Судьба дикого гуся - подранка. Глава. 28 Роман

Глава. 28                Чудесное спасение.


Природа не стареет, вместо увядших произведений она рождает новые.

Николай Гаврилович Чернышевский (12 [24] июля 1828 г. — 17 [29] октября 1889 г.) — русский литературный критик, революционер-демократ, теоретик утопического социализма, философ-материалист, публицист и писатель.


Невыносимая стужа пробирала до самых костей, движения зверобоя стали неуклюжими и неловкими. Измученный и замёрзший Кузьма еле волочил ноги. Мысли в голове путались и теряли ясность.

Вездесущий холод безжалостно и нагло заползал под одежду, сковывая тело, вымораживая кровь и мозг.

Ставший за время долгого перехода совершенно бесчувственным и безучастным, зверобой двигался вперёд механически, почти в полубессознательном состоянии. Как все же ничтожен человек в борьбе со стихией !

Безвыходность потрясла охотника. «Нет ! Я не хочу стать пищей воронов ! Не сдамся !» - думал он. И рёв неукротимого порыва ветра, обещавшего верную гибель, казалось, силой своей вливал в человека новые силы, мощью своей подымал его волю.

Таёжника охватило страшное желание жить ! Никогда ещё окружающий мир не был для него столь желанным и прекрасным.

Всё это только теперь он по - настоящему приблизил к себе, вобрал в себя и не хотел потерять навеки.

Мрачные мысли отошли, так отходят тучи вечером к востоку, так золотятся последние, но сильные и чистые лучи вечного солнца. «Нет, ещё не всё кончено !» - молнией обожгло его сознание.

Где - то в глубине души, вопреки доводам рассудка всё - таки тлела ниточка надежды. Она не оставляла равнодушным, не давала покоя, убеждала, что не всё кончено, что есть на свете чудеса.

Охотник поддался этому состоянию. Вот и знакомая засека встретилась на пути охотника. Вдруг он заметил какой - то тёмный силуэт.

Это стоял чёрный, обугленный летним пожаром, толстенной ствол могучей сосны. Увидев заветный ориентир, зверобой радостно зашагал дальше в глубь хвойной густой тайги.

Вот и зимовье показалось, обустроено на стане таёжников всё было сделано на совесть. «Да – мелькнула радостная мысль у Кузьмы – одолели мы тебя змею подколодную - смерть ! Значит пока ещё поживём !».

Это была невероятная и потрясающая схватка со смертью. А безобразная старуха смерть – была нынче, ох, как рядом !

Так близко, что он, кажется, был в состоянии слышать шорох её чёрных, траурных одежд и видеть из под савана капюшона её радостную ухмылку !…

Старуха – смерть клацнула кровавыми челюстями и нанесла охотнику молниеносный удар остро отточенной косой, но увы, промахнулась !

И тут мозг охотника пронзила простая, но резонная мысль: «Может в книге
Судьбы всё давно подробно уже прописано, что с нами произошло и будет в дальнейшем, и очень хорошо, что мы этого не знаем, иначе жить было бы страшно и скучно».

С каким наслаждением он сейчас появился бы там и у  знакомого порога сбросил бы с плеч таёжные невзгоды, мучительные неудачи и километры, разделяющие его с родным домом ! Всё - таки не зря говорили древние мудрецы: «Дорогу осилит идущий !» - и Кузьма оказался в их рядах.

Рядом с охотничьей избой располагались три подсобных строения.

Одно - для складирования дров, во втором небольшая, но уютная банька с предбанником, в третьем на высоком столбе на высоте нескольких метров над землёй находилось укромное сооружение из толстых, но коротких брёвен под названием – лабаз !

Вот только построил его Кузьма не низко к земле, а наоборот расположил высоко на длинных опорах, да и по размеру не очень большой: человеку там сложно разместиться.

А появилась такая практика ещё в древние времена: по крайней мере в Сибирской глуши, коренные народы использовали такую же планировку на своих стойбищах.

В центре, как правило, располагался чум, который и являлся основным жильём для семьи, а рядом - такая вот избушка – «лабаз», на высоких опорах.

Русские охотники подхватили, переняв данную традицию и также, возле охотничьего зимовья начали возводить деревянное строение на высоком столбе.

Продолжение следует …