она — дочь богини, воплощение недосягаемой красоты и величия.

Глава 14

Эмирэнн вернулась, и по её лицу было видно, что она чем-то недовольна: её брови были нахмурены, а губы плотно сжаты. Она бросила быстрый, почти раздражённый взгляд в ту сторону, куда убежала Дианнэй, словно пытаясь понять, что её так взволновало. Затем она прищурила глаза, словно что-то обдумывая, и внимательно посмотрела на Сашу, будто ожидая от него объяснений или действий.

— Что там? — спросила Эмирэнн с подозрением в голосе.

— Там? — Саша обернулся назад. — Не знаю, я ведь там ещё не был.

Эмирэнн, явно что-то заподозрив, пристально посмотрела на юношу, затем, пройдя мимо него, направилась в конец коридора. Она прошла быстрым шагом в то помещение, откуда ранее появилась Дианнэй. Спустя минуту Саша услышал звук открывающейся двери, после чего по коридору сразу пронёсся лёгкий прохладный ветер. Вернувшись, Эмирэнн снова посмотрела на юношу и стала заходить в спальню. Саша проследовал следом за ней, после чего лёг на кровать.

— Не ложись, встань рядом с кроватью. Возможно, на этот раз получится вернуть тебя с наименьшими последствиями. Всё же ты мне нужен здоровым и целым.

Саша начал подыматься с кровати, растерянно посматривая на Эмирэнн.

— Может, не надо?

— Встань, пожалуйста, рядом с кроватью, — настойчиво произнесла Эмирэнн.

Саша стал примерно на то место, где несколькими часами ранее лежал вниз лицом. Эмирэнн встала напротив, затем подошла и, поскольку она была чуть выше, наклонила глаза и начала внимательно смотреть.

— Что? — Саша покрутил глазами по сторонам.

— Послушай, я не ставлю своей целью унизить тебя или оскорбить. Не думай так.

— Я и не думал.

— Ещё как думал, и не отрицай. Я хочу, чтобы ты просто запомнил, что я сейчас скажу. Ты мне важен. Теперь я твоя наставница и буду оберегать тебя.

— Понятно, буду знать.

— А главное не бойся меня. Но не забывай, что я богиня и иногда бываю сердитой.

— Хорошо.

— Ну что же, тогда увидимся завтра.

Пройдя через уже знакомый ритуал, Саша снова оказался в своей квартире, и на этот раз всё обошлось, перемещение было удачным, он очутился на небольшом диване, который стоял в центре комнаты. Время было уже почти шесть утра, не дожидаясь рассвета, юноша открыл ноутбук и отправил сделанный заказ, затем, не раздеваясь, лёг в постель, и проспал так почти весь день.

Глава 15

Проснулся Саша уже ближе к трём часам дня, и сразу вспомнил что в холодильнике, кроме тарелки с крошками от пиццы, больше ничего нет. Одевшись не слишком сильно, Саша отправился к ближайшему магазину. Накупив всякой более или менее полезной еды, он вернулся, прошёл на кухню, разложил продукты по полкам в холодильнике, предварительно выложив несколько яиц на стол, поставил кипятиться чайник и направился в ванну, дабы немного помыться, и привести свой организм в тонус.

Переодевшись в чистую одежду, он вернулся на кухню, где уже несколько минут свистел свисток на чайнике. Саша быстро приготовил омлет из четырех яиц с мелко нарезанными кусочками варёной колбасы, и выложил получившееся блюдо на плоскую широкую тарелку. Затем сварил некрепкий кофе, добавив в чашку немного сгущенного молока, и поставил всю посуду с едой на небольшой деревянный поднос, после чего направился в единственную жилую комнату.

Юноша поставил поднос на журнальный столик, что находился рядом с диваном, растворил шторы и поставил окно на проветривание. Затем взял с полки все собранные со стены рисунки, а также те, что сумел отыскать в нераспечатанных коробках, ещё давно привезенных из дома, удобно расположился на диване и стал внимательно их рассматривать, попутно уплетая горячий омлет.

Анализируя рисунки и то, что на них изображено, он вспоминал о Дианнэй, а точнее, пытался до деталей восстановить ее образ. Высокая, шесть футов роста, фигуристая, длинноволосая, шатенка, с выразительными темными карими глазами, и очаровательной улыбкой. Больше всего юноше запомнилось её лицо, которое освещалось холодным светом от экрана телефона. Короткий нос со слегка задранным кончиком, изогнутые темные брови и очень изящные тонкие губы. Да, она определённо дочь Эмирэнн, сходство было налицо. Хотя от отца в ней тоже наверняка было, о котором Саша ничего не знал. Более того, юноша подловил себя на мысли, что ни разу не услышал от Эмирэнн, чтобы она упомянула хотя бы одного из создателей мужского пола, и есть ли они вообще. «Будет нелишним заикнуться об этом при следующей с ней встрече», — подумал Саша невольно про себя, покачивая головой.

С наступлением ночи ничего не поменялось, Саша ещё несколько раз сходил на кухню за добавкой, после чего почувствовал лёгкую усталость в глазах от перебирания листов с рисунками и бесконечного анализа их содержимого. Он поднялся с дивана, отнёс поднос с пустой тарелкой и кружкой на кухню, вернулся в комнату, ещё раз взглянул на рисунки и, собрав их в стопку, начал возвращать обратно на полку. Через секунду после того, как он убрал руки с полки, по телу пробежал озноб, волосы на руках начали приподыматься. Понимая, к чему это всё, он начал хаотично метаться по комнате, дабы оказаться в том месте, которое поможет при перемещении в особняк оказаться на ногах или хотя бы на кровати

Собственно, так и получилось, он снова провалился в пустоту и тут же оказался на длинном мягком диване, но с удивлением обнаружил, что рядом никого нет, что, естественно, его насторожило. Поскольку впервые видел это помещение и мог в данный момент находиться даже не в особняке, а где-нибудь в другой стране, в чужом доме.

Комната, в которой Саша оказался, была достаточно просторной и тёплой, несмотря на то, что была она с панорамным остеклением по всему её периметру. Так же по центру имелись раздвижные остеклённые двери, скорее всего через них Дианнэй попала вчера в особняк. Помимо дивана, что стал местом появления, в помещении был небольшой столик, со стеклянным полотном, стоявший прямо перед Сашей, два удобных кресла рядом по обе стороны стола, и несколько светлых декоративных кашпо строгой прямоугольной и квадратной формы, с очень симпатичными растениями. Одним словом, в особняке преимущественно присутствовали светлые тона, и умеренная строгость в интерьере.

Саша не стал дожидаться прихода Эмирэнн, и самостоятельно попытался найти жильцов особняка. Он подошёл к проёму, дабы убедиться в том, что находился именно в нужном доме, осторожно выглянув в коридор, и осмотревшись, он с облегчением вздохнул. Это был тот самый постоянно непроглядный коридор. Чуть подальше от проёма проглядывался и вход в ту самую комнату, где Саша и появлялся последние несколько дней. Он вернулся в помещение и стал смотреть через оконные проёмы на улицу. На секунду у него возникло дикое желание снова оказаться вне особняка и побродить по его территории.

— Без меня решил начать? — Позади Саши внезапно раздался теплый голос Эмирэнн. Юноша тут же обернулся, схватился рукой за грудь, упёрся в оконную раму и глубоко вздохнул. На секунду юноше показалось что Эмирэнн очень тепло его поприветствовала. Никак обычно. Просто ее голос изменился и стал мягким и добрым. Это было совсем непонятно и в этот момент показалось по меньшей мере глупостью.

— Вы меня напугали.

Эмирэнн пристально посмотрела на Сашу.

— Что ты здесь делаешь? — спросила она с ноткой подозрения.

— Я оказался тут после перемещения. Решил, что нахожусь в другом месте.

— Все в порядке. Ты там, где и должен быть, — Эмирэнн осмотрела помещение, затем сдавила губы и посмотрела на Сашу. — Сеть в этой пустоши оказалась нестабильной, чем я полагала.

— Это плохо?

Секундная пауза.

— Хлопотно.

Саша покачал головой, затем окинул глазами окружающий его интерьер.

— Пойдём, проведу тебя по самым интересным местам особняка, — продолжила Эмирэнн.

Эмирэнн снова огляделась, а потом медленно пошла в коридор, где исчезла в тусклом свете маленьких ламп. Саша последовал за ней, ожидая интересной прогулки по новому шикарному дому, но без разговоров о его предназначении и спасении человечества. Продолжая идти по коридорам, Саша заметил, что Эмирэнн вела их все глубже в здание. Каждый шаг приближал их к тайнам, которые прятались за этими стенами. Эмирэнн выглядела уверенной и знала, что происходит в этом месте. По мере продвижения Саша заметил, что коридоры становились все более загадочными. Лампы, которые раньше освещали их путь, начали мерцать и менять цвет, создавая атмосферу мистики и таинственности.

— А чей это особняк?

— Мой, — Эмирэнн кротко посмотрела на Сашу через плечо.

Спустя пару минут они прибыли в просторный зал, где царила атмосфера уюта и загадочности. Свет был мягким и приглушенным, создавая легкие тени на стенах, украшенных старинными картинами и резными панелями. В отличие от второго этажа, который заливал яркий солнечный свет, здесь ощущалась некая интимность и спокойствие. Юноша и женщина остановились у массивной колонны, покрытой тонкой паутиной времени, после чего Эмирэнн повернулась к Саше, её глаза блестели в полумраке, словно отражая скрытые мысли.

— Значит так. Ничего не трогай, не входи в закрытые двери. Всё, что надо, я покажу. Всё понятно?

— Да.

— Отлично. Как ты уже понял, это главный зал. Ванную комнату ты уже видел. Ещё одна в другом крыле, и четыре наверху.

После небольшого инструктажа, оба устремились на кухню, которую Саша видел лишь мельком в первый день своего появления в особняке.

— Я думаю, ты уже понял, что это кухня, — Эмирэнн лениво произнесла вслух.

— Такая огромная, явно не для одного человека, да и столовая, немаленькая.

Саша пытался намекать Эмирэнн на такие детали, как огромные размеры дома и большая столовая, так как для трёх человек это был слишком большой дом. А если ему повезёт, то Эмирэнн расскажет о своей дочери. Однако он понимал, что такую особу, как Эмирэнн, трудно будет разговорить. Она слишком умна, чтобы повестись на уловки обычного человека. Если Саша и узнает о большем, чем о столовой и ванных комнатах, то только тогда, когда Эмирэнн сама захочет об этом рассказать. Но пока она молчала. Говорила только о содержимом особняка. Саше казалось, что она желала это специально, чтобы его голова была занята другими вещами. И это было очень похоже на правду.

— Прояви терпение, мы только начали.

Кухня оказалась просторной, с высоким потолком, и огромным сводчатым окном, которое, скорей всего, и служило главным источником света в дневное время. Она была выполнена преимущественно в светлых тонах, в центре находился длинный стол, полотно которого было выполнено из тёмного искусственного камня, как, впрочем, и столешницы, под самим столом располагались удобные стулья, на несколько персон.

Практически по всему периметру помещения, была размещена разнообразная кухонная гарнитура. По правую сторону от Саши, находился ещё один проём, ведущий вглубь дома. В очередной раз, он отметил для себя практически полное отсутствие дверей, во всяком случае, что касается первого этажа, и тех мест, в которых он успел побывать.

— Можно вопрос? — произнес Саша.

— Задавай.

Эмирэнн прошла за стол, и опёрлась на него руками.

— А как так получилось, что на моих рисунках, изображён весь этот интерьер?

— Не знаю. Вероятно, ты по ошибке увидел его.

— По ошибке??

— Это ещё раз говорит, что ты меня вчера не слушал. В тебе заложены не только таланты и способности, но и частица твоего наставника. А следуя из этого…

— Ты мой наставник?

Эмирэнн закрыла глаза и подняла брови, после чего снова посмотрела в сторону своего нового подопечного.

— Нет. Насколько мне удалось выяснить твой наставник мертв.

— Мой наставник мертв?

— Верно. И теперь я буду за тобой присматривать. И обещай не спрашивать о том, как твой наставник умер, и каким он был при жизни. На это нет времени.

Глава 16

Эмирэнн прошла в широкий проём, который выводил из кухни и вёл в очередной коридор. Выйдя вслед за ней, Саша посмотрел на право, и увидел ту самую лестницу. Судя по всему, этот широкий коридор, был отправной точкой во многие помещения дома. Под самой же лестницей, была пустота, и только ровно по центру, напротив, в стене, были видны громоздкие, двустворчатые двери, наподобие тех, что были на входе в сам особняк. Эмирэнн повела своего подопечного в противоположную от зала сторону.

Двигаясь по коридору, Саша не мог не заметить, что стены, были пусты, не картин, не каких-либо других элементов декора, на них не было. Тем ни менее, в глаза бросалось немалое количество помещений, но большинство были попросту закрыты, а Эмирэнн проходила мимо, как будто игнорируя их наличия, хотя они были частью особняка, который она обещала показать.

По пути юноша и женщина проходили мимо очередного небольшого лестничного проёма, который так же вёл на второй этаж. Впоследствии их путь закончился небольшой верандой, выходящей на улицу, она была наподобие той, в которой Саша сегодня очутился. На противоположной стороне, находился небольшой тамбур, через который можно было попасть на задний двор, но, как и остальные двери, выход был заперт.

— Пожалуй, это всё. Это было западное крыло, в восточном крыле то же самое. Едва не забыла, под нами подземная парковка.

Саша с недоумением посмотрел вниз, затем на Эмирэнн.

— Богам необходима подземная парковка?

Эмирэнн не сводила взгляда с молодого человека.

— Это не для меня.

Почувствовав некое напряжение и уловив на себе колкий взгляд, Саша ощутил лёгкий холодок по спине. Он задумался, что же могло вызвать такую реакцию, и, стараясь не выдать своего смущения, решился уточнить у неё, для кого она, собственно, там находится. Однако предчувствуя, что разговор может зайти в неприятное русло, Саша решил, что будет лучше осторожно сменить тему, переведя её на что-то более нейтральное, например, о погоде или недавних событиях.

— Понятно. Покажите второй этаж? — Саша бросил взгляд наверх.

— Думаю, что время настало, и ты можешь обращаться ко мне на «ты». Пусть это будет меня немного раздражать, но я попытаюсь с этим смириться. Ты мой подопечный, и я обязана идти на некоторые уступки.

Эмирэнн обошла Сашу и направилась обратно по коридору вглубь дома.

— И чего ты ждешь? Пойдём.

Саша незамедлительно проследовал за наставницей.

— Можно вопрос?

— Можно.

— Вчера мне на ум пришла мысль. Ты говорила, что есть царицы и цари. Получается, что есть создатели мужского пола?

Она, немного обернулась назад.

— Конечно, есть.

— Значить и у вас есть семьи?

И тут наступило полное молчание. Эмирэнн шла по коридору, не проронив ни слова. Саша сразу понял, что спросил о чем-то лишним, о том, что о чем спрашивать не следовало. Попытавшись осторожно продолжить беседу, Саша ощутил, как в доме стало заметно холодно. Он решил не останавливаться на полном молчании и попытался разрядить обстановку. Но понимал, что уже поздно. Ему не следовало открывать рот. Саша решил не останавливаться на полном молчании и попытался разрядить обстановку. Он тихо проговорил себе под нос, стараясь звучать искренне. Но Эмирэнн продолжала идти молча, не оборачиваясь. Саша почувствовал, как по его телу пробежали колючие мурашки. Он остановился и попытался снова заговорить, но в ту же секунду был прерван.

— Есть, — неохотно произнесла Эмирэнн.

— Ясно. Значит, и у тебя есть семья?

Эмирэнн обернулась и резко остановила юношу:

— Так, стоп, слишком много лишних вопросов. Я твой наставник, ты мой подопечный. Я не обязана перед тобой отчитываться. Ты просил показать особняк, я тебе его показываю.

— Прости, я просто…

— Всё, я сказала. С этой минуты мы этой темы не касаемся. Я понятно выразилась?

Саша молча кивнул.

Глава 17

Явившись в зал, Эмирэнн повернулась к Саше.

— Я иногда эмоционально отвечаю. Это мой первый опыт, в роли наставника. Мне нужно привыкнуть.

— Я понимаю, — бегло ответил юноша.

— В процессе всего, мы обязательно научимся понимать друг друга и прислушиваться друг к другу.

Она постояла рядом с Сашей пару минут, словно собираясь с мыслями, потом отвела взгляд, вздохнула и начала подниматься по лестнице, аккуратно касаясь перил. Но, остановившись на середине пути, она обернулась и попросила его остаться внизу и подождать. Саша, чувствуя лёгкое напряжение в воздухе, медленно подошёл к перилам, опёрся на них и, глядя в пол, задумался о том, как неловко и неудачно у него вышел разговор с Эмирэнн. Ему казалось, что он упустил нечто важное, но никак не мог понять, что именно.

В это время наверху снова раздались голоса, но на этот раз они звучали громче и отчетливее, будто спорили или обсуждали что-то важное. Саша сразу уловил знакомые интонации и понял, что один из голосов принадлежит Дианнэй. Он напряг слух, пытаясь разобрать слова, но разговор был слишком отрывистым и эмоциональным. Через несколько минут напряженного диалога послышались быстрые шаги, словно кто-то спешил. К лестнице направлялись уже четыре человека, и их фигуры вскоре начали вырисовываться в тусклом свете.

— Я сказала, вернись! Мы это уже обсуждали, — послышался строгий тон Эмирэнн, после чего она показалась на лестничной площадке.

Следом за ней появилась и Дианнэй.

— Был бы здесь отец…

— Его здесь нет, и не будет. Здесь есть я, твоя мать, и ты обязана меня слушать!

Спускаясь всё ниже по лестнице, по Эмирэнн было видно, что она очень зла в данную минуту. Дианнэй следовала за матерью и продолжала говорить.

— Лучше бы тут был он, а не ты! — со всей злости произнесла Дианнэй.

Они обе посмотрели на Сашу, и замолчали. Взгляд обеих был таким же, который однажды демонстрировала Эмирэнн. Юноша понимал, что и дочь, и мать сейчас обе на взводе, поэтому просто стоял и растерянно смотрел на девушку и женщину.

— Может быть, я выйду, а вы поговорите? — осторожно спросил Саша.

— Нет, не надо некуда выходить, мы уже закончили, — произнесла Эмирэнн, бросив взгляд на дочь.

— Нет, не закончили!

— Я сказала, разговор окончен! — произнесла со всей силы Эмирэнн.

В этот момент её глаза светились ярче, чем обычно, как две звезды, отражающие тайну ночного неба. По её лицу и шее текла кровь, которая светилась белым светом, словно в ней была сама жизнь. Это зрелище было таким необычным и красивым, что юноша остановился, не в силах отвести взгляд. Никогда раньше он не видел Эмирэнн такой — она вызывала у него и восхищение, и тревогу. Его сердце забилось быстрее, а по коже пробежали мурашки, оставляя странное предчувствие.

В зале наступила тишина, Дианнэй и Эмирэнн стояли на лестнице и молчали, и только после небольшой паузы Эмирэнн обратилась к дочери.

— Где Николь?

— Не знаю, — недовольно ответила девушка.

— Вы с ней постоянно вместе. И ты не знаешь где она? — Эмирэнн снова повысила тон.

— Не знаю. Я не слежу за ней, — Дианнэй пыталась не отставать от матери и то же начала повышать голос.

Эмирэнн недовольно посмотрела на дочь, затем быстро спустилась вниз.

— Значить так, я в библиотеку, возможно Николь там. А вы остаётесь здесь, и ждёте меня. Оба!

— Вообще-то я собиралась…

— Мне повторить персонально для тебя, Дианнэй? — сказала Эмирэнн и бросив взгляд на недовольную дочь удалилась.

Глава 18

Дианнэй держалась за теплые деревянные перила и с нахмуренными бровями смотрела вниз. Вдруг она резко повернула голову к Саше, и её взгляд был таким, будто она хотела что-то сказать, но пока молчала. Но спустя минуты, постучав пальцами по перилам, заговорила.

— Привет, — мрачно прозвучало из уст девушки.

— Привет, — ответил Саша.

— Плохо, что тебе пришлось всё это видеть и слышать.

— Это семейный разговор. У каждого бывает.

— Ну да. У нас подобных, семейных разговоров, по пять раз на день. — Дианнэй усмехнулась, затем сделала жест пальцами, напоминающий кавычки.

По мере разговора, она спускалась, всё ближе приближаясь ко мне.

— У тебя с родителями, тоже бывают вот такие семейные разговоры? — девушка снова повторила жест пальцами.

— У меня их нет.

Дианнэй переменилась в лице, и стала рукой медленно поглаживать деревянный поручень, изредка посматривая на Сашу.

— Я не знала.

— Ничего страшного. Это давняя история.

Девушка сдавила губы и покачала головой.

— В любом случае, мне жаль. Я тоже лишилась отца. Его не стало, когда мне было четыре года, я смутно его помню. А большую часть информации о нём, я получила от мамы.

— Эмирэнн не рассказывала.

Дианнэй слегка прикусила губу и на мгновение задумалась, как будто пыталась что-то понять. Затем она покачала головой, как будто сбрасывая с себя тяжёлые мысли.

— Она не любит об этом говорить.

— Вот почему она так вспылила, когда я спросил её про семью.

Дианнэй медленно наклонилась к Саше через перила, её тёмные волосы мягко упали вперёд, обрамляя лицо. Она с серьёзным выражением посмотрела ему в глаза, и в её взгляде читалась смесь тревоги и решимости.

— Будь осторожней, как-то раз, за подобное, она даже Ник грозилась убить.

— Серьёзно? — удивленно посмотрел Саша.

Дианнэй начала потихоньку кивать головой. Затем на её лице начала появляться кроткая улыбка.

— Конечно, нет, — улыбнулась она. — Теперь она твой наставник, она тебя и пальцем не тронет, и не позволит это сделать кому-то другому, расслабься. Согласна, иногда она может разозлиться, но свой гнев она умеет контролировать и направлять.

Саша выдохнул и уперся рукой о перила.

— Ну и шуточки у тебя.

Дианнэй подмигнула и довольно улыбнулась.

— Перестань, всё нормально, — игриво сморщила нос.

— Я так понимаю Ник это Николь? — спросил юноша.

— Ага, а что?

— А кто она? Кроме Эмирэнн и тебя я больше никого не видел в особняке.

— Знакомая. Не переживай, скоро познакомишься. Она по своей натуре молчаливая, но очень умная.

Саша покачал головой, и между ним и девушкой наступила неловкая тишина, как будто воздух стал тяжелым. Эмирэнн всё ещё не пришла, и ждать её становилось всё труднее. Дианнэй стояла на лестнице, жуя жвачку и смотрела на свои светлые кеды, которые слегка запылились после прогулки. Она переминалась с ноги на ногу, как будто пыталась скоротать время, но её молчание только добавляло напряжения.

— А ты, получается, тоже, вроде как богиня? — поинтересовался Саша.

— Получается так, — улыбнулась она.

Дианнэй спустилась вниз, спрятала руки в задние карманы обтягивающих тёмно-синих брюк, и принялась топтаться на месте, оглядываясь по сторонам.

— Можно кое-что спросить, касательно семьи, если ты не против?

— Спрашивай. Если посчитаю нужным, отвечу.

— А сёстры или братья, у тебя есть?

Дианнэй обернулась, надувая пузырь, после чего большой розовый пузырь лопнул, и девушка заговорила.

— Есть, сестра, но не кровная, двоюродная, кажется, так вы это называете.

Саша утвердительно кивнул, и положил руку на перила.

— И где она? — проговорила нетерпеливо Дианнэй ожидая свою мать.

— Ты куда-то торопишься?

— Да, в город собиралась выбраться.

— Слушай, а где мы находимся. Мы хоть на Земле? Или…

— Да, мы на Земле. И кто придумал, назвать так вашу пустошь, — девушка улыбнулась.

— Понятия не имею, — Саша улыбнулся ей в ответ. — можно задать еще один вопрос?

— Конечно.

— Почему у твоей матери и у тебя такие зрачки?

— Никогда не видел?

— Они пугают. Не знаю почему, но они сексуально выглядят.

Дианнэй улыбнулась.

— Мы же боги. Забыл. — продолжала улыбаться девушка. — Но ведь это так сексуально. Верно?

Саша немного покраснел и кивнул.

Глава 19

Дианнэй и Саша стояли напротив друг друга и улыбались. Саша смотрел на неё и удивлялся, насколько она отличается по характеру от Эмирэнн. Она была открытой и с хорошим чувством юмора. Дианнэй не была похожа на какое-то грозное, надменное божество. Хотя юноша ясно чувствовал её уверенность и просто фантастическую харизму, особенно в разговоре с ней, а Саша напротив, был немного замкнут, что вскоре она и заметила. Саша продолжал смотреть на Дианнэй с удивлением и интересом. Это была первая встреча, но они уже успели провести несколько часов вместе, и между ними возникла необычная связь. Разговоры текли легко, словно они знали друг друга давно. Девушка заметила, что Саша немного замкнут и решила помочь ему раскрыться. Она начала рассказывать ему о своих приключениях и странных событиях, которые происходили с ней в мире богов. Её истории были увлекательными и уморительными, и Саша начал смеяться вместе с ней. Он почувствовал, что становится более расслабленным в её присутствии. С течением времени Саша начал рассказывать Дианнэй о своих собственных приключениях и непростых жизненных поворотах. Он открылся перед ней, рассказывая о своих мечтах и страхах. Девушка слушала его внимательно, поддерживая и понимая его. Её присутствие и поддержка позволили Саше почувствовать себя комфортно и принять свою некоторую замкнутость. Но несмотря на это Саша чувствовал напряженность. На что девушка не могла не обратить внимание. Она прикоснулась теплыми и мягкими пальцами к его лицу и попросила расслабиться. Но с первой секундой по телу юноши пробежали приятные мурашки. Его сердце забилось сильнее, а на щеках появился легкий румянец. Он смотрел на Дианнэй и это было чудо, которое не могло не волновать. Саша не мог отвести глаз от этой красоты. Девушка, видимо, почувствовав его пристальный взгляд, медленно подняла глаза и, улыбнувшись, посмотрела на него. Она видела, что юноша расслабился и открылся и не могла не задать вопрос о его самочувствии.

— Полегчало?

— Не представляешь, как, — с улыбкой ответил он.

— Ну вот. А девушка у тебя есть?

— Да… конечно.

— Я и не сомневалась. У такого талантливого симпатяги, просто не может не быть девчонки.

Саша солгал, чтобы не показаться жалким перед девушкой. Он придумал историю о том, как проводит выходные с друзьями и занимается интересными вещами, хотя на самом деле его дни проходили в одиночестве с книгами или сериалами. Но внутри него что-то подсказывало, что нужно сказать ей правду. Она казалась очень доброй и искренней. И Саша думал, что она могла бы понять его, улыбнуться и сказать, что быть собой — это нормально. Но стеснение снова взяло верх. Оно всегда побеждало, как будто между ним и остальным миром была невидимая стена. Саша не знал, как преодолеть эту преграду. Он чувствовал, как уходит время, как молодость ускользает, а он все еще боится подойти к девушке, боится просто сказать ей, как она красива, не говоря уже о том, чтобы признаться в своих чувствах.

Чтобы не думать об этой неловкой ситуации, юноша заметил, что девушка немного похожа на его маму: у них были похожие мягкие черты лица и теплый взгляд. Ему показалось, что она общается спокойно и дружелюбно, как обычный человек, а не как богиня, какой он её себе представлял. Девушка улыбнулась и сказала, что часто проводит время в городе среди людей. Она наблюдает за их жизнью и быстро научилась понимать, как они себя ведут, даже переняла некоторые их привычки.

В этот момент в комнате появилась Эмирэнн. На её лице была видна небольшая тревога — она искала другую жительницу красивого особняка, Николь, но не смогла её найти. Эмирэнн обошла почти весь дом, заглядывая в каждую комнату, но Николь словно исчезла. Даже Саша, который обычно не интересовался соседями, теперь был любопытен. Кто же она такая? Какие тайны скрываются из-за её отсутствия? Дианнэй предположила, что Николь, возможно, ушла в город по своим делам, но Эмирэнн не верила в это.

— Ладно. О чём вы разговаривали? — Эмирэнн посмотрела на дочь и подопечного.

— Да так, о своём, молодом, — произнесла уверенно Дианнэй.

Эмирэнн внимательно посмотрела на неё, затем перебросила взгляд на Сашу.

— Это хорошо, что о своём.

— Теперь я могу отлучиться по своим делам? — настоятельно спросила Дианнэй.

— Можешь, если встретишь по дороге Николь, передай ей, что она мне нужна здесь.

— Передам, если встречу, — Дианнэй стала быстро подыматься наверх.

Оттуда, спустя секунду, прозвучал её голос.

— Приятно было познакомиться.

— Мне тоже, — обронил Саша.

Эмирэнн посмотрела наверх, затем на молодого человека.

— Она думает, что я не знаю о вашей вчерашней встрече, у твоей комнаты. И прежде чем, ты начнёшь её защищать, я не настолько строгая мать, чтобы за подобное кричать на свою дочь. Но настоятельно рекомендую не обманывать меня.

— У тебя хорошая дочь.

— Спасибо, но иногда она не слушает то, о чем ей говорит, её мудрая мать. Ладно, предлагаю, подняться наверх.

Глава 20

Саша и Эмирэнн поднялись на второй этаж. Здесь было действительно светлее, чем внизу. Когда они поднялись, их встретила большая площадка и огромное окно, выходящее на улицу. Саша остановился, обернулся и посмотрел на зал. Затем он поднял глаза вверх, где виднелись светлые коридоры и большая люстра. Юноша и женщина продолжали подниматься по лестнице, наслаждаясь каждым шагом и обсуждая красоту вокруг. Воздух на этаже был свежим и прохладным, и они чувствовали легкий ветерок, который дул через открытое окно. Женщина взяла Сашу за руку и показала на красивый вид из окна. Он кивнул и вместе с ней начал исследовать этаж. Коридоры были широкими и украшенными картинами и статуями. Они медленно шли по коридору, останавливаясь у каждой картины, чтобы рассмотреть её детали. Каждая картина рассказывала свою историю, и они увлеклись изучением их значений. Спальные комнаты находились по обе стороны коридора, а в конце каждого крыла были ванная и туалет. Когда Саша спросил, для кого столько спален, женщина попросила его подождать. В этот момент из глубины коридора послышался звук хлопающей двери, и мимо них быстро пробежала уже переодетая Дианнэй.

— Я побежала, — девушка остановилась и обернулась. — Мам. Он человек. Будь с ним поаккуратней.

— Только без фокусов на этот раз. Что бы мне не пришлось завтра читать в газетах про таинственную девушку, выполняющую нечеловеческие трюки на мотоцикле, — быстро проговорила Эмирэнн.

В ответ послышался лишь звук хлопающей двери. Эмирэнн посмотрела через ограду вниз, а после обернулась на Сашу.

— Хорошая, значит?

— Видимо, в тебя, — тихо ответил Саша.

— Да нет, вот как раз таки этим она вся в отца, — сказала она неохотно.

Эмирэнн направилась в сторону одного из проёмов, ведущих к спальным комнатам. Саша глубоко вдохнул, и последовал за ней.

— Её отец, наверно, был великим правителем, — сказал юноша, посматривая на стены коридора.

— Одним, из немногих.

— А как его звали?

— Я думала, что мы договорились с тобой больше не возвращаться к этой теме.

Саша тут же остановился, Эмирэнн сразу заметила это и тоже притормозила.

— Что с тобой?

— Как я смогу тебе доверять, если ты от меня все скрываешь?

Эмирэнн пару минут просто стояла и смотрела на юношу. Она понимала, что в моменте поймала себя в ловушку. Но она была богиней. Высшим разумом. А значит, ее слова — это закон.

— Хорошо, пойдём, — нехотя ответила она.

— Куда на этот раз?

— Раскрою тебе некоторые подробности из своей жизни.

Парень и женщина медленно прошли в конец длинного, слабо освещённого коридора, где сквозь стеклянные двери пробивался мягкий свет. Они вышли на улицу, и сначала Саше показалось, что они оказались на маленьком балконе с коваными перилами. Но, сделав несколько шагов вперёд и оглянувшись, парень понял, что перед ним большая терраса, а под ней пруд окруженный живой изгородью из аккуратно подстриженных кустов. За ним открывался приятный вид на сад, который тонул в вечерних сумерках.

Саша почувствовал свежий весенний ветерок. Он вдохнул его полной грудью, а потом поднял голову и с удовольствием выдохнул. Просторная терраса была прямоугольной, с полом из тёмного дерева. Вокруг неё была тёмная металлическая ограда, которая немного поднималась над полом. С обеих сторон входа висели маленькие фонарики, которые светили тёплым оранжевым светом. На террасе стояла деревянная мебель: несколько удобных кресел, маленький столик и пара скамеек — качелей. Половину террасы накрывал навес, где находилась вся мебель.

Саша расслабился в одном из кресел и наслаждался свежим воздухом. Лёгкий ветерок играл с его волосами, а над ним сверкало звёздное небо, создавая атмосферу спокойствия. Он задумчиво смотрел вдаль, погружаясь в свои мысли. За оградой террасы открывался красивый вид на огни города, который, вероятно, сейчас был полон жизни и веселья, где могла быть Дианнэй. Саша чувствовал себя свободным и спокойным, как будто был частью этого большого мира. В городе, наверное, было шумно и весело, а здесь, на террасе, царила приятная тишина.

Эмирэнн подошла к ограде, положила на неё руки и устремила взор вдаль.

— Красиво, правда? — сказала она спокойным голосом.

Саша кивнул.

— Согласен.

— Давай присядем.

Эмирэнн села в удобное плетеное кресло, покрытое мягкой тканью с узором в виде мелких цветочков, на котором лежала небольшая светлая подушка с аккуратной вышивкой по краям. Она грациозно положила одну ногу поверх другой, слегка поправив подол своего легкого платья, которое мягко струилось вниз. Саша устроился в кресле напротив, облокотившись на его высокую спинку, и скрестил руки на груди. Его взгляд был сосредоточен, он внимательно слушал Эмирэнн, время от времени кивая, словно подтверждая её слова.

Создатели, похожие на неё, творили разных существ. Некоторые из них становились очень хорошими, а другие переставали развиваться и не слушались. По непонятным причинам некоторые начинали вести себя странно и не оправдывали надежд своих создателей. Некоторые боги не обращали на это внимания и позволяли таким существам размножаться в большом количестве. А те, кто должен был следить за ситуацией и предотвращать это, решили не вмешиваться. В итоге вся ответственность легла на других царей и цариц.

Саша внимательно смотрел на Эмирэнн и удивлялся. Это была уже не та собранная и строгая женщина, с которой он общался последние два дня. Теперь перед ним стояла совершенно другая Эмирэнн — её лицо выражало боль и печаль, которые, благодаря его чуткости, трогали его сердце. В её глазах была глубокая грусть, словно она несла тяжёлый груз утраты, который невозможно разделить.

Эмирэнн продолжала рассказывать, что на помощь им, как она тогда думала, союзникам, пришли ещё три правителя. Среди них был её муж — царь, которого она всегда считала своей опорой и защитой, а также отец Дианнэй. Это был сильный, смелый и мудрый правитель, которого уважали даже враги. Его поступки всегда были продиктованы не только разумом, но и сердцем, что делало его настоящим лидером, способным вдохновлять других.

Эмирэнн поглаживала губы кончиками пальцев, затем сделала паузу и посмотрела на Сашу.

Последние несколько предложений Эмирэнн произнесла с особым холодом в голосе. Саше было тяжело смотреть на неё, одновременно с этим он испытывал некую гордость, за то, что нахожусь рядом с этой сильной, женщиной. Пускай она и обязана быть сильной, ввиду своего происхождения, но она была женщиной потерявшей своего любимого, которому подарила замечательную дочь.

— Однажды один из участников битвы рассказал мне, что мой муж и еще один правитель с их армиями наткнулись на место, где собралась большая часть чудовищ. Они хотели отступить, но решили сначала сдержать как можно больше врагов. Поэтому мой муж взял часть армии союзника под свое командование, а второй правитель с остальным войском отступил за помощью. Эмирэнн остановилась и опустила глаза. Но помощи так и не дождались. Когда пришли на место, они увидели только горы трупов, среди которых был и мой муж. Второй правитель, отчитываясь, сказал, что попал в ловушку и не смог привести помощь. Но потом на месте ловушки ничего не нашли — ни трупов, ни следов сражения. Эти чудовища были очень сильными, но мой муж был убит не простым оружием. Это было оружие царей.

Эмирэнн встала с кресла и спокойным шагом подошла к ограде и оперлась на нее.

Саша вспомнил что тогда, в зале, Дианнэй рассказала, что у неё нет отца. Но молодой человек не знал, о таких ужасных подробностях. Поэтому он принес свои извинения и соболезнования. Эмирэнн сделала паузу, а после продолжила.

— Я рассказывала Дианнэй, что ее отец погиб в сражении. Но не так подробно, как тебе. Поэтому у меня к тебе будет убедительная просьба. Пусть этот разговор останется между нами. Не проболтайся Дианнэй. Я не хочу, чтобы её захлестнула месть в таком раннем возрасте. Пускай наслаждается молодостью.

Глава 21

Саша думал об истории, что ему рассказала Эмирэнн. Она же стояла молча и смотрела на город, после чего повернулась к своему подопечному. Она больше не хотела говорить на эту тему и тут же вспомнила, что Саша рассказывал о своих рисунках. Она попросила его рассказать, что именно он рисует. Саша был рад, что такая прекрасная особа заинтересовалась его творчеством. Не считая интерьер особняка, Саша рисовал портреты или же в полный рост, наподобие того, что в зале над камином, иногда животных. Саша улыбнулся и с радостью согласился рассказать о своем творчестве. Он начал описывать свои рисунки с огромным энтузиазмом, словно открывая перед Эмирэнн сокровенный мир своих идей и фантазий. Первым делом Саша рассказал о своих портретах. Он любил запечатлевать на бумаге эмоции и характеры людей, которых встречал в своей жизни. Он смог передать на бумаге их глубину и уникальность, словно в каждой черте лица была заложена целая история. Иногда он рисовал портреты своих друзей и близких, чтобы сохранить в памяти их особенности и моменты, проведенные вместе. Но часто он также рисовал незнакомцев, просто наблюдая за ними на улице или в кафе. Это был его способ погрузиться в чужую жизнь и почувствовать их эмоции. Помимо портретов, Саша рисовал и пейзажи.

Эмирэнн тут же поинтересовалась, что потом юноша делает с ними. Продает или нечто иное. На что парень ответил, что оставляет у себя. Женщина бросила косой взгляд на пол, потом снова на Сашу. Она не могла поверить, что он использует дар, как чем-то пустым, что следует просто хранить в коробке. Юноша писал их на холсте и рисовал в программах, на компьютере. Ещё занимался графическим дизайном, делал логотипы, визитки. Искал в интернете заказы, на то или иное, выполнял его, и получаю оплату. Правда, особой прибыли это не принесло

Эмирэнн слегка нахмурила свои красивые брови, как будто пыталась сосредоточиться на чем-то важном. Она махнула рукой, словно отгоняя надоедливые мысли. В глубине души ей стало интересно, занимается ли этот молодой человек чем-то другим, чем она думала сначала. Может быть, он делает что-то важное, что помогает другим людям. Это могло бы вдохновлять людей на добрые поступки и делать их жизни более значимыми и счастливыми.

Саша немного растерялся, затем поводил глазами по полу и резко поднял их на Эмирэнн.

— Стихи. Правда их совсем немного.

— Что за стих? О чём они?

— В основном философские, но также есть на тему любви, о жизни, о современном обществе, о его пороках и прочих проблемах.

Эмирэнн резко хлопнула в ладоши, быстро подошла в сторону юноши и присела на соседнее кресло. Судя по ее мимике, она была недовольна тем, что делал Саша со своим даром, но в то же время ее лицо говорило о недовольстве. Саша немного растерялся от того темпа разговора, который задала Эмирэнн. Она интересовалась, что они приносят? Приносят ли они пользу? Возможно они помогают людям, становится умнее и более вдумчиво относится к экологии, к месту, где они живут, к природе. Помимо всего, с каждым вопросом её тон повышался, а в голос становился более требовательным.

— Наверно, видят, — Саша некогда разместил их в интернете и по мере возможности иногда добавлял новые.

Эмирэнн опустила голову вниз, подняла удивлённо брови, затем кротко улыбнулась и снова посмотрела на юношу. В её глазах читалось явное недовольство его ответами.

— Хорошо, и сколько людей их читает?

— Пара сотен. Может, больше. Мне неизвестно точное количество.

— Пара сотен? Нет, этого недостаточно. Этого мало, — Она тут же изменилась в лице, прищурила глаза, сдвинула брови.

Она резко встала, загладила волосы назад, и подошла к ограде.

— Ну, извини, я не знал, что это так важно.

— Мне не нужны твои извинения, — резко произнесла Эмирэнн. — Мы так ничего не добьёмся.

Ветер стал усиливаться, и всё сильней пригонял с собой запах дождя, который, скорее всего, шёл, где-то неподалёку.

— Ты сама говорила, что все обо мне узнала.

— И что?

— Ты должна знать, сколько плохих событий было в моей жизни, через какие трудности я прошёл. К тому же ты обвиняешь меня в том, о чём я узнал буквально несколько дней назад.

Эмирэнн резко повернулась, скрестила на груди руки и медленно пошла к Саше.

— Хорошо. Что же такого плохого должно было произойти в твоей жизни, чтобы ты вот так бездарно распоряжался дарами?

— Смерть родителей, — Саша посмотрел на Эмирэнн, затем сделал небольшую паузу. — Это сойдёт за оправдание?

Эмирэнн с недовольным видом смотрела прямо на юношу. После чего тут же опустила глаза вниз и придавила губы. Саша так же опустил глаза, затем направил их в сторону.

— Это не оправдание. Все мы смертны, и я тоже.

Саша медленно поднялся с кресла, прошёл мимо женщины к перилам и надёжно опёрся на них. После чего начал смотреть вниз, где разглядел крупный бассейн. Он был плотно накрыт темной сканью и слегка освещался наружными фонарями, которые, скорее всего, располагались на задней стороне дома, возможно, по всему периметру первого этажа. Через несколько минут позади Саши послышались тихие шаги. К нему подошла Эмирэнн и стала рядом. Мы простояли совсем немного, после чего рука Эмирэнн легла на мою спину.

— Я родился в небогатой семье, даже не в средней, по уровню жизни. Из-за даров, как ты выразилась, я всегда и всюду был изгоем. Так уж устроен мой мир, во всяком случае, некоторая его часть. Кто-то владеет только деньгами, и получает всё. А умные, талантливые люди, становятся изгоями в своём обществе, или того хуже.

— Если хочешь выговориться то это единственный шанс. Дальше я не буду тебя слушать. Дальше мы будем работать.

Саша покачал головой, и вздохнул.

— У меня не было друзей, даже врагов у меня не было, единственное, что было, так это долбанные дары.

Саша повернулся к Эмирэнн и просто стал говорить ей всё подряд, все, что на тот момент вырывалось из него. Он дал полную свободу своим эмоциям.

— Всю жизнь, у меня в голове, звучала музыка, красивая, и всегда разная. Но я не мог ни с кем поделиться этим, меня бы попросту сочли психом. Всё то, что сейчас я имею, это не благодаря тебе, или Дианнэй, или ещё кому-то…

Эмирэнн стояла и хладнокровно смотрела перед собой. Но внутри она чувствовала всю боль, которую испытывал ее подопечный. Она буквально ощущала на себе все, о чем он говорил. Но ввиду того, что она в данный момент была не в духе, она не позволяла себе расплакаться или поддержать своего подопечного. Он должен был выплеснуть из себя все, что накопилось за его годы. Тогда им будет проще общаться друг с другом. Эмирэнн наблюдала за бесконечным простором перед собой. Легкие порывы ветра нежно касались ее волос и нашептывали тихие мелодии природы. В ее сердце таилась глубокая рана, которую она ощущала вместе со своим подопечным. Он был единственным, кто смог пробиться сквозь ее защитные барьеры и довериться ей полностью. Женщина знала, что Саше нужно время и пространство, чтобы освободиться от тяжести, которую он носил на своих плечах. Она решительно сдерживала свои эмоции, чтобы не отвлекать его от его собственного процесса исцеления. Ведь она была его опорой, его камнем, на котором он мог опираться. И она ни в коем случае не хотела показать ему свою слабость, чтобы не добавлять ему лишнюю боль.

— Где был мой наставник, когда я остался один, когда мне было плохо? Где он был, когда я видел непонятные образы, когда я получал косые взгляды окружающих, за свои творения? Где он был, ответь мне?!

Некоторое время они стояли у ограды, наслаждаясь тишиной и спокойствием, пока не начался ливень. Капли дождя стучали по крыше дома, создавая уютную атмосферу. Эмирэнн взяла за руку Сашу и направилась к дому, где их ждала загадочная незнакомка. Девушка была стройной, с короткой стрижкой и черными волосами, чья чёлка закрывала часть лица, придавая ей загадочность. Глаза девушки снова привлекли внимание Саши. Ее ярко-голубые глаза сверкали особым светом, словно в них таилась тайна. Они были обычными, но такими насыщенными, что казалось, что в них отражается целый мир. Саша не мог оторвать взгляд от этой загадочной красоты, которая окружала девушку.

Девушка была худощавого телосложения, но подтянутой, о чём говорила её стройная, местами слегка натренированная фигура. На ней был черный облегающий костюм с несколькими вставками в районе шеи, локтей, бедер и ног.

— Моя царица, вы меня звали? — произнесла девушка.

— Да. Приготовь нам чего-нибудь согревающего, мы скоро спустимся.

— Как прикажите.

— Я не приказываю, я прошу.

— Как вам будет угодно, царица, — почтительно ответила Николь.

Таинственная брюнетка, именуемая Николь, внимательно смотрела на Сашу, как будто что-то анализируя, и сравнивая. В это время они находились уже около неё.

— Возможно, вы желаете еще чего-нибудь? — обронила Николь.

— Нет. Можешь идти. Хотя постой. Ты встретила Дианнэй?

— Да, моя царица. Простите, что меня не оказалось рядом. Я отлучалась из дома, по вашей дневной просьбе.

Эмирэнн внимательно посмотрела на девушку, и кивнула. Она явно понимала, о чем идёт речь.

— И как все прошло? — поинтересовалась Эмирэнн.

— Как вы и просили, тихо, и без лишнего внимания, — учтиво ответила брюнетка.

— Отлично.

— Что-нибудь ещё? — спросила Николь.

— Нет, теперь точно всё. Можешь идти.

Голубоглазая девушка почтительно склонила голову, снова бросила взгляд на Сашу, и не спеша покинула террасу, после чего быстрым шагом направилась вниз. Саша с Эмирэнн прошли чуть дальше в дом, но по-прежнему оставались на втором этаже.

Глава 22

Саша и Эмирэнн прошли длинный коридор и наконец добрались до лестницы, которая вела вниз. Как только Саша спустился, он почувствовал приятный запах свежесваренного кофе. Похоже, Николь успела его приготовить, ожидая их возвращения. Аромат кофе заполнил кухню и большой зал, создавая уютную атмосферу. Саша чувствовал себя хорошо и комфортно, наслаждаясь моментом после непростого разговора с Эмирэнн. Он был уставшим, но рад, что оказался в этом уютном месте. Николь улыбнулась и предложила им выпить чашечку ароматного кофе. Они с благодарностью приняли приглашение и сели за стол, обсуждая разные темы. Вокруг царила тишина и спокойствие, словно время здесь замедлилось. Саша наслаждался моментом, забывая о своих заботах. Он понимал, что сейчас ему ничего не угрожает, и это было самое главное. Все остальное казалось неважным, ведь он был здесь и сейчас, наслаждаясь простыми радостями жизни.

— Кофе скоро будет готов, — сказала Николь.

Пройдя чуть дальше, Саша посмотрел на кухню. Там и вправду хозяйничала Николь.

— Кофе? — повторила черноволосая девушка.

— Нет, спасибо, — ответил Саша.

— В таком случае могу предложить чай, какао, горячий шоколад. Чего желаешь?

В этот момент, к Саше подошла Эмирэнн, и невзначай шепнула.

— Не отказывайся. Заодно согреешься.

— Хорошо, тогда горячий шоколад, если можно, — попросил юноша.

— Конечно можно, — улыбнулась Николь.

Глава 23

Девушка занялась приготовлением ароматного напитка, пока Саша с любопытством следил за её действиями. В какой-то момент Эмирэнн легонько похлопала его по плечу и жестом предложила пойти за ней. Они неспешно миновали пространство под лестницей, после чего Эмирэнн распахнула массивные двери, которые вели в библиотеку. Саша уже бывал в разных библиотеках, но эта частная оказалась значительно просторнее и при этом уютнее всех, что он видел ранее.

В центре комнаты стояли два больших деревянных стола, на каждом из которых горели по две зеленые лампы, похожие на те, что можно увидеть в больших библиотеках. Вокруг них были высокие книжные полки, которые почти касались потолка, а сбоку была прикреплена деревянная лестница. Когда Саша вошел в библиотеку, он почувствовал приятное тепло. Эмирэнн показала на один из столов и пригласила его сесть.

Саша огляделся, восхищаясь множеством книг и уютной атмосферой. Он не мог поверить, что находится в таком замечательном месте. Эмирэнн улыбнулась и начала рассказывать о библиотеке, которая принадлежит ее семье уже много поколений. Здесь хранились старинные рукописи, редкие книги и издания на разных языках. Эмирэнн была настоящей любительницей книг и проводила много времени, погружаясь в мир историй.

Саша был очарован ее рассказами и решил спросить: «Какие книги тебе нравятся больше всего?» Эмирэнн немного подумала и ответила: «Мне нравятся книги, которые заставляют задуматься и приносят что-то новое в мою жизнь. Я люблю философию, историю и фантастику. Они помогают мне лучше понимать мир». Саша улыбнулся, потому что у них были общие интересы. Он тоже любил фантастику и книги, которые заставляли его размышлять о жизни и будущем.

В комнате было два больших трапециевидных окна, которые смотрели на задний двор. Под окнами стояли удобные диваны. На полках лежало много книг разных размеров. Были даже специальные места с большими и толстыми книгами, которые выглядели старыми из-за потертых обложек. Саша с интересом смотрел вокруг, но его внимание привлек один из столов, на котором лежали четыре книги. Три из них были среднего размера, а одна была очень толстой. Эмирэнн заметила, что Саша заинтересовался именно этой книгой, и подошла к столу, указывая на нее. Саша не мог оторвать взгляд от толстой книги. Ему было очень любопытно узнать, что внутри. Он подошел к столу и осторожно взял книгу в руки, почувствовав ее тяжесть. Когда он открыл ее то увидел, что все страницы сделаны из тяжелого материала, как и обложка, а не из бумаги. Эмирэнн сказала, что это непростые книги — это скрижали, в которых записана вся история от начла сотворения миров.

Саша с трудом начал листать прочные страницы, и с удивлением увидел, что текст написан на древнем языке, который он не понимал. Саша немного расстроился, но в то же время почувствовал, что эта книга особенная. Он решил попросить Эмирэнн о помощи, потому что она, похоже, знала много о книгах. Эмирэнн заметила его смущение, улыбнулась и объяснила, что это очень древняя скрижаль мудрости, которая передает знания и тайны, собранные на протяжении сотен тысяч лет. Она рассказала, что скрижаль создала древняя и самые первые цари, и царицы, которые правили в мирах много тысяч лет назад. В ней были знания, которыми создатели делились с людьми того времени. Но те люди, как и многие другие, были уничтожены из-за войн и желания властвовать над другими. Саша был поражен и заинтригован.

В этот самый момент, в библиотеку вошла Николь, она несла перед собой небольшой разнос, на котором стояла широкая белая чашка поверх такого же цвета блюдца с уже готовым напитком, и розетка с какими-то сладостями. Девушка поставила разнос чуть дальше края стола, улыбнулась и призвала Сашу попробовать угощения, затем развернулась и ушла.

Саша присел за стол, немного отхлебнул из чашки, после чего поставил её обратно на разнос и аккуратно стал приподымать увесистую обложку. Она была черного цвета, со светлым высеченным символом по центру, схожим с тем, что юноша видел на полу в зале. Это была непростая книга. Первый лист, встречал Сашу непонятными иероглифами, которые были расположены по странице не совсем привычным для молодого человека образом, текст был изложен не сверху в низ, а представлял сам собой ещё один, более замысловатый символ, так сказать символы в символе. Такое, молодой человек естественно видел впервые, и не расспросить об этом Эмирэнн, он попросту не мог. Но, как обычно, она его опередила.

— Это наш язык. На нем мы общаемся друг с другом, — спокойно произнесла она.

Эмирэнн перевернула увесистую страницу. На ней был высечен большой дворец. Он был окружён высокими стенами и красивыми садами. Башни дворца были высокими, а их вершины блестели как золотые. Саша не знал, как называется этот дворец. Он просто сказал, что это дворец. Он не мог понять, какой стиль у этого дворца. Может быть, это готика и ренессанс вместе. А может быть, что-то другое. Колонны с красивой резьбой и ворота с драгоценными камнями делали дворец ещё красивее. Саша смотрел на этот дворец и думал, что это что-то невероятное. Даже пирамиды, которые очень старые, казались маленькими по сравнению с этим дворцом. Как будто его построили боги для себя.

Эмирэнн прикоснулась кончиками пальцев к краю страницы, на которой был изображён дворец и его окрестности, затем резко провела по странице, снизу-вверх выставив руку за пределы книги, и в ту же секунду, изображение будто бы перенеслось из книги в комнату и начало быстро приобретать трёхмерный вид. То, что совсем недавно было красочной картинкой, стало расширяться и окутывать всю комнату. Саша оставалось зачарованно смотреть на происходящее. Ее комната превратилась в волшебный мир, полный красок и жизни. Дворец, изображенный на странице книги, стоял перед ней во всей своей величии. Башни и стены были такими реалистичными, что она могла почувствовать каменные текстуры под своими пальцами. Саша ощутил, как ветерок пронесся через комнату, развевая ее волосы и принося аромат цветов, который наполнил воздух. Она бросила взгляд на сады, окружающие дворец, и увидела, как цветы распускаются перед ее глазами. Розы, лилии, ирисы — все они заиграли яркими красками, словно пытаясь привлечь ее внимание. Она осторожно шагнула вперед, чувствуя, как земля под ее ногами оживает. Трава стала мягкой и пушистой, словно плотный ковер, приглашающий ее пройтись по нему. Шаг за шагом Саша продвигался вперед, погружаясь все глубже в мир, который ожил из страниц книги. По мере того как он приближался к дворцу, его двери медленно распахнулись, приглашая ее внутрь. Она осторожно переступила порог и оказалась в прекрасном зале, украшенном изящными колоннами и хрустальными люстрами. Мягкий свет проникал сквозь окна, озаряя все вокруг. Но она не была одна. В зале стоял загадочный силуэт, обрамленный сияющим светом.

— А это, мой дом, Дараннгард — произнесла Эмирэнн.

— Как? — переспросил я её.

— Дараннгард, — повторила она по слогам.

— Язык сломать можно.

— Не умничай.

Дворец выглядел очень строго и величественно. Он сочетал в себе древние традиции и современные технологии. Стены были сделаны из тёмного материала, похоже, из камня. Вдоль стен стояли небольшие башни с плоскими крышами и маленькими окнами, вероятно, это были сторожевые башни. Между стенами и самим дворцом находились дворы: некоторые были маленькими, а другие — очень большими, с разными постройками. В центре стен были огромные ворота, к которым вела широкая дорога, выложенная плитами. По обе стороны дороги стояли большие каменные вазоны с необычными растениями, а вдоль дороги росли высокие пальмы.

Когда Саша прошёл через массивные кованые ворота, он оказался внутри дворца и застыл в изумлении, поражённый его несравненной красотой. Взгляд сразу привлекли величественные колонны, украшенные изысканными узорами, которые словно рассказывали древние истории. Они поддерживали массивные каменные арки, чьи изгибы были безукоризненно точными. Потолок зала сиял светом, отражённым от искусно вырезанных люстр, каждая из которых сверкала, словно звёзды на ночном небе.

Внутренний двор открылся перед ним как оазис спокойствия и гармонии. Здесь росли высокие пальмы, а между ними раскинулись кустарники с яркими цветами, чьи ароматы смешивались в воздухе, создавая чарующий букет. В центре двора возвышался огромный мраморный фонтан, чьи струи воды поднимались в воздух, переливаясь под солнечными лучами всеми цветами радуги. Звук падающих капель наполнял пространство умиротворяющей мелодией.

Вокруг фонтана располагались аккуратные клумбы с экзотическими растениями, листья которых блестели, словно покрытые росой. Среди них выделялись орхидеи, необычайно яркие и редкие. Птицы, привлечённые этой природной идиллией, порхали над головой, исполняя свои звонкие трели. Их пение перекликалось с шумом воды, создавая ощущение, будто Саша попал в райский уголок.

По обе стороны от фонтана находились небольшие пруды с кристально чистой водой, в которой плавали золотые рыбки. Вода была настолько прозрачной, что можно было рассмотреть каждую гальку на дне. Пруды были обрамлены невысокими живыми изгородями из кустов розмарина и лаванды, которые наполняли воздух тонкими ароматами. Всё вокруг казалось живым, наполненным светом и гармонией, словно каждый элемент этого места был создан, чтобы дарить радость и покой.

Продолжая исследовать дворец, Саша нашёл много комнат и залов, каждый из которых имел свою атмосферу. В одной из комнат была великолепная библиотека с тысячами книг, украшенных золотыми и серебряными узорами. Здесь Саша почувствовал дух знаний и мудрости. В другом зале он увидел множества людей, которые создавали удивительные произведения искусства. Картины и скульптуры на стенах и в углах зала оживали, рассказывая свои истории и восхищая своей красотой.

Когда Саша гулял по коридорам и залам величественного дворца, его охватывало чувство трепета перед атмосферой прошлого, наполненной духом исторических событий и великих людей. Высокие своды потолков, украшенные изысканной лепниной, отражали величие ушедшей эпохи, а мраморные колонны, казалось, хранили в себе эхо давно прошедших разговоров. Каждая деталь здания, от витиеватых узоров на стенах до старинных канделябров, и каждое произведение искусства, будь то картины в позолоченных рамах или скульптуры, словно оживали, перенося его в далекие времена. Саша невольно задумывался о значимости каждого мгновения, осознавая, что история создается здесь и сейчас, как и тогда, много веков назад.

— Эта громадина и есть, твой дом? — обернулся юноша на Эмирэнн.

— Это не громадина. Над его созданием, работало огромное количество архитекторов.

— Я хотел сказать, что он просто колоссальный.

— Да, он великолепен, — ответила с ностальгией Эмирэнн.

Полупрозрачное изображение, которое окружало юношу и его наставницу, похоже, показывало все красоты этого удивительного царства. Оно переносило их через леса, горы и моря к самым красивым и важным местам Дараннгарда. Затем изображение останавливалось и показывало каждую достопримечательность со всех сторон. Саша смог увидеть не только дворец, но и сам город, который окружал это величественное здание. Это был чудесный, огромный мегаполис с тысячами людей, живущих в мире и согласии. Саша смотрел на всё это и чувствовал, что будто бы находится там, среди людей в необычной одежде, которые занимались своими делами. Огромные рынки предлагали множество разных товаров. Саша и его наставница продолжали своё путешествие по Дараннгарду, наслаждаясь каждым моментом, который дарило им это изображение. Они всё глубже погружались в жизнь города и его богатую культуру. Проходя мимо магазинов и рынков, Саша не мог удержаться от желания купить сувениры, чтобы запомнить это незабываемое путешествие. В одном из магазинов он нашёл редкие вещи, которых никогда не видел раньше, и они рассказывали о богатой культуре этого царства.

Продолжая свое путешествие, Саша и его наставница пришли на площадь, где проходили разные культурные мероприятия. Там они увидели танцы, которые исполняли талантливые артисты, и слушали музыку, созданную лучшими музыкантами Дараннгарда. Всё это было наполнено магией и волшебством, которое ощущалось в каждой ноте и движении. Саша и его наставница также посетили местные храмы, где могли поклониться древним богам и почувствовать силу и духовность этого места. Они наблюдали, как жители Дараннгарда собирались, чтобы почтить своих предков и попросить благословения на будущее.

Саша встал со стула и начал ходить в непонятном месте. Он попытался дотронуться до человека, но его рука прошла сквозь него. Потом картинка изменилась, и Саша оказался на поле, где была зелёная трава и лес. Потом он был в горах, где летал снег. Потом он был в месте, где было поселение с огнями в домах. Саша чувствовал себя как путешественник, который переходит из одного мира в другой. В каждом новом месте он чувствовал, как энергия мира проникает в него. Это было удивительное чувство.

Всё это время рядом была Эмирэнн. Она внимательно наблюдала за подопечным, словно стараясь запомнить каждую его реакцию. Её глаза мягко блестели, а на губах играла тёплая улыбка каждый раз, когда он удивлённо открывал глаза, поражённый красотой и масштабом нового места в огромном царстве. Её движения были грациозными, словно она была частью этого магического мира. Наконец, она подошла к массивной книге с узорчатой обложкой, и, проведя кончиками пальцев по её поверхности, словно касаясь чего-то живого, заставила яркую картинку медленно исчезнуть, оставив после себя лёгкое мерцание в воздухе.

— Тебе пора, — сказала она.

Эмирэнн закрыла книгу, подошла с ней к отдельно стоящей полке и поставила ее к остальным таким же большим книгам.

— Побывать бы там, побродить среди такой красоты в реальности, — проронил Саша.

— Нельзя, — произнесла Эмирэнн. — Но я запомнила твои слова и, возможно, в будущем попробую это организовать. Но ничего не обещаю.

Эмирэнн подошла к столу, на котором только лежала книга и выключила небольшую лампу. Затем взглянула в зал и на Сашу. Он стоял с опущенным взглядом и думал, что показала ему Эмирэнн.

— Там правят твои родители?

— Нет. Их нет в живых, — обронила Эмирэнн. — И не стоит переживать, и извиняться за вопрос. Это было давно. На данный момент Дараннгардом правит моя сестра.

Саша неравнодушно посмотрел на Эмирэнн, его взгляд задержался на её лице чуть дольше, чем обычно. Он тяжело вздохнул, словно собирался сказать что-то важное, но передумал. Затем он медленно подошёл к столу, где стоял поднос с напитками, и взял чашку с почти остывшим шоколадом. Тонкий аромат какао и ванили коснулся его обоняния, вызывая легкое чувство уюта. Сделав пару мелких глотков, Саша обхватил чашку обеими руками, словно пытаясь согреть их теплом напитка, и задумчиво стал смотреть на густую, блестящую поверхность сладкого шоколада, где отражались мягкие отблески света.

— Дианнэй говорила, что у тебя есть племянница.

Эмирэнн дёрнула бровями и неловко улыбнулась.

— Вот болтушка.

— Только не ругай её, она просто поделилась со мной.

Она покачала головой, затем кивнула и указала Саше на чашку.

— Не буду. Допивай шоколад и иди к Николь, она отправить тебя обратно. Чашку можешь оставить здесь на разносе.

— А ты? — спросил с недоумением Саша.

— Я задержусь здесь. Есть дела. И да, продолжай творить, не останавливайся, помни, ты человек, но ты даёшь надежду, вдохновляешь людей на добрые поступки.

Глава 24

После того как Николь вернула Сашу в его комнату, она быстро пошла в библиотеку, где сидела Эмирэнн, погружённая в свои мысли. В комнате пахло старыми книгами, а мягкий свет лампы создавал уютную атмосферу. Эмирэнн уже успела достать с полки большую книгу с кожаным переплётом, украшенную золотыми узорами, и начала медленно её листать, внимательно смотря на каждую страницу. Тишину нарушал звук переворачиваемых листов. В это время в библиотеку вошла Николь, немного запыхавшаяся. Она подошла к большому дубовому столу, на котором оставались остатки чая и печенья, и начала аккуратно убирать, стараясь не отвлекать Эмирэнн.

— Я отправила вашего подопечного. От меня требуется ещё что-то? — спросила Николь.

— Нет, ты свободна. Хотя постой, — Эмирэнн отвлеклась от книги, и перевела свой взгляд на брюнетку. — Тебя не заметили?

— Нет, моя царица, я была предельно осторожной, — уверенно ответила Николь.

Эмирэнн продолжала смотреть в книгу и одновременно разговаривала с девушкой.

— Я надеюсь, ты не там встретила мою дочь?

Ответа не последовало, после чего Эмирэнн тут же отвлеклась от книги и пристально посмотрела на девушку.

— Николь?

— Моя царица…

Резко захлопнув книгу, Эмирэнн быстрым шагом вышла из библиотеки, за ней, тут же последовала Николь.

— Я сомневаюсь, что с ней может…

— Ты не должна, сомневаться Николь, — резко проронила Эмирэнн, остановившись около входной двери. — Ты должна знать наверняка.

— Простите царица, я сейчас же вернусь, — виновато проронила она.

Эмирэнн резко повернулась к девушке с недовольным лицом. Её глаза сверкнули от гнева, и она уже собиралась что-то сказать, как вдруг за окном раздался звук мотоцикла, который замедлял ход. В комнате на мгновение воцарилась тишина, которую нарушал звук двигателя. Эмирэнн, как будто забыв о споре, быстро выбежала во двор. Холодный вечерний воздух обжёг её лицо, но она не обратила на это внимания. Её взгляд сразу упал на яркий красный свет, который, словно играя в прятки, быстро исчез за высоким кустом, оставив после себя лёгкий запах бензина и тихий звук удаляющегося мотора.

Эмирэнн быстро вернулась в дом и направилась к одному из коридоров, пройдя несколько метров вглубь, она свернула в другой коридор, поменьше, который оканчивался железной дверью, ведущей в подземный гараж.

После чего недовольная царица схватилась за ручку и стала открывать дверь, в этот же момент оттуда внезапно появилась Дианнэй. Девушка держала в руках брелок с несколькими ключами, она немного попятилась назад от неожиданности, затем двинулась по коридору, проходя мимо Эмирэнн.

— Ты чего мам? — Дианнэй стояла с удивлённым взглядом и пальцами перебирала ключи.

— Где ты была? — резким тоном спросила Эмирэнн.

— Как где, в городе, а что такое, из-за чего крики? — равнодушно произнесла Дианнэй.

Девушка развернулась и пошла по коридору, прямиком на кухню. Эмирэнн нахмурила брови, и быстрым шагом направилась вслед за дочерью.

— Повернись, когда я с тобой разговариваю! — прокричала Эмирэнн.

— Что?! — резко обернувшись, Дианнэй прокричала в ответ.

— Ты почему задержалась? Ты время видела?

Дианнэй остановилась у двери на кухню и смотрела на свою маму, которая спокойно занималась своими делами. В глазах Дианнэй было много эмоций — гнев, обида и разочарование. Её лицо становилось всё более мрачным, а губы сжались в тонкую линию. В правой руке она держала брелок и сжимала его всё сильнее, пока пальцы не побелели от напряжения. Воздух вокруг казался тяжёлым и напряжённым. Вдруг Дианнэй резко подняла руку и сильно ударила по стене. Глухой звук раздался по комнате, а на стене появилась глубокая трещина, как будто отражая её чувства.

— Хватит уже! Я не маленькая! — прокричала девушка.

Зрачки Эмирэнн стали наполняться блеклым светом, она сердито посмотрела на свою разгневанную дочь.

— Ни смей на меня кричать! С этого момента не шагу из дома. Поняла?! — проронила Эмирэнн.

Дианнэй оскалила зубы и прорычала, после чего резко дёрнула рукой в сторону Николь и бегом направилась к лестнице.

— Если хочешь покомандовать, приказывай ей!

— Вернись, мы не закончили!

Эмирэнн стала медленно идти вслед за дочерью, но девушка прибавила шаг и быстро поднялась по лестнице, после чего несколько раз ударила рукой по перилам.

— Дианнэй! — крикнула Эмирэнн. После крика с второго этажа раздались громкие звуки хлопающей двери, а через несколько секунд послышался истеричный крик молодой девушки. Эмирэнн встала на лестницу и начала подниматься, но через пару шагов остановилась, опустила голову и посмотрела вниз на Николь, которая молча стояла в зале и наблюдала за происходящим. Затем в доме воцарилась тишина, и только дрова в камине тихо потрескивали. Эмирэнн несколько минут смотрела на лестницу, а потом медленно спустилась и села в кресло. В это время с второго этажа вдруг зазвучала громкая музыка, и Эмирэнн медленно подняла глаза вверх, а потом закрыла их.

Глава 25

Прошло несколько недель с тех пор, как Эмирэнн и Саша впервые встретились. Саша продолжал приходить в особняк, делясь новыми подробностями их совместной работы. Он также рассказывал о своих успехах и новых увлечениях, например, о музыке, где пытался писать вдохновляющие и романтические мелодии. Количество его мотивационных рисунков и стихов росло, как и число его читателей. Он не забывал и подработке. Хотя денег от неё было не так много, ему хватало на аренду квартиры, удобную одежду, обувь и хорошую еду.

Что касается Дианнэй и Эмирэнн, то напряжение между ними всё ещё оставалось. Иногда были тихие дни, но чаще всего происходили ссоры, и, казалось, по пустяковым причинам. Кстати, благодаря поддержке Дианнэй, Саше удалось уговорить Эмирэнн провести для него ещё одну экскурсию, но на этот раз не в самом особняке, а по окрестным дворикам и садам. В тот день Саша взял с собой тёплую одежду, в то время как все девушки в особняке гуляли на улице в лёгкой летней одежде. Но в этот раз ему разрешили побыть в доме днём, хоть и ненадолго, и этого времени хватило, чтобы немного прогуляться по территории.

Когда Саша вышел на улицу, он сразу заметил знакомую круглую площадку, залитую солнечным светом. В центре площадки стояла большая клумба из светлого камня. На клумбе росли красивые розы, которые были высажены с учетом разных цветов. Красные розы, как огонь, привлекали внимание своей яркостью, белые были нежными и чистыми, а редкие черные добавляли загадочности. Аромат цветов наполнял воздух, создавая ощущение спокойствия. Все вместе они образовывали красивый узор, который отлично сочетался с аккуратно подстриженными кустами и зелеными газонами вокруг, создавая картину ухоженного сада.

От площадки в разные стороны шли дорожки, выложенные большими плитками с узорами. К площадке также вела широкая дорога, немного извивавшаяся, которая начиналась от дома и шла к главным воротам. Большую часть дороги скрывала живая изгородь из аккуратно подстриженных кустов. Саша заметил, что вокруг было много зелени: деревьев и кустарников. Все они были подстрижены в разные геометрические формы, что делало ландшафт очень красивым. Остальные дорожки вели к различным постройкам, таким как терраса и настоящая баня с беседкой. Вся территория была окружена высоким забором из темного кирпича.

Позади дома находился большой бассейн, который Саша уже видел, но теперь он был открыт и полон чистой воды. Неподалёку от него находилась баскетбольная площадка и настоящий теннисный корт. С другой стороны дома был небольшой сад с крытой деревянной беседкой в центре. Сам особняк выглядел очень впечатляюще как снаружи, так и внутри. Это был не просто дом или коттедж, а настоящее поместье с большой территорией. Саша долго его рассматривал, обойдя вокруг несколько раз, и не мог поверить, что находится рядом с такой красивой постройкой. Стены особняка были из светлого камня. Подняв голову, Саша увидел крышу, она была темной и сделана из сланца. Как потом сказала Эмирэнн, такая крыша стоит очень дорого. Подойдя к забору, Саша заметил еще один дом рядом с особняком, но он выглядел не таким роскошным.

— А кто живет в соседнем доме? — спросил Саша.

— Он мой, как и тот, что по другую сторону ограды, — ответила Эмирэнн.

— Ты их владелец?

— Да. Чтобы никто не мешал и меньше обращал на нас внимание.

— И кто за ними присматривает?

— Николь, а в конце каждого месяца, в них проводят генеральную уборку несколько эмигранток. Уборщицы неболтливые, сам понимаешь. К тому же мы им очень хорошо платим.

— Я смотрю, вы основательно здесь обосновались. А где мы сейчас. В какой стране?

— Никогда не спрашивай об этом. Я всё равно не отвечу. Пойдём в дом. Нам пора закругляться, — сказала Эмирэнн.

Глава 26

На землю быстро опускались сумерки, окутывая всё вокруг мягким туманным светом. Вокруг большого особняка один за другим начали загораться красивые фонари, их тёплый свет отражался в каплях росы на листьях после прохладного дня. Внутри дома зажглись лампы, создавая мягкие тени на тяжёлых шторах и старинной мебели. Саша и его наставница находились в просторной гостиной, где воздух наполнял аромат старых книг и лёгкий запах сандала.

Из кухни вышла Николь с подносом, на котором стояли чайник и чашки. На её лице было спокойствие, как будто она всё контролировала, но Саша, умеющий читать эмоции людей, почувствовал, что за этой маской скрывается напряжение. Её движения были плавными, но немного медленными, как будто она старалась не суетиться. Николь мельком взглянула на него, и в её глазах на мгновение появилось что-то, что заставило Сашу насторожиться.

— Простите царица, что отвлекаю вас, не могли бы вы уделить мне время? — спросила она учтиво.

— Да, конечно, мы как раз закончили. — ответила Эмирэнн. — Саша, сходи на кухню, перекуси чего-нибудь, ты, наверно, проголодался.

— Да нет, вроде не голоден, — ответил Саша.

— А ты сходи, — резко посмотрев на меня, она обронила.

— Ладно. Что-то случилось? — спросил Саша.

— Нет, — одновременно ответили обе дамы.

— Ничего не случилось, просто Николь хочет мне что-то рассказать. Да Николь? — обронила Эмирэнн.

— Все верно моя царица.

— Иди на кухню, а я подойду позже, — сказала Эмирэнн.

Саша, как посоветовала ему Эмирэнн, пошёл на кухню. Хотя он не чувствовал голода, отказаться от крепкого и ароматного кофе было сложно. На кухне было тихо, только кофемашина тихо шипела. Саша задумался, наблюдая, как горячий кофе наполняет чашку, его мысли были далеко. В это время Эмирэнн и Николь поднялись на второй этаж, и их шаги вскоре затихли в глубине дома.

Саша чувствовал, что Эмирэнн что-то скрывает. Она всегда была загадочной, но сейчас её поведение казалось особенно странным. Весь дом наполняла какая-то тревожная атмосфера, и Саша ощущал это всем своим телом. Он провёл рукой по затылку, пытаясь избавиться от напряжения, но тревога не покидала его.

Он понимал, что сейчас задавать вопросы бесполезно. Эмирэнн не любила делиться своими мыслями, а Николь, похоже, жила в своём собственном мире. Саша давно заметил, что эта семья полна тайн, и распутать их было очень сложно. Каждый ответ только порождал новые вопросы, и это ещё больше беспокоило его.

Он сделал глоток горячего кофе, чувствуя, как горький вкус немного успокаивает его нервы. Но ожидание оставалось мучительным. Саша ненавидел бездействие, а сейчас ему оставалось только ждать, когда тайны этого дома начнут хоть немного открываться.

Глава 27

— Показывай, — сказала Эмирэнн обращаясь к Николь.

— Вот. Я нашла её на середине дороги, — произнесла Николь.

— Где Дианнэй? — крикнула Эмирэнн.

Эмирэнн направилась к комнате своей дочери, которая также находилась на втором этаже. Дойдя до двери, Эмирэнн предупредительно постучала несколько раз кулаком по деревянному полотну, окликнув при этом дочь. Ответа не последовало, после чего Эмирэнн попыталась открыть дверь, но она оказалась заперта изнутри. Слегка надавив на неё рукой. Послышался треск, и дверь распахнулась, но в комнате никого не оказалось. Эмирэнн сразу поняла, где сейчас ее дочь, и, небрежно зачёсывая рукой волосы назад, обернулась на Николь, которая стояла в дверном проёме.

— Она вся в отца, — недовольно произнесла Эмирэнн и ударила рукой по двери.

— Мне отправиться за ней?

— Да. Ищи, пока не найдёшь. И загляни в гараж, — приказала Эмирэнн.

Николь учтиво кивнула, и тут же быстрым шагом направилась вниз.

Глава 28

Дианнэй стояла на краю города, рядом с островом, где проходили опасные мотоциклетные гонки. Она часто участвовала в таких заездах, особенно ночью, когда они были особенно сложными. Только самые смелые решались участвовать, ведь можно было потерять не только мотоцикл, но и жизнь. Но Дианнэй не боялась. Эти гонки проходили вдали от людей, а приз за победу был очень большим. Хотя деньги её не интересовали — ей хотелось адреналина, риска и свободы. Вокруг собрались много зрителей, играла энергичная музыка, а вокруг ездили красивые машины и эффектные девушки, создавая атмосферу веселья и драйва.

— Привет, бестия, — произнёс знакомый Дианнэй. Невысокий полноватый мужчина с телефоном в руке.

— Это ты музыку подбирал? — улыбнулась Дианнэй.

— Не обращай внимания, это все четырёхногие спонсоры. Потерпи, — сказал знакомый.

— Сколько сегодня? — спросила Дианнэй.

— Десять, может, двенадцать человек. Но мы ждать не будем. Ты и сегодня не заберёшь выигрыш? — спросил мужчина.

— А с чего ты взял, что я выиграю? — ухмыльнулась удивлённо Дианнэй.

— Хорошая шутка. На кону десять штук, Дианнэй, — произнёс он шёпотом.

— Ты знаешь, куда их потратить, — ответила девушка, надевая шлем.

— Как знаешь, как знаешь. Покажи им! — крикнул он в ответ.

Дианнэй весело подмигнула, вставляя ключ в замок зажигания. Вдруг раздался громкий звук, который заглушил мощные колонки. Через секунду прозвучал сигнал, который означал начало гонки. Несколько гонщиков сразу рванули вперед, но Дианнэй осталась спокойной. Дистанция гонки была полтора километра по прямой, и вдоль дороги каждые двадцать пять метров стояли железные бочки, из которых вырывалось желтое пламя, освещавшее дорогу. Лидеры гонки постоянно менялись из-за сложного рельефа. Некоторые гонщики не справились с управлением и сошли с дистанции, когда спускались в овраг. Дианнэй продолжала набирать скорость, показывая отличное управление мотоциклом на трудных участках. Через несколько минут гонки она уже была на третьем месте, впереди оставались только два гонщика, а остальные выбились из гонки.

Дианнэй увеличила скорость и уверенно двигалась к финишу, когда вдруг почувствовала сильный удар в грудь. Это сбило её с мотоцикла, который проехал ещё несколько метров, перевернулся несколько раз и врезался в дерево, сломав его пополам. Дианнэй на мгновение зависла в воздухе, а потом упала на спину, и её защитный шлем треснул на затылке. Через минуту, тяжело дыша и кашляя, она попыталась перевернуться на бок. Одной рукой она держалась за грудь, а другой пыталась упереться в землю. С большим усилием ей это удалось. Она сделала паузу, чтобы прокашляться и отдышаться, и сняла треснувший шлем. Дианнэй продолжала хрипеть и часто дышала. Она лежала неподвижно, и её дыхание постепенно становилось ровнее. Где-то вдали слышался убывающий звук мотора. На секунду всё стихло, и только пламя огня из бочки тихо потрескивало неподалёку. Постепенно тишину начали нарушать шаги, которые приближались. Дианнэй приоткрыла глаза и начала всматриваться в ту сторону, откуда доносился звук.

Сквозь туман, который застилал её глаза после удара и падения, и лёгкий дым, принесённый ветром, Дианнэй с трудом различала фигуру, приближающуюся к ней. Это была незнакомка — высокая женщина с тёмной кожей и привлекательной внешностью. В её взгляде смешивались холод и уверенность. Длинные волосы были заплетены в тугую косу, которая спадала на плечо, подчеркивая красоту её шеи. Она была одета в тёмную одежду: расстёгнутую кожаную куртку с металлическими заклёпками, черные облегающие брюки и бордовый пуловер. На ногах у неё были высокие черные сапоги, которые глухо стучали по земле. Несмотря на массивность наряда, её стройная фигура и высокий рост сразу бросались в глаза, а движения были плавными и уверенными, создавая ощущение силы. В руке она держала что-то, похожее на длинный посох или оружие, но дым и слабый свет мешали разглядеть детали.

Незнакомка, ускорив шаг, подошла к Дианнэй, которая на то время, опершись на одну руку и прокашлявшись, успела немного приподняться, слегка согнув в колене одну ногу. Но по-прежнему нижняя часть её тела оставалась лежать на земле. Женщина, опустившись на одно колено, стала пристально смотреть на Дианнэй. Её волосы были убраны назад в длинный хвост, глаза были чёрные, и лишь по их центру тускло сиял зрачок. Уста незнакомки были полуоткрыты и очень изящные. Лицо идеально пропорциональное, нос прямой с небольшой горбинкой, что идеально сочеталось с её образом. Кончиками пальцев она прикоснулась к подбородку Дианнэй, на котором виднелись небольшие капельки крови, оставшейся после того, как Дианнэй пыталась прокашляться.

Дианнэй не могла ничего сказать. Тупая боль не позволяла ей это сделать. В ответ Дианнэй получила от незнакомки хлёсткий удар по лицу. Затем незнакомка с презрением покачала головой, неодобрительно цокая языком сквозь ехидную улыбку. Дианнэй вздрогнула от удара, ее щека покраснела от сильного удара. Она с трудом сдерживала слезы, но решительно отказывалась произнести какое-либо слово. Незнакомка, улыбаясь еще шире, подошла ближе и нахмурила брови, явно недовольная молчанием Дианнэй. «Так ты и вправду ничего не скажешь?» прошипела незнакомка, приближаясь к Дианнэй еще на шаг. «Может, тебе нужна еще одна маленькая помощь, чтобы из тебя вырвалось хоть что-то? Что я должна сделать, чтобы ты заговорила?!» Дианнэй понимала, что незнакомка намерена вынудить ее сказать что-то, что она не хочет. Она сосредоточилась, пытаясь справиться с болью и страхом, охватившим ее. Внезапно в ее голове возникла мысль — она должна сохранить силы и не дать незнакомке то, чего она хочет.

— Молодежь нынче грубоватая. Мама не учила тебя, как следует разговаривать со старшими? — проронила незнакомка и ударила девушку кулаком в грудь. А после схватила за волосы и повернула голову к себе.

Дианнэй прошипела от боли. Она понимала, что незнакомка не отпустит ее, пока она молчит.

— Объясняла, что нельзя разговаривать с незнакомыми. Особенно с такими тварями, как ты.

Лицо незнакомки, и так недовольное, исказилось от гнева. Её брови сдвинулись, а губы сжались в тонкую линию. Она резко схватила Дианнэй за подворот, как хищник, поймавший свою жертву, и легко приподняла её над землёй. Дианнэй, почувствовав, что ноги оторвались от пола, в панике схватилась за руку незнакомки, её пальцы крепко сжались на чужой коже. Она пыталась вырваться, но сила незнакомки была невероятной. В это время зрачок женщины начал расширяться, как будто поглощая свет вокруг, и наполнялся ярким белым светом, который становился всё ярче. Незнакомка снова улыбнулась, но в её улыбке не было тепла — только холодная, пугающая уверенность. Её пальцы сжались ещё сильнее, как будто она хотела сломать сопротивление Дианнэй, а взгляд, полный странного света, пронзал её, словно пытался заглянуть в самую глубину души.

— Передай матери, что давняя знакомая очень хочет с ней встретиться, — огласила темноволосая особа.

— Кто ты такая? — прохрипела Дианнэй.

— Я та, которая восстала из мёртвых, — от брюнетки повеяло холодом. После чего незнакомка разомкнула кисть, и Дианнэй упала на землю, продолжая хрипеть. — За тобой придут. Я об этом позаботилась. И будь любезна, не забудь передать маме моё послание, — проронила незнакомка и ушла в темноту.

Глава 29

Лежа на холодной земле, Дианнэй пыталась осмыслить разговор с незнакомой женщиной, чей голос звучал на её родном языке, таком редком в этих местах. В её словах было что-то странное, что-то, что заставляло сердце Дианнэй биться быстрее, но смысл ускользал, как песок сквозь пальцы. Внезапно её пронзила резкая боль, такая сильная, что дыхание перехватило. Она никогда прежде не испытывала ничего подобного. Открыв глаза, Дианнэй заметила алые пятна на своей одежде — её собственная кровь.

Она лежала неподвижно, чувствуя, как дрожь пробегает по телу, словно волны по замерзшему озеру. Боль не утихала, и казалось, что время остановилось. Дианнэй закрыла глаза, пытаясь сосредоточиться на звуках вокруг. Она услышала удаляющиеся шаги — сначала быстрые, потом всё тише, пока они совсем не исчезли. Кто это был? Почему он ушёл? Мысли путались, а сознание медленно угасало.

Вдруг её вырвали из этого состояния крики. Голоса звучали громко и отчаянно, зовя её по имени. Она с трудом открыла глаза, чувствуя, как боль вновь накатывает волной. Кто-то приближался.

— Дианнэй! — прокричала Николь.

— Где мама? — пробормотала девушка.

— Держись, — произнесла Николь. — Только постарайся не шевелиться.

Она подхватила Дианнэй за руки, аккуратно подняла и отвела к ближайшему дереву, на которое быстро нанесла некий символ, состоящий из вертикальной волнообразной линии, перечеркнутой по диагонали справа налево тремя короткими линиями. Они тут же засияли. В тот же миг появилась Эмирэнн. Она крепко схватила обеих девушек и вместе с ними переместилась сквозь лимб в особняк, а именно в свою спальню. Аккуратно положив Дианнэй на кровать, Николь стала расстегивать ей куртку. Видя кровь на подбородке и ясно слыша крик, издаваемый ею, она поняла, что у Дианнэй повреждена грудная клетка. На хриплые стоны Дианнэй, которые она издавала от сильной боли и нехватки воздуха, прибежал и я. Но только войдя в комнату, как Эмирэнн тут же быстро вывела Сашу оттуда, закрыв перед ним дверь. Саша понимал, что с Дианнэй что-то случилось, что ей больно, но надеялся, что всё обойдётся. Николь то и дело выбегала из комнаты и возвращалась с какими-то пузырьками и емкостями, в процессе чего Дианнэй несколько раз протяжно кричала. Спустя час, может больше, хриплые стоны и крики стихли. Всё то время, что Дианнэй провела в комнате, Саша бродил по коридору, не отходя далеко от спальни. Внезапно дверь открылась, из комнаты вышла Николь. Саша быстрым шагом подошёл к ней, на что она, тихо закрывая дверь, выставила передо ним руку.

— Не волнуйся. С ней всё в порядке, — шёпотом произнесла Николь.

— А где Эмирэнн? — спросил Саша.

— Она побудет с ней.

— Кто мог такое сделать? Они же неуязвимые, — обронил Саша.

— Давай мы спустимся вниз. Я приготовлю тебе, горячего шоколада и мы спокойно посидим. Хорошо? — прошептала Николь.

— С ней точно всё в порядке?

— Ей ничего не угрожает. Уверяю тебя, — произнесла она.

Саша кивнул, и они направились на кухню, где воздух был пропитан ароматом свежесмолотого кофе и ванили. Николь, закатав рукава своей мягкой кофты, начала готовить горячий шоколад, аккуратно отмеряя какао и сахар. Она иногда бросала быстрый взгляд на Сашу, который, прислонившись к дверному косяку, наблюдал за ней с легкой улыбкой, будто пытаясь уловить её мысли.

— Не переживай. Всё будет хорошо. Дианнэй крепкая девушка, — обронила Николь.

— Я просто не могу понять, кто мог ей навредить? Помимо Эмирэнн и Дианнэй, на Земле есть ещё кто-то?

— Если Эмирэнн посчитает нужным, она тебе все расскажет, — ответила Николь.

Николь взяла свою любимую чашку с красивым узором и осторожно открыла окно. В комнату ворвался свежий воздух, наполняя её ароматами зелёных листьев и цветущих деревьев. Она на мгновение остановилась, наслаждаясь этим моментом, а потом подошла ближе к окну и стала смотреть вдаль, где качались верхушки деревьев на лёгком ветру. Делая небольшие глотки горячего напитка, она погружалась в свои мысли. Вдруг, как будто вспомнив что-то важное, Николь резко обернулась к Саше, её взгляд стал сосредоточенным. Она быстро поставила чашку на стол и сделала шаг вперёд.

— Ты посиди, а мне надо пройтись. Я скоро вернусь. Никуда не уходи, — сказала Николь.

— Может я с тобой?

— Нет, в этом нет необходимости. Просто подожди, договорились? — переспросила она.

— Хорошо.

Николь мило улыбнулась, но посмотрела при этом очень проницательно. Затем направилась к входной двери, которая тут же захлопнулась. В это время наверху, в спальне, где совсем недавно были слышны крики и хриплые стоны, находилась Эмирэнн рядом со своей дочерью. Она сидела около кровати, держа одной рукой Дианнэй за ладонь, другою поглаживала её по голове и по плечу. Эмирэнн смотрела на свою дочь смешанными чувствами злости и тревоги. Дианнэй была ее единственным ребенком, и она не могла представить свою жизнь без нее. Но последние несколько дней были наполнены странными событиями, которые она не могла объяснить. Женщина была недовольна, что дочь ослушалась ее. Если бы этого не произошло, то все могло сложиться по-другому.

— Мама, — слабым голосом произнесла Дианнэй.

— Тихо, не разговаривай. Береги силы. Тебе нужно отдыхать, — заботливо произнесла Эмирэнн.

Дианнэй быстро успокоилась, её дыхание стало ровным, и, похоже, она начала засыпать. Но Эмирэнн от этого не становилось легче. В её голове крутились тревожные мысли, как тёмные облака. Она понимала, кто мог навредить её дочери, но не могла поверить, что этот человек способен на такое предательство. Воспоминания о том, как они проводили время вместе, вызывали у неё боль. Эмирэнн чувствовала тревогу за Дианнэй и вину за то, что не заметила опасность и не защитила её. Но сильнее всего в ней бушевали злость и ярость, которые, как огонь, сжигали её изнутри. Она хотела выплеснуть этот гнев на свою старую подругу, чьё лицо теперь казалось ей лицом лжи и предательства.

Глава 30

Вскоре вернулась Николь. Она вошла в дом, слегка задержавшись на пороге, будто что-то обдумывая. Её взгляд на мгновение остановился на Саше, но она ничего не сказала и быстро направилась наверх. В доме стояла почти полная тишина, и Саша ясно услышал, как наверху открылась дверь, затем раздались приглушённые голоса — короткие, будто кто-то обменивался несколькими фразами. Через минуту дверь снова закрылась. Николь медленно спустилась вниз, её шаги звучали мягко, словно она старалась не потревожить покой дома. Подойдя к столу, она аккуратно взяла свою чашку с горячим шоколадом, задержав на ней взгляд, будто проверяя, осталась ли она ещё тёплой. Затем, не спеша, она подошла к окну и, обхватив чашку руками, замерла, внимательно разглядывая зелень снаружи. Казалось, мысли её были где-то далеко, за пределами этого уютного дома.

— Всё хорошо. Она отдыхает, — обронила она.

— Можно вопрос?

— Да. Отличная идея, давай поговорим. Спрашивай, — с интересом прозвучало от неё.

— Ты тоже нечто вроде бога или полубога?

— Нет, мне больше подойдёт определение «личная охрана», — ответила она.

— Ты из личной охраны Эмирэнн?

— Всё верно. Я и моя сестра, мы состоим в личной охране у нынешних правителей Дараннгарда, коими являются царица Эмирэнн и Аморэтт, — пояснила Николь.

— Аморэтт — это её сестра?

— Всё верно. А ты любопытный.

— Извини, просто за два месяца, что уже прошли, я так и не поинтересовался насчёт тебя, да и мало что узнал об Эмирэнн.

— Не извиняйся. В твоём случае нормально интересоваться тем, что тебя окружает. Люди в большинстве своём начинают пугаться того, чего не могут понять или объяснить, — проговорила Николь.

— Это точно.

— А как твои успехи? Есть плоды твоих стараний? — поинтересовалась она.

— Даже не знаю, честно. Я ведь сам пишу стихи, рисую, пытаюсь также писать музыку. Без помощи извне.

— Мы в тебя верим. А главное, сам не переставай верить в себя и в свои силы.

— Спасибо, постараюсь. А что насчёт тебя, можешь рассказать о себе подробнее, если, конечно, это не секрет?

Николь слегка улыбнулась и кивнула в знак того, что она может поведать Саше о своём происхождении. Начала она свой рассказ с того момента, как они вместе с сестрой, с которой они были близнецами, случайно забрели на территорию мира, находящегося по соседству с нашим миром. А именно через брешь на рубеже, образовавшуюся от долгого силового воздействия на конкретный его участок. Родилась она в небольшой деревне недалеко от лесов Румынии. Николь была старшей из дочерей, ей было одиннадцать, а её младшей сестре Анне десять и одиннадцать месяцев. В тот день они возвращались с речки, что была неподалеку от их дома, через очень старую часть леса, о которой знал каждый местный житель и все, кто жил поблизости. Об этом месте говорили с опаской.

Старейшины их деревни часто говорили о странных существах, которые иногда появлялись в окрестностях, а иногда исчезали. Некоторые жители, которые бывали там, пропадали без следа. Но эти истории не пугали сестёр, в отличие от других детей и даже взрослых. Николь сама не понимала, почему так. Поэтому они часто гуляли в этих местах, но никогда не рассказывали об этом родителям и не делились с друзьями. Как сказала Николь, они даже не заметили, как прошли через пролом. В один момент знакомый им лес вдруг изменился, и они оказались в другом, который не сильно отличался от обычного. Сёстры, не сразу заметив это, продолжали идти вперёд и подшучивать друг над другом. Но через несколько минут Анна заметила, что они должны были уже выйти к оврагу, за которым находилась деревня. Попытавшись вернуться к речке, они начали блуждать, пытаясь её найти, но ничего похожего поблизости не было. Лес, который они знали довольно хорошо, стал казаться им чужим, и привычные деревья и камни исчезли.

— Деревья и камни окружали нас, но совсем не те, вблизи которых на протяжении многих лет мы росли вместе с сестрой. Именно тогда я забыла про свой серебряный амулет, который нашел мой отец. Круглая монета с квадратным отверстием посередине, которую я обронила в тех лесах. Возможно, его уже нет. Кстати, я тебя ещё не утомила? — вдруг заострила внимание Николь.

— Нет. Мне интересно слушать подобные истории.

— Может, продолжим завтра? Эмирэнн вряд ли спустится, а отправить тебя обратно, могу и я.

— Не хочется уходить от вас, — почесав волосы ответил юноша.

— Понимаю. Но тебе надо отдыхать. Насчёт Дианнэй не беспокойся. Как только она проснётся, я обязательно скажу, что ты интересовался ее самочувствием.

Глава 31

Саша снова оказался в своей квартире, которая напоминала о сером и грустном мире за её пределами. Стены были обшарпаны и покрыты трещинами, как будто хранили воспоминания о давно ушедших днях. В комнате было полутемно, и слабый свет от уличного фонаря пробивался сквозь пыльное окно, оставляя на полу бледные полосы. Запах старого дерева и сырости создавал ощущение заброшенности, будто сама квартира была полна тоски.

Когда Саша выглянул в окно, он увидел улицу, где грязь покрывала всё — от дорогих сапог деловых людей, спешащих по своим делам, до потрёпанных ботинок нищих, сидящих на тротуарах. Пары выхлопных газов поднимались в воздух, смешиваясь с холодным дыханием зимы. Холодный ветер задувал в щели окон, заставляя тонкие занавески слегка колыхаться, как будто напоминая, что даже здесь, внутри, нет спасения от суровой реальности.

На улице люди плотно закутывались в шарфы и пальто, их лица прятались в тени воротников, словно они пытались защититься не только от холода, но и от тяжести этого мира. Холод касался всех — и бедных, и богатых, стирая границы между ними, как будто природа напоминала, что перед её силой все равны. Вдалеке слышались звуки шагов и шум машин, но даже они казались тихими, словно город утопал в собственном безмолвии.

Можно ли спасти этот мир? Саша задавал себе этот вопрос не в первый раз. Действительно ли он заслуживает спасения? Возможно ли направить людей на другой путь, как говорила Эмирэнн? Её слова часто звучали в его голове, как отголоски чего-то важного. Она считала, что среди людей есть те, кто не хочет, чтобы человечество продолжало существовать. Эти люди не любят сам факт, что человечество дышит и живёт, разрушая всё вокруг. Эмирэнн была уверена, что человеческая цивилизация мало чем отличается от тех, что были раньше. Это, по её мнению, был главный аргумент против человечества.

«Люди склонны уничтожать красоту и создавать хаос», — однажды сказала она, глядя на закат, который исчезал за горизонтом, словно устал от человеческого взгляда. Она считала, что человек — это неуверенное в себе дитя, которое пытается почувствовать свою важность, показывая силу другим. Эти слова резали Сашу как нож. Он пытался защищать людей и находить оправдания их поступкам, но её доводы звучали слишком убедительно. С каждым днём он всё больше осознавал, что в её словах есть горькая правда.

Саша часто думал о тех недостатках и мыслях, которые поднимала Эмирэнн. Он вспоминал разрушенные города, грязные реки и пейзажи, которые когда-то были полны жизни. В такие моменты он представлял человечество как неудавшийся рисунок, который художник, разочаровавшись, смял и выбросил. И всё же, в глубине души, он продолжал надеяться, что, возможно, этот рисунок ещё можно исправить, если только найти правильные краски и кисти.

Но почему же она тогда призывает Сашу пытаться что-то менять. Ведь судя по тому, как часто она ругает человечество, она, как и все создатели, не испытывает особой симпатии к людям. С этим вопросом Саша решил разобраться при встрече с Эмирэнн, а пока подумывал выйти на воздух и прогуляться вдоль сквера.

Глава 32

Ближе к вечеру, в полумраке роскошного особняка, Дианнэй начала приходить в себя. Её веки дрогнули, и, медленно приоткрыв глаза, она увидела фигуру матери, стоявшую у окна и задумчиво глядевшую вдаль. Комната была наполнена мягким светом заходящего солнца, который играл на резных деталях мебели и бархатных шторах. Дианнэй осмотрела обстановку, пытаясь понять, где она находится, и осторожно попыталась подняться. Но едва она сделала движение, как резкая, пронзительная боль в груди заставила её застонать и снова опуститься на подушки.

— Нет. Тебе нельзя вставать, — быстро проронила Эмирэнн, аккуратно укладывая дочку обратно в постель.

— У меня что-то сломано?

— Нет. Все кости целы, даже трещин нет, не переживай.

— Мама. Там была женщина, она…

— Да, я знаю, — перебила Эмирэнн.

— Кто она? Она назвала себя твоей знакомой, — с тревогой в голосе, покашливая, произнесла Дианнэй.

— Прости меня. Я не знала, что все так обернется, — Эмирэнн бережно обняла дочку за голову, и поцеловала в лоб.

— Почему она на меня напала?

— Давай об этом поговорим позже, как только тебе станет лучше. А сейчас тебе нужен покой.

Эмирэнн не знала, как объяснить дочери, что она пострадала из-за прошлого своей матери, которое неожиданно вернулось. Дианнэй с хриплым голосом снова и снова задавала один и тот же вопрос и начинала нервничать, когда Эмирэнн, пытаясь её успокоить, не могла скрыть свои глаза. В этот момент в комнату вошла Николь, услышав громкий голос Дианнэй. Она подошла к девушке и открыла баночку с тёмно-синей мазью, похожей на крем. Набрав немного мази на кончики пальцев, Николь начала наносить её на грудь Дианнэй, рисуя какой-то знак. Мазь быстро впиталась в кожу, и Дианнэй стала постепенно успокаиваться. В это время Эмирэнн продолжала гладить голову дочери, стараясь её успокоить, но сама понимала, что вся вина за то, что произошло, лежит на ней.

Через несколько минут Дианнэй начала закрывать глаза, а Эмирэнн выглядела уставшей. Николь заметила это и предложила царице отдохнуть, а сама присмотрит за Дианнэй. Но Эмирэнн покачала головой, показывая, что хочет остаться с дочерью. Николь кивнула и вышла из спальни, направляясь вниз, где уже несколько минут ждал Саша. Когда она спустилась, то увидела юношу на кухне и приветливо ему улыбнулась. Саша давно заметил, что Николь всегда сохраняет спокойствие и терпение, независимо от ситуации. Она подошла к столу, достала из верхнего шкафа турку и начала готовить кофе, добавляя сначала одну ложку, потом вторую и третью. Затем она залила всё водой и поставила на плиту.

— Не многовато? — спросил Саша.

— В самый раз. Мне необходимо быть бодрой.

— Как Дианнэй?

— Хорошо. Отдыхает. Твоя наставница пожелала остаться с ней.

— Понятно. Ещё не выяснили, кто напал на Дианнэй?

— Как раз этим и занимаемся, — подчеркнула Николь, снимая турку с плиты и наливая горячий кофе в небольшую фарфоровую чашку. — Угостить?

— Нет, спасибо.

— Тогда, горячий шоколад?

— Откажусь.

— Как скажешь. Но, если захочешь, только попроси. Кстати, я обещала тебе на сегодня продолжение истории о себе, — произнесла она.

Николь продолжила свой рассказ с того момента, на котором остановилась накануне. Они так и не смогли найти обратную дорогу. Хотя им казалось, что они блуждали по лесу несколько часов, вместо того чтобы вернуться домой, они неожиданно вышли к гористой местности. Вдали виднелись силуэты странных животных, мирно пасущихся в том направлении, куда они смотрели. Вдруг за их спинами раздались голоса, и сёстры поспешили спрятаться в ближайшие заросли, откуда могли наблюдать за происходящим. Голоса становились всё ближе, пока наконец из-за деревьев не появились несколько незнакомцев в необычных одеждах. Они внимательно осматривались вокруг и оживлённо что-то обсуждали. Сёстры попытались прислушаться, но не смогли понять, на каком языке говорили эти люди. Однако присмотревшись, они заметили, что среди незнакомцев были те, кто походил на людей, хотя их облик всё же казался немного неестественным.

Сёстры сидели очень тихо и крепко закрывали свои рты руками. Они не чувствовали страха или паники, как заметила Николь во время разговора. После того как они немного посидели в кустах, Анна увидела, что кто-то позвал незнакомцев с той стороны, откуда пришли близнецы. Незнакомцы начали уходить с места, где прятались девочки. Вдруг из леса подул сильный ветер, который поднял немного пыли и пыльцы с растений. Девочки, которые дышали только носом, чтобы не выдать себя, одновременно чихнули. После этого они посмотрели друг на друга с широко раскрытыми глазами.

В этот момент, перед ними показался один из незнакомцев, он что-то громко сказал, повернувшись в сторону других, от чего близнецы быстро переглянулись и бросились вглубь леса, но пробежав совсем немного, набрели на крутой спуск, с которого кувырком свалились прямо вниз. Они лежали обе в куче листьев и веток, Николь на спине, ну а Анну угораздило скатиться и перевернуться прямо на живот, смотря вверх. Николь услышала резкий хруст веток, как над ней тут же появились три человекоподобные фигуры, двое мужчин и женщина. Они подняли девочек и вывели на тропу, где было ещё несколько незнакомцев, среди которых были и женщины, что немного успокаивало сестёр.

— Ну а далее, мы попали в Сугмурхадд. Огромный комплекс зданий, с высокими башнями, украшенными резными узорами, широкими арками и массивными колоннами, наподобие того, что ты мог видеть в старинной книге с иллюстрациями в библиотеке. Где мы с сестрой и провели пятнадцать лет своей жизни, где нас обучали всевозможному мастерству.

— И чем ты владеешь?

— Инженерия. Химия. Биология. Математика. Физика. Алхимия. Психология. Врачевательство. Долго перечислять. В нас было вложено много знаний и умений.

— Значить ты сверхчеловек?

— Можно и так сказать, — улыбнулась Николь.

— А как вас различали родители, вы же близнецы?

— Гетерохромия, — произнесла Эмирэнн, спускаясь с лестницы.

— Это болезнь? — поинтересовался Саша.

— Нет. Гетерохромия, это различный цвет радужной оболочки правого и левого глаза или неодинаковая окраска различных участков радужной оболочки одного глаза, — сказала Николь и кротко улыбнулась.

— Простыми словами, разный цвет глаз, — добавила Эмирэнн.

— У тебя оба глаза голубые, — жестикулируя руками произнес Саша.

— У Анны, правый глаз голубой, а вот левый пурпурный.

— Это надо видеть. Подобную красоту словами трудно описать, — произнесла Эмирэнн

— Поэтому наша мама, заметив эту разницу, никогда не состригала наши чёлки. Она укладывала их таким образом, чтобы моя слегка закрывала правый глаз, а у Анны левый. Таким образом, она решала сразу две проблемы: меньше вопросов у жителей, и она всегда знала, кто есть кто, — приподняв чёлку, объясняла Николь.

— Николь подмени меня, — сказала Эмирэнн.

— Как скажите, — прихватив с собой яблоко, лежавшее в плетёной корзинке с остальными фруктами, Николь покинула кухню.

Саша медленно протянул руку к корзинке, стоящей на деревянном столе, и выбрал большое красное яблоко, его гладкая поверхность блестела в свете солнечных лучей, пробивающихся через окно. Он сжал фрукт в ладони, словно пытаясь занять руки и отвлечься от своих мыслей.

— Она всегда так отвечает? — поинтересовался он.

— Статус обязывает.

— И какой у неё статус?

— Я же говорила, она моя личная охрана.

— Ты не говорила, что Николь из этого мира, — обронил Саша вслух.

— Разве? — удивилась Эмирэнн.

— Не говорила, — сказал Саша, надкусив яблоко.

— Сейчас она уже не совсем человек: вместе с сестрой они сильнее и умнее обычных людей. Летать или проходить сквозь стены, конечно, не могут, но те навыки и знания, которые в них годами развивали, порой удивляют даже меня, а меня удивить непросто.

— Понятно. Как Дианнэй?

— Идёт на поправку.

— Кто на нее напал?

Саша вдруг понял, что его вопрос был очень важным. Эмирэнн отошла от окна, где стояла всё это время, и подошла к столу, взяв в руки зелёное яблоко. По её лицу Саша понял, что затронул неприятную тему. Она молча крутила в руке спелый фрукт и смотрела в окно, где начинал идти дождь, и слышался гром. Саша заметил, что в воздухе стало неловко, и решил немного развеять обстановку. Он подошёл к окну и посмотрел на дождь, который становился всё сильнее. «Кажется, природа тоже хочет поговорить с нами», — сказал он с улыбкой, пытаясь сделать разговор легче. Эмирэнн слегка улыбнулась и положила яблоко обратно на стол. «Да, иногда природа отражает наши чувства», — ответила она, глядя в окно. «Наши мысли и эмоции могут быть такими же бурными, как этот дождь». Саша почувствовал, что они начинают понимать друг друга. «Иногда, чтобы понять себя, нужно обратить внимание на мир вокруг», — сказал он, указывая на дождь. «Может быть, этот дождь — это шанс начать всё заново?» Эмирэнн задумалась и тихо ответила: «Может быть, ты прав. Иногда нам нужно отпустить прошлое и открыть себя новым возможностям». Саша понял, что разговор становится глубоким, и решил не продолжать.

— Много времён назад наши семьи очень дружили между собой, мои родители и родители Яссминн. Мы были с ней не только верными союзниками на протяжении многих лет. Мы были знакомы с детства, вместе росли, в одно время пришли в Аффтагорон.

— Куда?

— Аффтагорон, это что-то вроде ваших Академий и Институтов, только раза в четыре больше и красивее всех ваших учебных заведений вместе взятых, в общем, не суть.

Саша медленно покачал головой, а Эмирэнн продолжала рассказывать о своей дружбе с Яссминн, её голос звучал мягко, словно она вспоминала что-то дорогое сердцу. Она даже сказала, что Яссминн была для неё почти как сестра, особенно после того, как Аморэтт покинула дом. Эмирэнн и Яссминн познакомились ещё в детстве, когда родители Эмирэнн приехали в гости к семье Яссминн. Это был тёплый летний день, и их встреча произошла в саду, полном цветущих магнолий. В тот момент девочки сразу нашли общий язык, как будто знали друг друга всю жизнь.

Яссминн и её семья в то время занимали высокое положение среди правителей других царств. Их дворец, окружённый роскошными садами и сверкающими фонтанами, был символом величия и могущества. Но и родители Эмирэнн были не менее влиятельными: они правили в Свадигарде — красивом и большом царстве, которое считалось центром всего мира. Свадигард славился своим огромным городом, где кипела жизнь, и грандиозным дворцом, построенным из белого мрамора, который сиял под солнцем, словно сам светился изнутри. Вокруг главного города располагались меньшие поселения, образуя кольцо защиты и процветания.

Свадигард был местом, где встречались правители сотен царств, чтобы решать важнейшие вопросы. Во время этих собраний обсуждались судьбы народов, заключались союзы и рождались легенды. Аморэтт, старшая сестра Эмирэнн, была одной из цариц Дараннгарда — сурового и величественного северного царства, известного своими воинами и древними традициями. Несмотря на холодные земли, Дараннгард всегда играл ключевую роль в совете правителей. Аморэтт продолжала участвовать в этих встречах, представляя интересы своего народа, и её голос всегда звучал твёрдо и уверенно.

Впоследствии, дружба двух маленьких девочек, переросла в нерушимое, как на тот момент казалось Эмирэнн, содружество, между одними из самых могущественных Цариц. Как говорила Эмирэнн, даже своих будущих супругов, они встретили в одном месте, в знаменитых садах, что окружали Аффтагорон, и делили его внутренний двор, пополам, поскольку будущие цари и царицы, обучались отдельно друг от друга, в разных концах огромного комплекса. Но даже среди правителей других миров, молодая кровь всегда была горячей и безрассудной, от чего вопреки правилам учебного заведения молодые цари и царицы, тайком встречались, и проводили вместе время в тех садах. На что преподаватели Аффтагорон, иногда с улыбкой закрывали глаза, ведь крепкие скрепления двух сердец, должны где-то зарождаться.

Время шло, и у лучших подруг появились дочки. У Эмирэнн родилась Дианнэй, а у Яссминн — Ева. Ева была единственной наследницей царства Хадссаир, где уже долго правили её родители. Скоро Яссминн должна была занять место своих родителей и править вместе со своим мужем. С момента рождения девочек Яссминн и Эмирэнн стали очень близкими подругами. Они много времени проводили вместе с малышками, гуляли в парке, где дети играли на свежем воздухе, а подруги делились советами о том, как быть хорошими мамами.

Скоро наступил важный день, когда Яссминн должна была пройти особый ритуал и стать правительницей Хадссаира. Этот ритуал был традицией, передаваемой из поколения в поколение, и включал в себя сложные испытания, чтобы показать, что она готова управлять царством. Подруги Эмирэнн и Аморэтт были очень взволнованы за Яссминн и решили поддержать её в этот важный день. Они собрались с детьми и отправились во дворец, где проходил ритуал. Зал был украшен цветами и свечами, а Яссминн стояла посреди зала в красивом платье, которое символизировало её будущую роль правительницы.

Но всякой идиллии, когда-то приходит конец, и эта не была исключением. Семья Яссминн пригласила всю семью Эмирэнн к себе во дворец, дабы поздравить царицу Аморэтт с рождением дочери, на что они, конечно, согласились. Отца Дианнэй, на тот момент уже не было в живых, так что на приглашение явились родители Эмирэнн, Аморэтт со своим мужем. Спустя поздравления, и долгие разговоры, детей решено было отправить по домам, тогда, ещё двухгодовалую Дианнэй и её маленькую сестрёнку отправили с личной охраной царей обратно в Дараннгард, а полуторагодовалую Еву, было решено уложить в её собственных покоях.

Две семьи спокойно разговаривали во дворе дворца, не подозревая о надвигающейся опасности. Вдруг Эмирэнн заметила, что вокруг стало очень тихо, и в этот момент её отец упал на землю. Мать Эмирэнн закричала от страха, но никто не пришёл на помощь — охрана была побеждена, а дворец оказался окружён.

Началась жестокая битва: стражники падали один за другим, а охрана родителей Яссминн была уничтожена в первые секунды нападения. Нападали Клевирты — элитные воины Свадигарда, являвшиеся гордостью королевства, нападали с внезапной и сокрушительной яростью. Их возглавляла молодая и беспощадная принцесса Сифиррэн, чья слава как неумолимого лидера распространялась далеко за пределы родных земель. Эти воины с самого детства проходили суровую подготовку, включавшую не только физическое развитие, но и изучение тактики, психологии боя и искусства выживания в любых условиях.

Отсутствие страха, закалённое в бесчисленных тренировках, и высочайшая боевая подготовка делали их практически непобедимыми. Клевирты владели уникальной тактикой боя, основанной на скорости, координации и обманных манёврах. Они одинаково мастерски обращались как с холодным оружием — мечами, копьями и кинжалами, так и с метательным — дротиками, луками и даже пращами.

Их доспехи были лёгкими, но очень прочными. Это было настоящее искусство, созданное лучшими кузнецами и магами. Доспехи позволяли им двигаться быстро даже в самых сложных боях. На поверхности были выгравированы особые символы, которые не только пугали врагов, но и делали броню ещё сильнее, отражая удары и магические атаки. На поле боя Клевирты были как буря: быстрые, неуловимые и разрушительные, словно сама природа помогала им. Их движения напоминали танец, где каждая атака была точной и опасной.

Принцесса Сифиррэн была очень умной и умела хорошо планировать. Она сама придумывала стратегии, которые делали их атаки ещё более сильными. Она думала о каждой мелочи — от того, где находятся враги, до особенностей местности, превращая каждую битву в лёгкую победу. Благодаря её умению Клевирты стали не просто армией, а настоящей легендой, о которой говорили даже в других странах. Стоило только упомянуть их имя, как враги начинали бояться и думали о том, чтобы сбежать.

Особенно выделялись воины, которые умели создавать взрывчатые вещества. Эти мастера алхимии и инженерии могли делать смеси с удивительными свойствами. Их взрывы могли остановить целые армии врагов и разрушить крепости, превращая всё вокруг в пыль. Некоторые из них умели создавать дымовые завесы, которые ослепляли врагов, или огненные вспышки, способные поджечь всё вокруг. Такие воины были очень ценными и обучались в специальных академиях, расположенных на окраинах империй и царств. Эти академии были окружены тайной, и попасть туда было непросто. Только избранные могли учиться, где их учили не только создавать опасные вещества, но и использовать их разумно, чтобы минимизировать потери и добиться наилучшего результата.

Но две семьи не сдались и объединили свои силы, чтобы сражаться. Женщины боролись так же смело, как и мужчины, а иногда даже были более сильными. Бой был долгим и жестоким. Муж Аморэтт пал, и Яссминн стала невольным свидетелем гибели своих родителей. Они исчезли в одно мгновение. Принцесса Клевиртов лично обезглавила мужа Яссминн. В конце концов, на поле боя остались только четыре женщины — матери и дочери.

Когда пыль битвы начала оседать, на поле остались лишь четыре женщины — матери и дочери, чьи сердца были переполнены болью и жаждой мести. Их взгляды встретились, полные решимости продолжить борьбу, несмотря на утрату. Каждая из них понимала: впереди ещё долгий путь, и они должны быть сильными, чтобы отстоять свою правду и память о погибших.

— Личная охрана моих родителей, была так же обезоружена и уничтожена. Но потом, случилось то, чего я до сих пор не могу забыть. Клевирты, не только убивали всех, кто сражался, они рушили и сам дворец. И в пылу сражения, мы разом услышали треск стен, это был купол украшающий крыло с покоями дочери Яссминн. Секунда, и сотни тонн камня обрушились, всё крыло за мгновение ушло под землю, похоронив под собой ее ребенка. — Клевирты, поняв, что тех сил, что у них остались, им не хватит, отступили, и мы тут же бросились к месту обрушения. Мы обыскали всё, абсолютно всё, но кроме останков стражи, и порванной детской одежды, не нашли ничего. Сама же Яссминн вскоре пропала. И я о ней больше не слышала, до недавнего времени, пока не услышала от Аморэтт о смерти трёх Клевиртов, тела которых были найдены вблизи границ безымянной пустоши.

— А при чём тут Яссминн?

— Обычно меня бы даже порадовало подобное, но то, как именно были убиты те Клевирты меня настораживает. У каждого из нас, в каждой семье, свой стиль ведения боя, как почерк, неповторимый, оригинальный, дающий преимущество в битве. Но он также храниться в тайне, лишь самые близкие к этой семье персоны могут знать небольшие детали. Мы с Аморэтт знакомы с почерком Яссминн, как никто другой. Не осталось больше тех, кто ещё мог знать о таком. Вероятней всего, поэтому ей удавалось так долго скрываться. К тому же судя по описанию Дианнэй, это точно Яссминн.

— А причём тут тогда ты, если нападение было со стороны Клевиртов. Зачем ей нападать на Дианнэй.

— Позже выяснилось, что оказывается моя мать, была замешана в каком-то заговоре, который планировался с целью переворота в Сваддигард. И её приговорили к казни, хотя доказательства были лишь со стороны Клевиртов.

— Но, а как же семья Яссминн, супруг Аморэтт, — поинтересовался Саша.

— Её родителей, поскольку никого не осталось в живых, просто приписали к тому, в чем обвинили мою мать. А мужа Аморэтт записали как случайную жертву.

— А как это…

— Вот так, просто, я же сказала, что Клевирты эта элита, а против слов элиты некто не стал выступать. Да и доказательства подделать, найти пару вшивых свидетелей, для них нетрудно.

— Мне жаль Эмирэнн.

— Но я знаю, что всё это бред! Этим тварям, просто нужно было убрать моих родителей. А всё потому, что мои родители имели много сторонников, и часто их голоса не давали принимать безумные законы, которые продвигали эти элитные твари.

— И теперь во всём произошедшем, Яссминн винит тебя?

— Не совсем. Мою мать, а поскольку её нет, остаюсь я и Аморэтт.

— И за всё это время, она не заявляла о себе?

— Нет, я вообще думала, что она погибла, от рук тех же Клевиртов. Представляешь, сколько в ней сейчас злобы, она ведь, судя по тому, как проявила себя недавно, винит меня в смерти своей дочери, родителей и мужа.

— Она очень опасна?

— Ну, судя по тому, что она в одиночку скрывалась столько лет, и при этом ещё умудрилась убить нескольких Клевиртов. Живя, только смыслю, что та, кто виновна в смерти всех её близких, жива и растит своего ребенка.

Глава 33

На улице по-прежнему лил холодный осенний дождь, крупные капли стучали по стеклу, создавая монотонный ритм, который казался бесконечным. Эмирэнн задумчиво ходила по кухне от проёма до стола и обратно, её босые ноги мягко скользили по тёплым деревянным половицам. Саша сидел за столом с чашкой некрепкого кофе, который ему позже сварила наставница, и смотрел в одну точку, словно пытаясь найти ответы в пустоте. В его душу постепенно вползал холодный, липкий страх, сковывая его мысли и заставляя сердце биться быстрее. Тишина между ними становилась невыносимой, и, наконец, он прервал её. Его голос прозвучал глухо, будто он говорил издалека. Он задал вопрос, который мучил его всё это время. Но на который он до сих пор не решался найти ответ.

— Она может проникнуть сюда, в особняк?

— Возможно, но Николь хорошо опечатала весь периметр, так что это маловероятно. Да и незачем ей это, скорей всего она захочет встретиться со мной на нейтральной территории.

— Для чего?

— Чтобы поквитаться. Но это тебя не касается

— Но я…

— Это моя проблема и ты не будешь ее частью. Это не обсуждается. — Совсем скоро сюда явится моя сестра. Постарайся держать себя в руках.

— В каком смысле?

— В том смысле, что при первой нашей встрече, ты упал в обморок, от моего вида. А сейчас перед тобой престанет ещё одна прекрасная женщина, только чуть моложе. Поэтому и предупреждаю.

Эмирэнн закончила ходить по кухне, поправляя на ходу складки своего платья, и направилась наверх. Спустя несколько минут она спустилась уже в компании Николь, которая выглядела сосредоточенной, держа в руках небольшой старинный ключ с затейливым орнаментом. Когда они вошли в зал, Эмирэнн, скрестив руки на груди, начала медленно ходить по кругу, словно обдумывая что-то важное. В это время Николь, не теряя ни секунды, подошла к массивным дверям, которые, как я понял, были теми самыми вратами, ведущими в загадочный Дараннгард.

С легким движением руки и тихим звоном ключа Николь открыла врата, и из них, словно из тумана, вышла та самая Аморэтт, о которой Эмирэнн рассказывала Саше с таким восхищением. Это была не просто женщина — это была настоящая царица, воплощение величия и грации. Ее высокий рост, горделивая осанка и пронизывающий взгляд карих глаз сразу приковали к себе все внимание. Ее длинные черные волосы, гладкие и блестящие, ниспадали на плечи и спину, обрамляя лицо, которое казалось выточенным из мрамора. Они искрились, словно звезды, отражающие свет ночного неба.

Одеяние Аморэтт было черного цвета, точь-в-точь как на портрете Эмирэнн, висевшем над камином. Ткань облегала ее фигуру, подчеркивая каждый изгиб, а тонкие серебряные узоры на ткани придавали наряду особую изысканность. Саша, стоявший неподалеку, не мог отвести глаз от этой загадочной женщины. Она была одновременно неприступной, словно ледяная вершина, и манящей, как пламя, которое невозможно игнорировать. В ее взгляде читалась мудрость веков, а в каждом движении — уверенность, которую обретают лишь те, кто привык повелевать. Саша чувствовал, что перед ним стоит нечто большее, чем просто человек, — существо, хранящее в себе множество тайн и загадок, которые ему хотелось разгадать.

Ее черты лица были идеальными, словно высеченными из самого прекрасного мрамора. Саша решил подойти ближе, чтобы рассмотреть ее поближе. Когда он приблизился, царица повернулась к Саше, и его сердце замерло от волнения. Ее глаза были глубокими и загадочными, словно окно в другой мир. Он увидел в них искру любопытства и призыва, словно она ждала, чтобы он заговорил первым. В голове Саши всё кричало от восхищения. Он хотел, чтобы она повернулась к нему. Что впоследствии и произошло. Будто прочитав его мысли, Аморэтт обернулась назад и посмотрела на юношу. Длинноволосая жгучая брюнетка с прекрасными чертами лица, темными карими глазами, прямым носиком. Уста были такими же, как и у Эмирэнн, но мимика намного свободней и игривей. Они стояли и переговаривались на своём родном языке, который, звуча из уст двух сестёр, заставлял Сашу восхищаться ими ещё больше.

— Это он? — смотря на Сашу, произнесла Аморэтт.

— Да, — ответила Эмирэнн.

— Симпатичный.

— Не смотри так на него. Не хватало чтобы он снова свалиться в обморок, а мне его потом в чувства приводить, — улыбнулась Эмирэнн.

— А в чём дело, мальчик настолько впечатлительный? — ухмыльнулась Аморэтт.

— Более чем.

— Здравствуйте, — произнёс Саша небрежно.

— Привет, мой хороший, — обернувшись на молодого человека снова, Аморэтт помахала пальцами ладони.

Саша тут же весь обмяк, словно все силы разом покинули его тело, и на лице появилась глуповатая, но искренняя улыбка. Эмирэнн, заметив это, прищурилась и, слегка качнув головой, обратилась к Николь: «Подойди к нему, займи чем-нибудь, а лучше выведи на свежий воздух. Пусть побудет там, пока мы, как говорится, „взрослые тёти“, не разберёмся с делами». Николь кивнула, но её взгляд невольно задержался на Саше, будто она пыталась понять, что именно вызвало такую реакцию. Аморэтт, слушая разговор, лишь слегка улыбнулась и, как бы избегая встречи взглядов с сестрой, отвернулась, сделав вид, что её это вовсе не касается.

— Моя старшая сестра снова показывает свой нрав, — прищурив глаза, произнесла Аморэтт.

— Я тебя по делу позвала, а не для того, чтобы ты смущала моего подопечного.

— Извини. Как моя племянница?

— Уже лучше. Только напугана.

— Ещё бы, она ведь ни разу не участвовала в сражениях. Даже не знала, что такое настоящая боль. Ты ведь не обучаешь ее самозащите. Верно?

— Давай сейчас не об этом. У меня тут озлобленная подруга, которая желает мне смерти, и тебе, кстати, тоже.

Глава 34

— Где она назначила встречу? — спросила Аморэтт

— На нейтральной территории, «Безымянная пустошь»

— Кто бы сомневался, ни свидетелей, никакого контроля. Развлекайся, как хочешь.

— Мне нужна твоя помощь. Я не хотела отрывать тебя от правления. У тебя и без меня дел хватало. Но сейчас…

— Мы не чужие друг другу, — строго произнесла Аморэтт.

— Пойми, она напала на мою дочь.

— Я понимаю. Разговора не будет. Если бы она хотела говорить, то не стала бы нападать на Дианнэй. Она жаждет крови, нашей крови, Эмирэнн. Это понятно. Но ты не торопись. Я заметила, что особняк хорошо защищён. Просто не покидайте его и приглядывай за дочерью, а я попробую кое-что ещё. Если все получится, то никто больше не пострадает.

— Ты сейчас о чём? Если у тебя есть соображения, говори, я должна знать.

— Терпение сестра. Помнишь, слова отца?

Эмирэнн опустила голову вниз, потом подняла ее и устремила взор на сестру. Между тем, находясь на террасе с Николь, после пусть небольшой чашки кофе, Саше придавило по нужде, о чём он, естественно, не стал говорить девушке, а просто направился в дом. Николь тут же подорвалась и попыталась остановить юношу, на что он небрежно продемонстрировал в меру своих возможностей, что ему необходимо в туалет. Николь, бросив кроткую улыбку, понимающе кивнула, уточнив местоположение ближайшей к террасе уборной. Сделав свои дела, Саша с облегчением быстро вымыл руки и направился обратно к своей голубоглазой спутнице. Но, по всей видимости, он попал в поле зрения Аморэтт, так как уборная находилась в первом коридоре от зала. Она быстро окликнула его и попросила подойти с намерением познакомиться, при этом демонстрируя свою фирменную сногсшибательную улыбку.

— Подойди. Я не кусаюсь, — мягко произнесла Аморэтт.

В этот момент Саша смотрел на неё, а она смотрела прямо ему в глаза, от чего юноше становилось трудно дышать. Она присела на корточки, чтобы поравняться с глазами молодого человека. Стало пересыхать во рту и ощутимо нагрелись уши. А смотреть жгучей брюнетке в глаза Саша просто не мог, иначе бы его охватила паника от такой красоты. Она чуть наклонилась, поскольку была так же на голову выше юноши, от чего её и без того прикрытый верх всё равно выдавал краешек её изумительного декольте. Взгляд, попав на него, просто приклеился к тем выпуклым достоинствам, которые дразнили его, слегка показываясь наружу. Его богатое и неудержимое воображение мгновенно стало дорисовывать всё остальное, от чего его и без того зашкаливающий пульс ускорился ещё больше. Саша старался отводить глаза в сторону, дабы Аморэтт не заметила, что юноша пялится на её грудь, но она всё прекрасно видела и, скорее всего, специально так наклонилась, дабы смутить молодого человека.

— И кто у нас тут такой симпатичный, — произнесла елейным голосом Аморэтт.

Саша не мог проронить ни слова. Его просто парализовали глубокие, словно бездонные, глаза женщины, в которых отражались отблески вечернего света. Ее теплая, едва заметная улыбка придавала ей загадочное очарование, а нежный, мелодичный голос, который звучал, будто музыка, ласково окутывал сознание молодого человека.

— Насколько я слышала ты весьма талантливый. Тебя ведь Саша зовут? Александр?

Саша молча кивнул, чувствуя, как сердце гулко стучит в груди. Он словно лишился дара речи, не в силах подобрать слов. Его взгляд был прикован к жгучей брюнетке, чьи темные глаза, казалось, проникали прямо в душу. Она была ослепительно прекрасна, и ее неземная красота буквально лишала его дыхания.

— Очаровательно. Прекрасное и мужественное имя, — произнесла шёпотом Аморэтт.

Аморэтт поднесла свою ладонь к лицу юноши и начала медленно поглаживать. От чего Саша тут же отвёл глаза от её декольте в сторону, и глубоко вздохнул. После чего она обернулась на Эмирэнн и улыбнулась, указывая заботливо глазами на Сашу растерянность и скромность. Эмирэнн смотрела на сестру и качала головой, затем всё-таки решила прервать поток её шарма, который словно лавина обрушился на юношу.

— Прекращай Аморэтт. Хватит вгонять в краску моего подопечного. Он уже запинаться начал, — настояла Эмирэнн.

— Извини Саша, но у тебя такая вредная наставница. А ты и вправду очень симпатичный, — прищурив глаза, проронила Аморэтт, посматривая с улыбкой на сестру.

— Спасибо, вы тоже, красивая, — покраснел Саша от её слов.

— А вот этого не надо. Я же не старуха. Обращайся ко мне, как ты обычно это делаешь с Эмирэнн.

— Хорошо, Аморэтт.

— Ну вот, совсем другое дело, — улыбнулась она в ответ.

Эмирэнн перевела взгляд на Сашу.

— Побудь с Николь. Мы с Аморэтт ещё недоговорили.

Саша направился обратно на террасу, чувствуя, как вечерний воздух слегка холодит кожу. Эмирэнн и Аморэтт, не обращая на него внимания, продолжили оживлённую беседу, поднимаясь по винтовой лестнице на второй этаж. Мысли Саши были заняты исключительно Аморэтт — её глубоким декольте, которое притягивало взгляд, и манерой общения, такой необычной и дерзкой. Она говорила с ним так, словно перед ней был ребёнок, снисходительно и чуть насмешливо. И всё же Саша не мог не признать, что в тот момент он действительно чувствовал себя школьником, впервые столкнувшимся с женской красотой, которая ошеломляет и заставляет теряться. Её голос, жесты, даже лёгкий аромат ее кожи — всё это будоражило его, оставляя в голове благоверный хаос.

Глава 35

— Слушай, а почему бы Дианнэй не посетить Дараннгард? Пока всё не разрешится. Побудет в родных краях. Отдохнёт, наберётся сил, подышит свежим воздухом. А присмотреть за ее здоровьем может и Анна. Сестру повидает. Когда в последний раз она видела Талиисс? Всё-таки сёстры, пусть и не по крови.

— Я не против, Аморэтт. Но не хочу, чтобы у тебя были проблемы?

— Не переживай, если что, я всё улажу. Она ещё подросток, ей до поступления в Аффтагорон минимум пару лет.

— Я знаю. Талиисс уже готовиться?

— Я сама её готовлю, по маминой системе.

Эмирэнн задумчиво посмотрела на сестру, и принялась открывать дверь в свою спальню, где по-прежнему находилась Дианнэй. Они прошли до кровати, Эмирэнн слегка приглушила свет в настольной лампе, и села на край кровати рядом с дочерью. Аморэтт стояла рядом, и с тревогой смотрела на племянницу, понимая, через что пришлось пройти девушке, как тут же глаза Дианнэй медленно приоткрылись, она посмотрела на Эмирэнн, а затем, устало улыбнувшись, протянула руку к Аморэтт, которая бережно взяла её двумя руками за кисть.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила Аморэтт.

— Уже лучше, — улыбнулась Дианнэй.

— Послушай, Дианнэй, мы тут посоветовались с твоей мамой, и у нас родилась очень хорошая идея. А почему бы тебе некоторое время не побыть у своей любимой тёти? Повидаться с Талиисс, она часто спрашивает о тебе. Интересуется, как у тебя дела. Что скажешь? — проговорила Аморэтт.

Мааронн говорила с улыбкой, медленно гладя руку своей племянницы. Её голос звучал мягко, как будто она убаюкивала Дианнэй. Она смотрела на девушку с теплотой, как будто пыталась понять, о чём она думает. Мааронн ждала ответа от Дианнэй. Эмирэнн, сидя рядом, поддерживала сестру, кивая в такт её словам и время от времени посылая Дианнэй ободряющие взгляды. Но Дианнэй, умная девушка, быстро поняла, что они от неё хотят. Её плечи немного опустились, голос стал тише и неуверенным, а глаза, полные смятения, опустились на одеяло, как будто она искала утешение в его складках.

— Это всё из-за той женщины, что напала на меня? — обронила девушка.

— Нет, конечно, — переглянувшись между собой, проговорили две царицы.

— Я же не головой ударилась. Зачем вы врёте? — недовольно посмотрела на обеих Дианнэй.

Аморэтт опустила голову и вздохнула, закрыв глаза на мгновение, как будто собиралась с мыслями. Затем она посмотрела на Эмирэнн и указала на Дианнэй, после чего медленно встала. Её шаги были тихими, как будто она боялась нарушить тишину в комнате. Подойдя к окну, Аморэтт остановилась, раздвинула занавески и долго смотрела на улицу, где редкие прохожие спешили по своим делам. Эмирэнн внимательно следила за сестрой, пытаясь понять, о чём она думает. Затем она перевела взгляд на свою дочь, аккуратно поправила одеяло, которым была укрыта Дианнэй, и нежно провела рукой по её волосам, показывая свою заботу.

— Да, это из-за неё, — Эмирэнн посмотрела на дочь и кивнула. — Поэтому побудешь пока у Аморэтт, обещаю, я постараюсь всё уладить как можно быстрее.

— А если я не хочу, — обронила девушка.

— Дианнэй, — Эмирэнн повысив слегка тон, шлёпнула ладонью по краю кровати. — Это не игра, здесь всё серьёзно, и хочешь ты или нет, завтра отправишься в Дараннгард.

Аморэтт продолжала стоять у окна, сдержанно сцепив кисти рук за спиной. Это простое движение подчёркивало её стройную фигуру, добавляя ей ещё больше изящества и строгой грации. За окном медленно сгущались сумерки, мягкий свет закатного солнца ложился на её лицо, придавая чертам особую выразительность. В комнате звучал напряжённый разговор матери и дочери, их голоса то поднимались, то стихали, словно волны, разбивающиеся о берег. Аморэтт слушала их спор, но её мысли блуждали далеко. Она снова и снова возвращалась к той самой идее, которая мелькнула в её голове и невзначай была озвучена в разговоре с Эмирэнн, когда они ещё находились внизу. Слова, которые тогда показались почти незначительными, теперь обретали новый вес и смысл.

— Это для твоей безопасности, — повернувшись к девушке, внезапно обронила Аморэтт.

— А кто обезопасит вас? — спросила девушка, приподнявшись с кровати на руки.

— За нас не беспокойся. Мы сможем о себе позаботиться, — уверенно произнесла Аморэтт.

— Всё будет хорошо. Ты главное сделай так, как я прошу, — сказала Эмирэнн. — Если ты говоришь, что уже не маленькая, поступи по-взрослому и последуй моему совету.

Дианнэй понимала, что мать хочет для неё как лучше, но тревога за её здоровье и одиночество не давала спокойно мыслить. Она представляла, как мама останется одна в пустом доме, и сердце сжималось от беспокойства. Однако она знала, что мама будет не одна — рядом всегда найдутся соседи или подруги, готовые поддержать. Примяв губы и пытаясь подавить сомнения, Дианнэй через минуту послушно кивнула, стараясь казаться уверенной в принятом решении.

— Хорошо. Возможно вы правы.

— Вот и хорошо, — прошептала Эмирэнн.

— Прекрасно. Завтра я заберу тебя, — перебила Аморэтт. Она обняла Эмирэнн и протянула руку к племяннице, дабы приобнять и её. — Всё будет хорошо.

Дианнэй закашляла, ее лицо исказилось от боли, и она судорожно схватилась за грудь, словно пытаясь унять мучительное ощущение. Ей по-прежнему было больно, и каждый вдох давался с трудом. Эмирэнн, сидя напротив, сжимала руки в кулаки, чувствуя, как сердце сжимается от беспомощности. Ей было невыносимо смотреть на страдания дочери, но она старалась сохранять спокойствие ради Дианнэй. Тишину комнаты нарушил резкий стук в дверь. Эмирэнн вздрогнула, а Дианнэй лишь слабо подняла взгляд. Это была Николь. Получив разрешение войти, она осторожно открыла дверь и, ступая почти бесшумно, вошла в комнату. В ее глазах читалась тревога, и, подойдя ближе, она с беспокойством обратилась к Эмирэнн, словно пытаясь понять, чем может помочь.

— Моя царица, у главных ворот стоит незнакомая женщина и жалобно просит вас.

— В смысле просит меня. Она назвала моё имя?

— Она его выкрикивает, и, судя по голосу, она очень напугана, — добавила Николь.

Эмирэнн медленно поднялась с кровати, её движения были осторожными, словно она предчувствовала что-то неладное. Она направилась к выходу, но Дианнэй, заметив её намерения, резко схватила её за руку. В её глазах читалась тревога, и голос дрожал, когда она начала умолять Эмирэнн не выходить к незваной гостье. Однако прежде, чем Эмирэнн успела ответить, Аморэтт обняла Дианнэй, стараясь её успокоить. Её мягкий голос звучал утешающе, но напряжение в комнате всё равно оставалось ощутимым.

Когда Эмирэнн вышла из особняка, её встретил свежий, влажный воздух — дождь только что закончился, оставив после себя лёгкий аромат мокрой земли. Она остановилась на мгновение, оглядываясь вокруг, и спросила Николь о судьбе Саши. Николь, стоявшая неподалёку, быстро ответила, что уже отправила его обратно, её голос звучал уверенно, но взгляд был напряжённым. Эмирэнн кивнула и продолжила свой путь вдоль длинной дороги, ведущей к воротам.

Подойдя ближе, она увидела женщину, стоявшую за воротами. На вид ей было около тридцати лет. Её одежда, некогда строгий офисный костюм, выглядела изношенной и порванной, а на ткани виднелись пятна засохшей крови. Лицо женщины было искажено страхом, её глаза метались по сторонам, как будто она боялась, что за ней кто-то следит. Её растрёпанные волосы были грязными, а на коленях и шее виднелись багровые синяки, словно она недавно пережила что-то ужасное.

Как только женщина заметила Эмирэнн, она бросилась к воротам, обеими руками вцепившись в кованый орнамент. Её пальцы дрожали, а голос был полон отчаяния. Она громко спросила, не Эмирэнн ли это, та самая, кого она звала последние несколько минут. Однако Эмирэнн не спешила отвечать. Она внимательно посмотрела на гостью, её взгляд был холодным и проницательным. Вместо ответа она задала свой вопрос: зачем этой женщине понадобилась именно она?

— Прошу вас, позовите Эмирэнн, — жалобно выговаривала женщина.

— Постойте, успокойтесь. Зачем вам она? — проронила Эмирэнн.

— Прошу вас, умоляю, позовите её, — захлёбываясь кровью, говорила женщина. — Мне нужно ей передать…

— Что вам нужно ей передать?

— Послание. Умоляю, позовите её, — рыдая, просила неизвестная, опускаясь вниз на колени.

— Хорошо, я Эмирэнн. Только успокойтесь. Какое послание вы должны передать?

С трудом переводя дыхание и всхлипывая, женщина начала хвататься за холодные металлические прутья своими израненными, покрытыми кровавыми ссадинами руками. Её лицо было бледным, а глаза — полными отчаяния, словно она бежала от чего-то ужасного. Эмирэнн сделала несколько осторожных шагов к большим воротам, чтобы лучше расслышать невнятные слова неожиданной гостьи, которые тонули в её рыданиях. Холодный ветер трепал её волосы, усиливая напряжение момента. Но она всё равно с опаской оглядывалась по сторонам, словно ожидая, что из тени может появиться кто-то ещё. Время от времени она бросала тревожные взгляды на Николь, которая стояла немного в стороне.

— Высокая женщина, темноволосая, с необычными глазами. Я не знаю, кто она, — глотнув нервный ком, женщина резко обернулась, затем снова повернулась к Эмирэнн. — Она просила передать вам, что место встречи меняется: «Она будет ждать вас через два дня в думарг… думнарг… Чёрт, я не могу вспомнить», — произнесла женщина, заливаясь слезами.

— Думннараг? — пробурчала себе под нос Эмирэнн.

— Да… верно, — страстно улыбнувшись, женщина стала судорожно кивать головой. — Я вам всё передала, теперь она отпустит мою семью?

— Вашу семью? — насторожилась Эмирэнн.

— Она… она обещала, что не тронет их.

— Николь сними замок, — приказала Эмирэнн.

— Простите моя царица, но я не буду это делать.

— Я сказала, живо снимай эту чёртову защиту!

Женщина стала бить руками по воротам, и кричать о своей семье, одновременно с этим Эмирэнн всё больше повышая тон, приказывала Николь снять защиту, чтобы впустить женщину, но брюнетка, раз за разом отказывалась выполнять приказ. Незнакомка, спотыкаясь, отходила от ворот, смотря то вверх, то по сторонам, и кричала сквозь слёзы о выполненном поручении, и умоляла отпустить её родных.

Крики с обеих сторон достигали своего пика, словно сливаясь в один нескончаемый хор отчаяния. Даже сильный ветер, пронзительно завывавший между деревьями, не мог заглушить этот хаос звуков. Женские крики и вопли смешались в неразборчивую какофонию, от которой звенело в ушах. Внезапно одна из женщин дернулась, словно её ударила невидимая сила, и резко умолкла. Глаза её широко распахнулись, словно в них застыло немое удивление, и она замерла, устремив взгляд прямо на Эмирэнн.

На испачканной белой рубашке незнакомки в области груди стало проступать маленькое алое пятно. Оно росло на глазах, превращаясь в кровавое пятно, которое быстро расползалось по ткани. Это была кровь, густая и тёмная, она медленно сочилась из её груди, оставляя за собой липкие следы. Женщина захрипела, её дыхание стало рваным и хриплым, словно она пыталась выдавить из себя последние слова. Она отчаянно протянула руку в сторону Эмирэнн, её пальцы дрожали, будто хотели что-то сказать или передать.

Но силы покинули её. Её ноги подкосились, и она рухнула на землю, словно марионетка, у которой оборвались нити. Твёрдая поверхность дороги встретила её безжизненное тело глухим ударом. Под ним быстро начала расползаться лужа густой бордовой крови, заливая серую поверхность дороги и впитываясь в трещины, будто сама земля пыталась вобрать в себя эту трагедию. Женщина была мертва. Эмирэнн застыла на месте, её сердце бешено колотилось в груди. Она знала, кто была эта незнакомка. Знала, почему это произошло. Это было послание. Чёткое, бескомпромиссное и беспощадное. И она знала, кому оно предназначалось. Знала, кто его отправил.

— Моя царица, я жду приказа, — обронила Николь.

— Как умолкнет, уберёшь тело.

— Да, моя царица.

Войдя внутрь особняка, Эмирэнн встретила Аморэтт, которая спускалась со второго этажа.

— И кто это был? — поинтересовалась Аморэтт.

— Послание от Яссминн.

— Вот как. И о чём в нём говорилось? — улыбнулась Аморэтт.

— Она будет ждать меня в Думннараг.

— Нас, — добавила Аморэтт. — Она будет ждать нас.

На лице Аморэтт, обычно таком добром и ласковом, появилось выражение тревоги, словно тень пробежала по её чертам. Она хорошо знала, о каком месте говорит Эмирэнн, ведь сама уже бывала там не раз. Это была пустошь, где жили падальщики, мародёры и даже существа, чьё существование вызывало страх и отвращение. Все те, кто не смог найти своё место ни в одном из царств, стекались туда, как реки в море. Думннараг был как проклятый приют для всех этих изгнанников. Они, несмотря на то что их раса почти исчезла, всё ещё цеплялись за эту землю, словно за последнюю надежду, пока Высший Совет Сотен Миров не решит их судьбу.

Аморэтт сжала кулаки, чувствуя, как её охватывает беспокойство. Думннараг был местом, которое она никогда не забудет. Это была земля, где царили хаос и беззаконие, где каждый день мог стать последним. Здесь действовали только законы сильных, а жизнь не имела ценности. Она вспомнила свои предыдущие визиты в Думннараг. Там она встречала падальщиков — странных существ с иссохшими телами и проницательными глазами, которые могли предсказывать будущее, но всегда с подвохом. Их слова звучали как загадки, обманчиво манящие, но всегда несущие беду. Она видела мародёров, которые грабили и убивали без малейшего сожаления, их лица были искажены жадностью и жестокостью.

Но самым страшным было то, что она видела там существо, которое невозможно было описать словами. Оно не принадлежало ни одному известному виду, его очертания были неясными, словно оно существовало на границе реальности. Его присутствие вызывало чувство первобытного ужаса, как будто само пространство вокруг него искажалось. Это было существо, которому не было места в этом мире, и его взгляд, казалось, проникал в самую душу.

— А вот это мне уже не нравится, — произнесла недовольно Аморэтт.

— Мне тоже, но выбора нет. Она не отступит.

— Согласна. Где Николь?

— Избавляется от тела.

— От чьего?

— Женщина, которую отправила Яссминн в качестве послания. Она её убила.

— Эмирэнн, она убила обитателя этой пустоши. А это может привлечь внимание, сама знаешь кого. Её надо срочно остановить. Она начинает переходить все границы.

В этот момент в дом вошла Николь. Её руки были покрыты запёкшейся кровью, и на лице читались усталость и напряжение. Она быстро направилась к своей царице, рассказала ей, что сделала, не вдаваясь в лишние подробности, но её голос дрожал. Закончив говорить, Николь поспешила в ближайшую ванную комнату. Там она долго мыла руки, наблюдая, как алые потоки исчезают в водовороте воды. Приведя себя в порядок, она вернулась с чистыми руками, аккуратным видом и заметным спокойствием в глазах, словно сбросила с себя груз содеянного.

— Будут ли ещё указания?

— Почему ты ослушалась моего приказа? — сидя на диване, хладнокровно спросила Эмирэнн.

— Моя царица, мой долг — любыми средствами, даже ценой собственной жизни, предотвращать любые действия против действующих цариц Дараннгарда, которые могут причинить им вред или привести к их гибели.

— Она права. Яссминн ещё предоставит нам такую возможность, — в подтверждении слов Николь обронила Аморэтт, сидевшая напротив сестры.

Эмирэнн понимала, что Николь поступила правильно, не позволяя царице покинуть защищённую территорию, охваченную яростью. Хотя гнев иногда придавал Эмирэнн сил, позволяя ей легко справляться с врагами, сейчас он мог сыграть с ней злую шутку. Противник, с которым ей предстояло столкнуться, был не просто опытным. Он был хладнокровным стратегом, который мог использовать любую ошибку в свою пользу. Эмирэнн быстро взглянула на Аморэтт, которая молча наблюдал за сестрой. Ее спокойствие напоминало ей о необходимости трезвого расчёта. Она начала обдумывать план действий, стараясь подавить бурю внутри себя, но вдруг вспомнила, что у неё есть ещё одна обязанность.

— Николь. Саша говорил, чем он сейчас занимается?

— Нет, моя царица.

— Отличный из тебя наставник, сестрёнка, — прозвучал сарказм в сторону Эмирэнн.

— Ничего страшного, — проговорила она. — Всё только началось.

— Ладно, вы тут разбирайтесь со своим парнем, а мне пора. И кстати, не забудь, пожалуйста, завтра я жду Дианнэй в гости. И еще не лезь никуда одна, — попросила Аморэтт.

Попрощавшись с сестрой, Аморэтт через вновь открытые врата вернулась в Дараннгард.

Глава 36

В мягких тапочках, со второго этажа, медленно спускалась Дианнэй, ещё полностью не окрепшая, но вполне в состоянии самой передвигаться по особняку. Эмирэнн с Николь были на той самой террасе, на которой Саша был вынужден ждать окончания разговора двух сестёр. Дианнэй, закутавшись в короткий, ванильного цвета халат, в который её впоследствии переодела Николь, освободив её раненое тело от окровавленной и местами порванной, после падения, одежды, направилась на кухню, где принялась готовить себе кофе с молоком. Даже несмотря на то, что создатели не нуждались в пище, воде и сне, пробыв долгое время среди людей, Дианнэй изредка пробовала земные напитки и еду, дабы не привлекать к себе излишнее внимание, тем самым ни сеять среди людей страх и панику. Ведь человечество до определённой поры не должно знать об их существовании.

Девушка навела себе теплый напиток, и отправилась на веранду, около которой Саша с ней встретились в первый раз. Проходя мимо моей комнаты, она заглянула в помещение, но, поняв, что никого в нем нет, направилась дальше по коридору. Зайдя на веранду, она села на устланную тёплым пледом скамейку, поставив чашку рядом с собой на невысокий декоративный столик. О чём она думала в этот момент, можно лишь догадываться, поскольку за последние два дня, ей пришлось пережить немало потрясений. Время шло к вечеру, но Дианнэй не собиралась уходить, и возвращаться в спальню, поэтому она спокойно сидела и допивала мелкими глотками кофе. Спустя некоторое время она услышала в коридоре тихие шаги.

— Саша? Если это ты, то я здесь, а если это мама, то меня здесь нет, — обронила девушка, не спеша допивая почти остывший напиток.

— Это я, привет, — поприветствовал Саша девушку, выходя из коридора. — Как ты себя чувствуешь?

— Уже лучше. Спасибо.

— А где Эмирэнн?

— Тебя только на взрослых женщин тянет?

— В каком смысле?

— В прямом. С молодой девушкой ты посидеть не хочешь? Может, мне скучно и хочется поговорить.

— Ты об этом. Давай поговорим, я не против. К тому же твоя мама любит часто покомандовать, а это меня уже изрядно достало.

— Ты даже не представляешь, как я тебя понимаю.

Они оба улыбнулись и начали говорить более дружелюбно, открываясь друг другу. Они свободно обсуждали всё, что приходило им в голову. Дианнэй с увлечением рассказывала о своих путешествиях по этому удивительному миру, делясь воспоминаниями о местах, которые она посетила. Она говорила о занятиях, которые сделали её жизнь интересной, и о времени, проведённом в Дараннгарде — красивом городе, полном тайн.

Дианнэй описывала его архитектуру: стены из белого камня с красивыми узорами, высокие башни, которые тянулись к небу, и широкие улицы, вымощенные гладким мрамором. Она также рассказала о дворце, где всё было очень роскошно. Молодой человек, слушая её, уже начал восхищаться этим миром, но Дианнэй упомянула нечто новое для него. Это были комнаты для отдыха и расслабления.

В этих просторных залах с мягким светом и приятными ароматами можно было отдохнуть после долгих встреч или путешествий. Особенно Дианнэй выделила огромную ванну, окружённую мозаичными стенами с изображениями мифов. В этой ванне, наполненной тёплой водой с лепестками роз и маслами, царицы проводили часы, наслаждаясь покоем. Она описала, как пар поднимался к высокому потолку, создавая уютную атмосферу.

Дианнэй также рассказала о великолепных покоях дворца с высокими потолками, украшенными золотом и фресками, а также о садах, которые окружали внутренние дворы. Эти сады были настоящим оазисом, где можно было укрыться от жары. Там росли экзотические растения и цветы, а в центре каждого сада журчал фонтан с прохладной водой. В таких местах было приятно находиться, наслаждаясь тишиной, которую нарушало пение птиц и шуршание листьев на ветру.

Саша внимательно слушал Дианнэй, но когда пришло время рассказывать о себе, он говорил о своей жизни, которая казалась ему скучной и неинтересной. Он чувствовал грусть и беспорядок в своих днях. Честно говоря, ему не хотелось делиться своими обычными делами после того, как она рассказывала о дворце и всех красивых вещах. Каждый раз, когда Дианнэй спрашивала его о жизни, он только вздыхал. Дианнэй смотрела на него так, будто понимала его без слов. В конце концов, Саша совсем замкнулся и просто мычал в ответ на её вопросы.

— Я что-то не то спрашиваю? — удивлённо посмотрела Дианнэй. — Я поняла. Лезу туда, куда не надо.

— Ты здесь не причём. Мне интересно послушать тебя. Про дворцы и прочее.

— Согласна, это интересно, но мне хочется узнать больше о тебе.

— У меня скучная жизнь.

— Постой, ты говорил, что у тебя есть девушка. Как её зовут?

Саша знал, что эта тема снова появится, и что именно Дианнэй её поднимет, но он больше не хотел врать. Её прямота всегда заставляла его чувствовать себя неуверенно и слабым. Он начал нервничать, почесывая затылок, и мысленно звал Эмирэнн, надеясь, что она как-то поможет ему избежать этого разговора. Когда Дианнэй увидела его растерянность, она прищурила глаза, как хищник, заметивший слабое место в своей добыче, и начала щелкать языком, ожидая его ответа. Сначала Саша нахмурил брови, пытаясь выглядеть спокойным, и отвёл взгляд в сторону, но, встретившись с Дианнэй глазами, он понял, что её вопрос был не просто любопытством, а частью её хитрой игры.

— У меня нет девушки. Я соврал. Только не говори об этом Эмирэнн, — попросил он девушку. — И Николь тоже. И Аморэтт. Ей особенно.

— Я и не думала, — понимающе взглянула Дианнэй. — А как так получилось? Ты, симпатичный парень, видно, что умный, вежливый никогда не грубишь и талантливый. Правда, немного стеснительный. Но это нормально, ничего страшного в этом нет.

— Не знаю, так вышло. Но ты не подумай ничего такого. Мне нравятся девушки.

— Я знаю. Я видела, как ты смотрел на меня. С этим у тебя всё в порядке. Стопроцентный мужик, — она улыбнулась, проведя перед собой открытой ладонью. — Обязательно придёт время, и ты встретишь ту, которую полюбишь. Которая в свою очередь полюбит тебя.

Дианнэй внимательно смотрела на юношу, её глаза излучали теплоту и понимание, словно отражая свет далёкой звезды. Её губы слегка приоткрылись, будто она хотела сказать что-то, но передумала, позволяя тишине заполнить пространство между ними. Было видно, что она искренне разделяет его чувства и верит в каждое слово, которое он произносил. Словно находя в них нечто важное, истинное и даже немного утешительное. Её руки, сложенные на коленях, слегка дрогнули, выдавая внутреннее волнение, но она сохраняла спокойствие, стараясь быть для него опорой в этот момент.

— Было бы отлично, — вздохнул он, поджав губы.

— Жаль, что моя мама не может тебе помочь с этим вопросом.

— Попробую справиться сам.

— Если хорошенько подумать, то наставник не должен просто так отдавать приказы и смотреть за их исполнением. В первую очередь он должен помогать своему подопечному. Создавать вокруг него такие условия, которые помогут ему спокойно выполнять свои обязанности. Это касается и здоровья подопечного, и его элементарных потребностей. Насколько мне известно, такие как ты, так или иначе, получают помощь от своих наставников.

— Но я стал подопечным совсем недавно. К тому же у вас и без меня хватает проблем.

— Согласна. Но если тебе интересно, то наставник должен сопровождать своего подопечного от самого рождения до того, как второй достигнет поставленной перед ним цели.

— Но я ведь не совсем ее подопечный.

— Советую поинтересоваться. Возможно, мама сможет помочь тебе с проблемами в личной жизни. И по поводу безопасности уточни. Сломанные кости или болезни могут испортить тебе и без того нелегкую жизнь.

Саша удивился тому, что рассказала Дианнэй. Её слова звучали просто, но в них скрывалась неожиданная глубина. Он понял, что Эмирэнн не рассказала ему всё, чтобы не перегружать его заботами. Не хотела отвлекать от главного, что сейчас требовало его внимания. А Дианнэй, сама того не осознавая, сделала для Саши больше, чем могла представить. Она как будто случайно открыла ему глаза на то, что раньше было скрыто за завесой обыденности. Её голос, её интонация — всё это заставило его задуматься, увидеть мир с новой стороны, словно пазл, который внезапно сложился в цельную картину.

— Спасибо, обязательно поинтересуюсь.

— Всегда рада помочь. Если потребуется что-то еще, обращайся. Кстати, возвращаясь к теме одиночества и девственности. Если хочешь… Если ты заинтересован, я могу помочь с этим, — девушка улыбнулась и подмигнула.

— В каком смысле помочь? — Саша поперхнулся воздухом от неожиданной фразы.

— Не конкретно я, а девушка, которая за определённое вознаграждение лишит тебя невинности, — шёпотом проговорила Дианнэй.

— Проститутка, что ли?

В этот момент в коридоре послышались голоса, и шум.

— Нет, Саша, не проститутка, — договорила тихо Дианнэй, смотря на проём, из которого через секунду показалась Эмирэнн, а следом за ней Николь.

— Вот ты где, — сказала Эмирэнн, смотря на свою дочь, и тут же перевила взгляд на Сашу. — И ты здесь. Привет.

— Привет.

— Ты хоть предупреждай, когда куда-то уходишь. Мы тебя обыскались, — говорила спокойно Эмирэнн, понимая, что и Саша там также присутствует. — Саша, а ты давно здесь?

— Около часа. Может больше.

— И главное тихонько тут сидят. Секретничали? — прищурилась Эмирэнн.

— Конечно, нам же заняться больше нечем, — посмотрев на мать, ответила Дианнэй,

— Ладно тебе. Пойдёмте лучше в зал.

Дианнэй неохотно посмотрела на маму и Николь, а потом первой пошла в дом, взяв с собой пустую чашку. Остальные, кто был на террасе, медленно последовали за ней. Когда они вошли в зал, каждый занял свое место. Дианнэй, держась за бок, аккуратно легла на большой диван, закинув ноги на спинку. Николь осталась стоять у лестницы, скрестив руки за спиной, а Саша сел в удобное кресло у колонны. Эмирэнн, стоя напротив Саши, иногда поглядывала на него.

— Что? — спросил Саша, смотря на Эмирэнн.

— Это мамино кресло, — подняв голову, обронила Дианнэй. — Она некому не разрешает в нем сидеть. Правда мам?

— Что за бред. Я не говорила, что оно моё, — Эмирэнн подняла глаза вверх и скрестила руки на груди. — Мне просто в нём удобно.

— Как и всем, — бросила Дианнэй.

— Всё хорошо, я пересяду, — сказал Саша, поднявшись с кресла, и пересев на другой, небольшой диванчик.

— Спасибо. Видишь дочь. Галантный, вежливый мужчина, уступает место даме, — обронила она, располагаясь в кресле.

— Уступил? Да ты его просто согнала мам, — покачала Дианнэй головой глядя на мать. — Стояла и как обычно сверлила взглядом.

— Ты не забыла, завтра в полдень, ты отправляешься в Дараннгард, — проронила Эмирэнн.

— Не забыла, — пробурчала девушка.

— А как твои успехи? — обернувшись к юноше, поинтересовалась Эмирэнн. — Ты был в особняке, а я не нашла на тебя время.

— Можно вопрос? — Саша посмотрел на наставницу.

— Конечно.

— А ты мне всё рассказала про подопечных? — взглянул он на наставницу.

— Да, всё, что тебе необходимо знать, а в чём дело?

— Есть проблемы, с которыми ты могла бы мне помочь.

— Понимаю. Но если ты не заметил, у нас сейчас одна проблема. Сперва мы должны разобраться с ней.

Поднявшись с дивана, Эмирэнн пошла на кухню, на которой тут же загорелись мелкие потолочные лампы. Сашу переполняла усталость, и неприятное чувство после того что он услышал от Эмирэнн. Дойдя до стола, он оперся на него обеими руками, и начал медленно раскачивать тело, затем резко развернулся и не спеша потопал в зал.

— А что будет если со мной что-то случится? — проронил Саша.

— А что с тобой может случиться? — с недоумением посмотрела Эмирэнн.

— Если я пострадаю. Что тогда будет?

Эмирэнн внимательно посмотрела на своего подопечного, прищурив глаза, как будто пыталась заглянуть ему в душу. Она была удивлена его вопросом — в нем чувствовалась странная смесь смелости и неуверенности. Такого она еще не слышала от Саши за все время их общения. На мгновение ей показалось, что юноша что-то скрывает, и это чувство не давало ей покоя. Она подумала, что в последнее время он не совсем честен с ней. Это ее немного беспокоило.

— Я чего-то не знаю? Ты что-то утаиваешь от меня? Я готова тебя выслушать, — спокойным голосом говорила Эмирэнн.

— Допустим на меня нападут.

— Останешься в особняке, и на тебя никто не нападет, — схватив с корзинки виноградину и бросив себе в рот, ответила Эмирэнн.

— А если я что-нибудь сломаю? Случайно. К примеру, руку или ногу.

— Обратишься к Николь, она тебя починит. А к чему такие вопросы? Раньше тебя это не интересовало.

— Дианнэй посоветовала спросить.

Эмирэнн холодно посмотрела на дочь и бросила в рот еще одну виноградину.

— Правда? А что еще она посоветовала тебе сделать?

В комнате было немного неспокойно, как будто что-то невидимое проходило между людьми. Дианнэй посмотрела на маму и увидела, что она чуть-чуть нахмурилась. Дианнэй пожала плечами, чтобы не показывать, что она волнуется.

— Я просто посоветовала. Что в этом такого?

— Ничего. Давай это будет первый и последний раз, когда ты дала совет моему подопечному. Договорились?

Дианнэй закрыла глаза, чувствуя, как горячий комок подступает к горлу, и отвернула голову, чтобы скрыть свои эмоции. Её руки дрожали, а дыхание стало неровным, словно любая попытка успокоиться только усугубляла боль. Тихий шорох ветра за окном казался ей оглушительным, но она продолжала лежать неподвижно, борясь с нахлынувшими чувствами.

— Моя царица. Возможно мне стоит приготовить что-нибудь успокаивающее. К примеру, чай?

— Да. Нам всем сейчас нужно успокоиться, — медленно проговорила Эмирэнн не отрывая глаз от дочери. — И музыку включи, успокаивающую. На твой выбор.

— Как скажите.

Николь, услышав, что все согласны, с улыбкой направилась на кухню, чтобы приготовить чай. Она аккуратно достала из шкафа фарфоровый чайник и выбрала ароматный чай с нотками бергамота. Через минуту на первом этаже зазвучала спокойная классическая музыка, создавая уютную атмосферу. Эмирэнн одобрительно кивнула, наслаждаясь мелодией, и, поправив прядь волос, подошла к Саше и Дианнэй, которые тихо обсуждали что-то у окна.

— Давайте успокоимся. Сейчас у нас одна проблема. Есть реальная угроза, и пока мы ее не устраним, Саша останется в особняке, а Дианнэй отправится домой. На данный момент — это единственная проблема, которая касается каждого. Все остальные вопросы будем решать после того, как все закончится.

Эмирэнн говорила серьезно, и в ее словах была четкая логика, основанная на ее жизненном опыте. Она не хотела, чтобы Саша или Дианнэй пострадали, и была готова сделать все ради их безопасности. Для нее они были важнее всего на свете. Они значили для нее больше, чем она сама. Больше чем ее репутация или гордость. Да, Саша, ее подопечный, разочаровался в ней, как когда-то и ее собственная дочь. Эмирэнн уже привыкла к боли потерь и предательств, но она знала одно: прежде всего, она должна думать о тех, кто ей дорог.

Возвращать Сашу домой было слишком опасно. Эмирэнн знала, что Яссминн, скорее всего, обрадуется этому, но она не могла позволить себе рисковать. Оставлять дочь в особняке тоже было небезопасно. Этот дом с его темными коридорами не подходил для молодой девушки. Эмирэнн решила, что лучше всего отправить дочку туда, где ей будет хорошо и безопасно — в ее родной дом. Там хотя бы не было той угрозы, которая, как невидимое облако, нависла над особняком.

Что же касается самой Эмирэнн, то ей придется стать той самой царицей, которой она и должна быть по праву рождения. Она должна принять вызов, разобраться в хитросплетениях дворцовых интриг и найти ответы на вопросы, которые терзали её душу. Однако Эмирэнн не хотела втягивать в эту опасную игру свою младшую сестру, чья невинность была для неё важнее всего. Но, несмотря на это, она не видела другого выхода. Ей придется вступить в схватку, где ставки будут невероятно высоки, и защитить всех, кто ей дорог, даже ценой собственного спокойствия.

Теперь Эмирэнн обязана примерить на себя роль не просто правительницы, но и опоры для своей семьи и народа. Это будет непросто, ведь ей предстоит встать против той, кого она когда-то считала своей второй сестрой, человеком, которому доверяла больше, чем себе. Предательство ранит сильнее любого оружия, и эта рана будет кровоточить ещё долго. Но чтобы всё это наконец закончилось, чтобы мир вернулся в её земли, Эмирэнн должна пойти против множества правил, нарушить законы, которые веками считались нерушимыми, и принять вызов далекого прошлого.

Эпилог

Ночь была прохладной, воздух пропитан сыростью, словно предчувствием надвигающейся беды. Листва шумела под порывами ветра, её шелест напоминал шёпот множества голосов, а отдельные листья, словно уставшие от борьбы, медленно опадали с ветвей. На горизонте то и дело вспыхивала молния, освещая тёмные облака, которые грозно сгущались, будто собираясь обрушить всю свою ярость на землю. Надвигался шторм, и с каждым мгновением напряжение усиливалось.

В особняке царила тревожная тишина, которую нарушали звуки ветра и редкими ударами грома вдали. Никто из находящихся внутри не мог сомкнуть глаз. Каждый был погружён в свои мысли, пытаясь предугадать, что принесёт эта ночь. Саша, сидя у окна, пристально смотрел на горизонт. Он чувствовал, насколько всё серьёзно. Его сердце сжималось от тревоги, но одновременно он испытывал благодарность за то, что ему позволили остаться в этом старинном особняке. Здесь, среди толстых стен и тяжёлых дверей, он надеялся быть в безопасности.

Однако он не мог избавиться от мысли, что опасность ближе, чем кажется. Противник Эмирэнн был жесток и хладнокровен. Ему не нужно было долго размышлять, чтобы выбрать жертву. Очевидно, он знал, что у царицы появился подопечный, и Саша понимал, что это делало его мишенью. Яссминн движимая жаждой мести, не упустила бы возможности ударить Эмирэнн по самому больному месту, чтобы ещё сильнее усугубить её страдания за ту давнюю трагедию, которая лишила ее дочери.

Дианнэй была напугана не меньше, чем Саша. Ее руки дрожали, а сердце колотилось так сильно, что казалось, оно вот-вот вырвется из груди. Она успела столкнуться с противником и поняла, насколько он опасен: его движения были быстрыми, почти нечеловеческими, а в глазах читалась холодная жестокость. В стенах своего родного дворца она будет в безопасности, окруженная верными стражами и толстыми каменными стенами, но тревога за мать не давала ей покоя. Мать, которая готова пожертвовать всем, чтобы защитить дочь, должна будет снова взять в руки оружие и встать на пути врага. Дианнэй не могла простить себе мысли, что из-за нее кто-то, особенно близкий человек, может пострадать. Она молила небеса, чтобы ей никогда не пришлось испытать того ужаса, который пришел из прошлого, и чтобы тень этого кошмара не омрачила их будущее.

Эмирэнн оказалась самой сосредоточенной из всех. На ее плечи легла огромная ответственность, от которой зависели судьбы близких ей людей. Каждое утро она начинала с долгих размышлений, пытаясь найти выход из сложившейся ситуации. Она переживала не только за своего подопечного, который нуждался в ее поддержке и защите. Но и за свою дочь, чье будущее могло оказаться под угрозой. Эмирэнн часто ловила себя на том, что думает о том, как ее решения могут повлиять на жизнь ребенка. Она понимала, что отступать нельзя, ведь каждый шаг назад мог обернуться катастрофой.

С каждым днем давление усиливалось, но Эмирэнн находила в себе силы двигаться вперед. Она должна была найти способ решить эту сложную проблему, несмотря на страх и сомнения, которые иногда подкрадывались к ней в ночной тишине. Приняв вызов, она начала готовиться к решающей схватке с Яссминн, женщиной, чьи намерения были столь опасны, сколь и непредсказуемы. Эмирэнн знала, что это была не просто борьба — это была битва за спокойствие и безопасность тех, кто ей дорог. В ее голове постоянно мелькали образы дочери и подопечного, их лица напоминали ей, ради чего она сражается.

Каждую деталь предстоящей встречи с Яссминн мудрая царица продумывала до мелочей. Она изучала слабости противника, искала союзников и разрабатывала стратегии. Это была не просто физическая подготовка, но и эмоциональная: Эмирэнн училась подавлять страх и сомнения, чтобы не дать им затуманить ее разум. Она знала, что только победа позволит им жить без страха, не оглядываясь назад.