на конкурс в Питер Алексею Вал Серебрякову

соавторство и посвящение Алексею Валерьевичу Серебрякову,люблю только Алексея Валерьевича Серебрякова, обожаю и люблю только роскошного и шикарного нежного Гения Супер Лисочка Алексея Валерьевича Серебрякова!!!
 

народ извините и Алексей Валерьевич Серебряков что так разместила - мне просто негде разместить - я ворда не держу звонила тётенька сказала исправить - сижу тупорыло исправляю - посвящением и соавторством Алексею Валерьевичу Серебрякову 

посвящение гениально сыгравшему Бориса Савинкова Алексею Валерьевичу Серебрякову, люблю только Алексея Валерьевича Серебрякова, обожаю и люблю только роскошного и шикарного нежного Гения Супер Лисочка Алексея Валерьевича Серебрякова!!!

2025 год

Санкт- Петербург предложил конкурс про Серебряный век - мой любимец Борис Викторович Савинков (1879-1925) там есть - гениально сыграл Бориса Викторовича Савинкова в Империи под ударом Алексей Валерьевич Серебряков

Но если кинематограф будет снимать еще - ну пусть не по моим наработкам - кто-то другой сделает для Алексея Валерьевича Серебрякова снова Бориса Савинкова и Бориса Савинкова будет играть кто-то другой - то как бы я придумала для Алексея Валерьевича Серебрякова - ОМП - Алексей Валерьевич Серебряков - кстати не на пустом месте из эпохи Бориса Савинкова есть судовладелец Алексей Серебряков, князь, владелец судостроительной верфи - может рассматриваться как друг Бориса Савинкова - профиль Алексей Валерьевич Серебряков, люблю только Алексея Валерьевича Серебрякова, обожаю и люблю только Алексея Валерьевича Серебрякова!!!

орис Савинков – фигура, окутанная противоречиями и до сих пор вызывающая споры среди историков. Его путь от борца с произволом властей до одного из лидеров эсеровских террористов, по мнению Константина Морозова, был продиктован не идеологией, а неприятием насилия. Однако, как отмечает американский славист Гэри Сол Морсон, его карьера отражает типичную динамику революционных движений: от стремления к социальной справедливости через революцию и террор к самоцелью террора.

Несмотря на значимость Савинкова, его наследие остается малоизученным. Многие его работы до сих пор не опубликованы и хранятся в архивах, что затрудняет создание полноценной биографии, требующей, по мнению некоторых, не только исторического, но и литературоведческого подхода.

Загадкой остается и его смерть. Официальная версия гласит о самоубийстве в тюрьме ОГПУ, однако существует альтернативная точка зрения, поддерживаемая, в частности, Александром Солженицыным, утверждающая, что Савинков был убит, а его предсмертные письма сфабрикованы.

Привлекательность фигуры Савинкова для исследователей обусловлена его внутренними противоречиями. Он совмещал руководство террористической организацией с размышлениями о недопустимости убийства, а после революции – борьбу с большевиками с литературным творчеством. Эта сложность и неоднозначность делают его одной из самых интересных и загадочных фигур в истории русской революции.

В конечном итоге, Борис Савинков – это не просто революционер, террорист или писатель. Это символ трагической судьбы русской интеллигенции, оказавшейся в жерновах истории. Его жизнь и смерть – это предостережение о том, как легко идеалы могут быть извращены, а насилие – стать самоцелью. Изучение его наследия, его противоречивой личности, необходимо не только для понимания прошлого, но и для осмысления настоящего и будущего. Ведь уроки истории, как известно, имеют свойство повторяться.

посвящение гениально сыгравшему Бориса Савинкова Алексею Валерьевичу Серебрякову, люблю только Алексея Валерьевича Серебрякова, обожаю и люблю только роскошного и шикарного нежного Гения Супер Лисочка Алексея Валерьевича Серебрякова!!!

1. Предвестник бури, в вихре роковом…

Предвестник бури, в вихре роковом,
Он взмыл над Русью, жаждущей свободы,
И бросил вызов мерзской непогоде,
Сжигая сердце пламенной тоской.
Но путь борьбы, увы, не был простой,
И кровь лилась, рождая лишь невзгоды.
Он  видел смерть, терял свои народы,
И в этой битве сам себе чужой.
Метался дух, ища себе приюта,
В романах, в жизни, в пламени страстей.
Но тень сомнений, словно злая люта,
Преследовала до последних дней.
И вот, финал… Загадочный и смутный…
Остался лишь вопрос: кто Он, злодей?


2. Остался лишь вопрос: кто Он, злодей?

Остался лишь вопрос: кто ты, злодей?
Иль жертва времени, жестокой смуты?
В серость глаз его – и ярость, и приюты
Для тех, кто верил в свет грядущих дней.
Он строил мир библейских всех сюжетов
и сам страдал от мрачных силуэтов
В его героях – тяжкие минуты
И крик души, зовущий о любви.
Он был героем, преданным забвенью,
Но с  нами он - воскреснет на мгновенье
И жажда жизни, вечно молода.
И вечно был подвергнут он гоненьем
прийти оттуда - и уйти туда
И вечное проклятье - быть забвеньем,
Предвестник бури, где твоя звезда?


3. Предвестник бури, где твоя звезда?

Предвестник бури, где твоя звезда?
Угасла в небе, полном пепла, дыма.
Ты верил в силу разума и  Рима,
Но Русь жила по собственным тогда.
Ты видел крах империи, распад,
И в этом хаосе искал опору.
Но революция – не повод к разговору,
А беспощадный, яростный парад.
Ты выбрал путь насилия и мести,
И сам стал жертвой собственной игры.
В твоих руках – и меч, и кисть, и вести,
Ты создавал и рушил сам миры
Вдали мерцает бездна…в сиянье непогоды
Ты взмыл над Русью, жаждущей свободы.

4. Он взмыл над Русью, жаждущей свободы.

Он взмыл над Русью, жаждущей свободы,
Но не нашел ее в кровавой мгле.
Твои мечты разбились о скале,
И утонули в горечи невзгоды.
Ты был кумиром, символом борьбы,
Но время шло, и все переменилось.
Твое имя забылось, запылилось,
И только эхо слышно из трубы.
Но в книгах ты оставил след глубокий,
Оставил боль, сомнения, вопросы.
И в них звучит твой голос одинокий,
Зовущий к свету сквозь кромешный мрак.
И пусть история рассудит строго,
Сжигая сердце пламенной тоской.

5. Сжигая сердце пламенной тоской,

Сжигая сердце пламенной тоской,
Ты шел вперед, не ведая покоя.
Твоя душа, как птица, над рекой,
Металась в поисках пристанища, покоя.
Ты был и воин, и поэт, и враг,
И друг, и брат, и преданный изгнанник.
И путь тернист, и неба тяжел стяг
И в выси близился Армагедонн  – как плаха.
Ты видел смерть, и сам был смерти рад.
Но в глубине души, под маской страха,
Жила надежда, и ты шёл как будто наугад.
Росла надежда - как лоза плетётся  из оград,
Плоды давая, как рожь даёт восходы
Но время шло, и таяли все годы,


6.

И надежда превращалась в пепел лета.
Ты предал веру, предал идеалы,
И сам себя предал, в конце концов.
В твоих романах – крики и обвалы,
И отраженье собственных грехов.

И вот, финал… Загадочный и смутный…

И бросил вызов царской непогоде.

6. И бросил вызов царской непогоде,

И бросил вызов царской непогоде,

Ты, словно Данко, вырвал сердце прочь,

Чтоб осветить дорогу тем, кто в бро;де

Блуждал во тьме, не видя свету ночь.

Но свет твой был обманчив и жесток,

Он ослеплял, ведя в трясину ада.

Ты сам себе палач и сам пророк,

В своей судьбе – и жертва, и награда.

Ты верил в силу воли, в правоту,

Но истина, как призрак, ускользала.

И в этой вечной, яростной борьбе,

Твоя душа, как свеча, догорала.

И вот, конец… Вдали мерцает бездна…

И в этой битве сам себе чужой.

7. И в этой битве сам себе чужой,

И в этой битве сам себе чужой,

Ты потерял себя, свою дорогу.

Твой внутренний мир – хаос неземной,

Где правит тьма, и нет пути к порогу.

Ты был актером в драме роковой,

И сам писал сценарий этой пьесы.

Но роль свою сыграл ты неживой,

И в зале тишина, и гаснут свечи.

Ты жаждал славы, власти и любви,

Но получил лишь горечь и забвенье.

И в этой вечной, яростной борьбе,

Твоя душа нашла лишь разрушенье.

И вот, финал… Загадочный и смутный…

Метался дух, ища себе приюта.

8. Метался дух, ища себе приюта,

Метался дух, ища себе приюта,

В лабиринтах страстей и преступлений.

Ты был и ангел, и демон, и иуда,

В одном лице – сплетенье поколений.

Ты верил в силу разума и воли,

Но разум твой был помрачен гордыней.

И воля твоя, словно в неволе,

Страдала от тоски неутолимой.

Ты был писателем, но не творцом,

А лишь хроникером эпохи смутной.

И в каждом слове – боль и стон,

И отраженье жизни бесприютной.

И вот, финал… Вдали мерцает бездна…

В романах, в жизни, в пламени страстей.

9. В романах, в жизни, в пламени страстей,

В романах, в жизни, в пламени страстей,

Ты искал выход из тупика вечного.

Но находил лишь новые цепи,

И становился жертвой безупречного

Механизма власти, лжи и зла,

Что правили миром в те времена.

Твоя душа, как птица, взаперти,

Мечтала о свободе, но тщетна.

Ты был героем, но не для всех,

А лишь для тех, кто верил в перемены.

И в этой вечной, яростной борьбе,

Твоя душа нашла лишь разрушенье.

И вот, финал… Загадочный и смутный…

Но тень сомнений, словно злая люта.

10. Но тень сомнений словно злая люта
И дорога нам каждая минута
И хочется забыть - про то что я должна
И просто раствориться в полумраке дома.

Забыть про встречи, планы и отчеты,
Про бесконечный гул машин за окном.
Налить себе вина, включить тихонько ноты,
И думать лишь о чем-то дорогом.

Но разум шепчет: "Рано расслабляться!
Еще не все задачи завершены."
И снова нужно в бой, опять сражаться,

Чтоб завтра утром, полным сил и рвенья,
Встречать рассвет, и снова улыбаться,
И верить в то, что жизнь - одно мгновенье.



11. И верить в то что жизнь - одно мгновенье.

и верить в то, что жизнь - одно мгновенье.
Зима придёт как  злое откровенье,
Но хочется быть мне с тобой в уединенье
Моя пречистая любовь
мой лисий гений лисьих снов
мой Алексей Валерьевич Серебряков
Но кто судить тебя имеет право?
Кто знает, что творилось в твоей душе?
Кто видел ту кровавую забаву,
Что жизнь тебе готовила уже?
Ты был и жертвой, и палачом,
И сам себе судьей, и сам себе защитник.
И в этом мире, полном лжи и зла,
Ты был лишь одинокий странник.

Ты был лишь одинокий странник

12. Ты был один лишь одинокий странник,
Быть может быть такой как я, изгнанник
такой как он - элитный чужестранец -
и время место думать о свиданьях

Иль гений, опередивший время?
Твой образ сложен, полон идей,
И требует осмысления, не бремя.
Ты был и бунтарь, и авантюрист,
И человек, ищущий правду в мире.

Но путь твой был тернист и каменист,
И будут сны мой Алексей Валерьевич Серебряков подобные все лире
Ты верил в силу воли и мечты,
… Буревестник бури, где твоя звезда?

Буревестник бури, где твоя звезда?

13.

Буревестник бури, где твоя звезда?

Померкла в небе, полном лжи и фальши.
Твоя судьба – трагическая драма,
И в ней – урок для будущих поколений.
Ты был и символом свободы, и тираном,
И жертвой собственных заблуждений.
Но в памяти людской ты навсегда
Останешься загадкой, тайной, тенью.
Ты верил в силу разума и воли,
Но разум твой был помрачен гордыней.
И в этой вечной, яростной борьбе,
Твоя душа нашла лишь разрушенье.
И вот, финал… Вдали мерцает бездна…
Ты взмыл над Русью, жаждущей свободы.

14. Ты взмыл над Русью, жаждущей свободы,
Ты взмыл над Русью, жаждущей свободы,
И в первом сонете вновь звучит мотив.
Замкнулся круг трагической судьбы,
И эхо отзывается сквозь годы.
Буревестник бури, в вихре роковой…
Буревестник бури, в вихре роковой…
Твой путь окончен, но не угасла слава,
И споры о тебе не утихают снова,
В истории России, непростой.
Ты был и палач, и жертва, и герой,
И в этом сложность, в этом вся основа
Твоей судьбы, что так пленяет снова...