Преступления могло не быть

Преступления могло не быть. Рассказ.

Случилось непостижимое. По своей сути страшное. Произошло преступление. В августовский день на дороге Верхние Уки - Поспелово перевернулась машину, ушла в кювет.
Как короткое телеграфное сообщение прозвучал тогда сигнал в милицию и в больницу. В милицию потому, что дорожная авария, в больницу – гибнет человек…
Почему был омрачен тот августовский день, где истоки свершившегося преступления?
Шофер Л. Иванов на водительской работе не первый год. Как он сам признал, с 1955 года водит машину. Но уже слишком большая тяга у Иванова к спиртным напиткам. Позволяет себе выпить и на работе. Не будем говорить о том, что «зеленый змий» тот зверь, который погубил сотни душ. Это и так неоспоримо. Но если из-за алкоголика или просто пьяницы гибнет молодой. Только встающий на ноги человек, если только благодаря стечению обстоятельств не погибло еще три, тогда разговор пойдет дальше. Тут уж дело в ответственности человека за жизнь других. В его совести.
… Четверо мальчишек «голосовали» на дороге. Проходили машины. Большинство из них везло хлеб на ток. До краев полные, спешащие на хлебоприемный пункт, они, безусловно, не брали пассажиров.
 Шофер Л. Иванов ехал из Ориково. Душа у него вскипала. Его мучила «жажда», он хотел пить. Заехав в Верхние Уки, Иванов попросил попить у неизвестной женщины, а та угостила водителя… брагой. То ли от браги, то ли от еще ранее выпитого крепкого, пробудился в Иванове лихач.
Лихача на предупредительных плакатах рисуют в двух видах: вначале – этакий улыбающийся хлопчик с розовыми щечками и самодовольным оскалом зуб. А потом – гримасное, фиолетовое изображение калеки. Знал Иванов такие предупредительные плакаты, ведал, что ездить выпившим на машине воспрещается. А когда знающий совершает проступок, его действия вдвойне наказуемы.
Итак, четверо мальчишек «голосовали». Иванов остановился и взял пассажиров. А разогнавшись, загнал машину в кювет. Ударила, видимо в голову «сила" браги, сказались напряженные дни – и машина пошла как ей заблагорассудится. Она перевернулась и … двое пассажиров школьников вылетели сразу, двое, удержавшись, упали оземь потом. Ехавший навстречу шофер Н. Колчанов, увидев происшедшее, быстро остановил машину, отдал распоряжение сестрам Потаповым принести воды. То есть по всем нормам человеческой морали Колчанов поступил правильно. Он помог выбраться Иванову из кабины. Тут-то бы, придя в себя, стоило шоферу позаботиться, спросить хоть о здоровье пассажиров. Но Иванов не только не принял участия в спасении Лени Николаева, он даже буркнул что то в таком роде:
- Бросьте в канаву, отойдет…
А Леня не отошел, он даже не вымолвил ни словечка. Только белее стены стал, потом по телу пошла синь, и в бессознательном состоянии мальчика отправили в больницу. Опять же позаботились об этом другие люди. Иванов испугался. Он бросился в лес прятать временный водительский талон. В нем говорил инстинкт самосохранения. О людях, которым больше, чем кому-либо нужна помощь, он не думал. Началось все с обыкновенной выпивки, а окончилось – преступлением. Следственные органы квалифицировали состав преступления по статье 211 части 2-1 уголовного кодекса.
И вот суд. До этого были похороны девятиклассника Лени Николаева. Тяжелую скорбь разделяли с матерью Лени, Николаевой люди села Марьяновка, не оставили в те тягостные минуты ее соученики Лени.
Допрошены свидетели, выслушана обвинительная речь прокурора, сказал свое слово адвокат. На скамье подсудимых отец четырех детей. Он полностью признает свою вину. Позднее раскаяние только. Сколько раз предупреждали Иванова на работе, лишали его на некоторое время водительских прав, но все не пошло впрок. Теперь, когда по вину Иванова погиб человек, он раскаивается. На скамью подсудимых не усадишь то зло, которое дало толчок к совершению преступления. Это та брага, которую выпил Иванов, та водка и вино, что привели Иванова на скамью подсудимых.
Суд идет. Как знак уважения к советскому суду встают люди.
«Именем Российской Федерации…" – звучат слова судьи Екатерины Алексеевны Копыловой. Народный суд приговорил Л. Иванова к 7 годам лишения свободы.
А судебного следствия могло и не быть… Если бы не пристрастие к выпивке, если… Много «если», а надо, чтобы их не было вовсе.