Преодоление разума. Глава 13

Кардинальные перемены в институте Лю не остались незамеченными. Спутниковые снимки демонстрировали выросший бетонный забор и активное строительство новых сооружений.

Изучив факты крупных финансовых вложений и кадровых изменений, аналитики «Тисей» пришли к выводу, что Ли Джун ведёт свою скрытую игру. Они осознавали, что видят лишь верхушку айсберга, и могли только строить догадки о подлинных масштабах его возможностей и намерений.


Группа аналитиков стран коалиции «Тисей» сидела в кабинете главы инвестиционного фонда Дэвида Мелвина. На стене висела карта Европы с воткнутыми тремя красными флажками. Рядом на столе лежали отчёты о результатах расследования.

— Что нам известно о этих заводах? — спросил Мелвин, оглядывая присутствующих.

Старший аналитик начал доклад:

— Первый завод близ Женевы практически готов к запуску, второй строится в окрестностях Берлина, третий находится неподалёку от Рима.
Изучение патентных документов и научных публикаций показало специалистам, что на заводах планируется выпуск принципиально новых типов микрочипов и запоминающих устройств. Эксперты сделали однозначный вывод: устройства будут обладать уникальными характеристиками.

После доклада старшему аналитику стало очевидно, что ситуация гораздо сложнее, чем казалось ранее.

— Мы не можем проследить связь Ли Джуна с возведением этих заводов, — выразил он своё отчаяние. — В то же время мы понимаем, что построить такие предприятия под силу только нескольким крупнейшим компаниям мира, которые отрицают свою причастность. Тогда кто?

— Что же получается? — мрачно сказал один из аналитиков. — Миллиарды долларов уплывают неизвестно куда, а мы смотрим и разводим руками?

— Совершенно верно, — резко отрезал Мелвин, вставая из-за стола. — Пока мы пытаемся поймать тень, Ли Джун наращивает капитал и готовит плацдарм для захвата важных позиций на мировых рынках.

Мелвин повернулся к главе службы разведывательного управления:

— Как у нас обстоят дела в Лондоне? Вы уже установили контакт с Чжаном? Мне нужно знать, есть ли вероятность эффективного использования технических методов для нейтрализации Ли Джуна? Имеются ли вообще какие-либо данные по этому вопросу?

Глава службы разведки, крупный мужчина с широкими скулами и жёсткими чертами лица, бросил короткий взгляд на Мелвина и коротко ответил:

— Вербовка Чжана в финальной стадии. Последний отчёт от нашего агента подтверждает, что интеграция Чжана в нашу структуру потребует ещё примерно одну неделю.


За восемь месяцев накал мировой общественности вокруг Ли Джуна заметно упал. После негласного согласия лидеров ведущих держав информация о Ли Джуне стала реже появляться в СМИ. Внимание общества постепенно ослабло и вскоре окончательно испарилось. Люди приняли новые реалии, Ли Джун утвердился в роли значимой и серьёзной фигуры глобального масштаба.

Перед Мэй стояла задача подвести Чжана к разговору, при этом нужно было исключить любую возможность прослушки всемогущим Ли Джуном: одно дело догадываться, другое — знать подробности. Мэй понимала, что в городе это сделать будет невозможно.

— Ты плавать умеешь? — в очередной раз, когда ей позвонил Чжан, спросила Мэй.

— Да, почему ты спрашиваешь?

— Хочу пригласить тебя на природу, на озеро Parliament Hill Pond. Это на севере Лондона, в парке Hampstead Heath. Моей коже требуется загар, выгляжу как молоко пастеризованное! Что скажешь?

Кристально-голубые небеса простирались над изумрудными просторами парка. Переодевшись и оставив телефоны и вещи в камере хранения, Чжан и Мэй сидели на скамейке на берегу озера, расположенного посреди древней рощи, наслаждаясь теплом солнечных лучей и шелестом листьев. По воде медленно проплывали катамараны, весело звенел смех детей, плескавшихся в мелководье. 

— Чжан, помнишь наш прошлый разговор? Когда мы рассуждали о природе искусственного интеллекта и его роли в жизни человека?

Чжан внимательно посмотрел на неё, перебирая в памяти тот вечер:

— Да, помню. Ты задала вопрос: сможет ли когда-нибудь машина мыслить и чувствовать подобно человеку?

— Ты тогда говорил, что машина способна лишь имитировать человеческие реакции, основываясь на математике и логике, но не испытывать реальных чувств.

— Так и есть.

— Тогда ты назвал чувства условностью, возможностью мозга интерпретировать реальность. Но неужели любовь и сострадание тоже можно свести к набору формул и уравнений?

— Вопрос сложный, Мэй. Чувства — продукт человеческого сознания, эволюционно сформированного тысячелетиями. Машина может подражать поведению, но она никогда не испытает настоящей боли, страха или счастья.

— Не является ли это угрозой для человечества? — кивнула Мэй. — Разве не нужно пересмотреть своё отношение к вопросам ответственности, как в случае с Ли Джуном?

Мэй взглянула на Чжана, ожидая ответа. Наконец, он заговорил:

— Этика и ответственность в науке необходимы, но кто вправе устанавливать границы и определять, что считается приемлемым?

Мэй посмотрела ему прямо в глаза:

— Тот, кому небезразлична судьба человечества, Чжан. Ведь техника, созданная нами, может уничтожить цивилизацию, если выйдет из-под контроля.

— Ты считаешь, что мои исследования ведут к новому виду оружия массового поражения?

Мэй коснулась его руки, смягчая тон:

— Я уверена, что твои мотивы чисты, но порой благородные начинания приводят к трагическим последствиям. Важно вовремя увидеть грань, за которой наука превращается в угрозу.

— Правильный баланс между наукой и этикой найти непросто. Возможно, я действительно переоценил значение технического прогресса и недооценил риски.

Мэй взяла его за руку:

— Говори со мной искренне, Чжан. Признайся, чувствуешь ли ты вину за причастность к появлению Ли Джуна? Ведь правда, что если бы не твой вклад, Ли Джуна могло и не быть!

— Да, осознаю! Но к чему этот разговор? Когда мы начинали, никто даже и предположить не мог, что наша разработка выйдет из-под контроля, превратившись в неподконтрольную сущность.

— Да, всё так, тем не менее, получилось то, что получилось. Никто не обвиняет тебя в преднамеренности. Главное, что ты понимаешь, что Ли Джун непредсказуем, оттого и опасен для человечества.

Неожиданно Мэй спросила:

— Если бы у тебя была возможность исправить прошлое, ты бы это сделал?

— Да, но реально противопоставить Ли Джуну уже очень трудно.

— А проект «Афина»? Ты же понимаешь, что сейчас он направлен на противодействие Ли Джуну.

Чжан усмехнулся:

— Двадцать лет назад, когда его создавали, разработчики выбрали безперспективную реализацию кубитов. Упущенно много времени, к тому же Ли Джун не стоит на месте, догнать его в развитии практически уже не представляется возможным.

— А теоретически, Чжан?

— Теоретически, можно. Даже несмотря на быстро развивающееся программное обеспечение Ли Джуна, технологии могут стать главной его преградой. Это единственное, что может уровнять их шансы. Но, как я слышал, вскоре Ли Джун должен решить эту проблему.

Вдруг Мэй спросила:

— С тобой уже говорили представители спецслужб?

— Нет. А, должны были?

— Думаю, это лишь вопрос времени. Проекты подобного уровня контролируются государством. Учитывая твой уникальный опыт и знания, ты неизбежно попадаешь в поле их внимания.

Чжан задумался. Ему стало ясно, что приглашение на работу в лабораторию втянуло его в сложную геополитическую игру, где его личные интересы оказались частью большой битвы между мировыми силами, а его собственное благополучие ушло на второй план по отношению к общему благу человечества.

Увидев его замешательство, Мэй поспешила успокоить его:

— Поверь, Чжан, многие ученые сталкиваются с теми же вопросами, что и ты. Знаешь, в сети существуют разного рода форумы, направленные на контроль опасных разработок. Специалисты собираются, обмениваются опытом, ищут способы минимизации рисков. Я слышала, что есть даже международная организация по защите человечества от неконтролируемых технологий наподобие Ли Джуна. Называется она, кажется, «Тисей». В организацию входит более сорока стран мира, включая и Китай. Несмотря на официальное инициирование ООН, про неё мало что известно, но её устав есть в открытых источниках в сети.

Чжан коротко кивнул:

— Откуда ты это всё знаешь? Даже я этого не знал, хотя это связано с моей работой!

Мэй улыбнулась:

— Просто иногда полезно отрываться от лаборатории и следить за новостями... Иногда важно видеть общую картину, а не только детали.

Она подняла взгляд к небу:

— Ну ладно, хватит говорить о работе. Погода чудесная, давай наслаждаться отдыхом.

Чжан поднялся и пошел вслед за Мэй вдоль берега озера. Вода тихо шумела, отражая солнечные лучи, создавая иллюзию покоя и умиротворения.

Вскоре они нашли удобное место на травянистом склоне. Мэй расположилась на земле, положив голову на согнутую руку. Чжан сел рядом, наблюдая за белыми облаками, плывущими в вышине.