Пионерская морда

   Пионерский лагерь эпохи брежневского застоя. Середина потока…  Физрук стоит перед строем пионеров и объясняет им правила военной игры «Зарница». Сто двадцать оболтусов 11-ти — 13-ти лет слушают не очень-то внимательно. Впрочем, это общеизвестный закон пионерской толпы: тем, кто стоит сзади тоже хочется поболтать, а то и прокомментировать то, о чем говорят впереди.

   Наконец физрук заканчивает свой инструктаж и спрашивает:

   — Все понятно, ребята? Вопросы есть?..

   Ехидный мальчишечий голос из толпы говорит:

   — Есть! Причем много. Но не у нас, а у вас.

   «У вас»?!.. В толпе кто-то хихикает, и она заметно оживает.

   Физрук с явным недоумением спрашивает:

   — А какие вопросы-то?

   Голос из толпы:

   — Это ваш первый вопрос.

   Физрук понимает, что над ним насмехаются и сурово спрашивает:

   — Это кто там такой умный?!

   Голос из толпы:

   — Это ваш второй вопрос.

   На этот раз улыбаются даже пионервожатые. А среди них есть очень и очень симпатичные девушки… 

   Физрук, уже едва не теряя над собой контроль, грозно заявляет:

   — Поймаю, шутник, честное слово, дам по шее!

   Голос мальчика:

   — А вот и третий…

   Физрук:

   — Это не вопрос!

   Голос мальчика:

   — Почему не вопрос?.. Вопрос как раз в том, как вы меня поймаете.

   Но на этом вопросы не кончились. После того, как физрук ворвался в пионерскую толпу с криком: «Ты тут, где, морда твоя пионерская?!..» мы — то есть пионеры вместе с вожатыми, — уже держались за животики, а громче всех смеялась, конечно же, удивительно красивая старшая пионервожатая…


   … Прошло время. Из простого пионера я дорос до пионервожатого. Но я был умнее того физрука о котором рассказал выше, и на первой же встрече рассказал ребятам моего отряда эту забавную историю. Казалось бы, это странно, да?.. Зачем я это сделал?..

   А затем что, учитывая чужие ошибки, я никогда не выступал перед строем пионеров — я всегда собирал их в кружок возле себя. То есть часть пионеров всегда оказывалась за моей спиной.

   Опять-таки спросите зачем?.. Затем, что, если пионервожатый не пользуется авторитетом кто-то из детей обязательно начнет корчить смешные рожицы за вашей спиной.

   Ну, а понять происходит ли это или нет вы легко сможете по лицам тех ребят, которые стоят перед вами. Так что дисциплина в моем отряде была довольно разумна. Без особых усилий с моей стороны. Ведь главное для взрослого, который вдруг оказался в большой детской компании, правильно оценить степень своего авторитета.
 
  Понимаете?.. И не приведи бог, если вы ошибетесь. Нет, возможно, вы и не станете полным посмешищем, но вас просто перестанут слушаться. Если где-то и существует пионервожатовский ад, то он именно такой, о каком я только что упомянул.

   Знаете, что больше всего понравилось детям в моем рассказе?.. Выражение «пионерская морда». Разумеется, его не было в реальности, я его додумал, но именно этот факт — странно, правда? — и поднял мой авторитет воспитателя подрастающего поколения на должную высоту. И даже более того, когда я, в качестве морального наказания, стал называть провинившихся званием «пионерская морда», сами дети поддержали меня.
 
  «Пионерская морда» тут же назначалась «дежурным по отряду». Она собирала бумажки возле корпуса, дежурила на кухне и бегала за мячиком за забор, когда кто-то из пионеров пытался отправить его в космос. Но что самое тяжелое, именно такой «дежурный» отвечала за порядок в палате во время «тихого часа».

   Не нужно считать меня жестоким. Например, я только один раз назначил девочку «пионерской мордой». Но у меня были к тому веские причины. Во время обеда две девочки с подносами за моей спиной (я как раз сидел за столом и наслаждался двумя… нет, тремя котлетками) не смогли толком разойтись и одна из них опрокинула поднос мне на спину…
 
   Вам никогда не выливали стакан горячего чая на спину? Причем довольно неожиданно?.. Нет?.. Я чуть котлетой не подавился!.. Точнее, всеми тремя. А больше всех, конечно же, — по закону подлости, так сказать — смеялась очень красивая старшая пионервожатая. Она смеялась так, словно долго подсматривала за мной и вот — наконец-то, свершилось! — она нашла повод к веселью.
   
   Ася Семенова — всегда застенчивая девочка и «хроническая отличница» — пробыла «пионерской мордой» меньше часа и я, конечно же, быстро избавил ее от этого «звания». За все это время Ася убрала две-три бумажки на территории и один раз сходила за мячиком «за забор». И все!.. Но для интеллигентной и по-настоящему стеснительной девочки этого было более чем достаточно.
   
   Кстати, над ней никто не смеялся, когда, она, например, ходила за мячиком… Она шла медленно… даже как-то мучительно медленно… и глядя на нее я почему-то мысленно сравнил Асю… это просто сумасшествие какое-то!.. но я сравнил ее с партизанской связной, которую схватили фашисты и которую теперь ведут на расстрел. В этой девочке было одновременно что-то и очень несчастное, и что-то очень героическое… Короче говоря, глядя на бледное, страдающее личико бедной Аси не посочувствовать ей мог разве что самый закоренелый злодей-полицай или совсем уж бессердечный пионервожатый.
   
   Обычно роль «пионерской морды» доставалась Игорьку Коротченко. Это был толстенький, подвижный как ртуть мальчик очень похожий на главного героя знаменитого фильма Гайдая «Деловые люди». Этот маленький пионер-проходимец обладал двумя взаимоисключающими качествами: во-первых, его невозможно было найти, когда это было нужно, а, во-вторых, он был буквально повсюду и даже — даже! — возможно одновременно в трех или четырех местах. Иногда из разных концов лагеря ко мне прибегали дети и жаловались, что, во-первых, Игорёк только что привел огромного бродячего пса на территорию кухонного блока; во-вторых, он затеял драку с мальчиком из старшего отряда; и, в-третьих, он только что пытался заглянуть на девчачью половину туалета.
   
   Это было уже слишком!.. Да, я мог посчитать шалостью бродячего пса и драку, но покушение на строго личную часть жизни девочек было уже явным перебором. Например, одна из них могла пожаловаться своим родителям и тогда меня — пионервожатого, допустившего такое! — ждал не просто выговор, а инквизиционные пытки в кабинете директора лагеря.
 
   Два слова о директоре: это была рослая, тридцатидвухлетняя дама с внушительной и даже откровенно мощной фигурой — в молодости она занималась пятиборьем, так сказать, с акцентом на толкание ядра. Иногда к ней приезжал муж — тусклый субъект на черной «Волге» — парторг большого завода.

   А когда он не приезжал, по ночам, домик директрисы посещал физрук лагеря — яркий и рослый парень с румяным, как наливное яблочко, лицом. Весь лагерь знал об этом, — то есть знал, примерно так же, как жители хутора в повести Гоголя «Вий» знали о том, что их панночка — ведьма, но все дружно молчали и за пределы лагеря эта «новость» не выходила. И только однажды сама директриса прозрачно намекнула мне, что, если пионер Игорь Коротченко ночью — именно ночью! — приблизится к ее домику хотя бы на расстояние пушечного выстрела тогда мне, то есть пионер-надзирателю, будет очень плохо. Возможно даже, я, прежде чем раскрошиться в ее могучих руках, позавидовал бы даже легкоатлетическому ядру…

   Но вернемся к главной теме — попытке «взлома» девчачьего туалета «пионерской мордой». Я взял Игоря за ухо и отвел его на место несостоявшегося преступления.

   — Ты это видишь? — спросил я его, кивнув на небольшое зданьице барачного типа.

   — Вижу, — легко согласился Игорёк.

   — Запомни, тут проходит для тебя «красная линия», — сказал я. — Если ты ее переступишь, я отправлю тебя домой.

   Игорёк послушно кивнул. Я уже собирался уйти, но вдруг заметил, что Игорёк принялась таскать в ладошках песок из ближайшего пожарного ящика. Песок был выкрашен в красный цвет нитрокраской ради какого-то праздника (ну, там, например, для того, чтобы обозначить границы спортивной площадки), но в итоге его получилось очень много и об остатке забыли.
 
   Теперь Игорёк сыпал его на дорожку к туалету в виде черты.
   
   — Это зачем? — спросил я.
   
   — Чтобы не забыть, — пояснил Игорёк. — Потому что я — увлекающийся человек. Вы не против?
   
   Я не был против. Я решил, что нашей едва ли не постоянной «пионерской морде» и в самом деле иногда требуются зримые рамки, ограничивающие хулиганскую свободу…
   
   … Через полчаса мне доложили, что две девочки, направляющие в туалет, осторожно поинтересовались у более осведомленных подружек, кто провел на дорожке эту странную красную черту? Узнав, что это сделал Игорь Коротченко, девочки нерешительно потоптались возле нее, но предпочли не пересекать и прошли в туалет по другой, гораздо более неудобной дорожке, которую со всех сторон сжимали заросли густой крапивы.
   
   Еще через полчаса на дорожке в туалет появилась сама директриса. Заведение для обслуживающего персонала в данный момент подвергалось дежурной санобработке, что, впрочем, никак не снижало естественного человеческого желания.  Директрисе тоже стало интересно, почему дорожку пересекает широкая полоса из песка. Услышав фамилию «Коротченко», она в нерешительности замерла и едва ли не минуту молча рассматривала зловещую, багровую линию. Потом она в сердцах плюнула и пошла в туалет по той самой дорожке, которую плотно окружали «ежовые» заросли крапивы…
   
   Вы уже поняли, да?.. Мне пришлось лично уничтожать эту чертову «красную линию» и слушать при этом дружное пионерское хихиканье за своей спиной. Я не мог даже назначить Игорька «пионерской мордой», потому что он был назначен ей еще вчера, а срок окончания наказания заканчивался только послезавтра.
   
   А однажды Игорёк привел на кухню целое стадо бездомных кошек и котов. Поясню: неподалеку от нас, на кордоне, жила старушка, которая и содержала этот табунчик, а, когда она умерла, кошачье племя просто выгнали на улицу. Коты и кошки так и бродили стайкой по многочисленным пионерским лагерям в поисках пропитания. Они защищались, как могли от собак и жадных пионерских рук и всегда действовали очень дружно. Но жизнь — есть жизнь и со временем ухоженные домашние любимцы приобрели, так сказать, довольно бомжеватый вид.
   
   Поэтому Игорь Коротченко и привел их прямиком на кухню.
   
   Теперь рассказ поварихи: «… Стою и чищу рыбу. Вдруг — бац! — рядом на стол прыгает огромный котище, садится и смотрит на меня спокойными, но все-таки звериными глазами. Здоровенный такой котище, рыжий и на рысь немного похож. Я замерла от страха... Уже ко мне на стол другой кот — прыг! — рыбу схватил и бежать… Потом следующий, потом еще и еще… Там и маленький котишка был… почти котенок… схватил он большущую рыбину, а поднять ее не может. Я к нему осторожно, ножом, рыбку поменьше подвинула, мол, ты, пожалуйста, не очень-то жадничай. А тот рыжий котище на меня все смотрит и сморит!..»

   Рассказ директрисы: «… Иду мимо кухни, вдруг смотрю, из двери кот с рыбиной выбегает!.. Я думаю, мол, что за безобразие такое?! Всего два шага к двери сделала, гляжу, — второй кот и тоже с рыбой!.. И тут же еще один. А рядом, на лавочке, Игорёк Коротченко сидит и палочку перочинным ножиком строгает. Я все сразу поняла и спрашиваю этого хронического хулигана: ты что тут устроил?!.. А он мне говорит, я, мол, тут за справедливость борюсь. Я даже замерла от такой наглости. Спрашиваю: какую такую справедливость?!.. Игорёк спрашивает: Марь Петровна, у нас сегодня рыбный день, да?.. Я отвечаю, да, а что?.. Игорёк мне говорит, а почему тогда рыбу только нам одним, то есть пионерам, дают?!..»

   Кстати, после этого случая «кошачья банда бомжей» стала очень знаменитой. Дело даже не в том, что ее стали регулярно подкармливать, а в том, что бездомных котов и кошек постепенно разобрали люди, то есть они обрели постоянное место жительства. Правда, бывшие бездомные коты и кошки еще довольно долго собирались по вечерам в привычную стайку и бродили по лагерям.

   По этому поводу Игорёк как-то раз заметил:

   — Они же — не люди и очень любят друг друга, — потом мальчишка посмотрел на меня и добавил: — А еще, наверное, они умеют прощать…

   Милая моя «пионерская морда»!.. Я и был тогда старше тебя всего-то на девять лет. Один пацан пытался воспитывать другого. И почему меня всегда тянет в улыбку, когда я вспоминаю тебя?..
 
   … Уже работая над этим рассказом, я вдруг задумался вот над чем: почему мы, в прошлом, в общем-то, неплохие люди, вдруг сегодня стали такими холодными и безразличными и почему сейчас к каждому цивилизационному табу внутри нас приделан чертенячий хвостик в виде «…если за деньги — то можно»?..


   P.S. А через много лет (точнее, лет через двадцать) я как-то раз встретил ту самую Асю… Это была уже цветущая, красивая женщина с двумя детьми. Я ни за что бы не догадался, что это та крайне застенчивая отличница, но помогли знакомые, в компании которых мы были… Ася засмеялась, поцеловала меня в щеку (при всех!) и сказала «спасибо». Потом, увидев мое смущение, она дала мне невесомый подзатыльник (это было из обряда прощания со званием «пионерской морды»), и снова засмеялась. Не знаю… наверное, я все-таки чем-то помог Асе в ее дальнейшей жизни, но чем, я не могу себе представить…

   А еще я хорошо запомнил ревнивую физиономию ее мужа-майора. Это была крайне мужественная физиономия как минимум принадлежавшая «краповому берету». После того, как Ася толкнула его локтем в бок и что-то тихо сказала, муж нехотя подошел ко мне и тоже сказал «спасибо». Очевидно, что бывшая отличница обладала в семье непререкаемым авторитетом. Ну, а звание «пионерская морда» (или что-то подобное), как вы уже поняли, можно «присваивать» не только в пионерском лагере…

   Но, конце концов, игра в «пионерскую морду» была только игрой и все мы — все без исключения! — тогда очень любили друг друга.