Kомната с песком

Было это давно.

Я проездом заглянул к старинным друзьям. Меня встретили очень радостно, пригласили выпить чаю с дороги.

В большую залу принесли много песка, так много, что можно было построить не один, а несколько замков. Сначала я подумал, маркиза сошла с ума... Но потом, когда в залу занесли что-то маленькое и хрупкое, все в белых кружевах, я поначалу даже не понял, что это ребёнок. Маленькое тельце свисало с рук няни и не подавало признаков жизни. Когда дородная нянюшка бережно посадила малыша на подушки, я рассмотрел ребёнка.

Это был мальчик лет трёх, нежное, бледное личико, голубые глаза во всё лицо и почти бескровные губы. Белокурые локоны спадали на лоб и шею, прикрывая плечи. Он держал няню за руку и покачивался.

Внезапно дверь распахнулась, и в комнату ворвался рыжий бесёнок в ярко-красном платье.

- Пьер, милый мой Пьер, тебе стало лучше, и мы будем строить замок? За девочкой, чуть дыша и держась за сердце, бежала гувернантка в чёрном строгом платье с глухим белым воротником.

- Мари, вы ведёте себя как крестьянка, — задребезжал высокий и неприятный голос.

- Но, сударыня, я не видела брата почти месяц. Я очень соскучилась.

- Вы всё равно не должны так себя вести, у нас гость, и что он подумает о вашем воспитании? Девочка повернулась в нашу сторону, и я рассмотрел её. Белокожая, рыжая, как огонь, с ярко-изумрудными глазами, яркие губки и маленький вздернутый носик весь в веснушках.

- Вы меня извините, сударь, мне нужно было повидать брата. И девочка учтиво склонилась в реверансе. Но тут же подскочила, как пружинка, и оказалась на подушках рядом с малышом.

- Пьер, ты хочешь сделать замок? Малыш улыбнулся, улыбка была, как лёгкий вдох. Он пытался взять в руки совок, но тот был слишком тяжёл. Мария, ловко орудуя совком, принялась строить замок, весело смеясь и постоянно разговаривая. Малыш был так увлечён, наблюдая из подушек за сестрой. Он полулежал, облокотясь на ногу нянюшки, и был похож на сорванный цветок.

Маркиза наливала чай, руки у неё заметно дрожали.

- Пьер очень болен, Мари не знает, — еле слышно прошептала она, — Доктор сказал, что это временное улучшение... Маркиза вытерла глаза уголком платка и тяжело вздохнула.

Утром я слышал, что по коридору кто-то бегал, тихий плач, и тишина... Я встал, накинул халат и вышел, мимо меня пробежала нянюшка Пьера с красным от слёз лицом. Комнату с песком закрыли, Мари сказала, что пусть замок стоит, и когда приедет Пьер, они снова будут играть.

Девочке сказали, что малышу стало хуже, и его увезли в больницу...

PS.

Прошло несколько лет. Я снова оказался в гостях у маркизы. Встретили меня, как и прежде, радушно, но в доме царила какая-то непривычная тишина.

За чаем я поинтересовался судьбой маленького Пьера. Маркиза помрачнела и опустила глаза.

– Пьера больше нет, – тихо произнесла она. – Он ушёл от нас той же весной. Мари очень тяжело переживала утрату. Замок из песка так и стоял нетронутым, пока слуги тайком не убрали его, боясь расстроить девочку.

Я посмотрел на дверь. В комнату вошла повзрослевшая Мари. От былой живости и озорства не осталось и следа. Передо мной стояла высокая, стройная девушка с пепельно-рыжими волосами, собранными в строгую прическу. Изумрудные глаза смотрели печально и отстраненно.

Она учтиво поздоровалась и села за стол. Разговор не клеился. Чувствовалось, что смерть брата оставила глубокую рану в ее сердце. Я попрощался с маркизой и Мари, унося с собой ощущение тяжелой утраты и невосполнимой потери. В памяти навсегда запечатлелся образ хрупкого мальчика с голубыми глазами, играющего в песке со своей рыжеволосой сестрой.