Деревень моих древних коренья

Над туманной рекой, над Шилокшей,
Где закат догорает в воде,
Спит деревня под сенью поблёкшей,
Словно витязь в последней беде.

Топоровская… Имя, как эхо,
Прозвучит из ушедших мне лет.
Кровли небом укрыты, как мехом,
И в окошках — мерцающий свет.

Покосились заборы и срубы,
И крапива взяла своё в рост.
Только ветер целует мне губы
Да рябины кивающий хвост.

Не одна мне деревня запала,
Их раскинулся целый венок.
В душу каждая тропку втоптала
Как мне дорог родной уголок.

***

Головинская с Ершовскою рядом,
Словно сёстры на старых холмах,
Провожали друг друга всё взглядом,
А теперь обратилися в прах.

Не осталось ни стен, ни устоев,
Лишь полыни дурманящий дух.
Ветер песню прощальную воет,
Разрывая молчание вслух.

А когда-то здесь жизнь бушевала,
Детский смех разносился окрест,
И гармонь до зари не смолкала,
Собирая и сватов, и невест.

***

На погосте, где храм величавый
Устремлялся вершиною с круч,
Лишь бугры средь пожухлой отавы
Ловят редкий, блуждающий луч.

И теперь здесь — гранитная стела
В память павшим в жестоких боях,
А цвет яблонь пробивается смело
Сквозь забвенье на мёртвых полях.

***

С холмов, где ветру дышится легко,
В озёрный холод, в синюю купель,
Две деревеньки смотрят далеко,
Храня эпох минувших цитадель.

Одна из них Дуроевской зовётся,
Другая — Павловской, что ниже.
Над ними быль туманом вьётся,
И лес подходит к ним всё ближе.

Озёра помнят скользкий след челнов
И песни, что умчались безвозвратно.
А тень времён, сошедшая с холмов,
Дрожит в воде туманно и невнятно.

***

Оладьинская — сказка, не иначе,
Что укрылась в безмолвной тиши.
Под откосом, где ивняки плачут,
Бани в ряд для услады души.

А вокруг, до лесного предела,
Расстелились поля, как ковры.
Здесь природа сама захотела
Проявить все земные дары.

Ветерок над травой колыбельную
Шепчет тихо у сонных берёз
И уносит тоску беспредельную
В мир мечтаний и сладостных грёз.

***

Средь полей, на равнине широкой,
Словно северный страж вековой,
Дор стоит, одинокий, высокий,
Сберегая покой родовой.

Он взирал на дороги и судьбы,
Провожал в дальний путь земляков.
Помнят избы и старые трубы
Тихий говор седых стариков.

Но умолкли былые беседы,
Зарастает крапивой крыльцо.
Лишь ветра пронесутся, как беды,
Постучав в нежилое окно.

***

Куракинской с Борисовской навечно
Брега омыты Ловзенгой-рекой.
Течёт она спокойно, беспечно,
Даруя нам прохладу и покой.

Здесь туман над полями клубится,
Пряча вербы в молочной тиши.
До Лобозной горы вереницей
Ели тянутся, стражи души.

В этих далях, туманных и мглистых,
Слышен шёпот ушедших веков.
Тени предков в просторах лесистых
Берегут нерушимость основ.

***

Тянет, тянет незримая сила
По заросшей тропинке пройти.
Всё, что сердце в себе сохранило,
Начиналось на этом пути.

Я вернусь, чтоб к земле прикоснуться,
Где мой прадед ходил босиком.
Так и хочется в прошлом проснуться…
Мой единственный, истинный дом.