3. Судьбоносная встреча

               Судьбоносная встреча
     В день юбилея и концерта в честь Виктора Ахова, всё ещё худой и слабый (после недавней операции на сердце), но с надеждой в горящих глазах и с синенькой тетрадкой стихов (взял с собой на всякий случай), я прибыл в ДК санатория «Алмаз Кавказа». 
     Перед началом вечера люди потихоньку собирались в фойе, стояли группами и парами, общались меж собой. Представляли друзьям своих друзей, обсуждали общие дела.    
     Вечер проходил на втором этаже клуба. Это было нечто вроде верхнего фойе, откуда можно войти в концертный зал с противоположной стороны сцены.      
     В просторном зале висели картины, на одной стене красовался огромный коллаж с участниками «Поющего источника».
     В художественном беспорядке там были расположены фотографии известных бардов, приезжающих на фестиваль из столицы и из других городов страны в качестве членов жюри.
     Здесь же были и снимки меценатов и звезд творческого содружества.
     На переднем плане – групповое фото с Евгением Никишиным и его командой. В походных костюмах, сидящих у костра, с гитарами, а вокруг, как достойное обрамление – могучие стволы сосен. Вдали белели снеговые вершины Кавказа. Видно, что собравшиеся поют под гитару, и мне почему-то сразу представилось, что поют они «Солнышко мое», Юрия Визбора: 
Милая моя, Солнышко лесное,
Где, в каких краях встретишься со мною…

     Наверняка в этой компании собрались вполне успешные и сложившиеся творческие личности. Слышал, что они часто выезжают всей командой или небольшими группами на различные фестивали, ходят в горы, на природу с рюкзаками и гитарами.   
     Стоя в сторонке, я чувствовал себя не совсем уютно, сверлила мысль, что я здесь чужой, меня никто не знает, и я не знаю никого. И мои стихи вряд ли кого-то заинтересуют…
     Глядя по сторонам, вдруг заметил известного в городе поэта – Романа Гречко, однофамилца известного в поздний советский период маршала и министра обороны СССР.
     Роман увлеченно беседовал с немолодым мужчиной.
     Подойдя поближе, я услышал, что  речь шла как раз о поэзии. Роман вроде предлагал на свои стихи записать музыку.
     У меня участилось дыхание, рядом со мной стоял живой поэт, человек, с которым я давно хотел познакомиться.
     Я читал его стихи в газете. В городе, правда, ходили слухи, что этот Гречко не очень жалует начинающих, всех поучает, как писать стихи, перекраивает все на свой лад…
     А еще люди судачили, что, выступая в санаториях с концертами, он «гребет деньги лопатой» и ему нет дела до таких, как я. 
     Но невдалеке стоял довольно симпатичный человек, примерно одного роста и возраста со мной, широковатый в кости, с правильными чертами лица. Своим видом он не вызывал страха и плохих эмоций.
     Как только собеседники закончили беседу, я подступил к нему со словами:
     - Роман Сергеевич, извините, я немало слышал о вас, читал ваши стихи, они у вас настоящие.
     Тут я запнулся, поскольку слегка преувеличил, говоря «читал» (кроме пары публикаций в газете мне пока не удалось прочитать еще что-нибудь), но отчаянно продолжил: они глубокие по смыслу, трогают душу и мне очень нравятся…
     Видя, что он молчит, я нырнул глубже, словно в омут с головой, решил, была не была:
     - Хотел бы показать вам свои стихи. Знаю, они далеки от совершенства, но может, вы подскажете мне, как лучше?
    Он внимательно смотрел на меня, в серых глазах ч не видел ничего предосудительного. Ответ и вовсе ошеломил: «Догадываюсь, что они у вас с собой. Давайте…».
     Я спешно вытащил заветную тетрадь.
     Открыв ее, он начал было читать, но через полминуты закрыл, словно передумав, сказал:
     - Вы не против, если я ознакомлюсь с содержимым у себя дома?
     Через неделю у меня концерт в детском санатории «Березы». Можете придти туда часам к двенадцати? Заодно послушаете мое выступление.
     Да, - будто спохватился он, - платить за концерт не надо, с санаторием у меня заключен договор, они оплачивают мои выступления перед детьми, к тому же я там работаю, друзья и желающие проходят бесплатно.
     Просто скажете на вахте, что я вас пригласил.
     После концерта мы побеседуем в фойе,  нам никто не помешает.
     Это было, как во сне, однако я уловил предложение Романа и с радостью потвердил, что обязательно приду.
     Роман убрал тетрадь во внутренний карман пиджака, сложив ее трубочкой. Мы разошлись.
     А юбилейный вечер был в самом разгаре.     Неожиданная встреча так взволновала меня, что я смотрел на происходящее механически, мысленно возвращаясь к короткому разговору с Романом, думая о предстоящем встрече, о том, что все получилось лучше, чем я предполагал. Не барды, а самый настоящий поэт согласился посмотреть мои стихи, пообщаться со мной!

Продолжение...