Старица

Начинался мелкий редкий дождь. Дождь тихо шуршал в траве, в листве берёз, осин, кустов, в папоротниках и как-то ещё больше усугублял тесную утреннюю тишину леса.
    Но вот небольшие тучки разошлись, дождь прекратился, выдохся, выглянуло жаркое солнце. Солнцем был пронизан ближний к старице речки Ласки березняк. Справа сосновой опушки посыпалось радостное кукование кукушки.
Дикие утки вразнобой пролетели к руслу старицы, берега старицы были низкими, пологими, заросшие густо ивняками, ольховником, черёмушником. Кромки обеих берегов оторочили густые заросли камышей. вода в русле была с тёмно -коричневыми торфяными оттенками. По краям берегов зеленели кустики куги и широкие ладони кувшинок.
По чёрной глади воды расстилался мохнато - зелёный ковёр водорослей.
Крупная утка вдруг стремительно вылетела из камышей, пролетела над руслом старицы, сделала круг и снова опустилась в камыши, но уже в другом месте.
Сразу же послышалось сварливое кряканье других уток, которые с шумом взмыли высь из камышей.
За береговой кромкой начиналось длинная и широкая заболоченная просека, переходящая в глухое, топкое болото с редкими и корявыми кустами.
Надо мной пролетела чайка, туго вскидывая крылья. Я наблюдал, как чайка ловит мелкую рыбёшку в старице: садится на куст ивняка, выступающего из воды и ждёт...
Вдруг резкий рывок головы- и рыбёшка уже высоко поднялась над тёмной водой старицы, в клюве чайки.
У кустов ивняков, стоящих в торфяной воде старицы чуть пошевеливая краснопёрыми хвостами плавали мелкие окуньки, блаженствовали в тени кустов, в тишине под самый вечер.
Смеркалось. Багряные всполохи вечерней зари радужно играли над чёрным зеркалом воды старицы, ещё величественней красовались птицы, когда на них перья ложился нежно - розовый луч заходящего солнца.
Свист утиных крыльев и шелест камышей, шёпот берегового тростника - всё это было так знакомо слуху лесного отшельника. Ощущение вечернего покоя обволакивало,
 витало кругом.