Коля

      Восемь лет своей неспокойной жизни отдал металлургии . Работал вахтами. Зимой обслуживаем площадки кучного выщелачивания, летом нас истязает танталов труд на карьере и монтаже новых объектов. Короче говоря, здоровье своё убивали напрочь. От дезертирства удерживали лишь высокие заработки, переработки и всевозможные премиальные с тринадцатыми зарплатами. В общем,даже если и жаловались, то втихую. Единственное, что меня окончательно добивало – хронический ринит. Не дававший передышек даже дома. Так и жил с каплями в кармане. Если их рядом нет, на сердце страх, паника и депрессия. В одну из вахт так и случилось. У медика вышли все запасы, а попутной машины, чтобы ехать в город за каплями, попросту нет. На объект выезжаю без настроения. Весь день торчу на площадках. Тем более, к тому времени я уже год как работал бригадиром. А тут еще водителя погрузчика надо контролировать. Некоего Колю.
    Как бы его описать ?  В общем, заходит в вагончик жлоб под два метра. Обхватить его могут разве что двое. Да и то, если широко раскинут руки. Актёра Александра Пяткова помните? Который Дрему играл в детской сказке. Примерно так и выглядел наш Коля, только был намного выше и шире. В нем одновременно уживались нечеловеческая сила и детская непосредственность. В светлых,наивных глазах таилось недоумение. Деревенская хитрость сочеталась с доверчивостью и простотой. Интеллигенцию он презирал. Если уходил в запой, об этом узнавал весь вахтовый поселок. Ко мне он относился с уважением. Хотя и дразнил лентяем и  "антилигентом".

     В тот день я с утра отправил бригаду на монтаж, проверил работу на карьере  и,устроившись в прохладной мастерской, дожидался Колю. Нос был заложен абсолютно полностью. Дышать я мог лишь ртом. Виски выстукивали адскую чечетку, челюсть непрерывно ныла. И вот во двор заезжает Коля.

- Здоров бугрила с Нижнего Тагила!, - рокочет он на весь двор . Морда сияет от вселенского счастья. Моя рука тонет в его огромной лапе, - Разлёгся как на курорте ! От работы косишь ?

- Не видишь, что ли ? - раздраженно отвечаю ему, - Нос заложен, без капель помираю.

    Разговаривать с ним нет желания. Коротко объясняю, какие кучи ему предстоит буртовать и демонстративно прощаюсь до обеда. Коля с обидой в глазах смотрит на меня. Обычно я рассказываю ему какой-нибудь старый, заезженный анекдот. Что-то вроде благословения. Он долго хохочет и уезжает работать. Сегодня подобного десерта он не дождался.

- А зачем тебе капли?, - его детские глаза расширяются в неподдельном изумлении, - Чтоб калган лучше работал ?

- Ты едешь, или нет?, - вскипаю я, - Исчезни! Без тебя тошно.

- Да погоди ты, не гони коней!, - Коля лезет в свою махину, с минуту копается там и вытаскивает какой-то тряпичный мешочек.

- Вот! Наша урумкайская соль! Знаменитая! Любую хворь выбивает, а не то, что твои антилигентские сопли! Две столовые ложки размешай на стакан теплой воды, - протягивает он мне мешочек, - Потом начинай ноздрями втягивать жидкость. Можешь мелкими порциями на ладонь наливать и запрокидывать в нос.

    Я долго смеюсь ему в лицо. С пяти лет меня лечат специалисты. Результатов ноль. И вот , появляется деревенский амбал, перемазанный смазочным маслом и пытается наверстать то, что лучшие ЛОРы не смогли сделать в течение тридцати лет.

- Голову перегрел, - говорю ему , - Иди в теньке посиди.

- Ты сначала попробуй!, - обижается Коля, - Потом говори! Антилигенция хренова!

     Чтобы окончательно не обидеть водилу, забираю мешочек и даже включаю электрический чайник. Коля уехал. Ни капель, ни лекарств мне, понятно, так и не привезли. Деваться было некуда. Вскипятил воду, слегка остудил и размешал две столовые ложки соли. Как я издевался над носовыми пазухами – это надо было видеть ! Кое-как осуществил процедуру. Как ни странно, к полудню мне полегчало. Вечером я мог дышать одной ноздрей. Через три дня чувствовал себя вполне здоровым человеком.

    С тех пор прошло уже лет десять. От ринита никаких следов не осталось. Деревенская соль победила там, где врачи умыли руки.

    Коля с тех пор имел в вагоне самые великие привилегии. Больше над ним никто не смеялся. Для него всегда было заготовлено печенье в тумбочке. Я честно проигрывал ему в шашки, и используя все свое актерское мастерство, искренне психовал после очередного «проигрыша». Довольный Коля уезжал на работу и выдавал рекорды. Мы делились с ним всем, что получали на складе. Я даже дома специально анекдоты записывал, чтобы рассказывать их ему перед каждой отправкой на бурты.
    Где же ты теперь, наш добрый здоровяк Коля? Куда занесла судьба эту детскую, добрую и нелепую натуру?