Деревень моих древних коренья

Над туманной рекой, над Шилокшей,
Где закат догорает в воде,
Спит деревня под сенью поблёкшей,
Словно витязь в последней беде.

Топоровская… Имя, как эхо,
Прозвучит из ушедших мне лет.
Крыши небом укрыты, как мехом,
И в окошках мерцающий свет.

Покосились заборы и срубы,
И крапива взяла своё в рост.
Только ветер целует мне губы,
Да рябины кивающий хвост.

Не одна мне деревня запала,
Ведь в Вадье — их целый венок.
Каждая в душу тропку втоптала,
Их хранит мой родной уголок.

***

Головинская с Ершовскою рядом,
Словно сёстры на старых холмах,
Провожали друг друга всё взглядом,
А теперь только ветер в полях.

Не осталось ни стен, ни устоев,
Лишь бурьян да полыни настой.
Ветер песню прощальную воет,
Нарушая пустынный покой.

А когда-то здесь жизнь бушевала,
Детский смех разносился окрест,
И гармонь до зари не смолкала,
Собирая  сватов, и невест.

***

На погосте, где храм величавый
К небесам устремлялся с холма,
Лишь бугры средь пожухлой отавы
Стережёт молчаливо зима.

И теперь здесь — гранитная стела
В память воинам, павшим в боях.
А цвет яблонь пробивается смело
Сквозь побеги травы на полях.

***

С холмов, где ветру дышится легко,
В озёрный холод, в синюю купель,
Две деревеньки смотрят далеко,
Храня времён ушедших колыбель.

Одна из них Дуроевской зовётся,
Другая — Павловской, что меньше.
Над ними быль туманом вьётся,
Скрывая то, что было прежде.

Хранят озёра скользкий след челнов,
И песни те, что унеслись далёко.
Лишь старых ив задумчивый покров
Стоит, как страж, в молчанье одиноком.

***

Оладьинская — сказка волшебная,
Что укрылась в безмолвной тиши.
Под откосом у ивняка древнего
Бани в ряд, для услады души.

А вокруг, до лесного предела,
Расстелились поля, как ковры.
Здесь природа сама захотела
Проявить все земные дары.

Ветерок над травой колыбельную
Шепчет тихо у сонных берёз.
И уносит тоску беспредельную
В мир мечтаний и сладостных грёз.

***

Средь полей, на равнине широкой,
Словно северный страж вековой,
Дор стоит, одинокий, высокий,
Охраняя покой родовой.

Он взирал на дороги и судьбы,
Провожал в дальний путь земляков.
Помнят избы и старые трубы
Тихий говор седых стариков.

Но умолкли былые беседы,
Зарастает крапивой крыльцо.
Лишь ветра пронесутся, как беды,
Постучав в нежилое окно.

***

Куракинской с Борисовской навечно
Судьбы омыты Ловзенгой-рекой.
Течёт она спокойно и беспечно,
Даруя умиротворенье и покой.

Здесь туман над полями клубится,
Пряча ивы в молочной тиши.
До Лобозной горы вереницей
Ели тянутся, стражи души.

В этих далях, туманных и мглистых,
Слышен шёпот ушедших веков.
Тени предков в просторах лесистых
Берегут наш покой и наш кров.

***

Тянет, тянет незримая сила
По заросшей тропинке пройти.
Всё, что сердце навек сохранило,
Начиналось на этом пути.

Я вернусь, чтоб к земле прикоснуться,
Где мой прадед ходил босиком.
Не даёшь ты мне в прошлом замкнуться,
Мой единственный, истинный дом.

Здравствуй, родина, боль моя, здравствуй!
Средь болот и безмолвных лесов.
Пусть свой век доживаешь без славы —
Ты основа моих всех основ.